Подводный город, проблеск загадочного

- Холодно, холодно, очень холодно. - Тоскавелли стоял, широко расставив ноги, и сквозь слёзы смотрел на город. Холодный ветер насквозь продувал его промокшую одежду и выбивал слёзы из глаз. - Что это за город призрак? Откуда он здесь? - Впервые за эту ночь ему в голову пришли здравые мысли и, как назло, они были вопросами, а ему так хотелось ответов...
Зябко ёжась и обхватив плечи тощими руками, он подошел к краю набережной. - Кто вы? И зачем кидаете монеты? Вам плохо? почему у вас такие опечаленные лица? - Ему было немного страшно и потому, он выпалил все накопившиеся вопросы единым, непрерывным потоком....

Казалось, они слышали все его вопросы. Но не могли ответить - их губы шевелились, но он не слышал ни звука. Видимо, они тоже хотели сказать многое, но не могли ничего... Даже неясно было ли, слышат ли они его слова.

Хе хе хе.. Весьма увлекательно.... Но кхе кхе кхее.. Как же здесь холодно.. Как будто это ночь не могла быть немного потеплее. Людям так не хватает тепла.. - насквозь промокший и окоченевший генералышка отправился.. нет не домой, а в ближающий открытый паб.. До дома он точно не дожевёт. И будет написано в его любимых газетах "Сегодня замёрз на улицах родного города генерал ветеран ... "

В пабе было тихо и пусто. Немногочисленные без дела слоняющиеся гуляки уехали в столицу, отпугнутые началом сезона штормов. Местные жители, в основном, ложились рано и рано же вставали, считая ночные шатания пороком.

Где-то в углу сидело двое не очень трезвых, не очень уверенно болтающих языками горожан, из той породы, что опоздав прийти домой вовремя, встретят закрытую дверь и категорический отказ грозной супруги. Бармен лениво зевал и играл в шашки с замерзшим патрульным, которому совсем не улыбалось патрулировать улицы города в такую скверную погоду. В конце концов, сами виноваты, что не сидят дома. Приличные люди так не поступают. А о неприличных нечего и беспокоится.

- Доброй ночи, - слегка зевнув, поприветствовал фон Альтерна бармен. - Чего изволите?

- Вы меня слышите? - Тоскавелли подошел совсем близко к краю и несколько монеток ударились о его босые ноги. - Почему вы не отвечаете? - Коштановолосый юноша с большими грустными глазами подошел к ним совсем близко и попробовал дотронутся до, стоящей прямо перед ним, девушки. Его рука дрожала от волнения, а может и от холода. Он не знал чего боится больше, того, что его рука пройдет сквозь неё беспрепятственно, или того, что он почувствует человеческое тепло, а за ним последует звонкая пощечина. Он боялся, но он не мог не дотронуться...

Рука прошла сквозь нее, как сквозь вязкий воздух. Она улыбнулась, проводя своей рукой сквозь его. И эта улыбка была горькой от осознания неизбежности своей судьбы. На миг Кетцалю показалось, что может быть, это он - призрак, и весь его город спустившийся с неба. Она что-то проговорила, тихо...
- ки...ри... лей...сен.... ре...ра...на...я И...са..эль... - прочитал он по губам, - мо... ис.... за... нас.

Кетцал провёл по лицу девушки, стараясь, что бы ладонь не погружалась в него. - Это чьёто имя? Чьё? Да, кончно, я буду за вас молиться. Но на меня не стоит надечться, мои иолитвы до бога не доходят. - И он очень грустно улыбнулся, потому-что плакать не умел...

Девушка пристально вглядывалась в его лицо, видимо, тоже читая по губам.
- Иё... ай...ди...её...

- Найти её? - Тоскавелли плохо читал по губам и потому не совсем понял о ком речь. - Кого найти? - И тут он вспомнил о девушке, которая его спасала. - Так это не видение было, вдруг понял он и улыбнулся чуть веселей. - Ту, что меня спасла найти? - Он старался говорить как можно медленней и, заодно, показывал пантомиму о своём спасении.

Лицо девушки оживилось, она что-то закивала, зажестикулировала в ответ, очень быстро, Тоскавелли ничего не смог разобрать. Какое-то тревожное ощущение появилось у него.... приглядевшись повнимательнее, он заметил, что люди, собравшиеся у края набережной, стоят уже по колено в воде. Город снова погружался в воду...

- Что? Нет, не надо! - Забывшись, он протянул руку и попытался удержать девушку. - Нет, нет. Куда вы? - Он метался по берегу, пытаясь своими нелепыми действиями остановить тонущий город. Поняв, что это невозможно, он сел на землю и, положив голову на тощие колени стал смотреть, как погружается в воду его ожившая мечта. В душе было пусто и не было даже сил грустно улыбаться...

