По гибельной пустыне, по снежным склонам гор..., ЗТ Дрейк, Реван

Таверна "Копытом по голове" была наполненна жизнью. Даже такой промозглой и дождливой ночью. Мелкий, холодной дождь моросил весь день. Место, которое десятилетие назад было славным городом Риверен, а сейчас стало славными разграбленными руинами, заволокло туманом. Впрочем, туман здесь был привычным явлением, город у подножья горной гряды изводил сыростью своих жителей. Пока здесь кто-то жил. Теперь из живых тут остались только призраки, притворяющиеся туманом в мутном свете луны, заволоченной облаками. Казалось, они блуждают по руинам и приобретают форму только приблизившись к таверне, оказавшись вовсе не призраками а редкими странниками. Но внутри таверны...

Внутри таверны то, что она расположенна не в каком-нибудь шумном торговом городе, а на руинах казалось иллюзией. Непривыкшему посетителю хотелось выйти и проверить, в самом ли деле там, за входной дверью, лишь обломки былой жизни? Кто все эти люди, пришедшие сюда и зачем им понадобилось приходить в Воином забытое место? Ниужели ради выпивки и женщин? Не было таверны ближе? Путешественники, торговцы, моряки, бандиты, загадочные темные фигуры, замотанные в тёмные тряпки с головой, кого здесь только не было. Помещение наполненно гулом, разговорами, пьяной песней менестреля, стуком деверянных кружек, наполненных пивом, кто - то уже подрался в центре комнаты, разломав лавку и теперь бармен выясняет, кому из пьяных задир платить за ущерб.

За столом у стены сидела девушка в одеянии монахов северных гор. Просторный белый костюм из штанов, сужающийся на щиколотке, с шороким поясом и верхняя часть - запахивающаяся доги без рукавов. Открытые руки покрыты вязью татуировок, складывающиеся в причудливые ироглифы, обрамляющие узнаваемые символы. Такие же татуировки поднимаются с правой стороны шеи, складываются в рисунок солнца за ухом и скрываются за обрезанными чуть ниже ушей пепельными волосами. Сев за стол она не сняла со спины длинный деревянный посох, изрезанный символами по всей длинне. Но дорожная сумка лежала у ножки стула и связка свитков была устроена на спинке стула, над светло-серой уличной накидкой. Официантка подходила к ней третий раз, уточняя, нужно ли принести что-то кроме воды. В таверне не принято сидеть долго, ничего не заказывая, но сказать об этом прямо монаху с боевым посохом за спиной девушка не решалась.
-Вина пожалуйста. - К облегчению официантки попросила наконец северянка. Однако, к принесенному кувшину не притронулась, окидывая взглядом посетителей таверны. Та, кого она ждала ещё не пришла. Впрочем, время ещё было.

Шанталь не любила опозданий. Опоздания вредят репутации, а как известно для честных почитателей богов домена обмана нет ничего дороже. Ну или почти нет. «О цене всегда можно договориться,» - гласит один из пунктов устава гильдии плутов. Шанталь хотя и считала, что устав может оказаться полезным разве что в деревянной будке на окраине огорода, к гильдии, а следовательно и к некоторым правилам, относилась с уважением. Этот факт вкупе с личным долгом одного из магистров позволял ей оставаться вольнонаемной птицей, пользуясь при этом всей видимостью законности, даруемой членством в гильдии. Платить проценты с заказов Шанталь считала ниже собственного достоинства, но порой доставляла тому или иному отделению гильдии особые сведения, бывшие куда более ценными по сравнению с позвякивающими монетками.

Когда обутая в изящный серо-зеленый сапожок ножка эльфийки коснулась останков мостовой Риверена, в таверне «Копытом по голове» девушке в одеждах монаха принесли кувшин с вином. Разумеется, эльфийка не могла этого видеть, однако её внутреннее чутье прямо-таки кричало: «Поторопись!». Чутью Шанталь привыкла доверять.

Тяжелая дверь даже не скрипнула, хозяин таверны, не старый еще мужчина по прозвищу Болт, строго следил за тем, чтобы при необходимости прийти и уйти можно было «без шума и пыли». Фигурка, закутанная в серый плащ эльфийской работы, просочилась внутрь, угрем проскользнула к нужному столику и опустилась на стул напротив северянки.

— ...и тогда он лишил меня всего! Я остался ни с чем, понимаешь?! Мой титул, мой дом, моя семья, мои друзья... я потерял всё! В тот день я поклялся, что никогда не забуду этого предательства. Я решил посвятить всю оставшуюся жизнь поискам справедливости. А если в этом прогнившем насквозь мире, где нельзя доверять даже лучшим друзьям, её не осталось... я стану воплощением мести! Карающей дланью, что обрушит возмездие небес на всех, кто угнетает слабых и строит козни против невинных!

— Очаровательно, — фыркнул хозяин таверны, с удивительным терпением выслушав пятиминутный монолог одного из виновников кавардака в центре зала. — И как то, что тебя выперли из имперской армии, связано с моей разбитой лавкой?..

— Хм... — сидящий на полу парень в потрёпанном светло-коричневом пыльнике сложил руки на груди и принял крайне задумчивый вид.

Помолчав с полминуты, он ткнул пальцем в сторону второго нарушителя порядка. Подозрительного вида худощавый тип валялся посреди обломков скамейки, с головы до ног залитый дешёвым вином из разбитой об него глиняной кружки.

— Он сказал, что у меня дурацкий плащ, — произнёс зачинщик драки, судя по тону, будучи абсолютно уверенным в том, что это объяснение снимает с него любые мыслимые и немыслимые грехи.

Хозяин медленно втянул в себя воздух. Прикрыл глаза и, видимо, посчитал в уме до десяти. После чего протяжно выдохнул и почти — почти — спокойно сказал:

— Оставишь деньги за лавку и выпивку на стойке — и вали на все восемь сторон.

