На острие пера, Говард Рэмси

За время поездки ситуация несколько изменилась: Рэмси имел возможность получать новую информацию, разве что, из радиосводок, чтобы узнать, не «обскакал» ли его какой-нибудь пронырливый журналист. Результат одновременно радовал и печалил – дошло до того, что агент ФБР, который занимается этим расследованием, объявил, что даст эксклюзивное интервью по результатам дела тому, кто окажет наибольшую помощь в его раскрытии. Иными словами, представители власти не справлялись с задачей, которую на них возложила общественность, в одиночку.
Сансетт Харбор встретил гостя вязкой изморосью, которая даже не столько падала с небес, сколько висела в воздухе, цепляясь за всё, что её касалось, высасывая краски из окружающей действительности, превращая небо в серую однообразную муть. Изморось высасывала жизнь из города: абсолютно каждый, кто имел возможность сегодня не выходить из дома, так и поступил, потому улицы были абсолютно пустынны.


Рельсов не имею. Вводным постом я просто разместила героя в Сансетт Харбор. Сейчас 16:10, среда. Это, примерно, три дня после инцидента в Сайлент Хилле. Герой волен направляться куда ему вздумается. Нет, я логически понимаю, что он рано или поздно отправится в клинику, но кто знает? Быть может, предпочтёт встретиться с кем-нибудь в нерабочей обстановке (телефонные справочники, ога), или вовсе решит сначала найти себе отель.

"Сансетт да?" - хмыкнул про себя Говард: "Интересно, кто так назвал этот город, если даже Солнца не видно?"
Рэмси сидел в салоне своего автомобиля, припарковав его у низенького домика на въезде в город, и внимательно рассматривая прикупленую по дороге сюда карту города, одной рукой водя карандошом, расчерчивая себе маршрут, а другой верча меж пальцев любимую успокаивающую монетку. Говард ненавидел такую погоду. Холодно и пасмурно, причем неясно пойдет ли снег или нет, небеса цвета свинца, он будто ощущал как они давят на его плечи. Однако, оно того, разумеется, стоит, поэтому журналист не думал отступать только потому, что этот городок так безрадостно его встретил.
Нахождение здесь не представляло для Говарда Рэмси радостных перспектив и он хотел сразу же приступить к работе, поэтому первым делом он отметил местонахождение лечебницы имени Гордона Фэнси.
"Рэмси-Фэнси, неприятное созвучие" - подумал Говард, отмечая местонахождение ближайшего к лечебнице отеля, ему хватит денег, чтобы остановиться здесь в любой гостинице на ближайшее время, а Говард понимал, что как бы он ни хотел уехать отсюда побыстрее, чтобы качественно выполнить свою работу ему придется провести здесь несколько дней. Журналист достал из бардачка блокнот и ручку и расписал план на ближайшее время.
1. Заселиться в номере.
2. Связаться с главным врачом лечебницы, попросить интервью.
3. Связаться с агентом ФБР.
Последний пункт он подчеркнул трижды, единственным светлым пятном в ближайшей его деятельности была возможность поучаствовать в расследовании, плюс эксклюзивное интервью с агентом было очень "вкусной" наградой.
4. Договориться об интервью с виновными.
Одной из самых главных задумок Говарда было интервью с убийцами, читатель любит познавать внутренний мир преступника, поэтому ему понадобится поговорить с ними. Рэмси понимал всю сложность этого пункта и это только подстегивало его.
Журналист, наконец, закончив писать в блокноте, свел маршрут от лечебницы до отеля и от отеля до текущего местоположения, завел автомобиль и, настроившись на новостную волну местного радио, тронулся с места вдоль пустых улиц к его первой цели.
Если нужно прямым текстом: Слушая радио (вдруг что-нибудь новенькое узнаю) еду прямо к отелю. Сознательно не указывал его название и т.п. потому что это твой город) И вопрос, по игре сейчас какой месяц?

