Едва успев отскочить от выпрыгнувшего из ямы как разъярённый дикий зверь Береана, Мелис проводила того испуганным взглядом. Она надеялась что он всё ж образумится, но куда там, господин Акклеменский был не в себе и она ничего не могла с этим поделать. Повеситься ему на шею и ласками привести в чувство? Ну да, а если он ей шею скрутит? Он мог! Свернёт ей шею и не заметит. Нет уж. Она кинулась обратно к яме и вгляделась вниз, заметила тело на дне, до боли похожее на Ратеза, и двоих мужчин, с виду способных самостоятельно выбраться из ямы. Больше не медля, огонь подбирался всё ближе, Мелис спустила в яму лестницу и дождалась выбирающихся, один из них, давешний следопыт, тащил Ратеза. Одного взгляда хватило убедиться, что воин жив. Но помочь ему, привести в сознание она не успела, Джареан так прытко побежал в сторону ворот, что девушка диву далась. Тут услышала обращение Тарека и почувствовала лёгкий толчок в плечи по направлению к воротам, и припустила следом так быстро как могла, стараясь не отстать от следопыта.
Тарек по пути дёрнул Береана, желая осторожно направить его в ту же сторону куда бежали они. Мелис на миг приостановилась, улучила краткое время для передышки от бега, взволнованно посмотрела на Акклеменского. Он сам себя убивает, ведёт своим поведением к гибели. Ежели б он был им не нужен, то плюнула бы на него, одни беспокойства от Береана, но он залог доброго отношения к ним и к Риан Инграна. Тьфу ты, чтоб тебя! И побежала дальше. Коли суждено Береану выжить – выживет. Ей важней Ратез.
Бежали долго, хромая нога стала уставать и девушка подотстала немного от остальных. Но вот они остановились. Мелис добежала и без сил почти упала рядом со следопытом на траву, села едва дыша. Как во сне смотрела на Тарека, которому хватило сил ещё за водой сходить для Ратеза. Отдышавшись Мелис подвинулась к бесчувственному воину, осмотрела его и заметила что вроде новых ранений нет, это хорошо, главное привести его в чувства. Только рука не в порядке, слишком много Ратезу довелось испытать. Перевязать надо бы. Ратез зашевелился, захрипел, повернулся на бок.
- Ратез, это я, Мелис, - заговорила быстро девушка, почти что нежно, обрадованная что он жив, - кроме меня тут Джареан и Тарек, они вынесли тебя из ямы. Мы в лесу, в безопасности… пока что. Береан тоже, наверно, спасся… не знаю. Он озверел и мы не могли его тащить с собой.
В порыве чувств Мелис подалась к воину и обняла его осторожно, чтобы не задеть больную руку, чмокнула в щёку.
- С рукой будь осторожней, её перевязать надо, - шепнула Мелис и отстранилась, немного смутившись.

- Ей, ей, остынь солдат, - шутливым, на сколько это возможно в сложившейся ситуации, голосом проговорил Тарек, слегка толкнув Ратеза в бок. - Не надо нам руки вырывать, а то нечем будет нам в следующий раз тебя на спину забрасывать. Давайте немного пересмотрим наши отношения. Мне не охота боле воевать с вами. Не знаю как вы Береана держите, но если вы можете, то и у нас с Джареаном выйдет. Куда идти если не на заставу о которой говорил господин я не знаю, так что давайте попробуем не наказывать никого пока не найдем Одрава.

- Вот ток подумал, что к Предкам на пир попал, тут такая дева и прямо под боком...так оказывается нет... - Ратез уселся, морщась, по-доброму глянул на Мелис. Неужто не безразличен он ей?- Эвон оно как, - не сводя глаз с красотки спросил он, - кто-то тащил меня на своей хребтине, не дав помереть на пожарище? Понятно...И кто этот благодетель? Хотя сочтемся. Джареан, ты там как, жив? Успел по тебе Береан попасть? Мелис, глянь на его рану, без него нам ни в жизнь отсюда не выйти, он тут один, как дома. Береан...да к воронам Береана, образумится сам к людям выйдет, а не выйдет, туда ему и дорога. Нам надо возвращаться в Аленну, к господину Инграну, - он глянул на Тарека и Джарена, - всем. Каждый расскажет, что видел, что знает. Так, думаю, действовать будем. Возражения?

Кто он такой, Бриан в общем-то и не скрывал, называясь своим настоящим именем. Общение с Эйвиндом, вопреки опасениям того, будто бы началось с нового листа - ни презрения, ни братания не последовало и южанин разговаривал неторопливо , просто и кратко рассказывая о своём прошлом. Родом он оказался в самом деле благородного, живущего далеко на юге, в стране, название которой Эйвинд в принципе повторить не смог бы - сплошной набор согласных и шипящих. Причины, заставившие его покинуть родные края он не назвал, сказав лишь, что проливать кровь понапрасну не стал и решил начать всё с начала здесь, в керстве Аленнском и вот уже четыре года, как служит Инграну Акклеменскому. Так или иначе, он он дал клятву верности лично Инграну, бывая его доверенным лицом там, куда только не пошлёт господин. Что довелось повоевать, не скрывает, да и бессмысленно - когда-то изрезанные руки и кисти выдавали прошлое белесыми шрамами и могли рассказать не об одной смерти... Большего добиться времени не было, напряженная скачка вытягивала силы как пиявка кровь, а короткие моменты отдыха были именно отдыхом и ничего другого, кроме как влезть обратно на взмокшую лошадь, не успевалось - до следующей дикой скачки.

