Посторонним выход запрещен, Кайрэ

Шрам был слишком слабоинформативен. Да и вдова на девочке была слишком сильной, для того, чтобы быть лишь отбитой копией.
Время...
Время примерно накладывалось на тот большой излом в линии жизни темного, что говорил о смертельной опасности - года три-четыре назад.

Тогда Ника пошла другим путем - решмла глянуть как давно вдова сидела на Ире.А еще взглянула на свою собственную линию жизни, на тот ее участок пока она спала, не выглядел ли он так же блекло, как линия Николая до 50 года.
- Ир, а это плетение, что ты испортила, где и еменно оно находилось?

Ира уже перестала быть веселой. В девочке зарождалось беспокойство, волнение. Смена обстановки, новые виды, учитель - пусть и спящий, но рядом, уже не перевешивали на чаше весов общей подозрительности ситуации.
- Везде, - буркнула она, - Я совсем немножечко переплела...расплела...на руке. Маленький кусочек. Воот такой...
Она показала пальцами щепотку и замолчала. Голос снова сделался виноватым и очень грустным.
- Это было так плохо, да? Это из-за этого к дяде Коле стали страшные дяди приходить?
Вдова сидела на Ире не так давно. Тоже что-то около трех лет, даже ближе к двум. И все время, вплоть до вчерашнего дня, она, судя по всему, находилась в режиме ожидания.
Ее же собственная, Ники, линия жизни начинала заметно блекнуть в промежутке от одного до трех лет назад. Лишь маленький кусочек был ярким и живым.
Любопытство заставило заглянуть к линии жизни Сергея - и вот у него-то линия эта была яркой, нормальной, живой до самого начала. Да, со своими завитками и сильными перегибами - которых, к слову, было не очень много, но никаких блеклых участков на его жизни не было. Разве что последний отрезок был чуть темнее - вероятно, то были тридцать лет, проведенные им с проклятьем оборотня.

- Скажи мне еще, дядя Волк, когда последний раз приходил? А я тебе расскажу, почему мы здесь,- пообещала целительница.
Ника всмотрелась в яркий и живой кусочек своей жизни. Надо было все же разобраться с этими линиями. Понять, что значит эта блеклость.

- Зимой, - даже не задумываясь, ответила девочка, и помедлив, добавила, - Он мне тогда браслетик подарил, как пришел. А когда уходил... Вообще ничего не сказал.
Она снова подошла к окну, и прижалась носом к стеклу.
- Почему мы так убежали? - спросила, наконец, она. Тихо-тихо, и немного испуганно - За нами пришли черные братья, да?

- Я не знаю точно, кто они, но думаю, да. Дядя Волк нас всех спас. Дядя Коля же...- Ника подумала, глянула на девочку, вздохнула.
Рано или поздно она узнает. Да, она еще маленькая, но уже успела натворить дел. Если все время держать ее в неведении, она так и будет бездумно творить мелкие проказы, которые могут иметь большие последствия. Сила - это ответственность. Огромная ответственность. Это первое, чему ее научил Игорь, еще до того, как она стала Светлой. Теперь же, пока Ира была под влиянием лучиков и Ника могла ее успокоить в любой момент, пришло время правды. Время взрослеть.
- Это сложная история, Ир. Я сама еще не собрала ее воедино, но знаешь, я не хочу тебе врать. Это будет нечестно. Дядя Коля... Запутался. В такие моменты проще всего не заметить верного выхода и выбрать дурной путь, плохой путь. Он его и выбрал. Озлобился, пустил в сердце плохое... Я не пришла по своей воле, Ира. Я пришла спасти своего папу. Дядя Коля хотел одеть на меня октарон, в обмен на его жизнь. Это такой артефакт подчиняющий. Ты становишься куклой, полностью зависимой от хозяина или... если в тебе достаточно сил, чтобы сопротивляться этому - умираешь. Но ему это не удалось. И тут два варианта, он либо хотел спасти любимого человека, заставив меня исцелить его, что глупо,- она пожала плечами,- достаточно было бы просто попросить. Либо, условием спасения это человека было подчинить меня и передать, как ты выразилась черным братьям. Этот вариант более вероятен и обьясняет, как они так быстро узнали, что ему это не удалось да явились за мной. Правду мы узнаем, когда он очнется. Поэтому сейчас вернется Елисей, мы позавтрскаем, я вылечу твоего дядю Колю и мы все сядем и поговорим.

