3. Осколки памяти, Нефелус

Уолтер облегченно вздохнул - ему совершенно не доставляло удовольствия вести глупые споры, которые не могли привести ни к чему хорошему.
Кинув еще один взгляд на тающий образ айсберга, он мысленно вознес молитву Бахамуту, чтобы завтра он помог им заставить реальный айсберг уподобиться своей иллюзорной копии.
Увидев удаляющегося дэва, он поспешил вслед за ним.
Слова Амирии успокоили его - в правильности взгляда дейвы, он не сомневался. Значит и ему должно смирить свои обиды, ведь дело намного важнее... Хотя, жрец пребывал в уверенности, что патриархи его родного города будут в шоке от его рассказа. Как они смогут взаимодействовать в рамках Альянса? В Шеррбире немало фанатиков, которые крайне радикальны в религиозных суждениях.

По велению случая, мысли Веллика двигались примерно в том же направлении, что и у Уолтера. Ну, почти в том же - у гитзерая возникла мысль о том, что Бейжам все же заметно отличается от своих собратьев, а значит, может стать ниточкой и мостом между Нефелусом и остальным миром в будущем. Другими словами, он может стать его представителем в Альянсе Рассвета, особенно, если его влияние на Фракциниум усилится благодаря успеху в будущей кампании. А последнее зависело, опять-таки, от них, Рыцарей Рассвета.
Многое стояло на кону. Даже не просто их жизни и жизни тысяч жителей Нефелуса. От осознания масштабов происходящего и ответственности Веллику даже стало дурно - вот уж чего нельзя было от него ожидать... Он всю жизнь прожил в небольшом собственном мирке, в своей общине, хоть и трудностей хватало, но даже сюда он собрался идти в помощь одному собрату, а не в помощь тысячам островных жителей. Впрочем, лекарство от дурноты было: выкинуть из головы все, кроме цели. Сосредоточиться полностью на деле. Уже заходило солнце и времени на что другое не было.
И здесь - камень преткновения. Он шагал прямо перед ним. Перепалка Талара с Уолтером никак не помогла разглядеть хорошие стороны ни в одном, ни в другом. Придется снова пытаться расставлять все по полочкам.

— Будет приятно для разнообразия провести ночь не в качающемся гамаке, — поддержал Веллик нормальное расположение духа, в которое пришел разом забывший распри Талар. В принципе, это уже кое-что говорило о нем - он слушается голоса разума, а не голоса эмоций, и достаточно дисциплинирован, как и подобает воину. Враг не выведет такого из себя случайной провокацией, не превратит влиянием на разум в марионетку... хотя, с последним вопрос спорный. Благо, великаны не отличались талантом к магии очарования, сахуагины тоже. — Благодарю вас за гостеприимство. Завтрашняя атака может быть серьезнее и опаснее, чем даже наш сегодняшний прорыв блокады, отдых нам пригодится. И прошу прощения, что был несколько груб в отношении вас в разговоре с Бейжамом, — говоря последнее предложение, Веллик несколько кривил душой, поскольку в порядках гитзераев считать того, кто отдает себя эмоциям и инстинкту, не больше, чем вещью или животным - а о таких говорят лишь в третьем лице. Но сейчас Талар был другим, порядки в Нефелусе тоже другие... И союз нужнее разногласий.
— Мы связаны одной целью, и пока это так, вы можете рассчитывать на мои силы, — идя рядом с Таларом, гитзерай протянул тому открытую ладонь - вроде бы так показывают дружеское расположение в человеческом обществе. Правда, он не знал, так ли это в обществе дэйв.

Сэм торопливо нашёл свою комнату и увидел внутри накрытый матерчатым балдахниом ящик. Она здесь, с ней всё в порядке. Колдун запер дверь и сел на стул перед гробом. Этот дурацкий день подходил к концу. С этого момента всё будет по-другому. Это был плохой день и больше он не повторится. Шахтёр расплатится с Королевой Воронов сам, и эта мстительная стерва больше никого у него не заберёт. А если повезёт, то и отдаст обратно тех, кто ей не принадлежит.
Колдун посидел с минуту перед гробом и понял, что не сможет сдержаться. Инструмента у него не было, поэтому он просто прожёг доски там, где они были прибиты гвоздями. Осторожно снял дощатую крышку. Вот она. Ритуал сохраняет её нетленной, пока маги не вернут её к жизни. Если бы не проклятый нож, её можно было бы принять за спящую.
– Всё будет хорошо. Завтра мы отплывём на этой странной посудине, а к вечеру вернёмся и я заставлю магов всё исправить. А потом она покажут тебе, как управлять Небом, и ты спасёшь весь Прайм. Ты станешь настоящей героиней, про тебя будут петь в песнях, даже памятники поставят. Все узнают, какая ты на самом деле. А я тем временем найду тех, кто с тобой это сделал. Тебе даже не придётся о них беспокоиться.
Он посидел ещё несколько минут, глядя на Эрис, после чего сказал "Отдыхай", закрыл крышку и накрыл её балдахином.

