Ворон, Снегирь и Белая Ворона, ЗТ для Кайлин

- Для этого вы взяли её с собой? - несколько минут спустя задал вопрос Перевозчик, кивнув через плечо в сторону Ольги. - Чтобы купить у него приглашение на бал?

Машина в это время как раз неслась вдоль набережной. И хотя остовами тонких елей здесь не пахло, открывшаяся художнице картина всё равно была довольно впечатляющей. Блестящая в лунном свете лента реки, по которой бегут чёрные трещины - силуэты скинувших листву деревьев, растущих на берегу. С началом движения холодный ночной воздух стало нещадно задувать в открытое окно - и Антон закрыл его... не прекращая курить. Так что живописный туман над земным воплощением Стикса заменяла отдающая ментолом дымка в салоне.

Вопрос водителя почему-то заставил Антона рассмеяться - хрипло, без единого следа радости или настоящего веселья в голосе. Волк на заднем сидении напрягся и потянулся мордой вперёд.

- Вот, значит, как? У вас приглашения просто продают? - сквозь смех спросил мужчина. - Да ещё и - без обид, Ольга - так дёшево?.. - водитель в ответ забормотал что-то насчёт тяжёлых времён и выживания. Антон резко прервал его: - Заткнись. Я уже достаточно наслушался подобного за последние семь лет. Куда бы я ни приехал, везде одно и то же. "Жить же как-то нужно", "времена настали тяжёлые"... Вините во всём крылатых, серых - кого угодно, кроме самих себя. И продаёте остатки гордости за 20% от поездки чаевыми. Тошнит... - с отвращением заключил зеленоглазый, поджигая новую сигарету. Затянувшись дымом, он протянул: - Но ничего. Скоро всё изменится...

- Точно так же, как изменилось у Сирены? - едва слышно спросил Перевозчик.

- Так... или иначе. Всё зависит от вас самих, - холодно ответил Антон.

Сжавшаяся на заднем сидении девушка нахмурилась. Слова "без обид" всегда подразумевали обоснованную необходимость чувствовать себя обиженной и Оля не стала терять времени даром. Ее задело практически все - начиная от идее покупки ею чего либо и заканчивая ценой. Она вспыхнула и закипела как скороварка, но лед в словах Антона был именно тем, что не позволило ей взорваться. Лед, и еще явно обоснованная угроза. Обиженная художница в очередной раз задумалась - а с кем она едет в одной машине и те ли вопросы задавала дома?

Похоже, не одна художница почувствовала угрозу в голосе Антона. Водитель притих и молча правил машиной, поднимаясь от набережной. Фенрир молча положил свою косматую голову машину, успев отправить Ольге не по-собачьи умный взгляд жёлто-оранжевых глаз. Словно предупредил: сейчас лучше промолчать.

Вскоре машина выехала на мост, протянувшийся над местным Кокитосом, который делил город на две части. Быстро пронесясь через освещённую оранжевыми фонарями дугу, вскоре она въехала в один из окраинных районов. Покружив немного по пустым улицам, Перевозчик вдруг остановился у обочины.

- Приехали, - ровно сообщил он. Помедлив мгновение, он добавил: - Я буду ждать вас здесь.

- Другого я и не ждал, - кивнул Антон, отстёгивая ремень безопасности. Первым выйдя из машины, он открыл ольгину дверь и немного вычурным жестом предложил ей руку.

Та в свою очередь решительно приняла протянутую руку, жест и возможные последствия и выбралась из машины. Сразу стало не по себе - тепло, даримое автомобилем и Фенриром слишком уж быстро сменилось промозглой ночью и картины, которые обрисовывало Оле воображение стали через чур реальными. Девушка оглянулась, пытаясь понять, куда именно им теперь идти.