Бриан в момент появления Эйвинда, как раз проклинал свою подозрительность. Если бы Нерен мог вытоптать деревушку со всей поганью в ней, то так и сделал бы, а так и рисковать не стал своими парнями - в конце концов их сюда посадили не для того, чтобы по болотам за бродягами прыгать, а чтобы близкую границу оберегать. Для того быстроногие кони и стоят, ждут лёгкого посыльного на всякий случай. Зазря обидел старика, получается. И сильно обидел. Бриан вздохнул, обращаясь к Нерену:
- Уж зла не держи, Нерен, обидеть не хотел. Ты заботишься о своих людях, а я о своих, как могу. - воин повозился с чем-то на своём левом предплечье и через пару ударов сердца протянул ветерану нож в ножнах. Почтительно протянул, придерживая рукоять ладонью сверху, а ножны - снизу. Внутри был нож, с зауженным острием, хищный и дальний южный родственник кинжала, каким и кольчугу пробить можно. Сияющая режущая кромка только оттеняла серебряный перелив стали, по которой проходил узор, будто инеем, покрывшим клинок. За такой нож не один меч купить можно. Полюбовавшись ножом, Бриан спрятал его в ножны и одел ремешок добрых намерений, которого обычно на ножах не делают.
- Может мои боги и не ваши, но и они не терпят обид старшему. Прими.

Ле Торн принял приглашение и отошёл к Эйвинду, зачем-то явно и недвусмысленно нарушившему субординацию в присутствии других. Отойдя в сторону, он позволил начать говорить великану первому, как начавшему разговор. Фигура воина показалась мальчишеской на фоне массивного детины, наверно, ещё и из-за того, что Брану пришлось задрать голову, чтобы смотреть в глаза беловолосому.

Когда Мелис обняла Ратеза, Тарек слегка приподнял одну бровь, а затем подарил окружающим скупую но очень добрую улыбку. Пожалуй не оценил бы он такие нежности, если бы не все произошедшее. А теперь на фоне горящей деревни было так приятно видеть что не весь мир еще погряз в лжи и жестокости, и существуют еще вот такие огоньки доброты.
- А кто этот Ингрен? - с облегчением выдохнул Тарек. Как все же приятно спокойно поговорить, отдышаться. Особенно когда на тебя никто не орет и не душит. - Зачем к нему возвращаться, и зачем вообще вы от него уходили? ОН послал вас искать Одрава?

- Джареан тебя и тащил. - Мелис повернулась к следопыту и требовательно, но вежливо обратилась. – Дай посмотреть.
А когда Ратез договорил, сказала:
- Одно возражение. Сначала надо бы найти Хамшир, Крига и Альена. Боюсь, правда, Альена живым уже не сыщем, он за вами пошёл и не вернулся. Да и Криг вечно убегает. А вот Хамшир осталась где-то в лесу, нас с ней Альен в разные места спрятал, надо искать… Джареан, жить будешь, - заключила Мелис, осмотрев его рану. – Надо бы обработать, чтобы нагноение не пошло…

Ратез глянул на Тарека и хоть невежливо было отвечать вопросом на вопрос, но все же спросил:
- Я, конечно, чужак в ваших местах и не совсем понимаю ваших взаимоотношений, но все же ответь мне, Тарек, ты называешь своего господина Одравом, следовательно вы с ним были особо близки, либо ты из благородных? Я хочу понимать, с кем я разговариваю. Господин Ингран Акклеменский, человек, которому я обещал присматривать за его родичем Береаном Акклеменским в обмен на свою жизнь и жизнь своих спутников. Я ведь по вашим законам попался на разбое, Тарек, потому теперь должен отслужить свою жизнь и свободу. Мелис, вот за кого я бы не волновался, так это за Крига, этот уб...умный парень в лесу не пропадет, а вот Хамшир надо искать, не гоже девицу одну в лесу оставлять.

- Благородный я, да какой в том смысл, ежели господина моего не сыскать. Мой отец и отец моего отца служили Дагрешам. Ты может слышал, что неспокойно Таррег жил и живет сейчас. Вот моя семья и сделала себе имя на чужой крови. А с Акклеменскими то дружбу господа водили. То мы к ним, то они к нам. Хоть и в пограничье встречались, но все по дорогам, да по трактам. Чуть в лес и все: не знаю куда идти. Сам я солдат и в лесу диком просто пропаду. Как и сейчас пропадаю, - Тарек обвел рукой окрестный темный лес, лишь в далеке подсвеченный всполохами пожара. - А что до разбоя твоего, то не мне тебя судить, и если сам род Акклеменских за тебя слово сказал, то не так уж и велико твое преступление или ты очень нужен этому Инграну.

