Остаток вечера и ночью воины-ягуары, сколько бы их не оставалось, больше не тревожили испанцев ни ревом, ни какими-либо другими способами. Ночь прошла под музыку, к которой европейцы уже начали привыкать – редкий плеск рыбы в реке, невнятное шебуршание и ворчание в кустах. Правда, один раз, в дежурство Васко, какой-то обладатель светящихся в пламени костра ярко-оранжевых глаз, проявил шумный интерес к одному из тел, но после того, как люди повскакивали, хватаясь за оружие, трусливо исчез среди деревьев и больше не появлялся.

Падре Чезарре, дежуривший на рассвете, обернулся на протяжный стон боцмана. Стон сменился бормочущим «нет-нет-нет». Алонсо, раскинув руки, заметался, потом взревел что-то вроде «Криворукий урод!», вскочил, шаря вокруг руками наверняка в поисках оружия и тут же повалился назад, схватившись за правый бок.



Алонсо восстанавливает 1 хит, итого 3 из 12 хитов
Грегорио восстанавливает 1 хит, итого 9 из 10 хитов

Пока что Алонсо не может передвигаться бегом и чувствует себя соответственно полученному ранению и большой потере крови. Драться может (адреналин творит чудеса), но чем это может быть чревато и так ясно.

Чезарре прервал молитву над могилой Хоакина и тревожно оглянулся. Убедившись, что шум вызван каким-то кошмаром, а не новым нападением, монах поднялся, сбегал за водой и подсел возле боцмана.
- Все спокойно. Пей. Уже утро. И не надо так вскакивать - рана откроется. Подъем, господа! Чем раньше мы отсюда уберемся, тем лучше. Анна, приготовь завтрак. И было-бы неплохо, если бы у тебя нашлись какие нибудь травы для бодрящего варева - сегодня будет тяжелый день. Как и предыдущие, впрочем.
Сам Чезарре отыскал тонкую хворостинку, открыл чернильницу и принялся за описание прошедших дней на смытых страницах молитвенника.
- Грегорио, Алонсо, кто нибудь может набросать карту пути? Может пригодится.

- Нет бодрящих трав, - развела руками девушка, садясь и зевая. - Анна поискать?
Девушка встала и снова пошла копаться в припасах, прикидывая, из чего бы такого сделать всем завтрак.

- Не сейчас, падре, - все так же прохрипел я, пробулькав водой, побродив по лагерю и собрав свое оружие, - позже несколько.
Вычищаю ствол мушкетона, заряжаю снова, подкручивая колесико замка, развешиваю кинжал и фальшион на себя и перевязав кирасу на веревочку, оставляю собранные манатки рядом, переводя дух, привалившись к пальме. Заряженный мушкетон держу поближе к себе - на коленях.
- Падре, давай сюда, попробую покумекать.
Кумекаю, собственно, по просьбе падре в сторону картирования нашего передвижения от побережья до нынешней точки пребывания, не рискуя малевать в требнике, вожу навахой по песку; попутно, уже без суеты и ночных сумерек, как следует разглядываю нашу спутницу - лекарю она не приглянулась, пусть так, на вкус и цвет, как говорил старик Пупо, есть глаза и язык.
- Эй, спасибо... - криво ухмыляюсь я от боли, - варево было что надо, жаль, не кальвадос и не риоха. Осталось что со вчера или все выхлебали?

Вскочив от крика, нервно посапывавший до этого Грегорио схватился было за пистолет и начал водить стволом в поисках источника угрозы, но когда оказалось, что угроза эта, судя по всему, всего лишь приснилась Алонсо, судовой врач лишь поморщился из-за прерванного сна. Хотел было сострить что-нибудь, но вспомнил, как проснулся прошлым днём сам, и отделался лишь тем, что сонно проворчал: "И тебе доброго утра, Байола..."
Кое-как раскачавшись, де Каса с некоторым раздражением понял, что у него слишком много дел и слишком мало времени до того момента, когда надо будет выдвигаться. Во-первых, надо было проверить и при необходимости обработать раны у себя и Алонсо - во всяком случае, перевязки наверняка уже не мешало бы поменять. Во-вторых, не мешало бы помочь падре и боцману с картой. Байола хоть и имел больший опыт в ориентировании и картографии, но две головы, запоминавшие путь, всегда лучше, чем одна. В-третьих, нужно было почистить оружие - не хватало, чтобы в следующем бою пистолет дал осечку из-за попавшего в ствол песка или грязи - и приготовить завтрак - то, что стряпню Аш-Чиль Грегорио есть не будет, он решил для себя ещё вчера. Ну а мало ли, какой ядовитой травы эта туземка подмешает им в еду, дабы задобрить своих языческих богов? Может, её вообще специально испанцам подсунули? Нет уж, лучше перестраховаться пока что, чем пожалеть...
Дабы как-то оптимизировать все эти процессы, врач подсел к отцу Чезарре и Алонсо, добавляя свои комментарии по поводу карты и параллельно обрабатывая собственную рану на животе.