Но никаких явных для себя ориентиров Ольга не увидела. Тёмная, безлюдная улица тянулась прочь насколько хватало глаз. Массивные серые "сталинки", возвышались с боков четырёх- пятиэтажной стеной. А в провалах этой стены виднелись другие дороги, ведущий в сгущающуюся ночную темноту. Это место походило на гигантский лабиринт, скудно освещённый оранжевыми огнями фонарей.

- Фенрир...

Четырёхлапый спутник Антона медленно втянул носом промозглый воздух. Лохматые уши несколько раз дёрнулись, ловя незаметные человеческому слуху звуку. Подумав немного, волк сосредоточено направился вперёд, опустив голову к потрескавшемуся асфальту.

- Я прошу прощения за своего товарища, - ровно произнёс Антон, следуя за Фенриром. - И за своё собственное бестактное замечание.

В ответ девушка пробубнила что-то невнятное между "угу" и "ладно". Ей не было ни ладно ни угу, и тошно было так, что аж пальцы на ногах поджимались, но парировать было нечем. Оля не была из тех, кто привык держать свои эмоции при себе, но сейчас, когда она оглядывала молчаливые улицы, желания хлопать дверью и вообще устраивать скандалы не было. Да, она была вспыльчивой, но не глупой.
Городок, в котором тезка убитой музыкантши прожила всю свою жизнь не был большим и художница была уверена, что они успели врасти друг в друга, была уверена что знает о нем все. Но это место казалось чужим. Девушка успокаивала себя мыслью что любое место покажется незнакомым в таких драматических обстоятельствах, да еще и ночью, но все же не могла отделаться от ощущения - она никогда не была здесь, не знает где это и находится сейчас в опасности. А единственная сила на ее стороне это та странная парочка, которая сюда ее привезла. И даже если Антон считает ее дешевкой, сейчас ей лучше молча это принять.

"Угу" и "ладно" встретило со стороны Антона тяжёлый вздох. Судя по нему, ни полумрак улицы, ни попытка художницы взять себя в руки не помогли скрыть от зеленоглазого её настоящие эмоции. И потому мужчина продолжал говорить, следуя за ведущим их Фенриром:

- Я не считаю вас дешёвкой, Ольга, - сказал он, точно прочитав мысли художницы. - И Настя не стала бы искать помощи у вас, если бы так думала. Но среди тех, с кем вам придётся сегодня встретиться, одна жизнь - цена действительно несерьёзная... по крайней мере - за то, что я хочу получить сейчас.

Волк шёл вперёд, тихонько позвякивая цепью. Теперь он вёл их через дворы, избегая широких улиц. И каждый раз когда странному трио приходилось пересекать освещённые участки пути, Фенрир - да и сам Антон - ускорял шаг, стремясь быстрее вернуться обратно под покров теней. Ольге начинало казаться, что кто-то следит - не за ними конкретно, но за тем, что происходит в этом лабиринте. И кто знает, что произойдёт, если он всё-таки заметит...

- Не так уж и важно, - нервно озираясь решилась ответить Оля, - дешевка я на самом деле или нет. Конечно, приятно понимать что вы так не думаете. Но я не знаю, чем могу быть полезна и что могла бы противопоставить тем, кто угрожает Насте. Но мне кажется, лучше быть где угодно чем дома, трясясь от страха и стыда, что я ничего не делаю для человека, который мне дорог.
Девушку пробирала какая-то первобытная жуть. Дома казались скорее древними дольменами, и улицы - рукавами болотистых рек, а запах зверя рядом лишь усиливал этот неожиданный сюрреализм.

- Вы - нить, которая ведёт к Насте. Вам не обязательно бросаться с кулаками на тех, кто охотится за ней. Достаточно просто привести меня к Тундре до того, как станет слишком поздно...

Фенрир резко остановился. Троица вышла в центр Т-образного перекрёстка, в начале широкой улицы, обе стороны которой были засажены раскидистыми деревьями с потемневшими, уже начавшими опадать кронами. Воздух здесь был сырой - по обочине дороги шли глубокие канавы, в которых до сих пор стояла вода, сутки назад бывшая снегом. Редкие фонари горели всё тем же неровным оранжевым светом, точно гигантские факела. И чувствовалось в этих огнях что-то... какая-то тайна или колдовство. Не доброе волшебство, живущее в пламени домашнего очага. Но именно мистическая, древняя сила, ещё хранившая память о том, чего люди боялись в темноте...

