Дороги-приволье да бродяжья доля, собственно, страна и лиходеи.

Ратез смерил Бриана взглядом и отвернулся, теперь, даже если у него и были при себе соображения, он по-любому бы оставил их при себе. Чего уж, ему же не след с ними ехать, тогда и говорить не нужно, тут вооон голов сколько и все умные, жизнью ученые, грамотные и еще и благородные в придачу, да и вороны с ними.

Ну вот и разговоры умные пошли. Бриан и певец, имени которого Мелис не посчастливилось узнать, вчера ж её на всеобщем весельи не было, здраво рассуждать начали, не покупались больше на увещевания Тарека. И ответы дельно найти пытались. Встревать в мужские разговоры Мелис не считала зазорным, когда есть что сказать, а сейчас нового ничего не скажет.
Девушка заметила, как Ратеза перекосило от слов Бриановых, и есть отчего, хотя ж опять себя показывал характер наёмника. Вот неугомонный. Образумить его, Мелис боялась, даже Риан было не под силу. Хоть бы не надумал ехать с ними в таком-то состоянии. Мелис оглянулась на эльфку, у порога тихонько сидевшую, и вздохнула.

На том военный совет был окончен. Уже на улице давно уже завечерело, и оттого к концу разговора комната погрузилась в полумрак, мало помалу заполнивший собой пустоту между недружными людьми, изгладивший различия и всех упростивший до темных фигур - прямых, поникших, cкучающих, настороженных, но все уже было сказано и настало время расходиться.
Наутро, в предрассветной мгле, Бриан ждал у малых ворот всех, кто намеревался отправиться с ним или просто поглазеть на уезжающих, то бишь всех, успевших наследить в короткой истории Береана. Последним просто и буднично явился сам Ингран, один, без сопровождения, в обычном своем домашнем одеянии из темной шерсти, и повторил во всеуслышание свою волю, с которой сам убийца Береана был ознакомлен еще вчера. Ратезу, согласно этой воле, дозволено было отсрочить отъезд на шесть дней от нынешнего и отправиться в путь наутро седьмого, Джареану оставаться в поместье, пока не станет известна воля господина Тегвена, а вместо него Бриану следовало взять проводника на заставе, певца Одо же, как выяснилось, попросту просят задержаться приближенные женщины госпожи Арсанны, дабы он дал несколько уроков обращения с лютней.
- Пусть тебе помогут Боги, Бриан, - произнес он напутствие, - надеюсь, ты не подведешь меня на этот раз.
Для оставшихся, то есть Бриана, Тарека, Валеана и Нэйдже, нашлась еще одна лошадь, и после короткого прощания льер Торн, подсадив девушку в седло, первым вывел коня за ворота.

Совет кончился. В ночных сумерках Нэйдже добралась до своей комнаты и, запалив свечу, еще раз проверила собраные вещи. Почти все личное она забрала с собой, даже если поход окончится удачно, Нэйдже не рассчитывала сюда вернуться. Этой ночью травница почти не спала. Наутро же, наспех завязав непослушные волосы платком, Нэйдже в который раз проверила любовно вычищенный кинжал, когда-то доставшийся ей от наставника. Может в скором времени он снова хлебнет чужой крови и обоюдоострое лезвие потемнеет. А пока металл сверкал в свете свечи, неуклюже отражая лицо хозяйки. Ворон на своем насесте тихо каркнул, словно призывая поторопиться. Девушка вздохнула, сунула кинжал в ножны, а ножны - в голенище правого сапога, откуда достать сподручнее. Потом хватанула сумку и ссадив ворона на плечо, отправилась во двор. К собранию травница пришла чуть раньше Инграна. Девушка спокойно выслушала господское напутствие, так же спокойно приняла помощь ле Торна. Потом отпустила ворона лететь самостоятельно и тронула лошадь. Оборачиваться не хотелось. Выбор сделан.
Путь начался.

Ночь пахнула на него свежим влажным воздухом. После душной комнаты, наполненного людьми, и поиска выхода из коридора, это было неописуемым раем. Люди за спиной, негромко беседуя, уже расходились. Глубокий вздох, он сильно потянулся, от чего хрустнули кости - на лице неописуемое блаженство.
- Утро вечера мудренее! Еще неизвестно, может, коли останусь в поместье, больше толка от меня будет. Тегвен ведь тоже не дурак, наверняка, надумает, что к чему... Старик он умный! - буркнул Джареан, наслаждаясь погодой и ночным небом.
Он прожил какой-то кусок жизни вместе с этими людьми, плохо это или хорошо, он не знал. Знал лишь, что навсегда врежется ему в память отдельными сценами, словами, эмоциями людей, смертью Береана, следопыт обязательно вспомнит яму, поступок Мелис, благодаря которому они все остались живы, Бриана, что крепок хваткой своей и имеет голову на плечах разумную и прочая, и прочая...
Вогнутый небосвод, как внутренняя сторона щита, щедро сверкал россыпью ярких помаргивающих звезд. На следопыта хлынули воспоминания из детства, когда они со старшим братом лежали на крыше хлева и высчитывали звезды, попутно вспоминая их названия или обменивались планами на будущее в те времена, когда мир маленький, спокойный, стабильный. Сейчас он вырос, мир расширился, наполнился столькими людьми, сильными и слабыми, верными и не очень, злобными и добрыми, господами и рабами - каждый борется за свою место под солнцем, и следопыт в их числе. Все борются, чем могут, руками, ногтями, зубами, оружием, словом, деньгами и самое главное для следопыта - это каждый раз вставать после удара и идти дальше, вытерпеть и выжить до конца, не дать обстоятельствам сломать себя, ибо ты превыше всего... Все равно, облегчение всегда приходит после тяжелых испытаний, следопыт знает по себе.
Звезды все равно будут вечно также светить над головами, помаргивая им с небес и еле слышно шепча, мол, успокойся, все это тлен, не надо никуда спешить, все проходит, надо быть такими же, как мы, спокойными и уравновешенными. Но они далеко и недостижимы, надо жить реальностью.
Джареан, постояв немного на опустевшем дворе - все разбежались по своим делам, завтра выходят в поход, за исключением его, Ратеза и пары человек - и ушел в общую комнату, чтобы заснуть мертвецким сном, как только голова коснется шерстяного свернутого одеяла на лавке.

Утром выдалось тяжелым для следопыта, лавка была твердой - Джареан отлежал себе все бока да и чугунную голову неимоверно ломило, не в пример, после сна дома, на мягкой постели и с подушкой под головой. В утреннем тумане, когда вывалился, не пришедши себя, он разглядел группу людей, направлявшихся в малым воротам на отправление. Вид серьезного льера и насупившихся людей, отправляющихся в путь, промозглое утро привели его в чувство.
Взъерошенный и несобранный, как есть, Джареан подошел к Бриану что-то буркнул насчет доброго пути.
Остальным он просто помахал рукой, нескладно улыбнувшись.