Посидев немного над картой и совместно пораскинув мозгами, конкистадоры пришли к выводу, что несмотря на то, путешествовать рекой значительно легче, в скорости они при этом не выигрывают - тут против них выступают встречное течение, извилистый фарватер реки и, конечно, допотопные лодки майя. За остаток вчерашнего дня они вряд ли проплыли более 10 миль.
Если продвигаться вперед такими же темпами, то к заброшенному городу получится выйти не раньше послезавтрашнего дня.
Потом их ожидал настоящий горячий завтрак - в первый раз с момента крушения, если не считать крабов, конечно. Аш-чиль умудрилась приготовить из бобов, корешков, ломтиков мяса и своих травок нечто пахнущее так же аппетитно, как и восхитительно вкусное. В последнем убедились все, кроме разве что Грегорио - врач упрямо жевал сухое мясо с твердыми лепешками.
Погода милосердно дала испанцам позавтракать, после чего небо начало стремительно наливаться свинцом. Сельва на несколько минут словно затаила дыхание. Потом, казалось, со всех сторон начал приближаться быстро нарастающий давящий гул, вслед за которым вниз обрушились потоки воды, заставляя воду в реке бурлить и пениться и превращая землю под ногами в жидкую грязь.

Да, между тем у нас новая глава и законы жанра требуют выдать немного экспы.







Хотя если судить по тому, что предыдущую экспу никто не потратил, оно вам и не надо. И это правильно. Главное в игре не экспа, а фан!

С упорством быка, которого пытаются выгнать на арену для корриды, дожёвывая чёрствую лепёшку и запивая её водой бурдюка, Грегорио недовольно покосился на потемневшее небо, которое теперь ещё и начало "протекать". В глубине души он, конечно, жалел, что так вот упрямо отказался от стряпни Аш-Чиль, но, с другой стороны, мало ли? А так можно будет посмотреть, как остальные перенесут заморскую стряпню и уже решать для себя, есть её в будущем или нет...
Надев на голову морион, чтобы не так сильно мокла голова, врач сообщил остальным:
- Предлагаю дальше идти пешком, всяко быстрее получится, чем против течения грести.

- Ххе, лекарь, ты уж извини, но лучше плохо плыть, чем плохо идти, к тому же мы с тобой ранены, - кряхтя и опирась на мушкетон встаю я, - а шлепать пешком по слякоти - то еще удовольствие. Я за воду.
Забрасываю мушкетон за спину на левое плечо стволом вниз и привалившись к дереву жду реакции остальных.

Аш-Чиль в обсуждении не учавствовала. Какая разница как идти дальше, если она в любом случае пойдёт с испанцами?
Пока мужчины решали, девушка собрала оставшиеся продукты, помыла посуду, после чего стала оглядываться, прикидывая, не растут ли где на виду полезные травки.

//Оп, пардон, это я уже как игрок протупил, упустив из виду. :(

Поджав губы и нахмурившись, Грегорио недовольно хмыкнул.
- Что-то я слишком привык, что в армии на марше раненые едут на телегах... Ладно, я, вроде, разобрался, как там грести...
Отряхнув руки от крошек, врач встал и пошёл собирать по наскоро разбитому вчера лагерю свои вещи.

Киваю лекарю, и гундошу свою песню флибустьерскую, ковыляя туда-сюда между бивуаком и долбленкой с плотиком в сборах манаток.
- Эй, Фелипе... ты заберешь самострел Хоакина и прочее обмундирование или мне это в лодку класть? - в полголоса обращаюсь я к нему, - упокой Господи его душу, - осеняю себя крестным знамением, глядя в сторону могилы Хоакина, - падре, будьте любезны на борт, и ты девица, тоже, - продолжая ощупывать взглядом туземку.

Брать арбалет Фелипе отказался, объяснив, что стрелять не умеет - из аркебузы оно привычнее. Идею идти пешком он тоже не поддержал.
- Лучше уж веслами махать, чем по колено в грязи возиться - заявил Фелипе.
- И из кустов никто не выскочит - кивнул Васко.
После короткой молитвы над могилой Хоакина и недолгой сцены прощания с погбшим товарищем, испанцы продолжили путь.
Плыть сегодня было не в пример тяжелее. Периоды, когда тяжелые капли равномерно молотили воду сменялись короткими, но яростными промежутками, во время которых вниз низвергались настоящие водопады. Время от времени кому-то приходилось бросать весло и горшком или шлемом вычерпывать воду из лодки.
Спустя два часа борьбы со стихией провидение не сжалилось над конкистадорами, и даже наоборот - решила послать им еще одно испытание.
Развесистые, в полтора человеческих роста, заросли папоротника по левому берегу заплясали в дерганом танце и изрыгнули несколько дротиков.
Два отскочили, звонко бухнув в нагрудник кирасы Фелипе, едва не вышвырнув гиганта за борт, один плашмя ударил Грегорио по плечу и еще один срезал приличный шмат с правого предплечья Аш-Чиль (-2 хита, второе предупреждение). Еще несколько ткнулись в борт лодки, а один просто плюхулся в воду.
Из кустов донеслись нестройные крики и приглушенное барабанящими по листве каплями улюлюканье. Грозным его можно было назвать с большой натяжкой.