Отказаться от подарка значит причинить великую обиду, даже если этим подарком пытаются другую обиду загладить. Нерен принял оружие за которым следил с таким явным любопытством, какое пристало скорее мальчишке, чем мужу в почтенных летах , кивнул и протянул руку в знак примирения.
- Нет меж нами обиды, и не за ножик, а за то, что ты понял, - сказал старик наставительно и миролюбиво, и на том ссора была закончена.

- Глянь-ка, угадал, - угрюмо ответил наемник. Было заметно, что особого желания путешествовать в компании с еще одним благородным он не испытывал. - И как называть себя прикажешь, добрый господин Тарек?

- Господин я не в этих землях и не для тебя, - как жаль что реакция Ратеза не удивляла. Тарек начинал жалеть что сказал правду. - Да и в моих землях подданных у меня не много. Не до балов мне и светских приемов. Всю свою жизнь я провел в одной грязи и крови с простыми солдатами. Когда простолюдин стоит рядом и прикрывает тебя, а ты его - не время думать о высоте рождения. Перед смертью все равны.

Значится, Бриан благородный в изгнании? Тем хуже для меня, конечно, вот только благородство благородству рознь, господин Бериан то повыше будет, хоть тоже гол и оборван. Хотя совсем не укладывается в уме, зачем на помощь Бериану, в поиски которого Ингран не верит, он посылает нужного человека?

- Прошлое у каждого своё, и у кого оно было гладко, тот оружие в руки не взял - сказал я внимательно наблюдающем за мной ветерану. - И все же я пропустил тот момент, когда тебя назначили главным надо мной. А если ты знаешь больше моего, тогда, возможно, ты расскажешь и об остальных наших действиях после возвращения к Бериану?

Мысленно я вычеркнул Бриана из списка тех, с кем можно было бы обсудить план похищения Риан, слишком уж он походил на соглядая. Возможно, знахарка сможет подсказать что-то касаемо Риан, все же они по роду деятельности близки... да и придется оправдываться, почему Ратез внезапно выздоровел, так что не следует откладывать.

Ратез хмыкнул.
- Помнится господин Береан Акклеменский мне тоже про равенство рассказывал, ему говорил и тебе отвечу, ты можешь считать все, что угодно, но даже перед смертью мы не равны: за одно и то же дело меня повесят, а тебе погрозят пальчиком, так что не нужно смешить старого воина, я в сказки давно не верю, потому не зарекайся наперед, - Ратез тяжело поднялся на ноги. - Темно, что глаз коли. Никого мы до утра не найдем, ночевать в лесу опасно. Между жизнью Хамшир и остальных выживших, уж прости, Мелис, я выбираю ваши жизни, потому надо идти на заставу и уже поутру отправляться на поиски.

- Каждый делает что умеет. Один дома строить, другой бочки лудить, а третий - на мечах драться. - Бриан ответил на настороженность спокойной полуулыбкой. - Прошлое потому так и называется, что прошло. Осталось думать, что вперёд делать. Главный над тобой господин Ингран, ему ты клялся, вот его поручения и выполняй. Мне же поручено поспособствовать поискам господина Береана и доставить к нему травницу. И я это сделаю. Если твой долг велит тебе тянуть с охраной уважаемого Береана, то мой толкает вперёд, прямо сейчас. И вот почему: если я что-то смыслю в поисках, Береан будет искать слухи и знания у местных. Бесследно не может пропасть две дружины. Мечи у торгашей всплывут, кольчуги, да шлема, вот их скорее всего и ищет госопдин Акклеменский. И только что говорят, что деревня та - разбойничья. Ты господина Береана знаешь, долго ли он будет терпеть свинское отношение к себе? Вот и думаю, что полыхает деревушка от его рук. А раз так, то и раненым он может быть. Это понятно? И чем раньше двинемся, тем скорее его живым найдём. Чай, разбойники не безобидные, даже его могли потрепать и раненый он далеко не уйдёт.
Бриан одел подшлемник, завязав под подбородком шнурки.
- Так что сам решай, Эйвинд, едешь с нами и сейчас, или сам, утричком, отоспавшись.
Шлем занял своё законное место и воин поёрзал им, чтоыб поплотней сел и не подпрыгивал от скачки.
- Что касается того, что делать будем, зависит от того, как рано встретим. Если ранен он и его спутники, то сюда привезём, а то может и в замок. А дальше видно будет. Скорее всего, снова в болота двинемся, как знахарки подлатают. Поиски пропавших никто не отменял.

Одевание закончилось и один полностью снаряженный чужеземец смотрел на другого.
- Мы оба обязаны чем-то Инграму, воин Эйвинд. Давай сделаем так, чтобы он гордился нами. Я могу на тебя расчитывать?
И, если будет положительный ответ, Бриан предложит ему крепкое рукопожатие.

