| Версия для печати темы
Нажмите сюда для просмотра этой темы в оригинальном формате |
| RPG-Zone.ru форумы > Летний Карнавал > Время масок |
| Автор: Риан - 17.1.2016, 20:45 |
| Тормейн Нив Орн'Камидас Империя Эркхольм, Эренсия. 2438 год, двенадцатая луна, день 32. Было уже далеко за полночь, когда Рейнард Первый, владыка Кибаха, Кайра, Лиаты, Фре и окрестных земель провозгласил свое волевое решение «Хватит кутить, господа, завтра мы встречаемся с нашим добрым другом Кенендом!» и нетвердым шагом удалился на третий, целиком отданный в расположение правящего семейства этаж гостевого дома на постоялом дворе «Кабанья голова» - единственном, где по причине невероятных цен в сочетании с убожеством обстановки еще остались свободные места. Будь на то воля владыки, в любом городе местные власти передрались бы за право уступить ему свои усадьбы, особняки и замки, но Рейнард заявил, что желает видеть настоящее лицо своей страны и соседних, и путешествовать инкогнито как богатый господин с семьей и окружением. Плоды этого желания сейчас, уже достигнув цели долгой и утомительной поездки, пожинала добрая половина кибахского высшего света, вынужденная тесниться в рассчитанных на купцов клетушках второго этажа на окраине имперской столицы Эренсии. Из окон южной стороны дома открывался чудесный вид на склады, из северных – на торговую площадь при воротах, откуда до глубокой темноты доносились чарующие звуки и запахи настоящей жизни самого большого города в здешних краях. Торвейн слышал через стену чуть дрожащий от раздражения голос госпожи Унары, заклинающей всех мышей, клопов и тараканов немедленно превратиться в васильки, затем окружающее пространство подернулось рябью и в комнате отчетливо повеяло луговыми цветами. Только сейчас Торвейн остался наедине с запечатанным посланием от старшего советника Гэлита – человека, державшего, насколько мог знать господин Орн'Камидас, крестовины всех марионеток дворца в своих руках. Человека, обеспечившего ему место в делегации и доступ к последнему пролету карьерной лестницы. Снова послышалось легкое дуновение магии, словно дыхание ветерка, настолько слабое, что не сдвинет с места даже кружевную занавеску, и Торвейн обнаружил, что он в комнате не один. У него на глазах из-за стола вынырнул, взобравшись по скатерти, крошечный зверек – тень с блестящей бурой шкуркой и белой грудкой, быстрая и текучая, как капелька ртути в колбе алхимика. Обыкновенная ласка, за исключением того, что она сумела проникнуть в комнату, не потревожив ни один из сторожевых амулетов и колдовство ее хозяина осталось незаметным для Торвейна, как будто он был простым человеком, а провернуть такую шутку с далеко не последним магом Кибаха не сумел бы даже пропавший владыка Белег. Не смог бы никто из чародеев, знакомых господину Орн'Камидасу. Вдобавок, ласки обычно не носят в зубах записок. Тем временем ласка добралась до светильника, уронила записку, картинно поклонилась хозяину комнаты и растаяла в воздухе. Только остался лежать на вышитой материи листок бумаги, с виду настолько древний, что его следовало хранить в магической оболочке, а не доверять диким животным. Даже письмена на нем были начертаны давно устаревшими буквами, какими не пользовались уже добрые несколько веков, однако текст оказался вполне современным. И, как только записка была прочитана, она обратилась в книжную пыль, словно замершее на века время взяло свое за один удар сердца. |
| Автор: Риан - 17.1.2016, 21:58 |
| Империя Эркхольм, Эренсия. 2438 год, двенадцатая луна, день 32. Гар, ученик Тана Госпожа Эмена откинулась на спинку кресла, бессильно склонив голову. Ее серые глаза отчего-то стали бездонно-черными, игривый румянец, который молодая женщина прятала от посторонних за черным веером, сменился жаром лихорадки, а чувственные губы, наоборот, посинели, как у висельника. Сладкий цветочный аромат окружал ее невидимым пологом со вчерашнего вечера, когда Гар лег в постель с пышущей здоровьем красавицей, а проснулся с больной. Непослушной, дрожащей рукой она сняла со стола кружку с водой, отпила немного, остальное пролила себе на сорочку и с гримасой досады прикрыла пятно кружевной шалью. Пальцы госпожи были крепко сжаты, словно ей было трудно сохранять их неподвижными. Однако голос ее, хотя и слабый, осипший, оставался твердым и решительным. |
| Автор: Screamer - 18.1.2016, 03:03 |
| Автор: Zybr - 18.1.2016, 07:01 |
| Эта поездка стала настоящим испытанием для Тормейна Нив Орн'Камидаса. Только столь бестолковый король, как Рейнард, мог додуматься ночевать на постоялых дворах, по-видимому считая всё это неким забавным приключением. Путешествовать инкогнито? Да каждый, у кого мозгов побольше, чем у таракана, уже давно бы понял что к чему. Впрочем чего ещё можно было ожидать от обделённой даром челяди? Так или иначе, в интересах страны, да и собственных, с этим придётся мириться. Покручивая в руках послание от Гэлита, Тормейн поднёс его к пламени светильника, стоявшего на маленьком столике. Чародей не любил без необходимости прибегать даже к простым чарам, считая подобное бахвальством и расточительностью. К тому же магия оставляет не меньше следов, хоть многие и думают, что это не так. Говорят, сожжённый магией пергамент, можно при должном умение восстановить, имея лишь крохотный сохранившийся уголок бумаги. Сам Тормейн такой фокус проделать не мог, но осторожность была важной составляющей его натуры. Появившаяся в комнате ласка - наглядно демонстрировала почти безграничные возможности чар. Признаться, Тормейн был даже заинтригован подобным - приславший вторую записку был крайне силён по части чар и искусен. Первое не всегда в нынешней век подразумевало второе, так как всё больше становилось магов, чьё колдовство отличалось примитивной грубостью и полным отсутствием утончённости, стиля и в общем-то умения. Тормейн мог создать самый простой огненный шар минимум пятью-шестью способами, а если как следует напряг бы фантазию, то наверно и десятью. Нынешнее же поколение ограничилось бы одним самым простым и быстрым. Они называли это деловым или прикладным подходом. Максимальная эффективность при минимальных затратах. Может в этом и был ключ всех бед? Магия не терпит простоты и пренебрежительного к себе отношения. Сотворение чар - это целое искусство. Тормейн глянул в окно и невольно поёжился. Тёмная ночная гладь. До рассвета ещё несколько часов. Чародей аккуратно добавил ещё пару хитрых ловушек для большей безопасности и лёг спать. Вряд ли Орн'Камидасу сегодня что-то грозило, но ласка... Да, это было весьма занятно. |
| Автор: Риан - 18.1.2016, 09:33 |
| Никто не потревожил сон господина Орн'Камидаса. Напротив, сон этот был глубок и с каждым вдохом затягивал в себя все сильнее. Торвейн давно уже не летал во сне – должно быть, с тех пор, как в девять лет изучил по книге принцип магической левитации и она перестала быть для него чудом, но сейчас он смотрел на имперскую столицу зрячими в темноте глазами крылатого существа, легко танцующего в воздушных потоках. Он сделал круг почета над «Кабаньей головой», заглянув в свое собственное окно и увидев пустую постель, овеял ветерком от крыльев часового на северных воротах, заставив того вздрогнуть и очнуться от дремы и полетел на юг вдоль широкой улицы на высоте гирлянд из фонариков, флажков и масок. Двухэтажные дома, небогатые в этой, сравнительно новой части города, стояли плотными рядами, как две готовые к битве армии с цепочками факелов – империя все же не брезговала магическими лампами для освещения улиц. Дома пялились затянутыми слюдой глазами окон на редких, нетвердо шагающих прохожих и патрули стражи, на обнимающуюся в тени переулка парочку, на бродячего пса, деловито бегущего в логово с оброненным кем-то куриным окороком в зубах. Кое-где горели светильники, и Торвейн видел силуэты людей: склонившаяся над колыбелью женщина, двое с бутылью вина за столом, мужчина мастерит что-то, скрашивая делом бессонницу, ребенок спит, положив голову на книгу… Один из стражников в ярком парадном обмундировании вдруг вскинул голову и уставился прямо на него, хотя не мог услышать или увидеть бесшумного летуна, и тем более не следовало бы ему так подозрительно смотреть на крылатую тварь, словно та несла в когтях украденный у горожанина кошелек или замышляла худое против самого Императора. Стражник потянулся было к своему поясу, но понял, что не успеет сбить нарушителя воздушного спокойствия и махнул на него рукой. Торвейн свернул в лабиринт узких темных улочек и дворов, уверенно петляя среди вывесок, балконов, веревок с бельем и куда более редких, чем на главных улицах, гирлянд. Он точно знал, куда лететь – цель, чем бы она ни была, манила его, вызывая щемящее волнение как далекая мелодия, как любовь в юности, ожидание перемен, прикосновение к чудесному или голос матери, что снился ему в детстве, пока совсем не истерся из памяти. Образы всплывали с самого дна памяти, нанизанные на нить этого зова, как разноцветные фонарики на нитку, достигая и пробуждая ту сторону Торвейна Орн’Камидаса, о существовании которой он и сам, быть может, давно забыл, пробираясь горячим течением под ту ледяную броню недоверия и циничной прозорливости, что и позволила ему дожить до своих лет, не став жертвой чужой игры как многие, многие из тех, с кем он начинал жизненный путь. Зов вселял не уверенность даже – знание: в конце полета его ждет нечто более важное, чем все, что случалось до сих пор… Это знание осталось с Торвейном, даже когда упавшие на лицо лучи довольно высоко поднявшегося солнца пробудили его от сна. Так же отчетливо он помнил весь путь, проделанный на крыльях от этой комнаты через полгорода до небольшого, но весьма дорогого на вид заведения с латунной, под золото, кроной ивы, раскинувшейся по фасаду и, казалось, мог бы найти это дерево с закрытыми глазами. Зов стал тише, но не исчез, превратившись в беспокойство на границе сознания, словно Торвейн мог пропустить нечто важное (даром, что до назначенной встречи еще целый день), и, хотя этот зов имел явно магическую природу, никакого воздействия господин Орн’Камидас не ощущал. Только результат. |
| Автор: Zybr - 18.1.2016, 18:15 |
| Проснувшись, Тормейн пребывал в сильно замешательстве. Сначала ласка, затем необычный сон. Кто-то уже дважды смог воздействовать на него, не смотря на все меры предосторожности. И Тормейн был готов побиться об заклад, что трудностей этот кто-то не испытал. Орн’Камидас явственно ощутил себя безвольной куклой, которую подёргали потехи ради за ниточки. Такого не случалось с ним уже давно, не должно повториться и в будущем. Необходимо узнать, что за чары были созданы и главное кем. Но стоит быть последовательным, сначала нужно разобраться с человеком Гэлита. Не смотря на то, что времени у Тормейна оставалось не слишком много, чародей всё равно не спешил. Он тщательно умылся, переоделся в свежую одежду, зачесал назад волосы и смазал их специально бальзамом для блеска и укладки. Он должен всегда выглядеть превосходно - эта основа основ. Когда все приготовления были сделаны, Тормейн в последний раз оглядел себя в зеркале и, оставшись довольным увиденным, толкнул дверь своей комнаты. Тратить время на завтрак чародей не стал - это было бы уже слишком фривольно и попросту некомпетентно. Поэтому Тормейн сразу прибавил шагу к "Трём красным бочкам". |
| Автор: Риан - 19.1.2016, 15:30 |
| Гар и Торвейн, встреча в "Трех Красных Бочках". Кабачок с тремя половинами бочек, приколоченными к стене над дверью так, что казалось, они наполовину вросли в стену чердака, обладал двумя лицами. От рассвета и до сумерек здесь было чисто и светло, в открытые окна заглядывало солнце, и хозяйка заведения гоняла с поручениями и подносами приличных горожанок в закрытых платьях. Крепких напитков не подавали: при свете дня «Три бочки» работали для тех, кто прибыл в столицу по делу, предлагая им исключительно поесть, освежиться и вернуться к этим самым делам. С таким благонравным подходом к работе заведение непременно разорилось бы еще в те времена, когда хозяйка не была седой, как лунь, если бы по вечерам жизнь кабака не брал в свои руки его хозяин: такой же древний, но далеко не добродетельный дед. При нем посетителям предлагалось восемь сортов одного только пива и десять – настоек, для особых гостей содержалась коллекция вин, в зал выходили уже совсем другие работницы, и из-за невысокого забора до утра доносился смех, стук костей о столешницы и музыка, не дающая спать жителям окрестных домов. С завидным постоянством соседи травили нарушителей спокойствия городской стражей, и так же постоянно бравые защитники пропивали взятки в его же кабаке… Несмотря на ранний час, сегодня зал был полон и даже снаружи «Бочки» гудели от голосов взрослых и детей не хуже пчелиного улья – всем тем порядочным гражданам империи и гостям из соседних стран, что прибыли на карнавал с семьями, нужно было где-то поесть. Прислуга сбивалась с ног, хозяйка сновала из кухни в зал и обратно, люди подсаживались друг к другу и заводили знакомства, которым суждено было забыться навсегда сразу после окончания завтрака и над всем этим жизнерадостным круговоротом разрумянившихся лиц, ярких одежд, сдвинутых на лоб масок утесом возвышался крепкий, широкоплечий, словно бы высеченный топором из камня парень на голову выше любого из присутствующих. На него бросали взгляды исподтишка, и было отчего: такой верзила, явно способный посадить по девке на каждую из рук и унести в свое логово, выглядел бы уместно в строю, в бойцовой яме, на большой дороге, на палубе корабля или хотя бы с топором на просеке, был совершенно неуместен здесь, в чистенькой и нарядной столице. Вдобавок, свою простоватую на вид одежду из хлопка парень носил так свободно, словно не знал, что отрез этой ткани с далекого юга стоит доброго десятка, а то и двух из местной шерсти и не догадывался, что выглядит богаче всех присутствующих, вместе взятых. Загадок добавляла вторая, женская маска, расписанная подсолнухами, которую странный парень положил рядом с собой. Впрочем, и не будь ее, едва ли кто-то рискнул бы подсесть к нему за столик. Карнавал, конечно же, был временем вседозволенности, когда забывались и предписанные сословиям цвета, и многие правила приличия, но незнакомец был из тех, кто умеет показать, на каком расстоянии вам следует держаться, если вы не хотите испортить себе настроение до самого конца праздника. Солнце проделало две трети пути от рассвета до полудня, когда в «Три Бочки» вошел еще один человек на голову выше прочих. Не в прямом смысле, хотя одетый с иголочки господин средних лет, в облике которого от прически до сияющей на солнце обуви не было ни одной небрежной или случайной детали, отличался и ростом, и статью. Но его главное превосходство чувствовалось в манере держаться, свойственной людям, с самых ранних лет знающим, что они выше, лучше и достойнее большинства тех, с кем доведется столкнуться в течении жизненной реки. Властное спокойствие, абсолютная уверенность в себе – нечастые черты для посетителей «Трех Бочек», и все взгляды теперь устремились на этого чужака, гостя из высших миров, невесть какими судьбами забредшего в тесный кабачок. Кто-то поумнее догадался, какого рода превосходство служит источником этого ореола власти, и, бросив на стол несколько монет, повел ничего не понимающую жену с выводком возмущенной ребятни к выходу, оставив едва тронутые тарелки. На их места тут же нашлись желающие. Прочие остались наблюдать, еще не понимая, но уже чувствуя - когда в обычном месте встречаются два необычных человека, неизбежно должно произойти что-то интересное. К новому гостю подлетела, как молоденькая, седая хозяйка кабака. И растерялась, чего с ней прежде не бывало, ведь ей было совершенно нечего предложить знатному господину: все столы заняты, кухня - проще некуда, да и пить ягодную наливку такой явно не станет. - Господин, - залебезила она в конце концов, согнувшись перед Тормейном в поклоне. - Мое заведение к твоим услугам. Есть отличный столик у окна, из которого виден сад... И, не переставая суетливо проявлять все гостеприимство, на которое была способна, жестом предложила ему разделить столик с верзилой и его спутницей - одиноко лежащей на выскобленном дереве маской в солнечных цветах. - Юноша, - обратилась она к Гару, которого до сих пор старалась не замечать, надеясь, что громила рано или поздно отвалит сам и перестанет занимать место, - ты ведь не будешь против разделить стол с высоким господином? |
| Автор: Screamer - 20.1.2016, 02:49 |
| Гар давно привык к тому что его боятся тем первобытным родом страха, более свойственным животным, чем цивилизованным людям. В нем не было ни капли уважения, как, к примеру, в страхе волков перед вожаком стаи. Это скорее был страх собаки перед кнутом, который не может самостоятельно причинить ей вред, в отличии от его хозяина. Но раз попробовав порку собака будет всю жизнь обходить кнут стороной. Способность внушать страх был необходимым качеством для учеников Тана. Некоторым везунчикам этот талант достался с рождения, как например кривоносому Хеку, невероятно уродливому ученику, на которого нельзя было взглянуть без содрогания даже когда тот был ребенком. Гару же пришлось обучатся этому нелегкому искусству. Но Тан был хорошим учителем, а желание жить - лучшим стимулом, способным пробудить жажду знания даже в таком тупоголовом ученике как Гар. Хорошему оружию, которым и был по своей сути Гар, подобает большую часть времени находится в ножнах, поэтому Гар старался оправдывать опасения людей только если это было необходимо. Старался, вот только получалось это у заносчивого Гара далеко не всегда. Поэтому Гар уже приготовился грубо ответить хозяйке, во первых, на фамильярное "Юноша", во вторых на попытку навязать ему компанию какого-то господина, в то время как у него, Гара, такое важное дело. Хотел, но не ответил. Чутьё опасности - еще один навык Гара, который был хорошо развит у человека его профессии. Это было именно чутьё сравнимое с обонянием животных или слухом летучих мышей. На фоне невзрачной зыби злобных, но мелочных, взглядов посетителей кабака он вдруг как укол ощутил резкий запах опасности, проблем и неприятностей, исходивший от нового гостя. К тому же до него наконец дошло, что описание "высокий господин" относилось отнюдь не к его, господина(даже не так - Господина) росту. Гор привстал и коротко, по военному, поклонился гостю. - Конечно, почту за честь. |
| Автор: Zybr - 20.1.2016, 18:32 |
| Тормейн пропустил мимо ушей неловкое обращение хозяйки заведения. За одно только " к твоим услугам" её стоило как следует выпороть, но сейчас на это совершенно не было времени. - Столик у окна вполне подойдёт,- коротко ответил чародей,- и я бы не отказался от бокала вина. Возможно, кусок какого-нибудь пирога так же будет очень кстати. Распорядившись, Тормейн потерял к хозяйке всякий интерес. Для Орн'Камидаса перестало существовать всё, кроме стола у окна, широкоплечего парня и маски. Особенно маски. Одиноко лежащая она слегка забеспокоила чародея - инструкции были не двусмысленными, но как человек обстоятельный, Тормейн предпочетал сначала всё взвесить и только затем действовать. Тем более, что парень на первый взгляд не представлял для Орн'Камидаса никакой опасности. - Где твоя госпожа?- спросил Тормейн у парня, кивком головы указав на лежащую маску. |
| Автор: Screamer - 22.1.2016, 03:08 |
| Письмо легло на столик между ним и незнакомцем. - Болеет - коротко ответил Гар и кивнул на письмо. Для Гара теперь все было ясно - маску узнали, время подходило к полудню. Все сходилось. Но незнакомец по прежнему не нравился Гару. Человек обладающий аналитическим складом ума, исходя из внешности, поведения, манер, мог бы прикинуть род занятий "высокого господина", оценить степень угрозы исходящей от него, его намерения. И скорее всего пришел бы к выводу, что перед ним маг. Кем еще мог еще быть человек, разгуливающий один, и не обладающий ни сколько нибудь выдающимися физическими данными, ни навыками владения оружием, но который ТАК себя вел? Да, Гар сразу понял, что перед ним изнеженный тюфяк, которого он может без труда трижды уложить на пол, пока тот успеет только моргнуть. "Тюфяк" конечно же был "тюфяком" только в глазах превосходившего его по всем физическим параметрам Гара. Но с какой надменностью этот тюфяк смотрел на окружающих... Допустим, это аристократ, но где же положенная по статусу, даже во время Праздника, охрана? Так бы решил человек, привыкший полагаться на ум. Гар же больше доверял интуиции и она говорила ему то же самое. Перед ним был маг, возможно из высшего сословия, если конечно это не было одним и тем же. Как уроженец и житель Эркхольма, Гар знал о магах лишь по наслышке, и то случайно - маги, магия, традиции и другие государства абсолютно не интересовали его. "Интересно, относится ли магия к враждебной силе, которая должна сходить на нет во время Праздника?" - подумал Гар. Другими словами - насколько сейчас маг опасен? Проверять это лично, Гару совсем не хотелось, да и теперь вряд ли придется. "Лопни моя печень..." - спохватился Гар - "По всему выходит, что я тоже не смогу поднять ни на кого руку во время праздника..." Выходит зря он обходил кабаки в поисках драки? Или самооборона не считается? Гар не знал. "Хорошо, что во время праздника хотя бы возможны кулачные бои" - невесело подумал Гар. На бои он возлагал в этот раз большие надежды. |
| Автор: Zybr - 22.1.2016, 07:22 |
| Тормейну всё меньше начинала нравится сложившаяся ситуация. В обычных обстоятельствах чародей не думаю поставил бы на то, что даму перехватили, а этот амбал пытается выставить себя за её помощника. Но древний запрет насилия было сложно обойти, это Тормейн знал не по наслышке. Что же выходит? Она в любом случае должна была добровольно передать парню послание, иначе не выйдет. Амбал мог его и украсть, но тогда названная Тормейну особа должна была сама появится. Либо это западня, либо нелепая правда. Интересно, считается ли насилием наложение защитных парализующих чар к примеру на то же письмо? А потом этот парень возьмёт Орн'Камидаса под белые рученьки, заявив, что господин перебрал с выпивкой, и доставит куда задумано. Нет, подобное было бы слишком алогичным - для такой схемы рыба должна быть крупнее, чем Тормейн. Что же остаётся? - Очень жаль,- покачал головой чародей, выражая сочувствие,- Я хочу, чтобы вы проводили меня к ней. Наверняка в моих силах ей помочь. К письму Тормейн притрагиваться не спешил. Ещё успеется. А сначала надо разобраться в пропаже связного. Изучающим взглядом холодных голубых глаз чародей уставился на амбала. Твой ход, парень. |
| Автор: Screamer - 23.1.2016, 01:52 |
| Что-то пошло не так. Простое задание Гара несколько осложнилось - похоже ему придется самому принимать решение, чего он очень не любил. От непривычной работы не мускулами, а головой, затылок Гара покрылся испариной. Он чувствовал, что его хотят провести но никак не мог сообразить в чем именно. - Я передам это госпоже, - сказал Гар, - Если она распорядится, я провожу вас к ней. Мы сможем встретиться. Здесь. Через час. - Теперь давайте закончим с этим. - он снова кивнул на письмо - Время ведь не ждет? |
| Автор: Риан - 24.1.2016, 00:16 |
| Посланник Араш Империя Эркхольм, Эренсия. 2438 год, двенадцатая луна, день 32. Когда за последней желающей проводить владыку ко сну дамой наконец закрылась дверь, охрана заняла места в коридоре, и вдруг переставший пьяно шататься Рейнард задвинул на место хлипкий засов, настало время Арашу выйти из закутка, где он прятался, слушая жеманное хихиканье племянницы кого-то из кибахских воевод. От мерцающего света странно потрескивающей свечи у Араша заслезились глаза и заложило уши. Он прекрасно знал, как работают артефакты такого типа, закрывающие владельца от чужих ушей и глаз, но от этого не становилось легче переносить их оглушающее действие. На удар сердца показалось, что перед ним стоит Белег – одно лицо, одна осанка. Но не хватало той слишком резкой для зрелого мужа манеры двигаться, словно в свои годы он еще не забыл, каково быть юнцом и находить развлечение в самой жизни. Люди теряют этот дар, когда им открывается, что в некоторых .ее проявлениях все же нельзя найти ничего забавного, но некоторым удается сохранить легкость духа дольше прочих. Как-то раз, изрядно нализавшись любимого бренди, которым кроме него не брезговали только солдаты, батраки и портовые грузчики, владыка Кибаха жонглировал шариками света, сидя на перилах балкона и говорил своему доверенному посыльному: - К магии, как и к власти, нельзя относиться слишком серьезно. Принимать в расчет все эти скучные правила, законы, аксиомы. Пусть они написаны кровью пяти тысяч неудачников, но защищают как от поражений, так и от настоящих успехов. Единственный путь – сделать пять тысяч первую попытку. Ты можешь умереть, конечно, но можешь стать первым, кто пробьет головой скорлупу яйца и увидит небо. И сейчас, друг мой Араш, я как никогда громко слышу ее треск. Это было за месяц до того, как владычица Кибаха выбежала к часовым простоволосая и в ночной рубашке, голося как простая баба о том, что ее муж пропал, а всех их, дармоедов и засранцев, необходимо скормить свиньям за то, что они упустили своего повелителя. Рейнард повернулся лицом и наваждение исчезло. Он был старше брата всего на несколько минут, но выглядел – на пару лет, и в его глазах отражался всего лишь огонек дешевой лампады, а не свет звезд, еще не виданных ни одним человеком. И все же Рейнард во всех поручениях, которые уже доводилось выполнять Арашу, проявлял верность брату и его делу, чем бы ни приходилось жертвовать ради этого. - Еще полгода назад я и думать не мог, что буду выгонять лучших девок страны из своей спальни. Кто мог подумать, что быть правителем так сложно? - усмехнулся он и стал серьезным. – Послание будет устным. По воле владыки, остаток ночи, утро и день Араша были в полном его распоряжении. Хотя для всех он числился не более чем посыльным слугой владыки, желающих отправить его в кабак за вином или к прачкам за свежей рубашкой не находилось. «Особый человек», - многозначительно говорили о нем, хотя никто в общем-то и не знал, в чем заключается эта особенность. А из тех, кто знал, мало было способных рассказать и ни одного желаюшего. Однако, ближе к полудню Арашу не посчастливилось столкнуться в коридоре нос к носу с одним из тех при дворе Кибаха, для кого все эти условности были пустым звуком. Особенно с тех пор, как пропал Белег. Первый советник Гэлит, состоящий с Рейнардом в сложном сплетении вражды и сотрудничества, смотрел на него снизу вверх взглядом медведя, внезапно заметившего у себя под лапой куст земляники – можно наступить, можно пройти мимо, а можно съесть сладкие ягодки. Араш почувствовал прикосновение чужой воли. В другое время Гэлит просто заставил бы его исполнить приказ щелчком пальцев и парой слов, не тратя время на такой пустяк, как добрая воля исполнителя, но перемирие Карнавала заставило даже его отступить от привычек. Сейчас он всего лишь узнавал имя. - Араш, дело государственной важности – заявил он тоном, не допускающим даже мысли о возражениях. – Поручаю тебе немедленно отправиться в заведение «Три красных бочки» и найти там господина Тормейна Орн’Камидаса. Передашь ему письмо и остаешься при нем до особых распоряжений. Такова воля владыки Рейнарда. И, хотя почти все свои распоряжения советник Гэлит подкреплял «волей владыки Рейнарда», на этот раз он действительно выглядел обеспокоенным, а вывести старого ворона из душевного равновесия могло только событие исключительной важности. |
| Автор: Darion - 24.1.2016, 17:48 |
| Послание владыки удивило и оглушило не меньше, чем горящий оберег от чужих ушей. Гонец дважды коротко глянул на Рейнарда, сначала внимательно и настороженно, затем удивлённо и вопросительно, но не решился перебить. Он, взявший власть в руки вопреки традициям, не обладая даром, тем не менее, сохранил раздираемую войнами страну от ещё и гарантированной смуты и неизбежных склок за власть, пока оставшиеся без владыки маги начали бы выяснять, кто из них сильней и кто больше имеет прав на трон. Рейнард так же помнил, сколько людей давали присягу. Не ему, а его брату. И именно столько пар глаз внимательно следили за каждым действием, словом, даже жестом самозванца, силясь найти в них признак предательства или измены в пользу другой страны. Но... старший брат хоть и не был магом, был, похоже, куда более искусным политиком. Потому и доверил такое сообщение не бумаге, способной предать, а памяти того, кого его брат называл другом. Это обязывало и связывало.. доверием? Гонец поклонился, показывая, что запомнил сообщение слово в слово, тон в тон и новый владыка не проверил крепость памяти посланца. Не было смысла. Араш исчез из комнаты Рейнарда так же тихо и безмолвно, как и появился в ней. Сегодня был день, когда ответов внезапно стало куда больше правильных вопросов и слуга предпочел не испытывать судьбу и благосклонность нового владыки, а спокойно обдумать услышанное. ... - Конечно, господин первый советник, отправляюсь сейчас же. - голосом полным удовольствия от внезапно возникшего поручения, ответил Араш и коротко, но почтительно кивнул. Не его это господин, но раз благородный воззвал к имени Рейнарда, то он должен подчиниться. Не обязан, но... зачем плодить кочки на своей тропе? Небольшого посланника было легко перепутать с каким-нибудь небогатым землевладельцем или купцом средней руки - уж больно загорелым и поджарым выглядел этот невзрачный человек с темными карими глазами и слегка подбитой сединой шевелюрой, перехваченной кожаными ремешками на манер военных вестовых или купеческих разъездных. Лицом вообще Араш был крайне невыразителен. Скуластый, как все в его стране, с крючковатым носом и острым, чуть выдающимся вперед подбородком, он выглядел "ну этот, горец, точно. И нос такой.. ну знаешь". Изысками в одежде никогда Араш не отличался, потому часто носил костюмы из крашенной шерсти, как, в общем-то каждый первый приказчик в столице, из тех, кто попроще. Увидишь такого на улице и взгляд скользнёт мимо, не за что ему будет зацепиться. Скучное зрелище. Но вот советник знал к кому обратиться и для виду поискал в памяти Араша его же собственное имя, чтобы просто продемонстрировать силу. Как будто за последние двенадцать лет не насмотрелись они друг на друга, аха. Значит, очень надо ему, советнику, получить согласие на выполнение простого поручения. Что же, Араш не против. Трактир же выглядел ровно так же, как и последний раз, позавчера, разве что... потише, чем обычно. Посланник задержал шаг на входе, инстинктивно предположив нехорошее, когда из дверей показалась озабоченное чем-то семейство с торопящимся папашей во главе и парой спиногрызов на хвосте. Но вроде шума драки нет, никто не кричит. Входить можно. Пристроившись невзначай за спиной очередного посетителя, вошёл в трактир и он. Так, что мы тут имеем? Араш подсел за стол к кому-то, пахнущему смолой и свежей стружкой, а так же яблочным пивом и копченой говядиной и коротко окинул взглядом зал. Аха, "господином" может быть только двое в зале, на них постоянно и косятся все присутствующие, так что гонец позволил себе достаточно изучить обоих, благо рядом сидят. Один - явно аристократ, из магов, да не самых слабых, раз рядом никто в железе и бронзе мышцами не поигрывает, харчи господские не отрабатывает. Может быть получателем. А второй? Захотелось отшатнуться, уж больно этот здоровенный парень выглядел... не только мощным, но и умеющим эту мощь приложить, по голове. Может быть получателем? Араш задумался. Богатое одеяние, браслеты на руках, редкие ткани на швах... очень обеспеченный чужеземец, но вряд ли аристократ. И всё же может им быть, не зря воздух рядом с детиной будто пропитан опасностью. Маска на столе и напряженные лица. Непростой разговор, в который не стоит вмешиваться третьему. Пусть закончат, а он пока послушает. Может, пробежит чьё-то имя и он поймёт сам, кто из них господин Тормейн Орн’Камидас? - Мари! Мне бутылочку яблочного, закрытую и как обычно! - ласково улыбнулся Араш промелькнувшей девке с мокрым подносом в руке, а пара монеток перекочевали в белую ручку. Придется задержаться с доставкой. Вдобавок... пока он не передал письмо, он не поступил в распоряжение получателя и может нормально поесть. Если повезет. |
| Автор: Zybr - 25.1.2016, 08:08 |
| Цитата(Screamer) - Я передам это госпоже, - сказал Гар, - Если она распорядится, я провожу вас к ней. Мы сможем встретиться. Здесь. Через час. - Теперь давайте закончим с этим. - он снова кивнул на письмо - Время ведь не ждет? - Так не пойдёт,- отрицательно качнул головой Тормейн,- Ты приведёшь её ко мне. Я подожду. Тон чародея был спокойным и властным, он как будто делал парню великодушное одолжение, хотя внутри у Тормейна начинали вспыхивать первые молнии. И в первую очередь от того, что из-за Карнавала он не может скрутить в бараний рог этого детину и выбить из него все сведения. А именно так и стоило поступить, раз вместо связного появился этот человек. Тем более, что парень уже явно начинал нервничать. Значит план с подменой не сработал. Выходит, что в письме действительно может быть угроза. Но среди белого дня? Что-то во всём этом определённо неправильно. |
| Автор: Darion - 25.1.2016, 10:39 |
| Что-то определенно идет не так в разговоре и посланник мысленно себя поздравил, не зря он сразу не сунулся. Это с точки зрения собственной безопасности, а вот с точки зрения доставки послания, которое заставило первого советника задёргаться... Хм. Дорога ложка к обеду, как говорится и может быть именно для разрешения этого спора и возможного конфликта, советник и воспользовался услугами именно его, Араша, а не кого-то из своих собачонок. Курьер весело засмеялся в тон общего веселья рядом сидящих, и аккуратно встал. Поесть не удастся. Кто из этих двоих господин Орн'Камидас узнать можно было разными способами и сейчас горец задействует простейший из них, хотя и так понятно, что здоровяк тоже своеобразный курьер, слуга, а не аристократ и обращение "господин" к нему неприемлемо. А вот к франту - легко. Араш подошёл к столику не спеша, давая возможность напряженным людям заметить его, разглядеть и увидеть, что никакого оружия он не держит, сам небольшой и вообще душка. - Послание для господина Тормейн... - курьер осёкся, позволяя самому господину самоидентифицироваться. И, если франт закончит правильно имя, достанет из-за отворота рукава письмо от советника, подав его печатью вниз. Не ему, курьеру, решать, хочет ли господин аристократ, чтобы окружающие видели герб отправителя на восковой печати. Дав достаточно времени тому на ознакомление, добавил: - Так же велено оставаться при вас до дальнейших указаний. - и вежливо склонил голову. Достаточно, чтобы подчеркнуть ранг того, к кому обратился. |
| Автор: Screamer - 26.1.2016, 00:27 |
| Цитата(Zybr) - Так не пойдёт,- отрицательно качнул головой Тормейн,- Ты приведёшь её ко мне. Я подожду. - Это невозможно - покачал головой Гар - Если госпожа решит, то вы, пойдете к ней, после того как я убежусь, что вы не представляете для неё опасности. Но не наоборот. Может после этого вы заберете это треклятое письмо? Гар говорил спокойно и тихо, но начинал понемногу выходить из себя. Он не нанимался посыльным, но он мог выполнить такого рода просьбу. В конце концов он и раньше оказывал услуги далеко выходившие за пределы его контракта. Но, то, чего сейчас требовал незнакомец он допустить не мог. Это значило пренебречь его прямыми обязанностями. - Что вы боитесь его как змеи? Это не осиное гнездо, а простой свиток... Он внезапно замолчал. К ним приближался посторонний и Гар поспешил спрятать письмо. Он мрачно выслушал курьера. - После продолжим - сказал Гар Тормейну. |
| Автор: Zybr - 26.1.2016, 09:56 |
| Появление второго человека поначалу лишь усилило впечатление Тормейна о том, что его связного перехватили и теперь пытаются провернуть с самим чародеем...Нечто. До конца Тормейн не был уверен, что именно. Карнавал накладывал свой отпечаток на всё. Внутренне Орн'Камидас напрягся подобно сжатой пружине, наскоро оценивая каждый из возможных вариантов действий. Про себя он уже раз три проклял запрет на причинение вреда. Но внешне чародей держался по-прежнему стойко. Нет, этим двум ни за что не увидеть его дилемм. Цитата(Darion) - Послание для господина Тормейн... - курьер осёкся, позволяя самому господину самоидентифицироваться. - Для господина Орн'Камидаса,- небрежно поправил курьера чародей и кивнул, подтверждая что-то это он и есть. Второй конверт застал Тормейна врасплох. Ещё одно послание? Но о нём у чародея не было никаких инструкций. А значит и этим двоим, будь они подменной было бы уж совсем странно изобретать подобное. Слишком утопично, чтобы бы правдой. И Тормейн взял конверт, сразу же нащупав пальцем смотревшую в пол печать. Вспышка лёгкого шока. Неужели это правда печать...? Чародей перевернул конверт и его брови невольно поползли вверх. Самоконтроль Орн'Камидас действительно терял редко, но это послание было настолько из ряда вон выходящим, что непроницаемый барьер, всегда скрывавший эмоции чародея от посторонних дал небольшую трещину. Стоит отдать должное Тормейну - в себя он пришёл всё же быстро. И тут же вскрыл второе послание. |
| Автор: Риан - 26.1.2016, 11:41 |
| Печать советника Гэлита не только оказалась подлинной, но и знакомо нагрелась под пальцами, словно ожила, подтверждая тем самым, что попала в руки того, кому предназначена, и тут же расплавилась, потеряв всякую форму. Знакомым был и почерк. |
| Автор: Screamer - 26.1.2016, 12:43 |
| Письмо Гара сейчас было спрятано под одежду и он не спешил показывать его при курьере. Что же, он не спешил - время до полудня еще оставалось немало, если крайний срок передачи письма вообще был ограничен полуднем в чем Гар уже сомневался. Он решил, что стоит подождать дальнейшего развития событий. |
| Автор: Darion - 26.1.2016, 15:52 |
| Возникшая неловкость и прячущиеся от его взгляда свёртки были интересны, но в своё время обжегшийся на собственном любопытстве Араш, решил не проявлять заинтересованности. Не все дела его касаются, не все дороги ему суждено пройти. Гонец чуть отступил от получившего письмо аристократа, ровно настолько, чтобы не иметь возможности даже взглянуть на текст письма и не вынуждая мага отворачивать его. Чужие тайны убивают. Теперь осталось подождать, пока он подумает и, возможно, даст новое поручение. Обычно "оставаться до дальнейших распоряжений" означало получение незамедлительного ответа, который предстояло доставить обратно. И потому Араш решил немного подождать, пока франт, столь властный и хладнокровный, боролся с эмоциями и вчитывался в текст письма... - Господину угодно дать ответ? - спустя два десятка ударов сердца спросил посланник. |
| Автор: Zybr - 27.1.2016, 00:21 |
| Полученное послание многое расставляло по своим местам и в тоже время добавляло вопросов. Посмотрев на спрятавшего первое письмо парня, Тормейн даже ухмыльнулся. Да уж, такого незаметно проведёшь куда-либо, как же. - Передай, что пропавший найден и я сделаю всё, что в моих силах,- ответил гонцу чародей,- но не спеши, ты мне ещё понадобишься здесь. - Послание,- обратился Тормейн уже к крепышу,- похоже, что времени у нас мало. Орн'Камидас неспешно поднялся со своего места и внимательно оглядел всё вокруг. Кроме как бросаться взглядами посетители вряд ли бы осмелились на что-то большое. Например подслушивать. Но лишняя уверенность не помешает. - Вам обоим придется идти со мной,- продолжил Тормейн и бросил косой взгляд на здоровяка, предвосхищая со стороны того какие-либо возражения,- на кухню. |
| Автор: Screamer - 27.1.2016, 12:52 |
| И Тормейн не ошибся. Здоровяк немедленно передал ему письмо печатью вниз, как сделал это курьер. Гару понравился этот жест - раньше он ни за что бы не догадался скрыть печать от посторонних глаз. Так же курьер навел его на мысль, что на письмо Тормейн может тут же написать ответ. - Если вы не желаете сейчас дать ответ, то я вынужден откланяться - сказал Гар ледяным тоном. Уж он то не позволит каждому встречному распоряжаться собой. - Я был должен лишь передать письмо. Он сдержано, не теряя достоинства, поклонился и повернулся к выходу. |
| Автор: Риан - 27.1.2016, 14:47 |
| Плоский конверт выглядел вполне обычно, не считая того, что был кокетливо перевязан тоненькой лентой, как любовное послание. Такому, как господин Тормейн, не нужно было даже прикасаться к конверту, чтобы почувствовать, что он действительно вышел из рук женщины, она отдала вещь добровольно… Араш, которого никто не звал господином, мог различить другое – даже сквозь пелену запахов кабака его чуткого носа достиг сладкий, дурманящий цветочный аромат. На основе этого цветка делали дамские духи и капли, придающие глазам томный вид, но еще он входил в состав эликсира, развязывающего языки тем, на ком нельзя оставлять следов, и был доступным, хотя и не лучшим ядом – выдавал его все тот же запах. И для того, чтобы вещь настолько пропиталась духом красавки, ее владелец сам должен был пропитаться ею насквозь. Впрочем, даже если конверт обмазали отравой, причинить Тормейну серьезный вред таким образом нечего было и пытаться: для того, чтобы хоть сколько-то занемочь, господину чародею следовало бы съесть послание на завтрак. За время короткого, но напряженного разговора народу в зале существенно поубавилось: когда к паре деловых людей прибавился третий, стало ясно, что развязка этой истории скорее испортит настроение зевакам, чем порадует. Стараясь быть незаметной, но совершенно не умея этого, служанка ловко переставила на стол бутылку сидра для Араша, бокал вина для господина и две тарелки с щедро отрезанными кусками мясного пирога, хотя уже догадывалась: ни к чему из этого гости даже не притронутся, но злить их не следовало. Следовало, напротив, исчезнуть и побыстрее. Она скрылась на кухне, которая не была отделена даже дверью, только перегородкой с широким проемом – чтобы две девки с подносами могли разойтись, не столкнувшись. За перегородкой и стоящей в проеме хозяйкой просматривалась огромная, на полкухни печь, у которой над строем котлов и котелков трудилась кухарка да суетились две девчонки, подавая пузырьки, мешочки и миски, и там совершенно точно не ждали благородного господина Тормейна, да еще с сопровождением. |
| Автор: Darion - 27.1.2016, 20:05 |
| Араш задумчиво проводил взглядом передаваемое письмо и целый шлейф воспоминаний скользнул вслед за ароматом духов. Редко, но встречалось, когда посланием был не текст, а, например, бумага или цвет чернил, почерк или оттиск печати. То, что скажет о содержании письма значительно больше текста, особенно, если отправитель и получатель хорошо знают друг друга. Всякое бывало. Некоторые люди так могли заменить нотки в голосе, которые иначе не передашь с письмом. Иронию, сарказм, гнев и умиротворение... Всё можно оттенить и подчеркнуть, было бы желание и ум. Фразу мага встретил согласный кивок, точный близнец того, который завершал вручение почты и Араш жестом пригласил в сторону кухни, тут же повернувшись и отправившись туда первым. Карнавал позволял делать и не такое, но почему-то гонцу хотелось поскорее закончить это дело, оба эти человека вызывали тревогу, они были будто две тетивы, наполовину натянутые стрелками, не доверяющими друг другу, но и не имеющими повода натянуть сильней. Это раздражало и Араш решил, что лишний жест доверия, вроде поворота спиной к незнакомцу чуть ослабит непонятное напряжение. Тем более, не понятно, чего они оба могут опасаться в Карнавал. |
| Автор: Zybr - 28.1.2016, 20:08 |
| Цитата(Screamer) - Если вы не желаете сейчас дать ответ, то я вынужден откланяться - сказал Гар ледяным тоном. Уж он то не позволит каждому встречному распоряжаться собой. - Я был должен лишь передать письмо. - А я должен был встретиться с твоей госпожой,- с лёгким раздражением бросил в ответ Тормейн,- Но обстоятельства изменились. Чародей убрал полученное письмо во внутренний карман и жестом руки предложил парню всё же проследовать на кухню. Аромат исходивший от послания прозрачно намекал на некоторые события, но во всём этом Камидаса смущало в первую очередь то, что конверт он в итоге всё же получил. Это было странно. |
| Автор: Screamer - 28.1.2016, 20:44 |
| Гару хотелось поскорее уйти. Дальнейший разговор не сулил ничего хорошего, да и кто он такой чтобы в нем участвовать? Здесь дело было явно не в любовных интригах Эмены, как он подумал вначале, когда ему вручили письмо. Даже Гар понимал, что речь будет идти о политике, а в политике он разбирался еще меньше чем в магах. "Вопрос жизни и смерти" - услышал он сутра и сейчас Гар понимал, что это не было просто фигурой речи. - Вы правы - ответил он после некоторого колебания Тормейну. Ему ничего не оставалось как проследовать за курьером. |
| Автор: Риан - 29.1.2016, 18:18 |
| Хозяйка кабака могла и раньше догадываться, что эти странные посетители принесут ей больше неприятностей, чем прибыли, но когда господа устремились на кухню, стало ясно, что Тормейн со своими спутниками превзошли всякие ожидания старухи. Нет, она не бросилась грудью на защиту своего дома и кровно нажитого добра, даже отступила с дороги, но прежде обратилась к господину Камидасу. Прежняя лебезящая услужливость исчезла, потому что троица странных мужчин первой вышла за рамки приличного поведения. Первой вышла из роли, а значит, и ей больше незачем было изображать собачку, танцующую на задних лапах с косточкой на носу. - Ты слишком хорош для моего заведения, господин. Словно солнце, заглянувшее в подвал. Но коли ты не хочешь быть добрым гостем, прошу тебя уйти. – И, набрав в грудь воздуха, вдруг крикнула, как старая ворона. – Мика! Беги за стражей! Тут колдун! Микой оказалась девчонка, помогавшая взрослым убирать со стола. Ей не нужно было повторять два раза, поставила поднос обратно и стрелой вылетела за дверь, только косички взметнулись и сверкнули на солнце медными колечками. Следом за Микой на улицу потянулись последние посетители, правда, их скорее спугнула грядущая встреча со стражей, чем какой-то колдун. На кухне и так никогда не было просторно, а с тройкой нежданных посетителей стало вовсе не протолкнуться. Помощницы спрятались за широкую юбку поварихи, та закрыла собой печь, словно эти трое мужчин могли съесть все, что приготовлено на вечер, и уставилась на Тормейна, неосознанно угадав главного, растерянно и злобно. Перехватила поудобнее большую деревянную ложку… - Лита! – послышался снаружи голос хозяйки. – Тетушка Лита, оставь их! Иди сюда с девками! - Ага, щас, уже бегу - огрызнулась в ответ та, которую совершенно напрасно так ласково назвали тетушкой, прямо через головы чужаков, совершенно их не стесняясь. – Я, значит, кухню оставлю, а с кого нехватку вычтешь? А как харчи попортят, потом все заново готовить? Хозяйка разразилась тирадой, в которой даже Гар услышал для себя несколько новых слов и затейливых оборотов, и наконец-то кухарка отступила, по-прежнему держа наготове перепачканную в подливе ложку. Поле битвы осталось за Тормейном. Опустев, оно оказалось не таким уж и маленьким, но половину его занимала печь, а половину оставшегося места – столы. В распоряжении захватчиков был с десяток разнообразных котлов, два ведра холодной воды и бадья кипятка, ножи для разделки чего угодно, тяжеленный ушат, ящики репы и капусты, пара мешков с зерном и снедь, которой можно было накормить сотню человек. От висящего прямо над огнем котла потянуло горелой кашей со шкварками. Гар неплохо знал столицу и знал, что в эти дни стража полагается на Перемирие гораздо больше, чем жители и гости города, но от приказа об усилении патрулей отвертеться не может, так что в ближайшие минут десять следовало ждать не менее троих хранителей порядка, крайне недовольных тем, что им мешают отдыхать. Тормейну и Арашу оставалось только предполагать, когда их уединение будет нарушено и будет ли вообще. Зато было известно, что правила перемирия не действуют на стражников, если те занимаются восстановлением порядка. |
| Автор: Zybr - 29.1.2016, 19:02 |
| Тормейн окончательно сбился со счета в который раз он проклял это перемирие. Ещё и хозяйка оказалась не от мира сего. Обычно чернь бывает более сообразительной и не лезет в чужие дела, даже услужить старается. А эта ненормальная как будто решила, что чародей собрался громить её кухню. Зачем? Сдалась эта несчастная утварь. Всего-то надо было уйти через заднюю дверь. Можно было бы теперь и стражи дождаться, но уж и без того внимания слишком много привлекли. Лучше было бы поскорее убраться. - Возвращайся к советнику и передай ему, что я тебе ранее сказал,- обратился Тормейн к Арашу. - А тебе,- повернулся чародей к Гару,- придётся идти со мной. |
| Автор: Darion - 29.1.2016, 19:23 |
| Араш наслаждался. Он с улыбкой встретил справедливую тираду хозяйки кухни, в чью если не сокровищницу, коей может являться только кладовушка, а в обитель точно, ворвались три мутных человека с непонятными намерениями, а уж когда стражу позвали, так вообще лицо гонца расцвело, словно то самое солнышко, значит, из подвала. Лишившись внимания сторонних наблюдателей, курьер позволял себе улыбаться под взглядом достопочтенного аристократа не боясь уронить авторитет того перед челядью. - Ради этого вы вели меня сюда, господин маг? - тем не менее, гонец снова почтительно склонил голову, подтверждая, что принял поручение. - Незамедлительно исполню. После чего развернулся и, чуть менее глубоко поклонившись Гару, отправился в ту же дверь, в которую только что вошёл. Обязательно надо так повторить как-нибудь, много нового можно узнать. Ну и стражу подёргать за усы тоже. Предстояло вернуться к пославшему его первому советнику и, самое главное, подумать, как осуществить вечернюю доставку. Можно было бы ещё нагнать девчушку и прислать хозяйке "Бочек" пару красивых монет в качестве извинений, но... Зачем Арашу решать назревающие проблемы случайного получателя? Незачем. Кивнув своим мыслям, Араш решительно отравился в обратный путь к первому советнику. |
| Автор: Риан - 29.1.2016, 22:10 |
| Араш На обратном пути Араш так и не встретил отряда стражи, бегущей спасать «Красные Бочки» от ужасного колдуна. Вероятно, стража спешила другой дорогой. Впрочем, если бы им и довелось встретиться, посыльный едва ли был бы схвачен, как подельник: его не замечали. Внешность горца привлекала некоторое внимание, но сейчас люди на улицах делились на тех, кто занят своей работой, и тех, кто занят собой и своим отдыхом на главном празднике года; мирно спешащий человек не представлял интереса ни для первых, ни для вторых. Единственным исключением были навязчивые лоточники, на которых мастерство Араша было настоящим вызовом их собственному мастерству, и через каждые десять-двадцать шагов ему неизбежно предлагали купить выпечку, жареных голубей, пряники, дешевую, топорной работы маску, бутылочку любого из десяти сортов дрянного пойла, в том числе ягодного бренди, дрессированную крысу, цветы для дамы или хотя бы саму даму для короткого свидания. С наступлением полудня город превратился в огромную ярмарку. И где-то на полпути, посередине Цветочной площади на глаза Арашу попалась его полная противоположность. Эта женщина в платье цвета артериальной крови с золотым шитьем и шелковой пунцовой шелковой накидке брела сквозь толпу, как шило сквозь толстую шкуру – медленно, тяжело и неизбежно. Ей не совали под нос пряники и не зазывали в переулки. Люди вообще предпочитали делать вид, что не замечают ее, чтобы не портить себе настроение. Волосы женщины растрепались и непристойно рассыпались по плечам, кромка платья была мокрой, словно эта особа бегала по лужам, голубые глаза смотрели на мир с отвращением, выражение лица выдавало смешанные чувства, только приятных в этой смеси не было: раздражение, злость, усталость и мрачное предчувствие. Понурый и безнадежный облик госпожи довершала сияющая в левом ухе крупная золотая серьга с рубином. Женщина, которую он помнил сияющей от любви красавицей, изменилась настолько, что Араш мог бы не узнать ее, если бы не редкое сочетание типично горских черт лица, унаследованных от отца, и светлой кожи, голубых глаз и соломенно-золотистых волос, которыми всегда так выделялась при кибахском дворе ее мать. Через площадь Цветов в имперской столице Эренсии брела, как на казнь, собственной персоной благородная госпожа Сайдалара Рил, вдова Вайдена Рила, которому Араш с пару месяцев назад собственноручно доставил последнее в его жизни послание. |
| Автор: Darion - 30.1.2016, 01:03 |
| Всю дорогу до Цветочной площади Араш испытывал неприятное, давящее беспокойство, хотя вроде бы оставил тех двух далеко позади. Оставить оставил, а на плечи будто камень взвалил кто-то или проклял от всей души. Прислушавшийся к непонятным ощущениям, горец краем глаза заметил девчушку в заношенном, но добротно починеном платюшке, протягивающей ему букет полевых цветов "для твоей ненаглядной, всего медный". Цветы... на Цветочной площади... аромат васильков и ландышей... цветочные запахи. Араш остановился, будто обухом по голове одаренный. Гар принес послание не для Торкмейна, хоть и был уверен, что передает письмо магу. Гар доставил сообщение ему, Арашу и горе тому, кто не понимает намеков. Дама сердца Торкмейна не будет пользоваться дешевыми, опасными духами, франт такую просто не выберет, он... слишком дорого выглядит. Стало быть, запах был ненарочно передан с письмом, сама девушка так им пропахла. И должна скоро умереть, если один не сишком сообразительный посланник не найдет Гара первым. Араш уныло покачал головой. Тут нужен талант хорошего мага, а где его взять сейчас? Ладно, пока можно собрать ингридиенты для противоядия и хвала Мятежным Магистрам, на рынке можно купить и горчичный порошок и корни имбиря и прочие необходимые вещи. Появление Сайдалары Рил было не просто как гром среди ясного неба, она появилась в тот момент, когда слегка подзагруженный покупками Араш пересекал площадь по пути к трактиру и уже второй раз застыл, на этот раз впечатленный появлением алого призрака мести, иначе эту... обугленную горем женщину назвать было сложно. И была она явно не в духе. Даже если будь ей кто другом, побеспокоить ее сейчас точно не решился бы. Только есть одно "но". Она маг, каких мало и есть смутная надежда, что сквозь ослепляющую пелену своего горя она заметит его и позволит сказать хотя бы пару слов... Он должен хотя бы попробовать дать шанс неизвестной продолжить свой Путь. Подходить же к ней самому Арашу, учитывая прошлую доставку ее мужу было чистой воды безумием. Но надо попробовать. Араш не верил в совпадения, зато верил в переплетение троп людей и потому решительно направился на встречу с госпожой. - Госпожа Сайдалара Рил - гонец вышел из ускользающей от столкновения с чародейкой толпы. - Прошу, не гневайтесь за беспокойство. Я Араш, был личным посыльным Владыки Белега. И невольно Араш представил себя деревом, внезапно выросшим посреди площади в тени которого неизвестная девочка все так же будет в стареньком платьице продавать цветы, заманивая покупателей историей о том, что не надо вставать на пути разъяренной чародейки. |
| Автор: Screamer - 31.1.2016, 00:50 |
| - Да. - ответил Гар "высокому господину". Искать заднюю дверь не было смысла, и о том, чтобы уйти незаметно теперь нечего было думать. - Скоро сюда явятся стражники,- сказал он Тормейну, - Пошли на улицу. Гар вышел обратно в зал, бросил на столик перед разъяренной хозяйкой пригоршню монет, примерно вдвое перекрывающих стоимость заказа, и негромко сказал: - Стража не нужна. Мы ошиблись дверью. Ясно? - Гар переводил взгляд с хозяйки на кухарок и обратно. - Если нет, то я могу вернуться и прояснить. Каждой. - добавил он и слегка улыбнулся - После перемирия. - Господин, мне пришлось потратить МОИ деньги - спокойно сказал Гар Тормейну и, не спеша, вышел из кабака. |
| Автор: No4ka - 31.1.2016, 18:38 |
| Она помнила Эренсию по своему детству, когда она еще не была еще столицей империи, - светлый город, полный цветов и счастливых людей, который тогдашний правитель два раза снес до основания и перестроил заново, наслаждаясь шириной улиц и множеством света и теней на двух малых и одной большой площадях. Теперь же мрачностью этот городишко, который ну никак язык не поворачивался называть городом и тем паче столицей по причине того, что по застройке он был похож на большую деревню, которая пережила приход множества беженцев-соседей, получивших разрешение остаться - строили, кто как мог и кто как хотел... Одни названия только и остались. Кажется, Карнавал от прежней Эренсии не оставит ничего окончательно. Еще бы этакое нашествие людей, каждый клочок земли, где можно поставить стены и крышу стоил просто баснословно. Подсуетись сейчас - и можно внукам спать спокойно, спать сладко и есть обильно. "Все мы рождаемся обреченными, - проповедуют жрецы Единых, - все мы младенцы матери Смерти и все мы находимся у груди её". Плохие же тут прихожане. Не хотят смиренно жать поцелуя Праматери Теней, как тут зовут смерть, хотят жить здесь и сейчас. Да, прав был старик, надо обратить внимание на жрецов - их влияние на умы людей слишком велико, а кто влияет на умы, тот и владеет всем. - Госпожа Сайдалара Рил, - она остановилась и обернулась к говорившему. Ей понадобилось некоторое время, чтобы взять себя в руки и перестать бестолково пялиться на неизвестного. Упоминание имени Белега до сих пор доставляло ей щемящую боль. - Чего ты хочешь, бывший посыльный. |
