Утро они встретили в порту, поеживаясь от холодного ветра и соленых брызг. Море слегка штормило. Седые волны с шумом били в камень причала, раскачивая пришвартованные корабли, уставившиеся в небо иглами обнаженных мачт. "Гордость Бриндола" - гласила несколько аляповатая надпись на скуле ближайшего. Именно необходимость подготовки к плаванию в полярных условиях - укрепление бортов и особенно носа, замена части такелажа - и отложила отправление на целых две недели. У них будет только один шанс пробиться через ледяную блокаду и нужно быть готовыми ко всему. Даже к тому, что этот почти новый трехмачтовый флейт местной постройки, совершит плавание лишь в один конец.
— Что же. Если кто-то хочет отказаться, то это ваш последний шанс. - отдав последние распоряжения капитану "Гордости", внушительному краснолицему бородачу, Амирия подошла к сгрудившимся кучкой героям.
— Остальные - поднимайтесь на борт. Капитан любезно согласился уступить свои апартаменты дамам, надеюсь мужчины не будут сильно возражать против размещения в кубрике, вместе с командой. И, пожалуйста...
Понизив голос, она заговорщически прошептала:
— Не стоит упоминать об Эрис. Моряки очень суеверны. Мне пришлось немало постараться, чтобы они согласились на присутствие ведьмы и гитцерая. Совершенно ни к чему пугать их еще и мертвой девушкой. Все. Да пребудет с нами благословение Бахамута. В путь.



Немного саундтрека

Стоя на причале, Уолтер с недоверием смотрел на судно, которому собирался доверить свою жизнь.
''Выглядит довольно надежным.'' - констатировал он, мысленно призывая бога-дракона не дать ему сгинуть в пучине - священника откровенно пугала перспектива скорого плаванья.
Подойдя к капитану, он тихо произнес:
- Почтенный сэр, я надеюсь, вы уделите мне пару минут для объяснения техники безопасности... - смущенно прошептал он, опасаясь, что услышат спутники, или упаси Бахамут (!), дейва. - И, видите ли, я не умею плавать...
Вконец смутившись под суровым взглядом капитана, Уолтер пожалел, что все же обратился к моряку.
Поднимаясь по трапу, он изо всех сил старался не поддаваться панике - он уже ощущал как сильно корабль качается на волнах. Интересно, так и должно быть, или это плохой знак? Заметила ли это команда?!
- О, Светоносный Бахамут, смилуйся надо мной и не оставь без своей высочайшей опеки! - тихо простонал жрец, ступая на палубу.
Постаравшись принять бравый вид, он сверху помахал рукой компаньонам.
- Отличный корабль! - деланно бодрым голосом прокричал он, стараясь перекрыть шум моря, крики чаек и звуки порта.

Смерив священника взглядом с ног до головы, капитан с достоинством поклонился. Голос, отвечая, он тоже понизил - но это лишь придало ему больше гулкости и зычности. Как в пустую бочку прогундосил.
— Техника, ить, у нас простая, господин. Не падать, шоб его, за борт. Ежли среди льдов булькнуть, то враз судорога сведет и хучь умеешь плавать, хучь нет, все едино. На встречу с богами морскими.
Капитан сделал паузу, с прячащейся в бороде усмешкой глядя как раширяются глаза Уолтера и цвет стремительно отливает от лица. И добавил, ибо негоже ссориться с жрецами - в дальней дороге-то все бывает, может еще и так статься, что этот не нюхавший соли трусишка всех их спасет от этой самой встречи с богами.
— Да вы не тушуйтеся, господин. "Гордость" посудина крепкая. Команда у нас лихая, сам подбирал. Доставим в целости, вот вам мое слово. Старина Планкоф еще никогда не терял корабля.

В путь.
В новую жизнь.
В вызов. Из огненной стихии, от жаркого дыхания пустыни - в холод. В пронизывающий ветер на качающейся палубе. По крайней мере, Веллик был уверен во владении собственным телом - и внутреннего огня более чем хватит, чтобы не испытывать дискомфорта, даже встречаясь с существами самой Зимы.
Развевающийся на ветру плащ и трепещущая вуаль, скрывающая лицо среди суеверной команды, на выбритый лоб падали брызги соленой воды. Натягивались и опадали паруса, наполняемые утренним береговым бризом, сталкивающимся с легким штормом впереди... Веллик встал на носу, перехватывая посох и касаясь кристалла на поясе - тот взлетел, подчиняясь ментальному усилию, на его поверхности проступали литеры. Позади него погружала последние припасы перед отплытием команда корабля, ухмылялся бородач, заходили на борт герои...
Сколько до Нефелуса плыть? Обычно недели две, не меньше. Но его представили матросам корабля, как мага-ритуалиста, что, в принципе, было недалеко от истины. И в его возможности укоротить путешествие, наполнив паруса ветром посерьезнее, чем легкий бриз.
— Amno vaila sertura sentura ser'za las mactuzh...

//Summon Winds.

Шедоуфелл, Фейвальд, Элементальный хаос, где Лина только не побывала, но никогда еще она не путешествовала на корабле по бескрайнему водному простору. Пугало ли это женщину? Нет. Как можно напугать ведьму, которая нашла героев на плане теней, что бы помочь им одолеть Саршана. Как может море напугать ту, которая нанесла Зитирууну последний, смертельный удар. Как и чем можно напугать женщину, которая вошла в центр бури, что бы остаться с любимым.
Ветер метался в полах плаща, трепал волосы, срывая с них колючие голубоватые искры, обволакивал Лину. Ведьма размышляла над тем, что предстояло сделать им всем, и что же гнало их, каждого в отдельности в это путешествие в зиму, которой в Нефелусе просто не должно быть. Интересно, какие они, зимние феи? Вспоминая Джулиана, воспитанного в Зимнем дворе, Лина не была уверена, что хочет узнавать, но, похоже, придется. Где же сейчас Джулиан? Он бы скрасил ее путешествие, но он ушел, так же, как и все остальные, в свое путешествие. И теперь только она продолжает путь... От этого было грустно. Лина не верила, что в этой компании будет так же хорошо, но надо было хотя бы попытаться подружиться с этими людьми, ведь им предстояло сражаться вместе. А если не подружиться, то хотя бы не вызывать у них недоверия. Ведьма понимала, что первый же бой расставит все на свои места, и не факт, что она сама будет хороша в этом бою. Но все-таки опасения оставались опасениями.

