УБЕДИТЕЛЬНАЯ ПРОСЬБА НЕ ЧИТАТЬ ЧУЖИХ ПРИВАТОВ!!!






























Я СЕРЬЕЗНО!

Дорога была совершенно обычная, как и множество дорог королевства. Грунтовая колея, пыльная и длинная. С множеством конных и пеших, телег и возов, тянущихся в столицу или из нее.

Вечерело.
Погода была теплая, но в воздухе отчетливо чувствовалась приближение дождя. Аккурат к закату, Лоренцо добрался до небольшой придорожной гостинице, коих по всему тракту было великое множество, с кричащим названием "Королевская". До этого попадались не менее вычурные "Пьяный паладин", "Пиво и порося", "Красный рыцарь". Но Лоренцо решил выбрать именно ту.
Тело ныло после долгого нахождения в седле, а желудок настойчиво урчал.

Лоренцо оставил лошадь на привязи, и вошёл в гостиницу без тюков, взяв только оружие. Место выглядело мрачновато. Дорога проходила совсем рядом, гостиница представляла собой вытянутое здание с кое-где поломаной и побитой черепичной крышей, отливавшей алым в лучах закатного солнца. Вокруг раскинулся густой ельник, довольно редкое явление в этих местах.

На первом этаже гостиницы располагался обеденный зал и барная стойка с неизменным угрюмым тавернщиком и двумя пухлыми официантками, разносившими гостям заказы.

В зале было людно и все столики были заняты, свободное место оставалось лишь на краю общего стола, стоявшего в центре зала. В противоположной от двери стороне располагалсь лестница на второй этаж и дверь во двор, в данный момент открытая настеж. Запах еды мешался с запахами прокисшего пива и сальных свечей, табака и перегара.
посетители самые разнообразные, от надирающихся после трудового дня крестьян и углежогов, до странствующих рыцарей в доспехах и толстых торговцев со свитой охраны. В углу один ловкий тип надувал троих крестьян в кости.

Лоренцо протолкнулся через пёструю публику к барной стойке, попути распихивая уже успевших надраться посетителей.
- Комнаты на ночлег есть? - Спросил он трактирщика.

- Не, нету, - буркнул тот довольно равнодушно.. - Такой наплыв сегодня. Разве что договоритесь с кем..

- #№%.
Лоренцо вышел из гостиницы, отвязал лошадь и дал полмили рысью.

Отъехав на расстояние он свернул с тракта. пришлось проехать ещё где-то треть версты, рельеф тут становился всё более пересечённым, и стал заметен глубокий, но небольшой яр, спускавшийся в сторону тракта. Склоны яра были пологими, а дно сухое и без терновника, и прочих кустарников, растущих здесь в изобилии. Ведя кобылу на поводу лоренцо выбрался на более высокий, противоположный склон распадка.

Солнце уже село, и лунный свет хорошо освещал местность, клирик даже видел ленту тракта. смотря с возвышения. Тут он отвёл коня пастись. заведомо привязав его к стволу сухой вишни и развёл костёр неподалёку.

Лоренцо перекусил взятым с храмовой кухни пайком, и заснул в спальном мешке, наслаждаясь прохладным ночным воздухом.

Ночью Лоренцо проснулся от странного ощущения, что за ним кто-то наблюдает. Осмотрев округу и никого не найдя, клирик снова лег спать, но долго не мог заснуть.

Лоренцо проснулся на рассвете, небыло было серым, но дождь так и не начался. Воздух был сырым и вязким, дно распадка скрывал молочно-белый туман. Клирик поежился и пошел запрягать лошадь в путь.