Четыре дня прошло в покое и отдыхе, занятом только нехитрыми заботами о невеликом хозяйстве. Мелис, невзирая ни на что, вернули береанов подарок, отрез превосходной багровой шерсти, поскольку передарить подарок покойного есть нарушить его волю, Джареану, которого сторонились местные, Риан живо нашла работу - обстругать, обточить, вытесать, смастерить, и оттого кучка брусков, отданных столярами и плотниками на перевод и детские забавы, превратилась в ложки, коробочки, ступки и стопки, и в пустой комнате стало поживее. На несколько дней господа словно позабыли о Ратезе, и самой крупной его неприятностью была тяжба за него между женщинами и лихорадкой; требовалось пить разнообразные зелья, все больше гадкие и горькие, только изредка подслащенные выпрошенным где-то медом, и терпеть обработку ран, но за терпение его хвалили, целовали и чесали за ухом. Одо же, единственный, был при важном и нужном деле - днем учил игре на лютне одних женщин, а вечерами радовал нехитрыми веселыми и трогательными песнями других, за оба занятия получая щедрое, хоть и несхожее вознаграждение.
Пятый день, против прошедших, дождливых и хмурых, выдался солнечным, и, хоть окно комнатки выходило на восточную сторону, радость и ликование ясного летнего утра, сотканного из тепла и свежести, из людского смеха и бодрых окликов, пения птиц, стрекотания пообсохших жуков и шепота листьев разлились в воздухе.
- Даже ты, Джареан, человек хоть и с местом, но все же лесной, понимаешь, наверное, что от долгого сидения в четырех стенах никакой пользы нет, - говорила Риан поучительно, стоя посреди комнаты и скрывая в косу волосы, от долгого сидения дома, вопреки ее же словам, сделавшиеся мягкими и блестящими, - а потому возьмем еды на кухне, работу да одеяло, и пойдем к реке. Места там полно, а кому-то, - тут она хитро покосилась на Ратеза, - вовсе не повредит побыть на солнышке.
Там-то, на берегу речной излучины, у самой рощи, где в соснах и березах до сих пор безбоязненно жили птицы, а без меры наглые белки спускались с деревьев, цокали, требуя угощения, и даже взбирались на людей, особенно на тех, которые двигаются медлительно и осторожно, их и нашел вестник неприятностей, деловитый и все ухымляющийся какой-то одному ему известной потехе Зарр, даром, что тому времени вокруг и без него происходило немало любопытного - покачивался на воде поплавок выпрошенной у мальчишек удочки, с недалекого причала девки полоскали белье в особой сетке и просто так, а кроме того, одна особенно решительная белка набегами таскала с тряпицы хлебные крошки.
- Хорошо сидите, - признал он и виновато развел руками, - но ничего не поделаешь. Ратез, хозяин хочет видеть тебя.

Ратез не был на проводах Бриана и его товарищей, он честно пытался воспользоваться Джареаном в качестве подпорки на следующее утро, но упрямые (все в хозяина) ноги отказались держать измученно тело, потому как все было можно было судить только со слов "следопытской морды". Определенно кто-то мечтал так лечиться: вокруг тебя бегают, говорят ласково, нахваливают, но на наемника напало безразличие. Мир посерел и стал каким-то безвкусным и бесцветным. Все же смерть Береана задела Ратеза сильнее, чем ему бы того хотелось да чего уж говорить, этот провал первый за много лет сбил легкий налет спеси из-за последних маленьких удач. Казалось, в жизни должна была пройти какая-то незримая переломная черта. Прошла. И чуть не сломала...
Сейчас он, наверное, бы понравился Бриану с Тареком: молчаливый, послушный и словно неживой (Ратез, сделай то. Хорошо. Ратез, сделай это. Пожалуйста). И только приход Зарра разбудил в нем какой-то интерес. Дело, наконец-то дело.
- Пойдем, - спокойно ответил наемник Зарру, но в голосе проскочило нетерпение, хоть он и старался его скрыть.

Стоило Ратезу повернуться и пойти следом за Зарром, как Риан сгорбилась и помрачнела, даром, что теперь-то он вполне держался на своих собственных ногах. Все четыре дня она, как могла, убеждала себя, что дело в одной только болезни и слабости, они на кого угодно способны навести безразличие ко всему на свете, побороть любое упрямство и унять самый скверный нрав, но эта нетерпеливая нотка в голосе окончательно обратила подобные попытки в прах. И, казалось бы, чего тут удивляться, если кто-то никогда не знал мирной жизни и давно лишился пусть даже и казенного дома, но, представив, что, обзаведясь какой-нибудь избушкой, Ратез от простоты и размеренности жизни в первые же месяцы превратится в этакого ходячего утопленника, эльфка молча встала и побрела прочь, куда ноги несут, подальше от своих и чужих.

На предложение Риан постолярничать следопыт живо откликнулся, ждать было еще долго да и скучно - следопыт скучал, смотря через слюдяное окно на пасмурные дни.
Резать по дереву Джареан научился еще в детстве - брат сильно подмог. Резал следопыт споро и хорошо, скоро дом их был уставлен различными фигурками животных и людей - вот медведь, на задних лапах супротив нескладного деревянного человечка с рогатиной (Джареан постарался для смеху придать лицу человечка физиономию брата, на что семья отметила шумным смехом, а брат долго беззлобно ругался, каждый раз когда в который раз рассматривал фигурку, видать, от горделивости, что, вот, брат лучше его строгает и творит), вот лиса, застывшая и готовая к последнему прыжку на жертву, вот резное дерево россыпью грибов под деревом (мелкая работа, у следопыта на эту фигурку ушла уйма времени, но он ей был доволен), а вот мужик с губной гармошной откидывает коленца и подмигивает. При необходимости соседи бегали к нему с просьбой нарезать пару ложек или красивую миску в подарок, дети вообще бегали к нему гурьбой, чуть ли не каждый день, когда он не уходил в лес и затаив дыхание, внимательно следили за его мелкими, скупыми движениями, когда он сидел весь в работе и даже не отвлекаясь на детей творил деревянные чудеса. Мать долго ругалась, иногда гнала детей, но все было бестолку - следопыт виновато улыбался и пожимал плечами, мол, не пересилишь желания.

Одно только беспокоило следопыта, откуда эльфийка узнала, что он деревянных дел мастер. Оставалось только оценить её проницательность и внимание к нему, что незамедлительно Джареан и сделал, искренне поблагодарив её.

Зато теперь работы было полно, где скамейку подправить, где заменить старую прогнившую ложку, где дитятям сотворить несколько фигурок птиц, животных, людей, на последний момент следопыт даже умудрился сделать игрушку, где кузнец и медведь попеременно бьют по наковальне - радости детей не было предела. Ратезу Джареан подарил фигурку широко расставившего ноги воина с воздетым небо мечом, эльфийке- вычурную резную ромашку, Мелис - спящую кошку.

На слова Риан о побеге из четырех стен на реку, следопыт гикнул от радости, сгоряча хлопнул сидящего невдалеке Ратеза по плечу - последний успел отреагировать от внезапно напавшей боли пинком по щиколотке - следопыт запрыгал, но радости ему было не унять.

- Красота-то какая! - следопыт вздохнул, расправив грудь, подмигнул местным девкам, сразу скакнув к мальчишкам, шепотом, давая указания, как ловить и на что, успев позже попускать камешки по воде, наконец, свалившись от усталости возле дерева, наблюдая за нервной и настороженной белкой, которая присматривалась к незнакомцу, успевшему вторгнуться в её территории.

Спокойствие и умиротворение его прервал внезапно нагрянувший Зарр, поманивший Ратеза и его.