Простой деревянный ящик. В спешке и секретности ничего лучше для Эрис найти не удалось. Сэму было отвратительно даже думать о том, что его принцесса лежит в сколоченной из нетёсанных досок коробке. Всю погрузку он не отходил от ящика, как и подобает гробовщику, в костюм которого колдун был обряжён. И всё же им пришлось расстаться: Эрис отправилась в каюту капитана вместе с Линой и Амирией, а шахтёр остался на палубе, смотреть за борт первого в своей жизни корабля. Если бы не обстоятельства, это было бы увлекательное путешествие. Каракец ни разу в жизни не видел столько воды разом, и теперь ему предстояло узнать, есть у него морская болезнь или нет. Но даже морской бриз не мог выбить из его лёгких затхлый воздух склепа. Последние два дня он жил в присутствие смерти, будто Королева стояла у него за плечом, не спасая, не подгоняя, но внимательно наблюдая и оценивая каждый его шаг. Глупо, глупо и самонадеянно так думать — кто он такой, чтобы волновать Хозяйку Зимы? Но против собственного чутья не попрёшь. Он подошёл к смертному пределу до ужаса близко. И вполне возможно, корабль перенесёт его на другую сторону.

— Выше нос, Рыцарь Рассвета. — раздался голос дэйвы из-за плеча. "Гордость Бриндола" была недостаточно велика, чтоб нашелся хотя б один уголок, куда можно забиться и вволю предаться черным мыслям. Тем более в кубрике, среди мокрых вещей, скученности и храпящих матросов, было не очень здорово предаваться каким бы то ни было мыслям. Уж больно быстро они норовили скатиться в человекоубийственные. Но и здесь, на обдаваемом брызгами баке, не было покоя. Они плыли уже неделю. Когда же наконец все уже закончится...
— Уже скоро.
Подойдя ближе, Амирия встала рядом с насупленным чародеем, подставляя лицо морской ласке и вглядываясь вдаль. Там, далеко впереди, густой туман стелился над водой, и небо сливалось с морем в сплошной мутной мгле. Скоро... Что ждет их там, за серой завесой дождя? Откроются ли белые белые берега и далекие холмы под восходящим солнцем?

Они стояли и слушали. Слушали, как журчит вода под крутым, обитым железом форштевнем. Как натруженно, по стариковски, скрипят усталые мачты и как хлопает вымпел вымпел с восходящим солнцем на ветру. Как взволнованно стучит кровь в ушах и как лениво переругивается вахтенная команда.
—... да говорю тебе, чтоб мне ни дна ни покрышки, своими глазами видела! - это Маки, рулевой. Баба лихая, но совершенно чокнутая. Впрочем, нормальные в такие авантюры не пускаются. Все здесь немного не в своем уме. Не исключая паладинов платинового бога.
— Да ладно заливать-то, видела она! — а это уже Жжёный, парусных дел мастер. Тоже умелец своего дела, и тоже не простой моряк. Особенно если приглядеться к шраму на шее, заметному, когда сбивается шейный платок. Характерному такому, шраму висельника.
— Откель тут девке-то взяться? Да еще в одной сорочке, по такому-то дубаку! Совсем ты, старая, после того удара по кумполу, спятила. То русалы ей видятся по ночам, понимаешь, то змеи морские. То девки полурадетые, понимаешь. Фу. Чегой-то тебя на девок-то потянуло? Иль разлюбила свою первую и единственную любовь, моряков-ыть?
— Тьфу на тебя, Жженый. Одни потрахушки в башке. Не хошь, не верь, твое дело. Вот придет к тебе ночью такая, бледная и бессловесная, да возьмет за гор...
— А че! Пущай п-приходит! Я-ыть, обогрею да приласкаю!
— Ща я тебя приласкаю, вертлюгом по морде! Вали, охальник, не мешай.

Досталось бы в итоге бахвалу по роже или нет, помешала узнать Амирия. Еще при первых словах о бледной деве, она нашарила руку чародея, крепко стискивая ладонь. Удерживая от необдуманных глупостей. Подумаешь, болтают морячки. Но внезапно хватка усилилась, превращаясь почти в костедробильную - и ослабла.
— Я что-то слышала. Зови остальных, Сэм. Там, в тумане...

И, в подтверждение ее слов, пронзительно свистнул впередсмотрящий с мачты, оповещая о близкой опасности.

К безмерному удивлению пессимистично настроенного священника, плаванье доставляло ему массу удовольствий. Поднимаясь на борт, он был уверен, что морская болезнь непременно будет докучать ему весь долгий путь до Нефелуса -ведь Уолтера укачивало даже во время верховой езды и именно поэтому он предпочитал путешествия в экипаже.
Но то ли помог свежий морской воздух, то ли внезапно проснувшийся интерес к морской навигации заставил забыть его об этих приземленных мелочах, и Уолтер целыми днями вел беседы со старым штурманом Харвином Гендом. Опытному моряку льстило подобное внимание и он с удовольствием рассказывал Айронгейту о премудростях своего дела, показывал карты, объяснял как лучше намечать курс.
Дни и ночи они беседовали о далеких портах, в которые заходил Харви, и о которых читал целитель...
Крепко сдружившись со священником, шкипер пристрастил его к своему любимому портвейну. Поначалу, скромный священник всячески отнекивался от подобного угощения, но как-то, во время жаркой дискуссии о морских гадах, в горле у него пересохло, а воды под рукой не оказалось... Уже через час товарищи сидели на освещенной луной палубе и пели песни: морские баллады чередовались псалмами и гимнами в честь Богов.
С тех пор, жрец больше не выпивал лишнего и жутко стеснялся своего поведения той ночью. Хотя, если вдуматься, ничего особо предосудительного и не произошло.
Услышав крик вперед-смотрящего, священник нехотя оторвался от одолженной у Генда книги и, допив стакан вермута - ибо отличный портвейн штурмана уже кончился - встал с гамака и отправился на палубу. Ему и в голову не приходило, что крик мог предвещать какую-то опасность. Уолтер старался вспомнить, как называются острова, мимо которых они должны были сегодня проходить, и он решил, что именно об этом кричали на палубе.
Поправив одежду и одев очки, он поднялся на палубу, улыбаясь встревоженным матросам.
- Жаль что сегодня туман! - огорченно сказал он. - Может статься, что мы не сумеем ничего разглядеть...