Гасли последние алые отблески заката. Один за другим внизу, где пестрел город, стали зажигаться разноцветные фонари, создавая атмосферу праздника - но не было слышно шума веселых голосов и удалой музыки. Завтра, на рассвете, должна была решиться судьба острова. Уходили, бесшумно, едва шевеля веслами, в ночь военные корабли - и молились за их успех те, кто оставался. Напряжение буквально висело в ночном воздухе. А на самом верху горы, у подножия искусно подсвеченной статуи Лирры, в гостевых покоях те, от кого завтра может зависеть исход сражения, коротали время. Кто как мог. Угрюмо разговаривал с лежащей в раскрытом ящике бледной холодной куклой, так похожей на настоящую девочку, Сэм. Удалилась в свои покои, прихватив кувшин вина, Лина. Ушел к морю Веллик - медитировать под шум прибоя. Занялся подготовкой к отплытию и драке Талар.
Наверное, стоило бы собраться вместе. Рассеять гнетущее молчание застольной беседой. Поделиться историями былых приключений и съесть первую щепотку соли из того самого мешка, совместное поедание коего делает друзьями. Но никто не решился предложить первый. Может быть, и правильно. Они были на настоящей войне. Войне, в которой жертвы - обычное дело. Стоит ли крепить узы дружбы с людьми, если неизвестно, переживет ли хоть кто-нибудь из них завтрашний бой? Не получится ли как с Кацухиро? Который ушел - и унес с собой частичку души каждого, кому успел стать небезразличен. Оставалось лишь молиться на то, что немногословный воин выдержит Испытание, ниспосланное ему Драконом.

И Уолтер молился. Привычные, зазубренные строфы успокаивали, приводя мысли в порядок. Наполняя спокойствием и уверенностью.
— Уолтер? — раздался стук и голос Амирии, приглушенный толщиной двери, спросил: — Можно войти?
Точно. Она же говорила "нам стоит потом поговорить, с глазу на глаз". Охо-хо, кажется пахнет головомойкой.

Но думать так было бы ошибкой. Вестница пришла сюда совсем не для начальственного разноса. Скорее, для короткой беседы. Даже не особенно воспитательной. Даже не так, не для беседы. Она пришла для исповеди.
— Завтра... Нет, давай с начала. Я расскажу немного об истории Нефелуса. Ты наверное заметил - большинство жителей острова дэйвы. Это ключ к пониманию ситуации. Дело в том, что нефелусцы - чужаки здесь, в этом мире. Столетия назад на корабле, совершавшем переход между хрустальными сферами миров, случилась неполадка. Источник энергии корабля... испортился. Мы сбились с курса, корабль долго несло в неизвестность и наконец были вынуждены совершить аварийную посадку на первой попавшейся сфере. Здесь. Невероятно далеко от дома. Если выглянешь в окно со стороны, противоположной бухте, то увидишь остатки корабля. Его генератор все еще работает, испуская волны искажающей реальность дикой магии. Фракциниум был вынужден установить постоянный купол, защищающий природу от искажений. И от порождений этих искажений. Несмотря на все знания, мы так и не смогли отремонтировать генератор - а если бы и смогли, то куда держать курс? Так получилось, что теперь этот мир стал нашим новым домом. Но... не все так считают. Мы - дэйвы - раса помнящих. И они хранят верность этой памяти. Тому, далекому, дому. Богине, которой мы служили.
Амирия сделала длинную паузу, чтобы убедиться, что Уолтер понимает, о чем она говорит. И не только то, что высказано словами, но и то, что лежит под ними.
— Лишь немногие, и я в их числе, решили иначе. Богиня учила нас нести в мир добро и красоту. Нет смысла сидеть, заперевшись, когда можно приносить пользу. И мы ответили на Зов здешних богов. Для дэйва очень трудно жить без божественного присутствия в душе, это оставляет огромную зияющую дыру, которую ничем не заполнить. Каждый день без Бога это страдание. И... поэтому такие, как Талар, считают...
Вестница горько усмехнулась, совсем не похожая сейчас на полного света ангела.
— Что мы поддались слабости. Предали свою память. Потому он и был с тобой так резок. Для него Бахамут это бог-вор. Укравший его любовь, его нерожденную память. И он не один так думает. Поэтому так важен этот союз. Может быть он поможет открыть им глаза. Понять, что нельзя вечно сидеть и трястись над воспоминаниями. Нужно идти вперед. А что касается тебя, Уолтер - я прошу лишь об одном. Открой душу Дракону и предоставь Ему судить. Не делай скоропалительных выводов и не осуждай тех, чьих мотивов совсем не знаешь. На этом все, не буду мешать. Спокойной ночи, Уолтер.
Дверь закрылась за вестницей, вновь оставляя жреца наедине с думами.

- Леди...- прошептал жрец, но дверь за Амирией уже закрылась.
Короткий рассказ дейвы не мог не задеть чувствительных струн в душе священника - кто может лучше себе представить муку отдаления от божества, служению которому, ты посвятил свою жизнь?
В наступающих сумерках, Уолтер одиноко сидел в кресле и время от времени прикладывался к фляге с вином из корабельных запасов. Казалось, хмурые и печальные мысли материализовались в окружающей его темноте, но зажигать светильник он не спешил.
Прикрыв глаза он думал о жителях острова и о том, может ли он сделать хоть что-то, чтобы повлиять на их выбор. В Шеррбире определенно заинтересуются этой проблемой... А у него другая миссия - куда более простая и четкая. Завтрашний день легко может стать для него последним... Закрыв флягу, он опустился на колени и выгнал из головы все лишние мысли. Воля Великого Дракона - смысл его существования, а его наставления и принципы, служат ориентирами в пути.
Уолтер молился о том, чтобы воля Бахамута жила и в его сердце, указывая на то, что ему следует говорить и как поступать...