RPG-ZONE
Новости Форумы Путеводитель FAQ (RPG) Библиотека «Пролёт Фантазии» «Штрихи Пролёта» Дайсы
>  Список форумов · Внутренний город · Форумы Арт-пространства «Понедельник» · Скрипторий Здравствуй, Гость (Вход · Регистрация)
Страницы: (2) 1 [2]  Открыть все 
 Ответ
 Новая тема
 Опрос

> Не выбрасывайте черновики...(с), Цитаты об авторах, графоманах и творчест
   Сообщение № 31. 15.10.2016, 10:16, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
(...) Я давно, ещё в юности, заметил, что при написании, например, стихов разум используется как-то иначе, нежели при выполнении школьного домашнего задания. Когда делаешь уроки, разум отвечает за каждый штрих шариковой ручки, а во время складывания рифмованных строчек даже непонятно – участник он процесса или просто за процессом наблюдатель. Ключевые строчки и даже ключевые строфы не создаются разумом, то есть, не проходят осознанный логический цикл. Они как бы произносятся кем-то внутри, а разум с удивлением — «эвон как я сказал!» — за этим «кем-то» записывает. Ну, ещё критикует децл: дескать, что-то тут вяло как-то, скажи ещё чего-нибудь.

Я в жизни не готовился ни к одному выступлению, касающемуся моих разработок. То есть я, конечно, делал слайды, когда надо, временами подготавливал брошюру с анонсом, но никогда не писал и не заучивал текст. Как максимум, я придумывал несколько первых фраз. И каждый раз выступление шло как по маслу. Я знал тему в целом, но не знал ничего из того, что я скажу по мере её раскрытия. Оно всё появлялось прямо в процессе. Я узнавал следующую фразу, которую надо сказать, только когда заканчивал предыдущую. По сути, я был практически таким же зрителем собственных выступлений, как и аудитория.

Мне довелось опробовать не только выступления по темам собственных разработок и стихо/текстосложение, — я успел поиграть в театре (небезуспешно), на гитаре и фортепьяно (не ахтец как), порисовать (убого), пофотографировать (весьма неплохо) и даже полепить из пластики (так себе). Ну и моя работа, — программирование, — тоже имеет нехилый творческий элемент.

Что бы вы думали? Этот таинственный внутренний голос подсказывает везде. И всё время ровно так: в виде уже готовых ответов. Более того, в рамках сей развлекательной творческой деятельности я перевидал изрядное количество поэтов, музыкантов, фотографов и так далее (да простят меня актёры). Так вот, многие из них отмечали то же самое: «не знаю, как у меня вышло, будто бы кто-то изнутри подсказал, поэтому объяснить не могу».

Это большая проблема, — объяснить, — когда не понимаешь, как этот незримый подсказчик движется к своей цели. Не скажешь же вопрошающему: «надо спросить у подсознания». Оно у вопрошающего молчит. Точнее, не молчит, а говорит не о том. Как будто бы у разных людей подсознание «отъедает» разную часть мозга. У одних оно умеет говорить только о сексе и всяких там страхах, а у других время от времени заговаривает о чём-то таком, что и сознанию-то не совсем под силу. У первых оно создаёт только настроение и невнятно озвучивает примитивные желания, а у вторых оно само проводит весь необходимый анализ и вдобавок предоставляет результаты в виде хорошо сформулированного ответа. Отлично сформулированного — ты только запиши. И эти, последние, пользуются невиданной халявой: ведь им не приходится мучительно думать. Они думают, конечно, но явно несоизмеримо выдаваемому результату. Там, где человек ограниченного подсознания будет обливаться по́том от натуги, выдавливать из себя по капле каждую следующую букву и скатываться каждый вечер в пучину всеобъемлющего интеллектуального истощения, талантливый, чьё подсознание работает за него, будет просто писать под диктовку и тратить свои интеллектуальные усилия лишь на небольшую дошлифовку результата.

Каково оно без подсказок, талантливый узнаёт лишь время от времени, когда по неясной причине подсознательный помощник удаляется в отпуск. И вот тогда ужас мироздания предстаёт во всей красе. Каждая буква действительно требует раздумий. Даже небольшой поворот от предполагаемого маршрута вводит в ступор. «А как дальше-то?» «Как вообще про это сказать?» «И с чего я вдруг отупел?»

Там, где все писали сочинения, талантливый писал диктант. И что это все так парились, становится понятно, когда вдруг прекращают диктовать. Когда вдруг выясняется, что предыдущие разы ты был таким же читателем, как вся твоя аудитория. Только ты читал того, кто проживает вместе с тобой в одной черепной коробке, и записывал за ним.

Сколь бы напряжённо ни работало подсознание, разуму не передаются сообщения о его усталости, как не передаются человеку физические ощущения другого человека. Догадаться о чужой усталости можно, но нельзя её ощутить. Иное дело — впахивать самому: тут усталость интеллекта чувствуется не хуже, чем усталость мышц.

Удивительное дело: в твоей голове кто-то работает за тебя. Ты устаёшь только от записи надиктованного, а сочинение этого — не твоя забота. Всё равно как если бы мышечная усталость в спортзале не ощущалась: ты бы стал качком без напряга. То есть, с напрягом, но не ощущаемым. Надо было бы себя контролировать, чтобы случайно не надорваться, но не надо было бы себя перебарывать. Не надо было давиться молочной кислотой. Не было бы чувства «лучше бы я вчера умер». Поход в спортзал стал бы равноценен походу на вечеринку. И я не знаю, быть может, успешные спортсмены именно потому и успешны: они не так ощущают мышечную усталость, как остальные. Им не надо так сильно бороться с собой.

Если не надо перебарывать, если нет отрицательных эмоций, нет усталости, нет даже осознаваемого напряжения, то тренироваться и работать будешь в разы больше других. И прогресс пойдёт гораздо быстрее. Ведь осознаёшь ты или нет, а мышца́ качается. И творческий навык нарабатывается. Это видно сразу: внутренний подсказчик подсказывает всё лучше и лучше. И при этом на халяву! Страдает кто-то другой, не ты, но лавры зато все твои. Упорно тренируется другой, но его результаты для всех выглядят твоими. Мечта.

Ни у кого не повернётся язык, сказать, что раз ты не напрягался и не уставал, то и делал не ты. Хотя по сути подсознание, расширенное до степени полноценной и, быть может, даже более развитой личности, не есть заслуга разума. По крайней мере, не в полной мере заслуга. Оно сродни наследству, которое, конечно, юридически твоё, но фактически — чужое. Наработанное не тобой. Многие им козыряют, но на это большинство смотрит косо. Ровно так же косо должны были бы смотреть на талантливого, козыряющего своим талантом. Талант — не его. Не в полной мере его. Сам талантливый — это, по сути, подмастерье своего таланта. Незаменяемый подмастерье. Переводчик с языка, который знает только он, но не творец текстов на этом языке. Рядом с его рассудком заточена личность, которая далеко не тождественна ему, — отсюда, собственно, и вытекают крайне талантливые, человеколюбивые книги, написанные очевидными подлецами. Тут нет противоречия: эти книги писали как бы не они. Они как бы записывали.