(ну тогда арбалет, болты и прочее полезное, ранее принадлежавшее Хоакину, в долбленку складываю я)

- Ааа!!! Долбаные макаки!!! - ору я, - иии раз!!! рррраз!!! два!!!! - командую нашим, ибо стрелять под дождем я бы не рискнул, а преодолеть эту засаду надо поскорее.

- Bastardos! - воскликнул Грегорио, благодаря непогоду за то, что ветер и потоки воды с неба изменили траекторию полёта дротика, чуть развернув его в воздухе, и тот ударил врача не острием, а лишь древком. Мысленно жалея, что с ними не было Хоакина, де Каса безропотно подчинился приказу Алонсо (жизнь-то ценная штука!) и вовсю налёг на своё весло, одновременно по возможности пытаясь вжаться в лодку и судорожно высматривая врагов на берегу. Вскрикнувшая Аш-Чиль его, похоже, пока не слишком волновала.

Васко так же молча налег на весла. Фелипе схватил аркебузу и направил ствол в сторону зарослей. Колесцовый замок бестолково скрежетнул кремнями, но не смог высечь ни одной искры.
- Французское дерьмо! – сплюнул Фелипе, швырнул аркебузу на дно лодки и снова взялся за весло.
Папоротники зашевелились бодрее и исторгли небольшой отряд майя – судя по отсутствию брони и вообще какой-либо, кроме набедреной повязки, одежды – обычных охотников. После вчерашней схватки с воинами-ягуарами подобные противники выглядели даже комично. Спотыкаясь, оскальзываясь и путаясь ногами в собственных копьях, они упорно бежали за лодками конкистадоров, сокращая расстояние для второго броска.
Вторая атака получилась еще более безрезультатной – почти все дротики упали в воду, только один отскочил от спины Фелипе и еще один разрезал воздух возле уха боцмана и уже на излете ткнулся над лопаткой девушки (-2 хита, у Аш-Чиль 8 из 12 хитов, третье предупреждение). И, похоже, больше дротиков у противников не было – из оружия у них остались не очень удобные для метания копья и ножи, да у двоих висели за спиной луки.- Нет, эти макаки напрашиваются! – зарычал аркебузир, оглядываясь – Их же всего восьмеро! Чтобы я от них удирал? Давай к берегу, Алонсо, я один с ними справлюсь!

- За весло, Фелипе! Не дури! Они не смогут нас догнать! Ии рррааз!! раз!!! два!!! - продолжаю громко считать, дабы гребцы не сбивались с дыхания и ритма.

- Ха! Просто боишься, что вся слава мне достанется - отозвался Фелипе, но продолжил грести.
Охотники еще с пару минут преследовали лодку, но быстро выдохлись и отстали. Попытки стрелять в испанцев из луков ни к чему не привели - отсыревшая тетива метала стрелы ненамного лучше, чем это можно было бы сделать рукой.
Вскоре после того, как последний из майя растворился в листве, сзади гневно взревел воин-ягуар. За страшным рыком последовал и тут же резко оборвался едва слышный отчаянный вскрик смертельно напуганного человека.

Аш-Чиль тихо поскуливала, сидя в лодке. Ну вот почему они кидались именно в неё?!
Девушка достала из мешичка какую-то не очень приятно пахнущую травку, пожевала, морщась, а полученную кашицу приложила к ранам.
Ещё немного посидев так, названная Анной прохныкала:
- Сен-ор не ходить в деревня. Воин, который напал на сен-он, жить в деревня.

- Ну вот, скоро мы приедем к нему в деревню, и на нас нападет этот клоун, а ты, Фелипе, сможешь разделать его под орех! Очень тебя прошу, не стреляй в него, промажешь ведь опять! Сразу вали его палашом, у тебя лучше получается, и если жаждешь его уделать в одно лицо - не стану в него стрелять из мушкетона, да! - недовольно пробухтел я, переводя дух, после того, как удалось миновать голозадых с дротиками и луками.
- Суши весла! - командую я, - падре и как там тебя, Анна? давайте лоханками вычерпывайте воду, потонем, чего доброго...
Держась за ноющий на погоду раненый бок, морщась на непогодь, оглядываю окрестности, пришвартовав долбленку к берегу, пусть гребцы отдохнут, а пассажиры потрудятся.

