Чужая земля, продолжение эпопеи.

Начало

С тех пор, как видение длиною в месяцы изменило её жизнь, сны её стали настолько живыми, что порой отличить их от реальности было невыразимо сложно. Иногда, просыпаясь, она подолгу приходила в себя, убеждаясь, что вокруг - не уютные деревья Дарнаса, а пыльные скалы Дуротара; что демоны, полчищами наступающие на цветущие земли, так же далеки, как душа того, кто когда-то принёс проклятье на землю её сородичей; что странное, огромное небесное тело цвета скверны, ворвавшееся в чистое небо - не больше чем иллюзия, а эльфы-предатели, променявшие свободу на силу, по-прежнему в заточении, и не представляют более никакой опасности...
Эта ночь вновь была полна снов, избавиться от которых хотелось как можно скорее. Отъезд сына и Лили чуть ли не в самую гущу смертельно опасных событий; её возросшее в разы одиночество, заключившее её в свои объятия после смерти старого тролля; возвращение в Луносвет к отцу и сестре, чтобы натолкнуться там на необъяснимые убийства и пугающие наблюдения сестры, обнаружившей на их землях странных, беспокоивших её своим видом чужаков; странный черно-фиолетовый коридор, воздуха в котором настолько мало, что грудь начинало сжимать в тисках, а искаженная магия крутилась в ногах, делая каждый шаг длиною в вечность...
Этот сон был, как и все предыдущие, до болезненного реальным. Головная боль пришла с пробуждением - неизменный спутник попыток отделить реальность от иллюзий, и сейчас это было не единственным ощущением, мучившим её - только вот поймать то, другое чувство никак не получалось, несмотря на всю его кричащую очевидность.
Прохлада, касавшаяся кожи из-за откинутого в сторону одеяла, хоть и помогала в пробуждении - но в то же время досаждала своей чрезмерностью - неприятных ощущений от слишком реального сна было более, чем достаточно. Даже чашка тёплого бульона способна была бы вызвать лишь отвращение и раздражение в такой момент, не говоря уж об этом почти что холоде.
Вдох-выдох...
Не проснувшиеся до конца глаза устремились на закрытые резной решеткой рыжие всполохи магии, факелом горевшие где-то там, на дальней стене. Стене из темного камня, переходившего в что-то светло-прозрачное справа и слева от неё. Её комната в отчем доме была совсем не похожа на себя.
Вероятно, потому, что это была не её комната - это было первой точной мыслью, сформировавшейся в не проснувшемся ещё, мутном сознании.

Галерея

Отрин

Джанга

Иссхошие

Помраченные

Он помог ей подняться - и подъем этот как-то сам завершился объятиями, отчего Тель почему-то смутился. Впрочем, оно и понятно было, почему - несмотря на всю свою браваду, он до сих пор не мог до конца свыкнуться с мыслью, что теперь имеет полное право на подобные жесты...особенно при свидетелях. Хотя, судя по его взгляду, стесняло его скорее присутствие не сестры, а неразумного иссохшего, и его чуть более пока разумного собрата.
- Эта пещера... Где-то под ней находится неслабый ресурс магии, - уводя её за собой обратно в пещеру, произнёс Тель, - Звездная роза будет расти здесь даже без солнца, которое и так ей нужно не настолько, насколько нужна живущая здесь магия... Мне кажется, это будет лучшим надгробием для...Танерис, ведь так?
В этот раз после убранных кристаллов света в пещере стало намного меньше, и Тель сам зажег магический огонь, освещая им пространство. Чуть в стороне, в углублении в стене виднелась свежая земля, в которую довольно неумело был «посажён» найденный где-то здесь же цветок, словно завершая, обозначая собой место погребения. Сам же ящер развёл руками, словно стесняясь выполненной работы.
- Сможешь укрепить его здесь?