Казалось бы, Бриан сам же противоречил тому, что хотел доказать, что невольно вызывало доверие- не похоже, что язык был его основным оружием. Вот, например, строит из себя знатока, вроде того, что командовал много - а в первом же разговоре, который я прервал, он успел настолько насолить собеседнику, что пришлось откупаться блестящей побрякушкой - и это в то время, когда отряду грозит голод. Или же он и прокорм отряда на себя готов взять? Тогда, так и быть, беру свои слова назад, хотя такое расточительство меня как сына торговца возмущает.
Или вот говорит, что должен доставить знахарку Бериану - будто бы не я за нее головой отвечаю. Да еще и рвется один идти с ней лесом ночью - проводник то не в счет, "нет у него приказа". Вестимо, значит головой он ни за кого не отвечает. О Бериане рассуждает, как о своем знакомом старом - и в то же время предположил, что тот будет искать оснастку со своей дружины у местных торговцев, надо же.
В полной уверенности, что подосланный Инграном человек тут с целью одной, и та - проверить, насколько усердно исполняются его поручения, я решил, что бросаться сломя голову на первое же зарево в ночной лес с девушкой на руках, за которую отвечаешь головой, никак не должное их исполнение, и не думал сдаваться. Чтобы меня убедить, надо бы привести более веские причины, чем эти догадки:
- Хорошо, ежели тебе дано сразу определять, что человек умеет, а что нет - я был непреклонен, интересно, чем можно пронять этого ветерана. - Я же верю лишь тому, что вижу - и пока не увидел в твоих приказах причин. Ты рвешься один в ночной лес, на что не решился бы и твой Ингран, будь с ним девушка. Да, разбойничья деревня горит - если это горит вообще она. Значит, что мы встретим наверняка - это несколько десятков разбойников с бабами и детьми, или же без оных. А если - я осекся - если поджег деревню Бериан, то оправданный гнев падет на нас, или же ты можешь ручаться, что вдвоем мы их успокоим? Ну а что дальше предлагаешь, я бы на месте Бериана не бродил вокруг деревни, а залег где-нибудь поодаль - ты умеешь искать людей в ночном лесу, Бриан? В незнакомом лесу. За знахарку же я поручился головой, и эту самую голову тебе придется сначала снять, а потом можешь её везти хоть на юг. - во взгляде моем читалась не угроза, а ожидание - пожалуй, я и впрямь ждал от этого несуразного человечка какого-нибудь фокуса, вроде объяснения как утихомирить толпу разбойников в одиночку или как найти нужного человека в ночном лесу. Так было бы интереснее, да и я бы отбросил все сомнения, даже предложенную им руку бы пожал.

На вопрос Ратеза о ранении, Джареан лишь равнодушно хмыкнул и махнул рукой, отвернувшись - пустяки, мол, обойдемся без этого.

- Согласен с тобой, Ратез... Оставаться здесь опасно. Ненароком кто из деревеньки отсюда путь проложит, мы можем не выстоять... - он хохотнул при мысли о том, как трое уставших мужчин попеременно наносят удары противнику, падают от усталости, потом снова встают и снова нападают.

Когда мягкие пальцы коснулись шеи, а потом запястья, Джареан аж вздрогнул, так непривычно чувствовать на себе женское прикосновение, но руки не убрал, подумал, уж что-то приятное за все это время будет.

Красные всполохи всепожирающего огня практически не были видны, не слышно было и птиц ночных. Лес как-будто напрягся в ожидании чего-то, лишь ночной ветер трогал верхушки деревьев приглаживанием. Джареан привстал, окинул взглядом окружающий их лес, видать, делая в голове накидки свои следопытские, каким путем выбираться следует отсюда, поискал звериные тропы, осмотрел деревья. Потом кивнул головой в направлении:
- Нам туда! Медлить нельзя, так что, поднимаемся и топаем… до конца. Если и будет привал, то кратковременный, ибо пожар тоже не дремлет - вмиг настигнет, если задержимся.

Тронул шею, вспомнив о ране, порскнул куда-то в кусты. Вылез отплевываясь, держа в руке лист какой-то травы. Аккуратно развернув его, положил на шею.
- Кровь останавливает хорошо да и против нагноения помогает!

Глянул на Тарека:
- Думаю, ты не будешь против, если пойдешь последним. Замыкающий должен быть более или менее крепким, авось чего… Я первым пойду, у меня глаз да слух острее, да и дорогу надо показывать... Ты, енто, за Ратезом приглядывай, а то ему не привыкать сознание терять... Второй раз таскать на своем горбу я не выдержу...

Он потянулся и хрустнул костьми, потом чихнул и засеменил в указанном направлении:
- Молока и в постельку бы сейчас!

Бриан лишь покачал головой, спорить по любому поводу бессмысленно и глупо. Тем более, когда время в самом деле важно, как никогда. Похоже, мёдом ему намазано в поместье господина Инграна, раз так назад тянет. Сначала кишки себе выпустить хотел, теперь вроде делом заняться пора, ан нет, тянет.
- Где же это видано, Эйвинд, ходить по тракту, когда навстречу точно двигается хоть кто-то? Да хоть и не гори ничего, идти по дороге, где в каждом кусту по соглядатаю сидит, может только беспечный странник. Для того проводник и нужен, чтобы секреты обойти, которые остались, да и на идущих навстречу не наткнуться, но заметить. Что же касаемо Береана - ты уверен, что он сможет отойти хоть куда-то сейчас? Что не лежит где-нибудь, пробитый стрелой? Не можешь. И я не могу. Потому и еду туда, с тобой или без тебя. В любом случае, туда мы доберёмся только к рассвету, ты запамятовал, кажется, сколько дорога займёт. И искать утром стоянку, если таковая будет, не сложней дневного. Головушку же твою, оставь себе, подумай. Яриться не к чему и шею подставлять успеется.