Они снимали крайне убедительные фильмы про ту жизнь, которую сами никогда не вели. Они восхваляли те идеалы, которые им чужды, но восхваляли так искренне, что невозможно было бы усомниться: автор верит в эти идеалы. Но человек-автор в них зачастую не верил. Поэтому у прозорливых складывалось ощущение, что хорошо натренированный мерзавец сможет убедительно проповедовать Разумное, Доброе, Вечное в обмен на хорошую зарплату. Однако это невозможно. Невозможно так же искренне писать о прямо противоречащим твоим взглядам, как об этим взглядам соответствующем. Фальшь всё равно будет чувствоваться. Но она не чувствовалось. Потому что писал не разум этих людей, а их запертый в черепной коробке сожитель. Он этим идеалам верил. И ради денег и славы приходилось за ним записывать, даже если было противно.

Но в ином случае результат оказался бы таким, какой он стал после перестройки: фильмы, которые невозможно смотреть, книги, которые невозможно читать. Получив возможность отринуть содержание, диктуемое незримым помощником, пришлось отринуть и ту форму, которую он обеспечивал. Ибо первое и второе у него, как у настоящего творца, шло строго в комплекте. В неразрывном.

Полноценный талант — это масштабное раздвоение психики. Это бессознательное, которое тоже умеет аналитически мыслить. «Ид», вышедший далеко за пределы инстинктов и обогнавший сознательную часть того мозга, где он проживает, отрезанный от всего внешнего мира и контактирующий с тем сознанием, чьим пленником он является. И для реализации «таланта» от «хозяина» требуется всего-то позволить «пленнику» заговорить, а механически воспроизвести сказанное. Хороший, правильный «хозяин», конечно, добавит и от себя тоже. Даже, не исключено, поспособствует — сгладив шероховатости и дедуктивно заполнив пробелы. Но насколько он вправе приписывать результат себе?

Изложенную гипотезу, конечно, на данный момент вряд ли возможно проверить (хотя я бы не отказался от ряда занимательных экспериментов, которые даже в первом приближении знаю как поставить). Она, эта гипотеза вводится лишь как объяснение некоторому набору наблюдаемых закономерностей. Можете считать, что и её мне надиктовал незримый подсказчик, прямо во время одного из бесед с приятелем на тему творчества. Действительно, когда мне был задан вопрос про нюансы творческой деятельности, я за секунду до этого вопроса ещё не знал этой гипотезы. Она всплыла за какие-то доли секунды — даже вопрос не успел до конца прозвучать. Я излагал её в ответ, ещё не зная её до конца. Я мог это сделать, поскольку подсказчик диктовал мне то, что следует говорить дальше. Само собой, этих долей секунды на тщательный анализ никак не могло хватить. Просто я вдруг неожиданно узнал ответ. Его кто-то сказал в моей голове. По-видимому, решил всё-таки раскрыться.

Взято с: http://lex-kravetski.livejournal.com/370983.html

   Сообщение № 32. 17.10.2016, 08:49, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
О сюжете про попаданцев...

Взято с http://lex-kravetski.livejournal.com/360936.html

(...) Но, я думаю, если бы авторы были чуточку честнее и чуть менее боялись не вписаться в литературный политес, то вышеупомянутый сюжет рано или поздно бы превратился в неприкрытую версию того, что он есть на самом деле.

Главный герой, хилый студент экономического факультета заборостроительного института, попадает в страну инвалидов. Где сразу же начинает мастерски обыгрывать тех на деньги в футбол, баскетбол и волейбол, правила которых местные жители-инвалиды впервые узнаю́т от этого самого студента. Вдобавок инвалиды не только физически, но и умственно неполноценны. Поэтому они обращаются к студенту за платными советами, как им правильно вести хозяйство. Сил навалять пришельцу у инвалидов нет. И ума тягаться с ним — тоже. Студент поэтому отжимает в свою пользу дворец, построенный инвалидами в нечеловеческих условиях нечеловеческими усилиями, и становится безраздельным властителем. Безраздельным властителем страны тупых инвалидов.

На своих подданных он, конечно, смотрит свысока. Они ведь все от рождения убогие. Это в своём мире он был хилым, еле-еле образованным и ничего особого не умеющим. А в стране инвалидов — другое дело. Тут у него с самого начала огромная фора.

Собственно, самая суть этого шаблона для сюжетов -– в получении огромной форы. Причём зачастую такой, где не ты лучше, а другие хуже. В этом тайная мечта целевой аудитории: стать лучше других, ничего в себе не меняя. Не развивая себя. Не изнуряя тренировками. Стать лучше просто по факту. Но такое возможно лишь в одном случае: если вдруг все остальные разом станут гораздо хуже. В результате приходится попадать в сказочные миры убогих, слабых и тупых. Поскольку же в нашей культуре всё-таки присутствует запрет на избиение людей со врождённой физической и умственной ущербностью, приходится подыскивать такой мир, где все рождены нормальными, просто условия такие, что даже нормальным не удаётся развиться до уровня студента заборостроительного.

Надо отметить, что среднестатистический доброволец мог бы опробовать попаданчество в самом что ни на есть реальном мире — отправиться пожить в какое-нибудь туземное племя. Только по-честному отправиться, а не с грузовиком чудес цивилизации. Нет-нет. Без ничего. В набедренной повязке. И показать туземцам высший класс, о да.

Такая возможность действительно есть, но что-то как-то не наблюдается обилия примеров хилых студентов заборостроительных, ставших вождями племён и выведших эти племена к вершинам цивилизованности. Напротив, говорят, туземцы обидно смеются над заехавшими к ним в поисках просветления туристами. Туристы, говорят, с точки зрения туземцев вообще ни хрена не умеют.

Однако в нашем мире наверняка совершенно неправильные туземцы. В правильных мирах — в средиземьях и средневековьях — туземцы гораздо более правильные. Поскольку ущербны в такой степени, что ни знаниями наших современников не обладают, ни в своём собственном мире ничего не понимают. Любой случайно к ним заскочивший сразу же уделывает их по всем фронтам.

Не совсем сам, правда. Сам — только тогда, когда при попадании ему была дадена вундервафля в виде мега-магии и турбо-ясновидения. В иных случаях попаданец лишь выдаёт гениальные идеи и раскрывает общие принципы. Среди местных же из ниоткуда отыскиваются крайне понятливые и технически одарённые, абсолютно послушные исполнители. Ведь идеи хилого студента из заборостроительного, его знание о существовании мобильной связи, Наполеона Б. и А. Пушкина, — единственное, чего не хватало местным для построения цивилизации. Инженеры, которые по сбивчивым показаниям пришельца отстроят ядерную электростанцию, в наличии. Но вот беда -– своих идей у них по нулям. Как они инженерить натренировались, не ясно, однако такой вот это мир у них. Загадочный.

Специально подстроенный мир. Мир, с нетерпением ожидающий попаданца. Мир, дающий ему фору по всем статьям сразу. Мир, где его мало что любят таким, какой он есть, но ещё и считают его, такого, какой он есть, гораздо лучше всех остальных. Мир, где тех, кто от него не в восторге, мало, и они все — конченые гады.
(...)
Хотелось бы сказать: «я слишком хорош для этого мира», — но на самом деле это мир слишком хорош для меня. Чтобы выделиться, мне нужен мир, который гораздо хуже. Но не по количеству зла (это как раз будет сильно мешать), а по количеству прогресса во всех его проявлениях. Мне бы, с моими среднестатистическими двумя глазами, — в мир, где все одноглазые. Или даже слепые. Но при этом слепые, которые знают о зрячих и никак не адаптировали мир к своей слепоте. Вот я бы там развернулся.

