1. Туда и обратно.

- Сектанты Асмодея. А еще там была Сабина. Нас не заметила, - коротко отрапортовал Златояр, намекая, что подробности расспрашивать стоит уже за столом, а не на виду у всех. Паладин понизил голос: - Сын и мать здешнего пекаря, Ян знает. Было бы бесчеловечно оставлять их трупы на съедение волкам.
Ян, о котором зашла речь, все еще где-то бегал по телу Златояра, и если бы не поддоспешник, то это тело уже давно было бы в царапинах. Небось, Мышь еще и специально бегал по наклоненной спине, чтобы оставить там следы, словно от бурной ночи с женщиной - вполне в стиле маленького проказника. Но его план сорвался, и следующим, что чувствовал Златояр - это метания между тем, чтобы остаться греться у него и перебраться греться к Фионе. Да, там в ложбинке между двумя полусферами наверняка было бы уютно... но с удивлением, паладин отметил, что и у наглости Яна есть границы. А может, он вспомнил, что женщины боятся мышей.
- Коротышка? Да здесь, здесь, - паладин похлопал по своему животу, спрыгнул с лошади (раз уж все равно стоим) и наклонился к земле, протягивая руку, по которой запросто может сбежать Мышь.

- Кто сектанты? - оторопел Глыба. - Сабина из этих... Ашамадай? Ниче се новости! И они этих убили? Однако!
Подойдя к Подмышке, он приподнял голову мертвого парнишки - всю в инее, с глазами, замерзшими прямо в глазницах и синевато-белыми губами. Ран на теле мертвеца не было, но выглядел он будто выкопанный по весне погребенный лавиной путник. Замораживающее заклинание Серафима убило его моментально, но жестоко. Неприятное, выворачивающее желудок зрелище.
- Так. - дварф нахмурился, в задумчивости покусывая нижнюю губу, и похрустывая узловатыми пальцами. - Вот шо, значит. О том, что там у вас было, молчок, ясно? Придем к себе, выложишь все, а пока молчать как рыбы. Я сам страже че-нить скажу. Не хватало еще сейчас с Сабиной свары. Мигом на Стене окажемся. Тем более ежли она из... Отвязывайте тела.

Взвалив обоих мертвецов на свои широченные плечи, Глыба, все еще хмурясь, кивнул в сторону ворот.
- Давайте, езжайте. Я как закончу здесь, приду.

Когда паладин нагнулся, оставаться внутри стало не очень комфортно, тесно, а влажно было и до этого. Так что Мышь все же воспользовался рукой и сбежал на землю, возмущенно чихнув. Он щурясь осмотрелся вокруг, после чего степенно на двух лапках подошел к лошади Серафима. Что было сил подпрыгнул вверх и уцепившись за подпругу седла быстро вскарабкался вверх, забравшись на этот раз под меховой плащ к Фионе, тут было гораздо теплее. Стараясь не беспокоить спящую девушку, Йен свернулся клубочком на её ногах, видимо собираясь тоже продремать остаток пути. Если, конечно, не случится чего-то интересного, что заставило бы полурослика принять более деятельное участие в происходящем. Правда он в таком случае все равно не собирался покидать своего места, все же формально он находится в своем плаще! То что рядом ещё Фиона, а сверху плащ Лютого, только к лучшему.

- Сомневаюсь, что она из Ашмадай, но что-то там точно искала. Впрочем, да, остальное расскажем на месте, - Златояр, выпустив Мышь, запрыгнул обратно на лошадь. Ну вот, он-то думал, что Ян все-таки, покажется Глыбе, а оказалось, что полурослику был дикий влом. Ну, раз Глыба уже ушел, то не суть, только вот Подмышку придется продолжать везти за узды.
Надо сказать, что Глыба был вовсе не глуп, как казался поначалу. И что происходило там, в башне, когда туда притопала Сабина, знает пока только Ян - да и он знает лишь крохи. Все же, перед воротами не место для этих рассуждений.
Златояр, выждав очередь, ринулся внутрь - в "фильял", отдать лошадь в конюшню и затем ждать Глыбу.

- Не нравится мне вся эта возня с короной... - Сказала Хельга, и посмотрела на Златояра. - Как-то очень не хорошо всё выходит. Не зря же нам говорят держать рот на замке. Но, сперва нужно доставить Фиону в тепло, и не только её.

В этот момент мышонок выскочил из одежды Златояра и столь же быстро оказался под плащём у Фионы. На щеках Хельги появился румянец. Она великолепно помнила, что у Фионы под плащём ни чего не было... И как Яну было не стыдно вот так вот залезать на ноги к голой женщине, да её и в виде мыши! Стоп... А почему полурослик раньше не рассказывал им что так умеет? Неужели! Лицо жрицы покраснело ещё сильнее от осознания того, что этот мелкий проныра вполне мог подглядывать и за ней. Следовало бы поговорить с ним на эту тему после того как она сможет снова обрести дар речи. Хель смутилась и отвела взгляд от плаща.

Уловив смущение сестры и проследив ее взгляд, Серафим все понял и сам зарделся, как невинная девица.
- Хочешь, я ему по шее надаю? - шепотом спросил он Хельгу. - Ну, после того, как он нам все расскажет.
Сестра пожала плечами, а чародей очень аккуратно вытащил Мыша из-под плаща и, неделикатно взяв его за хвост протянул сестре.
- А хочешь, сама стукни, - Хельга рефлекторно отшатнулась, и Серафим с лукавой улыбкой сунул Йена в карман своего плаща. Там тоже тепло.

- Не надо ни кого бить... Я потом с ним поговорю... - Сказала Хельга слегка успокаиваясь. Теперь Фиона была вне опасности, хотя, как сказать. Её братец тоже был тем ещё юношей, но, по крайней мере он не позволял себе такого... При сестре во всяком случае...

Йен был крайне недоволен, что его извлекли из тепленького местечка. Он предпринял попытку дотянутся до пальцев держащих его хвост, но больно уж маг высоко ухватился. И вообще что это за своенравие, лазиет своими шаловливыми рученками, по ногам обнаженной женщины, ловя мышей на ощупь. Если бы мышь не дремал он бы ни в жизни его не поймал.
Мышонок недовольно сложил лапки на груди пока "товарищи" не соизволят его отпустить. Поговорят они, пролетая мимо лица жрицы, мышонок сморшил мордочку и продемонстрировал Хельге розовый язык. Наконец, хвост был отпущен, однако сидеть в холодном кармане Йен был вовсе не намерен. Сразу же выскользнув из него, он серой молнией метнулся под одежду Серафима, поближе к теплу и уже там принялся устраиваться поудобнее и потеплее. Пробежав на живот, спустился чуть ниже, перебежал на спину, потоптался по пояснице, поднялся вдоль хребта к лопаткам, повертелся немного и замер, рассудив, что там то маг его не достанет. Конечно если бы не маленькие мышиные коготки, сделать это было бы гораздо сложнее.