- Там, - произнёс Антон, указывая полуистлевшей сигаретой в дальний конец улицы. Волк согласно заворчал. Ольга смогла различить лишь тёмный силуэт массивного здания, в которое упиралась дорога. - Я вынужден попросить вас об одолжении, Ольга, - мужчина повернулся к своей спутнице. - Пожалуйста, пройдите до конца улицы - и войдите во двор этого дома.

- Туда? - жалко переспросила девушка, переминаясь с ноги на ногу и оттягивая время. Ощущение, что как только она покинет компанию волка... нет, собаки и человека, то переступит невидимый порог, за которым окажутся мхи, лишайники и старые опутанные грибами стволы елей, среди которых одинокой художнице уже будет не найти дороги домой. И где совершенно точно ее будет поджидать кто-то, кто очень любит долго идти на запах страха и отчаяния а потом пить свежую кровь.
И все же она пошла. Не давая Антону возможности ей ответить, утешить или объяснить, Оля ринулась туда, где, как предполагалась, фонари вот-вот сменятся болотными огнями.

Фонари мерцали. Исчезая и появляясь вновь из-за древесных крон, они заставляли мир двоиться и троиться. Каждое движение рукой оставляло в воздухе след из полупрозрачных призраков - и казалось, что некоторые из этих фантомных отпечатков живут сами по себе. Малейший поворот головы и глаз расщеплял силуэты домов, создавая двойников... которые подчас совсем не походили на породившие их здания. В холодном воздухе расползался запах гнилого дерева - и дыма. Горького, тяжёлого дыма...

Сделав очередной шаг Ольга поняла, что стоит у отверстого зева адской печи. Тёмная громада здания, к которому направил её Антон, была сложена из массивных каменных блоков. Оцарапанных, избитых временем, но всё ещё монолитных, несокрушимых. Они блестели от влаги, распространяли вокруг себя странный влажно-железистый запах. В чёрных провалах узких окон что-то двигалось, но что именно - разобрать было невозможно. Глаза слепил гигантский костёр, сложенный во дворе этого чёрного замка - прямо напротив распахнутых ворот с поднятой решёткой. Прямо напротив Ольги.

У костра её ждал чёрный, как смоль, силуэт. Художница чувствовала взгляд. Тот самый, которого избегали ранее Фенрир с Антоном. Сейчас он весь был сосредоточен на ней.

Под этим взглядом Оля чувствовала себя погребенной заживо. Ноги как-то ослабли а в голове настойчиво возник образ погибшей подруги. Как на нее смотрели, когда делали все с ее телом бесчеловечные вещи? Был ли это взгляд того, кто хотя бы когда-то был человеком или эта тварь возникла из тьмы. Из дыма и фонарей. Из неуместного снегопада. Из чудес перехода. Оля пошатнулась. Ей что-то надо было сделать. Что-то до смешного простое и невероятно сложное одновременно. Откуда-то из неведомого мира, оставшегося пару шагов назад, пришло напоминание - надо просто войти во двор. Пара десятков шагов, ничего сложного. Под этим взглядом дело казалось безнадежным. Но тут Оля вспомнила, ради чего все усилия. Вспомнила почему-то бутылку, которую так и не разделила с подругой. Очень медленно, негнущимися ногами девушка начала бороться с давлением, исходившим от фигуры у костра.

Первый шаг дался художнице с огромным трудом. И не только из-за подавляющего присутствия безымянной фигуры. Казалось, что Ольге приходится тянуть за собой что-то невероятно массивное, тяжёлое - как будто она в одиночку пыталась сдвинуть с места огромный камень. Его вес душил, заставляя бороться за каждый глоток ядовитого дыма, расползавшегося от костра. Багровая пелена начала застилать глаза девушки...

