Город в Междумирье... Перекрёсток Миров... Зона Неопределённости... у этого Города не было собственного имени, но зато имелась сотня прозвищ, большинством из которых пользовалось по три с половиной живых существа. Впрочем, само определение "живое существо" в этом случае использовалось весьма фривольно. А поднимать вопрос разумности этих самых существ и вовсе считалось дурным тоном.

Человек, прокладывающий свой путь по чёрно-жёлтым улицам Города, сам предпочитал называть это место Чёртовой-Дырой-Из-Которой-Хрен-Выберешься-И-Почему-Здесь-Вообще-Только-Одна-Паршивая-Таверна. Но только в тех редких случаях, когда чувствовал себя достаточно благодушно, чтобы давать хоть какое-то обозначение бесконечному лабиринту улиц, проулков и тупиков, выросшему на стыке десятка тысяч реальностей. Впервые попавшие сюда путешественники могли сколько угодно восхищаться непостоянной красотой вечно изменчивого Города, завороженно разглядывать чудеса, принесённые сюда со всех уголков Вселенной. Но человек знал Город лучше их всех. Он ни на секунду не забывал: двери, ведущие к чудесам десяти тысяч миров, также открывают дорогу сотне тысяч притаившихся в них ужасов. Больших и маленьких, понятных человеку — и способных вывернуть его разум наизнанку одним мимолётным прикосновением. В подворотнях обычного мегаполиса беспечного путника могли ударить по голове кистенем, ограбить, раздеть догола и продать в рабство. Здесь, в этом городе без честного имени?..

Свернув не в ту подворотню человек мог попасть в плен к одному из многочисленных племён тараканов-мутантов, обосновавшихся в канализации. Которые бы тут же перепродали бедолагу подпольной империи мышей-телепатов, имеющих нездоровое пристрастие к ритуальным жертвоприношениям. Конечно, в последний момент несчастного бы спасли таинственные воины Ордена Перевёрнутых Кошек... только для того, чтобы закрыть до конца дней на фабрике, где сотни обречённых душ денно и нощно собирают воздушную армаду смерточасов с лазерными кукушками — дань таинственным основателям Ордена, что обещали однажды вернуться в Междумирье и покорить его своей хвостатой воле.

И это — только программа на утро понедельника. У считанных единиц судьба обладала настолько извращённым чувством юмора, что позволяла дожить подопечным до ланча вторника.

Человек остановился на перекрёстке, под давно не горящим уличным фонарём. Достал из кармана тёмно-серой куртки зажигалку и помятую пачку сигарет. Высек искры, от которых родилось пламя — и неторопливо принялся раскуривать сигарету. Огонёк зажигалки отражался в глазах. делая их похожими на два горящих злым жаром угля. Обжигающий взгляд человека хлестнул по ближайшей подворотне. Тени в её глубине испуганно зашуршали, в ночной тишине послышался удаляющийся топот сотен тоненьких лапок...

— Боятся... значит — уважают, — хмыкнул себе под нос человек, продолжая путь.

С мелкой шушерой, населяющей подворотни этого Города, человек уже давно достиг взаимопонимания. Они не лезут к нему — он не устраивает локальной геноцид всему, что хоть в какой-то степени может считаться живым и косящимся в его сторону. Но одного умения поставить на место подзаборную шушеру в этом месте было недостаточно для спокойной жизни. Человеку с его профилем деятельности требовалось найти общий язык с настоящими акулами теневой изнанки Междумирья. Самыми хитрыми, кровожадными и опасными выходцами из бесчисленного множества миров, которые смогли закрепиться в Городе, где бронебойные аргументы ручных гаусс-пушек подкреплялись смертоносными проклятиями магии без определённой цветовой принадлежности.

И сегодня человек должен был нанести визит в логово, пожалуй, наиболее опасной твари из тех, что считали Город своей вотчиной.

Тесные проулки вывели человека на небольшую площадь, упиравшуюся в помпезную кованную ограду. Толстые металлические прутья сходились под острыми углами, ряды блестящих зубцов частоколом смотрели в пасмурное небо. А за ними возвышался огромный особняк — почти замок, массивным силуэтом и острыми шпилями башен напоминающий скорее готический собор, чем жильё здоровой рассудком персоны. Вытянутые окна, по большей части, смотрели на мир чёрными провалами — те же немногие, в которых сейчас горел свет, напоминали мрачные фиолетовые порталы.

— Нашли куда деньги тратить... — раздражённо прорычал человек, выбросив в сторону недокуренную сигарету.

Несмотря на поздний час, ворота поместья были широко открыты — и не охранялись. Страх перед хозяином дома гнал незваных гостей прочь лучше десятка мордоворотов в полной боевой выкладке. Пройдя через небольшой сад, человек поднялся по каменной лестнице на крыльцо и три раза ударил кулаком в двойные двери. Ждать ответа долго не пришлось: уже через секунду створки приоткрылись и на ночного визитёра уставился оскаленный металлический череп с горящими алым глазами-визорами.

— Герр Мауз, — механически пробасил робот, прежде чем раскрыть двери и низко поклониться человеку. — Добро пожаловать в поместье...

— Обойдусь без твоих любезностей, Тэ, — нетерпеливо оборвал слугу Мауз, проходя внутрь. — Докладывай, что удалось узнать.

Главный холл поместья бурлил. На стенах ярко горели электрические свечи, силящиеся разогнать ночной мрак. В их свете по помещению сновало почти два десятка людей. Мужчины в плащах и клетчатых шляпах, попыхивавшие зажжёнными трубками и вооруженные лупами. Люди в тёмно-синей униформе и бронежилетах, на спинах которыми жёлтым горели аббревиатуры, неизменно оканчивающиеся на P.D. Два тонких гуманоида, неуловимо напоминающих то ли ящериц, то ли жаб, водили по полу оранжевыми лучами, тянущимися от перчаток из твёрдого света, закрывавших их левые руки. Группа киборгов обменивалась микрокартами с данными, которые они поочерёдно вставляли то в разъёмы разложенных на коробках компьютеров, то себе в затылок. И роботы, роботы — их было раза в два больше, чем живых. Миниатюрные парящие боты, угловатые коробки на колёсных шасси, тонкорукие андроиды...

Эпицентр общей активности приходился как раз на географический центр холла — точку, к которой сходились две изогнутые парадные лестницы. Когда-то, над этой самой точкой у потолка висела люстра: гигантское, пафосное сооружение из золота, серебра, хрусталя и аметистов, навскидку способное осветить пару кварталов Города. Сейчас же это хтоническое воплощение без(д)умной роскоши лежало на полу, поверженное силой безжалостной гравитации — смятое, расколотое, размазанное, разбитое... Отблески ещё целых светильников играли на искорёженных металлических ветвях, точно пламя на остове потерпевшего крушения космического корабля. разлетевшиеся в сторону кусочки хрусталя жалобно хрустели под ботинками Мауза, пока он обходил место крушения по кругу, чтобы лучше увидеть...

Изорванный плащ, сотканный из обретшей плоть тьмы — прибитый к паркету острыми металлическими прутьями. Растёкшуюся вокруг лужу чего-то тёмного, с фиолетовым отливом. И осколки белой маски, едва прикрытые смятым капюшоном плаща.

— Мы собрали лучших специалистов из девяти прилегающих миров, — обстоятельно докладывал следовавший по пятам за Маузом металлический робот-скелет. — Подключили к предварительному анализу данных три квантовых суперкомпьютера, два специализированных искусственных интеллекта и одну планету-археотек. Информационные потоки дублируются в режиме реального времени ещё по пяти каналам: псайкерам-дознавателям Ордосов Империума, медиумам Культа Непознанных Тайн и трём Дельфийским оракулам из подходящих вариантов Земли. Также...

— К делу, жестянка, к делу! — перебил робота Мауз, развернувшись на каблуках к слуге.

Механический прислужник остановился. Мигнули красные глаза-визоры. После чего робот произнёс:

— С учётом всестороннего анализа доступной нам информации, а также в корреляции с наиболее вероятными векторами экстраполяции данных, наши специалисты пришли к заключению, что жертва — мертва.

Несколько долгих секунд герр Мауз молча смотрел на замолчавшего робота, ожидая продолжения доклада. Когда же стало понятно, что плодом трудов целой оравы детективов, следователей, криминалистов и пачки высокоразвитых машинных разумов стало заключение о смерти убитого, мужчина тяжело вздохнул и потянулся в карман за сигаретами.

— ...Другого от вас и не следовало ожидать, — заключил Мауз, проведя рукой по пепельно-белым волосам. Затянувшись сигаретным дымом, он ещё недолго понаблюдал за метаниями мэтров детективного дела, после чего ткнул пальцем в грудь робота-слуги: — Т-800. Остаёшься здесь. Остальные — валят на выход. Хорошая работа, всем спасибо, катитесь к Материи — и так далее...

— Мы всё ещё ожидаем прибытия последнего специалиста, — осторожно заметил робот. — Экстренные протоколы, активированные в свете последних событий, предписывали нам обратиться за помощью к одному из самых доверенных агентов покойного. К сожалению, в момент их активации данный оперативник находился за пределами Междумирья. Для его извлечения и транспортировки на место была развёрнута мобильная штурмовая группа Черри-6. Расчётное время прибытия агента...

Снаружи поместья что-то громко ухнуло, раскиданные по полу осколки хрусталя и драгоценных камней легонько подпрыгнули на месте.

— ...сейчас, — невозмутимо закончил Т-800.

Снаружи что-то протяжно заскрипело. Стон явно дорогой техники казался обиженным и немного удивленным. Кем бы ни была штурмовая группа, сейчас технику покидал лишь один человек. Послышались осторожные шаги, сопровождаемые тревожным шепотом, переросшим в бормотание. У приоткрытой двери шаги затихли и можно было расслышать размышления новоприбывшего специалиста
- Ты бы помолчал. Конечно сюда, есть капсула, есть дверь. Мы у двери. Куда нам еще? А ты бы чего хотел? О нет-нет, это мы делать не будем. Ладно, по крайней мере сейчас не будем. Потому что я так сказала. Потому что я все еще главная. Да бога ради. Вот и помолчи, пока думаешь.

Дверь бесшумно приоткрылась и в нее вполз сперва пряный запах леса и дыма, а уже затем и его обладательница. Рыжеватые волосы были сейчас стянуты шнурком в хвост, который отчаянно пытался бороться за собственную независимость. Острый взгляд и обострившиеся скулы придавали лицу непривычно хищное выражение в тускловатом свете прихожей. Изрядно потерявшая в весе, женщина выглядела не истощенной, а одичавшей. Как будто последние несколько недели сдули с нее наносную позолоту сомнений, страха и благодушия, обнажив потаенную сущность души. И более всего это напоминало осиное гнездо, который кто-то, с неведомой человечеству целью, хорошенько потряс.

Ингрид коротко обежала цепким взглядом всю картину. Тело на полу было она просто отметила, видимо не вдаваясь в подробности, (мертвые не болтают), и вернулась к самому опасному субъекту в комнате. Так же кратко отметив произошедшие за время их разлуки перемены, женщина начала светскую беседу с самого нейтрального

- Ты теперь куришь?

Все-таки политика занимала в свое время в жизни Ингрид важную роль. И она никогда не была в ней сильна.

— Ингрид, — "герр Мауз", большинству известный под партийной кличкой "Мышь", коротко наклонил голову, отмечая присутствие женщины. Без особого интереса оценив внешний вид новоприбывшей, он также нейтрально спросил: — Ты сменила причёску?

Время не щадит людей, но выращенный в секретной подземной лаборатории Мышь относился к той категории тварей, которую даже эта бесстрастная сила предпочитает обходить десятой дорогой. Одной Пустоте ведомо, сколько реального времени прошло с их последней встречи, но по сравнению с Ингрид убийца почти не изменился внешне. Разве что немного раздался в плечах, нагулял где-то пару лет видимого возраста и кажется — перестал питаться раз в год сухпайком, перейдя на более здоровую диету. По крайней мере, он уже не казался тщедушным восемнадцатилетним юнцом, которого может сломать пополам сильный ветер. Теперь он при желании мог сойти за приличного молодого человека, если не обращать внимания на альбинизм и острый взгляд, делавший его красные глаза похожими на целеуказатели какой-то боевой машины...