От всего этого шебуршания Фиона все-таки проснулась.
- О, мышка. - задумчиво пробормотала она спросонья. - Это вы на ужин припасли, да? Не надо, у нас есть там еда, а если что Вин сбегает, прикупит.
Обветшалый фасад "фильяла" уже показался из-за поворота, и каким же милым и уютным выглядел старый домишко после дневной поездки по морозу и драк! Аж слюнки потекли при мыслях об ужине, теплой постели, огня в камине и - обязательно - хорошей бане. Приободрившись, они быстро проскакали остаток дороги и, поручив лошадей шкету, ввалились внутрь, наполняя дом смехом и шутками.
...
Часом позже, в том самом полуподвальчике, что служил приемной залой, кабинетом и, в холодные деньки, тренировочнм двориком, собрались все участники сегодняшнего похода. Глыба, по обыкновению насупленный и серьезный, с каменной мордой вновь принялся казнить орехи. Все прочие, расположившись с кружками глинтвейна и травяного отвара - кому что - внимали.
- Так-с. Ну ладно, с булочниковыми разобрался. Если вдруг кто спросит - вы их уже мертвыми нашли у дороги. Ни слова про культ и все прочее. Только погромов нам тут не хватало. Особливо тебя, Златояр, касается. Знаю, ты парень прямой и честный, но иногда лучше жевать, чем языком болтать. Фиона. Вот ей-боги, еще раз сбежишь так, тишком, велю на цепь посадить. Устроила тут! И нечего краснеть, небось как волшебника тискать, так не краснела! Гррр...
Следующий орех Глыба казнил показательно жестоко, сорвав на невинном плоде накипевшее. Аж скорлупки во все стороны брызнули.
- А теперь рассказывайте, что там было. Сперва вы. А потом, госпожа лекарь, расскажешь нам, сирым, за коим бесом тебя понесло в эту башню.

- Докладывать немного. Прибыли к башне. Ворвались внутрь. Культист-ашмадай вызывал подкрепление, уже прибыло два демона, и собирался призвать еще, воспользовавшись жертвоприношением Фионы. Ритуал мы прервали, Фиону освободили, в процессе зацепили двоих сектантов. Насмерть. Еще трое сбежали вместе с хозяином - у него был телепортационный камень или что-то в этом роде. Сабина с двадцатью людьми ехала за нами по пятам, мы обогнали ее лишь минут на пятнадцать и потом с этими двумя висяками дали деру через лес. Успешно.
Что ни говори, а если подобное заседание сегодня утром вызывало у Златояра только недоумение и растерянность, сейчас он усмехался в душе - внешне, правда, сохранял серьезность. Все то же, даже Глыба так же бесцеремонно поглощал орехи. И в то же время по-другому. Занятно. А может, так действовал горячий отвар.
- И еще одно. Вы обмолвились сегодня утром по поводу того, чем промышляют наши минтарнские конкуренты. Когда мы давали деру, Ян спрятался в башне. Возможно, что-то услышал. Пусть говорит.

За то время, что прошло от прибытия кулака домой, Йен успел сделать довольно много.
Во-первых, если входя в двери родной, можно сказать, гильдии, лицом и телом он по цвету был с землею схож, то сейчас он отмывшись и распарившись сиял своей вихрастой белобрысой шевелюрой и чистой мордочкой. Во-вторых, он набил брюхо всем что смог найти съедобного в здании гильдии, кроме своих товарищей и лошадок в конюшне. В-третьих и пожалуй самое главное, халфлинг вручил шкету небольшое мешочек с монетами, собственный нагрудник, и отправил к кожевнику за ремонтом, на обратной дороге поручив прикупить новую пару штанов, а остатки денег мальчишка мог оставить себе. Ну и напоследок, полурослик сбегал в конюшню, где позаботился о том, чтоб его пони был полностью устроен, накормлен и напоен, насухо вытерт после прогулки мягкой щеткой, и накрыт махровым чепраком.
Сейчас он сидел на мохнатой шкуре, почти возле самого камина. Облаченный, в длинную, почти до колена, просторную рубаху, белую и чистую, со следами складок от долгого лежания, халфлинг выглядел, как то неестественно, проще было принять что это какой-то другой ребенок сидит у камина, чем поверить глазам. Пил Йен естественно глинтвейн, из большой кружки, которую ставил поближе к огню в те моменты когда выпускал её из рук, что бы не остывало.
Слушая остальных отвечать он сам не торопился, ждал своей очереди. Своей "минуты славы".
Наконец, когда паладин закончил своей коротенький рассказ, халфлинг отставил к огню кружку и поднялся со шкуры.
- Когда я остался в башне, то сразу спрятался на втором этаже. Люди Сабины окружили башню и как на учении двинулись ко входу. Я затаив дыхание смотрел, как ни произнося ни слова командует Снежная Королева. Когда же они обнаружили что башня пуста. То сразу бросились в погоню за нашими. Помня, сколько лишних тел везут наши лошадки, я понял что им не уйти! План родился моментально.
Сильно утрируя и немного преувеличивая, Йен подробно и в лицах рассказал своим товарищам, каким образом пугал наемников, как притворялся привидением и какую гору кирпичей они отложили, от его воплей. Несмотря на то что халфлинг кривлялся, как только мог, во всю изображая лица наемников, и в каких позах они предлагали ждать призрака юнге, он не забыл рассказать и о назревающей войне банд, о том что лусканские крысы стягивают в город своих бойцов, что в порту власть в руки берет какой-то новый главарь шайки, подминая под себя всех кто ходит по теневой стороне порта. Нового главаря, точнее "главариху-халфлингичиху" звали Эсха и она топила без разбору, в мелком прудике за домом, всех кто шел против неё...
- И я такой как завою - Только достойный сможет забрать Её! Вы не достойны! Времени мало!. Они как услышали это "её" сразу все в Духа Башни уверовали. Сразу рог достали и затрубили.
Йен принял героическую позу и протрубил в сложенные "рогом" собственные кулаки.
- Я после этого стал ждать, а они больше не болтали и прибирались. А потом прискакала Сабира, а с ней какой-то дрищ, типа маг. Я понял, что от него не спрячусь и спрыгнул с другой стороны башни, пробрался на след оставленный нашими, а потом погоней, и Дух Башни бегом стал догонять ушедших товарищей.
Закончив таким образом свой рассказ Йен плюхнулся пятой точкой на шкуру и сразу же потянулся за своей кружкой, так как к концу повествования голос халфлинга стал отдавать заметной хрипотой, а в горле образовался неприятно саднящий ком.

Серафим сидел с чашкой ароматного травяного отвара, грелся и делал вид, что ему абсолютно безразлична сидящая напротив Фиона. Получалось плохо. Стоило ему поднять глаза, как он встречался с ней взглядом и пунцовел от смущения. Фиону же это все, похоже, только забавляло.
Уткнувшись взглядом в дымящуюся кружку, чародей вдруг подумал о том, что за погибших сектантов должны предъявить претензии именно ему. Златояр, растудыть его, как сказал бы Глыба, был абсолютно прав - ну что стоило Серафиму хоть чуть-чуть придержать свою силу? Хотя как это можно сделать в своем первом настоящем бою?
Он поднял глаза и посмотрел на сестру. Перед паладином, ясное дело, раскрывать душу он не будет, а вот Хельга... Она же не только его сестра, но и священница, как-никак...
Серафим очередной раз встретился взглядом с Фионой и покраснел.