Время шло, город медленно погружался, забирая с собой чудесное сияние - набережная вновь погружалась в темноту. Когда стало невозможным различить людские лица, что-то сильно плеснуло в лицо Кетцалю.

Тоскавелли вытер мокрое лицо мокрым свитером и встал. - Я найду её, обязательно найду. - Он отвернулся от воды и медленным шагом побрёл прочь.

Рыцарь в, начищенных до слепящего глаза блеска, доспехах вскочил на своего огромного черного коня. Конь заржал и солегка просел под его весом. - Я найду её! Клянусь тебе, милая девушка, я найду её чего бы мне это не стоило. - Огромный меч с хищным шипением вырвался из ножен и со свистом рассёк воздух. Сер Кетцаль поцеловал его эфес и с лязгом забросил в ножны. Прощальный воздушный поцелуй девушки коснулся его щеки приятно прохладой и он дал шпоры своему жеребцу.

Действительность была не такой впечатляющий. Кетцалю было холодно. Очень-очень холодно. Зубы стучали, не переставая, сбивая с мысли. Их грохот оглушал, как грохот орудий. Вместе с холодом была боль. Болела голова, болело окоченевшее тело. Пустой желудок превратился в склизкий хищный комок, который подгрызал его изнутри. Казалось, если сейчас появится дьявол и предложит ему в обмен на душу кусочек тепла, то он, не раздумывая, согласится. Но дьявол не спешил появляться - вокруг были только пустынные одинокие улицы.

Тоскавелли стучал зубами, но упорно шел в том направлении, куда, как ему казалось, скрылась его спасительница. - Н-н-н-найду! В-в-в-се р-р-равно найду! - Упорно твердил он, заикаясь от дробного стука зубов. Мёрз и шел, терпел боль и шел, был очень голоден и шел...

Метель не прекращалась третьи сутки. Раненный в ногу Кетцаль шел через промёрзший лес. Точней, еще вчера он шел, а сейчас уже полз. Нужно было добраться до штаба третьей дивизии, нужно было доставить послание, и он полз. Пальцы на левой руке отломались два часа назад, на правой еще держались. Ног он не чувствовал уже давно. Порой ему казалось, что ниже колен их уже нет, и он боялся обернуться и увидеть, что так оно и есть...

Проблема была в том, что Кетцаль совершенно не заметил ни момента, когда девушка исчезла, ни приблизительного направления. Это он понял, когда вышел на середину площади. Ратуша скалилась на него зарешеченными окнами - что здесь делает этот никчемный бездельник? Собор стоял недвижимо и сдержанно, ему совсем не было дела до заблудившегося в своей жизни Тоскавелли. То ли кровь билась в висках, то ли это было правда - ему показалось, что он слышит заупокойную мессу. И глухой звон колоколов.

Тоскавелли зябко поёжился. Может в этом был виноват, пробирающий до костей холод, а может и странные и очень неприятные звукию. - Нужно согреться, хоть немного согреться. - Подумал он и направился прямо кдверям сабора...

Чем-чем, а теплом от собора не веяло. Он был похож на огромный гроб, пышный, дорогой, но гроб. Двери дома божьего оказались хоть и очень тяжелыми, но незапертыми. И все равно Кетцаль чувствовал себя так, что входить сюда не имеет права.

внутри было темно и холодно. Где-то в глубине еле-еле трепетал огонек одинокой свечи, стоящей у подножья статуи Пречистой Девы. Голос доносился оттуда. Невыразимо прекрасный женский голос. Исполненный сдержанной грусти и тоски от неизбежности судьбы, нежной печали и тайной надежды...

Огромные двери внушали страх, но Тоскавелли решился зайти, хотя и дрожал не только от холода....

И тут он услышал голос. - Откуда в этом дьявольском месте ангел? - Мелькнула в его голове мысль и, тут же была изгнана оттуда холодом.

- Простите, что помешал вам. Кто вы? - Спросил он, подходя к освещенной свечой статуе. Он еще не видел той, кому принадлежал голос, но не хотел напугать её неожиданным появлением, потому и начал говорить еще издалека...

Ему никто не ответил. Фигура была укрыта плащом и темным платком на голове и продолжала молиться. Звучал Agnus Dei. Тот как она произносила:
Даруй им покой.
Даруй им вечный покой.

заставило Кетцаля содрогнуться.


____
там действительно очень красивый женский вокал =)

От прекрасного голоса по тощему телу Тоскавелли побежали мурашки, соревнуясь в размерах с теми, что бегали там от холода. Он больше не стал ничего говорить, боясь помешать.

Кетцаль поискал глазами куда бы сесть и сел, прислонившись спиной к статуе. Привычно полуприкрыв глаза, он собрался помечтать, но под веками было темно и страшно и ничего. Парень вздрогнул от неожиданности и открыл свои ввалишиеся глаза...

