Человек в чёрном стремительными шагами двигался по терминалу, а консультант Мор Гудвин преследовал его.

Буря, а затем и тревожные вести об извержении вулканов согнали в аэропорт одновременно десятки самолётов; таможенная служба заступила на работу сразу тройной сменой — и сотрудникам Министерства Магии пришлось задержаться на работе после изнурительного двенадцатичасового дежурства.

Ланса Гудвина не слишком заботили причины переполоха. Сидя на скамье в общей части зала ожидания, он вертел головой, с огромным интересом разглядывая мельтешение раздражённых, встревоженных и усталых людей. Буквально утром они садились в самолёты где-нибудь в Танзании, Альберте или Азербайджане, а к вечеру рассчитывали оказаться в Исландии, Таиланде или Мексике, и вот теперь вынуждены толкаться локтями, извиняться или грубиянить, спорить до хрипоты, пить мерзкий даже по запаху кофе и ожидать, ожидать, ожидать!.. Люди постоянно осматривались, оглядывались, а то и свирепо зыркали по сторонам, но, конечно же, смотрели только вовнутрь себя, будто именно там сидел кто-то, кто позволил бы им выпустить наружу дурной нрав и разочарование.

Ожидание нимало не удручало Ланса: отец воспитывал его в одиночку и чем дальше, тем чаще брал с собой на службу. Гудвину-младшему легко давалась учёба, вот и правило держаться подальше от посторонних он запомнил без усилий. С соблюдением правила справиться было куда как труднее. Ланс старался изо всех сил… но иной раз сами собой находились то кучка портовых эльфов, подбивавших сыграть в карты, то загадочный чемодан, во все закорки удиравший от кого-то по эскалатору для маглов, то служебной аэропортовой дракошке никак не удавалось окотиться! Мор Гудвин всякий раз ужасно расстраивался — но уж, когда Ланс попытался поиграть с ковром-самолётом персидского туриста, а тот едва не задушил мальчишку, свернувшись в затягивающийся рулон, посулил: ещё одна выходка, и буду оставлять тебя дома. Да, одного: откуда у нас деньги на няньку? Да просто петрифицирую тебя на сутки, и вся недолга, молодой человек!

Словом, этим беспокойным вечером Ланс сидел тише воды, ниже травы, не пытаясь никому помогать и даже не помышляя кого-то утешать или успокаивать. Но уж глазеть-то ему не смог бы запретить никто!

Ланс не сразу заметил человека в чёрном, скользившего в толпе пассажиров-маглов из Африки. Не заметил бы вовсе, увлёкшись изучением затейливых причёсок из подкрашенных косичек на двух улыбчивых тёмно-коричневых девчонках… но тут человек в чёрном странно наклонил голову, по костлявому его лицу пробежали густые тени, — и мигом сделался на полторы головы ниже, кожа потемнела, глаза чуть разъехались в стороны. Даже плащ, напоминавший покроем плащ из фильма про Сэма Спейда, сменил цвет и фасон.

Озадаченный Ланс привстал. Все его коллекционные карточки, аж целых четыре штуки, ссыпались с коленей на пол. Аж застонав, он молниеносно наклонился, сграбастал сразу все и пихнул в карман красного худи с выцветшим принтом золотого льва и буквами «Гриффиндор». Всего на мгновение он отвёл взгляд от странного человека теперь уже в сером, но когда снова отыскал того глазами, человек как раз переплавился в монументального белобрысого скандинава в распахнутой на брюхе ветровке. Ланс хрипло вскрикнул.

Для волшебников, лицензированные они или нет, в каждом аэропорту устроены дополнительные этажи — например, тут существовали 3 с 1/3 и 3 с 2/3, — и большинство добропорядочных или хотя бы хорошо воспитанных волшебников предпочитали странствовать с соблюдением всех правил и требований Магического Надзора. В конце концов, только вовсе уж глухая деревенщина не слыхивала о том, что после Возвращения Врага меры безопасности по согласованию с правительством распространили и на обычные части вокзалов, аэропортов, больниц и даже муниципалитетов, в которых оборудовали ненаходимые углы, закрытые для маглов.