Впрочем, почему "какой-то"? Вполне определённой биологической боевой машины под названием "Мышь".

— Так где твой хвалёный последний оперативник, Тэ? — Мауз снова повернулся к T-800, потеряв интерес и к Ингрид, и к потихоньку вытекающим на улицу "специалистам-криминалистам".

— Оперативный агент Ингрид Айеногриндель, личный идентификационный номер MRC-460/2-0, позывной "Рыжий Кардинал", герр Мауз, — холодно сообщил молодому человеку робот, указав рукой в сторону прибывшей. — Согласно протоколу чрезвычайно ситуации Эпси-Шир-Морроувинд-343, фройляйн Айеногриндель обладает полномочиями провести собственное расследование в целях [̸̱̘͒Д̷͈̫̮̭̑͐̎̔͊̒А̷̢̝̪̭̳̮̐̈́̋̏Н̶͖͐̃̾Н̸̢͎̯̤͚̤̂̀̈̈́́͆́Ы̷̡̩͍̅Ё̶̬́̚̚ ̷̤̪̊̍̍͐̂̔ͅЗ̷̛͚̖͔̘̦͊́͘̕А̷̟͉̞̫̭̟̇́̕С̴͚͓͓̒̽̂͌Е̷̧̠̻̘̇͋К̵̗̖̹̪͆̓ͅР̸̭͕̫͓̙̫͖̈́̅̀̌͊̊͝Е̵̣̖̯͋̉̀̕͠Ч̴͇̙̫̹̤͕̙̄͌͂Е̴̭͈̿̏̋͆̈́͐Н̴̟̜̫̏͜ͅЫ̸̨̥̽͂̄͘͝]̶̳̥͚̗͎͈̿̕͘.

— Что-что, прости? — от резанувшего по барабанным перепонкам скрежещущего тона Мышь неприязненно поморщился.

— Оперативный агент... — медленно принялся повторять механический слуга.

— Я про цели, жестянка!

— [̸̱̘͒Д̷͈̫̮̭̑͐̎̔͊̒А̷̢̝̪̭̳̮̐̈́̋̏Н̶͖͐̃̾Н̸̢͎̯̤͚̤̂̀̈̈́́͆́Ы̷̡̩͍̅Ё̶̬́̚̚ ̷̤̪̊̍̍͐̂̔ͅЗ̷̛͚̖͔̘̦͊́͘̕А̷̟͉̞̫̭̟̇́̕С̴͚͓͓̒̽̂͌Е̷̧̠̻̘̇͋К̵̗̖̹̪͆̓ͅР̸̭͕̫͓̙̫͖̈́̅̀̌͊̊͝Е̵̣̖̯͋̉̀̕͠Ч̴͇̙̫̹̤͕̙̄͌͂Е̴̭͈̿̏̋͆̈́͐Н̴̟̜̫̏͜ͅЫ̸̨̥̽͂̄͘͝]̶̳̥͚̗͎͈̿̕͘.

— Спасибо, теперь всё понятно, — ядовито отозвался герр Мауз. Стряхнув пепел на торчащий поблизости уголок тьмотканного плаща, молодой человек повернулся к Ингрид. Устало выпустив вверх облачко дыма, Мышь пожал плечами и пробормотал: — А чего ещё следовало ждать?.. Поздравляю, Ингрид, ты теперь детектив. Поздравляю вдвойне, потому что дело ты раскрыла за 12,7 секунд до своего прибытия на место преступления. Специалисты, — брошенное в спину уходящим последними рептилойдо-лягушкам слово заставило одного из них нервно подпрыгнуть, схватившись за сердце, — уже успешно определили, что убитый — мёртв. Будь добра, подтверди выводы экспертов — и мы сможем спокойно разойтись по домам.

Только теперь, кажется, Ингрид заметила распростертое на полу пятно. Слегка нахмурившись она подошла ближе и внимательно оглядела останки.
- Я догадывалась, что он по делам отлучился, но чтобы настолько важно... - пробормотал новоявленный оперативный агент, медленно обходя плащ. Возле разбитой маски она остановилась и присела, рассматривая осколки и растекшиеся пятна того, что очевидно должно было заменять погибшему кровь. Видимо, все выглядело достаточно убедительно. Несколько секунд тишины предварили ее красноречивый укоризненный взгляд под удивленно вздернутыми бровями, поднятый на старого знакомого.

— Что? — Мышь раздражённо дёрнул плечом. — Если ждёшь, что я разрыдаюсь у тебя на плече и выдам душещипательную импровизацию на тему "Я только сейчас понял, как много для меня значил папа-эмиссар!" — зря. Никогда не любил старого клоуна, и раз он не удосужился даже позвонить мне на день рождения — безразличие было взаимным. Зато теперь именно мне придётся регистрировать факт его смерти, организовывать похороны, разбираться с налоговыми декларациями... — молодой человек тяжело вздохнул и бросил взгляд на расколотую маску. — А знаешь... вообще жаль, что он мёртв. Мне сейчас очень хочется его убить.

Брови Ингрид выгнулись еще сильней при виде огрызающегося альбиноса. Женщина перевела взгляд на удаляющихся специалистов, дождалась пока за ними закроется дверь и тихо сказала
- О, я знаю. И еще я знаю, к кому я бы обратилась, если бы захотела создать прецедент для подобного рода банкета, улавливаешь мысль?
В тяжелой сумке у нее за плечом что-то вздрогнуло. Полуэльфийка дернула плечом и медленно поднялась.
- Но вот проблема. Как мы докажем, что это он? Как подтвердить факт смерти конкретного эмиссара? И вообще... он никогда не хвалился излишней смертностью.
Леди из леса продолжила обход останков, полностью погруженная в роль детектива.
- Может он так от налогов уходит? У него есть завещание? Чье это все теперь должно стать? - она небрежно обвела рукой просторы поместья.

— Я не единственный тамада для такого праздника, — безразлично ответил Мышь, гася сигарету о выгнутую ветвь люстры. — В библиотеке Незримого университета два квартала отведено под перечни тех, кто спать не мог — хотел придушить этот ходячий мешок второсортных острот. Да, Ингрид — два квартала, я не оговорился.

Рассудив, что стоять над останками скоропостижно скончавшегося эмиссара Пустоты ему наскучило, молодой человек отошёл в сторону, к коробкам, на которых раньше квартировалась компьютерная техника криминалистов. Недоверчиво попробовав одну из них рукой на прочность, Мауз сел и махнул рукой в сторону капюшона эмиссарского плаща.

— Там бирка должна быть, где-то на уровне шеи. И на обратной стороне маски — инвентаризационный номер. А что касается других вопросов...

— Мой клиент не обязан отвечать на вопросы, способные скомпрометировать его в глазах общественности или контролирующих государственных органов, — дежурно отчеканил T-800, не смотря на Ингрид.

— ...Ты откуда этого понабрался? — удивлённо спросил Мышь, переведя взгляд на робота. — К тому же, я не твой клиент.

— Я имел ввиду не вас, герр Мауз.

Взгляд "герра Мауза" медленно перетёк на расплющенные монструозной люстрой останки. После недолгого размышления придя к какому-то выводу, он поднял глаза на слугу и на всякий случай спросил:

— Ты ведь в курсе, что он мёртв?

— Верно.

— А это значит...

— Согласно пункту 6Б статьи 299 процессуального кодекса Города в Междумирье, альтернативное состояние здоровье не лишает личность права отказа давать показания и отвечать на вопросы, способные скомпрометировать его в глазах общественности или контролирующих государственных органов.

— Бред какой-то, — вздохнул Мышь. — Ладно, раз убитый имеет право сохранять молчание — будем его уважать. Я же в свою очередь замечу, что инсценировать собственную смерть для ухода от налогов — это слишком мелко для эмиссара. Спровоцировать вторжение техноварваров в главный офис налоговиков, чтобы спалить все архивы и картотеки? Устроить межмировую войну, чтобы собственноручно закончить её и получить пожизненное освобождение от налогов? Да, это он мог. Быть расплющенным люстрой?.. — молодой человек оценивающе осмотрел смертельную композицию на полу. — Нет, слишком мелко. Не его стиль.

Ингрид снова одарила альбиноса укоризненным взглядом.
- Хотел бы придушить и мог бы, это же разные вещи, правда? Ты уходишь от ответа, а я задаю, возможно, важный вопрос - чье это все теперь. Жестянка, у твоего клиента есть завещание? - женщина упорно отказывалась использовать имя Намора в прошедшем времени, вновь и вновь возвращаясь к распростертым на полу останкам.
- Бирку и клеймо проверить на предмет подлинности. Останки собрать и законсервировать в лаборатории. Найти все протоколы с пометками "волеизъявление", "завещание", "инструкции", в первую очередь связанные с нашими позывными и личными номерами. Отчет обо всей физической и юридической активности - она задумалась - за последний месяц. Ты не возражаешь? - последнее было обращено уже к Мышу.
- Честно, дело даже не в стиле. Я бы сказала дело в том, что побудило его к столь своеобразному спектаклю.

— Да чьё было, то и осталось, — ответил за жестянку Мышь, оскалившись. — Это может показаться невероятным, но повёрнутые на таинственности сущности, привыкшие манипулировать историей из-за кулис, обычно не записывают имущество на своё имя. А эмиссар в последние годы обленился до такой степени, что даже не клепал для этого подставных личностей.

— Тем не менее, мой хозяин добросовестно сдавал в налоговую службу отчёты по своим доходам, — добавил T-800, успевший извлечь откуда-то метёлку с совком и теперь осторожно собиравший с их помощью осколки маски.

— Видел я эти отчёты, — фыркнул альбинос. — Доходы — ноль целых, хрен десятых. Чистая прибыль — и того меньше. Дайте денег! И ведь получал, зараза... какое-то смешное пособие по безработице. Понятия не имею, нахрена оно ему было нужно и куда он его спускал. Наверно — прокучивал, покупая раз в полгода два кило пельменей. Но если ты мне не веришь... — тон убийцы намекал на то, что недоверие к его словам ранило тонкую душевную организацию альбиноса не хуже цепного меча. — ...можем покопаться в его кабинете. Чем Пустота не шутит — вдруг действительно окажется, что эмиссар скрывал несметные богатства, которые теперь перейдут ко мне.

- Он должен был бы обезопасить свои изыскания, - задумчиво пробормотала Ингрид, - можно сколько угодно скитаться бомжом, но свои права на лабораторию, а я не представляю себе обиталище эмиссара без секретного подвала, он наверняка как-то обезопасил. Центр-то запечатан.
Оторвавшись от тревожащего зрелища того, как робот собирает предполагаемые останки ее соратника веником, женщина повернулась к Мышу и впервые за вечер устало улыбнулась. Все же, не смотря на весьма печальный повод для встречи, Ингрид была рада видеть старого приятеля.
- А еще мне негде остановиться. Так что пойдем, перевернем его кабинет в надежде найти хоть бы и ключи от сарая. И деньги. Авантюра, в которую он меня втянул, не предполагала здорового питания, качественного сна и прачечной. Так что я еще и гардероб его разграблю и кладовую, буде таковая отыщется.

— Сразу видно венценосную особу, — усмехнулся Мышь. — Тело ещё не остыло, а ты уже разграбляешь имущество покойника!.. Шучу, просто шучу...

Вздохнув, молодой человек поднялся на ноги. Край куртки альбиноса зацепился за что-то, лежавшее на коробке позади парня — на пол с неоправданно сильным грохотом упала забытая кем-то ножовка. Раздражённо ругнувшись, Мауз вернул инструмент на место и подошёл к Ингрид.

— Ладно, пойдём мародёрствовать. Гардероб у эмиссара был паршивый, особых надежд на него не питай. Но может удастся что-нибудь выбить у хозяев, если встретим их. Заодно договоримся о еде, жилье и прочем. Жестянка, — бросил альбинос роботу, — приберись тут пока.