— Деньги — не проблема, добрый хозяин, — самодовольно усмехнулся парень, проведя рукой по растрёпанным русым волосам. И, не меняя тона, добавил: — Проблема — в их отсутствии. У меня за душой ни единого медяка! Однако... — молодой человек неторопливо поднялся на ноги. Отряхнул свой плащ, только добавив на него больше пятен, и приосанился. — ...я могу предложить нечто более существенное. Ибо презренный металл меняет хозяев быстрее, чем ночная бабочка — любимый цветок в сезон морских ветров. Но душа?.. Душа человеческая вечна, сын мой. И как ты, несомненно, простишь мне одну косоногую лавку... не очень-то удобную, хочу заметить... так и я отпущу тебе все прежние грехи и дарую благословение наших божественных покровителей. Неплохая сделка, скажи?.. — с улыбкой подмигнул он хозяину.

— Не интересно, — холодно ответил владелец заведения. — Нет денег — будешь выгребать сортиры или мыть посуду до конца недели.

— О-о-о, искушённый теолог, как я вижу!.. — реакция собеседника нисколько не остудила энтузиазма парня. Наоборот, он осмелел настолько, что панибратски положил обхватил хозяина рукой за плечи и доверительно, хоть и неоправданно громко, зашептал: — Не переживай, я могу понять тонкий намёк от человека, определённо сведущего в сакральной символике... менее известных сил. Тебе повезло! Я слышу биение Сердца-в-Глуби так же хорошо, как своё собственное. А под кожей моей — та же милостивая тьма, что готова укрыть своих сынов от беспощадного солнца...

На этом терпение хозяина иссякло. С поразительной для своих габаритов ловкостью мужчина сбросил с себя руку парня, как-то странно извернулся — и отправил его обратно на присыпанный грязной соломой пол. Затем небрежно щёлкнул пальцами, указав на надоедливого посетителя. Откуда-то из теней выступила пара крепко сбитых вышибал. Они подхватили незадачливого драчуна под руки и потащили его к двери.

— Увижу ещё раз без денег — сломаю руки, — добродушно напутствовал хозяин "уходящего" посетителя.

Что - то привлекло внимание монаха к разборкам в центре зала. "За душой ни единого медяка.... но душа... Душа вечна..."
-Выпьем за Наших жен! И любовниц! И за то, чтобы первые никогда не встречались со вторыми. - одобрительный смех и гул за соседним столом заглушил последующие слова.

Девушка встретилась взглядом с появившейся напротив эльфийкой. У Сонам были серо-зеленые глаза и шрам, рассекающий бровь. Когда она смотрела, создавалось впечатление, что всё её внимание сосредоточенно на собеседнике. Тебя видят. Слышат. Внимают.
-Шанталь. Угощайся. - попревествовала она эльфийку.

"Сердца-в-Глуби... Милостивая тьма" Женщина в одеждах монаха снова проследила за событиями в центре. На этот раз немного нахмурившись. Медленно вдохнула и выходнула, принимая решение. Что говорил про Душу этот человек? Возможно, праздный бред зеваки, но если думать так, то она может никогда не найти искомого. Странец редко даёт подсказки и не прощает, если ими не пользоваться...
-Ты не против, если я потороплюсь? Возможно, у меня сегодня ещё одна встреча. - уточнила девушка, доставая кошель с обговоренной суммой.
-Всё по плану? - впрочем, в ответе она не сомневалась. Дело должно было быть простым, а то, что она слышала об эльфийке, не оставляло сомнений в её навыках.

Парня в бежевой куртке уже вытолкнули за дверь, когда Сонам коротким жестом остановила одну из снующих мимо официанток.
-Скажи хозяину, что я решу вопрос с новой лавкой к утру. И верни несчастного. - дело было важнее, ей не хотелось прерывать разговор с Шанталь. Но пока официантка уладит все вопросы, они определённо всё успеют.
-Но там... - начала было спортить рыжеволосая, ровощекая девушка, перед которой появилась перспектива выйти в моросящую сырость.
-Он не ушел далко. - перебила её Сонам и официантка, пожав губы, удалилась в сторону трактирщика.

Шанталь откинула капюшон плаща, явив взгляду Сонам янтарно-желтые глаза, графитово-серую кожу и голубоватую татуировку, сверху вниз пересекающую правую половину лица. Волосы девушки скрывал платок, повязанный на пиратский манер.
- Все по плану, ма’аштар, - голос Шанталь человеческому уху мог показаться низковатым, его звуки отчего-то напомнили Сонам о перекатываемой морскими волнами гальке.
Эльфийка извлекла из-под плаща бесцветный, ничем не запоминающийся сверток и положила его на стол перед собой. Кисти девушки закрывали перчатки, почти черная рубашка была искусно расшита сложными узорами, каких-то еще украшений Сонам не заметила.

Место свертка занял кошель с монетами. Сонам не нужно было проверять, чтобы быть уверенной, что внутри. Короткий, изогнутый ритуальный нож чувствовал близость мага, теплел в руках. Если бы магические волны можно было сравнить со звуком, можно было бы сказать, что клинок молил о том, чтобы быть использованным. О тёплой крови и пойманной душе. Убеждал сотней голосов. Искушал. Он мог бы подчинить себе неопытного мага, лишить его разума, заставить служить свои целям. Но не монаха монастыря Истинного Имени.
-Ash'Da'rаh - одними губами прошептала северянка, убирая сверток. Повинуясь слову, клинок затих.
-Превосходно, Шанталь. Спасибо. - она кивнула собеседнице. Сделка состоялась.

