Небо за проводами, drugs&rock-n-roll (ЗТ)

- Очень, очень глупо с вашей стороны, моя дорогая Элиза, - арабка картинно покачала головой и поджала губы, - Скажите, когда это я вас обманывала, чтобы настолько недоверять моему слову? Подумай хорошенько, потому что сегодня последний день, когда еще можно принять мое предложение. Подумай о том, чего тебе хочется? Вкусной еды, вина? Прогулок на свежем воздухе? Кстати здесь изумительный парк. Может хочешь увидиться с родственниками? С Геором? Могу устроить.

- А не вы ли подсунули мне подслушивающее устройство в подарок, госпожа прокурор? Может, и вкусное вино будет отравлено? Или того лучше, напичкано галлюциногенами? У Вас же такая богатая фантазия, не правда ли?
Она некоторое время собиралась с духом.
- Мне нужны определенны гарантии, если Вы хотите, чтобы я продолжала Вас слушать. Гарантии, а не обещания предвыборной компании. В частности, я совершенно не удовлетворена условиями своего пребывания, все мои права, как пациента ущемляются, поэтому у меня нет ни капли доверия. Где мои вещи, которые, как Вы гарантировали, будут у меня на руках?

При упоминании подарка Асмир улыбнулась. Всегда приятно, когда говорят о твоих победах. особенно если ты - самолюбивая карьеристка.
- Ты здесь не пациент, я же говорила, - напомнила она, а потом и сама немного задумалась.
- Тебе что, правда нужно то грязное платье и старые карандаши? Хорошо, это не проблема. Даже можем его постирать. Но про альбом придется на время забыть. Мне тоже нужны гарантии, как ты понимаешь. Бумагой я тебя и так обеспечу. Это тебя убедит?

При упоминании грязного платья Элиза демонстративно закатила глаза - и как ей не надоест капать ядом на любимую одежду.
- Постирать и отпарить, между прочим, воротничок и манжеты накрахмалить. Карандаши, визит Романа и зажигалку. Прогулки, хоть парк здесь очень так себе, симпатичную медсестру и может быть, я подумаю над тем, чтобы снова вернуться к рисованию аполитичных и разлагающих картин. И никаких подслушивающих устройств, визитов без предупреждения и наружного наблюдения.

Пожалуй, нужно было выторговать что-то еще, все равно ведь половина условий не будет выполнена.

Теперь Асмир рассмеялась, словно художница сказала очень удачную шутку.
- Все таки ты умеешь вести дела, а не только играть в партизанку, - сказала она, успокоившись, - Хорошо, я учту твои пожелания, но все это придется отработать.
Она встала со своего места и направилась к двери, лишь ненадолго задержавшись, чтобы добавить:
- Отдыхай. Кажется у тебя скоро должен быть завтрак.

На смех Асмир она отреагировала как на нечто абсурдное.
- Да, впрочем, платье можно и так отдать, сама постираю, а то удивительным образом безделие меня удручает, - поскольку Асмир упомянула грязное платье, возможно, по карманам никто не проверял, и значит, волшебный листочек и огрызок карандаша все еще там.
- Завтрак и осмотр врача! Пусть меня развлекает, раз уж взял на свое попечение! - тем же повелительным тоном кинула она в спину арабке, будто бы девочке на посылках.

- Здесь будет слишком сложно. Тебе стоит беречь руки, - отчетила Асмир, уже открывая дверь и почти не оборачивайся, - За свое здоровье не переживай, мы хорошо за ним следим. Отдыхай, набирайся сил. Они тебе пригодятся. А мне еще надо успеть провести воспитательную работу среди младшего персонала.
Прокурор удалилась, оставив свою пленницу в размышлениях о своих желаниях и возможностях. Можно было, наверно, и еще поспать, кто знает когда подадут завтрак. Скоро понятие растяжимое.

- Тогда отбелить и покрахмалить! - царственным жестом она отпустила Асмир. На самом деле она пока ничего не теряла. Она выторговала себе условия, но сотрудничать еще не начала. Зеи, с одной стороны, была довольна тем, что повысила голос на эту надменную стерву, с другой, в голову закрадывались опасения, не проиграла ли она этим шагом. Амбивалентные очень чувства. Ремарка среди младшего персонала ей не понравилась - жаль будет, если той милашке влетит. Хотя Асмир покажет себя психопаткой, если начнет огрызаться на девушку, добросовестно выполняющую свою работу. Или она хотела создания чувства безысходности бытия? Она, видимо, не знает, что такое люди в депрессии.

Прогулки по парку, прогулки по парку поманили ее. Она видела вчерашнюю посылку, и она манила ее как запретный плод. Такие глупости она творит, подумать только. Но она уже увязла в этой странной игре и все ее движения вслепую ничуть не хуже, чем бездействие. Наверное.
Она посмотрела в окно, помяла подушку,раздумывая, хочет ли еще поспать - да, пожалуй, еще сна ей не помешает.

Сон и правда пришелся очень кстати. Проснувшись Зеинаби чувствовала себя намного более отдохнувшей и уверенной в своих действиях, а оставленный ей завтрак придал сил. Не успела она с ним расправится с едой, как ей уже принесли обещаные вещи - пенал, что передал ей Геор, платье, чистое и выглаженное, хоть и не так бережно, как это делал их домашний робот, и, конечно же, несколько листов бумаги формата А3. Принесла все это уже привычная полная и немногословная медсестра, выложила все на постель, забрала тарелки и покинула палату раньше, чем Элиза успела чтото спросить.
Проверив карманы платья художница не обнаружила там листочка. Даже если он там и был, то врядли выжил после тщательной стирки.

Элиза бережно погладила пенал, с удовольствием переоделась, отметив, что устроит разнос Асмир насчет манжет. А может, и не устроит. Интересно, если Ланцу и правда больно от исчезновения бумаги, неужели он сознательно рисковал, подкидывая ей его в карман. А как это он сделал?
Она уселась на кровати и удивленно посмотрела на подушку. Какие смешные вопросы приходят ей в голову сейчас. Вороной, наверное. Как притаскивал бумагу.

Платье поднимало настроение совершенно ощутимо, будто кто-то нежно гладил ее по затылку. Она даже повеселела и полчаса пыталась сплести себе корону. А потом, глупо хихикнув, села выводить калиграфическим почерком со множеством виньеток любимые стихи.