Он был в своей комнате на чердаке. Прямо над ним угрюмо торчали хорошо знакомые темные, не очень старательно обструганные стропила, занозистые и заносчивые. Осмотревшись, он понял, что лежит на кровати. Как он тут очутился - не было ни малейшей подсказки. За окном тихо серел поздний рассвет, а листья плюща, протянувшиеся с балкона ниже покрылись темными пятнами. Все происшедшее с ним показалось ему диковинным сном, если бы не записка на столе, придавленная старинной монетой.

Тоскавелли с трудом поднялся со своей жесткой кровати и доковылял до стола. Ноги, да впрочем и всё остальное, ныли и болели. Замёрзшие ночью пальцы плохо слушались и хрустели. - И, всё-таки, не сон. - Сказал он вслух нежно и очень осторожно беря в руки единственное вещественное доказательство реальности ночных событий. Монетка тихонько звякнула, упав на стол, и он принялся читать записку...

В углу обнаружился Кетцаль заметил чайник хозяйки. Странно, он вроде бы не припоминал, что просил его.

Записка была лаконична, написанная быстрым изящным росчерком пера.
"Я надеюсь, что вы поправитесь. Забудьте о том, что было ночью. Вы и так чуть не погибли из-за этого наваждения. Слишком много людей уже несчастны. Да сохранит вас Господь".

Налейка пинту старого доброго пива - небрежно кинул старик. Эээх давненько не был он в таких местах, а давно надо было бы сюда наведоваться.... Тепло, уютно, запах молодых годков.. Мммммм... Старик занял свободный столик устроился поудобнее и достав газет стал её постепенно читать. Дань традиции, каждый день он должен был прочитать газету.

Кетцаль прижал записку к груди и очень долго, почти не шевелясь стоял в таком положении и смотрел в окно. - Не забуду, не могу забыть, это невозможно забыть. - Из левого глаза Тоскавелли выкатилась маленькая слезинка и оставил на щеке замысловатой формы след. Это была первая слеза за последние лет десять. Очень жаль, что он её не заметил. - Несчастные люди... - Он снова развернул листочек и перечитал еще раз. - Они несчастны, я должен им помочь!

Минут десять ушло на то, чтобы найти в коморке старые, полуразвалившиеся ботинки. Еще столько же времени ушло на то, что бы примотать скотчем подошвы. - Ладно, за день не развалятся и то хорошо. - Парень придирчиво рассмотрел свою и обувку, а затем одел на ноги.

- Пить, хочу пить. - Взяв чайник и выпив немного воды прямо из носика, он поставил его на место. - Тааак, - удивленно сказал он. - Откуда он здесь?...

Вода была еще теплой, то есть ее вскипятили не так давно.
Разумеется, ответа на его вопрос никто не дал. Зато желудок громко напомнил, что кроме воды, он будет не против встретить что-нибудь более питательное.



- Ага. сейчас будет, - лениво отозвался трактирщик, с сожалением глядя на игральную доску. В зале было тепло, но Альтерн уже изрядно продрог, так что продолжал стучать зубами. Услышав это, трактирщик поморщился. - Может, грога лучше? а то у вас видок больно промокший. Где ж вы так умудрились, господин?

Видимо, разглядев нового посетителя повнимательнее, он заинтересовался чуть больше.

Да вы правы грога по более лучше будет.. - расстерая себя руками отозвался Альтерн - Да спасал я одного полоумного, топиться тот решил вы себе представляете?? Это так не воспитано с его стороны, топиться тогда когда я гулял по набережной..

Тоскавелли осмотрелся в поисках съестного, но нашел только малость подплесневелый сухарь. - Что-то лучше, чем ничего. - Изрёк он мудрую мыслю и сгрыз кусочек еды, запивая его водичкой. Голод не прошел и настроение не улучшилось.

Спустившись из своей коморки на первый этаж, он постучался в комнату хозяйки. - На крайний случай скажу, что чайник решил вернуть. - Думал он, дожидаясь пока откроется дверь и разминая мышцы лица, готовясь строить страдальческую мину...

- Я сейчас, - трактирщик ушел в недра кухни и загремел посудой.

- Топиться решил? - оживился патрульный. - А кто это был? Вы его не запомнили? Надо взять его на заметку - просто так люди не топятся. К тому же на вашем месте должен быть я! как вас зовут, господин? Я надеюсь, что вы не в претензии на патрульные службы это города? Такой мужественный поступок достоин награды! Это мой долг угостить вас горячительными напитками и всем, что ни пожелаете!


Хозяйка была старушкой на вид ветхой, а на самом деле очень крепко сбитой. Вставала она достаточно рано, но сейчас лицо у нее было сердитое.
- Ну что очухался? Что ж ты не говорил, что у тебя сестра-то есть?