- Дядя Коля не плохой. - едва дав ей договорить, тихо произнесла девочка, опустив голову вниз, - Он добрый! Он очень добрый! Вы ошибаетесь!
Она подняла на Нику глаза. Испуганные, неверящие глаза, которые от обиды уже застилала влага слез. Глаза не верящие... Но вдруг очень и очень понимающие.
- Он хороший, он хороший, хороший! - повторяла она, как мантру, сжимая маленькие кулачки, - Он от черных братьев ушел, чтобы быть хорошим! Он не хочет никому зла! Никому! Это неправда! Это я во всем виновата! Я! Это я испортила его маскировку! Он не говорил, но я ведь все поняла! Все! Поэтому они пришли! Они требовали вернуться! Это не он, он хороший, он не виноват! Это все я, я, я!
Она разрыдалась, и пулей рванула к двери. От боли и ужаса, которыми сейчас полнилась ее аура, становилось не по себе.
И как раз в этот момент дверь распахнулась, и на пороге появился Елисей, державший на пальцах одной руки поднос, с горкой заставленный едой.

Ника задействовала лучики. Успокоение, избавление от страха , от боли, от переживаний. Мир, покой..." Вернись!" - сильный посыл, требовательный, но в то же время спокойный и этот покой вселяющий.
Целительница вздохнула.
- Разве я говорила, что он плохой? Запутался. С кем ни бывает... Хочешь сбежать? Оставить его здесь одного, свести все усилия дяди Волка спасти нас на нет или помочь, Ира. Подумай об этом. Сила - это в первую очередь ответственность. За свои действия, за своих близких. От нее не убежишь,- голос у Ники был спокойный и уставший, очень уставший.

За секунду до того, как встретиться с Елисеем и его подносом, девочка поникла, и поплелась обратно. Послушно села на кровать.
Тихонько шмыгнула носом.
- Не хочу, - буркнула все-таки она. Какое-то время девочка смотрела в пол, потом подняла взгляд на Нику.
- Он правда добрый, - словно слова могли что-то изменить, повторила она, - Правда.
Елисей в дверях прочистил горло.
- Завтрак подан, дамы и...дамы. Круассаны, сыр, сыр, сыр, ещё один вид сыра, еще один, пончики, мюсли, решти картофельные, молоко, кофе, йогурт, джем, - пытаясь придать своему голосу почему-то французский акцент, произнес Елисей и поставил поднос с замечательной горой из еды на стол недалеко от входа.
С него медленно спадала наведенная личина. Интересно, успел ли он напугать остальных постояльцев...

- Верю,- Ника приобняла девочку за плечи.- Давай сделаем так, сейчас мы позавтракаем, чтобы у нас были силы, потом я кое что проверю и ты поможешь мне лечить дядю Колю. М? Как тебе план?
Ника кивнула Елисею в направлении стола, мол ты не стой ставь на стол.
- Дядя Елисей вон сколько нам всего притащил, не зря ж старался.

- Лис, - Елисей наигранно поморщился, - Не люблю всех этих дядь. С ними чувствуешь себя тоскливым стариком. Так что просто - Лис. Идет?
- Идет, - согласилась девочка и прошустрила к столу. Присмотрелась к вампиру.
- Дядя Лис, а почему у тебя такое лицо странное? Слева нормальное, а справа...
- А это чтобы все меня боялись, дитяяя мое, - зловеще произнес Лис и улыбнулся, для острастки удлиннив клыки, - Боишься?
- Нет, - Ира замотала головой. Кажется, она уже забывала все свои горести-печали, - Ты совсем не страшный. Ты хороший.
- Жаль, - вампир сделал горестное лицо, - Значит, нужно будет добавить в образ немного зловещести. Ты угощайся. А то мы сейчас все пончики съедим, а тебе ничего не оставим.
Дважды просить не пришлось - девочка принялась извлекать с подноса самое на ее взгляд вкусное, а Елисей тем временем подошёл к Нике.
- У вас все в порядке? - участливо поинтересовался он, протягивая ей прихваченную с подноса чашечку крепкого кофе, - Воздух у вас тут напряженный больно.