Глыба, выслушав оба рассказа не моршась (что говорило о немалой толике самообладания) и терпеливо дождавшись, пока Йен угомонится, встал и принялся расхаживать туда-сюда по комнате, заложив руки за спину.
- Ну, делааа... Фиона... Фиона! Не спи! Давай, выкладывай, какого горного духа тебя понесло-то в эту долбаную башню?

Девушка, подняв потупленные было глаза, возмущенно открвла рот и тут же закашлялась. Определенно, лежание на холодном полу не пошло на пользу здоровью. Шмыгая носом и утерев слезящиеся глаза, Фиона взяла с лавки увесистый фолиант, заложенный почему-то шерстяным носком.
- Тиара правителей Невервинтера, - прочла она вслух, раскрыв книгу. - Представляет собой символ власти над землями, водами и народами, населяющими границы королевства и обладает значительной колдовской мощью, секрет которой передается по наследству в правящей династии. Внешне она представляет собой широкий золотой обруч с синим бархатным подбоем, символизирующими соответственно богатство и единство земель и вод. По обручу расположены разнообразные драгоценные камни, по числу и размеру вассальных поселений. Поверху расположены треугольные зубцы благородной платины - как снежные горы Хребта, а в центре, на лбу - лучистый зеленый камень. Символ города, где никогда не бывает зимы.
Захлопнув книгу и снова закашлявшись, чему немало способствовали облака пыли, взвившиеся от фолианта, Фиона продолжила:
- Н-ну вот. Я читала з-звезды, когда тучи, закрывавшие запад, внезапно разошлись и с неба у-ударил зеленый луч, скользнувший п-по городу и остановившийся где-то там, в-в районе башни. (АПЧХИ!!!) Н-ну вот. Я сразу п-побежала, пока не забылось место. А-а там вот, был уже, и т-тоже не нашел. З-злился.

- И конечно же, эту корону может одеть только истинный правитель Невервинтера? Все, как в легендах о великом мече, что достать из камня мог только великий рыцарь. Правда, в реальности не особо помогло это правительство стране. Вернее, помогло, но ненадолго.
Нельзя сказать, что Златояр не заинтересовался прочитанным отрывком из фолианта. Наоборот, найти этот могущественный предмет будет означать возможность возродить Невервинтер в прежней красе к куда большей легкостью.
- Но неудивительно, что за него грызутся все. И особенно готов его будет заполучить сам сэр Неверэмбер, если я правильно понимаю. И его противники.
Сейчас против нас играют как минимум Ашмадаи, и как максимум - еще и Сабина, лусканские крысы да Эсха. Ашмадаев Златояр не боялся - здесь он мог полностью положиться на превосходящую мощь Амонатора и на верные плечи друзей. С Сабиной было сложнее, с назначенной властями стражей нужно сотрудничать, а не так, как это произошло сегодня днем. Эсха - пока темная лошадка. Развелось же атаманш! Крысы - надо будет спросить у Яна. Итого четыре группировки противников, которые появились в первое же задание - достойный итог сегодняшнего дня. Можно быть довольным.
- Подытожим... Серафим - перестань грызть себя за прошедшее. Убийство культистов не должно лежать на твоей совести. Скорее наоборот, это на моей совести лежит то, что тот бугай с цепью скрылся. Но я сделал все возможное, ты тоже сделал все возможное для победы. Мы победили в тот раз, и это не последняя наша победа. Ян - с такими способностями, как у тебя, на крупно повезло. Идеальный шпион - Мышь! - Яр засмеялся, мысленно связывая эту кличку с кличкой пони - Подмышкой, - Не говоря уже о том, что ты, похоже, нас всех спас от ненужной драки с этими наемниками. Расскажи только про крыс из Лускана, если что-то знаешь. Лютый - мы с тобой отличная команда! Признаться, раньше я недолюбливал шифтеров, как совершенных дикарей, ан нет! Ну и Хельга, душа наша, к тебе у меня только одна просьба: позаботься о Фионе. Никто не умеет лечить всякие хвори так, как ты.
Постучав пальцами по столу, Златояр обратился уже к Глыбе, до этого момента не мешая ему думать:
- Глыба, а известно ли что-нибудь об этой Эсхе? И лусканских бандах? И конечно, каковы будут дальнейшие указания?

Мышь несколько смущенно отвернулся, когда паладин спросил про лусканских крыс. Халфлинга немного задело, что к его рассказу все отнеслись так прохладно, а его старания пропали втуне. Он неопределенно пожал плечами и в ответ буркнул:
- Да ничего толком не знаю, - сделав глоток из кружки, уже нормально почти продолжил, - какая-то большая лусканская банда, называют себя Мертвыми Крысами. Говорят большинство теневых дел в Лускане их лап дело. Если нужно что-то выкрасть, самый надежный способ обратится к ним, потому что многие из них есть не только в Лускане.
Халфлинг почесал бок сквозь рубашку и быстренько закончил свой рассказ, явно торопясь уйти от неприятной темы.
- Если им заказали что-то выкрасть, выкрадут практически сто процентов. Тока не факт что предмет попадет в руки заказчику, если понравится, оставят себе или продадут кому-нибудь за большую цену.
Йен сделал торопливый глоток из кружки, боясь как бы кто не перебил его, и в свою очередь задал вопрос:
- Фиона, а почему вы решили что зеленый луч связан именно с короной? Может это просто последствия ритуалов того сатаниста или его слуги чего-нибудь напортачили и сорвали ритуал. Или они украли какую-нибудь девственницу в городе, а она оказалась ... не в кондиции. И пришлось заново, благо далеко бегать не пришлось.

Хельга сидела молча, рассказывать ей было не о чем, она подвигами ни какими не блистала и её дело - лечение, а не война. Однако брат явно нервничал. Похоже его печалил случай с убийством адептов. Девушка мягко положила свою руку ему на плечё и тихо шепнула ему на ухо: "Ты всё сделал правильно". Не то чтобы Хельге не было жалко двух загубленных жизней, но они шли путём тьмы, и кто знает куда этот путь мог их привести. В любом случае, она бы поступила так же как брат.

Разговор не дал ей почти ни чего нового. Когда Златояр принялся раздавать команды она коротко кивнула. Вопросы же что сыпались на Фиону её сильно беспокоили. Девушке нужен был покой, так что Хельга решила прекратить всю эту суету.

- Давай оставим вопросы на завтра. - Хельга мило улыбнулась полурослику и встала со стула. Она подошла к Фионе всё с той же добродушной улыбкой. - Пойдёмте, Фиона, я помогу вам принять ванную и сделаю лечебный отвар. Надеюсь вы не будете против если я за вами пригляжу ночью. Моих умений должно хватить чтобы усмирить ваш недуг и усталость.

