Ола Лир
Возраст: 17 лет
Родной мир: Хейз
Маг заката

Статы:
скрытность/скорость - 2/3
сила/воля - 2/3
знания/удача - 2+1/3
наблюдательность/влияние - 1/4+1
+1 к знаниям, +1 к влиянию за раскрытие нового факта в биографии персонажа 7.01.2020

Расписание.
понедельник:
Первая пара - зелья (10-11:30)
Вторая - иллюзионизм (11:45-13:15), сдвоенный с пятым курсом
Потом до 14:30 перерыв
14:30-16:00 - компьютерные методы
16:00-18:00 практические занятия закатной магией в свободном формате (обычно кто-то из профессоров присутствует, чтобы подсказывать)

Ола никогда не занимала первые парты. Избегала последних, если только не опаздывала. Обычно сидела где-то в середине, у окна, не слишком заметная, среди толпы разношерстных студентов. Девушка с копной вьющихся мелким бесом, спускающихся немного ниже плеч волос тёплого, каштанового оттенка, отливающие золотом в лучах солнца. Рука, на которой в изобилии повязаны разнообразные фенечки из цветных ниток, с вплетёнными в них камешками и деревянными бусинами, потянулась за бело-голубой термокружкой в форме маяка. На пальцах несколько тонких золотых полос колечек с маленькими камушками. Черная майка контрастна светлой коже. Прямые, не зауженные джинсы, удобные кроссовки. На шее длинная нитка с голубым камушком. Она листает тетрадку, покусывая губу. Ореховые глаза скользят по страницам. Губы мягкого, не яркого, коричнево-бежевого оттенка.

Предыстория

Глава клана Комгалл предпочитает выходить на сушу как можно реже. Вести дела только по ночам, днём отдыхая во мраке на дне, пренебрегая привычкой разве что ради собрания глав. Сам клан – немного более отстранён от других, чем остальные. Полный тайн, глубоких, как морское дно. Его семьи порой чувствуют себя жителями отдельного мирка, наполненного солью и влагой. Жители мира Хейз чтят традиции. Комгалл – почти завяз в них, не допуская вольностей в строгих ритуалах, не пуская незнакомого в свои глубины. Мананнан не любит нового. С ним не спорят. Его уважают и больше – боятся.
-Скажи Оле, что Я зову.
Десять лет: ей пора больше времени уделять вопросам клана. Учиться и быть рядом с ним, а не увиливать, мчась по лунной дорожке. У отца Олы не было других вариантов: место главы клана должно перейти его крови, это не могло подвергаться сомнению. Семьи клана знали об этом. У одних возможности девочки вызывали сомнения. Другие видели в перспективе смены жесткой и жестокой руки нынешнего главы на внимательную, терпеливую и уравновешенную молодую женщину, надежду на гармонию в клане. Талантливая к магии, хранящая в себе мощь, дочь Мананнана была тем не менее была слишком мечтательной, слишком легкомысленной, слишком доброй и покладистой, с точки зрения отца. Но это он сможет из неё выбить…
-Где Ола!? – у неё была шкурка, точно такая же, какая была когда-то у её матери, ныне растущей на берегу терновым кустом.
-Танцует на берегу, – к босым ногам прилипал песок. Лунный свет лентой скользил между пальцев. Она разбегалась и прыгала над волнами, кружилась, отправляя в воздух солёные брызги, отражающие тысячи звёзд. У неё был роман со светом в темноте. Роман с переменчивой границей между морем и землёй. Она была влюблена в серые скалы, покрывающиеся слизью под водой, в воздух, полный соли.
-Сюда. – Мананнан расправляет щупальца. Начинается шторм. Ола слышит. Ложится в тюленью шкуру и ныряет.

Иногда ей все еще снится эта история, хотя прошло уже семь лет, пять из которых она провела в Академии. Последний год вот-вот начнется. Что он принесет?

Ола блаженствовала в ванной. От воды поднимался пар, пахло розами и апельсиновым деревом. Какое же все таки удовольствие, все эти новомодные штучки из Сойл, которые так не любит папа. Нет, разумеется, в её родном мире умели делать ароматизаторы не хуже, но чтобы вот так за сущие копейки заказать капсулу со смесью любых запахов…Нет, до этого магам и простым жителям мира Хейз еще предстояло дорасти.
Безусловно, свои плюсы в том, чтобы изготовить ароматическую соль для ванной вручную, были. Но минусы, на взгляд Олы, перевешивали. Да и потом - цветные взрывающиеся пузыри!
В ее мире не считали, что визуальные эффекты играют большую роль. Но ведь это так здорово - не просто высыпать пару кристалликов, которые растворятся и начнут вкусно пахнуть, и все, а получить вдобавок целое представление!

Ола с головой опустилась под воду, полежала так минут пять, нехотя вынырнула на поверхность и вздохнула. Она любила свой мир и скучала по нему, но семестр начинался завтра, а еще нужно успеть сходить в библиотеку за книгами, получить расписание, узнать не ввели ли все таки форму, слухи про которую доходили до нее все лето, и для спецкласса, и застолбить за собой дорожку а бассейне на единственный ночной сеанс. Нужно же пользоваться преимуществами последнего года обучения! Отсутсвие соседки, дополнительную комнату для занятий и штатный ноутбук Ола уже оценила.

Девушка собралась вылезти из ванны, подалась вперед... И снова с наслаждением погрузилась под воду. В конце концов, что изменится, если она займётся всем необходимым на 10 минут позже? Тем более, что теперь у неё есть собственная ванная и никто не будет неторопливо стучать в дверь. Поверхность воды медленно успокаивалась. С этой стороны цветные пузыри выглядели совершенно иначе. Ей нравилось, как изменяется мир, стоит преодолеть границу тонкой водной глади. Она открыла рот, солёная вода коснулась языка, пузыри с воздухом устремились на поверхность, забавно расталкивая цветные пузырики. Цветные пузырики, которые не понравились бы папе.
Палец девушки вынырнул, лопая один из пузырей. Она смотрела на мир вокруг, постоянно взвешивая: как бы отнёсся отец? Особенно это было заметно после летних каникул, которые Ола проводила дома, помогая отцу с делами. Ей нравилось вести учёт течений и возвращать их в русло, за год в академии она порядком соскучилась по ритуалам её клана и с удовольствием занималась их организацией, не смотря на то, что нахождение в центре внимания, когда ей поручали значимую роль, тяготило девушку. Что она действительно не переносила - участвовать в утоплении кораблей, экипаж которых не осторожными действиями разгневал Мананнан. Он мог бы просто обнять корабль щупальцами и утащить на дно, если бы захотел. Но он устраивал целое представление с участием Олы, полагая, что ей это будет полезно, как для будущего главы клана. Будущего главы... Всё, что она делала воспринималось через призму её будущей роли, о желанности которой саму Олу никто не спрашивал. Всё, что она делала - было либо оправдание Его ожиданий, либо разочарованием.
Ола отпускала мысли вместе с пузырьками воздуха. Напоминала себе, что прямо сейчас она здесь одна и можно просто быть собой. В приятной воде с цветными пузыриками, в собственной ванне, с личным ноутбуком и двумя комнатами!

От босых ног на полу оставались следы - маленькие лужицы. Суша полотенцем волосы, всё ещё мокрая и не одетая, Ола вышла в комнату и начала собираться. Она задвинула поглубже под кровать сундук с кодовым замком, в котором хранилась её шкурка, высушила волосы, завязала на руке браслеты из ниток, натянула на успевшее высохнуть естественным образом тело майку и джинсы. Ей придётся поторопиться, чтобы успеть в библиотеку. Но сначала она зайдёт за расписанием. От волос ещё приятно пахло апельсиновым деревом. Девушка покинула комнату.

Она уже было совсем переступила порог, когда краем глаза заметила, что поверхность зеркала на стене затуманилась и словно пошла волнами. Ола замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Она знала про подобный способ связи, использовавшийся сумеречными кланами много лет назад. Там, в мире Хейз, кто-то смотрел в глубокий колодец - природное зеркало, а то, что висело у нее на стене, выступало в роли приемника. Правда для этого его должно было окунуть в воды колодца.
Откуда такое зеркало могло появится в ее комнате?

//кидай проверку знания.
2d6.

Ола задержалась на пороге, вернулась, приблизилась к зеркалу, покусывая губу. Глядя в зеркало, как смотрела бы в колодец. Тревога обняла её за плечи. Она стояла, не решаясь двинуться с места. Должно быть это - ошибка. Кто жил здесь до неё? Могли ли пытаться связаться с предыдущим жильцом? Или....

Отец всегда был рядом. Ола - единственное доказательство того, что её мать была когда-то тёплой, живой женщиной, а не терновым кустом. После её ухода Мананнан не спускал с дочери глаз, желая всегда знать о каждом её шаге. Забота, в которой Оле было тесно, но если она и сопротивлялась - то очень слабо.

Научившись читать любимым развлечением Олы стало искать записки в бутылках или спрятанные на берегу. Уходить от воды одной настолько далеко, чтобы можно было добраться до библиотеки ей позволят позже. У той бутылки было желтое мутное стекло, она запечатана красной печатью. Пергамент пах старостью. Буквы были плохо различимы и Оле пришлось долго сидеть на камнях, подставляя бумагу солнцу под разными углами. Легенда занесённая на пергамент повествовала о божестве, владеющего морем. У него было две ипостаси. Первая - безграничный океан. Второй лик - более похож на тот, что способно понять сознание, хоть и пугающий. И имя его Мана...
Продолжение было стёрто, Ола так и не узнает имени. Но позже, мирясь с властью отца, над кланом ли, над нй ли, она подумает "Зачем сопротивляться, если перед тобой - океан?"