Умному человеку никогда не бывает скучно наедине с собой. Прошла целая неделя, и каждое ее мгновенье они двигались к цели, направляемые шумным ветром, который позволял вести судно прямо по курсу. Нечеловеческая интуиция гитзерая помогала команде избегать бурь и невзгод, а он пользовался уходящими мгновениями, чтобы разобраться в новом себе и наблюдать за командой. Исследование ритуалов, которыми владела раньше Эрис, тоже было полезной пищей для ума - и главное, позволяло использовать с пользой лишнее время.
Таков он был, Веллик, слова не вытянешь, инициативу в разговоре не увидишь. Только если кто-то обращался прямо к нему, тогда он мог развлечь разговором или помочь советом. Сам он вызывался действовать только по делу - а потому и с капитаном, похоже, общался больше, чем с кем-то еще.

Вот и сейчас он вышел на палубу при первых признаках беспокойства. Серьезного беспокойства. Тем более, по прокладываемому пути выходило, что они приближаются к цели. Гитзерай поднял посох, прошептал ветру несколько слов и опустил руку. Ветер, словно послушный щенок, по его команде начал подниматься над кораблем, играя с волосами впередсмотрящего и заставляя его жмуриться, но при этом отпуская из своей хватки паруса. Корабль начал замедляться.
— Ваши указания, капитан? Полный вперед или проявим осторожность?
Веллик вглядывался вдаль, концентрируя взгляд на выступающих из тумана контурах. Тот, кто знает, что он может увидеть, способен увидеть большее.

//Perception (1d20+16=25)

Неделя пустого плавания чуть не свела Сэма с ума. Вынужденное безделье оставляло слишком много времени для размышлений о собственных многочисленных недостатках. Бессилии, беспомощности, обречённости. С некоторым удивлением колдун обнаружил, что легче ему становится только в присутствие дэйвы. Она не вела нравоучительных бесед и не пыталась разговорить мрачного шахтёра. Просто рядом с ней становилось спокойнее. Она была уверенной, мягкой, понимающей. А Сэму сейчас так хотелось быть хоть в ком-то уверенным, раз уж в себе не получается. Должен быть в жизни человека кто-то старший, на кого можно положиться. Особенно когда человек уже не помнит, как выглядела его мама.

Сэм пожал руку Амирии в ответ и слегка ухмыльнулся:
— Да чего их звать, сами сейчас сбегутся.
В надвигающемся тумане было что-то, что, при хорошем стечении обстоятельств, можно будет убить. А это означало, что долгая поездка подходит к концу и бестолковый мальчишка вновь превратится в смертоносного колдуна, способного спасти свою принцессу.

На корабле всегда найдётся чем заняться. Правда, сейчас ко всем представителям их отряда относились с большой опаской, так что несмотря на вечный недостаток в лишних руках, заниматься приходилось собой. Много ли можно сделать за почти неделю плавания в таких условиях? Веллик предавался медитациям, Сэм сидел тихий и понурый, Уолтер, похоже, нашёл общий язык с моряками, а Лина... она постоянно ускользала из внимания Кацухиро. Сам же сохэй предпочитал проводить время в подготовке к грядущим событиям. В первую очередь, это подразумевало присутствие Амирии, которая была поистине бесценным источником информации. Амано старался выспросить дэву о как можно большем количестве подробностей относительно острова, его истории, легенд и недавних событий. Конечно, нельзя полагаться лишь на периодически накатывающие на собеседницу озарения прошлых жизней, но всё-таки, это гораздо лучше, чем ничего.

На палубе было интереснее, чем внизу и лучше, чем набиваться в каюту, но вот непогода Амано не нравилась. Было в этом что-то зловещее. В иной раз сохэй бы оставался в дозоре круглыми сутками, но здесь он бы только мешал слаженно работающей команде. Так что, шумиха застала его медитирующим в трюме. Когда наверху послышались шаги и выкрики, сохэй подхватил свою нагинату и быстрым шагом поднялся на палубу. Это был его не первый выход по тревоге, но на этот раз тревога, видимо, оказалась не ложной: туман впереди внушал серьёзные опасения. Произнеся про себя короткую мантру, Кацухиро подошёл к Сэму с Амирией, поприветствовав их кивком.

Все, кто мог, высыпали наружу. На палубе сразу стало тесно, яблоку негде упасть. Флейт - корабль с на удивление маленькой командой, но и ее может стать слишком много, если собрать всех в одном месте, да еще и пассажиров прибавить.
— Что там? — задрав голову и придерживая рукой шапку, чтоб не сдуло, заорал Планкоф.
— Н-не знаю, сэр! — ответил впередсмотрящий. — Хрень какая-то!

— Уведите людей с палубы, Планкоф. И держите прямо по ветру, нужно набрать скорость. Наш единственный шанс прорваться через ледяное кольцо это проломить его с разгона. И молиться, чтоб судно выдержало удар.
Посуровев лицом, дэйва положила руку на рукоять меча. Что бы там ни было впереди, похоже, гостеприимной встречи можно не ждать. Вот и настало время проверить, не заржавел ли клинок. Давненько он не покидал ножен. Скрежетнула сталь по оковке устья. Выйдя на самый нос, Амирия несколько раз крутанула плечом, разминаясь. Ну же. Покажитесь. Я знаю, что вы здесь.
...
Бушприт "Гордости" влетел в плотную завесу тумана, моментально пропадая из виду. Метр за метром, весь корабль погружался в серость, пока не исчез целиком, оставив после себя лишь рваную дыру с медленно стягивающимися краями. Резко стало холоднее. Канаты мгновенно заледенели, становясь упрямыми и негнущимися, а палуба заискрилась инеем. Проклятье. Кажется, будет скользко. А впереди, едва различимые взглядом, двигались бесформенные, высокие... угрожающие тени.