| Автор: Darion - 31.1.2016, 23:26 |
| Прошлое, казавшееся препятствием даже для начала разговора, внезапно перестало таковым быть и Араш мысленно поблагодарил свою неприметность. Вот не стоит благодарить способ, которым она досталась и посланник отогнал совершенно ненужные сейчас воспоминания, точно пьяный разгоняет пригрезившихся ему нимф, ровно с таким же успехом. Память курьера во многом была таким же инструментом, как ноги и смекалка, вот и помнить приходилось даже то, что с удовольствием бы вынес из головы, словно прошлогоднюю листву. Не получится. Не всем дарована привилегия забывать. Гонец поклонился госпоже, ровно как и всегда кланялся, встречая её при дворе, для него ничего не поменялось, даже не смотря нелепую и наводящую на мрачные мысли серьгу в ушке красавицы. - Чуда, госпожа. Я знаю, кое-кого отравили, знаю её слугу, знаю что за яд и даже могу остановить его, но... я не успею найти отравленную до её смерти без помощи мага, госпожа. И, увидев вас, у меня появилась надежда на помощь в поиске, но как заинтересовать вас, не представляю. Поэтому мне нужно чудо, что вы сочтете чью-то жизнь достаточно весомой причиной отвлечься на сотню ударов сердца от других не менее важных дел и, уверен, получить благодарного союзника в лице спасенной. "Благодарность - самое быстро исчезающее чувство." - из глубин памяти поднялось чье-то изречение, настолько мудрое, что имя его сказавшего было совершенно не важно, мысль была самоценна. И чего, спрашивается, он сам влез в это дело, на пятках висит сразу две доставки, и каких! Та несчастная никто ему сейчас, никем и останется в будущем, но посыльный не мог просто взять и проигнорировать полученное им невольное сообщение Гара. Араш несколько замялся, не зная, чем он может ещё зацепить колдунью и невпопад добавил: - Ингредиенты уже все есть. - и внимательно посмотрел в светлые глаза волшебницы, готовясь прочесть там всё ту же горькую отрешенность самоубийцы. Может быть, новая цель хоть как-то поможет ей отвлечься от обрушившихся бед? Кто знает. Это будет уже её выбор и её возможный путь. |
| Автор: Zybr - 1.2.2016, 09:15 |
| Тормейн не стал спорить с парнем. Наломать дров уже получилось порядком, но всякого рода препирательства были бессмысленны. В конце концов теперь имело мало значения через какой вход они вышли. Поэтому чародей, нацепив маску безразличия просто вышел на улицу следом за Гаром. - На твоём месте я бы больше переживал за собственную шкуру, чем за горсть отданных монет,- спокойно заметил Тормейн, когда они вышли,- если ты, конечно, не хочешь составить компанию госпоже на том свете. Впрочем некоторые знакомые мне некроманты утверждают, что никакого "того света" нет, так что дела для обстоят ещё печальнее. Холодные глаза Камидаса смотрели изучающе. В определённой степени в них даже можно было разглядеть намёк на сочувствие, а может на насмешку. Это как сказать. Что же действительно имело значение, так это умершая женщина. Умершая в карнавал. Это было удивительно, но Тормейн воспринял новость более чем спокойно. Внутренне маг знал - сюрпризы ещё только начинают проявляться. - Идём. |
| Автор: No4ka - 2.2.2016, 00:18 |
| Мадам долго смотрела недоверчивым взглядом на того, кто назвался Арашем, потом сначала фыркнула себе под нос и расхохоталась. Смех был неестественным, словно кто-то изображал смеющегося человека. Кажется, улыбка и смех этому лицу были так же чужды, как цветение роз – середине зимы. - Ты и вправду считаешь, что я, о которой говорят, что на утро пью кровь младенцев, на обед приношу в жертву стариков, а на ужин ем жареных девственниц, будет кого-то там лечить? Я что, похожа на храмовую сестру милосердия? – Она демонстративно натянула на голову капюшон и намотала полы накидки на плечи, покривлялалсь немного, изображая смиренную служительницу Единых и сама себе наскучила. Насколько этот маскарад интересен окружающим, ее ничуть не интересовало. Скорее, следовало бы задаться вопросом о том, существуют ли для нее окружающие. Наконец, взгляд Сайдалары Рил снова остановился на собеседнике. - Это была бы шикарная ловушка, посланник. Интересно, какой в ней смысл, пока не закончился Карнавал? В любом случае, я заинтригована. Веди. |
| Автор: Screamer - 2.2.2016, 01:07 |
| - На том свете? - Гар недоверчиво,посмотрел на Тормейна. Их взгляды встретились и маг увидел в глазах крепыша испуг. - Сегодня утром госпожа была жива и в полном... И с легким недомоганием. С чего ей умирать? - стараясь перекрыть толпу лоточников Гар почти кричал, но его голос все равно тонул в шуме улицы. - Если ей что-то угрожает, то я немедленно отправляюсь к ней. Без вас. В голосе здоровяка было сомнение, он явно не торопился обратно. Словно, укрепленная щитами, военная галера, Гар прокладывал путь в этом море людей и для себя и для мага, умело отодвигал одной рукой назойливых торговцев, а другой, привычно, словно между делом, оберегал свой кошель и Тормейна от снующих туда-сюда чумазых мальчишек. Маг мог заметить, что если и появлялся в толпе кто-то подозрительный или потенциально опасный, то Гар тут же оказывался между ним и Тормейном. Во время перемирия в подобных действиях не было никакого смысла, но парень, видимо, совершал их просто по привычке, не задумываясь о том, что делает. Мысли же его были сосредоточены сейчас на чем-то другом. Гар хмурился, стискивал челюсти. На его скулах ходили желваки. Он то и дело ощупывал лоб, щёки. Когда от "Красных бочек" их отделял уже целый пролив торгашей, здоровяк продолжил: - Но если вам все же необходима моя компания, то самое время рассказать все на чистоту. Можете начинать прямо здесь, во всей Эренсии вы не найдете более подходящего места. Гар обвел рукой, тянущиеся со всех сторон, ряды рук с зажатыми в них винами, дешевыми бусами и пряниками. Десятки ртов со всех сторон нахваливали товар, уговаривали, делились сплетнями, торговались, спорили... |
| Автор: Риан - 2.2.2016, 02:29 |
| - Послание для господина Араша! – донесся откуда-то снизу звонкий голосок. Уличный оборванец лет восьми без каких-либо следов образования или магического дара во всем своем существе взирал на господина с опаской, а на алую госпожу – с нескрываемым ужасом, но ему слишком хорошо заплатили, чтобы отказаться от доставки. В темной то ли солнца, то ли от грязи, лапке, он держал небольшой свиток с незнакомой Арашу печатью; свиток выглядел таким древним, как будто его выдрали из первой в мире книги, и должен был рассыпаться от дуновения ветра, однако ж не рассыпался, хотя сорванец нетерпеливо помахивал своей ношей, словно она жгла ему руки. – Дядька хорошо заплатил и не представился. Велел передать. Он там стоит, - он ткнул пальцем в сторону перекрестка, однако никакого «дядьки» там уже не было. – Стоял… |
| Автор: Zybr - 2.2.2016, 11:01 |
| Цитата(Screamer) - Но если вам все же необходима моя компания, то самое время рассказать все на чистоту. Можете начинать прямо здесь, во всей Эренсии вы не найдете более подходящего места. Гар обвел рукой, тянущиеся со всех сторон, ряды рук с зажатыми в них винами, дешевыми бусами и пряниками. Десятки ртов со всех сторон нахваливали товар, уговаривали, делились сплетнями, торговались, спорили... Терпение это первое, чем стоило запастись во всех подобных ситуациях. Терпение и спокойствие. Череда внезапных и пугающе удивительных событий похоже наконец на время оставила чародея и он всецело сосредоточился на сиюминутных задачах. Первой из которых был собственно тянувший его за собой парень. - Если бы у твоей госпожи было лёгкое недомогание, то она бы явился на встречу лично. Ты не хуже меня знаешь, что она приползла бы на эту встречу, будь у неё такая возможность. Она умирала в тот самый момент, как передала тебе письмо для меня. Когда всё началось - не знаю. Но именно так всё и обстояло. Похоже, что перед смертью у неё с кем-то был не самый приятный разговор. Вероятно этот кто-то её и убил. Но говорить о большем здесь,- обвёл рукой пространство вокруг Тормейн,- не самая лучшая затея. Поэтому давай заканчивать эту комедию. Мы и так потеряли кучу времени. - Ах да, в качестве маскировки, которая нам всё-таки нужна, тебе ненадолго придётся побыть Жозефиной. Дамой чуть ниже меня ростом, миловидной. С которой мы состоим в приятельских отношениях и вышли в город прогуляться. |
| Автор: Darion - 2.2.2016, 12:53 |
| На ответ госпожи Сайдалары гонец просто ответил благодарным наполовину кивком, наполовину поклоном, ровно как предписывает этикет при встрече вне помещения и без присутствия других аристократов. Он даже не стал возражать, что не нужно никого лечить, а лишь найти, но всё согласие волшебницы было таким легковесным и непрочным, что разумней сейчас было промолчать. Приготовления, которые сделал Араш так и остались ненужными и курьер развернулся, чтобы проложить путь обратно к таверне "Три Красных Бочки", откуда след Гара будет читаться магом очень просто - даже стены умеют впитывать ужас и потом сообщать о нём каждому прошедшему. Плохо для гонца, хорошо для искателя. Развернувшийся было курьер чуть не споткнулся об мальца и вытаращил оба своих карих глаза, в каждый из которых поместиться мог иной кулак. Послание для посланника? Вот так новость! Араш не скрывал своего удивления и запустил пальцы в пояс, из-за которого извлёк пару серебрянных монеток. Они отправились было в грязную ладошку, но задержались чуть-чуть не дотянув до места назначения. "Господин". Грешные Магистры, этот сорванец назвал его господином? Что за дяденька такой его послал... - А ты покажешь, как он? Если бы мог? И обе монетки были бы твои. - приняв послание, спросил Араш, внимательно взглянув в глаза мальчишки. И, получив ответ, надломил печать, чтобы развернуть письмо на пергаменте, доживающим свой длинный век. - Один момент, госпожа. Обычно мне не приходит... писем. |
| Автор: Screamer - 2.2.2016, 14:48 |
| - Убил? Так это был яд... - после этой новости Гар вздохнул с видимым облегчением. Напряженность исчезла, черты его лица разгладились. Из того немногого о ядах, что втолковывал своим ученикам Тан, Гар помнил лишь мышьяк и сок белладонны и оба эти яда, следовало искать в пище. За пищу Гар мог ручаться - все блюда, преподносимые Эмене, он пробовал первым. Что же тогда остается? Одежда? Гар нахмурился и беспокойство вновь завладело им. - Плевать на маскировку, мы немедленно идем к госпоже - Гар не отдавая себе отчета в том что делает схватил Тана за ворот и тряс его при каждом слове - Ты знаешь как ей помочь? Нам нужен лекарь. Нам срочно нужен лекарь... Он отпустил ворот мага и как нож сквозь масло пошел через толпу к только одному ему ведомой цели. - Эй не отставай! - обернувшись, крикнул он магу. По пути он схватил за руку пробегавшего мимо мальчишку. - Эй, мальчик, нам нужен лекарь. Лекарь который разбирается в ядах... Отравлениях... Может лечить их... Срочно беги за ним и получишь пригоршню монет. Гар быстро рассказал мальчишке куда следует привести лекаря. |
| Автор: Риан - 2.2.2016, 14:54 |
| Парень недоверчиво, как звереныш, глянул на дядьку, но тот вроде бы предлагал ему нечто гораздо менее скверное, чем можно было ожидать и за что, случалось, платили детям бедноты богатые господа. Просто вспомнить и получить за это монету? Легко! Разум и память ребенка были для Араша, как, впрочем, и для госпожи Рил, даже не открытой книгой, а прозрачным стеклом или цепочкой следов в подсохшей грязи: не нужно даже нагружать голову, чтобы понять все с первого взгляда. Шустрик бежал по улице, не останавливаясь, чтобы брусчатка не обжигала босые пятки, привычно лавировал среди высоченных, как дома, прохожих, уворачиваясь от их пышных нарядов и разных опасных предметов в руках – тростей, зонтиков, корзин, хлыстов, вертушек на палочке и всего прочего, чем можно больно приложить сорванца, попавшегося под руку. Мир, каким видел его мальчик, был огромным и в то же время тесным, потому что малолетний беспризорник воспринимал улицы и поток людей на них как реку, себя чувствовал рыбкой, а дома, в которых вообще-то и проходила большая часть городской жизни, были для него всего лишь скалистыми подводными склонами. Таким, как он, нет ходу внутрь, разве что старшие мальчишки подобьют что-нибудь украсть. Так что он несся в потоке, уворачиваясь от крупных и опасных рыб и не упуская возможности подобрать со дна оброненную монетку, съестной кусок или, скажем, срезать кошелек с пояса зазевавшегося гуляки. Для этого в левом рукаве мальчика всегда был спрятан остро отточенный медяк. В паре шагов что-то блеснуло под ногами дамы, несущей в руках маленькую кудрявую собачонку в кружевном воротничке, он пригнулся на бегу, чтобы подхватить добычу… И с разбегу впечатался макушкой в твердые колени взрослого мужчины. Мир обернулся вокруг себя и вспыхнул таким количеством звезд, до которого мальчик едва ли сможет когда-нибудь досчитать. Сквозь замешательство Шустрик услышал «Ну-ка, поднимись и покажись!» и почувствовал, как непреодолимая сила подняла его за ветхий воротник рубашки на высоту лица взрослого человека. Хорошо одетый господин средних лет, чуть расплывшийся от мирной и, по-видимому, непыльной работы, но еще сохраняющий осанку, вполне представительный горожанин с типичным для метрополии невыразительным длинноватым лицом в обрамлении темно-русых волос и таких же усов, ухоженных и пышных. Глаза у него были светлые, почти прозрачные, и смотрел дядька так, словно уже накатил с утра глоток-другой чего покрепче, отчего теперь был добр и благодушен. Дядька был магом – а кто еще может поднять тебя в воздух, даже пальцем не тронув? Но отчего-то не вызывал у Шустрика страха, который только и помогает таким, как он, выжить на улице. - Куда ты так спешишь, парень? – полюбопытствовал господин, оглядывая свою добычу, словно поймал в кабинете шкодливого котенка, забравшегося по ветке яблони через окно. - Господин, простите-отпустите.... – привычно заскулил Шустрик, но как-то без должного отчаяния в голосе. Дядька внушал ему спокойствие, хотя мальчик знал, что именно от таких стоит бежать сломя голову. - Голодный, наверное, - догадался господин, и осторожно поставил мальчика на мостовую, не отпуская, впрочем, его воротника. – Хочешь заработать пять монет? Пять монет! Такое богатство Шустрик держал в руках только однажды: когда влез в окно чьего-то дома на перекрестке Дубовой и Пастушьей. Держал недолго – старше отобрали, оставив ему только одну. Но вот оно началось. Шустрик закивал, понимая, что может и не соглашаться, этот человек все равно сделает с ним все, что захочет. Никто не вступится за сироту, ни стража, ни порядочные горожане. А заплатит дядька потом или нет – это вопрос его доброй воли. - Видишь, вон там человек разговаривает с дамой в красном? – господин словно и не догадывался, какой страх внушает своему гонцу, говорил спокойно и деловито. – Я дам тебе письмо. Просто отнеси ему и скажи «Послание для господина Араша!». Сейчас же. Повторять не пришлось. Счастливый, что так легко отделался, Шустрик схватил монетки, письмо и побежал, что есть сил, и Араш с госпожой Рил вдруг увидели самих себя с высоты роста хорошей собаки. Араш в глазах и памяти мальчика был… никаким. Тот не вспомнил бы его так подробно, как своего нанимателя, даже если бы захотел. Зато госпожа Рил была им рассмотрена подробно – красивая и пугающая женщина притягивала взгляд мальчика и его острые глаза отражали все, что милосердно скрывало бронзовое зеркало, с беспощадной честностью. Усталость, ненависть и бесконечные поиски правды сделали одну из ярчайших звезд кибахского двора просто измученной женщиной, которой давно уже не на что полагаться, кроме прочности своего хребта и остроты спрятанного в лифе стилета. Только в выцветших глазах заметен был отблеск стали, говоривший о том, что она дошла до той степени отчаяния, когда уже не останавливаются ни перед чем. Наваждение исчезло. Сирота по прозвищу Шустрик стоял перед ними, все так же готовый в любой миг сорваться с места, если только увидит резкое движение, таращил на господ дикие глазенки, но не убегал. Он уже начинал чувствовать, что пять монет – это хорошо, но семь-то – еще лучше! На семь монет… Эх! Чего там говорить! Семь монет кого угодно сделают человеком! Письмо для Араша на ощупь оказалось таким же древним, как и на вид; посланник с трудом разбирал буквы, написанные старинным способом письма. И едва Араш дочитал, бумага в его руках рассыпалась в пыль, немедленно унесенную ветром. |
| Автор: Zybr - 2.2.2016, 15:44 |
| Тормейн покачал головой и, прибавив шаг, догнал Гара. Чародей схватил парня за плечо, дабы притормозить праведный порыв того. Может в физической мощи в конечном счете Тормейн и уступал этому неугомонному, но резкий рывок вместе с фактором неожиданности должны были склонить чашу весом в пользу мага. - Когда я говорю "мертва", значит обозначенный субъект действительно мёртв,- излучающим опасность тоном, сказал Тормейн, прожигая Гара глазами,- Ты отнимаешь моё время и сокращаешь собственные шансы на выживание. Пока эти два обстоятельства не связаны, но такими темпами... - Послушай,- смягчил голос Тормейн,- сейчас карнавал, но твоя госпожа тем не менее мертва. Это говорит о том, что кто-то приложил существенные усилия. И вряд ли он нуждается в живом поверенном своей жертвы. Не пори горячку и пораскинь мозгами. - И если ты ещё раз меня дёрнешь,- чародей угрожающе сверкнул глазами,- никакой карнавал тебя не спасёт. |
| Автор: Риан - 2.2.2016, 16:10 |
| Запах. Гар знал, кем его добропорядочная вдовушка была на самом деле – талантливой и бесстыдной сводницей. Едва ли не каждый день она встречалась то с богатыми господами, то, инкогнито, с простолюдинами, ей постоянно передавали записки и сообщения, которые она немедленно уничтожала. «В этом клочке бумаги, милый мой, репутация самой императрицы. Если он попадет в чужие руки, быть не просто скандалу – войне. Такова цена маленьких слабостей в большой политике». И клочок бумаги превращался в пепел, навсегда скрывая секреты правящего семейства. Госпожа Эмена питала слабость ко всему, из чего, по мнению кругов, где вырос Гар, и должна состоять богатая женщина с картинки: тонкие яркие ткани, десятки наборов украшений, блестящие ленты, мягкие подушки, сладости, фрукты и вино, и, конечно же, безотказная любовь во всех ее проявлениях. У нее была особая комната, где на полках стояли ровным строем баночки и скляночки с сотней разных веществ, которыми госпожа считала необходимым намазывать, втирать и присыпать свое тело, а иногда, если Гар не успевал сбежать, и его тоже, чтобы от него пахло не как от дикого зверя, а как от подушечки-думки, набитой душистыми травами. Она любила и часто меняла духи, чем постоянно сбивала своего телохранителя с толку. Ее недавним увлечением был сладкий, приторный цветочный запах, от которого у нее всегда делалось румяное лицо, неровное дыхание и огромные черные зрачки. Этот запах преследовал Гара и сейчас, сделавшись особенно отчетливым, когда господин Тормейн превратил телохранителя в юную госпожу Жозефину. Когда Гар говорил, он слышал одновременно два голоса – свой собственный и второй, принадлежащий взволнованной девице. Похоже, мальчишка, которого он отправил за лекарем, слышал только второй голос, потому что пискнул «Уже бегу, госпожа!» и действительно умчался прочь. Прохожие расступались, когда Гар ломился сквозь толпу, но еще никогда в жизни на парня, схожего одновременно с быком и медведем, не были обращены сальные взгляды встречных мужчин. Вокруг снова стали собираться любопытные – поглазеть на ссору кибахского господина с его молоденькой любовницей, и очень скоро вперед выступил рыжеватый детина, схожий с самим Гаром сложением, но пониже и никогда не знавший последовательного ухода в содержании. Во всяком случае, его точно никогда не мазали кремом с запахом малины и шиповника, да и рубашка у этого работяги была, похоже, всего одна с тех пор, как у него начала расти щетина. - Эй, господинчик, - окликнул он, выходя из толпы и становясь между Гаром и Тормейном. Его руки в мозолях от рубанка, были вызывающе скрещены на груди. – Какая муха тебя укусила, чтоб ты портил красотке праздник? Она не хочет с тобой идти. И ежели тебе это не ясно, так я поясню. |
| Автор: Darion - 2.2.2016, 17:15 |
| От странности сообщения, а так же от того, что за ним могли следить... да и следили, Араш пожал плечами. Кто его знает, что на самом деле нужно отправителю сообщения, но что вложился он изрядно в это мероприятие уже очевидно. Рука посланника положила оставшиеся монетки в грязную ладошку и чуть прихватила тут же сжавшийся кулачок. - Помойся и купи чистую одежду. У повара "Кабаньей Головы" не хватает расторопных помощников. Покажешь себя хорошо и будешь есть досыта и спать на лавке. Ступай. Что же, пора и двигаться. Может, не далеко успел уйти тот самый Гар... - Извольте следовать за мной, госпожа. - и курьер продолжил путь к последнему месту, где видел странного посыльного неизвестной отравленной. Вообще день сегодня ещё не достиг своего пика, а уже опередил по "случайностям" прошлый год целиком и полностью. |
| Автор: No4ka - 2.2.2016, 20:26 |
| Госпожа Сайдалара Рил страдальчески закатила глаза. Здесь проходит граница между человеком, который может добраться до вершины, и тем, кто навсегда обречен тратить время на исполнение чужой воли и решение чужих проблем. Только что он рвался спасать какую-то даму, и вот уже вытирает сопли городскому оборванцу. Сайдалара не удивилась бы, узнав, что в свободное время он тащит домой ничейных кутят и подбирает раненых птиц. - Покажи мне того, кого хочешь найти, - велела она, представив, как они петляют по городу, расспрашивая прохожих и высматривая следы на брусчатке. |
| Автор: Darion - 2.2.2016, 20:36 |
| Наконец, госпожа вспомнила, зачем её попросили вмешаться и это лишний раз подтвердило великую силу отвлечения. Пусть на что угодно раскидывает своё внимание, только лишь бы не фокусировалась на чем-то там таком далёком и злом, что весь остальной мир перестаёт существовать. Ответ Араша был явно подготовлен заранее - память гонца развернулась четко отрезанными эпизодами, где хорошо виден Гар и только он, его манера говорить и слушать, а так же целый калейдоскоп малоприятных ощущений, которые излучал этот детина. |
| Автор: Риан - 2.2.2016, 21:25 |
| Араш Возвращаться в «Бочки» не пришлось: госпожа была в числе лучших ищеек, с которыми Арашу доводилось охотиться на людей, и минут через десять быстрого шага она уверенно завела гонца на шум какой-то перепалки, растолкав зевак так, словно слева и справа от нее стояло по шеренге бойцов со щитами. Правда, никакого Гара здесь не было. Зато был господин Тормейн, который что-то негромко внушал крайне недовольной и хорошенькой в гневе девице лет осьмнадцати. Девица рвалась бежать куда-то прямо сейчас, и на ее защиту из толпы тут же явился работяга, мало чем уступающий искомому Гару. Только тот был холеный, а этот вызывал отторжение не только своими размерами и ощущением опасности. Сайдалара Рил Для госпожи Рил все выглядело намного интереснее. Тормейн Орн’Камидас, маг равной ей силы, был мелким придворный при Белеге, но стал частью плеяды новых звезд, зажженных при дворе Рейнарда настоящим правителем Кибаха – старым интриганом Гэлитом взамен тех крыс, что сбежали с корабля расколотой на части страны к соседним владыкам. Они никогда не водили общих дел, но встречались на приемах, выездах, охоте и просто в лабиринте дворцовых коридоров. Сейчас господин Камидас внушал что-то быкоподобному верзиле, чье лицо выражало непробиваемое упрямство. Трудности его были понятны: всего лишь пару недель в году магам приходилось говорить с простолюдинами на их языке, и последние пользовались своей безопасностью, как пьяница, дорвавшийся до бочки бренди, точно так же забывая о расплате, которая последует наутро. Сквозь верзилу просвечивал затейливо (и сразу видно – мужчиной) сделанная иллюзия юной девицы, а между ними двоими вклинился местный мужлан. Тормейн Нив Орн'Камидас Сам господин Орн’Камидас тоже не мог не почувствовать появление нового действующего лица в этом театре абсурда – так же нельзя не заметить, что бриз превратился в шторм. О явившейся сюда госпоже Сайдаларе Рил он знал намного больше, чем она могла знать о нем, поскольку эта дама была постоянной темой дворцовых сплетен с тех самых пор, как пару лет назад появилась при дворе и не скрываясь стала любовницей и ручной убийцей для Белега, и может быть, его брата. Закончилась ее слава пару месяцев назад, когда было объявлено о смерти ее мужа Вайдена Рила – предводителя кибахской оппозиции, сторонников смещения (на тот свет) Рейнарда. О том, какова эта женщина в колдовстве, а не в постели, говорили много меньше, чем о постельных делах, но как бы ужасно она ни выглядела сейчас, Тормейн мог почувствовать в этой полубезумной на вид особе равного по силе мага. И она даже не скрывала, что явилась сюда по его душу. Только Гар не видел новоприбывшую парочку, поскольку они остановились как раз за его спиной. |
| Автор: No4ka - 2.2.2016, 22:04 |
| Давным-давно она забыла о том, что такое открытый разум. Обычно людишки не столь сговорчивы и все из них приходится тянуть через силу. Все они воображают, что у них есть свобода воли, когда они встречаются с настоящим магом, а не какими-нибудь самоучками, которых в последнее время развелось бешеное количество. Любой расскажет вам, что магия – это в первую очередь дисциплина, много работы над собой и только уже потом все эти пассы руками, волшебные словечки и прочие чудеса, которые так восхищают чернь. Одно дело картинно стоять и махать руками, и совсем другое – заставить мир сделать так, как ты хочешь. Сайдалара помнила, что у нее, кажется, были сестры. По крайней мере об этом рассказывала ее нянька, и сестры эти тоже были магически одарены, как и она когда-то. Но одну из них обучение раскололо надвое, сделав из нее неспособное позаботиться о себе растение, а вторая внезапно умерла, чуть-чуть не рассчитав свои силы при построении аркана. Так что дисциплина и только она может сохранить жизнь и рассудок. А там, где дисциплина, нет места чувствам и уж тем более сантиментам. Заглянув в память бывшего посланника, как-то мимоходом для себя отметила что он маг средней руки, заточивший все свои знания под одно умение – маскировку, а также отдающий немало сил на то, чтобы притворяться ничтожеством. Весьма недурно! Надо сделать себе заметку – поковыряться в памяти одного из немногих людей, кто посмел – и сумел – ее обмануть! А также отметила нить аркана, которая ей напомнила о Белеге. Что-то вроде татуировки или печати, какая-то явная форма принуждения. Разбираться в этом не было желания и это не было целью. Ей нужен был образ человека, которого следовало найти. Потом, получив образ, Сайдалара создала фантом собаки, показала ей детину и пробормотала вслух: «Ищи!». Последовав за фантомом, чародейка ожидала увидеть все, что угодно, но только не это. - Клянусь Чародеем, бывший посланник, если бы я знала, что ты водишься с такими людьми, тебе пришлось бы уговаривать меня до следующего Карнавала! Подумать только, маг и его ручная собачка. Эй, Камидас! – окликнула она придворного. - Что ж ты его в волкодава не превратил? Или в пень? Ему это более к лицу. Ручной пень в желтой юбке смотрелся бы преотменно! |
| Автор: Zybr - 2.2.2016, 22:38 |
| Тормейн уже было хотел заняться внезапно образовавшимся защитником, как вдруг почувствовал приближение Рил. Это было как если бы кто-то уколол его руку иглой. Сайдалара Камидасу не нравилась. Слухи о ней, как и достоверные факты были противны чародею. Как можно было одновременно столь беспринципно занимать обе стороны сразу? В кого превратиться человек, если будет слепо следовать только лишь выгоде, причём подчас сиюминутной? Нет, подобное Орн'Камидас принять, да и просто понять не мог. Впрочем, расплата, пускай и частично, всё же настигла её. Но для тогда она здесь? Связана ли она с убитой? Причастна ли она? - Что тебе здесь нужно, Рил?- подчёркнуто выделив фамилию, холодно спросил в ответ Тормейн,- решила подышать воздухом после долгого траура? Заступник Гара на время потерял для чародея всякий интерес. Пусть себе кичиться, пока такая возможность у него есть. А вот магессу так просто без внимания оставлять нельзя. |
| Автор: No4ka - 2.2.2016, 23:11 |
| - Я думаю, что меня сложно называть сейчас Рил, - кокетливо заметила Сайдалара, завязывая накидку как траурное покрывало. – Мой муженек стал жертвой Бога-Чародея, и кажется, я потеряла великую честь носить фамилию Рилов. Она взмахнула непокорной головой, позволив накидке упасть, а волосам рассыпаться по плечам, открыв вызывающе крупную золотую серьгу в левом ухе. Серьгу в ухе далеко не последней чародейки Кибахского двора. Это был, пожалуй, первый и последний раз, когда человек с проколотым ухом мог начать оскорблять мага и договорить начатое предложение до конца, не превратившись при этом в мешок с удобрением. - Надо выбрать новую. Может быть, Камидас мне подойдет? Сайдалара Камидас… - чародейка многозначительно посмотрела на прихвостня Гэлита. - Но не надейся, ты слишком мелкая сошка, чтобы сочетаться с тобой браком. Сочетаться браком, да еще с животным, от которого воняет Гэлитом… Нет! – она брезгливо сморщилась, словно ей предложили поцеловать лягушку. – Впрочем, довольно любезностей, ты мне неинтересен. Мне сказали, что тут умирает какая-то дама, и я даже смогу помочь… Но поскольку твоей… дочери? Сестре? Любовнице? Невесте? Вроде бы ничего не угрожает, я, пожалуй, пойду по своим делам. И передай, пожалуйста, Гэлиту, может быть он будет так любезен и сдохнет к завтрашнему утру? Не хочется тратить на него свои силы. |
| Автор: Zybr - 3.2.2016, 00:06 |
| - Скорее я слишком чистоплотен для подобного брака,- вернул чародей шпильку. Поддерживать обмен колкостями Тормейн не стал - это было не в его правилах и стиле. На сегодня с него и так хватит того, что дорогу ему перегородил какой-то недалёкий кмет. А на посыльного и вовсе пришлось потратить порядком времени и терпения. Причём история ещё не закончилась. - Мои дела с этой юной дамой тебя совершенно не касаются,- чародей развернулся к человеку, вставшему между ним и Гаром,- возвращайся к своей кружке или иным делам. Никаких вслух высказанных угроз. Сказано было спокойно и без всякого надрыва. Тормейну не требовалось скатываться в переброску репликами или показными жестами. Он знал на что способен и недвусмысленно намекал на это и оппоненту. Любой наделённый крепкой мускулатурой здоровяк, излучая опасность, был бы похож на разъярённого быка. Искривлённое гневом лицо, сжатые кулаки. Камидаса же нельзя было и вовсе сравнить с каким-либо зверем. Чародей внушал такой вид страха, который оппонент не мог квалифицировать. Лишь стойкое чувство опасности. И этот эффект как правило сковывал железными тисками или заставлял бежать сломя голову прочь. |
| Автор: Screamer - 3.2.2016, 01:42 |
| "Эмена мертва? Или нет? Кто все эти люди? Чего от меня хочет этот рыжий? Что здесь вообще происходит? Почему я - баба?!" - мысли роились в тесном умишке телохранителя как пчелы перед грозой. Гар все еще не видел причин доверять Тормейну, но в одном маг определенно сказал правду - жизнь госпожи сейчас была в опасности. Здоровяк не мог прийти к этому выводу сопоставляя факты, но интуиция делала то, на, что не был способен слабый ум. Профессиональная гордость и долг требовали защитить Эмену любой ценой, кроме того, если она все таки мертва, для поддержания репутации и дальнейшей карьеры телохранителя, было важно показать, что Гар сделал все возможное для спасения жизни. А еще, он не успел получить в этом месяце жалование... В остальном судьба Эмены мало заботила его. Тан учил своих подопечных не привязываться к клиентам и всегда держать дистанцию в чувствах. Что же, он мог гордится своим бывшим учеником - в безразличии к охраняемым персонам Гар достиг небывалых успехов, впрочем, как и в безразличии к кому бы то ни было. Единственный человек который заботил Гара был он сам. Новый облик, которым наделил его маг, вначале вогнал телохранителя в ступор, но Гар быстро оправился и даже нашел в дамском обличии немало преимуществ. "Что же, маскировка так маскировка. Пусть будет так." - решил он - "Видал я на ярмарке трюки и позамысловатее". Сейчас было самое время сориентироваться и определиться в дальнейших действиях. Рыжеволосого детину можно было сейчас не принимать в расчет - во время карнавала он был не опасней назойливой мухи, к тому же он, вроде бы, был на его Гара стороне. Маг хорохорился, но в тоже время ничего не мог поделать, и Гар уже решил не поддаваться попыткам помыкать собой до тех пор, пока маг не объяснит, что же все таки происходит. Вновь появился курьер с какой-то дамой... Так... Дама знакома с Тормейном, наверное тоже маг. Пикировку колкостями Гар воспринял как совершенно бесполезный шум - он не смог извлечь из разговора никакой важной для себя информации. Но вруг... "Мне сказали, что тут умирает какая-то дама, и я даже смогу помочь…" - после этих слов Сайдалара полностью завладела вниманием Гара и он подался к ней, отодвигая рыжего верзилу в сторону. - Госпожа, госпожа... Да, одна достойная дама сейчас умирает от яда, и если вы можете, то помогите ей. Поверьте, она не забывает добра, и щедро наградит вас... - затараторил от, боясь, что магесса и вравду сейчас развернется и уйдет. |
| Автор: No4ka - 3.2.2016, 07:19 |
| Ох уж эта чернь! Они верят, что все зло от магов, но сами строят себе мир, где все, даже жизнь и смерть измеряется всего лишь деньгами. - Показывай дорогу, - резко оборвала парня в желтой юбке госпожа Рил. – И хватит болтать. Господа, - это холодное и деловое обращение было уже к парочке из свиты Рейнарда. – Поспешим. Если маг сумел почить не своей смертью в Карнавал, мы должны это увидеть. |
| Автор: Screamer - 3.2.2016, 13:53 |
| - Конечно, госпожа, прошу следовать за мной - ответил Гар. Хотя госпожа и выглядела странно, сейчас телохранитель был рад любой помощи. Конечно, же Эмена не рассчитывала, что он приведет к ней целый хвост из магов, когда посылала его с письмом, и поначалу Гар старался сохранить конфиденциальность. Но обстоятельства изменились, и он ведь не посыльный, а телохранитель. К тому же, возможно, охранять уже некого. Странным в госпоже Рил казалось прежде всего проколотое ухо. Гар помнил рассказы старших о временах, когда почти все немаги носили серьгу в ухе. Варварский обычай, который, говорят, сохранился за пределами просвещенного Эркхольма, где по прежнему правили маги. Но женщина явно была магом и этого было не скрыть, зачем же она проколола ухо? "Варвары, кто же их разберет?" - решил про себя Гар. Но варвары эти могли запросто превратить его в жабу, поэтому стоило проявить к ним все уважение, на которое Гар был способен. Но и палку не перегибать - Карнавал все таки, да и магов в Эркхольме не очень то жалуют. Другая странность была в том, что Рил назвала Эмену магом, хоть и не прямо, но Гар решил, что это было про неё. И снова здоровяк подивился невежеству за пределами Эркхольма - люди настолько привыкли, к правлению магов, что даже представить себе не могут в роли господ кого нибудь другого. |
| Автор: Zybr - 4.2.2016, 07:29 |
| Тормейн крайне не хотелось идти следом за остальными. Дело было даже не в том, что тем самым он бесповоротно отдавал инициативу Сайдаларе. Подобный поход мог быть попросту опасен. Всё равно, что идти по краю обрыва в полной темноте. Но в тоже время вернуться к Гилету со словами "телохранителя Эмены увела ненавистная патрону магесса" уже было равносильно самоубийству, а если прибавить к этому подробности, то, пожалуй, Камидас скорее предпочёл бы быстрый яд. Кроме того это существенно бы ударило по его репутации, чем он поступиться не мог. Так что выбора у чародея не было. Оставалось лишь надеяться, что в случае приготовленных неприятностей, они в первую очередь обрушатся на Сайдалару. Вот это будет удача. |
| Автор: Риан - 4.2.2016, 14:53 |
| Дом, снятый госпожой Эменой, был невелик и ютился в переулке, однако переулок этот был в центре имперской столицы, отчего наем такого жилища в праздники сравнялся по стоимости с особняком на окраине. Снаружи дом выглядел безмятежно и мило, и так же не вызывали подозрений явившиеся туда гости – две дамы и два кавалера зашли повидать неунывающую вдовушку… Снаружи от дома не только не веяло смертью - в нем нельзя было уловить даже тех следов несчастливой жизни, которые обычно скапливаются за годы проживания семьи под одной крышей, потому что этот дом сдавали и в основном снявшие его люди предавались здесь праздности и радости. В гостиной царил порядок – не далее как утром горничная наводила здесь чистоту и не было даже какой-нибудь салфетки, которая не знала бы своего места, но когда Гар привел иx в спальню, где в последний раз видел свою госпожу, все трое магов ощутили нечто странное, с чем до сих пор не сталкивался ни один из них. И о чем им не доводилось читать даже в книгах тайной дворцовой библиотеки, которая открывалась придворным только по личному разрешению правителя. Араш, которому не раз случалось быть раненым, ощутил легкое и вполне преодолимое недомогание, правда, его обостренное чутье исчезло, отчего посыльный ощутил себя как глубоко простуженный человек с забитым носом и заложенными ушами. Идущая следом за Гаром госпожа Сайдалара вдруг запнулась на ровном месте и упала на руки; предусмотрительный Тормейн удержался на ногах, но обоим магам приходилось бороться с притяжением пола и одновременно с чувством, что они растворяются, исчезают, рассеиваются, как тает комок соли, брошенной в воду. Это чувство можно было сравнить с кровью, легко и безболезненно вытекающей в теплую воду. Точно так же накатывала слабость, темнело в глазах, внутри головы шумел прибой и били барабаны. Подгибались ноги, пальцы дрожали, к каждой из рук, казалось, приязали по пудовому камню. Тонкое восприятие мира, способность видеть суть вещей и явлений сквозь их оболочку и форму – все это сжалось до пределов их собственного тела. Наверное, так чувствует себя плод, когда его отрывают от дерева, или рыба, выдернутая из воды. И при всем этом они по-прежнему не ощущали никакой враждебности. Поблизости не было не только врага, но и вообще живого человека. С тихим шелестом исчезла Жозефина, вернув миру Гара; один за другим выходили из строя все чары, маскировочные иллюзии, заклинания, которые маги поддерживали на себе привычно, как держат гордую осанку. Артефакты становились обычными вещами, словно что-то высасывало из них заряд, и это явление усиливалось, словно исходило из угла комнаты, где стояла кровать в окружении множества милых вещиц от портрета молодой красавицы до столика со шкатулкой и лежащего на постели зеленого дорожного платья. Не успевшая надеть это платье Эмена лежала на полу, по-прежнему цепляясь руками за горло, хотя это уже ничем не могло ей помочь. Ее лицо было трудно узнать из-за отека, посиневших губ и застывшего в глазах ужаса. Нет ничего приятного в том, чтобы умереть от удушья. Сладкий запах новых духов, окружавший ее в последние дни, стал теперь нестерпимым; замаскированная волшебством или другими запахами доминирующая нота красавки теперь царила в шлейфе ароматов и не узнать ее было невозможно. Из сжатого кулачка погибшей выглядывал уголок смятой бумаги, на вид такой древней, что она должна была рассыпаться от прикосновения. |
| Автор: Darion - 4.2.2016, 18:01 |
| Пока мостовая пробегала под ногами пестрым одеялом, Араш думал, с какого такого перепоя госпожа Садалайра, не имея толком поддержки за своей спиной, решила поцапаться с магом, за которым есть настоящая, пусть и молодая организация. Так можно дожить аккурат до завершения Перемирия, а потом случайно пропасть или там кашалот на голову упадёт. Дважды. В общем, стремление к самоубийству у молодой, в общем-то девушки, озаряло каждое её действие тем самым безумным сиянием разрушения, что оттолкнёт любого здравомыслящего человека, который предпочтёт не связываться... или пришибить на месте. Да, рискованно, да, можно и в ответ получить, но подобное поведение к этому приведёт вне всяких сомнений. Вся эта магическая сила оказывается беспомощной перед подготовленным нападением Но почему она до сих пор жива тогда? Кому она может быть интересна настолько, чтобы поддерживать, в общем-то, бессмысленное существование несчастной? Интересный вопрос, плавно перетекающий в "кто её опекает и не даёт открутить голову?". Занятый этими мыслями, Араш не заметил, как они добрались до дома. Клинок ножа вошёл мягко, почти безболезненно, только раз премерзко скрипнув щербатым лезвием об ребро и запоздавшая боль хлынула в рану разом, вместе с кровью, черной в блеклой предрассветной мгле. Араш вскрикнул, но вместо вздоха что-то забулькало в пробитом лёгком, выплюнув кровавую пену и разом лишая сил, меняя их на щедро вспыхнувшие цветные круги перед глазами. Ещё вспышка боли, почти там же, ещё и ещё. Мальчишка, которым Араш себя уже не помнил, изогнулся дугой, но уйти от жалящего сзади лезвия не мог, мешали чьи-то руки, держащие за шею и плечи, не укусишь и не оторвёшь от себя. - Говорил, не ходи сюда, сопля? Это наше место, наше... - писклявый голос, пахнущий перегаром и потом кричал что-то ещё, сначала пробиваясь сквозь липкий туман отрешенности, но быстро утонувший в сладостной дрёме забытья. Посланник вздрогнул от неприятного воспоминания и даже отступил назад от кровати с телом. Опустошение, неявное для нормальных людей, для мага, пусть и несильного, было ощутимо буквально каждой порой тела. Араш всё же нашёл в себе силы, чтобы подставить плечо внезапно ослабшей госпожи Рил и, коротко глянул на на Гара. - Гар, срочно свою госпожу из комнаты вниз, на софу. Вернись и найди новый предмет, который сюда принесли недавно. Это может быть что угодно, но скорее всего украшение в шкатулке, заколка, часть букета. Что угодно. Найди и сложи в центр кровати. И ради Мертвых Магистров, быстрее, если хочешь помощи этих магов в поисках убийц. Закончив необычайно длинную для себя тираду, Араш приподнял слегка оглушенную магессу, больше позволяя ей опереться на себя и выпроводить из комнаты. Чуть позже, он сюда вернётся, особенно, если рухнет ещё и Камидас. |
| Автор: No4ka - 5.2.2016, 01:26 |
| Мир подставил ей подножку. Она всегда твердо стояла на ногах и не теряла головы, а мир взял и подставил ей подножку. Впрочем, это был уже не первый раз, а первым был тот день, когда ей представили жениха, с которым она вне зависимости от своих желаний должна была уехать на границу. Поскольку приближенные нового короля считали, что она ему не пара, а на деле просто боялись их союза и как следует надавили на родителей неугодной фаворитки. Вторым был тот день, когда «любимый» муж велел ей спать с королем, чтобы выпросить у него должность. И не будь тот король Белегом, которого она любила с детства, Вайден Рил стал бы первым чародеем, которого чародейка-жена задушила подушкой безо всякой магии. Она видела эту подушку как наяву, каждый шов, каждый кружавчик, даже родовой вензель Рилов, который навсегда отпечатался бы на его самодовольном лице. Жаль, что мечты так и остались мечтами. Такова насмешка провидения: те глупцы, что последовали за ее мужем, смогли рассмотреть, что тот всю жизнь был пустозвоном лишь перед своей смертью. Ей для этого понадобилось ровно полдня. Третий раз был, когда Белег, ее возлюбленный, ее жизнь и кровь исчез, растворился, исчез в небытие, словно не было, будто приснился на ранней заре, оставив за собой удушливое одиночество и постылую тоску. Сейчас же провидение, кажись, решило приложить гордую чародейку окончательно и бесповоротно так, чтоб совсем с ног, а если и встала, то только на карачки. Всегда неотделимая от своего дара, она вдруг почувствовала себя словно запертая в темнице, куда не доходит ни свет, ни звуки, ни запахи. Мир не просто потерял краски и как-то поблек, он словно истончился в ней самой и грозил исчезнуть навсегда. И первое, что она ощутила, забытое за многие годы – нескончаемый ужас. Ужас от того, что это может быть навсегда. И когда отчаяние заполнило собой весь опустевший мир, когда Сайдалара уже почти растворилась в нем и перестала бороться, ее, словно провалившуюся под лед, вдруг подхватили и потянули вверх сильные руки. Вверх! Туда где солнце, воздух, свет! Туда, где… Нет, не может быть, и все же это было правдой. Она явственно почувствовала прикосновение воли и магии человека, который стоял в центре ее мира и держал на себе ее небо. Он вернулся! Ничего не видя и не слыша, не понимая, где находится и как здесь оказалась, она мертвой хваткой вцепилась в мужчину, который просто светился таким знакомым Даром, уверенная, что скорее умрет, чем еще раз позволит ему исчезнуть. - Ты вернулся, - она, кажется, хотела кричать об этом на весь мир, но получилось только слабое бормотание. - Останься… Останься, Белег… |
| Автор: Screamer - 6.2.2016, 01:30 |
| Слова посыльного вывели Гара из оцепенения. - Конечно, конечно - ответил он Арашу. Гар подхватил труп, оставил его на маленьком диванчике в гостиной, а затем, убедившись, что никто этого не видит, вытащил из вазы на окне полу увядшие цветы и извлек оттуда увесистый, странного вида, кошель. Вместо привычной, для таких предметов, кожи - бледно-розовый шелк вышитый яркими цветами. Здоровяк поспешно отсыпал себе две трети содержимого и спрятал кошель обратно. На диванчик он все это время старался не смотреть. Гар поспешил снова в спальню и застал там ошарашенного посыльного в объятьях странной госпожи. - Вывести их на свежий воздух? - он кивнул на магов - А расследование подождет? я ведь все равно буду вынужден позвать городскую стражу. И чем скорее тем лучше. Последнее чего сейчас хотел Гар это помощи магов в поисках убийц. Ни магов ни стражников ни кого бы то ни было. Теперь он был безработным и когда деньги закончатся он будет вынужден наниматься к новому хозяину. А закончатся они очень быстро, ведь Гар, за годы службы у Эмены, разучился отказывать себе в чем либо. И найти работу телохранителю, который допустил убийство будет ой как не просто. Гар принялся осматривать комнату на предмет незнакомых вещей. Больше для виду чем всерьез надеясь найти орудие убийства. - А может это самоубийство? Эмена была очень подавлена последнее время... - сказал он, как будто между прочим - Допускаете вы такую мысль? Свернутый текст //Мастер, дай монет сколько не жалко. Думаю, Гар вполне мог знать где госпожа хранит часть денег на мелкие расходы |
| Автор: Zybr - 6.2.2016, 10:35 |
| Предчувствия не обманули Тормейна и он со всем возможным достоинствам постарался встретить неожиданный "удар". Но всё на что чародея в конечном счете хватило, так это не грохнутся на пол, как Сайдалара. В остальном же Тормейн оказался буквально на грани отчаяния. Основа силы, основа власти, бесконечно прекрасная часть его естества - всемогущая магия вытекала из Камидаса, как вода сквозь пальца просачивается на землю. Слабость, нет полную беспомощность ощутил Тормейн и это было поистине страшно. Ужас чуть было не поглотил чародея. Спасло лишь то, что в комнате он был не один. Иначе бы ничто не смогло удержать истошный вопль, застрявший комом в горле. Цитата(Screamer) - Вывести их на свежий воздух? - он кивнул на магов - Я в порядке,- отрицательно кивнул головой Тормейн, хотя перед глазами всё буквально плыло и чародей с большим трудом вообще стоял на ногах. - Это не могло быть самоубийством! Абсурдность подобного предположения заставила кровь Тормейна вскипеть. Он уже почти по горло был сыт Гаром. Как можно быть таким твердолобым?! Из-за этого амбала Камидас оказался в этом месте, в этой западне. Вот почему только маги должны занимать главенствующие места, а чернь ползать где-то внизу! Гнев жарким огнём заполнял сознание Тормейна. Чародея продолжало трясти, но уже от нарастающей, подобно лавине, ярости. Ничто не заставит меня быть собачкой на посылкой у этих двух! - Стража подождёт,- резко отозвался чародей, - найди эту проклятую вещь, воздействующую на нас! Найди или клянусь всеми известными Богами, ты пожалеешь о том, что на свет родился! И никакие древние чары Карнавала меня не остановят! - Ты тоже!- бросил Тормейн Арашу,- я помогу Сайдаларе. Гнев, сотней медных труб рокотал внутри. Этот импульс будет недолгим и он наверняка заберёт те жалкие оставшихся у чародея сил, если эти двое не найдут источник, создавший столь сильное поле. Стараясь не терять ни минуты, Тормейн перехватил магессу у Араша и направил того на поиски. |
| Автор: Риан - 6.2.2016, 17:55 |
| Подкреплять свои приказы лёгким магическим касанием Тормейн научился раньше, чем говорить - это, в конце концов, было куда эффективнее. Это было так же легко и естественно, как сделать шаг и требовало не больше внимания. Однако сейчас простейшее действие оказалось таким же трудным, как сделать шаг для того, у кого сломаны обе ноги. Пустота поглощала магию, и для того, чтобы до Араша дошло хоть что-то, Тормейну пришлось вложить в побуждение столько энергии, что хватило бы на управление полусотней простолюдинов. И на ближайшее время он сам стал не сильнее любого из них. Араш же оказался в удивительном положении. Он всегда был магом, который умело притворялся обычным человеком, а теперь стал магом, запертым глубоко внутри обычного человека. И все же он мог отличить чужую волю от своей собственной, и вдруг возникшее в его голове стремление исполнить приказ Тормейна было здесь посторонним. Но не становилось от этого слабее, как и уверенность в том, что этот человек безусловно прав. И в своём праве. |
| Автор: Риан - 6.2.2016, 22:59 |
| Когда, вытащив из тайника госпожи чуть более своего жалованья за месяц, Гар оглядел дом, то не увидел ничего нового. Эмена любила порядок, она твердила, что это необходимо всякому, кто хочет сохранить в чистоте свой собственный разум, но зная ее легкомысленную натуру и еще лучше зная свою работу, Гар был осведомлен, что дело вовсе не в этом. Госпожа по роду своего занятия берегла грязные тайны властьимущих больше, чем свое сердце, и ее любовь к чистоте и постоянству была не более чем способом вовремя замечать следящие артефакты, отравленные букеты цветов и прочие милые подарки от тайных поклонников. Но сейчас порядок был слишком идеальным. За местной горничной не водилось излишнего трудолюбия, и она не перетруждалась, если знала, что госпожа не проверит качество уборки. Сейчас же каждая салфеточка, каждая вазочка, все до единой вещи лежали там, где им следовало лежать, и напротив – ни пылинки, ни ниточки, ни крошечки. И глядя на это великолепие образцового порядка в доме, Гар мог быть уверен: пока он исполнял поручение, здесь побывали. И не просто побывали, а перевернули все вверх дном, чтобы потом с нечеловеческой быстротой вернуть все на места. На самой Эмене тоже не было ничего особенного, хотя она надела один из своих выходных нарядов и драгоценности. Все это было привезено с собой, и Гар уже видел, как она встречала в таком платье дорогих гостей или сама выезжала на приемы. Только по спальне нельзя было сказать ничего подобного, и здесь Гар с Арашем видели одно и то же. Смерть Эмены не была ни легкой, ни быстрой. Женщина металась по комнате то ли в поисках спасения, то ли просто в предсмертных муках. Скатерть, стянутая со стола, увлекла за собой письменный прибор, бумаги и ларчик с заколками и лентами для волос, все это рассыпалось по полу, но все эти вещи не были новыми – Гар видел их у хозяйки и год назад. Одна из занавесок была оторвана и валялась у окна тряпкой. Перевернутая тарелочка из-под пирожных закатилась под стол, словно хотела спрятаться. Столик с закрытой шкатулкой не попался под руку и потому уцелел. К хламу на полу теперь добавилась скомканная записка, которая выпала из руки Эмены, когда Гар тащил тело хозяйки в гостиную. |
| Автор: Darion - 6.2.2016, 23:44 |
| Говорят, сумасшедшим нельзя прекословить, это сделает их более убежденными в своей правоте, но и заменять место Белега было совсем неправильным. Араш пару секунд смотрел на лицо окончательно обезумевшей женщины и впервые за свою жизнь думал, что, пожалуй за сотни пройденых дорог он не встречал столь сильной привязанности., не становящейся слабей и за шесть лун, а это срок немалый. Одержимость? Может быть... Посланник посадил госпожу на резной стул и тихо ответил: - Теперь всё будет правильно. Отдохните. Да, магических чувств у неё не осталось, она лишилась той проницательности, что вела её всю жизнь через любые невзгоды, но она смогла увидеть то, что не могла разглядеть никак. Не должна была, но разглядела. И посланни4 неуместно для нынешних обстоятельств, улыбнулся. Да, госпожа, послание получено и понято. Голос франта донесся откуда-то из пустоты и был бледной тенью того властного и самодовольного мага, что встретился в "Бочках". Надо же, на ногах. - Найти артефакт... да. Отойдите подальше и отдохните, господин. - нейтральным и почти лишеным жизни голосом ответил курьер. Искать артефакт означало приблизиться к нему на расстояние руки и прикоснуться. Это для Араша было как пошевелить в ране раскаленой иглой или вытащить наконечник стрелы из расколотой кости. Спасибо за задание, добрый господин. Араш обернулся к спальне. Так, артефакт, он должен быть с простейшим механизмом, чтобы не-маг мог его активировать. Обычно это медальон, который надо открыть, шкатулка или экранирующий футляр. Что-то, что нужно и можно легко сдвинуть, а таких вещей должно быть немного. Гонец окинул взглядом комнату, прикидывая примерное место, источающее подавление магии. Сначала придется осмотреть столик рядом с кроватью, но это только после того, как определится с областью поиска. Запах красавки, кстати, был настолько сильным, что ни сама убитая, ни Гар не могли его не заметить. Значит, запах яда был подменен магически, а эффект отравления подавлен. Затем принесли артефакт или подарили или вообще подложили, девушка его активировала и красавка развернулась во всей красе. Пока все просто и понятно. Араш прошелся по комнате из стороны в сторону, прислушиваясь к ощущениям и мысленно рисуя круг, в центре которого предстояло искать. Кстати, а может, все не так уж и явно? - Гар... хозяйка всегда так сильно пахла красавкой или только сегодня? Смертельная доза убивает примерно за шесть часов, а такая, что я сейчас унюхать могу, свалит троих за пару часов. Ты не мог не заметить. Давно так пахнет? Последнюю фразу он сказал, побняв с пола смятую записку и ок дывая текст взглядом. |
| Автор: Screamer - 7.2.2016, 03:26 |
| В этот момент Гар раздумывал как ответить магу. Тот явно перешел все рамки приличия и дальше игнорировать оскорбительный тон могло быть опасно. Конечно, сам по себе маг тоже опасен. Гар все еще чувствовал угрозу, но за последние минуты надменность и властность Тормейна дала заметную трещину. Спесь вырывалась из чародея бессильной злобой и теперь ярость управляла им как куклой на веревочках. В драках он видел такое не раз. "Полу-раздавленная оса" - подумал Гар. Что же за пята придавила этих двоих? Чародею сейчас так плохо, что остается лишь жужжать и понапрасну пронзать воздух жалом, а чародейка и вовсе лишилась ума. Посыльный держался молодцом, но ведь он и не маг... - Остыньте, господин Тормейн, мы уже делаем все возможное, к чему так волноваться? - сказал здоровяк, добродушно улыбаясь - И поверьте, порой выбитые зубы останавливают не хуже древних чар Карнавала. - Красавка? Ничего не знаю про неё - ответил Гар Арашу - Но этот запах я уже слышу около недели. Госпожа любила духи и все такое... Гар неопределенно поводил рукой в воздухе. - Насчет новой вещи.... - продолжил он - Ничего такого я не вижу. В спальне беспорядок, но ничего не прибавилось. В гостиной вот только кто-то хозяйничал. Кто-то чужой. Слишком уж все... ровно. |
| Автор: Риан - 7.2.2016, 09:30 |