Лоренцо убрал следы лагеря, погрузил поклажу на коня и вскочил в седло. Объехал возвышенность осторожнм шагом, прислушиваясь и вглядываясь в туман. В таких местах запросто могли оказаться гули или какая другая дрянь. А могли быть и просто волки.
Ничего подозрительного не обнаружив Лоренцо вернулся на тракт и продолжил путь в направлении Марино

Даже в этот ранний час на дороге было людно. Лоренцо ехал быстро, но не слишком. ведь ему предстояло провести еще один день в седле.
Ближе к полудню его внимание привлек неровный столб черного дыма, поднимающийся из-за небольшой рощи слева от дороги.
Проехав еще немного, клирик тут же увидел подтверждение своей догадки - к нему кинулась грязная растрепанная и запыхавшаяся женщина. На ее черном от гари лице были четко видны дорожки от слез. Простая крестьянская одежда была кое где разорвана и так же почти черная
- Прошу вас, милостивый государь, помогите нам там пожар, вся деревня сгорит! - жалобно причитала она. теребя стремя. Голос ее срывался с крика на шепот, у женщины была истерика. - Никто не останавливается, никто не хочет нам помочь, пожар. сгорим же все, сгорим...

- Что там у вас?! из-за чего пожар? - лоренцо сразу же решил поехать до этой деревни и помочь несчастным.

- Ой, оеоеой, да кузнец браги перепил да ему ровно вожжа под хвост попала, да как давай молот схватил и ну ее кузницу то крушить всю, горн разворотил ухли пораскидал везде и занялось,- лепетала женщина. - Потом с кузни то на сарай перекинулося, да на сеновал и тут как пламя то разошлося и как давай на соседние хаты перекидыватсья, все повыдегали а тушить то нечим. Реки то поблизости то нетути... - тут ее голос сорвался и она снова пустилась в слезы. - Тушили из колодца да коли его потушишь пожарище такооойй...

- Ладно. - Лоренцо поскакал галопом в деревню. Запах гари усиливался, на дороге то и дело встречались беженцы, в основном женщины с детьми, обожжённые и грязные, кричащие что-то невнятное. Дорога до деревни в целом заняла минут десять...

Картина открывшаяся перед клириком была куда красочнее и драматичнее, чем описывала женщина.
Горели уже все дома вокруг кузни, грязные и взмыленные мужики и бабы по цепочке передавали ведра от единственного колодца к пожарищу. Помогало это мало, пламя безудержно пожирало крестьянские жилища. Кто-то пытался сбить пламя подручными средствами, кто то просто рыдал и возносил мольбы богам о дожде. Слышался стон раненых, ржание лошадей и вой другой домашней скотины, выкрики людей, подающих воду. Дым, жар и гарь заполняли все вокруг, было трудно дышать и из-за дыма почти ничего небыло видно.

лошадь Лоренцо испугалась дыма и начала брыкаться, он спешился, насильно привязал её к первому попавшемуся столбу и подбежал к тем кто передовал вёдра, они выглядели наиболее адекватными.
- Помощь нужна?! Там кто-нибудь остался?
- Если нет надо разбить брёвна баграми... или подручными средствами!

К нему подбежал один из крестьян, в прожженой одежде и с грязным от сажи лицом:
- Пелор милостив к нам, какое счастье, что вы тут оказались, святейший брат, несколько людей пострадали , им нужна ваша помощь, пойдемте скорее, - мужчина потянул клирика за руку к хате, откуда явственно слышались стоны покалеченных людей.
В доме было 6 человек, у всех разной степени тяжести ожоги. Старая, даже можно сказать древняя, бабка и две молодые помощницы меняли им компрессы и утешали как могли.

- Слава всем Богам! - воскликнула бабка, - Вы как раз вовремя...

- Вижу. - Зрелище было не из приятных, у одного жителя было сильно обожжено всё лицо и невозможно было понять остались ли у него глаза, у остальных были ожоги на руках и ногах, трое были без сознания.

Лоренцо наскоро осмотрел раненых, оценивая тяжесть ожогов, и решил истратить на двоих тяжело обожжённых крестьян заклинания исцеления средних ран. Он наклонился над одним из пострадавших от огня, сосредоточился, обратив свою душу и разум к Пелору, взял маленькое древянное солнце на цепочке, священный символ своей религии и прочитал молитву.
Придя в себя после первого заклинания клирик прочитал второе над ещё одним несчастным.

Заклинания, конечно, подействовали. Раненые успокоились и даже простому человеку было ясно, что им лучше. Ожоги остались, но главное уже было сделано - их жизнь теперь вне опасности.
Но оставались еще и другие.