- Теперь в порядке,- Ника приняла чашечку кофе с благодарностью.- Спасибо. Заодно и глупостей меньше будет. Слушай, Лис, после всего, я бы хотела перестраховаться, что хоть на тебе жучков нет, а то на этих троих были, так что ты уж не обижайся и постой смирненько, угу?
Ника отхлебнула кофе и принялась высматривать в линиях вампира знакомую уже снежинку.

Кофе оказался действительно очень очень крепким.
- Конечно, мой милый ангел, - обворожительно улыбнувшись, уже без клыков, согласился Елисей, - Ради общего дела, так и быть уж, потерплю.
Он был чист. Девственно чист и чертовски молод. Мальчику было каких-то двадцать лет - по вампирским меткам он был еще совсем младенцем, сосущим еще материнское молоко.
- Ну как? Меченый, или обошлось?

- Ох! Бодрит. То что надо,- одобрила Ника крепкость напитка и приступила к осмотру.
- Девственно чист,- в тон Лису с предыханием ответила целительница, состроив томный вид.
Правда театр она быстро свернула, переключившись снова на кофе.
- Осталось еще Игоря проверить, как из ванной выйдет и я буду уверена, что за нами нет хвоста,- сообщила она.- Тогда можно будет приступать к исцелению,- ввела она в курс дела вампира. - расспросам и думать как быть дальше.
Ника подошла к столу и выудила с тарелки круассан.

- Ну ты мать актриса, - хохотнул Лис, к еде не притрагивавшийся. Он ходил по комнате и с интересом разглядывал внутреннее убранство, вплоть до мелких деталей.
- Кровать хорошая. Крепкая, - констатировал он результат визуального осмотра, - не сломается.
Посмотрелся в зеркало, скорчил в него гримасу. Ох уж эти байки про не отражающихся в зеркалах вампиров...
- Если захочешь, мы потом о девочке позаботимся, - словно бы совершенно невиннно добавил он, - все-таки дети, не стоит им дурной пример подавать.
Вампиреныш веселился. Беззлобно совершенно, хотя и веселье это было скорее весельем висельника.
- Ой, - словно вдруг что-то вспомнив, добавил он и развернулся к Нике. Частично, не полностью - оставив на обозрении преимущественно красивую часть лица.
-...есть одна маленькая проблема. Я немножко давно не...питался.
Он улыбнулся ослепительно и клыкасто, - И не знаю пока, как бы деликатнее решить эту проблему.

- Тебе не кажется, что эти ремарки несколько неуместны, Лис, учитывая через что в данный момент твой друг проходит,- скептически остановила целительница шуточки.
Она кинула на Серегу печальный взгляд. Вздохнула. Пожевала круассан.
- А? А чего проблема? Давай стакан, я тебе пожертвую милилитров двести,- совсем без задней мысли предложила Ника.

- Ой брось, - Елисей посмотрел на нее с едва заметным укором во взгляде, - Я просто хочу, чтобы пробуждение у моего друга вышло... приятным.
Он подмигнул ей, правда шуточки все же свернул. На время.
- На самом деле, это будет проблемой, если мы застрянем здесь надолго, - уже серьезнее произнес он, садясь на диван между двумя темными собратьями, - Я с удовольствием попробовал бы крови такой хорошей выдержки, но питаться ею постоянно я не смогу. Нам все таки больше подходит кровь обычных людей, а здесь...
Он вздохнул, уже без театрального притворства, - Вряд ли в этом городке есть банк крови. Да и вообще в горах.
Во взгляде его появилось лёгкое сомнение. И осторожность.
- Ты не попытаешься умертвить меня окончательно, если я слегка приложусь к кому-нибудь из местных? Никаких убийств и обращений, честное пионерское!

Ника задумалась. Внутри шла настоящая борьба, взвешивание рисков, договор с совестью. Она положила Ире на тарелку пирожное, скорее чтобы отвлечь малышку от их беседы.
- Попробовать не попробую, но умертвлю точно, если ты кого-нибудь убьешь или обратишь,- в конце концов выдала Ника.- А банк крови есть в каждом госпитале и горы не исключение. Тут туризм, скалолазание, горнолыжки и как следствие травмы, так что госпиталь просто обязан быть где-то поблизости. Каким бы путем ты ни пошел, помни - люди не должны пострадать и ты должен все сделать незаметно, чтобы нас не могли вычислить. Мы сейчас слишком слабы, чтобы отбиться, Елисей. И одна ошибка с твоей стороны может всем нам стоить жизней,- напомнила она.- Так что если ты можешь обойтись моей кровью, то обходись, мне восстановиться проще простого. Только никаких укусов! - поспешно предупредила она.- Я в стаканчик нацежу, ясно?