Ола бросилась к кровати, судорожно засунула ноутбук под покрывало, выхватила из шкафа нейтральный дорожный плащ, набросила его на плечи, скрывая одежду мира Сойл, бросила короткий взгляд, проверяя, не видно ли из-под кровати сундука с драгоценной шкуркой, оглянулась на дверь, чтобы убедиться, закрыта ли она. Вернулась к зеркалу. Глубоко вдохнула, выдохнула через нос. Провела запястьем полукруг вдоль края зеркала, протирая, но только с одной стороны очертив месяц. Расправила ладонь, ребром провела поперёк поверхности, словно разрывая невидимую границу.
"Там за третью мёрзлой излучиной,
Где склонилась осока скорбя,
Я вдохну каплю света измученно,
В мутных водах увижу тебя..."
Приблизила лицо к зеркалу, медленно выдыхая, оставляя зеркало мутным со свой стороны. Вгляделась в отражение, ожидая, что проступит, когда след от дыхания развеется.

Бросок [ 21.12.19 02:56:12 ] - Джинири бросил 1d6 с результатом - 5. Комментарий: Ола 1.

- Раньше подобные колодцы были на территории каждого наземного клана, - всплыл в памяти голос отца, преподающего ей очередной урок, - теперь остался только один, надежно укрытый в одном из ущелий Королевского леса. К счастью, нам не нужно искать природные зеркала, достаточно лунки на песке, немного воды из ледяных глубин и лунного света, так любимого тобой.
Ола немного успокоилась. Действительно, чего это она переполошилась. У отца имелись и более надежные способы приглядеть за дочерью. Тогда...Королевский лес, парное зеркало в Академии, случайно оброненная комендантом общежития фраза про то, что ее новая комната пустовала лет восемь или десять...Ола сложила два и два и поймала себя на мысли, что не может дождаться, когда же на поверхности зеркала проступит изображение.

Она увидела молодого человека с глазами цвета весенней листвы, тонкой белой кожей, светловолосого и светлобрового, с чуть капризным ртом и слегка снисходительной улыбкой. Он показался ей знакомым. Она вгляделась пристальнее, мысленно заменила джинсы и футболку на черные брюки и белую с фиолетовым отливом рубашку, и едва удержалась от победной улыбки.
Даже со скидкой на чуть мутное изображение и с учетом того, что Ола видела его лишь однажды на официальном приеме, где он был представлен главам всех кланов, ошибки быть не могло. Из зеркала на нее смотрел Гилион, будущий тан.

Ола расправила плечи, вздохнув с облегчением. Ситуация стала менее напряжённой, но не сильно. Будущий тан в зеркале в её спальне. Крайне неожиданный поворот. Какая срочность могла привести к подобному вторжению в личное пространство? И грозит ли это неприятностями для самой Олы?
-О-ри-тэнну Гилион. - официальное приветствие кивком головы, обозначающее рамки беседы. Она не улыбалась, смотрела выжидающе, пытаясь скрыть встревоженность.
-Чем обязана?

- Расслабься, Ола, я не кусаюсь, - рассмеялся Гилион, - и оставь этот официальный тон. Я не подглядывал за тобой специально, просто охотился неподалеку от колодца и решил проверить на удачу, ну а вдруг. Насколько я знаю, после меня в этой комнате никто не жил.
Будущему тану, судя по всему, было глубоко наплевать на границы беседы, личное пространство и прочие условности.

Охотился в Королевском лесу в таком виде? Джинсы, футболка, кроссовки...Что бы сказал ее отец, если бы увидел подобное неуважение к традициям?

- Учебный год начинается завтра, да? Ох, как я иногда скучаю по школьным временам. Особенно по библиотеке и балам. Большой осенний бал - самое веселое мероприятие! Уже придумала, с кем пойдешь? - Гилион говорил так, словно хорошо знал Олу.
Несмотря на вопиющее нарушение приличий и чуть насмешливый тон, он располагал к себе. В нем чувствовалась древняя сила, необъятная, как океан, но куда более спокойная и твердая. Зеленые глаза с золотистыми искорками притягивали взгляд, открытое лицо внушало доверие, а ощущение силы дарило какую-то особенную уверенность, которой Ола не чувствовала никогда раньше. Она вдруг вспомнила, как отец говорил ей, что будущий глава кланов унаследовал от матери кровь кэльпи.

Девушка ещё некоторое время молчала, глядя на человека в зеркале. Ей было не ловко от того, что он заметил её напряжение. Что бы сказал отец, если бы услышал, как кто-то в одностороннем порядке отказывается от этикета и она принимает это? Что бы сказал отец, если бы она, будущая глава морского клана спускала бы подобные шутки и вместо того, чтобы поставить собеседника на место беззаботно болтала бы об осеннем бале... При этих мыслях Ола почувствовала симпатию к собеседнику и то, что ей ужасно хочется обсудить бал. Ей нравилась, нравилась шутка.

-А ты не слишком тактичен, не так ли? - девушка не уверено улыбнулась, снимая с плеч плащ, в котором становилось жарко.

-Завтра. Представляю себе. Думаю, я тоже буду скучать по академии после выпуска... Хочешь прийти на бал? Я могу тебя пригласить. - неожиданно для себя предложила Ола. Каких-то несколько месяцев назад она была уверена, что осенний бал, и все другие, она будет посещать с одноклассником, магом зари Дживсом, дружба с которым уверенно переростала во что-то большее, тёплое, настоящее, как казалось Оле. Дживс успел поклясться в любви и пообещать ей, что будет рядом всегда. Всегда.

Отец дал понять, что ему не нравится этот парень и поведение Олы сразу, как только до него дошла весть. Это был один из не многих случаев, когда девушка была решительно настроена ослушаться. Но Дживс сам оборвал общение и начал избегать подругу при случайных встречах спустя всего несколько дней проведённых на каникулах в Хейз. Ола подозревала, что знает, в чём здесь дело. Её опасение подтвердилось когда она узнала от помощника отца, что глава клана выходил на берег вне планов.
Её разочарование в струсившим юноше было столь велико, что сердится на отца почти не осталось сил.

- Звучит заманчиво, - Гилион на секунду задумался, - не уверен, что смогу часто выбираться куда-нибудь после церемония выбора главы сумеречных кланов, поэтому не буду обещать. Не хотелось бы разрушить твой вечер, маленькая шэлки. Ты будешь сиять, в этом я не сомневаюсь.

Опять эти интонации, будто он знает ее всю жизнь. Не такая уж она и маленькая, если сравнивать их по возрасту! И как, морской черт его подери, он догадался, что ее бальное платье будет все расшито серебряными нитями? Она ведь еще никому об этом не говорила!

- Кэльпи отличаются от других кланов, дорогая, и вот почему. Они видят тебя насквозь, видят самые потаенные и темные желания твоей души, - таинственным голосом произносит отец, рассказывая дочери о кланах, населяющих Хейз.
- Не все конечно, только старейшие члены правящей семьи, - добавляет он, видя, что девочка слегка напугана.

Ола отвела взгляд в сторону, её щеки залились румянцем. Не так уж он соскучился по академии и по балам, раз так говорит. Девушка смущено заправила прядь волос за ухо.
-Я не маленькая. - тихо произнесла она, чувствуя, как не ловко по-детски звучит эта фраза и смущаясь ещё больше. Из-за снисходительного тона ей казалось, что собеседник смеялся над ней. Нужно было немедленно что - то с этим делать. Шэлки решительно развернулась к зеркалу.
-Если это всё - увидимся на церемонии выбора главы сумеречных кланов. Уверена, ты будешь блистать. - назвать его как-то в ответ она не решилась, темный янтарь встретился с лёгкой весенней листвой, когда их взгляды пересеклись.
-Теперь ты знаешь что здесь - моя комната. Связь через колодец можешь использовать в случае крайней необходимости. - "ТОЛЬКО" в случае крайней необходимости. Которая вряд ли возникнет, какая необходимость может быть у будущего тана к "маленькой шэлки"? Ола подняла руку к правому верхнему углу зеркала, собираясь прервать связь.

- Не злись, - примирительно махнул рукой Гилион, - я не хотел тебя обижать. Ты правда думаешь, дочь Мананнана, что мне больше нечем заняться, кроме как карабкаться по ущелью к колодцу, чтобы поговорить с кем-либо из учеников Академии, не только с тобой? Сегодняшняя встреча- случайность, но как по мне, так случайность очень даже удачная, - будущий глава кланов наконец-то посерьёзнел.
- Ты займёшь место своего отца в не столь далеком будущем, не так ли?

Кажется, Ола начинала понимать, почему из трёх претендентов все испытания прошёл только Гилион. На него невозможно было злиться, от него нельзя было отмахнуться, как от назойливой мухи, вон, даже ее рука замёрзла на полпути, предательница.
Серьезный и спокойный тон шёл Гилиону куда больше. Он как будто перестал играть роль капризного и избалованного наследника и решил приоткрыть ей своё истинное лицо...

- Королевский клан ведёт свой род от Белого Оленя, дочь моя. Свящённое животное первозданных зелёных рощ и холмов, наделённое силой, которая не подвластна больше никому в мире Хейз. Члены клана могут пользоваться лишь ее отголосками, но даже этого достаточно, чтобы их верховенство ни у кого не вызывало вопросов. Это не вторая половина, как у нас, кэльпи, лисиц-оборотней или волков. В королевском клане вряд ли кто-то сможет обратиться в оленя, даже если захочет. Кровь перемешивалась с другими кланами на протяжении веков. Это - нечто большее.

-Да, пожалуй, удачная. - отозвалась девушка. В конце концов, в зеркале мог бы оказаться куда менее приятный собеседник. Не смотря на раздражающий насмешливо-снисходительный тон, обида быстро рассеивалась.