| Записка оказалась действительно древней – такую следует хранить в магической оболочке, чтобы она не рассыпалась от дуновения ветерка, и уж тем более не следует мять ее и бросать на пол. Она изрядно пострадала от небрежного обращения. #####илый друг, я чрезв###йно озабочен те## что, ####тся, наш славны##### летит прямико## в Бездну. ###ть ты не велича#### из магов современн###и, но ## стороны тебе вид### в чем слепы могу##ств##ные, #ервые и лучшие. И та### наблюдатель### челов##, как ты, не мог не заме####, что заклина##я станови##я творить чуть сложнее, #####бычно, арт###акты разр#жают### # невиданной скорость####даже пер## лица, главы государс## ##льше не разбрасыв###тся силой на#раво и налево. Бере### #, как зерно в голод##й год. Неужели убогие мракобес#### ##юза Единых был# правы? Все это ставит под угр##у н### ###ожение и ценность знаний, накопленных наши#и брат###и #а века. ##нако, предлагаю не доверять всех тайн ненаде##ым рук#м. ### следует встретить## #а закате у южных вор#т столи##. ####ь это будет встр### наедине. Эта тайна, кот##ая мо### ##### не тайна, долж####ставаться тайной как м#жно д###ьше. #####адеюсь, все мои###едположения ника#### ###заны с этим предат###ем, которого тепер####зывают ###дыкой Эркхольма. Найти артефакт для Араша было не труднее, чем найти по ощущениям печь или дыру в стене, из которой несет сквозняком, поскольку чем ближе он подходил к тому углу, где стояла кровать, тем хуже ему становилось, а для того, чтобы протянуть руку к шкатулке пришлось приложить определенные усилия воли, поскольку его магическая составляющая с каждым ударом сердца все настойчивее требовало бежать отсюда сломя голову, спасая себя любой ценой. Хотя госпожа Эмена и была вдовой придворного, ее жизнь могла показаться роскошной только Гару, воспитанному отнюдь не в высшем обществе. Украшения госпожи, аккуратно разложенные по местам в шкатулке, вместе едва ли стоили дороже, чем одна серьга в ухе Сайдалары. Все, кроме одного. Ожерелье дивной красоты, изящное переплетение серебряных цветов и листьев с бриллиантовыми капельками росы и одной рубиновой божьей коровкой лежало на самом почетном месте и было, несомненно, любимым у своей хозяйки. И, несомненно, оно все еще было голодным, хотя жизнь и магия Эмены вошла в него без остатка, зарядив артефакт на долгое время работы. Это все, что Араш мог увидеть глазами и тем, что, что осталось от его Дара – по правде говоря, трудно не почувствовать, когда нечто жадно пьет из тебя жизнь. Чтобы изучить его, требовалось сперва деактивировать, однако на ожерелье не было ничего, что походило бы на выключатель, у него не было ни одного подвижного элемента, даже застежки. Кроме того, из открытой шкатулки ему работалось легче, и за спиной Араша послышался тихий вздох, с которым госпожа Сайдалара, лишившись чувств, скатилась со стула обратно на пол. Господину Тормейну пришлось отойти еще подальше, чтобы не присоединиться к ней во тьме беспамятства. |
| Автор: Darion - 7.2.2016, 14:05 |
| Артефакторика никогда не была сильной стороной Араша, это занятие требовало не только оседлого образа жизни, но и наличие лаборатории, да доступа к компонентам, многие из которых добыть можно было только преступив закон. Но даже поверхностных знаний хватало, чтобы понять - ожерелье не планировали одевать, а запасенные силы сейчас оседали в виде камней, магическая как зеленые лепестки, жизни как божья коровка. Все правильно, кристаллизация - процесс почти такой же ёмкий, как и разрушение камня. Картина произошедшего становилась более понятной. Хозяйка дома просто открыла шкатулку и проснувшийся артефакт разрашил сдерживающие отраву узы. Она умерла, но почему не заметила работу артефакта? Вероятно, его сила была незначительна, сначала его хатило только на то, чтобы отнять энергию только у заклинания. Потом немного у задыхающейся, затем больше и больше. Курьер не стал даже притрагиваться к ожерелью, хотя остановить работу такой вещи можно банально разрушив целостность. Для начала, Араш просто отвернул от себя ожерелье, прикрывшись стенкой крышки, но не закрывая шкатулку. Если там замок и артефакт не будет экранирован, то захлопнувшаяся шкатулка станет лишней броней проклятой вещи. О которой, кстати, много чего повидавши1 Араш и слыхом не слыхивал... - Гар, утащи все же магиню отсюда. И вернись, надо понять, что интересовало гостей в гостинной же. - с явной отдышкой добавил гонец во время манипуляций с артефактом. |
| Автор: Screamer - 8.2.2016, 00:52 |
| Как только Гар увидел, что Араш заинтересовался ожерельем, его лицо тут же озарилось пониманием. Он быстро шагнул к посыльному и решительно протянул руку к шкатулке с явным намерением отнять вещь, но рука его застыла на полпути. Его глаза расширились от какой-то внезапно пришедшей в голову мысли. Лицо Гара вдруг стало белым как мел, и покрылось капельками пота. Он судорожно достал свой кошель, и высыпав на ладонь монеты тут же принялся их пересчитывать. Похоже полученная сумма целиком удовлетворила телохранителя. Лицо приобрело обычный цвет, и у здоровяка вырвался вздох облегчения. Его рука опять потянулась к шкатулке, но снова застыла. Взгляд Гара шарил по сторонам в поисках чего-то и через пару мгновений остановился на Рие. Здоровяк подхватил магиню и вынес в гостиную. Он усадил её в одно из кресел и вернулся к Арашу. - Что там в записке? Поделитесь? - спросил гар гонца, и вновь протянул руку к шкатулке - Позвольте взглянуть на это ожерелье поближе. |
| Автор: Риан - 8.2.2016, 12:16 |
| Араш не почувствовал никакого облегчения от того, что загородил ожерелье крышкой шкатулки, зато вполне явно ощутил, что даже ему нельзя вечно стоять рядом с этой штукой, если он хочет остаться в живых. В одном посыльный точно был прав, артефакт становился сильнее, впитывая в себя энергию жизни и магию, но если были пределы того, какую мощь он может набрать, то Арашу эти пределы были неизвестны. |
| Автор: Риан - 8.2.2016, 13:30 |
| Пока Араш с Гаром изучали что-то в шкатулке с драгоценностями, Тормейну приходилось отходить все дальше и дальше. Можно отнять у мага силы, но не знания и здравый смысл - пусть он пока еще не знал, как была сделана эта вещь, не имея возможности разглядеть ее вблизи, но не мог не заметить, что охват действия артефакта увеличивается с каждым ударом сердца по мере того, как посланник кормит его самим собой. Не очень быстро, поскольку маг из него был так себе, но можно было не сомневаться - окажись на его месте сам Тормейн, и ловушка расширилась бы далеко за пределы дома. Как бы ни был устроен артефакт, он не накапливал энергию, а сразу же пускал ее в дело. Увеличенное поле влияния потребовало бы больших затрат, но сейчас в столице у него не было шансов разрядиться и прийти в негодность: пользуясь безопасностью карнавала, в столицу империи слетелось столько магов, что один-другой неизбежно угодил бы в ловушку. А в гостиной и прихожей уже начали портиться вещи, сделанные с применением магии. Теряли свой блеск ткани, граненая сфера светильника вдруг пошла сетью мелких трещин, затейливая мозаика на столике утратила красоту и снова разглядеть в ней танцующие фигуры стало почти невозможно. |
| Автор: Darion - 8.2.2016, 13:58 |
| Тот, кто сделал этот предмет, должен был сам себя защищать от действия артефакта. Конечно, могло быть изящное решение вроде командного слова, но куда надёжней было бы иметь возможность экранировать. Артефакты вообще предпочитали делать не из золота, в крайнем случае, покрывали их тонким слоем, уж слишком золото и свинец похожи. И кучкой монет можно было бы заглушить практически любой предмет, только найди эту самую кучку. Кстати, одна из причин, что маги не любят носить золото как раз в этом... Голос телохранителя доносился уже до Араша издалека - Гар, если ты уже видел это... ожерелье, то видел, как... как его хранят. - гонец с видимым усилием перевел дыхание, понимая, что, возможно, отсчитывает последние минуты своей жизни. - Отключи это, если знаешь как или я вывалю на него всё найденное золото. |
| Автор: Screamer - 8.2.2016, 17:15 |
| Гар достал ожерелье из шкатулки, а затем подошел к столику и взял с него стеклянный кувшин. Ожерелье скользнуло внутрь и идеально подогнанная крышка закрыла горлышко. На лице здоровяка появилась торжествующая улыбка. Он обвел надменным взглядом всех собравшихся и спросил: - Это пока побудет у меня, господа, надеюсь никто не против? Я не видел завещание Эмены, но непременно его увижу в ближайшие дни. Так вот я уверен в нем нет ничего о вас троих, и вам не стоит брать с собой вещи из этой комнаты. |
| Автор: Darion - 8.2.2016, 17:50 |
| Араша вообще трудно вывести из себя, но слуга погибшей всё же умудрился начать допекать даже уравновешенного курьера. - Идиот. - заключил Араш, глядя на манипуляции Гара. - Эта штука убила твою хозяйку, убьёт и тебя и любого за пределами этого дома. Я тебя предупредил, а значит, ты знаешь, что это причиняет вред. Воздуха опять стало не хватать и курьер шумно вздохнул, заглатывая воздух, будто вынурнывший из воды пловец. - Надо разломать на две части ожерелье. Это остановит работу, но сохранит ценность... потом починет любой ювелир. - Или.. - гонец опёрся на стол, будто ноги стали слишком слабы, чтобы выдержать его вес. - Или обложи его сначала золотом со всех сторон. Это... обычно... мешает артефактам работать. |
| Автор: Риан - 8.2.2016, 18:00 |
| Гар не почувствовал решительно ничего, когда засовывал драгоценность в грязную стекляшку, разве что легкий укол совести - так обращаться с дорогими вещами не следует. Эти мысли ему, впрочем, внушало почтение к благородной госпоже Эмене, а к стоимости ожерелья. Продав его, Гар мог бы не беспокоиться о деньгах до конца лета. Металл ожерелья не нагрелся, не покалывал пальцы, не был странным на ощупь. Красивая, но в целом обычная безделушка. К сожалению, и Араш не почувствовал никакой разницы - если стекло мешало и работе артефакта, то не настолько, чтобы его жертва могла это заметить. |
| Автор: Screamer - 8.2.2016, 19:34 |
| Тормейн продолжал корчится от боли, Араш тоже выглядел нездоровым, хотя Гар ничего и не чувствовал. Телохранитель вынужден был признать, что его действия не оказали на артефакт никакого влияния. Очевидно, стеклянный футляр, в котором Эмена раньше хранила артефакт, гораздо больше отличался от обычной герметичной бутылки, чем думал Гар. То, что сказал посланник не оставляло Гару выбора. Нужно было действовать и действовать быстро. Он достал ожерелье бросил его и с маху припечатал каблуком к полу рубиновую божью коровку. Очень жаль было расставаться со столь грозным оружием, но он не видел другого выхода. |
| Автор: Риан - 9.2.2016, 02:31 |
| Жалобный хруст вдруг разнесся по дому так громко, словно треснул не рубин, а одна из стен, и вдруг все прекратилось. Все. Давящая на грудь сила, грохот крови в ушах, плывущие в медленном хороводе стены, паника человека, из которого вытягивают его суть и душу сгинули как не было, и на мгновение мир растворился в чувстве невероятного облегчения, одинаково захлестнувшего господина Орн’Камидаса и скромного гонца Араша. Но миг этот прекращаться не желал, он длился и длился. Умиротворение и безмятежность накрыли теплой волной, растворяющей в себе волю, убаюкивающей разум и память. Кто ты? Куда спешишь? Не имело сейчас никакого значения. Тело не слушалось, но стало вдруг таким легким, словно ты уже умер и ничто больше не может доставлять тебе неудобства. Тормейн увидел первым, как из ниоткуда появился сперва один мужчина, потом второй. Мужчина – это и все, что он мог бы сказать, потому что эти двое пользовались маскировкой, о которой Араш мог только мечтать. Высокие, а может быть низкие, старые или молодые, одетые в бархат или лохмотья? Образы сменяли друг друга, как лихорадочные видения, но ни один из них не был настоящим. Незнакомцы пристально изучали его, застывшего, как причудливая скульптура. – Как твои люди могли принять его за иллюзию? - раздраженно спросил один. Голос менялся так же, как и внешность, но в нем явственно звучала досада. – Старый лис послал на съедение пешку, значит, кто-то его надоумил. Найди предателя до заката. - Что делать с ними? – спросил второй, не желая оправдываться или признавать ошибку со своей стороны. Этот голос мог принадлежать только человеку, очень, очень давно отвыкшему слышать приказной тон в отношении своей особы. - Оставь, - равнодушно бросил второй. Они еще прошлись по комнатам, не заинтересовавшись Арашем и Гаром, но почему-то надолго задержались рядом с бесчувственным телом Сайдалары. Впрочем, та все равно не могла оценить такого знака внимания. Хлопнула дверь. Падающие в окна лучи солнца заскользили по стенам, словно оно было лампой в руке невидимой небесной девы, и дева эта не иначе как спешила на свидание. Видимые в окне редкие облака на небе играли друг с другом, как расшалившиеся котята. Тело госпожи Эмены, которое Тормейн мог видеть краем глаза, изменялось именно так, как ему и следовало меняться на летней жаре. Все это длилось не более пары минут, но когда бешено несущееся вперед время вновь стало замедляться, солнце уже склонилось к горизонту. До заката оставалось не более трех часов. В доме снова появились посторонние, на сей раз самые обычные - патруль городской стражи, следователь, пара человек из храма. Они прошли Тормейна и Гара насквозь, не заметив, мелькали перед глазами то тут, то там, пока наконец не собрались вокруг хозяйки дома. Что-то говорили, но разобрать их голоса, больше похожие на чириканье, было решительно невозможно, пока вдруг… - У нее было много влиятельных друзей, и еще больше – врагов, - устало сказал храмовникам местный ищейка, долговязый и полуседой. У него на лице было написано, как он рад непонятному убийству в праздник и что сделает с тем, кто заставил его оторваться от бокала и куска жареной свинины с тем, чтобы мотаться по городу, а потом еще и докладывать начальству. – В любом случае, найти убийцу будет нетрудно. - Но в городе тысячи… - подал голос один из бдительных уличных стражей. - Собрать всех слюнявых идиотов, которые слоняются по улицам не могут назвать свое имя. – по мнению следователя, трое из них уже были в сборе, да и остальные сейчас не лучше. В этот проклятый Карнавал они воспринимали предложение поработать всерьез как личное оскорбление. - Утром тех, кто вспомнит, отправим мести улицы, вот и… - ЧТО ЭТО?! Выхватив оружие, патрульные во все глаза пялились на что-то за спиной следователя, и даже жрецы подобрались, зашептали свои молитвы. Следователь медленно обернулся. В кресле за его спиной, которое только что было пустым, теперь лежала светловолосая женщина в красном. Гостья казалась мертвой, но осторожно подойдя поближе, он увидел, что она дышит. Ожидая нападения и браня на чем свет стоит проклятущих колдунов, которых поналетело в город, как мух на открытую дверь нужника, троица окружила командира, не зная, откуда ждать следующего сюрприза. В следующий миг Тормейн ощутил вдруг, что к нему в полной мере вернулась ясность мысли, собранность, воля, и тело вновь безотказно повиновалось ему, хотя и было уставшим. Но главное – он снова видел мир не только глазами и слышал не только ушами. Он снова был магом, таким же, как и прежде, только очень уставшим. Ему и раньше приходилось доводить себя до такого упадка сил, и всякий раз они возвращались, стоило только отдохнуть. И он стоял в прихожей, немного в стороне от дверного проема. Его, конечно же, заметят, но не сразу. Араша плен во времени отпустил еще через пару ударов сердца, и развернувший свои крылья Дар немедленно сообщил ему о том, что в гостиной шестеро чужих, из них четверо с оружием и двое – служители Единых. Посланник чувствовал себя человеком, который идет на поправку после тяжелой болезни: знаешь, что все будет в порядке, но пока у тебя осталось не так много сил и неплохо бы поберечь себя. Да и выглядел он теперь немного иначе: стал словно бы ярче. Множество мелких примет, которые Гар подмечал наметанным взглядом, теперь бросались в глаза, и оставалось только удивляться – как этот человек раньше казался таким обычным? Что до самого Гара, то ему оставалось только удивляться – вроде бы задумался всего лишь на мгновение, а прошло добрых полдня. Однако, и он слышал мужские голоса из гостиной, и крик «ЧТО ЭТО?!», разлетевшийся по всему дому. Последним появилось ожерелье. Просто ожерелье, безжалостно растоптанное подкованным каблуком. |
| Автор: Zybr - 9.2.2016, 09:44 |
| Первое, что сделал Тормейн - шагнул в сторону с обзора непрошеных гостей. Обычное рефлекторное действие, годами оттачиваемое осторожной натурой, сработало раньше, чем мысль о том мелькнула в голове. Недавно пережитый ужас, клокотал где-то на дальних рубежах сознания. Там же была и ярость, которая настойчиво призывала придушить Гара собственными его, парня, руками за чрезмерную медлительность. Но там же было и чувство благодарности, за то что артефакт всё-таки был разбит. Впрочем последнее раствориться раньше других. Такова уж она натура тех, кто стоит наверху или хотя бы у подножья вершины. Пришедшие вряд ли представляли угрозу, но посвящать их в государственные дела было бы весьма некомпетентно. Поэтому Тормейн, стараясь отгородиться хоть на время от усталости, быстро наложил чары иллюзорной невидимости на Сайдалару. Пусть думают, что им показалось. Магесса конечно была той ещё занозой, но проверять насколько она умеет держать язык за зубами у чародея не было никакого желания. Надо убираться отсюда и поживее. |
| Автор: Darion - 9.2.2016, 17:40 |
| Араш лежал на мягком ковре рядом с кроватью и это было... восхитительно. Лежать и ничего не делать. Курьер почувствовал, что уже может двинуться, но тело категорически этому сопротивлялось. Можно было бы ещё полежать, пока лучи дневного солнца мягко пригревают торчащие из-за кровати ноги в мягких сапогах. Вот так, сапогами, да по коврам. Где его манеры? А, не важно. Гонец впитывал в себя силы, временно подавив многие из своих привычных... улучшений. Пусть пока побудет так, в соседней комнате наверняка пригодятся и силы и ум, а усталость с разбитостью скверные помощники в щекотливых ситуациях. Курьер всё же открыл глаза и поднял голову, прислушиваясь к тому, что происходит в гостиной. Сразу двое Единых, да ещё и рангом немалым... интересно, сам факт убийства в Карнавал привел сюда этих боженек или..? Совпадений не бывает, курьер. Замерший в светёлке, которую на новый манер стали называть "прихожей", Тормейн в позе неуловимого соглядатая красовался прямо за дверьми, в прямой видимости от Араша, что-то там высматривал, вытягивая тонкую шею из белого воротничка. "ЧТО ЭТО?!" ? Это смерть ваша, олухи, если она очнётся и сочтёт присутствие Единых неугодным. Или ищейку со стражей. Или всех сразу и скопом. И вот уж кому, а ей будет всё равно, проведет она пару недель в виде растения или нет. Курьер постарался сесть и осмотреться внимательней. Время ещё есть, но если он засядет в темницу до темна, то доставка обоих сообщений будет провалена. Да и лишний раз общаться со стражей не хотелось. Посыльный задумался на несколько секунд над дилеммой - остаться, поскольку все уйти не смогут или уйти заниматься своими делами? Выбор был очевиден, но почему-то не хотелось оставлять магов перед жерновами бюрократической мельницы, ведь их сюда просто заманили, используя его в том числе. Тем не менее, они аристократы, к ним тяжело будет придраться, прямых доказательств их вины нет. Гару некуда деваться, он тут и должен быть. А вот Арашу оставаться не с руки.Кровавые Магистры, нынче не осталось простых решений? Гонец мягко поднялся, привлекая внимание к себе со стороны мага. Тихо приложил палец к губам, показывая, что не собирается сейчас галдеть и звать стражу и повернулся к призывно приоткрытому окошку. Надо будет выглянуть и оценить возможность пути отхода. |
| Автор: Screamer - 10.2.2016, 02:05 |
| Гар на жесты Араша только пожал плечами. Хочет скользнуть незамеченным - почему бы и нет? Пусть уходит, да и остальным магам здесь делать нечего. Но ему-то Гару чего опасаться? И телохранитель шагнул было в сторону прихожей. В последний момент до него дошло, что появится вот так перед стражниками, из ниоткуда, не самая лучшая идея. Лучше войти через дверь и притворится, что он не в курсе случившегося. "Отлично!" - подумал Гар, - "Совершенно ненужный на время карнавала телохранитель слонялся весь день по городу, а под вечер является домой и застает там госпожу мертвой. Звучит правдоподобно." У двери, снаружи наверняка дежурит еще кто-то из стражи. Наверняка? Последний раз особенно плотно с городской стражей Гар общался в босоногом детстве, и успел немного подзабыть их методы работы. Если снаружи кто-то есть, то вариант проскользнуть в прихожую и притворится, что только что зашел, придется отбросить. А что если выйти через окно? Он, насколько это было возможно, бесшумно, направился вслед за гонцом. Нужно было пролезть через окно в сад и, пригнувшись, обойти дом. А потом решительно и спокойно войти и поинтересоваться у стражников, что они, собственно, здесь делают? А маги... Какое ему до них дело? Пусть сами выпутываются из этой истории. |
| Автор: Риан - 10.2.2016, 22:11 |
| - Там! За дверью! – послышались взволнованные голоса из гостиной. Разглядеть Тормейна стражники не могли, но уловили движение. И не то чтобы им так уж хотелось знакомиться поближе с существами, которые появляются и исчезают, как деньги в кармане у пьяницы, но, подбадриваемые приказом начальства, двинулись вперед, оставив третьего охранять следователя от странной женщины. - Колдовство бессильно против тех, кто крепок в вере, - подбодрил смельчаков один из жрецов, но отчего-то не спешил доказывать на себе эту истину. Тормейну удалось сделать Сайдалару невидимой, вызвав новый изумленный возглас, но это стоило ему необходимости опереться на дверной косяк, чтобы не упасть. Мир перед глазами вдруг сузился, словно маг смотрел в пустую трубу, а потом его залила красно-черная тьма. Сердце стучало так, словно намеревалось пробить грудную клетку и на фоне всех этих приятных ощущений можно было даже не заметить того, что кровь из носа пачкает парадный костюм. Когда маг справился с дурнотой, он обнаружил, что стражники уже почти подобрались к двери, глядя на него и одновременно сквозь него с явной опаской. Они не собирались ни лезть, рискуя шкурой, ни полагаться на защиту Богов или Карнавала, но еще пару-тройку шагов – и его попытаются скрутить. Но глянув в комнату за их спинами, Тормейн увидел нечто странное: вместе с госпожой Рил невидимыми стали также и жрецы Единых, и приставленный к ней стражник. Правда, только наполовину. Затем и следователь начал таять, искажаться. Мир раздвоился, словно господин Камидас перепил накануне. Существовало две комнаты: пустая, какой она и была, и та, в которой хозяйничали служители закона. Они раскачивались, наслаивались друг на друга, поочередно выступали вперед, чтобы показаться убедительной или призрачным миражом. Неизменными оставались две точки, в которых две эти реальности сходились вместе: мертвая госпожа Эмена и бесчувственная госпожа Рил. Выглянув в окно, Араш не увидел ничего, заслуживающего внимания – к вечеру на улицу повылезали неспешно прогуливающиеся прохожие, но они не походили на стражников под прикрытием – воркующие парочки, компании гуляк, согбенная бабка с корзинкой в окружении выводка малышни… Выбраться из окна и остаться незамеченным для всей этой публики можно было только при редкой удаче. Окно спальни, правда, вело не на улицу, а прямиком в ухоженные, пышные, благоухающие кусты с мелкими белыми цветочками и такими же колючками. За ними была еще узкая тропинка, еще кусты, а далее - уж соседский забор, так же усаженный живой изгородью. Сам дом, как помнил Араш и точно знал Гар, стоял в переулке, из которого было два выхода на широкие улицы, и наверняка еще можно было проскочить где-то между соседними домами. |
| Автор: Zybr - 11.2.2016, 10:53 |
| Сосредоточиться в этой двойственности было крайне сложно. Тормейну ранее случалось напиваться и видеть мир вокруг в новых, порой сильно замутнённых тонах, но сейчас всё представлялось чем-то совершенно невообразимым. Побочный эффект от проклятого ожерелья? Что если накопленная энергия каким-то образом "осела" в этом доме и после применения Камидасом чар случился резонанс? Час от часу не легче. И лишнее доказательство того, что лучше не принимать поспешных решений и уж точно больше никогда не давать инициативу в руки простолюдина. - Что здесь происходит?- придав голосу максимум грозности и величия спросил у надвигающихся на него стражников Тормейн,- что твориться в этом городе? На одного представителя дипломатического посольства нападают среди белого дня, на другую... Она что мертва?! Камидас изобразил на лице ужас и удивление, но эти чувства сразу же сменились холодным гневом. - Я требую ответов! Что во имя, Единого, здесь произошло? И кто вас позвал? Или...,- Тормейн прожёг ближайших людей взглядом,- это ваших рук дело?! |
| Автор: Darion - 11.2.2016, 11:34 |
| Нет, прыгать отсюда даже находясь в более хорошем состоянии Араш стал бы в последнюю очередь, уж лучше было бы по крышам уйти. Да и наблюдателей много. Доставки же горят, впрочем... не так уж и горят - госпожа Рил с ними явно пойдет на разбирательства, так что как минимум одно послание может и подождать. Что до второго... А как он оставит Тормейна? Не было такого распоряжения. Ну что же, пока можно и поиграть по их правилам. Гонец принял уготованную ему роль и вышел в прихожую, как только собравшийся с силами господин Камидас решительно двинулся в словесный бой. Только нужно ему чуть-чуть подыграть. Когда волшебник начал уже закипать, из-за его спины появился гонец, едва коснувшись рукой плеча колдуна. - Господин, уверен, тут какое-то недоразумение. Не извольте волноваться, вам нужно беречь себя. - курьер слегка поклонился, как принято вместо извинений за вмешательство в разговор высших чинов. Надо было показать страже кто тут кто и собственное принижение сразу отвечало на вопросы вроде "вы знакомы" и "что ты тут делаешь". Заодно давало лишние глаза, весьма зоркие, уши, весьма чуткие и ещё уста, весьма острые на словцо. Всё это означает, что схватить и помять господина, рассчитывая, что никто потом ничего не докажет, будет затруднительно. - Мне позвать охрану, господин? - пространно намекнул на Гара курьер. Ведь именно Гар тут в своём праве, а не они. Этот дом снимала госпожа Гара и она, к своему прискорбию, никакую стражу не приглашала. |
| Автор: Screamer - 11.2.2016, 13:25 |
| Гар, уже совсем было собравшийся сигануть рыбкой в окно, остановился. Они были обнаружены и сейчас начнут что-то говорить страже. И это что-то запросто может быть направлено против него. Он мысленно назвал себя дураком - идея бежать и оставить магов отдуваться, теперь ему казалась неимоверно глупой. Сейчас нужно было не бежать, а действовать. Важно, чтобы стражники первыми услышали его версию событий. "Дяденька, стражник, я не крал, честное слово! Этот торговец сам мне дал серебренную монету, щупал меня здесь и здесь а потом позвал к себе в дом" - вспомнил вдруг Гар слова, которые учил его говорить кривой Дан в случае неудачной кражи. Это не раз помогало Гару выиграть немного времени и ввести стражу в замешательство. А потом уже можно было лягнуть незадачливого стража порядка в пах и вырваться из ослабшей хватки. - Что здесь происходит?!! - грозно крикнут Гар с порога используя всю мощь своих легких - Кто вы такие?! Что вы здесь делаете?! - Кто звал стражу?!! - кричал Гар, давая волю гневу - Где госпожа Эмена?! Что вы с ней сделали?!! |
| Автор: Риан - 11.2.2016, 14:13 |
| Стражники продолжали грозно и тупо пялиться на Тормейна, словно не слыша его грозных речей. И они не спешили. Он мог бы выскочить за дверь и дать деру за это время, если был бы вором или еще какой-нибудь мелкой дрянью, а не стоял в трех ступенях от вершин кибахской знати. Появление Араша не осталось незамеченным, один из пары переключил внимание на него, но продолжил так же медленно приближаться. Араш, который по долгу службы нередко знакомился со стражей ближе, чем хотел, не мог не заметить одного: эти бравые ребята не пахли. Что для городских патрульных, да еще в такую жару, было не меньшим чудом, нежели умение танцевать "Таринель". Они подошли на расстояние вытянутой руки, и... Исчезли. А вместе с ними исчезли и те, кто был в гостиной. Мир в глазах Тормейна снова слился воедино, и в доме не стало никого, кроме его спутников и покойницы. Не осталось следов от грязных башмаков служителей закона, и все вещи, сдвинутые ими, вернулись на свои места. Неизменным осталось только освещение - солнце по-прежнему клонилось к вечеру. Через мгновение в дверь постучали ногой и раздался уже знакомый голос: - Открыть немедленно! Городская стража! |
| Автор: Screamer - 11.2.2016, 15:30 |
| Сейчас бы бежать, но вряд ли теперь это можно было сделать незаметно. Гар не мог представить себе господина Тормейна, чередующим прятки по кустам с короткими перебежками. И госпожа... Была слабая надежда, что она будет последовательна в своих странностях и успеет нарушить перемирие Карнавала до допроса... Нет, госпожу нельзя было здесь оставлять. Выхода не было, да и не Гар ли, всего получасом ранее, собирался звать стражу? С тех пор обстоятельства почти не изменились. Гар решительно направился к двери. |
| Автор: Zybr - 11.2.2016, 18:06 |
| Голос стражи был подобен резкой вспышке молнии в голове у Тормейна. Мысль или догадка о происходящем ворвалась в сознание. Да, пожалуй выброс энергии мог сотворить такое нестабильное поле. И если всё кажется верным, то можно "купить" ещё времени. Только бы хватило сил! Собрав в кулак остатки решительности, чародей коротко бросил Арашу "сейчас я могу упасть" и наложил на себя маскировочные чары, нарядив в золотые с бархатным чёрным доспехи. По затратам энергии Тормейн постарался подгадать так, чтобы они были схожи или чуть превышали те, которые потребовались для чар, наложенных на Сайдалару. |
| Автор: Риан - 11.2.2016, 19:57 |
| Тормейн не ошибся ни в чем, и это стало ясно Гару с Арашем, когда маг выполнил свое обещание. Он уже составил компанию госпоже Сайдаларе в ее блужданиях во тьме, когда щегольский темно-синий наряд на нем, сшитый по последней имперской моде, словно расплавился, пришел в движение и застыл в новой форме, превратившись в парадный золоченый доспех с чернением и бархатной коттой. Доспех, правда, оказался имперским, ведь в Кибахе тем, кто сражался одним только оружием в руках, ничего парадного не полагалось, но зато на груди сохранилась вышивка, изображающая гордого и упрямого кибахского горного козла. На ощупь, правда, металл был точь-в-точь как ткань. Падая, Тормейн задел дверь и она приоткрылась наружу, как все двери в этих краях, не знающих, что такое настоящая снежная зима. Никакой стражи за дверью не было. Ни патрульных, ни жрецов. Никто не требовал отворить дверь, и прохожие не обращали никакого внимания на еще один из домов. Вряд ли они бы стали звать на помощь, даже если бы Тормейн вывалился на улицу целиком: приличных с виду людей, которых подводили собственные ноги, в городе нынче было хоть отбавляй. Глядеть на них просто так - скучно, ограбить - нельзя, так что отдыхай, милчеловек, в свое удовольствие. Как-никак, раз в год бывает. |
| Автор: Darion - 11.2.2016, 23:33 |
| Волшебнику не суждено было упасть. С малым недолётом до похода к костоправу, ответственный колдун был пойман и утащен в глубину помещения. В гостинной определенно стало тесно от лежащих магов в разной степени близости к Ушедшим Магистрам и надо было что-то с этим делать. Араш глянул на Гара, затем на его госпожу и попробовал прикинуть, как давно до их первого прихода была мертва сводница. Тело было мягким, когда телохранитель переносил его из спальни, а когда Гар уходил, она болжна была оставаться ещё живой. Получается, не больше часа до их прихода или около трех часов с момента перевого "переноса". Предметы назад возвращались, а тело... оно предмет? Гонец метнулся к мертвой, чтобы проверить признаки смерти, прежде всего - окоченение. Если оно исчезло, то для тела тоже идет время вспять и это сильно изменит последующие события. Пока же... получалось забавно. Время, сжатое огромным количеством энергии, высвободилось, качнувшись невидимыми качелями назад, видимо, когда Тормейн добавил энергии своим заклинанием, что первым, что вторым. Удивительно, сколько же сил собрал артефакт? И... не может ли статься, что кто-то решил прервать жизнь никчемного, незначительного и прожигающего Дар мага, чтобы что? Путешествовать во времени? Да ну ладно, это невозможно, никто не способен на такое. Разве что... - Владыка? - ахнул гонец, чувствуя, как волосы зашевелились везде, где они были. Мало знаний для таких решений и гонец собрался, чтобыпросто продолжить действовать. - Гар, в гостинной еще есть следы обыска или пока нет? И проверь, любезный, как там ожерелье? - попутно с выглядыванием в окно заявил горец. Надо понять, сколько времени для них выиграл колдун. |
| Автор: Риан - 12.2.2016, 00:54 |
| Араш перевидал на своем веку достаточно людей, ушедших за Грань самыми разными путями, и в том зрелище, которое представляла собой госпожа Эмена, не было для него никаких загадок. Эта женщина умерла незадолго до полудня, час или полтора, не более. Но теперь время шло к вечеру и за несколько часов на жаре останки сводницы претерпели соответствующие изменения и не было причин сомневаться в том, что так будет продолжаться и дальше. В остальном дом выглядел точно таким, каким был до того, как Гар сломал артефакт. Обломки ожерелья до сих пор лежали там, же, возле кровати, только часть их разнесли по полу сами Араш с Гаром. Ни следов обыска, ни отпечатков обуви - словно никаких стражников здесь никогда и не было. |
| Автор: Darion - 12.2.2016, 09:44 |
| Осмотр был поверхностный, но и его хватило, чтобы понять - никаких магических ухищрений тут не хватит, чтобы вернуть семь часов времени. Самый ценный и безвозвратный ресурс, который он, Араш, сейчас бездарно тратит. - Гар, подсоби-ка в заключительный раз. Я подхвачу колдуна, ты вон ту красавицу из придворных и несём к Прудной улице. - ориентируясь на свою память местных названий, огласил план действий горец. Воздержался только от ехидного "Топить!". Не поймет ведь прямолинейный мордоворот. - Там берем извозчика и на Гончарную, к трактиру "Белые Неги". Не "ноги", а "неги". Араш приподнял дворянина, мысленно прокляв его за недальновидный выбор заклинания и совсем-совсем неприметный иллюзорный доспех. Вот как его, такого незаметного, надо тащить? Можно снять камзол... да, хорошее дело. Снять камзол, вывернуть наизнанку и даже повязать на талию, это должно сломать иллюзию. Вот за тем и транспортировать, буквально несколько домов преодолеть. Там сесть в повозку, проехать несколько кварталов и выйти у трактира, который не является их местом доставки. Снова пронести господ, выйти на следующую улицу и опять взять извозчика, в этот раз уже куда надо. На окраину столицы, в дом одного старого знакомого. Не то, чтобы обязанного, но за пару монет дающего нуждающимся место отсидеться, да забинтоваться. Особенно последнее. - Готов? Двинулись. - Араш открыл дверь, просунув вперёд "уставшего" господина, которого старался держать рядом с собой, будто мертвецки пьяного... О демоны, надо будет по пути схватить с прилавка бутылочку брэнди, да как следует себя и его окропить. Мало ли... Лишней маскировка не бывает? |
| Автор: Screamer - 12.2.2016, 16:07 |
| Гар посмотрел на Араша как на умалишенного. - А стража?! - он снова взглянул на дверь. За дверью никого не было, но кто-то же кричал "Откройте"? До него постепенно начало доходить, что и в этот раз "стражники" были результатом какого-то магического фокуса, смысл которого ускользал от Гара. Сделать иллюзию стражников, а потом нарядить себя в доспехи - что может быть глупее? Причем, потратив на это остаток сил, в результате брякнуться в обморок... Странные эти варвары. - А-а-а... - протянул Гар, давая понять, что догадался о магическом происхождении стражи. Гар с трудом поборол в себе искушение тут же выставить гонца за дверь, а следом вышвырнуть остальных магов. "Лучше все таки избавиться от них до прихода стражи, а гонец мне в этом поможет" - подумал он. - Ладно, давай - сказал Гар, взвалив себе на плечо магессу. Ухмыляясь он ощупал зад госпожи Рил и подмигнул Арашу. - Понесли, - сказал Гар и подхватил Тормейна за полы странной одежды. |
| Автор: Риан - 13.2.2016, 13:20 |
| Пусть Араш и сам был магом, и о том, как действуют иллюзии, знал не понаслышке, но это никак не влияло на то, что сейчас его руки спорили с глазами. Господин Тормейн был одет в мундир, и чтобы снять его, требовалось расстегнуть пуговицы. Араш чувствовал их пальцами, однако видел, что руки ищут что-то под бархатной коттой. И даже покончив с пуговицами, он вытащил из-под доспеха не мундир, а короткий темно-синий плащ. Даже теряя сознание, Тормейн оставался мастером своего дела. Иллюзия не повторяла одежду и вообще не имела к ней никакого отношения. Она проникала прямиком в головы смотрящих и подсказывала им, что они должны увидеть, а дальше хитрый и изобретательный разум сам выдумывал, как именно он желает обмануться. Но кое-что все же осталось неизменным: письмо, которое Тормейн получил от Гара и убрал за пазуху, так и не открыв, выпало из мундира прямо в руки Арашу. На улице наваждения почти сразу развеялись: сперва красная госпожа на плече Гара стала не только приятной на ощупь, но и видимой для посторонних глаз, потом блеск парадного доспеха незаметно истаял и потемневший металл перетек обратно в форму одежды. Творящиеся чудеса и комичный вид этой компании сразу привлекли к себе взгляды прохожих, особенно тех, что сами уже не вполне твердо стояли на ногах. И если на Гара пялились всегда, и всегда с почтительного расстояния, то Араш за время, пока они искали извозчика, получил годовую норму внимания. Хотя большинство людей просто проходило мимо, находились и желающие похихикать или ткнуть пальцем. - Эй, здоровяк! – скалили зубы молодчики, которым в честь праздника дозволено было выползти из рабочих предместий в центр столицы. Расстояние и время, которое понадобится Гару, чтобы положить свою ношу, догнать и начистить им лица, они прикидывали профессионально и не подходили слишком близко. – Где тут баб раздают? - Ха-ха, я бы тоже себе взял! Его поддержали одобрительными комментариями о действительных и предполагаемых достоинствах прекрасной дамы. - Ты бы взял? – заржал над своим же заводила. – Да она б тебе даже мертвая не... Ответа не последовало, вместо него заводила получил кулаком в лицо… Почти получил. Потому что обиженный работяга вдруг повалился на мостовую и заорал, словно его жгло огнем. Его друзья тут же дали деру в разные стороны. С минуту он метался и корчился, а когда все прошло, на мир с большим интересом и без единого проблеска мысли или узнавания в глазах пялился совершенно новый человек. Совершенно невредимый и совершенно безвредный до самого конца Летнего Карнавала. Тем временем подъехала открытая повозка с парой гнедых в упряжи, украшенной цветами и гирляндами из треугольных флажков. Содрав с Араша тройную цену в честь праздничка, возница ловко и привычно помог им с Гаром затащить поддатых господ внутрь. —————————————————————————————————————————————————————————————————— Господина Тормейна вернули к действительности тряска и движение. Оглядевшись, он обнаружил себя полулежащим в открытом экипаже и почему-то укрытым своим же мундиром. Прямо напротив него, привалившись к непривычно задумчивому Гару, спала госпожа Сайдалара. Во сне ее лицо разгладилось и ненадолго женщина вновь стала такой, какой ее видели при дворе Белега. Рядом был и Араш, снова превратившийся в серого и неприметного человека, которого не хочется запоминать. Все четверо были изрядно забрызганы каким-то дешевым пойлом, которым следовало травить крыс, или принимать самому вместо яда. Экипаж катился прямо навстречу идущему на закат солнцу, и еще не успел отъехать далеко: пусть Тормейн не знал города, но солнце и шпили императорского дворца (причем очень близко), служили отличными ориентирами. От дома Эмены их отделяли всего несколько других домов. Если бы не легкий дух красавки, которым пропитались все четверо, их волосы и одежда, и который пробивался даже сквозь все запахи улиц, лошадей и их возницы и даже гнусного духа какой-то браги, да еще не абсолютное опустошение сил, можно было бы считать, что визит в дом госпожи Эмены был не более чем сном. Тем более нереальным это казалось при том, что сейчас в городе пахло, как после грозы – знакомое последствие того, что в одном месте сошлось слишком много магии. Тормейн, как бы он ни был ослаблен, видел и на улицах, по которым они проезжали, такое количество разных магов, словно кто-то возродил давно вымерших драконов и теперь раздавал детенышей достойнейшим среди магической братии. Прикрыв глаза и прислушавшись к своему чутью, он видел, что улицы похожи на реку в праздник Танцующих Огней, когда по текучей воде пускают в плаванье всевозможные светильнички, веря, что с ними уплывают беды и несчастья. Сейчас по ним точно так же струилось сложенное из множества огоньков сияние магического дара. Мужчины и женщины от никчемных самоучек, рядом с которыми даже Араш выглядел надеждой магической науки, до фигур, чья маскировка оказалась не по зубам самом Тормейну, Почти все в масках и укрытые вдобавок чарами, но все же среди них он без особого труда узнал как несколько человек из кибахской делегации, так и пару знакомых по долгу службы чародеев сопредельных держав. Они не шли в одном направлении – у каждого была своя цель. Некоторые собирались у кабачков и закусочных, некоторые – рядом с достопримечательностями, но чаще проходили мимо. Каждый в одиночестве, каждый сам по себе. Араш тоже видел сияние Дара, хотя и далеко не все. Зато им с Гаром было заметно другое: никогда еще они не видели в одном месте столько людей, которые бы так целеустремленно и сосредоточенно прогуливались безмятежным летним вечером. Не разбиваясь на парочки и компании, не покупая с лотков сладости и выпивку, не заводя знакомств. Пышные наряды, перья, банты, кружева и цветы, развевающиеся под легким ветерком шарфы и ленты смешивались в один пестрый поток, звучала музыка и песни, горели разноцветные фонарики, но не было обязательной карнавальной приправы: веселья. Слишком много отстраненных и загадочных лиц, слишком много людей в масках, которые пришли на праздник, но не участвуют в нем. Хотя ремесла Гара и Араша находились в прямой противоположности, им обоим было известно достаточно о методах скрытности, и это было самое большое скопище дилетантов маскировки, которое им доводилось видеть в своей жизни. |
| Автор: Darion - 14.2.2016, 00:48 |
| Курьер молча тащил свою расползающуюся обновременно во все стороны ношу и изредка пьяно огрызаясь на особо ретивых насмешников, коль это было необходимо в выбранной роли. Его куда больше интересовали дальнейшие действия его самого. - Ха, теперь он и не сможет! - хохотнул Араш, когда неудачливый драчун осел. Искренне посмеялся, от души деревянного муляжа, чей кукловод знал своё дело, да не о нём думал. И как только "уставшие" господа были помещены в повозку, посланник позволил свершиться заклинанию, подготовленному ещё при первом пробуждении в доме сводницы. Воздух между кучером и пассажирами вдруг подернулся рябью, как поверхность тихого пруда от скольжения водомерки и скрежет плохо натянутой подпруги уставшей лошадки, равно как и уличный гвалт внезапно затихли, будто отрезал кто. Араш развернулся к господам, убедился, что они еще спят и, наконец, решил выдать накипевшее: - Ты совсем охерел? Эта магиня пришла спасти ту, которую ты, недоумок, не смог уберечь. Безвозмездно. И это твоя благодарность, облапить бесчувственную, ту, которая пришла исправить твой недогляд? Чем ты лучше насильника... И правда, Карнавал время трусов и скотов, временно не боящихся расплаты. Если угодно доказать иное, за час до рассвета буду ждать у стен Утраченного Монастыря. Араш не был глупцом, он вполне понимал, какие шансы имел против здоровяка в схватке, но что-то надломившееся внутри просто не позволило вот так пропустить мимо глубокое оскорбление, нанесенное тому, кто об этом даже не подозревает и подозревать не будет. Некоторые дороги исчезают с годами, но тропки, протоптанные с детства остаются навсегда в глубинах памяти, напоминая Арашу кто он есть и чего он стоит. Чего стоит мужчина, когда оскорбляют женщину его народа? Тормейн зашевелился и, бросив короткое "Позже.", курьер погрузился в мрачное созерцание окружающего. Письмо мага, если и содержало какую-то защиту от прочтения, то было уже очищено от неё, но Араш не стал открывать, а лишь вложил в побелевшие пальцы мага так, чтобы тот без лишних движений почувствовал, что письмо не вскрыто. - Выпало... Тормейн, прошу освободить меня от необходимости следовать вашим приказам иди в ближайшее время это сделают узы, вынуждающие меня закончить доставку более... высокого приоритета. Вы видите, о чем я говорю. И... магиня уже дважды должна была прийти в себя. Похоже, те двое что-то с ней сделали. И окинул взглядом волшебницу, сравнивая её нынешнее состояние и вид с тем, что он видел до входа в злополучный дом. Что-то наверняка изменилось и почему-то Араш знал, что это не к добру. |
| Автор: Screamer - 14.2.2016, 16:52 |
| Гар сжал кулаки до побелевших костяшек. Отведенный для удара кулак разжался так и не достигнув цели. Здоровяк готов был уже высказать Арашу все, что он думает о колдунах,и о том как, по его мнению, Владыке следует поступать с недобитыми магами, и особенно, что нужно делать с теми, кто сочувствует магам. Но Тормейн очнулся, и развивать эту тему дальше было опасно. - Договорились, - нехотя бросил он гонцу, - Обычные окованные трости. Дробящее оружие Гар предпочитал всем другим. Именно во владении дубинками и булавами он совершенствовался у Тана, после того как учитель отчаялся научить тупоголового ученика искусству боя на ножах. С дубинами же все было просто: бей посильнее да уворачивайся - вот и вся наука. Гар не верил, что заявленный бой состоится, и для того, чтобы убедится в его правоте достаточно было посмотреть по сторонам. Назревала бойня, по сравнению с которой, дуэль казалась детской шалостью. За час до рассвета? Ха, пережить бы полночь. - Давайте убираться из города и побыстрей - обратился он ко всем. |
| Автор: Zybr - 15.2.2016, 23:49 |
| Тормейн чувствовал себя истощённым, вывернутым наизнанку. Но его усилия увенчались успехом и чувство лёгкого триумфа добавило чародею капельку сил. Ровно кроху, но теперь Камидас по крайне мере не собирался вновь провалиться в чёрное ничто, по которому он плыл последние...Сколько же времени прошло? Получив назад письмо, Тормейн с благодарностью кивнул Арашу. - Безусловно,- ответил чародей,- ты свободен выполнять то, что считаешь нужным. - Спасибо,- после небольшой паузы добавил Камидас и, слегка поморщившись, повернулся к Гару,- мы направляемся в "Кабанью голову". Там ты получишь временную защиту. И, не дожидаясь ответа, Тормейн вскрыл письмо. В конце концов, с него всё и началось. |
| Автор: Screamer - 16.2.2016, 11:56 |
| Гар нахмурился. Сейчас бы он предпочел оказаться от столицы как можно дальше, но в то же время с Эменой нужно было что-то делать. Точнее с её трупом. Лекарь, за которым он посылал, возможно, уже стучит в двери дома. Еще немного и он позовет стражу. Впрочем, а нужно ли Гару спешить? Если он ошибся насчет назревающего в городе напряжения, и ничего так и не произойдет, то можно поговорить со стражниками и завтра утром. А что? Эмена вполне могла отправить его с поручением на целые сутки. Предстоящую дуэль он в расчет не принимал - пару минут, на то чтобы размозжить голову гонцу, погоды не делали. - Очень великодушно с вашей стороны, но для начала я хотел бы знать зачем я вам нужен? - сказал Гар. Он обратил внимание на вдруг наступившую тишину, вызванную заклинанием гонца. "Должно быть опять колдовство Тормейна" - подумал Гар - "Очень вовремя, сейчас самое время прояснить ситуацию". |
| Автор: Риан - 16.2.2016, 18:29 |
| Под пристальным взглядом Араша, склонив голову на широкое плечо Гара, безмятежно спала та самая женщина, что украшала собой свиту и покои Белега. Словно и не было месяцев беспросветного горя, сомнений, отчаянья, состаривших ее на добрые полдюжины лет. Она снова была хороша собой, и губы больше не складывались в страдальческую гримасу, исчезли паутинки в уголках глаз и нездоровые тени под ними, и неглубокая складка над переносицей, словно для вдовы Рил кто-то повернул время вспять. |
| Автор: Darion - 17.2.2016, 14:59 |
| Несколько секунд Араш задумчиво рассматривал красотку. Её разум попал в ловушку приятной иллюзии и, как водится, обманываться рад. А затем наступил банальный и здоровый сон. Чтобы это понять не надо быть ни лекарем, ни большим знатоком человеческих душ, достаточно просто взглянуть на неё сейчас. Интересно, между тем, было совсем другое. Араш, всю сознательную жизнь бывший почти бестелесной тенью на пыльных дорогах мира, сейчас оказался в ситуации, когда его легковесного движения может быть достаточно, чтобы дать новую цель в жизни самоубийцы. И направить поток плохо сдерживаемого энтузиазма в нужную сторону. Вот нужную кому? Кто бы ни правил, дороги никуда не денутся, всегда будет нужен курьер, доставляющий послания. Ведь не станут же они летать по воздуху сами! Но сейчас именно та ситуация, когда этот самый дух странствий может и должен отойти от своего нейтралитета ко всему на свете и сделать выбор. - Садалайра! - курьер собрался с духом и, понимая, как сейчас завопят окружающие, мол, не буди чудовище, всё же потряс даму за плечи. - Садалайра Рил, очнись, сейчас ты нужна тому, кого называла своим господином. Да очнись же, Святые Магистры! ТЫ. НУЖНА. ПРЯМО. СЕЙЧАС. |
| Автор: Zybr - 17.2.2016, 17:28 |
| Цитата(Screamer) - Очень великодушно с вашей стороны, но для начала я хотел бы знать зачем я вам нужен? - сказал Гар. - Ты - доверенное лицо Эмены, её главный помощник. Твоя госпожа мертва, причём явно не от старости,- дочитав письмо и убрав его обратно в карман, ответил Тормейн,- А значит есть минимум два пути. В первом случае ты можешь представлять для убийц некоторую ценность. Допустим Эмена не всё успела им рассказать. Тогда тебя поймают и вытрясут всё, что нужно. Приятные ощущения не гарантирую. А потом,- чародей пожал плечами,- думаю сам понимаешь. Во втором случае тебя сразу убьют, чтобы наверняка похоронить какую-то тайну, известную лишь Эмене. Как ты прекрасно понимаешь: в одиночку скрыться у тебя шансов маловато. - На самом деле, мне и человеку, интересы которого я отстаиваю, ты уже не очень нужен. Я разузнал достаточно, чтобы обойтись и без тебя. Поэтому скорее в твоих интересах начинать меня слушаться и сочиться полезностью. Теперь понятны размеры моего великодушия? После утомительной борьбы со смертоносным артефактом, после все этих отнюдь не простых иллюзий, позволивших не потерять слишком много времени, да и вообще выбраться из той западни, Тормейн чувствовал себя утомлённо и, пожалуй, раздражёно. В его голосе эти чувства угадывались, хоть и не сквозили. Как угадывалась и искренность, с который Гару был дан ответ. Когда Араш начал трясти Сайдалару, Камидас поморщился и покачал головой. Зачем гонцу вдруг понадобилась магичка Тормейну было мало интересно, но зная кое-какие особенности вообще всех магов, Тормейн счёл занятие Араша мало перспективным. Порой чары выматывали так, что даже грохот самого жаркого сражения не разбудит утомлённого колдуна. А тем, кто был средней руки, доставалось ещё и больше других. Слишком сильные, чтобы не ощущать подобные перегрузки, но и слишком слабые, чтобы хоть как-то с ними справляться. |
| Автор: Screamer - 18.2.2016, 01:45 |
| "Сочиться полезностью" Гар пока не собирался. Он по прежнему чувствовал к магу глубокую неприязнь. Иррациональное недоверие никак не покидало его, несмотря на очевидную искренность слов мага. Опасность была, но исходила она, как считал Гар, вовсе не от убийц его госпожи, а от тех странных людей на улицах города. Вряд ли телохранитель мог рассказать что-то о госпоже. До сегодняшнего дня, он даже был полностью уверен, что Эмена вовсе не маг, а обычный человек, как и он. Куда ему до остальных секретов Эмены? Или он все таки ошибся, и Эмена не маг? Допустим, в доме Эмены он узнал что-то такое, что делало Гара бесполезным для Тормейна, но раньше то он был ему зачем-то нужен... Но зачем? - Благодарю за великодушие, - холодно ответил Гар, - "Кобанья голова", говорите? Отлично. |
| Автор: Darion - 18.2.2016, 10:04 |
| Бессмысленность собственных действий удручали, но мысли гонца постепенно упорядочивались, заканчивая хаотичное метание. Потому и говорят, что утро вечера мудренее... Посыльный разочарованно покачал головой и перестал мучить магичку. От неё не будет толка, а очень, очень жаль. Её талант мог здорово помочь. - Господин Тормейн... Скажите, вы не получали подобного письма? - в руке гонца появилась та многострадальная записка из древнего пергамента, что была им подобрана в доме Эмены. - Я уже видел такое письмо. Слова совпадали один в один, только имя было другое. Если и вам было послание, то получается следующий расклад. Город звенит от магии, пронизывающей воздух, я чувствую давление чужой воли, как вы чуете запах нашего кучера, мывшегося шестого дня. Это значит, что если кто-то в городе планирует использовать такую вещь, как убила Эмену, то... маги будут беззащитны, они умрут почти мгновенно. Те, кому повезёт. А вот обладатель артефактов получит мощь, способную поменять само полотно мироздания. Сделает его не богом, но очень на него похожим. Безмерно мощный маг... без конкурентов. Властитель этого и любого другого мира, на который он сможет взглянуть. Вы же не будете отрицать, что таких артефактов может быть и два и три и так далее? А отправитель письма, судя по разговору тех двоих магов, что мы видели в доме Эмены, изменник, решивший, что ему не нужен новый божок. Гонцу не пристало говорить подобные вещи, но что-то в ходе вещей пошло сильно не так, раз перед ним развернулась карта грядущих событий. Карта, на которых белых пятен было куда больше проторенных дорог. Он поднял ладонь, чтобы прервать возможные возражения. В его словах и тоне не было ничего, что должно было показать магу его превосходство или иным образом оскорбить франта. Гонец пытался всего лишь разобраться в происходящем, выдавая результаты своих измышлений без всякого магического принуждения. - Пока напрашивается два безопасных места. Первое - за городом, куда неизвестный отправитель пытается вытащить магов и, возможно, уберечь от артефакта. Второе - место вечерней службы, где будет весь высший свет и иной бы предположил, что именно на них будет направлен удар высвободившейся энергии. Может быть, но там Единые. Более того... помните, кто пришел первый с ищейками? Храмовники. Кто предлагает защиту от магов, даже в посмертии? Они же. Не удивлюсь, если всё происходит из одного источника, а тот, кому они присягнули и есть главный выгодоприобретатель. Подумай, Тормейн, ещё раз, разумно ли сейчас ехать к "Кабаньей Голове", ведь явно, что весь двор выедет на вечернюю службу... да и закат уже близко. Не разумней ли вам отправиться на встречу с таинственным магом, пока я буду на вечерней службе? |
| Автор: Screamer - 18.2.2016, 14:27 |
| - Э... Запамятовал как там тебя... Гонец... - морщась сказал Гар - Прочти вслух письмо, о котором идет речь. Гар раньше вполне спокойно относился к тому, что гонец забрал записку Эмены себе. Сам Гар читать не умел, и письмо для него было просто бесполезный кусок пергамента. Но гонец так и не удосужился известить всех о том, что же было в письме, так, что Гара это начинало понемногу злить. - И да, я тоже за то, чтобы уехать за город и подальше. |
| Автор: Darion - 18.2.2016, 14:38 |
| - "Гонец" вполне достойное имя. - ответил Араш, казалось, проигнорировав напрочь лишенную даже намека на вежливость, фразу. Впрочем, тут же вернул должок. - Твою просьбу можно удовлетворить. Память посланника услужливо развернулась перед внутренним взором, выудив из ряда воспоминаний именно то, что нужно. Голос его слегка изменился, как у каждого, кто читает текст, не вникая в его смысл, монотонно и четко отмечая паузы и не приписывая своих эмоций к строчкам письма: "- Мой милый друг, я чрезвычайно озабочен тем, что, кажется, наш славный мир летит прямиком в Бездну. Пусть ты не величайший из магов современности, но со стороны тебе виднее то, в чем слепы могущественные, первые и лучшие. И такой наблюдательный человек, как ты, не мог не заметить, что заклинания становится творить чуть сложнее, чем обычно, артефакты разряжаются с невиданной скоростью, и даже первые лица, главы государств больше не разбрасываются силой направо и налево. Берегут ее, как зерно в голодный год. Неужели убогие мракобесы из Союза Единых были правы? Все это ставит под угрозу наше положение и ценность знаний, накопленных нашими братьями за века. Однако, предлагаю не доверять всех тайн ненадежным рукам. Нам следует встретиться на закате у северных ворот города. Пусть это будет встреча наедине. Эта тайна, которая может быть и не тайна, должна оставаться тайной как можно дольше. P.S. Надеюсь, все мои предположения никак не связаны с этим предателем, которого теперь называют владыкой Эркхольма. " - Что полезного можешь добавить ты? - закончив монолог, вернулся к обычному голосу посланник. |
| Автор: Zybr - 18.2.2016, 15:46 |