После недолгих раздумий Мелис пришла на проводы, пожелала удачи идущим на поиски, из которых уже успела зауважать Нэйдже-травницу с её смешной птицей, хоть и посматривали многие на девушку и ворона с недоумением, и обрести какое-то отношение, близкое к уважению, к Бриану ле Торну. Через несколько дней она с Ратезом, наверно, вдогонку отправится, а пока что удача им не лишней будет.
Дни эти текли тихо и буднично, никто почему-то не обременял Мелис работой, посчитали, наверно, что уход вместе с Риан за больным Ратезом – это единственная и самая важная для неё сейчас забота. Мелис не стала пользоваться тем что о ней забыли, где могла, сама вызывалась помочь по хозяйству. А за Ратезом хоть и с радостью ухаживала, да старалась не мелькать перед ним и Риан, пусть эти дни вместе проведут, думала девушка, и лишней быть не хотела. Работы в доме всегда находилось, когда надо было руки чем-то занять. И к слову, Ратез не заметил, чтобы хромота её пропала, как ступала осторожно на хромую ногу раньше, так и теперь осторожничала. Или то привычка последних недель сказывалась, или Риан ей в чём-то другом помогла. А вот на лице Мелис всё больше радость читалась, она будто и похорошела даже, и опрятней стала. Раньше так за собой не следила, как в эти дни. А самое интересное, что на мужчин, в поместье живущих, и на своих и на чужих, посматривала всё чаще взглядом не зверька затравленного, ограниченного в свободе, а женщины, которая что-то ищет для себя в этом мужчине, словно черты милые высматривает, с интересом, утаивая глубину взгляда, отчего в нём играла лукавая загадка. Переменилась девушка внутренне, хоть и не стало её отношение ко всему другим.
Подаренную Береаном ткань взяла, не стала отказываться, хоть и не по себе было, да чего ж добру-то пропадать. Но так и не решила, что пошить из неё. Платье-то красивое получится из ткани такой, но стоило подумать, кем она дарена, чтобы пропало желание шить его и тем паче носить. Мелис время надо было, чтобы память о Береане выветрилась. До лучших времён оставила, припасла.
Безразличие Ратеза странным ей казалось, неправильным. Как же так? Выходило, что на расстоянии он скучает за Риан, а как она рядом, так это не радует его, душа воина страдала от часов покоя и бездействия, и была равнодушна к женской ласке. Видела Мелис, как Риан хотела, искала от него ответной ласки, да шиш получила… Тоскливо из-за этого стало, как-то обидно за эльфку, Ратез ей словно одолжение делал своей податливостью. Потому, как только он сорвался с места и ушёл вместе с Зарром, очевидно довольный, что наконец заканчивается спокойная жизнь, а Риан пошла прочь, сама не своя, Мелис ей вослед поглядела, вздохнула и слезу украдкой смахнула. Не стала за эльфкой идти, хоть и хотелось утешить подругу, ей сейчас одной побыть надо, выплакаться. Чем ей она поможет? Эх, Ратез, Ратез…
Мелис потеребила фигурку спящей кошки на шее и грустно улыбнулась. В фигурке она попросила Джареана-следопыта проделать маленькую дырочку для нитки, чтобы носить её всегда с собой, что он с охотой и сделал, и теперь девушка с ней не расставалась. Очень уж понравилась ей фигурка, а Джареан оказался забавным и милым, таким он и в пути-то был, но за эти дни она успела получше его узнать и понять, что он всегда такой. Большой ребёнок прямо, добрый и затейливый.

Неизвестно, отчего и зачем, но так устроен мир, что всякое существо подолгу мается, прежде чем привыкнуть к лишениям и научиться радоваться любой малости добра, будь то возможность переночевать под крышей или даже уже то, что все близкие пережили день и еще день, но зато на привычку к хорошему уходят считанные дни, и вот уже тебе недостаточно того, что Ратез вернулся живым и ему даже позволили отлежаться и подлечиться - и вот уже в груди застывает ком от того, что все уже решили без нее, и пробирает холодком от просьбы ничему не удивляться. В тревожной молчаливой оторопи Риан собрала в дорогу, что могла, надавала Мелис советов по лечебной части и даже успела обнять и попрощаться, когда за Ратезом явился, с трудом сдерживая ухмылку, Зарр.
Ушли они ненадолго, и вскоре какой-то мальчишка, стрелой залетев в комнатку, выпалил, что всех тут зовут на господское крыльцо.
Зевак вокруг этого крыльца собралось, конечно, меньше, чем собирается по случаю приезда каких-нибудь высоких гостей, но все равно хватало, хоть и были то в основном слуги и дети, но были здесь и воины, и понемногу с заднего двора приходили мастеровые и работяги, кто рискнул бросить дело ради потехи. Ратез тоже был здесь - стоял против крыльца, удерживаемый под руки двумя господскими воинами при полном облачении, еще двое отваживали желающих подойти к нему поближе. На них на всех Риан было плевать, не станут же они рубить безоружную женщину мечами, но прежде, чем она успела бы пробраться через толпу, Зарр крепко взял ее за локоть, и покуда эльфка думала, как половчее освободиться от хватки, вспомнился давешний урок: не вмешиваться. Не мешаться. Не путаться под ногами. Разберутся без тебя.

Негромкие разговоры, шепот о чем-то недостойном, жестокий заливистый смех и догадки, одна хуже другой, начиная с того, что господин в кои-то веки ошибся, подбирая кого-то себе на службу, и заканчивая домыслами о том, что этот де однорукий не так посмотрел на госпожу Арсанну, стихли, когда на крыльцо вышел сам хозяин. Ничто в нем, внешне спокойном, как всякий благородный человек при людях, не выдавало гнева и не позволяло догадаться о причинах сборища.
- ...отрекаюсь от разбойника Ратеза из Найа, взятого мною на поруки, поскольку поименованный не подчинятся доброй волей моему слову, сим лишаю его крова, стола и защиты, и не желаю видеть в моем доме, как и всякого, кто дружен с ним и верен ему. Увести прочь!
По слову господина поименованного разбойника уволокли к воротам и вытолкнули прочь, постаравшись, чтобы он повалился левым боком в дорожную пыль. Его друзьям позволили выйти своим ходом и даже не отняли сумок; ворота за ними закрылись, только прозвучало напутствие:"Убирайтесь поживее, и чтоб вас тут не видели!".


Давным-давно, когда поместье спешно строилось по замыслу опального полководца, его владельцу, привыкшему к столичному простору, претило обитать за стеной леса, словно в каком-то зимовье, и вековые сосны, мирно стоявшие в ожидании времен, когда люди из деревень при Крепости расплодятся и изведут бор под пашню, были вырублены, да и пущены на постройку огромного дома. Годы запустения, последовавшие за казнью не усидевшего в ссылке благородного господина, расставили все по местам - полями осталось ровно столько земли, сколько по силам было обработать крестьянам из Вышней, Нижней и прочих деревушек, прочее же со свойственной природе скоростью затянулось сперва кустами, затем древесной порослью, в считанные годы из нее поднялись к небу стройные березки и осины. Так бы и стоять лесу, ждать своего часа, кабы поместье не отдали властной милостью господину Инграну Акклеменскому, и теперь, как и десятки лет назад, довольно было выйти за ворота, чтобы увидеть, как дорога через залитые солнцем, звенящие от кузнечного стрекота луга упирается в перекресток с другими дорогами - между крепостью и ее городком, деревушками Вышней и Нижней и далекими владениями господина Краснокопытского, и, как бы ни петляла дорога, обходя холмы, даже от ворот было прекрасно видно, как вдали на холме высится простая, суровая, хмурая Крепость. Здесь, у обочин, было пустынно, но, поглядев налево и направо, можно было разглядеть, и расслышать, что именно здесь, на лугах под присмотром людей пасется днями скот и кони из поместья.

Это сообщение отредактировал Риан - 5.1.2011, 11:29

Совершенно огорошенная, ничего не понимая, Мелис вышла за ворота, прижимая сумки словно в намереньи их защитить. Даже не вышла, выскочила, опасаясь, что иначе вытолкнут. Подбежала к упавшему Ратезу, кинула сумки и обняла его, стала помогать подняться, хотя он, наверное же, и без её помощи смог бы. Оглянулась на ворота в недоумении, на глаза слёзы обиды навернулись. Только что у неё был кров и возможность прожить остаток жизни в тепле и уюте, а теперь всё что было отобрали, и опять она в статусе бродяги, впридачу разбойницы.
Ратез должен знать побольше других, за что от него Ингран отрёкся. Но глупо было спрашивать. Да, Мелис знала ответ, хотя и не в подробностях. Наёмник не обладал кротким нравом, и наверно посмел тягаться в крутости с господином, за что и поплатился. Хорошо ещё что просто выгнали, могли и по-другому наказать.
И что теперь делать?

Кареглазый : - Ты прав, Ратез! - следопыт махнул рукой, горько усмехнувшись. - Таперича что делать будем? - следопыт стрельнул живыми глазами из-под кустистых бровей, перескакивая через очередной куст, осыпанный ярко-красными цветами. - Слышь, Одо! Ты бы лучше мечом весело так же вертел, как языком... - он нарочито небрежно-нагловато задел певуна плечом, проходя рядом, но обернулся, улыбнувшись...


