Я прочитал рассказ.
Мне очень понравился мир. Сперва его «индийскость» показалась мне чуть инородной в этом оригинальном сеттинге - может, потому что воздушная тюрьма и в целом состояние героя ассоциировались у меня с холодом, может, потому что несмотря на шикарные рефрены-мантры, проблематика в целом увиделась мне скорей европейским взглядом на вопрос (вероятно, из-за темы «блудного сына», изначально совсем не индийской). Но! Здесь эта эклектика смотрится интересно, складывается в необычную и уникальную картину, за которой интересно наблюдать.
Мне понравился довольно рискованный ход с ты-повествованием. С одной стороны, это обращение делает речь действительно немного нарочитой, но сама идея хороша и, опять же, очень подходит истории.
И повторения-не повторения)) тоже понравились, как и «главки» из одной строки – это просто супер.
Мне понравилась сама заложенная в историю загадка, проблематика. Опять же – необычно и интересно, очень хорошо держит внимание.
Мне очень понравились второстепенные персонажи. И отношения гг с Хари (которые выписаны лучше его отношений с сыном), и медсестра, и Шень, и нага. Вообще всё окружение классное.
В общем, мне всё очень понравилось, кроме двух вещей.
Первая – не знаю, как бы точнее сформулировать. Вот в «Атомной деве» есть ударная разгадка, но нет, собственно, загадки. А тут придуман мощный вопрос, но то ли намеренно, то ли из-за увлечённого придумывания-прописывания мира нет вообще никакой чёткости в плане формулировки ответа.
Я не про ответ на вопрос «виновен-невиновен» (до этого мы ещё доберёмся). А хотя бы – что за отношения были у Пателя и Дева? Почему Дев сбежал из дома? Кто такой Патель, кроме того, что экзекутор? Кто такой Дев, кроме того, что он его сын и (может быть) преступник? Как конкретно работает система правосудия? Только на указаниях пророчиц? Вот Патель в конце рассказа собирается встретиться с родственниками жертв – а почему, если были сомнения в пророчице, он не попытался встретиться с ними до того? Там ведь могли быть хоть какие-то свидетельства и зацепки. Автор, вы не сердитесь. У меня на ОК тоже был рассказ про систему правосудия, и там тоже была куча вопросов в духе отчего да почему. Но у меня сейчас эти вопросы возникли не из праздного любопытства или желания докопаться, а потому что они связаны с центральным, личным конфликтом героя. Я понимаю, что очень многое оставлено за скобками, чтобы не отвлекаться от этой центральной линии. И что тут не детектив. Но в итоге это выглядит уже как умалчивание ключевых деталей, чтобы герой не мог никуда деться из своей драмы и найти хоть какое-то рациональное решение, кроме слепого следования предписаниям системы.
Вторая вещь, которая мне не очень понравилась – удивительная для такого скиллового рассказа… эээ… психологическая условность двух центральных образов. Ну вот никак я не могу поверить, что герою 48 лет, и он всю жизнь провёл за такой работой, прошёл подготовку к ней и т.д. В частности, из-за того, что текст _слишком_ эмоциональный, слишком раскрасивленный всеми этими ядовитыми цветами, распускающимися в душе лотосами и т.д. Да, отчасти это оправдано культурой. Но в стремлении показать, что экзекутор – просто страдающий человек, на мой взгляд, получилось слишком много страдающего человека (вероятно, поэта) и почти нисколько – экзекутора. Психика человека на такой работе либо изначально искажена, либо постепенно приспосабливается. Понимаю, заставить сопереживать такому искажённому/приспособившемуся герою было бы гораздо сложнее, но в итоге лично для меня центральный образ получился не таким убедительным, как мог бы быть.
Что касается Дева, учитывая воспоминания о его детстве, мы можем сделать вывод, что это нормальный здоровый ребёнок с сохранной эмоциональной сферой, а не социопат, которого описывала нага (кстати, вот эта ледяная пустыня – очень хороший образ социопатии). Дев невиновен, на него просто повесили все хвосты за полгода, дело раскрыто. Может, так оно и было задумано, но тогда финальная фраза получается… просто для красоты? Ведь нет, ведь предполагается, что Патель принял правду и смирился. В таком случае, милый маленький Дев, рыдающий над погибшим кротом – результат авторской небрежности, усреднённого воплощения мысли «каждый убийца – чей-то ребёнок». Но тут у нас серийный убийца, который уничтожает и насилует всё, до чего может дотянуться. Не складывается это уравнение – так же, как работа Пателя не складывается у меня в одно целое с его чувствительностью.
Чуть похожая ситуация получается с взаимодействием героев. От заявленного столкновения ждёшь уж точно чего-то… хотя бы приоткрывающего их прошлое. Но ситуация реально остаётся на уровне «отец вынужден истязать сына». Причём эта ситуация абсолютно безвыходна даже в плане возможности героя добыть информацию, по-настоящему убедиться или всерьёз усомниться, о чём я писал выше. Нас просто загоняют в этот круговорот агнста, и эта сверхсосредоточенность рассказа на чистой боли, без постепенной проработки портретов людей, погружённых в эту боль ( моральную и физическую), мне кажется моментом… немного навязанным извне, что ли. Очень уж прямым способом схватить читателя за пуговицу и спросить «а что бы сделал ты?», не оставив ничего, кроме этого вопроса. Но вопрос-то задан ещё в начале. И у героя ответа нет, он просто действует по инструкции и страдает. Осудить его за это нельзя, его искренне жаль, но мне кажется, нужно всё-таки что-то ещё. Да, мир красивый, за стилистическими находками интересно наблюдать (несмотря на проблемы с вычиткой), но развития мне не хватило и именно в содержательном плане было голодно.
Потому пришлось развлекаться СПГС.
Дев невиновен (помимо абсолютно неманиакального детства абсолютно клинического маньяка, тут и богиню же просили дать знак, что она и сделала), сцена с нагой не словами, но символикой отравления, опаивания, раздавленного состояния героя показывает, что она лжёт, а сам император этой страны развлекается тем, что использует состояние, придуманное для свершения высшей справедливости, для всяких непотребств – если сложить все эти элементы, мы видим общество, в котором невероятные магические и не только ресурсы тратятся на поддержание очень спорной системы. Ну, то есть пророчества используются для чтения памяти преступника (при этом для доказательства вины не используется, судя по тексту, больше ничего), но не для поимки его в тот момент, когда жертв, допустим, две, четыре…а не двенадцать.
В этом свете финал получается в чём-то тургеньевским, а желание героя извиниться более актуально как желание извиниться за бессмысленную систему в целом. И финальная фраза звучит, как мысль о необходимом шаге в сторону гуманизма. Это интересно. Другое дело, что сама эта система существует в истории как чистый концепт, без явной связи с обществом в целом и влияния на него, потому итог и выбор, который делает в финале Патель, на этот более широкий план не выходит. Ну да и ладно.
Рассказ в любом случае неординарный и интересный.
Автору спасибо. |