Йен не смог сдержать внутри себя досады, когда жрица решила утащить Фиону наверх. Одним залпом допив содержимое кружки он немного успокоился, и внутренне уже не булькал от мыслей о несовершенстве женщин. Собрались, такие дела обсуждаются, может завтра пойдет резня по всему городу или гражданская война начнется когда корону какой-нибудь бомжатник захавает, а единственного человека, который вообще хоть что-то может объяснить в этом сумасшедшем доме отправили спать! Это цирк какой-то!
Чтоб хоть как-то высвободить все закипевшее в нем возмущение полурослик воскликнул.
- Я тоже отморозился сёдня. Кто поможет мне принять ванну!
Глянув на остальных, Йен тока хмуро буркнул.
- Ваши кандидатуры не рассматриваются.
Поднявшись со шкуры на которой сидел, он налил себе ещё кружку исходящего парком глинтвейна и снова плюхнулся на место, собираясь хотя бы дослушать что осталось из вопросов, хотя большая часть их видимо так и останется нерешенной.

Серафим тоже был бы не рад уходу женщин. Из-за сестры - ему не нравилось выпускать ее из виду надолго, тем более, что за Фионой могли охотиться и здесь, в "фильяле", а Хельга могла случайно попасть под раздачу. Ну, и по понятной причине Серафим не хотел, чтобы уходила Фиона. Возможно, ему удастся самому ее сопроводить в комнату... Не зря же говорят, что секс - лучшее лекарство от всяческих недомоганий, особенно женских...
Серафим отвлекся от приятных мыслей и с тщательно скрываемым отвращением оглядел помещение и своих собеседников. Разумеется, отвращение относилось не к ним, а к самой ситуации - чародей и сам не отказался бы от горячей ванны. Но он скорее согласился бы проглотить собственный посох, нежели признаться в слабости, поэтому он тоже плеснул себе чего-то ароматного и горячего (не особо вдумываясь, чай это или глинтвейн), и сказал выступившему Йену:
- Осторожнее в выражениях. Пусть моя семья отреклась от меня, а я - от нее, но это вовсе не значит, что я отказался от фамильной чести. И чести сестры. Я ясно выражаюсь?

- Б-было пророчество. - ответила Фиона, вновь успевшая замечтаться и едва не утащенная жрицей. - Старое, м-малоизвестное. Что возвращение короны будет указано н-нефритовым копьем. К-как обычно с пророчествами, их трудно понять до того, как с-событие случится. Многие п-пробовали всякое, но увы.
Она все еще зябко куталась, не в состоянии согреться и отойти от пережитого. Так что как бы ни хотелось Серафиму согреть ее своим теплом, сегодня было явно не самое подходящее время, чтоб подкатывать с предложениями или флиртовать. Лекарства, теплая постель и покой - вот то, что было нужно.
- Тихо! - рявкнул Глыба, прерывая намечающийся конфликт между Йеном и пылким чародеем. - Распетушились тут. Ты не в своей семейке, Серафим, привыкай. Честь, хренесть. Никто покамест твою честь не трогал. А ты, шутник хренов, - он грозно уставился на половинчика. - Смотри у меня, а то ить я тебе подсоблю с ванной, и спинку потру как полагается. Раз затеял свару, тебе первому и дело будет. Смотаешься и вызнаешь, что это за Эсха, потому как я впервой про такую слышу. К утру чтоб здесь был.
Подойдя к столу ,он набулькал себе глинтвейна и , осушив кружку залпом, довольно крякнул.
- А в остальном что, молодцы. Людей канеш побили почем зря, но само главное сделали. Отдыхайте, сильно тока не напивайтесь, завтра будет новое задание. Наклевывается тут кое-что, на этот раз чутка денежное. Вольно, хехе, разойдись.

Йен уже хотел было ответить магу почему это, ухаживать за больними в храмах и хосписах, состригать их колтуны, травить блох, срезать заскорузлую от грязи одежду и мыть изъязвленные тела, не вредить для чести, а помыть бедного замерзшего до полусмерти халфлинга, то значит уже все, и вообще, если он чем-то навредит чести Хельги, то обещает женится на ней.
Однако, пока полурослик набирал в легкие воздуха чтоб выдать эту тираду, в разговор влезли Фиона с Глыбой, так что Йену осталось лишь разочарованно выпустить из груди воздух. Если честно, Мышь очень рассчитывал провести эту ночь с грелкой в обнимку, после горячей ванны и хорошей порции лечебного отвара и вина, а теперь выходило, что ему опять предстояло шляться всю ночь по морозцу, не такому как в лесу, и рискуя собственным задом искать информацию про Эсхи.
- Это все маг начал!
Вяло буркнул он и пока все не разбежались, поторопился задать Глыбе ещё один вопрос.
- Что с сыном пекаря и его родственницей?

- Действительно, зеленый луч... Похоже на нефритовое копье, - задумался Златояр, выстраивая цепочку событий и перебирая варианты. Нефрит - не обязательно указывает только цвет, это может быть какой-то другой волшебный предмет (копье), которое уже приведет к короне. Возможно, сами культисты создали этот самый луч, чтобы приманить искателей... Но как оказалось, просчитались - если действительно хотели получить добычу, то взяли бы побольше, чем пара демонов и послушников. Значит, луч с ними не связан, тогда связан с чем?
Хотя, зачем сушить голову? Сейчас нужно отдыхать, утро вечера мудренее. К тому же, все равно пока не хватает информации...
Паладин очнулся от своих мыслей, только когда Глыба начал раздавать приказы, а Хельга уходила ухаживать за Фионой. Похоже, Златояра разморила эта обстановка. Спать еще не время, небольшая вечерняя тренировка прогонит сон и завершит день, как подобает.
- Так точно, Глыба. Будем рады служить. - паладин встал из-за стола, улыбаясь в ответ на то, как начальник ставит на место Яна - а он, похоже, и рад новой возможности проявить себя. - Серафим, сегодня был активный день, но оставь прошлое за дверью. Семью, конечно, никто не заменит... Я ее тоже потерял. Но это шанс прежние непрочные кровные узы сменить на новые. Стать семьей с теми, кто сражается с тобой бок о бок. И узы битвы плечом к плечу прочнее кровных, уж поверь, я знаю, - паладин легко, по-дружески, ударил по плечу Серафима, - А сейчас отдыхать. Утро вечера мудренее.

- Спасибо, Златояр, - искренне ответил волшебник и пожал руку паладина. - Ты несколько неправ, меня не тяготит потеря семьи, но вот девичью честь сестры я буду оберегать даже от... хм... новой семьи, если таковая появится. И - спасибо тебе за то, что заставил меня задуматься.
Серафим с тоской посмотрел в ту сторону, где скрылись "мадамы", вздохнул и отправился на поиски горячей ванны - а вдруг повезет?

- Девичью честь сестры? Она... старшая твоя сестра, так?.. - не ожидав такого ответа от Серафима, он обернулся в сторону Хельги, рассматривая ее. В ней что-то было смутно знакомое... Странно то, что Серафим согласен подставить под удар свое имя, единство зарождающейся команды и даже свою жизнь ради того, чтобы присматривать за давно уже взрослой сестрой. Златояр... скажем прямо, не знал ни одной девушки, которая бы сохранила девичество до возраста Хельги. Может, Серафим говорил метафорично? Или он, правда, верит, что Хельга еще девушка? Или она на самом деле девушка? Пф...
Златояр отогнал посторонние мысли, которые могли скатиться совсем не в то русло, что надо и вернул взгляд на мага. Юный, самый расцвет бунтарского возраста и не самых приличных желаний - и материнский инстинкт к сестре, которая на полдюжины лет старше. Занимательно.
- Ладно, не суть. Просто мне подумалось, что она уже взрослая и постоять за себя и свою честь может лучше многих. Уж я-то знаю силу Амонатора. И что у нее есть право на собственную жизнь, - тут паладин наклонился и прошептал прямо на ухо Серафиму: - Но правильно, от Яна ее надо оберегать. Испортит, - и посмеиваясь, он отправился на улицу. Солнце как раз заходило - отличное время для того, чтобы размяться перед тем, как уходить на покой.