-Всё именно так, Гилион. Скоро я закончу академию и спустя некоторое время займу место главы морского клана. - она взвешивала слова перед тем, как произнести их. Она станет главой своего клана, в этом не могло быть сомнений. Но занять место отца - было для Олы чем-то большим. Занять место диктатора, могущественного существа, вселяющего не только уважение, но и страх, не терпящего непослушания и жестко карающего за своеволие. Ола не была уверена, что сможет быть действительно на его месте. Взращивать власть на силе и страхе. Отец говорил, что она просто не знает ещё себя, своей силы. Что совсем скоро она поймёт, кем является, и тогда, отринув нелепое сострадание, легкомысленность, робость и покладистость покажет миру своё истинное лицо... Ола верила в эти слова, когда была на первом курсе в академии. Но Гилион был прав, выбирая обращение. Время шло, а она всё так же оставалась "маленькой шэлки" в тени владыки моря. Всё меньше верила, что сможет быть такой же, как он. И с каждым годом всё меньше была уверена, что жестокость и железная хватка действительно необходимы для того, чтобы быть главой клана, делать его жизнь лучше и безопаснее. Надежды, которые на неё возлагали казались Оле тяжелым грузом. Она делала всё, что было в её силах, стараясь соответствовать её статусу. Ола не знала, что пугало её больше: возможность разочаровать отца или стать похожей на него.

Но в одном она действительно стремилась к Мананнану. Вот в этом ощущении, охватывающем девушку, когда она прикасалась к Большой Воде. Быть Океаном.

- Значит, наша встреча удачна вдвойне. У меня грандиозные планы, и я собираюсь искать помощи у молодой, образованной и прогрессивной части нашего мира. Ты бы видела библиотеку королевского клана, Ола! Такими темпами мы рискуем потерять все наше наследие. Но, конечно, в моих планах не только библиотека. Не пугайся - я не собираюсь в один день ставить все с ног на голову, терпения мне не занимать, - Гилион по-мальчишечьи открыто улыбнулся.
- Ты же умеешь хранить секреты, Ола Лир? Пусть то, что я сказал, будет нашей маленькой тайной, - будущий тан приложил палец к губам и подмигнул девушке.
- Не против, если я навещу тебя в Академии просто так, до бала? - вдруг спросил он.

-Ты собираешься... - Ола сопоставляла информацию о плохом состоянии библиотеки и прогрессивности сторонников. Будущий тан собирается сделать библиотеку более современной? Оцифровать? "Папе бы не понравилось", в который раз за день, по привычке отметила Ола. Впрочем, где папа и где библиотека королевского клана. Скорее всего он просто закроет на это глаза.

-Это звучит очень логично, про библиотеку. Почему тан Айлерон не начал этот процесс? - Идея ей нравилось. Она казалась настолько логичной и естественной, что должна была приходить на ум предыдущему тану, для которого наверняка не было секретом существование технологий.
Должно быть, существовали какие-то весомые причины, почему библиотеки всё ещё в традиционном состоянии. И дело тут точно не в мировоззрении её отца.

-Считай, что ты доверил свой секрет морской пучине. - Ола неуверенно улыбнулась, убирая прядь волос за ухо. Думать о том, что у неё с будущим таном есть общий секрет было приятно. Особенно такой - о будущем Хейза.

-Я буду рада твоему визиту, Гилион. Если, конечно, у тебя будет на это время.

- Айлерон подготовил почву и воспитал меня, - улыбнулся Гилион, - нельзя свернуть горы или в нашем случае меловые холмы одним дуновением ветра. Все нужно делать постепенно. Для тебя же не станет открытием, что модернизацию, даже плавную, поддерживают далеко не во всех кланах, - будущий тан вздохнул и посмотрел на часы на левой руке.
- Мне пора, маленькая шэлки, - Гилион сделал паузу, - я навещу тебя, когда появится возможность или даже немного раньше.

Удивительно, до чего по-разному могут звучать одни и те же слова. Сейчас фраза «маленькая шелки» показалась Оле скорее знаком доверия. Она могла бы назвать Гилиона «вредный кэльпи» в ответ, если бы не прочно вбитые правила приличия.

-Я буду тебя ждать, наивный кэльпи. - Ола поспешно протёрла зеркало от верхнего правого угла к нижнему левому, прерывая диалог прежде, чем на её щеках вновь проступил смущенный румянец. Она постояла немного в тишине, обдумывая произошедшее. На неё снова смотрело женское отражение. Кудрявые волосы, немного курносый нос... Иногда такое случается с юными барышнями, когда смотришь на себя в зеркале и всё кажется не таким. И хочется быть златовласой светлоглазой красавицей из легенд, на которых невозможно посмотреть без восхищения. Но вместо тонких черт у тебя полные губы, курносый нос и волосы, которые невозможно достойно уложить. Ола поправила перевернувшуюся узелком вперёд цепочку на шее, собрала волосы в хвост, распустила обратно, собрала пальцами в два высоких хвоста, поморщилась, отпустила, одёрнула майку. Вернув ноутбук на место, двушка достала из тумбочки шкатулку. Приложила к ушам длинные перья, бело-розовые ракушки, крупные кольца, маленькие гвоздики со сверкающим камушками-звёздочками. Её выбор остановился на тонких золотых пластинах на гвоздике, изогнувшихся полумсяцем. Отчасти скрытые волосами, они сияли как небесные тела среди тёмных облаков. "Наивный кэльпи". Отец смотрел бы на неё с осуждением. Ола же с осуждением смотрела на часы. Дел оставалось так много, а времени всё меньше. Ещё раз быстро взглянув в зеркало, девушка выбежала из комнаты.

Сначала Ола отправилась в библиотеку. С половины, которая использовалась учениками из мира Сойл, доносились смех и оживленный разговоры. На половине, отведенной спецклассу, царила особенно мягкая тишина, надежно защищенная невидимой преградой. Все это было немного странно и грустно. За пять прошедших лет Ола так до конца и не привыкла к бредовой по своей сути ситуации.
Да, они все учились в одной Академии, но почти не пересекались. Лишь немногие выходцы из мира Сойл могли почувствовать барьер, деливший все на две части. Еще меньше было тех, кто обладал достаточными для его преодоления способностями. Говорят, раньше таких человек приходилось три-четыре на каждый курс, сейчас - один-два на каждый полный шестилетний цикл.

Ола не переносила лжи. И хотя она понимала, что по-другому никак, что директриса Ши нарушает все правила, чтобы удерживать весь этот бардак на плаву, что те люди из Сойл, кто все-таки попадал на их половину, становились ниточками, связывающими два мира, дочь клана Лир не могла с этим смириться. Политик, воспитанный отцом и взвешивающий каждый шаг, призывал успокоиться и оценить риски, но молодая, любопытная девушка, которой хотелось увидеть и узнать все, во весь голос кричала о том, что это все - абсурд, и так быть не должно.
Возможно, в этом крылась еще одна причина, по которой ей так легко и приятно было говорить с Гилионом. Все в кланах знали, что будущий Тан души не чает в своих друзьях из Сойл, и видели в этом скорее плюс.

Ола задержалась, прислушиваясь к голосам. "Надо бы накрыть барьер тишиной с обеих сторон" машинально отметила она сторону, которая показалась для неё наиболее не безопасной. С той стороны не слышно спецкласс. Со стороны спецкласса хорошо слышно магов из мира Сойл. Слишком велик соблазн найти способ проникнуть на другую сторону. Слишком заманчиво сделать глоток жизни другой стороны академии. Жизни, не слишком отличающейся от жизни её одноклассников, но кажущейся невероятно интересной из-за своей запретности. Даже у терпеливой, покладистой Олы возникло такое желание и как-то искала способ пробраться через барьер: просто увидеть академию со стороны магов Сойла, побыть среди них. Что уж говорить о более смелых и взвинченных её одноклассниках? Не то, чтобы им были интересны маги Сойла, они готовы идти на риск просто ради того, чтобы совершить шалость, пойти против правил. Запретность, вот что привлекает. Шум с той стороны только распаляет это желание. Определённо, если задача: не допустить встречи магов, добиться максимальной изолированности – барьер должен быть окутан тишиной со всех сторон. Если только директрисе Ши не нравится идея «совершенно случайного» прикосновения двух миров так же сильно, как она нравилась Оле.

Девушка быстро выбирала на терминале книги, соответствующие её курсу. Большая половина – в бумажном варианте. По особенно скучным предметам – электронные версии, чтобы можно было быстро сориентироваться в необходимом материале используя поиск, не вникая в суть. Сверху – «Ведьмин век», лёгкий роман из мира Сойл, один из тех, которые так приятно читать, наслаждаясь наивностью и интригой. Кроме того, по ключевым словам она нашла одну из книг про древние ритуалы друидов Хейза, которую ещё не встречала. Эта – про береговую магию. Узнавать о древних обрядах, многие и которых уже потеряли свой смысл, было одно из любимых её занятий, здесь она была созвучнее с отцом больше, чем могло показаться на первый взгляд. Ола не отмахивалась от новых веяний в теории магии и с открытым умом бралась за их изучение. Но мурашки по спине ощущала только когда соприкасалась с полузабытыми историями, низкими голосами звучавшими в начале времен, когда магия была груба и интуитивна, а сами маги ещё не знали тонкостей её устройства. А может быть, напротив, знали то, что запылилось, исчезло в мишуре современных знаний.

Нравится - не нравится...Если хотя бы половина из того, что Ола слышала про директрису - правда, правильнее будет сказать, что мадам Вольфрам следует своему, весьма четкому плану. Двери миров открыты, как и путь на вторую половину Академии, но только для тех, кто способен сам его найти. Выпускники из обоих миров, знающие об истинном состоянии дел, могли бы изменить историю. Судя по тому, что говорил Гилион, директриса вполне могла неспешно готовить именно такой сценарий.
Политик в голове Олы улыбнулся и одобрил ее логику.