Сделка состоялась, однако Шанталь не торопилась покидать таверну. Вино она так и не попробовала, кувшин продолжал стоять на столе нетронутым. Эльфийке хотелось мяса, травяного эля, свежего хлеба и темного шоколада. В таверне, стоявшей на руинах города, можно было найти практически всё, вопрос цены и правильных слов, предназначавшихся только для ушей хозяина. Эльфийка задумалась, покачала головой словно бы споря сама с собой, потом окликнула ближайшую подавальщицу и озвучила куда более простой заказ: ячменное пиво, жареная колбаса, лепешка с маслом.
Когда еда появилась на столе, Шанталь окинула зал быстрым взглядом, поймала чей-то едва заметный кивок, краем глаза уловила особый жест. Эльфийка поделила лепешку и колбасу надвое, половину придвинула к себе, половину сдвинула на край стола. Через пару-тройку секунд нехитрое угощение будто бы корова языком слизнула - край стола был чист. Сонам, несомненно, уловила магические вибрации, сопровождавшие этот небольшой ритуал-традицию.
- Зачем он тебе? - спросила эльфийка, приступая к трапезе. Имелся в виду предмет сделки или парень, вернуть которого Сонам поручила официантке, Шанталь не утончила.

— А?.. Монашка?..

— Монахиня, — раздражённо поправила парня служанка, кутавшаяся в лёгкую накидку. Хотя морось на улице не могла считаться настоящим дождём, тонкая бурая ткань каким-то образом уже насквозь пропиталась водой и плохо защищала девушку от несильного, но холодного ветра.

Неопределённо хмыкнув себе под нос, изгнанный из таверны посетитель порылся во внутренних карманах своего плаща. В свете луны тускло блеснул маленькая серебряная монета треугольной формы — одна из тех, что были в ходу в далёких южных землях и редко забирались так далеко на север. Впрочем, люди в Риверене знали, что не стоит судить по внешнему виду — суть вещей куда важнее. А ещё местные обладали невероятным чувством такта. Поэтому, приняв серебряную монету из рук проходимца "без медяка за душой", служанка не стала указывать на то, что парень мог бы расплатиться с хозяином хотя бы за выпивку — и избежать позорного пинка под зад от одного из вышибал...

В конце концов, парень мог просто найти монетку на улице. Бывают же такие счастливые совпадения?..

— Северянка, судя по одежде, — спрятавшаяся в кармане служанки монета впитала в себя почти весь холод из голоса новой владелицы. — С резным посохом, кучей свитков и всем таким — точно только что выбралась из тамошних горных монастырей. Не видела её тут раньше, но я работаю-то всего-ничего... И к ней подсела ещё одна, — добавила девушка, пока её слушатель умывался под тонкой струйкой воды, падавшей с крыши в дождевую бочку. — Эльфка, из серых. Со странными татуировками. Болт звал её Шаной. Кажется, она из гильдии... — уточнять, из какой именно, в Риверене было незачем. — Заходила раз или два раньше, но...

— ...ты работаешь тут всего-ничего, — закончил за неё парень, пригладив растрепавшиеся волосы. Набрав в пригоршню воды из бочки, он небрежно плеснул её на полу плаща в почти бессмысленной попытке смыть с одежды грязь и винные пятна. — Спасибо. Возвращайся под крышу, нечего тебе тут мокнуть. Я сейчас подойду.

Служанка помялась секунду. Наверняка решая, стоит ли говорить, что её попросили подать странного проходимца к столу, а значит — она должна убедиться в том, что он окажется на положенном месте, не потерявшись где-то по пути, но... На улице было так холодно и противно. А карман почти незаметно, но всё равно приятно тяготила серебряная монета, полученная от незнакомца. На несметное богатство она не тянула, но стоила несравненно больше того, что девушка получила от монахини — приказа выйти в холодную ночь в поисках бродяги, который только по счастливой случайности всё ещё торчал на углу таверны, обиженно бурча что-то себе под нос.

Верность — бесценна, но в Риверене она имела определённую таксу. А удача — капризная госпожа. Служанка могла просто не заметить его в тумане, подбирая с земли оброненную кем-то из прохожих монету.

Кивнув напоследок парню, девушка скользнула обратно в таверну и с энтузиазмом принялась отрабатывать свой небольшой перерыв. Этой ночью в таверне было столько посетителей, столько завсегдатаев, с которыми обязательно надо было перекинуться хотя бы парой слов... ничего удивительного, что долг держал молодую служанку в самом дальнем конце зала от монахини и её остроухой подруги...

— Ну что ж... пора и честь знать.

Проводив взглядом работницу таверны, парень задумчиво оглядел пустынную улицу. У жизни без цели и путешествия без пункта назначения имелись свои преимущества. Одним из которых являлась абсолютная свобода в выборе направления. Сегодня ты можешь держать курс на мраморную твердыню Элеогара, завтра — свернуть север к топям Баш'Кара'Лы, ещё через день — решить провести месяцок-другой в забытой миром лесной деревушке... И никто не сможет предсказать, куда ты будешь держать путь через неделю или две! Такое положение дел весьма полезно, если надо сбросить с хвоста нежелательных попутчиков. А северянка, ведущая дела с гильдией в Риверене, в понимании парня, как раз попадала в эту категорию. С горцами он пока не ссорился, да и вообще — ещё не забирался так далеко на от дома, чтобы попасть в поле зрения владык неприступных Облачных Монастырей, но... он и не желал связываться с этим чудаками.

"Слишком много горного ветра в голове, — говорил про них какой-то крестьянин, пару месяцев назад предоставивший усталому путнику ночлег в бурю. — Никогда не знаешь, какую дурость туда надует сквозняком. А ещё я слышал, что они людей едят!.."

Не самая лестная рекомендация. Кто-то мог бы заметить, что не следует доверять суждениям тёмного мужика, считавшего, что у каждого южанина есть гарем из двадцати жён и мраморный нужник. Но для путешественника авторитет человека, накормившего его горячей похлёбкой и свежим хлебом, был непререкаем. Иногда. Если это не шло вразрез с его собственными убеждениями.

— В любом случае, если она водит дела с гильдией — дело пахнет неприятностями, — вслух заметил парень. — Ещё и с остроухой... серой... Это ведь буквально книжное определение "плохой компании"! Клянусь Моругом, они собираются ввязаться в какую-то сомнительную авантюру, вроде грабежа дракона, поисков древних потерянных реликвий или паломничества к легендарном источнику волшебной силы! Слишком много неприятностей, на мой искушённый вкус. Слишком много...

