«Андрей, друг мой, с лицом решительным и чистым, как замороженный океан». – чепуха, капля воды из океана под микроскопом – это целый мир со своей живностью, я уж не знаю, как вы дошли до заморозки. «Отец». – вот тут меня пробрало, как вы и рассчитывали. Шутка.
Кстати. Шутка. – чувствуете что-нибудь?
«Помню обнимающую теплоту твёрдой ладони, первый и единственный раз». – обнял ладонью голову? Не уверен, насчёт воспоминаний из трёхлетнего возраста. С достоверностью мне есть в каждой строчке поспорить.
«Смерть, смерть, смерть» – ничего не чувствую.
Соцсети, планшеты и блогеры – а вот это мне неприятно.
Может, не было бы так противно от пафоса, если бы вы постарались отделить героя от рассказчика. Себя убрать подальше, побольше выдумать. Прострелили бы батю бластером.
Импрессионизм, да? Но на картинах Моне я вижу перемены, объекты, взаимодействие, а у вас только краски метафор. Ощущение, что читаю палитру, а не смотрю на готовое полотно.
Если вас мучает потеря, попробуйте представить обретение, это же фантазия, а то только глубже зарываетесь в депрессию. Надеюсь, это не игра, если так – совсем слабо выражаетесь.
«Если гордость – это порок, то я порочен». «Андрей – твоя гордость». – Вот это, пожалуй, достоверно, у сына грехи отца. Но в целом, не понимаю, почему я должен сопереживать герою. Папа предпочитает другого – это трагедия? Он же не умер, не насиловал его в детстве.
В общем, ваша арт-терапия даже не о космосе. Сюжет, конфликт, действие – попробуйте. Может быть, у вас получится. Сочувствовать художникам – уже что-то. Важно понять, что читатель ищет об общем (то есть о себе), меня не задело: аккуратно шёл по кромке лужи с соплями и красками, чтобы не запачкаться.
То стена и потолок, то Марс. Вы сами будто не представляете, а кто должен? Я очень люблю фантазировать! Особенно вместе с автором. Но здесь я не понимаю: где, когда, что происходит. Только нытьё. Ну правда, герой умирает в муках, и ему не приходит ни одной хорошей мысли? Вот таких вы хотите историй?
«Гибель от жажды уродлива, как всё, что лишилось воды». – Ещё раз, вы не представляете сами, о чём рассказываете. Курага вам не нравится? Инжир? Финики? Разве они уродливые?
Ну реально, сколько я уже читаю, а вдруг я больше не смогу улыбаться. Но и грусти я не испытываю. Ни удивления.
В общем, правильно, что в основе травма. Но у вас она какая-то мааааленькая, едва заметная. Вызвали «скорую», чтобы пожаловаться на разбитую коленку.
«Армия меняет людей». – если военная служба превратила его в такого нытика, какой же он был до. Есть приквел у этой «истории»?
Это ваш подход: издеваться над читателем? Наверное, не стану желать вам творческих успехов.

Думаете, между этими мужиками что-то было, я имею в виду порочное. Любовь? Автор намекает, называет своих героев художниками. Не сказано, в каких галереях они выставлялись. Павел отбил Андрея у сына, а тот его убил. Иногда они держали в руках планшеты. Потом Пётр оказался на Марсе и в фантазии, и в реальности. Прислонялся и наступал на пол. Жаль, что стена не из пряников. Из чего, мне бы хотелось знать, потому что на Марсе дорого строить, сосна стоит невменяемых денег, печь дешевле. Есть ли в истории пчёлы, автор тоже не рассказал. И кто такой человек в скафандре, неужели мама. Не чувствую личной обиды, читая: «Люди в большинстве своём не выносят, когда им делают добро». Понимаете, автор? Для маленького медведя это фантдоп, который вы заявляете в профессорском халате и не объясняете.

Библейские мотивы, если хотите. Профессор – это [Сам], Павел и Пётр апостолы сына, который согласно православной теологии суть одно. Мотив – искушение. Или автор не старался называть, потому что опять Андрей. У героев что-то бывает в руках, меня это отвлекает, потому что автор предлагает эти предметы мысленно, в памяти героя. Я не понимаю, правда. Защитная реакция. У меня другая – благотворительность. То есть я зашёл похвалить, критиков и так много, а мне нравится протест. Понимаете, автор? «Причиняю добро всем назло». – это неправильно. Которые вас отмечают за грамотность, я больше к ним обращаюсь. Нарушение лексической сочетаемости. Мы называем это ошибкой нечитающего. А критики – профессионализмом. Как хвалитель советую вам понять, зачем люди страдают, а после обязательно разберитесь, почему они ещё и описывают свои переживания. Ответы можно найти в книгах, см.выше. Выдумывайте разнополых героев, даже если между ними не произойдёт сексуальной связи, так понятней читать: окончания глаголов женского и мужского рода.

Получив эстафету, нужно в ветке указанного рассказа задать три вопросу автору-финалисту и указать того, кому бросаете вызов и куда бросаете вызов (т.е. указать рассказ, автору которого нужно задать вопрос).
Вопросы могут быть ироничные, но заданы должны быть с уважением.