Елисей подумал немного, а затем согласно кивнул.
- По рукам! Я постараюсь сделать аккуратную вылазку, если в ближайшие дни все будет тихо. Найду больницу с доступным банком - станет проще.
Он улыбнулся во все свои много вампирских зубов...и от стаканчика все же отказался.
- Я буду оч-чэнь оч-чэнь осторрожен, - пародируя местный акцент добавил он, и взял с подноса самый вонючий из сыров. У бедолаг после обращения со вкусами становилось совсем хреново - не сильно соленую, перченую и так далее еду они почти не различали на вкус, и лишь крайние гурманские загибоны могли им напомнить о былом наслаждении человеческой едой.

Вскоре явился из душа и Игорь, выглядевший теперь более приличным человеком, пусть и тоже в халате. Осталось только найти где-нибудь бритву...

Позавтракали вместе, оставив на всякий случай немного еды двум спавшим темным. Мало ли.
И пришлось поработать.

Слишком резко, грубо удаленный жучок мог также быть причиной сильной слабости темного - помимо всего остального пережитого. Откат перебитого сильного заклинания, неизвестная Нике "игла" от Сереги, и вообще все... Пришлось вплотную заняться латанием пострадавших областей, аккуратно восстанавливая узоры, приближенные к первоначальным. Чей-то жучок. И фиг его знает, чей. Никаких зацепок.
Мысли то и дело возвращались к линии жизни. Что она знала сейчас? Стало ясно, что, по крайней мере у них с Игорем, линии жизни обрели полноценный цвет только при выходе их из Забвения. Но почему тогда такая смена цвета была у Николая? Он тоже спал в Забвении?
Пришлось снова перепроверять линии всех присутствующих. В какой-то момент она совершенно запуталась, пытаясь свести дебет с кредитом. Все эти смены цветов, переплетения...
И потом все стало более-менее понятно. Если предположить, что и на Николая кв 50м было наложено Забвение, то судя по линиям жизни он просто проснулся раньше них - году в восемьдесят каком-то. Ну и на пятидесятом году, судя по резкому перелому, он подвергся куда большей опасности, чем они.
Лечение дало свои плоды. Николай...начинал приходить в себя.

Чтобы Ира отвлеклась от своих размышлерий и была при деле, Ника доверила ей очень важное дело - держать Николая за руку, пока его лечат. Аргументовала она это тем, что если он рукой дернет, то может дел натворить. Теоретически, конечно, возможно, но очень мало вероятно, что конвульсия зайдет именно в руку и целительница этого не заметит. Но ребенку то знать было не к чему. Главное, чтобы она ощущала всю важность своей задачи и сконцентрировалась на позитивном. Ради этого дела Ника даже послала небольшой импульс в ладонь, чтобы та слегка пошевелилась.
Когда дело было сделано и Николай стал приходить в себя, Светлая уже изрядно вымоталась. Все же день этот бешеный затянулся. Слишком много переживаний, слишком много событий, слишком много сил душевных, моральных и физическо-магических. Пока Темный начинал шевелиться и старался разлепить сглаза, Ника усадила Игоря и стала рассматривать место, где был его жучек.
- Слушай, я все хотела спросить, но постоянно вклинивались какие-то события: как выглядит этот твой псевдодружбан Шурик?