Смутилась и Эш. Она испытывала те же чувства и все никак не могла привыкнуть, что место ее зандалара занял другой. Прошло ведь совсем мало времени.
- Ресурс магии? Думаешь это что-то вроде тех столбов с рунами, которое мы перенаправили нашим друзьям? Да, пожалуй цветок тут весьма кстати.
Эшана подошла к растению, бережно взяла бутон в ладошки и прошептав почти неразборчивую фразу, направила свои силы по соцветию в корни. Вокруг рук эльфийки образовалось голубоватое свечение, которое словно впитывалось в жилки Зведной розы до тех пор, пока весь цветок не стал издавать более яркое свечение, чем то было ему присуще от природы. Когда эльфийка убрала ладони, свечение еще несколько моментов держалось, после чего стало исчезать начиная от лепестков, уходить в землю к корням. Бутон поднялся и чуть приоткрылся, являя присутствующим свою истинную красоту.
- Готово! - сообщила Эшана. - Покойся с миром, Танерис...

В какой-то миг Тель упустил свой шар - но и после этого они не остались в полной темноте. Несколько оставшихся на земле кристаллов, светящиеся лепестки волшебной розы... Да, это было лучшим склепом из всех, что они могли сделать своими силами. И несмотря на своё одиночество, несмотря на свою оторванность от внешнего мира, цветок выглядел здесь совершено уместно - пусть и печально.
Только прозвучавший позади них чуть хрипловатый женский голос заставил их обоих вздрогнуть, а Теллагос не успел даже отреагировать, и перевести хотя бы слово.
Голос был спокоен и тих - а их спин коснулся прохладный ветер.

Эшана истинктивно обернулась, только и успев схватить дракона за руку. Правда, когда она осознала, что голос был вовсе враждебен, ее хватка ослабла.

Обернулся вместе с ней и Теллагос - но ничего особенно ясного не предстало их взгляду. Лишь темнота пещеры перед ними сгустилась в едва заметную, слабо мерцавшую форму, парившую в воздухе и не источающую вокруг себя почти никакой магии.
Ещё каких-то лишь несколько слов, по-прежнему незнакомых Эшане, прозвучали в пещере - и видение, покачнувшись, растаяло, вновь оставив их в пещере одних.
- Она... - озадаченно произнёс ящер, - Она сказала, что благодарна...нам...и ему. И что он может помочь остальным - лучшее, что он может сделать.
Тель перевёл взгляд на зеленоглазую, и чуть сильнее сжал её руку.

Эшана кивнула призраку. А затем обернулась к Телю. Большой ралец эльфийки нежно погладил ладонь Теллагоса.
- Пора возвращаться...- а зеленые глаза опять смотрели на дракона с тем выражением, на которое он еще недавно не смел надеятся.

- Пора, - ответил он, и замолчал, не двигаясь с места. Он просто замер, глядя на Эш, и на миг в глубине этого взгляда вспыхнул страх - страх...потери. Мотнув головой, словно отгоняя тем самым дурные мысли, дракон прижал эльфийку к себе, ничего не говоря - за него все могла сказать сила объятий, случившихся так внезапно. Так, неподвижно, в тишине, он стоял довольно долго, изредка лишь меняя немного положение головы, то по-звериному прижимаясь к её щеке, то в беззвучном поцелуе касаясь губами её виска - а затем, вдруг отпустив её, пристыженный своим же странным порывом, отвёл взгляд, и вновь взяв её за руку, отправился к выходу.
- Нам нужно вернуться... - произнёс он, - Вернуть к жизни этого несчастного...и все выяснить...

На этот раз Теля удержала ладошка Эшаны.
- Тель... Я тоже ужасно боюсь тебя потерять, поэтому и не желаю отпускать тебя в город одного,- призналась зеленоглазая.- Но этот постоянный страх... он не дает нам быть счастливыми настолько, насколько мы бы были счастливы без него. Только... только я не знаю как он него избавиться.- Остроухая снова прижалась к дракону, если не сказать вжалась в него, словно желая стать единым целлым и никогда более не разделяться.

- Время... - глухо прозвучал ответ Теля, - Я надеюсь, что время в этом нам поможет.
Ещё какое-то время тишина и темнота пещеры окружали их, а затем ящер, первым ослабив казавшиеся бесконечными объятия, повёл их все же к выходу, идя вперёд уже решительным, твердым шагом.
- А я уже собралась идти за вами, - произнесла сестра, завидев парочку, и отрываясь от своего странного занятия. Она, кажется, рассматривала татуировки на спине иссохшего, который против этого осмотра вовсе ничего не возражал, - Думаю, нам стоит запомнить это место. Хотя бы для него, - она кивнула в сторону спящего, - Ну что... Возвращаем его в Шал’Аран, верно?