Под монотонный бубнёж не самого талантливого диктора новостей, который кормил вчерашними новостями о троице убийц из Сайлент Хилла всех желающих, Говард направился в отель Пайнхилл. Сам по себе отель был довольно стар, куда старее, чем здание, в котором сейчас он располагался. По крайней мере, так говорила гордая серебристая табличка на входе, ведь в 1867 году подобных крепких многоэтажек ещё не строили. Не пять звёзд, конечно, но крепкая четвёрточка пятиэтажке была обеспечена, о чём гласила другая табличка рядышком.
- Добрый день,- улыбнулся немного растрёпанный юноша за стойкой, когда звякнул колокольчик.- Отель Пайнхилл, у нас всегда найдётся место. Меня зовут Корвин, чем я могу вам помочь?
Внутри было куда светлей, чем снаружи: люстры «под старину» дарили приятный мягкий золотистый свет, а тёплые тона заставляли ощутить себя куда более уютно. Несмотря на бодрый голос, темнота под глазами Корвина была заметна при более или менее внимательном взгляде, что означало, что юноша не выспался. Молодой человек не был одет в какую-либо форменную одежду, и щеголял расстёгнутой клетчатой рубашкой поверх чистой белой футболки, придающей его облику довольно простоватый вид.


Уточнения лишними не бывают

Короче, я буду отыгрывать сцену в отеле ровно настолько подробно, насколько ты сам посчитаешь нужным. Пока что игра довольно свободной структуры, так что, если вдруг резко свернёшь постом отель и поедешь в другое место, я восприму нормально. А если будешь изучать отель и расспрашивать, получишь детализированный расспрос.

Месяц: Сентябрь.

Говард вздохнул с облегчением, когда погрузился в приятную атмосферу отеля Пайнхилл, теплый свет и приветливый персонал - то, что надо после длительной поездки по штатам и пустынным улицам Сансетт-Харбор, настроение у журналиста улучшилось, поскольку отсутствие новой информации может означать отсутствие конкуренции, а следовательно он вправе сейчас невторопях обустроится и начать работать.
Рэмси осмотрел вестибюль, когда подошел к стойке и поставил чемодан рядом. Его взгляд пробежался на улыбчивом парне, похоже работает за сверхурочные.
- Привет, Корвин, меня зовут Говард, - Рэмси натянуто улыбнулся в ответ, из любезности, - Не очень людно у вас здесь сегодня, наверное потому что холодно, - журналист поежился, вспоминая неприветливую атмосферу снаружи, лучше бы он взял пальто, а не плащ, подумал он, снимая шляпу - Какой номер посоветуешь, дружище, - позволил Говард себе немного панибратства, надеясь, что найдет с парнем общий язык, - Я тут остановлюсь на....
И вот здесь журналист осекся. А на сколько? День? Два? Он предполагал наихудший вариант и взял вещей на неделю, а если придется ззадержаться дольше? Особенно если он будет помогать с расследованием. Тогда на сколько?
- На неделю, - спустя несколько мгновений закончил Говард, выбрать этот вариант он посчитал наиболее рациональным, хотя уже предчуствует как он будет себя проклинать, когда закончит раньше...

- Не только погода,- ответил Корвин.- Не сезон, вообще-то. Сюда с начала осени по конец весны только по делам и приезжают. Ну и да, этот дождь.
Улыбка сползла с лица юноши и он тяжёлым взглядом посмотрел на окна за спиной Говарда. Затем он вновь улыбнулся и перевёл взгляд на журналиста. Хотя улыбка выглядела точно так же, как несколько секунд назад, теперь она казалась натянутой и искусственной.
- У нас, на самом деле, свободны почти все номера. Вы можете выбирать любой. Но с последнего этажа открываются хорошие виды на парк.

- А местные?, - спросил Говард, обернувшись к окну, пытаясь высмотреть, что так изменило реакцию парня, не заметив ничего странного, а всю ту же пасмурную муть, Рэмси рассудил, что его фокус с доброжелательностью не прокатил и быстро сбросив с себя натянутую улыбку, спросил чисто по делу - Номер на последнем этаже сколько будет по стоимости?
Ему хотелось остановится там, откуда открываются виды на хоть что-то хорошее. Рука тем временем потянулась в карман и нащупала там монетку.
"Надеюсь там есть телефон и справочник"

Я и сам, конечно, путаюсь но он все-таки Говард, а не Гордон))

- Так на то они и местные, что у них есть свои дома,- усмехнулся юноша, разведя руками.- Только если жена из дома выгонит.
Юноша назвал цену. Не кусучая, вполне по карману, ниже чем в иных гостиницах. Очень приятно, что в Пайнхилле понимали, что у них не пятизвёздочное заведение, а то журналисту доводилось встречать владельцев подобных отелей, которые этой простой истины не усвоили.