Махнув рукой, Мышь повёл Ингрид вглубь особняка — по резной лестнице наверх, через тускло освещённые коридоры. Стоило отдать должное вкусу покойного: последнее пристанище эмиссара выглядело роскошно. Стены закрывали тёмные деревянные панели, украшенные художественной резьбой. Приглушённый свет электрических и газовых свечей ложился на развешанные по дому картины, преимущественно — с батальными или историческими сценами. Что именно изображалось на полотнах, какие события служили вдохновением для художников — этого Ингрид не знала. Но уже полдесятка картин спустя она поняла, что у них всех было кое-что общее: то тут, то там на полотнах виднелись детали, которые не совсем соответствовали отражённых в сценах эпохах. Огнестрельное оружие, лежащее на столах средневековых замков. Странные механизмы, подобие которых женщина видела только во время работы в Центре. Металлические машины, видневшиеся в дымке батальных сцен, на которых сражались рыцари. В углу портрета какого-то правителя цепкий взгляд Ингрид вообще приметил приоткрытый холодильник.

А ещё — тени. Точнее — единственная неестественно чёрная тень, которая переходила с одной картины на другую. Подчас исполненная единственным небрежным мазком кисти где-то на задворках композиции, эта тень, тем не менее, присутствовала везде. Наблюдала за сшибками кавалерийских полков, таилась в углах тронных зал, пряталась под знамёнами безымянных армий... Не трудно было догадаться, кто был этой тенью.

— Эмиссар никогда не задерживался подолгу на одном месте, — говорил Мышь, ведя Ингрид к кабинету своего создателя. — Постоянные наземные базы, укреплённые военные комплексы и подземные лаборатории — это всё не про их братию. Доктрина маскарада, "нельзя уничтожить то, чего не существует" и прочая хрень — может и сама слышала. У пустотников это в природе. Да и не получается действовать иначе, когда приходится скакать по десяткам миров, разнесённых по разным уголкам Вселенной... Наш клоун, конечно, был ненормальным по их меркам, — добавил альбинос после короткого раздумья — Взять хотя бы его привязанность к вашему Центру. Но не считая ЦВРМ, все его "подвалы" рылись на скорую руку и засыпались обратно, как только исполняли свои краткосрочные задачи.

Молодой человек остановился рядом с одной из дверей. На стене напротив неё висела ещё одна картина: большая, в человеческий рост, на которой был изображён выходящий из какого-то портала космический корабль, формой напоминающий клинок.


— Это самое близкое к постоянной базе, что было у эмиссара, — альбинос указал на картину. — Угнал прямо с верфей в каком-то паршивом измерении, переоснастил под свои нужды и назвал "Клинком Пустоты". Неплохая посудина. Автономная, быстрая, хорошо вооружена, при необходимости может вместить маленькую армию — где-то до восьмидесяти тысяч человек плюс техника... Только не спрашивай, зачем эмиссару вообще понадобился пятикилометровый боевой крейсер, способный перебрасывать армии между мирами, когда он сам может устроить локальный апокалипсис. Я не знаю. Но ставлю на то, что клоун просто компенсировал...

Безразлично пожав плечами, Мышь открыл дверь и вошёл внутрь. По-видимому, это помещение и служило эмиссару рабочим кабинетом. Комната была просторной, но всё равно создавала какое-то давящее ощущение. Возможно, дело было в меблировке: от огромных стеллажей с книгами и кресел у камина из чёрного камня до письменного стола и шкафов с прозрачными дверцами — всё здесь прямо дышало монументальностью, величием и гротескной серьёзностью. Чуть приглуши свет, добавь в кресло хозяина двухметровую фигуру, закутанную в плащ из ночной тьмы, с хищной усмешкой на мертвенно-белой маске — и пожалуйста, готово сердце какой-нибудь Цитадели Мрака с очередным Тёмным Властелином на рабочем месте. Впрочем, было тут и кое-что, мешавшее воспринимать открывшуюся Ингрид картину серьёзно...

Кошка. И чернильница.

Кошка, на первый взгляд, была вполне обычной: изящная и тонконогая, с длинным хвостом и большими ушами. Однако "обыденность" животного несколько портил тот факт, что ярко-голубые глаза кошки самым натуральным образом светились, точно два фонарика. А также — чернила с фиолетовым отливом, почти полностью скрывавшие шерсть хвостатой и затруднявшие определение её естественного окраса.

Чернильница тоже в первом приближении выглядела нормально — маленький гранённый пузырёк, то ли из стекла, то ли из хрусталя, с откидной крышечкой на металлическом креплении. Проблема была в том, что добрая четверть сосуда отсутствовала, точно её кто-то аккуратно сколол. А из пробоины в чернильницы маленьким фонтанчиком било её содержимое, уже успевшее, помимо кошки, залить почти весь письменный стол, с разложенными на нём бумагами.

Откусив ещё один кусочек чернильницы, кошка медленно повернула голову в сторону открытой двери — да так и замерла, с осколком хрусталя в зубах. Голубые лучи глаз остановились сначала на Мыше, потом — перетекли на Ингрид. На кабинет опустилась тишина, в которой несколько секунд спустя раздался неправдоподобно громкий хруст. Кошка прожевала свою добычу и неуверенно произнесла:

— Мяв?..

- Мяв, - согласилась с кошкой гостья, которая никогда не спорила с этими хвостатыми чертями. Да и что еще оставалось сказать, после устроенной ей экскурсии? Мыш, вылезший из оболочки травмированной агрессии подростка, настораживал. Он был пугающим и мрачным настолько, что соответствовал длинным коридорам с полотнами на стенах так же, как звон цепей - средневековой пыточной. Ингрид же в свою очередь оказалась под впечатлением от увиденных картин. С образцами хорошего письма ей пришлось ознакомиться еще в детстве, так что качество работ внушали уважение. Хотя явная склонность к самолюбованию хозяина галереи пробуждала острую потребность вздернуть печально брови и сокрушенно покачать головой. Но, конечно, больше всего ее впечатлил размах изображенного корабля. Она даже чуть отстала от своего провожатого, чтобы вглядеться поглубже в столь чутко переданные недра космоса и увидеть на его фоне эту небесную цитадель, такую огромную и такую маленькую одновременно. Нам мгновение у нее даже пошла кругом голова, заставив ее почтительно прикоснуться к дорогой раме. Где-то в глубине ее сумки что-то зашевелилось, но женщина остановила это движение осторожным прикосновением руки и тихим успокаивающим "шшшш, не суетись".
- Нда, губа не дура, - пробормотала Ингрид уже громче, оглядывая еще раз всю картину, прежде чем поспешить за своим спутником.
Впрочем, даже более чем монструозное чудовище в раме Ингрид прониклась к обыденному виду ножовки. Вот оно, вершение судеб, мелькнуло у нее в голове как раз в тот момент, когда она увидела старого доброго пожирателя чернильниц.
- Неужели натуральная? - с искренним восторгом спросила она, разглядывая остатки письменной принадлежности.

— Из аксаканского хрусталя, зачарованная на восполнение чернил, — отозвался Мышь, также глядя на поеденную кошкой чернильницу. — Спёр её прямо из-под носа какого-то императора во время торжественной церемонии подписания мирного договора. Дипломатический скандал, отставка пяти министров в трёх странах и шесть сожжённых борделей — как итог. Все уши мне прожужжал об этом, очень уж остроумной ему казалась шутка... — альбинос вздохнул и удручённо покачал головой. Переведя взгляд на застывшую кошку, он с несвойственной вежливостью произнёс: — Мисс Эрсте, я всецело уважаю ваше священное право поедать любые минеральные материалы в собственном доме. Однако Ингрид хотела изучить рабочие документы вашего арендатора на предмет возможных подсказок о том, кто мог желать ему смерти... в последнее время.

— Мяу? — поинтересовалась в ответ кошка, нервно поводя хвостом из стороны в сторону. — Мрряу?

— Прошу вас... — Мышь закатил глаза. — Этот клоун с сенсорным телефоном не мог разобраться целый год! Он никогда не вёл электронные журналы. Если у эмиисара и были какие-то записи, то они должны находиться здесь. Точнее там, — добавил он, указав на письменный стол.

Кошка повернула голову к месиву из бумаги и чернил. После непродолжительного молчания, хвостатая хозяйка особняка удручённо заключила:

— Мяу.

Альбинос удивлённо поднял брови и повернулся к Ингрид.

— Ты чему этих кошек вообще учила, Ингрид? — с нотками восхищения в голосе поинтересовался молодой человек. — Даже старик Алекто так не ругался... Ладно, будем надеяться, что здесь хоть что-нибудь уцелело. Мисс Эрсте, не могли бы вы?..

Не дожидаясь дальнейших просьб, кошка ещё раз куснула злополучную чернильницу, ближе к донышку. Отломив очередной кусочек хрусталя и удовлетворённо захрустев им, Эрсте спрыгнула на пол и протрусила к камину, оставляя за собой цепочку блестящих отпечатков лап. Чернильный фонтан на столе иссяк.

- Если вкратце, я учила не есть артефакты и не гадить не потолке, - укоризненно покосилась на Мыша Ингрид, - как видишь, результат потрясающий. Ко мне вообще все относятся серьезно.
С тяжелым вздохом она проковыляла к столу. От ее ботинок на полу тоже остались следы, и Ингрид с содроганием подумала о том, во что может превратиться труд по восстановлению ковровых покрытий в коридоре. Ну и пусть, посетила ее вдруг ядовитая мысль, нечего было плющиться люстрой. Как так можно поступать с друзьями, в конце концов! Сумка за спиной женщины снова вздрогнула и кажется даже несколько увеличилась в объеме. Ингрид поморщилась и подойдя к столу бросила мешок на пол, аккуратно задвинув его ногой поглубже в тень.
- К чему было разводить такое свинство? - начала ворчать гостья, запачкавшись в чернилах после осторожного прикосновения к первой же бумаге. Впрочем, она не думала что какие-то важные вещи будут валяться вот так, на столе, и полагала что это все исключительно рутинная макулатура. Впрочем, просмотреть ее и убрать часть чернил все равно стоило и она взялась за бумажные салфетки, заботливо разложенные рядом. Где чернила там всегда салфетки.
- А где твоя коллега по сотворению хаоса? - небрежно поинтересовалась гостья у кошки.

— Не прибедняйся, — хмыкнул Мышь, бросив взгляд наверх. — Потолок-то чист.

Комментарий альбиноса устроившаяся у камина кошка сопроводила ещё одним смущённым мявом. Но судя по всему, ничего содержательного в высказывании кошки не было — или же «герру Маузу» было лень постоянно играть в переводчика. Подойдя к столу с другой стороны, он вместе с Ингрид принялся рыться в бумажно-чернильной массе. Без особого энтузиазма, но проявляя гораздо меньше беспокойств по поводу состояния своих рук и одежды, чем можно было бы ожидать от «цивилизировавшегося» отпрыска эмиссара Пустоты. Возможно, в ранние годы убийце остро не хватало возможностей заняться любимым развлечением всех детей: копаться в грязи, вселяя в родителей суеверный ужас перспективами стирки. А может Мышь просто привык "по долгу службы" пачкать руки — во всех смыслах этого выражения...

— Мисс Цвайте уехала на деловые переговоры, — отрешённо перевёл альбинос порцию очередных мявов от хозяйки особняка, отвечавшей на вопрос Ингрид. — Таракньи племена разорвали альянс с мышиными империями Подгорода. Теперь в подземельях идёт кровавая мясорубка одних с другими. У хвостатых серьёзное преимущество в оснащении войск и технологиях, но их всё равно серьёзно прижимают. Насекомые пользуются собственными ходами для ударов по тылам противника, уничтожают склады с припасами, проводят диверсии и бьют по конвоям мышей. А наши прекрасные дамы, — мужчина отвесил Эрсте лёгкий поклон, — в лучших традициях эмиссариата пытаются извлечь из ситуации всю возможную выгоду, заключив с мышами контракты на поставку высокотехнологичного оружия и продвинутых сенсорных систем для поиска тараканов.

Отложив в сторону очередной размякший до нечитаемого состояния листок, Мышь поднял к свету вскрытый конверт из плотной бумаги. Похороненный под другими документами, он почти не пострадал от чернильного фонтана. Внутри лежал аккуратно сложенный лист дорогой бумаги, на котором было отпечатано несколько строк текста, переливавшихся багровым.

— А вот это уже интересно, — пробормотал Мышь и передал находку Ингрид.

Зачарованно слушавшая о ходе подплинтусных баталий Ингрид, несколько отрешенно пробежала глазами буквы. Ей, казалось, куда интересней была кошачья возня чем вычурные буквы благородного господина. Пару раз она знакомом выгибала бровь, придавая своему лицу смешанное и плохо читаемое выражение, где-то на границе интереса, сомнения, насмешки и искреннего сочувствия.