Послушный ветер теперь трепал плащ Веллика, теребил его защитный амулет, словно негодуя от того, что не было волос на голове гитзерая. Аркенташ, посох из каменного дерева, служивший ему всю сознательную жизнь, взметнулся вверх, принимая вызов - и ветер наполнил паруса с такой неистовой силой, что затрещали мачты. Судно накренилось к носу, уравновешивая выбежавшую на палубу команду... и начало разгоняться для тарана.

— Силуэтов в чародейском тумане восемь. Руль чуть направо, капитан, доверьтесь мне. Незачем нестись прямо в центр, чтобы быть окруженными в первую же секунду. Странный отпечаток элементальной магии холода... мне незнаком.

Под свист ветра, под скрип оснастки корабля, под шум выбегающих и забегающих обратно людей, Веллик поставил посох перед собой - и тот остался стоять вертикально, придерживаемой силой сосредоточенного разума - голова его запрокинулась, глаза были устремлены в подернутое туманом небо, ладони сложены с медитационном жесте - казалось, гитзерай мог сосредоточиться настолько, что просто взмыл бы в воздух... Но этого не случилось. Сейчас его ноги твердо стояли на шатающейся палубе, сам он выглядел словно ожившим деревом - лишь грудь поднималась и опускалась в такт его дыханию. Он боролся с наступающим холодом, он пробуждал забытый и забитый жар собственной души, в глазах плясал огонь, губы беззвучно двигались... Похоже на магию, но магия эта была не внешняя, заемная, не обращение к могущественным силе и не зачерпывание оной из иных планов.
Но жар его души был столь силен, что он материализовывался вокруг Веллика. И любые попытки заморозить его тело будут обращены на провал. Один огонек появился перед ним, второй, третий и четвертый - свидетельство высшего мастерства учителя Танцующего Пламени. К сожалению, это требовало предельных усилий, и слишком часто обращаться к жару собственного Я Веллик не мог. Он надеялся, что хватит и одного раза.

Четыре огонька зависли над головой гитзерая, когда тот снова брал в руки посох и принимал защитную стойку. Мысль - и огни закружились вокруг его тела, похожие на шаровые молнии, прикосновение к ним не обжигало, но скорее свидетельствовало о тепле и защите.
— Похоже, Уарион столкнулся именно с ними. Создания титанов, слуги извечных... Острым разумом не наделены - кто-то отправил их сюда, но кто? И почему они должны быть нашими врагами?.. — даже лишенный эмоций голос Веллика не смог скрыть некоторую долю огорчения и даже безысходности. Он не хотел сражаться, но очень скоро у них не будет выбора.

//Arcana on silhouettes (1d20+17=18).
//Deliverance on Faith: +21 временных хитов, -1 сурдж. Force Spheres: +2 ко всем защитам, осталось 4 сферы.

Стиснув челюсти, чтобы не стучать от холода и ужаса зубами, капитан лично встал за штурвал, направляя "Гордость Бриндола" прямиком в в неизвестность. Горохом посыпалась вниз команда, спеша укрыться от боя и успеть привязаться к чему-нибудь - удар об лед на полной скорости это не шуточки. Туман все сгущался... давил... пока внезапно не кончился, будто отрезанный ножом. И буквально в нескольких шагах впереди из темной воды виднелась иззубренная, изъеденная кромка огромной льдины. Боги были милостивы - они выплыли аккурат к месту, где ширина льда была самой маленькой. Это сильно повышало пробиться сквозь кольцо... если получится одолеть поджидающих врагов. Наделены северные гиганты острым разумом или нет - они достаточно умны, чтоб понимать, что прикрывать нужно именно такие, уязвимые места. Целых восемь воинов поджидали спасателей Нефелуса. Восемь громадных, полуобнаженных, синекожих исполинов. С луками из китового уса и грубыми стальными секирами - выше человеческого роста.

— ДРЕКК!!! — гулко заорал первый заметивший силуэт "Гордости", указывая рукой в сторону несущегося корабля и потрясая оружием. Ответом ему был дружный рев почти десятка луженых глоток, способных перекричать вой вьюги. Рассыпаясь по сторонам, громадины уже натягивали свои тугие луки, готовые засыпать героев градом огромных ледяных стрел. До столкновения оставались считанные мгновения...

По коже колдуна пробежали мурашки, а глаза на долю секунды стали фасетчатыми — это демон смеётся на местными льдами, вспоминая убийственный мороз Кании. Настроение колдуна постепенно улучшалось. На короткие мгновения боя Чёрной Королеве придётся уступить место Громовому Воину, а в его шумной компании живётся куда веселее. Хоть и меньше.
Сэм перебрасывали кинжалы из одной руки в другую, ожидая удара о льдину. Прежде, конечно, посыпятся стрелы, но это можно и потерпеть. К тому же, ничто не мешает приветствовать встречающих ещё до прибытия в порт. Привычно облизнув кинжал, колдун отправил комок кислоты в высокий полёт до того самого ледяного крикуна, который почему-то обозвал их драками. В такую огромную тушу разве можно промахнуться? К несчастью для ледяного великана, кто-то из его товарищей показал пальцем вверх на летящий шипящий снаряд, и тот, как подобает безмозглому снеговику, решил посмотреть. Сгусток попал ему точно в глаз, из-за чего несчастное чудище взревело от боли. У него и прежде трудно было определить местонахождение лица, а уж теперь это и лицом назвать было трудно. Сэм ожидал, что бедняга повалится на спину, но ледяная глыба осталась стоять, будто эо не в его голове кто-то только что прожёг дыру. И всё же Сэм был более чем доволен. Жаль, Эрис не видела.

//Минор - Resist Cold 10. Стандарт - Acid Orb в F2, крит, 49 урона сразу, ещё 11 урона в начале его хода, итого 60. Сэм получает +1 АС до начала своего следующего хода.