Выйдя на свет Эшана зажмурилась.
- Я думаю он это место не забудет никогда и сам, но на всякий случай...- эльфийка осмотрелась, примечая расположение гор и руин вокруг, а так же сопоставляя эту местность с их маршрутом в поисках кристаллов.
- Я, кажется, знаю где мы. Да, точно. Теперь ее пристанище не будет забыто. Знаешь, ведь она нас поблагодарила там... в пещере. И передала пару слов ему. Думаю, он будет рад знать, что она его ни в чем не винит.
Привыкнув к свету, эльфийка подошла к еще немного разумному и проверила его сон.
- Пора, мы потратили тут довольно много времени.

-Поблагодарила... Значит, души их все же остаются незамутненными, - едва заметно улыбнулась Аль, - Выходит, для них и правда не все потеряно. Что ж...
Она взвалила на себя спящего, все так же, без каких-либо усилий - и после распределения мешков с кристальной добычей, они отправились в обратный путь.
***
- Их использовать демоны...легион, как рабочая сила. А затем забирать тело...как топливо. Для машин...
Говоря эти слова, Анорет ощутимо поежилась. Она сама нашла Эш после того, как с памятью несчастного поработали, как могли - и теперь как могла, передавала все, что они узнали.
-... Как видно из памяти... Кто-то убивал их надзиратель, - продолжала девушка, - что позволить им уйти, но не находить ключ... И ещё...
Она продолжила говорить не сразу, словно ощущала какую-то неловкость.
- Он из знатный дом. Она же из чёрной кости... Но она была сильной. Некоторые здесь знали её. Она помогать повстанцам в городе...прежде...

- Хорошо, что все не так, ка я себе представила,- вздохнула длинноухая.- Из черной кости?- не поняла эльфийка.- Он... с ним все будет в порядке? Она... ее дух передал ему пару слов, думаю это несколько облегчит его чувство вины после всего.

- Ну... То есть... Простая семья, - попыталась объяснить ночнорожденная, - Простая. Бедная. Обычная... А он... Он приходил в себя, но кажется, он ещё не здоров. Нужно время...
Девушка вздохнула.
- А нам нужно, чтобы он указывал дорогу. Из памяти никак не понять... Где то место.

- Когда он следующий раз придет в себя, позовите меня и Теля, Тель покажет ему, что видели мы и то, что передала она ему, так будет даже лучше.

- Я могу отводить вас к нему сейчас, - ответила Анорет, потерев лоб тыльной стороной ладони, словно стирая с него холодный пот, - Он спокоен. Безопасен, но... Увидите сами, Шана.
Они нашли Теля, после чего ночнорожденная повела их вниз, в такие знакомые уже залы, ставшие убежищем их иссохшим товарищам. Безымянного эльфа они нашли в самом центре площадки под корнями разраставшегося с каждым днём Аркан’Дора - он, изрядно очищенный, хотя по-прежнему совершенно неряшливый, сидел спиной к каменному барьеру, отсутствующим взглядом уставившись на один из работающих силовых столбов - кажется, тот самый, что был связан с активированным во время их недавнего похода. Одна худая нога была согнута в колене и подтянута к груди, руки безвольно опущены на каменный пол, голова - чуть склонена в сторону...
Но, по крайней мере, голода он больше не испытывал - даже лицо уже несколько изменилось, став не таким пугающим. Правда, не выражало оно совершенно ничего.
Слегка коснувшись плеча зеленоглазой кончиками пальцев, Анорет оставила их - и подошла к помраченному, опустившись рядом на пол. Заглянув тому в лицо, и не найдя там даже намёка на ответный взгляд, она заговорила - и в этот раз Теллагос не стал вмешиваться, решив, видимо, что Эшана может все понять сама.
- Ты помнишь своих друзей? Это они привели тебя сюда, - мягко произнесла она, и в этот момент голос ночнорожденной прозвучал с особенной мелодичностью, с тихой хрустальной нежностью, на которую раньше не обращалось внимание, - Смотри, вот это - Шана, и она друид- плавно качнув рукой в сторону зеленоглазой, произнесла девушка в своей привычной манере исковеркав её имя, - Ты помнишь друидов? Много друидов было среди наших предков. А то - Тельи. Он хорошо владеет магией. Наверное, как и ты...
Дальше понять уже было сложнее - но помраченный в ответ не говорил ничего. Ни единой перемены не было в его взгляде, никак не изменилась мимика - он хоть и бодрствовал, но словно находился где-то в другом месте. Не здесь.