- Эт всё Хрень.

Короткая белая вспышка разорвала тёмный туман. Налетевший откуда-то со спины порыв ветра принёс острую зимнюю свежесть, смешанную с запахом яблок. Валун, который не давал Ольге сойти с места, немного подался вперёд. Сделать следующий шаг оказалось чуть-чуть легче. Взгляд чёрной фигуры дрогнул - и художница оказалась ещё на шаг ближе к своей цели. Не слухом, а каким-то внутренним чувством, она ощутила медленно нарастающий рокот. Древний обломок скалы за её спиной пришёл в движение и покатился со склона - вниз, на чёрный замок, на душное болото... Земля дрожала под его тяжёлой поступью, годами копившаяся ярость крошила каменные утёсы и увлекала за собой обломки.

Обвал нагнал Ольгу, ударил её в бок и бросил на землю. В тот же миг ощущение чужого взгляда исчезло. Рокот падающих камней превратился в угрожающий рык и глухие удары лап по земле. Кто-то злобно закричал, и над художницей раздался голос Антона:

- Ольга, вы в порядке?!

- Мммм - та не спешила давать более вразумительный ответ, так как не была уверена в его однозначности. Небольшая инвентаризация конечностей и органов чувств привели к выводу что первично можно дать относительно положительный ответ.
- Вроде бы... а что случилось? Я что-то не правильно сделала? - простонала Оля, пытаясь привести себя в более привычное положение как можно скорей - на земле было довольно противно.

- Нет. Вы всё сделали правильно, - заверил девушку Антон, помогая ей подняться на ноги.

Пушистая белая изморозь покрывала растрескавшийся асфальт там, где упала Ольга. Смёрзшаяся грязь вокруг была усеяна окурками, обрывками каких-то бумажек, мелкими осколками стекла и прочим мусором. Но удача - или какая-то иная сила - сегодня хранила девушку и не дала впиться в её руки ни стеклу, ни подозрительного вида ржавым железкам, торчащим в считанных сантиметрах от ладоней художницы...

Морок развеялся. Чёрный замок с ожившими тенями и адским горнилом исчез. Вместо него Ольга увидела вокруг себя довольно старое, но всё равно - привычное глазу здание, выстроенное квадратом вокруг внутреннего двора. Стены его были опалены и испещрены трещинами, окна - выбиты, а крыша почти целиком провалилась внутрь... Когда-то давно это место изуродовало пламя - с тех пор здание стояло, никому не нужное, и медленно разваливалось. Во дворе ещё сохранились остовы каких-то меньших построек - то ли гаражей, то ли сараев - а рядом с ними...

Фенрир злобно взвыл, с чудовищной силой отброшенный в сторону. Лохматый монстр пролетел пару метров, прежде чем врезался спиной стоявшую посреди двора ржавую бочку. Та опрокинулась с ужасным грохотом, разливая вокруг себя огонь. Взметнулся ураган искр, тени судорожно сжались во вспышке злого света - и Ольга смогла разглядеть того, с кем схватился волкособ.

Противник был огромен, под стать самому Фенриру. Даже сгорбившись, великан казался на голову выше Антона - и раза в полтора шире. Спутанные космы обрамляли почти звериную морду - грязную и чуть ли не целиком заросшую бородой. В разверзнутой пасти желтели крупные зубы. Мощные бугристые пальцы оканчивались обломками толстых ногтей... Своим обликом он походил на медведя. Старого, истощённого тяжёлой болезнью и оголодавшего - но от того ещё более злобного и опасного, готового убить любого, кто подвернётся под удар тяжёлой лапы.

Резко стряхнув со шкуры пепел и горячие угли, Фенрир оскалил пасть - но остался на месте, не спеша снова бросаться в схватку. Его противник поступил также. Двое замерли, разделённые огнём.

