Третий поединок Одним доком читать здесьотрывками: Кресло автоматическое и тихо жужжит мотором. Когда девушка проезжает мимо ребят, взгляд Сергея замирает на её лице. Щёки и вздёрнутый носик усыпаны веснушками, а светлые – точно не разобрать, какого цвета – глаза смотрят пусто, равнодушно.
Тело сковывает холод, но промозглый апрель тут ни при чём. Утром Серёжа видел тот же взгляд в зеркале, когда умывался. Стеклянный юноша стеклянно рассматривал своего двойника. А казалось бы – просто кошмар, где ты проваливаешься в пустоту, а потом просыпаешься, находишь под собой надёжную и никуда не спешащую кровать, и наступает облегчение. Только у Серёжи оно так и не наступило.
Заметив, что Сергей на неё смотрит, девушка дёргает какой-то рычажок на подлокотнике кресла, и то ускоряет ход. Серёжа смущённо отворачивается в сторону друзей. Те что-то обсуждают вполголоса спиной к нему.
Темнеет. Надо бы их поторопить.
Серёжа делает шаг к ребятам и останавливается, едва коснувшись мыском земли. Темнее не становится – просто блекнут цвета. Вот ярко-красная куртка Макса становится бледно-малиновый, серо-зеленый пуховик Рыбы обретает цвет жухлой травы, а лазурная футболка пацана на футбольном поле стремительно сереет. Словно кто-то наложил на мир холодную тонировку.
Двор преображается, и Серёжа не успевает вертеть головой, чтобы охватить всё. На асфальт ложатся тёмные пятна, похожие на брызги засохшей крови. Землю вспахивают глубокие рытвины, как после бомбёжек. В пятиэтажке лопается одно из окон, и из него валит бесцветный дым, мгновенно застилающий всё вокруг.
Надо бежать отсюда. Сергей ищет глазами друзей. Две фигуры проступают из дыма, только они тоже изменились.
Из коротко остриженных черепушек тянутся плетёные косы толщиной с руку. Такие же косы почему-то растут из лопаток, прорываясь сквозь одежду, и даже из-под коленок. Много раз переплетаясь друг с другом, они исчезают в дыму.
Рука медленно тянется к затылку, нащупывая такую же косу. Жёсткая, она отзывается на прикосновение болью. Обернувшись, Серёжа понимает, что все его косы обрублены почти у основания, и ветер выхватывает отдельные волоски.
Повинуясь древнему, будто инстинктивному чувству, он вырывает каждый обрубок из своего тела. Больно так, словно потерял все конечности. По коже бежит тёплая кровь.
В глазах темнеет, и он снова падает в пустоту.
Занавески трепыхнулись – крылья мотылька, чьё тельце пронзила игла, – и в ногах спящей тут же заурчала кошка. Плоскомордая, белой масти, она пружинисто вскочила, распушив султан хвоста. Но лишь одно движение руки – и зверь, спелёнатый паутиной, слетел с кровати, успев только сипло мяукнуть.
«Не мешай. Ты же не хочешь к Мёртвому Псу?..» – подумала Фэй, мягко соскальзывая с подоконника.
Глаза цвета виски бешено сверкнули, но гостья уже отвернулась и упёрла тяжёлый взгляд в хозяйку комнаты. Та, будто ощутив угрозу во сне, сдавленно промычала, не разжимая губ.
«Здравствуй, здравствуй... мамочка».
Здесь пахло сухой лавандой, что томилась в подушке. Химией от таблеток и – чуть-чуть – сливками из кошачьей миски. Но вскоре спальню заполнит иной запах. Он не выветрится даже под утро, когда Фэй, сделав, что должна, бледной тенью вернётся к себе.
Палец, похожий на птичью косточку, простучал «sos» по столбику кровати, и спящая завозилась. Вот-вот проснётся.
Фэй приблизилась ещё на полшага. Из рукавов её сыпались сухие трупики стрекоз и бабочек, а дыхание рождало в воздухе осенние миазмы: запахи прелой листвы, разрытых могил, пыльных заброшенных усадеб... По свежим цветам, что стояли в горшках, убийцей карабкалась плесень; тонкая патина пыли, лежавшая тут и там, росла, обращаясь в толстенный войлочный слой.
Фэй склонилась над спящей. Уродливый палец – на полдюйма больше, чем надо, – провёл ногтем по её скуле, оставляя липкий улиточный след, и голова женщины мотнулась по подушке.
– Нет... нет... – выдохнули губы.
Кошмар набирал обороты. То, что надо.
Фэй без улыбки забралась в постель и по-турецки уселась матери на живот. В пыльном углу, борясь с паутинным кляпом, выла кошка.
«Ну, давай же. Открой глаза».
И она открыла.
Долгие десять секунд Офелия Гриффитс смотрела на Фэй, словно кролик, попавший в свет фар: оцепенело, завороженно...
А потом завизжала.
Точнее, попыталась завизжать.
Правая рука Фэй не дала ей ни малейшего шанса, и визг умер в зародыше. Пауки, упав с потолка на длинных паутинках, пустились в пляс на её ресницах, в ноздри змеями пополз живой мох... Тело Офелии выгнулось дугой, а руки замолотили Фэй в жалкой попытке освободиться.
|
| |
ИАЙДО (блиц-поединки), для объявлений и голосов
Список форумов · Архив «Пролета Фантазии» · «Весенний Пролёт Фантазии 2020»
В первую очередь, для того, чтоб глянуть - зайдет или не зайдет людям. Вопрос же не в том, что что-то такое грусть печаль заменило Арену, потому что очень хочется и вот надо, а вопрос в том, что люди потеряли интерес судить. 
