Йори родился в семье средней руки купца, поздним ребенком. Первый из братьев Иеронима был старше его на пятнадцать лет. Мальчик рос в тепле и сытости, однако больших надежд на него не возлагали: имущество отца было заранее разделено между старшими сыновьями, на случай если он не вернется из очередного странствия. Йори же считался в семье не предназначенным для стези купца: старательный и упорный за книжками, но хиловатый от рождения, он едва ли был создан для многонедельных морских путешествий, грязи и вечных эпидемий портовых городов и прочих прелестей купеческой жизни. Вдобавок, мальчик был полностью лишен авантюрной жилки, рос каким-то уж слишком честным, да к тому же с ним вечно приключалосб что-нибудь необычное. Одним словом, к младшему в семье относились как к очкарику-недотепе, требующему постоянной опеки. Должность секретаря в конторе одного из старших братьев — вот все, на что он считался способным.

Обнаружившаяся в отрочестве способность к магии поначалу не вызвала у семьи энтузиазма. Всем хорошо известно, что маги могут зарабатывать приличные состояния... предварительно потратив целое состояние на учителя, как правило не одного, магические компоненты, право доступа к библиотекам и еще бог знает что, необходимое для обучения. Отец, будучи купцом, прекрасно понимал, что чтобы получить доход надо сначала основательно вложится, но отнюдь не торопился вкладываться, не зная ожидаемой прибыли. Доходы известного мага одно дело, захолустного шамана — совсем другое. В двенадцать лет мальчика отдали в ученики магу-лекарю из соседнего графства, при котором Иероним проводил по две недели в месяц, и также купили один магический фолиант, который Йори штудировал, когда был дома.

Успехи Иеронима поначалу не впечетляли. Трудолюбивый до фанатизма, он быстро осваивал теорию, но изнуряющие многочасовые заклинания лечения, требующие от мага огромных сил, а иногда и собственной крови упорно не покорялись мальчику. Возвращался в родной дом от учителя
он все чаще в мрачном настроении, стараясь проводить все время, свободное от чтения в одиноких прогулках по окрестным лесам.

Однажды, возвращавщемуся уже в сумерках домой Иерониму показалось, что он увидел падающую звезду, почти тутчас он услыхал грохот в отдалении. Пробежав в направлении грохота примерно четветь мили и основательно выбившись из дыхания, подросток заметил слабые отблески огня. Идя на них, Йори вышел к расколотому в щепки дереву, многие обломки были обуглены, некоторые еще горели. Под корнями дерева образовалась яма, в которой обнаружился обдававший жаром камень, и причудливая каменная же статуэтка, изображавшая фантастическое создание. Это существо имело тело змеи, но в передней части расширявшееся и снабженное двумя лапами. На длинной шее была крупная голова, скорее драконья чем змеиная, на которой застыло выражение невыносимой боли. Скорее повинуясь наитию чем осознавая, что делает, подросток применил простейшее заклинание передачи здоровья. Тварь, казавшаяся каменной статуэткой шевельнулась, и после нескольких попыток произнесла "отодвинь меня от камня!".

С большим трудом Йори оттащил тяжеленную статуэтку на несколько футов в сторону. К его удивлению, утратив контакт с метеоритом, статуя постепенно начала из каменной превращаться в гибкую, и вскоре глазам изумленного подростка предстало странное змееподобное существо, явно сильно пострадавшее, но вполне живое и способное двигаться. Змея с трудом прошепела "Оставь меня, встретимся позже" и уползла в густой подлесок, где сумерки уже не позволяли рассмотреть что-либо.

На следующий день змея сама нашла мальчика, когда он направлялся к месту вчерашнего происшествия. Вышла перед ним на тропу и меланхолично поинтересовалась, не сообразил ли он прихватить чего-нибудь съестного. Так началась дружба Иеронима со странным созданием, именовавшим себя Буджум.

На вопросы, из какого мира он явился, Будж парадоксальным образом отвечал "Из этого". По его словам выходило, что если здесь же, да хоть в этом же самом лесу с разбегу не глядя перепрыгнуть ручей, то можно попасть... в этот же самый лес. Только в нем грибы будут недовольно поворачивать голову вслед проходящему, на каждом дереве возможно разглядеть шов, через который дриада способна входить и выходить когда пожелает, а небо над лесом разчерчено ведущими вверх лестницами из небесного камня. Подробностей об этом мире добится от змея не удалось, он упомынул лишь, что покинул его не по своей воле, и что путь назад ему закрыт.

Вскоре выяснились многие странные свойства змея. Когда он не находился в контакте с метеоритным железом, любая рана на его теле затягивалась за считанные секунды. Кроме того, змей тоже оказался магом, и хотя его способности были весьма ограничены, запасы его магической силы были поистине неисчерпаемы, и ими он охотно делился с отроком. Не ограниченный более в своих магических тернировках скудными запасами своей выносливости, Иероним начал стремительно набираться мастерства. Через год, впечатленный демонстрацией его успехов, а также отзывом наставника, отец Иеронима решился выложить внушительную сумму за то, чтобы мальчика взял в ученики известный мастер зачаровывания, а еще через полгода деньги были собраны, и подросток покинул отчий дом. Змей решил последовать за своим другом.

Набор способностей нового ученика поначалу поставил в тупик даже повидавшего разное мага. Подросток для своего возраста владел удивительно широким набором заклинаний, в том числе и достаточно редких, но своих сил для их использования ему не хватало катастрофически. Больше года мастер присматривался к новому ученику, давая ему разбираться в редких томах древней магии и сводя к минимуму практические тренировки. Наконец, когда упоство Иеронима убедило наставника, он дал ему нефритовый браслет, увеличивающий жизненную силу носителя. Получив второе дыхание, Йори с головой ушел в овладение новыми заклинаниями. Своей жизненной стезей он выбрал зачаровывание, с особым вниманием отнесся к весьма редкой, овеянной мрачной славой технике Ensorcel, позволяющей вживлять заклинание непосредственно в носителя. Через два года Иероним смог вживить в себя заклинание, аналогичное содержащемуся в нефритовом браслете, и вернуть оный учителю. Еще год спустя Йори создал такой же браслет, подарив его наставнику.  Это и знаменовало вступление молодого человека полноправным членом в клуб магов.

Уже будучи формально самостоятельным, Иероним продолжал обучение у своего наставника. Неделями он пропадал в его бибилиотеке, или по его протекции посещал уединенные частные хранилища. В силу экзотического набора способностей юного мага, у него несмотря на возраст вскоре появилась устойчивая клиентура, и в деньгах молодой чеовек больше не был стеснен. Напротив, за несколько лет он смог с лихвой вернуть своей семье то, что было потрачено на его обучение, да и аскетичную келью ученика в доме наставника сменить на вполне приличествующие начинающему магу апартаменты.

Еще несколько магических экспериментов над собственным телом изменили его почти до неузнаваемости. Хилый мальчик, способный подолгу разве что сидеть за книжкой превратился в волевого мага, творящего заклинания, нередко длящиеся сутками и требующие собственной крови. Мага, презирающего усталость, страх и боль. Почти во всех этих ритуалах ассистентом у Иеронима был Буджум, это с его помощью Иероним так быстро восходил по лестнице мастерства.