Коротко пискнув, Ольга отскочила на пару шагов и сжалась от ужаса. Ей казалось что загадочное существо приготовилось к, возможно, не очень решительному, но нападению на их грозного защитника.
- Что это?! - едва прохрипела она пересохшими губами, и жалобно, нерешительно позвала
- Фенрир... Антон, он... о боже, эта тварь его поранит, что же нам делать, что?

- Чёрный, - коротко ответил Антон. И стоило признать, что эта характеристика идеально подходила человекоподобному чудищу. В его "черноте" не осталось и толики благородства и величия, которые обычно заставляют с гордостью носить этот цвет. Облик твари вызывал мысли о чём-то грязном, поношенном и затёртом до дыр - словно старый плащ, уже не первый десяток лет служащий бездомному. И вместе с тем - это был цвет запёкшейся крови и земли под ногтями.

- Если он сможет ранить Фенрира - ранить так, что тот не сможет встать... - продолжал говорить мужчина, - ...то вам придётся бежать. Вернуться к машине, уехать домой и продолжать поиски Насти - уже, возможно, без нас. Однако, - зеленоглазый выдохнул густое облако ментолового дыма, - я рассчитываю, что до этого не дойдёт.

Выбросив уже затухающий окурок, мужчина медленно пошёл к огню. Его приближение, точно падение первой фишки домино, привело в движение застывшие друг напротив друга фигура. С обманчивой неспешностью они начали смещаться вокруг разгорающегося костра, идя против часовой стрелки - почти бесшумно, глядя прямо через огонь. И когда Антон присоединился к этому странному хороводу, зрение Ольги на короткий миг вновь дало сбой. Мир словно распался на две части. В одной, привычной глазу простой современной художницы, двое мужчин и косматый пёс зачем-то ходили вокруг опрокинутой бочки с горящим мусором.

В другой - человек, медведь и волк плавно кружили у самого края гигантского костра.

...И когда великий холод ушёл и земля вновь наполнилась жизнью... пламя костров продолжило гореть...

- Довольно, - ровным голосом произнёс Антон. - Мы пришли не за этим.

Мир собрался воедино. Звероподобная морда Чёрного повернулась к мужчине. Бурые, налитые кровью глаза сцепились взглядом с тёмно-зелёными. На лице страшилища, искривлённом звериной злобой, проступило вполне человеческое презрение.

- Ты, - выплюнул гигант сквозь сжатые зубы.

- Знаешь меня, Чёрный? - без тени удивления спросил Антон.

- Разве что глухой не слышал о тебе, выкормыш Зверя, - глухо прорычал Чёрный. – Что с того? Ты ворвался в мой дом. Отобрал добычу. Ждёшь, что после этого я брошусь в ноги Красноглазому Сетхи?

- Приношу свои извинения за то, что мы так грубо нарушили твой покой, - холодно ответил мужчина. В его глазах промелькнули багровые отблески огня. – Но иногда стоит выломать дверь дома, чтобы предупредить хозяина о смертельной угрозе...

- Я вижу перед собой только одну угрозу: тебя и... - Чёрный бросил взгляд в сторону Фенира, - ...эту тварь. Других поводов для беспокойства у меня нет.

- А что насчёт тех, кто убил Сирену?

От зрелища Олю отвлекло ощущение тупой боли. С удивлением опустив глаза она обнаружила, что слишком сильно впилась ногтями в ладони. Заставив себя разжать руки она ощутила, как земля начала уходить из под ног. Ее шатнуло, но она удержала себя от падения. Слишком много... слишком много такого, от чего стоило бы сойти с ума, вот она и...
- Сирена... - Оля вздрогнула, услышав собственный шепот.

В ответ на это имя, из глотки Чёрного вырвался раскатистый, злобный рык — ничуть не уступавший силой голосу Фенрира. Гигант сжал свои огромные лапища, а потом вновь развёл судорожно скрюченные пальцы с обломанными ногтями. Мечущиеся тени от горящего мусора рассекли лицо Чёрного, его глаза вспыхнули звериной яростью.