Эшане был до боли знаком такой взгляд. До жуткой, тягучей и всепоглощающей боли. Она сидела так сама. Еще совсем недавно. Что-то около пяти лет назад. Тело Эрджина успели унести, или же увели ее. Она не помнила. И это уже не имело значения. Равно как не имело этого самого значения да и смысла все остальное. Она словно распалась на части, расстворилась в собственной боли, не замечая течения часов и даже дней. Стих крик, слезы уже не катились из глаз, она не ощущала холода или голода, не помнила спала ли. Все исчезло. Была лишь боль, что заполняла все пространство вокруг и всю ее. Боль и нежелание жить.
Наверняка Телю это тоже было знакомо. Эшана взяла дракона за рукуи легонько ту сжала, давая понять, что она с ним. Так она и сделала первый шаг вперед.
- Мы, друиды верим в силу духов. Душа друида может вернуться в изумрудный сон, где найдет свое пристанище. Говорят, это могут и души некоторых умерших не друидов, души же всех остальных живых существ обьединяются с нашим миром, они и есть наш мир. Отчасти поэтому мы так бережом жизнь и все живое, ведь это делает нас не только стражами жизни, но и теми, кто охраняет мир, покой обьединившихся, ведь они питают все живое... наших ушедших. Танерис не ушла бесследно, она теперь часть мира и будет с тобой всегда, пока еще жив наш мир. Но есть кое что, что ты должен увидеть,- опустившись перед сидевшим на полу, обратилась она к ночнорожденному. - Перед тем как она стала едина с миром, она кое что сказала. Я не хочу передавать это своими словами. Будет лучше, если ты услышишь и увидишь это сам. Тель передаст тебе это воспоминание, оно адресовано по большей части тебе. Это ее последние слова, друг мой, и они для тебя...
Эшана обернулась к Телю и легонько кивнула, уступая тому место перед несчастным.

Эшана заметила, как поднесла ладонь к лицу Анорет, закрыв свои тёмные губы, дрогнувшие до того в предательски нервном движении. Пока эльфийка продолжала говорить, она опустила голову - а затем и вовсе отвернулась, словно понимала чувства и помраченного, и друида. Украдкой пальцы её прошлись по глазам, смахивая с них непрошеные слезы, после чего ночнорожденная взяла себя в руки, и не выдавая больше ничем своих расстроенных отчего-то чувств, отодвинулась от сидевших, давая больше места и Эшане, и Телю.
Помраченный молчал. Единственным движением, выдавшим в нем намёк на жизнь, было беспокойное блуждание глаз, на секунду оживших при звучании знакомого имени - и затем потухших снова. Он снова смотрел в пустоту - только в иссохшем лице его что-то неуловимо изменилось.
Когда зеленоглазая опустилась, ей на плечо легла потяжелевшая рука Теллагоса, молча разделявшего с ней боль, знакомую им обоим. Или, точнее, всем троим. Сам он не сказал ни слова - и после кивка златовласой, он принял уже знакомую позу, подняв безвольные тощие руки к своим вискам - и прижав те крепко, с усилием, словно это далось ему нелегко. Ничего не изменилось в выражении лица помраченного, словно тот и не увидел оказавшегося напротив эльфа - и только когда последний закрыл глаза, сосредотачиваясь на воспоминаниях, как-то сам собой закрыл глаза и первый, и две головы, одна из которой превышала другую в размерах, склонились, соприкоснувшись лбами - и так и замерев в этой странной позе.
Эшана же услышала прерывистый вздох со стороны ночнорожденной - та стояла отвернувшись, обхватив себя руками за плечи и глядя куда-то в дальний коридор этого огромного этажа, населенного иссохшими.
Едва заметное свечение вновь окутало Теллагоса.