Мне бы мир, где люди не имеют образования, но его уважают. Мир, где все глупые, но ум в цене. Удивительным образом сюжет, вроде бы воспевающий прогресс, в глубине себя прославляет отсталость и дикость. Ведь в только в этой отсталости и дикости так козы́рно смотрится среднестатистический современник.
(...)
И речь не о том, что вышеописанные книги нельзя читать. И даже не о том, что их нельзя писать. Речь о том, что сие — сублимация. Причём сублимация, скажем так, весьма подленькая. Представлять себя героем, который всех спас, -– вполне нормально. Но вот втайне мечтать, чтобы другим стало хуже, чем тебе, и поэтому ты пробился в герои безо всяких усилий, — путь к моральной деградации. Не говоря уже о том, что первое настраивает человека на саморазвитие и на исправление ситуации (пусть не всегда выливающееся в реальные поступки, но ведь некоторые мечтавшие в детстве стать космонавтами всё-таки ими стали). Второе же, наоборот, развивает пассивность и влечет за собой беспочвенные надежды, что не ты сам поднимешься на пьедестал почёта, а вся Земля вместе с этим пьедесталом вдруг опустится под тебя.

   Сообщение № 33. 22.10.2016, 08:04, Aeirel пишет:
Aeirel ( Offline )
Король ящериц

*
Владыка Тьмы
Сообщений: 9266
профиль

Репутация: 568
о да. Я вот почитал и прямо таки вижу умение этого лекса в программирование. Столько букв, что анализатор рехнётся. Спасибо за выделение ключевой мысли болдом, ибо всё остальное практически интереса не представляет - это размазывание одной и той же мысли по целой странице, без каких-либо попыток эту мысль осмыслить. Это по поводу раздвоения личности. Если бы аффтар немного погуглил и подумал, он бы увидел целый пласт науки, занимающейся исследованием последствий разделения обязанностей мозга (впервые появилось когда ученые наткнулись на случаи психических расстройств у пилотов), а заодно вспомнил бы знаменитое "кто кончил жизнь трагически - тот истинный поэт" Высоцкого.
Ценности для автора, ищущего просветление, этот пост не представляет.

Продолжим.
Попаданцы. Я люблю попаданцев. Правда. Это безусловно героические люди. Я серьёзно. Они заставляют мир прогибаться под них. Это круто.
А вот что не круто - так это то, что мир с ними играет в поддавки с полнейшего соизволения незнающего матчасти автора.
Цитата(Mixtura)
Надо отметить, что среднестатистический доброволец мог бы опробовать попаданчество в самом что ни на есть реальном мире — отправиться пожить в какое-нибудь туземное племя. Только по-честному отправиться, а не с грузовиком чудес цивилизации. Нет-нет. Без ничего. В набедренной повязке. И показать туземцам высший класс, о да.

Примеров довольно много, говорят что даже Кецалькоатль был белым. Ну да не суть важно. Среднестатистических добровольцев - хренова туча и в настоящий момент шатается по разным племенам, и непроходимыми идиотами они являются только первые пол-года или год. Впитывая науку у своих недоразвитых коллег, они учатся, и учат туземцев разным умным вещам. И так было, в общем-то всегда.
Испанец в дурацкого вида шлеме и с гремучим, но отстойным по техническим показателям мушкетом, приехав в Америку не начинал первым делом воровать, убивать и насиловать. Первым делом он - ищущий себе место под солнцем - строил дом. Если вы думаете что это банальщина, я не рекомендую вам ехать в японию - строить дома они за последнюю тысячу лет так и не научились. Их поделки выглядят антуражненько, да, но в них холодно, отстойная вентиляция и стены прошибаются плевком. Кого я не убедил - могут почитать статьи о разрушениях после атомной бомбардировки Хиросимы, и сделать выводы о том, от чего погибла большая часть этих людей самостоятельно.
Таким образом попаданцу придется бороться не столько с неразвитостью туземцев, сколько с их косностью мысли и консерватизмом. В принципе, это характерно для всех людей - они привыкли по заветам предков делать именно так. Но.
Чему именно учил испанец в дурацком шлеме (морион называется) раскрашенных индейцев? Делать порох, разводить лошадей, строить замки? Нет. Первое, чему учил их испанец - это гуманизму. Вы будете ржать, но в свое время (1550 год) был эпохиальный срач между двумя благородными донами относительно наличия у туземцев души и правомерности их обращения в рабство (здесь следует заметить, что в то время рабство было обычным делом, как и зверства в отношении не то что слаборазвитых, но и весьма цивилизованных людей). Гуманизм в понимании испанца конечно был зачаточным, он же попал в древний мир Америки не из 21го века, а из эпохи, когда людей жгли живьем, и это не было ничем необычным. Но тем не менее, он был. Жрать людей и приносить их в жертву считалось однозначно плохим деянием, и испанец с этим боролся с помощью привычных ему средств, точно так же как и попаданец из 21 века тоже стал бы бороться с этим архаичным злом (это если конечно он не Румата Эсторский. Хотя с другой стороны, у всякого есть чаша терпения, и когда она переполняется, следует взрыв).
Тогда перефразируем - а чего не может сделать попаданец, если он в состоянии привить идеалы гуманизма (путем вырезания всех кто против этих идеалов), научить кое-каким современным идеям в строительстве, производстве и науке (например попаданцы из Англии в Индию быстренько научили местных индусов ходить строем, стрелять из мушкетов и пушек и поимели после этого кучу проблем от восстания сипаев)?
Он не сможет помочь им преодолеть барьер иного уровня технического развития. Для любой более-менее сложной деятельности существует фундамент менее сложных видов деятельности, и каждый из них требует обученного персонала и некоторого количества матчасти. Каким бы умным ни был гипотетический студент, даже если он поступил как самый умный, и в качестве единственного предмета который он взял с собой в древний мир он выбрал волшебную книгу - руководство святого Эйрела по матчасти для начинающих авторов распечатку энциклопедии всего вообще, он задолбается в корень - попав в каменный век, он поймет что найти олово для плавки бронзы - это адская проблема. Попав в бронзовый век, он поймет, что просто не в состоянии построить печь для плавки железа (потому что для этого необходима глина, а процесс постройки печи - это ну оооочень весёлая тема, могу как-нибудь рассказать; достаточно лишь упомянуть что промышленно расплавить железо не могли до 19го века). Нет, он сможет сделать порох, но - ему на это потребуется несколько лет и уйма народу.
Самая большая проблема попаданца в том, что он не может изменить мир немедленно. Мир - это как "титаник", простой перекладки руля не достаточно для поворота. Должно пройти время, за которое кропотливая и методичная многолетняя работа прогресса повернёт мир в нужном направлении.
Цитата(Mixtura)
Инженеры, которые по сбивчивым показаниям пришельца отстроят ядерную электростанцию, в наличии.

Не вопрос, примитивный ядерный котёл можно забодяжить хоть в каменном веке. Два вопроса: топливо где взять? И что вы собираетесь делать с этой атомной хренью?