Последние указания послушному ветру. Он был спутником Веллика все путешествие, и ему жаль было расставаться с ним - но последний взмах рукой, и играющий с огоньками порыв воздуха оторвался от гитзерая, полетел вперед, разгоняя судно в нужном направлении...
Сейчас начнется. Но когда начнется - его на корабле не будет. Все очень просто, лишь закрыть глаза, а перед глазами - картина мира, которая вокруг, и не отвлекает ни свист, ни треск, ни крик, ни вой. В новой картине мира, что он нарисовал перед собой, он стоял на далекой льдине у левого борта - и Вселенная выполнила его просьбу. Когда Веллик распахнул глаза, он мог видеть уже несущийся справа от него корабль и готовящихся выброситься из него воинов...
Раз - один из огоньков полетел в сторону могучего гиганта, намереваясь сбить его с ног. Два - и напряжение силового поля вокруг гитзерая выросло до искр в воздухе, до громового треска. Три - Веллик бросил это поле, словно разворачивающуюся в воздухе сеть, сотканную из ментальных усилий и громовой волны.
Заревел гигант, взмахивая секирой, перерезая сеть в воздухе... Легкая улыбка тронула губы гитзерая - перед ним были достойные противники.

//Мув: Transport Self на Z11. Стандарт: Thunder Tether (A1) in AA20: F3, S3, damage (1d20+18=25, 1d20+18=23, 1d8+14=15), Free: Cognizance Crystal (вернулся в 8PP), Минор: Force Sphere in F3 (1d20+18=24, 1d6+14=16), все промахи.

С дисциплиной у гигантов было не очень. Но свои многочисленные недостатки они с лихвой компенсировали первобытной силой, далеко превосходящей человеческую. И меткостью, почти звериной. Снежные холмы и ледяные равнины предоставляют маловато возможностей для сибаритства - выживает сильнейший. Разрозненный залп громадных луков полетел куда попало. Двое справа разрядились не глядя, в кучу. Трое слева, напуганные перемещающимся в воздухе колдуном, вокруг головы которого летали огни, предпочли его. Захлопали тетивы. Лишь врожденная ловкость гитцераев, помноженная на ежедневные тренировки, спасла Веллика. Он пригибался, уворачивался... и чудом остался на ногах, лишь немного задетый. Некоторым повезло меньше. Угодившие в фок-мачту стрелы буквально взрывались, осыпая всех вокруг дождем острых осколков. Первые капли крови, замерзающие на лету, застучали по мерзлым палубным доскам. А впереди уже заносили секиры злобного вида бугаи...

Вокруг ведьмы заискрились маленькие шаровые молнии, резкий порыв неведомо откуда взявшегося ветра взметнул одежду женщины, и та пропала, что бы размытым силуэтом появиться на ближайшей льдине. И тут началось светопредставление.
Лина воздела руки к небу, прокричав что-то невразумительное. Сначала над двумя жуткими воинами загорелись искристые шарики, которые начали кружить вокруг них, похоже, не причиняя вреда, а потом началась гроза, сухая и страшная. Сверкающие ветвистые молнии били в землю, рядом с гигантами. Можно ли увернуться от молнии? Конечно, можно, когда ты видишь ее, но сверкающие ветви электричества слепят, не давая понять, где будет следующий удар. Но вот стихия начала находить свои цели, нещадно вгрызаясь в тела врагов, которые мешали ведьме пройти к ее цели. А маленький шарик, кружащий возле одного из врагов оказался дополнением, которого, похоже, никто не ожидал.
Из маленького сгустка электричества тоже начали бить молнии, дополняя произведенный эффект.
Но как бы ни была разрушительна гроза, одному из гигантов все же удалось увернуться почти от всех искрящихся ветвей, что били с неба, лишь одна, самая первая поразила врага.
А ведьма смотрела и улыбалась. Ей нравились те силы, которые подарил ей Аратис.
Молнии, призванные Линой отражались в ее глазах ночной грозой...

///мув - фей степ на О12, минор - проклясть F1,2, атака и АР Eldritch Rain, Judgement атака по F1,2 (1d20+19=28, 1d20+19=26, 1d20+19=38, 1d20+19=25) +1 от праймшота, итого, только одна мимо, дамаг от проклятия уходит в первого, Eldritch Rain, Judgement урон в F1 (2d8+22=25, 1d10+25=31, 2d8=7), в F2 только 25

Когда туман рассеялся и его взору открылись устрашающие могучие фигуры ледяных великанов, целитель с недоверием рассматривал их, надеясь на какое-то общение. Но воинственный крик здоровенного вожака группы решительно раздавил этот робкий росток надежды.
Растерявшийся Уолтер широко раскрытыми глазами наблюдал за стремительно разворачивающимся боем. Из ступора его вывела стрела ледяного гиганта, совершенно бестактно прочертившая на его боку кровавую полосу и вырвав клок мяса, отбросила жреца к борту корабля.
Шумно втянув сквозь зубы морозный воздух, жрец тяжело поднялся, морщась и постанывая. Опершись на борт, священник быстро осмотрел компаньонов на предмет ранений.
Оценив повреждения полученные ими в первые минуты боя, Уолтер, пригибаясь и прячась от лучников за бортом судна, добрался до Сэма и, встав рядом с ним, начал громким и чистым голосом творить молитву. Мрачные серые тучи на пару секунд разошлись и яркое солнце осветило пространство вокруг священника, а кровоточящие раны на нем и стоящих неподалеку компаньонах стали быстро затягиваться.
Уолтер открыл глаза и улыбнулся, а небо вновь затянули тучи.
Быстро осмотревшись, Айронгейт неуверенно закусил губу, решаясь на отчаянный шаг. Вздохнув, он резво взбежал на нос корабля и сосредоточился на здоровенном гиганте-вожаке. Призвав благословение Бахамута, он произнес слова заклинания, складывая руки в ритуальный жест. Великан пошатнулся и растерянно повертел головой, пытаясь стряхнуть наваждение, а священник присел, прячась за бортом от стрел.

Гиганты плохо разбирались в тактике боя. Их лучники начали стрельбу на слишком большом расстоянии, и первые стрелы летели медленно и били слабо. Тем удивительнее, что большая их часть всё-таки проходила довольно близко, а некоторые — так вообще попадали в цели. Пара стрел просвистела над головой Кацухиро, но тот даже не уклонялся. Опыта боёв у сохэя вполне хватало, чтобы научиться игнорировать шальные снаряды. А вот гигантские воины с топорами, готовящиеся к удару корабля об лёд, Амано весьма не понравились. Он бросил короткий взгляд в сторону Амирии, которая как раз высматривала себе цель. Ну что ж, значит, они снова поняли друг друга. Кацухиро перенёс всё своё внимание на одного из гигантов. Тот примеривался к прыжку на корабль, в то время как Амано изучал его движения и броню, надеясь высмотреть незащищённое место. Метр за метром корабль стремительно шёл на сближение с огромной льдиной, сохэй переложил нагинату поудобнее и принял мягкую стойку на случай, если удар выйдет слишком жёстким. Взгляды человека и гиганта встретились и оба хищно улыбнулись: уйдёт из этого боя только один.