Игорь сперва не понял, о каком Шурике речь, а потом до него дошло.
- Ты имеешь в виду, не похож ли он на кого из наших...знакомых? - предположил он, - Знаешь, вряд ли. Если смотреть с позиции сегодняшнего меня... Таких Сашек - пол-Москвы. Обычный парень. Ничем так особо не примечательный. В меру высокий. В меру русый. В меру... Настолько в меру, что руки так и тянутся через него свои дела проворачивать. Никто и в жизнь не догадается, - усмехнулся он, - Наверное, он за мной следил. Точнее, через него следили.
Знакомый след, знакомый уже почерк. Что снежинка на волке, что на Игоре - скорее всего было одних рук дело.
Темный открыл глаза. На лице сперва возник испуг и ужас, а потом, когда он переместил взгляд и увидел девочку, лицо его расслабилось.
Он молчал.
Снова прикрыл глаза.
-Дядя Коля? - осторожно произнесла Ира, - Вы... проснулись?
- Дааа...- глухо, хрипло протянул тот, словно говорить ему было тяжело, - Ира. Ты... как?
- Я в порядке! - выпалила девочка, крепко сжимая теперь его руку, - меня тетя... тетя... - она запнулась и покраснела, переведя взгляд на Нику - мы с тетей целительницей. В гостинице.
- Пора, красавица, проснись... - тихо продекламировал Игорь, похрустев зачем-то костяшками пальцев.

Ника тепло улыбнулась девочке, подсела и потрепала ту по волосам.
- Ника,- подсказала она. - И можно без теть, я, в конце концов, не самая старая тут,- озорной взгляд достался Игорю, равно как и жест рукой, мол погоди-погоди, жестко допросить всегда успеем.
Целительница добавила немного силы в блок Вдовы. В последние часы она была занята Николаем, пришло время освежить.
- Мы в безопасности, Николай, - сообщила девушка и добавила: - Пока,- говорила она спокойно, немного устало.- Делать вид, что ты в беспамятстве бесполезно, я слишком хорошо вижу твое состояние,- предупредила она.- Соображать, как именно скрыть часть правды - глупо. От твоей искренности зависит не только твоя и наша безопасность, но и дальнейшая судьба Вдовы,- в конце концов Темный должен понимать, что без целителя Ира не дотянет не то что до Москвы, а даже до ближайшего аэропорта.- На данный момент у тебя больше шансов с нами, чем без нас. Решение за тобой, Суворов...
Ника намеренно назвала фамилию Алексея. В конце концов, все признаки показывали на то, что у Светлого менталиста все же был брат.

Николай молчал. Видимо, размышлял об услышанном. Взвешивал все. Ира заерзала на кровати. Грела уши.
- Значит, все же случилось. Ты ведь можешь...отсрочить ее, не так ли? - спросил он, наконец нарушив молчание. Он не отрицал ничего и не сопротивлялся. А Ника чувствовала облегчение. Облегчение человека, который слишком долго прятался, скрывался - и вот наконец выдал себя перед охотником. Смирился.

- Ты сам знаешь ответ.
Лучики тем временем ползли и укреплялись в организме Дикого. Ника ему не доверяла и перестраховывалась. Мало ли на какую глупость он ещё способен.

Она почувствовала, что тот действительно потянулся к магии. Правда, объектом магии оказалась Ира.
- Иринка, - произнес он негромко, и как-то по-отечески - у тебя на плеере новая папка со старыми легендами. Будет здорово, если ты послушаешь их, и расскажешь мне, о ком в них идет речь на самом деле.
- Хорошо, дядьколь, - без капли сопротивления, с какой-то лёгкой пеленой в глазах ответила девочка, раскрыла свой рюкзак и вскоре действительно извлекла оттуда плеер и принялась распутывать наушники. Вскоре уши были заткнуты, и девочка окончательно погрузилась в какой-то свой мир.
Николай перевел взгляд на Нику. Затем на Игоря. Затем на бессознательного волка.
Затем снова на Нику.
- Спрашивайте все, что хотите узнать. Так мы сэкономим и время...и силы.

- Расскажи нам зачем ты нас разбудил, как узнал, кто мы и каковы были условия сделки. Если помнишь, кто накладывал на тебя Забвение, было бы тоже неплохо знать,- вздохнула Ника проводя взглядом Иришку.

Николай кивнул. Ну, насколько можно было назвать кивком легкое движение головы. Он все так же лежал на диване, не торопясь вставать. Словно силы экономил.
- Я вас не будил. Что вас пробудило - я не знаю. Хотя это было одним из моих...заданий. Его я не выполнил. Не успел.
На этом слове он поморщился, словно это слово противно скрипело на зубах.
- Я получил портрет. Твой, - он посмотрел на Нику, - И приказ. Анализировать все возможные вероятности и линии связи с потенциальным окружением. Их источники утверждали, что ты и я имеем высокий уровень сродства и вероятности соприкосновения в будущем. Поэтому я должен был задействовать все свои возможности и найти тебя. И привести к ним. Они хотят уничтожить всех хранителей, что пережили Великий Потоп, - договорил он, и замолчал. Взял передышку. Начал копить силы для новой речи.
- Твой друг, - продолжал он, переводя взгляд на Игоря, - был найден мной как ментально связанное с тобой лицо.
Взгляд переплыл к волку.
- А он тут вообще не при чем.