Кивнув своим мыслям, молодой человек сделал шаг прочь от таверны — и почему-то вздрогнул, едва не поскользнувшись на размякшей от сырости грязи. Замерев на месте, он уставился куда-то в сторону горизонта, поверх корявых руин старого города и возмущённо спросил:

— В смысле — не валяй дурака?!.. Нет, я туда не пойду! — парень яростно замотал головой. — Ты что, оглох? Северянка! Монахиня! С эльфийкой! Серой! Из гильдии! Весело?.. Они меня с потрохами сожрут под красное алтийское!.. Да хоть за три лавки, я всё равно не собирался сюда возвращаться и... Нет. Просто — нет, — категорично заявил странник, сложив руки на груди. Помолчав ещё несколько секунд, он добавил: — Вот только не надо мне тут про заповеди, я их лучше тебя знаю. Все тридцать семь вариантов за авторством двадцати одного пророка под редакцией пятидесяти пяти культов и церквей... Нет, знаю! Не убий. Не кради. Не убоись паука, ибо золотая кровь мира дороже крови смертного. Ага, думал подловить меня? Это ошибочный перевод, который был сделан из-за помарки в оригинальной рукописи, принятой за клиноглиф "рейф". В действительности, заповедь должна звучать так: "Не шандарахай бадабумой по чвеку, если можешь плюхнуть его каменюкой"... А? Понятия не имею. По-моему, что бадабумой, что каменюкой — никакой разницы нет. Нет, не проверял. Нет, не хочу проверять. Где ты тут вообще огра с бадабумой найдёшь?..

Парень поморщился, будто его заставили укусить несвежий лимон. Раздражённо стуча пальцем по плечу он ещё с минуту слушал ночную тишину, прежде чем наконец не выдержал:

— Ладно, ладно! Твоя взяла. Слушаюсь и повинуюсь, ибо вверяю себя божественной мудрости... О нет, — мстительно добавил он, усмехнувшись, — именно божественной. Потому что ведёшь ты себя как типичный обиженный божок, которому вместо свежего ягнёнка принесли на алтарь кучу...

Наверху что-то треснуло. Пролетев в паре сантиметров от носа ворчащего парня, в грязь между его ног уткнулся обломок черепицы. Очень острый обломок черепицы, который вошёл в землю под прямым углом почти на всю свою длину. Взглянув на край крыши, нависавший над его головой, молодой человек с энтузиазмом произнёс:

— Никогда не любил путешествовать по ночам! Темно, холодно, ничего не видно — какой дурак вообще предпочтёт шляться по руинам ночью, если вместо этого он может посидеть в тёплой таверне в компании двух обворожительных дам?!.. И ничего я не переигрываю, — прошептал он, уже направив стопы обратно в светлый зал. — Сам ведь говорил: "Пока звучит музыка — мы танцуем"...

В таверну парень вернулся тихо и без помпы, проскользнув через тихо приоткрытую дверь. Обменялся взглядом с хозяином, беззаботно улыбнувшись и пожав плечами. Обошёл стороной тёмный угол, в котором ждали своего часа местные вышибалы. И остановился у столика, выбранного северянкой и её остроухой знакомой.

— Чем скромный служитель богов может быть полезен прекрасным дамам? — спросил он с лёгким поклоном.

Шанталь отдавала должное ячменному пиву, поэтому на вопрос парня ответить не могла. У Болта подавали истинно пенное, насыщенное, а не разбавленное водой как минимум втрое. Хозяин таверны был слишком опытным для того, чтобы пытаться выгадать монетку-другую на качестве напитка в ущерб настроению посетителей. И потом, вместо пива всегда можно разбавить вино или медовуху.

Когда кружка опустела, эльфийка осторожно поставила её на стол, довольно провела ладонью по губам, стирая остатки пены, и посмотрела на Сонам в ожидании ответа.

-Из заботы о ближнем и поска знаний. - ответила северянка Шанталь также не пояснив, про парня она говорит или про предмет сделки. Она знала наверняка, что вопрос про человека. В этом ценность вести дела с гильдией. Все вопросы относятся к делу: сколько, когда, как. Никто не спрашивает зачем и что ты дальше будешь с этим делать. Впрочем, она вполне могла ответить схожим образом и о ноже. Шансы, что предыдущий владелец предмета устоит его зову были крайне малы. Расстование с ритуальным клинком должно было стать шансом к спасению души. Пятеро бы это одобрили.

Мужчина выглядел трезвее, чище и адекватнее, чем казался во время извесного инцидента с лавкой. Хороший знак.
-Никто не должен быть насильно выставлен за дверь ночью, в пустом городе. Странник бы не одобрил. Присоединишься к нам, служитель Богов? Ты голоден? - голодным тоже никто не должен быть. Монахия предложила человеку похлёбку, без излишеств, но сытную, с овощами и мясом. И вином, которое уже стояло на столе невостребованным.

-Я - Сонам. Из монастыря Маджере, в горах к северо-востоку от Дамры. - Эльфийку девушка не назвала, оставив ей возможность представиться самой. Или не представляться.

- Шанталь, - коротко представилась эльфийка, не вдаваясь в подробности кто она и откуда. Опытный служитель богов без труда опознал бы в ней принадлежность к посетителям храмов домена обмана. Внутри таверны было достаточно света, чтобы углядеть нужные знаки. Поэтому слова показались Шанталь лишними. Немного подумав, она добавила к имени традиционное пожелание-приветствие:
- Да озарит твой вечер улыбка Двуликой.
Уповавшие на Плута никогда не уточняли сторону лика богини, считая, что нужно быть благодарными и за свет, и за тьму.

— Странник также учит нас уважению к чужому очагу и братьям по дороге, сестра Сонам. Уважению, которое я, увы, не сумел проявить этим вечером. Хозяин был в своём праве, отправив меня в дальний путь... — смиренно произнёс служитель богов. Покаяние, впрочем, не помешало ему занять место за столом, придвинуть к себе поближе миску с похлёбкой и щедро плеснуть в пустую кружку вина. Сложив пальцы в подобие пятиугольника над столом, парень произнёс: — Пусть Пятеро благословят эту трапезу и тех, с кем мне довелось её разделить. И пусть Двуликая укроет этот дом от недобрых взглядов своим крылом.

