Падонаг среди людоедов
Под чудом уцелевшем среди многоквартирных игл из стекла и бетона деревом, на самодельной лавочке сидел глубокий старик в старинной майке, застиранной до дыр, украшенной - когда-то - цветным принтом давно забытой хэви-металлстской группы.
Вокруг него кипела жизнь - сверкающий огромными экранами торговый центр буйством красок и слоганов, молча зазывал в свою ненасытную утробу сотни людей - и выплёвывал их обратно, нагруженных стеклянными бусами-стразами, приклеенными к отрезам материи, именуемых платьем, знаменующих собой модный тренд, медной проволокой украшений из ювелирного отдела - торговый центр, рай людоедов, следил, чтобы никто не ушел без покупки. Его армия - десятки промоутеров, до зубов вооруженных плакатами "скидка 50%", "сезонная распродажа", "спешите! количество ограничено" и прочими, и прочими, кидались к людям, и люди отвечали на их вопросы, чтобы получить в подарок что-нибудь, что старик на лавочке классифицировал бы как хлам, но если на хлам приклеить красивую бумажку, он сбывался влёт.
На лавочку уселась закутанная в отрез ткани (тоги нынче в моде) манерная девчонка с огромными когтями из пластикового полимера, который можно было перекрасить в любой цвет одним лишь нажатием кнопочки на мобильном телефоне, обтекаемом словно мыльница, снабженного всеми видами беспроводной связи, с круглосуточным доступом к развлекательным сервисам.
Старик смотрел, как сквозь радужной расцветки очки она обводит взглядом толпу, выискивая жертву, а затем нажимает "волшебную кнопку" - и на встроенном в очки жертвы экране появляется фраза "Привет, как дела?". Жертва останавливается, нажимает кнопку на своей "мыльнице" и фраза "отлично, а у тебя?" появляется уже на экранчике девочки. Этот обмен фразами замечают несколько людей из толпы, их губы растягиваются в улыбке, воздух прорезают незримые подёргивания струн - и у последней фразы появляется плюсик. Унылый парень, идущий без пакетов из торгового центра, на миг останавливается - и рядом с плюсиком появляется минус. Все тут же с укоризной на него смотрят, а пальцы давят на "волшебную кнопку":
"неадекват"
"позитивнее надо быть!"
"урод, чтоб ты сдох!"
Старик хмурится. На нём нет очков, и он видит фразы словно в зеркальном отражении, но уже давно привык их читать. Он ткнул в бок свою соседку:
- Киса! Ку-ку, алё, чо пацанчега дастаёшь?
Девчонка испуганно вскинула на него глаза с ресницами, объём которых на 146 процентов превышал нормальный, и дрожащим пальцем нажала на кнопку. Старик улыбнулся. Девчонка только теперь поняла, что очков на нём нет, и что ни одна из забитых ещё на заводе в память "мыльницы" эрзац-фраз до него не доходит. Она достала из ушей наушники, и облизнув глянцевые губы пробормотала:
- чо?
- Мандель, у тибя пилотка нибритайа, или ты Зума? Нивключай тупова! - изрёк старик набор совершенно непонятных девчонке слов. Одно дело - читать на экранчике набор символов, означающий всем понятные вещи, другое дело - слышать не тунц-тунц-музыку, а неприятный старческий голос. Ей было неясно, как он может вообще жить без очков и волшебной кнопки на "мыльнице", которая по касанию пальца отправляет наиболее подходящее сообщение тому, на кого смотрит визор очков. Как он вообще может общаться?
"олдфаг" - бродкаст с раздраженным смайликом полетел в пространство, и все люди обернулись, глядя на старика.
- Хули вылупились, людоеды? Падонка никогда не видели? Учите олбанский, сцуки нах, жывотные! - старик, кряхтя поднялся и заорал:
- Пагаварить, нах, не с кем, вы такие тупые шопездец! Не то что в моё время!
Когда то старик был молодым. Когда то были бумажные книги не в десять страниц, а в пятьсот - с тем же названием. Когда-то люди общались голосом.
- Тупыйе абизьяны, фся ваша цывилизацыя сосёт нах! Слив зосчитан! Убейте сибя ап стену! - орал старик. Но его никто не слышал за звуками тунц-тунц-музыки в наушниках.
Пальцы нажимали "волшебную кнопку" на десятках, а потом и сотнях "мыльниц", зажигались неоновым огнём светодиоды видеоглаз, ведущих прямую трансляцию в социальную сеть. Пальцы жали кнопки по всей планете, и под изображением беззвучно орущего старика появлялись фразы
"ржали всем офисом"
"это что, шутка?"
"сделайте мне развидеть это!"
пальцы жали кнопки, и под покрасневшим от усилий, пытающимся докричаться до аудитории лицом росла шкала минусов.
Вот появился плюс.
Вот появился комментарий:
"войсовер фключите, дауны!"
Ещё один плюс.
"Абассаццо, фсотне нах!"
Ещё один плюс.
"Падонаг!!!"
"Ахринеть, дайте два!"
"Аффтар жжот, пешы исчо!"
Пальцы жали на "магическую кнопку", и программа напрягала гигагерцы процессора, пытаясь подобрать из стандартного словаря эрзац-фраз нечто, соответствующее смятению, непониманию, недоумению, ужасу, охватывающему уютный мир позитива.
"Ета цывилизацыйя дийствительна сосёт!"
"Ататат!"
"Купи славарь, чурко!"
"Плюсадин!"
Шкала плюсов росла.
Где-то, в тёмных прокуренных комнатах, за антикварными компьютерами сидели старики в застиранных майках.
Где-то, в светлых залах многоквартирных игл из стекла и бетона, за старинной, найденной на помойке техникой, сидели люди в застиранных тогах и пытались разобраться, зачем у клавиатуры сто одна клавиша...