Главный вопрос попаданца: ЗАЧЕМ ему менять мир, если это долго? Вы бы положили половину жизни на то, чтобы в Римской империи было электрическое уличное освещение? Вы положили бы половину жизни на то, чтобы Магеллан плыл вокруг света на железном корабле с дизельным двигателем? Вы положили бы половину жизни на - что? О нет, в литературе есть только две вещи, о которых можно написать эпично - это любовь (которая обычно появляется под воздействием эпической крутости ГГ) и война. Вот о последней в основном и пишут. Получается что все попаданцы отправляются в прошлое/будущее только для того чтобы эпично там надрать кому-то жопу, пользуясь знаниями о том, как всё это было в истории. Все эти знания автоматически становятся бесполезными, либо как только произошло какое-то значимое изменение в истории, либо когда история самоскомпенсируется, и попаданец получит на орехи.
Мифические отпечатки кроссовок Nike в меловом слое, прогнивший корпус аккумулятора на затонувшей галере, ржавый остов сплетения шестерней и тяг в руинах погребённой в песках крепости, легенды о человеке, одетом в перья - останутся загадками для ученых нашего времени, ибо никто не сможет дать ответ на вопрос: кем были эти люди, и пытались ли они изменить мир - или же просто приспособиться к нему.

Среди моих друзей бытует мнение, что если меня высадить на необитаемый остров, самое больше через пару лет я оттуда выберусь. Я бы не был так оптимистичен, потому что робинзонада - это другой вид попаданчества. Хорошие новости - люди больше не мешают вам менять мир в лучшую сторону. Плохая новость: вам придется всё делать собственноручно, что сложно - учитывая что у робинзона львиную долю времени отнимает бытовуха и поиски жратвы. А того времени что останется - явно не хватит на масштабные научные изыскания и строительство средства побега из этой ситуации. В случае же когда к этой ситуации добавятся люди, которые явно против того чтобы я добывал еду на их земле и строил какие-то жуткие хреновины - ситуация станет совсем безнадёжной. И всё усугубится, если на ваше "привет" они ответят "вада инферни, паллидо!".

Вот что я имею сказать обо всём этом.
Цитата(Mixtura)
сие — сублимация. Причём сублимация, скажем так, весьма подленькая. Представлять себя героем, который всех спас, -– вполне нормально. Но вот втайне мечтать, чтобы другим стало хуже, чем тебе, и поэтому ты пробился в герои безо всяких усилий, — путь к моральной деградации

... вот поэтому я презираю всех авторов, которые пишут про таких вот попаданцев.

ИМХО, единственный путь, при котором попаданец действительно станет героем, который по силам каждому, и который не требует особо великих знаний и умений, и который - самое главное - работает в любое время - это оказавшись в месте, которое отстало в развитии на световые годы, вы вместо того, чтобы доставать зажигалку/пистолет/базуку/учебник просто начните бормотать что-нибудь вроде "бенедиктус доминус... ин аэтернам суам глориам", и если эта домус дурбентиа покатит, попробуйте рассказать этим людям о Боге, осторожно вплетая туда мысли о гуманизме и современной этике. Это будет куда полезнее чем изобретение атомного реактора или победа в войне. И наконец, самое клевое - история вас запомнит - вы ведь дитя интернета, умеющее сраться по переписке лучше чем любой человек времен Возрождения!

   Сообщение № 34. 22.1.2017, 21:47, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
Нашла у Лукьяненко. http://dr-piliulkin.livejournal.com/167498.html

Далее цитата:

Что делать, если ваш родственник оказался графоманом?

Ко мне часто приходят письма, в которых меня спрашивают - что делать, если друг или родственник оказался графоманом? По мере сил я стараюсь давать ответы. Поскольку они могут быть полезными широкому кругу людей, возьму на себя смелость процитировать некоторые...

1. "Недавно я узнал, что мой хороший друг - графоман. Что мне делать? Теперь я боюсь, что его интерес ко мне не дружеский, он хочет, чтобы я читал его тексты!"

Не надо так волноваться. Графоманы тоже способны на чисто дружеские отношения! Вам следует сразу, четко и ясно пояснить - вы не пишете книги, не читаете их и не собираетесь этим никогда заниматься. Расскажите, что вас интересует рыбалка, футбол и песни группы "Король и шут". Очень вероятно, что после этого ваши дружеские отношения сохранятся, а ваш друг, напротив, почувствует к вам уважение и никогда даже в мыслях не станет читать вам свои тексты!

2. "Мой брат - графоман! Скажите, это лечится?"

Увы, нет. Причины порождающие графоманию неизвестны, вероятно - они генетические, хотя версию падения на голову в младенчестве тоже нельзя сбрасывать со счетов. Считается, что пять процентов взрослых людей страдает графоманией, а еще пять пробовали писать в юности.
Некоторые ученые предполагают, что обрубание пальцев и отрезание языка способно эффективно бороться с этим недугом - но увы, закоренелый графоман все равно не исправится.

3. "Графомания - это болезнь или норма?"

В разные времена придерживались разного мнения на этот счет. К примеру в античности графомания вовсе не считалась пороком, ей предавались и философы, и простые воины. Но уже в средние века графоманов сжигали на кострах, а в фашистской Германии - сажали в концлагерь. В советское время графоманы-мужчины тоже подвергались преследованию - их называли тунеядцами и сажали в психушку. А вот женщин-графоманок при советской власти называли поэтессами и не обижали.

В наши дни западное общество очень толерантно к графоманам. В мусульманских странах их преследуют. А вот у нас ситуация двойственна. С одной стороны, Конституция разрешает каждому писать книги. С другой - мэр Москвы из года в год запрещает графоманам издаваться.
4. "Опасны ли графоманы для общества?"

Как правило, нет. Опасность представляют лишь агрессивные графоманы, которым удалось издать свои книги. Но многие графоманы даже не помышляют об этом, а пишут "в стол".

5. "А правда ли, что графоманы опасны для детей?"

Это тоже неверно. Для детей опасны графоманы, пишущие детские книги. Они усыпляют бдительность ребенка яркими красивыми обложками, словами, что "Гарри Поттер тоже вначале был книгой, уже потом сняли фильм" - после чего набрасываются на ребенка и принимаются читать ему свои творения! Если вы подозреваете человека в детской графомании, не оставляйте его наедине с детьми, а самое главное - не допускайте к работе в детских учреждениях, особенно учителем литературы!

6. "Говорят, что многие великие люди были графоманами."

Да, особенно часто это проявлялось на склоне лет. Седые суровые полководцы, которых никто не мог в подобном заподозрить, злобные желчные финансисты, успешные беспринципные политики - все они на старости лет становились графоманами...

7. Зависит ли количество графоманов в обществе от благосостояния граждан?

Никакой зависимости нет. В богатом обществе графоманами становятся от скуки и пресыщенности, в бедном - надеясь таким путем выбиться к лучшей жизни...

UPD по советам из зала:

8. Правда ли, что каждый критик - латентный графоман?

Нет, вовсе не обязательно! Но правда в том, что изрядное количество критиков - форменные пидорасы!

9.Верно ли, что многие религии запрещают графоманию?

Да, совершенно верно. Но при этом надо признать, что множестве религиозных деятелей были заядлыми графоманами. Особенно это распространено в католической церкви, говорят, что даже среди Пап было несколько убежденных графоманов... (с)

P.S.
Свернутый текст
В комментариях к посту нашла:
jokereet: Нет ответа на главный вопрос...
А как отличить графомана от писателя? :о)

ex_expelled: Йоки, ну ты прям как дитя. Конечно же, по способу совокупления с мозгом. Если приятно и традиционно - это писатель. А если неприятно и извращённо - графоман!