Произнеся простую молитву, парень не тратя времени на пустые разговоры принялся за еду. Ел он аккуратно, хотя и быстро — с поспешностью, которая скорее присуща людям дисциплинированным, но привыкшим не упускать ни единого шанса восстановить силы, нежели приученным к размеренному темпы жизни обитателям монастырей. И всё же, пока их новый знакомый был занят едой, северянке с эльфийкой хватило времени рассмотреть нового знакомого повнимательней... хотя разглядывать там, по существу, было нечего. Простое, можно даже сказать — заурядное, лицо без каких-либо особых примет... если только не считать за них глубокие тени под бесцетно-серыми глазами. Русые волосы, казавшиеся темнее из-за пропитавшей их влаги. Поношенный плащ, несущий на себе отметины долгого путешествия...

Впрочем... кто-нибудь, имеющий намётанный глаз на ценные предметы, мог бы отметить для себя, что несмотря на видимую заношенность ткань одежды нигде не прохудилась. Отмой хозяин плащ — мог бы выручить за него звонкую монету в ателье какого-нибудь крупного города. На севере ценили южную материю, одинаково хорошо спасающую и от палящего солнца, и от холодна ночей на большаке.

— Но вы так и не ответили на мой вопрос, сестра Сонам, — заметил молодой человек, положив деревянную ложку в уже опустевшую тарелку.

Мужчина сел за стол и Сонам вернула ему взгляд, отличающийся от того, как смотрела на него раньше. Признание и внимание. Чтение законов гостеприимного дома и покаяние достойны уважения, ей не нужно было нечто большее, чтобы взять на себя заботу о лавке и ужине. По правде говоря и этого не нужно, если странствуя по миру у монаха есть силы сделать доброе дело для гостеприимного дома и подлиться едой с путником - он делает это с гордостью, ступая по праведному пути. Но ответ незнакомца был словно прикосновением Странника, подтвержающего верность решений, одобрение, о котором она не могла просить Пятерых. В то же время серверянку не оставляло странное чувство несоответствия. Разница между человеком, понибратски обнимающего хояина заедения и доверительным шепотом на пол таверны неосторожно рассуждающего про тьму под кожей и человеком, в чьих руках привычным жестом складывается святой пятиугольник, смиренно принимающим свою долю и желающий быть полезным была разительна. Достаточно вежливый, чтобы дождаться приглашения перед тем, как присоединиться к трапезе, но не достаточно, чтобы назвать своё имя перед тем, как начать её, хотя все прочие имена прозвучали. Девушка молча сложила руки похожим жестом, присоединяясь к молитве, перед ней была только чашка с водой: всё, в чем она нуждалась сегодняшним вечером.

-Я была бы благодарна разговору с человеком, сведующим в вопросах души. Мне показалось, вы говорили на эту тему с хозяином таверны? Это было бы полезно для моих исследований. - в какой-то момент, когда мужчина говорил что у него нет денег, чтобы оплатить лавку, но есть душа, ей почудилось... Что? Что, пьянчуга настолько неразумен и предлагает.... свою душу? В обмен на сломанную лавку? История, которую она будет рассказывать как добрую шутку, повествуя о своих похождениях. Конечно, он должен был предложить совет богослужителя, который поможет душе самого хозяина или что-то в этом роде. Это также кажется неуместным обменом, но не таким чудовищно нелепым.

-Как тебя зовут?

Шанталь не смутил тот факт, что незнакомец не представился. Эльфы по-разному относились к именам. Кто-то сокращал их, кто-то переводил на всеобщий, кто-то заставлял собеседников ломать язык и выговаривать и личное имя, и родовое, кто-то пользовался прозвищами.
Шанталь нравился короткий по эльфийским меркам вариант, которым она называлась сейчас. Старым знакомым вроде Болта, которым некогда была трепать языком, она могла простить и «Шану», магистру гильдии все еще приходилось держать под рукой шпаргалку с четырехсоставным «парадным» именем, высокородным заказчикам шпаргалка была не нужна. Для большинства деловых партнеров эльфийка была Шанталь, а как называли её друзья и родственники никто из присутствующих в таверне не знал.
Еще раз окинув пока еще безымянного гостя взглядом, эльфийка подумала, что при необходимости обратится к нему, используя слово «аш’шаам», грубую кальку со «странствующего служителя богов» на её родном наречии.

— Кто я неважно, важно — моё послание, — как по написанному процитировал парень "Странствия безымянного". Скорее художественную повесть, нежели каноничное описание легенд о путешествиях Странника по миру смертных. В некоторых странах двухтомник до сих пор считали еретическим текстом, за который грозило отлучение от церкви. Впрочем, на севере к этому произведению обычно относились куда более лояльно. — Но если желаете, — добавил служитель, — можете называть меня братом Эреном из Тароколии.

Тароколия... название, которое нечасто можно было услышать так далеко на севере. Религиозная столица крупной южной империи, которая последнюю сотню лет планомерно расширяла свои границы за счёт вольных городов и слабых соседей. Не настолько быстро, чтобы остальной мир воспринимал это государство как растущую угрозу, но целенаправленно, упорно и самое главное — довольно успешно. При таких темпах, лет через пятьдесят-сто она могла бы стать одним из ведущих игроков на политической арене Юга... если не развалится раньше. Ходили слухи, что империя сейчас переживала внутренний кризис — хотя подробности проблем южан мало заботили Север.

— Душа, сестра Сонам — есть частица божественного духа, — задумчиво произнёс Эрен, покачивая в руке кружку с вином. — Этому учат всех последователей Пятерых. Хотя безбожники с востока утверждают, что сущность человека состоит из элементальной магической энергии... но они так же ставят под сомнение саму природу наших богов, так что вряд ли вам будут интересны их взгляды. Да мне они и не ведомы в деталях, — тут же добавил парень, после чего сделал глоток вина. — Если у вас есть конкретные вопросы — задавайте их, и я попробую ответить. Но рассуждая в общем и целом я вряд ли смогу сказать что-то, неизвестное монахам Севера.