Опасные провалы в простейшей оценке времени насторожили Бриана. Впрочем, не похоже, чтобы великан по умыслу запамятовал, такие детины часто одарены силой, да заместо чего-нибудь не менее ценного. Поживём - увидим.

- Ага, и бабу под бок теплую-претеплую, - - фыркнул Ратез в тон Джареану, - большой дядя, а в сказки веришь. Вместо молоко будут тебе ведра с водой, а вместо бабы лопата и заступ, потому как ежели огонь на лес перекинулся, то про сон можешь забывать и вспоминать, как канавы рыть и рубить дерева по-шустрому. Давай-давай, не останавливайся, все только начинается.

Послышался смех, Джареан дернул плечом - нервное, наверное - и прибавил скорости.

- Я понимаю тебя, Ратез. Я тоже знаю разницу в наказаниях для простых и хмм... непростых людей. Наверно именно поэтому я провел добрую часть своей жизни вдали от дома.
Тарек кивнул на предложение Джареана и встал замыкающим.
- Нда, молоко и теплая баба, это конечно хорошо. Это вам не лес валить. А мож не перекинется огонь, что все о плохом-то. Дойдем до заставы, а там уж и еда, и кров, и бабы.

Береан, ухватив попавшегося человека, бил по лицу со всей своей силы. Ярость била в висках. Разумом он понимал, что его стоило бы оставить в живых, но злость и ненависть были настолько сильны, что он не мог позволить себе не убить этого ублюдка. Он прекратил удары, навалившись всем своим весом на поваленного человека, обливая своей теплой кровью, и как это он часто тренировал - очень сильно надавил одним локтем на солнечное сплетение, а другой, свободной рукой в которой он сжимал охотничий нож, методично распарывал живот жертве.
Как только он расправился с человеком, который, однако, пытался вырваться, Береан поволок тело за собой, шлепая разбитым кулаком по его окровавленной голове, удар за ударом. Береан и труп были неузнаваемы - в грязи, саже, облитые кровью... Он тащил его куда-то в сторону от Ратеза, ДЖереана и остальных. Он что-то кричал.
Ярость была последствием его неутолимой жажды тщеславия, гордыни и честолюбия. Он не мог простить никому больше оскорблений и унижений.
Уронив труп, шатаясь от усталости, Береан втаптывал сапогами голову трупа в рыхлую землю.
Лицо человека уже потеряло былой вид - смешавшись с кусками грязи, с ободранной кожей, свернутым носом, рассеченными скулами, вспухшими веками и разодранными губами, а также вытекшими глазами из глазниц. Твердая подошва сапога каждый раз тяжело, глухим ударом сокрушала разбитый череп, все больше и больше погружая его в рыхлую землю.
Убив человека, Береан остановился - впервые он увидел пламя, которое разрасталось и смыкалось кольцом. Вкусив крови своего врага, он немного утолил свой голод мести.
Оглянувшись по сторонам, он заметил оставшихся его спутников, которые уже убегали за калитку. Отойдя от дикой злости, он вспомнил, что кто-то дернул его за воротник. Они, видимо хотели, что бы он бежал с ними...
Ему хотелось сигануть в лес, ибо с одной стороны он любил быть благородным, любил все те почести и игры с властью, но с другой стороны благородство закрепощало его натуру, его стремление к силе, грубости и независимости. Он не хотел больше отвечать за жизни других - это не его удел.
Огромный, лохматый и раненый зверь стоял, тяжело дыша и смотрел, сжимая в кулаке нож, с которого капала алая кровь . В его глазах отражался заревом красный огонь и убегающие фигурки людей. Мелис... он увидел её. Он смотрел, как она уходит со всеми... Береан больше не задержался ни на секунду. Он развернулся в другую сторону и, петляя меж очагов огня, унесся прочь.

Это сообщение отредактировал Дериз Уортен - 7.12.2010, 13:11

Шли пока быстро, следопыт попеременно оглядывался назад, чтобы группа не отставала - не хватало, чтобы они потерялись теперь, когда снова обрели свободу.
Косматые в темноте деревья угрожающе пытались хлестнуть по лицам своими ветвями, а их корни на пару со встречающимися зарослями кустов цеплялись и путались под ногами. Джареан вовсю глядел, и чтобы не упасть, и чтобы след не потерять.
Лес был тих. Где-то наверху всхлопнули крылья ночной неясыти - ухающая и щелкающая клювом в недовольстве от надоедливых людей она закружилась над ними черным пятном. Пару раз под ногами пробегала то ли бурозубка, то ли мышь - в темноте следопыт не успел разобрать. Зашуршала мелкая листва - кралась куница. Следопыт аж пожалел, что сейчас с ним лука со стрелами - за куничьи шкурки дают неплохие деньги.