Taliesin
- Джареан, что там по дороге в Таррег? Как нам добираться? - поинтересовался менестрель и прищурив глаза добавил. - Если, конечно, вы собираетесь туда ехать...
[05.01.2011 22:12:09] Тапка: Наемник фыркнул в ответ на вирши певуна. - Давайте и впрямь прикинем, что будем делать и как обстоят наши с вами дела.

Кареглазый :
- Может тогда остановимся на время и поразмыслим! - следопыт остановился, равернулся лицом к группе путешественников, раскинув руки в сторону.

No4ka
- Что-то неохота останавливаться, я думаю, солдатня не шутила.


Taliesin
- Да ладно, не отправят же за нами погоню. - отмахнулся менестрель. - Здешний господин кажись склерозом не страдает.

Кареглазый
- Ну, коли так... - продолжая пятиться задом, следопыт пожал плечами, развернувшись, потопал дальше, раскинув уши, прислушиваясь...


No4ka
- Чем-чем не страдает? - не понял наемник.

Кареглазый
- Одо, - Джареан бросил через плечо - ты по-моему с господами еще не общался тесно, коли их характер не знаешь...


Taliesin
- Ну болячка такая старческая. - пояснил Одо. - Когда забываешь всё быстро.

Кареглазый
- Аааа... - для виду закивал следопыт, скосив глаза на Ратеза...

No4ka
- Я все вижу, - лениво заметил наемник.

Кареглазый
- Со селкрозом понятно-то, а что с заданием делать-то будем, или у нас тоже эта болячка самая.., что Одо говаривал... - зачесал в голове следовед.

No4ka
- А чего задание...пойдем в Таррег, там разберемся, - ухмыльнулся Ратез. - Только, наверное, предупредить надо вас. Я и там прославиться успел...

Кареглазый
- Неужто местным бабам всем юбки позадирал? - ухмыльнулся следопыт.

Taliesin
- Я лично не против в Таррег съездить. Там наверняка закрутился интересный сюжет. - послушав разговор между воинами и вспомнив сказанное на площади, Одо спросил Ратеза. - А чего это ты на поруках у Инграна был? И хмм, выходит сейчас ты типа уже свободный...

No4ka
- Ага свобода так и прет из всех щелей...это на словах я свободный...Да я тут так немного поразбойничал, стражу поубивал, смертник в общем, на то и на поруке был.

Taliesin
- А чего же не поедешь куда-то, где тебя и вовсе не знают?

No4ka
Ратез почесал в затылке, как тут объяснишь коротко прописные истины. - Слово держит и заложник у Инграна есть, заложница, -поправился он.

Taliesin
- Новая жизнь и всё такое... Или тут тоже не всё так плохо? - Одо слегка покосился в сторону Мелис. Одо вспомнил эльфийку. - Ааа, понятно. А как тебя с Риан дорога свела? Их ведь так мало, эльфов-то. Вообще, жаль её. Мало того, что без магии, да еще и заложница. Её бы освободить, но как...

No4ka
Ну я никогда не видел эльфов-то, - пожал плечами Ратез, - откуда мне было знать, кто она. А встретил я ее, Крига и Нарреля пару годов назад недалеко возле Баренской обители очень далеко отсюда, один из уголков света, куда можно забрести только заблудившись по случайности и не хочется возвращаться. Да, дела, много времени утекло...столько всего прошло... Освободить...я могу только отслужить ее освобождение, другое не позволит клятва...глупо, конечно, но такова правда.

Taliesin
- Расскажи о прошлом, а? - попросил Одо. - А потом я о своих приключениях расскажу. Всё равно дорога долгая, так что хоть познакомимся.

No4ka
- Каком прошлом-то? - не понял наемник, нахмурившись.

Taliesin
- Ну где был, что видел, в какие передряги попадал, как выкручивался... Я говорю о приключениях. - Одо сообразил кое-что и хлопнул себя по лбу. - Так вот чего т такой мрачный! Ты то видишь во всём, что происходит всякие трудности и проблемы. Нет, дружище, это приключения! Ну ничего, пока мы будем развязывать шпионские нити и заодно твою эльфийку выслуживать, я уж постараюсь твой мрачный настрой развеять.

No4ka
- Если звать неприятности приключениями веселее они от того не становятся. Давай так, я рассказываю кое-что тебе, ты рассказываешь в ответ мне, по-другому никак.

Taliesin
- Здорово! Согласен. - радостно согласился Одо. У него уже давно чесался язык рассказать какую-то историю. Хотя и услышать было не менее интересно.
[05.01.2011 22:46:53] Тапка: - Ну и что ты хотел бы у меня узнать в первую очередь, Одо?

Taliesin
- Давай про вашу встречу с Риан и про Барренскую обитель и про то, как она оказалась заложником, а ты на поруках.
[05.01.2011 22:49:03] Тапка: - Это две разные истории, хитрец, - усмехнулся Ратез, - а то и три.

Taliesin
- Да? - искренне удивился Одо приняв невинный вид. - Ну рассказывай сначала. Как устанешь, будет моя очередь.

No4ka
- В тот день все началось достаточно обычно для того человека, который вконец заблудился в незнакомых местах. Было вдвойне забавно, когда на росстани брошенная на удачу монетка легла ребром, да...Шуточки Богов, хех. Так вот, выбрав дорогу наобум, я попал деревеньку неподалеку от какой-то обители, которая собственно и оказалось баренской. Там на площади монашек втолковывал каким-то чужакам, что обитель готова заплатить всякому, кто избавит ее от какого-то зверюки, который убивает монахов. Вот так мы и встретились с Риан. Она сверкала на меня глазищами, что та кошка, готовая защищать котят, думала, наврное, что укушу ее. Давай, расскажи мне, кто ты, откуда родом. А можешь хоть и наврать, но все равно интересно.

Taliesin
- Я странствующий принц, зачарованный злым колдуном, чтоб бродить вечно по свету, пока не найду то, не знаю что, там, не знаю где. Потом мне этой ерундовиной еще нужно убить страшное чудовище и сложить об этом балладу… - начал было рассказывать Одо с серьёзным и пафосным видом, но долго морочить голову Ратезу не стал, рассмеялся и рассказал уже более правдивую версию.
- Я из восточных волшебных земель. Тех, где эльфы живут, маги… Есть там город Сот Асвад, огромный торговый город на побережье океана. От керства Аленнского туда думаю больше года пути будет. Родился я от странствующего рыцаря Лектура Ломанского - из тех, что без штанов зато в кольчуге и от купцовой дочки. А странствовать отправился потому что свет повидать захотелось. Я у старика одного учёного в детстве служил. Вот заодно и начитался о далёких краях и на гостей дивных насмотрелся. Но читать хорошо, да посмотреть лучше. Вот уже шесть лет хожу. Зарабатываю игрой и песнями. Собираю песни и всякие истории по всему миру, запоминаю их. И просто ввязываюсь во всё во что хочу. А как вы с Риан сошлись? И что стало с чудищем? Оно вообще было?

No4ka
- Никогда не бывал на востоке, - признался Ратез, - да и обширен мир, не для одной жизни человеческой, - он тряхнул головой. Говоришь гладко, так что поверю тебе на слово. Как сошлись мы? Да так и сошлись - общее дело вяжет сильнее крови, а надолго иль нет только время кажет. А в Беренской обители было чудище, человек зовется, людь, что его, нет зверя страшнее. Ты лучше скажи, Одо, как тебя занесло так далеко на север-то? Тоже жажда голодать, мерзнуть и риск быть побитым или вовсе убитым?

Taliesin
- Как-то занесло. Я верю, что где бы меня не носило, это замечательно. Замерз - отогреюсь. Проголодался - найду еду. Одо Лектур нигде не пропадёт! И вообще, на краю земли тоже можно найти что-то интересное. Мне кажется, в мире нет СОВЕРШЕННО неинтересных стран. Вот, к примеру, довелось мне проезжать через одну страну маленькую - от одной границы другую видно. И земли их чуть ли не камни одни. Их так и называют Черная Гора. Так вот, тамошнее племя хранит предания за пол тысячи лет! А какие вещи из камня и металла делают! И честь и слово у них из камня и металла - нерушимы. Хоть с виду глушь их страна несусветная.

