А в Кригъяре был праздник. И не первый день, надо сказать. Праздник докатился до той точки, когда люди выходят на улицу и начинают пить со всеми подряд, провозглашая веселые тосты и восхваляя жену Бьярте, единственного наследника владыки Дьярни Смелого, за то, что осчастливила весь народ лучшей новостью, какую только может принести женщина. Нет сомнения, что в установленный Богами срок вместе с новым ребенком в правящей династии на свет появится великое множество других детей — ведь сегодня, как никак, великий праздник...
Такого славного праздника не могло припомнить уже не одно поколение кригъярцев, привыкших к бесконечным победам, поражениям, снова победам и снова поражениям, и на все это — налогам, налогам, налогам. Но этот год был действительно удачным: никаких войн, хороший урожай, словом, наступило то, что называют спокойной и безопасной жизнью. И появление очередного отпрыска династии только укрепило веру в то, что дальше будет только лучше...

- Гаэтские обычаи... - кто-то где-то с силой грохнул кубком, может быть, серебряным или золотым, судя по звону, о хороший прочный стол, и презрительно рассмеялся. - Да имел я.. Какое дело мне до варварских обычаев? Женим этого парня, и делов-то! Ты же сам видел, как он ревностно посматривает на Бьярте, который вот-вот готов стать отцом. Вот что значит хорошая девка из хорошего рода!
Отсюда было непонятно, ведет ли владыка разговор сам с собой, или у него есть приятный собеседник, а может быть, и то и другое? Всегда приятно поговорить с приятным собеседником, особенно с самим собой.
- Будь у нас такие обычаи, мы бы давно перемерли, как мухи в кухаркином супе! Кто ж такое придумал: жениться в двадцать пять лет? Посоветуй мне лучше девчонку какую, да поприличнее. Ты у нас тут всех невест знаешь. Чтоб помилее и покраше, которая украсит мой дом и разбавит холодную гаэтскую кровь нашей горячей кровью. Какой-какой, ты говоришь, наместник?! Тиллари? А, это ж наша дальняя родня... Та самая, которая не без паршивой овцы. И ничего я не громко! Хозяин я в своем доме, или где?!
Девчонку помню, да. Красивая, коза. На представлении ко двору пялилась на меня во все глаза, а глаза, я доложу тебе, на пол-лица. Но прошло уже несколько лет, кто знает, что из нее выросло... Не зуди! Напиши приглашения, кому считаешь нужным, и отправь от моего имени. Пускай приезжают с отцами во дворец.

Лето, сын Кира. Наутро после праздника.

20 год от начала правления Дьярни Смелого, владыки Эркарата. Поздняя весна, 3 день 4 недели. Холодный кригъярский рассвет.

Лето снилось, что на улице холодно, почти как весной в Гаэте, и что у него страшно болит голова после выпитого накануне неизвестного количества кувшинов всякого пойла. Самое ужасное в снах то, что иногда они оборачиваются явью, поэтому когда Лето открыл глаза, сон никуда не делся. Исчезла только девчонка, с которой он пришел переночевать сюда, причем исчезла с кошельком и новеньким кафтаном, накануне подаренным Лето лепым другом Инайа.
На улице, судя по всему, было раннее утро, но не настолько ранеее, чтобы не ходили люди по своим делам. Положение было щекотливым и потому, что Инайа любил вставать пораньше с утра и озадачивать Лето какими-нибудь поручениями навроде подай-принеси, узнай-добудь. И несмотря на то, что за последние пару лет дистанция между ними росла и росла, некоторые вещи оставались неизменными: обычно Инайа очень злился, когда поутру не заставал Лето, или большую часть дня его никак не могли найти. Выволочки по утрам уже грозили стать новым ритуалом в дружеском общении...

Добавлено спустя 4 минуты 6 секунд:

Файза

20 год от начала правления Дьярни Смелого, владыки Эркарата. Поздняя весна, 6 день 3 недели. Незадолго до заката.

Радостная новость о том, что они с отцом едут в столицу застала Файзу врасплох. Как раз в тот момент, когда она хотела воспользоваться всеобщим ликованием по поводу женитьбы троюродной сестры и сбежать с праздника, чтобы немножко покататься верхом в одиночестве, внезапно оказалось, что все вокруг собирают вещи и седлают лошадей, а одна из лошадей, которую водил по улице конюх, была вся в мыле и тяжело дышала. Это значило, что в дом прискакал гонец, а судя по клейму лошади этот гонец был из столицы, Кригъяра. Так внезапное желание прокатиться на лошади обернулось пятидневным верховым путешествием.
На все вопросы отец отвечал уклончиво, обещал, что она узнает все на месте. Сказал только, чтобы она взяла свое лучшее одеяние и драгоценности, потому что ей придется провести впечатление не только на владыку империи Эркарат, но и на его наследника, и на воспитанника.
Через пять дней все семейство прибыло в Кригъяр и поселилось прямо в средце метрополии, в сотне шагов от императорского дома — каменного, одноэтажного, но большого и окруженного еще большим подворьем со своим собственным садом. Как и все дома в империи, дом владыки не был спрятан за забором или стеной, ибо обычай гласил, что гость может беспрепятственно войти в общую часть дома, но родичи Файзы отчего-то не очень торопились с визитом.
Посланник прибыл под вечер, передал что-то Кетльбьорну, и только после этого отец позвал Файзу к себе.
- Все понимают, дочка, что ежели наш владыка созвал со всей страны юных и прекрасных особ высокой крови, то будет свадьба. Бьярте женат, тем более, его жена ждет сына. Сам владыка тоже вроде бы не отрекался от супруги, так что остается только один парень — Инайа, княжеский сын из Гаэты, которого Дьярни растит как собственного. Ты знаешь, Файза, что хоть мы с владыкой и родичи, дальние, в прошлом у нас были кое-какие размолвки... Двум старикам трудно помириться между собой, а ты — другое дело. Если сумеешь понравиться императору и его приемному сыну, то у нашей семьи будет шанс переехать в местечко побогаче и потеплее, чем Тиллари...
Отец достал из чехла бережно свернутую карту и раскатал ее по столу, прижимая руками уголки.
- Вот они, гаэтские острова. Если отправиться в путь через пролив ранним утром, дотемна будешь в Мирринне, их южной столице. Красивый город... Думаю, дочка, если все сложится, там вы будете жить зимой, а летом возвращаться вот сюда — жесткий, как дерево, палец отца ткнулся в северную половину большого острова. - Это Дамириана, родной город Инайа. Конечно, Гаэта — не самый приветливый край, зато непомерно богатый. И вся эта земля, - а остров на карте был настолько же больше провинции Тиллари, насколько человек больше своей ладони, - может быть нашей, дочка. Поэтому ты уж постарайся понравиться владыке...