Бабка и помощницы завороженно смотрели за действиями клерика, не смея помешать ему ни словом ни делом.
Когда Лоренцо поднялся от второго больного, бабка дрожащим голосом произнесла:
- Слава Пресветлейшиму Пелору, что он е отвернулся от нас в этот час, такие люди, как вы - просто благославление божее!

- Спасибо. - Коротко ответил ей лоренцо и принялся за оставшихся четырёх пострадавших.

Четыре раза клирик читал заклинание лечения лёгких ран, и это было столько, на сколько у него хватило сил. Последнее далось ему с большим трудом. Лёгкие раны действовали слабо, но укрепляюще, к тому же, по своему опыту Лоренцо знал, что после лечения заклинаниями вероятность осложнений и опухолей после ожогов сводится к минимуму.

Закончив исцеление Лоренцо уже перестал обращать внимание на благодаривших его женщин в избе и вышел за дверь. Немного кружилась голова. от усталости и дыма, в горле и в носу драло. Он остановился у крыльца и оглядел картину пожара.

Следом за ним вышла девушка с глиняной кружкой в руках.
- Вот, держите. Теплая правда, но ничего. - она протянула Лоренцо кружку с водой. - Вы нам очень помогли, там отец мой. Без вас... я даже не знаю, чтобы с ним было.

- Ага. Спасибо за воду. - Лоренцо жадно глотнул воды и ополоснул лицо.
Деревня выглядела паршиво, больше трети построек сгорело или догорало, нестерпимо воняло гарью и едким дымом.
Клирик закрыл нос рукавом и устало поплёлся на поиски своей лошадки.

Лошадка обнаружилась на том же самом месте, где клирик ее и оставил. Последний раз окинув взглядом догорающую деревню, Лоренцо вернулся на тракт и продолжил свой путь по направлению к Марино.

Весь остаток дня Лоренцо Молла провел в пути, останавливаться не хотелось и даже заманчивые названия придорожных таверн и гостиниц не привлекали его.

К закату все же стала довольно сильно ощущаться потребность в отдыхе и еде. Вспомнив, что последнюю гостиницу он миновал часа два назад, а впереди ничего не маячило, Лоренцо проехал еще немного и решил остановиться на ночлег на природе.

Поругав себя, за то что, не подумал об отдыхе раньше, клирик свернул с дороги к одиного стоящим в поле деревьям и стал готовиться ко сну.

Ночь прошла спокойно. Стоило клирику лечь, как сон тут же забрал его и не отпускал до самого рассвета, пока лошадь, тыкаясь мордой в его лицо.
Лоренцо с трудом продрал глаза и стал седлать коняжку в дорогу. Выруливая на тракт, Лоренцо подумал, что ему перед сном слышались какие-то странные голоса, но решив, что это все ему приснилось, клирик продолжил путь.

Еще один день в седле, практически без передышки, подошел к концу. Но на горизонте уже показались крыши и башни города.
Когда Лоренцо подъехал к городу уже совсем стемнело.

Проехав через городские ворота Лоренцо решил не ехать сейчас к наксирру или в Концелярию. а остановится на ночь в ближайшем трактире и разузнать. что тут к чему, по возможности.

Долго ждать не пришлось и клирик разглядел издалека подсвеченную фонарём вывеску трактира "Жемчужина полей". Он оставил коня в стойле и прошёл внутрь.
Трактир был достаточно чист для такого провинциального города как Марино, но не мог сравнится ни с одним стличным заведением такого типа. Там было не много народа, и было видно, что трктир больш специализируется на приезжих гостях.

Лоренцо подошёл к трактрщику, который усердно тёр тряпкой стойку, но по самой стойке было видно,что на вряд ли это ей поможет.
- Здравствуйте, - поздоровался клирик, - Не найдётся у вас комнаты на ночь?

Трактирщик поднял глаза на Лоренцо (в тот момент Лоренцо подумал, что всех трактирщиков в этом королевстве специально отбирают еще в детстве и с юных лет растят и готовят специально для этой работы)
- Пол голда, путешественник, и нумер вверх по ступеням, - сказал трактирщик на каком-то странном наречии общего и вернулся к стойке и тряпке.