- Ни-че-го. - отчеканил Глыба в ответ на вопрос половинчика. - Забудьте. Я оставил их страже у ворот, сообщив, что вы нашли их тела на тракте, и сказал шкету, чтоб булочнику сообщил. Пацан ему, кстати, толь ваще не родственник, толь приемный. Подмастерье просто. Сам-то булочник бобыль бездетный, с тех пор как жена лет шесть назад подхватила заразу из Разлома и угодила прямиком в Хельмов Острог. (Надо сказать, что местечко это - Хельмов Острог - было весьма известное. Давно, еще до Чумы, здесь располагался большой укрепленный монастырь, посвященный Хельму. Но после того, как случилось богоубийство и пришла Чума, культ Хельма угас. Постепенно это место превратилось в полутюрьму-полубольницу для пострадавших от Чумы. Людей, чье тело и разум были обезображены, искалечены и покрыты шрамами от беснующейся магии. Лорд Неверэмбер еще в самом начале своего правления издал указ, согласно которому всех, в ком жрецы распознавали пораженного Чумой, ссылали навечно в это унылое, мрачное место)

- Спокойной ночи вам, - Кивнула она Глыбе и улыбнулась остальным, - мы пойдём пожалуй. И не нужно судить Яна строго, просто он тоже боится заболеть. - Похоже Хельга и не подумала о чём-то большем нежели забота о здоровье, или сделала вид. В любом случае, конфликт поощрять она не желала, да и наказание ей казалось слишком строгим. Она улыбнулась теперь непосредственно Яну, той доброй улыбкой, которой матери встречают своих сорванцов. - Если будешь себя плохо чувствовать, не стесняйся обращаться, с ванной помочь не обещаю, но сделать отвар и грелку смогу.

Попрощавшись со всеми она взяла Фиону под руку, чтобы той было легче подниматься и направилась вверх по ступенькам. Она неторопливо направилась в комнату Фионы, попутно попросив "Шкета" наполнить ванную горячей водой. Мальчонка кивнул, покосившись на дрожащую Фиону и быстро направился выполнять поручение.

Хельга зашла в комнату к Фионе и немного удивилась увиденному, ведь была она тут впервые. Комната казалась маленькой и не уютной, хоть таковой и не была. Огромные пыльные шкафа набитые книгами, закрывали все стены, оставляя лишь кусок с картой звёздного неба, окно и кровать. Так же в комнате было два стола, доверху заваленных книгами, склянками и странными приборами, назначения которых жрица не знала. Книги были повсюду... Казалось что их тут просто не пересчитать, от чего продвигаться по полу не опрокинув какую ни будь из стопок было крайне сложно. Печально выдохнув от царившего в комнате беспорядка, Девушка повела Фиону к кровати. Нужно было сделать отвар, но сперва уложить их непоседу в кровать. Укрыв девушку одеялом, она накинула сверху оба плаща, что на неё надели мужчины, и добавила к ним ещё и свой.
- Подождите немного, я скоро вернусь с лекарством. - Добродушно сказала она, оставляя девушку в тёплой постели.

С трудом маневрируя между стопками книг, жрица быстро направилась к себе в комнату, благо та находилась всего через одну. Там царил порядок и тишина. Комната жрицы не изобиловала мебелью, только самое необходимое: стол, стул, кровать да шкаф для вещей. Она быстро сняла кольчугу, чтобы та не мешала ей и оставила все лишние вещи в шкафу, оставшись лишь в платье и повесив символ Амонатора на пояс. С последним она ни когда не расставалась. Прихватив с собой лечебные травы, она направилась на кухню.

Сварить зелье не составило труда, как и сделать грелку из прочного бурдюка. Жрица вернулась к Фионе уже минут через двадцать. Девушка отогрелась, но ещё не спала. Хельга заставила выпить её горячий отвар с сладковатым ароматом и быстро осмотрела тело на предмет повреждений и обморожений, но их не было. Вскоре прибежал "Шкет" и оповестил о готовности ванной. Фиона не долго колебалась и сразу направилась туда, однако от помощи Хельги на этот раз отказалась. Жрица сопроводила её в ванную и подождала пока та её примет, после чего проводила обратно в комнату. Оставлять Фиону в одиночестве было опасно и Хельга это понимала, да и она не была полностью уверена что болезнь не завладеет девушкой пока та будет спать. Вернувшись в комнату и уложив Фиону в ковать Хельга села на стул рядом с ней и тихо начала нашёптывать молитвы для восстановления жизненных сил. Так Фиона и заснула под тихий шепот жрицы Амонатора.

Свернутый текст

Лечение Фионы (1d20+11=23)

Златояр:
Паладин возвращался с вечерней тренировки уставший и взмокший. На заходе отрабатывать удары на манекене, светящимся мечом, в лучах закатного солнца... в этом было свое очарование. И самое главное, всякие мысли вылетели из головы, этот активный день и правда в мозгах начал считаться прошлым... Язык не поворачивался назвать день непростым - поскольку теперь, когда он снова в наемниках, каждый день будет непрост, но в испытаниях закаляется человек! Возможно, жизнь еще покрутит им так и эдак... Нужно брать от каждого дня максимум. И это достойное завершение дня.
Из ванной Златояр выходил в грубых штанах и рубашке на голое тело. Шелковой, между прочим. Перед сном, впрочем, неплохо еще проверить, как там Фиона. Паладин ведь тоже, хоть и немного, но разбирался в лечении и имел силу возлагать руки, даря другим священную силу Амонатора за счет собственной.
Негромко постучав, он открыл дверь в комнату Фионы и обнаружил... правильно, мирно дремлющую и выздоравливающую одну женщину на кровати, накрытую одеялом и двумя плащами, и мирно дремлющую и здоровую вторую женщину на стуле. Нет, так не годится. Завтра новое задание, а на стуле спать - все равно, что доспех перед сном не снимать.
Первую леди паладин таскал днем, а вторую придется отнести в кровать сейчас. Златояр вернулся, открыл дверь в комнату Хельги и придя снова в комнату Фионы, аккуратно, чтобы она не проснулась, поднял ее на руки. Главное - о дверной косяк не стукнуть...

Хельга:
Хельга крепко спала, молитвы сами собой окончились почти сразу после того, как Фиона заснула крепким сном. Сама же девушка и не заметила, как на неё навалилась дремота. Ей снилось, будто она находится на бескрайнем лугу с золотистыми колосьями, и нежные лучи полуденного осеннего солнца греют её. Улыбка коснулась губ жрицы. Она знала, что там высоко за ней смотрит Амонатор, и тепло, что он дарует, предназначено ей и тем кого она будет лечить...
Однако мирный сон оборвался, как только она ощутила движение. Её поднимали? Хельга открыла глаза и встревоженно взглянула на ещё размывающийся и мало различимый в полумраке образ. Она дернулась, отстраняясь от мужчины.