Aevil

Лето неспеша поднялся с кровати, слегка пошатываясь, отпихнул валяющееся на полу одеяло, добрался до окна и, бросив мимолетный взгляд на улицу, по которой уже ходили люди, закрыл его. Не удивительно, что ему было холодно во сне, нагишом то и без горячего тела рядом; значит ушла недавно. Обстановка в комнате была незнакомая, кажется это был какой-то постоялый двор и он здесь еще не бывал, но городской пейзаж в окно угадывался, а раз так, до дома добраться должно быть не сложно, ведь он стоит на возвышенности.
"Неплохо было бы для начала найти штаны" - подумал юноша, оглядываясь по сторонам. Тут то он и обнаружил что пропажу кафтана и кошелька в добавок. Обиднее всего то, что он даже не мог точно сказать стоило ли она того, разве что местами... места у нее были вполне ничего, народу будет на что посмотреть, когда он стащит ее одежду и выставит на улицу.
- Денег ей видите ли оказалось мало, чтоб ее! (а может их и не было) - прошептал он с досадой.
Впрочем, чего уж тут говорить, подобное с ним случалось уже не впервые и, к сожалению, случится еще не раз. он был не настолько туп, чтобы не понимать этого. Главное чтобы сам Инайа ничего не заметил; эта мысль напомнила юноше что неплохо бы поторопиться, иначе у его любимого друга могут появиться другие поводы устроить ему взбучку, что нежелательно, потому что у Лето сильно болит голова и он просто не в состоянии сейчас полностью осмыслить всю тяжесть содеянного и показать что сильно раскаивается, от этого станет только хуже. Неплохо было бы конечно умыться и избавиться от сушняка, но это уже как получится. Парень прихватил с собой остаток роскоши в виде яблока, не столько чтобы поесть а чтобы хоть чем-то промочить горло и сбить неприятный запах изо рта, и пошел узнать как обстоят дела и не искали ли его.

Lainurol

Неожиданная суматоха и новость заставили Файзу растеряться, но лишь на пару мгновений. Разумеется, о том, что начало твориться в ее красивой головке, никому не стоило знать, потому для всех девушка была просто изумлена и пыталась вписаться в так неожиданно сменившийся ритм. Впрочем, перегружать свой ум излишней писаниной на воде девушка не стала, а принялась присматриваться к поведению окружающих. То, что ее выхватили, явно намекало само по себе о том, что ее, вероятнее всего, уже будут пытаться пристроить, как партию кому-нибудь из мужчин. И теперь оставалось не прозевать тот самый момент истины и аккуратно попытаться навести на хорошую мысль отца. И пока они стремились в столицу и Файза перебирала все возможные партии и перспективы своего будущего, как постепенно обстоятельства толсто намекнули на одну-единственную кандидатуру. Разумеется, не единственную, если она сядет в лужу, то ее сплавят на что попроще. А потому следовало весьма хорошенечко поразмыслить о том, насколько важно не сесть в лужу. И все это вперемешку с бантиками, рюшечками и попытками изобразить посильное, но необычное платье, дабы запомниться при дворе. Все же, в более взрослом возрасте - это ее первое появление. И оно должно стать ее триумфом. Не менее. И все же Файза заметно нервничала. Благо, это не вызывало никакого удивления, потому можно было относительно расслабиться и не пытаться загонять себя в какие-то маски и рамки. Скорее даже было бы странным, если бы она была так спокойна. Все же при всех своих талантах, коими, как считала сама девушка, ее одарила природа, в виду отсутствия опыта жизни при дворе, она чувствовала себя неуверенно и даже неуютно.
Она бы соврала самой себе, если бы сразу восприняла вести о том, что ее в числе прочих присматривают для Инайа, этого чужеродного гостя, с радостью... Как-то не хотелось девочке родниться с гаэтцем. С другой стороны, прямой наследник уже занят, а кто еще из уроженцев Эркарата сможет удовлетворить ее амбиции, только предстоит выяснить. Перспективы.... О да... Несомненно Файза мечтала о великом будущем, тайной или явной власти и роскоши, блистать при дворе и иметь немалое влияние. Возможно ли это с Инайа? Когда его судьба совсем укутана туманом... Впрочем, девушка пришла к разумной мысли, что не стоит сразу отметать этот вариант, к тому же здесь стоял еще и вопрос чести. В том смысле, в котором это понимала сама Файза. К примеру, как она смеет ударить лицом в грязь и разочаровать прежде всего саму себя? Непозволительно! Стало быть, Инайа не Инайа, необходимо быть на высоте, а там разберется. А пока было слишком мало информации. К тому же, если у Инайа великое будущее, то очень полезно оказаться рядом. Как минимум нужно будет с ним подружиться.
Пока рациональный ум Файзы строил планы на будущее, душа девушки трепетала и втайне любопытствовала и мечтала поскорее увидеть цвет общества, в особенности мужчин. Конечно же, она не была к ним равнодушна. И сердце замирало в предвкушении грядущих встреч, событий... Если конечно, она сразу все не испортит.
Беседа с отцом дала зацепки разузнать побольше. Главное, чтобы отец пока что сам не догадывался, что ее цели выходят далеко за рамки "перебраться в место побогаче и потеплее". Это так - приятный довесок.
Вообще, вся эта затея горячила кровь. Будоражила воображение. Вот уж где она по-настоящему сможет испытать себя.
Когда же Кетльбюорн разложил карту и принялся философствовать, расписывая прелести перспектив, Файза мысленно поморщилась. Холод, еще холод и - здравствуй, холод. Ну совсем не хотелось ей в Гаэту! Вот поюжнее, где потеплее... Ну хотя бы при дворе императора, там от самой мысли теплее. Но не в этих отмерзших землях, где ей казалось, у местных жителей отмерзло все, что может отмерзнуть. Скука... Вряд ли в Гаэте может быть так интересно, как при дворе в Эркарате. Впрочем.... Если ее уже понесет туда длань божественная, именуемая блистательным или не очень умом авантюристки, то, быть может, удастся протолкнуть Инайу на властвование и тогда она сама будет править бал в Гаэте. Если еще есть возможность расшевелить суровый народ севера. Откуда у нее такая жуткая предвзятость к этим людям, Файза, наверное, и сама бы не смогла ответить. И все же она была и где-то взялась. Да и слухи о войне как-то не особенно радовали. Все же остаться при дворе в Эркарате - это блистать, так как есть где блистать. А в Гаэте сплошная неизвестность. Либо все, либо ничего.
Пришла пора узнать побольше.
- А скажи, отец, что ждет меня в тех суровых краях. В чем преимущество Инайа перед знатью Эркарата? Как меня примут на севере? Если я не понравлюсь Инайа, но понравлюсь императору? Будет ли возможность познакомиться с Инайа поближе? Или успех либо же провал определится исключительно волею вкуса самого владыки?
Нужно же знать, на кого в первую очередь делать ставку. Конечно, хорошо бы сразу двоих. Но иногда приходится выбирать, дабы не распыляться понапрасну, теряя все козыри и возможности.
Сама Файза перед императором испытывала благоговение. И понравиться ему для нее было не просто меркантильной блажью. Это почет. Это успех. Это - признание того, что она чего-то стоит. А, значит, у нее есть перспективы. Эта мысль греет.
На текущий момент не было в сердце юной девы того, чье мнение и отношение стало бы ей поверх всего мира... определяющим вектором ее женственности, ума и сообразительности. Ее величия и ее цены. Вернее, ее особенности... бесценной... единственной... незаменимой... Иными словами, быть подлинным сокровищем...
Файза мечтала одним движением руки поворачивать армии вспять, решать судьбы народов, вносить свой вклад в историю и оставить в ней след. Она желала быть на виду и всегда в потоке самых важных событий. Ей это необходимо было, как воздух. И без этого она едва ли мыслила свою жизнь. И к этому стоило стремиться. Дабы не зачахнуть в тоске.
Несмотря на расчетливость, мысли Файзы пока были весьма светлыми, прозрачными и мечтательными. Без нарочного злоумышления. Выгодно выйти замуж, чем не мечта. Но для многих - это предел. А она жаждет идти дальше. И ей нужно, чтобы было с кем...
Уже до беседы с отцом Файза извела своими беседами об одежде и украшениях служанок и, похоже, страсти накаляются все больше и больше. Ткани, наряды, прически... Все это было важной деталью в ее образе. Незаметные детальки, которые для других кажутся несущественными, в ее стиле играли чуть ли не решающее значение. Файза уделяла мелочам внимание всегда. В чем бы то ни было, в одежде ли, в манерах ли, в развороте корпуса, интонации, тембре, это оттачивалось днями и годами. И конечно же, она не желала, дабы это все пропало даром и смылось тьмой времен, не оставив и следа за собой.
- Что-то известно о вкусе владыки и его воспитанника? Какие образы пришлись бы им по вкусу?
Такое, казалось бы, уместнее спросить у матери. Ан нет! Оценивать будет мужчина, следовательно и совета просить стоит у мужчины. Ведь теперь отец будет говорить с ней не так, как прежде. Для него она уже не просто дочь, она - его творение. Женское творение. А уж он то знает получше женщин, что же им мужчинам надо, что там таится на глубине их души...