- А как вы с Инграном этим связались? Он тебя на площади разбойником называл. В то что ты разбойничал я поверю, вид у тебя на редкость бандитский , но эльфийка среди разбойников это уж слишком. И почему тогда тебя попросту не казнили...

No4ka
- Тебя послушать, так ты в моих роднях краях был, но, чую, что не так, не та страна, да ладно. Что до меня. Я, дурак, хоть и не молод уже, а позволил обвести себя вокруг пальца. Так то разбойничал я, подвизался на то, потом понял, что ошибся да отступать было поздно. Так что казнили бы меня или сдох бы, меня стражники сильно порубали, пока брали нашу "банду". Ингран мне жизнь спас, хоть и меня не спрося, а надо ли то да не суть, спас вот суть. Скажи мне, Одо, как в Аленну-то попал?

Taliesin
- Как-как... через границу перешел да и попал. Так же как всюду попадал. Или ты хочешь, чтоб я тебе путь описал подробно?

No4ka
- Ну мож видал чего...

- Да уж видал. Войск, как зевак в базарный день на границе столпилось. Кого там только нет! Наверное и разбойников в строй поставили - такая пёстрая компания. И с чего бы? Воевать что-ли собрались аленнцы? Так тут и без войны людишек немного. Тем более, чтоб разжиревшие на налогах и поборах горе-аристократы Шарренде на кого-то напали... слабо верится. А с Аленны и вовсе брать нечего. - размышлял Одо.

- Ох и смеху там от этого столпотворения! Я даже остался на два дня на заставе понаблюдать за этим бредом сумасшедшего. Чего там только не было - один раз даже чуть войну Шарренде не объявили сдуру! Представляешь, охрана Шаррендского торговца, обпившись до свинского состояния, потерялась. Вышли эти оболтусы к чужому лагерю, приняли его за свой и не разобравшись напали - дескать, чего там чужаки сидят! А "чужаки" были не лучше - дали дёру, вернулись с Аленнскими вояками и опять таки не разобравшись полезли в драку. Эх, ну и смеялся я тогда! Жаль только порубили парочку дураков. А так скандал был просто замечательный.

- Значит ты видал, что и мне показалося. Может, кто расскажет мне, что такое Шарренда да и вообще весь Пригорский союз вкупе, кто власть держит, что за соседи у Аленны. Про Таррег я наслышан, можно сказать, сам видал вблизи...

Кареглазый
Пока другие чесали языками, временами вклиниваясь удивленными восклицаниями и похохатываниями, мол, ай да рассказчики, клинок на служение да медальку за заслуги (ну, или за незаслуги), следопыт думал про то, сколько же примерно времени уйдет на пешеходный переход от поместья Инграна до... следопыт мысленно осекся... а до чего же им идти... Ратез, нам вообще куда?

Taliesin
- А что Шарренде? Обычная купеческая страна, живет торговлей. Кто богат, тот и благороден и прав. Нравы, конечно, порядком свободнее здешних. Людно весьма. Покупается и продаётся буквально всё - было бы золото да желание. Эх, а развлечений там... Уйма! На любой вкус. Но дорого. - начал расказывать Одо.

No4ka
Наемник засмеялся: - Я думал, ты мне скажешь, Джареан, короткий путь до Таррега

Кареглазый Джареан скривил губы: - Путь-то я покажу, мне бы узнать, до чего конкретно... До границы за просто доведу, мне это по плечу, а вот дальше как, будет посложнее, там одним знанием дороги-то не обойдешься

No4ka
- Что еще можешь сказать об соседях, Аленны, певун, такого, что знать бы надо? А ты, Джареан, Боги, как тебя хоть родные-то звали, чтобы коротко?

Кареглазый
- Жарок, то сестрица звала... - хохотнул следопыт. - А так Джаром, что уж там!
Дорога спускалась широким пологом резко вниз, следы телег и отчетливые конские подковы вперемешку с человеческими ступнями свидетельствовали, что этим ходом многие ходят до инграновой усадьбы. Следопыт быстро сбежал вниз гикнув. Громко сказал, запрокинув котомку поудобнее на плечо: - До Таррега три дороги есть - перевал Жрицы на севере через владения Краснокопытского, перевал Брюха и...
Он глубоко вздохнул: - Можно еще попрыгать на козьих тропках, так короче будет, но тяжелее... У меня пока ноги, а не копыта...
Джар широко осклабился и посмотрел вниз, выразительно пошевелив пальцами в мягкой походной обуви...

Taliesin
- А что сказать? Благородные тамошние оборзели похлеще здешних. Я бы сказал эпически оборзели. - Одо задумался, что бы еще полезное вспомнить. Когда следопыт вспомнил про тропки, Одо запротестовал. - Никаких тропок! Дороги наше всё. Чего зря себя мучить?

Кареглазый
Следопыт внимательно заглянул Ратезу в лицо, когда последний спустился с высоты, ткнув в большим пальцем в сторону владельца трынделки: - Эпи... что?
Джареан поморщился, потряс головой.

No4ka
Наемник пожал плечами. - у певуна спроси, он грамотный, книжки, говорит, читал.

Taliesin
- Эх, мрак-темнота! ЭПИЧЕСКИ. Так, что об этом можно было эпос слагать, то бишь легенды. - Одо поучитльно поднял вверх палец, объясняя прописные истины.

Кареглазый - Совсем певун со своей трынделкой сбрендил, музыка ему мозги-то и перешибла... - следопыт округлив глаза, покрутил пальцем у виска.

Taliesin
- А, это да. Вот уж сколько лет, как совсем безумен. Но на людей не бросаюсь. Разве только на симпатичных девушек, да и то, только если те сами хотят.

No4ka
А как ты узнаешь хотят они или нет? - фыркнул наемник.

Кареглазый
Какие, к межвежьей бабушке, эпосы? Эх, мрак-темнота! - передразнил Одо следовед. - Вот, помяни мое слово, не приведи всевышний, будешь ты ругать себя последним словом, когда нас на прямой дороге бандиты али еще кто в окружение возьмут...
Следопыт не менее поучительно потряс сжатым кулаком...

No4ka
- Больше бандитов я бы солдатни опасался, хотя на вид одно и то же, - хохотнул Ратез.

Кареглазый
- Ратез, ты... енто, не тяни кота за хвости, говори слово, какими путями попользуемся, а то солдатня али бандитня медлить не будет. В разы сцапает!

Taliesin
- Ну, это наука непростая. Но как до ближайшего города доедем, так и быть, поделюсь премудростью. - пообещал Ратезу менестрель. Когда речь зашла о бандитах, Одо легкомысленно махнул рукой, дескать "прорвемся" и завёл
Пусть нету ни кола и не двора.
Зато не платят королю налоги
Работники ножа и топора -
Романтики с большой дороги.
- А что, на здешних главных дорогах так опасно? - поинтересовался он , допев куплет.

No4ka
- Ловлю на слове, Одо, - заметил наемник. - А что до разбойников. Ну да, развелось нас...тьма-тьмущая, ээээ..епически просто как ага

Кареглазый
- Опасно, еще как опасно... С такими людьми, как ты, Одо, как минимум, слух потеряешь! - следопыт, выпятив челюсть для смеху, пытался прочистить ухо...
Ага... с ентими епическими трынделками!!! - в тон наемник поддакнул следовед, пустив в губы язвительную ухмылку.

Taliesin
- Ну вообще можно от разбойников и на тропки свернуть. Я то и не в такие дебри залазил. Но вот моя кляча может не выдержать такого надругательства над своим здоровьем. А если она сдохнет, то Мелис придётся топать пешком, а нам вещи на своём горбу тащить - как подумаю - аж сердце разрывается! - Одо сделал артистический жест, показывающий всю глубину его страданий от подобных мыслей и спросил следопыта - А мы с тобой не потеряемся если с дороги сойдём? А то вдруг ты будешь нас кругами мех трёх сосен водить...

