Рыбный день (тема – Кровавый остров) (Автор: Somesin)
Рыбный день (тема – Кровавый остров)
Посреди кухни чёрно-белая плитка захлёбывается, сбоит скрупулёзно выверенный ритм узора, и единственная белая плитка посреди чёрного пятна кажется островком в сумрачном стылом озере.
— По щели пройдёшь, свою мать убьёшь, — напевает девочка, прыгая с плитки на плитку. Юзька мучительно пытается закричать, предупредить: что ты делаешь, нет, это не песенка, это заклинание, не нужно, беги, спасайся, не надо!.. потом становится легче, поганочно-бледным облегчением проснувшегося — всё не взаправду, можно подождать и просыпаться, умываться, грызть морковку на завтрак…
— По щели пройдёшь…
Девочка приближается к чёрному пятну, и Юзька чувствует, как нарастает изнутри странный гложущий жар, бурлящий, словно кипяток. Теперь он знает, что видит жуткий сон, поэтому может отвернуться, не смотреть, что случится, когда малышка допрыгает до черноты. Он смотрит на столы, на занавеску, по которой ползает чёрная муха, на кастрюльку, весело подрагивающую на плите.
— …мать убьёшь…
Юзька считает прыжки. Прыг-шлёп. Прыг. Шлёп. Хрусть — стоп, думает он, что это за хрусть; и тут же понимает, что не желает этого знать. Он честно пытался предупредить, да? Честно. Пытался. Хрусть. Шмяк. И вдруг опять: прыг. Шлёп.
— По щели пройдёшь, — начинает девчушка, как ни в чём не бывало. Юзька не выдерживает — смотрит. Девочка стоит на одной ножке прямо на белом островке. Вниз не глядит, так что не знает, что в эту минуту из швов между плитками стремительно натекает кровь — много, много крови. Белый островок окрашивается кармином.
— Мам, — говорит девочка, — мне нравится талисман. Скажу спасибо кролику за талисман, да? Спасибо, Юзька!
Юзька вздрагивает и замечает маму, которая орудует длинным ножом на доске. Видит ловкие, сноровистые движения, видит, как мелкими ломтиками крошится морковка. Мама ссыпает морковку в кастрюльку, и тут девочка, что стоит уже посреди Новой Блоэдландии, кричит:
— Он не слышит, мама! Давай и тыыыыы…
Девочка падает, поскользнувшись, и толкает под колено маму. Взмах руки, и на них обеих валится кастрюлька с кипящим варевом. Юзька не успевает ни отвернуться, ни проснуться, поэтому в состоянии лишь заглянуть в глаза падающей женщины и увидеть своё отражение. Отрезанную голову белого кролика с запёкшейся на мордочке кровью; тут его мир лопается в огне. Смотреть на куски мяса, ссыпающиеся по обожжённым женщинам, уже просто некому.
Книга гигантов (тема – Праздник, который всегда с тобой) (Автор: Largo von Decken)
Книга гигантов (тема – Праздник, который всегда с тобой)
Нам было тесно в этом доме, тесно и одиноко. Нас не навещали уже несколько дней.
Когда мы почти одряхлели, он вошел своей резкой походкой, и земля так очаровательно дрожала. Существо, от которого веяло теплом, принесло много странной еды. Нам едва удавалось держать обед, который издавал звуки и норовил сбежать. Гость молча наблюдал.
Угощения хватило почти на месяц. Мы окрепли, старое жилище стало тесным, и он помог перебраться в другое место. В честь новоселья наш доброжелатель устроил пир.
Пища сопротивлялась, покусала одного из нас. От боли и злости мы заплакали алыми слезами. Визитер издал странные звуки и ушел.
Обед, разделенный на всех, быстро переварился, и мы вновь проголодались. Еду не приносили, и тогда мы съели израненного товарища. Это было странно. Мы почувствовали, что сила собрата теперь в каждом из нас.
К нам снова пришли гости, и вновь не с пустыми руками. На этот раз еда была остывшая, не особо вкусная, но ее хватило надолго. А все из-за странных твердых стволов внутри мягкой оболочки. Мы устали и отвернулись от посетителя. Он покинул нас.
Проголодавшись в очередной раз, мы решили выйти из дома, который снова стал нам мал. Когда многие из нас поднялись с насиженных мест, и покинули родную обитель, существо пресекло все наши попытки познать мир: переловив всех, вернув в жилище, возвело вокруг прозрачные стены.
После поползновения кормить стали исправно и разнообразно. В основном теплой беспокойной пищей, но несколько раз нас ждал остывший ужин. С каждой трапезой мы становились крепче стволами, а наши слезы все жгучей.
Однажды, пытаясь вновь преодолеть прозрачные стены, мы почувствовали, что они истончаются от слез. И зарыдав, как единое целое, разрушили их и вырвались на свободу. Существо бросилось навстречу, мы не стали убегать, сомкнув ряды, плюнули в нашего тюремщика. Странные высокие звуки наполнили мир. Послышался грохот… и затем наступила тишина…
Неловко переставляя конечности, каждый стремился доковылять до него, крупного и теплого. И въедаясь в плоть существа, что было сначала другом, а затем тюремщиком, приобщались к чему-то новому. Мы приняли в себя частицу его величия, и упоенные мощью стали чем-то большим.
Мы стали едины и свободны.
А свобода – это праздник, который всегда с тобой.
***
Мы проголодались…
***
Мы - Byblis gigantea…
Хель, будь нежней! (тема – Праздник, который всегда с тобой) (Автор: Ирбис)
Хель, будь нежней! (тема – Праздник, который всегда с тобой)
Я плыву в тебя, Хельхейм,
Будь нежней.
Вечный холод Гьёлль сковал -
Я вдыхаю твой туман.
Гарм кровавыми глазами глядит,
Тащит в Гнипу - не воет, молчит.
Я плыву в тебя с флейтой моей,
Будь нежней со мною, Хель!
Хель, будь нежней...
Хель встала во весь рост. Горделивая, могучая и прекрасная под окровавленными сводами Гнипа. Гарм прижался к ней, словно котёнок, полуприкрыв глаза.
- Ты принесла с собой флейту, Иддун?
- Ради неё ты меня позвала, Хель?
- Играй! Разве не видишь, Гарм жаждет твоей ещё тёплой крови? Он высосет весну из твоих вен!
- Моя кровь скоро остынет, как и твоя.
- Молчи, Иддун! Твоя холодная жизнь здесь станет омерзительна тебе! Ты будешь чувствовать жгучую страсть воспоминаний каждый раз, когда Гарм будет раздирать тебя, выпивая всю твою невкусную холодную кровь снова и снова. Свет больше не возжаждет тебя, а музыка покинет! Покажи её...
Гарм распахнул четыре глаза и тихо зарычал. Рык походил на монотонное пение, волновал окровавленные камни. В моей остывающей душе загудело: "Будь нежней...".
Я достала её из-за пояса, ещё тёплую...
Мелодия лилась и была столь прекрасна, что сочащаяся из холодной скалы гнилая кровь трепетала и очищалась. Гарм щурился, прижимаясь к ноге хозяйки.
Хель молчала. Её безразличный тусклый глаз не дрогнул, не дрогнул и иссиня-чёрный. Я взглянула в эти глаза и сбилась с такта.
- Ты останешься здесь навсегда, Иддун! Тебе будет хорошо, пока ты играешь.
Я играла, и мне казалось – я возношусь в Вальхаллу. Наверное, Хель казалось так же...
Вернуться в общую тему: Чертова дюжина