В библиотеке больше нечего было делать. Уточнить расписание, прогуляться, перекусить, повидаться с однокурсниками. Может быть, кто-то уже знает, на какой день запланирован первый визит в Сойл в этом году. Она бы с удовольствием прошлась по магазинам.

Сложив книги в рюкзак Ола направилась к стенду с расписанием, затем в бассейн занять дорожку на время ночного сеанса и только потом в столовую. Ей нравилась столовая академии. Здесь почти всегда были булочки с яблочным повидлом и какао с зефирками, которое она так любила. Ола надеялась встретить здесь своих друзей, Эльфа Марио, обладавшего внешностью безупречного аристократа, самомнением на уровне самой высокой башни академии и привычкой задирать окружающих и Лиса Алфреда, вальяжного, изворотливого, умеющего получить удовольствие из любой ситуации и достать всё на свете от билетов на сегодняшний концерт очень популярной группы до ответов на итоговую контрольную по самому сложному предмету.

Трио с тихой дочерью морского тирана во главе выглядело весьма спецефично. Осталась только предполагать, что удерживало их вместе. Но не смотря на кажущуюся зыбкость такого союза, они неизменно проводили вместе время, считая свою дружбу несокрушимой даже силами папы Олы, который ко всеобщему облегчению пока не обращал на них внимания.

А вот кого она точно не хотела встретить, так это Дживса. Было бы очень неловко оказаться рядом теперь. Не ловко и очень, очень не приятно. Да ей не хотелось сидеть с ним в одной аудитории... Нет, ей не хотелось учиться с ним в одной академии! Не то, что вместе ужинать...

Проклятый Дживс, он все испортил! Пожалуй, было бы здорово, если бы Гилион действительно мог прийти на Осенний бал, и тогда Ола уж точно утерла бы всем нос. Осенний бал знаменовал окончание сезона сбора урожая и приходился обычно на вторую неделю октября. Мероприятие исключительно для учеников из мира Хейз и их гостей. Вековые традиции, старинные танцы, непередаваемая атмосфера тонкого, кружевного волшебства, которую больше нигде и не почувствовать. Мистическая ночь. Почему бы и нет в конце концов? Ола вздохнула и постаралась не думать обо всем этом.

Дойдя до стенда с расписанием, Ола быстренько вытащила лист из папки для шестого курса, мельком глянула на таблицу. Ничего особенного, всё те же физическая подготовка, ботаника, метафизика, алхимия, зельеварение, теория построения заклинаний, компьютерные методы, история. Последним в списке шёл "продвинутый иллюзионизм и основы творения". А вот это что-то новенькое. Иллюзионизм им преподавали на четвертом году обучения, но потом профессор Ройзман ушла в декретный отпуск, а замену ей так и не нашли. Выходит, в этом году курс продолжится да еще и с изменениями в программе. Интересно, ничего не скажешь.
Также в расписании появился свободный день. Целая среда отводилась на работу над курсовой. Шестикурсникам предстояло выбрать руководителя и тему в течение сентября.

Сложив лист с расписанием вчетверо и засунув его в задний карман джинсов, Ола направилась в столовую. Возле самых дверей она столкнулась с Джоанной - старостой, за которой прочно закрепилась характеристика "в тихом омуте черти водятся". У нее были длинные прямые пшеничные волосы, ровный нос, чуть рыжеватые брови и серые, как осеннее небо, глаза. Ола знала, что Джоанна происходит из клана дриад, отлично обращается как с традиционным луком, так и с модифицированными версиями стрелкового оружия из Сойл, обожает зельеварение и мечтает стать фармацевтом. Ей было 19, способности к закатной магии проявились у нее достаточно поздно. Первое время сокурсники пробовали поддразнивать Джоанну, но быстро поняли, что за ней не заржавеет капнуть им в еду, к примеру, рвотное зелье, и шутки сошли на нет. Джоанна умела постоять за себя.
- Привет! - староста радостно помахала Оле рукой.

При воспоминании о том, что она позвала Гилиона на бал, Ола снова почувствовала смущение. Сейчас, после того как их разговор изменил отношение девушки к будущему Тану и при мысли о том, как рассердился бы глупый, струсивший Дживс, она думала, что это была действительно хорошая идея. Но в момент, когда слова были произнесены, её расчёты не шли так далеко. Она лишь подумала, что не плохо предложить бывшему выпускнику возможность ещё раз побывать на балу и почувствовать себя в атмосфере праздничного, звенящего в осеннем воздухе чуда. Ей же в тот момент было скорее всё равно. Просто не с кем пойти. Просто ей уже никогда не танцевать с Дживсом. Глупый Дживс, морские демоны его побери! Да она пойдёт на бал с кем угодно, только не с ним! Она даже пойдёт одна, лишь бы не с ним! Нет, она придумает, с кем пойти, и будет сиять, как и сказал Гилион! Она уже нарисовала эскиз, сняла мерки и оформила заказ в ателье на тёмно - синее платье, цвета ранней ночи, расшитое серебряными нитками как звёздами, с изящным корсетом и пышной юбкой чуть ниже колена. А Дживс пусть кусает локти, ему не достанется от неё ни одного танца!

Думать о бале и о своём разбитом сердечке было тягостно. И ещё было тягостно думать о курсовой работе. Она начала искать тему ещё в прошлом году и всё ещё не сформулировала её. Всё было «не тем», «слишком поверхностным», «слишком мейнстримом», и от того захламлённым очень большим количеством лишнего шума. Она искала тему, в которой могла бы обратиться к сути магии, какой она её видела. Сути в чистом виде, без наносных систем, надстроенных после. О той магии, что вызывала у Олы мурашки по спине, заполняла её как океан заполняет лунку в песке, накатываясь волной сверху, просачиваясь из-под земли. О древней, первозданной силе, что когда-то породила море и горы, жизнь и границу между мирами, от которой загораются сами ночные светила, суть которой – созидание. Она почти была готова отправиться к директрисе Ши и попросить её быть научным руководителям, потому что знала, что она позволит самую сложную и глубокую тему, если увидит увлеченность студента. Нужно было только сформулировать её. Конкретнее. Сделать из абстрактного головокружащего восприятия стихии конкретную фразу, указывающую путь к изучению, позволяющую взять от необъятной магии кусочек и запихнуть его в дипломную работу. Ола вздохнула. Слишком сложно.

От печальных размышлений её отвлекло приветствие старосты их группы.
-Джоанна! Рада тебя видеть. – Ола улыбнулась и подняла руку в приветливом жесте.
-Как прошли твои каникулы? Ты ничего не слышала про новость о введении новой формы? Надеюсь, это просто ничем не подкреплённые слухи. – уточнила Ола, вместе с Джоанной двигаясь вдоль ряда с блюдами, предлагающимися на ужин. Шэлки выбрала для себя овощной салат с отбивной и булочку с какао.

- Форма? - чуть растягивая слова, переспросила Джоанна, - нет, это мракобесие нас миновало. Больше пугали, никто не будет ее вводить для спецкласса, которого формально не существует. Я заходила в учебную часть, просто попросили не носить декольтированных блузок и платьев на занятия и не использовать яркий макияж, не более того. Для работы в теплицах как обычно выдадут комбинезоны, а на зедьеварении в этом году понадобятся защитные халаты, маски и перчатки. Но ни о какой общей форме одежды речи не шло, - дриада выбрала яблочный сок, салат из сельдерея и огурцов, морковный пирог и вареную рыбу.
Они устроились за маленьким круглым столом у окна и приступили к еде.
- Каникулы? Ну так...меня не взяли в горную экспедицию, потому что пришлось бы пропустить начало семестра. Дома слишком шумно и много малышни, так что ты не представляешь, насколько я рада наконец-то оказаться здесь. Как у тебя? Решилась поговорить с отцом про то, что ты не считаешь топить корабли своим призванием? - Джоанна понизила голос.

-Мы об этом поговорили. Он даже почти согласился. - Ола старалась, чтобы её слова звучали воодушевлённо. Но вышло всё равно подавлено и тихо. Она действительно заводила разговор об обязательности её участия в ненавистной процедуре. "Почти согласился" - означало не устроил шторм немедленно и даже дал ей выбор. Ей напомнили о том, почему так важно своевременно и безвозвратно карать нарушителей, текст напоминания Ола давно знала наизусть и могла дословно декларировать разные вариации несколько часов к ряду, копируя папины интонации. Для копирования жестов ей недоставало щупалец. После, Оле было предложено придумать другой вариант наказания для провинившихся, имеющее не меньшую эффективность. По - началу Ола очень воодушевилась и стала выдавать одно за другим менее губительные способы наказания. Но все они были методично разобраны на кирпичики и признаны неэффективными, жалкими, подрывающими их авторитет или вовсе глупыми, ведущими к краху морского клана, а другие решения, которые её сознание отчаянно предлагало Оле когда приемлемые варианты закончились, были куда более неприятными простого утопления. Их девушка предусмотрительно оставила при себе. Потопить очередной корабль ей пришлось почти самостоятельно.

-Он топит не все корабли. В основном те, экипаж которых нарушает законы моря, многие из которых действительно важные. Ну, знаешь, нельзя убивать китов, загрязнять воду в промышленных масштабах, выманивать русалок на берег и всё такое. - А ещё тех, кто не подчинялся его воли, попадался под горячую руку и тех, кто слишком близко общался с Олой. Особенно если это приводило к тому, что любимая дочь начинала больше времени проводить на берегу. И уж совсем фатальным было прикосновение к её шкурке, которую она прятала в камнях на берегу, если выходила не в привычном месте, где не было хранилище. Ола знала об этом и всё же чувствовала потребность оправдать отца, тем самым и с себя снимая часть вины.
"Он бы и Дживса утопил, если бы тот его не послушал." - грустно подумала Ола. "Впрочем, так ему и надо. Предатель".