Рана на предплечье оказалась очень болезненной, но при этом поверхностной - за руку можно было не волноваться, хотя ощущение было таким, как будто это место непрерывно грызут десяток голодных ос. Над лопаткой болело гораздо меньше, но Аш-Чиль чувствовала, что и так мокрая одежда теперь набухает и пропитывается чем-то более теплым и липким, чем вода.

Аш-Чиль заскулила ещё сильней. Ну вот чего он? Она тут можно сказать умирает, а он воду вычёрпывать заставляет. Однако свободной рукой девушка попробовала нащупать что-то, чем можно вычерпать воду.
Раны болели и, кажется, сильно кровоточили. Ну не одежду же в самом деле рвать на бинты! Тем более, что это единственная одежда, которая у неё осталась. А лекарь испанцев на неё крокодилом смотрит. И просить его как-то особенно страшно.
Да ещё они зачем-то собрались всё-таки посетить деревню. Интересно, они отомстить за неё хотят или им просто развлечений мало?
Аш-Чиль вздохнула, собрала всю свою волю в кула и проканючила:
- Сен-ор дать Анна тряпка? Анна завязать рана...

Грегорио, отчаянно налегавший на весло, по команде прекратил грести и тяжело задышал. Непроизвольно едва слышно ахнув от удивления насчёт того, что опасность миновала, идальго обернулся и придирчиво осмотрел берег за кормой, дабы удостовериться, что больше никто не стремится метнуть дротик в испанцев - и не рискует попасть при этом в свою землячку. Наконец, с облегчением выдохнув, де Каса положил весло на дно лодки и потянулся было ладонью ко лбу, чтобы вытереть выступившую на лбу испарину, но тут же понял, что от волнения и напряжения он совсем забыл про беспощадный тропический ливень.
Переводя дыхание, судовой врач окинул команду взглядом, проверяя есть ли раненые, которые оказались - в лице хныкающей от боли Анны.
- Эй, ты там жива? - задал скорее риторический вопрос Грегорио, и тут же слегка пожалел об этом, подумав, что кто-кто, а молодая майянка уж точно не знает, что такое "риторический вопрос".
- Вроде, ничего опасного, жить будешь, - дабы как-то исправить положение, чуть ближе посмотрев на раны Аш-Чиль, обнадёживающим по его мнению тоном (хотя для всех, кроме самого Грегорио, это звучало скорее не как слова, призванные приободрить и обнадёжить, а как приговор) сказал де Каса. - Могу перевязать, когда мы найдём какое-нибудь укрытие от дождя. Хм, а это что, какие-то ваши народные средства? - спросил он, уже обратив внимание на ту кашицу, которой девушка смазала раны. Аккуратно подцепив пальцем небольшой кусочек с края раны, врач придирчиво осмотрел непонятную субстанцию, растёр пальцами и понюхал, поморщившись.

- Я вообще-то нормально стреляю - беззлобно отозвался Фелипе, выбираясь на берег, - это что-то не везет просто. А может, порох отсыревший? Но ты прав, палашом я получше орудую.
Гигант прошелся туда-сюда вдоль воды, разминая затекшие ноги, потом, поигрывая палашом, заорал в джунгли:
- Эй, ну где вы там, обезьяны?!! В штаны наложили?
- Да тише ты - буркнул Васко, тоже вылезая из лодки и потягиваясь. - Беда нас сама найдет, ее звать не надо. А, черт, припасы!

Воду из второй лодки, которая была привязана сзади, по дороге, конечно же, никто не вычерпывал. Не утонула она только потому что была целиком сделана из соломы, поэтому даже наполненная водой, держалась на плаву. И в эту самую воду, залившую лодку почти по самые края, теперь были погружены мешки с припасами.

Аш-Чиль вздохнула. Ну потом, так потом. Только вот это "потом" судя по всему будет, когда прекратится дождь и разведут огонь. Где ещё они найдут "место посуше"?
- Это трава, - открыла большой секрет девушка. - Класть на рана. Грязь не попадать. Рана не гноиться.
Девушка ещё раз душещипательно вздохнула, подхватила чеплажку и принялась медленно вычерпывать воду из лодки, продолжая охать и поскуливать.

- Фелипе, вытаскивай мешки! - спохватился вылезший на берег Грегорио, когда Васко обратил, наконец, всеобщее внимание на почти затопувший плот с припасами. С довольным видом удостоверившись, что провизию спасают (хотя нельзя было быть уверенным, что там всё ещё оставалось, что спасать), судовой врач немного поразминал затёкшие и от этого болящие - как, впрочем, и почти всё остальное тело - ноги, после напряжённой работы вёслами наслаждаясь каждым мгновением отдыха. Лишь ещё раз окинув взглядом команду, де Каса вспомнил про раны Аш-Чиль и нехотя вынужден был признать, что девушке требуется помощь. Тяжело вздохнув, с таким видом, будто он делает одолжение всем, включая себя, Грегорио пошёл искать неподалёку от места, где они причалили, какое-нибудь мало-мальское укрытие от ливня, дабы уже там спокойно можно было оказать Анне медицинскую помощь.