-Честица божественного духа, доверенная каждому из вас Отцом, Воином, Двуликой, Странником и Знающей. И вернётся она после смерти тела к создателям своим и обоготит их, изменяя саму сеть мироздания. Ваша ответственность, принесет ли душа свет и силу, или полная грехов запятнает лики их, погружая мир во тьму, ведущую к гибели мира. - Сонам кивнула, цитируя писание.

-Но писание молчит о сделках с... Сумрачным, будто их и нет. - девушка задумчиво смотрела куда-то за спину священнослужителя. Последователи Пятерых, если им и приходилось упоминать Тёмного, чаще использовали устоявшееся слово "Враг", подчеркивая неприязнь к скверне, которую тот распространял своим учением.

-Если душа - частица Божственного духа, как может человек продать её, не принадлежащую ему? И что присходит с душой дальше, не вернувшейся к Пятерым? В тех отрывках текстов Тёмного учения что я могла видеть, душа не упоминается, будто она и вовсе не ценность, так что ответ не очевиден. - она встретилась взглядом с Эреном. Признание в том, что читал подобные тексты, могло обрнуться проблемами для любого сжужителя Пятерым. Но северянка, кажется, не была смущена, её слова определённо не были случайной оговоркой. Хочешь услышать честный ответ - говори как есть.

-Ты, конечно, не можешь знать наверняка. - она почти улыбнулась. Или это отсвет от потрескивающего в стороне камина так лёг на лицо?
-Но я вижу, брат Эрен, что путь твой был долог и тернист, не встречал ли ты знаний, которые могли бы ответить на мои вопросы?

Услышав цитату из священных текстов Пятерых, Шанталь мысленно вздохнула. Даже кончики ушей дернулись, но под платком это осталось незаметным. Делить мир на черное и белое ей, серой эльфийке, было просто глупо.
«Лэ й’ажин да’уун нам жалин», - подумала эльфийка, без тени нет света. Чтобы не прерывать беседу двух адептов духовного совершенства, Шанталь сходила к стойке сама и вернулась с высоким бокалом того самого травяного эля, в котором отказала себе ранее. Слушать рассуждения о религии на сухое горло она не собиралась.

Эрен молчал. Всю ту часть речи Сонам, что последовала за упоминанием Сумрачного. Пока Шанталь аккуратно вставала из-за стола, чтобы взять себе выпивки — и даже когда она вернулась. Парень точно окаменел, уставившись пустым взглядом куда-то в недра кружки с вином. И всем своим видом наводил на мысли, что служителя богов не мешало бы потыкать палочкой — вдруг нежное сердце праведника не выдержало еретических разговоров и его хватил удар?..

— Мышка... будь добра, объясни своей подруге-варваше, почему болтать налево-направо о сделках с Ак'Немеримом — это охрененно плохая идея, — судя по всему, "Мышкой" была эльфийка. По крайней мере, именно на неё посмотрел парень, залпом опустошив свою кружку. — Хотя нет. Лучше молчи, — тут же добавил он, помотав головой. — Жалин хут'та крайом, й'аген шочо кур'ам.

Свет сжёг мозги, во тьме разрослись грибы. Произношение у парня было далеко не идеальное, но разобрать слова сумеречного наречия эльфийке не составило труда. Хотя к чему это было сказано всё равно оставалось загадкой. Обычно её сородичи говорили так либо про наземников, слишком много времени проводящих на солнце (используя первую половину), либо про подземные народы, известные своим... консерватизмом.

— Позволь дать тебе совет, Снежинка. В счёт за ужин и выпивку, — Эрен перевёл взгляд на монахиню. От былого смирения и благочестия в нём не осталось и следа, в серых глазах будто появились острые льдинки. — Забудь об этом. Меня не волнует, почему ты задаешь такие вопросы. Лучший друг детства по глупости расковырял каменюку со жрущим души артефактом внутри — навроде того, что у тебя припрятан? Возлюбленный попал под проклятие сумасшедшего жреца? Или ты сама по молодости-глупости вляпалась по уши в скверну?.. Мой профессиональный вердикт: дэт а'сдикс, как говорят огры. Конец. Точка. Смерть.

Вторая порция вина исчезла вслед за первой — с такой же скоростью. Отставив кружку в сторону, Эрен сложил руки на груди и откинулся на протестующе заскрипевшую спинку стула.

— А если это просто праздное любопытство — дай-ка я тебе кое-что объясню. Сердце-в-Глуби? Чёрная сторона Двуликой? Аспект Слепой Ярости Воина? Детишки, играющие в песочнице, — жёстко припечатал словом тёмных демиургов "служитель богов". — Водянистая кашка на остывших углях. Ак'Немерим? Вернувшийся с каторги душегуб и прожаренное до черноты филе горной виверны. С такими силами не заигрывают. И я предпочту с голым задом выйти против стаи бешенных гвекалинских ежей альтернативе в виде сделки с Сумрачным.

Шанталь подняла свой бокал и отсалютовала Эрену. Теперь ситуация ее искренне забавляла.
- Мы не подруги, аш’шаам. Я бы не стала здесь задерживаться, но заказ ма’аштар разбудил мое любопытство. Зачем северянке из храма Маджере то, что я ей принесла? Гильдия не одобряет подобных вопросов, но к несчастью для всех кроме меня, у меня с ней весьма формальные отношения. О, не стоит менять свое мнение обо мне или взывать к кодексу, Сонам. Я не собиралась добывать дополнительные сведения о заказе, так, чуть-чуть грела ушки. Лишнего я никому не сболтну.И не принимай близко к сердцу фразу про подругу, просто мы не настолько близко знакомы, чтобы использовать слово «ассаад’йикон», - девушка сделала паузу.
- А ты не так прост, как хочешь казаться, аш’шаам, - эльфийка довольно улыбнулась, вид у неё при этом стал еще более разбойничьим.