-Но я всё организую иначе... Джоанна, а что за новый предмет в расписании? - Спросила Ола, переводя тему и вылавливая зефирки из какао.

-Продвинутый иллюзионизм и основы творения. Неужели профессор Ройзман уже вернулась? Так быстро? – девушке нравилась профессор Ройзман. Но сам курс по Иллюзионизму она считала… странным. Он был бы забавным и приятным, как её книги – сказки о приключениях, если бы по нему не приходилось сдавать экзамен. Иллюзии требовали слишком много усилий для того, чтобы быть развлечением и были слишком эфимерно – бесполезными для того, чтобы относиться к ним как к чему-то серьёзному. Создавая иллюзии она бы не добилась одобрения отца. Ей нравилось добавлять немного спецэффектов. Разноцветные пузыри в ванну, отблеск лунного сияния в серёжки в форме месяца, придавать фору танцующей пары костру, разведённому на берегу. Но ценность таким спецэффектам была не велика и Ола не готова была вкладываться в подобное, легко отказывалась от идеи, если не выходило добиться желаемого играючи. Будущая глава клана Лир не терпела лжи. Не терпела не настоящего, не искреннего, «понарошку», «как будто».

Для неё, если ветер – то в лицо, с обветренной, растрескавшейся кожей, а не видимость ветра. Если ураган, то швыряющее тебя взад – вперед буйство стихии, а не безопасная картинка со спецэффектами. Если весна – то и снаружи и внутри. Если любовь и навсегда – то по-настоящему Любовь и по-настоящему навсегда, а не как Дживс.

Одним словом, иллюзии казались ей достаточно бесполезными. Ола любила что – то чуть более ощутимое, что давало ей чувство связи с самой структурой мира. Устраивать яркие концерты и быть в центре внимания ей не нравилось, а другого применения кроме шоу и обмана – не видела. Да, иллюзии могли касаться умов людей и влиять на них. Но и это было либо шоу, либо обман. Оле никогда не была позиция «Если много людей во что-то верят, что - то видят, значит это существует». И ей было ужасно любопытно, почему иллюзионизм стоит в одной строчке с основами творения. А "основы творения" её более чем интриговали. Она была почти готова задержать дыхание и с волнующим чувством где-то в районе солнечного сплетения ждать нового предмета, гадая, что он откроет, если бы не сомнительное соседство.

- Нет, мадам Ройзман сейчас полностью занята своими двойняшками. Преподаватель новый, я его ещё не видела, только знаю имя. Альберт Стауф. Думаю, это будет нечто. Директриса разрешила ему перекроить курс на свой лад, так я краем уха услышала в учебной части. Может быть, у него даже будут темы для курсовых работ! - Джоанна ждала нового предмета, как маленький ребёнок именинного пирога.
- Кстати, Ола, вечером Лив звала поплавать в бассейн, раз уж нас теперь можно. Обещала не петь и сказала, что у неё какие-то сувенирчики из столицы для нас.
В Лив смешалась кровь людей и озерных сирен, поэтому обещание не петь было особенно ценным.

-Интересно, при чём тут основы творения? - мечтательно протянула Ола. Может ли здесь быть место для её дипломной? Хотя, учитывая, что курс слит воедино с иллюизионизмом - вряд ли.
-Ты разве ещё не выбрала тему курсовой? Почему-то мне казалось, что ты - точно знаешь, о чём писать. - то, что Ола не одна была в поисках, немного её успокаивало.

Тарелки опустели, какао закончился. Ола поспрашивала старосту про малышей дома, про планы на год, рассказала, что уже забила дорожку и договорились о встрече в одиннадцать. Ей ужасно хотелось спросить, не видела ли староста Дживса. Но она удержалась. Мало того, что это было бы не ловко. Ей, Оле, на него "совершенно всё равно". Подчёркнуто.

Закончив с поздним завтраком, девушка попрощалась с Джоанной до вечера. Она собралась отправиться в общежитие оставить наконец книги, из-за которых лямки рюкзака неприятно врезались в плечи. Девушка направлялась туда по коридорам, мимо открытых окон, впускающих запах тепла и лета. Лето. Не смотря на свою быстротечность летние ночи были её любимыми. Ола не боялась зимы, и всё же, ей было немного тоскливо от того, что скоро летние запахи останутся позади, мир окутает мороз, долго бегать босой по песку уже не выйдет до весны. Думая обо всём этом, девушка свернула с намеченного пути и вышла в сад. Добраться до комнаты она ещё успеет. Но сперва найдёт уютное место чтобы почитать. В конце концов, это последние вечера, когда так сильно пахнет летом и у неё с собой книга про древнюю магию. Такие не любят ждать.

Ола медленно шла по парку, прислушиваясь к шороху песка на дорожках, шелесту листьев на ветру и прочим "наземным" звукам. У нее было свое секретное местечко в естественной беседке, получившийся из корней и веток старой плакучей ивы на берегу маленького прудика. Он находился в дальней, немного заброшенной части парка, куда редко добирались студенты.
"До чего все таки хорошо!" - думала Ола, мыслями витая где-то в облаках. Про Дживса она больше не вспоминала, зато зеленая еще листва напомнила ей о Гилионе. Интересно, с возрастом глаза у будущего тана потемнеют или так и останутся весенними? И что он сейчас делает? Наверняка, уже вернулся из королевского леса в столицу. А может быть наоборот отправился в какой-нибудь уединенный городок ближе к границе...
Она почти дошла до беседки, когда всхлипывающие звуки выдернули ее из размышлений. Ола остановилась и осмотрелась. На слегка позеленевшей от времени мраморной скамейке на берегу пруда сидел и размазывал по щекам слезы не кто иной, как директриса Ши. Обычно собранная, спокойная, чуть ироничная и немного грозная, окутанная ореолом тайны и ароматом вербены, сейчас она выглядела жалкой тенью женщины, прозванной мадам Вольфрам.
Услышав шаги Олы, Кайла Ши подняла голову, поспешно улыбнулась и извинилась за свой внешний вид.
- Простите, Ола, я подаю плохой пример, - директриса достала из кармашка серой юбки-карандаша платочек и попробовала привести себя в порядок.
- Как прошли ваши каникулы? Надеюсь, не возникло проблем с отъездом в Академию? - заботливо поинтересовалась она.

Ола остановилась. При виде расстроенной директрисы что-то внутри неё сжалось. Она была благодарна Мадам Ши за то, что та делала для академии, для обоих из миров и лично для дочери клана Лир. Ола считала, что может ей доверять, думая о женщине как о «своей», что было редкостью по отношению к преподавателю. Девушке стало неловко, что она оказалась рядом в такой момент – будто одним своим присутствием заставила и без того опечаленную женщину чувствовать себя не ловко. Каждый имеет право побыть наедине со своей печалью и не быть застуканным. Никому не должно быть стыдно из-за того, что ему больно. Ей следовало быть предусмотрительной и обойти сегодня эту дорожку, но произошло то, что произошло – она оказалась рядом и теперь оставалось только быть искренней. Это лучшее, что она могла сделать для директрисы в такой момент.
- Здравствуйте, Мадам Ши. Вы сегодня очень красивы, - искренность всегда выглядит красиво, – Ола была серьёзна, не разбавляя разговор формальными улыбками. Дежурная вежливость не имеет ничего общего с честностью, а именно она и была сейчас необходима.

- Вы позволите? – перед тем, как сесть неподалеку от директрисы, спросила она. - Спасибо, с отъездом всё в порядке. Отец очень волновался первые годы моей учёбы, но теперь привык, – внезапно поделилась девушка. Разговоры о папе – тема, которую она по возможности избегала, стараясь не слишком делиться информацией об их отношениях. Особенно когда говорила с кем-то выше по статусу. Но если боишься спугнуть искреннюю беседу – нужно говорить о том, что болит. – К тому же, это мой последний год обучения в академии. Мне было достаточно пообещать докладывать об успехах…
Хотя ему, конечно, и так докладывают. И об успехах, и о провалах, и о том, с кем она появляется на мероприятиях. Ола немного помолчала, глядя на шелестящую над головой листву, давая Кайле Ши время без излишнего внимания, чтобы она могла воспользоваться платком и поправить одежду.

- Мадам Ши… Я не думаю, что имею право спрашивать, как Вы себя чувствуете и произошло ли что-то, даже если мне хочется. Но если я могу что-то для Вас сделать… пожалуйста, дайте мне знать, – Ола говорила тихо и очень осторожно, разглядывая носки своих кроссовок. И что-то в её тоне подсказывало, что это не формальное предложение, и что девушка не предлагает свою лояльность в подобных ситуациях, если она не подкреплена особенным отношением.

- Все хорошо в меру, даже родительская опека. Я считаю своим личным достижением тот факт, что тебя отпустили учиться пять лет назад, - Кайла протянула руку и легонько погладила девушку по волосам, словно желая сказать, что все будет хорошо.
- Мы были знакомы с твоей матерью, Ола. Она взяла с меня обещание - ты должна получить лучшее образование, которое Академия может тебе дать. Не уверена, что я справилась с этой задачей на все сто, но у тебя впереди самый интересный год, - директриса улыбнулась и на некоторое время замолчала, приводя в порядок волосы.
Ола только сейчас заметила, что несмотря на необычный, с серебристым отливом цвет, часть прядей была седой. Кайла уверенными движениями укладывала прическу, пряча их под основной массой.
- Спасибо, Ола, - мадам Вольфрам тепло посмотрела на девушку, - не нужно стесняться таких слов, они идут от сердца.