— Не смей произносить при мне её имя...

— Почему? Из-за того, что все решили, будто это я убил её? — холодно поинтересовался Антон. С усилием впечатав ботинок в землю, он раздавил какой-то маленький стеклянный пузырёк и раздражённо фыркнул. — Я пришёл в этот город, чтобы заключить соглашение — а не развязывать войну с местными. И искал Сирену, чтобы она помогла попасть мне на бал. Я не убивал её, — твёрдо произнёс мужчина, смотря прямо в глаза Чёрному.

— Хочешь, чтобы я поверил тебе на слов?!

— Разумеется... нет, — Антон остановился, встав спиной к Оле. Не глядя на девушку, он протянул к ней руку в чёрной перчатке и сдержанно попросил: — Ольга, если вас не затруднит — достаньте перо из вашего рюкзака.

Только теперь стало понятно, почему она держала руки столь сильно сжатыми. Так они не дрожали. Заплетающимися пальцами девушка кое как расстегнула застежки. В сумраке она искала необходимый объект, казалось, вечность. В один жуткий момент девушка уже было уверилась, что потеряла искомое (уж с нее станется), и в этот момент обнаружила себя, смотрящей на то, что от нее и просили. Словно очнувшись, качнулась она к Антону, совершенно не соответствуя драматичному моменту.
- Вот, - робко обозначила Оля свою победу, протягивая в сторону мужчины перо.

Чёрное вороное перо даже в оранжевом свете горящего мусора почему-то отливало синевой. От прикосновения к нему Ольга снова почувствовала себя... странно. Точно её на секунду сжал в объятиях холодный ветер, проникший под кожу. Но этому наваждению было суждено жить только миг — встав рядом с Антоном девушка вновь почувствовала жар огня.

— Узнаешь это, Чёрный? — спросил мужчина, показывая перо косматому чудищу. — Это мы нашли в доме Сирены, у её распятого тела. Думаю, ты и сам понимаешь, что это значит...

Резким взмахом руки Антон метнул перо в Чёрного, точно то было дротиком для дартса. Иссиня-чёрная стрелка со свистом пронзила воздух, пролетела через расступившиеся перед ней языки огня — и попалась в цепкую хватку лапищи гиганта. Подозрительно подняв улику к свету, Чёрный принялся рассматривать её в отблесках пламени. Понюхал, с шумом втянув в себя воздух. И только потом снова посмотрел на Антона.

— Если ты сказал правду, — глухо пророкатал хозяин чёрной подворотни, — это значит лишь то, что там был падший. Ничего больше. Его мог отправить и ты...

— В таком случае, почему бы нам не найти этого чернокрылого — и не спросить у него самого, что же там произошло и кто его послал? — с холодной улыбкой предложил Антон. — Полагаю, для Чёрного это не составит большого труда.

Гигант нахмурился, подняв вороное перо к глазам.

Оля вдруг почувствовала себя совсем плохо. Вдруг ее накрыло с головой осознанием чудеродности всего происходящего. Родной, настоящий мир показался далеким и ненастоящим, а все эти события - чудовищной ошибкой, в которой девушке не было места. Только что она до смерти боялась той странной твари, с которой сражался Фенрир, но вот теперь она видит страх в глазах самого противника. Страх перед ее компаньоном, которого она-то совсем не знает. На мгновение страшное "если" закралось в ее сознание. Что ЕСЛИ он просто опоздал "навестить" музыкантшу с такими же целями, как и его предшественник? Что ЕСЛИ он ищет Настю вовсе не для того, о чем он говорил? Усилием воли Оля отогнала от себя эти мысли, в конце концов она была художница. Каким бы хорошим актером ни был Антон, она, при всем своем испуге, заметила бы что-то, что насторожило бы ее раньше. Хотя, судя по творящимся вокруг нее страшным чудесам, она довольно много не заметила в этой жизни.