Тут-то Ланс и увидел отца, с хищно заострившимися скулами скользившего прямиком сквозь поток маглов, не замечавших даже тени консультанта Магического Надзора. Кричать, решил Ланс, было бы глупейшим поступком даже для девятилетки. Краем глаза он продолжал следить за жирным шведом, но сам медленно и плавно отодвинулся за широченный тёмный лист. Сам Годрик-то наверняка не посоветовал бы путать отвагу и благородный порыв помочь с необдуманным риском больше никогда не оказаться в по-настоящему волшебном месте вроде Хитроу.

Швед, между тем, осторожно выбирался поближе к краю толпы. На какое-то мгновение он почти пропал с глаз Ланса, но потом троица долговязых смешливых янки разошлась в стороны — и Ланс снова увидел скандинава, уже перетекающего в неестественно мускулистого чернявого усача с оливковой кожей. Усач красовался в тёмно-сером кардигане и почему-то пенсне… Ланс чуть было не загоготал самым невежливым образом, но тут кардиган распахнулся, полы колыхнулись вперёд — и стройная миниатюрная шатенка, цокавшая каблуками впереди усача, оказалась скрытой от глаз. Ланс мигнул. Кардиган уже запахивался снова, вот только женщины нигде не было видно — не осталось даже туфель на высоких шпильках!

— Ого, — тихо и грустно сказал Ланс Гудвин. — Э-хе-хе…

Поднеся пальцы ко рту, он заливисто свистнул, добавив пару нот, выученных от Дженни Гарт, приручившей и выдрессировавшей ходить, прыгать и драться по команде каждый мусорный бак в Ист-Энде и даже несколько фонарных столбов повнушительней. И, не дожидаясь, пока колдовской посвист привлечёт внимание Надзора или специально обученных маглов-таможенников, сорвался с места и побежал к усачу.

Вот только усача уже не оказалось на месте. Едва раздался первый звук, он обрушился на пол, будто внутри вовсе не было ни единой косточки как у него, так и у сгинувшей девушки. Сернисто-жёлтая тень метнулась под ногами толпы пассажиров, чудом увильнув от подошв ботинок и туфель, и затерялась в зимнем саду.

Ланс припустил быстрее, уверенно перепрыгивая более тёмные тени и бликующие швы плиток, но впопыхах запамятовал, что каких-то лет пятнадцать назад именно Мор Гудвин слыл лучшим ловцом в квиддичной команде своей школы. Изящные пальцы Гудвина-старшего появились будто из воздуха и аккуратно, точно и безошибочно взялись за правое ухо Ланса, прерывая стремительный рывок охотника.

— Ай! — разочарованно пискнул Ланс.

— И впрямь, — гулко сказал Мор. — И впрямь: ай. Отныне тебе запрещено появляться в Хитроу, мелкий заяц. Всё. Хватит с меня! Из-за тебя я только что упустил… словом: ты обещал не мешать мне работать? Ну, так сильнее помешать ты не смог бы при всём…

— Но я… — возмущённо вякнул Ланс.

— Что происходит, офицер Гудвин?!

Если Ланс и Мор двигались через толпу пассажиров-маглов, будто скользя между их шагами и тенями, то волшебник, приближавшийся на сей раз, попросту раздвигал толпу, словно океанский корабль. Казалось, что вокруг него постоянно существует ненаходимая комната шириной с центральный зал собора или же баскетбольную площадку. Но тот, кто оказывался рядом с господином Гербертом Дж.Дж. Мартином, мгновенно испытывал мощнейший приступ клаустрофобии.

Ибо Герберт Дж.Дж. Мартин выглядел поистине исполински.

— Молодой Гудвин, — деловито прогромыхал начальник смены Магического Дозора Мартин. Потом перевёл взгляд чуть ниже: — И вовсе уж юный Гудвин. В чём, прошу прощения… — выдох Мартина, полный мятно-перечных переливов, чуть не сдвинул обоих Гудвинов на пол-ярда назад. — …дело?!

— Видите ли, — браво и точно начал Мор Гудвин, но Ланс взвигнул громче, вырвался и ринулся к зимнему саду, лихорадочно пыхтя и высвистывая отдельные команды, показанные Дженни. Лавки заструились в стороны, листья, напротив, вскинулись вверх… и внезапно всё укромное местечко оказалось как на ладони.

В нём не видно было ни души.

Ланс застыл на полушаге.