// Ready charge or Run Down на возможность соответствующего действия. Потенциальный противник не тот же, что у Амирии. Инвиз не работает, так что бросок на мастере.

Расстояние, отделяющее "Гордость Бриндола" от ледяного кольца, таяло со скоростью сгорающего пуха, который так любят палить детишки. Полоса темной воды становилась все уже, уже, уже...
— Повелитель мой и отец на небесах. — истово шептала дэйва, склонив голову. — Извечно ведущий нас к победе на суше и на море. Молю, не оставь нас в сражении, укрой сенью распростертых крыльев. Укрепи мою душу от слабости и трусости, не дай забыть о долге. К вящей славе твоей я поднимаю этот клинок.

Пора. Сверкающий взгляд серебряных глаз встретился с полным ненависти прищуром налитых кровью буркал великана. Призрачные крылья распахнулись на мгновение, когда взмыв в воздух, Амирия прыгнула на врага, крепко сжимая меч в обоих руках. Не помог подставленный блок - даже громадная секира не устояла перед ударом Дракона. Взревел раненный берсерк, отшатываясь и зажимая истекающее холодной голубоватой жидкостью плечо. Нечленораздельно вопя, его соратники набросились на героев, беспорядочно молотя топорами.

И вот, наконец, форштевень корабля соприкоснулся со льдом. Соприкоснулся... и врезался в него со всей немалой массой десятков тонн дерева, железа и мерзлой парусины, помноженной на набранную скорость. Затрещали, стиснутые холодной хваткой, борта. Утонул в грохоте вскрик-стон капитана, приложившегося грудью об штурвал. Покатились по палубе сбитые с ног Сэм и Уолтер. Но все же искусство человека брало верх над стихией. Побежали, зазмеились во все стороны кольца трещины - "Гордость Бриндола" медленно, но верно, проламывала себе путь вперед.

Жрец, читающий молитвы посреди полярного мордобоя, выглядел донельзя странно. Ну удивляться долго у Сэма не получилось по двум причинам. Во-первых, тщедушный книжник, который, по мнению шахтёра, должен был при виде чудовищ забиться куда-нибудь трюм и там умереть от ужаса, творил настоящие чудеса у него на глазах. А во-вторых, удар корабля о льдину свалил колдуна с ног, не позволяя задуматься о величии божественного вмешательства. Тут как нельзя кстати пришлась недавно купленная волшебная обувь: Сэму достаточно было подумать об этом, и сапоги сами поставили его на ноги.
Пока он валялся, Амирия успела схватиться со сразу двумя великанами, один из которых уже познакомился с магией колдуна, а второму только предстояло. Чудовища ревели, покрывая всё кругом инеем и ледяной крошкой. Но это был простой, природный лёд. Настоящий холод не рождается живыми существами, он исключает всякую жизнь. Колдун ухмыльнулся, чувствуя, как прорастают на пальцах белые когти. Оба противника дэйвы впервые в жизни ощутили, что значит по-настоящему мёрзнуть, когда холод Кании схватил их за горла.

//Минор - активирую Acrobatic Boots, встаю. Стандарт - Ice Dragon Teeth в Р-20 в тайле над землёй, чтобы Амирию не задеть. Преодолеваю 10 cold resist из 15. Атаки против рефлекса по великанам F1 и F2: 31 и 29, урон, с учётом резиста, 20 и 22 соответственно. Оба замедлены до конца моего следующего хода.

Пусть мало кто мог об этом догадываться, но гитзерай взял на себя основной удар. Постарался отвлечь как можно больше великанов, полагаясь на крепость закаленного тренировками тела и железной преграды разума. И это ему удалось. Только двое из стрелков выпускали град стрел в сторону корабля, остальные палили стрелами по нему...
И тут он понял, что противники все же сильнее, чем даже могли казаться на первый взгляд. Это не были гитьянки, которых Веллик уже успел узнать за свою долгую жизнь - здесь каждая стрела несла в себе чистый холод, и даже когда обмотанные ладони отбивали одну стрелу за другой, опасной было не острие, а ее заряд, вытягивающий жизнь и тепло... Тело покрылось ледяной коркой, застучали зубы, привыкшие к огню, но не ко льду... Погас и огонек, летевший в гиганта, погас, словно ночной мотылек, потерявший силы в перелете через снежную бурю...

И еще секунду Веллик стоял позади всех, с трепыхающимся от ледяного ветра плащом, со стиснутыми зубами - пока впереди высыпали на припорошенный лед другие герои, отделавшиеся лишь быстро залеченными царапинами. Огонь души пылал ярко, и недолго держаться льду на теле - с треском и звоном гитзерай порвал холодные узы, раздаваясь пламенным каскадом, вспышкой огненного света. Высоко над головой следующим усилием разума золотистое свечение усилилось, направляясь к одному из ледяных гигантов - уже скованному божественным словом, ему не пообещаешь долгой жизни. Свечение врезалось в размахивающего секирой монстра, и уже разливалось от него. А тот, что наседал на Хиро, оказался сражен еще одним парящим над гитзераем огоньков - в этот раз Веллик учел свою ошибку и окружил огонек силовым покровом, разбившемся в осколки при касании и выплескивающем пламя прямо на великана. Жаль, он слишком крепко стоял на ногах...

— И принесет победу свет Того, кто дарит пламя, — негромкий голос гита перекрывал даже рев гигантов.

//Minor: активирую Diamond Bracers: получаю резист 10 к холоду на весь энк. Standard: Numinous Cascade - F2, F1, damage F2, F1: 1d20+17 20 1d20+17 19 2d10+15 26 1d10+13 14, Adept's Insight (A1) - on F2: 1d4+1 3. Minor: Force Sphere in F3: 1d20+18 29 1d6+14 19, Save vs. prone for F3: 1d20 16. Save vs. vulnerable cold: 1d20 16.
//Итого: У Веллика резист 10 к холоду, вулька спала, осталось 7 РР. 26 урона по F2, все союзники получают по нему +2 к атакам, 19 урона по F3.