- Клыков, Клыков... что-то знакомое. Ты знал, что тебя оставили в покое? - поинтересовалась она у Мыша, крутя в пальцах неоправданно дорогую бумажку.
- В целом выглядит как вполне справедливая кляуза, - хихикнула она, поглядывая на последний абзац, - я бы тоже могла сочинить что-то подобное и по весьма весомым поводам. Но ведь никто не будет связываться с Намором, не просчитав возможные убытки заранее, разве нет? Если серьезно, то, получается, эмиссар получает полное ярости письмо, бережно кладет его на стол и трагически гибнет. Причем убит крайне не характерным для жертв графов образом. Посмотри, мужчина не может держать себя в руках. Такие легко становятся жертвой провокаций, а наш "покойник" большой мастер по этим вопросам. Выглядит как подстава, если тебя интересует мое мнение.
Ингрид повернулась к кошке и уточнила - Первая леди не знает, кто бы мог в наши дни так сильно расстроиться от гибели эмиссара, что пошел бы скручитвать головы направо и налево членам крупных корпораций?

— Если «оставили в покое» подразумевает пару десятков предложений работать на «Дайс» и дюжину приглашений на всякие официальные сборища, тогда — да, я в курсе, — безразлично пожал плечами Мышь. — Причём уверен, что большую их часть переправил мне сам клоун в маске...

Кошка у камина после вопроса Ингрид ненадолго прервала процедуру вылизывания чернил из шерсти и задумчиво наклонила голову, размышляя над ответом. Поведя хвостом из стороны в сторону, она выдала ещё одну порцию крайне информативного мяуканья, которую принялся переводить альбинос:

— Потенциально, расстроиться могли остальные пустотники и некоторые его оперативники. Проблема в том, что с другими эмиссарами наш плащеносец открыто почти не контактировал, так что судить об их реакции очень сложно... Если спросишь меня, они просто пожмут плечами и продолжат строить свои невероятно секретные закулисные козни, как ни в чём не бывало, — добавил Мышь после небольшой паузы. — Закадычных друзей среди пустотников у Намора не было. Если только его убийство не стало началом какой-то направленной атаки на эмиссаров Пустоты, остальные масочники будут действовать по принципу «сам дурак, раз помер». Может, скорректируют какие-то свои планы или отрядят кого-нибудь принять управление сетью Намора, но на этом — всё.

Сказав это, он снова замолчал, задумчиво глядя на кипу испорченных бумаг.

— С оперативниками проще, — наконец произнёс альбинос. — Вообще, вряд ли они когда-нибудь задумывались о мести за эмиссара. Сама понимаешь, в теории эту тварь могло бы убить только что-то столь же гадское... — Мышь не сдержал короткого смешка, наверняка вспомнив смертельно опасную и поистине чудовищную люстру, расплющившую Намора. — Но если закрыть на это глаза... вендетту могла бы устроить Войд. Она была при эмиссаре кем-то, вроде заместителя или начальника штаба. Короче, он скидывал на остроухую всю «скучную» часть своей работы. Так что Войд фактически управляла его цирком, пока сам Намор где-то шлялся...

— Мряу! — вдруг подала голос кошка.

— Серьёзно?.. — удивлённо поднял бровь мужчина. Повернувшись к Ингирд, он перевёл: — Мисс Эрсте говорит, что пару недель назад Войд закатила эмиссару скандал. В чём там была суть, она не знает, но эльфийка едва не устроила здесь магический шторм и всё ещё пылала негодованием, когда уходила. Чуть не спалила одно крыло особняка. Как раз после этого эмиссар и засел за бумажную работу. Все отчёты по текущим операциям начали приходить ему напрямую, каждый день проходили встречи с кем-то из агентов... как будто Войд забросила все свои обязанности. Странно это, — альбинос неопределённо дёрнул плечами.

Взяв у Ингрид письмо Клыкова, Мышь ещё раз пробежался глазами по тексту и сказал:

— Андрей-то как раз держал себя в руках. Ставлю свой револьвер, что постскриптум — это работа неуравновешенной сестрички кровососа. Помнишь её? Ольга Клыкова, бывший док вашего Центра. Милая девушка. Кормила меня манкой с брусничным вареньем и поила травяным чаем. Повсюду таскала с собой обрез двустволки, любила выдавать путёвки в пешие эротические путешествия всем подряд и вообще — материлась не хуже грузчика, которому на ногу упал тяжёлый ящик. Приписка явно в её стиле, — хмыкнул альбинос.

- Ах, да, припоминаю, мы пересеклись как-то раз. Я почти не знаю ее, - Ингрид повела плечом, выражая насколько она далека от того, чтобы понимать что-либо в характере Ольги. В ее сумке снова что-то заворочалось. Она нахмурилась, прислушиваясь к чему-то и поджала губы.
- Ладно, сдаюсь, на подставу не похоже. Теперь. Но на розыгрыш или глумливую шутку вполне в духе Самого - по-прежнему да. Я все еще не убедилась в его смерти. Подумаешь, разбитая маска и немного дегтя на полу. Обиженная Войд, впрочем, странно. Немного. Кстати, - женщина вздернула голову, явно вспомнив что-то важное, - зачем я здесь?

— Понятия не имею, — честно ответил герр Мауз, прибавив к словам пожатие плечами. — Жестянка выдал какую-то ересь, когда я его об этом спросил, помнишь? Но раз тебя назначали "детективом с полномочиями провести собственное расследование"... — судя по тону альбиноса, идея с расследованием смерти Намора казалась ему совершенно пустой тратой времени. — ...могу только предположить, что ты должна найти убийцу эмиссара. Или выдать заключение о том, что он помер по собственной глупости, решив покататься на люстре. Ну, а если ты так уверена, что он ещё жив — надо отыскать этого клоуна и согласовать его жизненные обстоятельства с официальными документами. Или хотя бы спросить, на кой он устроил всё это, — добавил Мышь после короткой паузы.

- Значит, полномочия есть, обеспечения нет, - проворчала Ингрид, перемещая наконец свою заплечную ношу на не залитый чернилами участок стола, - это что-то оригинальное. На эмиссара это не похоже. Первая, давай проверим насколько хорошо Намор подготовился к развлечению, не положено ли детективу жалование и компенсация расходов, связанных с проведением расследования?

— Мряу!

— Верно, — согласно кивнул кошке Мышь. — По вопросам официального обеспечения лучше обратиться к железному дуболому, когда тот закончит убираться в холле, — хвостатая добавил что-то ещё, отчего мужчина сделал неопределённое движение плечами. — Но мисс Эрсте готова предоставить тебе кров, еду и любое необходимое финансирование. Как на время расследования убийства-дробь-пропажи её прошлого арендатора, так и в дальнейшем, если возникнет такая необходимость... Ладно, давай сначала закончим здесь, — альбинос указал на письменный стол. — Вряд ли что-то ещё из бумаг пережило чернильный гейзер, но раз уж начали...

Пристолешные слои бумажных залежей пострадали чуть меньше, чем самые верхние. Но особого богатых залежей информации в них обнаружить не удалось: чернила всё-таки успели проникнуть вглубь бюрократических пластов, попортив большинство документов. Частично читабельные листы попадались чаще, но практической ценности в себе не несли. Некоторые куски текстов были написаны на незнакомых Ингрид и Мышу языках или зашифрованы, другие попросту представляли из себя рутинные отчёты в духе "отряд Альфа высадился на планете Дельта, столкнулся с угрозой Бета и нейтрализовал её с помощью объекта Гамма". Один раз детективу и её напарнику повезло наткнуться на почти не пострадавший отчёт, который хоть и был зашифрован, всё же оказался Мышу по зубам. Но потратив пять минут на восстановление в памяти метода дешифровки и ещё столько же на само изучение текста, альбинос с отвращением выбросил "отчёт" куда-то в угол. Тот оказался описанием излишне запутанной и весьма авантюрной схемы по краже ящика винтажного вина и пяти головок сыра.

Ингрид повезло больше: уже под конец раскопок она нашла последнюю уцелевшую страницу из какого-то краткого перечня организаций. По-видимому, самый его конец — потому что в распечатанной на бумаге таблице была только одна запись:

Наименование: Анера'Ма Куршандар (Культ Чёрного Хомячка)
Статус: действующий
Уровень угрозы: Блуждающая Чёрная Тишина
Примечание: Для сдерживания угрозы санкционирована полная изоляция мира IFAJ-73723. Присутствие оперативников в данной реальности под строжайшим запретом. Наблюдение осуществляется с помощью пассивных "зондов-разведчиков" Пустоты. О любых признаках нарушения изоляции и присутствия членов Анер'Ма Куршандар за пределами зоны сдерживания сообщать незамедлительно ответственному эмиссару Пустоты. В контакт не вступать. Агрессивных действий не предпринимать. Немедленно покинуть реальность, в которую произошло проникновение, после подтверждения угрозы.

— "Блуждающая Чёрная Тишина"?.. — удивлённо присвистнул Мышь, разглядывая короткую запись. — Нечто, способное перемещаться между мирами. И к тому же — опасное настолько, что в случае проявления агрессии может быть сдержано только самим эмиссаром Пустоты. Даже у меня уровень угрозы пониже. И вообще, я знаю только одну "Чёрную Тишину", не считая этой... — задумчиво добавил убийца, нахмурившись.

— Фройляйн Айеногриндель, герр Мауз, — для железного человека с весом под пару центнеров, T-800 умел иногда передвигаться неуютно бесшумно. Когда он появился в кабинете, даже Первая удивлённо запрыгнула на потолок, откуда недовольно мяукнула на металлического слугу. — Мне кажется, вы должны это увидеть. Я обнаружил их на люстре, использованной для убийства эмиссара Пустоты, известного вам под псевдонимом "Намор".

На раскрытой ладони робота лежало несколько тонких сосулек или шипов из блестящего металла, напоминающего серебро. Каким-то образом, даже находясь на широкой лапище T-800 эти шипы производили впечатление чего-то невероятно тяжёлого, монолитного и опасного. Способного разорвать пол и землю и пробить путь прямо к ядру Междумирья, если они упадут...

- Чего-чего культ? - оторопело пыталась переспросить Ингрид, уже явно покинувшая мысленно проблемы между крысами и тараканами и от того смущенная внезапно образовавшейся клоунадой. Она, возможно, даже не смогла в полной мере осознать масштаб угрозы и то, что Мыш признавался в несовершенстве своей смертоносности. Однако неожиданные телодвижения кошки и механического слуги отвлекли всеобщее внимание, прервав ход размышлений и новоявленного детектива. Новая мысль возникла на переднем плане сознания и пользуясь паузой, агент максимально непринужденно подплыла к отброшенному Мышом листку с планом похищения алкогольных напитков и крайне небрежно внешне, но с истинной нежностью в движениях, молниеносно заправила инструкции за голенище сапога. Мыш никогда не умел радоваться подаркам судьбы. А так же выбивать у судьбы эти подарки. После сего злодеяния леди аккуратно приблизилась к раскрытой ладони Т-800.

- Это получается все-таки не совсем люстра его... настигла? Выглядит весьма смертоносно.

— Потому что это и есть смерть, — мрачно произнёс Мышь, с заметным нежеланием подойдя ближе к металлическому слуге. — По крайней мере, для эмиссаров Пустоты.

Выудив из внутреннего кармана куртки белую перчатку — не резиновую, а словно бы взятую от какого-то франтоватого костюма — альбинос осторожно поднял один из шипов и стал внимательно его рассматривать, поворачивая под разными углами.

— Может помнишь, у нашего клоуна была похожая штука, — говорил мужчина, ловя гранями шипа свет люстры. — Серебристый металлический цилиндр, способный трансформироваться по желанию владельца в оружие, броню... что угодно, на самом деле. У него ещё была привычка орать людям в голову режущим глаза красным текстом. Это, — он чуть покачал металлическим осколком, — когда-то было частью такого же артефакта. Эмиссары называют их Ключами. Эти штуки... — герр Мауз ненадолго задумался, подбирая слова. Дёрнув плечом, он несколько неуверенно произнёс: — ...что-то вроде концентрированного бытия, как мне объяснял Намор. Их создали специально для уничтожения пустотников. Это единственное оружие, способное гарантировано прикончить одного из них — хотя убийством эмиссаров функционал Ключей и не ограничивается.