| - Я не получал никаких предложений о встрече сегодня на закате,- отрезал Тормейн,- а вы, господин гонец, похоже сильно переутомились за день. Артефакт с действием которого мы столкнулись, направлен против всех магов без исключения. И он не накапливает энергию в полном смысле слова, а скорее преломляет. В любом случае сейчас это не наше дело. Мы отправляемся в "Кабанью голову". - Впрочем вы, господин гонец, вольны направляться куда хотите. Хоть на вечернюю службу, а хоть к дьяволу на рога,- разозлился Камидас,- и если вы не успокоитесь, то последнее будет иметь вид моего вам поручения. Мы поняли друг друга? |
| Автор: No4ka - 18.2.2016, 16:04 |
| Пробуждение от долгого и мучительного кошмара было таким же внезапным, как рука, вдруг выдернувшая утопающего из мутной воды в мир воздуха и солнечного света. Свет поразил и ослепил ее, но он дарил спокойствие и надежду, а кошмар становился все менее реальным, пока она сама не уверилась в том, что этого просто не могло быть. Исчезновение Белега и все последовавшие за ним события, отчаяние и страхи теперь выглядели очевидно нелепыми. Более того, с каждым мигом все более глупым выглядело то, что она могла стать женой какого-то ничтожества и потерять полтора десятка лучших лет своей жизни, мыкаясь с ним в приграничье. Позволить кому-то отнять у нее любовь и юность. Нет, все это еще не случилось, и не могло случиться, ведь ей еще нет и тринадцати и ничто не в силах помешать им с близнецами убегать от наставников и проводить время в мечтах и невероятных по своему размаху планах. И Белег, конечно, гений, но и изрядный дурак, как любой мальчишка, и его брат старается ни в чем не отставать, хотя его дар не дотягивает и до половины того, что есть у младшего. В чем он не отстает, так это в глупости, когда вдруг пытается сказать ей что-то совсем не о магии и не о том, чем одержимы все подростки на свете – стремлении сдвинуть этот застоявшийся на месте мир. - Cайдалара! Это, конечно же, гувернантка. Ненавидеть ее – слишком много чести, она всего лишь делает за родителей грязную работу и принимает на себя удары тяжелого характера их дочери, но все это ничего не значит. И уж точно не значит, что из сочувствия к ней девочка перестанет убегать и встречаться с друзьями. В конце концов, мадам гувернантка сама выбрала себе такую службу, пусть теперь прыгает по цветущим лугам в пышном тяжелом платье и лазает по чердакам, собирая на бархат пыль и паутину. - Сайдалайра Рил, очнись, сейчас ты нужна… Полным именем старшие называют ее только тогда, когда хотят выразить свое недовольство, то есть постоянно, и она ненавидит это имя. Сай-да-ла-ра. Как матери могло прийти в голову назвать ее в честь какой-то горной травы с мерзким вкусом, серо-зелеными листками и мелкими, грязными на вид цветочками? Назвали бы сразу Подорожником. Если хотите дружить с ней – зовите Дарой. Дарой Эрин. Это ее фамилия, а вовсе не Рил. Рилы –мелкие князьки откуда-то с востока, герб лиловый, на нем… Лица мальчишек вдруг вытянулись в изумлении, а потом все подернулось рябью, прозрачным маревом, как в самую злую летнюю жару, и сквозь него проступил чужой, незнакомый город. Несколько мгновений женщина по имени Сайдалара Рил озиралась и переводила взгляд с одного своего спутника на другого, все еще не веря, что жизнь может быть настолько жестока к ней, затем осознала, что лежит на груди какого-то мужлана, чувствует себя совершенно раздавленной и разбитой и вдобавок, ее куда-то везут. Дисциплина и привычка трезво смотреть на мир привычно взяли свое, подавив сожаления о несбывшемся и добавив еще пару заклепок к броне, которой теперь было оковано ее сердце. Сайдалара с трудом выпрямилась, слушая вполуха препирательства мужчин. Голова гудела, как после отличной пирушки, сквозь этот гул пробивались не все слова, но общий смысл она уловила. Как и то, что снаружи созданной кем-то Сферы Покоя происходит нечто достаточно странное, чтобы обратить на это внимание. - Если кто-то еще из вас, приспешников предателя Гэлита, дотронется до меня, то умрет, - сказала она очень холодно и внятно, отделяя каждое слово весомой паузой. – А если вы не прекратите препираться, то умрем мы все. Я тоже получила приглашение встретиться на закате с неким спасителем магии и всего мира. В местечке «Любопытный Фазан», что возле западных ворот. Это, должно быть, ловушка не хуже той, в которую затащили меня вы трое. |
| Автор: Риан - 18.2.2016, 16:30 |
| Вспоминая свою госпожу, Гар не мог отыскать в своей памяти ни одного случая, чтобы она бросала огненные шары или ходила по воздуху, но мало-помалу сквозь прочную стену его убеждений в том, как устроен мир, просачивались тоненькие струйки сомнения. Один, два, три… десятки незначительных эпизодов, в которых что-то чуть-чуть не сходилось, не стыковалось одно с другим, но почему-то до сих пор не вызывало у него никаких вопросов. Госпожа Эмена была невероятно удачлива в мелочах. Ее одежда не пачкалась в дождь, прическа не портилась в дороге, в рукавах или корзинке всегда находилась тысяча нужных именно сейчас вещиц, а главное – она нравилась почти всем без исключения людям. Мужчинам, женщинам, молодым и старым, богатым или бедным – не имело значения. Если госпоже Эмене нужно было договориться о чем-то, ей улыбались и шли навстречу. А договаривалась она, как правило, о свиданиях. О тайных встречах благородного господина и пятнадцатилетней дочки бочкаря, или благородной госпожи с красавцем-кузнецом, а может быть, замужней дамы с женатым мужчиной при том, что их семьи разделяет кровная вражда? Все это было, и кое-что такое, о чем Гару не хотелось вспоминать. Устраивая свидания, госпожа Эмена считала необходимым остаться незамеченной, и Гар мог бы удивиться, как ей удавалось пройти перед носом у охраны дома, чтоб те и ухом не повели. Мог, но до сих пор не удивлялся. Теперь же, после смерти Эмены, с его разума словно понемногу спадали проржавевшие оковы и только сейчас он начинал понимать, что принадлежал этой даме в гораздо большей степени, чем это было оговорено контрактом телохранителя. |
| Автор: Darion - 18.2.2016, 16:36 |
| - Да, конечно. Прощайте, господин Тормейн. - легко согласился Араш. Мудрый человек по виду капли предположит о море, глупый оказавшись в море, не заметит капель. К какой категории относится этот человек, гонец готов был ответить ещё пару ударов сердца назад. Теперь уже засомневается. - Госпожа Садалайра, вы вольны гневаться, сколько угодно, но... - гонец переложил на колени свою небольшую холщовую сумку, в которой, как она видела, гонец складировал нынче бесполезные компоненты для противоядия. - Мне не стоит вмешиваться ни по рангу, ни по роду деятельности, но происходящее выходит за рамки любых обстоятельств. Вы знаете, госпожа, моряки, оказавшиеся на необитаемом острове, при возможности кидают в море бутылку с запиской. В надежде, что послание будет найдено хоть кем-то. Я беспокоил вас только чтобы... - гонец запнулся, когда где-то в районе груди шевельнулся огненный шар оков, почувствоваших, что задумал курьер, но он ещё не перешел черту, когда им стоит просыпаться. Араш облизнул вмиг пересохшие губы. Для чего он вмешивается, зачем? Ради кого?! -... чтобы спросить. А что, если бы вы знали, что ваша бутылка дойдет до нужного человека, точно, наверняка. Что бы вы написали? Смогли ли бы следовать за ней? Это важные вопросы, госпожа. Пото... На лбу Араша выступила испарина, а язык вдруг стал будто игрушка из тряпья и соломы и курьер проглотил слова, совсем не по собственной воле. Он рукавом вытер пот, развязал сумку и извлёк наружу бутылку дешевого фруктового бренди, который так любил один их общий знакомый. Тепло из груди разлилось тягучим жаром по мышцам, готовясь перехватить контроль за любое неосторожное слово, потому как мысли уже давно перешли ту грань, которую переступать не следует. - Жизнь вообще ловушка, госпожа. - наконец, выговорил гонец, крутящий в руках бутылку. - И по большому счёту мне уже наплевать, поверите ли вы оба мне или нет. В смерти все равны. |
| Автор: Screamer - 18.2.2016, 19:07 |
| - Извините, что вмешиваюсь, - прервал Гонца Гар, - Но если вы все таки пойдете в этот "Любопытный Фазан", то вам наверняка понадобятся услуги обычного человека, я прав? Чтобы не повторилась ситуация... Ну вы понимаете? Так вот я, как обученный оберегать жизни, могу оказать такие услуги. За определенную плату. И Гар назвал сумму соответствующую своему жалованию за год. - Половину сейчас, половину после работы. Только обговорим перед походом, что именно я должен делать, если вы, госпожа, и ты, Гонец, снова упадете в обморок. |
| Автор: No4ka - 18.2.2016, 20:04 |
| Сайдалара давала себе зарок никогда больше не баловаться некоторыми запрещенными зельями, и теперь, хотя и не могла вспомнить, когда это было, не сомневалась в том, что этот зарок был нарушен. Вот стоят перед ней шпион, лизоблюд и недоумок, все трое служат предателю… И хотят, чтобы она сделала что-то против Белега?! Такое возможно только в Карнавал. Может, кто-то поставил дурную пьесу, но забыл известить ее, что она в главной роли этого спектакля и играет дурочку? - Почему бы вам всем не отправиться к своему Гэлиту и заняться там спасением несостоятельных шпионов, а меня не оставить в покое? Что за день такой? То полоумная игналинская аристократка врывается в дом и требует возмутительного, то окончательно рехнувшиеся кибахские перебежчики, которые лишились хозяина и сразу стали не умнее быка, которого собираются везти на бойню. |
| Автор: Darion - 18.2.2016, 23:46 |
| Курьер кивнул в тон словам магини, она пропустила бОльшую часть истории, а отсюда и явное недоверие к словам в общем и к ним троим в частности. И вполне стоило бы прислушаться к её ворчливым угрозам. Вот только условия не располагали к долгим уговорам, а она именно тот союзник, в заинтересованности и верности которого Араш был уверен полностью, а потому она просто недооценила его решимость. В общем и целом, посланник был готов к такому повороту. Араш вздохнул с облегчением, когда пробудившееся было внутри заворочалось, будто медведь в своей берлоге, почуяв капель, но снова засыпая, и улыбнулся госпоже. - То вы меня Владыкой Белегом называете и грозите не отпустить, то гоните... - Араш чуть ближе наклонился к готовой ударить волшебнице. - Вы можете не верить мне, но должны верить себе. Я, Араш, даю Сайдаларе Рил на два десятка ударов сердца право видеть и читать, но не изменять мои воспоминания. Воспользуйтесь мудро и узнайте, почему приняли меня за Владыку. Сказав это, курьер прикрыл глаза, прекрасно понимая, что с тем же спокойствием мог закрывать глаза перед взбешенной коброй. Но ему нужно доверие и поэтому он доверяется сам. Жестко, но может спасти не только время. |
| Автор: Screamer - 19.2.2016, 12:28 |
| Рил не выказала особого интереса к предложению Гара. Вместо этого она сказала что-то непосильное для разумения телохранителя и начался, еще менее понятный для Гара, монолог Гонца. Наверняка госпожа каким-то колдовским чутьём узнала о том, что телохранитель распускал руки, и Гару не хотелось быть превращенным в камень, после окончания Карнавала. Здоровяк всерьез опасался за свою жизнь и только жажда наживы держала его здесь. Если бы не деньги он бы поспешно ретироваться. Но в телеге был еще один маг. - Господин, может быть вам нужны услуги неподвластного колдовским ожерельям человека? - с надеждой спросил он Тормейна, - За вполне умеренную плату, я мог бы еще раз сберечь вам жизнь. Что скажете? |
| Автор: Zybr - 19.2.2016, 16:33 |
| Тирады Сайдалары Тормейн решил в очередной раз пропустить мимо ушей. Хотя мельком и пробежала мысль "Стоило ли вытаскивать эту ненормальную из передряги?" В остальном же чародей сохранял полное спокойствие, несмотря на бурную деятельность, развернутую Арашем. Таким, как гонец, свойственны приступы паники, когда они чувствуют какую-либо опасность, и первая их надежда - благородные господа, которые во всём разберутся, защитят. К тому же теория посланца откровенно трещала по швам - зачем кому-то, кто вознамерился магов спасти, собирать их в разных местах и в разное время? Существенно разное. Да и отправитель сам и без того был очень сильным магом. Мозаика не сходилась, а Тормейн сейчас был слишком утомлён, чтобы пытаться её соединить. В таких делах лучше сначала выполнить все поставленные задачи. Цитата(Screamer) - Господин, может быть вам нужны услуги неподвластного колдовским ожерельям человека? - с надеждой спросил он Тормейна, - За вполне умеренную плату, я мог бы еще раз сберечь вам жизнь. Что скажете? - Ещё раз?- удивился чародей,- Скорее по собственному безрассудству ты ею рисковал. Стоило просто меня слушаться и обошлись бы без лишних трудностей. Кроме того, твоя, бывшая теперь уже, госпожа мертва - не самые лучшие рекомендации для телохранителя. - Но, как помощник, ты быть может ещё и подойдёшь. Но это, конечно, уже будет говорить о совсем другом размере платы. И Камидас назвал Гару сумму, составлявшую почти три четверти от того, что телохранителю Эмена платила за месяц. При обычных обстоятельствах предложение и назойливость Гара привели бы Тормейна в раздражение и он вполне возможно проучил бы приставаху. Но сейчас чародей не стал отказывать себе в удовольствии в метафорическом смысле щёлкнуть парня по носу. Чтобы знал кто здесь есть кто. |
| Автор: Screamer - 19.2.2016, 17:31 |
| - О, за день весьма неплохо! - сказал Гар, но тут же стер заинтересованность с лица и постарался продолжить более равнодушно, - Вполне соответствует моим талантам, хотел я сказать. Какого рода помощь вам требуется? Защита? Сопровождение? Или вам кто-то должен денег? Или кто-то угрожает вашей семье? - А... Понимаю. Может нужно кого-то сделать более сговорчивым? - сказал Гар и заговорщицки подмигнул Тормейну - Сделаю все в лучшем виде! Можете не сомневаться. |
| Автор: Zybr - 19.2.2016, 18:06 |
| - Мне нужен помощник,- отозвался Тормейн,- который не будет трещать, как продавец фруктов на базаре. Разве я похож на человека, которому требуется защита?- отнюдь недобро спросил чародей,- или у меня могут быть зарвавшиеся должники? - Похоже я слишком высоко оценил твоё месячное жалование, парень. Такое со мной случается редко. |
| Автор: Риан - 20.2.2016, 19:51 |
| Эти двое никогда не должны были встретиться, а тем паче соединиться вот так, гораздо бли-же, чем могут быть друг с другом мужчина и женщина. Событие из тех, когда сорванец бро-сит камешек в стену, а от отскочит неудачно и убьет его младшую сестричку. Нелепая слу-чайность. Совпадение, которого не должно было быть. Но все же это случилось, и оба, Сай-далара и Араш, почувствовали, что память о событиях, что хранится в их головах, уже не подчиняется им, а подчиняет их себе. Они видели, чувствовали, переживали одни и то же прошлое. |
| Автор: Риан - 20.2.2016, 20:00 |
| Кибах, Кинну, дворец Владыки. 2416 год, десятая луна, день 32. Сайдалара Эрин - Зачем мы здесь? – спрашивает старший мужчина, расхаживая взад-вперед по Беседке Ветров. Он ужасно стар – ему не меньше тридцати, а то и сорока лет, и эти годы легли несколькими глубокими морщинами на лицо, а с головы изгнали добрую половину волос, но все же профиль этого дядьки пока еще не очень отличается от того, что отчеканен на кибахской монете. - Ты знаешь, - мягко, но настойчиво отвечает ему младший. Тот спокойно сидит на деревянной резной скамье и ждет, пока брат смирится с неизбежностью неприятного разговора. – Это касается всей нашей семьи. Умение советника Дейна изящно вплести заклинание в обычную речь и не выглядеть дураком, отдавая приказы в никуда, вызывало у Дары жгучую зависть, но кое в чем советник все же просчитался. Создав Сферу Покоя, которая накрыла беседку словно бы перевернутой колбой, брат Владыки не мог предполагать, что членов его семьи здесь намного больше, чем кажется. Ни один из взрослых умников не заметил, что под крышей беседки прячутся, как голуби, одинаковые мальчишки Рейнард и Белег. А те, тоже изрядные зазнайки, нипочем не догадаются, что Дара Эрин сбежала с урока вышивания, проследила за ними и теперь сидит, скорчившись и затаив дыхание, за кустом барбариса. И уж точно никто из них не вспомнит, что женщина из правящего ныне рода семь поколений тому назад стала женой одного из Эринов. - Догадываюсь, - холодно отвечает старший. – Ты не первый, кому не дают покоя мои дети. - Не твои дети, а наследник. Будущий правитель Кибаха. - Наследник известен вот уже тринадцать лет. Мне что, начать казнить тех, кто шепчется за моей спиной? Почему, проклятье, вы все не понимаете по-хорошему? - Ты можешь казнить весь двор, Дерри, но это не изменит очевидного. Твой старший родился с неплохими задатками, но становится только слабее с возрастом. Он никогда не завоюет себе корону. Более того, он умрет в первом же поединке. Этого ты хочешь Рейнарду? Ответом было гневное молчание. Очень тяжело, когда ты – владыка Кибаха, но тебе нечего ответить своему брату, потому что он говорит правду. Общеизвестную, неприятную, истинную правду. - А Белег – гений. Уже сейчас этот сорванец сильнее меня, Дерри. И я уверен, скоро он станет сильнее тебя. Он все равно будет править, что бы мы ни делали, но неужели ты хочешь, чтобы на пути к трону он убил родного брата? - Он не сделает этого. - Ты обманываешь себя, братик. И пытаешься обмануть меня. Мы оба знаем, что… - НЕТ! – чистый и звонкий мальчишеский голос наполняет собой магическую сферу, заставляя взрослых умолкнуть с открытыми ртами. Сперва один, затем второй, близнецы спрыгивают вниз и буравят старших негодующими взглядами. Как вы могли? Как вы смеете мерять нас мерками своего грязного мирка, сотканного из интриг и измен? - Мы никогда не будем такими, как вы, - твердо говорит один, упрямо глядя в глаза отцу. Но какой из них, не может различить даже отец. - Подавитесь своей властью и троном, - второй не может простить того, кем видят их самые близкие на свете люди – отец и дядя. Но справляется со злостью, потому что с этими, вдруг ставшими чужими взрослыми, нужно вести деловой разговор. – Но вы не отстанете от нас, не так ли? - Так, Белег, - советник Дейн, а кому-то дядя Дейн, не позволил вывести себя из равновесия. - Почему ты думаешь, что я – Белег? На сей раз удивился даже Дейн. Он был уверен, что близнецы сами знают ответ. - Потому что он умен, талантлив и всегда ведет свою собственную игру. Дети переглянулись. Любой посторонний мог бы догадаться, что они переговариваются, но родичам догадываться было ни к чему. Они знали это наверняка. - Тогда вот что, - объявил в конце концов один из них. – Раз имена для вас значат всё, я отрекаюсь от своего имени и беру имя брата. - Отрекаюсь от своего имени и беру имя брата, - эхом повторил другой. А затем вдруг продолжил таким же уверенным, даже вызывающим голосом, который до этого принадлежал близнецу. Но кроме того, сияние Дара, окружавшее его брата, теперь переметнулось к нему, как собачонка, которая не может выбрать, с кем играть. – Будь по-вашему. Пусть умный и талантливый зовется Белегом. Он будет сражаться за трон, править страной и расширять земли. - А второй будет Рейнардом, - наглый взгляд и твердый голос снова вернулись к первому мальчику вместе с Даром. Теперь он, кажется, веселился от души, предвкушая забаву длинною в жизнь. – Тень великого брата, на которую никто не обращает внимания. - Но вы никогда не узнаете, - Кто есть кто, - Здесь и сейчас! Некоторое время взрослые молчали, затем Дейн обратился к своему брату, подчеркнуто игнорируя племянников. - Похоже, Дерри, тебе придется сделать еще одного наследника. Эти никуда не годятся. Тринадцать лет, а на уме только игры и хамство. Владыка кивнул, глядя на своих детей с сожалением. Нить доверия, прочно связывающая семью, была сегодня порвана впервые, и все отлично знали: ничто никогда уже не будет как прежде. - Зовитесь хоть Лютиком и Ромашкой, - сказал он строго. – Это не значит, что вам позволено подслушивать старших, влезать в разговор и перечить вдобавок. Раз ведете себя как младенцы, то и наказаны будете так же. Ступайте к Нагру. И не вздумайте жаловаться матери, как девчонки. Палач Нагр был страшилкой всех детей, поскольку высокое происхождение никак не смягчало боль от розог, и отлично знакомая с ним Дара Эрин невольно поежилась. Зашуршали листья, владыка обернулся на звук… - А не то она запилит тебя до смерти? – дерзко поинтересовался тот, что светился в данный момент. Прежде он не рисковал злить отца, но что-то изменилось сегодня раз и навсегда. К тому же куст был забыт. Если бы гнев обладал взрывной силой, обломки беседки разнесло бы на выстрел вокруг. Пораженный тем, как стремительно отбились от рук его еще вчера славные дети, владыка Кибаха не находил слов, но сдержался, чтобы не схватить наглого незнакомца, которым кто-то подменил его сына и не выбить из него правду: куда делись настоящие Рейнард и Белег? - Видят Боги, я позволял ей, и вам, слишком многое, - выдохнул он, - но теперь с этим покончено. В моем доме будет мир и порядок, или не будет никакого дома. Дейн, за мной. Когда взрослые удалились, мальчишка обернулся к кусту. - Дара, - позвал он, - вылезай. Они ушли. Она послушалась, настолько пораженная увиденным, что не могла даже стыдиться. Это был один из тех поступков, совершив которые, можно только удивляться, как ты мог допустить не одну, а целую цепочку ошибок и осознать это, только когда уже ничего нельзя исправить. Смерть еще никогда не проходила мимо Сайдалары Эрин так близко, чтобы почувствовать ее ледяное дыхание, а если бы взрослые заметили ее, то, несомненно, убили бы. Такие тайны правящей семьи должны оставаться тайнами любой ценой. - Посмотри на меня, Дара, - попросил мальчик с какой-то грустью. Сейчас он смотрел на мир глазами своего отца: ничто и никогда больше не будет как прежде. – Ты хочешь все это забыть. Это был не вопрос, а утверждение, но она все равно ответила: - Да. И мир вдруг поплыл перед глазами, а когда она очнулась, то сидела в беседке одна, с пяльцами и незаконченным цветком на лазурном полотне и помнила только одно: она отпросилась у учительницы, чтобы вышивать в одиночестве и тишине, а потом просто принести ей результат. И никого, ни единой души не встретила по дороге. |
| Автор: Риан - 20.2.2016, 20:06 |
| Память того, кто называет себя бывшим посланником Белега, представляла собой очень упорядоченное пространство. Все эпизоды, которые требовалось запомнить или могли пригодиться позже, были в самом деле запомнены до мельчайших деталей, включая лица, биографии, карты местности и рельефы. Воспоминаний было столь много, что на ознакомление со всеми ими пришлось бы прожить бОльшую часть жизни курьера. Была и другая память, от воспоминаний которых не веяло документальностью и скупой канцелярщиной. Они были живыми, пропитанными эмоциями и переживаниями и относились к глубокому детству. Что интересно, буквально на глазах Сайдалары появлялось воспоминание о разговоре в повозке, но при этом одно из воспоминаний ранних, детских, растаяло, будто нникогда и не существовало. Араш запомнил важный разговор и... забыл, как сильные руки отца помогли впервые забраться на первое дерево. Но явно не для этого он пригласил гостя в свою память. Были здесь и особенные для Сайдалары моменты. Вот Белег, делающий ход в до-ро, передвигая вырезанную из янтаря фигуру собственоручно, буз помощи магии, озадачива Араша, потихоньку прячущего мелкую фигуру своего противника под столом. Вот курьер терпеливо ожидает запаздывающего Владыку, которого завернула назад вытянувшаяся из-за гобелена женская ручка, в которой Сайдалара без труда узнала свою собственную. А вот и то, ради чего и стоило сюда заглядвать. Воспоминание было тем самым живым, не документированно сухим, как подавляющее большинство других, но именно от него расходились светлые нити контроля ко всем остальным и именно на нем заканчивался тот, кем был владелец памяти и начинался Араш... Кибах, 2426 год, третья луна, день 5. Араш В этом году осень была ранняя и какая-то особенно пронзительная – синее небо казалось гулким, бездонным, словно кто-то опрокинул море и удерживает его вверх ногами силой особенного осеннего волшебства. Леса укрылись пестрыми одеялами – в ярко-алом и багрянце, золоте и охре, коричневом, черном и белом, и в сочная зелени кедра, и мрачной – ельника резвились, играя в пятнашки с ветром, солнечные зайчики. Араш ехал сквозь это буйство красок уже два дня, когда след вывел его на широкую поляну между опушкой леса и обрывом. Этот обрыв он уже видел снизу. Вчера, проезжая под ним на усталой каурой лошадке по запутанной ленте дороги, долетая до которой, отваливающиеся от брюха скалы, разбивались в щебень. Следы были уже порядком затоптаны, но Араш отлично видел, что совсем недавно поляну делила надвое упавшая от старости береза. Теперь она была весьма неумело распилена на чурбачки, порублена на дрова и сложена в поленницу. Сделать все это настолько неуклюже, криво и косо мог только человек, который до сих пор видел дрова исключительно на картинках. Примерно так же была поставлена палатка и обустроено кострище. Сам этот человек, точнее, один из двух, отвлекся от котелка с почти готовой ухой, поднял голову на звук шагов и приветственно махнул Арашу. Издалека показалось, что это Рейнард, но подойдя ближе, Араш узнал Белега. Владыка был одет как лесоруб, насквозь прокопчен костром, украшен мазком сажи на лбу и выглядел самым счастливым человеком в Кибахе. Появление незнакомца в форме посыльных двора не вызвало у него никаких вопросов. - Садись и угощайся, - предложил он спокойным дружелюбным тоном. Как почти равному. – Посуда вон там, возле палатки. В твоей сумке все для меня? Тогда давай ее сюда. Получив утвердительный ответ и сумку гонца, он не глядя высыпал ее содержимое в огонь и протянул вещь владельцу с обезоруживающей улыбкой. Араш успел заметить только темную тень, которая с возмущенным воплем снесла веселящегося владыку с бревна, и через мгновение оба катались по земле, как щенки – только листья, клочья сухой травы и воинственные крики летели в разные стороны. И каким бы ни был наблюдательным Араш, только тогда он заметил нескольких крепких парней из личной охраны Белега – до сих пор они умело сливались с местностью. Можно было предположить, что владыка велел им убраться с глаз, а начальник охраны – ни за что не оставлять хозяина без присмотра, вот и пришлось выкручиваться. Один из них подмигнул гонцу, и охрана исчезла снова, даже не думая вмешиваться в драку братьев… - А ты не дурак, - вдруг сказал один из братьев Арашу, когда единственным воспоминанием о драке остались листья, насыпавшиеся в уху, да грязь на одинаковой одежде близнецов. И Араш не мог бы сказать, который из. - Толковый и до сих пор ничей – большая редкость в нашем дворце, - хитро заметил второй. - Это потому, что он не дурак, - беззаботно отмахнулся первый. И вдруг, как рябь пробежала по воде, стал убийственно серьезным. – Араш, мне нужны такие, как ты. Сделаем так: ты послужишь мне, а я открываю тебе возможности, о которых ты не смел даже мечтать. Согласен? Мало на свете людей, которым в последние лет десять удавалось застать Араша врасплох, и еще меньшим из них не пришлось заплатить за это жизнью, но Белег (почему-то он был уверен, что говорит с владыкой) умел удивлять людей. Впрочем, если бы Араш не умел быстро справляться с неожиданностями, он не дожил бы до сего дня. - Что нужно сделать, господин? – спросил посыльный. Церемоний он не знал, но догадался опуститься на колено. Белег по-мальчишески улыбнулся, словно сумел подговорить друга на шалость. - Повторяй за мной: я, - пауза, - доброй волей посвящаю свою жизнь службе Белегу, сыну Адерика, его дому и делу. Араша вдруг прошиб холодный пот от понимания, что это, возможно, один из самых опасных моментов его жизни, но отступать было поздно. И он повторил, назвав свое имя. Здесь воспоминание, крепко засевшее в голове Араша, заканчивалось, истиралось из памяти всегда, но не сейчас. Что-то внутри него не хотело вспоминать продолжение, что-то кричало, что будет больно и страшно, но память уже накатывала волнами, словно впервые открываясь и самому Арашу, и Сайдаларе. - Отлично! – Белег сиял, как новая монетка с его же профилем. – Теперь я выполню свою часть обещания. Недосягаемые вершины и все такое. Не переставая радоваться, он достал из костра тлеющую с одного конца головню и ткнул ею в ковер сухой листвы, устилающей поляну. Листья вспыхнули мгновенно, поляну заволокло горьким дымом и ветер тут же унес его в пропасть. Глаза Араша невыносимо слезились, но все же он видел, что пепел на траве сложился в огромную, прочерченную жирными линиями Печать Смирения. Она, в свою очередь, была частью еще какого-то, более сложного символа, и ближе к кроме леса и краю обрыва оба они сплетались в знак Чародея. Это само по себе было достаточно скверно, но хуже всего – то, что он, Араш, стоял в самом центре всех этих магических знаков, и уже не мог сдвинуться с места, даже если бы очень захотел. Правда, и не хотел. Его мысли текли медленно и спокойно, придавленные чужой волей, как ручей, на который сверху упала отколовшаяся от скалы глыба. Он видел, как из леса выходят такие же завороженные стражи. Белег знаком подозвал к себе ближайшего. - Рорис, ты ведь хотел отдать за меня жизнь? – несмотря на происходящий вокруг кошмар, голос владыки по-прежнему звучал буднично и беззаботно. Телохранитель, молодой парень, только недавно закончивший обучение, истово закивал. Что он видел в этот момент? Какие подвиги, какую славу? Рорис медленно достал кинжал и не дрогнувшей рукой перерезал себе горло. На его лице не отразилось ни боли, ни страха, только безграничное счастье человека, исполнившего свое предназначение. И в тот момент, когда сердце жертвы наконец перестало биться, мир для Араша перевернулся. Сказать, что он чувствовал себя мелкой рыбешкой, превращенной в кита, или воробьем, который вдруг стал орлом, было бы недостаточно. Он был мелкой рыбешкой и стал океанским течением. Он был воробьем и стал ветром. Его нельзя было назвать всемогущим, потому что у него не было цели, стремления, мечты сообразной это безмерной силе, но эта сила давала ему безумную, безграничную свободу быть. Быть где и когда угодно, быть каким и кем угодно, не заботясь ни о чем, потому что ничто в мире не имело права и возможности призывать к ответу ожившую стихию самой магии. Продлись это состояние еще хотя бы пару ударов сердца, и Араш, должно быть, лишился бы рассудка или жизни, но тут крошечная часть его существа, все еще замершая в центре знака, заметила, как рухнул замертво второй телохранитель. Это было падение, которое нельзя сравнить ни с чем, кроме падения неба со всеми его светилами и звездами прямо на землю, причем небо сжалось в одну точку и с невыносимой болью вошло в одну лишь телесную оболочку, которая звала себя гонцом Арашем. Здесь сквозь старое, вновь открытое воспоминание пробилось совсем свежее – точно так же он чувствовал себя, когда артефакт в комнате Эмены запер его магическую сущность и лишил сил. В старом воспоминании это напугало его до предела, все равно, что ощутить себя слепоглухонемым безногим и безруким калекой, но пережитый опыт приносил спокойствие. Снова те же слова о служении и жизни, снова счастливый взгляд и смерть от своей же руки третьего телохранителя – и вдруг мир стал прежним, и Араш стал прежним, словно ничего и не было. Ему и оставалось только хватать ртом воздух и бездумно пялиться в небо, не понимая, что он давно уже лежит на покрытой пеплом земле. - Зачем ты это сделал? – донесся откуда-то сверху осуждающий, потрясенный, но и покорный голос одного из братьев. Того, кто был верен второму несмотря на методы, которые этот второй избирал для достижения цели. Второй теперь говорил устало, все эти шутки с Арашем, видно, стоили ему чего-то, несмотря на три отнятых жизни. - Ты же не хочешь, чтобы опыты ставили на тебе? Это опасно. Над Арашем склонился один из двоих, приподнял его, заставил сесть. Подняв голову за подбородок, долго вглядывался в глаза, ища тень безумия. - С ним вроде бы все в порядке. - Значит, и с тобой будет все в порядке. Бери кинжал, вставай в круг. По счету убьешь его ударом в сердце. - Нет. Другой сначала не понял. - Что значит «нет»? Ты же видишь, он не сможет сам. Слишком много потрясений для простого разума. - Нет – значит, он будет жить. Хватит смертей на сегодня, Белег. Почему, будь ты проклят, ты не предупредил меня? Я бы взял с собой других людей. Тяжелая затрещина повалила того, кто защищал Араша, в пепел рядом с ним. - Ты лицемерный засранец Рейнард. Не хочешь пачкать ручки? Боишься крови? Чем эти парни лучше или хуже твоих друзей? «Делай, братец, всю грязную работу, только не трогай тех, к кому я привязался»! Разве я не рассказывал тебе, сколько еще прольется крови? Ты что-то мямлил про цель, которая оправдывает средства. Так вставай и подтверждай свой треп делом! Он встал. - Нет. Я знаю, можно и без крови. Возьми мои силы, если так надо. Хватит трупов. Я хочу спокойно спать по ночам. Будь Араш в себе, он бы понял: нашла коса на камень. Если один из братьев был гением в магии, то у второго весь талант ушел в упрямство. - Будь по-твоему, братец, - голос Белега стал почти заботливым. – Только обратно домой ты пойдешь сам. Он даже не понял, что произошло. Так слишком острое блюдо отбивает вкус, свет слепит глаза, звук лишает слуха. Просто один из близнецов встал на его место в круге, будучи магом, и после бесконечно растянувшегося мгновения, когда Араш просто не мог осознать масштаб и объем происходящего, все закончилось. Второй стоял на прежнем месте, только сияние его Дара погасло. Сидя на земле, он видел перед собой обычного человека, как две капли воды похожего на владыку Белега. Небо затянулось тучами и хлынул ливень, размыв контуры Печати и смешав их с пролитой кровью. Поблекли краски, все вокруг стало вдруг скучным, нелепым, блеклым. - Иди за мной, - Араш покорно встал и побрел поддерживающими друг друга братьями к опушке леса. Они успели отойти достаточно далеко, прежде, чем отвесная часть скалы дрогнула, застонала, просела… И отвалилась вниз, на дорогу, которая с этой высоты казалась не толще ленты из девичьей косы. - Араш, - равнодушно велел один из двоих, - ты забудешь все начиная от того, как произнес свою присягу мне и до сего момента. Запомни: мы отдыхали после охоты. Случилась трагедия. Скала внезапно обвалилась, унеся с собой троих моих верных стражей. Ты видел это своими глазами. Именно это ты расскажешь всем, кто будет спрашивать. И с каждым его словом в голове Араша всплывали воспоминания о никогда не случавшихся событиях. |
| Автор: Риан - 20.2.2016, 22:55 |
| Тормейн и Гар С того момента, как Араш убедил госпожу Сайдалару взглянуть на него повнимательнее и они застыли друг напротив друга, и еще несколько ударов сердца господин Тормейн и Гар могли чувствовать себя в странной компании двух поразительно реалистичных статуй, как вдруг между этими статуями словно проскочила магическая искра. Та, от которой вечно ломаются самые дорогие артефакты, портятся самые изящные чары и все всегда идет не по плану. Тормейн не мог видеть, что именно сейчас заново переживают эти двое, но точно знал, что случился последний из трех самых распространенных вариантов того, что происходит, когда встречаются два сильных и взаимоисключающих магических воздействия. Что-то пошло не так. Теперь эта парочка могла стать трупами, сумасшедшими, могла навсегда заблудиться в глубинах своих теперь уже общих воспоминаний и лабиринтов разума… Печать Белега на груди, на сердце гонца всегда была очевидна, если не сказать – бросалась в глаза, но теперь происходило нечто такое, что проявилось и доселе скрытое: первая печать была вплетена в другу – Смирение, а она, в свою очередь, вписана в символ Чародея, который Бог-Чародей век-полтора назад сделал своим личным знаком, утверждая власть над всеми, кто хочет властвовать над магией. Ровно через двадцать ударов сердца Араша оба вернулись живыми и невредимыми. Печати оставались видимыми для всех магов еще столько же, а затем две внешние медленно угасли. Но никуда не исчезли. |
| Автор: Screamer - 22.2.2016, 14:19 |
| Когда Гар разговор зашел о деньгах, Гар, из немногословного угрюмого типа, мигом превратился в словоохотливого подхалима, который словно собачонка преданно смотрит в глаза и как та же собачонка пляшет на задних лапках при виде золотых монет. Но его энтузиазм так же быстро угас, как только он понял, что на быстрый заработок рассчитывать не приходится. - Буду нем как рыба. Когда я могу узнать о своих новых обязанностях? Сейчас у Гара был вид спокойного и, отстраненного от ненужной суеты, человека, но в его глазах Тормейн мог увидеть обиду и затаённую злость, более свойственную детям, чем взрослым людям. Прошло около десяти ударов сердца, прежде чем Гар отреагировал на подозрительно затихшую парочку. Вначале он подумал, что это очередные магические фокусы, но пауза все тянулась и тянулась. Его глаза округлились, и рука потянулась к Гонцу. - Что происхо... - успел сказать он, но Гонец и госпожа снова пришли в движение. |
| Автор: Darion - 24.2.2016, 14:21 |
| Оказывается, можно дышать. Араш торопливо вздохнул, шумно наполняя лёгкие и выдохнул. Вот так, значит. Затеяли братья нечто сумасшедшее, разделив, по сути, не делимое, на двоих. Посланник с тревогой прислушался к тому, как заполняется в сознании то, что он чувствовал, но не мог поймать собственной волей. Вроде занято тут, должно быть что-то, а ничего нет. Не бывает так, уж кто, а Араш со своей памятью дружил лучше, чем иные со своими пальцами. Сайдалара же... предстала совсем в другом свете. Как и и любой нормальный маг, ей приходилось помнить многое, но так свободно извлекать и оценивать то, что случилось много лет назад, банально не нужно. Вот и не сможет она найти то место, где и случилось прикипание её к Белегу. Наверняка подогретое магически, чтобы не оставлять на ней своего знака, но пользоваться... всеми преимуществами жертвы. Жертвы абсолютно счастливой, кстати, как и он сам в этом служении. Ирония в том, что силы у Сайдалары куда больше, чем у него, посланника. А оказались использованы оба совершенно одинаковым способом. Что же, когда из инструментов у тебя один молоток, все задачи похожи на гвозди, так, Владыка Белег? Посланник несколько раз не синхронно моргнул, приходя в себя и повернулся к Гару. - Мы доставили сообщения друг другу. Поздно, но доставили. - в голосе гонца не было и капли уверенности в том, что кто-то отправлял эти сообщения. Случайная доставка по адресу. И Сайдаларе явно требовалось куда больше времени на осознание и принятие своего прошлого чем ему. Он же узнал, что у него есть друг, который пожертвовал чем-то большим, чем смог бы пожертвовать сам Араш. И это вызывало... Сожаление? - Госпожа... мы... вы готовы принять решение? - бутылка в руках гонца была всё так же сжата побелевшими от недавнего усилия пальцами. |
| Автор: Zybr - 24.2.2016, 15:46 |
| Тормейн уже было хотел ответить Гару какой-нибудь грубой колкостью, как вдруг проскочившая искра мигом захватила всё внимание чародея. Гонец сделал "что-то" в этом не было сомнений. Пребывая в тисках этого своего непонятного, но пожравшего его страха, он нарушил наложенный на него запрет, запрет Белега. И какого-то рода запрет, похоже, был и наложен и на Сайдалару. Бездарь, чтоб его! Чуть не убил себя и магичку. Не то, чтобы эти смерти как-то огорчили бы Камидаса, особенно кончина Рил, но на сегодня лимит покойников точно исчерпан. С Эменой бы сначала разобраться. Ещё и её телохранитель, как надоедливая вошь жужжит над ухом. Но в конце концов и Сайдалара и Араш остались в живых, а значит... Да ничего это не значит. Слепой случай. Самая банальная случайность. Весь день Тормейна состоял сплошь из неправильных действий. Чему уж тут удивляться или тем более раздражаться? И Камидас просто с осуждением покачал головой. |
| Автор: No4ka - 24.2.2016, 20:55 |
| Стыд, который не передать словами, и ненависть к себе окрасили Сайдалару Рил в цвет ее карминового платья. Эти двое могли запутать даже свою родную мать, но она-то всегда различала их без ошибки, потому что с детства была влюблена в младшего, как бы там его ни звали, а они с братом отличались как небо и земля. Влюблена по-настоящему, искренне, всем сердцем. Такое чувство невозможно подделать или вызвать к жизни каким-то там знаком, оно – одно из тех немногих чудес, какие существуют на самом деле и не позволяют этому проклятому миру скатиться в Бездну. НЕТ! Это не могло быть магическим принуждением. Это не могло быть обманом. Но обман свершился много лет назад, и братья обошлись с ней так же, как и со всеми, кто попадался им на пути к вершине. И столько лет в неведении она видела себя на этой вершине стоящей рядом с Белегом. Не одной из сотен ступенек лестницы, не тенью возле трона. Равной. Особенной. Другие ничего не значат и ничего не стоят, они – лишь компоненты зелья для великого алхимика. Их высушат, измельчат и сварят в колбе, чтобы получилось настоящее волшебство. Пусть. Важно лишь то, что она будет достойной королевой для своего короля. Сколько раз он сам говорил, что все будет именно так, нужно только немного подождать? Сколько раз, слушая его речи о будущем, она любовалась вдохновением и пылом, с которым этот мужчина намерен менять мир по своему усмотрению? Подробности ее не интересовали, только то, что их любви наконец перестанут угрожать интриги, распри, войны и происки врагов. Последнюю проблему она охотно брала на себя. Посильный вклад в будущее, ничего более. Теперь оказалось, что она не только не избранная, равная и особенная, но и все это время… Все это время… Сайдалара не желала думать об этом, не желала понимать, она с радостью забыла бы все эти открытия, но понимание становилось все отчетливее с каждым ударом сердца. Заглушая бешенством эту боль, она сама себя не слыша принялась браниться так, что Гар узнал для себя несколько новых оборотов, Араш – парочку, а господин Тормейн мог бы составить целый словарик отборной, самой грязной уличной брани, которой можно набраться, только долгое время выдавая себя за часть сообщества отбросов. Проклятье! Так вот почему иногда от Белега так разило магией, что, казалось, она заменила ему кровь и течет по жилам, а иногда его Дар едва теплился, как огонек лучины. Сайдалара не придавала этому значения, но в памяти всплывали бесчисленные сценки, как она разговаривала с этими двумя «Белегами», как они отдыхали вместе, как занимались делами… И, будь он проклят, не только делами! Будь прокляты эти двое подлецов, они делили Сайдалару Рил на двоих! В ярости, желая только одного: выцарапать им обоим их лживые глаза, она набросилась на ближайшего мужчину, который имел неосторожность сидеть рядом. Тот был большим, очень большим, и ему не составляло никакого труда удерживать взбесившуюся женщину на безопасном расстоянии, но это не имело никакого значения. Однако что-то не давало ей добраться до цели, так заходящаяся в лае псина душит себя ошейником, рвется с цепи, но не может вцепиться зубами во врага. Она переключилась на другого, того, что был с ореолом власти – и тоже безуспешно. Следующим был серый мужичок, но и его защищала неведомая сила! Надолго ее не хватило, и бессильно побившись с незримой преградой, госпожа Рил зашлась в рыданиях. Она с самого раннего детства не позволяла ни одной живой душе увидеть ее слабость, но это теперь тоже не имело значения. Скорчившись на полу повозки, она оплакивала крушение всей своей жизни, и в целом мире не существовало никого, кроме нее, братьев и бесконечного, беспросветного сожаления. Что она отдала бы сейчас за то, чтобы все это оказалось иллюзией, обманом, наветом? Отдала бы все, но только, вот беда, у нее ничего и не было кроме дерева любви с гнилой сердцевиной… И как бы она ни бранилась, как бы ни задыхалась от рыданий, где-то в глубине под бурей чувств все крепло другое, спокойное понимание – несмотря на все это унижение, несмотря на то, что с ней обошлись подло, она все еще любит того, кого называла Белегом. И он все еще заменяет ей солнце, когда на небо находят тучи. Рано, рано сжигать мосты. Они должны встретиться. Необходимо посмотреть ему в глаза, ему настоящему, и объясниться. И узнать, стоит ли эта любовь всей жизни, или же это всего лишь самообман. Ведь в конце концов, тогда, в детстве, он не просто так влез в ее память. Нет же! Это она сбежала и подглядывала за чужим разговором, это она узнала слишком много лишнего, и она сама виновата в том, что пришлось сделать братьям, чтобы защитить подругу от верной смерти. Между прочим, именно ради нее Белег впервые оскорбил отца, и эти злополучные слова раскололи семью. Ведь дальше были бесконечные ссоры, угрозы, обвинения, пока в конце концов отец и его дети не стали совершенно чужими друг другу. Мог ли он рассчитывать, что тринадцатилетняя девочка сохранит тайну? Конечно, нет. Мало-помалу холодный разум Сайдалары взял верх над ее чувствами. Медленно приходя в себя, она поднялась с пола повозки, отряхнула безнадежно испорченное платье и заняла свое место. - Кто-то за все это ответит, и я даже знаю кто, – она очень выразительно посмотрела на Араша. Сорванный истерикой голос госпожи Рил возвысился и звучал теперь хрипло, но властно. – Я еду к вашему королю. И даже если небо упадет на землю этим вечером, он ответит мне за все. Я оторву ему яйца и заставлю сожрать их, если только он не объяснится и не скажет, где его засранец-брат! А ты, - тут Арашу достался прежний ледяной взгляд с той самой вершины, - можешь помочь мне в этом. Или можешь катиться в Бездну вместе со всем этим городом и проклятым миром. Разница, в конце концов, невелика. |
| Автор: Darion - 25.2.2016, 16:13 |
| Волшебница бесновалась, круша несчастную повозку, бессильно стуча кулачками по громадине Гару, даже Араша лягнуть умудрилась и гонец забеспокоился, уж не накажет ли Карнавал её, лишив девушку разума, а его союзника? Нет, не было тут ни нападения, ни желания причинить вреда, это была агония, которых в своё время насмотрелся по пути в Бельнар и те пики с извивающимися телами на них ещё долго мерещились курьеру во время ночных прогулок. Не её это был выбор, это её естество оказалось уязвлено одновременно и унижением и разочарованием. Сколь сильна в ней эта тяга к приручившему? Достаточно ли будет одной воли чтобы освободится? Для Араша, пусть и не мага, стало самоочевидно - девушка привязана неестественным путём к Владыке и это понятно. Зачем пытаться контролировать все действия опасного человека, если можно его просто влюбить в себя? Логично, практично и насквозь омерзительно. Трясина собственного равнодушия лениво всколыхнулась от соприкосновения с близкой бурей эмоций. Интересно, а был бы он таким хладнокровным, если бы не вмешательство Владыки? Никто уже не скажет наверняка. Араш тряхнул головой, прогоняя лишние мысли и не отрывая настороженного взгляда от затихающей девушки. Или силы кончились или взяла себя в руки. И первая же фраза подтвердила - думать четко она еще не может, зато вломиться на службу, учинить погром и благополучно быть взятой под стражу с самым благовидным предлогом может быть легко. На том её выяснение отношений кончится, равно как и полезность Арашу. Не хорошо. - Конечно, помогу, госпожа, для того и начал это всё. - взгляд стал несколько оценивающий, будто гонец пытался понять, насколько чисто сознание дамы, прежде, чем продолжать. - Если вы напрямую зададите вопрос, то вас напрямую вышлют из столицы. Вы не придворная дама, а вдова преступника. Удивительно, что мне ещё не пришлось доставить вам ваше последние письмо. Гонец вздохнул. Вот взять магов. Умные вроде должны быть люди, чуют многое за версту, предсказать погоду могут или вообще её создать. Могущества много, а вот есть маленькие умения, которые ими напрочь игнорируются. Например, они легко заметят магический след на предмете, но редко могут отследить смесь того, что ещё может быть на нём. Следы жира, волоски... Кровь. Она же охотница на людей и неужели до неё до сих пор не дошло, что есть простое и действенное решение, которое оставит магов без дела, а ей даст возможность спокойно найти Белега? Нет, не похоже. Гонец вздохнул второй раз и, порывшись в сумке, достал маленький складной нож с деревянной рукояткой, столь же неприметный, как и он сам. Аккуратно уколол собственный палец, мазнул легко кровью донышко бутылки, подул, чтобы засохло и положил обратно в сумку оба предмета. Теперь любая ищейка сможет найти бутыль по следу, если у неё есть образец крови жертвы. У Араша найдется проба, а вот предоставлять этой полоумной... Разумно? Гонец прикинул варианты и возможные издержки. Пораниться может любой, курьер тут не застрахован. В случае чего можно будет легко соскользнуть, а никто, кроме Белега не сможет получить доступа к его памяти, чтобы сказать наверняка. Следовательно, надо пробовать. - Госпожа достаточно опытна, чтобы найти кровавый след одного неосторожного посыльного, даже если его следы потеряются, а посылки уйдут по назначению? Я не могу говорить прямо, госпожа, и вынужден обращаться к пространным намёкам. |
| Автор: No4ka - 26.2.2016, 01:26 |
| Несвязные речи гонца достигали ее разума с большим трудом, и Сайдалара поморщилась, чувствуя первые признаки головной боли. - Хватит говорить загадками, бывший посыльный, - велела она раздраженно. – Ты не сможешь обмануть ими свою клятву верности, как не можешь обмануть самого себя. Нельзя быть предателем отчасти, наполовину или совсем чуть-чуть. И все же, если я верно разгадала твои шарады, в твоем предложении есть смысл. Это будет быстрее, чем пытать идиота Рейнарда. Сайдалара Рил всегда полагала, что спрашивать у окружающих разрешение на что-либо суть бесполезная трата времени – в конце концов, если кто-то недоволен, пусть он сам тратит время на возражения. Поэтому она бесцеремонно схватила посыльного за руку, надавила посильнее, чтобы в подставленную ладонь из пореза накапало побольше крови. Затем жертва была отпущена, а госпожа Рил вызывающе и демонстративно облизала свой палец, испачканный в этой крови. И еще раз. И еще. - А ты ничего такой на вкус, - сообщила она Арашу, глядя на него, как на красивую гроздь винограда. Такую, от которой можно губами отрывать по ягодке. Улыбка Сайдалары была обольстительной и хищной, голос низким и чувственным. В другое время и в другом месте эта дама была бы неотразимой роковой женщиной, здесь и сейчас – женщиной, сраженной роком. – Мужество и верность с привкусом разочарования под соусом из отборного чувства долга. Продолжая улыбаться, она растерла кровь между пальцами и начертила что-то на лице Араша. Эти знаки были незнакомы ни ему самому, ни этому, как его, Тормейну-от-Гэлита. Если они обладали магической силой, этого не ощутил никто из присутствующих. - Теперь ты не потеряешься, бывший посыльный. Ни по своей воле, ни по чужой. |
| Автор: Риан - 26.2.2016, 02:17 |
| Постоялый двор «Кабанья Голова», где остановился владыка Рейнард, находился достаточно далеко от площадей, статуй, фонтанов, уличных музыкантов, жаровен с мясом и булками, бочек пива и вина, и вообще всего того, что вдохновляет людей на городские гуляния, так что неудивительно, что навстречу им попались несколько кибахских придворных чародеев, направляющихся в город. Но еще на подходе стало заметно, что рядом с заведением невинно прогуливается не менее десятка совершенно незнакомых магов. Точно так же, как и в центре города. Кто-то прятался в тенях, кто-то притворялся пьяным простолюдином или вовсе пустой бочкой, кто-то просто прикладывался к кружке за одним из выставленных на дворе столов, но всех их объединяло одно: каждый делал вид, что он здесь случайно и каждый чего-то ждал. К этому ожиданию примешивалась неловкость, которую испытывает взрослый человек, будучи пойманным за каким-нибудь детским занятием. Верхние этажи гостевого дома были выкуплены богатым кибахским купцом по имени Рей ин’Нард, но зал на первом этаже занимали все те же незнакомцы. Среди них настоящие простолюдины, пришедшие сюда просто отдохнуть, поесть и выпить пивка, выделялись, как березы в еловом бору и явно чувствовали себя неуютно, хотя и не могли знать, в чем дело. Сам «купец» обнаружился здесь же. Он со своими приближенными, так же начисто лишенными Дара, как и сам владыка, расположился за столом в углу и выглядел точь-в-точь как скучающий зритель, который слишком рано пришел на представление. При них несли караул двое магов из числа людей Гэлита. Эти, напротив, выглядели опоздавшими на самую важную встречу своей жизни. Завладевшее ими чувство, требующее бросить все и бежать в надежде, что шанс еще не упущен, было так сильно, что те двое даже не пытались его скрыть. Отсюда нельзя было сказать наверняка, что в гостинице не осталось больше никого из Кибаха, но выглядело это именно так. Беспокойство охраны оказалось заразным. Каждого из вновьпришедших, у кого был хотя бы и слабый Дар, захлестнуло ощущение, что он опаздывает, вместе с пониманием, что ощущение это – не вполне его. Но от этого оно не становилось слабее. Именно так виделось изнутри заклинание Зова: всепоглощающее стремление идти к чужой цели, острое беспокойное чувство того, что он опаздывает, пропуская самое важное, что только могло произойти; ожидание чуда, волнующее и мучительное одновременно, которое испытывает ребенок, пока верит, что однажды случайно открытая дверь приведет его в другой мир, и все, что было прежде, покажется не более чем сном, и открывает все встречные двери, ища ту единственную, за которой его ждет настоящая жизнь. Чувство это Тормейн уже испытал сегодня, во сне. Арашу оно было знакомо уже многие годы, неизменно сопровождая самые важные поручения Владыки. Госпожа Сайдалара же, одержимая своим собственным Зовом, не услышала для себя ничего нового. Тем временем Рейнард приветливо кивнул вошедшим, приглашая их подойти, и, может быть даже, разделить с ним кувшин-другой местного пойла. Чудовищное нарушение этикета, оправданное маскировкой, которая не могла бы обмануть даже ребенка, но развлекала Владыку, а потому – представление продолжалось. Гар, ученик Тана Гостиница «Кабанья Голова» выглядела достаточно убого, чтобы никому не пришло в голову искать здесь каких-нибудь важных особ – на такую и состоятельный торгаш не посмотрит, что там говорить о всяческих вельможах, царедворцах или вовсе колдунах. Однако же наметанный на неравенство глаз Гара легко определил, что большая часть людей, встреченных ими близ этого места и внутри него, принадлежат именно к вельможам, царедворцам, и, возможно, колдунам. Никакая простая одежда не могла скрыть многолетней привычки смотреть на мир свысока от того, чье ремесло – не только размахивать кулаками, но и заботиться о том, чтобы наниматель не упал лицом в грязь или, не приведи Боги, не уронил своей драгоценной чести. Вот именно чести здесь было столько, что стены клоповника пропитались ими пуще, чем духом жареного лука с кухни. А пуще всего не походил на простого торгаша мужик лет тридцати-сорока, бывший не только душой компании, что засела за угловым столом, но и кем-то, чью привычку к беспрекословному подчинению окружающих его воле выдавали мелкие детали. Осанка, голос, взгляд, и особенно эта потаенная веселость, с которой дядька смотрел на все, что происходит вокруг, изображая умирающего от скуки. Казалось, его забавляла никчемная обстановка гостиницы, дешевая одежда, пробравшаяся в зал собака, брань не по годам суровой девки с мужичком, который всего-то хотел проверить, сколько юбок на ней надето. Эта жизнь в тех проявлениях, что недоступны высоким господам, требовала притворства, чтобы настоящие люди не превратились в подобострастных болванчиков. Кроме главного, в компании было еще трое молодых мужчин, которых Гар безошибочно определил в охрану, две женщины, которые так же могли быть опасны… И два донельзя мрачных типа, которые выглядели аккурат как коты, над которыми смеха ради подвесили кусок мяса чуть выше, чем они могли допрыгнуть. Эти держались чуть поодаль и даже не пытались казаться своими. Ни один из пары не был вооружен и не выглядел сколько-нибудь опасным противником; более того, вместо того, чтобы смотреть по сторонам, они выглядели погруженными в себя и свои мысли о самоволке. |
| Автор: Darion - 26.2.2016, 16:41 |
| Вот совсем не было уверенности, что Араш не пожалеет об этом действии в будущем. Это было с одной стороны. С другой, почему-то Арашу захотелось вскочить, разодрав на груди одежду и с криком "Посыльные бывшими не бывают!" затеять что-нибудь по-настоящему героически идиотское, вроде драки с Гаром или партии в до-ро с Тормейном. Гонец почувствовал, что заливается краской, а мысли опять пытаются выйти из-под контроля, несясь галопом не туда, куда бы им следовало. Точно, пора уходить, пока не сильно искушенный в делах сердечных гонец не наделал чего-нибудь сильно глупого. Например, вернуться в трактир, не выполнив задания - что может быть хуже? Да ещё в компании, в которой его видеть не должны. - До встречи вечером, господин Камидас, госпожа Эрин. - гонец вежливо кивнул Тормейну и Сайдаларе, да наконец покинул повозку, просто соскочив с подножки в густую дорожную пыль, его вечную спутницу, бесчисленное количество раз скрывавшей от погони или излишне любопытных соглядатаев. Пора двигаться к вечерней службе, чуть раньше, чем требуется, чтобы осмотреться, присмотреться. Спешка вредна для здоровья. Решив так, гонец нырнул в праздничную толпу, быстро потерявшись среди ярких, блистательных и просто веселящихся. Просто ещё одна тень из неверных отсветов фонерей и пьяного марева на вечерней улице. |