Взять с собой жреца было мудрым решением - без целительной магии Уолтера уже половина героев валялись бы, истекая моментально замерзающей кровью из множества ран, а остальных неминуемо ждала бы та же судьба. Град жалящих стрел, которым охотники великаны щедро осыпали всех, кто казался самыми опасными из чародеев, нет-нет да и доставал до теплой плоти. Даже неимоверная увертливость - может быть, он просто отводит стрелы в воздухе усилием воли? - Веллика не спасала от ранений. Лишь Лина, скачущая по льдинам размытым силуэтом, могла чувствовать себя в относительной безопасности. Пока. Всем же остальным приходилось туговато. Сражение вблизи быстро разбилось на отдельные пары - у северных народов считается зазорным вмешиваться в драки один на один - но великанов было попросту больше. И это чувствовалось. Хватит ли сил продержаться, пока "Гордость" медленно прогрызает себе дорогу во льду?

S3, S4, S5 стреляют в Веллика. Промах, попадания в 36 и 31 АС. 38 урона, уязвимость 10 к холоду, замедление.
S1 стреляет в Уолтера. Попадание в 36 АС, 25 урона, уязвимость 10 к холоду, замедление
S2 успешно перезаряжает АоЕ, стреляет в Сэма и Уолтера. Сэм получает 21 урона, Уолтер 31. Плюс эффекты (см. табличку)

Кацухиро оторвался от палубы за миг до удара. Откуда-то снизу послышался жуткий скрежет ломаемой льдины, но инерция прыжка уже несла сохэя вперёд. Гигант оказался храбрым и умелым противником и вовремя подготовился к нападению, так что ударили они почти одновременно. Сталь чиркнула по стали — и Амано чуть не сбросило в воду от силы великанского топора. Тем не менее, и защитника чуть было не опрокинуло навзничь, так что первые секунды оба бойца потратили на то, чтобы привести себя в равновесие. Кацухиро пришёл в себя первым и воспользовался этим, чтобы лишний раз полоснуть великана по груди. Хотя тот был прикрыт лишь какой-то шкурой, кожа его была настолько плотной, что это лишь оцарапало противника. Зато кровью налились его глаза, выдавая традиционный для ледяных гигантов темперамент северного берсерка.
Кацухиро легко отпрыгнул от неаккуратного взмаха топором и побежал к Амирии, которую как раз теснили к краю льдины сразу два великана. Один из них, конечно, едва держался на ногах, но силы всё равно были неравны.
— Леди, я с вами, — прошептал он, перегораживая дорогу наступающим гигантам. Нагината очертила полукруг, давая понять границы, за которые противнику лучше даже не пытаться сунуться.
Сам же Кацухиро, наконец, ощутил пронизывающий холод, окружающий его. Создавалось ощущение, что холод исходил не от воздуха, а... от чешуи? Действительно, чувство было, как если бы он попытался влезть в пролежавшую всю зиму в снегу кольчугу. Холод просто обжигал, и избавиться от него не представлялось возможным. Сцепив зубы, Амано приготовился терпеть.

// [12.04.13 11:39:33 ] - CTPAHHUK бросил 1d20(+21) с результатом - 34 (13+21). Комментарий: Hiro: Eye of the Maelstrom at +1.
[ 12.04.13 11:41:14 ] - CTPAHHUK бросил 3d10(+11) с результатом - 23 (7+1+4+11). Комментарий: Hiro: Eye of the Maelstrom damage.
F3 под маркой, аура увеличилась до 2.
Мув на Q-20

Уолтер сидел прислонившись спиной к борту судна закрыв глаза. Сердце священника бешено билось о ребра, а липкий холодный пот, выступивший на лице, схватывался тоненькой корочкой льда. Но Уолтер совершенно не замечал этого, шепча горячие молитвы богу-дракону, прося помочь им остаться в живых.
Он был уверен, что им не справиться с огромными ледяными воинами, и лишь мысли о долге перед дейвой и ранеными спутниками удерживали его от постыдного бегства. Хотя, куда ему было бежать?! Но в тот момент все инстинкты кричали ему: ''Беги куда глаза глядят и ты сможешь спастись!''
Огромным усилием воли, Айронгейт сумел заставить себя встать и осторожно выглянув из своего укрытия, увидел старейшину гитзераев. Опытный взор целителя сразу отметил серьезные ранения и мысли о собственном спасении сразу исчезли, уступив место холодному расчету целителя.
Закрыв глаза, он воззвал к своему крылатому божеству:
- О, ты, чье величие и слава вдохновляют сердца людей! Тот, чьей милостью мы живем и здравствуем по сей день! Владыка Света, молю Тебя, яви нам свое милосердие, исцелив его своей божественной силой!
Выкрикнув последние слова молитвы, он указал на Веллика. Длань жреца засияла и с нее, в сторону гитзерая, полетела сияющая серебряная пыль. Попадая на раны Веллика, она быстро залечивала их.
Но вставший священник стал прекрасной мишенью, чем не переминул воспользоваться один из лучников. От сильнейшего удара в плечо, Уолтера развернуло и отбросило в сторону. В ужасе глядя на ледяную стрелу, торчащую из плеча, жрец крепко сжал зубы и взялся за стрелу. Вскрикнув от боли, он отдернул руку и перевел дыхание.
Морщась от боли, Уолтер начал сбивчато читать молитву. Почувствовав в себе силы он вновь взялся за торчащую из плеча ледышку. На этот раз ослепляющую боль успокаивала целительская сила молитвы. Звякнув, стрела упала на палубу, а рана в плече начала затягиваться.
Постанывая, жрец поднялся и увидел стоящего вдалеке обидчика, чьи налитые кровью глаза уже искали новую жертву.
-Надо бы тебя успокоить...- пробормотал жрец и начал читать заклинание 'Умиротворения'. Но, то ли расстояние было слишком велико, то ли ярость ледяного варвара слишком велика - злодей лишь на секунду задумался и достал новую стрелу...