Сорир, запуталась.

Конкретная цена, думаю, не столь важна для сюжета. Я боюсь с ценой промахнуться, поэтому не называю её. Если будешь сразу отписывать заселение, то телефон и справочник там есть

- Нет я имел в виду город, улицы очень пустынны, уже отвык от этого, - пробормотал Говард, доставая из внутреннего кармана кошелек и вытягивая нужные купюры, - Вот, - он протянул деньги, - Заселяйте. Говард Рэмси.
Первым делом как только журналист расплатился и поднялся наверх, он бросил чемодан на кровать, решив, что разберет его позже, повесил плащ в гардероб и взяв в руки телефонный справочник стал искать номер клиники, договориться сейчас об интервью с главврачем ему казалось самым рациональным.

Звоню в клинику, прошу соединить с главврачем, стоя у окна... смотря на парк и думая о кофе.

Трубку сняли почти сразу.
- Алло?- мужской голос, довольно усталый, явно говорящий о том, как же его все достали.- Марвин Паттерсон на линии.
Главврач, собственной персоной. По какой причине у него отсутствовал секретарь, который бы всем подряд говорил бы, что никак не может никого соединить с главврачом без достаточно основания, было не ясно, но для журналиста это было большой удачей.
Парк, на который открывался вид из окна, был столь же пустынен, как и улицы, да и осевшие на стекле капли мелкого моросящего дождя и серая дымка измороси не позволяли в полной мере насладиться видом, скрадывая детали, приглушая разнообразие цветов.

- Мистер Патэрсон, здравствуйте, Говард Рэмси, журналист "Myth and Legends" Нью-Джерси
Говард открыл окошко, чтобы виду из окна ничего не мешало. Он глубоко вдохнул воздух перед следущей фразой, одновремено подкидывая монетку.
- Хочу попросить вас об интервью касательно инцидента в Сайлент-Хилле, этот случай вызвал широкий общественный резонанс и наши читатели да и я сам очень хотели бы узнать подробности. Когда вам удобно, Мистер Патэрсон? Я могу подъехать к вам уже через 15-20 минут.
Рэмси хотел сразу перейти к делу, а упоминание столь близкого расположения он посчитал весьма действенным, врач местный и он может воспринять это очень положительно, что наиболее выгодно ему, в конце концов он понимал, что у них там завал сейчас полный и журналиста в нагрузку никто получить не захочет.
Монетка упала ему в ладонь. Орел.
- И еще, - тихо проговорил Говард смотря на четвертак, - Я хотел бы посодействовать расследованию, - уверенно продолжил Рэмси, - Лично мне этот случай показался очень интересным.
Еще раз глубоко вздохнув, журналист оглядел пустующий парк со своего пятого этажа и поспешил закрыть окно - дождь неприятно бил в лицо.

Мужчина вздохнул.
- Мистер Рэмси, вы обратились не по адресу. Мы – лечебница, и мы занимаемся тем, что лечим людей, а не расследуем убийства,- главврач кривил душой. Всем и каждому было известно, что мэр города лично просил (скорее, даже, требовал) от руководства клиники содействия расследованию и, как было известно, чётко указал, что результаты ему нужны в кратчайшие сроки.- Очень сожалею, но я не могу вам ничем помочь.

Ну все как обычно, Говард вздохнул, глупо было надеятся, что это окажется просто.
- Митер Патэрсон, мы с вами реалисты и прекрасно понимаем ситуацию, - голос журналиста стал тверже, - Я подготовился и изучал известную информацию о произошедшем, не посчитайте, что мне нужно сочинить какую-нибудь неправдоподобную историю, для этого я даже не выходил бы из дома. Я здесь, чтобы помочь, ибо общественность не осталась равнодушной, мистер Патэрсон, я говорю это вам потому что мы оба понимаем, что просил от вас мэр и какие бывают журналисты.
Монетка совершала уже пятый оборот, между пальцев Рэмси, он сильно нервничал.
- А я хочу помочь, правдоподобно осветить произошедшее, поэтому и очень прошу вас об интервью.
Хотя уже сейчас Говард обдумывал к кому еще можно обратиться, если Патэрсон не согласится.