Риан
Лето

Несмотря на раннее утро, Инайа был не в духе, и чтобы хоть как-то справиться с гневом, он тщательно перерисовывал очертания континента с карты на чистый лист. Инайа никогда не чувствовал в себе склонности к рисованию, но свое брал уседием и усидчивостью: любое трудоемкое занятие вырабатывало терпение, которого ему очень не хватало. Причиной гнева воспитанника Дьярни был утренний разговор с владыкой Эркарата, в котором он опять (в который раз!) сетовал на то, что Лето позорит самого Инайа и всю императорскую семью своими похождениями неизвестно как, неизвестно где и с кем. Безусловно, у владыки были шпионы, которые это «неизвестно» превращали во вполне известные места и известных людей, иначе по утрам не приходилось бы краснеть за человека, который должен был бы ему помогать, а на самом деле приносил больше неприятностей, чем пользы. И все же у молодого повесы было одно-единственное качество, которое пересиливало все недостатки: Инайа был уверен, что Лето ему предан всей душой и только поэтому многое прощал.
Брат Демира раздраженно отложил в сторону перо, чиркнув по бумаге, отчего чернила немного расплылись, испортив безупречный рисунок. Инайа со злостью стукнул кулаком по столу, поднялся на ноги. В этой вспыльчивости он был похож на своего отца больше, чем его старший брат, хотя Инайа мог бы поклясться, что лучше вывести из себя младшего, чем познать гнев Демира. Вспомнив о брате, он затосковал.
- Эй, кто-нибудь! - окликнул стоящих снаружи часовых Инайа, - Сыщите мне Лето, немедля!

Лето успел дойти до покоев Инайа как раз к тому времени, чтобы услышать его раздраженный приказ, и напоролся на недобрый взгляд стражника, стоящего у двери, который не замедлил сграбастать его за шкирку, втолкнуть в комнату, и с честным лицом глядючи на гаэтского князя, сказать:
- Привел!
Инайа смерил взглядом одного, у которого вид был такой, словно он все праздники только и делал, что пил и кувыркался с девками, причем в самой паршивой гостинице Кригъяра, потом другого — донельзя гордого собой, и вдруг расхохотался, прощая им всем безнадежно испорченное утро...
Воспитанник Дьярни кивком отпустил стражника, и когда за ним закрылась дверь, укоризненно спросил:
- Где тебя носят вороны, Лето? За пару дней, пока здесь все только и делают, что пьют и празднуют, празднуют и пьют, сюда слетелось такое количество местных вельмож, отчего-то с семьями... И я об этом узнаю от Бьярте, а не от тебя. Почему?
Инайа отвернулся от друга, глянул на испорченный чертеж, вздохнул, потом повернулся и посмотрел в упор. В глазах его плясали лукавые искорки, но голос звучал вполне серьезно:
- Может, мне послушать владыку Дьярни - начать тебя сечь утром и вечером, и тогда с тебя выйдет толк, как думаешь?

Добавлено спустя 25 минут 47 секунд:

Файза

- О, милая, ты безусловно один из лучших цветов в империи. Твоя мать была красавицей в твои годы, но ты превзошла даже ее. К сожалению, не могу ничего сказать о вкусе воспитанника. Сама знаешь, мы в немилости у императора, и то, что нас призвали сюда уже можно назвать чудом. Что до самого владыки, то в девушках, кроме красоты, он ценит скромность, понятливость и верность.
Инайа, конечно, чужак, но он любимчик Дьярни, и на данный момент наследник самой богатой части империи. Да, там холодно. Суровые, но вполне приветливые люди. О, если ты попытаешься хотя бы понять их, тебя ждет удивительное открытие: они сделают все, чтобы ты стала равной им. И все же самое лучшее стекло производится в Гаэте. Такого стекла не могут добиться даже на юге, а их мастера-стеклодувы славятся далеко за пределами родного края. Говорят, за морем гаэтское оружие по цене соизмеримо двум десяткам лошадей, причем не наших, мелких, а южных — высоких статных красавцев. Опять же, тонкая шерстяная ткань, за которой сюда исправно едут торговцы с юга, является секретом гаэтских мастеров. Вкупе с серебряными рудниками, самоцветными шахтами и залежами железа все это делает Гаэту лакомым куском.
Я все еще удивлен, почему владыка Дьярни не захватил кусок этой суши силой. Но сейчас вижу его мудрость, потому что он все равно добьется своего, пусть и другими средствами. Ни один из знатных женихов не может похвастаться такими землями. Помимо всего, Инайа, как я слышал, легок в общении, приятен и обходителен.
Что же до образа — будь сама собой, девочка. Немного невинности, чуть-чуть смирения и изящества, веселый нрав, необременительные беседы — вот то, что хочет видеть любой мужчина в будущей спутнице жизни. А теперь поспеши собираться. Не думай о деньгах, делай все, что нужно. Я в тебя верю. Времени осталось немного, поторопись.

Lainurol

Файза слушала отца внимательно. Стало быть, попытаться их понять. Ну, понять то, быть может, будет и несложно, а вот влиться в поток, особенно, если он придется не по нраву, вопрос другой. Что же. Отец описал весьма красноречиво перспективы такого союза и Файза пришла к решению, что он прав. Итак, держим вой курс женского корабля к острову по имени Инайа. Мил и обходителен... Хм, ну, это, конечно, хорошо... Только так ли он мил на самом деле. Вот в чем вопрос. впрочем, задачи решать следует по мере их поступления. Файза заулыбалась в ответ на слова отца, подошла и, приподнявшись на цыпочки, обняла и чмокнула того в щеку.
- Я люблю тебя, пап. - сказала она и отстранилась. - что же, раз судьба мне подарила такой чудесный шанс, грешно им не воспользоваться, хотя бы ради того, чтобы на приеме оказаться краше всех. Я не подведу, отец.
Девушка поспешила обратно. Теперь ей предстоит помучить портних, собрать все лучшие ткани и украшения. И огранить себя подобно драгоценному камню...