| Автор: No4ka - 26.2.2016, 23:25 |
| Обойдя Тормейна, Сайдалара прошла напрямую к Рейнарду так величественно, словно никого более вокруг не существовало, а вместо дешевой гостиницы они встретились в тронном зале. - Бел… Нард! Или… Релег? – она протянула руку владыке, как для поцелуя или приглашения на белый танец. В другую руку Рейнарду Сайдалара бесцеремонно впихнула кувшин вина. – Кем бы ты ни был, хватит рассиживаться. Нас ждут в храме. |
| Автор: Риан - 27.2.2016, 09:05 |
| Едва только госпожа Рил открыла рот, маг из свиты ненадолго отвлекся от своих тяжких мыслей, чтобы обеспечить всей компании защиту от чужих ушей так же, как это недавно сделал Араш. Зал за пределами Сферы Покоя подернулся маревом дрожащего воздуха; не видя ее, девица с подносом исходящих пеной кружек, отчего-то сделала крюк, обходя подальше магическую завесу, но сама даже и не задумалась, отчего это ей пришло в голову избегать углового стола. Рейнард поднялся, увлекаемый Сайдаларой в неведомые дали, но вместо того, чтобы идти за ней, как барашек на привязи, ловко и изящно развернул даму, так что она, потеряв равновесие, сама была вынуждена сесть на лавку между двумя приближенными и те тут же аккуратно, но крепко взяли ее под локти. - Приятно видеть заблудших подданных, - заявил Рейнард с милой улыбкой. Он собрался было предложить даме вина, но руки у нее все равно были заняты, поэтому он предложил вина себе, чем вызвал одобрительные смешки свиты. - Но госпожа Рил, это добровольное изгнание дурно на вас влияет. Соблюдайте приличия, здесь не принято бросаться на мужчин, да еще и королевской крови при всем честном народе. Это могут расценить как покушение. Поймите же, в трудные времена я готов заменить брата стране, но, если я заменю его Вам, моя жена этого не одобрит. Когда взрыв веселья отгремел, Рейнард обратил внимание на Тормейна. Формально тот, хотя и через Гэлита, безусловно подчинялся правителю страны, но на деле маги Кибаха исполняли волю Рейнарда только в том случае, если эта воля была незначительна и не затрагивала ничьих интересов. В противном случае исполнение неугодного советнику приказа расценивалось как предательство, и проявившему излишнее рвение следовало поискать себе лучшей доли в какой-нибудь другой стране, если он хотел и дальше оставаться в живых. - Господин Орн’Камидас, - Рейнард, однако, продолжал развлекаться, делая вид, что и не подозревает о том, кто кому служит при его дворе. В голосе его звучала дружеская обеспокоенность. – Не ожидал увидеть вас здесь. Разве вы не получили приглашения на праздник, куда отбыла вся моя свита? Господин Гэлит отпросился за всех, он утверждал, что это в высшей степени любопытное для чародея событие. Приставленные к правителю стражи покосились на него с удивлением. Вероятно, они не могли себе представить, как старый клещ Гэлит делает что-то за всех, да и вряд ли он стал бы отпрашиваться. Скорее, поставил бы Рейнарда в известность, не особо интересуясь его мнением на сей счет. |
| Автор: Риан - 28.2.2016, 01:59 |
| Храм Единения Многих украшали величественные колонны, но, в отличие от всех других зданий с колоннами, здесь они обрамляли здание и возвышались над его крышей, построенные не для того, чтобы поддерживать какие-то там балки и стропила. Колонны этого храма подпирали собой небеса, и этим вечером, когда снизу они были окутаны светом из окон, а вершины утопали в наступающей с востока тьме, это было особенно ясно всякому, даже ни дня своей жизни не верившему в Богов. Храм был полон сиянием светильников, свисающих с потолка на таких тонких цепочках, что казалось, в темноту высокого свода летят искры костра или светлячки танцуют в воздухе волшебным хороводом. Свет играл в гранях хрусталя, украшающего мраморные статуи, что стояли друг против друга у стен и простирали руки к центру, свет отражался от золотого шитья жрецов и жриц, занятых в праздничной службе, свет превращал сотни и тысячи людей, пришедших сюда, чтобы прикоснуться к нему, в живое море беспокойных огней и бликов. Протяжное, завораживающее многоголосье флейт вторило свету, завораживая и увлекая за собой к той светлой радости, что вызывает у человека, верящего в себя, а не в богов, двойственное чувство одновременно превосходства над теми, чьи умы несвободны, и сожаления о том, что ему никогда не испытать этого счастья и трепета в праздник веры. Не быть одной из мириад душ, купающихся в теплых лучах божественной радости и света, не чувствовать себя частичкой чего-то огромного и непостижимого. Не разделить этого счастья – с гордостью и торжеством принимать свое место самого крошечного камешка в основании очередного божественного замысла. Араш всего лишь пару раз бывал на богослужениях Единых, и, конечно, не в столичном храме, но этого было достаточно, чтобы заметить странности сегодняшней службы. Здание имело форму многоугольника с возвышением в середине, и эта форма мешала сосчитать пришедших на праздник так же, как и царящая внизу, над толпой, полутьма, но по самым скромным подсчетам здесь собралось не менее пяти тысяч человек. И все они, на кого только падал взгляд, были одеты не для религиозного торжества, а для того самого Карнавала, который каждый вечер выплескивался на улицы Эренсии. Яркие, пышные, затейливые костюмы, так не похожие на повседневный наряд горожанина или даже аристократа, порой восхитительные, пугающие или бесстыдные, были здесь неуместны сами по себе, но вдобавок все присутствующие явились в карнавальных же масках. Найти в этом блистательном море нужного Арашу человека представлялось бы совершенно безнадежным, если бы среди равных в маскарадном одеянии не выделялись так явно чьи-то цепные псы. Это они незаметно, без грубости и насилия отгородили собой этакое кольцо вокруг центральной, алтарной части храма - места для особенных прихожан, но даже этих избранных явилось сюда не менее сотни. Проникнуть внутрь этого кольца было возможно – вероятно, получив приказ не портить вечер, стража пропускала одиночек, если те не выглядели подозрительно, поглядеть поближе на музыкантов и священнослужителей. Поглядеть, но не задерживаться. Пробираясь сквозь толпу к центру, Араш вдруг ощутил уже дважды знакомое ощущение чудовищной пустоты на том месте, где непременно должен гореть в груди пусть не великий,но такой ценный Дар. Уже знакомое украшение с божьей коровкой, должно быть, уже ппригрелось на чье-то точеной шейке. Правда, на этот раз оно в большей степени оглушано, чем высасывало энергию. Так или иначе, Араш не видел и не чуял здесь ни одного мага, способного хотя бы вскипятить кружку воды без дыма и огня. |
| Автор: Zybr - 29.2.2016, 11:14 |
| Тормейн быстро подавил в себе приступ отвращения, когда увидел правителя. Слабый, безвольный и попросту дурной - таким в представлении чародея был Рейнард. Если к обычным людям Камидас не испытывал таких негативных чувств в силу того, что, как правило, они четко представляли на каких высотах летать, то в случае с нынешним правителем всё обстояло совсем иначе. Пускай, быть может, и не по воле самого Рейнарда, но это мало что значило. Своё место тот занимал лишь в силу сложившихся обстоятельств, и хоть Тормейн это и признавал, но его всё равно бесило подобное. Щелчком пальцев хотелось стереть эту улыбочку с лица близнеца, этой пустой куклы, но Тормейн был вынужден лишь сдержанно улыбнуться в ответ, выказав минимальное почтение. - К сожалению у меня иные заботы,- ответил Камидас и бросил красноречивый взгляд на Сайдалару, показывая что это за заботы и как он к ним относиться. - Отчего же вы не на празднике?- всё же не удержался Тормейн. |
| Автор: Darion - 29.2.2016, 11:49 |
| Храм... как много люди вкладывают сокровенного в это слово. Храм Слова, Храм Закона, Храм-Чего-Угодно, возвышая то, чему угодно поклоняться до уровня, отрицающего саму возможность критического рассмотрения. Храм он и есть храм, там поклоняться надо, а не думать. А вот именно с "думать" у Араша всегда было очень неплохо, что немало раз спасало его шкуру. Например, он прекрасно помнил особняк семейства Талинат, улыбки крестьян и восторженные крики торгашей на деревенской ярмарке, прямо под боком у поместья. Святые Магистры, даже коровы жизнерадостно приплясывали от довольства жизнью, доярками, да свежим клевером. И травка зеленее была, чем на другом берегу и солнышко теплей и всё замечательней. С одной оговоркой, всё это был продукт многолетних и кропотливых стараний главы семейства, старого брюзги Мирли. Кстати, никакого принуждения и насилия над волей не было. Просто старый маг потихоньку доставлял радость всем, влияя на умы и не более. Есть он рядом - и все рады. Исчез - и они... даже не грустны, а просто не испытывают того душевного подъёма и эйфории, которую необъяснимо приносит их замечательный хозяин. Даже Хозяин, с большой буквы, именно с таким придыханием Арашу рассказывали о мудром и горячо любимом господине Мирли Талинат. И продолжалось это даже во времена Карнавала, никто никого ни к чему не принуждает, добрый дядя волшебник делится удовольствием от жизни со всеми своими подчинёнными. Вот как закончилось это - история отдельная, грустная и кровавая. Стоило угаснуть искре Дара, стоило ослабнуть влиянию старого прохвоста и волна апатии захлестнула процветающие владения. А более способных магов в роду не оказалось. Радовались они вместо продолжения рода, глупцы. Без эмоциональных костылей им жизнь опостылела, потому как каждый раз радости требовалось всё больше, а сил у старика не прибавлялось. Исправно работающая система сожрала сама себя. Ту историю Араш застал на пути к адресату и назад, видя и рассвет и закат маленького селения на Богами забытой окраине мира, однако, она многому научила гонца. Он стал разбираться в своих симпатиях, пытаясь понять почему тот или иной человек вызывает его расположение. И приятных открытий тут не было. Гонец задрал голову до ломоты в шее, глядя наверх, под купол храма не его, а чужих богов. Они обещали свободу, они обещали, что ты станешь частью общего дела и давали в замен лишь немного эйфории. Достаточно, чтобы планомерно, посещение за посещением, располагать к себе своих поклонников, приучая их приходить сюда, в место, построенное звездой и с алтарем в центре. Боги разные, а аппетиты у всех одинаковые. Когда придет время и верующие будут готовы на что угодно ради своего божества, оно им и даст это "что угодно". Только это будет кровавое и очень энергетически выгодное действо, для божества, конечно. Массовое самопожертвование. Если что-то в жертвоприношениях Араш понимал, так это то, что соблюдено пока только одно условие - подготовлено место. Осталось довести паству такими службами до подходящего состояния и всё, списывай потом смерти на Очень Злых Магов, которые, конечно, поклоняются Богу-Чародею, который и виновен во всех бедах. А по сути... Бог-Чародей всего лишь жестокий подросток рядом с группой из пяти матерых головорезов. Шума от его жертв в разы больше, а вот по количеству пролитой крови никто с Едиными не сравнится. И снова трясина равнодушия не дала курьеру вспыхнуть ненавистью к объединившимся богам, хотя они того заслуживали. Вместо этого, бросились в глаза не менее важные моменты. Первое, сейчас, ощущая пустоту вместо сияющей звезды Дара, гонца наполняло и понимание, что его подозрения к Единым оправдались и именно они виновны в смерти госпожи Эланы, именно они сейчас собирают силы со всех, кто сюда пришел. Это даёт ещё один факт - сами Единые для борьбы с магами используют магов и артефакторику. А что, занятно, наверное, иметь магов только под своим подчинением, объявив остальных вне закона и жизни. Единое право на магию для себя и запрет для остального стада, пребывающего в твёрдой уверенности в собственной свободе. Ну и чем они лучше Бога-Чародея? И лучше ли вообще? Второе, это то, что как найти и что найти Араш уже знает. Женское украшение. Осталось понять, как его остановить да так, чтобы Карнавал не превратил гонца в овощ... Посланник слегка послонялся из стороны в сторону, стараясь нащупать, как близко он подходит к артефакту. Всё как в доме той несчастной. Надо найти этот проклятый предмет и хорошенько подумать, как его удалить из здания до того, как он разожрется и начнёт убивать его. "Оставайся рядом с императором", да, Владыка? Трудно будет оставаться, сдохнув на ступенях алтаря. А значит, доставка требует подготовительной работы. Стараясь замечать всё вокруг, Араш принялся искать уже второй за сегодня артефакт. Сначала надо его просто заметить... |
| Автор: No4ka - 1.3.2016, 22:57 |
| - Я не твоя забота, - огрызнулась Сайдалара, пытаясь стряхнуть со своих локтей руки малознакомых мужчин. – Я – своя собственная. В защитниках не нуждаюсь. Великолепный у тебя царедворец, Рейнард. Хамит в глаза и даже не краснеет. И эти, - приближенных хлестнул обжигающий ненавистью взгляд, - не лучше. Вели им убрать руки. Император Кененд назначил мне встречу в храме Единения, и не стоит заставлять его ждать. |
| Автор: Риан - 2.3.2016, 02:06 |
| Блуждая среди причастившихся светлой радости верующих и людей, просто пришедших поглазеть на торжество, Араш, как ни старался, не нашел такого же артефакта, как тот, что погубил госпожу Эмену, но для его Дара огромное помещение храма было усеяно словно бы темными пятнами, дырами, в которые понемногу утекала энергия, как вода из прохудившегося во многих местах бурдюка. Маленькие проколы, тонкие струйки, но вот глядишь – а пить-то уже нечего… Люди стояли слишком плотно друг к другу, чтобы можно было понять, кто именно служит таким «проколом», но можно было заметить, что в этих местах всегда стоят довольно-таки крепкие телом мужчины, а общая расстановка мест утечки совпадает с тем, как можно было бы выставить скрытую охрану императора, придворных и гостей двора, ожидая угрозы со стороны простого люда. За Арашем следили, как и за всяким, кто слишком долго слонялся по храму, неважно, с выражением религиозного восторга или без оного на лице. В конце концов ему даже сделали замечание насчет того, что неча шататься, отвлекать людей от высоких мыслей. Оно исходило от пожилой, если не сказать древней жрицы низкого ранга и застало посыльного у подножия статуи, изображающей молодую девушку или даже девочку. У мраморной девочки было милое доброе личико, две смешные, совсем не по-божественному тонкие косички, венок из колосьев овса и острый серп в правой руке. Левую она протягивала вперед, предлагая смотрящему взяться за руки, словно ее перенесли на этот постамент прямо из самого разгара жатвы. Эта статуя стояла чуть в стороне от всех немного слишком величественных, грозных, прекрасных, похожих друг на друга каменных божеств. Подписи у статуи не было, а сам Араш мог только догадываться, какая это из доброй сотни мелких богов и богинь, примкнувших к Союзу, почему она стоит наособицу и под предлогом этого похвального интереса к божественному сколько угодно изучать окружающих. Старая жрица же, ворча что-то о безбожниках, отступила назад и натолкнулась спиной на мужчину в маске, заодно отдавив ему левую ногу. От резкого движения маска прихожанина слетела, махнув на прощание концом скверно прикрепленной ленточки-завязки, и с жалобным высоким звоном разлетелась на сотню маленьких черепков. Возникла суматоха, люди подались в сторону от источника беспокойства, и Араш оказался лицом к лицу (не считая стоящей между ними старухи) с человеком, который совершенно явственно впитывал магическую энергию, как высушенный мох впитывает воду. И лицо это, притом, было посыльному знакомо. Пару лет назад, в новой столице Кибаха он зашел поужинать в одну из сотни забегаловок, и сразу понял, что ошибся в выборе. Заведение уже было занято веселящимися господами, изрядно пьяными и теперь являющими миру то, что обычно рождается из соединения магии и с крепкими напитками – пьяные нелепые чудеса. Иллюзорные чудища, говорящая, пляшущая и стремящаяся продолжит свой род посуда, живые язычки разноцветного пламени, нелепые мохнатые создания, забирающиеся под юбки девкам с подносами и сами подносы, летающие по воздуху с такой прытью, что пивная пена волоклась за ними широкими белыми потоками… Тот, кто сейчас владел поглощающим магию предметом, тогда сам лихо отплясывал на столе, и его лицо Араш запомнил так же, как и печать учителя этого дебошира – старого Госма ирс’Тапри. Теперь, хотя Дар Араша был слаб, посыльный все же мог быть уверен: никакой печати на этом человеке больше не было, как и не было при нем той льющейся через край силы, что когда-то испортила настроение усталому и зверски голодному гонцу, потому что все в незнакомце отрицало магию так же, как весна отрицает осень, а вода - пламя. Добавлено через 8 мин. 45 с. - Увы, господин Орн’Камидас, я не в списке приглашенных, - картинно огорчился Рейнард, по-прежнему валяя дурака. – Но я люблю своих подданных и верных сподвижников, и не хотел бы портить им праздник. Пусть гуляют, обсуждают свои заумные чудеса и потчуют друг друга иллюзиями. У меня же есть нечто куда более прекрасное, - тут он наконец обратил внимание на Сайдалару, которую стражи и не подумали отпускать. – Дара, милая госпожа Дара, тебя никогда не отличали вежливость и понимание всех тонкостей этикета. Конечно же, император мог пригласить тебя куда-либо только из вежливости или для того, чтобы устроить ловушку. Ловушка сейчас не нужна, значит, тебе не стоит портить настроение Кененду и нашей сестричке, являясь на праздник, да еще в таком виде. Лучше выпей вина и расскажи, что привело тебя в Эренсию? |
| Автор: Teodore - 2.3.2016, 08:08 |
| Упавшая на плиты Храма маска, являла собой поразительно точную аллегорию на будущую карьеру человека, еще мгновение назад ее носившего. Однако, этот печальный факт нисколько, казалось бы, не заботил мужчину. Его спокойный, можно сказать, даже отсутствующий взгляд пустых глаз, словно бы у больного, не совсем отличающего где реальность, а где мир его фантазий и грез, не выражал никакого беспокойства. Он был довольно молод, вряд ли старше тридцати, высок, не менее 6 футов, статен - простого покроя костюм, сшитый из крепкой, зеленоватого оттенка ткани, плотно облегал его поджарую, словно бы у гончей собаки, фигуру. Расслабленное худое лицо не выражало никаких эмоций, лишь уголки губ были слегка опущены вниз, как у человека, вечно чем-то недовольного. Если когда то он и мог позволить себе весело плясать прямо на столе, среди тарелок с яствами, то теперь вряд ли даже помнил значение слова "веселье". Легко дотронувшись до своего лица, будто бы проверяя, действительно ли ему принадлежала упавшая маска, мужчина сделал шаг вперед, аккуратно отодвигая старую жрицу в сторону: - Глядите, куда ступаете, ради всех богов. Араш мог легко понять, что отрицающий магию незнакомец уже долгое время и весьма пристально наблюдает за ним, и даже произошедший конфуз не заставил его отвести взгляд от подозрительно шатающегося по Храму горца. Протянув ему руку, открытой ладонью вверх, он произнёс весьма настойчивым тоном: - Уважаемый, думаю, вы, как человек.. благородный, поможете мне преодолеть эту неприятность, невольным свидетелем и участником которой стали. Я не могу находиться здесь, в храме, без маски, но не знаю, где ее можно взять. Будьте так добры, принесите ее мне, и моя благодарность не будет иметь границ. Сказав это, мужчина, носивший, к слову, имя Кристоф, улыбнулся одними губами, и быстро оглянулся в поисках своего командира, или, по крайней мере, ближайшего товарища по ордену. |
| Автор: Риан - 2.3.2016, 09:09 |
| Командир нашелся быстро - он стоял во внутреннем кольце охранения, и до него необходимо было пройти шагов тридцать к центру храма. Ближайший соратник был плотно зажат толпой в восьми шагах от Кристофа и не мог бы освободиться быстро, не привлекая внимания, как было приказано им всем на утреннем построении. Кристоф мог объявить тревогу, используя то, что они сами называли шепотом - прикосновение связанных между собой разумов всей дюжины, бессловесная речь, умение слышать друг друга на расстоянии. |
| Автор: Darion - 2.3.2016, 12:33 |
| Ещё одно предположение подтвердилось, когда бывший маг появился на сцене этого кошмара. Но... как может быть море там, где совсем недавно была гора? Какое насилие над Даром надо совершить, чтобы тот, кто был источником Силы, вдруг стал иссохшим колодцем? Даже не важно зачем, тут логика проглядывается совершенно упыриная, божественная. Затем, что богам кушать хочется, эти недоумки уродуют себя и свою жизнь, лишаются самой возможности защититься от чужой воли, добровольно отказываясь от Дара. Становится понятно, почему именно маги стали целью гонений со стороны Единых - те были единственными паразитами, ну или, если угодно, высшими хищниками, но теперь и на них начали паразитировать эти божественные вампиры. Маятник, разгоняемый магами в своей безнаказанности, наконец, начал ход обратно. Теперь вот эти перерождённые стали охотиться на магов. Хах, это было бы забавно, не будь Араш сам... Наблюдатели, которые, естественно, не могли тут не быть, волновали гонца мало. Он здесь по поручению, делу совершенно официальному и потому бояться их интереса не стоило. "- Ну и какого быть дойной коровой, бывший маг?" - чуть было не спросил посланник страдающего. Стоять. С чего он взял, что они становятся такими... кастрированными по своей воле? Среди евнухов не встречается добровольцев. Да и физиономия не сильно радостная, но такая она может быть потому что панталоны боженька завещал одевать с ежом вовнутрь. С них станется. Араш учтиво кивнул обозначившему своё присутствие стражнику. - Благородный? Увы, всего лишь посыльный. У меня сообщение для одного человека, который должен быть здесь и я никак его не найду. Если маска... её возврат, вам поможет, то мне тоже пригодилась бы помощь в поиске. - курьер замешкался, думая, как он может влипнуть в историю, давая такое согласие, но не нашёл никаких видимых способов получить повод, чтобы его упечь в холодную. - Маску можно найти даже с улыбкой, которую вы давно потеряли, господин бывший маг. Какую изволите? Воителя, пленника или грустного арлекина? |
| Автор: Zybr - 2.3.2016, 14:48 |
| Подсознательно Тормейн чувствовал, что ему нужно оправиться на этот самый "праздник". Зов, или точнее зуд в голове, отбрасывающий все прочие мысли. Но чародей был несколько из иного теста и к тому же, что даже более важно, успел за день "наесться" от всяких поспешных действий, на которые его подталкивали. Нет, сейчас первое, что ему было необходимо на самом деле - расслабиться, набраться сил, может даже сходить выспаться. В конце концов патрон прекрасно сможет справится с любыми возникшими трудностями. Уж не хуже Камидаса вне всяких сомнений. Поэтому можно было бы и промочить горло бокалом, а то и двумя. Но не в обществе Рейнарда. Этот гороховый шут был Тормейну противен. Сдержанно, но в тоже время не показывая и намёка на почтение, Камидас взял ближайший к себе бокал с вином и залпом осушил его на добрую треть. |
| Автор: Teodore - 2.3.2016, 16:20 |
| Едва отзвучали слова о том, что так подозрительно шастающий в толпе маг - простой посыльный, как тело охранника неуловимо изменилось: его напряженные мускулы расслабились, напружиненные ноги выпрямились, а протянутая в таком очевидно мирном жесте рука - опустилась. Теперь было очевидно, что все передвижения горца были направлены лишь на поиск его адресата. Конечно, Кристоф был готов к любым неожиданностям, но угроза непосредственной опасности миновала, дав дорогу опостылевшей рутине по наблюдению за такой безинтересной и обычной толпой. Однако, несколькими ударами сердца спустя, его лицо снова изменилось, с трудом пропуская через себя скрытые, сдерживаемые эмоции, бушевавшие, вероятно, в глубине души этого необычного человека, отрицавшего самую суть магии. - Маг?.. - едва слышно переспросил Кристоф. - Я.. Удивление, смешанное с недоверием и приправленное весомой щепотью отвращения - палитра чувств, проступившая на отстраненном лице охранника. - Вы меня с кем-то спутали, очевидно, - тон Кристофа почти не изменился, но стал несколько... холоднее? Словно порыв осеннего ветра пришёлся между собеседниками, заставляя их обоих поежиться. - Но, как я и сказал, я буду вам предельно благодарен и помогу. Маску воителя, прошу вас. |
| Автор: Darion - 2.3.2016, 16:54 |
| Араш понимающе кивнул. Не помнит он или стыдится припоминать? Тёмные глаза посыльного внимательно следили за тем, как безымянный стражник почему-то замешкался при незначительном упоминании. Это при том, что курьер не давил на память... Вмешиваться вообще не стоило бы, да и место с большим количеством ушей, но вот очень интересно, как у Единых что устроенно. А надавить на детали Араш мог вполне, как только немного пороется в пыльных закоулках своей памяти. - Конечно... Как мне вас найти, когда вернусь? Меня зовут вестовой Араш. - курьер снова кивнул и, почти собравшись развернуться, чтобы уйти за маской, добавил: - Госм ирс’Тапри. Вы были ему верны. Не ожидая реакции немедленно, горец отправился к выходу. Найти маску будет просто, надо будет постараться вернуться как можно быстрей. И, наверняка, застать того же стражника там же. Когда память начинает просыпаться, всё, что ты можешь сделать - это глотать ртом воздух и стараться удержать плотину рассудка перед наплывом новых старых знаний... |
| Автор: Teodore - 3.3.2016, 08:41 |
| - Я буду недалеко от выхода из Храма - сказал Кристоф, начисто игнорируя непонятную фразу о каком то ирс'Тапри. Он, Кристоф кос'Кротон верен только императору и своим командирам, и горе тем, кто усомнится в его преданности хоть на мгновение, и непонятное имя не задело ни одной струнки в его душе. Если раньше он и знал этого человека, то причины, побудившие забыть были слишком значительны, а скрепы, не дающие израненому сознанию вспомнить хоть что либо из прошлого - слишком сильны. Провожая взглядом фигуру горца, страж на мгновение обернулся к своему товарищу, и несколькими знаками сказал, что у него появилось дело. Добившись кивка, означавшего, что его "слова" были услышаны и поняты, он двинулся сквозь толпу, мягко, но уверенно раздвигая людей, преграждавших ему путь. Нельзя сказать, что все шпионы и убийцы мира завидовали его мастерству сливаться с толпой, учитывая, что лишь у него одного отсутствовала маска на этом празднике жизни, но с относительной толикой уверенности можно сказать, что большинство встречных принимали его за одного из приглашенных, направляющего к выходу, чтобы приобрести новую маску. Дойдя до масивных ворот, Кристоф остановился, наблюдая за Арашем, ловко проскользнувшим на улицу. Оставалось лишь дождаться вестового, и исполнить свою часть уговора, если тот, конечно, сможет доказать свой статус. При этих мыслях уголки губ ловчего слегка приподнялись, но вряд ли хоть кто то смог это заметить. |
| Автор: Риан - 3.3.2016, 21:59 |
| Несмотря на пропасть между Кристофом и Арашем, это чувство разделили они оба и каждому достался свой кусок. Кристофу – радостное возбуждение стаи, почуявшей добычу, досада на то, что не удастся развлечься лично и зависть к счастливчику, который сумел отличиться. Каждый раз, когда после долгого пути, выслеживания, устройства засады охота выходила в свой завершающий этап, ради которого все и затевалось – короткую азартную схватку с жертвой, это повторялось вновь и вновь. Огонь в крови, пьянящее ощущение силы, едва ли не всемогущества, щекочущий нервы риск – все это, как впервые захлестнуло его и в мире не осталось ничего и никого, кроме них двоих – охотника и добычи. Кусок, доставшийся Арашу, был куда как менее сладким. Даже на своей небезопасной службе ему нечасто доводилось быть предметом внимания стольких людей, желающих его крови. И не потому, что он причинил им какой-то вред, не потому, что он служил врагу их хозяина. Эта жадная ненависть не нуждалась в причинах и основаниях. Она разлилась в воздухе, казалось, еще чуть-чуть – и Араш почует ее запах сквозь дымок благовоний, разлилась так внезапно, словно где-то выбили дно у бочонка, где она томилась и крепла, как дорогое вино. Вино, от которого глаза застит красная пелена. Вино, которое вымывает из разума того, кто неосторожно отпил глоток, все человеческое. Не подозревая о ней, люди в храме предавались благочестивым мыслям или просто пялили глаза в небо, запертое за высокими сводами. На площади вокруг него, напротив, царило праздничное оживление – те же музыканты, только распевающие на все лады песенки о божественных чудесах (в основном не то чтобы богохульственные, но как-то все не о высоком и светлом, а о земном и смешном), те же лоточники с едой, только среди сладостей попадаются крендельки в виде пяти переплетенных линий, точь-в точь как торчащий над крышей храма золоченый символ Единения. И, конечно же, море людей, ожидающих, когда под конец службы жрецы выйдут к ним, чтобы благословить всех и каждого из пришедших. Других охотников, кроме Кристофа, если они и были здесь, не ощущалось. Даже в опустившихся на город сумерках Арашу не составило труда отыскать торговца масками по узнаваемому перестуку доброй пары дюжин деревяшек, зацепленных прорезями для глаз за крючки на здоровенном плетеном барабане, который мужчина таскал над головой на длинной палке, а его маленькая, лет восьми, помощница снимала нужную маску и рассчитывалась с покупателем. Для этого мужчина просто поднимал ее свободной рукой к себе на плечо, а затем ловкая, как котенок, девочка карабкалась вниз, держа добычу в зубах за веревочку – и получала монетку-другую в награду. Маски были простенькие, грубо вырезанные из березы, раскрашенные дешевыми красками, но зато изображали презабавные гримасы. Ивовый барабан мог бы обеспечить личинами целое представление с грустными и веселыми героями, со злобной рожей разбойника и постной миной святоши, бравым солдатом и красоносым забулдыгой, с надувшей губки красавицей и сварливой старухой... Отдельным рядом, как раз между зверями и злобными духами, красовались маски, изображающие, как легко догадались и Араш, и Кристоф, ужасных колдунов, но только один из двоих, обладатель превосходной памяти, мог узнать в лицо гротескные портреты владык всех горных стран по порядочку, начиная с мрачной физиономии правителя Озарка с неправильно (на всякий случай) намалеванной звездой Чародея во лбу, и заканчивая своим же господином, который здесь предстал как единственный весельчак и шутник, но вот беда, напрочь безумный в своем веселье. \ На глазах у посыльного, смеющаяся девица купила маску «злой тетки» с белым лицом, грозно сведенными бровями и струйкой красной краски, стекающей с губ, и затерялась в толпе, даже не подозревая, что сделала бы с ней Госпожа Игналины, окажись та рядом здесь и сейчас. Впрочем, не в том ли прелесть маскарада, что Госпожа вполне могла стоять рядом, скрываясь за деревянным ликом и костюмом милой пастушки? |
| Автор: No4ka - 4.3.2016, 08:09 |
| Возьми себя в руки. Возьми себя в руки, Дара Эрин! Легко сказать, труднее сделать, даже если вся твоя жизнь состоит из упражнений в силе воли. Ведь любая сила нуждается в опоре, а как раз ее-то и выбили из-под ног женщины, беспомощно зажатой между парочкой невоспитанных мужланов. Но осталась еще надежда, безумная, глупая, детская надежда на то, что все еще может стать как было. Не будь Сайдалара все еще влюблена, она отдавала бы себе отчет в том, что нет, это – точно самообман, и ничего, никогда не бывает как прежде, что разбитое можно склеить, но оно никогда уже не станет целым. Но месяцы горя и отчаяния, раскрывшийся жестокий обман, последующая истерика напрочь лишили ее сил, и Сайдалара цеплялась за эту надежду, как утопающий – за соломинку. Глупо надеяться на победу, если не пытаешься сражаться. Нужно просто представить себе, что на месте Рейнарда - его брат. Ведь, если она все поняла правильно, а она все поняла правильно, такое бывало много, много раз. А на место Тормейна можно было поставить и Рейнарда. Бодаются эти двое точно так же. Она выпрямила спину, гордо вскинула голову, тряхнув растрепанными волосами и мило улыбнулась обоим спорщикам. - Мужчины, не будьте такими буками, - пропела она медовым голосом. – Пожалуйста, не ссорьтесь, ведь сегодня все же какой-то праздник. И я хочу на него посмотреть. И на императора. Неужели вы откажете мне в такой ма-аленькой просьбе? Помиритесь хоть на часок и пойдемте гулять. Дара Рил умильно улыбалась и переводила просящий, трогательный, беспомощный взгляд с одного на другого. |
| Автор: Риан - 4.3.2016, 09:17 |
| - Ты что же, полагаешь императора заморским зверем, на которого можно просто прийти посмотреть? – полюбопытствовал Рейнард, однако в голосе его не было достаточно жесткой издевки. Скорее попытка человека, уже знающего о своем поражении, сохранить за собой хоть что-нибудь. Сайдалара выбрала верное оружие и не промахнулась, нанося удар. Он шутливо развел руками в недоумении. Трудно было сказать, для кого Рейнард продолжает шутить. Это маленькое представление, как и все его дурашливые выходки, не предназначалось ни Тормейну, ни женщине, ни свите. Может быть, такова была его натура, а может быть, рядом с ним всегда незримо присутствовал брат, и владыка попросту не мыслил себя в полном одиночестве. Далеко или близко, живой или мертвый, Белег в любом случае был единственным человеком, чье мнение интересовало его старшего брата, и ради того, чтобы поддержать веселье, тот без сожалений мог стать идиотом в глазах всей страны. Представление для одного зрителя, в котором все окружающие были не более чем актерами. - На что только не пойдешь ради любимой женщины брата! – посетовал он громко, изображая человека, доведенного до отчаяния дамскими капризами и причудами. – Или своей любимой женщины, - он хитро улыбнулся, заставляя Сайдалару вновь залиться краской до самых корней волос. Непонятливых в этом зале не было. – Даже на нарушение этикета, за которое в приличном обществе могут и войну объявить! Но, милая Дара, ты же не собираешься идти на праздник в таком виде? Ничего не произошло. Для девок с подносами, для работяг, тянущих пиво за столами, которые обслуга не успевала даже отмыть, для хозяина заведения, даже для Гара, втянутого в чужие игры, но не для Сайдалары и Тормейна. По правде говоря, ослепительное сияние чистой силы, должно быть, не осталось незамеченным чувствам магов не только в «Кабаньей Голове», но и на другом конце улицы. Так расходятся по воде круги от упавшего в воду не камешка, но целого отколовшегося утеса. Как по команде взгляды всех собравшихся замаскированных чародеев обратились к столику в углу. Рейнард раздраженно отмахнулся от них, и изумление в глазах под масками сменилось растерянностью: «Было? Померещилось?». И Тормейн, и Сайдалара видели, что этой силой он распоряжается не так уж и искусно, но на замысел умения хватило. Рейнард взял со стола две ложки, бросил их на пол, а упали они уже в виде двух проворных девиц, одетых как самые заурядные служанки. Тут же вскочили на ноги и с невероятной скоростью засуетились вокруг Сайдалары. Мужской глаз едва ли мог понять, чем заняты эти волшебные помощницы, но не более чем через минуту они синхронно отступили на шаг, поклонились своему создателю, а тот, не глядя, щелкнул пальцами, и на пол с легким стуком упали две деревянные ложки. Рейнард придирчиво оглядел результат своих трудов. Таинственным образом платье Сайдалары Рил сменило цвет на лазурный. Следы сегодняшних потрясений на ее лице скрыли умело нанесенные тени, белила, румяна. В затейливо уложенных волосах заиграла бликами сеточка с сапфирами, и сапфиром стал камень в серьге. Теперь госпожа Рил выглядела куда более готовой к выходу в высший свет, чем сам Рейнард, и все же он был чем-то недоволен. Странное движение руками - Сайдалара ощутила вдруг невыносимый зуд, всего на несколько мгновений - и вдруг вырез ее платья стал выглядеть куда интереснее, потому что грудь госпожи совершила путешествие во времени лет на десять назад. Другие части тела, отправленные в прошлое, заставили госпожу подскочить, и ее уже никто не держал. Рейнард взял получившуюся даму под руку. В тот же миг свет его Дара исчез. Перед Тормейном стоял прежний никчемный шут, играющий в короля, но не способный подчинить своей воле даже огонек свечи, и глядя на него никто не мог бы поверить в то, что произошло. Кроме того, силы, потраченной на украшение любовницы, хватило бы на магический поединок, причем сразу на обоих противников. Рейнард усмехнулся и подмигнул господину Камидасу. Вдруг повеяло сивухой и смородиной, и Тормейн вдруг обнаружил, что вино в его бокале превратилось в дешевый ягодный бренди. |
| Автор: Darion - 4.3.2016, 12:44 |
| // О да, почувствовать голодную ненависть со всех сторон - именно то, что хотел бы Араш, зайдя в храм какого бы там ни было божества. Гонец старался сдерживать затравленные оглядывания, зная, как сильно они раззадоривают охотников, но не всё может он держать в своих руках и невольно оглянулся, видя, как стражник вышел вслед за ним из этого... нет, всё же не храма. Берлоги, в которой собирается стая. Стая кого? Бывших магов, в этом нет сомнения, но магов измененных кем-то или чем-то настолько, что стали чуждыми своему же Дару. Мда, дела... Посланник снова потерялся в толпе, лавируя между людьми, словно маленький челнок между деревьями притопленного паводком леса и думал, крепко и непрестанно. То, что ему так бегать осталось недолго, курьер помнил. В лучшем случае, до рассвета, а потому и терять, в общем-то нечего. В столице он засветился и останавливает стаю лишь его возможный статус участника чьей-то свиты. Как только станет понятно, что он в самом деле курьер, его разорвут. В прямом смысле. Наверняка, когда они окружают жертву и та лишается магии, то оказавшийся без сил маг может разве что истошно верещать, а Маги-Меченосцы живут очень далеко отсюда и их изменившиеся мышцы и кости, ставшие продолжение их же клинков, ничем не помогут собратьям по магическому цеху. Да и затворников тех сотни две, не более. Их сомнут тысячи и десятки тысяч бойцов менее опытных, но наполненных энтузиазмом веры. Всё верно рассчитали божественные упыри, некому встать на помощь магам, а те, кто всё же может, живет в четырёх тысячах вёрст отсюда и даже Араш о них знает понаслышке. И те не захотят вмешиваться, почти наверняка. Партия магами проиграна до того, как цветные камешки фигур заняли свои положения на доске. Эти мысли плутали в голове Араша, когда он уже разглядывал резные личины и забавные моськи, развешанные за глазные прорези на плетённом барабане торговца. Что может сделать посыльный против замысла множества богов прибрать к своим рукам всё вокруг, включая его жизнь? По крайней мере, разобраться в том, как работает этот механизм по превращению магов в их полную противоположность. Знание, в общем-то сейчас бессмысленное, но может когда-нибудь пригодиться. Но самое главное, это поможет понять, куда девался Белег и кто ему в этом помог. Калейдоскоп масок сменял одно лицо другим, вызывая то одно, то другое воспоминание и только одна заинтересовала гонца - старика с размалёванной яркими красками шевелюрой. Если работает с ним, Арашем, может ли сработать с другим странником, идущим не своей дорогой? - Добрый день, Госм. - прошептал гонец и добавил уже громче, обращаясь к продавцу - Милейший! Вооон ту можно, полоумного старика? Да, вот на которую ваша помощница смотрит. И вон ту, одноглазого бога. Звонкие монеты перекочевали в руку торговца, а одна полетела наверх, чтобы быть пойманной ловкой ладошкой девочки и Араш только восхищенно поцокал языков, дивясь сноровке маленькой помощницы. А вот маски... Одноглазого предстояло нацепить на себя, вторую же вручить стражнику, который так и не представился. - Вот твой воитель, стражник. - Араш протянул маску вниз лицом, чтобы раньше времени тот не видел, какой именно вояка там изображен. А там... самый лучший из тех, кто ему сейчас нужен, чтобы победить собственную забывчивость. Или не собственную, это время покажет. В любом случае, забыть человека, которому служил много десятков лет нельзя и сейчас Араш силился понять по реакции стражника, в самом ли деле тот запамятовал или просто не хочет вспоминать из стыда или любой другой блажи. |
| Автор: Teodore - 4.3.2016, 16:51 |
| Кристоф замер в дверях, всем своим нутром чуя каждый шаг гонца. Даже не нутром.. Это словно бы.. запах загнанного, затравленного зверя, от которого просто за версту разит страхом и отчаяньем, словно бы вкус горячей, дурманящей голову крови, отдающей металлом, словно бы осязаемые ощущения судорог, пронзившие тело жертвы, на чьем загривке уже сомкнулись твои клыки, и пальцы ощущают слабые трепыхания, силящегося выбраться из захвата несчастного, ставшего ужином, словно яркое солнце, которое невозможно потерять из виду. Это некое, шестое чувство, без которого ловчий уже не может себя осознавать. Кристоф почувствовал, как теряет над собой контроль. Спокойно, друг, ты не жертва, пусть даже своих эмоций, ты охотник, ты ловчий, и ничто не встанет между тобой и твоей добычей. Весь город провонял отвратительными магами, будто столица, и так не отличавшаяся чистотой улочек, окончательно превратилась в свалку. Кристоф внимательно следил за горцем, безошибочно угадывая того в толпе. Его Дар был тускл, невелик сам по себе, а сейчас, такое ощущение, что и вовсе спрятался, будто рак отшельник в свой панцирь. Вестовой, в храме, искал кого-то.. Когда Араш вернулся, ловчий машинально кивнул, выражая свою благодарность, и взял в руки принесенную маску. Для проформы взглянув, что на ней изображено, он тут же нацепил ее на свое лицо, и в те краткие мгновения, пока оно еще было открыто, гонец не смог распознать абсолютно ничего. Самоконтроля стражника хватило, чтобы не выказать удивления по поводу не совсем той раскраски, которую он ожидал увидеть на своей маске, а в остальном план Араша провалился - ни тени узнавания, ни малейшего намека на смятение, или стыд - ничего. - Благодарю. Теперь скажи, кого ты искал, и если это будет возможно, то я устрою вашу встречу. |
| Автор: Darion - 4.3.2016, 17:37 |
| Пришлось улыбаться теперь Арашу, поскольку всё его общение с этим человеком было попыткой узнать что-то новое, но никак не необходимостью. Рангом не вышел, кем бы он ни был, чтобы остановить доставку послания от владыки небольшой горной страны к его императору. Увы, тут работают иные мерки, чем привычные "хочу пропущу, не хочу не пропущу.", будь гонец хоть трижды магом. Кстати, он и есть трижды. Провалившийся план не должен был работать сразу, но кое-что он определил уже сейчас. Этот человек забыл значимую долю своей жизни не по своей воле. Отрицательный результат тоже принес знание, хоть и совсем немного. Интересно, они все такие, обрубленные? - У меня послание от Владыки Рейнарда к Императору Кенету, стражник. - снова чуть кивнул ловчему, теряя к тому интерес уже как к объекту изучения. - Послание частично устное, частично материальное и передать имею право только получателю. Ты всё ещё можешь выполнить свою часть договора? Глаза гонца смотрели с откровенной усмешкой уже успокоившегося человека, который нашел выход из непростой ситуации. И хоть бойцы из магов всегда были так себе, а этот на воина точно не похож, но страх уже улёгся в его голове осознанным опасением. Да, бояться тут было нечего, а учитывать чужие возможности стоит. Карнавал пока защитит, а как закончится, так его, Араша, уже тут не будет. Всё просто и, вероятно, очень обидно складывается для убийц магов. Араш осознавал, что перед ним пёс, который не смеет пока что даже рычать и его это вполне устраивает. Биться за душу ловчего курьер явно не собирался. Это не его бой и никто его в союзники не упрашивает. |
| Автор: Teodore - 5.3.2016, 06:25 |
| - Как ни странно, могу. Я не жалкий кнехт, стерегущий ворота. Его императорское величество, владыка Кенет снабдил нас необходимыми инструкциями. Не мне говорить тебе, что карнавал имеет важное политическое значение. И условия праздника позволяют устраивать встречи, не боясь нападения. И мой долг не только служить и защищать императора, но и помогать ему. Отойдя чуть в сторону, в небольшую нишу у дверей храма, где было не так светло и не так многолюдно, Кристоф сделал Арашу приглашающий жест. Чертов карнавал портил все веселье, словно заноза в тех местах, где ее быть не должно. И не то веселье, чем тешил себя простой люд, хватающийся за любую соломинку, дающую шанс отвлечься от постылой однообразной жизни. Нет, Кристоф думал о настоящем веселье, азарте схватки. Пусть этот маг, стоящий перед ним, не был особо силен, но так хотелось наброситься на него, выпить душу, сломать кости, уничтожить его.. Однако, этот убогий праздник заставлял держать себя в руках и делать все возможное, для исполнения возложенных на него обязанностей. - У великого владыки не так много времени, чтобы терять его на таких.. сборищах. В данный момент он занят важными вопросами, и не мне решать можешь ли ты побеспокоить его, или нет, но я могу отвести тебя в приемный покой, где люди более высокие, чем я, решат. Это лучшее, на что ты можешь сейчас рассчитывать. Согласен? |
| Автор: Darion - 5.3.2016, 15:25 |
| - Я могу, как минимум, рассчитывать на самостоятельный поиск адресата. Слоняться по храму, задавать вопросы. Внимательно смотреть по сторонам. - пожал плечами гонец, совсем-совсем не собирающийся никуда идти за тем, кто его глазами на куски рвёт и определенно не желающий давать тому какие-либо разрешения, пока законы Маскарада его защищают. - И никто не сможет мне помешать, потому как я не нарушаю ни-че-го. Вот лучшее, на что ты можешь рассчитывать, так это то, что я не буду шуметь в храме, провоцировать на действия охрану и выставлять вашу свору в идиотском свете перед делегациями других государств. Хороший вариант, между прочим. Но я пойду всё же с тобой. Веди. Вообще на ум Арашу приходило только желание ответить железом на железо этим упырям, сколь угодно высоко задирающим нос. Убивать обессиленных магов и считать это достойным занятием всё равно что приписывать себе лавры великого воителя, вырезая лазарет. Примерно такое же презрение они и заработали сейчас от Араша. Много чего ещё подмывало сказать, но лучше потом просто показать что стоят эти храмовники, когда к ним готовы. Останавливал сейчас и Маскарад и то, что за курьером тянулась невидимая кровавая линия, связывающая его и госпожу Садалайру. И найти Белега сейчас было куда важней собственных амбиций и желания сорвать эту кровожадную самодовольность с лица храмовника, желательно, вместе с самим лицом. Гонец трижды глубоко вздохнул и выдохнул. Спокойно. Время резать глотки придет после Маскарада. |
| Автор: Teodore - 10.3.2016, 09:51 |
| Кристоф едва заметно усмехнулся и повел плечами, словно силясь выказать какую то эмоцию, значение которой он сам еще не до конца понимает. - Его величества здесь нет, у него дела, как я и сказал. У алтаря двойник. Все, довольно слов! Нырнув в нишу у стены, в который были видны запертые сейчас двери, ведущие в закрытые для непосвященных части Храма, Кристоф протянул руку в сторону горца, делая приглашающий жест. Дождавшись его реакции, он подпустил того поближе, и мягко положил свою ладонь на плечо Араша, словно прикосновение матери, предостерегающей своего ребенка от опасностей, но в то же время, по напряженной позе ловчего было видно, что он или готовиться к каким то решительным действиям, или едва сдерживается, чтобы тут же к ним не приступить. - Держись поближе, и смотри не потеряй меня... и не тревож гостей понапрасну - сказав это, Кристоф подступил еще ближе, произнося последнюю фразу почти шепотом, отчего ему пришлось близко наклонить свою маску к маске Араша. |
| Автор: Darion - 10.3.2016, 10:56 |
| - Веди. - негромко повторил Араш, убирая руку стражника с плеча и самостоятельно прихватывающего того под локоть. Он всё же курьер, а не струганая деревенщина и беспокоить не своих гостей собирался только при крайней на то необходимости. - Ты сам не потеряйся, бывший маг. И шагнул в темноту вслед за стражником, хоть сердце и заныло тоскливо в предчувствии нехорошего. Затем нервно улыбнулся и тихо, сам себе под нос пробурчал начало очень старой, но такой подходящей сейчас песни: - Темнота впереди, подожди! Там стеною - закаты багровые, Встречный ветер, косые дожди И дороги, дороги неровные. - улыбка с лица сошла. Что-то не ладилось во всей этой картине. По всем признакам, такое "кровопускание", какое организуют эти "единые" должно быть расценено Маскарадом как вред здоровью и принуждение, поскольку никто из магов, понятное дело, на такое добровольно не согласится. Это означает только то, что утечка происходит по разрешенному каналу обмена энергией мага и окружающего мира. Естественно, маги не запрещают сами себе подпитываться от всего вокруг, поэтому любой обмен... как у сообщающихся сосудов, будет в сторону выравнивания. И если раньше маги забирали силы, потому что тратили их на всё подряд, то сейчас эти вот сосут энергию по тому же каналу. Кривая идея, недоработанная, но на первый взгляд, объясняет немало. И пробовать что-то с этим сделать можно пока эти упыри рядом, потом никак не проверить. Не проверить что? Может ли он, Араш, не дышать или не жить? Дар, хоть и трижды чужой, стал частью его естества, отказаться от его части вот так, на ходу, может быть не только сложно, но и опасно. Выбора только нет. С новой угрозой надо работать по-новому. Араш на секунду задержался, прислушиваясь к тому, откуда его Дар, он сам, если быть точным, сейчас пытается набрать энергии... и перекрыть этот канал, хотя бы на время, чтобы сравнить с интенсивностью оттока сил к храмовнику. Если первые опыты покажут хоть какое-то влияние, то надо будет их отложить на более спокойное время или безвыходную ситуацию. Есть проблема, найдется и решение. |
| Автор: Zybr - 10.3.2016, 16:58 |
| Цитата(Риан) - Ты что же, полагаешь императора заморским зверем, на которого можно просто прийти посмотреть? – полюбопытствовал Рейнард, однако в голосе его не было достаточно жесткой издевки. Скорее попытка человека, уже знающего о своем поражении, сохранить за собой хоть что-нибудь. Сайдалара выбрала верное оружие и не промахнулась, нанося удар. Он шутливо развел руками в недоумении. Трудно было сказать, для кого Рейнард продолжает шутить. Это маленькое представление, как и все его дурашливые выходки, не предназначалось ни Тормейну, ни женщине, ни свите. Может быть, такова была его натура, а может быть, рядом с ним всегда незримо присутствовал брат, и владыка попросту не мыслил себя в полном одиночестве. Далеко или близко, живой или мертвый, Белег в любом случае был единственным человеком, чье мнение интересовало его старшего брата, и ради того, чтобы поддержать веселье, тот без сожалений мог стать идиотом в глазах всей страны. Представление для одного зрителя, в котором все окружающие были не более чем актерами. - На что только не пойдешь ради любимой женщины брата! – посетовал он громко, изображая человека, доведенного до отчаяния дамскими капризами и причудами. – Или своей любимой женщины, - он хитро улыбнулся, заставляя Сайдалару вновь залиться краской до самых корней волос. Непонятливых в этом зале не было. – Даже на нарушение этикета, за которое в приличном обществе могут и войну объявить! Но, милая Дара, ты же не собираешься идти на праздник в таком виде? Ничего не произошло. Для девок с подносами, для работяг, тянущих пиво за столами, которые обслуга не успевала даже отмыть, для хозяина заведения, даже для Гара, втянутого в чужие игры, но не для Сайдалары и Тормейна. По правде говоря, ослепительное сияние чистой силы, должно быть, не осталось незамеченным чувствам магов не только в «Кабаньей Голове», но и на другом конце улицы. Так расходятся по воде круги от упавшего в воду не камешка, но целого отколовшегося утеса. Как по команде взгляды всех собравшихся замаскированных чародеев обратились к столику в углу. Рейнард раздраженно отмахнулся от них, и изумление в глазах под масками сменилось растерянностью: «Было? Померещилось?». И Тормейн, и Сайдалара видели, что этой силой он распоряжается не так уж и искусно, но на замысел умения хватило. Рейнард взял со стола две ложки, бросил их на пол, а упали они уже в виде двух проворных девиц, одетых как самые заурядные служанки. Тут же вскочили на ноги и с невероятной скоростью засуетились вокруг Сайдалары. Мужской глаз едва ли мог понять, чем заняты эти волшебные помощницы, но не более чем через минуту они синхронно отступили на шаг, поклонились своему создателю, а тот, не глядя, щелкнул пальцами, и на пол с легким стуком упали две деревянные ложки. Рейнард придирчиво оглядел результат своих трудов. Таинственным образом платье Сайдалары Рил сменило цвет на лазурный. Следы сегодняшних потрясений на ее лице скрыли умело нанесенные тени, белила, румяна. В затейливо уложенных волосах заиграла бликами сеточка с сапфирами, и сапфиром стал камень в серьге. Теперь госпожа Рил выглядела куда более готовой к выходу в высший свет, чем сам Рейнард, и все же он был чем-то недоволен. Странное движение руками - Сайдалара ощутила вдруг невыносимый зуд, всего на несколько мгновений - и вдруг вырез ее платья стал выглядеть куда интереснее, потому что грудь госпожи совершила путешествие во времени лет на десять назад. Другие части тела, отправленные в прошлое, заставили госпожу подскочить, и ее уже никто не держал. Рейнард взял получившуюся даму под руку. В тот же миг свет его Дара исчез. Перед Тормейном стоял прежний никчемный шут, играющий в короля, но не способный подчинить своей воле даже огонек свечи, и глядя на него никто не мог бы поверить в то, что произошло. Кроме того, силы, потраченной на украшение любовницы, хватило бы на магический поединок, причем сразу на обоих противников. Рейнард усмехнулся и подмигнул господину Камидасу. Вдруг повеяло сивухой и смородиной, и Тормейн вдруг обнаружил, что вино в его бокале превратилось в дешевый ягодный бренди. Сначала Тормейн был поистине поражён сотворёнными чарами. Отчасти потому что направление такого количества силы на сущую показную ерунду было в понимании мага верхом идиотизма. Он всегда считал магию великим даром, отличительной меткой великих людей и эта сила не должна терпеть подобное безрассудство. С другой же стороны поразительным было то, какой эффект проявился после колдовства. Неужели всё здесь было частью маскарада? Но что тогда поддерживало такое количество затрачиваемой энергии? Откуда она черпалась? Но больше всего Тормейн был поражен тем, что трюк провернул это ничтожество Рейнард. Как оно вообще смог сотворить подобное? Для этого он должен был иметь силу своего брата-близнеца. Или же энергия была заранее для него подготовлена, а потому исчезла, как только её воспользовался. Но какой в этом смысл? Брови Тормейна поднимались всё выше, когда мысли о произошедшем пытались выстроиться хотя бы в подобие единой цепи в голове чародея. Но по крайне мере Камидас хотя бы не открыл от удивления рот, хотя в какой-то момент и был близок к этому. Затем же он всё-таки взял себя в руки и вновь нацепил маску холодной надменности. На языке вертелись колкости, которые любой другой на месте Тормейн уже неприменно бы бросил, выражая своё отношение к произошедшему. Та же Сайдалара, чьи неотёсанные манеры Камидас не так давно имел возможность в очередной раз лицезреть. - Полагаю, что это театр одного актёра,- учтиво заметил Тормейн, и, поставив бокал на ближайший столик, отправился в свою комнату. Подобную чепуху чародей более лицезреть не желал - пусть ею тешутся дураки. Камидасу же необходим был отдых. Его предчувствие буквально кричало, что всё случившееся с чародеем сегодня лишь начало. |
| Автор: Риан - 12.3.2016, 03:10 |