Этого не могло быть, но было именно так. Куда девался трансфигурирующий иностранец? Куда девалась девушка? Где…

— Что. Ты. Творишь, — бесцветно сказал Мор Гудвин за спиной Ланса. Ну, подумал Ланс, надо же. Теперь-то мне уж точно каюк. Плакали мои экскурсии на 3 с 2/3 этаж аэропорта. Плакали мои ставки на тотализаторе портовых эльфов. Плакал мой Хогвартс, до которого, впрочем, и так было… скажем, не шибко близко.

— Тут был человек, — безнадёжно проворчал Ланс. — Тут был… волшебник.

— Прекрати, — чуть мягче сказал Мор, поправляя фуражку. — Не выдумывай. Прошу тебя. Никакие волшебники не…

— Я знаю. Но он менял форму… И одежду!

Ланс вздохнул и отвернулся от зимнего сада. Потом понял, что видел что-то ещё, что-то, что вроде совсем не бросалось в глаза. Покосился и разглядел достаточно грязный бурый плащ, комком валявшийся под самой дальней скамьёй.

— В последний раз, — сказал он медленно, — на волшебнике был как раз такой…

Бурый плащ дрогнул и зазмеился вдоль скамейки к фикусу, а затем обвился вдоль ствола растения — и начал обвисать, будто огромный полуувядший лист, меняя цвет на зелёный.

— Вон он! — крикнул Ланс и бросился к фикусу. Подбежав, он схватил новый лист обеими руками, рванул — и…

— Экспеллиармус! — взорвалось под сводами маглического зала ожидания. Сверкнуло две вспышки, и сверкающий клинок, вращаясь, пролетел над головой Ланса, так и не рубанув, не причинив вреда, не… Ланс крутанулся всем телом. Что-то в мече приманило его сильнее, чем любой трансфигурирующий нелегал, даже умеющий прикинуться тряпьём.

— Петрификус Тоталус! — закричал отец тут же, но плащ, снова выглядевший, как плащ, хитро вывернулся через воротник так, что вновь стала видна голова, кисти рук, ступни в грубых ботинках. Но даже Лансу теперь было видно, что внутри плащ совершенно пуст.

— Что это? — спросил Ланс, толком не зная, имеет он в виду меч или же плащ.

— Потом! — крикнул отец, бросая заклинание за заклинанием. Но ткань, казалось, не чувствовала их воздействия, и быстро уворачиваясь, отдалялась в сторону ненаходимой части зала.

Ланс свистнул, и один из фикусов мгновенным ударом сшиб плащ на пол, а потом ловко навертел на длинный крепкий лист. Мор Гудвин подоспел как раз к тому времени, как чужак высвободился от назойливого растения. Ухватив плащ за ворот, он приставил палочку к этикетке и проворчал что-то, куда длиннее обычных заклинаний. Плащ обмяк, теряя форму и превращаясь в достаточно новую мантию, то и дело терявшую цвет и норовившую слиться с окружением.

— Это мантия-невидимка… или самое близкое к таковой, что удалось создать, самый юный Гудвин, — негромко сказал инспектор Мартин. — Дело в том, что избегающий быть увиденным волшебником предмет должен пропускать всё, что мог бы увидеть глаз, не будь предмета на месте. Для этого требуется… несколько больше ума, чем в обычных заклятых предметах. Как показала практика — даже чересчур много ума. Достаточно для побега.

Из окончательно обмякшей магии выпала девушка, и сотрудники Магического Надзора поспешили помочь пленнице. Ланс тем временем подошёл к мечу, коснулся рукоятки и решительно вскинул его к потолку. Получилось прямо как в их детских играх.

— Я Годрик! — почти беззвучно прокричал Ланс. Глаза его сверкали. — Я Годрик!!!

— Не исключено, — сказал господин Мартин. — Со временем. Вам, похоже, и впрямь суждено учиться именно в Хогвартсе. Коль скоро этот меч… Впрочем, этому ещё придёт время.

Он посмотрел на Мора Гудвина, ловко и быстро пакующего мантию-невидимку в специальный футляр.

— Отличный у вас парень, молодой Гудвин! В самый раз для нашей работы!

Гигант отвернулся и медленно побрёл прочь. Остановился спустя пару шагов и сказал, не оборачиваясь:

— Кстати, юный Ланс… Пока что я намерен принять вас на должность младшего консультанта Надзора. Скажем, с четвертным жалованьем? Как вы думаете?