Хочу только сделать одну оговорку сразу. Я все же считаю, что тексты, затрагивающие подобную тематику, не пишутся просто так, а с большой вероятностью базируются на, сформулируем максимально обтекаемо, неких точках соприкосновения с реальностью и вырастают из них же. Поэтому, на всякий случай, чтобы не вытащить то, чего, вы, возможно, вытаскивать и вовсе не хотели (или хотели, но не осознавали), постараюсь не лезть, куда не надо и не делать громких выводов, а сконцентрироваться на образно-смысловом аспекте и рассматривать рассказ с этой позиции. А так просто знайте, что вашу историю услышали, вероятно, не так, как вы хотели, не полностью, но тут уж ай дид май бэст. Все же анализ рассказов - это немного игра в испорченный телефон. И да, тематика тяжелая, но я считаю, что о ней нужно говорить. Поехали.
В самом начале интересно, как дается обманка читателю. Дескать, герой вот он - Канъер. Про него и будем говорить. Кажется, что Амадина всю дорогу будет второстепенным персонажем, но потом вы это немного переворачиваете.
Ведь настырное наваждение об этом полузнакомом месте никак не желало его отпускать. – Нашла отсылочку, которую не заметила при первом прочтении. Тонкий намек на дальнейшие события рассказа.
Рисунки, изображения – важные элементы истории. Именно разглядывая их, Канъер вспоминает о себе настоящем, будто фотоальбом пролистал.
— Опять забыл, как меня зовут, верно? — Девушка закатила глаза, все еще не переставая улыбаться. — Что же, для того, кто видел снег это, наверное, позволительно.
— Я не помню, чтобы видел его по-настоящему. Скорее, все было наоборот. Снег видел меня. Такое ведь бывает?
Что это за снег такой? Одна из ассоциаций вообще была с наркотой какой-нибудь, если честно. А так, следуя за белым СПГСом, можно попробовать покрутить этот образ.
Снег - некая белая субстанция, которая почему-то забирает память (белое забвение?). Вкупе с дальнейшими событиями, приходит на ум ассоциация с белым листом бумаги. С условным холстом. Вот это «Снег видел меня», если просто включить ассоциативное мышление, у меня лично вызывает желание перефразировать одну известную цитату на «Если начнешь всматриваться в Снег, то Снег начнет всматриваться в тебя». Можно конечно, в контексте дальнейших событий, представить вот это всматривание творца в условный белый лист и представить, как он сам и эта белая пустота смотрят друг на друга (творческий кризис?), но это я уже где-то на -20м уровне СПГС под землей.
Возвращаясь к вопросу пропавшей памяти. Снег, заметающий следы прошлого, стирающий память. Предположу, что всех бывало вот это ощущение, будто еще миг и провалишься в белое небытие, если смотреть на снегопад, особенно снизу вверх, задрав голову. Так что образ снега тут хорошо по-моему вписался. В нужном месте, в нужный час(с)
Канъер уставился на желтую траву за окном лимбуса. Тяжелый ветер медленно истирал ее в пыль. – красивое
тесного нутра лимбуса – ну, тоже ведь хорошо
Этот округлый летательный аппарат, увенчанный лопастями и усеянный стекляшками окон был основным способом перемещениямежду бороздами. – а тут почистить бы, например, откровенная канцелярщина полезла (кстати, только сейчас дошло, что борозды красиво стыкуются с мозгвовыми извилинами)
Разрастающимися язвами на теле измельчавшего мира, в чьих нарывах лязгал и скоблил твердь железной грудой рокочущий вал из крючьев и металлических обломков. – А тут вот прям хороший пример, чтобы сказать то, что хотела в начале отзыва. Не знаю, сознаете ли вы, автор, почему текст читателям тяжело зашел или нет, но я тут недавно в процессе написания отзыва на рассказ одного хорошего человека (местами созвучного, кстати, с вашим и по проблематике, и по стилистической подаче в чем-то) пришла к некоему выводу и о вашем рассказе тоже. Поделюсь, ибо, чем нечистый не шутит, может оно вам пригодится.