Чьи-то большие рога с диким треском рванулись в сторону - лось рванулся с лёжка, почуял людей. Для следопыта рога, как красная тряпка для быка - он прямо захрипел от того, что не может завалить его. Такие рога, мясо, шкура!
Чуть поотстав, следовед тихим голосом позвал Мелис, чтобы другие не слышали.
- Мелис, сестрица...
Он замолчал на мгновение - не привык да и не знал он, как правильно чесать языком с женщинами.
- Енто, я что хотел сказать, - яростное взъерошивание волос на затылке, - спасибо тебе за помощь... Вот коли бы тебя не было, к нам бы... вот... смерть пришла. Ты молодец, сестрица! Как ты, вот, одна смогла деревеньку, полную разбойников, смогла поджечь... я прямо диво даюсь...

Он для смеха округлил глаза и дернул подбородком вперед, усмехнувшись.

Укрытием для Хамшир Альен выбрал какую-то нору, тесноватую для высокой госпожи, и, конечно же, мигом превратившую нарядные одежды в грязное тряпье, которое попробуй еще отстирай, но зато надежно укрытую кустом, который воин нарочно для этого дела выдрал из земли, доказав, что и дурную силу можно применить во благо.
- Видишь луну? Ежели, к тому времени, как она из виду скроется, я не вернусь, не жди, и на меня не полагайся, - Альен говорил как мог тихо, ровным, уверенным шепотом, - запомни, что дорога нынче у тебя за спиной осталась, а деревня - прямо, говорят, если ее обойти и не сворачивать, там и лесу конец. Сама решай, ждать тебе или бежать.
Он оставил Хамшир свой нож, не по женской руке, тяжелый, с рукоятью в виде волчьей головы, оставил огниво и пару сухарей, завернутых в тряпицу, коснулся, обнадеживая, протянутой руки огромной мохнатой лапой, и ушел в темноту. Он не вернулся в назначенное время, а еще немногим позже в воздухе издали потянуло гарью.
Не тем пряным хвойным дымом от лесного костра, на котором румянится кусок мяса или кипит котелок с кашей, и не тем горьким дымом, что вечерами стелится пологом над селениями или, напротив, кольями упирается в небо, обещая хорошую погоду, и не копотью от кузниц и мастерских в городах, а неосознанно страшным каждому человеку смрадом горящего жилья, верного спутника дурных перемен, поветрий, раздоров и войн.
Еще немного, и в лесу до срока посветлело, послышались шаги, и мимо укрытия Хамшир быстрым шагом прошла толпа деревенского люда. Одетые кто во что, наспех, они тащили в руках схваченные в спешке, самые ценные пожитки в узлах, вели плачущих или, напротив, слишком серьезных детей, или несли их за собой, детьми же были нагружены несколько лошадей; людей сопровождала целая стая собак, а кое-кто тащил на веревке овец и коз.
- Нельзя в болота, задохнемся! - визгливо увещевала кого-то женщина,
- Не реви, не реви, дура, наживем другого добра, - басовито, с неожиданной мягкостью успокаивал мужик невидимую плачущую спутницу.
Взлаивали собаки, хныкали дети, блеяли овцы. Люди уходили, скопом, чтобы не пропасть в лесах, без колебаний оставляли обжитое место, а за ними меж деревьев расползались клубы сизого дыма и стеной приближался жар, и стало ясно, что оставшись в своем укрытии Хамшир сперва задохнется, а после испечется в земле, что твоя утка или репа.

За спиной Бриана, на расстоянии, какое разумно соблюдать по отношению к воину, чтобы не получить от неожиданности по морде, послышался громкий кашель - это старик Нерен невзначай прочищал горло. Когда на его уставились две пары глаз, старшина отвернулся в сторону, сплюнул, и заговорил, прищурившись:
- Это вы тут, ребята, славно спорите, не хотел бы, а слушаю, да все без толку. С вышки видать, что пожар там не потушили, чем дальше, тем сильнее разгорается, стало быть, разошелся по лесу. Из Янтарной долины три выхода - к перевалу Брюха, сюда, и, через горы, к землям господина Тегвена из Лосиного камня. Ежели ваши друзья в силах идти, то выйдут к людям и скорее всего к нам, а ежели нет, то вам их не спасти, поскольку они задохнутся в дыму куда ранее, чем вы доберетесь до бывшей Горной. И даже пройти туда не сможете, поскольку огонь пойдет вам навстречу. Искать же кого-то в горящем лесу - дело вовсе безнадежное, сами пропадете, и девка ваша, и мой проводник. Хотите принести пользу своему господину? Топоры и лопаты для вас завсегда найдутся, а дева ваша, быть может, согласится покухарничать. Каждые руки на счету, свои, чужие, сильные, слабые. Ежели пожар не остановить здесь, он лесами через полстраны пройдет, все тут погорит, и города, и селища, и поместье господина Акклеменского среди прочего.

За молчанием великана может и скрывалось раздумье, да уже всё равно. Старый воин был мудр и Бриан обернулся к нему.
- Огонь верхом пошёл, что ли? - теперь Эйвинд знал наверняка, чем пронять можно - лицо южанина в самом деле побледнело. Что бы там не произошло, но дома не было ничего страшней верхового пожара, сжирающего целые провинции империи и не оставляющий шанса даже тварям лесным и птицам.
- Нейджэ может и согласится. Ты тут старший, Нерен, распоряжайся. Не знаю, как на смутьяна, а на меня можешь положиться.