///
Дальше сюда -> продолжаем разговор

Когда миры были молоды, белый дух унёс собой глаза юной лисицы. Сегодня, белая лисица с лоскутками ночного неба в глазах унесла с собой кусочек сердца юного океана.

Ола поймала себя на том, что неподвижно сидит за столом, встревоженно глядя на дверь столовой, затаив дыхание, не замечая входящих и выходящих магов. Её подхватило звенящее свежее белоснежное волшебство, окрутило, очаровало, вскружило голову и - исчезло, оставив в привычной столовой не понимающе глядеть в сторону, где испарился её невероятный сон. "Ты слишком впечатлительная, летаешь в облаках" - воспоминание отцовского голоса вернуло её в тело. Как глупо, должно быть, она выглядела вот так пялясь на дверь! И сколько она так просидела? Девушка отвела взгляд от двери, поёжилась, напомнив нахохлившегося воробья или ощетинившегося ёжика. Её кружка была полной на половину. Глоток - какао оказался холодным и безвкусным. Столовая - бесцветной. Пустой бокал напротив был единственным напоминанием о произошедшей сказке, допитой, до дна. Очарованная, околдованная последними часами, зачарованная легендой, девушка ощущала комок в горле, щемящую тоску в груди, даже надежда казалась сладко-болезненной. "Мы ещё увидимся, да'лен." Оставаться в столовой вдруг стало невыносимым. Ола быстро ушла, впервые за пять лет забыв убрать со стола.

Как во сне девушка бродила по коридорам, по-новому глядя на знакомые двери. Истории, о которых она слышала отрывками ожили в серебристом перезвоне и окрасили привычную академию в новые цвета. Ола не знала, чего ищет, просто шла по следам потери своего покоя, пока не оказалась в бальном зале. Шелки тихо закрыла дверь и остановилась. Она стояла вот здесь, вжимаясь в стену, не далеко от двери, стесняясь, зачарованно наблюдая за лёгким танцем миража, не решаясь сделать хоть что-то. Как нелепо она, должно быть, выглядела, когда сделала неловкий шаг навстречу одиноко танцующей фигуре, другой и затем - шаг обратно. Так и осталась стоять, переминаясь с ноги на ногу, впитывая перезвон колокольчиков и изящество чужой грации, пока они не пошли дальше.

Медленно, Ола вышла в центр зала, где недавно танцевал мираж. Зеркала отразили её растерянную фигуру. Маленького роста, с волосами, которые невозможно уложить, одетая в простую одежду, земных, простых цветов, шэлки чувствовала себя нелепо, подростково нескладно. Даже близко не похожей на искрящуюся женщину в белых одеждах. Сравнение нельзя было допустить даже в самых смелых мыслях. Ей никогда не стать такой же невероятной. Девушка положила руку на плечо невидимому партнёру и сделала несколько шагов, подобно призраку. Зеркала отразили её неуверенные движения. Ола любила занятия по танцам и балы и танцевала не плохо. Но сейчас её движения были деревянными, как бывает, когда делаешь что - то как другой человек, не чувствуя так на самом деле. Ещё несколько шагов. Ей было неприятно её отражение, скованно двигающееся по залу а не парящее, как парила Эллана. Не звенящее. Не блистающее...

Рука Олы плавно потянулась вверх, ноги на ширине плеч, она встала на цыпочке, как будто тянулась к невидимому объекту в вышину. Руки упали вниз, тело подалость в сторону, одна нога, согнутая в колене и с натянутым подъемом поднялась выше головы. Широкий шаг прыжок, развернуться и приземлиться на корточки... Музыка танца Олы был шелест одежды, шорох шагов и скрип кроссовок. В её танце было много партера и прыжков. Она каталась по полу и выпрыгивала в воздух, качала бёдрами и кружилась, кружилась, кружилась... Ей не нужен был партнёр. Она танцевала так, как танцевала бы на берегу, катаясь в песке и прыгая с волнами, следуя только своему собственному ритму, прислушиваясь к шипению волн, забыв про зеркала. Она танцевала так, как танцевали те, кто не знал "правильных" шагов, прислушиваясь только к интуиции. Так, как творили первую магию те, кто не знали заклинаний. Так, как танцевал свободный океан, не нуждающийся в правилах, являющийся началом начал, зарождающий жизнь. Её сошедший с орбиты мир становился на место.

Оле не нужен был партнер, и тем не менее он у нее был. Ее тень повторяла все движения своей хозяйки, и рисунок танца получался сложным, но математически правильным и завораживающе красивым. Выплеснув свои эмоции, Ола улыбнулась и посмотрела за окно, чтобы определить время. Часы шэлки считала скорее украшением, чем повседневно необходимой вещью. Зачем таскать на запястье что-то тяжелое, если можно посмотреть на облака, солнце или туман, прислушаться к ощущениям, понять, спит ли закатная сила или уже начинает просыпаться.
До четырех оставалось еще около получаса. Из бальной залы Ола направилась в свою комнату. Подивилась рюкзаку с книгами, стоявшему точно посередине кровати. С легким недоверием приподняла его за лямку, переставила на пол. Тяжесть ощущалась как вполне реальная. Девушка вздохнула и тряхнула головой. Грустные и глупые мысли нужно было гнать прочь.
Где-то на самой границе зоны слышимости зазвенел колокольчик. До-соль-ми-соль-ля, незамысловатая мелодия, следом за которой вокруг девушки заплясали зеленые и оранжевые огоньки. Их становилось все больше до тех пор, пока они не собрались в маленькую фигуру оленя. На шее оленя был закреплен конверт, запечатанный вензелем с изображением одной только буквы G.

Ей нужно гнать грустные мысли, нужно гнать! Или...
После её танца острая Олина тоска приобрела светлые, трогательные тона. Теперь она наслаждалась лёгкой печалью, тронувшей её сердце. Сердце, которое ухнуло и радостно подскочило, когда она увидела конверт.
-Смотри, должно быть, это от Гилиона! - неожиданно обратилась она к своей тени. Играя с миражом она совсем забыла о утренних событиях, которые теперь с новой силой всколыхнулись в её воспоминаниях. Может ли быть такое, что Гилион в отличие от неё не отвлёкся и тоже думал о ней? И что - то для неё написал... и ведь не поленился, нашел время передать ей послание таким интересным и уютным способом! От одних мыслей об этом щёки Олы зарумянились, она разглядывала оленя со всех сторон. Королевский Олень! Тонкая рука с десятком фенечек на ней задержалась перед конвертом, пока девушка прислушивалась к биению сердца и смаковала предвкушение. Взяла конверт и нетерпеливо сорвала печать.

В конверте лежал лист лёгкой, почти невесомой бумаги, сложенный вчетверо. Ола аккуратно развернула его, полюбовалась затейливым прочерком с большим количеством завитушек и только после этого приступила к чтению.

Привет, маленькая шэлки! Я жду свою свиту нет, лучше сказать свою охрану, в общем тех смешных ребят, что должны присматривать за мной, у выхода из ущелья с колодцем. Им-то заказан путь внутрь...О чем это я? Так, соберись, Гилион, магические послания весьма чувствительны к размерам. А, вспомнил! Мне все ещё кажется, что я напугал тебя с утра и к тому же обидел пусть и не прямым, но отказом. Знаешь, я приду на Осенний бал. В конце концов, это официальное мероприятие на дружеской территории, посвящённое такому знаковому событию, как окончание сезона сбора урожая. Правда, я придумал хорошую формулировку, чтобы ни у кого не возникло вопросов? Дай мне знать, если не передумала. Ответ можешь написать здесь же. Просто представь, как строчки появляются на бумаге. Хорошего тебе дня, Ола!

Письмо было сумбурным, Ола представила выражение лица Гилиона и рассмеялась.

Тихо взвизгнув, девушка вскочила на ноги. Пробежалась по строкам ещё раз, стоя прямо на кровати, чтобы убедиться, что верно поняла увиденное. Изящный почерк с вензелями мельтешил перед глазами, сливаясь в смазанные строчки, пока будущая глава клана с счастливыми повизгиваниями прыгала на кровати. Он пойдёт на бал! С ней! Ей есть с кем пойти на бал, значит ей не придётся не ловко переминаться с ноги на ногу у стенки. И пусть Дживс кусает локти! И Эллана, если она там будет, конечно, увидит, что Ола вовсе не нескладная и не нелепая. Она будет танцевать на балу, и папа точно никому ничего не сделает, это же будущий глава кланов, его не утопишь! Поволнует океан, устроит маленький шторм и - всё! И ещё... Ола боялась признаться себе в этом сейчас, но это было самым главным. Шэлки будет танцевать с ним. С мужчиной, глаза которого напоминают весеннюю листву, в самую волшебную ночь года. Сердце, йокнув, подпрыгнуло к горлу, застучало в висках, девушка приземлилась на попу. Ей нужно немедленно написать ответ, чтобы очень занятый юноша заранее внёс мероприятие в свой календарь, не успел снова передумать и всё такое...
Шэлки выбирала правильную фразу, не замечая, что её воображение слишком живо представляет как оно будет выглядеть на бумаге и всё тут же отражается на листе.

Хорошие новости, Гилион! Я позабочусь о приглашении...

Благодарю за письмо, О-ри-тэнну. Я буду действительно рада видеть вас...

Некогда писать тебе, наивный кэльпи. Я слишком занята радостно прыгая на кровати. Теперь я жду осеннего бала ещё больше!

Формулировка отличная.
Ты вовремя.
Ола.

Ола отправила ответное письмо, надеясь, что то, что Гилион собирается прийти на бал не отменяет встречу, о которой они договаривались раньше.