Златояр:
- Ай, тихо-тихо... - паладин от дернувшейся на руках Хельги потерял равновесие, но руки-то заняты! Хорошо, что он был не в латах, а то он весь дом перебудил бы грохотом падающего шкафа - а так он просто рухнул оземь в коридоре и повалил на себя Хельгу.
- Ну вот. Саечку за испуг. Поцелуя от вас все равно не допросишься, - и паладин рассмеялся от комичности ситуации, что было сделать совсем непросто, когда на животе лежит кто-то другой.

Хельга:
Хельга ощутила падение и чуть не ударилась головой об пол, но вовремя успела выставить руки, зажмурившись от испуга. Услышав знакомый голос, она распахнула глаза. Она была на Златояре... Это совершенно не укладывалось в голове... Лицо моментально покраснело. Ей стало настолько стыдно от такой близости, да и от своего поведения, что она моментально попробовала вскочить на ноги, но те подкосились и она просто села рядом, ошарашено глядя на паладина.
- З... Златояр? Ты что вообще делаешь?! - Шепотом спросила она, стараясь унять голову от дурных мыслей.

Что он забыл в комнате Фионы? Зачем он туда шёл в таком виде? А главное, зачем потащил её куда-то?! Мысли кипели в голове, не стараясь униматься. Хельга рефлекторно сжала символ Амонатора. Похоже паладин её перепугал не на шутку, а может сказывалась внезапность ситуации и только что пережитый шок от падения... В любом случае, девушка заметно нервничала. Она ведь знала, на что способны были мужчины по ночам... Ей рассказывали...

Златояр:
- Тише-тише. Это был всего лишь хитрый план - перенести тебя в постель, чтобы ты не проснулась посреди ночи, продрогшая в своей ночнушке на стуле. Так и самой заболеть недолго, а ведь мы лучшего лекаря потеряем.
Паладин несколько заалел сам, видя, как отпрыгивает от него женщина. Должно быть, ей снились навеянные сегодняшней схваткой с культистами кошмары, а Златояр показался ей как раз таким вот... ожившим кошмаром. Вон, она даже символ схватила. Чтобы как-то разрядить обстановку, мужчина взял свой болтающийся на шее символ и приложил к символу Хельги, касаясь ее руки своими пальцами. Похожи, очень похожи. Правда, у паладина он был чуть больше и новее - еще бы, Хельга в вере давно, а паладин отошел от своего прошлого наемнического опыта совсем недавно.
Усмехнувшись и прогнав краску, Златояр поднялся на ноги и подал женщине руку.
- Позвольте искупить вину и провести вас хотя бы до двери вашей комнаты. Мне правда стыдно. - паладин и не заметил, как перешел на "вы", но не от отчуждения, а просто речь так звучала галантно и вежливо.

Хельга:
Хельга выдохнула, сгоняя с себя страх, и прикрыла глаза. Коснувшийся её руки символ... тепло руки... Златояр странно себя вёл, впрочем, он не намеревался сделать ни чего дурного, что успокаивало. Однако, краска с лица жрицы не торопилась сходить, локализовавшись на щеках. Она улыбнулась, как обычно, и приняла предложенную паладином руку, поднимаясь с пола.
- Право, вы меня перепугали... - Призналась она, усмехнувшись собственной глупости. - Боюсь что ближайшие полчаса не смогу заснуть. Спасибо за заботу...

Девушка осеклась, думая, чем бы отблагодарить Златояра за доброту. Он говорил про поцелуй... Но нет, Хельга была совсем не той, что раздаёт подобные вещи направо и налево. Однако у неё появилась идея почти сразу.
- Выпьете со мной отвара из мяты и мелиссы? Они хорошо успокаивают и расслабляют.

Златояр:
Конечно же, про поцелуй была шутка. Сразу после тренировки Златояр был... более мужчиной, чем обычно. Не объяснить, но это он заметил давно - вот и полез сейчас прямо... в женское логово. Да, на него не похоже, но что поделать...
- Ну вот, предлагаю вернуть вам вашу же доброту, а в итоге остаюсь еще больше должен, - с легкой улыбкой Златояр наклонился к поданной Хельгой руке, легонько прикасаясь к ней губами, - Но грех большой возьму на себя, если откажусь от отвара из рук самой лучшей целительницы в округе.

Хельга:
- Ну что вы... - Хельга мягко отняла руку, ровно так, чтобы не показаться грубой. Её смущала обходительность мужчины. - Я вовсе не лучшая целительница, да и вы ничего мне не будете должны. Можете подождать в комнате, я принесу чашки.

Она неторопливо направилась на кухню, рассуждая правильно ли она сделала пригласив Златояра в свою комнату. Днём он был храбрым воином, а ночью слишком галантным, чтобы списать это на банальную любезность. По опыту она знала, что мужчины в высшем свете целуют ручки, только стараясь добиться расположения дамы.

Златояр:
Златояр, разумеется, принял приглашение, все еще переваривая в мыслях свой странный поступок. Да ладно, раз уж заварил кашу, надо расхлебывать... то есть, выпивать - в данном случае отвар. Зато это позволит сплотить команду ближе. Если, конечно, Серафим не затаит обиду или чего похуже, решит вызвать его на дуэль. Златояр усмехнулся, представив его дуэль с начинающим магом.
Паладин с удивлением не нашел в комнате ни книжной полки, ни даже молитвенника на стуле рядом, и нашел Хельгу достаточно практичной и легкой на подъем. Таким был и он сам, запросто живя в совершенно спартанских условиях - в походах или на задании не выбирают. А еще как-то согревало сердце, что у нее комната не уставлена книгами, как у Фионы - несмотря на поклонение Амонатору, "богу бюрократии", читать Златояр вовсе не любил.

- Чудесно выглядишь, - выдал внезапно Златояр, когда увидел в дверях Хельгу. Сам того не замечая, как он это сказал, да еще и на "ты" снова перешел.

Хельга:
Хельга достаточно быстро сходила за отваром и вскоре уже была в дверях. За время похода она успела согнать краску с лица, однако первое же замечание паладина заставило румянец вернуться на щеки девушки.
- Вы странно себя ведёте, Златояр... - Она чуть взволновано взглянула на мужчину. - Вы присаживайтесь, где вам удобнее.

Девушка поставила кружки на стол и оглядела комнату. Правда мест для сидения было немного, но она не ожидала, что кто-то кроме брата навестит её. А с братом они обычно на кровати заседали.

Златояр:
- Да, похоже на то. Как-то совершенно теряюсь в твое... вашем... нет, давайте снова на "ты". В твоем присутствии. Просто сегодня так много всего... - Златояр помотал головой, - Но ничего. Отвар нас успокоит и ночь пролетит быстро в крепком сне.
Паладину особо не мешало отсутствие мебели для сидения - он взял со стола кружку и когда присела Хельга, присел и он сам - на пятки, как много раз до этого в медитациях. Удобная поза, в которой не устаешь, даже если просидеть много часов. Так Хельга была чуть выше паладина, и он рассматривал ее точно так же, как когда-то... когда стоя на коленях, просил благословения в предстоящий поход на мертвяков в Уотердипе... Тогда он был паладином только несколько недель, и этот эпизод действительно врезался в память. Так вот откуда она была ему знакома!
- О, не представишь... Я внезапно понял. Ты ведь до этого служила в храме в Уотердипе? Вот где мы встречались! И вот почему я, наверное, так странно себя веду в твоем присутствии. А что же побудило тебя покинуть это красивое место и податься в наемники? Можно... выслушать твою историю?