— Шипы были замаскированы под декоративные элементы люстры, — сказал T-800, когда Мышь вернул ему взятый осколок.

Впервые за все время пребывания в гостях у эмиссара лицо Ингрид приняло встревоженное выражение.
- Конечно, я помню Ключа. Но он выглядел скорее как один из инструментов Намора, нежели опасное оружие против него же. Он был словно его часть. А то, что ты говоришь, выглядит очень мрачно, с одной стороны чистая смерть, с другой чистая жизнь... Я бы не хотела оказаться в середине. Почему я постоянно оказываюсь в середине?! - Детектив нахмурилась, поджала губы и уставилась в окно.
- Ты думаешь, кто-то "подвинул" Намора, чтобы освободить место для этого блуждающего ужаса?

— Его Ключ такой же ненормальный, как и сам клоун. Дефектный, — равнодушно пожал плечами Мышь. — Как я понимаю, эта арматурина была одной из причин прохладных отношений между нашим пустотником и остальными. В их глазах, эмиссар был кем-то вроде... городского сумасшедшего, привязавшего к руке включённую бензопилу, который до одури любит обниматься. И ковырять у себя в носу. Одновременно, — альбинос тяжело вздохнул и бросил взгляд на письменный стол, где остались лежать их с Ингрид документальные находки. — Возможно... его действительно убрали, чтобы выпустить этих... шандаритов, или как их там. Но я бы на твоём месте сначала задался вопросом, кто вообще мог получить доступ к оружию, способному убивать эмиссаров.

- В их глазах? А был чей-то иной, более трезвый взгляд? Я имею в виду, это же очень похоже на то, как оно и было. Он был везде и всюду и не везде понятно, зачем. По-моему, в большинстве случаев ему было просто интересно, - немного замявшись от того, что говорит, возможно, о покойном, женщина на всякий случай уточнила, - но это хорошо! Это же хорошее свойство, да?
Подойдя к столу Ингрид издала тяжелый вздох.
- Интересно ты ставишь вопрос. Если я начну задаваться логичными вопросами, мне придется потратить лет десять на обучение в какой-нибудь напичканной книгами башне. Не забывай, я создание иного мира, там все немного... возможно, проще. Я же ничего толком не знаю о их иерархии и структуре. Он что-то говорил иногда, но мне просто неимоверно сложно удержать столько информации в голове, учитывая то, сколько всего приходится учить и запоминать. Новое оружие, амуниция, технологии, в то время как у меня в ходу максимум - заговоренный арбалет из технических усовершенствований. Каковы шансы, что Намор делал на это ставку, выдергивая меня детективом с очередного болота, в котором он меня оставил? Не знаю. Даже не могу представить, кто там может иметь доступ к оружию. Поэтому я начну с вопроса откуда у Намора был доступ к сломанному ключу, например.
Уже совсем тихо, и как-то поникнув, она добавила - и еще надо понять, действительно ли он мертв. Это очень важно. Т-800, на основании каких данных было выдано свидетельство о гибели эмиссара?

— Да-а-а... просто прекрасное свойство, — ядовито протянул Мышь. И что-то в его тоне и выражении лица подсказывало, что альбинос всё-таки не разделял ни оптимизма Ингрид, ни взглядов "пустотников" на своего создателя. Скорее всего, если бы его попросили дать оценку Намору, герр Мауз подобрал бы аналогии куда красочнее "сумасшедшего с бензопилой".

— Плащ и маска несомненно принадлежали моему клиенту, — отозвался T-800, пока убийца предавался размышлениям. — Их инвентаризационные номера совпадают с таковыми из моей базы данных. Обнаруженная на месте убийства субстанция содержит вещество, которое выделяется эмиссарами Пустоты в случае нарушения стабильности и структурной целостности их текущей формы...

— Кровь, — буркнул альбинос. — Если пырнуть пустотника достаточно сильно, у него может пойти кровь.

— Аналогия неточная... — начал было металлический слуга. Наткнувшись на тяжёлый взгляд герра Мауза, он поспешно произнёс: — ...но применимая с учётом текущего контекста. Однако, — робот повернул голову к Ингрид, — основным доказательством смерти убитого является активация протокола чрезвычайной ситуации Эпси-Шир-Морроувинд-343. Которая была вызвана тем, что... я больше не чувствую его.

— Не чувствуешь? — Мышь недоверчиво выгнул бровь.

— Верно, — кивнул T-800. — В день моего прибытия в Центр Военных Разработок Междумирья, эмиссар Пустоты использовал свою силу для установления прямого контроля над данной платформой, — он положил свободную руку себе на грудь. — Тогда между нами была сформирована связь, не поддающая логическому анализу моего вычислительного блока. Даже когда профессор Намор не присутствовал в Междумирье, я... чувствовал... что он не прекратил своего функционирования. Сейчас эта связь разорвана...

— Связь... чёрт, ну конечно! — альбинос довольно оскалился. — Теперь я знаю, как проверить, мёртв этот придурок, или просто решил устроить очередной розыгрыш!..

Сказав это, мужчина вышел на середину кабинета и закрыл глаза. Медленно выдохнув, он вытянул руку в сторону камина и... ничего не произошло. Мышь сдвинул брови, напряжённо сжал челюсти, на скулах альбиноса заиграли желваки. Выгнутые, точно когти, пальцы и бледную кисть охватила судорожная дрожь. Но никакого иного эффекта необъяснимые телодвижения герра Мауза не принесли. Когда он провёл так уже почти минуту, Первая тихо выдохнула:

— Мяу.

Ингрид, и так выглядевшая несколько тощей, словно еще слегка уменьшилась в размерах. Плечи ее несколько поникли и она, поджав губы, облокотилась на стол, устремив взгляд в окно. Она выглядела как человек, который упрямо отказывается верить в то, во что его вынуждают верить обстоятельства. В конце концов, она не верила не только от того, что привыкла к вмешательствам Намора в свою жизнь, но и от того, что сама концепция убийства такого создания выглядела невероятной. Впрочем, видимо ей предстояло смириться с этим так же, как пришлось однажды смириться с холодильником и винтовкой. Что-то в лежащей на столе сумке снова вздрогнуло, словно уловив настроение ее хозяйки и рыжая автоматически успокаивающе похлопала сумку рукой.
- Ладно. Допустим пока это все как есть, - согласилась женщина, прижимая сумку к себе, - допустим он действительно погиб, но перед смертью назначил меня ответственным агентом. Зачем меня? У него была Саша, был Центр, был ты, в конце концов. Либо я что-то такое могу, чего не можете вы, либо я начну не с того, с чего начали бы более опытные искатели, как мне кажется. Есть ли в этом смысл?

— Понятия не имею, — опустошённо выдохнул Мышь, опустив руку. Сделав несколько шагов, он раздражённо упал в стоящее у камина кресло и прикрыл ладонью глаза. Выстукивая пальцами другой руки какую-то рваную мелодию по подлокотнику, он тихо произнёс: — Возможно, он не доверял никому из нас...

Вздохнув, альбинос достал сигареты и мрачно закурил, глядя в огонь. Хвостатая хозяйка особняка недовольно чихнула, с упрёком посмотрела на "герра Мауза", но в итоге — была проигнорирована им. После недолгого молчания, мужчина произнёс:

— Эмиссар перестал активно использовать свой Ключ пару лет назад. Большую часть времени эта железка валялась в хранилище на борту "Клинка Пустоты", — он сделал неопределённое движение рукой в сторону приоткрытой двери, напротив которой в коридоре висела картина с космическим кораблём. — Доступ к нему имелся только у меня... и у Войд, которая, как мы знаем, недавно поссорилась с клоуном. А ещё, — альбинос со злостью метнул недокуренную сигарету в огонь, — подобными игрушками баловались Клыковы. Они изучали обломки Ключей, найденные в прилегающих к Междумирью реальностях. Вроде, у Дайса даже имелся настоящий артефакт. Повреждённый, но всё же... Не удивлюсь, если выяснится, что и эти хомячки наложили лапы на осколок или полноценный Ключ, — Мышь посмотрел в сторону письменного стола. — Для невероятно редкого оружия, созданного с целью убийства слуг Пустоты, этот металлолом удивительно часто всплывает в окрестностях этого треклятого Города и зонах ответственности нашего пустотника.

- Не доверял что? - всплеснула руками Ингрид, - это распоряжения на случай его гипотетической смерти, что может пойти не так для него дальше?
Насупившись, женщина уставилась в окно. Газовый фонарь за окном освещал потоки дождя, щедро поливавшие мостовую и всех тех бедолаг, которым не посчастливилось оказаться не под крышей в эту ночь. Таких, какой обычно была Ингрид в последние годы. Это были те неприятности, с которыми она привыкла бороться. Она совершенно отвыкла от интриг и всей этой подковерной возни. Одно радовало Ингрид - ее сумке тут определенно нравилось.

- Я не понимаю этого, - тихо посетовала рыжая, - не знаю истории, что за этим может стоять. Ключи - оружие, к которому нужен доступ, но при этом можно изучать их обломки, какие-то хомяки, люстры, графы... если я не вижу всей картины, то от меня прок может быть только в поле. На что он мог бы рассчитывать? Что я могла бы сделать хорошо? Что он про меня знал? - она закусила губу, продолжая рассматривать дождь невидящим взглядом.
- Я могла бы пойти туда. Перевернуть подворотни тихо, заглянуть во все щели в округе, найти все мелочи... взломать все магические замки... Или я могла бы влезть в платье и заняться видимостью политики, нанести пару визитов. Да, наверное, с этого можно начать, - она отвернулась наконец от окна и скомандовала

- Т-800, мне пожалуйста сводку про все визиты к Намору за последние трое суток, а так же все сбои и реакции в системе сигнализации за этот же период. Плюс все магические тайники и сейфы на волшебных замках в здании. После я хочу еще раз осмотреть место происшествия. Да, и подготовьте мне комнату, я, видимо, задержусь. Тут надо почистить, конечно, но максимально деликатно.

Ингрид, видимо смирившаяся с неизбежностью собственного командования, повернулась к Мышу и деловито спросила
- Что ты намерен со всем этим делать? Я боюсь не справиться одной и была бы рада твоей компании, но зная ваши разногласия с эмиссаром пойму, если окажется что у тебя есть куча куда более интересных и неотложных занятий.

— Информация будет подготовлена к завтрашнему утру, — покорно ответил T-800 и немедленно сделал разворот на 180 градусов, отправившись... куда-то. Искать чистую бумагу, которую можно замарать официальным докладом, что ли?..

— Шутишь, что ли?.. — вздохнул тем временем Мышь. — Что может быть интересней и увлекательней расследования убийства предположительно бессмертной твари с помощью уродливой люстры и пары ржавых заточек? — альбинос как-то неуверенно дёрнул плечами, словно и сам сомневался в справедливости и уместности своих слов. Помолчав немного, он добавил: — Может я и не любил этого клоуна в маске, но если его действительно убили... хотелось бы узнать, кому я теперь обязан. И не собирается ли этот кто-то дальше приняться за меня или... других агентов эмиссара. Так что я с тобой. Только определись, куда мы будем бросаться в первую очередь.

- В душ, - без колебаний ответила Ингрид, выуживая из рыжего хвоста какую-то ветку, - и на кухню. Сытый детектив всегда эффективнее голодного. К тому же дополнительные документы мы получим только утром так чтот не вижу повода не выспаться.
На столе что-то явственно хрустнуло. Сумка слегка но заметно пошла волной а воздух над ней судя по ряби начал опасно нагреваться.
- Н-да, конечно же, - обречённо согласилась хозяйка сумки, - не истери. Сейчас решим. - повернувшись к кошке Ингрид уточнила - Первая, ты говорила о каком-то противостоянии с крысами. Полагаю, до рассвета у меня есть возможность уладить точечно те вопросы, которые невозможно уладить политически. Так же возможна акция устрашения. Есть ли желанин использовать это в своих интересах? Некоторая волна насилия неизбежна, хорошо бы использовать её с умом.

— Мяу! — протянула в ответ мисс Эрсте.