Было что-то особенно притягательное в том, чтобы назвать будущего главу всех сумеречных кланов «наивный кэльпи». «Маленькая шэлки - наивный кэльпи», игра уже началась, и от того, что не знаешь правил радостно и волнительно.
В голове у Олы сам собой выстроился круг: шэлки - кэльпи - дриады - озерные сирены-тролли - лисицы кицунэ - волки оками - эльфы - лесной народец - жители глубин - немногочисленные альвы - снежные духи юкинодзё - люди. Его можно и нужно было дополнять, Ола точно знала, что в круге нашлось бы место для представителя каждого клана. Что он символизировал, этот круг? Картинка постепенно таяла, оставляя ощущение причастности к какой-то тайне.

Ола выхватила из тумбочки блокнот с рисунками и карандаш и сделала быстрый набросок круга, обозначив каждое из пришедших на ум существ в представленном порядке. "Шэлки - кэльпи - дриады - озерные сирены - тролли..." Помешкав, она всё же внесла в круг мираж лёгкими движениями. Она сомневалась, не достаточно ли того, что на рисунке есть лисицы, и всё же, добавила полупрозрачные очертания тонкого, звонкого создания. Теперь ей особенно нравилось место шэлки на рисунке: между кэльпи и миражом. Представителем от шэлки будет, конечно, она. От кэльпи - Гилион. А мираж... она такая одна.
Быстро сверившись с солнцем, девушка сложила в лёгкую сумку через плечо свитер, вещи для купания и книгу про древние ритуалы, надеясь всё же почитать в парке в промежутке между встречей с директрисой и посещением бассейна.
К назначенному времени Ола постучала в дверь мадам Ши.

Джинири бросил 2d6 с результатом - 7 (3+4). Комментарий: не указан. Проверка скрытности

Дверь оказалась не заперта и открылась от стука. Девушка оказалась в небольшой комнате, служившей, видимо, помещением для ожидания. От рабочего кабинета директрисы ее отделяла вторая дверь, оставленная приоткрытой. Из кабинета доносились два голоса, мужской и женский. Ола не могла разобрать слов, кроме последней фразы:
- Продолжим наш разговор позже, Шон. Мы не одни. У меня назначена встреча, и моя гостья уже здесь, - раздались легкие шаги, которые узнал бы любой студент. Кайла никогда не носила каблуков, а у ее походки была особенная мелодия.

- Ола! Говорят, точность - вежливость королей, а ты минута в минуту. Проходи, - директриса улыбнулась.

В кабинете царил зеленоватый полумрак, как если бы комната на самом деле находилась под водой. Массивный стол, три кресла, книжный шкафы, старинные светильники в форме сов, занавешенное изумрудными шторами окно. На столе чашки с какао, у одного из кресел стоит высокий человек с темными волосами и холодными синими глазами.

- Шон Айр'Дол, генеральный секретарь попечительского совета - Ола Лир, моя ученица. Для более детального знакомства, увы, нет времени. Господин Айр'Дол уже уходит, не так ли?
- Не смею больше отнимать ваше внимание, несравненная мадам Вольфрам. Увидимся за ужином. Миледи Лир, наше знакомство - честь для меня. Не так часто Кайла позволяет взглянуть на ее учеников, - Шон галантно поклонился и вышел из кабинета.

Девушка замялась у дверного проёма, не сразу зайдя в кабинет директрисы.
-Добрый день, господин Айр'Дол - тихо поздоровалась Ола, переступая порог кабинета и смущенно заправляя прядь волос за ухо.
-Мне жаль что прервала вашу беседу. Я могла бы подождать или зайти позже... - продолжила она, когда дверь за мужчиной закрылась. Оле нравилась обстановка кабинета Мадам Ши, немного напоминающая её родные глубины. Девушка прошла вглубь кабинета, но не занимала кресло раньше директрисы. Во-первых так было положено по этикету, а во-вторых шелки не знала, насколько длинный разговор им предстоит.

- Присаживайся, Ола, какао стоя пить крайне неудобно, - Кайла показала на одно из кресел, - теряешься в догадках, зачем я позвала тебя? - директриса улыбнулась, плавными шагами прохаживаясь вдоль шкафов.
- Ну, во-первых, мне весьма любопытно, определилась ли ты хотя бы с направлением курсовой работы. Помнится, перед летними каникулами только у тебя не было даже примерных планов. Во-вторых, у меня есть особое поручение от твоего отца, в третьих - небольшой подарок, что Ариадна велела передать тебе перед началом последнего года, в четвертых...впрочем, об этом позже. С чего начнём? - Кайла остановилась и посмотрела на шэлки, ожидая ответа.

Ола поблагодарила Кайлу, поставила рюкзак на пол рядом с креслом, взяла в руки кружку с какао. Она чувствовала себя маленькой, в высоком кресле, моллюском в раковине. Поворачивала голову, следя за перемещениями директрисы, шэлки вдруг стало настолько уютно, что она с трудом удержалась от того, чтобы устроиться на кресле поджав под себя ноги, как сидела у себя у комнате.
Девушке было стыдно за отсутствие темы выпускной работы, разговор предстоял сложный, если она действительно решится начать объяснение, чего она хочет, а не выберет сейчас же формальную тему работы из тех, что как горячие пирожки расхватывались у студентов, выбирающих "что по-проще". Все распоряжения её отца были "особыми" и "очень важными", Ола привыкла и была к этому готова, но не горела энтузиазмом, а в ответ на следующую фразу девушка с надеждой вскинула голову.
-У Вас есть что - то от моей мамы?

Не смотря на то, что ей нравилась её природа, позволяющая быть между сушей и океаном, Ола терпеть не могла истории про шэлки. В них ты вечно играешь с мамой и другими девушками на берегу под солнцем, а потом, когда приходит время уплывать, мама не может найти свою шкурку. Она встревоженно смотрит на человека в стороне, убирающего что - то коричневое в мешок, заворачивает тебя в твою собственную шубку, целует в тюлений нос, отправляет в воны, обещая вот - вот догнать и остаётся на суше. И больше никогда не появляется. Только через несколько лет ты узнаёшь её в терновых кустах не далеко от берега и гадаешь, почему так могло произойти? В тоске, отец искал её все эти годы, ей достаточно было только дать понять, где она, кто... И забравший отдал бы не только её шкурку, но и свою собственную. Что за выбор стоял перед ней, что она предпочла снять человеческую кожу, как они снимают тюленью, и прорасти молчаливым терновником тому, чтобы найти способ сказать океану, где она, чтобы Он пришел? Было ли ей что защищать во втором мире? Потеряла ли она себя в тоске не справившись с выбором? И связано ли это с другими историями о шэлки, не менее болезненными, где малышка поднимается на старый чердак, находит старую шубу, показывает маме, та молча забирает её и уходит, чтобы никогда не вернуться. Олу тошнило от всех этих попыток добавить романтики что на одну сторону монеты, что на другую. Но она не могла перестать думать о том, какая жизнь была у мамы на берегу и не переставала исподтишка каждый год вглядываться в первокурсников, и искать среди них знакомые черты. Особенно если узнавала, что в академию поступила новая шэлки. И ещё она не могла перестать скучать по маме.

- Ариадна была замечательной волшебницей. Она просила кое-что отдать тебе, но не раньше, чем ты перейдёшь на шестой курс. Это кое-что долгие годы хранилось в Академии, ещё со времён ее собственных студенческих лет, - ответила директриса.
- Прежде, чем я отдам тебе то, что твоё по праву, пообещай мне никому и никогда не показывать то, что получишь. Даже отцу. Ему, пожалуй, в первую очередь, - Кайла строго посмотрела на Олу. Девушка видела, что строгость эта напускная, директриса старается соблюсти какой-то особый ритуал, не позволяющий ей просто так передать Оле подарок от матери.

-Да, конечно, храню тайны не менее надёжно океанских глубин! - быстро ответила Ола. По привычке она окинула взглядом углы комнаты и окна, как делала всегда, когда речь заходила о чём-то, о чём отцу не стоит знать. Хранить тайны от него - сложно. Попробуй спрячь что - нибудь от океана, в котором плывёшь. Но Ола - умела. Впрочем, она сейчас согласилась бы с любым условием.
-Что это? Какая-то книга? - Девушке настолько не терпелось, что она начала угадывать, что могло храниться в академии так долго. Со времён маминого обучения... Значит, она этим пользовалась и оставила.

Кайла только вздохнула, видя нетерпение Олы. Она придвинула к самому высокому шкафу лесенку, поднялась на пару ступенек, щелкнула замком на ящике, вытащила оттуда коробку, оббитую синей тканью с вышитыми на ней мелкими морскими звездами.
- Держи. Не торопись, открывай спокойно. Не буду мешать, - директриса протянула коробку девушке и активировала вокруг кресла, на котором сидела шэлки, контур уединения, позволявший скрыться от глаз окружающих минут на пятнадцать-двадцать.

От коробки пахло солью и летом. Ола могла точно ответить на вопрос, какой запах у лета. Лето пахнет медом, цветущим гречишным лугом и горячим песком. Пальцы слушались плохо, и девушка не сразу смогла открыть крышку. Казалось, что сейчас сердце выскочит наружу, или легкие больше не смогут сделать ни одного вдоха. На мгновение у нее даже потемнело в глазах. С трудом совладав с волнением, Ола заглянула внутрь коробки.

Внутри обнаружились сложенный вчетверо лист бумаги и блокнот в мягкой войлочной обложке с рисунком в виде ярко-красных ягод. Ола медленно развернула лист, узнала мамин почерк и попробовала сосредоточиться на чтении.

