Я прочитала рассказ и увидела в нем два экзотических мира: мистический мир первобытных африканцев, с их ритуалами, верованиями, и мир не столь древних германцев, с их рунами, ирминсулем и Аненербе. Интересненько.
Африканский связан с природой, а германский - больше с наукой, философией (или демагогией, кому как больше нравится), с цивилизацией и, как это ни парадоксально, более агрессивен. Суть столь разных миров ясно видна в их сопоставлении:
«Посмотрим, как местные суеверия справятся с арийской сталью и северными рунами». 
По поводу пумы. Ее присутствие у меня возражений не вызвало, потому что ее появление изначально оговаривается как неординарное событие:
«Аненербе нужен Трансвааль, его легенды о метеоритах и о странных белых пумах, рождающихся иногда неподалёку. О странных белокожих жрицах». Меня другое смутило, а именно: направление ветра во время охоты пумы.
Хищник подкрадывается к добыче с подветренной стороны, так что ветер может обтекать его тело, но не может ерошить звериную шерсть. Мне так кажется. Хотя… пума-то – местное божество, может, ей и можно правила нарушать.
Система персонажей выстроена, как и миры, по принципу сопоставления. Эрих и Нойме – оба садисты и циники, но первый верует в мистику и хочет поставить ей на службу науку, а второй уповает на науку, а мистику считает ее частью:
«Магия… просто наука, правила которой ещё не определены».
Цивилизаторам Эриху и Нойме противостоит гордая белая жрица, защищающая свой мир от вторжения. Жрица убеждена, что мир должен оставаться неподвижным (
«Вы занять место, вы рыть, и мир двигаться вокруг, хотя быть должен стоять»), прогрессоры считают необходимыми изменения (
«Мир… должен двигаться. Потому что у нас есть сила»).
«Бог – это мир», утверждает героиня, а его центр – капище в кратере. Эрих полагает, что лабораторный стол - это ладонь Божья,
«исчерченная царапинами от скальпелей и пил, как шрамами», а центр мира - Рейх. Противницей Эриха выступает и его жена Клер, узнавшая о бесчеловечных опытах мужа:
«Так нельзя». Возомнившего себя равным богу Эриха настигает смерть от клыков того божества, которого он считал мелким и слабым.
Образы героев созданы мастерски: Эрих описан всесторонне, полно, кроме внешней речи, ему принадлежит внутренняя (настоящий фашист!
), а окружающие его персонажи – лаконично, но емко и выразительно.
Сюжет рассказа меня захватил. Автор позаботился о «крючках», он грамотно нагнетает напряжение (
«вот-вот всё изменится») и придумывает неожиданные повороты событий. Молодчина! И заканчивает свое произведение воскрешением героя: Эрих вновь играет в гляделки с пумой, которая его и загрызла, будучи им же съеденной.
Рука не поднимается назвать такую композицию кольцевой при таком наращении смыслов (а для кого-то шарад).
Автор умеет играть словом.
Хороши сравнения (особенно развернутое про животный стон). Еще отмечу яркую речевую характеристику главного героя. Жестокость, цинизм, гордыня прекрасно переданы в его речи. Афоризмы считаю высшим пилотажем. Тут они есть и даже с оттенком самоиронии:
«Дом – это не место, а состояние», «Лаборатория – это не просто палатка, а состояние», «Иногда лаборатория – просто место». Художественные детали (пилюли, глаза, цвет альбиноса) и символы (кровь, семя, капля, оружие) играют на идею.
А идею я бы сформулировала так: стреляя в человека, зверя, в природу, стреляешь в себя и своих детей.
Общая кровеносная система связала всех воедино, кровь пропитала саму землю, и она стала красноватой. В этой замкнутой системе все обречено на повторяемость и возврат.
«Заходящее солнце окрашивало небо багрянцем – уже знакомым, словно Эрих видел его всю жизнь. Неизменность, равно прекрасная и статичная».С капельками вышло, конечно, загадочно. Но их поведение напоминает то живой глобус из сна Пьера Безухова, то нечто менее невинное. Или это я испортилась под влиянием чтения: то русалок насилуют, то жриц…
По-моему, великолепный рассказ.
Глаз в свастике прицела, Обсуждение. 2019 Осень
Список форумов · Архив «Пролета Фантазии» · «Осенний Пролёт Фантазии 2019»
), особого ужаса я тоже не почуяла. Ну как-то буднично оно, технично, серо... Или автор хотел напугать, не испугавшись сам. Такой стиль повествования отлично заходил вначале, когда гг и был таким - циничным, спокойным, непробиваемым. Но после таких событий кто угодно окосеет, следовало это показать, изменить слог.
Это как, блин?!
И тут не о сексизме даже речь. Пусть жена для него лишь статусная вещь - что за наплевательское отношение к порче личного имущества, почему он не делает ничего, чтобы вещь тут же починили?!
Меня жесткого обманули, я-то запикивала всё... Да не суть. Зачем вот это сакрально-русское здесь? Я вообще не то что бы сторонник вставления иностранных словечек ("Кисуня" подтвердит), но в случае с ругательствами языковое несоответствие ощущается особенно остро. Будто бравые советские солдаты ворвались в палатку, вот честно! Возможно, военные фильмы виноваты, там же когда шпрехен русиш швайне хендехох вдруг перемежается русским матом, аж сердце ликует 