Долгие минуты ожидания... кропотливый труд, упорство и энтузиазм вершили чудеса. И вот он - долгожданный час...
Файза даже потрудилась раздобыть цветы, выращиваемые в горшках в теплых домах. Изящные ленты увенчали ее строгую и в то же время милую прическу. Файза решила для первого раза стоит собрать волосы во что-то строгое, дабы создать впечатление серьезности. и вместе с тем милое, дабы добавить изящества и женственности. Эту роль и сыграли цветы и лента, лаконично, без перебора, просто акцент... простота в своем изяществе. Локоны были уложены красивыми тугими кольцами, ничего нигде не висело и не торчало. рано еще для кокетливых одиноких кудрявых локонов, струящихся по плечам.
Далее дело шло за нарядом. Файза решила выбрать светлый оттенок голубого, дабы подчеркнуть красоту своих глаз и их необычный цвет. К тому же такие цвета не драматизировали, не делали слишком лиричным и пронзительным, либо строгим и прижимистым. Фатализм сейчас был неуместен. Важно было создать впечатление ясного лучика света среди мрачных стен северных земель. Более того, раз ее природа одарила такой особенностью, стоит ее подчеркивать... но не кричать ею. и все так же, милые ленты, струящиеся ткани. Все в меру, лаконично. акцент платья был на свет, на простоту, на изящество. И в то же время легкими уловками Файза подчеркивала линии талии, декором акцентировала плавные формы груди, украшения - кольца и ожерелье также были изящными, тонкими и филигранными. комар носа не подточит. Что необходимо - отметится, но в распутстве и излишней откровенности не уличится. В довершение ко всему были белые перчатки. Аккуратные светлые кожаные сапожки на небольшом тонком каблучке.
Шла по залам, высоко держа подбородок, с чувством собственного достоинства, намеком на улыбку на губах, светлым лучистым взглядом. Шла уверенно, без надменности или же высокомерия.

Aevil
"И что я ему такого сделал интересно?" - успел насторожиться Лето, поймав на себе недобрый взгляд, прежде чем его грубо схватили и буквально втолкнули в комнату, будто он, услышав раздраженный голос Инайи собирался дать деру. Видать мужик весь праздник был на дежурстве и ему до коликов обидно что его, такого ответственного и трезвого, никто не замечает. Ну так и быть, радуйся, пока есть чему. Лето тоже недобро покосился на стражника, но тут же потерял к нему интерес услышав смех князя. Видать пронесло, можно перестать виновато смотреть в пол. Теперь главное чтобы он ничего этакого не спро.... эхх. Лето снова опустил взгляд, так на всякий случай,(поэтому сразу не заметил подвоха) и приготовился раскаиваться и слушать. Он никак не ожидал, что над ним будут сейчас подшучивать, так как в коридоре ему показалось, судя по недовольному голосу Инайа, что он пропустил что-то важное. А тут еще и про плети открыто намекнули. Парень поднял голову и ошарашено посмотрел на своего князя.
- Что я такого сделал? У Бьярте - сын. разумеется сюда все слетятся. И детей своих ко двору привозят понятно зачем - чтобы свадьбу прямо на месте устроить. В чем тут тайна??? Ты и без меня это знал, не первый год здесь живешь. Бьярте не мог... (сказать тебе ничего нового)
Тут он заметил искорки во взгляде друга и все понял.
- Ах вот ты значит как!? - возмутился Лето. - Сечь меня собрался, ха-ха, как смешно. Если голову отрубить, так вообще наверное обхохочешься.
И рассмеялся.

Риан
Лето

Прежде чем что-то сказать, Инайа долго прожигал раздраженным взглядом свою испорченную карту, и только полностью успокоившись, ответил своему шутнику-другу.
- Лето... Правы умные люди, которые говорят, что нет такого ремесла — хороший человек. Ты должен быть моими глазами и ушами, а вместо этого я вынужден няньчиться с тобой, как с младшим братом, которого впервые одного выпустили из дома. Клянусь Богами, в один день иссякнет не только терпение владыки Дьярни, но и мое. И я ему на радость тебя, - Инайа пальцем ткнул в грудь Лето, - отправлю в Гаэту. Только на этот раз уже навсегда. И будь что будет. По крайней мере, мне придется отвечать только за себя. А теперь приведи себя в порядок и займись делом. Я хочу знать, что здесь происходит, кто приехал и для чего. Ступай.
Под конец разговора голос Инайа из расстроенного стал твердым, если не сказать непримиримым. Он отвернулся от молодого гаэтца, взял новый лист и продолжил возиться с картой.


Лето провел во дворце владыки большую часть своей жизни, и ему не составляло труда, проследив бесконечное движение челяди, определить, где же в этом шумном доме происходит самое интересное — в саду. В саду, окружающем дом владыки воплощением красочной горной лужайкой, невесть как пробившимися среди разбросанных в беспорядке грубых валунов низкорослыми кустиками, держащимися корнями за голый камень и все же цветущими так отчаянно ярко, что от одного их вида всякий понимал всем своим существом: конец зиме! Весна всего огромного мира вступила в свои права.

Большая площадка среди этого великолепия полна была празднично одетого народа — эркаратской знати с женами и детьми. Особенно с детьми — с дочками годков от четырнадцати до осьмнадцати. Ветерок разносил по округе томный дух экзотических цветов, но не потому что кому-то удалось вырастить их под северным небом, а потому, что все эти девушки надушились, стараясь перещеголять одна другую не только красой, изяществом походки и дороговизной платьев.
И все эти люди не просто собрались здесь, они ждали чего-то в радостном волнении, в предвкушении праздника, когда осталось только дождаться виновника торжества, обсуждали и спорили. Но кроме светлой радости было что-то еще в этой встрече - похожий дух азартной веры в то, что куш достанется именно тебе, Лето частенько ощущал над столами игроков в кости.
- Эй, Лето, поди сюда, - услышал гаэтец негромкий знакомый голос. Хрейдн, человек Бьярте, был примерно равен в годах и положении тому, с кем заговорил, стараясь не привлекать внимания. Позвал — и отвернулся, неспешно отходя за очередную горку из камней, украшенную мхом, заячьей капустой и шапками карликовых — не больше настоящей шапки — кустов с ярко-алыми цветами. Вроде как и не было никакого Хрейндна.
- Бьярте уехал с утра по зову долга, но он хочет предупредить друга: ему готовят большой нежданный подарок. Передай это Инайа, и забудь, что мы встречались. Если кто-то об этом узнает, оба долго еще не сможем ходить прямо. И еще, парень, бегать за тобой по всему городу — дело неблагодарное. В следующий раз кто-то может решить, что оно не стоит того, чтоб вызвать на себя гнев владыки или его сына из-за промедления с приказами.