Хельга:
- О! Так ты помнишь? - Хельга улыбнулась, присаживаясь на краешек кровати. Она так же взяла свою кружку и мягко тронула свободной рукой кровать, предлагая ему не сидеть на корточках. Ей бы было неудобно так общаться. - Я практически выросла там. Как уже говорил мой брат, мы из знатной семьи Уотердипа - Рейвентри. Я сбежала оттуда в двенадцать, когда меня пытались выдать замуж за старика, ну и с тех пор жила там. А ушла... Когда брат стал магом, его хотели приладить к какой-то должности, но, так как он натура вольная, то пришёл ко мне в храм. Отец-настоятель не согласился принять его, ссылаясь на возраст и другую религию, но согласился благословить меня на поход. Так мы и стали наёмниками. Мы конечно могли вернуться в семью... - Хельга помрачнела и уставилась в свою кружку. - Но я боюсь представить, что бы нас тогда ждало...

Она сделала глоток горячего отвара и прикрыла глаза, сдерживая бурю эмоций что поднялась в её груди при упоминание о семье. Они для неё были не более чем больным местом, и не смотря на то что она носила фамилию с гордость, Хельга вряд ли смогла бы им прости их.

Златояр:
Сбежала в двенадцать... А потом к ней в бегстве присоединился брат... Когда стал магом. А стал он магом совсем недавно, судя по неопытности. Да, вот так и разбиваются жизни.
- Моя семья не то, что бросила меня... Она меня продала бандитам. Еще когда я был такого возраста, как Шкет. Но ничего, выжил на улицах. Я тоже стараюсь это не вспоминать, - откровение за откровение, и что-то его тянуло к Хельге... Что-то незримое... Но она действительно чиста и невинна. Как цветок. Что нельзя разрушить и растоптать неосторожными действиями. Златояр присел на кровать рядом с Хельгой и смотрел на нее... так близко, запоминая черты ее лица.
- Такое и должно остаться в прошлом. Мы ведь идем путем Света. И никаких кладбищ прошлой жизни. Знаешь... - тут он отпил еще немного из успокаивающей кружки, - Я на это смотрю, как на служение Амонатору. Он ведь был раньше другим. Менял облики, прожил несколько жизней. Считался мертвым, а теперь для всех мертва его прежняя ипостась - Латандер. Лорд Утра стал Полуденным Солнцем. Так и для нас, его служителей, пусть же мертва будет прошлая жизнь.

Хельга:
- Солнце восходит и заходит. Когда оно восходит, мы радуемся новому дню, а когда заходит, мы отпускаем с ним наши печали что были днём. Оно может вылечить и согреть всех и каждого, кто в нём нуждается. - Мягкая добрая улыбка снова появилась на устах девушки. Она взглянула на Златояра своим открытым и добрым взглядом, что не раз уже дарила всем. - Я верю, что Амонатор хранит меня и помогает мне хранить других для его света. Моя старая жизнь никогда не отнимет того, что дал мне он, так что для меня её словно и не было.

Похоже, Хельга совершенно не испытывала неудобства, общаясь с паладином теперь, пусть и растояние между ними было и не очень большим. Он ведь тоже был посланцем Амонатора, а значит всегда действовал по воле их общего бога и вряд ли мог ей навредить. Хельга доверяла Златояру, хотя, она порой была слишком доверчива и наивна.

Златояр:
- Ох... - паладин отвел глаза и явно смутился, поймав взгляд Хельги и ее улыбку. Это было... приятно. В душе пробуждалось желание совершить для этой женщины подвиг - просто потому, что она достойна этого. И потому что она сама - свет Амонатора. - Твоя улыбка - словно само солнце, такая же красивая, - неожиданный комплимент тут же, без пауз продолжился следующей фразой, не давая собеседнице вставить слово, - Да, кстати о Солнце - оно-то уже давно зашло, а нам вставать на рассвете, - Златояр допил последнее, что оставалось в кружке. И правда, успокаивающие травы. Начинало клонить в сон, уставшие мышцы приятно ныли, и голова уже была не такая свежая, как утром. - Ты меня простишь за то, что уронил так неожиданно?

Хельга:
- Спасибо...
Немного растеряно сказала Хельга, не зная, как реагировать. Раньше ей не говорили комплиментов, да и был ли это комплимент? Она всегда так улыбалась. Эта привычка шла от общения со смертельно больными, ведь все жрицы знали, что только добрая улыбка может согреть их сердца.
- Это ты меня извини, что дёрнулась. Просто я боялась за Фиону... Она слаба, а вся эта история с короной и прочим... Не время дремать. Ты, думаю, понимаешь меня.
Похоже жрица отнеслась к ситуации не менее серьёзно, нежели сам Златояр. Она решительно посмотрела на него, отставив остатки отвара в сторону.
- Мы должны решить вопрос с культистами, во что бы то не стало. Да падёт их тьма перед нашим светом. - Она встала и положила руку на голову паладина, так как делала это раньше. - И будет дорога твоя светла, как мысли твои, да будет меч твой лучом солнца в тьме непроглядной. - коротко сказала она. Пусть вне храма сил у неё было меньше, но морально воодушевить она могла всегда.

Златояр:
О, это прикосновение, которое пробуждало недавнее прошлое, когда он только вступал на путь паладина... Да нет, сейчас он тоже еще не был закаленным в боях воином света, но по крайней мере, был увереннее, чем когда-то. Начинающие туманиться мысли рассеялись, на душе стало светло и просторно, она словно обретала крылья под возложением рук жрицы... Теперь паладин знал, что чувствуют те, на кого возлагает руки он. Насколько же это чудесно - иметь веру, по сравнению с тем хладнокровным убийцей, которым он был когда-то!
- Спасибо. Спасибо, Хельга. А культисты - я думаю, мы еще будем пересекаться с ними. На рожон лезть не будем.
Паладин встал с кровати, неглубоко кланяясь.
- Извини, я сейчас не найду слов, чтобы благословить тебя так же, как ты благословила меня. Пусть вместо всяких слов за меня скажет сердце, - он точно так же, мягко и осторожно положил свою руку на голову Хельги, но вместо продолжения он наклонился, поцеловал Хельгу в лоб... и вышел из комнаты.

Хельга:
Хельга заалела и осталась в смятении. Даже брат и отец не целовали её в лоб. Но не было тяжести. Всё было спокойно и как-то естественно... Она мягко улыбнулась и кивнула паладину, провожая его. Мысли были спокойными и мерными, а значит, ночь будет сладкой и тихой, как жрица и привыкла.