- Кто ж его знает, милчеловек, - Нерен развел руками, - покамест низами, дыму больше, чем пламени, а там уж как перейдет... Идем, времени нету языком чесать, поговорим, как дело сделаем, а не сделаем - так и не о чем будет.

Незадолго до рассвета из леса к заставе, точнее, ко все расширяющейся просеке между ней и лесом стали выходить люди - семьями, с детьми и немногими спасенными пожитками - жители лесных хуторов и заимок, тоже узревшие огонь и хорошо знающие, что бывает от лесных пожаров. Их не хватали силой, да и не приходилось хватать: идти им, тем более с малыми, было некуда. Мужчин незамедлительно приставляли к работе, по силам, рубить, валить, таскать, копать и строить просеку на весь выход из долины, который казался узким ровно до тех пор, пока не возникла надобность расчистить его, раскопать и перекрыть в самое короткое время.
Здесь когда-то уже была просека, видать, Янтарный лес горел не в первый раз за века, но успела подзарасти подлеском - кустами, а то и деревами, березками да осинками в мужскую руку обхватом, славными пушистыми сосенками, темными молодыми елочками, тяжеленными лиственницами и кедрами, пока еще вовсе похожими на хвойные кусты. Если бы некий враг вздумал сейчас напасть на заставу, укрепление взяли бы без боя, поскольку почти весь ее гарнизон растянулся от гор до гор с топорами, веревками, лопатами, и когда четверо измученных долгим переходом путников вышли, по словам Джареана, к заставе, то первым делом увидели уходящую вправо и влево, пока еще узкую череду коротеньких пеньков, стащенные в кучи молодые деревца, срубленные под корень кусты и занятых делом солдат вперемешку с лесными мужиками; вторых от первых отличал крой штанов и нижних рубах да длина волос и бород, которые в лесу подстригали пореже, чем в войске. Завидев выходцев из леса, ближайший работяга с топором только присмотрелся повнимательнее, и махнул рукой, крикнув на ходу: "Идите к заставе, те, которые за вами приехали, возле ее заняты", и, закинув топор на плечо, удалился восвояси.

Более всего застава на Янтарной реке напоминала разворошенный муравейник. Тут и там сновали люди при каком-то деле, снаружи, прямо за ощерившейся кольями оградой, была разбита кухня, где женщины хлопотали вокруг котлов, то и дело подсыпая в них крупу или подливая воду, и к ним нескончаемой чередой шли за чашкой каши и горячим питьем; неподалеку под навесом была устроена лечебница, уже принявшая первых пострадавших: у одного была перевязана кисть руки, а у второго - голова. Посреди бесконечного движения утесом в море стоял немолодой, но крепкий еще мужик при множестве знаков отличия, и к нему то и дело подбегал по каким-то делам самый разнообразный люд, а из лесу наискось, правда, с разных сторон, именно к ним четверым целеустремленно спешили двое - Эйвинд, огромный, разгоряченный работой, с топором наперевес, незнакомец-южанин, тоже при оружии против древесного воинства, а из-под лекарского навеса вдали выбралась навстречу маленькая женщина, одетая поверх одежи в длинный и широкий серый передник и такой же платок, из-под которого виднелась полоска темных волос.

Это сообщение отредактировал Риан - 7.12.2010, 17:57

Пожар всех равняет, и теперь я действительно согласился пожать руку мудрого Бриана, если бы он меня не провозгласил прилюдно смутьяном. Отставалось только удоволетворяться тем, что коней не гоняли туда-сюда без толку, пусть так.
Увидив знакомые лица - Ратез и Мелис, я испустил радостный вопль и расплылся в улыбке, бросился поддерживать Ратеза и обнимать Мелис. Ратез выглядил очень помятым и едва не валящимся с ног, Мелис же... была просто уставшая, и как будто отчаявшаяся. Слишком многих тут не было, и как знать, может быть пропали они не в пожаре, а на её глазах, среди разбойников...
- Я не смог привести Риан, Ратез... но я правда пытался - только и смог сказать я, расспрашивать сейчас о пропавших было слишком жестоко, да и вряд ли эти знания сейчас кому-то нужны.

- Потом, Эйвинд, все оправдания потом, - недовольно буркнул Ратез, - не до того сейчас. А кто это с тобой? - он глянул вскользб на незнакомого воина, прикидывая в уме что-то свое. - Впрочем, это тоже потом, я должен вернуться и найти госпожу Хамшир, я обещал, - Ратез улыбнулся и глянул на Мелис. Каково вот ей сейчас? С одной стороны она им всем, идиотам, жизнь спасла, с другой навлекла довольно близкую беду на множество людей, которые своими силами пытались остановить лесной пожар до того, как он начнет жать уже не древесную, а кровавую жатву. - Я не могу просить, - глухо сказал он, глядя куда-то мимо мужчин, - там, вполне возможно верная смерть, но если кто захочет помочь... - он не договорил, надеясь, что все поймут все сами.