Лорецо пошарил в кошельке, и протянул трактирщику новенькую блестящую золотую монетку. Получив пять чёрных от патины серебрянников сдачи и ключи, клирик прошёл в свой "нумер".

"Нумер" был маленький и пыльный. Квадратное окно выходило на опустевшую ночную улицу, кое-как освещённую фонарями. Перед окном стоял столик и два стула, а кровать расолагалась вдоль стены. Лоренцо не стал зажигать свечу, сбросил поклажу и плащ в угол, и сдёрнул с кровати засаленное шерстяное покрывало.

Выйдя из номера и заперев за собою дверь он развязал ворот камзола и снова спустился вниз, чтобы оглядеть зал. В самом зале было пять человек, трое сидели за столом в углу. видимо постояльцы, и ещё двое за столиком у двери. Лоренцо подошёл к стойке и попросил трактирщика налить ему пива.

Трактирщик молча налил Лоренцо пива в глиняную кружку, надо отдать ему должное, пену выпусти и кружка была полная почти до краев.

- А по вам видать, вы издалече скакали к нам в наши просторы необьятные, - сказал трактирщик, протягивая клерику пиво.
- Розумею, не все ладом в наших краях, аж из самого Ошенпурта к нам уже жрецов присылают.

Лоренцо отхлебнул, пиво было светлое и на вкус отличалось от того, что варят в столице и вообще на побережье.

- А что ж тут не ладом? я из далека, откуда мне знать... - Спросил Лоренцо. - Что, я не превый жрец из столицы?

- А я все го лишь корчмарь, - воскликнул трактирщик и развел руками. - Мне то уж тем более куда там.
- да давеча захаживал к нам Светлый Брат. Гостя сказал жду дорогова, - трактирщик наклонился через стойку почти к самому носу Лоренцо.
- Да только не к добру это, брат, не жалует Наксирр никого, вот и спрашиваю поэтому.
Он снова выпрямился и стал как ни в чем небывало затирать стойку, насвистывая какую то фальшивую мелодию.

- Ага. - Лоренцо снова отхлебнул из кружки. - А не ладом-то что? - Клирик похоже совсем слабо понимал трактирщика, и посчитал его образ мышления нелогичным.

- Да то что неспроста это все, - трактирщик отложил тряпку и оперся локтем о стойку. - С роду у нашего настоятеля ни то что ученика какого, а просто даже работников небыло ни единого. И служения с обрядами производит он, как тут горожане нашенские думат, одного лишь для как это работа для него. Не жалует он людских, это мы давно уже поняли, но молиться то надо, Пелору нашему Светлому. А то как ож? Да и размолвка эта с огорождением еще...

- А что за "размолвка с огорождением"? - Лоренцо облизнулся и посмотрел в кружку. Он всё таки намеревался хоть немногого добится от трактирщика, и старался говорить как можно меньше, зная, что шельма тут же сменит тему.

- Да тут то дело нехитрое, - ответил тавернщик. - Задумал наш управник огородить все Марино частоколом, для что бы ни твари какие лесовые ни люди разбойные без спросу тут не шастали. Все городские поддержали его и светлый брат тоже. Только Наксирр говорил что кладбище то тож огородить надобно, мол не к добру это погребения оставлять за стеной, а кладбище то это не так уж я близко с городом, вот и размолвились. - у трактирщика у самого пересохло в горле и тот глотнул из кувшина, стоящего под стойкой.

-Что ж ему, кольев жаль? - Лоренцо про себя усмехнулся сказанному, чёртов акцент оказался очень заразительным, "хотя ладно, может разговоится", подумал он. - Ну нашли проблему, ничего не скажешь.

//Осторожно! ты начинаешь уподобляться им! :)))//

- Не знаю, не ведаю, - трактирщик развел руками. - Может и жаль, да може и от кладбища огород и воздвижить и захотел, Пелор только знает.

"Ну и шут с тобой, на утро пойду пилить Наксирра", подумл клирик.
- Ну, спасибо добрый человек, - Лоренцо допил пиво из кружки и отправился в свой номер.
Придя он, утомлённый дорогой и разговором с трудным трактирщиком, крепко заснул.