Aevil

Свести все к шутке не получилось, пускай Инайа не требовал раскаяния, но видимо ожидал от Лето не шуток а какого-то понимания что ли. И Лето его понял, по раздраженному взгляду и последовавшему за этим спокойствию, и заткнулся. Он молча выслушал все упреки в свой адрес - кто он такой чтобы спорить с умными людьми, которые что-то говорят? Его дело смотреть и слушать. Вот он и слушал и смотрел на Инайю недовольным, но укрощенным взглядом. Возразить другу было нечего, он был в своем праве и по своему был прав; и, судя по тону в конце речи, молчание было правильным решением. Заставила ли эта лекция всерьез задуматься над своим образом жизни и перспективами? Нет. Не ошибаются только мертвые, живые учатся и исправляют свои ошибки. Это значило что второй день пьянства оказался лишний и теперь, чтобы все исправить придется поработать... но никак не бросать пить!
- Ладно - ответил рыжий гаэтец своему князю, это не прозвучало как одолжение мол "так уж и быть", он сказал это так, будто признал свою вину и готов исправит все что в его силах. Когда Инайа сел за очередную карту, Лето уже в комнате не было, лишь дверь тихонько захлопнулась.
Первым делом после разговора, как и было приказано, сын Кироса привел себя в порядок, умылся горячей водой, а заодно послушал от знакомой кухарки, что она думает по поводу его пьянок и девок. Ничего нового и полезного от нее узнать не удалось. Вообще вся прислуга была очень и очень занята и его быстренько выпроводили чтобы не путался под ногами, пригрозив что если он будет отвлекать, то его самого запрягут кашеварить.
Наскоро переодевшись у себя в комнате, Лето покинул дом владыки и отправился в город, чтобы без всяких расспросов своими силами выяснить, кто, вероятнее всего, числится среди гостей - в этом ему помогло неплохое знание местной геральдики, которое он обрел за годы жизни и службы в этой стране. Но за все эти годы он ни разу не видел, чтобы столько людей собирались вместе. Казалось, что на поклон Императору съехались вообще все жители страны, а вместе с ними и стражников разных мастей стало куда больше, видимо в целях безопасности. Все общеизвестные питейные заведения прикрыли, хотя еще недавно и шагу нельзя было ступить чтобы не выпить за здравие известно кого, а если не выпьешь... Впрочем не было времени думать о выпивке, до порта путь не близкий - два часа ходу, это еще в лучшем случае, учитывая что народу на улицах прибавилось значительно.
В общем и целом за два часа пути туда и обратно гаэтец насчитал человек двести гостей. Для чего они сюда явились помимо очевидных причин? Это вопрос на решение которого потребуется явно не один день. Больше ему доложить было бы нечего, если бы не Хрейдн, который поймал его на обратном пути. и тут тоже не обошлось без нравоучений - да что они сговорились все что ли! Хотя нет, тут речь о другом.
- Я тебя понял, друг, в долгу не останусь. - ответил он в том же тоне.
На том фактически и расстались, расспрашивать коллегу не имело особого смысла, то что он должен был сказать он сказал. Из этого всего Лето отчетливо понял лишь намек на благодарность, чтобы в следующий раз про них не забыли, и то что ради этой новости Хрейндн промедлил с приказом, а это уже много говорит о важности сказанного, если это конечно не вранье. Но это уж пусть сам Инайа решает. И с этой мыслю рыжий пошел докладывать князю.

Риан

Файза и Лето

В дом Файзы принесли убедительное приглашение быть на вручении подарков счастливой матери будущего императора сегодня вечером перед восходом луны. Сегодня как раз было новолуние, и по освященному обрядом обычаю, в праздник Даров каждый подданный помимо подарка должен был принести с собой фонарик в знак любви и верности. Служанка владычицы Илвы, жены наследника Бьярте, принесшая приглашение, на словах передала следующие пожелания императора: наместник должен прибыть на праздник с супругой и дочерью, в лучших нарядах. Подарок будет дарить дочь, и помимо этого она должна будет развлечь госпожу либо искусным рассказом, либо игрой на музыкальном инструменте, либо пением, отчего прием может затянуться на несколько страж. На прием нельзя было опаздывать, раньше приходить не возбранялось; очередность выступления идет по старшинству, как это установлено законами империи. От себя же служанка добавила, что принцесса Илва любит дорогие южные ткани, драгоценности, жемчуг и зеркала.

В этот день императрица Рагнает постаралась призвать на помощь все свое умение удивить метрополию и не только. Всего за несколько дней лучшие плотники возвели в саду павильон, способный вместить около двухсот человек, художники раскрасили его яркими красками, привезенными с юга, а основными цветами были красный и золотой. Полы обили тканью, той самой дорогой с юга, которой с лихвой можно было разодеть с полсотни местных красавиц — похоже, расточительность в этом году была в моде. На помосте установили открытый шатер, где императрица и ее невестка должны были встречать своих подданых на Празднике Даров. Владычица сама присматривала за установкой больших фонарей, которые выгодно оттеняли контраст золотого и красного, когда свет проникал сквозь воздушную резьбу по кости неизвестного животного и отражался от парчи легким золотым сиянием. Словом императрица решила шокировать своих подданных.
Впрочем, рассмотреть всю эту красоту можно было только под светом восходящей луны; в светлое время дня, если бы кому-то и дали пройти за оцепление стражниками, помост не внушал никакого благоговения и именно поэтому всем любопытным давали с этого места от ворот поворот.

И вот, едва солнце коснулось горизонта, аккурат перед самым его закатом, слуги поспешили в дома знатных семейств с напоминанием о том, что их ждут на приеме. Несмотря на то, что в последнее время день прибывал, все же солнце закатывалось довольно быстро, и уже к тому моменту, как приглашенные прибывали к назначенному месту, сопровождающие были вынуждены освещать им дорогу факелами.

Файза знала, что ей придется одаривать принцессу Илву одной из последних: несмотря на падение предыдущего поколения, устроившего мятеж против отца Дьярни, они были частью императорского рода. Пусть не очень ближней, но все же в табели о рангах это ставило их на одну из высших ступеней. По закону империи младшие всегда идут впереди старших, а это значило для нее провести на ногах больше половины ночи, при этом не околеть и не помереть со скуки.
Надо сказать, всю патетику момента, как обычно, разрушил наследник Дьярни Брьярте, опоздав на половину стражи, да еще и ввалившись в сад со своими друзьями верхом на лошадях, перепугав половину гостей, чем развеселил другую половину, которая от этого никак не пострадала. Самым последним на праздник явился воспитанник (но все-то знали, что заложник владыки Дьярни Инайа, который явно с безразличным видом встал по правую руку от владыки рядом с его сыном. Впрочем, этой невозмутимости хватило ненадолго, потому что Бьярте начал тыкать пальцем в гостей женского полу и явно с ним что-то обсуждать. Следом за Инайа прошел его рыжий приятель Лето, которого Хрейдн похлопал по плечу и недвусмысленно подмигнул — смотри-де, сейчас что-то будет.

Незнакомый Файзе гаэтец Инайа оказался среднего роста, крепкого сложения юноши, не понаслышке знакомого с воинским занятием, светловолосым — такие волосы охотно золотятся и на солнце, и от свечных отблесков, как шкура ухоженной лошади, а глаза у него темные, смотрят прямо, но нет во взгляде той жесткости, которая отличает любого владыку — хоть Демира, хоть сидящего рядом Дьярн. Лицо открытое, выражение лица чуть скучающее, но черты мягкие, говорящие о том, что этот человек больше думает, чем делает, но не от робости — никто не назвал бы его неуверенным в себе, а по своей природе мыслителя. Одежда на этом мыслителе была чуть ему коротковата и тесновата в плечах.

Бьярте мало изменился со дня представления Файзы ко двору, только еще окреп и вытянулся вверх. Волосы у него так и остались соломенно-белыми, словно слегка прозрачными — в отца. В темно-серых глазах плясали искры насмешливого лукавства; за прошедший год эти искры стали ярче и злее — не костер, пожар. Наследник владыки все так же производил впечатление человека, для которого просто не существует понятия слабости, и явно все так же любил злые шутки, решительно наплевав на мнения, слухи и пересуды; он выглядел человеком, которого никому, даже императору, не под силу обременить обязанностями или поручениям.
Таково же его окружение — скромных, застенчивых, робких людей там не водилось прежде и не появилось сейчас, а любимчики — двое из тройки близнецов, были хозяину под стать; у одного из них на лбу можно было разглядеть попытку отмыть написанное чернилами имя.