| Послышался стук небольшого твердого предмета о пол, словно камешек упал и покатился прочь. Вдруг и Араша, и Кристофа накрыла волна головокружения – пропали пол и потолок, стены и пространство за ними, пропало все, кроме двоих, увязших, как пчелы в варенье, в пугающем состоянии небытия. Или бытия, но нигде и никогда. Должно быть, такова и есть на деле Бездна, которой чародеи пугают своих маленьких учеников – ни чудовищ, ни злобных богов, ни даже света или тьмы, только пустота, отрицающая самую суть течения жизни. Ощущение это не продлилось достаточно долго, чтобы его можно было в полной мере осознать, а осознав – лишиться рассудка; по правде говоря, ни Ловчий, ни посыльный не могли бы сказать, сколько времени утекло вникуда, прежде чем земная твердь вновь заняла свое место. Одного мгновения было бы слишком много, а вечности – маловато, в целом же достаточно, чтобы воспоминание о прикосновении к изнанке мира осталось на памяти таким же несводимым пятном, как клеймо остается на коже. Первым ощущением была вынужденная неподвижность. Должно быть, так чувствует себя замурованный в каменной толще или лягушка, вмерзшая в лед: нет ни оков, ни ремней, но тебе не шевельнуться, потому что нет сил сдвинуть с места немыслимую тяжесть. И это чувство не становилось слабее. Дар Араша по-прежнему оставался глухим и слепым. Повеяло холодом, и замедляющаяся круговерть перед глазами наконец сложилась в своды, но уже не храма, а пещеры. Пещера, правда, ненамного уступала этому храму размерами, но в остальном выглядела настолько обычной и нормальной, что у любого мага при виде этого творения природы мог открыться талант к преобразованию материи. Расцветить базальтовые стены прожилками и вкраплениями, раскрыть соцветия жеод, превратить бесполезное пространство в логово музыкального инструмента, играющего с отраженным звуком, как кот – с солнечным зайчиком… В конце концов, пробить дыру в каменном потолке и впустить сюда настоящий свет. Увы, пока единственной достопримечательностью базальтовой пещеры, лишь слегка приспособленной под нужды человека, был мужчина средних лет, поглощенный своим делом – сосредоточенным простукиванием бочек, расставленных вдоль стены. Гостей он заметил не сразу, а заметив, резко обернулся. Если двое мужчин, появившиеся на ровном месте из ниоткуда и застывшие на середине шага вперед, удивили его, то этот господин мог бы соперничать со статуей в мастерстве сокрытия своих истинных чувств. Зато раздражение, сменившееся гневом, не заметить было невозможно. Незнакомец быстрым шагом пересек пещеру и, внимательно оглядел одного и второго, и вдруг поприветствовал Кристофа точно рассчитанным ударом под дых, а когда Ловчий безо всякой магии превратился в рыбу, выдернутую из воды – пустил в ход палку. Предназначенная для бочек, она и по живому телу работала неплохо. И кем бы ни был взбешенный дядька, божественное возмездие в его адрес запаздывало, а может быть, и вовсе потерялось в дороге. - Недоумки! Тупицы! Выродки! – каждое слово сопровождалось веским деревянным аргументом. – Уже пятый за сегодня! «Всех до единого схваченных колдунов доставить в Эренсию» - это что, очень сложный приказ? Куда я должен размешать этого сучьего сына, если велено освободить клетки? Ответов он, впрочем, особо не ждал, и сорвав злость на Кристофе, обратил внимание на предмет разговора – Араша, и осмотрел его с холодной придирчивостью мясника, выбирающего лучший кусок на прилавке. - Из него получился бы неплохой боец, - заметил незнакомец с некоторым разочарованием. – Но ради одного никто не будет проводить обряд. Так что убей его. Здесь. Сейчас. Он снова стукнул Кристофа, но на сей раз не палкой, а небольшим амулетом на длинной цепочке. В тот ж миг к Кристофу вернулось повиновение его собственного тела, и, наконец, завершился сделанный несколько минут назад шаг. Араш по-прежнему остался стоять застывшим в янтаре муравьем. |
| Автор: Teodore - 12.3.2016, 14:42 |
| - Твою мать... - едва слышно выдохнул Кристоф, слегка сгибаясь и схватившись за ребра, после того, как тиски паралича отпустили его тело. Не сказать чтобы палочные пироги были чем-то внове, да и убить его, все таки, не пытались, но саднить теперь будет с неделю, не меньше. Ладно, бывало и побольнее. Надо бы только унять гнев. Сорвав с лица маску, и заткнув ее за широкий кожаный пояс, ловчий вытянулся, принимая вид исправного честного служаки, ставшего жертвой обстоятельств, и всеми силами демонстрировал, что думать это, прежде всего, прерогатива начальства, а он, человек маленький, его дело исполнять приказы, чем он, кстати, успешно, и занимается. - Ничего про Эренсию нам не говорили. Приказ был один, как всегда, хватать всех магов и тащить сюда, вот, даже "туннели" нам выдали. И если я не первый, кто сюда с добычей пришел, значит и другие про Эренсию не слышали. С отвращением посмотрев на спесивого мужика, Кристоф разминался, приводяв порядок мышцы, которые, казалось, словно задубели после телепортация. Жуткое чувство, учитывая, что все это могло быть просто воображением. Услышав приказ убить гонца, ловчий замер, удивленно глядя на старшего: - Как убить.. Так ведь карнавал же?.. - он глянул на палку в руках мужчины, потер ребра, и застыл, задумчиво покачав головой. Буквально через пару ударов сердца Кристоф продолжил говорить - Я ведь его и пальцем тронуть не успею, как праздник накажет. Да и.. это, допросить бы его надо. Перед тем, как схватить его, я узнал, что это вестовой с посланием к его императорскому величеству. Надо вытащить из него все, что получиться, а там эта погань и сама сдохнет, знаю я наших мастеров... |
| Автор: Риан - 12.3.2016, 20:17 |
| Вивет, ищущий знаний Несколько лет назад, случайно узнав о желании Вивета научиться грамоте, отчим хохотал до слез. Ох и шутник этот парень! А как насчет вышивания золотыми нитями по шелку? Или, может, пасынок простого бондаря хочет заделаться художником и малевать голых баб с утра до ночи? Еще можно стать зведочетом – вот полезное дело! Спи день-деньской, а по ночам считай звезды на небе! Осмеявшись, отчим здорово поколотил его, чтобы выбить из головы всякую дурь, пригрозил в следующий раз покалечить, и на этом вопрос будущего Вивета был закрыт раз и навсегда: свое благополучное детство и сам факт того, что добрый дядя не придушил выродка в колыбели, а позволил расти рядом со своими детьми, Вивету предстояло до конца жизни отрабатывать в мастерской, не добравшись даже до подмастерья. Чего-чего, а подходящей его уму работы там всегда было в достатке. Мирон-Тал, хотя и был городом небольшим, и каждое событие здесь обсуждалось по многу недель, все же никак не мог называться темным и невежественным захолустьем, поскольку среди его жителей было целых пятеро грамотеев. И мир, конечно же, не без добрых людей, и все в городке приходились друг другу слишком близкими соседями, чтобы задирать нос, а потому никто не отказал любознательному мальчишке в благом начинании. Но соседи должны помогать друг другу, ага, а что мог предложить им взамен сирота при живых родителях? У каждого был свой ответ на этот вопрос. Судья хотел денег, мытарь был согласен на обмен, а после того, как назвал свою цену глава города, мир Вивета уже никогда не стал прежним. Четвертой книжницей была жрица, Мать Гайсента. Мальчику она казалась взрослой, если не престарелой, на деле же служительнице Единых не было и двадцати пяти. Ее цена книжной науки оказалась приемлемой, и в течение года Вивет, закончив черную работу в мастерской отчима, вместо улицы шел в храм, где его ждала ежедневная уборка, а затем – долгие часы чтения священных книг. Голос жрицы никогда не срывался на крик; ее нежные, не знавшие тяжелой работы пальцы скользили по строчкам мягко, словно каждая буквица была живой, и иногда ласково ерошили волосы ученика. И годы спустя, когда ветер доносил запах храмовых благовоний, Вивету порой чудился этот гол ос, терпеливо, раз за разом читающий ему по слогам: «Ли-ма пра-вит во-да-ми. Нис ца-рит над ве-тра-ми…». За год занятий мальчик хоть по разу, но прочитал все три храмовые книги и выслушал от Гайсенты бесконечное множество сказок о том, чем занимались Боги до того, как объединиться в Союз. Удивительным образом именно в это время мир вокруг него начал меняться, словно его посыпали с небес волшебным порошком или осенили божественной благодатью. Во-первых, наставница из просто взрослой тетеньки превратилась чудесным образом в молодую, привлекательную женщину, а дурочки и задаваки, которыми мальчишки-ровесники всегда считали девчонок, вдруг одна за другой обернулись юными девицами на выданье. Перемены коснулись и самого Вивета – начиная от голоса, в котором звонкий мальчишеский самовольно чередовался с мужским, и заканчивая последним разом, когда отчим посмел поднять на него руку или заявить свои права как на раба. Ценой осознания себя одним из тех проклятых колдунов, разрушающих мир и влекущих к гибели все человечество, стало прощание с храмом и книгами. Какой бы милой ни была Мать Гайсента, священные тексты не оставляли возможности понять неправильно божественные указания о том, что следует делать с теми, кто пытается извратить природу людей, вещей и событий магическим вмешательством. Или даже не пытается, а просто способен. Несколько долгих лет приобретенные знания пылились без дела в самом дальнем углу чулана виветовой памяти: читать в Мирон-Тале было попросту нечего, пока однажды, за три дня до своего двадцатилетия и за две недели до начала Карнавала Вивет не проснулся от ощущения тяжести на груди. Было тихо и спокойно; в чердачное окно мастерской заглядывала луна и в ее свете глаза существа, сидящего на груди у парня, отсвечивали серебром, но этого света было недостаточно, чтобы понять, какой зверь пробрался сюда и что он держит в зубах. Что-то продолговатое и светлое… Кость? Зверь склонил голову в почтительном приветствии, уронил свою ношу, оказавшуюся свернутым в трубочку листом бумаги, плавно развел кожистые крылья… и рассыпался на несколько десятков серебряных монет, оставив на память несколько клочков серой пушистой шерсти и едва заметные царапины похожих на кошачьи когтей. Монеты запрыгали по полу, зазвенели, попрятались в солому и одеяло, но большая часть все же осталась. Настоящие, серебряные монетки, каковых парень к своим двадцати скопил за жизнь ровно двенадцать штук. Бумага оказалась исписана крупными заглавными буквами, и не без труда, но Вивет все же сумел сложить их в слова: «Мой дорогой друг Вивет! Я наблюдал за тобой недолго, и мне становится не по себе от того, сколь сильно ты похож на своего отца. Верно, это оттого, что у него нет других сыновей. Надеюсь, что смогу устроить вашу встречу и семья воссоединится. Твоя мама… Однако, предлагаю не доверять всех тайн ненадежным рукам. Нам следует встретиться на Карнавале в Эренсии, в 32 день последней луны. Кабак «Два Коня». На закате. Пусть это будет встреча наедине. И да, отец просил послать тебе немного денег, ведь мы встречаемся на празднике». Тридцать второй день последней луны Вивет провел в пути, останавливаясь только затем, чтобы наскоро перекусить. Он впервые покинул родной город, шел или ехал с попутчиками добрых половину месяца и, казалось, был отделен от той, прежней жизни в Мирон-Тале не только расстоянием, но и переменами, что неизбежно случаются с человеком, начавшим самостоятельную жизнь, в которой больше нет запретов и указов, но есть цель и свобода. Шпили дворца и колонны главного храма империи маячили на горизонте с самого утра, но к северным воротам парень подошел уже на закате и мог утешаться только тем, что их, по крайней мере, еще не закрыли на ночь. Он уже повидал несколько больших городов, но Эренсия могла поразить воображение и более опытных путешественников не только своими размерами, но и безумным смешением всех стилей, приемов, находок зодчества, какие только были изобретены жителями подвластных и окрестных земель. И таковы же были люди, заполонившие ее улицы пестрой рекой разных лиц, нарядов, уборов. О третьем эренсийском чуде – таких же безумных ценах на все блага, товары и удовольсвия – Вивету предстояло узнать чуть позже. Никогда прежде он не видел в одном месте столько золотого шитья, столько красивых женщин… И столько магов. Да, магов. Пусть Вивет был не лучшим из лучших, по крайней мере пока, но чутье безошибочно подсказывало ему, что здесь из собралось немеряно. Едва ли не каждый десятый прохожий лучился Даром, а в кабаках, забегаловках и приличных заведениях колдуном был едва не каждый третий, и все они вели себя как ни в чем не бывало. Исключением не стали и «Два Коня» - довольно-таки скромное местечко, предлагающее гостям дешевую выпивку и простую сытную снедь. Свободных мест не было – за столами сидели и ждали чего-то, растягивая кружку пива или бренди, чтобы не опьянеть слишком быстро, все те же разномастные колдуны, разбавленные ни о чем не подозревающими простолюдинами. Но решительно никто не поднялся с жесткой березовой скамейки, не распростер объятия и не воскликнул: «Вивет, сынок! Я так ждал встречи!». Единственной, кто обратил на парня внимание, была усталая девушка с подносом, предложившая «Все за полцены, если берешь навынос». |
| Автор: Риан - 13.3.2016, 11:05 |
| Араш и Кристоф Против ожидаемого, обсуждение прямого приказа не вызвало новой вспышки гнева. Напротив, он расплылся в широкой, но неискренней улыбке. - Отрадно, - особого воодушевления в этих словах не было, но коль устав предписывал похвалить отличившегося умом Ловчего, приходилось хвалить. – Отрадно слышать, как такой верный человек печется о благе императора. Бдительность, - он повесил палку на пояс и вытащил что-то из кармана, - честность, верность – вот столпы, на которых стоит империя. Кто твой командир, сынок? Получив ответ, он закивал, словно так и думал, и ободряюще похлопал Кристофа по плечу, а точнее, по загривку, где встречаются спина и шея. Кристоф почувствовал болезненный укол, словно в него воткнули небольшой гвоздь… Слишком поздно, чтобы сопротивляться или возражать. Судорога прокатилась волной от холки до самых пяток и кончиков пальцев, и не удержавшись на ногах, он прямо, как поставленное стоймя бревнышко, повалился на пол. От всего тела подвластной Кристофу осталась только верхняя половина головы, все остальное не годилось ни на что, кроме как болеть каждой сведенной мышцей с каждой секундой все сильнее. Он много раз видел в деле и применял сам артефакты, которые командир называл «пчелками». Они представляли собой мешочек размером с орех, с одной твердой половиной, за которую его следовало брать, и мягкой. «Пчелку» прихлопывали к жертве, лучше поближе к позвоночнику, после чего острая коническая игла оставалась в теле, а оболочку можно было просто выбросить, точь-в-точь как тельце потерявшей жало пчелы. Результатом правильного применения этой игрушки становилось превращение особо буйной жертвы в этакую деревянную куклу человеческого роста, совершенно беспомощную, немую и способную только пялить на тебя глаза с такими огромными зрачками, что радужка казалась не шире волоса. Так на Кристофа смотрели многие мужчины и женщины, иногда – дети. Позже, когда отряд с пленником отходил достаточно далеко от посторонних и иглу вынимали, чтобы доставить жертву живой, все они были уже неспособны сопротивляться, а все больше начинали рыдать, бессвязно умолять о чем-то или просто теряли сознание. Впрочем, некоторых «пчелки» убивали за несколько минут. Возможно, если бы Крис или его командир раньше знали, как это работает, им бы не казалось такой уж хорошей идеей устроить привал, положив живое полено с глазами отдохнуть в тенечке. Зато стало понятно, почему все попытки дать жертве воды или поделиться припасами не имели решительно никакого успеха. На лице мужчины, чьей обязанностью было, вероятно, распределение всего и всех прибывающих через «тоннели», на положенные им места, отразилось нечто вроде легкого сожаления. Так мастер смотрит на сломанный инструмент, прикидывая, можно ли его починить, или стоит выбросить. Схватив Кристофа за ноги, он оттащил тело чуть в сторону, чтобы не мешало ходить, и повернулся к Арашу. Этот не вызывал у смотрителя не больше интереса, чем очередной бычок – у мясника. Смотритель достал еще один шарик, и небрежным, привычным движением расплющил его между лопатками посыльного. Араш почувствовал укол боли, словно его ужалила пчела размером с воробья. Затем его так же стукнули амулетом-ключом, и оцепенение начало проходить. Смотритель сделал ленивый шаг в сторону, прикинув, куда должно упасть второе тело, и стал ждать, думая о своем, но что бы ни было причиной этого странного столбняка у Кристофа, Араш не чувствовал ничего, с чем не мог бы справиться. По-прежнему лишенный возможности пользоваться Даром, он, тем не менее, с каждым ударом сердца убеждался, что жив, здоров, свободен и находится в своей воле. По крайней мере, не менее, чем обычно. |
| Автор: Vivan - 13.3.2016, 16:45 |
| "Два Коня" вызвали у Вивета лишь одно чувство - растерянность. Наконец он прибыл туда, где должна была состояться встреча, которая изменит его жизнь, но помимо "следует встретиться" никаких указаний не было, а о своих действиях по прибытию сам Вивет не задумывался. - Одно пиво, будьте добры, - обратился он официантке, одновременно с этим оглядываясь по сторонам в поисках матери. В конце концов, она не писала, что встреча с отцом произойдёт именно здесь. Да и место, где можно присесть, было бы неплохо найти. |
| Автор: Darion - 14.3.2016, 10:53 |
| Застывший в киселе чьего-то заклинания, Араш не без труда, но удержался от пары ругательств, так и крутившихся на языке. Воистину, с кем поведешься, от того и наберешься, а последнее время ему попадались удивительные сквернословы. Суровый дядька, играющий роль сурового же сотника, как он её себе представлял, дубасил кровожадного упыря под безразличным, каким-то рыбьим взглядом курьера. Когда надо бояться, его всегда охватывала предельное равнодушие к происходящему. Не мобилизовало гневом, не развозило страхом. Только спокойный ток мыслей, будто направляемые чьей-то рукой. Доброго учителя? Злого гения? Какая разница. Это позволяло думать, а не дёргаться, хоть сердце уже и забилось чаще, а на лбу выступили первые бусинки пота. Тело готовилось... к чему-то, а мозг размышлял обо всём на свете разом и ни о чем конкретно. Были мысли, что вот так ничего не устоится, эти обмылки от людей, убийцы магов, ничем не будут вскоре отличаться от самих магов, установивших диктатуру и полную безнаказанность своих безумств. Чем они в итоге будут отличаться? Одни адаптируются под действия других, затем наоборот и это всё только будет означать образование двух лагерей, бьющихся на уничтожение. Молодцы прямо, дальновидно-то как. Вот только упыриные божества будут на стороне своих магососов, что ставит разрозненные королевства вечно спорящих друг с другом магов в положение хоть и более удачное в военном искусстве, но более уязвимых с точки зрения утечки рабов. Да, рабов, по-другому к обычным людям они не относятся. Что это значит? А только то, что оба лагеря не правы. Магам надо делиться властью, а нормальному люду вести себя по-человечески, выработав с магососами рецепт действия... нет, рецепт преследования совсем зарвавшихся магов. Но для этого нужен диалог, общение, а не полное уничтожение, как только завидели. А диалог такой появится как только стороны поймут невозможность взаимного убиения. Нужна идея, которая позволит им объединиться, возможно, это будет другая религия, например. Ладно, это всё хорошо, но что делать лично ему и прямо сейчас? Оооо, это самое приятное. Ему сейчас предстоит выжить и завершить эту грешную доставку их проклятому императору. Но сначала... Араш напряг все доступные мышцы, как только что делал упавший безымянный стражник и начал заваливаться в отведенное место, даже не пытаясь подправить направление полёта. Опытный палач знает, куда должно упасть тело и любое изменение планов вызовет подозрение раньше времени. Вот только тело не долетит, а сделает подшаг чуть за спину, а оказавшиеся внизу руки подхватят каждая по одной ноге и курьер выпрямится, отправив упыря мордой в пол, как учат отправлять часовых. Инстинкт подскажет закрыть лицо руками или, если он опытный, упасть не головой в пол, а на плечо, согнувшись и пытаясь достать оружие или даже крикнуть. И это сработает, если обезвреживающий, то есть Араш, не будет готов к такому повороту. Но он будет и короткий пинок прямо промеж удерживаемых ног поставит точку в том, кто кого тут избивает. В теории. Практиковать же надо регулярно, что Араш и решил выполнить. Всё равно этот ублюдок не хочет считаться с его жизнью. Пусть теперь не считается с возможным потомством. |
| Автор: Риан - 16.3.2016, 02:21 |
| Казалось бы, если человек взял в руки палку, то должен уметь с нею обращаться, иначе это оружие будет направлено на него же и может больно ударить по голове, но в этом месте, похоже, действовали свои порядки. Смотритель не был бойцом. Всю грязную работу за него делала сила, управляемая амулетом, который сейчас вылетел из рук и раскололся на части при встрече с базальтовым полом, человеку же оставалось только решить, куда отправится прибывший "тоннелем" застывший гость. На случай неприятных неожиданностей, таких, как оспаривание приказов, при нем был целый набор таких же простых в применении вещиц. Смотритель нелепо взмахнул руками и шлепнулся на живот, с хрустом приложившись лицом о пол, и на этом бой был окончен. Араш остался один с двумя беспомощными телами. Незнакомец лежал у его ног, не двигаясь, и пребывая, похоже, в блаженном неведении насчет своего сломанного носа, а может быть и челюсти; Кристоф был в сознании и видел все от начала до конца, но не мог ни двигаться, ни говорить. Все это происходило посреди пещеры, из которой вели в разные стороны пять проходов. Места здесь хватало, а вот все обстановки - бочки, какие-то мешки, и совершенно обычный на вид стол с табуретом у стены. Ни охраны, ни наблюдения не было видно. Чутье, не магическое, а самое обычное, в сочетании с опытом путешествий в горах, подсказывало Арашу только три факта. Во-первых, это место очень большое и он находится далеко от синего неба и зеленых лугов. Во-вторых, скорее он находится на большой высоте, чем на глубине. И в-третьих, чем бы ни были ходы в скалах, Араш мог не сомневаться - это место его ненавидит, и он здесь такой же чужой, как кот на собачьей свадьбе. |
| Автор: Darion - 16.3.2016, 14:20 |
| Где бы это место не находилось, и что бы ему там не нравилось, Араш был жив, свободен, а значит ещё ничего не закончено. Гонец не стал доверять себя шаткой потере сознания такого храброго с беспомощными противника и сел сверху на тело, больно упершись коленом в позвоночник, чтобы завести руки смотрителя за спину и перехватить в сведенных вместе локтях его же ремнем. Затем встал, перевернул набок, проверил, нет ли под ним оружия и достал складной нож из сумки. - Ну что, стражник, нравится положение? - лезвие ножа блеснуло маслянистым отсветом и курьер снова наклонился к смотрителю, чтобы перерезать тому шнурок на штанах и пуговицы, если есть. Очень тяжело убежать, когда штаны приходится поддерживать. Затем прохлопал по карманам, но залезать в них не стал, всякие сюрпризы могут быть для чужих рук, а вот аккуратно разрезать карман ничто не мешает. Так, потроша содержимое и выкладывая рядом со смотрителем, Араш думал. Только вот всё же надо на секунду задержаться, чтобы вытащить из спины иголку и, тихо ругаясь, выбросил её подальше, после того, как вытер с неё свою кровь. Посланник покосился на стражника и добавил: - Используете артефакты магов, чтобы бороться с магами. И не знаете, что артефакт, давно сделанный и не использованный, теряет силу. Теперь Араш решил заняться стражником и связать руки ему. - Понимаешь, я должен доставить послание. От своего Владыки вашему. Понимаешь? - курьер наклонился к лежащему стражнику. - Я не смогу сделать это, если какой-то упырь убьёт меня. Поэтому твой начальник, вот тот в луже крови, связан. Это первое. Второе, ты уже мертвец, тебя свои же расчленят просто за подозрение в том, что помог мне, невыполнение приказа и так далее. Подумай об этом. И третье, я верну тебе подвижность после того, как поклянешься не причинять мне вреда по крайней мере, пока я не выполню эту грешную доставку. Глазами вверх и вниз если клянешься, влево и вправо, если нет. Я подойду через десяток ударов сердца. Есть время подумать. Сказав это, Араш решил быстренько оглядеться, заглянуть в пару ближайших тоннелей и даже принюхаться к бочкам. |
| Автор: Риан - 16.3.2016, 22:32 |
| Тормейн Орн'Камидас Рейнард только усмехнулся, взял свою обескураженную даму под локоть и удалился прочь; за ним, держась на почтительном расстоянии, последовала свита. Тормейн остался единственным из кибахской делегации в «Кабаньей Голове», но никому не пришло в голову побеспокоить его иными вопросами, кроме как о том, где господин будет ужинать – в зале или у себя. Почти половину часа этого безумного дня господин Камидас был наконец оставлен в покое. Солнце коснулось горизонта и стало таять, раскрашивая город причудливой смесью лиловых сумерек и медных отсветов. Стоял отличный погожий вечер, и несмотря на витавшее в воздухе дурное предчувствие, праздник шел своим чередом – издали тянуло дымом уличных жаровен, доносилась далекая музыка и разноголосое пение. Одна из песен оказалась на удивление мелодичной и плавной, не из тех, что поют на артисты в ярких лохмотьях или загулявшие горожане, нет. Высокие, чистые голоса летели ввысь, вызывая в душе светлую грусть, легкую тоску о неведомом; крыльями им служили звуки флейт во главе с тягучим голосом абрикосового дерева, и Тормейн не сразу понял, что музыка эта звучит в его голове. Чуть позже к ней добавился раздвоенный и далекий голос императора Кененда. Орн’Камидас не мог разобрать слов, но по сложному ритму и напевности безошибочно узнал одну из методик чтения заклинаний – ту, что позволяла переводить дыхание, не прерывая речи. Притом странным в этом было даже не то, что император говорит двумя голосами сразу, а то, что Кененд – Тормейн мог сам убедиться при прошлых встречах – занимается заклятьями, не имея даже крохи магического дара. Он по-прежнему не ощущал никакого магического воздействия. Вдруг к двум далеким голосам добавился третий, отлично различимый, словно император стоял прямо за спиной у Тормейна. Хорошо поставленный баритон, несомненно, принадлежал ему, но интонации с толикой иронии и причудливой смеси гениальности и безумия были знакомы Камидасу по речам истинного правителя Кибаха. Ему было свойственно переходить от интересующего вопроса напрямик к ответу, полученному таким головоломным путем, что большинству окружающих приходилось либо изрядно скрипеть мозгами, либо притворяться, будто они поняли, что хотел сказать владыка, в надежде, что все разъяснится когда-нибудь потом. Принадлежащий к меньшинству Тормейн многажды видел это со стороны. - Создатель изрек слово и слово это было «Магия». Так началось творение, и уже под конец, устав и отойдя от всех дел, оставляя мир этот на тех, кому здесь существовать, Творец обронил горсть из мешка той силы, что создает новые миры, и не стал за ней возвращаться. Нам нравится считать себя ее повелителями этой силы, как будто одному человеку может принадлежать небо и звезды, луна и солнце, начало и конец творения. Сейчас мы похожи на мародеров, которые отбирают последнее у тех, кто неспособен защищаться. Потому что магия на исходе. Может быть, когда-то она и была неисчерпаемой, как воздух или море, но что-то разладилось, и я могу сказать наверняка: каждое заклинание, каждое ничтожное воздействие, сжигающее песчинку магии, приближает наш мир к концу. Вы все, кто слышит, но неспособен услышать! Вы все, кто верит каждый в свое! В древних ли Богов, в Бога-Чародея, в свое величие и чванство. Услышьте же сейчас и попробуйте осмыслить хотя бы толику того, что я вам хочу сказать! Мир сдвинулся с места и покатился прямиком в Бездну. Хотите вы того или нет, каждый из вас приложил к этому руку. А те, кто зовут себя Одаренными, приложили все усилия, на какие были способны. Ослепленные невежеством, своим мнимым могуществом. Мир наш един, однако, каждый человек ставит свой личный произвол выше этого единства. В своем высокомерии вы не можете даже допустить мысли о том, что каждый под этим небом рождается с Даром. Вот только не на каждого хватает самой магии. Безусловно, те, кто сейчас стоят у власти являются, может быть, не сильнейшими из магов, а лишь теми, кто способен сильнее вгрызаться в гранит, на котором стоит мир, добывая из него последние крупицы магии и тем самым приближая его к концу. Прочим же отводится роль скота, тогда как они – наши братья, на которых не хватило отцовского наследства. Все вы, кто мнит себя владыками, где-то в глубине души чувствуете и знаете, что являетесь рабами тех самых, кого вы называете богами и презираете как выдумку для управления толпами жалких невежд. Тех самых, кто украл себе имя нашего Создателя. Ведь Бог – это не титул. Это, скорее, прозвище, каковое есть у многих из нас. А может быть, и даже личное имя. То самое, которое многие из нас берегут как зеницу ока, чтобы не стать беспомощными перед своими врагами. Вы отвернулись от Создателя и пытаетесь присвоить себе его славу. Здесь я, наверное, должен бы призвать вас задуматься, но я слишком хорошо знаю людей, которые называют себя Одаренными. Предвзятость – вот их конек. Они будут до последнего искать хоть маленькую толику знания, которая будет подтверждать их взгляд на мир, а голос разума им чужд, как чужды бешеной собаке понятия верности и любви. Все гости прибыли и фигуры расставлены. Так пусть продолжится Карнавал! В этом году он обещает быть ярким и впечатляющим. Голос, читающий заклинания, умолк и тихий вздох пронесся по всему миру. Где-то треснуло зеркало. На мгновение погасли и тут же раскрасились в прежние цвета все краски. Повисла та самая тишина за мгновение до того, как хрусталь разлетится тысячей осколков. Всего лишь краткий миг, когда пробитое кинжалом сердце уже остановилось, но человек еще цепляется за жизнь, которая ему уже не принадлежит. Тормейн вдруг увидел город с высоты облаков – заключенный в кольцо крепостных стен слишком правильный круг имперской столицы с восьмиугольником храма в самом центре. Пусть Эренсия застраивалась как попало, горное зодчество соседствовало с приморским, дома лепились один на другой, но в переплетении улиц Тормейн с первого взгляда узнал с десяток магических знаков – только проведи нужные линии, вызывав к жизни нужный из них. И выбор был уже сделан. Обострившееся до предела чутье превратило ощущение соседства с множеством других магов в образ скопления тысяч светлячков на темном поле погруженного в сумерки города, в мозаику живых огней, образующих цепочки, линии и знаки. Ими, как волшебными чернилами, был начертан на весь город древний символ, собирающий в себе магическую силу. Тот самый, что в последний век все чаще называли знаком Чародея. Были, конечно, погрешности – такие, как сам Тормейн, кусочки мозаики, стоящие не на своих местах, но они уже не могли остановить запущенную цепочку событий. У них еще была пара ударов сердца, чтобы припомнить истину из детства: «если вы оказались в магическом круге, и вы – не его заклинатель, то остается только одна возможная роль», но круг был слишком велик, чтобы успеть еще что-то изменить. Первая смерть заставила круг вздрогнуть и пробудиться; Тормейн ощутил ее всем существом, как моряк – шторм, оказавшись в самом его сердце. За ней нарастающей волной последовали другие. Господин Камидас ощутил, как обожгла напоследок и лопнула печать служения Гэлиту в его груди, возвещая о том, что служить больше некому, а в следующий миг захлестнуло и его самого. Связь между магом и магий была разорвана. Если при встрече с артефактом магический дар Тормейна оказался заключен в его же телесной оболочке, то теперь нечто вырывало этот дар с корнем. Возможно, милосерднее было бы просто четвертовать того, кто рожден с магическим талантом так же, как со способностью дышать, но выбора ему не предоставили. Когда все закончилось, Тормейн, кроме жуткой головной боли, ощутил самое полное одиночество в своей жизни. Прежде он соприкасался незримой оболочкой силы с другими такими же одаренными, чувствовал трепещущую связь заключенных договоров и принесенных клятв, теперь он остался один, и пульс живого мира больше не был ему слышен. Впрочем, удивляться здесь было нечему: из магов, пришедших в «Кабанью Голову» на встречу с таинственным доброжелателем, в живых остался только он сам да незнакомая женщина, которая, уставившись перед собой незрячим взглядом, уверенно кромсала себе левую руку ножом, зажатым в правой. Солнце, отражаясь в лезвии, отбрасывало по сторонам красивые медные блики. |
| Автор: Риан - 17.3.2016, 02:30 |
| Вивет Пиво принесли немедля, а вскоре освободилось и место с краю за длинным столом, и Вивету, у которого было, верно, на лице написано, что он впервые попал в столицу, предложили приобщиться к закуске, но он по-прежнему не видел никого, кто искал бы с ним встречи. Издалека донеслась чарующая музыка – нежная, торжественная и немного грустная, совершенно чуждая в этом шумном месте. Вивет услышал пение флейт и два похожих мужских голоса. И хотя они звучали так тихо, что не разобрать слов и не понять, кто говорит, чтобы подойти поближе, сами эти звуки вселили в душу юноши легкую, беззаботную радость. Забылось расставанием с домом и семьей, смесь облечения и боли в прощальном взгляде матери, тяготы пути, призраки прошлого и сложности предстоящей самостоятельной жизни – все, кроме знания о том, что он уже пришел, он дома, и теперь все будет хорошо, было смыто этим чувством счастья и покоя. Конечно же, тот, кто назначил встречу, появится с минуты на минуту, он просто задержался где-то, ведь на улице праздник! Неизвестный друг подскажет, как найти отца, тот обрадуется обретенному наследнику и все станет как нельзя лучше… Где-то на сцене с мужчиной, похожим на него самого, но лет на тридцать старше, встречающего сына с распростертыми объятиями и широкой улыбкой, в благостной песне, которую напевала разуму Вивета его собственная душа со своими скромными мечтами и чаяниями, прозвучала фальшивая нота, впервые позволив юноше заподозрить неладное и прийти в себя. Он по-прежнему ютился на уголке стола в тесной пивной, окруженный странными личностями, и притом другие гости, если были не в масках, хранили на лицах одинаковое выражение счастливой надежды. - Создатель изрек слово и слово это было «Магия», - провозгласил где-то рядом властый баритон, но рядом не было оратора. Только слушатели, внимающие его речи. Вивет обнаружил, что не может пошевелиться, даже повернуть голову, что завяз в спертом воздухе кабака, как муравей в капельке смолы, и уже не слышит ничего, кроме этого три голосов. - Так началось творение, и уже под конец, устав и отойдя от всех дел, оставляя мир этот на тех, кому здесь существовать, Творец обронил горсть из мешка той силы, что создает новые миры, и не стал за ней возвращаться. Нам нравится считать себя ее повелителями этой силы, как будто одному человеку может принадлежать небо и звезды, луна и солнце, начало и конец творения. Сейчас мы похожи на мародеров, которые отбирают последнее у тех, кто неспособен защищаться. Потому что магия на исходе. Может быть, когда-то она и была неисчерпаемой, как воздух или море, но что-то разладилось, и я могу сказать наверняка: каждое заклинание, каждое ничтожное воздействие, сжигающее песчинку магии, приближает наш мир к концу. Вы все, кто слышит, но неспособен услышать! Вы все, кто верит каждый в свое! В древних ли Богов, в Бога-Чародея, в свое величие и чванство. Услышьте же сейчас и попробуйте осмыслить хотя бы толику того, что я вам хочу сказать! Мир сдвинулся с места и покатился прямиком в Бездну. Хотите вы того или нет, каждый из вас приложил к этому руку. А те, кто зовут себя Одаренными, приложили все усилия, на какие были способны. Ослепленные невежеством, своим мнимым могуществом. Мир наш един, однако, каждый человек ставит свой личный произвол выше этого единства. В своем высокомерии вы не можете даже допустить мысли о том, что каждый под этим небом рождается с Даром. Вот только не на каждого хватает самой магии. Безусловно, те, кто сейчас стоят у власти являются, может быть, не сильнейшими из магов, а лишь теми, кто способен сильнее вгрызаться в гранит, на котором стоит мир, добывая из него последние крупицы магии и тем самым приближая его к концу. Прочим же отводится роль скота, тогда как они – наши братья, на которых не хватило отцовского наследства. Все вы, кто мнит себя владыками, где-то в глубине души чувствуете и знаете, что являетесь рабами тех самых, кого вы называете богами и презираете как выдумку для управления толпами жалких невежд. Тех самых, кто украл себе имя нашего Создателя. Ведь Бог – это не титул. Это, скорее, прозвище, каковое есть у многих из нас. А может быть, и даже личное имя. То самое, которое многие из нас берегут как зеницу ока, чтобы не стать беспомощными перед своими врагами. Вы отвернулись от Создателя и пытаетесь присвоить себе его славу. Здесь я, наверное, должен бы призвать вас задуматься, но я слишком хорошо знаю людей, которые называют себя Одаренными. Предвзятость – вот их конек. Они будут до последнего искать хоть маленькую толику знания, которая будет подтверждать их взгляд на мир, а голос разума им чужд, как чужды бешеной собаке понятия верности и любви. Все гости прибыли и фигуры расставлены. Так пусть продолжится Карнавал! В этом году он обещает быть ярким и впечатляющим. Голос, читающий заклинания, умолк и тихий вздох пронесся по всему миру. Где-то треснуло зеркало. На мгновение погасли и тут же раскрасились в прежние цвета все краски. Повисла та самая тишина за мгновение до того, как хрусталь разлетится тысячей осколков. Всего лишь краткий миг, когда пробитое кинжалом сердце уже остановилось, но человек еще цепляется за жизнь, которая ему уже не принадлежит. Вивет вдруг увидел мир так, словно дракон поднял его за воротник и вознес высоко над городом, ровнехонько над серединой, где утыкались в небо колонны восьмиугольного храма. Уже смеркалось, и красот было толком не разглядеть, зато Вивет увидел сперва сияние волшебного дара сотен, а может быть и тысяч других магов, приехавших безнаказанно покутить в имперской столице, куда в обычные дни им ход заказан. Зрелище было подобно тому, как если бы крот, выбравшись из норы, вдруг прозрел и объял взглядом звездное небо, и сумел вместить в свою небольшую душу его бесконечность и совершенство. Всегда и везде немного чужой, Вивет не был прежде частью чего-то большего, чем компания друзей и едва ли мог представить, не испытав, это чувство единства, это счастье быть одним из тысячи кусочков прекрасной мозаики, сливаться, соприкасаться, как в огромном хороводе, с сотнями незнакомых людей и знать, твердо знать при этом, что находишься на своем месте. Что теперь-то, наконец, все правильно. Все так, как должно быть. Сияние в самом центре города вздрогнуло и погасло, нарушив прекрасную картину, и следом начали меркнуть другие – сперва самые яркие, затем все более скромные. Не меньше половины их просто исчезли, когда Вивет вдруг ощутил, что он падает, падает с немыслимой высоты. Уже нет города, а есть только приближающаяся крыша кабака с острыми, такими острыми черепичными гранями и треугольным коньком. К счастью для Вивета, удар, а может быть, ужас вышиб из него сознание раньше, чем он успел бы ощутить, как этот конёк разрывает кожу и мышцы, пробивает наискось ребра и рубит внутренности. Когда он поднял голову от залитой пивом столешнице, воспоминание о своей смерти было так свежо и отчетливо, что ребра все еще ныли и хотелось ощупать себя руками, убеждаясь, что не разрублен на двое заостренной деревяшкой. Однако в действительности у Вивета болел только лоб, которым он пребольно приложился об стол. Пиво в его кружке еще не выдохлось, солнце еще не зашло за горизонт, и не похоже, чтобы он пробыл без чувств долго. Другие посетители кабака тоже лежали – кто на столе, кто под столом или прямо в проходе; обслуги видно не было, и никто не торопился избавиться от этих, наверняка перебравших тел, чтобы освободить места для новых гостей. Была и еще одна важная перемена: Вивет почувствовал себя вернувшимся в детство. Не в том смысле, что все его проблемы и заботы взял на себя кто-то другой, а в том, что мир его сузился до пяти обычных чувств. Магическое чутье пропало, как будто его никогда и не было. |
| Автор: Vivan - 17.3.2016, 15:50 |
| Первая мысль в забитом эмоциями разуме была довольно странной: - Даже Эренсия с высоты птичьего полёта не заслуживает такого падения. Затем начали пробиваться более подходящие к ситуации мысли: - Дар... Его нет... Удивление было гораздо сильнее чувства потери, так как дар принёс ему одни лишь несчастья, а пользоваться им Вивета никто не учил. -Нужно выйти на улицу и собраться с мыслями. Глянув на крышу (воспоминания о своей смерти были слишком свежи), Вивет начал рассуждать: - Я жив. Это хорошо. Но меня лишили дара. Это плохо. Но у меня от него были одни проблемы. Хорошо. Но мой отец ждал человека с даром. Плохо. И он сам сейчас скорее всего стал обычным человеком без дара. Очень плохо. Два последних аргумента окончательно убедили Вивета, что он влип. - Значит, нужно вернуть дар, вернуться в трактир и встретиться с отцом. Будем рассуждать логически: если такое огромное количество магических даров было забрано, - Вивет не сомневался, что только что увидел работу заклинания, забирающего дар у всех магов в городе. - То он должен где-то собраться. Скорее всего там, откуда заклинание началось. Вивет попытался вспомнить город, который он видел сверху, сопоставить со своим местоположением , в которое он упал (его передёрнуло от воспоминаний о собственной смерти), и возможным местом начала заклинания, в которое необходимо было направиться. |
| Автор: Риан - 17.3.2016, 17:33 |
| Вивет У знака, накрывшего собой целый город, не было начала и конца, но его пробуждение к жизни началось из самого центра города, из восьмиугольного здания с отдельными колоннами едва ли не вдвое выше даже венчающего крышу символа Союза. По описанию Вивет без труда узнал в нем главный храм империи. Именно там погасло пламя Дара первого из всех жертв этого дня и нескольких, почти таких же ярких. Отсюда до храма, если припомнить вид сверху, идти было всего несколько минут. Выйдя на улицу, Вивет и там увидел, что развеселое праздничное гульбище прекратилось. Сдвинув маски на лоб, чтобы лучше видеть, разряженные люди толпились и вытягивали шеи, разглядывая, как несколько более жалостливых, чем любопытных, пытаются помочь тем, кто вдруг упал без чувств. До Вивета донеслись обрывки приглушенных фраз: "Так ведь в храме говорили...", "и надо кровососам!" и громкое "Да оставь ты ее! Померла так померла!" Упоминание смерти словно бы привело растерянную толпу в чувство. Что может убить сразу многих людей прямо на улице? Ответ был очевиден. И хотя такой болезни, при которой умерший выглядел бы совершенно здоровым, здесь еще не знали, это не помешало толпе разбежаться в разные стороны с криками о чуме, море, язве и всевозможных хворях. В несколько ударов сердца Вивет остался наедине с телами мертвых магов, а весть о чуме покатилась дальше, захлестывая город волной паники. |
| Автор: Vivan - 17.3.2016, 19:58 |
| - Интересно, каково сейчас людям, не представляющим жизнь без магии, если даже мне неуютно? - подумал Вивет. Неожиданно его осенило: Не осталось никого из магов, значит, решающим фактором стала физическая сила и оружие. И если с первым у него, как человека, выросшего и работавшего в деревне проблем не было, то хоть какое-нибудь подобие дубинки, ножа или кастета не помешало бы. Вивет решил проверить свои запасы на наличие подходящего предмета, да и по сторонам стал смотреть внимательнее, так как скоро немаги поймут, что произошло, и начнётся массовая месть всем без разбора, а попасть в массовую драку сейчас, когда время дороже многих ценностей этого мира, Вивет крайне не хотел. |
| Автор: Zybr - 18.3.2016, 17:34 |
| Сначала казалось, что мир просто рухнул. Что он разлетелся на сотню крохотных осколков. Но вот они проклятые доски постоялого двора, а воздух наполнен неописуемой смесью запахов, среди которых кровь. Во имя Бога-Чародея, что вторит эта ненормальная?! А нормален ли теперь сам Тормейн? Голова готова была вот-вот лопнуть, как переспелая дыня. Что произошло? Тормейн попытался вспомнить и боль тяжёлым молотом ударила по затылку, множеством игл впилась в виски. Нужно вспомнить... Он пришёл сюда вместе с этой ненормальной, Сайдаларой...Да, так. Здесь были Рейнард и многие другие. И...Рейнард каким-то образом сотворил непосильное ему колдовство. Но тогда Камидас не придал этому первостепенного значения. Да, было так. А потом они ушли на службу, все ушли. Потом был сон... И в нём опять был Рейнард. Он что-то говорил. Что-то про магию...А потом всё...Защити нас Бог-Чародей! По мере того, как Тормейн восстанавливал в памяти недавно прожитые событие, его всё сильнее начинала бить дрожь от подступавшего приступа паники. Он загнал всех в огромный капкан! А затем прихлопнул разом! Сколько смертей?! И ради чего?! Ненормальное ничтожество! Гнев диким пламенем заполыхал внутри Тормейна. Он заплатит за содеянное! Он за всё заплатит! Камидас резко рванул с места и тут же, пошатнувшись, чуть не упал. От головное боли сознание было как в тумане. Но Тормейн смог выпрямится и сделать ещё шаг. Проклятая женщина! Разве не достаточно пролилось крови?! На грани обморока Камидас подскочил к безумном и резким движением выдернул нож из её руки. - Опомнись ненормальная!- прорычал Тормейн,- Этого заслуживает другой человек! Заслуживает сполна! |
| Автор: Риан - 19.3.2016, 00:18 |
| Вивет Даже когда небо падает на землю, ломая своей тяжестью храмовые колонны, кое-что в мире остается неизменным. Например, запасливость и практичность молодых выходцев из деревень и городишек размером с одну столичную площадь. У Вивета с собой были лишь те деньги, которые украдкой сунула ему мать – вырученные, как он знал, за пряжу, что она пряла ночами, поскольку других у нее и не было, да то, что мог заработать здоровый парень без ремесла. Поскольку его все время пытались нанять на конский труд за ночлег и миску каши, деньги эти были отнюдь не велики, зато котомка Вивета была полна всевозможных полезных вещей и изрядно оттягивала плечи. Там был небольшой топорик, долото, огниво, два ножа – для еды и для работы, по мотку тонкого кожаного ремня и пеньки, рыболовные крючья, аккуратно сложенная струна-сырорезка – словом, ничего такого, за что с него могли бы потребовать бирку, подтверждающую право носить оружие. Достать настоящее в городе, который сам себя пугал с каждым мигом все сильнее, не казалось трудной задачей. Конечно, топоры, мечи и копья не продавались на каждом шагу, в отличие от масок и выпечки, но стражи на улицах было слишком мало, чтобы добропорядочный провинциал вроде Вивета привлекал к себе внимание, вздумай он, к примеру, превратить ножку отличного табурета из ближайшего кабака в плохонькую дубину. У стражи хватало дел поважнее, например, следить за тем, чтобы осознавшие свободу от всяких божественных запретов толпы не залили город кровью своих. Судя по дыму, которым потянуло откуда-то с севера, получалось у них не очень. |
| Автор: Риан - 19.3.2016, 03:24 |
| Тормейн Женщина подняла голову, вперила в господина Камидаса пустой взгляд, и тогда-то он узнал эту даму – одну из приближенных владыки Течимана. Возможно, она хотела последовать за своим правителем, а может быть, просто не могла вынести таких перемен, но была слишком плоха даже для того, чтобы лишить себя жизни. Осознав, что этот мужчина пытается помочь ей, обезумевшая фрейлина расцвела в отборнейшей милой улыбке, неловко развязала правой рукой ворот платья, открывая горло и с готовностью запрокинула голову. Повеяло горелым, но не с кухни, а с верхних этажей, где остались вещи кибахского посольства. Тормейн знал, что большая часть магических вещей имеет целью зачарования некое действие – будь то омолаживающие украшения или защитная оболочка, суть одна. Гораздо реже магический предмет создавался для того, чтобы действие не допустить, и немалой долей таких вещей были самоуничтожающиеся печати, шкатулки и письма. Они вполне могли содержать тлеющий уголек и масло заключенными в одном шаре, но разделенными магией. Со смертью хозяина подпитка заклинания прекращалась, тем самым уничтожая тайны, которые не должны были стать достоянием публики. Тормейн заметил немало таких штук и на телах мертвых магов прямо здесь, в кабаке – у кого-то разъело кислотой подкладку камзола, у другого шар, заключающий в себе огонек, лопнул, как мыльный пузырь, но по счастью, без магии пламя погасло еще раньше. Все, сотворенное колдовской силой в этом городе, стремительно приходило в негодность, и по тому, как вдруг тускнели светильники и стекла, трескались выцветшие краски, чудесные невесомые ткани превращались в истлевшие тряпки, а оружие оказывалось не таким уж острым, можно было заметить маленькую слабость столичных жителей. Можно сколько угодно ненавидеть магов, но магически сделанные вещи – лучше, и отказаться от них оказалось слишком сложно для столицы. Вдали, где-то в центре города, послышался грохот, хорошо знакомый всем жителям гор: так бывает, когда большой камень падает с высоты, а за ним еще и еще. Вот только Эренсия стояла на равнине и до ближайших скалистых гор пришлось бы идти не один день, да и землетрясения не было. Грохот нарастал, удары становились чаще, и вот ушей Тормейна вновь достигли далекие крики, на сей раз многоголосые и исполненные неподдельного ужаса. |
| Автор: Риан - 20.3.2016, 10:30 |
| Сайдалара Рил С тех пор, как на Сайдалару Рил напали близнецы со своими мыслями о том, что в ней следует улучшить, она пребывала каком-то полузабытье, как если бы сильно перебрала вина, и понимание того, что это чужая воля оглушила ее, оставив дозволенными только простые чувства и наблюдения, никак не могло помочь справиться с этим. Так можно было бы пытаться сдвинуть восьмиугольную громадину храма, куда Рейнард привел ее под ручку прямиком за оцепление, к императорской семье. Его не то что пропустили, а словно бы вовсе не заметил никто из охраны. Младшая сестра близнецов, она же императрица Эркхольма, приветливо улыбнулась Даре и, никого не стесняясь, повисла у брата на шее. Рейнард приобнял обеих женщин и тихо сказал: - Наконец-то вся семья в сборе. Можно начинать представление. Жреца за алтарем вдруг сменил сам император… и принялся повторять то, что Рейнард говорил себе под нос, только громко и с воодушевлением. Дара слышала речь о том, что мир катится к своему концу, но ее скованный разум не был способен сейчас на большее, чем просто запомнить каждое слово и интонацию, принадлежащую определенно не Кененду и даже не Рейнарду. «Так пусть продолжится Карнавал!» - прозвучали финальные аккорды. Голос, читающий заклинания, умолк и тихий вздох пронесся по всему миру. Где-то треснуло зеркало. На мгновение погасли и тут же раскрасились в прежние цвета все краски. Повисла та самая тишина за мгновение до того, как хрусталь разлетится тысячей осколков. Всего лишь краткий миг, когда пробитое кинжалом сердце уже остановилось, но человек еще цепляется за жизнь, которая ему уже не принадлежит… Все это Сайдалара ощущала как сквозь сон, видела цепочку смертей, первым звеном в которой был Кененд, чувствовала, как рвется ее собственная связь с магической частью этого мира, но не испытывала страданий подобно тому, как подпоенный самым дешевым пойлом и оглушенный колотушкой солдат не чувствует боли, глядя на свою отрезанную ногу. Боль придет позже. Может быть, сведет с ума, может быть, останется навсегда, но пока что Дару бережно, как больное дитя, уложили на пол и прижали к груди. Вокруг троих, замерших возле алтаря, собирала свою жатву заложенная в город при последней перестройке улиц печать Чародея. Ее привели в чувство чьи-то твердые пальцы, сомкнувшиеся на запястьях и щиколотках, чтобы поднять и нести куда-то с той же осторожностью и обходительностью, с какой крестьяне держан носилки с компостом. Открыв глаза, Сайдалара увидела, что ее тащат двое крепких молодых людей из тех, что стояли в кольце тайной охраны. Тот, что держал ее ноги, сдвинул маску на лоб, но это мало что изменило: его лицо оказалось застывшим в выражении легкого слабоумия и не выражало решительно ничего. Парень увидел, что женщина еще жива, но это его не заинтересовало, и дотащив Сайдалару до стены, ее уложили в третий или четвертый слой этакой поленницы из мертвых тел. Слева и справа от нее оказались старший придворный алхимик Арасены и один из советников Рейнарда, но ни тот, ни другой уже не могли оценить такого приятного соседства. Храм, тем временем, понемногу заполнялся новыми людьми. Одни косились на мертвецов со страхом, другие злорадствовали, третьи просто брались помогать в уборке помещения. Все эти новые прихожане более всего походили на городских жителей и пришли без масок, но маски им были, в общем-то, и не нужны: все их лица и так сливались в одну гримасу фанатичной, восторженной, торжествующей веры. |
| Автор: Vivan - 20.3.2016, 19:57 |
| Топор перекочевал за пояс, нож для работы оказался в левом рукаве, а небольшой ножик для еды был вставлен ручкой в ботинок и накрыт штаниной сверху. Одновременно с повышением уровня подготовки поднималось и настроение Вивета, несколько сбитое произошедшим несчастьем. За подготовкой время пути до храма прошло незаметно. Сделав на лице некое подобие улыбки, схожей с окружающими его фанатиками, Вивет направился внутрь, пытаясь найти причину заклинания. |
| Автор: Риан - 20.3.2016, 21:44 |
| Подойдя поближе к храму, Вивет обнаружил, что он не один тут сохраняет хладнокровие. Со всех сторон на площадь стекались люди, по большей части простые горожане уже без масок, в нарядной, но не карнавальной одежде. На одних лицах написаны были радость и торжество, на иных - смятение, на третьих - страх, но все это было только дополнением к главному, общему чувству единства и всемогущества, которое очень легко захлестывает толпу и без должного надзора превращает ее в неуправляемую, стихийную силу. Пока, впрочем, все было спокойно. Перешагивая через мертвых магов, большая часть людей просто собиралась в храме или на площади, некоторые взялись помогать тем, кто так сноровисто и деловито складывал буквально устилавшие пол тела в аккуратными стопками у стен. К приходу Вивета работа внутри была почти закончена и толпа оттеснила его к одной из таких жутких поленниц и он невольно встретился взглядом с лежащей среди других красивой женщиной в дорогом голубом платье. Вот только взгляд ее застывшим не был, и грудь покойницы несильно, но двигалась от дыхания. Двое молодых мужчин, неуловимо похожих друг на друга не в меру крепким сложением, придурковатым выражением лица и отсутствием каких бы то ни было переживаний по поводу своей работы, не замечая того, что женщина жива, бросили на нее сверху вполне убедительно мертвого старика, закрыв пробел в следующем ряду, и удалились. С уборкой было покончено, но странные события в храме продолжались. Те же самые крепкие парни отнюдь не торопились убраться в служебные комнаты. Вместо этого они стали собираться и строиться группами по дюжине человек с такой нечеловеческой четкостью движений, словно занимались этим каждый день утром, в обед и вечером. Когда все пять отрядов были построены, в центре каждого произошло некое шевеление. Послышался звук, словно на пол упали и покатились круглые камешки. Воздух подернулся рябью, маревом, как от жары, и... Все пять дюжин этих странных служек просто исчезли. Никто из верующих, пришедших в храм, не обратил на эти чудеса ни малейшего внимания. Не смущало их также и то, что к ним не вышел до сих пор жрец хотя бы первого посвящения. |
| Автор: Vivan - 20.3.2016, 22:12 |
| Вивет спокойно, чтобы не привлекать внимания, подошёл к поленнице из тел, повернулся боком к даме в голубом платье и тихо, но отчётливо сказал: - Мне нужны ответы на вопросы, вам - спасение жизни. Вы согласны на обмен? Сама дама Вивета не интересовала: если есть одна выжившая, то будут и другие, а она просто первой попалась на глаза, так что если он получит отказ, то просто пойдёт искать ответы дальше. |
| Автор: No4ka - 21.3.2016, 14:01 |
| Это было невероятно, страшно и восхитительно. Нет ничего удивительнее в мире, чем воплощающиеся детские мечты. Подумать только, этот вечный проказник, заноза в каждой заднице, неунывающий шутник остался верен самому себе и сумел поразить всех. Неужели она влюблена в этого мужчину? Как славно! Подумать только, он сумел это сделать! Он освободил магию от тех, как было написано в старых трактатах, кто взял ее себе не по праву. Не от простых людей, нет. От Богов. От самих Богов. А поскольку люди всегда пользовались Даром во имя Богов и ради Богов, как, впрочем, и сама Сайдалара, то Дар истончился, растаял, уходил у многих, если не у большинства, вместе с их жизнью, потому что освоение этого искусства требует полного самоотречения. Особо зазнавшиеся считали, что они и есть эта самая магия, просто ей не посчастливилось родиться в смертном теле. Чудной Белег, никто не поймет и не оценит твоей жертвы. Они будут говорить, что ты все сломал, разлучил избранных с Даром, восстал против самих Богов, а особо – против Бога-Чародея. Дурачье. Когда-нибудь они поймут, но сейчас они способны только плакать о своем былом могуществе и сокрушаться о тех великих делах, которые они не успели совершить. Сайдалара очнулась с этой мыслью в тот миг, когда совсем невозможно стало дышать, словно прошлое навалилось на нее гигантской плитой, сдавило легкие. А когда чувства в полной мере вернулись к ней, она с ужасом поняла, что находится среди тех самых сакральных жертв великого замысла «сумасшедшего» Белега. И тогда ей впервые стало страшно. Ей захотелось кричать, царапаться, биться, чтобы только выбраться отсюда и вдохнуть свежего воздуха. И тут прямо у нее над ухом послышалось: «Мне нужны ответы на вопросы, вам - спасение жизни. Вы согласны на обмен?»… Прежде, чем юноша договорил, из кучи трупов атакующей змеей выскользнула изящная дамская ручка с обломанными ногтями и синяками на запястье, и мертвой хваткой вцепилась в его руку. Из груды тел донеслось полузадушенное, хриплое «Хорошо» |