Что бы там Эйвинд не думал о столь нелюбимом ему Бриане, которого сам имел наглость перебивать и влезать в разговор с начальником заставы, но ле Торн ничуть не чурался простой работы, махая топором, обвязывая и оттаскивая волоком брёвна, да лохматя каменистую землю киркой, да лопатой. Работать с ним было легко и сподручно.
Подошедших людей южанин заприметил издалека и, поискав взглядом, нашёл мало кого из тех, за ккем его посылали. Измождённые, уставшие люди еле волочили ноги по мокрой от росы траве, но всё же шли вперёд и это достойно восхищения. Переломанный и избитый мужчина с осунувшимся лицом, должно быть и был тем Ратезом, о котором предупреждали Бриана. Правда, сейчас ниразу он не был похож на того демона, который, как говорят, голыми руками положил дюжину стражников. А вот Мелис Бриан узнал даже за грязью и копотью и, кивнув ей, ле Торн подхватил с пенька мех с водой, направился к шаркающей четвёрке. Развязав и вручив мех девушке, он оглянулся, чтобы встретиться взглядом с Нейдже и махнул ей рукой, мол, готовся.
Ничего говорить не хотелось, да и лишнее сейчас. Довести бы их до знахарки и пусть подлатает, что сможет...
Но на слова Ратеза, Бриан всё-таки откликнулся, заслышав имя Хамшир:
- Найдём её, найдём. Только вот это надо подлечить. Сломана? - Бриан кивнул на отёкшую руку, которую мужичок берёг как мог. И, если надо, подхватил Ратеза под мышки, не сильно сжимая, не принижая его мужского самолюбия отрывом от земли. Просто забрал часть веса тела на себя. Должно быть, сейчас даже эти жалкие кожа да кости, весили для Ратеза ужасающе много... Девушка была хоть и измождена, но не ранена и значит, ей помощь будет оказана чуть позже.
Двух других мужчин Бриан не знал, потому лишь приветственно кивнул, но промолчал, откладывая знакомство и прочее на потом. В мыслях же, ле Торн уже убрал свои вещи и вещи великана из комнаты, выделив её для раненных и наметил ещё пару дел, которые надо сделать немедля, сразу по прибытии к заставе.

Нэйдже безропотно выполняла все, что ей скажут. Сначала, когда ее приставили кухарить, девушка тщательно упрятала торчащий волос под платок и со всей возможной скоростью и старательностью исполняла указания местной поварихи. Двух хозяек на кухне водиться не должно, а посему Нэйдже взяла на себя роль поваренка. Мастер по части еды из травницы был мягко говоря никакой - ее познания ограничивались тем, чтобы более менее съедобно сварить кашу на воде, и хотя на костре вовсе ничего не пригорает, пару раз в жизни девушка умудрялась-таки спалить еду (как раз эти самые "пару раз" ей и доверяли готовить).
Потом из лесу потянулись беженцы. Грязные, оборваны, раненные и напуганные люди. Ну и кто скажет теперь, что они разбойники?.. Перед огнем теряется всякое различие, остается только боль и горе. И Нэйдже было глубоко все равно, что местные считают деревеньку разбойничьей - сейчас это просто люди и им нужна помощь. Девушка посчитала за счастье смыться от котла с едой в небольшой госпиталь, организованный тут же рядом. Здесь она была в своей стихии. Нэйдже поправила передник, потуже завязала косынку на волосах и, закатав рукава рубашки выше локтя, с особой тщательность вымыла руки. Лечение должно твориться в чистоте, всегда говорила Шаренна, и Нэйдже, как хорошая ученица, неукоснительно соблюдала это правило.
Выглянув из палатки, чтобы посмотреть на приближающуюся толпу беженцев, травница сразу же заметила ле Торна, видимо уже опознавшего "наших". Среди них была девушка, грязная и уставшая, и знакомый по описанию мужчина, видимо и являвшийся тем самым Ратезом. Даже отсюда, издали, Нэйдже видела, что одна рука его распухла и повисла бесполезным грузом. Скорее всего она была сломана.
Нэйдже была давно готова, поэтому согласно кивнула, поняв взгляд Бриана.
Хирк, до этого топтавшийся на земле, в поисках хоть чего-то съедобного, сипло каркнул и взлетел на крышу смотровой башни.
-Смотри не попадись кому-нибудь, - не повышая голоса предостерегла девушка ворона, провожая птицу взглядом.

- Думаю, я тебе помогу, а то как-то не сподобно возвращаться ни с чем, а так хоть дома буду козырять своим геройством, - смешливо выдал следопыт, глянув в сторону Ратеза. - Только, думаю, поесть бы чего, а потом двинуться в путь, а то желудок уже ревет как бешеный.

Глянул в сторону - крепкий запах солдатской каши упрямо лез в ноздри, вызывая в голове самые положительные картинки. Следопыт аж причмокнул, возле котла суетилась повариха, разливая дивную кашу свои длинным половником в подставленные миски.

Подмигнув, Джареан, как заправский солдат вышколенный дружины, повернулся на носочках к котлу, и зашагал, смешно размахивая руками.