Вся честная компания скучала, слушая пение, рассказы или игру высокородных девиц — в лучшем случае их внимание занимала сама девица, но не ее таланты, но скучали все по-разному: Инайа с тем же терпением, с которым он без конца переносил на бумагу чертежи, только в чертежах гаэтский князь видел больше пользы; кроме того, он присматривал за тем, как ведет себя Лето. Приближенные Бьярте ждали, когда же хозяин отколет очередную свою шутку, гадая, чем на этот раз он поразит утомленное прекрасными голосами сборище, сам Бьярте ждал подходящего момента, а благородные девы проходили мимо них чередой песен и увлекательных рассказов, и вот уже пробила восьмая стража, возвещающая наступление полуночи...

- Госпожа Файза, дочь Кеттльбьорна из провинции Тилларри, желает поднести прицессе Илве дары в честь радостной вести! - разнесся над павильоном голос глашатая и с помоста, императорской семьи и от уже почти полного постамента с фонариками все взгляды обратились к названной девице.
- Лето, пойди сюда, - негромко приказал Бьярте, пока все глазели на синеглазку. Сам он тоже глазел, и это не мешало ему говорить, - Тут неподалеку младший братик вот этих двух ждет с лошадьми. Скажи ему, чтобы ждал нас в начале вон той аллеи, - легким движением руки наследник показал на восток. - Сам возьмешь одну лошадь, и украдешь эту девку, пока она поет свою песенку. И смотри, - веселый голос Бьярте стал опасно холодным и ласковым. - Испортишь мне веселье — и даже гнев владыки тебе покажется материнской лаской. Да постарайся не разломать здесь все лошадиной задницей, рыжий. Пошел!
Инайа, не поворачиваясь к Лето ни на волос, сквозь зубы процедил:
- Делай.
_________________

Lainurol

"- Я бы и сама не отказалась от дорогих южный тканей, жемчуга, зеркал и всего такого прочего. Самое время это попробовать заслужить. А пока придется раскошеливаться на ту, которой уже повезло." - думала Файза, слушая речи служанки.
С выбором была та еще беда. Файза решилась лично выбирать дары. Так опытные торговцы ухитрились высмотреть в ней глупенькую недалекую дурочку. Но просчитались в одном, заламывая свои непомерно высокие цены за не слишком то уникальный товар, - Файза читала их жесты, мимику и интонации, как на ладони. К слову сказать, эта вылазка к торговцам заодно добавила ей уверенности. Все же провинциальные забавы не оказались столь мелкими и несущественными, что и пользы от них много не стоило ждать. И это обнадеживало.
Доведя торговцев до исступления, Файза все же нашла красивые вещи: зеркало, отражающее кожу в теплых оттенках, в красивой серебряной оправе с изящным и нежным растительным узором; ожерелье из жемчуга в три ряда, разного размера жемчужины подбирались долго и кропотливо и сейчас создавали удивительно элегантный ансамбль. Файзе даже ком к горлу подступил - так жалко стало отдавать эти вещи... Она бы с большей радостью одела их сама. Но... терпение... терпение... А если - фиаско? Уже несколько печальной будучи, Файза наведалась в лавки тканей и присмотрела ряд достойных и ярких.
С тем она и отправилась в сопровождении своей семьи на этот завуалированный показ невест.
Павильон поражал воображение... Файза едва сдержала себя, чтобы не раскрыть рот. Вот бы и ей так жить! Она бы тоже развернулась...
Пока народ откровенно скучал, юная особа во все глаза высматривала конкуренток. Все их движения, жесты, речи... Что-то критиковала, что-то перенимала...
Уроженица Тиллари решила не рисковать с рассказами. Да и не уместно сейчас это здесь. А вот пение и игра... Во-первых, чарующий голос даст ей преимущество. Во-вторых, душа, которую она вкладывает в лиру тоже не должна остаться не замеченной. Те чувства, что она попытается передать. Не облекая в слова, а следовательно, не отвлекая от глубинного смысла. Пусть читают по глазам, по жестам... по звучанию ее голоса.
И вот ее объявили... Волнение и без того вызывало мелкую дрожь, а сейчас было ощущение, словно ее окатили горячей водой. По телу прошел волною жар. На ватных ногах она шаг за шагом приближалась к своей цели. Сейчас или никогда. Блеснуть либо же навсегда застыть в пучине забытья...
Несомненно, Файза рассматривала украдкой и Инайа. Даже хотелось бы словить его взгляд, но, во-первых, вряд ли он посмотрит в ее сторону, во-вторых, это можно почесть за дерзость. Всему свое время.
А вот теперь, шаг за шагом она приближалась к женской монаршей части и вот теперь то имело смысл заглянуть в глаза тому, чьей избранницей, быть может, она сумеет стать. Файза заметила, что мужчины о чем-то переговаривались. Вот бы услышать их разговоры! А вдруг о ней? Что думают? Быть может, она что-то делает не правильно, тогда стоит об этом узнать... Эх, мечты.
По всем канонам этикета Файза вручила дары, в глубине души тоскливо провожая всю эту красоту. Затем настало время петь. Когда объявили об этом, она запела... Запела тем самым волнующим голосом, который годами тренировала...

Aevil

Поскольку Инайа разрешили присутствовать на празднике, Лето решил его сопровождать... хотя решил это сильно сказано, выбора у него просто не было. Ему так же пришлось одевать другой кафтан, что вызвало у Инайа вполне очевидные вопросы. Лето конечно не сказал ему как именно он потерял такую дорогую вещь, но это не помогло ему избежать наказания, князь решил не тратить свое время и нервы на пустые оправдания и сразу ударил по кошельку. Ну и на том спасибо, Лето был не против отдать деньги, как только они у него появятся, в конце-концов от этого будет больше пользы, чем если их стащит очередная девка.
На торжестве они появились последними, Лето не отходил от своего князя, почти, отвлекаясь лишь на то, чтобы проводить взглядом какую-нибудь красавицу или незаметно так бахнуть винца. Напиваться он конечно не будет. Но что сделает пара-тройка кубков? В общем-то он был прав, он мог выпить много и даже больше этого и быть в совершенном адеквате пока сидит за столом, но стоило ему, например, пойти по нужде и он мог проснуться в самых неожиданных местах, причем не один. Тем более он хорошенько закусывал, чтобы Инайа не учуял запах пока они перешептывались - обсуждали гостей, тех кого знали и не очень, иногда Лето позволял себе обратить внимание князя на какую-нибудь девушку.
В общем развлекались как могли. Не смотря на грандиозные масштабы, здесь было достаточно скучно, может потому что он фактически сейчас был на работе и не мог приударить за какой-нибудь не местной красавицей, которая еще не знает какого он рода-племени. Воспользовавшись моментом, Лето уже было улизнул выпить еще, но тут его снова поймал Хрейдн со своими намеками и все стало куда интереснее.
Когда Бьярте подозвал его к себе, гаэтец сразу почувствовал что сейчас ему скажут сделать что-то эдакое. В любом другом случае он бы посчитал это интересным и даже забавным, но не когда его просит сын Императора. Он его не переваривал, хоть и старался не подавать виду, любая его просьба вызывала отторжение. Но не выполнить он ее не мог. Вот и сейчас, выслушав хитрый план, Лето вопросительно покосился на своего князя и, учтиво поклонившись, побежал как миленький, на ходу соображая как это будет ибо времени было не очень много.
"Теперь меня точно высекут" - думал он и был совершенно прав, ведь ему предстояло похитить девушку не последнего сорта прямо на глазах у Императрицы и ее невестки и сделать это в открытую без мешка с дырками на голове и скрывающих одежд, чтобы стража не пристрелила его еще на подходе. Просто взять схватить девку на ходу, перебросить поперек седла и свалить. Грандиозная шутка получается, только вот едва ли ее семья оценит, зато Бьярте потеха...
"Небось пьет и девок имеет еще поболее, но ему почему-то никто нравоучений не читает. Вот его бы выпороть хорошенько, но нет, для этого есть Лето! Это с Лето приходится нянчиться как с ребенком, а как Бьярте что в голову взбредет так это не беда, ему и слова никто не скажет. А мне-то теперь куда деваться?! Чтоб его за такие шутки кровавый понос разобрал!
С такими мыслями рыжий добрался до намеченного места, передал все что требовалось и влез в седло. По телу пробежали мурашки от предвкушения опасности. Он сделал решительный глубокий вдох, ударил пятками в бока скакуна, прикрикнул "Хей!" и понесся вперед, надеясь, что его неожиданное появление действительно окажется неожиданным и цель не успеет ничего понять и скрыться в толпе.