Взгляд Чёрного перешёл на Ольгу. Внимание гиганта уже не ощущалась так... подавляюще, как во время приближения к его владениям — но всё равно тяжёлым грузом лёг на плечи девушки. Хорошо ещё, что уже через несколько секунд медведеподобный мужчина снова посмотрел на Антона.

— Тебе не верят даже те, кто идёт вместе с тобой, — рокочуще произнёс Чёрный.

Человек в чёрном пальто повернулся к Оле и окинул её оценивающим взглядом. Ничто не изменилось в выражении его лица — Антон только пожал плечами и сказал своему собеседнику:

— Я к этому уже привык.

Опять что-то просвистело в воздухе — иссиня-чёрное перо вернулось к Антону, который задумчиво повертел его между пальцами, прежде чем передать Оле.

— Ты хотел попасть на бал? — спросил вдруг Чёрный.

— Других следует предупредить, что пернатые начали действовать, — кивнул в ответ зеленоглазый мужчина. — Возможно, это заставит их задуматься о том, не пора ли и вашей стороне стряхнуть пыль с доспехов?..

Гигант глухо фыркнул и медленно сделал шаг в сторону от огня.

— Пока ты не убедил даже меня. Впрочем, если чистоплюи из большого города захотят положить головы к твоему алтарю, Сетхи — кто я такой, чтобы их останавливать?.. — тени льнули к фигуре Чёрного, словно плотный дым, засасываемый в воздушную воронку. — Я найду этого чернокрылого. И узнаю, кому он на самом деле служит...

— Буду благодарен, если ты и мне что-нибудь от него оставишь, — невозмутимо произнёс Антон, игнорируя угрожающие интонации в последней фразе собеседника. — Я тоже хочу задать ему несколько вопросов.

Последние слова мужчины уже были обращены в чернильную темноту ночной подворотни. Чёрный ушёл. Рассыпанный из бочки мусор быстро тух, словно без хозяина этого места у огня не хватало сил, чтобы жить на пропитанных одному богу известно чем тряпках и грязном пластике.

Оля моргнула. Какое-то время она пыталась справиться со скоростью смены ситуаций, но убедившись что двор действительно пуст и банален, обернулась на Антона. Заглянув ему в глаза и открыв рот для вопросов, оправданий, негодований и сетований, она неожиданно даже для себя повернулась к псу.
- Храбрый, храбрый парень, ты не ранен? - бросилась Оля к волкособу. Позабыв о размерах животного девушка, внезапно разрыдавшись, принялась осматривать его загривок, уши и лапы.
- Тут везде... это чертово битое стекло... просто повсюду... - шмыгала носом художница, заменив сложные и страшные тревоги куда более приземленными, - наверняка где-то лапу порезал, ох, что это, это кровь? Я так и думала! - дрожащими руками Оля снова полезла в рюкзак, где валялись полотенца и тряпки. И хотя тряпки были в основном для кистей и лучше их было никому не показывать, у бумажных полотенец определенно был шанс оказаться полезными.

Фенрир смотрел на девушку почти по-человечески удивлённо. Склонив морду набок он чуть ли не в голос спрашивал: "Ты серьёзно собираешься развести панику из-за этой маленькой царапинки?.."

Впрочем, стоит отдать спутнику Антона должное — внимание и заботу Ольги он принял стоически, даже ни разу не открыв на художницу пасть. Только улучив момент стряхнул со шкуры осевший на ней пепел на... в общем-то на всё, что оказалось поблизости — в том числе и саму девушку. Благо сильно запачкаться пролетевший через чадящий огонь бочки волкособ не успел.

А пока Ольга занималась раной на лапе Фенрира, Антон прошёл к остаткам догорающего мусора. Поворошив их немного носком обуви, мужчина удовлетворённо хмыкнул и присел на корточки. Пальцы в чёрной перчатке ухватили что-то с земли — когда Антон снова встал, странный предмет поймал тусклый свет, проникавший во двор, и блеснул медью.