Может ли обстановка в сражении с порождениями Зимы, на льдине посреди холодного океана, внезапно накаляться? Оказывается, может. Еще как может. Они все сражались, как... Эрис наверное приплела бы что-нибудь этакое опять в своем духе - и наверняка была бы не права. Нет подходящего описания в адском лексиконе. Просто не укладывается в демонических умах, как это - сражаться не ради выгоды и власти. Не шагая по трупам своих и чужих победе. Но вот - обстановка накалилась. Коварно улыбаясь и кокетливо прикрываясь веером шепчет что-то Лина. И один из стрелков недоумевающе хмурится. Куда исчезли все враги? Только что были здесь. Взывает к милости Бахамута Уолтер, и едва зримая тень громадных крыльев укрывает, окутывает исцеляющей магией израненных героев. И медленно, но верно движется вперед корабль. К свободе. К победе.

Пусть долог и труден путь. Пусть напирают со всех сторон громадные фигуры. Вот один великан, натужась, давит всем весом на сохея, силясь затолкать его под крушащий лед форштевень. Шаг назад, всего один, и человека сомнет тушей корабля, размажет, разорвет на части между деревом и льдом. Не выйдет. Стоит сохэй, как корни пустив. Мелькает, кружится нагината в безумной пляске смерти. Взрезает холодную плоть клинок в руках дэйвы. Ну же! Но взвивается на палубу, нависая над беззащитным жрецом, еще один берсерк. Удар! И темнеет в глазах от боли. И веером алая кровь. Горячая кровь...


Амирия поражает своего противника. Корабль движется.
F2 безуспешно пытается затолкать Хиро под форштевень. F1 бьет дэйву, получая от Хиро ОА. F3 бьет Уолтера, опять же огребая от бешеного монаха.

Пусть гитзерай и крепко стоял на ногах, но стрелы трех великанов сразу, заряженные холодом, были слишком опасны - слишком опасны для него одного. Существа элементального хаоса были вдвое опаснее многих гитьянки, не говоря уже об опасной магии, которая практически заковала в лед Веллика, лишая его возможности уклоняться и парировать - и вот стрела вонзилась прямо ему в грудь...
Боль мобилизует. Наверное, не будучи настолько близко к порогу, за которым находилось беспамятство и тьма, его разум не отреагировал бы такой неистовой психической силой, искажающей мир. Смерть в Акма'аде была слишком стремительной, а здесь он смаковал каждый ее момент - Веллик уже много лет не чувствовал такого едва контролируемого всплеска энергии.
Но никакой паники. В будущем он научится контролировать эту новую энергию лучше. А пока сформировать ее и направить в нисходящий поток, поддерживающий сам себя... Два удара сердца - и гитзерай взмыл в воздух, левитируя в нескольких метрах над льдиной, два удара сердца - он взмахнул посохом над своей головой, собирая в единую точку избыток силы, заставляющей кружиться мир над головой. Еще два удара сердца - и сгусток психической аномалии направился в сторону двух рядом гигантов впереди, сам Веллик осторожно полетел следом, набирая скорость вслед за прогрызающим путь во льдах кораблем.
И тут серебряная пыль засияла на его теле, пусть и не освобождая от оков льда, но отдаляя от границы, за которой могло быть беспамятство и смерть. Гитзерай сейчас был слишком сосредоточен, чтобы поблагодарить жреца, но и для этого настанет время.
Вместе мы действительно можем большее.

//Minor: Sky Hook, Move: X13 (10 ft altitude), Standard: Psychic Anomaly в Q20 над головой Катсухиро. Save vs. vulnerable cold: 1d20=5.

А бой, тем временем, продолжался. Летающий "волшебник" оказался еще более трудной целью, чем он же, стоящий на земле. Или это Дракон, ответивший на молитвы своего верного слуги, действительно укрыл крылом гитцерая? Одна, вторая стрелы пролетают мимо, буквально на волосок - но все же мимо. Кажется, это поняли и стрелки. Первоначальный испуг прошел - странный зеленокожий тип не бросал в них огненных шаров и не призывал демонов. Обменявшись несколькими рычащими фразами, по которым и не знающий языка понял бы, что что они обзывают друг друга чем-то вроде косых свиней, охотники-великаны разделились. Двое продолжили выцеливать колдуна, в то время как третий переключил свое внимание на того, кто портил сводил все их усилия на нет.
Зачарованная ледяная стрела просвистела совсем рядом с размахивающим топором берсерком, взрываясь под торжествующий рев удачливого лучника. На зависть соратникам. Но этого было еще не все...
Ослепленный Линой пятился, с ужасом и недоверием оглядываясь по сторонам - и никого не замечая. Но оставался еще один. Попытка "умиротворить" которого вызвала ровно противоположный эффект. Свои - чужие... ему уже стало все равно. Натянув лук до отказа, он с оглушительным нечленораздельным воплем выстрелил. Прямо в гущу дерущихся.
Их буквально изрешетило осколками - стоявшие на палубе Сэм и Уолтер рухнули, теряя сознание. Скривилась от боли, стискивая зубы, Амирия. Покачнулся даже несокрушимый Кацухиро.
Неужели удача покинула героев? Неужели это - конец пути?

Амано держал под контролем всех окружавших их гигантов, но вот следить ещё и за лучниками просто не успевал. В итоге, к ледяному взрыву над головой он оказался не готов. Ледяные осколки впились в спину сохэя, разрывая его внутреннее спокойствие болью. Капюшон сорвало, разметав по спине копну вороных волос. Узоры на кимоно напились кровью и ожили, облекая Амано защитным вихрем, в котором фигура сохэя стала почти прозрачной. Взметнулась ещё раз нагината — Кацухиро действовал ей как багром, зацепившись за пояс наступающего на Уолтера гиганта и оттащив его назад. Когда вокруг уже стало тесно от надвигающихся громадин, из груди вырвался клич:
— Рассвет!
Великаны опешили, и Амано одним широким взмахом рубанул всех троих. На этот раз ни толстая кожа, ни крепкие шкуры не спасли их — нагината наносила глубокие раны. Отведённое гигантам время жизни стремительно утекало вместе с их ледяной кровью.