   Сообщение № 35. 18.2.2017, 22:02, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
"Если вы хотите по-настоящему причинить боль своим родителям и у вас не хватает духу стать гомосексуалистом, вы можете, по меньшей мере, заняться литературой или искусством".
Курт Воннегут

Выражу сугубо личное мнение, основанное на сугубо личном опыте, но все-таки я впервые провалился в продажах верных четырнадцать лет назад, суммарный тираж давно за миллион, и даже сейчас тысяч по тридцать "бумаги" в год сбываю уверенно. Не топовый автор, но опыт есть, опыта много, даже больше, чем хотелось бы. Имею право иметь вас всех в виду это самое мнение, как минимум.

И раз уж вас не отговорить, я вот что посоветую.
Прежде, чем идти в литературу, станьте кем-то.
Можно и гомосексуалистом, тут важна не профессия :))), а момент преодоления.

Дело не в специальности вовсе, ее может и не быть четко оформленной; тут четко оформленная личность важна. Личность делает специалиста, а не наоборот; профессия здесь только подспорье, она помогает раскрыться и осознать себя, человеком стать.
Докажите себе, что вам не обязательно кому-то что-то доказывать; пусть у вас такое ощущение сложится и укрепится.

На выходе мы получим спокойную уверенность и способность глядеть на мир широко раскрытыми глазами.
Только не путайте уверенность с высокомерием, а открытость с лицемерием.
Нормальный автор всегда на работе, даже когда спит, и всегда учится, даже когда плюет в потолок. У него все "идет в копилку", он любой опыт сумеет переварить и выпустить в текст.

И когда литература вас обломает - а она обламывает рано или поздно любого, таковы ее свойства, - вы примете это не как беду, а как неизбежный урок. И более-менее спокойно двинетесь дальше, намотав урок на ус.
Да, будет грустно и обидно, будет ощущение несправедливости творящегося с вами, но смертельной трагедии - нет.
Да, есть успешные авторы, вломившиеся на рынок, имея за душой восемнадцать лет возраста, ерундовый жизненный опыт, минимально пристойный уровень общей культуры, но зато типично писательский зоркий глаз: взять хотя бы Франсуазу Саган. Прекрасно. Аплодирую.

Но чаще-то наоборот. Шаблон, уже набивший оскомину: человеку далеко за тридцать, он бывал там, куда таких, как я, берут только в пищу, и делал такое, что у меня от восхищения шерсть дыбом. Ну все-все-все превозмог. Только ощущения "я состоялся и поэтому взираю на мир в свете Высшей Истины" не сложилось у него, ведь он явился в этот мир не учиться, а сразу побеждать; не достигать, а добиваться наскоком...

И когда лохматая штафирка в моем лице начинает дербанить его текст на салат - со всем уважением, обращаясь как к равному, он ведь талантливый, просто неумеха еще и переоценивает свои силы, - у клиента волчий блеск в глазу, и он меня сожрать готов. Я, понимаете ли, делаю ему больно, супермену и железному человеку. Сколько я таких видел. Они уходили из литературы не успев в нее войти. Надеюсь, некоторые вернутся лет через десять-двадцать и попробуют еще раз.
Терять-то жалко талантливых.

И вообще, когда автор оценивает тексты коллег, публично используя термин "говно" - у него проблемы. Не писательские, а личностные.
Он еще не вырос.
А мог ведь для начала стать хотя бы гомосексуалистом.
Глядишь, и книжки писать не понадобилось бы.

P.S. Сам я не собирался "идти в писатели" раньше сорока, хотел сначала научиться пристойно обращаться со словом и вообще подрасти. Все обернулось не так, как мечталось, и первую книгу я продал в двадцать семь. Жалею страшно. Писал коряво. Ошибок наделал море. Велосипедов изобрел - которые в каптерке Литинститута навалом лежат, - штук двадцать. Но опыт - был уже, его хватило, чтобы падать, отряхиваться, широко улыбаться и вставать на ноги раз за разом. И если обижаться на судьбу, то не смертельно.
Повезло.

Автор: Олег Дивов Взято с: http://divov.livejournal.com/?skip=160

   Сообщение № 36. 22.2.2017, 09:00, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
Еще Дивов радует:

читать нельзя вычитывать

Евгений Прошкин в одной фейсбучной дискуссии четко описал серьезную проблему.

"Многие овладевают скорочтением, и им невозможно объяснить, что эта техника хороша для научпопа или, возможно, даже для учебника, коли человек усидчив. Но худлит читать по диагонали просто не имеет смысла, с таким же успехом можно ознакомиться с толковой рецензией. Однако большинству скорочитателей втолковать это невозможно".

Добавлю от себя: привычка и умение читать медленно, _вслушиваясь_ в текст, имеет оборотную сторону - 90% современной коммерческой прозы ты откладываешь, едва осилив первую страницу. Потому что автор - глухой, книгу свою не слышит и даже не пытается. И текст либо скрипит песком на зубах, либо срывается в какофонию. Не звучит.

Зато начинаешь ценить коммерческую прозу XIX века, всех этих тургеневых, и даже изредка достоевских, да и многие советские писатели расцветают новыми красками. Еще это повод зауважать советскую переводческую школу.
И повод заподозрить, что нынешнему "образованному классу" один и тот же медведь наступил сразу на все уши.

Это не вина читателей, это их беда. Прежде чем удивляться, как может человек, у которого русский язык - родной, потреблять косноязычную муть, обратите внимание на его письменную речь. Самая распространенная ошибка нынешнего образованца - раздельное "что бы" вместо "чтобы". То есть, он реально ГЛУХОЙ.

Добавьте к этому скорочтение, и вы получите ответ на вопрос, который раздается часто, но честный ответ на него крайне редок (и стыдно как-то, и вообще отдает разжиганием): "Почему издательства завалили рынок всякой хренью, а нам читать нечего?"
Да потому что российский читатель проглатывает с одной и той же скоростью качественную прозу, беспомощную любительщину и откровенную графоманию. И пишет отзыв: "Монстров в книге мало и они какие-то неубедительные".

Я двадцать лет в этом бизнесе, есличо.
Вы спросите: а как отличить качественный текст от недоделанного?
Читайте медленно, дорогие мои.
Со скоростью чтения вслух, ну ладно, чуть быстрее.
И текст все расскажет о себе сам.

Как поступают опытные авторы перед отправкой книги на публикацию? В идеале последняя вычитка должна идти вслух и с бумажной распечатки, тогда вылезут все"косяки", все сбои темпоритма, неработающие повторы и ненужные аллитерации. Я делаю проще: имитирую чтение вслух "внутренним голосом", проговариваю текст про себя.
Это легко освоить. Труднее себя заставить.
Да, понадобится определенное время, чтобы приучиться так читать. И конец будет, извините за выражение, немного предсказуем.
Но ужас без конца - разве он вам не надоел?

http://divov.livejournal.com/522024.html

   Сообщение № 37. 25.2.2017, 21:52, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
(...) Писатель, используя в своей книге элементы натурализма, расставляет в тексте незаметные для читателя, действующие на подсознание маркеры, которые поворачивают восприятие книги в одну или в другую сторону. Речь сейчас идет о талантливых писателях, о бездарностях поговорят без нас. Как эти маркеры делаются? Почему читатель их почти никогда не замечает?