В общем, на примере предложения выше хочу сказать, что оно таки перегружено абстрактными образами. То есть оно как бы должно давать визуально насыщенную такую, яркую картину, и оно дает, и поначалу читаешь и видишь эти борозды-язвы, а спотыкаешься как раз на абстрактном рокочущем вале из крючьев и металлических обломков. В итоге воображение вроде уже готово дорисовать этот образ, но, блин, вал? Слишком неопределенно, и мозг спотыкается (ну, по крайней мере, мой). В итоге получается одновременно и понятно, и непонятно. Картина остается незавершенной, а мозг задается вопросом «а чо это было-то?». Читатель не успевает за вашими образами. Вроде и предложение уже закончилось, а картинка зависла и не подгружается. Хочется выдать ошибку и перезагрузиться, а не вот это вот все))
Или вот такой пример.
Сердце в ее груди недовольно пропустило удар. Ответило что-то на языке одуванчиков и солнечных узоров. – Тут я вроде понимаю даже, о чем вы. Это тоже чисто ассоциативная такая штука, но она прям больно тонкая, больно расплывчатая. С одной стороны здорово, что вы так умеете, с другой – так на текст «…смотреть могут не только лишь все, мало кто может это делать». И это уже действительно дополнительная работа для мозга при чтении. И тоже грозит зависанием читателя, который может за потоком этих образов не успеть.
Там же еще предполагается смешение каналов восприятия, как мне кажется (образ, несмотря на простое текстовое оформление, сложный, ну, вот, сколько, допустим, в этом «языке одуванчиков» каналов замешано? Это же и визуалка, и аудиальный, как минимум, а при богатом воображении еще и запахи с тактильными ощущениями подключаются, даже вкус – я вот эту легкую горечь чувствую и сразу еще и «Вино из одуванчиков», в котором своей образности навалом, в голову приходит).
То есть вот этот образ пропустившего удар сердца, замершего на короткий миг после вопроса героини пустоте (— Что, если я стану тяжелейшим бременем? Что если я сделаю лишь хуже? — Шепотом обращалась она к пустоте. — Что, если на самом деле путь в никуда это единственный возможный путь?) – это прям хорошо, красиво и отражает мгновение ожидания ответа то ли от пустоты, то ли от себя самой. И собственное сердце ей отвечает смутным ощущением, которое вы так изящно описали, но которое крайне трудно представить, его, по-моему, можно только именно что ощутить. И причем, ответ-то мы понимаем, исходя из этих ощущений. Одуванчики и солнечные узоры – это же лето, свет, тепло, жизнь, надежда и т.д. Т.е. сердце героине дает по сути позитивный ответ на вопрос, обнадеживает.
Просто имейте это ввиду, если вдруг не знали. Я не указываю вам, как писать, это ваше право, но, поскольку свой текст является зачастую слепой зоной, говорю о том, что заметила.
Забойщики, чьей целью является устранение «всех преткновений».
«ЗАОБЙ СУЕВУТЕСЩТ ДЛЯ ТГОО ЧОБТЫ ПОИРТДВОЬ ЗОАБЙ, ЗАОБЙ СВЕУЕСУТЩТ ДЛЯ ТГОО ЧБОТЫ ПОТРОВИДЬ ЗОБАЙ, ЗБАОЙ СТВЕСУЕУЩТ ДЛЯ ТГОО ЧБТОЫ ПВОИОТДРЬ ЗБАОЙ» - Забой существует для того, чтобы проводить забой?
Что это за забой ради забоя? Вообще само слово «забой» жутковатое в рамках нарисованного вами мира. Это слово же и ко всем этим горнодобывающим штукам и к забою скота, например, относится.
С присущей ей несерьезностью она расставила в разные стороны руки, корча своему напарнику пантомимы. Она явно хотела, чтобы тот был порасторопней. – Как вы хорошо и замысловато образы выкручиваете и как порой беспомощны, когда речь идет о стандартных предложениях, где нужно описать конкретику и действия человека. Странный контраст, любопытный даже. Не знаю, чем он вызван. Тут вот даже ошибка затесалась. Пантомимы же не корчат, их показывают, а корчат рожицы, и при этом, как-то непохоже, судя по вашему тексту, что оно тут нарочно.
Юноша зашагал… - Не надо про юношу, мы же знаем его имя, у меня вот тоже такая «болезнь» случалась раньше постоянно (да и теперь проскакивает, чего уж), персонажей в мужчин, женщин, юношей и т.д. отправлять)) Лучше и правда использовать имя или местоимение) А то он тут везде Канъер, а потом внезапно юношей стал, как будто перескочили на другого, еще неизвестного нам героя.