Ливень никак не желал прекращаться, демонстрируя, что на небесах вполне хватит воды на еще один всемирный потоп. Джунгли настолько пропитались водой, что ни одно дерево уже не служило защитой от дождя - отовсюду лило, капало и струилось. В конце концов пришлось перевязывать Аш-Чиль, укрывшись в сомнительном убежище насквозь промокшего плаща, иначе девушка просто могла истечь кровью. Царапина на руке действительно оказалась пустяковой, а вот тяжести ткнувшего в спину девушки копья оказалось достаточно, чтобы нанести глубокую некрасивую рану с рваными краями. Хотя ничего из важных органов не было задето, кровотечение удалось остановить с большим трудом. (совместные хлопоты восстановили 2 хита)[/green]
Большую часть времени, выданного на передышку, Фелипе потратил на размахивание палашом и безрезультатные крики в гущу зелени. Васко некоторое время стоял рядом с гигантом, потом вернулся к лодке.
- Надо плыть дальше. Он никогда не уймется - с его глоткой можно орать до вечера.
[color=green]У Аш-Чиль 10 из 12 хитов

- Спасибо, - поблагодарила Аш-Чиль, когда лечение было закончено.
А почему бы не поблагодарить испанца, тем более, что она действительно была ему благодарна. Нет, правда благодарна. Заделал в ней дырку, с которой она сама справится не смогла бы. Глаз на спине у неё всё же нет.
Только вот с такой раной домой бы забиться и греться возле костра, а не по мокрым джунглям рыскать. Девушка тихо вздохнула. Где сейчас дом найти? И костёр... Может и правда не стоило с белыми людьми убегать? Столько уже неприятностей с ней случилось. А с другой стороны, они с воинами-ягуарами справились. Чего им стоит с каким-то там дождём спрвится? Может они просто умыться хотят. Да и не приходится этому злобному старикашке прислуживать. Эти хотя бы молодые и дееспособные, не говоря уже о том, что испанцы.

- Эй, не сачковать! Передохнули и за весла! - встрепенулся я, оторвавшись от наблюдения окрестного пейзажа, - отче, давайте шустрее, паства ждет!
И помогаю какой-нибудь лоханкой вычерпыать воду святому отцу.

- Эй, отче, тут словно все хляби небесные открылись! Как считаете, преисподняя далеко отсюда? или мы прямиком туда направляемся? А, падре? Парни, стравим плотик, чтоб вода не заливала, нарубите кто-инть этих листьев (имеются ввиду пальмовые), укроем припасы сверху и снизу, чтоб не подтапливало и не заливало дождем! Ах, зараза, - охнул я, держась за рану, - лекарь, помоги мне нацепить кирасу, ведь по случайности не задело меня копьями этими.

Опять грести... Проклятье... И за что ему это наказание?! Какого чёрта он вообще попёрся в эту хренову, как называли её англичане, Вест-Индию, да ещё и на военную операцию? Сидел бы себе сейчас в Мадриде, лечил бы богатеньких алкоголиков с подагрой, клерков с геморроем и ревущих детишек с ночным недержанием... Противно, конечно, но там хотя бы не льёт за шиворот, есть вкусная еда, тёплая постель, гитара и прислуга! Там не убивают товарищей, не надо грести, и не ноет эту туземка. Хотя... Что с ней поделаешь - она ведь тоже человек... Глуповата, конечно, напросилась сама и всё такое, но и она заслуживала того, чтобы ей помо...
Просьба Алонсо помочь с кирасой отвлекла Грегорио от раздумий.
Тяжело вздохнув, судовой врач подошёл к боцману, помог накинуть броню и застегнуть и отрегулировать решемки.
- Так нормально?

- В этой штуке на мачту не полезу, нет, - ухмыльнулся я, наполовину поморщившись от соприкосновения холодной стали с раной, - парни, подтянуться! Нечего рассиживаться под дождем в грязи! Аделанте! Вперед!

Фелипе, к всеобщему облегчению, перестал орать, заявил, что постоит на страже, пока остальные готовят лодки.
Вычерпав воду и, по возможности, защитив припасы во второй лодке от воды, конкистадоры снова заработали веслами.
Когда солнце, если бы его было видно, забралось к зениту, река сделала очередной поворот, а зеленые портьеры джунглей подались в стороны, открывая глазам испанцев обширную, свободную от зарослей, каменистую площадку. Конечно же, подобное место не могло пустовать - в паре десятков ярдов от берега жались друг к другу чуть больше дюжины хижин - обещанная Анной деревня.
В глаза сразу же бросилась странная вещь - в деревне не наблюдалось никаких признаков жизни. И если отсутствие снующих между домами людей можно было объяснить ливнем (а кому охота выходить на улицу?), то отсутствие дыма над хижинами в обеденное время (даже если кто-то не знал, что майя никогда не давали огню в своих жилищах погаснуть) выглядело необычно.