Проснувшись утром, с рассветом Лоренцо спустился вниз и позавтракал на полтора золотых. Трактирщика он больше ни о чём не спрашивал и решил сразу поехать в храм к светлейшему брату Наксирру.
"Поехать" вовсе не подразумвало поездку верхом, Городишко был небольшой, и храм было видно из окна в номере. Здание храма оказалось небольшим, как и в многих провинциальных городах, которых клирику приходилось посещать.

Пройдя внутрь он поприветствовал священнослужителей, и поймал одного не заняого ничем молодого клирика.
- Приветствую, брат, я хотел бы спросить, на месте ли светлейший Наксирр, и как к нему, вообще, пройти.

- Дада... - быстро отозвался послушник, - От там он, - и показал рукой в противоположный угол храма. После чего заспешил дальше, оставив Лоренцо одного.

Клирик прошел в указанном направлении, где за выступом стены находилась небольшая дверь. Лоренцо постучался, но никто не ответил, тогда он легонько отворил дверь и попал в тесный кабинет, где с трудом умещались полка со свитками и книгами, ветхий письменный стол и такой же стул. Пятно света падало из маленького окошка прямо на стол. За ним сидел худой человек в рясе клирика Пелора и что-то быстро писал на ласте пергамента.
- Малфик, я же сказал, что свечи в кладовке, а масло нужно взять у бакалейщика! - недовольно сказал он, не отрываясь от письма, потом через мгновение повернул голову:
- Что ещ... о простите, я думал это послушник. Что угодно?

- ...Привет от Фелантия, и здравствуйте, светлейший брат. - Лоренцо огляделся по сторонам, и решил не мешкать с разговором, - меня зовут Лорнцо Молла, - клирик коротко поклонился, - и меня посал Фелантий, разобраться что тут у вас с наместником за проблемы. Король сказал, пусть храм сам разбирается в своих делах, и поддержки от государства дожидаться не стоит, чем смогу помогу, как говорится... И мне хотелось бы услышать попорядку историю о ваших разногласиях с наестником. - Лоренцо перевёл дух. - Как можно более правдивую и отражающую полную суть происходящего. - Добавил он.

- А, Лоренцо Молла, я вас ждал. - Клирик отложил перо и подошел к Лоренцо. - Светлый брат Наксирр, - представился он.
- Дела... я вам скажу, когда вчера посреди ночи примчался гонец весь в мыле и сообщил мне, я думал меня удар хватит! Но хвала Светлейшему Пелору, не хватил.
Вообще письмо у меня, а гонца я отправил отдохнуть до вашего появления....- вид у него был обеспокоенный, хотя он и старался как мог сохранять спокойствие.
- Секунду, - Наксирр подошел к двери и плотно закрыл ее. - С этого известия просто как мир перевернулся. Но вы лучше письмо читайте. Какой там наместник с его частоколом, когда тут такое твориться!

Лоренцо распечатал письмо, это был плотный пергамент с печатью Фелантия.
Содержание было следующим.

"Дорогой Лоренцо,

Не могу себе простить, что отослал тебя в путь когда случилось такое пренеприятнейшее событие. Да какое неприятное, просто немыслимое! Надеюсь это письмо застанет тебя еще в пути, промедление смерти подобно.
Все братья и я просто не можем прийти в себя от произошедшего, поэтому я вынужден просить тебя, Лоренцо, бросить все дела и наискорейшим образом возвращаться в Ошенпорт.
Из оперативных служителей ты находишься ближе всего, но я написал подобные письма всем с подробными инструкциями.
Собственно к делу, простит меня Пелор за излишнюю словоохотливость, но я еще не полностью владею своими чувствами. Наша священнейшая из реликвий - Скипетр Солнечного Света, на протяжении двух веков хранившаяся в нашем храме, похищена неизвестными прихвостнями Тьмы прошлой ночью. Никто никого не видел и не может даже предположить, как все это произошло!

Король сильно обеспокоен произошедшим и намерен вмешаться, так как это уже не внутрецерковные дела. Он дал нам небольшой срок на собственное расследование. Я сказал обеспокоен? Да он просто в ярости, грозится перевернуть верх дном не только храм с городом, но и вообще всю страну. Нельзя допускать и мысли, что наш враг может воспользоваться реликвией нам во вред.