| Автор: Vivan - 21.3.2016, 14:47 |
| Ответ, в кои-то веки, обрадовал Вивета - не придётся ходить в поисках других свидетелей. Правда, слабость голоса показала, что свою часть сделки ему придётся выполнять первым. Особых трудностей возникнуть не должно: женщина - лёгкая, платье - гладкое, а Вивет достаточно ильный, чтобы вытащить её за протянутую руку. После чего остаётся лишь небрежно, что бы не привлекать внимания, перекинуть её через плечо, шепнуть ей на ухо: "Не шевелись" и спокойно отойти куда-нибудь, где нет лишних глаз и где можно её расспросить. |
| Автор: Zybr - 21.3.2016, 18:07 |
| Поведение безумной вызвала ещё одну вспышку ярости, ещё один впрыск адреналина в кровь. Тормейн отбросил отобранный нож куда-то прочь и с силой влепил женщина пощёчину. - Тебе повезло, что ты осталась живой. Не заставляй судьбу сожалеть об этом подарке!- зло процедил чародей сквозь зубы. Более Камидас не стал тратить время на ненормальную. Если в конце концов она всё-таки напорется на нож, то это будет её и только её выбор. В Бездну всё! Тормейн прибавил шагу, хотя его то и дело шатало из стороны в сторону. Похоже мир основательно выворачивает на изнанку после.. Проклятый Рейнард! Камидас жаждал сдавить горло этого безумца, оторвать его больную голову и раздавить каблуком как тыкву! Последние пару метров Тормейн уже не заметил, как бежал. На улице он буквально выпрыгнул. Одну рука машинально легка на рукоять кинжала и сжала её до белизны в пальцах. Напряжённый взгляд направлен в сторону катаклизма. |
| Автор: Риан - 21.3.2016, 18:58 |
| Вместо ответа Кристоф закрыл глаза. Тело его вдруг разом расслабилось и обмякло, превратившись из сведенной судорогой дуги в соломенный тюфяк, и Араш понял, что этот человек уже никогда не будет ему полезен, но еще понял, что само вытряхивание содержимого карманов смотрителя привело в действие какую-то из вещиц. Воздух снова подернулся рябью, только теперь дрожала вся пещера, и чувствуя, что растворяется в пустоте, Араш еще успел увидеть, как та же пустота выпускает пять аккуратно построенных отрядов, в одном из которых не хватало человека. Затем тьма сомкнулась и растворилась, явив его взгляду все тот же храм Единения. Пожалуй, стены храма, да подпирающие небо колонны – вот и все, что осталось неизменным. По-прежнему восьмиконечная звезда была полна людей, только люди стали другие – теперь уже настоящие горожане, истинно верующие в силу своих Богов. Радость, испуг, надежда и фанатичная Вера на множестве лиц, сливающихся в одно. Не сразу чувства Араша вернули себе прежнюю остроту, не сразу он заметил странные темные предметы у стен, а потом не сразу понял, что это мертвые тела, аккуратно и бездушно уложенные друг на друга рядами, чтобы не мешали порядочным людям приобщаться к божественному. Затем к посыльному постепенно, нехотя вернулся его Дар. Каково ювелиру увидеть, что все золото мира по прихоти безумца вдруг превратилось отчасти в солому, а отчасти – в течение подземной реки? Что чувствует воин, когда в его руках железо начинает гореть, словно болотный газ, а пролитая кровь превращается в бусинки клюквы? Каково усталой пряхе в душной деревянной избе вдруг понять, что нити, которые она сучит, являются одновременно судьбами, ветром и подвесным мостом между мирами? Араш мог быть уверен, что он сам остался неизменным, но мир вокруг сдвинулся с места. Если прежде города были для него бесплодными землями, где маг должен полагаться на себя так же, как нужно самому заботиться о воде, направляясь в пустыню, то теперь воздух здесь просто дрожал от магической энергии. Ничьей энергии. Такой же неудержимой, как шторм или лавина, силы, перетекающей в саму себя, порождающей завихрения и облака, манящей человека прикосновением к мощи, пусть даже это прикосновение будет последним, что он испытает в жизни. В ее глубинах являлись к жизни и тут же таяли без следа невероятные возможности, чудеса из тех, что разрывают воображение на части, в ней мелькали видения других миров и она только и ждала того, чтобы кто-то протянул руку и взял, и вылепил из этой великой неопределенности нечто новое. То, что еще никто никогда не делал. То, что никто никогда не сможет повторить. Мало-помалу сквозь магическое безумие начали проступать очертания действительности, и почувствовав мир на много выстрелов вокруг, Араш не заметил на обозримом расстоянии ни одного мага, кроме себя самого. Тела тех людей, которых он знал как великих и величайших, лежали теперь у стен уже ничего не значащими предметами, и среди них, наравне со всеми – император Кененд, а также правители и знать всех враждебных Кибаху горных стран и почти вся делегация, за которой Араш следовал по бесконечным пыльным дорогам. Но среди них не было ни Рейнарда, ни Белега, и печать в груди Араша по-прежнему билась в такт его сердцу. Зато в безликой толпе храма ему попалось кое-что знакомое и живое: Сайдалара Рил, собственной персоной, безвольной тряпкой висела на плече какого-то молодца, уверенно пробиравшегося к выходу. Еще одно движение, которое Араш ощутил всей кожей, как скрип гвоздем по стеклу. Там наверху что-то подавалось под собственной тяжестью, что-то слишком смелое и слишком высоко устремленное вверх, чтобы остаться надолго, готовилось принять свою судьбу. Это само здание храма, бывшее одновременно центром печати Чародея и возведенное, конечно же, с тайным участием покорной и безотказной магии, должно было восстановить естественный порядок вещей. С тихим скрипом откуда-то сверху под ноги Арашу просыпалась мелкая каменная крошка. |
| Автор: Риан - 21.3.2016, 21:30 |
| Когда господин Тормейн вышел поглядеть на город, у храма Единения уже не было четырех из восьми колонн, пятая торчала обломанным зубом на высоте крыши, а здание продолжало понемногу осыпаться внутрь самого себя. Многоголосый крик ужаса оттуда был слышен не хуже давешнего пения. Следом за главным украшением столицы, покосилась и обрушилась, проломив дыру в кровле, самая высокая из гордо носящих шпили башенок дворца. Где-то вдали, у реки, послышался громкий всплеск. - Хочешь найти его? – вдруг раздался за спиной голос советника Гэлита, но самого старика нигде не было. – Найти и отомстить за все, что этот шут разрушил ради своей потехи? Я могу тебе помочь. |
| Автор: Zybr - 22.3.2016, 12:02 |
| "Вот так в Эркхолме ненавидят магию,"- злорадно подумал Тормейн, наблюдая, как осыпаются здания в городе. В том, что послужило причиной разрушений, сомнений Камидас не испытывал. Вслед за умершими людьми "жизнь" очевидно начала покидать и здания. Очень скоро здесь воцариться полный хаос, когда начнут лопаться, словно мыльные пузыри, предметы, созданные магией, и рухнут как карточные домики величественные здания. Интересно, останется ли здесь хоть что-то, когда всё закончиться? Или от города останутся лишь пыльные руины, которые вероятно погребут под собой и простую челядь. Голос Гэлита привёл Тормейна в себя. Правда сначала чародей, будучи на пределе собственных эмоциональных сил, невольно подпрыгнул, как юнец от громкого хлопка позади. Но этот испуг как раз и отрезвил Камидаса. Гордость презрительно рявкнула, что он уже не краснощёкий мальчишка, чтобы бегать туда-сюда и шарахаться от каждого постороннего звука. Пора уже взять себя в руки. Иначе в конце концов он будет ничем не лучше той ненормальной, пытавшейся покончить с собой. Глубокий вдох, затем выдох, чуть замедляющий бешено колотящееся сердце. - Хочу,- отозвался на голос Тормейн,- веди. Пожалуй, подобное обращение к бывшему патрону было совсем не учтиво. Но случившийся катаклизм стёр все прежние рамки и Камидас не считал нужным более склонять голову перед кем-то. Сейчас, несмотря на ярость переполнявшую его, несмотря на отчаянное чувство одиночество, наполнившее душу, когда лопнули все печати, чародей чувствовал ещё и свободу. Он даже в какой-то степени был благодарен за неё, хотя никогда бы в этом не признался. |
| Автор: Darion - 22.3.2016, 15:22 |
| Проклятые ловушки того проклятого старика! Араш толком не успел сообразить, когда появились два десятка врагов. Ещё один... что же, пусть считают, что это его рук дело. Два десятка рыл, каждый из которых легко убил бы его, обессиленного и неподготовленного. Гонец затравленно огляделся, чувствуя, как в воздухе вязнут его движения, как каждая прядь из заплетенных волос упруго сопротивляется движению головы, а в памяти отпечатываются их дурацкие маски, их фигуры и тени, которые жаждали его жизни... и всё вокруг вдруг сдвинулось, закрутилось, поблекло, будто прошлогодняя листва, внезапно ускорившая собственную старость и исчезло, оставив только одну мысль - а как эти упыри двинутся с места, если скипетр смотрителя раскололся на части и как хорошо было бы, застрянь они все там на пару-тройку дней, чтобы жажда выкосила их надёжней палача. Мечты... Вопрос, что эти твари там делали отпал сам собой, когда картина смерти и запустения в недавно полном храме предстала перед глазами. Разбросанные тела, какая-то обронённая одежда, снующие люди и дрожащий от необыкновенной концентрации силы центр храма раздавили, размазали любую надежду, что недавние страхи гонца всего лишь страхи. Нашёлся наглец, который решил принести в жертву магов. А упыри, стало быть, разбежались в сторону, потому что этот шар силы... он раздавит тут всё, когда решится и ему, Арашу, надо бежать. Потом упыри вернутся, чтобы добить тех магов, кто ещё остался, а потом умрут сами, как выброшенный инструмент. И магами останутся только те, кто служит... да какая разница кому. Теперь какая? Уставший от необыкновенно долгого и сложного дня, курьер поднял лицо к куполу храма. Вот бы дотянуться до этой силы, зачерпнуть ладонями немного, чтобы восстановить силы и забрать тех, кто ещё может быть спасён. Он найдет решение, позже, когда обдумает всё. Не сейчас. Взгляд скользнул по ставшему ненужным императору. - Доставка... завершена. - пробормотал Араш и закрыл глаза. Есть несколько секунд. Ещё недавно он ставил эксперемент, заставляя свой дар отказаться от внешней подпитки, закрыться наглухо от прожорливого проводника, чей труп сейчас остывает далеко в горах и раскрыл невидимые объятья, стараясь не поглотить этот ком силы, а согреться в её лучах. Надо дать возможность Дару забрать своё и восстановиться. Да, свод будет обрушаться. Но если у него не хватит сил на ближайшие сутки, то можно просто свернуться калачиком и ждать, когда известковая плита завершит его путь. Гонец, наконец, открыл глаза и, не дожидаясь больше приглашения, двинулся к выходу. По пути черты его лица становились плавней, размытей, а движения вроде и быстрыми, но неторопливыми и взгляд невольных свидетелей без интереса соскользнули на что-нибудь более достойное их внимания. Направление было выбрано вслед за тем, кто уносит Садайлару. План был прост - проследить, понять намерения и затем уже принимать решения, двигаться одному или вмешаться. |
| Автор: Vivan - 22.3.2016, 18:57 |
| Отойдя на достаточное расстояние, Вивет зашёл в первый попавшийся переулок, в котором не было посторонних, аккуратно снял даму с плеча и посадил её на какие-то бочки, стоявшие там. Подождав, пока она сможет прийти в более-менее сознательное состояние, Вивет приступил к расспросам: - Что произошло в храме? Кто виноват в произошедшем? Как возможно всё вернуть обратно? - независимо от того, знает она ответы или нет, дама была началом расследования, так что Вивет решил разузнать всю возможную информацию о случившемся. Даже если всё, что он услышит, будут лишь имена следующих свидетелей. |
| Автор: Риан - 23.3.2016, 00:55 |
| За спиной Тормейна послышалось старческое хихиканье. Похоже, не его одного эта катастрофа освободила от неприятных обязательств и необходимости держать лицо. Казалось, первый советник пьян или поражен случившимся до того, что отчасти лишился рассудка. - Отличная шутка, Тормейн, - наконец заметил Гэлит, справившись с чем-то, что очень его забавляло. - Ха! Можно подумать, этот предатель только сидит и ждет, чтобы ты пришел и задушил его голыми руками. Нет, нет. Тебе придется расстараться, но, скажу тебе, расстараться не зря. Видишь ли, я понял, к чему идет, слишком поздно, но успел все же договориться кое с кем о взаимовыгодном сотрудничестве. Это сильный союзник, необходимый нам, чтобы победить безумца, возомнившего себя богом. Ему же нужна наша помощь для такого тонкого дела, как заманивание Рейнарда в ловушку. Нам понадобится приманка. Одна из немногих слабостей, с которыми братья не смогли покончить сразу. Человек, который будет так искренне звать на помощь или умолять о встрече, что ради него они не побоятся сунуться в самое сердце Озарка. Мы ведь не можем позволить врагу выбирать поле битвы? |
| Автор: Риан - 23.3.2016, 09:07 |
| Араш Он прикоснулся к магии, магия прикоснулась к нему… Чтобы вцепиться с неразумной жадностью игривого щенка или капризного ребенка. Я буду с тобой играть, посланник, ты мне нравишься! Да! Вот только игра у нее была только одна – хватать, трепать, ловить и подбрасывать до тех пор, пока новая забавная игрушка не развалится, чтобы можно было посмотреть, что там внутри. Если обычно подпитку мага энергией можно было сравнить даже не питьем воды, а с тем, как кожа дышит, немного да пропуская сквозь себя воздух, то сейчас Арашу показалось, что он вдохнул огня, и огонь этот придал ему сил, конечно. Опалив горло и легкие, прокатился волной по жилам, смешался с кровью, но не спешил растворяться в ней, продолжая бодрить обжигающими, нетерпеливыми искрами. Дикая магия, пребывающая в безумном хаотическом движении или в самом прекрасном танце на грани небытия и бытия, из которого созидаются миры, заняла предложенное Арашем место и теперь влекла его за собой, настойчиво требуя воплощения, шептала на ухо, что он может все, что только в силах себе представить, хотя в этом чувствовалась изрядное лукавство. Ведь в конце концов, если ей не предлагают стать чем-то большим, она всегда может снова стать огнем и найти более решительного друга для игр в Создателя. Похожий на деревенщину парень вынес Сайдалару Рил наружу, свернул в переулок, поставил даму на брусчатку. Что они там говорят, Араш не слышал, но уже достаточно хорошо знал странности и повадки этой особы, чтобы понять – она снова чуть более не в себе, чем обычно. Грохот был навроде того, что Араш слышал в тот памятный день в горах, когда огромный кусок скалы упал на дорогу. Половина обломившейся на высоте крыши колонны была, конечно, поменьше, но шуму наделала предостаточно, чтобы из храма повалили люди. Вот только выскочить через ближайшие к Арашу, восточные Врата успели едва ли человек десять, прежде, чем еще одна колонна перегородила особой выход. Почти без задержки следом за ней еще три сложились в этакий мраморный загон, выбраться из которого у людей, предназначенных для бойни, не было никаких шансов – колонны словно были заранее построены в готовности упасть, заперев входы и выходы, но что-то до поры заставляло их стоять прямо. |
| Автор: Риан - 23.3.2016, 09:07 |
| Вторая ловушка за этот вечер захлопнулась. Можно было досчитать до пяти прежде, чем каменная звезда храма сложилась внутрь себя, изойдя облаком пыли и нечеловеческим воплем ужаса, который, впрочем, быстро оборвался. Навсегда. Сила удара была такова, что земля под ногами содрогнулась, и это небольшое движение стало последним потрясением, которое мог выдержать город, лишившийся самого ценного строительного материала в своей основе. В отличие от храма, дворец рушился как придется, постепенно, пока от него не остались только самые прочные стены, торчащие среди руин. Паника достигла своего пика, но в этих не знающих землетрясений краях мало кто знал, что спасаться под крышей сейчас – не более чем способ умереть быстро и наверняка. В разных частях города Тормейн, Араш, Сайдалара и Вивет видели одно и то же: обезумевшие толпы, в которых городская стража отличалась от прочих только тем, что у них было оружие, которым можно прокладывать себе дорогу. Кто-то набивался в дома, создавая давку, кто-то, сохранивший достаточно хладнокровия, пытался спастись посередине самых широких улиц, но здесь рисковал быть попросту затоптанным. Агония Эренсии была быстрой, она расходилась из центра, вновь повторяя круги на воде, и вот уже от домов отваливаются балконы и карнизы, осыпается лепнина, с шорохом ползут вниз черепичные крыши. Где-то и сами стены не медлили, рассыпались, как детские замки из песка, когда солнце просушит их как следует, погребая под собой тех, кто им доверился, следуя звериной потребности забиться в нору. |
| Автор: Риан - 23.3.2016, 09:25 |
| Араш Своим новым чутьем Араш видел всплеск, пламя, сияние, которое сперва заставило наполненный дикой магией воздух отдернуться назад, как два водных течения не могут сразу раствориться друг в друге, но вскоре свободная и освобожденная энергия смешались воедино. Нетерпеливый огненный зверек, которого посыльный приютил в своей крови, одобрительно заворчал и встряхнулся, разбрасывая искры, как шерстинки. Каждая из них оставляла на коже его нового друга небольшой темно-багровый ожог. Город рушился. Стоящему посреди площади Арашу почти ничего не угрожало, и отсюда было отлично видно, как смерть волной настигает тех, кто искал защиты у домов – если их не заваливало обломками внутри, то каждое мгновение что-то падало кому-нибудь на голову на улице. В переулке, где госпожа Сайдалара уединилась с мальчишкой, одни дом держался стойко, а вот второму не повезло, и со своей стороны Араш, хотя и отделенный от них людским потоком, видел, что еще пару-тройку ударов сердца – и на этих двоих обвалится карниз уже изрядно покосившейся крыши. Сайдалара и Вивет Собиралась ли госпожа отблагодарить Вивета за спасение своими знаниями, так и осталось неизвестным - шум паники в городе показался вдруг не более чем журчанием далекой реки. Воздух взорвался грохотом, и даже из переулка им было отлично видно, как сперва рушатся колонны, затем и сам храм... Брусчатка под ногами дрогнула, вниз на улицы полетели первые обломки и осколки, и оцепеневшая на кратакое время толпа превратилась в ревущую стихию паники. Выйти из переулка означало довериться этой стихии, остаться - ждать, когда ближайшая стена не выдержит, превратится в твой курган. |
| Автор: Darion - 23.3.2016, 12:19 |
| - Что ты знаешь об оберегах, бродяга? - в тонких белых пальцах Белега промелькнули четки, собранные из витого шнурка и деревянных бусинок-желудей. Простые материалы, непритязательная работа, оберег от речной акулы. Такие можно увидеть на шее крестьянина или рыбака, но никак не в руках Владыки. Араш призадумался. Его мнением или знаниями Владыка никогда особо не интересовался, всё, что курьер узнавал, он узнавал, как правило, сам. И потому вопрос мог содержать несколько смыслов, которые, хоть убей, Араш никак не мог отыскать. Белег счел затянувшуюся паузу отсутствием ответа и даже не прогневился, поглощенный свойственной в последние месяцы задумчивостью. Затем закрыл глаза и пробормотал негромко, так, что даже курьеру пришлось прислушаться: - Это предмет, Араш, который отдаёт свою структурную энергию, свои внутримолекулярные связи на работу заклинания. Он уничтожается в один короткий миг, отдавая всего себя той задаче, для которой создавался. Как правило, чтобы отвести угрозу, на большее редко хватает. Он исчезает. - и верёвочки, бусинки и даже костяной крючок четок осыпались бесцветной пылью, отставив на ухоженных пальцах след, как от мелкого пепла. Ничего толком не понявший курьер озадачился и в первую очередь тем, где же в кабинете нашлась речная акула, которая заставила оберег сработать. Карнизу не суждено было упасть. Вряд ли кто мог видеть, что он прогнулся, готовясь пролиться дождём из подогнанных камней и сушенной извести, приколоченный водосточный желоб лопнул под непосильным грузом, но почему-то не свалился, увлекая за собой кусок стены и лавину булыжников, а зацепился за неровно выскочивший из кладки камень, накренился и задерживая часть обвала. Другая же часть, дальняя от приютившихся магов, наоборот, ничем не сдерживалась и, ухнув, будто от радости падения, деформированный карниз устремился вбок, заваливая выход из переулочка... А где-то в толпе взмокший курьер продолжал двигаться к переулку, сближаясь и пыхтя загнанным мулом. Всё же чем дальше место применения силы, тем больше этих самых сил требуется и формула... Да к Магистрам сейчас формулу. Гонец влетел в переулок, оглянулся, и выдал: - Живые есть? - и вперился слегка ошалелым взглядом в обоих, явно подозревая парня не то в мародерстве, не то в насилии. В любом случае, взгляд был не добрый и внимательный одновременно. |
| Автор: Vivan - 23.3.2016, 17:08 |
| "Заходить в узкий переулок во время разрушения города - не лучшая идея," - пронеслась в голове у Вивета крайне своевременная мысль. Через несколько секунд над головой раздался звук обрушения чего-то тяжёлого. Чего именно - Вивет решил не выяснять. Вернув даму на плечо, он бегом направился к выходу из переулка. Навстречу ему выбежал мужчина, выглядевший так, словно он бежал сюда с другого конца города. На его вопрос Вивет утвердительно кивнул, после чего, заметив направленный на себя взгляд, уточнил: - Все живы. Но если мы все сейчас же не уйдём отсюда, то долго оставаться в таком состоянии мы не сможем. После произнесённых слов Вивет, не дожидаясь реакции, бегом направился к выходу из злосчастного переулка. В первую очередь необходимо выбраться на какую-нибудь площадь, где нет зданий, а поток толпы не столь силён, а уже потом разбираться с более насущными проблемами. |
| Автор: Darion - 24.3.2016, 11:07 |
| Араш продолжал таращиться на парня с дамой на плече. Крепкий детина, раз несёт девушку, как мешок с хлебом - вроде бережно, но не сильно напрягаясь. Сам гонец смахнул с лица рукаво пот, оставив грязный след от налипшей и оседающей пыли. Вряд ли этого... ммм... наверное, помощника какого-нибудь ремесленника, что-то могло связывать с Сайдаларой. Следовательно, случайный прохожий, даже не догадывающийся, кого он так прихватил одной рукой. И пусть так остаётся дальше. - Ээээ... да-да, надо уходить, ты прав. - суетливо закивал головой Араш, осознанно выбирающий роль мелкого приказчика. - Там всё хрипит и рушится! Пойдем, я знаю, как добраться до запасных восточных ворот, они уже наверняка не охраняются. Курьер развернулся, чтобы вернуться на улицу и, заорав во всю глотку нехорошим голосом "ЧУМНАААЯЯ!! ЧУМНУЮ НЕСУТ!! ААААА!!!", чтобы расчистить дорогу, принялся прокладывать путь в сторону одноэтажных кварталов гончаров. Там нечему особо рушиться, да и толпы быть не должно, а вот пройдя через него можно миновать самые густонаселенные районы. Заодно и вопросов не будет, куда несут чумную. В печь же! В печь эту ведьму. Араш нервно улыбнулся своим мыслям и удвоил усилия в протискивании через толпу. |
| Автор: No4ka - 24.3.2016, 13:34 |
| Она видела и слышала так, словно этот проклятый город уже ушел под воду, причем не прозрачную, как хрусталь, воду горных озер, а мутную илистую жижу равнинных рек. То, что ее куда-то несут, Дара поняла вскоре после того, как ее поставили на землю, а связно объяснить провинциалу, почему его мир встал с головы на ноги, ей было бы непросто и в лучшие времена. Зато идея бежать показалась как нельзя более разумной. - Я все тебе расскажу, парень! Подожди нас на улице. Некоторые тайны даже сейчас безопасней не знать. - Вывернувшись, как кошка, чего довольно трудно ожидать от тридатилетней дамы, она спрыгнула наземь, да так удачно, что сразу же села, как младенец, которого еще не держат ноги. Дело было слишком важным, более значимым, чем любое унижение. Кое-как встала, вцепилась в посыльного обеими руками, чтобы он никуда не делся. С тем, чтобы заставить смотреть ей прямо в глаза, вышла заминка: без магии приходилось полагаться на такое ненадежное явление, как добрая воля. - Скажи-ка мне, посыльный Араш, отчего ты так устал? С тобой связывался Белег? Передавал приказы? Пять стран сразу лишились головы. Мы должны сделать что-то, прежде, чем отрастут новые! |
| Автор: Darion - 24.3.2016, 14:44 |
| Рванувшийся было Араш замер, когда Сайдалара назвала его по имени. Теперь таиться нет смысла, орать на всю улицу тоже. Он развернулся к девушке, чей дар куда-то делся, будто и не было никогда и улыбнулся. Замучено, устало, но улыбнулся. Живая и даже не в безумстве, девушка мыслила трезво и в этом крылись новые возможности. - Нет, никто не связывался. - покачал он головой. - Я... побывал в месте, где Единые своих убийц магов делают из обычных магов и смог оттуда убежать. Что до глав... Кенет мертв, я видел его тело, а сам храм кипит от свободной энергии и к такой силище я бы не рискнул больше подходить. Он внимательно посмотрел на обессилевшую волшебницу и с заметным усилием над собой, добавил: - Если ты в силах, Дара, и достаточно храбра, чтобы попробовать, то... вся энергия ещё не впиталась в мир... Это её стон крушит стены и вздымает землю. Вероятно, очень вероятно, что Араш хотел ещё что-то сказать, но он промолчал. Хотелось сказать ей, что он туда её не поведёт, что приближаться к центру города смертельно опасно, что освободившаяся от смертей магов энергия, сминающая дома и сгребающая брусчатку, просто развоплотит её... и вместо этого предложил отправиться туда, равно как и знал, что поведет, попроси она. В этом был шанс и, если хрупкая девушка справится, она может взять реванш против кого угодно. Таков был появившийся план. Простой и убогий, но требующий от него скорости принятия решений, а вот от Сайдалары - ставки в собственную жизнь. |
| Автор: No4ka - 24.3.2016, 15:33 |
| Сайдалара подняла руку, словно хотела попросить Араша замолчать. - Я поняла ход твоих мыслей, но если я права, нет смысла подставлять свою голову, ожидая, что тебе на нее упадет что-нибудь тяжелое, или какой-нибудь одуревший крестьянин пырнет тебя ножом, решив, что ты за все в ответе. Забудем про Эренсию, ее больше нет. Если я хоть что-то знаю о Рейнарде и Белеге, то нам лучше найти каких-нибудь лошадей и отправляться в Кибах. Проклятые Боги! Знал бы ты, как тяжело бороться с искушением! Ведь тот, кто сможет покорить эту необузданную силу, будет править всем. Но думаю, замысел сложнее, чем просто упиваться силой и мощью. Пойдем. К сожалению, без твоей помощи идти я не могу. И не только идти. Ирония заключается в том, что ты остался единственным, а значит сильнейшим магом среди нас. |
| Автор: Darion - 24.3.2016, 16:03 |
| Госпожа правильно поняла слова гонца о том, что он может обнаружить и, следовательно, обладает даром. И потому Араш показал рукой, куда хочет уйти. Надо было пересечь площадь и добраться до дальних ворот, всё равно лошадей всех уже украли кто успел или кто смог отнять у конокрада, а значит, им придётся идти на своих двоих как минимум до берлоги того самого прохвоста, что устроился на самой окраине города, на улице, пропахшей глиной и углём печей. А по пути, если получится, отобрать у кого-нибудь лошадь или найти запуганную, но не давшуюся никому больше. Таких тут тоже должно быть достаточно. - Хорошо. За мной, госпожа. - просто кивнул посланник Сайдаларе, подставляя ей плечо, чтобы опереться, и лишь обернувшись на простолюдина, мол, идем уже. Предстоял непростой путь в умирающем городе... |
| Автор: Zybr - 24.3.2016, 17:05 |
| - И что же это за союзник?- поинтересовался Тормейн,- и откуда такая уверенность, что он пережил случившийся катаклизм. И, что важнее, не поменял своих планов в связи с новыми...обстоятельствами. Камидасу было не по душе связываться с кем-то неизвестным и по сути играть роль прикладного орудия. Чародей хотел и рассчитывал на большее. В конце концов он ведь пережил этот хаос и сохранил свои способности, а может и увеличил. Хотя пожалуй ещё не пережил. Излишняя самоуверенность - один из самых опасных ядов, разрушительное действие которого порой замечаешь лишь в самый последний момент. Нет, в первую очередь следовало сохранять холодную голову, а также побыстрее убраться из этих трёклятых развалин. |
| Автор: Риан - 24.3.2016, 19:42 |
| Гэлит снова рассмеялся. - Ты, должно быть, первый за сотни лет, кого беспокоит его благополучие. Но нет, в отличие от Единых Богов, которых выдумал и поддерживал своими чарами пройдоха-император, этого достать не так-то просто. Думаю, многие пытались, да не очень вышло. Что ж, Тормейн, вижу, мое дело сделано. Если хочешь обсудить, что вы можете сделать друг для друга, просто начерти тот самый знак магии, который прикончил этот жалкий городишко. С тех пор, как магия для нас закрыта, у этого символа осталось только одно значение. Старческое хихиканье прозвучало в последний раз и умолкло, смешавшись напоследок с тихим хрустальным звоном. |
| Автор: Vivan - 24.3.2016, 19:57 |
| - Без обид, но физически я сильнее, Араш, да и выдохся я гораздо меньше вашего, - после этих слов Вивет аккуратно взял даму на руки. - И на будущее: если хотите посекретничать, то переходите на шёпот. Или хотя бы убедитесь, что все, кто мог вас услышать, уже отошли. Кстати, раз уж всё пошло к знакомству: меня зовут Вивет. Ведите, Араш. |
| Автор: Zybr - 25.3.2016, 13:18 |
| -, Для тебя она может и закрыта,- вслух с усмешкой произнёс Тормейн,- для тебя может и закрыта. Чертить чародейский знак прямо посреди улицы было бы полным безрассудством. Да и спешить, пожалуй, сейчас было некогда. Точнее это касалось лишь вопроса мести, а вот убраться из этого городишки, подальше от последствий действия разрушительных чар, было бы не лишним. Первым делом Тормейн отправился на конюшню. Если конюх благополучно сбежал, гонимый страхом, или вовсе издох, то можно будет взять любого жеребца, а то и двух. Ну а если парень оказался слишком туп, чтобы убежать и слишком удачливым, что его ничем не придавило, то придётся бросить ему монету-другую. |
| Автор: No4ka - 25.3.2016, 19:33 |
| - Здесь недалеко есть конюшня, я вас отведу, - решила за всех троих Сайдалара, даже не думая слезать с плеча второй раз. – Кто бы мог подумать, что в конце света меня будут носить на руках. А если б ты, парень, помылся перед этим, тебе цены бы не было… Так, отсюда налево, вон до того дома. Все, мальчики, побежали! |
| Автор: Риан - 25.3.2016, 19:40 |
| Не встретив по дороге ни одной души, которая попыталась бы ему помешать, Тормейн отыскал конюшню. Перепуганные лошади храпели, метались, лоснились от белой, едкой на запах пены. Тормейн еще не успел рассмотреть коней, как вторая дверь конюшни скрипнула, отворилась и на фон быстро темнеющего неба, подсвеченного пожарами возник странный силуэт – вроде бы высокий мужчина, только одно плечо у него было сильно выше другого, а из бока почему-то росли дополнительные ноги, вдобавок принадлежащие женщине и украшенные туфельками на каблуках. Следом внутрь проскользнула невысокая, незаметная тень. |
| Автор: Vivan - 25.3.2016, 20:17 |
| - Видимо, мы не единственные, кому понадобились лошади. Из конюшни на Вивета с компанией смотрел хорошо одетый мужчина средних лет. - Вы , случайно, не знакомы с ним? - обратился Вивет к даме. - Кстати, ваше имя я тоже не знаю. |
| Автор: Zybr - 28.3.2016, 10:39 |
| Про себя Тормейн грубо выругался. Кажется Госпожа Удача решив, что сохранённой чародею жизни вполне достаточно, тут же свалила на Камидаса двух незатейливых похитителей. При обычных обстоятельствах Тормейн щелчком пальцев размазал бы их по стенам, но сейчас он был ещё не готов. Поэтому двое против одного - не самый лучший расклад, который мог бы случиться. Впрочем и кинжал на поясе у Тормейна висел не только для красоты. - Я бы предложил поискать другую конюшню,- произнёс Камидас,- мне нет дела до вашей добычи и понятия рыцарства для меня чужды. Поэтому чтобы не создавать друг другу проблем советую вам найти иное место для своих забав. А отсюда убраться. И поживее. Голос чародея не таил особой угрозы. Он был властным и спокойным, как будто его обладатель был совершенно уверен, что вломившиеся в конюшню люди тотчас последуют отданном распоряжению. А ещё может и принесут беглые извинения достопочтенному лорду за беспокойство. |
| Автор: Darion - 28.3.2016, 11:39 |
| Деньги, сила, магия... Три компонента зелья всевластия, которое, как считают многие, даёт право и обязанность повелевать теми, кому этого варева не досталось. Ты способен убить всю деревню одним проклятьем? Значит эта деревня тебе поклонится. Логика понятная и простая, вбитая многими поколениями магов в головы своих рабов и, что самое страшное, в свои собственные. Они не меньше рабы своего всевластия, чем их подчиненные. Такой подход к магии не давал свободы, иллюзию которой иногда встречал Араш, выбравшись за пределы городов и замков, чьи каменные своды, видавшие больше смертей, чем иные погосты, давили со всех сторон. Незаметность и ненужность окружающим, вот настоящие источники свободы. Ты предоставлен сам себе, волен идти куда вздумается, делать что хочешь, пока не привлекаешь ничьего удушливого внимания. Араш всё это в очередной раз ощутил каждым миллиметром собственной кожи, как только господин Тормейн подал голос. Он не собирался уходить и готов был драться. Настолько уверен в победе... почему? Женщину на плече ещё не видел в лицо, так что трудно сказать, узнал ли он Садалайру или нет. Следовательно, непонятно, видит он, что та перестала быть волшебницей или нет, из чего трудно понять, сохранил ли он сам свои силы. Но уж больно уверен. Будем считать, что сохранил. Идеально для курьера было бы подождать, пока маг проявит свои силы, чтобы решить, как реагировать, но вот времени сейчас не было. - Тормейн, ты умрёшь, когда вернутся убийцы магов, если не найдешь коня. - голос Араша раздался слева от господина Тормейна, но сам гонец решил не показываться из-за кучи соломы между двумя сваями, подпирающими балки конюшни. - Ты можешь превратить коней в пудинг, но не успокоить, я же справлюсь. Потому предлагаю сделку. Мы все быстро и тихо отсюда уезжаем на лошадях, а я успокаиваю для тебя любого из этих коней. Все довольны и живы.- голос раздался над Тормейном, где пересечение брусов и балок давали достаточно тени, чтобы укрыться конному, не говоря уже о мелком фокуснике. |
| Автор: Zybr - 28.3.2016, 12:02 |
| Тормейн без труда узнал голос гонца. Это слегка удивило чародея, но вида он не подал. Да и с другой стороны чему было удивляться - магические способности Араша были мизерными, а значит тот случившийся магический армаггедон не мог нанести ему особого вреда. Зато освободил его от всех пут. Наверняка сейчас он упивается обретённой свободой. Взять хотя бы его речь и конкретно обращение к Камидасу. Как к равному! Он что же думает, что катаклизм стёр все границы и он теперь стоит на одной ступени с Тормейном?! Как бы не так! И он ещё посмел предлагать сделку, считая, что чародей не управится без него! Вне всяких сомнений безмозглый Рейнард наделал куда больше бед, чем даже сам рассчитывал. Но над чем стоило подумать, так это над убийцами магов. Выходит, Рейнард знал, что кто-то, как например сам Камидас, сможет пережить воздействие чар, и решил прикончить их старым проверенным способом. Но зачем? Побоялся возмездия? С этим определённо стоило разобраться. - Хорошо, гонец, успокой лошадей,- с явным презрением ответил Тормейн, чуть повернув голову в сторону в том направлении, где предположительно находился Араш. Не стоило укреплять этого слугу в мысли, что без магии Камидас беззащитен. |
| Автор: Darion - 28.3.2016, 12:19 |
| - Незамедлительно, господин Тормейн. Ваш конь будет самым быстрым. - гонец стоял за левым плечом аристократа и поправлял сумку. Встретил взгляд господина тем же вежливым кивком, который маг мог легко вспомнить по встрече в таверне и доставке письма. Будто это не он только что дерзил, вот кто угодно, но только не он. Сама сдержанность и вежливость. Может, и правда, не он? Араш прошёл к ближайшему загону и, не протягивая руки, раскрыл ладонь, пошевелив пальцами, чтобы привлечь внимание дёргающегося в панике коня. - Всё хорошо, я свой. Помогу. И новая хозяйка найдет тебе самую вкусную морковку. - ладонь завладела полным вниманием несчастного животного, косящего выпученным глазом и приблизилась к морде. Медленно, осторожно, что-то убаюкивающе бормоча, гонец, наконец, коснулся носа коня. Тот отдёрнулся, но Араш уже гладил по шее и, перетаптываясь с ноги на ногу, конь принял присутствие человека рядом. Чуть погодя, но продолжая что-то говорить на каком-то из высокогорных наречий, вестовой аккуратно накинул узду и принялся снаряжать первого коня. - Госпожа, нужна ваша рука. Он запомнит вас и будет верен до смерти... или пока не обидите. - не отрывая глаз от замученного коня, проговорил курьер отчетливо и негромко. |
| Автор: No4ka - 28.3.2016, 13:05 |
| - Поставь меня, Вивет, - мягким и нежным голосом попросила Сайдалара. Не ожидая никакой реакции, кроме ослабления хватки, она неловко соскользнула на землю и вцепилась в запястье (или что там подвернулось под руку) простолюдина, чтобы удержаться на ногах. Мир плыл перед глазами, словно байка о каких-то там земноводных, тащащих его на своих спинах, была вовсе не байкой для черни, а всамделишной правдой. К тому же наползающая вокруг тьма никак не способствовала равновесию. - Дайте-ка я угадаю, - пропела она все так же нежно, как объятия ядовитой змеи.- Заносчивые речи, надменное высокомерие, бесполезное сотрясение воздуха… Кажется, это Тормейн собственной персоной. Куда несет тебя ветер приключений, чародей? Может быть, ты хочешь все-таки склониться перед своим истинным владыкой, которому ты поклялся служить? Это твой шанс, быть может последний, остаться в живых в этом безумном и вскоре безбожном мире. Докажи свою преданность, отправляйся с нами. Сайдалара, сильно хромая, в пыльном и порванном платье, сквозь в прорехи в котором то и дело выглядывали многочисленные нижние юбки, но при этом стараясь выглядеть королевой посреди зала, а не конокрадкой посреди конюшни, подошла к стойлу, где Араш сражался с перепуганным животным, коснулась рукой лошади и произнесла требовательно, обращаясь к гонцу. - Подсади меня на спину этой дикой твари. Страх не может быть вечным, а на свет не родилась еще та лошадь, которая способна сбросить меня со своей спины. Вивет, надеюсь, ты умеешь ездить верхом? Потому что, клянусь Бездной, это будет сумасшедшая скачка. |
| Автор: Zybr - 28.3.2016, 13:42 |
| - Сайдалара!- процедил сквозь Тормейн,- какая жалость, что тебя не отправил на тот свет твой драгоценный... Правильнее наверно будет хозяин. Бежишь к нему, не так ли? Голос чародея как будто был сделан из льда. И почему вновь ему встретилась эта невыносимая женщина? Почему, действительно, её не убило вместе с другими? Это даже несправедливо. - А клятвы,- всё также продолжал чародей,- с недавних пор все они разрушены. Сгинули вместе с их носителями, которых погубил этот ненормальный. Что же до моей преданности, то в память о ней, я позволю жалкой приспешнице безумца унести ноги от пепелища, которое устроил её хозяин. Но это, запомни Сайдалара, будет моей последней ему службой. Запомни и передай. - А теперь не смею задерживать вас побег,- усмехнулся Тормейн. |
| Автор: No4ka - 28.3.2016, 14:21 |
| - Конечно, не смеешь! Ведь от всего могущества у тебя остались лишь надменность и манеры. Араш, - процедила Сайдалара, - господин Тормейн уезжает. Сделай то, что ты ему обещал. В последний раз призываю тебя, Тормейн, встать под правильное знамя, и это предложение остается открытым до тех пор, пока мы не встретимся еще раз в открытом бою. Как только люди поймут, что у магов больше нет власти, да и вовсе нет никакой власти, потому что в этом проклятом храме полегли все - от императора Кененда до полудиких баронов из Течимана, нас, оставшихся, просто сметут. Думаешь, люди любят нас, чародеев? Мы поколениями уничтожали их, пускали под нож, как скот. Им есть за что мстить. Только Кибах и Озарк сохранили своих владык и боеспособную армию. Как только здесь начнется хаос, люди начнут бежать к тем островкам безопасности, до которых смогут добраться. Не пройдет и нескольких месяцев, как Озарк и Кибах схлестнутся в кровопролитной войне. |
| Автор: Darion - 28.3.2016, 14:42 |
| Не все клятвы умерли и не все вольны действовать, как того хотят. Размышления Араша о свободе наткнулись на знак верности Белегу и, как парусник на штормовых рифах, раскололись в считанные мгновения. Гонец молча и мрачно подставил стремя под ножку волшебницы и вывел коня с наездницей на середину конюшни. Теперь черед вон того вороного молодца, сверкающего белками глаз. В его правилах не было привычки вмешиваться в дела господ, но и знать этим двоим следовало то, чего они пока в расчет не берут. - Куда хуже, господин и госпожа. Я узнал одного из тех, кто вытягивает из магов силы, подобно тому артефакту в доме несчастной. Он был когда-то магом и затем... его лишили и сил и памяти и, похоже, своей воли. Тот из магов, кто не последует сейчас за нами, станет одним из них. С вероятностью выпадения снега зимой. - Араш глянул на Тормейна. - Господин помнит, что я предупреждал о том, что может произойти и оно произошло. Может быть, в этот раз, следует внять предостережению, хотя бы из чувства самосохранения? Каждый из попавшихся усилит врага. Оставив вопрос висеть в воздухе, гонец принялся унимать самого быстроногого жеребца в этой конюшне, которому суждено будет стать слугой и другом Тормейну. Жеребец гневно хлестал бока хвостом и даже умудрился толкнуть вестника, но тот лишь бурчал что-то себе под нос и прислушивался к тому, как дыхание животного становится глубже и спокойней. - Вашу руку, господин. - спустя некоторое время добавил Араш. |
| Автор: Vivan - 28.3.2016, 15:39 |
| Вивет молча наблюдал за троицей, не зная, смеяться ему или плакать. Оседлав самого выносливую и крепкую лошадь из всего многообразия, представленного в конюшне (габариты не позволяли брать кого попало), он обратился к остальным присутствующим лицам: - А давайте мы все возьмём себя в руки и вспомним, что мы находимся в разрушающемся городе, на улицах которого бушуют толпы, жаждущие крови магов, к коим мы все принадлежим, и сейчас не самое лучшее время для выяснения отношений. Сейчас самое важное для всех нас - покинуть город, пока не завалило ворота и нас не заперло здесь со всеми обитателями. Возможно, всё прозвучало крайне по-хамски по отношения к окружающим, но сейчас не было времени для вежливости и подлизывания. Вивет осмотрел присутствующих: вроде бы взрослые люди, а ведут себя, как дети, не поделившую игрушку. Вот уж действительно, полные... аристократы. |
| Автор: Zybr - 28.3.2016, 15:42 |
| -Ты так уверена в том, что мои силы исчезли?- хищно улыбнулся Камидас,- Как всё-таки мало ты знаешь! В какое-то мгновение Тормейн подумал не покончить ли с Рил здесь и сейчас. Кровожадное, жгучие стремление заткнуть ей рот, чтобы не осквернять слух её речами о верности и единственном шансы спасения. Да, наверно он бы смог сейчас это сделать. Но так ли это было важно? Речь Араша вывела Камидаса из раздумий относительно судьбы Рил. Гонец явно знал больше других. А Тормейну была необходима вся доступная информация. Понять досконально, что произошло. Трудный выбор и выбор ли это? Тормейн благодарно кивнул, когда гонец предложил свою помощь в седлании жеребца. В какой-то степени чародей даже находил в себе нотки уважения к этому слуге. Он смог быстро обуздать самому себя перед призрачно открывшимися горизонтами и он остался предан. Жаль только, что не тем, кто этого заслуживал. - Я отправлюсь с вами, Араш,- в конце концов ответил Камидас, назвав гонца по имени,- вряд ли наши пути тянуться одной дорогой, но похоже оставаться здесь в любом случае никто не намерен. |
| Автор: Darion - 28.3.2016, 15:54 |
| Услышав ответ, Араш задержал благородного господина, затянув седельный ремень и для верности подёргал, проверяя прочность. Бывало, что плохо затянутая подпруга заставляла седло повернуться вбок на кочке или наклоне ездока, который тут же мгновенно превращался в летуна, буквально на десятую часть удара сердца. Всякое случается и гонец хотел исключить любые "может быть". Закончив, он придержал коня, пока благородный уселся в седло и двинулся за лошадкой для детины-шутника. Оказался не конь, а гнедая кобылка, на которую Араш потратил всё те же бормотания, поглаживания и несколько улыбок. Седло было накинуто, к ним добавилось две сёдельных сумки, заполненные овсом. - Вивет? Твою руку, чтобы эта милашка запомнила запах. - Буркнул Араш, который понял, что тот не представляет всего того кошмара, что начнётся вот-вот и что любой, кто не с тобой сейчас, через час будет с твоим врагом. Некоторые так и умирают с немым вопросом в стекленеющих глазах "А меня-то за что?!!". За то, что не определился вовремя, за то, что можешь ударить в спину, когда прижмет. За то, что оказался недостаточно сообразительным, чтобы убежать, если нужно время для принятия решения. Это называется война, которую уже начали, но ещё не объявили. |
| Автор: Vivan - 28.3.2016, 17:11 |
| Глядя на действия посыльного, Вивет некоторое время недоумевал: зачем ему понадобилась ещё одна лошадь? Багажа с ними не было, новые попутчики вроде не намечались, да и ехать им нужно было не настолько далеко, чтобы брать с собою запасную лошадь на непредвиденный случай. Но того, что он услышал в результате, Вивет никак не ожидал. Сдерживая смех и стараясь придать себе хоть сколько-нибудь серьёзное выражение лица, он подъехал к посыльному сзади - Араш, я так полагаю, что нам придётся ещё долгое время выбираться из этой передряги, так что попытайся понять - теперь ты не единственный в нашей компании, кто способен самостоятельно позаботится о себе, - сдерживать пробивающийся смех было всё труднее и труднее. - Но спасибо за заботу. Мне кажется, что ты первый человек твоего уровня, кто решился помочь деревенщине. - И, уже не скрывая улыбки, Вивет направился к выходу из конюшни вслед за Тормейном. |
| Автор: Darion - 29.3.2016, 15:45 |
| - Это радует, Вивет. - благодушно ответил Араш, похлопывая ставшую ненужной коняшку по морде. Сойдет ему. И хотя хотелось взять ещё одну лшадь, чтобы иметь возможность скакать дальше и нести больше, гонец решил не тратить это время. Лучше набрать два меха водой и, повесив на бока кобылки, устроиться в седле. Пора возвращаться домой... |
| Автор: Риан - 29.3.2016, 17:22 |
| Семнадцатилетний сирота, подмастерье старого ворчуна Ори, не сетовал на судьбу и своего злого мастера, оставившего его работать в праздничный вечер, когда все добрые люди ушли гулять в город. Все равно денег у него не было, а смотреть на веселье, не выпив даже кружки пива – одно мучение. Лучше уж повкалывать, заодно превратив ту заготовку, что ждала, припрятанная, уже три недели, в добрый ножик. А там, глядишь, и деньги будут. Он сунул брусок железа в огонь и какое-то время с удивлением смотрел, как металл занялся пламенем не хуже березового полена. Испугавшись, что сделал что-то не так, он вытащил заготовку щипцами и бросил в чан с водой. В этот миг над Кузнечным переулком прогремел первый взрыв, не оставивший от кузницы Рыжего Ори ничего, кроме фундамента печи. Тонкие куски горящего железа разлетелись на соседние дома, попадали на чужие дворы. Некоторые упали в воду и льняное масло, которое использовалось для воронения доспехов, подарив короткую, но яркую жизнь череде новых взрывов… Так, вечером тридцать второго дня двенадцатой луны две тысячи тридцать восьмого года, в Кузнечной Слободке имперской столицы Эренсии начался конец света. Они едва успели вывести лошадей из конюшни, как в отдалении прогремели взрывы. Даже самые любопытные лошади с осторожностью относятся ко всему новому, а с этих, и так натерпевшихся сегодня всяческого горя, было уже довольно приключений и без сотрясающего землю грохота. Если бы не чары Араша, вполне может быть, что всем четверым пришлось бы собирать себя по окрестным улицам, но сейчас одурманенные животные только нервничали, намекая людям, что, если они не заметили, надо отсюда убираться. Разнесенное взрывами пламя перекидывалось с крыши на крышу, словно Эренсию полили маслом, слишком быстро, слишком ярко для каменного города с черепичными крышами, и вот уже над восточной окраиной встало сплошное, быстро ширящееся зарево. |
| Автор: Риан - 1.4.2016, 23:03 |
| Кони рванули с места, к счастью своих седоков, держась вместе и выбирая для бегства самые широкие и светлые улицы. Разогнали людей, спешащую на север по главной улице, конь Тормейна врезался в кого-то грудью, но даже не рассмотреть – кого. Стражи на воротах давно уже не было, но как ни странно, не было и толчеи желающих покинуть город, словно его жители не понимали, что ему остались считанные минуты, или не верили, что сумеют спастись. Взрывы уже гремели со всех сторон, Кони вылетели за ворота в тишину и прохладу летней ночи и понемногу сбавили ход. За пределами магического круга, очерченного городскими стенами, царили нетронутые тишина и умиротворение летнего вечера, так разительно отличающиеся от хаоса, который трое только что оставили за спиной. Тишина не была полной - ветерок доносил далекий ленивый перелай собак из дворов в предместье, в ветвях деревьев переговаривались на сон грядущий, радуясь прохладе, невидимые в густом сумраке птицы, а стрекотание ночных насекомых, наоборот, становилось все смелее, но казалось, они вышли не из города, а на околицу хутора, откуда на день пути вокруг нет ни одной человечьей души. Немногие, кто успел спастись, растерянно оглядывались в этом разлитом по ночному воздуху благоденствии. Одни, в полном замешательстве, садились прямо на землю, иные плакали, кричали, другие сосредоточенно шагали вперед, не оглядываясь на город, в котором уже ничто не возвышалось над городскими стенами и едва ли кто-то сумел спастись. Все они быстро остались позади. Пару раз четверка всадников обгоняла других конных, но те явно не ждали от незнакомцев никакого добра. Северный тракт принадлежал компании безраздельно. У перекрестка, где можно было свернуть на объездную дорогу вокруг предместий, соединяющуюся кольцом с остальными тремя трактами, рассеянная лунным светом темнота вдруг сгустилась в непроглядную тьму. В ту, которой боятся дети, в ту, где ночные кошмары и плоды воображения вполне могли стать явью, где ужас сжимает сердце холодным пальцами. В ту, откуда каждый рано или поздно не вернется. Лошадь первой из четверки Сайдалары на полном скаку споткнулась о невидимое препятствие и покатилась по земле, выбросив чародейку из седла. Иногда, зачастую в последний раз в жизни, кони способны издать полный боли и отчаяния, совершенно человеческий крик о помощи, от которого кровь стынет в жилах. Остальные кони успели замедлить бег и удержали равновесие, не потеряв седоков, но встали как вкопанные и могли только биться и кричать от страха, не отрывая всех четырех копыт от земли, словно они пустили корни. Все это было отлично знакомо и Тормейну, и Арашу, и даже госпоже Рил, если бы она не лежала мешком на дороге. Заклинание Трясина – простой, эффективный, но весьма энергозатратный способ остановить бегущих людей или коней, превращало твердь под ногами в зыбкую жадную пасть. Поддерживать его долгое время было неразумно даже в лучшие времена, и его применение почти всегда означало, что где-то рядом ждет охотник, расставивший эти силки. А уж с копьем или с клеткой – как повезет… Увы, ни Араш, потративший почти все, что осталось у него от дикой магии, ни Тормейн или Вивет с отбитым чутьем, не заметили западню, пока не попались в нее. |
| Автор: Vivan - 2.4.2016, 20:32 |
| Резкая остановка заставила Вивета отвлечься от своих мыслей. Быстрый осмотр подтвердил опасения: очередная ловушка. Видимо, люди, которые устроили хаос в городе, позаботились и о его резервации. Впрочем, на данный момент были дела поважнее, чем рассуждения о глобальных заговорах. Вивет в меру своих возможностей успокоил лошадь, после чего привстал в стремени. Скорее всего, заклинание действует на конкретной площади, граница которой пролегает где-то за ними, буквально в нескольких шагах. Значит, можно попробовать один из трюков, которым Вивет научился в деревне ещё мальчишкой. Аккуратно встать ногами на седло, благо лошадь позволяла выдержать подобные нагрузки, присесть и, оттолкнувшись, прыгнуть назад, сделав в воздухе сальто для увеличения расстояния, которое он пролетит. Если после приземления тело будет способно двигаться - кувыркнуться назад, гася скорость, после чего встать на ноги и отойти ещё дальше от лошадей. В завершении лишь остаётся спросить: - Кто-нибудь из вас чувствует, откуда идёт магическая подпитка? Заклинание наверняка работает кольцом вокруг всего города, да и вряд ли оно рассчитано на лишь на пять минут, так что у него должен быть какой-нибудь источник энергии. |
| Автор: No4ka - 2.4.2016, 20:50 |
| Небо смешалось с землей, возвратив Сайдаларе вкус пыли и песка на зубах. Еще падая с лошади, а она уже знала, что падает с лошади, Сайдалара по старой привычке подготовила заклинание, оберегающее от жесткого приземления и почти по той же самой привычке больно крутясь по земле, пыталась сосредоточиться и подготовить другое, которое должно было обезвредить ловушку. Однако в голове проносились лишь обрывки рассеянных мыслей вместо четких слов, соединявших сложное действо в цепочку последовательных событий, да и слова как-то не хотели нанизываться одно на другое. Кроме того, остро прострелило лодыжку, потом она услышала треск разрываемой ткани – кажется, многострадальное платье нашло что-то острое и поспешило порваться. Магичка тихо пискнула, когда перестала катиться и попыталась подняться на ноги. «Только бы не перелом», - пронеслось у нее в голове. Если это перелом, то ее игра окончена. Эти люди, скорее всего, бросят ее здесь, как поступила бы она сама. Услышав шорох за своей спиной, и голос, Сайдалара повернула к Вивету точеный красивый профиль, перемазанный грязью (хоть когда-то от вражеских чар вроде наведенной тьмы бывает польза!), и спросила: - Мальчик, ты представляешь себе, сколько людей покинуло этот город? Разве недостаточно, чтобы здесь извергся вулкан энергии? Если бы мы все были магами, то могли бы построить круг и заставить «трясину» обтекать нас, но дар меня больше не слушается. Как огонь за стеклом – светит, но в руки не взять… Конечно, можно было бы принести кого-нибудь в жертву… |
| Автор: Zybr - 4.4.2016, 14:54 |
| Расставленная западня не на шутку встревожила Тормейна. Чародей совсем забыл, какого это быть обычным человеком. Вглядываться в неизвестную даль, читать следы, смотреть за изменениями погоды. И просто быть куда менее беспечным в отношении собственной безопасности. Эта беспечность может и убить. Прямо сейчас. Чародей подумал, чтобы было, отправься он в путь один. Одиночную мишень поразить всегда проще. Да и на что он тогда бы мог положиться? На кинжал и собственную ловкость? Не самый лучший расклад против стрел и арбалетных болтов. Хотя и все четверо по представлениям Камидаса могли не многим больше. Это пугало. - Принеси в жертву солому в своей голове, женщина!- резко отозвался Тормейн, скрывая за грубостью нотки страха, аккуратно обволакивающие его душу. - Если бы ты не летела сломя голову к своему ненаглядному, то мы могли хотя бы почувствовать угрозу. Никто не говорил тебе, что скакать во весь опор ночью при любых обстоятельствах опасно? Лощадь может запнуться об обычную корягу и точно также сломать себе шею. И не только себе. - Так или иначе, думаю скоро мы узнаем статическая эта ловушка или капкан кто-то караулил. Хотя сам Тормейн не горел желанием это узнавать... |
| Автор: Darion - 4.4.2016, 16:20 |
| Араш не слушал перепалку, он сосредоточенно что-то искал глазами в полутьме рядом с трактом, что-то, что ускользало от внимания путника, совсем как он сам избегал взглядов торговцев и уличных прохиндеев. Ночная тьма была тихой и выжидательной. Она ждала их дальнейших действий и пока всего, на что хватило, это начать ругаться. Впрочем, дельное что-то предложила как раз девушка. Эх, позор-позор, надо бы срочно исправлять ситуацию. Если кто-то наблюдает сейчас за ними, то он, безусловно, ждёт применения магии. Или вообще никого нет, это может быть просто частью обороны столицы. А значит, ёмкость для артефакта будет чудовищная. В любом случае, оставаться здесь и ждать непойми чего, было большой глупостью. Чуть большей, чем то, что собирался сделать сейчас курьер. - Прости. - единственное слово, которое и стоило произнести перед тем, как начертанный на загривке ни в чем не виноватой лошадки вспыхнул зеленоватым светом и туда же вошло плоское и прямое лезвие ножа, прямиком между позвонков. Отрезая органы от мозга, останавливая лёгкие и сердце. И, как надеялся Араш, совсем не больно. Кобылка содрогнулась, когда ещё жизнь, смешанная с испугом, исходила из тела, Араш уже прыгнул. Туда, где тракт снова становился трактом, а не туманным маревом чужого колдовства. Предстояло начать действовать до того, как паук этой гигантской паутины доберется до очередных мух. Вопрос только в том, насколько много сил осталось в жилах вестника... |