Рулю к берегу, отдав команду "суши весла", просматривая деревеньку на предмет живности и берег, на предмет удобного пляжа для швартовки.
- Святый Яго, они что, вымерли? Парни, давай на берег, в ближайшую хижину, а там разберемся. Айда!
Выпрыгиваю в воду, и кряхтя от раны, вытаскиваю долбленку на берег, после водрузив свою котомку на плечо, дожидаюсь остальных и направляюсь, куда приглянулось - на суше пусть лекарь, то есть де Каса командует.

Анна оглядывала деревню с некоторой долей страха. На душе было неспокойно. То местные жители забрасывают её дротиками, то вдруг исчезают из своей деревни. Не могли же они все забыть про огонь в хижене! Кстати, а почему охотники их не стали преследовать?
Вопросов было больше, чем ответов, из-за чего страх только множился. Аш-Чиль даже поскуливать прекратила, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.

Кроме прочих преимуществ для поселения, здесь был и пологий спуск к воде, более чем пригодный для того, чтобы пришвартоваться.
Возглавив отряд, Фелипе обнажил клинок и первым шагнул в двери крайней хижины.
- Никого! - пробасил гигант изнутри, а через несколько секунд снова появился в дверях, сосредоточенно двигая челюстями.. В левой руке аркебузир держал лепешку, на которую была навалена какая-то, кажется съедобная, коричневатая масса.
- Еще теплое - невнятно сказал он и швырнул лепешку в грязь. - А на вкус дерьмо. Наша девка лучше готовит.
Осмотр еще пары хижин дал похожие результаты - похоже, все жители из нее просто исчезли. Кроме того, бросалась в глаза нищета и убогость - похоже, по меньшей мере с едой дела тут обстояли гораздо хуже, чем в деревнях на берегу.
Приблизившись к противоположному краю, испанцы расслышали похожие на стоны и плач звуки, доносившиеся из леса.

- Эй, не разбредаться! - кричу всем я, - давайте займем вон ту хижину и как следует обсушимся, может, нам удасться раздуть пламя в очаге!
Направляюсь в указанную хижину и устало опускаюсь на пол/скамью/топчан. Передохнув с минутку, снимаю с себя мокрые плащ и котомку, ищу какую-нибудь тряпицу внутри или соломой протираю насухо колесо и кремень мушкетонного замка, не забыв отколупать слипшуюся массу промокшего пороха на полке, протерев и ее на сухо. Соломинкой потыкал в затравочное отверстие на предмет сухости.
- Фелипе! Твоя аркебуза! Тащи сюда, я займусь ею! - громко кричу я, крякнув от прострелившей ребра боли. - все давайте, сюда, ко мне! Маха, - это девушке, - займись очагом наконец!

Ступив на берег, Грегорио сразу будто бы подобрался и достал из ножен шпагу, готовясь принимать командование и реагировать на возможную опасность.
Когда Фелипе вышел из хижины с лепешкой, заявив, что внутри пусто, офицер несколько помрачнел.
- Падре, я правильно опасаюсь, что на этих туземцев могли напасть другие туземцы, и о том, что с ними сделали, лучше не размышлять? - спросил де Каса у отца Чезарре, когда его слуха достигли такие до боли знакомые звуки, похожие на стоны раненого человека. Похоже, это снова задело что-то в сознании врача. - Так, я слышу кого-то в лесу! Падре, Аш-Чиль - идите к Алонсо. Фелипе, Васко - за мной. Только не шуметь.
Махнув товарищам рукой, Грегорио уверенно двинулся на звуки, доносящиеся из зарослей.

Далеко идти не пришлось - едва каменное крошево под ногами сменилось размокшей грязью, испанцы увидели впереди сцену, которую нельзя было перепутать ни с чем другим.
Две майянки - пожилая и совсем подросток копали могилу. Именно от них исходили плач и стоны. Рядом готовил тела к погребению крепкий старик.
Один рослый мужчина, два с половиной десятка стариков, женщин и детей, некоторые - совсем младенцы. Все умерли не своей смертью - на телах без труда можно было рассмотреть страшные рваные раны, столь знакомые конкистадорам по гибели Хоакина Аранды. Несколько тел были просто разрублены пополам.
Пожилая майянка повернулась на звук шагов. Глаза ее испуганно округлились и она что-то залопотала. Девчонка испуганно спряталась в могиле, а старик продолжал сидеть на корточках рядом с одним из мертвых тел, безучастно рассматривая пришельцев.