…двоица стояла на пороге картинной галереи – Тут сначала тоже мозг озадачивается этой двоицей, секунду спустя конечно понимаешь, о чем речь, но тут подобное авторское нововведение как-то слегка режет глаз. Вроде предпосылок для подобных номеров в предыдущем тексте не было)) Короче, имхо, но «двоица» тут немного как на корове седло. Будь у вас изначально по тексту авторские словечки, было бы, наверное, норм, а так слишком внезапно оно на голову читателя сваливается. Хотя слово само по себе неплохое, в чем-то даже интересное.
С началом второй части я не могла понять, на ком же из героев там фокус. В итоге решила, что, наверное, все же на Амадине, но потом все чет как-то плавает. И тут немного начинает раскрываться ее образ да и вообще то, зачем она там.
Пальцы ее легли на неудобную рукоять пистолета, больше напоминавшего приспособление для инъекций. Он был медным и продолговатым. С прозрачной колбой у основания, в которой безостановочно рябило черно-белое нечто. Плененный в стекле белый шум.- Однако здравствуйте)) Еще один гибридный символ забвения и белого цвета. Кстати, тут пришло на ум, что «забой» и «забвение» - весьма созвучны. Ох и шалун вы, автор, ишь, устроили тут игры разума)))
Его обладательница спешно склонилась… - Ну, нинада так(( Это как в примере с «юношей». Нехорошо.
— Самоубийство. — Объявил Канъер. — Написано, что здесь жила одинокая женщина. Но при этом всем нас вызвал ее малолетний сын. Разве это не противоречие?
— Ага, да. У тебя интересные шутки, Канъер. — Попыталась ухмыльнуться Амадина, норовя задрать голову чтобы увидеть, что написано на листке. — Это ты сам нарисовал?
— Я не понимаю. — Недоуменно ответил юноша.
— Что ты не понимаешь? — Девушка прикоснулась к планшету, пытаясь повернуть его к себе. Она не видела никаких букв которых читал ее напарник. Только лишь великое множество одинаковых темных точек, образующих нечто похожее на спираль. — Что это за узор?
Еще одна отсылка к тому, что дело пахнет керосином касается напрямую Канъера. Спойлер: так и есть. И после прочтения уже очевидно, что он и есть тот самый мальчик.
Дальше там такая интересная штука происходит, когда Амадина смотрит на некие узоры на планшете Канъера, ее нехило так кроет и повторяется сценка из начала второй части. Она снова говорит, что забыла, зачем они здесь, снова роняет оружие.
Что ж там за символы такие, которые понимает лишь Канъер, и которые вызывают сбой матрицы в случае с Амадиной? Причем, он-то сам этого словно тоже не замечает. Маячок, который говорит нам о том, что и Амадина потеряла контроль в мире Канъера. Она мне видится неким проводником, который вместе с Канъером блуждает по просторам его бессознательного, чтобы либо привести его к какому-то правильному решению\действию, либо… забить? Оружие с белым шумом-то у нее, а не у него. Но вжух – и роли будто бы меняются.
Потом еще эта вот странная штука, которая стоит и пялится на Канъера «своими бездонными глазами». Кто она? Мертвая мать? Пустота? Образ депрессии? Или сам Канъер, его темная часть, отщепленная от остальной личности после пережитого? Память человеческая – штука затейливая и порой любит подтирать травматичные события. Может потому Канъер и не помнит, что случилось. Слишком это оказалось для психики ребенка.
Оно безразлично смотрело на Канъера своими бездонными глазами.
Тогда он вновь испытал это тревожное чувство.
Словно он падает в пропасть.
Но не в ту, в которой безостановочно лязгали и змеились сплавившиеся воедино зазубреныне железки механизма.
Иную.
Исполненную бессмыслием и небытием.
Про пропасть хорошо.
Будто он был каким-то самозванцем, забывшим текст собственной жизни. – Прекрасно. И по вложенному смыслу, и по форме.