— Ещё один аргумент в пользу того, о чём я говорю, — указал большим пальцем на эльфийку Эрен. — Не знаю, как там обстоят дела у вас в горах. Но здесь, в Срединных землях?.. Спрашивать первого попавшегося под руку проходимца, несущего бред о спасении душ, про нюансы продажи этих самых душ Сумрачному — глупость, граничащая с безумием. Если повезёт, проснёшься на следующее утро без денег и с диким похмельем. Если не повезёт, нарвёшься на странствующего фанатика, который за такие вопросы попробует спустить с тебя шкуру. Если очень сильно не повезёт... тебе расскажут всё, что только захочешь узнать — и чуть-чуть больше.

Сонам выслушала священослужителя с уважительным вниманием, не перебевая. С таким же вниманием выслушила азартные вопросы развеселившейся эльфийки. Вопросы примерно из той области, о которой только что с таким негодованием убеждали не спрашивать. И новую тираду негодующего клерка.

—Не смею претендовать на дружбу, Шанталь. Отношения с гильдией так же не моё дело. Ответ прежний, если это важно для тебя. Из заботы о ближнем и поиска знаний. Он мог пренести много бед там, где был. Что до дальнейших планов, не буду утомлять тебя подробностями моих научных изысканий. Удоволетворила ли я твоё любопыство? - она не очень активно жестикулировала. Руки были сложены на столе, соприкачаясь только концами пальцев. Прямая осанка человека, привыкшего к долгим тренировкам, отличающаяся от статной напряженной осанки военных. Рассправленные плечи, прямая спина, поза казаась расслабленной. Гибкой. Неподвижность, готовая в любой момент стать движением естественно, без преодоления.

—Благодарю за совет. Это ценно и я буду его помнить. - кивок головы для клерика, обозначающий благодарный поклон. Словно выслушала заботливую и тактичную речь священослужителя, совет которого попросила, а не полную высокомерной издёвки экспессивное непрошенное нравоучение.

— Но ты так и не ответил на мои вопросы, брат Эрен. Очевидно, ты хорошо разбираешься в предмете вопроса. - немного подумав она добавила.
— И, если ты не относишься к первым, желающим обеспечить похмелье и вторым, пытающимся спустить шкуру, то чуть-чуть больше. Возможно ли отличить человека без души от прочих? Что изменяется?

- Сойдемся на том, что все здесь собравшиеся не слишком-то хорошо следят за словами? - предложила Шанталь, - то, о чем услышали в заведении у Болта, не разносят на каждом перекрёстке за пределами этих стен, иначе ценность таверны значительно упала бы в глазах многих. Однако об осторожности забывать не стоит. Здесь не имеет значения, каких религиозных убеждений ты придерживаешься, и самому Сумрачному первым делом сунули бы под нос прейскурант, но всё же…. Сегодня под этой славной крышей достаточно новичков, которые могут быть не слишком хорошо осведомлены о традициях. Если вы намерены продолжать теологический диспут, я бы озаботилась пологом молчания или же переместилась в кабинет. Могу активировать артефакт с заклинанием в качестве платы за свое любопытство, - эльфийка получала истинное удовольствие от беседы и странным образом подобравшейся компании.

- Спасибо, Шанталь, это было бы очень кстати. Ты права, я должна была позаботиться об этом ранее. - говоря это, "Снежинка" не отводила внимающего, терпеливого взгляда от мужчины.

Шанталь кивнула, расстегнула застежку, скреплявшую ворот плаща, задержав её в руке чуточку дольше обычного. Вокруг стола тут же образовался магический полог, отрезавший троих собеседников от остальных посетителей таверны.
Эльфийка повела плечами, потянулась и снова замерла, взяв в руки бокал с остатками эля. Сторонний наблюдатель без магического дара не заподозрил бы подвоха. Ну, жарковато в таверне ближе к середине ночи, не без этого, ничего необычного в том, что серая решила снять плащ.

— Я отношусь к исчезающе редкому типу людей разумных, — судя по тону Эрена, этот тип людей действительно находился на грани вымирания. Потому что имел единственного представителя в лице самого парня. — Тех, кто знает достаточно, чтобы держаться от всего, что связано со Скрытым, как можно дальше...

Насупившись, молодой человек с неодобрением во взгляде проследил за манипуляциями Шанталь. Оставалось только гадать, чем же ему так не угодил созданный эльфийкой полог тишины, который создал возможность продолжать разговор на сомнительные темы... Когда же с предосторожностями было покончено, Эрен раздражённо цыкнул языком и вновь потянулся за бутылкой.

— Весело... да, прям умираю со смеху тут... — едва слышно пробормотал парень, наполнив кружку почти до краёв. Но вместо того, чтобы немедленно залить выпивкой свои горести, Эрен просто указал на неё рукой и спросил Сонам: — Кому принадлежит вино в этой кружке?

-Тебе. - она задумчиво смотрела на вино. Она предложила вино страннику и теперь он, конечно, может распоряжаться им по своему усмотрению, хоть Ак'Немериму в покои доставить. Простая, очень простая аналогия слишком легко отвечала на вопрос, как можно продать душу, делая вопрос нелепым. И почему-то не устраивала Сонам поначалу. В вопросе была попытка понять лучше саму природу души, частичку божественного духа, которую предлагали сравнить с земной субстанцией. Как если бы она указала на круглое облако и спросила бы, возможно ли его съесть, если да, то как? А собеседник бы сорвал с дерева яблока, сказал "Вот, посмотри" и откусил бы кусочек. Её понадобилась три вдоха чтобы усмирить гордыню нашептивающую, что сама монахия знает лучше, с чем можно и с чем нельзя сравнивать душу, и принять позицию собеседника как рабочую гипотезу. Если задаёшь вопрос, будь готов принять ответ, которого не ждёшь. Это откроет новые горизонты.