Пример: современный человек обычно живет в окружении хороших или нейтральных запахов. В нашей жизни, как правило, не воняет. У нас есть дезодоранты, у нас есть ванная, кондиционеры и далее по списку. Дурной запах нас раздражает. Теперь возвращаемся к «Танцам с драконами». Берем текст, ставим на поиск слово «вонючка» – двести тридцать раз на текст. Примерно сотня раз – слово «вонь» и его однокоренные братья. А ведь есть еще такие слова, как «смрад», есть эпитеты и художественные образы, описывающие скверный запах… Короче, после тщательного подсчета выясняется, что воняет «в среднем по больнице» на каждой странице, и не один раз. Мартин – умница. Он очень точно вычленил одну из проблем (радостей?) современного читателя и ударил в болевую точку. Читателю всю книгу воняет. И читатель пишет в отзыве: какая реалистическая книга про средневековье!

Это и есть маркер, который профессионал умело расставил по тексту. Читатель маркера не замечает, но реагирует, как собачка Павлова.

Все маркеры натурализма делятся на две принципиально разные категории. В итоге текст работает так или эдак. Первая категория говорит читателю: это ужасно, и с тобой может произойти то же самое. Вторая утверждает: это ужасно, и с тобой этого никогда произойти не может.

Так вот, все литературные, все языковые маркеры dark fantasy четко показывают читателю: с тобой этого никогда произойти не может.

Действие «темной фэнтези» происходит, как правило, в параллельном, перпендикулярном, выдуманном и декорированном под «меч и магию» мире. Натурализм – натурализмом, а декор конкретный: далеко, не здесь, не сейчас. Главное, не со мной. Читатель нутром чует: это не про меня, не про моих соседей и друзей. Даже если это историческая фэнтези и берется реальная эпоха – отстранение читателя от текста диктуется всем строем повествования, интонацией, деталями второго и третьего плана.

Часто маркер «этого с тобой произойти не может» выставляется за счет иронии. Постоянная, чуть-чуть кривая ухмылочка рассказчика – она у нас на подкорочке записывается: я слушаю, как мне рассказывают историю. Я вынут из текста. Я вместе с писателем слегка подсмеиваюсь – ну, я же крут? – иронизирую, подхихикиваю над ужасными моментами. Это помогает мне удобнее расположиться в кресле: кровавость через иронию, натурализм через черный скепсис, пытки через сарказм. Это меня, читателя, отодвигает от текста, не дает уйти на глубину: я смотрю из зала на экран. Маркеры дают посыл: эта натуралистическая история, кровавая и ужасная – вымысел, и она с тобой, дорогой читатель, никогда в жизни произойти не может.

Такой метод чудесно работает на популярность книги. Человек хочет и может пощекотать себе нервы вывернутыми кишками, зловонием, предательством, жестокостью, натуралистичностью декораций. Но при этом он хочет – и может, поскольку писатель это стимулирует – отстраниться от натурализма, узнать, что с ним и его близкими рассказанная история никак не ассоциируется, что такого ужаса у нас нет и в принципе быть не может.

Маркеры хоррора – или литературы, близкой к хоррору – принципиально иные. Они все время дают читателю посыл: это произошло с героями, но может произойти с тобой или с твоей семьей в любое время. Читаем Кинга: бешеная собака Куджо, она может кинуться на тебя. Мизери – ты, дружок, можешь попасть в руки психопатки. «Психо» Блоха, «Жизнь мальчишки» МакКаммона – все средства художественной выразительности заточены под месседж: это может произойти с тобой. (...)

Не следует сводить все маркеры к тому, что действие dark fantasy происходит в средневековье – значит, это далеко от меня, а хоррор творится в современном городе – значит, это близко ко мне. Маркеры – это выразительные средства языка. Мы на осознанном уровне даже не замечаем, как писатель нам сообщает: может это произойти с тобой или не может. Что мы понимаем под языковыми маркерами? Допустим, персонажу вспороли живот, у него выпали кишки. Обычное дело для подобной литературы. Но как только добавляется уточнение типа «глянцево блестя» – это может произойти с тобой. Двумя словами вбрасывается маркер, мелкими деталями – тем, что мы с вами видели, слышали, нюхали, трогали. Хорошо, рыбу чистили? Стоит описать человеческие потроха, отметив ряд пустяков, знакомых нам по рыбе…

У Джо Хилла в «Рогах» есть мелкий проходной эпизод, когда персонаж в сильном опьянении не понимает, куда он попал. Он пытается, сидя в автомобиле, опереться, подняться – и чувствует нечто скользкое под руками. Потом оказывается, что это чужие мозги, оставшиеся на камне, которым голову проломили. Нам дают тактильное ощущение, знакомое каждому – и нас передергивает: знаем, помним! Мы это испытывали, пусть и не с мозгами. Скользкое, живое, я передернулся… Отсюда шажок до понимания: это может случиться со мной. Маркер строится на знакомых ощущениях, рождая доверие к автору – ты попадаешь на место героя, ты ощущаешь то, что почувствовал герой.

Маркеры такого типа рождают сопереживание.

В большинстве книг dark fantasy (а также городской фэнтези, которая популярна не менее) стоят иные текстовые маркеры: это сказка. Их наличие – не плюс и не минус. Просто история подается под литературным, языковым соусом: я-читатель могу в это играть. Могу и сериальчик посмотреть. Аналогичная ситуация сложилась в постапокалиптической фантастике. Читателю в тексте светят ясные маяки: это происходит как бы с тобой, но на самом деле не с тобой. Мы-то, брат, сечем фишку, мы все понимаем…

Приключения в мрачных, щекочущих нервы декорациях.(...)

История может быть рассказана про Москву, и читатель никогда не поверит, что это может случиться с его мамой. С другой стороны, читателя может трясти от ужаса, когда он читает историю про далекое королевство. Почему? За костюмированным спектаклем он отчетливо видит себя и свою семью.

Современный читатель фантастики сильно изменился. Он хочет крови. Он хочет натурализма. Натурализма должно быть много – постапокалипсис, дарк фэнтези. Как наркоман, читатель требует натурализма все больше и больше. Но он хочет такого натурализма, который лично его не трогает и не затрагивает. Мучения героев, ужасные ситуации, отвратительная погода, грязь, кровь – это все, господа писатели, я желаю наблюдать со стороны, сидя в уютном кресле с баночкой пива. Я даже могу немножко посопереживать герою, чуточку посочувствовать – запросто, если немного! Но читатель все равно не ассоциирует этот натурализм лично с собой. А когда писатель говорит ему, что это может произойти с тобой, читатель книгу отталкивает – двумя руками, как испуганный ребенок, находя кучу аргументов. Все идет в ход в форумных отзывах: и персонажи не прописаны, и психология лжет, и финал «слит». (...)