Чезарре нырнул в проем хижины и первым делом выудил из-под рясы книгу, проверяя, не добралась ли вода до записей. В этой несчастной стране от воды деться вообще некуда. Если так пойдет и дальше, через пару дней их припасы будут пополам с плесенью. Ну хоть жажда мучить не будет, и на том спасибо.
Монах с тревогой выглянул наружу, пытаясь сквозь дождь расслышать, что происходит в лесу.
- Алонсо, может тут и заночуем? Крыша над головой, постель, и нормальный огонь развести можно. Да и защита хоть какая-то... - тут он с сомнением поковырял пальцем стену хижины, пытаясь определить ее надежность, - Может завтра хоть дождя не будет. Мария, следующая деревня далеко?

- Пусть так и будет, падре, пусть так и будет. Ночуем здесь... - сижу и морщась от ноющей на непогоду раны, поглаживаю бок кирасы, - пойду, принесу аркебузу Фелипе, а то на разбухнет там, в лодке.
Оставив мушкетон внутри, направляюсь к лодке, пдбираю оттуда валающуюса аркебузу, сливаю воду из ствола и уже просто опираясь на превратившееся в весло оружие, возвращаюсь обратно.
- Вот ведь дал Фелипе маху, хорошую вещь испортил! А говорит - хорошо стреляет, - бухчу я под нос, прикидывая, что можно сделать с аркебузой, - Анна, ты раздула пламя? Приходится все делать самому, поищи хотя бы топлива, - опускаюсь на колени к очагу и поелозив палочкой, принимаюсь раздувать угли подкладывая солому из циновки.
- Ничего, починим и аркебузу, не страшно... ффффф! ффффф!! ай, зараза! фффффф!

Сказать, что Грегорио был "шокирован" увиденным, было бы неточно. Чуть не выронив шпагу, судовой врач, словно оглушённый, выкаченными глазами несколько секунд не двигаясь смотрел на кучу тел. Во время своей службы полевым медиком он насмотрелся на многое, но там не было вырванных сердец. И там уж точно не было женщин, детей и немощных стариков.
- Пресвятая дева Мария... - наконец, осипшим голосом сумел что-то едва слышно выдавить из себя де Каса. Подрагивающей рукой убрав шпагу в ножны (что получилось не с первого раза), он даже как-то незаметно для себя самого перекрестился.
Нет, его не испугало само зрелище. И он слышал о том, что эти дикари вытворяют с себе подобными. Но сейчас он впервые (если не считать испанца, одного взрослого мужчину, взятого в плен с боем) видел подтверждение этим слухам. Именно от шока, вызванного этой бесчеловечной, непонятной даже желчно-циничному, но всё же европейцу и христианину Грегорио, он пытался оправиться.
- Ваской... Позови падре, быстро... - коротко сказал чуть окрепшим голосом де Каса.

Грегорио - ботаник :) Испанцы делали вещи и похуже.

Васко кивнул и быстро зашагал назад к хижинам.
- Я чего-то не понял... А своих они за что? - протянул Фелипе. Вдруг он встрепенулся, прислушиваясь - Слышали, сеньор? Это...
Сзади раздался возглас "Что за дья..!" отошедшего дюжины на три шагов Васко, сменившийся глухими ударами, перешедшими в хрип и бульканье.
Фелипе рванул из ножен палаш и бросился на звук. Выскочив на свободную от растительности площадку, двое испанцев увидели неподвижно лежащую неподалеку фигуру Васко. Рука идальго сжимала саблю, но... лежала в нескольких шагах от тела. На границе с лесом мелькнул, исчезая среди листьев, пятнистый силуэт.
- МРА-А-А-ЗЬ! - взревел Фелипе, срываясь следом.

В это время в хижине
Угли еще теплились и раздуть их не составило труда. Вскоре в очаге уютно заплясали первые язычки пламени, суля испанцам теплую пищу и сухую одежду.
- Ближайший деревня... сен-ор не дойти к вечер-темнота - подумав, ответила Аш-Чиль.
Следующий вопрос падре прервал рев Фелипе, донесшийся со стороны леса.

Без слов, подхватив мушкетон, срываюсь с места, и охая, пряча от дождя замок под плащом, выскакиваю на улицу - где, ну где все наши? куда они подевались? передвигаюсь между хижин, вращая головой туда-сюда в поисках кого-нибулдь из наших - лекаря, идальго или ревущего Фелипе.