Каждый из них потерял кого-то за последние десятилетия или даже солетия жизни в этом мире. Слишком много печальных событий обрушилось на головы его обитателей в последнее время. Возможно, слова Эшаны напомнили ночнорожденной о ее личной боли, а может, у нее были особые чувства к сидящему на полу. Выяснять это сейчас было бы бестактно. Эшана просто подошла к девушке, успокаивающе погладила ту по руке, а затем обняла ее, подставляя свое плечо. Хранить все горестные чувства в себе решение не особо правильное. Иногда следует давать им выход. Эшана по прежнему могла видеть Теля, а Анорет все так же была повернута к одному из корридоров.

Этот её жест словно подействовал на Анорет отрезвляюще - взяв себя в руки, она закрылась ещё больше, не позволив чувствам взять верх, и весьма неловко принимая объятия от сестры по древней крови. Как же магия изменила их всех! Сами они потеряли и прежний насыщенный цвет кожи своих предков, и рост, и былую связь с природой... В то время как эти стали ещё темнее, ещё выше, словно возвышаясь над всеми, кто вышел из самых древних детей Элуны. И сейчас эта разница была особенно заметна. И в то же время - совсем не важна.
На такое совсем маленькое, короткое сообщение ушло, наверное, не меньше пары минут. В какой-то миг измождённое лицо ожило - на нем печатями прошлись самые разные эмоции, от радости и надежды до боли и отчаяния, которое сменилось безмолвной покорностью... А в какую-то долю секунды случилось нечто такое, отчего впору было мурашкам идти по телу - видимо, слишком погрузившись в воспоминания, помраченный принял сидевшего напротив эльфа за ту, которую потерял... И пожалуй, только разница габаритов этих двух созданий позволила ящеру избежать такого странного опыта, как поцелуй с ночнорожденным...нет, практически иссохшим, помраченным, да ещё и мужчиной.
К счастью, сам дракон этого видеть не мог. А через несколько секунд, когда странный жест этот совсем растаял, Теллагос и сам открыл глаза, отпуская удерживаемые им руки, и несколько отстраняясь от этого жуткого лица, такое близкое присутствие которого, судя по виду голубоглазого, его ничуть не стесняло.
Бледные ладони ящера легла на худосочные иссиня-чёрные плечи - и прислонили бедолагу обратно к каменному парапету.
- Пора возвращаться к жизни, дружище, - произнёс Теллагос на их наречии, старательно вглядываясь в глаза, что медленно открылись, и словно бы начали фокусироваться уже конкретно на говорившем, - Помоги нам не дать пережить твоим собратьям то, что пережил ты.
Сухая кожа вокруг глаз немного сморщилась - иссушенное лицо действительно стало оживать.

Эш не стала пытаться раскрыть причины такого поведения девушки, не лезла в душу, а просто поддерживала ту в своих обьятьях. На этот раз краткое видение действительно не забрало так много времени как в прошлый и сейчас все решалось. Это был довольно важный момент. Но пока оставалось неяным, все эти перемены лишь реакция на увиденное и ночнорожденный снова замкнется в себе, или же увиденное все таки вытащит его из омута боли, в котором он пребывал. Эшана несколько напряглась, что могла почувствовать и Анорет, которая по-прежнему не могла видеть происходящего. Она молча смотрела на сидящего, боясь спугнуть то улучшение, которое уже произошло.