Риан

Надежда — богиня с непостоянным характером. Как только он зажигает свои манящие огни, от ее призывов спрятаться почти невозможно. Самое жестокое орудие в ее руках — обещание, чем дольше оно танцует впереди, тем нетерпеливее ты стремишься за ним.
Руне, один из близнецов, получивший от Бьярте указания дать Лето самого норовистого и самого горячего коня, подсунул гаэтцу любимого коня самого Бьярте, тихо ухохатываясь уже от того, как это будет выглядеть со стороны.
Ночью все кони серы, этот серый конь происходил с южных стран и был подарен наследнику одним из послов, также приведших сегодня дочь на прием. Лошадь была нервной, горячей, а потом от пинка по ребрам пружиной выскочила вверх и вперед, набрав положенную скорость в считанные удары лошадиного средца. При этом сверху она выглядела совершенно неуправляемой. Прижав уши, лошадь минула стражу, еле обогнала основную толпу гостей и влетела на настил. Настил застонал, но устоял. Хорошие же плотники его строили!

Лошадиным копытам, чтобы устояться на поверхности, нужно во что-то врезаться. И несмотря на то, что лошади — прирожденные атлеты, конь поскользнулся на дорогой атласной ткани и проехал едва не на заднице не хуже, чем собака по льду — прямо к девице с лирой посреди помоста, заперебирал копытами, пытаясь удержать равновесие, и Лето успел схватить Файзу за тонкий стан и втащить в седло, усадив на шею лошади, только услышал краем уха восхищенный голос Бьярте: «Смотри-ка, он ее не уронил!». Получив еще один бодрящий пинок под ребра, конь подскочил на месте и дал деру на зависть любому зайцу — не разбирая дороги! Сперва в полной тишине, потом под громовой хохот императора...

Лето уже не мог видеть, как Бьярте тихонько ткнул Инайа локтем подмигнул и шепнул ему «Пора делать ноги, братишка!», и вся честная компания вылетела из-под навеса не хуже давешнего коня. Лето некогда было заботиться о чужих проблемах, он уже столкнулся с новой: разогнавшись на парче и атласе, лошадь напрочь отказалась останавливаться прежде, чем добежит до родных южных земель...
_________________


Aevil
Что бы там кто не думал в отношении рыжего гаэтца, но никто его похищать девок не сходя с коня не натаскивал, у них на острове лошади вообще были не столь распространены, и Лето был удивлен и восхищен тем что не уронил Файзу не меньше самого Бьярты. Зато какой выход, аж самому приятно! Знай наших, как говорится, хотя если не лукавить и ему и пленнице скорее просто вот так вот повезло. Только вот дальше что? Конь несся не разбирая дороги, а гаэтец всячески пытался направить к началу той самой аллеи где "их" должен был ждать человек. Бьярте не уточнил кого именно там будут ждать, но раз он не сказал куда везти пленницу, то значит и ее это касается.
"- Интересно, что сейчас твориться в голове у этой девки? Она ведь даже не в курсе что ее подарили. Ха! А еще нас варварами считают"
Поровнявшись с Руне, Лето потянул на себя поводья и твердо сообщил животному "тпррр" очень надеясь, что на этот раз он обойдется без своих бешеных выкрутасов. И что такого замечательного находят в них Эркаратцы? (О том что это конь самого будущего Императора он не имел понятия, так как лошадей не любил и особо не запоминал и без них голова забита)
Парня переполняли эмоции, и адреналин, хотелось смеяться или покричать, но нельзя было привлекать лишнего внимания. Все-таки это было весело! Но Бьярте все равно гад...

Lainurol

Глаза девушки округлились, когда она не то, что услышала и заметила несущегося куда-то в ее сторону коня, а поняла, что конь упал и несется прямиком на нее. Гадать, успеет ли затормозить сия бешеная процессия до нее или нет, девушка не стала. Она тут же вскочила и отпрыгнула с пути следования. Ну кто же знал, что будет дальше?... Тем самым она еще и облегчила задачу Лето. Стоящую легче было схватить, нежели сидящую. Лира произвольно улетела куда-то, сопровождаемая мощным аккомпанементом из перепуганного девичьего визга, который прерывался лишь на доли секунд, чтобы она имела возможность вдохнуть.
Терзавший Лето вопрос о том, что творится в ее голове, мог и так получить ответ, даже без ясновидения. Судя по ее крикам, продолжавшимся и продолжавшимся. Паника привела к тому, что к горлу начала подступать дурнота. Меньше всего сейчас Файза думала о неудобном положении ее тела. И все же оно дало о себе знать, когда она чуть не исторгла содержимое своего желудка. Дернувшись и приложив усилия, дабы сглотнуть, девушка выдавила:
- Зачем?
Она бы подумала, что ей повезло больше остальных, так как из-за этой ситуации ее персона привлекла внимания больше прочих девушек. И все же... Ведь она не знала причины такого поведения. А вдруг это такая своеобразная месть ее семье за прошлый конфликт? От этой мысли Файза еще больше испугалась. Ведь с ней теперь могут все, что угодно сделать... С другой стороны, какой смысл такое предпринимать публично? Хотя, учитывая, что такое распоряжение шло, скорее всего, сверху, либо же этот сумасшедший просто смертник, то сквозило вседозволенностью и безнаказанностью. А публичный жест - это чтобы еще больше расстроить ее отца. одно дело похитить незаметно, так у него буцдет еще надежда найти или же агрессия двинется в сторону иных особей. А здесь... Блеск. Что же еще сказать. Поглумились от души. Файза на мгновение приуныла. Как теперь выкручиваться?... Надо будет проследить цепочку передачи ее из рук в руки и на особенно слабом звене постараться договориться.... и как-то выкрутиться. Правда, какое будущее ее теперь ждало...
А может это просто была шутка? И что тогда? Козыри. Козыри в ее руках. О ней будет судачить весь двор. Несомненно она привлечет таким образом к себе внимание. Что же скажет похититель в ответ на ее вопрос? Файза ждала. Размышления немного сгладили дурноту и теперь она чувствовала себя комфортнее, нежели еще несколько секунд назад.