Г.Л.Олди "Призрак японского городового" http://fanread.ru/book/11946131/?page=4

   Сообщение № 38. 10.10.2017, 20:56, Ева лех пишет:
Ева лех ( Offline )
Странник

*
Маг
Сообщений: 270
профиль

Репутация: 42
О РАБОТЕ НАД ПРОИЗВЕДЕНИЕМ. Исаак Бабель
Когда я в первый раз записываю какой-нибудь рассказ, то рукопись у меня выглядит отвратительно, просто ужасно! Это – собрание нескольких более или менее удачных кусков, связанных между собой скучнейшими служебными связями, так называемыми «мостами», своего рода грязными веревками...
Но тут-то и начинается работа. Здесь ее исток. Я проверяю фразу за фразой, и не однажды, а по нескольку раз.
1) Прежде всего я выбрасываю из фразы все лишние слова. Нужен острый глаз, потому что язык ловко прячет свой мусор, повторения, синонимы, просто бессмыслицы, и все время как будто старается нас перехитрить.
2) Когда эта работа закончена, я переписываю рукопись на машинке (так виднее текст).
3) Потом даю ей два-три дня полежать – если у меня хватит на это терпения – и снова проверяю фразу за фразой, слово за словом. И обязательно нахожу еще какое-то количество лебеды и крапивы. Так, каждый раз заново переписывая текст, я работаю до тех пор, пока при самой зверской придирчивости не могу уже увидеть в рукописи ни одной крупинки грязи.
4) Когда мусор выброшен, я проверяю свежесть и точность всех образов, сравнений и метафор. Если нет точного сравнения, то лучше не брать никакого. Пусть существительное живет само в своей простоте. Сравнение должно быть точным, как логарифмическая линейка и естественным, как запах укропа. Да, я забыл, что, прежде, чем выбрасывать словесный мусор, я разбиваю текст на легкие фразы. Побольше точек! Это правило я вписал бы в правительственный закон для писателей. Каждая фраза – одна мысль, один образ, не больше. Поэтому не обойтись без точек...
5) Я стараюсь изгнать из рукописи причастия и деепричастия и оставляю только самые необходимые. Причастия делают речь угловатой, громоздкой и разрушают мелодию языка. Они скрежещут, как будто танки переваливают на своих гусеницах через каменный завал. Три причастия в одной фразе – это убиение языка. Все эти «преподносящий», «добывающий», «сосредоточивающийся» и т.д. и т.п. . Деепричастие все же легче, чем причастие. Иногда оно сообщает языку даже некоторую крылатость. Но злоупотребление им делает язык бескостным, мяукающим. Я считаю, что существительное требует только одного прилагательного, самого отобранного. Два прилагательных к одному существительному может позволить себе только гений.

   Сообщение № 39. 24.11.2018, 13:03, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
Иван развернул трубочку и прочёл два стихотворения. Первое называлось «Ковёр».

Мы сегодня свой ковёр
Повели гулять во двор.
Hа качелях покатали
И мороженое дали.


Второе стихотворение называлось «Сестры».

Мы вчера своих сестёр
Положили на забор.
Потрясли, потом побили.
Будет в доме меньше пыли.


— Hе понял! — сказал Иван.
— Видите ли, — смутился Пампушкин. — Это у меня, наверно, строчки из разных стихов перепутались. Hичего. Редактор разберётся. Ему не впервой.

(с)
https://skazki.rustih.ru/grigorij-oster-ska...podrobnostyami/

   Сообщение № 40. 25.11.2018, 09:49, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
Цитата
Нет, в самом деле – положение писателя в России уникально. Если везде в мире, особенно на Западе, это всего лишь развлекальщик, то здесь «поэт в России больше, чем поэт». По-прежнему русская литература, как и двести лет назад, пронизана морализаторством, а литература без морали – уже и не литература, по строгим канонам. Нет, все, конечно, предпочитают непритязательную западную литературу, но попробуй и сам такую напиши, тут же сморщат носы – фи, одна развлекуха…
Западной это можно, а русской – нет. Русская должна быть духовной. Но сделаешь духовную, скажут – неинтересно, и возьмут точно такую же западную, классом намного ниже. Но – им можно, а ты, отечественный писатель, до такого уровня опускаться не должен! Конечно, читать я тебя не буду, говорит читатель, любая духовность скучна, мне бы побольше экшен с голыми бабами и пистолетами, но ты так не пиши, это будет «а-ля Запад», и вообще отечественному писателю нельзя опускаться до их преподлейшего уровня!
(Ю.Никитин)

Я поняла, почему это так!
:happy:
Ответ: маркеры.

Если дело происходит "у них" — это текстовый маркер, который незаметно сигналит читателю "С тобой этого произойти не может". Сиди, ешь попкорн и наслаждайся".

Если же "у нас" — сразу включается сторожевой маячок: "Внимание! Это может случиться с тобой!"

"Про них" и "про нас" — это разные ЖАНРЫ, которые вызывают разные эмоции.
Так что все логично — что позволено ужастику, то в мелодраме моветон.

Что позволено, когда пишешь "про них" — "про нас" не заходит и не должно заходить.
В общем, дурак Никитин.

   Сообщение № 41. 30.11.2018, 15:00, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
http://znatech.ru/proekty/vospitanie/a_k_s...hitaya_kataeva/

«Тогда я носился со своей теорией движущегося героя, без которого не может обойтись ни один увлекательный роман: он дает возможность переноситься в пространстве и включать в себя множество происшествий, что так любят читатели.

Теперь-то я знаю, что теория моя ошибочна. Сейчас у меня совсем противоположное мнение: в хорошем романе (хотя я и не признаю деление прозы на жанры) герой должен быть неподвижен, а обращаться вокруг него должен весь физический мир, что и составит если не галактику, то, во всяком случае, солнечную систему художественного произведения»
[Катаев В. "Уже написан Вертер"]

Катаев знает, «что так любят читатели», и все же придерживается принципа не все читателю масленица. Почему? Следовало бы вдуматься в этот глубинный конфликт интересов, разобраться, откуда он возник и что вообще означает.

Казалось бы, понравиться читателю, завоевать, покорит читателя — вот единственное, что всерьез должно заботить автора. И это, конечно, вещь важная, но парадокс в том, что она — не единственная и порой даже не самая сильная с точки зрения воздействия на логику письма.

Если отбросить побочные и промежуточные цели (сэкономить силы, заработать деньги и тому подобное), то как минимум равномощной интенцией письма является как раз сохранение персонального прошлого. И это не что иное, как своеобразная версия спасения души.

«Движущийся герой» — это, по сути, другой, вечно уводящий и читателя и самого автора от несокрушимого авторского эгоизма, от стремления расположить орбиты всех планет вокруг себя любимого. Немудрено, что при прочих равных условиях читатель на его стороне, он, читатель, любит «движущегося героя».

Причем не из-за своей лени или поверхностности, а в силу глубоко естественной читательской установки, облегчающей отождествление с персонажем. Автор в качестве читателя, разумеется, и сам предпочитает движущегося героя, добросовестно сработанную структуру приключений, но в качестве автора, хранящего самого себя, он всегда готов на исключение.

Если уж наряду с шедеврами литературы мы любим мемуары своего дедушки (каждый своего, разумеется), то орбита собственного художественного текста неизбежно тяготеет к автороцентричности всех планет — и тогда только равномощное желание соблазнить читателя оказывается воистину спасительным.

Оно позволяет разомкнуть монолитный эгоизм, следуя другим гравитациям. Есть еще и иные, независимые гравитации, такие, как требование композиции, и необходимость мысль разрешить.

В какой мере писатель на свой лад занимается спасением души — это отдельная тема. Его писательская особенность в том, что в роли спасителя должны выступить читатели (или совокупный читатель).

И еще в том, что есть подтвержденные случаи, когда это получается. Пушкин обрел свою пушкинистику — и в этом может убедиться каждый желающий. Обрела ли спасение его душа еще и каким-то иным образом, помимо заветной лиры? Бог знает…

Но писатель совершает свое священнодействие, пребывая в священном трепете, в перепадах от ощущения тщетности, никому не нужности до эйфорических состояний «спасен!» Что в терминологии того времени, в терминах целого столетия формулировалось как «гениален!».