-Предполагалось что ты либо выпьешь его, либо откажешься, как писанием предполагается что мы возвращаем душу Пятерым тем или иным вариантом. Но видимо есть еще варианты. Ты, безусловно можешь отдать вино врагу ли, другу ли. Или разлить его. Или помыться им. Или использовать для приготовления, глинтвейна, соуса, превратить его в уксус... Значит ли это что у души есть куда больше путей, чем известно миру? Она так же может быть истрачна в пустоту, не возвращаясь ни к Пятерым, ни к Сумеречному? Или стать чем-то принципиально другим? Что такое уксус из души?

— Ха... — брови Эрена удивлённо поползли вверх. Помолчав немного, он со вздохом признал: — Ладно, этого я не ожидал. Возможно, под красивой чёлкой у тебя не только свежий горный воздух.

Взяв кружку, парень пригубил немного вина — скорее чтобы занять чем-то себя, нежели из-за пламенной любви к местной выпивке. Вид он при этом имел крайне задумчивый, пожалуй даже — мрачный. Но сейчас Эрен, по крайней мере, не метал взглядом молнии и не исходил ядом насмешек. Прогресс был налицо.

— О том, что можно проделать с душой, спрашивать лучше не у жрецов и священников, а у магов. Точнее — у некромантов. Эти ребята собаку съели на манипуляциях сущностями. Хотя найти некроманта с целой крышей — та ещё задачка... — отрешённо произнёс парень, машинально выбивая какой-то странный ритм пальцем по кружке. Испустив ещё один усталых вздох, он продолжил: — Если по-простому, душа — это энергия. Чем-то родственная мане, хоть и куда более сложная в обращении. Но владея нужными знаниями, эту энергию можно использовать... да как угодно, наверно, — дёрнул плечом Эрен. — Весь вопрос в эффективности, как и с обычной магией. Хотя я не понимаю, почему для тебя это такое откровение, Снежинка, — добавил он с тенью усмешки. — Я думал, в горных монастырях вас всех с детства учат использовать внутреннюю энергию, чтобы разбивать лбом булыжники и левитировать-медитировать...

Сонам смотрела как жрец мрачно пьёт пиво. Одна бровь Монахини вопросительно приподнялась... Нет, показалось. Прежнее выражение серьёзного внимания.
-Ты слишком добр, брат Эрен и определённо мне льстишь. - благодарно кивнула она на слова то ли про красивую челку, то ли про наполнение пространства под ней.

-Я полагала что к некромантии может прийти как маг, так и жрец, если он служит Сумеречному и питает силы его тайным знанием. Чтобы поднять мёртвого нужно быть достаточно близким ему, а значит немного магом и жрецом одновременно, в той или иной степени. Сведующий в темноте под рёбрами, называющий Сумеречного по имени и всё такое... - объяснила она свой выбор.

-Но мне понятна ассоциация с магами, столь благочистивый священослужитель просто не может допустить мысли что жрец может быть связан с некромантией, прости если оскорбила твои чувства. Я обязательно воспользуюсь твоим советом. - абсолютно серьёзно добавила она.

-Учат. Тренировками и аскезой монах укрепляет Дух, Тело, и Разум, что даёт ему силы. - согласилась девушка. Настала её очередь задумчиво постучать пальцем по столу прежде, чем её внимание вернулось к собеседникам.

-В большинстве религознов текстов дух и душа используются как одно, но не везде. Как будто их нужно развести, но умы немного запутались и не знают как это сделать. Для этого нужно понять почему там, где не помогут артефакты магической силы и темная магия самого сумеречного души дают новые свойства. Я думаю что чтобы "разбивать лбом будыжники" нужен сильный дух, крепкий лоб и побольше горного воздуха в нём. Но душа как будто находиться в другой плоскости. Она может очерниться или очиститься, чего не скажешь о мане. Она изменчива. Запертые в предмете души не сливаются, как сгустки манны. Молния обладает энергией, но не душой. Душа как-то связана с личностью... - немного нахмурившись, она посмотрела в собственную кружку, увидев смутное своё отражение. И продолжила после не большой паузы.

-Поднятые некромантией мёртвые двжимы энергией, без души. Наверное, некроманта я ещё не нашла, но воспользуюсь твоим советом, брат Эрен. Но больше меня занимает, что те, кто продали душу, отдали её артефакту продолжают жить... Есть, пить, говорить, принимать решения. И ещё люди, рожденные без души, подкидыши фейри, никто не смог до сих пор описать отличие от прочих. Если, конечно, это всё не миф.

Шанталь аж элем поперхнулась. Люди и их рассуждения о душах вызвали у неё приступ икоты. Но упоминание некроомантов и намеки на измененных существенно сократили время, которое понадобилось эльфийке, чтобы справиться с собой.
Янтарные глаза потемнели, на мгновение за столом стало тяжелее дышать. Наваждение сгинуло так же быстром как появилось, но разбойничьи искорки так и не вернулись во взгляд Шанталь.
- Однажды столкнувшийся с теми, кого коснулась печать артефакта, больше никогда не перепутает их, измененных, с обычными людьми или представителями других рас.

— Не надо делать из меня святого праведника, — фыркнул Эрен после замечания о его благочестивости. — Просто жрецы, балующиеся некромантией, обычно ничерта не понимают в том, что они делают. Во всём полагаются на могущество покровителей, а не на собственные знания и навыки.

Выслушав серую эльфийку, парень только пожал плечами.

— Она права, отчасти. Трудно спутать пустой стакан с полным. И если вино в нём заменили на что-то иное...

Точно фокусник на ярмарке, Эрен провёл свободной рукой над своей кружкой. В следующую секунду без какого-либо предупреждения оттуда повалил едкий дым, раздалось яростное шипение. Картинно отставив кружку в сторону, служитель богов дождался, пока глиняная посуда почернеет, сморщится, потрескается и рассыплется жирными хлопьями.

— ...понять это обычно тоже не слишком сложно, — невозмутимо закончил парень, положив на стол уцелевшую ручку от кружки.