| Автор: Риан - 5.4.2016, 20:21 |
| Араш еще только прыгнул, а за его спиной из земли в небо вдруг ударил столб пламени, в котором принесенная в жертву лошадь исчезла сразу и без мучений. Спину обдало жаром, волосы и одежда на спине посыльного занялись тлеющим огоньком. Конь под Тормейном, и до того напуганный, вконец обезумел от таких фокусов - сбросил седока и завалился на бок в тщетной попытке освободиться, но если до того прикованными к земле были лишь копыта, то теперь, при свете этого немыслимого факела, стало видно, что лошадь погрузилась в землю всем левым боком и с каждой попыткой вырваться оказывается схваченной все в новых местах. Когда наземь спрыгнул Вивет, земля под ним была еще твердой, но очень быстро у него появилось чувство, что он проваливается, что под ногами нет дна, а сдвинуться с места хотя бы на шаг оказалось невероятно тяжело. Арашу показалось, что он приземлился не на утоптанную в камень глину дороги, а в настоящую болотную трясину, ушел в нее сразу по пояс и продолжает медленно проваливаться в бездну. Из Тормейна удар вышиб дыхание и какое-то время чародей мог только любоваться черным небом и пламенем, от которого вокруг стало светло, как днем – чистой, необузданной силой, подобной тому, что бывает, когда болотный газ или блуждающие огни в шахтах встерчаются с факелом и все вокруг превращается в огненное ничто. Но когда оказалось, что падение с лошади все же не убило его, и даже не сломало позвоночник, он вдруг обнаружил, что хоть и чувствует себя мухой, прилипшей к варенью, может двигаться. Сайдалара тоже чувствовала эту силу, яростным потоком проходящую в такой досадной близости от ее рук, но не могла взять ее – все равно, что надеть ярмо на ветер. Она пропустила момент, когда хватка «трясины» ослабла, но вдруг оказалось, что госпожа Рил не без труда, но может, по крайней мере, ползти. Оба они знали, что это заклинание было изобретено отнюдь не для того, чтобы выявить у вражеских бойцов способности к прыжкам в длину, а потому, схватив единожды свою жертву, «трясина» тянулась вслед за ней, расширяясь до тех пор, пока создателю ловушки хватало сил поддерживать ее растущие аппетиты. Беда в том, что никому не приходило в голову изучать немагические методы борьбы с такими подарками на дороге – зачем, если ты, при необходимости, можешь превратить ее в мраморный мост с коваными перилами и посмеяться над бездарем, который оставил здесь это примитивное творение? |
| Автор: Darion - 5.4.2016, 20:30 |
| Как забавно было бы, если бы маленький и невероятно любопытный зверек, попробовал поиграть с этой липкой игрушкой, забавой для уже поднабравшего силы огненного лисёнка. Почему лисёнка? Араш не знает. Вот лисёнок и всё тут. И с ним надо договариваться. Можно же тянуть это вязкое нечто во все стороны! Можно рвать, можно кусать, можно ронять в него ветки и листья, можно лаять на него, в конце концов. Араш, помнящий, что надо делать, когда попал в зыбучие пески, замер, думая, что может быть, сейчас сюда упадёт палка? Ведь так забавно было бы удивить это бесформенное нечто какой-нибудь брошенной в него неожиданностью... "Ну же, малыш, давай, поиграй с ней." - подумал Араш перед накатывающей на него волной безысходности... |
| Автор: Vivan - 5.4.2016, 21:35 |
| Осознание, что выйти из ловушки не получилось, стало последний каплей. Потеряв контроль над эмоциями, накопившимися за этот день, Вивет, не задумываясь над своими действиями и их последствиями, забыв, что он лишился магии, направил одно из немногих известных заклинаний на землю под ногами, даже не столько заклинание, сколько поток энергии без конкретной цели, чистые концентрированные эмоции. |
| Автор: Риан - 6.4.2016, 14:52 |
| Несмотря на то, что отсюда до ближайших зыбучих песков удобнее всего было бы добираться на корабле, догадка Араша сработала – чем меньше он двигался, тем слабее была хватка ловушки. Огненный зверек у него внутри жадно поводил носом – слишком много интересного происходило рядом. Сила, вложенная в «трясину», сила, освобожденная со смертью коня, и его собственная. К тлеющим волосам и куртке добавилась обжигающая боль в груди, когда то, чему Араш придал форму лисенка, вышло прогуляться из своего убежища. В прошлый раз столкновение покорной, обычной, преобразованной магии, к которой все они так привыкли, с дикой, вызывало немедленное поглощение первого вторым, и сейчас, что бы там ни выпустил на волю посыльный, оно должно было заставить «трясину» вернуться к тому же состоянию хаоса. Возможно, земля превратилась бы в воду, или в пшеничное зерно, а может быть, в камень, и добывать из него всех застрявших пришлось бы с помощью лома, а может быть – в тень пролетевшей мимо совы. Но ничего этого не произошло. Итогом его поступка был такой же ошеломляющий и потрясающий эффект, словно бы Араш просто вылил еще немного воды в лужу. Еще хуже пришлось Вивету - он смог в полной мере почувствовать себя человеком, который выливает воображаемую воду в воображаемую лужу. Огненное существо, отдаленно похожее на некрупного щенка с длинным хвостом-палкой, потопталось по зыби, оставшись ею совершенно незамеченным, и мышкующим прыжком нырнуло в столб пламени. Вспышка ненадолго ослепила всех пленников «трясины», а когда к ним наконец вернулось зрение, оказалось, что вокруг стоит, и, вероятно, уже давненько, добрый десяток конных, некоторые при оружии, некоторые сами были оружием. Ловушка исчезла – в ней больше не было нужды. На расставивших ее охотниках не было никаких знаков различия, неброская одежда имперского кроя делала их похожими друг на друга и в то же время позволила бы легко затеряться в толпе. Только лица восьмерых из десятка да клейма на бедрах коней выдавали происхождение отряда: Озарк. Старший из незнакомцев только коротко оглядел четверку, и бросил, подтверждая догадки своим говором: - На них нет знака Владыки! Хватайте – и к остальным. |
| Автор: Zybr - 6.4.2016, 18:31 |
| Когда после необдуманного поступка Араша Тормейн упал с коня и окончательно влип в вязкое "нечто", чародею казалось, что хуже уже быть просто не может. Нет, гонец уже определённо слетел с катушек в своём новом образе и следует рано или поздно обратить его внимание на то, что на самом деле случившийся катаклизм не сильно изменил его место в мире. А место Тормейна несколько выше и... Вспышка окончательно дезориентировала Камидаса. Нет, пожалуй просто упасть с лошади в липкую грязь было просто манной небесной в сравнении с последующим выбросом. Интуитивно чародей понимал, что всех "оглушило" отнюдь не на пару мгновений, а значит... Появление всадников открытием для Тормейна не стали. В конце концов надеяться на то, что эта ловушка просто статический барьер было глупо и наивно. Охотник всегда приходит проверять силки, в которые угодил кролик. А точнее четыре кролика. В Камидасе взыграло жгучее желание разорвать в клочья этих наглецов. Тормейн уже определённо был сыт по горло тем, что ему постоянно "мешает" всякая чернь. Он чувствовал пламя ярости внутри себя. "Я хочу, чтобы все вы загорелись, как сухие листья!" - Здесь я твой владыка, кмет!- проревел чародей,- тебе нужен знак?! Узри же его! Резким движением Камидас выхватил из ножен кинжал и начертил на земле Знак Чародея. |
| Автор: Риан - 6.4.2016, 19:53 |
| Оборотной стороной вольных порядков Озарка всегда был риск того, что придется отвечать за свои слова и поступки прямо здесь и сейчас, причем иногда своей головой. И, определенно, господин Тормейн устроил себе именно такой случай. Десятник мог просто убить его, а мог не просто – протащить на веревке за конем, к примеру, или уже на месте порезать на отдельные части тела, но никак не оставить оскорбление безнаказанным, если не хотел упасть ниже конского хвоста в глазах своих людей. Вместо этого он вскинул руку, отзывая приказ «Хватать и тащить». И выглядел, как ни странно, довольным. Подчиненные тоже не удивились такому поступку, жадно уставились на Тормейна. А тому вдруг показалось, что уголек из того огненного великолепия, которое устроил здесь Араш, закатился ему за пазуху и разгорается все ярче. Тепло сразу переросло в жжение чуть выше сердца, стало нестерпимым и на какой-то момент в мире перестало существовать что-либо, кроме боли. Когда же сквозь нее снова проступили образы всадников и ночной дороги, господин Камидас обнаружил, что одежда на его груди обуглилась и расползлась дырой в добрый локоть размером, а в прореху отлично виднеется свежее, еще дымящееся клеймо величиной с ладонь без пальцев. Оно в точности повторяло начертанный им в дорожной пыли знак. Невыносимо смердело паленым мясом. - Владыка принял твою присягу, господин, - сказал десятник с заметным уважением. Уважение это, впрочем, не распространялось на остальную троицу. Им достался испытующий насмешливый взгляд. – Кто-то еще здесь сделает правильный выбор? |
| Автор: No4ka - 6.4.2016, 20:51 |
| - Охрани нас Создатель от чародеев-недоучек, - прошептала себе под нос Дара присказку ее наставницы в ту пору, когда сама она, желая поджечь маленькую веточку, выжигала леса вокруг отцовского поместья, а также поля и что там еще попадется. По крайней мере, ей повезло больше, чем старшей сестрице: она сумела закончить обучение. Поэтому, глядя на двух своих спутников, один из которых явно считал себя знатоком жизни за городом, а второй дорвался до чего-то запретного и теперь походил на дитя, дорвавшееся до кладовой с вареньем – будет есть до тех пор, пока не заломит зубы. Глядя на огненный столб, Сайдалара с ужасом думала, что это, кажется, всё. Прощай, жизнь, прощай, молодость, прощай, неначавшаяся эпоха всеобщего блага! Несмотря на то, что в голове крутилась отработанная годами схема правильных действий, тренированный разум сам подсовывал готовые формулы заклинаний, но что толку от слов, которые не подтверждены никаким делом? О, Создатель! Принести бы в жертву этого дурного Араша, как он – несчастную лошадь, и превратить всю эту вакханалию хаоса во что-то упорядоченное, точное, тонкое. На мгновение ей показалось, что она смотрит на Араша с жалостью, как художник на неумеху, которому никогда не научиться рисовать, потому что он не способен увидеть истинной красоты. Впрочем, может, никто и не пробовал учить? Забывшись на мгновение в мыслях о жалости скорее к самой себе, чем ко всему летящему в Бездну миру – «Бедная маленькая Дарочка осталась без любимой игрушки, которая делала ее жизнь значимой! Осталось только расплакаться ко всеобщей радости!» А между тем, кто заслуживал настоящей жалости, так это Тормейн. Можно было бы понять, если бы он сделал это из страха, жадности или жажды власти, как все, кто считает своим призванием ползать в ногах у божков. Но нет! Его просто подловили! Подсекли, как рыбку! Так они с близнецами не раз убегали в город ловили простаков на исполнение желаний, пока на смену этой забаве не пришли игры поумнее. И он, Тормейн, считающий себя достойнейшим… Когда, к вящей радости Сайдалары, завоняло немножко жареным Тормейном, она все же встала настолько прямо и гордо, насколько это возможно в рваном платье и на одной ноге, и заявила, вызывающе глядя в глаза десятнику: - Сколько бы неокрепших умов и слабых духом ни уловил бы себе проклятый Чародей, все равно для богов на этой земле остались лишь последние деньки. Будьте вы прокляты! Вы и ваши божества! Вот мой выбор. |
| Автор: Vivan - 6.4.2016, 21:36 |
| - А ножик дадите? А то вряд ли вашему чародею понравится его символ, сделанный топором, - Вивет приподнял низ куртки, демонстрируя лезвие оружия. Нужно создать у всадников ощущение полной безопасности. Лучшая роль для этого - обычный деревенщина. Роль, которую Вивет играл всю свою сознательную жизнь. - Кстати, а ожог обязателен? Неохота свою шкурку портить, она мне целой больше нравится. Да и художник из меня так себе, так что за качество символа не отвечаю. Если что не сработает - не сердитесь, моей вины в том не будет. Вивету крайне не хотелось вступать в какую-то религиозную секту, тем более сейчас, когда он получил свободу от своей прежней жизни. Но отказывать напрямую тоже не было желания, ибо кто знает этих озаркцев. Может, они в ответ на отказ запустят каким-нибудь заклинанием помучительнее. Оставалось лишь тянуть время, надеясь на спутников, судьбу и стечение обстоятельств. |
| Автор: Darion - 7.4.2016, 12:38 |
| Пахло не только жаренным Тормейном, но и немного шерстью со спины вестника, который с видом совершенно потерянным и непонимающим постоял сначала на четвереньках, будучи не совсем уверенным, что уже никуда не проваливается, затем медленно встал, потирая обожженные плечи. Поморщился и только затем заметил всадников, уже некоторое время что-то тут говорящие. Вот только для Араша ничего не изменилось. Сквозь звон в ушах и кругах перед глазами ничего не было разобрать и Араш шагнул вперёд, подслеповато щурясь и пытаясь понять, что вообще происходит. Не будь голова как чугунный колокол, а уши словно глиной забиты, может и рискнул бы сбежать, но сейчас, на негнущихся отчего-то ногах, курьер мог только выдавить из горла не то шелест, не то хрип. |
| Автор: Zybr - 7.4.2016, 18:14 |
| Тормейн с трудом смог удержать над собой контроль и не согнуться в две половины. Нечто подобного чародей опасался краем сознания, хотя в его голове крутились разные мысли, гонимые одним единственным желанием. Но полностью готовым Камидас конечно не оказался и на несколько мгновений боль заполнило его естество. Когда же шок прошёл и он смог вновь видеть вокруг себя, стискивая от жжения зубы, Камидас про себя усмехнулся. Похоже судьба желает для него лишь один известный только ей путь и ни за что не позволит чародею с него свернуть. Что ж, сейчас он сделал ещё один шаг по этой дороге. И то движение ни коем образом не противоречило собственным желанием Тормейна. Пока что. Как не удивительно. - Женщина нужна живой,- стараясь, чтобы голос не дрожал, провозгласил Камидас,- на неё есть определённые планы. Что же до остальных, то если они не примут присягу, стоит избавиться от них прямо здесь. Особенно от этого,- чародей кивнул в сторону Араша,- его неуёмная инициативность может обернуться мелкой и неприятной проблемой. |
| Автор: Darion - 8.4.2016, 10:10 |
| Мысли в голове двигались лениво, отчетливо хрустя ржавчиной и песком в едва работающем механизме, что в тех часах с разбитого фрегата на берегу бухты Смеющихся Камней. Вестовой пытался сообразить чего от него хотят несколько долгих мгновений, затем не синхронно моргнул, пялясь на Камидаса и почесал затылок. Получается, что господин Тормейн не маг, по крайней мере сейчас. Иначе бы видел сияющий знак Белега у него на груди, он оставлялся именно для того, чтобы другие маги видели послание "Этот человек принадлежит Белегу". И не видят. Вывод простой - никто из них не маг и трясину устроили не они. Следовательно... Араш блекло улыбнулся, всё ещё почесывая затылок. Как жаль, что он так истощён. Но... он пока на ногах, а это уже кое-что. - Се... Сейчас. - курьер примирительно поднял руки, показывая грязные и пустые ладони. - Жить хочу. |
| Автор: Риан - 8.4.2016, 18:22 |
| Десятник молча и терпеливо наблюдал, как на груди дымящегося человека проявляется знакомая метка. Слова не имели значения, только этот знак. Только верный выбор, сделанный человеком. Не удивился он, и когда второй присягнувший рухнул наземь – такое бывало. Бывало и такое, что упавшие уже никогда не поднимались. Обычно это списывали на волю Владыки, про себя командир полагал, что у некоторых просто слабое сердце. Свободомыслие не возбранялось: Богу-Чародею было все равно, что движет его последователями, пока они двигались в нужную сторону. - Вир, Орик, Лаас – взять дурака и женщину. Сдадите сотнику Алуну и не забудьте получить за них бирки, кретины. А не как в прошлый раз. Этого – в седло и в лагерь, - пролаял своим десятник, убедившись, что желающих сделать правильный выбор больше нет. Затем обратился к Тормейну прежним почтительным тоном. – Господин, я выполняю приказ моего командира. Ты получишь своих рабов обратно в лагере, если на то будет разрешение сотника Алуна… и воля Владыки. Лучшим занятием, что можно найти здесь и сейчас, будет поехать с нами и присоединиться к войску, но неволить тебя в чем-либо мы не станем. Помни только, что если тебя не окажется в нужное время в нужном месте, Владыка может решить, что мертвым ты ему полезнее, чем живым. Такое бывает. Араша всадник, который был по левую руку от командира, полил водой из фляжки, и убедившись, что толку нет, нехотя позвал себе помощника. Вдвоем они посадили безвольное тело за одним из своих и примотали, чтобы не упал в дороге. Тем временем один из конных объехал госпожу Рил по широкому кругу и вдруг схватил ее за растрепанные волосы, отработанным движением намотав их на кулак, и дернул, заставив потерять равновесие и наступить на больную ногу. Дальше ему не составило особого труда на ходу подхватить и втащить женщину к себе, бросить поперек седла, как, по-видимому, не один десяток других несчастных до нее. Двое других занялись Виветом. Правда, у того, в отличие от хромой дамы в пышном платье, были шансы убежать – дорога пролегала посреди леса, и проскочив мимо конных, он мог бы попробовать не обогнать лошадей, но понадеяться, что на него не станут тратить время, разыскивая ночью среди кустов и оврагов. Пока же к нему подступали двое – один с петлей, какой обычно ловят зверье, другой с копьем, на случай, если этот полудурок полезет драться. Остальные явно не собирались напрягаться ради бирок, которые достанутся кому-то другому. |
| Автор: Vivan - 9.4.2016, 00:52 |
| - Вы что, серьёзно? - Вивет окончательно потерял нить происходящего. Создавалось ощущение, что весь мир решил ополчится против него, причём в один день. - Я просто попросил ножик, я ведь даже ни от чего не отказался. Как я, по-вашему, должен присягать вашему богу, если у меня нет возможности это сделать? - мысли скакали с одной темы на другую, по дороге делая несколько кульбитов. - И какие ещё рабы? Кто вам сказал подобный бред? И, если уж на то пошло: вы сами вообще кто? Пока голова пыталась понять, что происходит, тело начало действовать. Да, эти двое - воины, но как охотники - явно слабже Вивета, которому порой приходилось добывать себе еду самостоятельно. А сейчас была именно охота, жертвой которой должен был стать Вивет. Он медленно отходил назад, стараясь держать их по одну сторону от себя со смещением к воину с петлёй. Скорее всего, именно он начнёт атаку, раз они пытаются взять его живьем. Значит, нужно быть готовым поймать петлю и резко, со всей силы дернуть её на себя. В зависимости от того, как крепко противник её держит, он либо потеряет равновесие, либо обожжёт себе руки и отдаст петлю Вивету. Магии можно было не опасаться: если бы хоть кто-нибудь из них владел ею, то этих не было бы заморочек с перетаскиванием тел и ловлей людей петлями для зверей. Следовательно - шансы равны. |
| Автор: Риан - 9.4.2016, 11:52 |
| - Эй, так не честно! – заржал тот, что был с веревкой. – Мне уже обещали за тебя награду! - Заткнись, Вир, - одернул его десятник. Он тоже не был счастлив оттого, что деревенский дурень все-таки раскрыл пасть, но отказать тому, кто все-таки сделал выбор, не имел права. Конечно, шансы того, что этот парень устроит в лагере шум и сумеет добиться внимания начальства, невелики, но рисковать званием и потом ходить в подчинении у того же Вира… Он достал нож, срезал небольшую ветку с ближайшего куста, заострил и бросил ее под ноги деревенщине. - Дай клятву служить Богу-Чародею до конца своих дней. Произнеси слова искренне. Начерти его знак. И может быть, Владыка снизойдет и откликнется на твой зов. А если нет, то уж прости, парень, ты нам не друг. |
| Автор: Vivan - 9.4.2016, 17:56 |
| Вивет медленно, не спуская глаз со всадников, поднял брошенную ему ветку. Кто знает, что на уме у этих всадников. Со своей точки ему было видно руку, нарисованную Тормейном, так что нарисовать её не составляло труда. Вопрос состоял в другом: исказить изображение, чтобы клятва не сработала, стать рабом и положиться на своих спутников, но остаться свободным от присяги, как он планировал изначально? Или же рискнуть оказаться в вечном контроле неизвестного бога, но самому определять свою ближайшую судьбу? Ибо после слов об "избавлении прямо на месте" доверять свою жизнь этой компании абсолютно не хотелось. Вивет глубоко вздохнул. А ведь день так хорошо начинался... - Я клянусь служить богу-Чародею до тех пор, пока буду способен это делать, - твёрдо произнёс Вивет. Знак был нарисован без изменений. Теперь оставалось лишь надеяться на судьбу. |
| Автор: Риан - 9.4.2016, 19:04 |
| Ничего особенного не происходило - ни грома с небес, ни разверзшейся земли, только на миг Вивет ощутил себя частью чего-то большего, чем может осознать человек, а потом у него перед носом закурился дымок от тлеющей одежды и у него было еще несколько ударов сердца, чтобы, поняв, что сейчас будет, собраться с силами... Против него играло то, что дома Вивет не раз видел, как клеймят скот и мог отлично представитьь, каким приятыми будут ощущения. Он не ошибся. Десятник подождал, пока парень снова сможет чувствовать что-либо кроме боли, и указал на лошадь. - Добро пожаловать, брат. Поспеши, нам пора в путь. |
| Автор: Vivan - 9.4.2016, 23:16 |
| Боль была гораздо сильнее, чем ожидал Вивет. Конечно, он понимал, что сейчас произойдёт, но ощущения превзошли все ожидания. Услышав обращение, Вивет постоял ещё некоторое время, пытаясь отдышаться после ожога, после чего сказал: - Если ты не против, брат, я поеду на своей лошади. Жаль её тут оставлять, уж больно спокойная, по сравнению с остальными, да и я уже к ней привык привык, - после чего направился успокаивать свою лошадку. Похоже, предстояла долга дорога. |
| Автор: Zybr - 11.4.2016, 14:45 |
| Продолжить путь в компании всадников Тормейна полностью устраивало. Во-первых они гарантировали ему защиту, что в данный момент было важно для чародея. Во-вторых раз уж Камидас в итоге решился встать на этот тернистый путь, то его дорога сейчас полностью совпадала с предложенной. В глубине души чародей всё-таки позволил себе сожаление о том, что вновь связал себя печатью, но этот мысль показалась проявлением слабости. В конце концов он всю жизнь прожил по этим законам, а эти грёзы о безграничном могуществе и свободе - мальчишеские фантазии, не более. Порядок вещей и законы мира необходимо оценивать трезво и принимать их. Ведь эти законы незыблемы и лишь глупцы думают иначе. Впрочем эти глупцы, как правило, долго не живут. Кроме Рейнарда, но эту оплошность судьбы Тормейн намеревался исправить лично. Время ещё придёт. - Я отправлюсь с вами,- коротко ответил Тормейн, бросив при этом самодовольный взгляд на Сайдалару. Она может сколько угодно кичиться своей гордостью, но в итоге станет нужным для Камидаса сыром. Главное только чтобы за сыром в последствии явилась искомая чародеем крыса, возомнившая себя просветителем. |
| Автор: Риан - 11.4.2016, 17:16 |
| Через каких-нибудь полчаса езды, с очередного пригорка открылся вид на освещенный множеством обычных факелов и несколькими яркими магическими огнями лагерь под флагами Озарка. На первый взгляд он мог вместить в себя не меньше пяти тысяч человек, и уже был полон. По крайней мере, та его часть, в которой люди толпились, сидели или спали прямо под открытым небом. Должно быть, все здесь устраивали в жуткой спешке, потому что для них не нашлось ни одеял, ни даже дров для костра. Другая, гораздо меньшая часть, состояла из аккуратного палаточного городка, где можно было поселить две-три сотни. Там были и костры, и обычное мирное копошение сонного муравейника – один за водой, другой за дровами, третий играет на свирели, четвертый угрожает превратить ее в нечто принципиально иное, если немедленно не будет тишины… Была у лагеря и третья часть: отлично освещенное, ровное, как стол поле, отсыпанное непонятно откуда здесь взявшимся песком. Они успели увидеть сложный, во многих местах испорченный узор, начертанный на этом песке, но не разглядеть или узнать его прежде, чем скучающий в углу человек поднял руку и пустил гулять небольшой, покорный его воле смерч. Тот прошелся, оставил после себя безупречно ровную поверхность и исчез, смешавшись с ветром. Со всех трех дорог, проходивших мимо, в этот лагерь стекались такие же, как встретивший их, отряды конных и отдельные звенья, обремененные, изредка – соратниками, которым предлагалось ехать верхом, либо, много чаще, пленными. Большая часть из них служила подтверждением тому, что человек не знает своих истинных возможностей – например, даже хилый, тучный или больной может бежать за лошадью очень долго, если его влечет по этому пути крепкая, привязанная к седлу веревка. Никакого ограждения не было, но въехав в пределы палаточного городка, Тормейн, Вивет и госпожа Сайдалара, на которую еще при отъезде надели какой-то невзрачный амулет, превративший бесконечный источник шума криков и брани с безвольный мешок с костями, одинаково остро почувствовали, что пересекают границу, и сделать это снова изнутри может быть не так-то просто. Десятник остановился у одной из палаток, что побольше, перекинулся парой слов с часовыми – эти уже не скрывали ни формы, ни знаков различия солдат Вольного Края – и провел их внутрь. Не забыли и Араша. Его, правда, пришлось просто положить у входа. Что до госпожи Сайдалары, то когда ей говорили идти, ее тело подчинялось, не обращая внимания на резкую боль в подвернутой ноге и тем более - на желания своей законной хозяйки. А приказ молчать и вовсе никто не отменял. Внутри палатка оказалась рабочим кабинетом с настоящим столом, парой стульев, переносными шкафчиками и матерчатой картой, зацепленной за каркас. Тому, кто должен был принимать братьев по вере, хватило одного взгляда, чтобы понять, кто перед ним, а кое-кого – даже и узнать. Тормейну доводилось несколько раз встречаться с Алуном Нартом, правда, тогда еще не сотником, а помощником одного из множества бесполезных и не имеющих никакой политической власти советников их Повелителя (ни для кого не секрет, что он прислушивается разве только к голосу Чародея в своей голове). Оба они - и господин Камидас, и господин Нарт, тогда выполняли поручения своих патронов. Приятные, прибыльные, взаимовыгодные и имеющие прямое отношение к государственной измене поручения двух старых предателей, которые представить себе не могли, предательство какого масштаба замышляют в это время их правители. Добродушное, лишенное даже тени мрачного фанатизма лицо Алуна утратило остатки положенной по службе строгости и расплылось в улыбке. - Тормейн! Какая удача, что ты сумел пережить это безумие! Садись, выпей вина. Похоже, я имею честь видеть перед собой сильнейшего чародея Кибаха… - тут его взгляд упал на Араша, и господин Нарт стал похож на отца семейства, которому счастливые дети принесли показать ужика. Милого черного ужика с похожим на молнию узором на спинке. Сначала он непослушной рукой достал из шкафчика амулет, такой же, как у Сайдалары, повесил на шею посыльному, и только потом, выдохнув, снова затараторил. Араш возвращался в этот мир не сразу, по частям. Первыми оказались уши, и в них тут же влился мужской голос с характерными для придворных нотками преувеличенного восхищения. - Ты всегда знал толк в дипломатии, брат Тормейн. Притащить живым доверенного раба Белега и его любовницу! Владыка оценит твой подарок. Это не терпит отлагательств. Выпьем вина в другой раз. Тебя, твоего ученика и этот дар ждет небольшое путешествие… Эй, там, пусть готовят Врата. Вторым Арашу удалось открыть один глаз и увидеть просторный шатер, в котором кто-то оборудовал не ставку даже, а так, походный кабинет чиновника. Хозяин кабинета, высокий, рыхлого сложения мужчина в военной форме сотника Вольного Края, никак не похожий на злодея из Озарка, какими их рисуют на похабных картинках, смотрел на него с величайшим любопытством и некоторым суеверным опасением. Постепенно к посыльному вернулась власть над его всем измученным, донельзя усталым телом, которое уже не могла взбодрить даже ноющая боль, но он чувствовал себя словно придавленным камнем, который кто-то уронил с высоты и прямиком на силу воли. Мог пошевелиться, мог бы даже попытаться встать, но не хотел. Так же, как и не хотел снять с шеи источник этого принуждения к покорности, пусть никто и не потрудился даже связать пленнику руки. Зачем портить веревки, если вместо этого можно сковать саму волю к побегу? Араш знал откуда-то, что пока эта штука на нем, Белег его не услышит, хотя печать – настоящая печать, которую видел этот сотник, не обращая внимания на черное в багровом обрамлении пятно клейма, осталась цела и невредима. Чьи-то руки подтянули кожаный шнурок амулета и завязали его узлом, чтобы нельзя было снять через голову, а только разрезать. Затем Арашу и Сайдаларе велено было идти. - Дорогая игрушка, но цель оправдывает средства, - журчал Алун над ухом Тормейна, провожая его и «ученика», на которого обращали внимания не больше, чем на прилипшую к обуви глину, к небольшой и слегка растерянной компании. – Стойте не шевелясь, иначе есть риск, хе-хе, добраться не целиком… Тем временем солдаты привели еще пять… шесть десятков… добрую сотню мужчин и женщин, таких же покорных чужой воле, как пленниеи Тормейна, которых временно передали в руки Вивета – ученик же, пусть и таскается с добычей своего наставника! - и расставили их в бессмысленном, на первый взгляд, порядке. Несколько подручных расторопно и сноровисто принялись чертить на песке затейливо переплетающиеся линии, складывающиеся в знак, который даже Тормейн до сих пор видел своими глазами только пару раз – слишком дорого стоило некогда популярное заклинание... Когда рисунок был закончен, тишину над лагерем разорвал крик «Во славу Владыки!» и первая жертва со вспоротым горлом пробудила знак к жизни. Он просыпался не сразу, постепенно, словно кто-то пустил воду по причудливому сосуду, и добираясь до каждой узловой точки, впитывал в себя безропотную жертву. В полных ужаса глазах женщины, стоявшей прямо напротив них, все собравшиеся видели не только свое отражение, но и развенчание возможных мыслей о том, что эти люди не против пожертвовать собой, если стоят спокойно и ждут смерти, но лицо ее оставалось совершенно спокойным и пустым. Волна золотистого света подкатилась к ее босым ногам, на мгновение вспыхнула, превратив обычную крестьянку в сияющую богиню, и потекла дальше, все ускоряясь, все набирая силу. Тело, упавшее поверх забравших жизнь линий, уже не имело для магии никакого значения. Каждому доводилось когда-нибудь клевать носом, засыпая за работой, и просыпаться от движения своего же потерявшего контроль разума тела. Работа «Врат» изнутри походила именно на это – ничего впечатляющего. Просто вот только что ты стоял посреди заваленного телами пустыря, а вот вокруг уже тронный зал в столице Вольного Края, на вновьприбывших благожелательно смотрит хозяин и с любопытством – одиннадцать человек гостей. Одиннадцать не лучших, не первых, не славнейших, но все же стоявших когда-то у вершины магов из горных стран – все такие же потрепанные и усталые, большая часть – с такими же свежими печатями на груди. Только трое из них всех, по-видимому, пришли под руку Бога-Чародея давно. Заранее. Повелитель медлил, ожидая чего-то. Он совсем не изменился с тех пор, как Тормейн в прошлый раз был в Озарке – все тот же человек без возраста, высокий и крепкий, вовсе не похожий на некое кровожадное умертвие в черном, каким его рисовали, чтобы припугнуть слишком много думающих об озаркской вольнице крестьян. Сходства с воином добавляла приверженность этого человека аскетизму и строгости, но не монашеского бессмысленного толка, а той, что с железным привкусом военной дисциплины. В конце концов, Озарк был страной-изгоем и до его возвышения, но только при нем этот изгой вырос в опасного и жестокого врага, смерти которому желали все, кто только знал о его существовании. Наконец в углу на возвышении появилась, как видение, малорослая женщина в черном. Госпожа Иркта де Тнаме, не последняя, но и далеко не первая фигура при дворе Игналины. Вероятно, единственная, кто остался от этого двора. Повелитель приветствовал ее взглядом, дал ей несколько ударов сердца найти себе место в пугающе пустом, рассчитанном на приемы сотен гостей, зале, и обратился к собранию. - Все мы, собранные здесь – последние осколки магического искусства, и все мы скорбим об утрате. В один день наша земля потеряла лучших из лучших. Всякий, кто знаком с Даром, знает и то, что случайных обстоятельств не бывает. И видимо не лучшим из лучших, но лучшим из оставшихся предначертано построить новый порядок и возвести новую башню из знаний о тайнах этого и других миров. Но для того, чтобы говорить о будущем, необходимо сперва покончить с прошлым. У прошлого есть имя, и это имя всем известно. Владыка в своей безграничной милости готов тех, кто желает вернуть все на круги своя, обучить, как и прежде, пользоваться властью, что принадлежит от рождения. Однако дар этот временный - тем, кто выбрал этот путь. Тем, кто преданно и неотступно следует Его воле. Остальным и прочим придется доказать свою верность Владыке, чтобы стать учениками, начать все с начала. Однако это – не ранее, чем с помощью самых отважных, решительных и сильных духом оба предателя, Белег и его брат-близнец, предстанут перед Богами. |
| Автор: Hamshir - 12.4.2016, 15:57 |
| Иркта поприветствовала повелителя легким поклоном. Занимая место среди оборванных колдунов, госпожа постаралась стать так, что бы ее не прожженная одежда не очень бросалась в глаза. Она примет метку если придется, но пока ее не принуждают она обойдется без богов. После увиденного в городских стенах пассаж про случайных обстоятельств не бывает показался колдунье особенно прекрасным. Да, обстоятельства, к которым начинают готовится за несколько десятков лет, трудно назвать случайными. Новый порядок построенный кем? Полутора десятками не самых сильных магов под контролем божественного? Иркта не была уверена, что хочет знать, что это за порядок. Особенно учитывая царившее в Озарке. А вот предложение Повелителя колдунью заинтересовало. Получается, Белег жив? И не просто жив, а сумел скрыться от озарского божка? А брат его разве был магом? Про это стоило узнать подробнее. -О повелитель, прости мне мою невежественность, но разве проклятый Белег еще топчет эту землю? |
| Автор: Zybr - 12.4.2016, 16:37 |
| Пока всадники добирались до лагеря, что-то подтачивало Тормейна изнутри. Он словно блуждал в тёмном лесу, среди мрачных со скрюченными ветвями деревьев и этими деревьями были его собственные мысли. Подозрения, тревоги и неуверенность в себе. Устроившие западню люди действовали в противовес Рейнарду, но почему тогда они устроили эту самую ловушку? Откуда они могли узнать о том, что событие обретут именно такой оборот? Или одно не связано с другим и всё это просто совпадение? Но в подобные совпадения Камидас к собственному сожалению не верил. Размеры лагеря только утвердили чародея в подозрениях, что все события между собой как-то связано и всё куда сложнее, чем кажется. Следовало быть предельно осторожным и не рисковать без необходимости. Встреча с Алуном стала для Тормейна неожиданностью, но вполне приятной. Не то, чтобы Камидас воспринимал Нарта как закадычного друга, скорее как сообщника в некотором роде. Даже если бы кто-то из них всадил кинжал в спину другого, оба бы при этом ехидно улыбались друг другу. От вина чародей отказываться не стал, а похвала его магических возможностей оказалась, как лёгкое ласковое касание женской рукой щеки. Лесть конечно, но приятная, особенно когда прекрасно осознаёшь, что даже вино себе подогреть был бы не в состоянии с помощью чар. Амулет Тормейн тоже оценил. Подобные вещицы были действительно весьма дороги, но своих денег стоили. Хотя и недостатки у ошейников тоже были. А вот Врата Камидас не любил. Точнее ему не нравились ощущения, связанные с ними. "Хлоп" - и ты уже в другом месте. Но Тормейна в этот момента всегда начинала терзать мысль, что пока длился этот "хлоп" времени могло пройти много. И многое могло случиться. А неприятные сюрпризы, случающиеся из-за недостатка контроля, чародей не любил. К правителю Озарка Тормейн относился... да в общем-то никак. Он в достаточной степени уважал это человека, но это пожалуй было единственным испытываемым чувством. Всё остальное - приходящее, зависящее от прочих обстоятельствах. А вот речь правителя ощущалась Тормейном на резком контрасте после краткого общения с Алуном. Слова о "не лучших" чародея задели. Но и положительные моменты в этом монологе Тормейн также нашёл. Первое, что ему было необходимо - это обрести знания по контролю над силой, которой он обладал. Восстановить или получить новые взамен утраченных. Это сейчас представлялось Камидасу наиболее важным. Важнее даже, чем смерть Рейнарда. Или Белега. |
| Автор: Darion - 13.4.2016, 01:21 |
| Ещё один ошейник затянулся на горле посланника, как будто клятвы Белегу и кровавого следа к Садалайре было мало. Сначала упыри от врагов магии лишают его возможности сопротивляться, затем уже маги снова смеют лишать его естественного права оставаться свободным? Боль била гулкими ударами бронзового колокола, в который превратилась голова, она вызывала тошноту и бессилие и это ещё сильней злило Араша. Никогда не бывший в центре внимания, он вдруг стал этакой диковинкой, зверьком на поводке, на которого интересно смотреть и боязно сунуть руку. И это он, покоривший тысячи дорог и не знавший большей удавки, чем та, что набросил в своём легкомысленном величии Белег! Курьер попробовал сердито заворчать... и не смог. В ответ на это что-то темное, почти незаметное внутри зашевелилось, пробуя занемевшими от полутора десятилетий бездействия плечами обозначенные границы. Какие, к Грешным Магистрам, границы?! Спокойствие и хладнокровие, которые так часто удивляли самого Араша, блекли и сползали неровными струпьями обгоревшей кожи с сознания курьера. Быть может, владыка Белег теперь в самом деле не может влиять на него сейчас? Быть может. Араш об этом почти не задумывался, ощущая всем своим естеством тот груз, что давил на его волю и волну темной, обжигающе новой и неизвестной ему самому ярости, поднимающейся навстречу. Нет, нет, можете давить на волю, но всегда есть что выставить взамен. Любопытство, жажду жизни, злость в конце концов. И вестовой принялся крошить наваленный груз новым инструментом. Интересно, тварь, кто сломается первым, твоя ёмкость, заложенная при создании или разгорающееся пламя? На несколько секунд Араш снова стоял как оглушенный, когда чуждые ему чувства крушили уютное спокойствие и настоящая ненависть, горькая и задорная оттеняла всё, на что падал его взгляд. "О, Владыка, ты ослеп, не видишь меня? Ты не слышишь моей мольбы о помощи? Правильно, Владыка, это потому что я не молил, она мне не нужна." - мысль была четкой и дерзкой, резанувшей, словно клинок под ребро. Это воспоминание он тоже ненавидел, как и Камидаса, решившего его убить, хотя видят Темные Магистры, он дважды останавливал себя в той проклятой конюшне, чтобы не отправить франта в любой из угодных ему чистилищ. Он ненавидел каждого пустоголового идиота в этой зале, каждого выскочку и просто расчетливого задолиза "Повелителя". Каждая клеточка его тела, каждый уголок сознания пробуждался, будто от долгой спячки, наполняясь новым для себя содержимым - чистой, отборной ненавистью. Он освободится, это точно. И эти чародеи будут номером вторым в его счете, сразу после магососов. Но кто сказал, что надо выставлять счета по порядку? |
| Автор: Риан - 13.4.2016, 12:52 |
| Хотя десятник, встретивший Тормейна и компанию на Северном тракте, не был магом и не мог отличить настоящую печать Владыки от простого ожога (должно быть, первый за века случай, когда кто-то мог бы подделать на себе клеймо), только святая вера в силу Бога-Чародея могла извинить его беспечность. Но для господина Алуна, который не понял, что опасный пленника господина Тормейна сохранил свой Дар, и надел на этого человека побрякушку для простого скота, отнимающую контроль над телом, но не над разумом, оправданий быть не могло. Амулет на простом шнурке, болтающийся под самым горлом Араша, вдруг треснул с тихим жалобным хрустом, прозвучавшие, однако, весьма отчетливо в тишине после слов госпожи из Игналины. Сковывающая тяжесть исчезла, однако, помимо восхитительного ощущения свободы Араш отчетливо понял: предел достигнут. Он не сможет больше вырывать у самого себя жизненно необходимые силы примерно так же, как нельзя покончить с жизнью, просто задержав дыхание. Еще одна небольшая проблема заключалась в том, что теперь Элхат Берон Гар Нарин, предводитель Вольного Края, смотрел прямо на Араша. Встретив полный ненависти взгляд, он чуть заметно усмехнулся и подмигнул, явно не собираясь решать за Тормейна проблемы с его непокорными пленниками. |
| Автор: Darion - 13.4.2016, 16:59 |
| Араш улыбнулся предводителю, прекрасно зная, что такие люди погут прятать за вежливым растягиванием уголков рта - да всё, что угодно. Зато гонец отлично понимал, что скрывается за собственным недооскалом и свой же тканевый пояс, оказавшийся в руках подозрительно быстро, метнулся гибкой змеёй, пытаясь захлестнуть достопочтенного господина Камидаса за горло, чтобы затем гонец повернулся спиной к жертве, чуть наклонился вперёд и получившийся жгут поднимет премногоуважаемого мага за горло, позволив собственному весу сосредоточиться на узкой полоске ткани. Сделано всё было тихо и по мере возможностей одуревающего от слабости тела, которое понимало, что завершить всё надо броском, коротким рывком, но на это может уже не хватить даже его двужильности... |
| Автор: Vivan - 13.4.2016, 21:27 |
| Ещё во время пути в лагерь Вивет решил вести себя как можно незаметнее и стараться не привлекать к себе лишнее внимание. Поскольку он был единственным из всей их компании, кто никак не был впутан в разборки властей, ему это по большей степени удавалось. А уж когда его сделали "учеником" Тормейна, пускай и без его собственного согласия, то он окончательно стал пустым местом для большинства, если не для всех. Оставалось лишь выждать необходимое время и начать составлять план действий, даже если в нём не будет конечной цели. Перемещение в общий зал Вивет принял без особого удивления. Гораздо сильнее он был поражён ценой этого заклинания, и где-то в подсознании ему было жалко всех этих людей, потративших свои жизни на ветер. Впрочем, сейчас было не до этого. Идея об обучении на какое-то время заняла мысли Вивета. В конце концов, торопиться ему было некуда, а получить контроль над магией, которого он в полной мере не имел даже до событий в Эренсии, было бы неплохо. Но мысли эти длились недолго, их ход прервал хруст наподобие стекольного, раздавшийся сбоку от него. Повернувшись, Вивет увидел полные ненависти глаза Араша и треснувший амулет на шее. Быстрый взгляд на целый ошейник Сайдалары подтвердил возникшую догадку: Араш смог каким-то образом преодолеть заклинание. Насколько сильно - уже иной вопрос. - Интересно, что он будет делать с открывшимися возможностями? - промелькнула мысль в голове Вивета, на которую он тут же получил ответ в виде Тормейна, повисшего на спине посыльного. Долго размышлять не было времени, поэтому Вивет лишь подлетел к Арашу и со всей силы врезал ему в висок. Не смертельно, но сознание "раб Белега" скорее всего потеряет. |
| Автор: Риан - 14.4.2016, 00:41 |
| Тормейн услышал треск амулета и шорох за спиной, но поздно: тот, кто желал его смерти, занимался своим ремеслом без особой помощи магии большую часть жизни, господин Камидас же обходился без нее всего лишь один вечер. Удавка захлестнула горло, перекрыв доступ воздуху; кто-то закинул Тормейна себе на спину, как мешок с репой, ощутимо пошатнувшись – жертва была и выше, и тяжелее. Дальше должен был последовать рывок, который неминуемо повредил бы его горло, в лучшем случае обеспечив на всю жизнь трудности с дыханием и речью, а скорее – попросту смертельный. Но еще один нежданный удар отбросил убийцу влево, и тот завалился на бок, придавив Тормейна своим уже бесчувственным телом. Араш, верный пес Белега, еще дышал и вроде бы не собирался умирать прямо сейчас, правда, никто не мог бы обещать, что он очнется. Удавка выпала из рук убийцы и бессильно повисла, все еще обвивая шею господина - Как мы имели счастье видеть, добрая госпожа, - как ни в чем ни бывало обратился Владыка Озарка к собравшимся и даме из Игналины, - даже раб нашего врага отличается отвагой, находчивостью и невероятной волей к жизни. Что же можно сказать о самом Белеге? Он – опаснейший противник. Он – безумец и фанатик, одержимый идеями перевернуть мир. Но вы – лучшие из тех, кто остался на стороне порядка и здравого смысла, посему именно вам доверяю уничтожить предателя Белега с его братом Рейнардом. Так кто готов избавить мир от безумного владыки Кибаха? Кому здесь достанет смелости принять Дар из моих рук? Последняя фраза, сказанная всего лишь чуть громче, заполнила собой весь зал, зазвенела в ушах. А на протянутой к гостям ладони Владыки появился язычок нездешнего темного пламени. Вздрогнул, затрепетал, расцвел и разгорелся, как факел. Элхат Берон Гар Нарин, повелитель Вольного Края, держал его бережно и твердо, как пышное растение, огонь не причинял ему никакого вреда, но дышал жаром не хуже обычного, живущего в костре. Желающим пусть на время, пусть на условиях покорности этому правителю и божеству, которым он одержим, и прилежных поисков врага, вернуть себе прежнее могущества, предстояло не испытание даже – небольшое доказательство тому, что ум и твердость воли все еще подвластны им, даже когда магия превратилась в безумную стихию. |
| Автор: Zybr - 14.4.2016, 16:32 |
| Резким рывком Тормейн сбросил с себя Араша и пнул того по рёбрам, чтобы неудачливый убийца откатился чуть дальше от чародея. Затем Камидас скинул с себя верёвку. Он был зол, зол на гонца, но не в меньшей степени и на себя. Ему нужно вновь обрести контроль над магией! Тогда никчёмная чернь, вроде слуги Белега будет в коленях у него ползать, моля о милосердии. Которое, конечно, Тормейн ни за что не окажет. Уверенно, собрав в кулак всё своё достоинство, Камидас шагнул вперёд к правителю Озарка. Глядя на чародея, никто бы ни за что и не догадался, что буквально минуту назад он чуть было не умер от руки простого гонца. Более того, даже мысль о том "недоразумении" сочлась бы безумной и нелепой. - Всем сердцем я желаю смерти этим безумными близнецам,- холодно произнёс Тормейн,- Они попытались пойти вопреки всему, всем законам мира, пожертвовав действительно лучшими представителями всего человечества! Они - загнившая опухоль, которую надлежит выдернуть! Возмездие им ведёт меня! Возмездие даёт мне храбрость приняв даруемый вами, Владыка, дар! Во имя справедливости! - В доказательство верности, я привёл с собой двух приближённых этих фанатиков,- сделав небольшую паузу, продолжил Камидас,- Их разум также разъеден губительной порчей, но они ещё сможет послужить Вам. |
| Автор: Vivan - 14.4.2016, 17:19 |
| Вивет сделал шаг за плечо Тормейна. Тот был здесь не единственным, кому нужна сила, а, значит, нужно устроить маленькое представление. Вивет начал говорить, будто обращаясь лишь к Тормейну, но достаточно отчётливо, чтобы все из стоящих рядом, кто захотел бы услышать его слова, могли понять их. - Учитель, надеюсь, вы понимаете, что я буду следовать за вами во всём? В том числе и в обладании Даром, который может помочь в победе над Белегом и Рейнардом. Как и вам, учитель, они не сделали мне ничего хорошего, - о том, что ничего плохого братья ему также не делали, да и вообще вряд ли подозревали о его существовании, Вивет решил пока умолчать. После чего добавил, на сей раз действительно только для Тормейна: - Советую помочь, если не хочешь, чтобы кто-нибудь из присутствующих узнал некоторые твои секреты, о которых успела обмолвиться Сайдалара. Вряд ли после них новые главы Озарка будут к тебе столь же благосклонны. |
| Автор: Риан - 15.4.2016, 00:39 |
| Подойдя ближе, и Тормейн, и Вивет ощутили жар, исходящий от пламени в руках владыки, но много сильнее оказался Зов. Услышать его, почувствовать всем своим существом настойчивый магический призыв – все равно, что слепому вновь увидеть свет, и уже не так важно, что именно сияет. Свеча ли, солнце? Лишь бы разгоняло тьму. И пока Тормейн вел свои речи, мимо него, как в полусне, как умирающий от жажды к водопаду, прошел еще один знакомец – Хатраэн Вит, внук правителя Арасены. Еще недавно при дворе делали ставки на его шансы занять трон после того, как старик шагнет за Грань. Теперь Хатраэн остался единственным претендентом, да вот беда, некому стало получить и прогулять с друзьями выигрыш в пари. Не обращая ни малейшего внимания на то, что здесь кто-то разговаривает, господин Вит просто обошел Тормейна и что-то шепчущего ему ученика, и, не раздумывая, сунул руки в огонь, чтобы зачерпнуть его, как воду, и выпить. Фокус был из тех, какими ученики, у которых еще не растет борода, покоряют девок, когда лень тратиться на магическое принуждение или подарки, но его было вполне достаточно, чтобы подтвердить свою состоятельность. Торжественную тишину, когда все затаили дыхание, ожидая, что будет, разорвал крик невыносимой боли. Живой, пока еще живой факел в человеческий рост, весь объятый темным пламенем, заметался по залу, но страдания его длились недолго: несколько ударов сердца – и на мозаичный пол упала черная головешка, весьма отдаленно напоминающая человека. Пламя в руках владыки разгорелось сильнее и ярче. Сам он не удостоил неудачника и взглядом. Следующей была незнакомая женщина, высокая, худая, с рыжим волосами. С решимостью, с какой шагают в пропасть, она подошла и схватила что-то в самом сердце огня, словно ловила руками идущую на нерест рыбу. Назад она выдернула извивающуюся, взбешенную тварь, сотканную из того же дикого пламени, но как бы эта тварь не дергалась, не пыталась достать госпожу, оказалась бессильна причинить ее белым от напряжения пальцам вред. Чародейка душила свой улов до тех пор, пока бесформенный сгусток дикой магии не обмяк в ее руках, после чего… опустила в него лицо, и пламя вошло в ее грудь вместе с дыханием. Никогда еще собравшиеся здесь люди, знающие все об интригах, заговорах, коварстве и предательстве, не видели на человеческом лице такого всеобъемлющего, безусловного счастья. Рассмеявшись, как возвращенная из-за порога смерти, чародейка сделала шесть танцующих шагов и на седьмой так же легко и красиво шагнула в окно. Ветер подхватил и унес ее, как ленточку, сорвавшуюся с волос красавицы. - Оказывается, и я могу подарить людям счастье, - усмехнулся Элхат Берон Гар Нарин. – Помните, однако, что мой дар служит вам лишь до тех пор, пока вы истово служите мне. Что до твоего дара, Тормейн, благодарю, но не стану отнимать твою добычу. Ведь они – два живых ключа. Один от прошлого братьев, - он посмотрел в глаза своей невольной гостье, зная, что снимать ошейник не обязательно, все мысли и чаяния этой женщины можно прочесть и так, - прекрасная госпожа Рил. Весьма талантливая и ныне ценнейшая для магического искусства особа, которой я предложил бы принять нашу сторону, если бы не знал, что получу отказ. Есть и другое предложение – сохранить жизни и даже разум братьев, если она своей волей приведет нас к ним и поможет в бою, но и оно будет отвергнуто, посему не станем тратить время. Второй ключ – от самого Белега. Тебе и твоему невежливому ученику, верно, придется изрядно потрудиться, чтобы открыть ими дверь к победе, и не сломать в замке. Но если сумеешь - у тебя отличные шансы вернуться сюда живым и бросить к подножию моего трона головы самих мятежников. Пока владыка говорил, никто не осмеливался подойти к нему, но только на это и хватало выдержки, что осталась у почтенного собрания. Едва он дал понять, что власть над магией ждет, на костер набросились сразу двое, и каждый получил что-то свое. Один – диковинного вида корону, которую незамедлительно надел на голову и она словно впиталась в кожу, второй – бешено бьющую крыльями птицу, которую с великим трудом усадил себе на руку. Следующий вытащил свою смерть. Она, похоже, была одинаковой для всех, кто оказался слаб, а вот форма, которую принимала дикая магия в руках своего временного укротителя зависела от самого чародея и отражала его мысли, опасения, страхи. И Тормейн, и Вивет, и госпожа Иркта знали заранее, что будет ждать их в огне, но не могли знать, достанет ли сил, чтобы усмирить этот фантом и подчинить его себе. |
| Автор: Hamshir - 18.4.2016, 00:55 |
| Прежде, чем Иркте успели ответить, одна из Слез сломалась и пленник чуть было не убил одного из магов, но его остановил другой. Оба мага тут же выразили готовность служить владыке Элхату, причем первый считал Белега виновным в произошедшем. Госпожа взяла это на заметку. Она наблюдала, как другие маги возвращают себе магию или умирают, но сама медлила. У колдуньи была на это веская причина. Да, несколько часов, проведенных без магии и особенно встреча с солдатами подтвердили ей то, что она и так всю жизнь знала- только тот, у кого есть магия, является хозяином своей жизни. И женщина даже была согласна, что сгореть за несколько минут лучше, чем жить, как животное. Но она при этом не забывала, что одна из немногих тут не носит на себе клейма чародейского бога. И повелитель, конечно же, об этом знает. Госпожа смотрела на пляшущие языки темного пламени. Нет, она не откажется. Она не позволит больше таскать себя, как куклу. И если для этого надо дать клятву верности божку- что ж, она даст. Ей, в конце концов, не шестнадцать лет, что бы играть в идеалы. А магия- та вещь, за которую она готова отдать любую цену. Госпожа подошла к владыке Элхату. Чуть приблизившись к пламени она почуствовала Зов как тогда, в храме, только сейчас не было ни сил, ни смысла сопротивляться. Все слова, что колдунья готовила, вылетели из головы. Она собиралась что то сказать, она хотела что то сделать, но что? Не важно. Все это стало не важно. Главное- огонь. Он зовет. Он- одарит. Как и прочие до нее, госпожа жадно запустила руку в пламя. |
| Автор: Риан - 19.4.2016, 08:57 |
| Это было похоже на начало новой жизни: невероятное напряжение и боль, а затем – облегчение и заполняющее всю душу счастье. Госпожа Иркта вытащила из пламени не зверя, не птицу – изогнутый клинок, так и рвущийся из рук. Он ничем не напоминал живое существо, cкорее, это был поединок с невидимым противником, и если бы ей случилось выпустить рукоять… Но не случилось. Твердость воли претендентки на возвращение могущества оказалось достаточной, и оружие исчезло, растворившись в ней самой. Но не став ее частью. К женщине вернулось тонкое чутье мира, и тем острее она ощущала чужеродность и опасность дара, заключенного теперь в ней. Это, безусловно, была сила, но сила покорная не ей, а вот этому человеку без возраста, и только от его воли зависело, как долго и качественно данная взаймы мощь будет подчиняться своей временной хозяйке. Это была «старая» магия, не то сохраненная, не то преобразованная из дикой так, чтобы не имеющие новых знаний чародеи могли с ней управляться, и госпожа Иркта чувствовала – она может! Она может все! Все, что одобрит повелитель Вольного Края Элхат Берон Гар Нарин. |
| Автор: Hamshir - 24.4.2016, 02:15 |
| Поводок. Что ж, это было ожидаемо. Даже сейчас, физически почуствовав плату, Иркта все еще считала, что лучше дар без свободы, чем свобода без дара. Тем более какая там без дара свобода. До первого солдата. А то, что поводок- ну что ж, когда она узнает, как вернуть собственный дар, сразу так сделает. Это будет не просто, делать вид, что преданно служишь, и одновременно узнавать, как бы избавиться от хозяина. Который прекрасно знает, что ты хочешь от него избавиться. Тем слаще будет победа. Вновь почуствовав себя целой, госпожа сияла, как начищеная монета, но в окно вылетать не спешила. Повелителю нужна голова Белега- нужно хотя бы начать двигаться к этой голове. Впрочем, начать лучше с брата- он гораздо менее опасен. И про него больше известно. -O повелитель, благодарю тебя за щедрость. Скажи, что надо знать про подлого предателя Белега и его брата что бы как можно быстрее принести тебе его голову и я немедля отправлюсь на их поиски. |