— Да-да, знаем... — вздохнул в ответ Мышь, окончательно смирившийся с ролью переводчика при почти двух венценосных особах. — Не с крысами, а с мышами. Не противостояние, а взаимовыгодные деловые отношения... В общем, если твой питомец сможет навести немного шума в Подгороде — наши хвостатые предпринимательницы от этого выиграют. При условии, — добавил альбинос, — что удары будут нанесены по обеим сторонам конфликта в равной мере. Ничто так не подстегивает расходы на армию, как неуловимая хроническая тварь, которую могли приручить твои враги...

Инструкции по выгулу хронических монстров Мышь с кошкой давали Ингрид уже на ходу, покинув кабинет эмиссара. Все обнаруженные улики, разумеется, предварительно были упакованы в прозрачные пластиковые пакетики, на удачу нашедшиеся в одном из ящиков рабочего стола. Где-то на полпути к жилым частям поместья Мышь оставил дам в одиночестве — альбиносы не в первый раз посещал особняк бывших питомцев Ингрид и уже облюбовал себе комнаты, расположенные где-то на цокольном этаже. "Подальше от этих чертовых портретов" — как он сказал, махнув рукой в сторону очередного полотна, на котором в весьма непривычной Ингрид минималистичный манере было запечатлено чаепитие эмиссара с двумя... крылатыми единорогами?..

— Согласен, он никогда не умел выдерживать стиль, — кивнул Мауз под ворчливый "мяч" хозяйки особняка. — Если уж начал обвешивать дом классической живописью, будь добр — не мешай её с... этим. Хотя чай у них там действительно вкусный.

Когда шаги альбиносы затерялись в переплетении коридоров особняка, Эрсте беззастенчиво запрыгнула Ингрид на руки и замурчала. Остаток пути она проделала, не сделав и шага, только направляя бывшую хозяйку взмахами лап в ту или иную сторону. Время от времени к этому прибавлялось тихое мяуканье — тот факт, что Ингрид не понимала ни слова, кошку нисколько не смущал. В такие моменты можно было бы задуматься, почему команда эмиссара, казалось, поголовно понимает каждый мур его хвостатых творений, а сама Ингрид слышит только обычную кошачью речь... Но у королевы сегодня и без того хватало неразгаданных тайн.

В конце концов, Эрсте привела Ингрид к двери на последнем этаже особняка, за которой находились просторные апартаменты. Гостиная, небольшая обеденная зона, оставленная мансарда, спальня, ванная... Здесь было даже по-своему уютно — если сделать скидку на общий мрачно-величественный стиль интерьера, доминировавшей в особняке. И что гораздо важней — ни одной картины с притаившейся в углу тенью.

— Мяу, — напоследок произнесла кошка, сопроводив прощальную речь сложной пантомимой с указанием лапами на циферблаты часов, Ингрид, тарелку с фруктами и саму Эрсте. Возможно, она значила, что через час хозяйка особняка вернётся, чтобы проводить Ингрид на ужин. А может — что в полночь ожидается нашествие груш-людоедов, которые с удовольствием закусят и антикварными часами. В Междумирье.... и особенно — вблизи от эмиссара Пустоты или его останков... оба сценария казались весьма правдоподобными.

Ингрид смиренно гладила своего гида, пока та вела себя как кошка. Женщина всегда уважала порядок и субординацию. Работа хозяина - чесать и гладить, работа питомца - мурлыкать и тыкаться влажным носом. Это в мирное время, конечно. Приняв к сведению все тонкости и нюансы политических отношений внутри экосистемы города, она отрешенно думала о том, в какую западню втянул ее эмиссар. Да, он, конечно, практически вернул ее к жизни, но теперь ей казалось, что его желание все контролировать просто вопило о том, что она не может даже умереть без его в этом деле участии. Но больше всего ее нервировало то, сколько дел они начали, не закончив. Свяжется ли все это однажды в единый узел? Будет ли понятным, зачем все это было? Сомнения... да, сомнения внушали беспокойство.

- Хорошо, - кивнула Ингрид своей спутнице, когда они оказались на месте, соглашаясь с любым вариантом развития событий. В ближайший час у нее будет приличная жизнь, а дальше все как обычно.
Однако до того, как приступать к приличной жизни, необходимо было разобраться с оставшимися делами.
Поставив на подоконник потрепанную сумку, Ингрид открыла сумку и окно.
- Ты все слышал. Не переусердствуй, мы тут надолго.
Сумка не шелохнулась.
Ингрид осторожно потыкала ее пальцем и пошире открыла окно.
Никакой реакции.
- Ох да ладно, неужели это так необходимо?!
Сумка недовольно пошла волнами. В воздухе повисли явные вибрации свойственные крайне ворчливой отповеди.
- Формаааальности, - протянула недовольно Ее Величество. Ведь это было именно то, на что настроил Намор ее спутника.

Она отошла на два шага от окна, приосанилась и торжественно заявила.
- Я, Айеногрендилль, королева Непокоренных земель, избранная судьбой и неведомыми силами, пользуюсь властью Договора и дарую тебе этот город на четыре часа. Питайся и набирайся сил во славу нашего союза, дабы обрели мы силы свыше Договора. Даруй нам славу и ужас твоих жертв, всели трепет в наших врагов. Но будь расчетлив, дабы избежать ненависти и суматохи, которая помешает нашим трудам. - и уже тихим и куда менее пафосным тоном добавила - так нормально?

Сумка задумалась. Потом не слишком довольно бултыхнулась и вдруг осела. Ингрид с удивлением услышала влажное хлюпание. Загадочный обитатель сумки незаметно просочился в окно.
- Как он это делает?! - подивилась она в который раз и вздохнула.
- Над речью надо еще работать. Сердится.
Закрыв окно, Ее Величество двинулась на штурм душевой.

Зачем эмиссару Пустоты нужна была резиденция в виде помпезного особняка с роскошной обстановкой — загадка из и так уже бесчисленного количества тайн, которые агент Пустоты собирал вокруг себя, точно жадная сорока. Ведь если подумать, он не нуждался ни в чём из этого — ни в рабочих кабинетах, ни в рабочих записях, ни даже в драгоценной чернильнице для записи своих мыслей. Насколько помнила Ингрид, всё необходимое Намор мог просто создать из воздуха — вернее, выцепить из какого-нибудь соседнего измерения, если верить самой сущности в маске, когда-то давно обронившей пару замечаний о принципах работы своих сил. Эмиссар мог поддерживать прямую связь со своими агентами даже когда те находились в других измерениях, передавать им приказы, видеть глазами связанных с ним существ...

Вспоминая всё это, королева Непокоренных земель не могла избавиться от ощущения фальши в происходящем. Эмиссар не нуждался ни в чём из того, чем владел. Казалось, что он просто... играл роль? Выбрав себе образ таинственного кукловода, из-за кулис управляющего событиями, он просто подбирал декорации, которые должны были подходить этому амплуа. Начиная от величественных особняков и заканчивая космическими кораблями, бороздящими тёмные глубины вселенной. И целью всего это было не столько оказывать поддержку Намору, сколько быть свидетельством того, что он существует. Того, что он... действует как человек?..

Но по крайней мере жаловаться на низкое качество выбранных эмиссаром декораций обычно не приходилось. Как например с ванной комнатой в отданных Ингрид покоях — та больше походила на королевскую купальню в миниатюре. Просторный бассейн с горячей, исходящей паром водой. Умывальники из белого камня, который испещряли мерцающие прожилки неизвестных минералов, переливающихся разными цветами в зависимости от угла, под которым на них смотрели. Душевая кабина, которая при включении выдавала столько воды, что казалось, будто стоишь под настоящим ливнем... Одним словом, пожелав испробовать все излишества этой комнаты, Ингрид могла бы застрять тут на сутки. К добру или худу, но такого количества свободного времени у неё не было.

Когда Ингрид решила, что достаточно отмокла и избавилась от следов жизни в болотах, она вышла обратно в гостиную. Дверь ведущая на остеклённую мансарду оказалась открыта, из широко распахнутых окон тянул прохладный ночной воздух. В комнате было темно, но приглушённое сияние Города в Междумирье разгоняло мрак и не давала теням слиться в угрожающую темноту. Сумрак царил в комнате, мягкий и по-своему даже уютный.

Но в нём женщину ждала и непроницаемая чернота. Двухметровая фигура в плаще, сотканном из чистой, незапятнанной ни единым пятном света тьмы...

— Здравствуй, Ингрид.

Скрытая глубоким капюшоном голова повернулась в сторону бывшей испытательницы Центра. Лицо незваному гостю заменяла белая треугольная маска без каких-либо выраженных человеческих черт — не считая двух пустых прорезей для глаз и тонкой линии-улыбки, нарисованной чёрной тушью.

Женщина медленно, не сводя глаз с фигуры, подвинула себя к креслу и опустилась в него с максимальным достоинством, выгадывая время. В голове, обмотанном полотенцем после ванны, судорожно крутились мысли о том, как легко было бы ее обмануть. Она никогда не встречала других эмиссаров. Насколько сильно различались бы их маски? Были ли различия в голосе? Чего ожидал бы от нее другой из их числа? Впрочем, в одном сомнений не было точно.

- Здравствуй, Эмиссар, - ответила она после некоторого колебания. Ибо логика подсказывала что "Намором можешь ты не быть, но Эмиссаром быть обязан". И если раньше Ингрид не верилось в гибель старого манипулятора, то теперь ей было страшно себя обнадеживать. Впрочем, мог бы другой Эмиссар вломиться в эти владения столь же беспардонно? Вряд ли, Мышь заметил бы любого другого вторженца. И тем не менее стоило ли спешить с выводами? Она не узнает Намора внешне, но скопировать его поведение рациональному уму будет очень сложно. Пусть действует сам, первый... Наблюдая за всеми этими проносящимися мыслями, Ингрид молчала, предоставляя инициативу своему гостю.

Фигура молчала в ответ. Долго — минут пять. Не двигаясь, если не считать того, что маска под капюшоном всё-таки отвернулась от Ингрид, вновь обратив взгляд пустых прорезей на Город. Россыпь разноцветных, преимущественно — жёлтых и оранжевых, огней, рассыпанная по чёрному полотну. Кто-то банальный сказал бы, что сердце Междумирья походило на звёздное небо — но такое сравнение не выдерживало критики. Не только и не столько из-за цвета огней, формы или высвеченных ими обводов других зданий. Просто... в свете звёзд чувствовалось нечто вечное и неизменное, хотя бы с точки зрения людей. Ингрид знала, что даже эти далёкие искорки гаснут. Но даже спустя миллионы лет после гибели звёзд их свет продолжал гулять по вселенным, столь же чистый и незамутнённый. Город же... казался хрупким. Живым, но невероятно хрупким. Он больше походил на угли погасшего костра, мерцающие в ночной темноте. Ещё хранящие жар, но медленно угасающие...

— Думаю, к этому моменту ты уже закончила первые попытки уничтожить меня, — произнёс вдруг эмиссар, продолжая смотреть на Город, — вербально, физически или с помощью магии. Позволь сберечь тебе остаток сил и удержать от дальнейших разрушений окрестностей. Видишь ли, невероятно величественный и таинственный призрак перед тобой — это обычный фантом, созданный заранее на случай активации протокола Эпси-Шир-Морроувинд-343... — из-под белой маски раздался тяжёлый вздох. Призрак отрешённо добавил: — Честно говоря, название протокола — просто набор случайных слов и цифр. Надоели мне все эти «Плохие Волки», «Затмения», «Отзвуки Тишины» и прочие «Суперновы». А назвать его просто «протокол «Трындец» статус не позволяет. Он у меня есть, да! — с гордостью заметил эмиссар. — Я храню его в баночке с формальдегидом в каюте на личном флагмане, прямо под кроватью!..

Впрочем, его восторги по поводу своего формальдегированного статуса быстро прошли. Издав ещё один тяжкий вздох, эмиссар продолжил:

— Но я отвлёкся от основной темы. Итак. Если ты видишь и слышишь это... ох, прозвучит ужасно банально — но ты уже потерпи чуть-чуть... значит, я незапланированно умер или пропал без вести при неоднозначных обстоятельствах. Этих самых обстоятельств я коснусь в конце сообщения, потому что каждый месяц перезаписывать его полностью у меня не хватит терпения. Пока поговорим о вечном — твоей роли в дальнейших событиях.