No4ka
- Если лошадь сдохнет, я вижу две пользы от этого, - хохотнул наемник, - много мяса и кормить ее не нада, а грива, хвост и копыта можно будет продать, хе-хе.

Taliesin
- Зачем продать? - парировал Одо. - Тебе прицепить. Будешь верховым бойцом. А со временем в боевого коня выучишься на страх врагам и нам на потеху.

Кареглазый
- Не боись, Одо, - степенно заверил барда следовед. – Со мной не пропадешь! Выведу, куда хочешь!
- А за клячу, я горой встану, - Джареан похлопал лошадку по крупу. – Она у тебя такая дохлая, прямо жалость берет, но не думаю, чтобы кто-то прельстился статным видом твоего трынделковоза… Разве, что на кости для собак пойдут, и то если последние не поперхнутся?!

No4ka
- На коня не потяну, - не согласился наемник, - даже неверхового, пострашнее клячи чьей-то выйду.

Кареглазый
Однако! - следопыт бросил в сторону Ратеза веселый взгляд.

Taliesin
- Джареан, а ты сам откуда? Чем раньше занимался и зачем в Таррег идёшь? Ну всмысле сам захотел или заставили, как Ратеза? - спросил Одо, когда тема клячи кажется исчерпалась.

Кареглазый
- Эх, - махнул рукой следопыт. - Аленнец я. Родился и вырос при дворе старого Тегвена. Знаешь такого? - солнце начало слепить, и чтобы рассмотреть барда, верхом на лошади, следопыту пришлось щуриться и прикладывать ладонь козырьком ко лбу... - Потомственный следопыт. И брат и отец мой - следопыты, у них этому ремеслу и научился. Следы читать умею разные, метко стрелять да языком как помелом чесать, коли заметил... - Джареан ощерил зубы в улыбке.

No4ka
- Да уж потрещать вы вдвоем горазды, у белок в лесу чтоль научился или у дятлов?

Taliesin
- А ты меж нами вставай. Тогда на оба уха одинаково оглохнешь.

Кареглазый
- Молчи уж, сам видать, когда надо, язык-то свой распускаешь до полу... По глазам видно-ть, - пригрозил пальцем.

Taliesin
- Мы с Джареаном еще вина хлебнем, да петь хором станем...

No4ka
- С кем я связался, - возвел глаза горе Ратез. - Они еще и петь хором. Ужас!

Кареглазый - Вина не люблю, а вот петь запросто... - следопыт загорланил какую-то песню про тяжелую жизнь лесорубов, почему-то при это маршируя и держа на плече символический топор...

No4ka
- Джар, а где ты вина успел испробовать, что егоне любишь? Нечастый напиток на севере-то? - хмыкнул наемник. - Идорогой.

Taliesin
Тут уже настала очередь Одо морщиться и закрывать уши.
- О ужас! Ратез, ты был прав

Под веселый смех, песни и шутки над ко всему привычной и безучастной гнедой кобылой недлинная дорога вывернула из-за пригорка и довела изгоев до перекрестка, от которого дороги живо расходились в стороны - прямо, к крепости, налево - к городку, а направо - ко владениям господина Краснокопытского, а от дорог, не мудрствуя, тут же расходились тропки поменьше. Здесь, на перекрестке, уже ждали, издалека заслышав смех и пение, четверо конных при радостно отблескивающем на солнце доспехе и узнаваемом знамени керовых войск - алом полотне с медвежьей головой. Только один из них был в зрелых летах - широкий, крепкий и костями, и плотью мужик с цепкими зеленоватыми глазами, трое же при нем, на вид, не перешли еще за две дюжины лет. Взгляд зеленоглазого скользнул сперва по тому, кто горланил громче всех - по Джареану, потом задержался мечтательно на фигурке Мелис, переменился на осуждающий, приметив грустную, заморенную животинку под ней - куда там бедной кляче, которую хозяин, по всему, а в особенности по тусклой шкуре и осторожным движениям видать, кормил и чистил с пятого дня на шестой, до их собственных ухоженных коней! Поглядел на Одо, оценив снаряжение, и только подъехав со своими людьми поближе разглядел за ними всеми знакомое каждому в Крепости на Сосновой лицо.
По знаку старшего молодняк перестроился, взяв путников в неполное кольцо и взялись кто за копье, кто за топор.
- Что я вижу, - протянул старший, щурясь на Ратеза, как кот на сметану, - средь бела дня по дорогам разгуливает разбойник, бунтарь, убийца и заговорщик. Я десятник Сеннен, а ты, висельник, расскажи-ка нам, как ты сбежал от своего хозяина и набился в попутчики добрым людям... и, если будешь говорить занятно и убедительно, может быть, я позволю женщине уйти.

Вот верно люди говорят: беда на веселье ложится. Не прошла, не прошла даром веселая дорога. Еще мгновения назад просветлевший лицом Ратез в мгновение весь собрался, стал ниже ростом что ли и очень, очень угрюмым и злым за испорченное веселье.
- Эээ, господин десятник, да посмел бы я сбежать разве? Вы ж меня вмиг по дорогам бы выловили, расстарались, - наемник залез пальцами за пояс, где в поясном мешочке лежала украденная бирка - и того..этого...на голову бы укоротили. Или же мне не дорога своя голова? - Он протянул бирку десятнику, сделав вид, что ничего, мол, не знаю, выполняю чужую волю, которая тебя, остолопа, совсем-совсем не касается. Другое дело, если этот бдительный Сеннен не поверит...запасного плана, увы, не было. Если что, придется придумывать на ходу.

Сеннен взял вещицу ловким недоверчивым движением, успевая присматривать и за самим Ратезом, и за его спутником, и тут же, распрямившись, занял прежнюю дистанцию, удобную для копья, а не для ножичка или короткой ковырялки чужеземца. Оглядел бирку наивнимательнейшим образом, отыскивая хоть какой-нибудь признак подделки, но господин Акклеменский, в отличие от многих местных, не скупился и нарочно заказывал знаки надежным мастерам, чтобы убедительно повторить их работу, не зная условий, действий и приемов, было непомерно сложно, долго и дорого. К тому же на обратной стороне серебрянки виднелась выгравированная надпись из двух слов - должно быть, ратезово имя.
Так и этак изучив бирку, десятник передал ее своему спутнику, у который, даром, что ростом и статью не выделялся, и лицо от роду было невзрачное, но серые глаза, должно быть, видели надежнее и к тому же украшены были ресницами, длинными и трогательными, как у иного теленка, девкам на зависть. Но и помощник не разглядел в бирке подделку, и на лице десятника явственно отобразились противоречивые чувства.
- Эта бирка дает тебе право безнаказанно появляться за воротами поместья, - признал он нехотя с таким видом, словно съел лягушку, - но только с кем-то из людей Акклеменского. Кто это с тобой, и где вы взяли эту несчастную тварь? - он кивнул на заморенную лошаденку певуна.

- Я полагаю, кто-то из людей господина Инграна Акклеменского, господин десятник. Эта несчастная тварь, думаю, принадлежит своему владельцу, - пожал плечами наемник с самым невинным видом. Когда бирка была признана подлинной, словно гора с плеч свалилась и теперь, ох, как хотелось поразвлечься да нельзя, нельзя, уж больно в Крепость не хотелось, второй раз его оттуда не выпустят из цепких загребущих ручек. Ничего, ничего, дайте только границу пересечь...

- И кто же из вас служит господину Инграну? - поинтересовался десятник столь же невинно, - И чем этот "кто-то" может это доказать?

Кареглазый
Следопыт выступил вперед, серьезный и собранный, даже не подав виду, что это он десятки ударов сердца назад довольный горланил песни: - Я нахожусь у услужении Инграна. Вот письмо!