Но с точки зрения внутреннего состояния этот трепет, перепады от отчаяния к надежде, почти уверенности, представляет собой, согласно бл. Августину и Кьеркегору, основное чувство христианина, христианскую формулу веры.

А. К. Секацкий. Чтение как перформанс: читая Катаева

   Сообщение № 42. 27.12.2018, 10:06, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
Упс, запостила не в ту рубрику.
Удалите, пожалуйста

   Сообщение № 43. 16.2.2019, 02:56, Mixtura пишет:
Mixtura ( Offline )
Истовый читатель

*
Демон
Сообщений: 1433
профиль

Репутация: 351
В.Мараховский о том, зачем вообще нужны писатели.

Уважаемые читатели! Российское государство рухнуло в течение трех первых суток после начала Международными Миротворческими Силами операции «Свобода России». Куда-то делись президент и премьер.  Ракеты при этом так и не взлетели. Никто не объявил, что власть передается такому-то человеку, Генеральному штабу, какому-нибудь чрезвычайному комитету — но ее просто не стало. По городам тут же появились мародёры. Колонны натовской бронетехники рвутся к Смоленску и Москве… И в этот момент Россия начала просыпаться: на планете Земля нет ничего более страшного, чем разъяренный русский человек.

(...)
...Есть такая штука, как русская боевая фантастика нулевых. Жанр это сверхпопулярный, но по коллективному бессознательному решению т.н. Культурных Кругов признанный мусорным, несерьёзным.

Культурные Круги предпочитают захватывающие бытовые драмы из жизни столичного миддл-класса. Я говорю о серьёзной литературе, в которой все эпические битвы происходят в школьном детстве, все трагедии — в кухне и на шашлыках, все смерти — инфантильные суициды, а виноватым оказывается почему-то государство.

Словом, это всё литература серьёзная. А боевая фантастика — литература несерьёзная. Этого понять нельзя, это нужно запомнить.

Но нам с вами отечественной боевой фантастике нулевых, уважаемый читатель, надо низко поклониться. Всей: и хорошо написанной, и плохо написанной, и написанной просто ужасно.

Низко надо поклониться авторам всех Древних, всех майоров Бывалых, всех героев-попаданцев. Создателям образа усреднённого сурового парня в тельнике с несложившейся семейной жизнью, который хранится в текущей российской жизни как военный билет в серванте — и в час икс срабатывает по своему прямому назначению. Надо поклониться альтернативщикам, десять лет поворачивавшим вспять ход Первой мировой, предотвращавшим Вторую и водружавшим красное знамя на развалинах Белого Дома. Сталинистам, монархистам, военным диктатурщикам.

Поклониться им надо потому, что они — кто от чистого сердца, кто тупо работая на «целевую аудиторию» — отпахали все последние лет 15 за русскую фабрику грёз. Это они были Русским Голливудом, Киностудией им. Горького и им. Довженко, Мос- и Ленфильмом.  В дурацкое время, когда сами русские голливудцы пилили государственное бабло, снимали на оставшееся какую-то некачественную чушь и мечтали быть взятыми в голливуд настоящий, к геополитическому противнику — русские боевые фантасты занимались делом: они переводили в слова и буквы народное сознание.

И они сформулировали на современном языке два главных (для самостоятельной культуры) понятия:  Русскую Мечту и Русский Ужас.

Русская Мечта может показаться отсутствующей, аморфной и несформулированной только тому, кто всю жизнь одних татьян толстых с дмитриями быковыми и глуховскими читал, уверенный, что кроме них в русской литературе есть только карманные детективы. А для читателя русских боевых фантастов с Русской Мечтой нет никаких проблем.

Русская Мечта, если коротко — это когда мы самые лучшие. Не просто первые — а на самом деле лучшие. Когда мы чемпионы мира по всем видам спорта, и ещё у нас самое справедливое и человечное государство. И ещё у нас лучший кинематограф, лучшая наука и медицина и даже (это в самых смелых мечтах) автопром.  И наша армия — настолько самая сильная, что в мире благодаря ей царит настоящий мир, когда никто никого не грабит и не насилует — потому что мы не даём.  Ведь мы носители настоящей цивилизации — не просто самой передовой и самой сильной, но ещё и самой доброй.  И путь к возвращению этой доброты русская боевая фантастика нарисовала самый естественный — через возвращение народу и государству силы. Нарисовала на нескольких уровнях сразу — от бульварного до возвышенно-историософского.

И та же боевая фантастика — якобы мусорная и маргинальная — со звенящей чёткостью сформулировала Русский Ужас.

Если коротко — это когда русского государства нет, а по русской земле шастают иноземные захватчики вперемежку с собственной бандотой и творят что хотят. (Тот факт, что первый известный певец Русского Ужаса — татарин Беркем, лишний раз подчёркивает, насколько этот кошмар у всех национальностей нашей Родины общий).

Почему, кстати, боевые фантасты мечту и ужас народа сформулировать сумели, а Серьёзные Литераторы нет? Тут, думается, всё просто. Боевые фантасты всего лишь размазаны по стране и её социально-профессиональным слоям более разнообразно, чем прозябающие в одном-единственном столичном гетто Серьёзные Литераторы. Боевые фантасты, хочешь не хочешь, не зависают всю жизнь среди своих, а вынуждены контактировать с кем попало.  И поэтому боевые фантасты, как ни смешно, ближе к реальности. Они её лучше наслушались и приняли всерьёз. А Серьёзные Литераторы, даже если чего-то и услышали в поезде или прочли в сети — уважать сигналы от реальности не умеют.
(...)

Взято с https://aurora.network/articles/136-chelove...e-ne-nado-iskat

   Сообщение № 44. 9.3.2019, 12:54, Боб пишет:
Боб ( Offline )
Don't boil me

*
Босс
Сообщений: 18558
профиль

Репутация: 1516
Коммерсант подготовил подборку цитат известных (и не очень) писателей о том, как им тяжело дается иногда писательский труд:

https://www.kommersant.ru/doc/3895688

Мне лично больше всего зашли откровения от Тургенева, Пелевина и особенно Толстого.

   Сообщение № 45. 9.6.2019, 10:03, Фуксия пишет:
Фуксия ( Offline )
Странник

*
Мечтатель
Сообщений: 122
профиль

Репутация: 22
— Народ - единственный критик, чье суждение имеет цену.
Марк Твен (Сэмюэль Клеменс)

— Ум, направленный на одно отрицание, беднеет, сохнет.
Иван Тургенев

   Сообщение № 46. 9.6.2019, 15:16, Грэг пишет:
Грэг ( Offline )
Джентльмен удачи

*
Творец
Сообщений: 8962
профиль

Репутация: 1142
Ученым будущего не трудно будет отыскать мой след в литературе, ибо наследил я в ней изрядно…
(Гр. Родственников «Взгляд в грядущее»).

Талант открыл я в себе тридцати лет отроду – первые тридцать лет я подбирал к нему ключи.
(Автобиографический очерк «Судьба таланта».)

1 Пользователей читают эту тему (1 Гостей и 0 Скрытых Пользователей);
« Предыдущая тема | Скрипторий | Следующая тема »

Яндекс.Метрика