— Просто пытаюсь узнать о тебе хоть что-то, Канъер. Способен ли ты чувствовать любовь, например. – Это вот еще больше отдает проводником-целителем-палачом каким-то, что-то типа три в одном (и дальше, по ходу текста, мы видим из ее речи, что так оно и есть, она говорит, что хочет помочь). И такое ощущение, что по итогу этого «путешествия» по миру Канъера, ей придется взять на себя только одну из этих ролей. Хотя, судя по дальнейшим событиям, там и Амадина потерялась в этих глубинах. Переоценила свои возможности что ли.
Разрастающимися язвами на теле измельчавшего мира, в чьих нарывах лязгал и скоблил твердь железной грудой рокочущий вал из крючьев и металлических обломков. Это был неостановимый извивающийся механизм, что будто желал продраться наружу из скорлупы пленившей его тверди, из-за чего та расходилась бесчисленными трещинами. – Ну, чем не метафорический образ внутреннего мира сломанного человека?
Вот эта комната – последнее прибежище (или все же тюрьма?) той женщины – очень образно описана, очень хорошо. Начиная от перемежающихся красок и черных отметин (образ ран, которые получила психика\душа?), они чем-то напоминают пули, особенно когда говорится, что отметины одинакового размера.
Сами же стены, в тех местах которых не касались краски были усеяны бесчисленным множеством черных отметин одинакового размера. Ими был заполнен потолок. Усыпан пол. Спиралями и волнами они подбирались к самому центру комнаты, где на крюке от люстры свисала вниз толстая веревка, переходившая в петлю. Она все еще вжималась в потемневшее горло повешенной женщины своей неумолимой хваткой. Прилежно исполняла вложенный в нее бесхитростный замысел. Ведь это была простая и податливая вещь, сотворенная с единственной целью — оборвать злосчастный орнамент существования. Разломать незримые ростки намерений и мечтаний. Подменить мучительное восприятие и присутствие беспредельной тишью забвения. И вот, все цветастые ассоциации и неродившиеся творения, сыскавшие свое последнее пристанище в сердце мертвой изобразительницы теперь стекали по ее обезображенному телу, бессильно погибая в темных и бессмысленных кляксах смердящей гнили.
С кляксами смердящей гнили чувствую какой-то перебор, хотя в контексте тематики, это, наверное, подходящий образ.
Вообще, если так подумать, только ли это мертвая мать Канъера? Если в СПГС уйти, то можно увидеть в ней еще и смерть творческого, созидательного начала, смерть воли к жизни, если так можно выразиться.
Снежная белеса – хорошо и кажется к месту, хотя вот за «двоицу» я вас ругала, но тут придираться не буду
В следующей части, которую вы обозначили красивыми разными штуками, как третью, наконец, становится понятнее и подтверждается теория об Амадине-проводнике.
Вот эти ее разговоры с Канъером про чувства, просьба поговорить с ней, объяснение, что она хочет помочь, чем-то напомнили разговоры с потенциальным самоубийцей на мосту, который вот-вот сиганет вниз. Хотя, я не уверена, как на самом деле такие разговоры надо вести, но вот впечатление такое.
Ну, и Канъер вспоминает то, что, видимо, хотел забыть, понимает, что это его мир, и начинает куролесить с местечковой реальностью. Хочу отметить, что описано это все очень хорошо. В детали вдаваться не буду, итак уже отзыв огромный выходит.
В общем, девушка с возложенной на нее задачей достучаться до Канъера не справилась, собственно, она уже готова была и себе пустить белое забвение в лоб, но раздалось мнимое спасительное для нее: «ПЕВРРИ СЕНАС… ПЕВРРИ САНЕС… ПВРЕРИ СНЕАС… ПВРЕРИ СЕНАС» - Прерви сеанс.
Перед ней предстал образ ее самого заклятого врага. Образ существины, влачащейся по полю из тысяч гиблых сердец. Явления, что подстерегало всякого кто желал для себя чего-то большего чем смерть. –
Выпустив из рук ножницы, девушка вновь рухнула в бездну, но на этот раз она была иной. Перекроенной на другой лад. Пустой, безжизненной и практически беспросветной. Разве что внизу теперь виднелся столь желанный предел. Округлый омут с застоялой водой. Тесное и узкое дно колодца, распахнувшее свои холодные объятья. Маленькая картинка, которую Амадина берегла так же трепетно, как и Канъер берег свой рисунок с белым лесом. – Хех, и тут якоря) Ну, оно логично)
«НРАШУНЕИЕ ПРОЕЦДУРЫ ЗБАОЯ ПВОЛЕЕЧТ ЗБАОЙ ИНИЦИТАОРА, НАРУШНЕИЕ ПОРЕЦДУРЫ ЗБАОЯ ПВОЕЛЕЧТ ЗБАОЙ ИНИЦИТАРОА, НРАУШНЕИЕ ПОРЦЕДУРЫ ЗБАОЯ ПВОЛЕЕЧТ ЗБАОЙ ИИНИЦТАРОА» - И тут понятно, на какой риск идет Амадина, решившая нарушить некие правила забоя и помочь Канъеру.