Малышка, если ты это читаешь, скорее всего такое обращение тебе уже не подходит, но я все таки не буду отступать от своих привычек.
Я бы хотела посмотреть на тебя, выросшую. Но мы не всегда можем управлять своей судьбой.
Не сомневаюсь, Кайла смогла уговорить Мананнана немного ослабить контроль, и последний год в Академии станет для тебя особенным. Тебе должно быть сейчас около восемнадцати или чуть меньше, самое подходящее время для того, чтобы раскрывать секреты, свои и чужие. Ты у меня умница, и тебя ждет большое плавание, в этом я уверена. Помни, что в сложных ситуациях всегда стоит прислушиваться к сердцу, оно не обманет.
Я люблю тебя, моя малышка, поэтому должна рассказать тебе правду именно сейчас, когда ты стоишь в самом начале по настоящему длинного пути.
Ты привыкла считать себя дочерью главы клана Лир, и все остальные думают также. Все кроме меня, Мананнана и Кайлы Ши. Она догадалась обо всем, когда ты впервые бессознательно использовала магию призыва. Тебе не было и трех лет. Дочитав до этого момента, ты, наверное, захочешь бросить все и убежать или закричать во весь голос и сломать что-нибудь, чтобы я наконец перестала говорить загадками.
Мое дорогое дитя, ты - моя дочь, но не дочь Мананнана, хотя он принял тебя как родную и, не сомневаюсь, вырастил из тебя прекрасную молодую волшебницу. Может быть, иногда бывал излишне строг, но поверь мне, это от того, что он боится потерять тебя.

Как так вышло, спросишь ты, почему никто ничего не сказал тебе раньше? Вопросы, вопросы...Ответ прост - все для твоей собственной безопасности.
Я знаю, ты уже чувствуешь, не можешь не чувствовать, что несмотря на границу между мирами, Океан, великий Океан, един. Ты слышишь его зов, ты научишься понимать его голос со временем. Иначе и быть не может, ведь твой отец - потомок богов морских глубин Сойла. Его звали Эйхри. В дневнике, который Кайла должна отдать тебе вместе с этим письмом, ты найдешь его портрет, если, конечно, захочешь посмотреть.
Ты спросишь, при чем здесь магия призыва? Пользоваться ей могут лишь дети обоих миров, у которых к тому же есть оборотная сторона.

Я еще так много хотела бы сказать тебе, а слова, увы, такие бедные порой. Ты во всем разберешься сама, моя Ола. Прости, что оставляю тебя с такой тяжелой ношей. Слушай сердце, оно не обманет. И знай, что бы ни случилось - я всегда рядом.

Ола не могла прочитать всё письмо сразу. Ей пришлось трижды перечитать его, чтобы понять его содержимое. Она то и дело прерывалась, чтобы вытереть слёзы, из-за которых текст делался расплывчатым и непонятным. Сначала это были слёзы благодарности и тоски. Позже горькие слёзы неверия и боли. Она не смогла бы объяснить сейчас, почему, но она чувствовала себя преданной. Ей казалось несправедливым то, что правда так долго скрывалась от неё, какой бы безопасностью это не объяснялось. Слишком многое в её жизни объяснялось безопасностью. Она чувствовала боль от того, что рушилось одно из представлений её о себе и о мире, на котором строилась вся её жизнь. Ей казалось, что то, что происходит сейчас - предательство Мананнана который всё это время единственный был рядом с ней, как бы это не выглядело, и ей сообщалась весть об отсутствии их родства вот так, в тайне от него, заручившись её обещанием хранить произошедшее в секрете. "Я - Лир! Ола Лир, дочь главы клана, Маноннана!" хотелось выкрикнуть ей, но она только всхлипывала. Когда контор уединения исчез она всё ещё плакала, громко всхлипывая. Кроссовки остались на полу рядом с креслом, она сидела на кресле с ногами, уткнувшись лицом в колени, прижимая блокнот к животу, её плечи тряслись.

-Вы тоже... никому... никогда не говорите... Пообещайте! - можно было разобрать смазанные слова в её всхлипываниях. Через некоторое время она оторвала голову от коленей, не по этикету вытирая глаза и нос рукой начиная от тыльной стороны ладони и до локтя.
-Где он сейчас, этот... Эйхри? - задала она один из многих вопросов, роившихся у неё в голове. Судя по тому, что в письме его имя было в прошедшем времени можно было догадаться, что нигде. Её вопрос скорее относился к тому, что случилось, но состояние на грани с истерикой не позволяло формулировать предложения более точно.

Директриса подошла к девушке, положила ей на плеча ладонь, другой рукой несколько раз успокаивающей провела по непослушным кудряшкам.
- Обещаю, Ола, - ответила Кайла, - где? хороший вопрос. Я мало что знаю про морских богов и обитателей глубин, - женщина вздохнула. Это удивило Олу и ненадолго выдернуло ее из состояния "мой мир разрушен, спасибо, до свидания." Вольфрамовая Ши чего-то не знает? Есть места, куда лисица не совала свой нос? Девушка недоверчиво посмотрела на директрису.
- Я все же сухопутное существо, - развела руками Кайла, - Ариадна говорила, что Океан един, и Эйхри - доказательство тому. Боюсь, тебе самой придется разобраться в том, что она имела в виду. Это не значит, что я бросаю тебя наедине с внезапно свалившейся на тебя правдой о твоем рождении. Я не могу спуститься с тобой под воду на поиски ответа, но могу открыть доступ в особую секцию библиотеки. Почему бы нам не начать оттуда?

-Это возможно? - Ола смотрела на Кайлу ещё более удивлённо.
-Мадам Ши, спасибо что хранили мамино послание и передали мне. И за поддержку, Вы много для меня делаете. У меня действительно много вопросов. - хлюпая носом уже реже, поблагодарила девушка. Она постепенно приходила в себя. Было бы лукавством не признать, что этому способствовало упоминание особой секции библиотеки, одного из самых желанных для шэлки мест академии, доступ к которому был закрыт ранее.
-Есть что-то что я должна знать сейчас об этой истории или о своей природе? Я не очень много знаю о тех, чьи родители принадлежат разным мирам. - Оле были известны общедоступные факты. О том, что полукровки живут дольше, о том, что часто их магия отличается от магии остальных, как в случае с магией призыва.
Хотя принадлежность Эйхри миру Сойл оставалась для Олы под вопросом. Для себя она делила миры на три: Хейз, Сойл и Океан. Единый, в двух мирах, включающий в себя реки, озёра и подводные воды обоих. Иначе почему ля того, чтобы пересечь грань нужно было идти к воде, погружаясь в туман - парящие частицы влаги...
-Чем опасны слухи о моём происхождении, кроме опасности для репутации моей семьи, отца и моего собственного статуса в клане?

- Но откуда бы таким слухам взяться, дорогая? - искренне удивилась Кайла, - ты думаешь, никто в твоем клане не заметил, что малышка Ола может пользоваться магией призыва? Но ведь морские обитатели не слепы, особенно когда речь заходит о наследнице. Все решили, что у Ариадны есть родственники в Сойл, только и всего. Поверь мне, никто не занимался выяснением подробностей её родословной. Не волнуйся, твой клан - твоя крепость. Да попробуй я сейчас неосторожно напомнить Мананнану, что ты - не его кровная дочь, на меня обрушится вся ярость водной стихии, уж я-то знаю. Он тебя воспитал и вырастил, этого достаточно. Поняла? - спросила директриса, серьезно глядя на девушку.

-Ох. Без со мнений. - брови Олы удивлённо приподнялись, она не ожидала такого горячего ответа, такого точного. От директрисы не приходилось ожидать меньшей проницательности, и всё же, всякий раз, когда её слова проникали в самую суть, нельзя было не удивляться. На дне благодарного взгляда качнулась тёмная глубина, поднимая волну в груди. То, что Кайла произнесла с уверенностью, Ола могла бы искренне повторить - с обещанием. Любого, кто решит, что может об этом говорить, не важно, слух, догадка или точное знание, настигнет шторм и ледяная вода покажется кипящей. "Любого, кто тронет..." "Любого, кто не повинуется..." "Любого, кто осмелится..." эхом отозвался в воспоминаниях угрожающий голос отца, фразами, что не раз слышала от него шэлки. С неожиданной гордостью Ола отметила, что принятое ей решение достойно отцовской власти и звучит схоже.
-Я... просто должна понимать о чём это, - оба бросила быстрый взгляд на текст письма, сверяясь, не сыграло ли встревоженное воображение с ней шутку.
-Она пишет, что это в секрете для безопасности. Значит было, чего опасаться.

- А вот чего опасаться, попробуем найти в библиотеке. В особую секцию ученики допускаются только в сопровождении кого-либо из преподавателей, но я уж как-нибудь выкрою для тебя время, - в глазах директрисы заплясали лукавые искорки.
- Если подумать, полагаю имелось в виду сразу несколько аспектов. Тебе следует научиться контролировать, а не подавлять магию призыва. Да-да, не спорь, сейчас ты ее именно что подавляешь, пусть и бессознательно - уж очень испугалась в детстве. Также стоит опасаться «зова глубин», как называла это Ариадна. Прежде чем спуститься на своё глубокое дно к корням континентов, нужно основательно подготовиться. А твоя мать говорила, что сопротивляться зовущему вниз голосу очень тяжело. Кстати, так они и познакомились с Эйхри. Он спас одну слишком любопытную шэлки, не расстилавшую силы. По крайней мере так она рассказывала, - Кайла сделала паузу, что-то вспоминая с задумчивой улыбкой на губах.
- Не будем забывать также о политике кланов и взаимоотношениях между ними. Кто знает, какие силы были подвластны Эйхри, и что унаследовала ты. Считается, что только королевски клан обладает отголосками силы древних богов, не так ли? Ну и наконец, и в Сойл, и в Хейз все ещё находятся фанатики, считающие полукровок опасными для равновесия между мирами. Пф, равновесие! Как будто последние пару сотен лет наши миры не разбегаются все дальше и дальше, - Кайла вздохнула.