Риан
Сеннен взял письмо так же, как до того бирку, развернул, покрутил так и этак. Он даже не притворялся, что читает, или хотя бы разбирает буквы, а просто рассматривал печати и подписи господ на листке, тщась хотя бы там найти повод, чтобы немедленно схватить всех троих вместе с их полудохлой скотиной, дотащить до родной крепости, благо, до нее рукой подать, и там надолго прославиться человеком, отомстившим за оскорбление всего солдатского дела. Выражение бессильной злости проявлялось на его лице медленно, пятнами, но в конце концов письмо и бирка были брошены владельцам.
- Проваливайте отсель и поживее! - буркнул он, чтобы оставить за собой последнее слово, и развернул коня прочь, велев молодым идти следом.

No4ka
Наемник проводил взглядом десятника и вздохнул, осторожненько так, чтоб это не подумало вернуться или поворотить нос в их сторону. - Не любят они меня, - пожаловался он.

Taliesin
Одо фыркнул:
- Забудь. Мы едем в другую страну. Но какие у них были рожи, когда им пришлось нас отпустить! Я еле удержался чтобы не смеяться с их дурацких рож.

No4ka
- Одна надежда что покинуть местные гостеприимные места, а то знаю я их сделают из меня много маленьеих Ратезиков. По-моему, придется мне к тебе, Джар, в услужении идти, второй раз мне шкуру спас. Правда, от меня пользы мало, неприятностей много, но ничего, это ты потом узнаешь...

Кареглазый
Следопыт горько усмехнулся:
- Ничего, не привыкать! - Он слегка двинул кулаком Ратеза в скулу, - Куда уж ты денешься, а? Таких гордецы и хвастуны, как они - Джареан кивнул головой в сторону поднявшейся столбом от уезжающих всадников пыли, - еще многажды нам повстречаются нам по пути. Одним письмом от них не отделаешься! Разве что попросишь Одо что-нибудь сыграть? А? - хитрО прищурился следопыт, кинув взгляд на барда.

Taliesin
- А чего это не отделаешься? Этот раз отделались, чем следующие хуже. - отмахнулся Одо. - Нет, ну если надо, то я и сыграть могу, а вы под танцоров-акробатов при мне сойдёте...

Кареглазый
- С моими-то ногами?! - следопыт наигранно-обескураженно посмотрел на свои кривые нижние конечности.

No4ka
- А чего тоже хлеб, - фыркнул наемник. - Баловство за деньги.

Кареглазый
- Надо еще дохлую клячу начить взамест шута выводить в народ! - оскалился Джар.

Taliesin
- А может нам как-то физиономию Ратеза спрятать? Я немного гримировать умею. - уже всерьёз предложил Одо

Кареглазый
- Ладноть! - хлопнул в ладоши следопыт, привлекая к себе внимание спутников. - Какими путями пойдем-то?

No4ka
- Мою морду спрятать? Не получится, кабы все так просто, я бы свое время...эээх, - он мечтательно закатил глаза. - Вот что, Джар, проведи нас стороною от тракта, но не козьими тропами, - наемник поморщился. - Спина-то еще болит препаршиво, надо сказать.

Taliesin
- Это ты не знал с какой стороны к делу подойти. Ну да ничего, вот увидишь, что-то найдём, что-то купим, замаскирую тебя так - мать родная не узнает! Во всяком случае, пока не умоет. А пока что и правда можно бы поменьше светиться. Заодно с помощью Джара соберем кое-что из корешков да травок из которых нужные штуки изготовить можно.

No4ka
Наемник с сомнением уставился на певуна. - Если все бы просто, но, пробовали же уже, как не пробовать, морда еще больше в глаза бросается. Удар я знатный отхватил-то, можно сказать, дружеский в свое время.

Кареглазый
- Идемте тогда направо, через владения Краснокопытского, через перевал Жрицы... - он свернул на правую дорогу. - А морда дело наживное, главное её вовремя отъесть!

Taliesin
- А я и не говорю, что смогу сделать, чтоб твоё лицо в глаза не бросалось. Я говорю, что попытаюсь сделать чтобы тебя не узнавали. - хитро прищурился Одо. - Ты-то как раз еще страшнеее станешь.

Кареглазый
- Может тебе приклеить бороду, будешь дедушкой, а, Ратез? Внучат тебе подбросить для виду?

No4ka
- Слушай, Джар, вот что ты за человек, можно было про жратву хоть не трындеть, а? Жрать охота..А будешь болтать много, я тебя высокие ноты петь выучу.

Кареглазый
- Спасибо, не надо - следопыт встал в оборонную позу. - Мне нот Одо достаточно...

No4ka
- Вот то-то же.

Taliesin
- А когда мы в Тарреге дело провернем, и эльфийку получим и все освободятся, что делать собираетесь? Ну там может мечта какая есть...? - спросил Одо. - Я вот хочу мир весь объехать, а потом театр основать.

No4ka
- От ты спросил...Я завтра не знаю, чего будет, а ты наперед знать хочешь, смешной ты.

Taliesin
- А без мечты жить неинтересно! Вот думаешь сегодня, как брюхо набить. И завтра о том же. И так день за днём. СКУКОТИЩА. А так, когда мечтаешь, и жить веселей. СМЫСЛ появляется.

No4ka
- Ааа, то есть голодный, но со смыслом. Запихните себе этот смысл...

Taliesin
Кстати, о еде. У меня кой-что есть с собой. Прихватил перед выходом. Можно расположиться где-то на перекуску.

No4ka
- Ты че благородный что ли? Мы ток вышли, а тебе уже присесть подавай, - хмыкнул Ратез. - Али попу на коне отсидел?

Кареглазый
- Рано пока, - обронил Джареан. - Хотя бы после полудня перекусим. Ты потерпим, Ратез, авось еще птиц настреляю...

Taliesin
- Ну когда голодный, согласен, мечтать трудно. Но вот ты поел, выспался, жену приласкал. И что же, больше не надо ничего? Так вот год за годом просто живешь себе? А помер ты и что - ничегошеньки ты от себя не оставишь. Может разве пару детишек, которые так же отживут своё да и исчезнут. Нее, уж лучше что-то такое сделать, чтоб еще век тебя помнили да детям рассказывали, что был такой.

Кареглазый
: - Думаю, - следопыт усиленно зачесал голову - у Ратеза будет что рассказать детишкам, если он вообще собирается жениться... Ты вообще женат, Ратез?

No4ka
- Нет, у меня на Родине до двадцати пяти нельзя, а в двадцать пять я уже в плену был, потом как-то не сложилось все...

Кареглазый
- Ничего, ты еще не раз покоптишь небо своими рассказами будущим детям... благо язык у тебя подвешенный и острый, аки меч, и разить ты им умеешь...

No4ka
- Не знал бы тебя, подумал, что издеаешься, а если посудить, я тебя и так не знаю, - хмыкнул он.

Кареглазый
- А тут никто друг друга не знает, Одо... Вот брякнешь иногда слово свое, певун, а вроде не маленький ребенок - следопыт высматривал походу дорогу, приложив ладонь ко лбу козырьком.

No4ka
- Ха, а вы небось точно по выводку детишек уже завели, вон лбы какие здоровенные, а?

Кареглазый
- Кто, я? - ткнул в себя пальцем удивленный следовед. - Да я особо баб не привечаю... трепаться сам могу за двоих, коли нужно...

Taliesin
- Искренне надеюсь, что нет. Не хотелось бы жизнь портить девкам. - задумчиво произнес Одо.

No4ka
- И в кого наш Одо такой честный...

Кареглазый
- Уж точно я рвать им уши не собираюь своим пением - довольный своей остротой, усмехнулся Джар... - Видать, в лошадь свою...

No4ka
- Мож оставим остроты для кабака да девок, Одо нам поведает историю поучительную что ли.

Кареглазый
- Пусть, я согласен... а то у меня уже язык устал молоть. Только без музыки, Одо! - отрезал следопыт.

Taliesin
- Ну добро. Слушайте. - приготовился рассказывать Одо, но так ничего и не рассказал.

Кареглазый
- Слышь, Ратез... А чего это у тебя так с лицом-то вышло? В жаркой сече под меч попал, что ли? И что за закон, чтобы до 25 на девках не жениться?

No4ka
- На какой из вопросов хочешь получить ответ, Джар?

Кареглазый
- А на оба! - восклинул следопыт.