Продолжая стоять у входа, Чезарре жадно прислушивался к новым звукам, пытаясь определить, что-же произошло в лесу. Боцман проскочил мимо него наружу и теперь его плащ мелькал между хижин. И чем дальше удалялся этот плащ, тем сильнее монах осознавал, что они с индианкой остались одни. Спрятав книгу под рясой, он махнул рукой девушке:
- Анна, забудь про огонь, не отставай, - и пошел следом за боцманом, - Алонсо, вон туда, они там в лес пошли.
К тревоге примешалось чувство досады на себя. Почему он не настоял, что бы все держались вместе? На домашнее тепло польстился, дождя испугался. Ведь нельзя им разделяться.

Грегорио мучительно застонал. Конечно же, потерял бдительность... Позволил разделиться... Против их всех этот воин-ягуар ничего бы не сделал, но по одному он их мог перебить, как котят, - что только что и доказал. А де Каса, поддавшись эмоциям, об этом забыл...
Издав мучительный стон, судовой врач задержался на секунду, чтобы чуть приблизиться к телу Васко (вернее, частям тела) и увидеть пробитую голову, раскуроченный бок и другие несовместимые с жизнью раны. Что-то абсолютно нечленораздельно забормотав, офицер бросился вслед за Фелипе, на бегу крикнув оставшимся в деревне товарищам: "СЮДА!!!" В том, что они побежали на рёв гиганта, сомнений не было.

Побежал на голос, в слух чертыхаясь и поминая всех родственников разбежавшихся соотечественников - ну куда, куда их черти дернули? чего доброго.... Маааатерь божия! Святый Яго-заступник! Осеняю себя крестным знамением при виде груды изувеченных трупов, и повернув голову на голос лекаря, заметил труп нашего идальго. Боже правый, ему-таки досталось... со святыми упокой.
Осеняю себя очередным крестом и сцепив зубы, охаю трусцой, на сколько позволяет рана и слякоть с дождем туда, откуда раздался голос лекаря, по прежнему пряча мушкетонный замок под плащом.

Растянувшись редкой вереницей, испанцы один за другим ныряли в джунгли. Проламывая кусты, подскальзываясь и сбивая с веток каскады дождевой воды, они бежали, ориентируясь лишь на отдалявшиеся крики и ругань Фелипе, изредка перекрывавшую монотонный шум капель.
Вскоре крики смолкли и только чудом Грегорио разглядел мелькнувшую среди зелени стальную кляксу кирасы.
Гигант стоял к нему спиной и свирепо, но бестолково буравил взглядом толстые стволы деревьев.
Вскоре, ориентируясь больше на глубокие отпечатки в грязи, чем на звук, их догнал Алонсо, а чуть позже - и падре с майянкой.
- Быстрая тварь - продышавшись, прохрипел Фелипе. - Всегда думал, что быстро бегаю, а этот... этот быстрее. Даже если кирасу снять, все равно он быстрее. И следов почти не оставляет. От нас вон какие ямы, а этот...

Догоняю всех, и привалившись к пальме, кривляясь от боли, перевожу дух:
- Слыш, Фелипе... ух... медузу тебе в глотку... занакакой ты сюда помчался? Видали, там идалько наш, Васко де-Как-то-там убитый? Кошак этот кажись....уф.... или вы за ним помчались? Слуш, Фелипе.... лекарь... пошли назад, ну его нафиг, прибежит еще, коли сдохнуть захочет... и похоронить его надо... по-христиански... ты бы если не швырял аркебузу в лодке, она б в луже не плавала с забитым выстрелом, а теперь ее как без штопора разрядить? А то стрельнул бы разок - и все, свинцовый друг бы быстрее тебя.....уф... нагнал бы кота этого....
Разворачиваюсь в сторону деревеньки, машу рукой падре и девице, чтоб возвращались.

Уперев руки в бёдра, Грегорио согнулся и тяжело, почти со свистом дышал. Первые секунд 20 после бега было ощущение, что лёгкие горят, и он вот-вот их выплюнет, но оно на удивление быстро прошло: всего лишь немного сбилось дыхание.
Кое-как отдышавшись, судовой врач тихо застонал и медленно провёл ладонью по лицу, стирая проступившую испарину, смешавшуюся с дождевой водой, и злось на воина-ягуара и на собственную неосмотрительность.
- Кто-нибудь тут помнит... Как идти... До деревни?.. - всё ещё тяжело дыша, пересохшим горлом спросил де Каса у остальных.

- Уффф... Так это, он же выскочил, рубанул одноглазого пару раз, и в кусты. Ну а я... ффффф... я за ним. А чего мне? Стоять смотреть и платочком ему в спину махать?

Девушка, которая до этого с ужасом в глазах крутила головой, пытаясь разглядеть за листьями угрозу, встрепенулась и с готовностью закивала:
- Анна... Анна помнит. Анна проведет сен-ор.
Действительно, майянка, лишь пару раз остановившись в нерешительности, вывела их к деревне, где все, кажтся, было по-прежнему - все также тихо и безлюдно.
Вот только... лодок у берега уже не наблюдалось.
Vamira в отпуске, приходится отдуваться.