Ингрид опустошенно молчала, «глядя на величественный фантом» с каким-то горьким разочарованием. Незнакомое чувство, которое вскипело где-то внутри, еще предстояло осознать и описать, но клокотало и мешало мыслить оно, даже будучи не названным. Женщина усилием воли велела ему заткнуться и подождать своей очереди. И тут же на первый план выползли странные и пустые мысли. Например, о том, как она могла бы уничтожить эмиссара вербально? Вот это надо обязательно выяснить. Как так получилось, что Намор подумал, что она может его вообще уничтожить, а она нет?
Ингрид решила, что это странное новое чувство и есть как раз разочарование в себе и стыд. По-видимому, Намор видел ее гораздо умнее и сильнее, чем она была, раз ожидал, что она разберется во всем этом загадочном и непонятном мире и начнет налево и направо пытаться убивать эмиссаров. Впрочем, эмоционально все равно что-то очень сильно мешало воспринимать информацию.
- Надеюсь, у этого разговора есть какая-то запись, - мрачно бросила она в сторону фигуры, - мне потребуется повторение того, что ты только что сказал.
Рыжая поморщилась, осознавая всю тщетность диалога с фантомом. Навык контроля эмоций был потерян где-то в процессе борьбы за жизнь, и это становилось очевидным.
- Дальше! - раздраженно махнула она рукой, в надежде как можно быстрее покончить с этим внеочередным фарсом.

Жест Ингрид фантом проигнорировал. Видимо, при всём своём могуществе заложить в своё посмертное сообщение какую-либо долю интерактивности эмиссар не смог. Или забыл. Или, что более вероятно, решил напоследок попортить всем нервы, заставив выслушивать свои вербальные кружева без возможности как-то ускорить процесс и пропустить отдельные его стадии. А может определённую роль сыграло и то, что Намор в действительности никогда не рассматривал возможность своей "незапланированной смерти или пропажи при неоднозначных обстоятельствах". Даже люди зачастую до последнего отказывались верить в свою смертность. У эмиссара Пустоты поводов полагать себя неуязвимым имелось куда как больше...

— Хотел бы я сказать, — продолжал вещать фантом, неторопливо шагая в сторону ближайшего кресла, — что на твои плечи ложится гигантская ответственность. Миссия по отмщению невинно убиенного эмиссара Пустоты! Или ещё лучше — руководство моей мифической агентурной сетью... честное слово, половину времени я и сам сомневаюсь, что она существует.

С усталым вздохом призрак опустился в кресло. Совершенно по-человечески оперев маску на руку, он отрешённо уставился куда-то в бесконечные, видимые ему одному дали.

— Ты не представляешь, какого это — работать одновременно в пяти с лишним сотне миров, — заявил эмиссар тоном человека, которого вконец доконала нервная работа. — Жонглировать в них событиями, выстраивать из отголосков этих действий карточный домик стратегии вселенского масштаба... о которой я сам имею лишь очень смутные представления, между прочим! — раздражённо воскликнул он, откинувшись на мягкую спинку. — Нет, конечно, Техет мне обозначила нашу главную цель. В общих чертах. А подробности? Детали? Сроки? Требования к исполнению?! Не-ет!..

Фантом Намора резко вскочил на ноги и принялся раздражённо курсировать из стороны в сторону, передразнивая кого-то:

— На всё Воля Пустоты, и ты — проводник Её! Любой твой шаг — это шаг Бездны! Бла-бла-бла... Знаешь, — он замер, повернув голову куда-то в сторону Ингрид, но всё равно глядя немного мимо неё, — с таким техническим заданием я мог бы просто бросить всё. Улететь пить коктейли на какой-нибудь тропической планетке в компании загорелых туземок с преступно отсутствующим наличием одежды! А что? На всё ведь Воля Пустоты!.. — фантом ненадолго замолк. Видимо его создатель в этот момент обдумывал сорвавшуюся с языка мысль. — А к Материи всё это. На следующей неделе так и сделаю. Посмотрим, как быстро ко мне примчится Арбитр и закатит скандал на тему опороченной чести эмиссарского плаща...

Кивнув своему решению, Намор вернулся в кресло.

— Ладно, о чём я там?.. А, да. Ингрид и её роль в моём посмертии, — фантом принял деловитый вид, сложив перед собой руки. — Итак, первой — никаких роскошных похорон с банкетом на четыре сотни персон, заупокойными молебнами в крупнейших храмах пяти ближайших реальностей и прочих излишеств. Всё должно быть просто, но со вкусом. Коробочка из-под обуви с маской и плащом, если их найдёте. Небольшая ямка где-нибудь на морском берегу планеты, чьё солнце вот-вот взорвётся сверхновой. Что ещё скромному эмиссару надо, верно? — Намор коротко усмехнулся. — У меня даже есть подходящая планетка на примете — Мимба'Ан, координаты найдёте в борткомпьютере "Клинка Пустоты".

— Второе, — продолжил эмиссар после короткой паузы. — Попробуй выяснить, кому хватило наглости от меня избавиться. На демонов Хаоса Проклятого я ставок не делаю. Они работают слишком топорно, а грубой силой меня не возьмёшь — либо слишком заумно. И тут я уж сам им все карты запутаю так, что до конца не смогу разобраться, флеш-рояль у меня на руках или мы играем в переводного дурака, — самодовольно добавил фантом. — Других эмиссаров из списка подозреваемых тоже можно вычеркнуть, у них, как говорится, хребта не хватит... — он тихо рассмеялся. Помолчал немного, а потом неуверенно спросил: — Поняла, да? Потому что мы все — бестелесные сущности, соответственно и позвоночников у нас... а, ладно, проехали. В общем, если будет не трудно, разберись, кто мне там решил маску попортить?.. Хм... неловко выйдет, — чуть тише добавил Намор, — если меня всё-таки укокошит та грешная люстра с осколками Ключей, висящая в холле. Надо будет проверить цепь, на которой она держится.

— В-третьих, — тон эмиссара снова изменился. — Присмотри за Мышом. Хотя бы пару дней. Он умный мальчик, но склонен время от времени делать глупости. Например, устраивать кровавый чад кутежа на задворках Вселенной после клинической смерти жены — при живой дочке! Меня он вряд ли станет оплакивать, но бюджет праздничной вечеринки, которую закатит этот паршивец на радостях, не потянет ни один из доступных мне банков, — хотя Намор и продолжал шутить, обычной напускной весёлости и налёта извечной клоунады в его речи не чувствовалось. Возможно. он действительно переживал за своего альбиноса. Вот только выработанная за годы манера общения не давала выразить это беспокойство совсем уж серьёзно. — Ну, и четвёртое. Очисти историю моего браузера, — уже светлее произнёс эмиссар. Пожав плечами, он добавил: — Понятия не имею, зачем. Но люди теперь, вроде, всегда просят об этом перед смертью. А если к этому моменту у меня до сих пор нет браузера — купи компьютер, забей его историю чем-нибудь и потом очисти. Просто на всякий случай.

- Так зачем?! - взвыла в отчаянии полотенцеголовая Ингрид, - зачем на меня сваливать свою агентурную сеть если тебе это все самому кажется бессмысленным?! Боги! - она заломила руки и уставилась в окно. Сперва он обзывает ее королевой а теперь еще хуже. Впрочем, никто не мешает ей распустить все его армии и закрыть все проекты. Да в любом случае так и придется сделать, поскольку они с эмиссаром всегда были противоположностями в одном простом вопросе - у Намора всегда были средства, у Ингрид никогда их не было. Два очень стабильных и значительных параметра. Понятное дело, что какие-то ресурсы он к ее назначению приложит, но ее скорее всего придется спустить на план мести. Потому что ей всегда приходилось расставаться с финансами очень быстро без надежды получить их обратно.
На душе становилось все более и более тоскливо. С одной стороны, ей пора было бы признать его гибель, с другой, все эти милые замечания относительно люстры и похорон наводили на скверные и прекрасные мысли. Мысли о том, что лучшего способа повеселиться он придумать не мог бы. Он все знал и был готов. В голове крутилась странная и похожая история с Клыковой, столь дерзко восставшей из пепла когда вино и слезы, проливаемые в ее память, истощилось. Впрочем, мог ли он пасть столь низко? Хотелось бы сказать что нет, но... по сути-то черт его знает.
Не могла не думать женщина и о том, что уж кто-кто, а этот плащедьявол не мог не знать, что Ингрид никогда не справится с межгалактическими гонками за... что там у них, в бездонных безднах космоса, вообще ценного? Иного смысла ставить ее во главу угла кроме как похихикать или все развалить, пожалуй, не было.
С тяжелым вздохом она встала, незримая для согбенной фигуры в плаще, закрыла окно и стянула с головы свою матерчатую корону. С тоской взглянула на голограмму. Возможно, в последний раз она видит его вот так.
- Что же ты такого натворил, - горько спросила она вечность.

Вечность не ответила. Эмиссар молчал, вновь устремив взгляд куда-то примерно в сторону Ингрид — но всё равно не попав точно в цель. Наконец, он тихо произнёс:

— Голова кругом идёт, да? Не очень-то полезны все эти мои "инструкции"... — Намор горько усмехнулся, явно и сам прекрасно понимая, что все эти посмертные распоряжения только добавят головной боли его старой знакомой. Вздохнув, он продолжил: — Честно говоря, я не представляю, что вообще можно сделать в случае моей смерти. И голову забивать этим как-то не сильно хочется, потому что... ну, сама понимаешь, — фантом дёрнул плечом. — Я уже буду мёртв. Какая к Материи разница?.. Но я знаю, что ты в любом случае сделаешь всё правильно.

Маска эмиссара слегка повернулась. Впервые за вечер у Ингрид создалось ощущение, что Намор действительно смотрит на неё. И ощущение неправильности всего произошедшего от этого только усилилось. В прорезях маски эмиссара Пустоты можно было увидеть Бездну — беспросветную бесконечность, которая ждала своего часа где-то за гранью существующих миров. Вечную. Зовущую. Готовую поглотить без остатка любого, кто по неосторожности приблизится к ней... Но там, где должны были находится глаза, у фантома была только пустая чернота. Застойная мель на месте бездонного океана...

— Прости, если снова скажу банальность, — продолжал призрак Намора, — но я верю в тебя Ингрид. Из всех сотрудников Центра ты одна не пропала в бездне Междумирья, и поверь мне — это достижение. Теперь, когда я почти понял природу этого... места, — прошептал фантом, сцепив руки в замок, — мне самому становится страшно от мысли о нём. Но ты оказалась достаточно упорна, чтобы пройти через Междумирье и не потерять себя. Я не могу объяснить этого без двухчасовой лекции о метафизике на трёх мёртвых языках. Поэтому просто имей в виду: ты из тех людей, которые доводят истории до конца.

Сказав это, Намор поднялся на ноги и проследовал на исходную позицию. Расправив плечи и заложив руки за спину, он объявил:

— Ну, а теперь — слово мне же, но чуть более свежей версии. Не прошу любить, но советую не жаловаться — эмиссар Пустоты Намор образца... второго года. Междумирье. Поместье твоих кошек.

Переход от одной части послания к другой был почти незаметен. В вечернем сумраке короткую дрожь фантома можно было бы и вовсе пропустить, но не заметить изменение тона автора послания уже было труднее. Напряжённый. Властный. Таких интонаций за Намором не водилось, даже когда он фактически возглавлял Центр военных разработок Междумирья. Они больше соответствовали образу аватара одной из высших сил Вселенной, привыкшего командовать войсками на тянущейся уже неизвестно сколько войне.

— Буду краток. Войд, глава моего личного отряда, отказывается выполнять приказы. Она не принимает своего временного отстранения от должности. Следовало заняться ей раньше, но я до последнего надеялся, что эта женщина всё-таки образумится и поймёт необходимость моих требований. Из мира Ольги и Андрея Клыковых поступает тревожная информация. Ходят слухи, что у них появился новый консультант по вопросам Ключей, эмиссаров Пустоты и другим вещам, относящимся к "высоким планам бытия". Проверить эти сведения пока нет возможности. "Дайс" вычистил мою агентурную сеть в том мире. С учётом... обстоятельств и итогов моей последней встречи с оперативниками корпорации, велика вероятность ответного хода с их стороны... Твои задачи остаются прежними, — добавил эмиссар Пустоты, повернув маску к Ингрид, — Наблюдение за Мышом в переходный период. Очистка истории. Поиск моего убийцы. Похороны на Мимба'Ане в соответствии с моим статусом. Не знаю, к чему всё в итоге придёт... — добавил он. И затем тихо усмехнулся. — ...но почему бы не тряхнуть стариной напоследок?..