Ответ Глыбы вовсе не обрадовал халфлинга и поднявшись со шкуры он, что-то бормоча себе под нос пошел разыскивать Вина. Тот обитал на своем обычном месте и уже благополучно вернулся с нужными Йену вещами, новые штаны и заштопанная куртка. Оставив парнишке все что осталось от выданных денег Мышь поднялся к себе. Если честно, предстоящее ему задание, вызывало легкую дрожь в коленках воришки. Последнее время он старался проводить в здании Гильдии и если уходил из неё то с кем-нибудь, а теперь ему нужно было пошлятся по всяким воровким притонам в одиночку. Естественно Йен перебрал уже кучу вариантов кого можно было увлечь за собой, но все это было глупо. Единственный вариант который оставался, это просто сунуть голову в прорубь и надеяться, что там нет акулы.
Йен снарядился в своей обычной манере, только в этот раз он предпочел одеться немного теплее чем обычно для шатания по городу. Полурослик чувствовал, что после лесного приключения в груди все таки засела, какая-то зараза. Кожаная броня, надежно укрылась под рубахой, вязанным джемпером и штанами. Йен какое то время толкался по комнате и в конце концов написал небольшую записку и спрятав её под подушку вышел из комнаты.
Вооружившись своим привычным арсеналом, халфлинг выскользнул из своей комнаты и никем не замеченный выскользнул на улицу. Показываться в трущобах точно было не самой лучшей идеей и потому Йен сразу отправился в порт, пройтись по тамошним барам и притонам.

Серафиму не спалось. Вообще, бессонница - удел мудрой старости, но юноши тоже могут не спать, вздыхая под луной... Покой Серафима нарушила Фиона. Да, она была старше его и не так, чтобы красавица... Но вот ощущение ее тела, даже под несколькими слоями теплой ткани... Именно это будоражило юношу. Нельзя было назвать это влюбленностью, но... А, как ни назови - Серафим не спал и мечтал о ней.
Сначала он полежал, согревшись под теплым одеялом. Потом встал, подошел к окну и долго смотрел на ночное небо, вздыхая. Потом еще полежал и понял, что точно не уснет...
"Сходить, что ли, ромашку заварить?" - очередной раз вздохнув, подумал Серафим. - "Заодно и проверю - все ли спокойно. А может, ей тоже не спится?"
Сказано - сделано. Серафим взял свечку, аккуратно прикрыл за собой дверь, осмотрел коридор и... оторопел: из соседней комнаты - комнаты его сестры, между прочим! - вышел Златояр. Самодовольный, благоухающий и отвратительно довольный!!!
Слабо соображая, что он делает, волшебник схватил паладина за грудки. Затрещали швы на рубашке - шелковой, между прочим! - И Серафим свистящим и срывающимся от злости шепотом спросил:
- Какого хрена? - как будто выплюнул слова в лицо "нечестивца".

Еще несколько часов до полуночи. Многие не спят в это время, большинство только ложится - как раз хватит времени, чтобы выспаться до рассвета.
Златояр выходил из комнаты с пустой головой, и все, что было у него - это крылья в душе и чувства в сердце. Оказывается, их связывает нить и с прошлым... Минуточку!
Серафим весьма комично, будучи на полголовы ниже и раза в два слабее, схватился за его рубашку, да так, что швы затрещали. Паладин вздохнул.
- Серафим, книгочей наш, запасную одежду проще попросить, чем снимать ее с друга, - он нагнулся, повел плечами, высвобождая руки из рукавов и вылез из рубашки, оставляя ее в руках мага, - И попроси от бессонницы травяной отвар у Хельги, - паладин сделал жест в сторону двери в покои женщины, - она только что меня угостила чашечкой, за что ей большое спасибо. А то бы и сам не заснул...
Зевая, с голым торсом, Златояр пошел дальше в сторону своей комнаты... Крылья в душе, спокойствие после успокаивающих трав...

- Не будь ты паладином, - догоняя Залотяра прошипел чародей, - я бы не погнушался и ударом в спину! Но, возможно, ты объяснишь, какого хрена ты там делал? Кстати, забери свою тряпку - она мне велика.

- А, это? - усилием воли Златояр отогнал сон... Ух и мощная же штучка эти успокоительные травы! - Я же сказал, Хельга мне приготовила отвар из успокоительных трав, чтобы заснуть. И тебе рекомендую.
Пожав плечами, он взял рубашку обратно. Ух, сколько в нем тут ненависти и ярости. Ревность - страх потерять исключительное внимание какого-то человека. Так младенец ревнует мать к отцу...
- Ты осторожнее с ревностью. Она еще никому не приносила пользы, а вот бед от нее бывало достаточно, - попытался паладин воззвать к самому сильному, что было у Серафима - разуму.


Да какая там, нафиг, ревность? - уже более спокойно сказал молодой маг. - Вот только по ночам встречаться с ней - лучше не надо. Я понимаю, что ты паладин и мужик вообще порядочный, но... Ну сам пойми, ты ночью выходишь из ее комнаты, что я должен думать? А ты сам что бы решил на моем месте, а?

- Думаешь, лучше было, если бы не я зашел к ней с чашкой, а она ко мне? Тогда, увидев, как она выходит из моей комнаты, ты бы решил, что мы как минимум любовники. А если бы оно было бы так на самом деле - ну нельзя же тебе решать за другого человека, можно ли ей любить или нельзя. Даже если этот человек - твоя сестра.
Златояр вздохнул, осматривая Серафима и протирая глаза.
- Так рубашку не надо?

- Нет, спасибо, - вздохнул Серафим. - Ты, кстати, так и не ответил, что бы ты подумал сам, несмотря на всю свою положительность. А насчет любить... Ну, любитесь на здоровье - но после свадьбы, сам понимаешь. Она сестра, конечно, старшая, но вот в некоторых вопросах - сущее дитя, так что хочешь любить - женись.

- Что бы я подумал сам, если бы ты вдруг вышел из комнаты Фионы нараспашку? Честно? "Ура, у этого парня уже что-то получается". Без обид, - хлопнул по плечу Серафима Златояр, - Знаешь, ты сестру недооцениваешь. Женщина, которая сохранила святость целомудрия до такого возраста не может быть в этих вопросах наивным ребенком. Лучше ее сам спроси, как ей это удавалось, для меня это загадка. Ты ведь защищаешь ее всего... несколько месяцев, да? А мы с ней, оказывается, знакомы были еще до того, как ты отправился в странствия. Эх, - Златояр снова зевнул, сон выкинуть из головы не очень-то получалось, - Отпусти меня уже спать, а?

- Иди, иди... И это... Извини, короче.

- Не нужно извиняться. Все в порядке, - коротко поклонившись, Златояр отправился в комнату. Спина зачесалась - и протянув к ней руку, он прошелся по оставленным Мышью царапинам. Да...

К счастью, Серафим в неровном свете свечи не обратил внимания на поцарапанную спину паладина, хотя вряд ли это послужило бы еще одним витком конфронтации. Все-таки "коварный соблазнитель" был паладином, а значит - человеком чести. Однако, как ловко он выставил Серафима мальчишкой! "Уже что-то получается!" Ха! Да Серафим уже... Впрочем, неважно. Между прочим, Фиона не является сестрой этого выскочки, так что сравнение неправомочно! С трудом выровняв дыхание, крайне недовольный собой Серафим побрел на кухню за ромашкой...