По этой причине я и вызываю тебя в такой срочности. Отправляйся немедленно, это очень важно.

Светлейший брат Фелантий"

Когда лоренцо закончил читать письмо и посмотрел на Наксирра, лицо того выражало одновременно и нетерпение и обеспокоенность.

- что будете делать? - сам не зная зачем спросил Светлый Брат.

"Тысяча чертей", подумал первым делом Лоренцо, но догадок не строил.
- Что я буду делать? сваливать отсюда в Ошенпорт, что мне ещё делать! - Лоренцо был зол, на то что ему пришлось перется в чёртову провинцию из-за частокола, когда он остался не при событиях, произошедших в Ошенпорте... или всё же не из-за частокола??
- Так, стойте. У вас тут в Марино проблема была только в частоколе вокруг кладбища? Больше - ничего? Давайте на читоту!

- Спор вышел именно из-за этого, но дело в самом кладбище. Жители говорят, что видели там каких то духов. У меня нет достаточно опытных людей, чтобы проверить правда ли это. А сам я проверить все никак не успеваю. - клирик развел руками. - При храме много дел, тут только я и один послушник.
Частокол бы привязал кладбище к храму, ведь сейчас они на разных территориях. А наместник как раз и хочет их еще больше отгородить, думая что стена защитит город и от нежити, если конечно она там есть на самом деле. - помолчав немного, Наксирр добавил:
- Ведь Пелор не допустит, чтобы нежить разгуливала в непосредственной близости от храма.

- Да. - В определённой степени Лоренцо успокился, потому что боялся того, что дело тут гораздо серьёзнее и просто так этого не оставить.
- Я отъезжаю немедленно. Так... Мне необходимо 50 золотых и еды с фуражом на дорогу. Желательно побыстрее, от этого зависит как скоро мы начнём грамотные поиски реликвии. - Клирик очень торопился, но ему нужны были ресурсы.

Наксирр на пару мгновений задумался. - Конечно, ведь это дело сверхважное. Я напишу записку Партону, бакалейщику и он вам выдаст. Деньги вам в таверне передадут.
Счастливого пути, Лоренцо. Раз уж вы всеравно отправляетесь в Фелантию, вот письмо, передайте ему.

Он тут же что-то быстро написал на куске пергамента и вручил клирику записку и письмо для Светлейшего брата.

Лоренцо схватил письмо и побежал на кухню, к этому самому бакалейщику. Накидав всякой еды на неделюв сумку, которая, зараза, стала от этого заметно тяжелее, ринулся дальше через храмовую конюшню, проклиная себя за то что пошёл пешком и оставил лошадь в таверне. С мешком фуража по улице к таверне (ещё один мешок у него остался с Ошенпорта, но по опыту странствий клирик знал, что фураж вообще никогда лишним не бывает).
В таверне он взял свои деньги - собрал вещи из номера и сдал ключ - спустился в конюшню, наскоро оседлал лошадку и погнал курсом на Ошенпорт.

В эти несколько дней Лоренцо мог бы позавидовать любой гонец, он немилосердно подгонял лошадь, останавливаясь только для того чтобы она немного отдохнула, чтобы совсем не упасть.
Все тело болело, спину клирик перестал чувствовать уже на рассвете второго дня и даже вынужденные передышки не помогали.

В тавернах и придорожных гостиницах Лоренцо решил не останавливаться, нужно было спешить в столицу.
К исходу второго дня он уже просто не обращал внимание на болевшее тело и вообще на что-нибудь кроме скачки.

На четвертый день, едва солнце поднялось над горизонтом, впереди показались стены Ошенпорта.

- наконец-то, - пробурчал про себя Лоренцо и двинулся к воротам. Там его с полчаса досматривала стража и не помогали никакие записки Фелантию, ни истерики "во имя Храма, пропустить меня!!"

Зато оказавшись в городе он незамедлительно поскакал к храму. Столица выглядела паршиво, везде угадывался хаос и безпомощность, но клирику было н до этих эпизодов. Оказавшись внутри храма он быстро нашёл светлейшего.