Одна из разделенных частей сознания стала анализировать магию Николая. Следовало понять, ставил ли он жучки на Игоря и Сергея лично, или пытается сейчас выгородить более крупную птицу.
- На нем был жучек,- возразила Ника. - Николай,- вздохнула целительница.- У меня есть много разных способов заставить говорить любого. За один сегодняшний день два очень дорогих мне человека находились на волосок от смерти по твоей вине. Ты пытался нацепить на меня октарон. По твоей же вине испорчена личная жизнь еще одного милого молодого человека. Это не учитывая всех тех страданий, через которые сейчас... - Ника не договорила, как-то нервно дернула головой.
Девушка встала, открыла окно и закурила.
- У меня есть любое моральное право применить менее популярные методы. Но несмотря на все, что ты сделал, я не хочу к ним прибегать без надобности. Не желаю расстраивать эту светлую, милую девочку, которая, несмотря на все, до последнего будет верить в тебя и утверждать, что ты хороший, добрый и самый-самый. Не пытайся вилять. Ты действительно думаешь, что они снимут Вдову, как только ты меня им явишь? - Ника усмехнулась.- Лишние свидетели никому не нужны, равно как и те, кто не справился с заданием и имеют за собой историю неповиновения. Особенно те, кто имеют историю неповиновения.
Ника снова затянулась, выпустила струю дыма в окно.
- Я не виню тебя. Ты ведь всего лишь пытался спасти Иришку. Методы твои я, конечно, не одобряю, но что было в прошлом, то в прошлом. На данный момент у тебя больше шансов выйти живым из всей этой истории и не угробить при этом ребенка, поменяв стороны. Подумай об этом. Хорошенько подумай. Я подожду...

Жучок был поставлен определенно им.
- Он всего лишь...попал под раздачу, - ответил Николай, никак не отреагировав на угрозы о "любых методах". Его взгляд был прикован к Ире, а его аура находилась на шаг от помешательства.
- Он отказался присоединиться. Мне велели убрать его, как потенциально опасную третью силу. Натравить на него твоего друга было моим личным решением.
Он снова замолчал, набираясь сил. Слабо поднял ладонь вверх, словно в просьбе не торопиться и дать ему еще немного времени.
- Поэтому, к этой истории он отношения не имеет. Не имел, - поправился он, и закрыл глаза.
- Ты можешь применять любые методы, светлая, - произнес он устало и обессиленно, - Но все, что было после озера, остается для меня закрытым. Я не знаю, что проиходило дальше. Что именно происходило, - поправился он, - Но судя по тому, что мой кабинет...
Замолчал. Слабо поморщился. Договаривать не стал.
- Я примерно догадываюсь, что случилось.
Он не врал. Что-то было в его ауре покалеченным, выжженым. Совсем свежий след - как от грубого ментального воздействия, которое не только лишает памяти, но и может уничтожить последние связи с реальностью.
- Я не собираюсь обелять себя. Что бы ни произошло...возможно, я поступил бы так же. Ира это...все, что у меня осталось. У меня не было другого шанса. И нет больше.
Он сделал какое-то просто нечеловеческое усилие, и сел. Затем нетвердой рукой потянулся к затылку, коснулся, и лицо его исказилось в гримасе.
- Сколько еще она может прожить?

- Он не мой друг, он мой отец,- поморщилась Ника.- Это гораздо более личное, поэтому учти, Дикий, то, что я на тебя зла не держу, вовсе не значит, что я тебя простила.
Ника поправила состояние пациента, добавив немного спокойствия. Съехавшего с катушек ей только тут не хватало. Целительница присмотрелась к ауре, нет ли там нежелательной связи, способной добить этого товарища и миновал ли уже кризис.
- Что твой кабинет? Договаривай, не стисняйся.