Таков замысел этой процедуры. Сломать орбиту и выжечь преткновение ради того, чтобы начать все сначала. Но я бы хотела поступить иначе.- Блин, вот, наверное, я просто слишком долго пишу этот отзыв, но, похоже, уже перестаю понимать, что происходит))
Забой со стороны забоя представляется даже неким благом. Мол, придем мы тут все сломаем, очистим и начнем сначала – казалось бы, ну чисто Шива разрушительно-созидательный, но при этом, насколько я поняла, работа забойщиков – найти то больное, пораженное болью и травмой место в психике\уме человека, и просто выжечь его этой своей белой штукой.
Что там при этом теряется, куда эти непрожитые эмоции уходят – непонятно. Осталось еще не совсем ясно, можно ли от такой «процедуры» отказаться или всех подряд травмированных под забой гонят? Вероятно, всех, потому как непохоже, чтоб им давали выбор. А Амадина такой выбор Канъеру дала – дала возможность снова почувствовать, вычистить свою душу самому с помощью творчества, как мне видится. Еще и совет, пусть очевидный, но вполне жизненный дала – не живи прошлым, живи будущим.
И Канъер ему последовал, приняв от нее сердце (это, кстати, напомнило «Ходячий замок», сценку, где Софи вкладывает Хаулу сердце в грудь). Причем, он не только вспомнил, прошлое, начал принимать его и осознавать, но и отважился взглянуть на то, что, наверное, можно назвать сутью забоя. И увидел, что за всем этим декларируемым «причинением добра» стоит обычный человеческий страх, «невыразимый ужас перед безысходностью».
То есть вот это «я знаю, как тебе лучше» и насильственное запихивание всех под одну гребенку, если честно, вызывает ассоциации в данном контексте с принудительным лечением. А Амадина нет-нет, но мелькает в образе доброй феи-медсестры, которая единственная приняла нетривиальное решение и спасла тем самым мальчика (отдельный вопрос, чего ей это стоило). Это если историю перевести на более привычные образные рельсы.
Нда. Сижу я над этими своими почти 16к знаков ковыряний и думаю, как докатилась до жизни такой)) Надеюсь, что хотя бы некоторые моменты будут полезны автору или тем, кто решится прочитать рассказ. А так сказать ту можно еще много, очень много - образов, слоев дофигища просто. Это я еще так, слегка ковырнула.
Наверное, скажу напоследок про невыразимый ужас и закончу отзыв, а то, знаете, все эти размышлизмы довольно много времени и сил жрут, в том числе эмоциональных.
Не страх ли это перед смертью? Перед пустотой, которой она кажется нам, живым? Не страх ли перед ней, как перед вселенской бездной, в которую многие так и несутся, точь-в-точь ваши изобретатели забоя с шорами на глазах?
А, еще добавлю, что вы можете очень, вот прям очень хорошо и образно писать, но такое ощущение, будто то ли спешили, то ли еще стиль не до конца выработался. И местами я ругала вас за перегруженность, есть такой грешок у вашего текста, но зато в других местах он шикарен, вот те же абзацы ближе к концу, например. Будто бы вы, наконец, расписались как следует.
Так вышло, что на ПФ ваш текст мне не попался, и я не смогла его оценить, собственно, проволынила и возможность оценки в финал, т.к. немного поломалась после первого прочтения. Малоутешительно, но имейте ввиду, что было бы да и да в итоге. Желаю огромной удачи в дальнейшем творчестве и найти своего читателя.
Истерзанные красками сердца, Обсуждение. Весна 2022
Список форумов · Архив «Пролета Фантазии» · «Весенний Пролёт Фантазии 2022»