Не дожидаясь ответа Ингрид, фантом распался тёмной дымкой, смешавшейся с тенями и сумраком.

Тоска. Черная, тягучая тоска заполонила весь мир. Ингрид смотрела в окно на бегущую мелкую морось, что время от времени превращалась в настойчивый ливень, и горевала. Ей все еще не верилось, что это странное создание, что так долго было ее спутником, все же погибло, но горе все равно накрыло ее огромной волной. Она потеряла уже очень, очень много спутников. Ей было так много лет. Она устала. Где-то на задворках памяти прозвучал заунывный вой преследующих ее в снегах тварей. Тогда развязалось столько узлов, могли бы развязаться все... не для этого ли эмиссар и выдернул ее из небытия? Не слишком ли это жестоко с его стороны? Хотелось выть. И выпить. Со вторым было проще.
Отставив в покое окно Ее Величество, наследовавшая эмиссару, двинулась разорять платяной шкаф. Раз этот тип все продумал, наверняка найдется подходящий к ее блеску, титулу и и размеру туалет.

Тоска. Чёрная и беспросветная. Так можно было описать содержимое платяного шкафа, доставшегося Ингрид в наследство от эмиссара. Возможно, и даже очень вероятно — это была одна из последних шуток "клоуна в маске". Дескать, раз уж ты, Ингрид, приняла бразды правления из моих хладных рук — принимай и всё остальное, положенное по должности... А что там было неизменным атрибутом эмиссаров Пустоты?..

Плащи. Десятки плащей разного фасона, но неизменно выдержанных в величественных чёрных тонах с разными оттенками. Тех самых, выкроенных из обретшей плоть тьмы, накидок здесь не присутствовало — но это, пожалуй, было единственным, что не позволяло заявить: взору Ингрид предстали все чёрные плащи, существующие во Вселенной. А дополняли их разнообразные рубашки, жилеты, штаны, сапоги... разумеется, все — такие же чёрные. Так что в общем и целом выходило, что из всего содержимого платяного шкафа, вместившего в себя результат трудов десятка ткацких мануфактур и ателье, Ингрид могла играючи собрать наряд а-ля эмиссар в нескольких вариациях с разной степенью вычурности. А вот что-нибудь другое — уже вряд ли...

- Ах ты черного болота сын, - удрученно констатировала Ингрид, заглядывая в бездны шкафа. Она представила себе, как появляется в подобном виде за ужином. Был велик шанс стать причиной гибели Мыша со смеху. Потерять в один день обоих... женщина бросила полный сомнений взгляд в сторону того, в чем она изволила прибыть. Настолько ли они грязны и порваны? Ее передернуло - нет, после душа она в это уже не влезет без стирки.
Чертыхаясь без умолку, Ее Величество погрузила руки в глубоководные недра шкафа. В конце концов, плащ ей сейчас точно не понадобится, а все остальное может выглядеть не так уж и драматично. Однако разобрать фасоны и размеры среди всей этой черноты было явно тем еще занятием, так что Ингрид смирилась с первой же свободной рубашкой ее размера и ладно сидящими брюками. Немного подумав о том, что в особняке несколько зябко, она выловила еще и жилет. Все это вместе выглядело несколько претенциозно но гармонично. Посетовав еще какое-то время на выбор обуви, наследница плащей внезапно обнаружила себя совершенно готовой к поискам кухни. Даже голова высохла и не требовала чрезмерных усилий для того, чтобы выглядеть прилично. Ей казалось, что с момента как она сюда попала, прошла уже вечность. Решив подождать еще несколько минут, Ингрид подошла к окну. Вот ее соратник наверняка уже нашел, чего поесть...

Размышления о сытной и привольной жизни "соратника", отправившегося заново знакомиться со своей формальной Родиной, прервало мягкое постукивание пушистой лапой по макушке Ингрид. Проявляя обычное для неё презрение к гравитации, на окне стояла Эрсте. Видимо, пришёл всё-таки тот волшебный и заветный час, когда обитателям особняка было положено есть — и хвостатая хозяйка дома собиралась отвести женщину туда, где, собственно, есть и было положено. Убедившись, что она привлекла внимание Её Величества, Эрсте невозмутимо перешла с окна к ней на плечи, где и устроилась на манер короткого боа. Будь она обычной сиамкой, такая близость к чёрной одежде могла бы серьёзно попортить претенциозность чёрного образа наследницы эмиссара — но сам любитель чёрных гардеробов, видимо, предусмотрел в прошлом такую опасность, когда брался за "улучшение" питомцев Ингрид. По крайней мере, никаких признаков светлой шерсти на новом наряде женщина так и не заметила.

Тихонько мурча, Эрсте вновь занялась вопросами навигации Ингрид в особняке и направляла её к кухне грациозными взмахами лапами в ту или иную сторону. Судя по всему, кошка получала большое удовольствие от этого процесса — чему, пожалуй, удивляться не стоило. Представить Мыша, заботливо катающего кошек на своих руках по особняку, было почти невозможно, а доставшийся хвостатым бизнес-вумен скелетоподобный T-800 вряд ли мог считаться комфортабельным средством передвижения. Сам эмиссар, возможно, баловал Эрсте с Цвайте поездками на своих плечах, но умерев в свой обычной безответственной манере он уже явно не мог этим заниматься. И только вернувшаяся из небытия бывшая хозяйка кошек теперь могла дать питомцам немного заслуженной ласки...

— ...вместо того, чтобы готовить банкет на сорок человек! — донёсся до Ингрид раздражённый голос Мыша.

— Герр Мауз, заложенные в меня профессором Намором протоколы предписывают отдавать высочайший приоритет обеспечению безопасности и защите обитателей этого особняка, — упрямо ответил ему бас металлического слуги.

— И как это связано с безопасностью и защитой?..

— Насколько мне известно, биологические формы жизни умирают в результате продолжительного отсутствия питания.

— А ещё они умирают от переедания.

— Вероятность смерти при употреблении приготовленных мной продуктов гораздо ниже, чем вследствие голодания и составляет...

Какова вероятность отправиться на очную ставку с убитым эмиссаром после ужина Ингрид так и не расслышала. Раскрыв тяжёлые двойные двери — которые, как и полагается порядочным дверям в мрачном особняке, очень гармонично заскрипели — женщина оказалась в обеденном зале. Центр его занимал длинный стол, уже сервированный и заставленный блюдами с едой так плотно, что создавалось ощущение: T-800 ограбил Таверну и вынес оттуда всё съестное. А на обратной дороге заглянул в ближайший средневековый мир и поиграл немного в рыцаря — центром кулинарного безумия на столе было огромное блюдо с запечённым драконом. Маленьким, размером всего-то с упитанного пони — но румяным и даже с обязательным яблоком в клыкастой пасти. Наверно, именно крылатый ящер и стал главной причиной вялотекущей перепалки робота с "герром Маузом". Однако его недовольство масштабами ужина отошло на второй план, стоило только альбиносу повернуться к прибывшей Ингрид. Почти на минуту в комнате повисла тишина.

— ...Этого стоило ожидать, — наконец произнёс Мышь тоном человека, который перешагнул через грань, за которой лежат земли принятия и полной покорности судьбе.

Ингрид обвела зал тяжелым взглядом. Минуту озадаченной тишины она приняла как монарх, на чью голову возлагают корону. Ибо так и должно было быть отмечено ее вступление в права наследования.
- Хорошо, что хоть кто-то не удивлен, - отстраненный тон голоса Ингрид не был угрожающим, но давал понять, что сейчас слова для продолжения диалога надо выбирать весьма осторожно. Всю дорогу она искренне наслаждалась обществом своего компаньона и изредка в ее душистую голову нет-нет да и закрадывались мысли, что так можно жить. Более того, именно так и надо жить - дома, с кошкой, камином, парой слуг и шалопаем в столовой. Но вид торжественно накрытого стола и Мыша, которому словно с этого стола досталась королевская порция лимона, подействовал отрезвляюще. Это была не та трезвость, которая настраивала на мирный лад.
- Прошу, давайте ужинать. Не думаю что я съем все прямо сразу, но за неделю, думаю, справлюсь. Мыш, - в голове наследницы послышались обреченные нотки, - боюсь, у нас ожидается удручающе богатая социальная жизнь, так что найдем, кому это скормить. А сейчас давай приступим к первой перемене блюд и ради всего святого, налей мне чего покрепче.

Обещание богатой социальной жизни вызвали у альбиноса ожидаемую реакцию — он скривился, точно ему под нос подсунули самый кислый лимон во вселенной. В этот короткий миг из-под лица повзрослевшего и заматеревшего убийцы выглянул старый-добрый Мышь: абсолютно не адаптированный к жизни в обществе юнец, который под личными контактами понимал работу ножом по горлу, а социальные связи и вовсе считал какими-то абстрактными пыточными инструментами. Но наваждение быстро прошло, герр Мауз неприязненно дёрнул плечом и принял вид, говоривший о полнейшем безразличии к судьбе тех, с кем ему с придётся социализироваться.

— Есть арканианский молочный ликёр, — предложил альбинос, указав на занявшую стратегическую позицию батарею разнокалиберных бутылок. — Который на самом деле не ликёр и не имеет ничего общего с молоком... Пьётся легко, а по голове бьёт точно кувалдой. Есть кроганский ринкол, — речь, судя по всему, шла о небольшой бутылочке с чем-то ядовито-зелёным, напоминающим абсент. — Но с ним надо осторожней, иначе бутылка рванёт. Что тут ещё?.. — Мышь неторопливо подошёл поближе к алкоголю и задумчиво изучил этикетки. — "Кровь жизни"? Подкрашенная водичка для мажоров, ни капли настоящего спирта... эмиссару нравилось, — он тихо усмехнулся. — Амасек, даммасин... Так, а вот это уже интересней!

Откуда-то из середины батареи была извлечена высокая бутылка с матовой поверхностью, на которой не было никаких этикеток. Только пара рельефных букв и цифр, которые мало о чём говорили Ингрид.

— Перуанский виски марки TM88, — удовлетворённо произнёс Мышь. — Мягкий вкус, тёплый аромат, первое место среди экспортируемого земного алкоголя, единственный алкогольный напиток, одобренный Медицинским комитетом Сур'Кеша — и так далее, и тому подобное. Кэп подарил мне одну бутылку на... а, это неважно. Важно то, что это нормальный крепкий человеческий алкоголь. Так что, если тебя не тянет к экспериментам...

- На твой вкус, - устало резюмировала Ингрид, опускаясь в тонконогого резного монстра возле стола, по воле человеческой эволюционировавшего из дикого лесного табурета, - но движемся в направлении ринкола. Черт, я даже не буду против если что-нибудь взорвется.
В животе дамы в ответ на эту идею что-то совершенно неприлично курлыкнуло. Несчастным взглядом обведя зал, явно требующий присутствия в нем соблюдения этикета, Ингрид плюнула на формальности и потянулась к супнице.
- Я не ела двое суток, - между прочим заметила она ворчливо, наливая что-то дымящееся и тягучее в плошку, - ничего, кроме рептилий. Так что дракона я сейчас не буду. К слову, - бросила Ингрид в сторону робота, - если кто-то собирается обслуживать это мероприятие, то пусть шевелит поршнями. Тебе налить? - бросив короткий взгляд на кисловатую мину Мыша, она продолжила, зная что он ограничится кивком в одну или другую сторону.
- Социальные контакты я беру на себя. В худшем случае тебе придется поприсутствовать с угрюмым видом и излучать ненависть ко всему живому. Словом, просто посидишь как обычно в кресле, потянешь что-нибудь столетнее из бокала. И то, это если мне понадобится поддержка. Возможно, хватит пары наемных истуканов с улиц, но это сработает не на всех. Постараемся отбомбить тяжелую артиллерию сразу.
Движение за супом потревожило покой сидящей на плечах кошки, и Ингрид деликатно спустила ее на соседний стул.
- Ты где обедаешь? - уточнила она, полагая что комната для приема пищи у таких экзотических хозяев может быть и отдельно. Впрочем, ведь хозяйка теперь, должно быть, Ингрид, но ей не хотелось нарушать правил и наступать кому-то на хвост с первого дня господства. Тем более, что она не до конца разобралась в деталях.