Безымянный помраченный смотрел на сидевшего перед ним эльфа, сощурив глаза, разглядывая того, будто о чем-то припоминая, будто пытаясь что-то понять. Лицо его напряглось - так напрягаются мышцы, когда в минуту особых переживаний стараются не дать волю гневу или же боли, стараются сохранить это самое лицо, не желая пускать в душу кого-либо ещё. И насмотревшись вдоволь на Теля, он повернул голову в сторону, глядя явно на руку на своём правом плече. Сдвинулись лысые брови, плечо едва заметно двинулось, словно пытаясь избавиться от нежеланного контакта, а затем тот поднял голову, и увидел стоявших в стороне Эшану и Анорет. Руками он нащупал верх парапета - и опираясь на него, медленно поднялся на ноги, разгибая привыкшую сутулиться спину. Вновь посмотрел на так же поднявшегося следом ящера, затем - на девушек...
- Айиль, - прозвучал его хриплый голос, обретший мощь, забурлившую где-то в иссохшей груди, сильно поднимавшейся от набравшего силу дыхания, - Дом Серебряного Клыка. К вашим услугам.
Он явно старался придать и своей осанке, и своей речи, и интонации как можно больше достоинства - но привыкшее к лишениям тело позволяло ему это с трудом. Он был вынужден опираться на парапет позади, слова давались ему совсем не так легко, как в моменты безумия - быть может ещё и от того, что боль, которую он теперь старательно скрывал, продолжала грызть его изнутри - теперь, вероятно, ещё более безжалостно, чем прежде.
Повернулась замершая в объятиях Эшаны Анорет.
- Дом Вестников Заката приветствует тебя, Айиль Серебряный Клык, - совершенно не задумываясь, произнесла она, сглотнув тяжёлый ком, не дававший ей спокойно дышать, - Наш скромный кров отныне - твой кров, и наше вино - теперь и твоё.
Теперь уже все их слова сопровождались голосом Теля, так же внимательно наблюдавшего за каждым жестом помраченного.

Эш отпустила Анорет, несколько облегченно вздохнув. Да, боль никуда не денется, она лишь сузиться до размеров собственного я и будет терзать тебя внутри. Она это знала слишком хорошо, чтобы надеятся на моментальное избавление от нее хоть для кого-то. Ведь кто мы, если не рабы вечного страдания.
- Эшана, дом Песни Ветра, приветствует тебя Айиль. Anu belore dela'na, - стандартной для Кель-Таласа фразой приветствоала вернувшегося к жизни эльфийка.
Звучало это несколько странно, ведь ночнорожденные давно забыли про солнце и были к нему скорее непривычны теперь. От этого фраза, да и стоящая перед сыном дома спребрянного клыка златовласая эльфийка смотрелась еще более экзотично.

Анорет легонько коснулась её плеча кончиками пальцев, напомнив этим жестом о чем-то тролльем, и неспешно, с ответным достоинством подошла к усохшему чуть ближе, сохранив в итоге достаточно большое расстояние. Назвав своё имя, она дала ему время, чтобы тот свыкся с окружавшим его...всем.
Сам же Айиль все тем же присматривающимся взглядом изучил обоих эльфов, явно не принимая их за диковинку, вскользь оглядел Анорет, и скорее машинальным жестом попытался поправить спутавшиеся волосы - обнаружив колтуны в которых, он нахмурился сильнее прежнего, и поспешил перевести внимание на стоявшего перед ним дракона.
Теллагос представился - как и раньше, кратко, не удосужившись придумать себе принадлежность к какому-либо клану, и поприветствовал его неглубоким поклоном, на который Айиль незамедлительно ответил.
Только после этих расшаркиваний он заговорил снова.
Точнее, спросил одно-единственное, заметив бродивших вокруг иссохших, и практически не удивившись такой картине:
- Значит, это правда?

Это был довол но странный момент, в который все эльфы вдруг стали вести себя как то подобает с холодным достоинством и даже некоторым высокомерием. Но это было для них есстесственным, по крайней мере так считали иные рассы.
- Как видишь,- кратко кивнула зеленоглазая.
Она не спешила расспрашивать Айиля о месте его заключения, вероятно ожидая, когда он сам перейдет к этой теме.

- Они заслужили покой. А не это, - произнёс помраченный с холодным осуждением в голосе. Было в этом желании смерти для несчастных что-то отчаянное, перекликающееся с его тяжелым взглядом.
-... Это - трагедия нашего народа. Полагаю, первой чародейке такое решение далось нелегко.
- Это тяжесть на сердце для всех нас, - ответила Анорет, которую несколько смутило такое заявление, и то, каким тоном оно было сделано, - Я не сомневаюсь, что Талисра...
- Знает, что на войне необходимы жертвы, - докончил за неё Айиль.
- Нас слишком мало, - негромко добавила девушка, словно оправдываясь за принятое сверху решение, - И наши братья... - она кратко взглянула в сторону иссохших, - Когда души их освободятся, я верю, что они будут горды за своё участие в освобождении нашей родины.
Айиль не ответил уже ничего - он перевёл взгляд на Теллагоса, и оторвав одну руку от парапета, коснулся ею своего лба, в припоминающем жесте.
- Ты - не эльф, не так ли? - спросил он, устремив на него холодный, даже леденящий взгляд.