- Боюсь показаться грубым, но единственное, чем вы можете помочь нам, это не мешать работе персонала и не пугать пациентов,- холодно отозвался мистер Паттерсон.
В этот момент в окно с громким стуком, отдающимся в ушах, ударилась крупная чёрная птица, после чего камнем рухнула вниз, на улицу, оставив о себе, в качестве напоминания, весьма неприятную на вид длинную трещину, которая бросалась в глаза. Словно этого было мало, на улице, одна за другой, начали выть собаки. И, что самое противное, одна из них обитала где-то поблизости.

Говард тут же вздрогнул, когда в окно, в котрое он смотрел с отвлеченным интересом врезалась невесть откуда взявшаяся черная птица, чертыхнувшись, он еще несколько секунд молча провожал ее взглядом, когда та падала вниз. Даже о разговоре он вспомнил не сразу.
- Да... Я понимаю, мистер Патэрсон, - после паузы все еще приходя в себя продолжил Рэмси, стараясь разглядеть в окне собаку, чей вой был слышен даже через закрытое окно, - Тем не менее интерес общества к этому делу вы не остановите, всего хорошего, мистер Патэрсон, если вы передумаете свяжитесь со мной в отеле Пайнхилл.
Распрощавшись с главврачом, Говард сразу же раскрыл окно, невзирая на дождь, и провел пальцами по длинной трещине, что оставила птица. Собачий вой нервировал его, поэтому он быстро водил глазами по очертаниям парка внизу, пытаясь высмотреть его источник, монетку он перебирал все быстрее, пытаясь успокоится, его руки начали чуть дрожать. Говард боялся собак.
Этот случай произошел еще в его детстве в Провиденсе, когда привычка гулять по хитросплетенным улочкам привела к тому, что на него напала бешеная дворняга, у Рэмси перехватило дыхание, когда он вспомнил как убегал по дворам от рычащей зверюги, неосознанно он провел ладонью по правому предплечью, где у него на память остался длинный шрам.

Трещина была вполне ощутима. Мужчина мог почувствовать, как сильно сместилось стекло в месте удара, и как сильно выпирает одна грань по отношению к другой. Видимо, слои зацепились друг за друга, из-за чего не вернулись в исходное положение.
Собственно, самой собаки Говард увидеть не мог – она выла где-то за углом, на заднем дворе. Скорее всего, журналист сможет увидеть её, если выйдет в коридор и выглянет в окно в конце коридора, рядом с которым стоит пышное экзотическое растение. Отсюда же открывался вид на небольшой огороженный сад и на распластавшуюся, раскинувшую безвольные крылья, чёрную тушку птицы, определить вид которой оказалось почти невозможным, но Говард мог бы предположить, что это был ворон. Не так уж много он знал больших чёрных птиц.

Говард выскочил в коридор даже дверь закрывать не стал, несмотря на то, что это был последний этаж, вой был таким отчетливым, что ему казалось, что собака вылезет из шкафа, поэтому ему необходимо было убедиться, что она на улице и не сможет его достать. Журналист тут же побежал к окну
Растение было не совсем к стилю, подумал Говард, он бы поставил бы здесь что-нибудь обыкновенное, местное, может даже хвойное.

Однако, собака была всё там же, внизу, даже более того, она обитала на территории, со всех сторон огороженной забором-сетью, который время от времени дрожал, отзываясь визгливым звуком, когда крупный слюнявый дог задевал своим боком этот самый забор. Когда Говард добрался до окна, Дог уже не выл. Он очень весело виляя хвостом, громогласно лаял, бросаясь всем своим немалым весом на забор, отделяющий его от кричаще одетой черноволосой кудрявой женщины, которая, не обращая внимания на то, как мелькают во время лая клыки, и на то, как опасно накреняется забор, упёрши руки в колени, о чём-то разговаривала с этим зверем. Из-за громогласного лая мужчина не только не мог расслышать слов, но даже не мог оценить, красивый ли у незнакомки голос.
Одета она была совершенно не по погоде. Вместо того, чтобы укрыться от дождя пальто или чем-нибудь ещё, подходящим, она вышла на холодные улицы в весьма пышном наряде, более подходящем для вечеринки в закрытом помещении, чем для прогулок по пустым улицам Сансетт Харбора. Платье в стиле готической Лолиты, без рукавов, оставляющее мёрзнуть открытые плечи, полосатые армлеты с совершенно несочетающимися зелёными и красными полосками. Юбка у платья тоже была не шибко длинной и закрывала, в лучшем случае, колени. Было странно, что она до сих пор не замёрзла.