No4ka
- И сразу, - фыркнул наемник. - Ладно. Положено так по покону, до 25 лет мужчина должен себя показать воинским ремеслом или просто ремеслом, постороить дом и только после этого невесту искать. Обычай, да.

Кареглазый
- А уж дерево нельзя посадить? - усмехнулся в бороду следовед. - С лицом что, молви!

No4ka
- Долгая история. Если коротко, побратим оставил на память, - хмыкнул наемник.

Кареглазый
- Понятно. Авось, коли время будет вперед, еще расскажешь.

No4ka
- Эта история из тех, что после хмельного и в тепле можно только рассказывать, - согласился наемник.

Кареглазый
- До тепло еще дойти надо, - вздохнул Джар.

No4ka
- Дойдем, куда денемся, меня больше волнует, как к Дагрешам на службу попасть, а не как мы до них дойдем. Толку с меня...

Кареглазый
- Ну еще неизвестно, как судьба наша сложится завтра... Авось удача нам подмигнет и не обойдет нас своей стороной!

No4ka
- Удача не любит безучастных, - не согласился наемник. - Если сидеть и ждать, то и не произойдет ничего.

Кареглазый
- Естественно. Удача идет навстречу тем, кто сам сделал первый шаг. Надо приложить силу и запастись терпением!

No4ka
- Веди давай, следовед, это верхом до границы полтора дня ходу, а пешком дольше. Так что вперед-вперед.

Кареглазый
Следопыт утвердительно кивнул и прибавил ходу, на десять шагов обогнав спутников, чтобы успеть предупредить, если что.

Это сообщение отредактировал Риан - 8.1.2011, 10:18

На счастье путников, земли, принадлежащие Крепости, были не так уж велики, и закончились раньше, чем силы, да и разъезд встретился только один - двое конных, на вид не больно отличимые от предыдущих, волокли за собой на веревке троих оборванцев с такими мордами, что всякий признал бы в них разбойников, а они бы признали в Ратезе сотоварища, кабы тот с компанией заранее не укрылся в придорожной поросли. Граница с владениями господина Варрена Краснокопытского, ежели идти дорогой, проходила по вершине горы и определялась очень просто: ставили посреди дороги круглый камень, и глядели, куда он покатится. Вид с нее был знаком Ратезу и Джареану - широкая долина, где от самых гор вольно змеилась среди лесов, в обрамлении лугов, деревень, полей и пастбищ, золотая под солнцем река, а вдали самый зоркий мог разглядеть приземистый замок на окруженном водой холме. Идти здесь, зная пути, можно было без опаски попасться страже, и никто не помешал ни пройти долину, ни, в обход перевала Жрицы с его безумной дорогой по краю провала, и придирчивой заставы на таррегской стороне, пройти через горы тропами, какими безо всякого мыта и расспросов, ходили, бывало, местные, шпионы, беглецы и преступники всех мастей.
На таррегской стороне было поживее, народ здесь жило в разы больше, и оттого по дорогам всегда кто-то шел, ехал, тащился, брел или бежал по своим делам, не досаждая излишне встречным. На путников, конечно же, глазели, особенно на Ратеза, но страже тут хватало забот, чем хватать всякого, у кого разрублена морда, а местные задиры быстро теряли интерес, заметив, что их попросту не понимают.

Так и дошли до городка, небольшого, зато с каменной стеной, перед которой далеко тянулись предместья, незаметно переходящие в деревни. За вход в город с путников, худо-бедно объяснившись с Джареаном, стребовали монетку, которая, правда, принадлежала Одо, но зато найти в нем кабак не составило никакого труда - как и во всяком уважающем себя и путников жилом месте, несколько таковых расположилось неподалеку от ворот, объявив себя в разной мере затейливыми вывесками - глиняными кружками, мисками с такой же несъедобной кашей, хлебами, окороками и жареными курами. В одной, самой красивой и чистой на вид, Одо с Мелис охотно пригласили войти, на Джареана поглядели косо, Ратезу же сразу, не трудясь вспоминать чужие слова, знаками объяснили, что с такими рожами в приличные заведения к добрым людям ходу нет. Зато соседний двор оказался сговорчив, хоть и домик был неказист, и внутри не украшен, но зато просторен и по вечернему случаю тесно набит простым народом - еще снаружи слышалась пьяная песня и заливистый смех того особого тона, по какому легко узнать девок, смеющихся так каждый вечер, и внутри полностью соответствовал ожиданиям. Престарелая, но вполне бойкая хозяйка заведения немедленно и громогласно нарекла Одо милым мальчиком, указала на пустующую часть стола меж двух компаний - изрядно пьяного сборища каких-то батраков и еще относительно трезвых бродяг, и, убедившись, что у гостей есть деньги, живо распорядилась принести угощение - одну на всех, но зато с щедрой горкой миску каши с потрохами, в которой каши было, конечно, куда как больше, зато уж ее должно было хватить на всех, кувшин браги да кружки. Служанка, бегавшая с подносом, лицом не походила на хозяйку, и оттого была особенно хороша собой, особенно когда стояла, оперевшись руками на стол или прогибала назад натруженную спину. Глаза у нее были темные, бездонные, а волосы, перевязанные лентой, недвусмысленно вились блестящим черным потоком.
- Чего вам еще, добрые люди? - спросила она, привычно выговаривая чужие слова, и покосилась куда-то себе за плечо. Заведение не держало музыкантов, и никаких развлечений для души и ума здесь не водилось, для игры в кости было еще рановато, ведь солнце еще не совсем скрылось за горизонтом, зато всякий мог позвать к себе какую-нибудь из хохочущих девиц и сколько угодно угощать ее хмельным.

Попав в новый город, Одо с интересом разглядывал всё вокруг: людей, наряды, строения. Певец так активно вертел головой, что наверное сверзился бы с лошади, если бы та двигалась хоть немного быстрее. Направившись по привычке в лучший кабак, Одо был здорово разочарован отказом, но спорить на голодный желудок было лень, так что он махнул рукой и отправился к следующему кабаку, только сказав на прощание:
- Сами не знаете, что теряете.

- Не жалей угощения, хозяюшка. Я как поем сытно, да как возьмусь за струны - со всех окрестных дворов к тебе гости сбегутся. - подмигнул владелице следующего кабака Одо, направляясь на указанное место. По мере поглощения каши и разглядывания прелестей симпатичной служанки настроение менестреля окончательно улучшилось и душа попросила музыки. Да и не пристало певцу в кабаке тратить больше, чем зарабатывать. (К бражке же Одо едва притронулся. Крепкие напитки он не любил, предпочитая пить то, что приятно на вкус, горло не дерет и голос не портит.)

Когда после трапезы к Одо и спутникам подошла служанка со своим вопросом, Одо широко улыбнулся и ответил(не забыв, впрочем, проследить мельком за взглядом девушки):
- Нам бы, солнце ясное, твою улыбку, а к ней ласковый взгляд, чтоб на душе веселее стало. А если их не пожалеешь, то скажи еще, как зовут тебя, когда не зовут "красавицей" или "цветком чудесным"?

Затем, продолжая подшучивать и флиртовать со служанкой, Одо между комплиментами попросил воды, чтобы вымыть руки(не брать же инструмент грязными), спросил о других напитках, попросил передать хозяйке благодарность за угощение и что таверне нужно срочно сменить служанку, а то на эту гости засматриваются так что есть и пить забывают.

Вымыв руки и немного передохнув, Одо достал лютню. "Вот интересно, за какие шиши они собирались путешествовать без меня. Жили бы на подножном корму, как дикари." - подумал он, на секунду скосив взгляд на спутников и попросил Джареана:
- Сообрази, пожалуйста, какую-то посудину для монет.

А уже через мгновение в той части зала, где разместился Одо стала рождаться музыка. Постепенно усложняясь и становясь громче веселая мелодия заполняла зал, а Одо опытным глазом менестреля оценивал, чего сейчас хотят эти люди: слушать или танцевать. Одно он знал точно - безучастным не останется никто.