- Боюсь, в нашем мире мало кто может назваться... эльфом,- все с тем же достоинством, что и прежде, уклончиво ответила Эшана.- Мы все претерпели некоторые... изменения от нашего первозданного вида. Но ныне все различия стираются, значение имеет лишь то, за что мы боремся. Как бы это ни выглядело, Талисра приняла верное решение, - продолжила она.- Она избавила ваших братьев от боли и дала им шанс побороться за то, что им дороже всего. Вероятно, тот шанс которого им не хватало ранее. Путь с первого взгляда это выглядит сомнительным, но умереть с честью лучше, чем в безумии.
Эльфийка подошла и стала рядом с Теллагосом.
- Полагаю, предводительнице стоит узнать, что Айиль пришел в себя,- чуть повернув голову в сторону Анорет, предположила длинноухая, давая тем самым понять, кто выступит в роли гонца, а так же отсылая лишние уши.

Теперь глаза внимательно следили за Эшаной - ловя каждое слово, следя за движением губ, за взглядом, за выражением лица... Айиль рассматривал её слишком внимательно, словно она вовсе не была другом, словно в каждом он подозревал предателя, и ни о каком доверии не могло быть и речи.
У Теллагоса же подобный вопрос вызвал едва заметную, и вполне спокойную улыбку.
- Анорет, ты позволишь нам остаться наедине? - напрямую попросил он ночнорожденную о том, на что намекнула зеленоглазая. И кажется, попросил с мягкостью несколько большей, чем полагалась бы просто товарищам, - Не думай слишком много, есть дела, что мы должны разрешить один на один.
Ночнорожденная, которая мгновение назад взглянула на Эш несколько непонимающе, неуверенно кивнула им обоим, и взглянув в сторону лестницы, ответила:
- Я найду её. Не беспокоитесь.
Мягкая улыбка коснулась её губ - и такой же мягкий взгляд поочерёдно коснулся всех троих, после чего темнокожая удалилась с привычным достоинством, под провожавший её внимательный взгляд Айиля.
Когда поворот лестницы скрыл её от глаз, в зале повисла тяжёлая тишина.
- Я имел дело с подобными вам, - первым произнёс Айиль, устремив взгляд на дракона, - Полагаю, твоё истинное лицо известно не всем?
- Ради их же блага, - кивнув, ответил Теллагос, - Пока я могу быть полезен нашему общему делу, некоторые вещи не обязательно выставлять напоказ.

- Талисра в курсе, если тебя беспокоит это,- заявила Эшана.- Равно как и в курсе, как выглядит моя сестра в своем настоящем облике. Если на этом претензии к внешнему виду закончены, мы можем перейти к более важным делам, - несколько устало заявила длинноухая.

- Твоя сестра? - Эшане достался непонимающий взгляд, и помраченный снова нахмурился, выглядя при этом так, словно это его водят здесь за нос, - Я не понимаю, о чем ты говоришь, высшая. И к каким делам мы должны перейти. Разве у нас имеются общие дела?

- Со временем поймешь,- не стала вдаваться в подробности златовласая. - А общее дело тут у всех одно. Странно, что ты не в курсе, учитывая как упорно вы искали повстанцев, - очередным устылам жестом Эшана почесала переносицу и вздохнула, видимо решив не играть в угадайку.- Нам нужно знать, где демоны держат остальных подневольных. Если в памяти не осталось конкретного места, то хотя бы ориентиры, приблизительное положение, хоть что-то, что можно испрльзовать как зацепку. Далее произведем разведку с воздуха, - последнее адресовалось уже Телю. - Подобное отношение к живому должно встретить свое возмездие.