— А вот и наше приглашение, Фенрир, — произнёс мужчина, пряча находку во внутренний карман.

Пока Антон ковырялся в золе а Фенрир проявлял чудеса выдержки, Оля получила столь необходимую ей передышку. Запах зверя, его горячее дыхание и стук преданного, пусть и не ей, сердца, удивительным образом успокоили девушку и она решила что пора отстать от собаки. Вытерев с лица потоки слез и тщетно попытавшись не размазать по влажным щекам пыль, она встала и подошла посмотреть, что там нашел Антон.
- И все-таки, - робко и еще чуть дрожащим голосом заговорила она, - кто вы? И кто... Настя?

Антон в ответ наградил Ольгу тяжёлым взглядом. Почти минуту он смотрел в глаза девушке — затягивал её в тёмные омуты своих глаз, на дне которых жили собственным умом тёмно-зелёные огни. Когда уже началось казаться, что мужчина решил просто оставить вопросы художницы без ответа, он равнодушно пожал плечами.

— Я ведь уже говорил — всего лишь хренов птыц, который ищет свою стаю, — что-то до боли знакомое почудилось в этих его словах, повторённых уже во второй раз. Поправив алый ромб шарфа на груди, Антон достал сигарету и зажёг её. — Настя, она... такая же, по большей части. Разве что пока не определилась с цветом своих крыльев.

Оля ответила на его взгляд с неожиданной решимостью.
- Мне не так важно, что вы за птицы. А вот что творите с... собой, со мной, и... - она обвела рукой побоище, заменяя страшное "с реальностью"
- Убили человека, - Оля поджала губы, - и хотят убить еще. Мне не важно, поверю я или нет, но я хочу знать, я не хочу дальше быть... просто тряпичной куклой, которую вы таскаете за собой... ради чего? Ради забавы? Настя она... Она мне дорога, но я-то для нее, как и для вас, - она махнула рукой и на себя и на весь мир. Теперь были понятны истоки той пропасти, которая всегда была между художницей и ее подругой и которую никак не удавалось преодолеть. Оля была скучной. Обычной.

— Я ведь уже говорил, — вздохнул Антон. — Вы — нить, которая ведёт меня к Насте. Последняя нить, что у меня осталась...

Глубоко затянувшись сигаретой, мужчина посмотрел на своего четвероногого спутника. Фенрир ответил ему странным движением, в котором было что-то от пожатия плечами — и ткнулся носом в перевязанную художницей лапу.

— Ты шутишь... — обречённо протянул Антон. Фенрир в ответ поднял голову, фыркнул и посмотрел прямо в глаза мужчине. — Хорошо. Прекрасно, — тон темноволосого недвусмысленно говорил о том, что ничего "прекрасного" он в сложившейся сейчас ситуации не видит. — В этом треклятом городе всё с самого начала пошло по кривой дороге, так зачем останавливаться?..

После ещё одной затяжки, Антон перевёл взгляд на Ольгу.

— Значит, вам не важно — поверите вы или нет? — спросил он. — Знаете, это немного убивает смысл объяснений — раз вам всё равно, посчитаете ли вы мои слова правдой, откровенной ложью или бредом умалишённого... Но будем считать, что я задолжал вам небольшое объяснение за то, что вы провели меня в логово Чёрного...

На лице у мужчины появилось какое-то странное выражение. Убийственно-серьёзное, с которым ему впору было бы признаться в принадлежности к какой-нибудь оккультной спецслужбе, занятой спасением мира... или наоборот — членстве в тайном преступном синдикате, который готовится захватить власть над планетой. Но вместо этого Антон просто указал на волкособа и спокойно произнёс:

— Позвольте представить: Фенрир.

Взгляд Оли сделался тяжелым. В пору двери в бурю подпирать таким взглядом. Но вслух девушка не озвучила своих мыслей а процедила
- Продолжайте же, не сдерживайте себя. Полнота картины очень облегчает понимание. А вера и знание - очень разные вещи.