Риан

По счастью Бьярте и Инайа успели сбежать до того, как в себя пришла императрица Рагнает. Все непонаслышке знали о дурном характере мачехи наследника, особенно когда кто-то портит ей пышные мероприятия, но нет ничего веселее удавшейся проказы. Вслед за громогласным хохотом императора подавились смехом близнецы, состоявшие при наследнике, да и сам наследник владыки с трудом мог удержать благообразный вид, то и дело прыская со смеху. Чтобы шутка не стала смертельной для всадника и всадницы, Бьярте велел своим людям оцепить парк в указанных направлениях, чтобы помочь Лето справиться с лошадью. Со свойственной ему тонкостью ума он всегда предусматривал пути к отступлению и возможные последствия своих шалостей. Да что и говорить, шутки у наследника иногда были жестокими.
Таким образом, оказавшись в западне, в дальнем конце сада, где едва ли можно было встретить живую душу, кроме друзей все того же Бьярте, серый конь метался какое-то время, но вскоре начал слушаться повода и остановился, шумно водя боками, роняя на землю белую пену. Когда шутники подошли к месту назначенной встречи, главный весельчак наконец услышал вопрос, на который он очень хотел дать свой ответ.
Участливо подошел к лошади, скептически посмотрел на Лето, испугавшегося, похоже, не меньше коня, на замученную лошадь, потом на девчонку и про себя все же решил, что девчонка очень даже ничего, такую вполне стоило подарить его лепому другу с гаэтских островов.
- Инайа, не стой столбом, помоги госпоже Файзе спуститься на землю. Клянусь Проклятыми Богами, эта лошадь ей ужасно опостылела. - Наследник говорил вежливо, чуть с капризными нотками в голосе. - Милая девушка, прости нашего неотесанного гаэтского воина Лето. Он был так очарован твоим голосом и игрой, что не смог удержаться и привез тебя сюда. Согласись, там было очень скучно. Теперь ты сможешь спеть для нас.
Всю эту тираду Бьярте проговорил, пока Инайа снимал Файзу с шеи лошади и ставил на землю. Он, похоже, не слышал, что говорил наследник, потому что его занимала сама девчонка. Она была так трогательна в своем испуге, что хотелось прекратить шутку здесь и сейчас, потому как Инайа прекрасно знал, что это даже не начало.
Между тем, пока гаэтский князь пожирал взглядом девчонку с синими глазами и все никак не мог вспомнить, что уже можно убрать руки с ее талии (стоя так близко, Файза не могла не чувствовать, что сердце у него отчего-то колотится не хуже, чем у коня, да в темных глазах не было больше спокойствия — кто-то или что-то всецело завладело его мыслями!) Бьярте кинул Лето увесистый кошелек явно с серебром.
- Держи, Лето, заслужил! Может, дашь мне его на пару месяцев? Мои ребята научат его пить и прижимать баб так, чтобы мой батюшка не устраивал тебе выволочки каждый день К тому же хорошая основа есть, подчиняться не раздумывая — хорошая черта. Хотя никогда бы не подумал, что она у него есть. Дай мне срок и я сделаю из него отличного человека, преданного лично тебе.

Lainurol

Файза была в полном недоумении, удивлении и шоке, когда сами монаршие встретили их в саду. А вот это уже вызвало двойственные чувства. С одной стороны снова та же радость - она даст фору любым девицам благодаря ситуации, если, конечно, не облажается, с другой - а, если сам факт такого похищения уже полное фиаско ее надежд? К примеру, как доказать, что она осталась чистой и невинной? И, кстати, если останется. Вежливость наследника прошла как-то мимо ее сознания, отброшенная тем, что это может быть элегантным вступлением. А вот оказаться в объятиях самого Инайа уже было волнующе. Хотя, конечно, в ее ситуации было не совсем до того самого женского волнения. Ибо навалившиеся события заставляли ее волноваться о своем будущем. Еще и надо как-то так себя преподнести, чтобы выйти максимально безопасно для себя из этой ситуации.
Учащенное биение сердца самого мужчины, да и то, что он замешкался, когда, казалось бы, ее пора уже отпустить, по идее должно было успокоить Файзу. Но она знала, что сердце склонно биться в бешеном ритме не только от приятного волнения, но и перед каким-то особо важным делом, или тем, что делается впервые, даже, если это плохое... В общем, витать в наивных мечтах она не стала.
Вряд ли Лето сам дерзнул бы ее похитить на глазах у императора - это как пить дать. Да и то, что ее выкрали, чтоб она спела им лично, тоже маловероятно. Потому она и стояла, удивленно хлопая ресницами, некоторое время. Тем более, скорее всего будет погоня и поиск. Какое тут пение? Чего же они от нее хотят... О, боги...
Еще и слова наследника о Лето... Нашли о чем при ней говорить. Вот сейчас постелят ее здесь и... Наверняка же это было произнесено при ней специально. Словно бы ранее возможности об этом поговорить у них не было. Особенно во время скучнейшего по их мнению торжества.
Сама того не заметив, Файза мелко дрожала. И поняла, что Инайа безусловно это почувствовал. Предположив, что выглядит глупо в своем испуге и смущении, Файза качнула головой.
- Приветствую вас, - выдавила она, рефлекторно чуть дернувшись изобразить реверанс, но вовремя одернула себя. И уже более уверенно даже с оттенком игривости, насколько в данной ситуации она смогла из себя выжать, добавила, - очень мило встретить вас в такой необычной обстановке. Я бесконечно польщена столь пристальным вниманием преданного вам человека... - говорила она как бы в общем, обращаясь ко всем, глядя куда-то мимо Инайа и даже немного вниз. Смотреть ему в глаза сейчас было более чем страшно. Да и дерзко. При всем своем желании, даже ради игры, она не смогла бы сейчас этого сделать. Зато хоть дрожать уже немного перестала. И все же неопределенность давила на сознание.
Что же будет дальше?
_________________


Aevil

Ответа на вопрос девушки от гаэтца не последовало, Лето просто проигнорировал его. Что она ожидает от него услышать? Правду, ложь, или может быть сочувствие? Обойдется! Тем более что с минуты на минуту появятся сами зачинщики и она сможет сама сделать выводы, поэтому нет нужды лишний раз трепать языком.
Об истинных причинах рыжий сам лишь строил догадки. Все пока что сходилось к тому, что девушка предназначалась для Инайа. Бьярте видимо вот так вот решил скрасить заточение другу. Причем не абы с кем, а с благородной эркаратской девицей, не иначе как женить его собрались! Слишком уж дорогой подарок, чтобы на один раз перепихнуться, так что не исключено. Все просто, пальцем потыкал, позвал Лето и нате вам пожалуйста; хорошо быть сыном Императора.
Как ее там звать-то? Госпожа какая-то из провинции Тилларри Что ж весьма недурно. Хотя и дураку понятно, что выбор на самом деле не случаен, это еще один способ связать Инайа покрепче с Эркаратом. Был бы Лето на его месте, обязательно бы купился бы. Это тебе не в комнате сидеть да карты рисовать... вон какая птичка! Ему такую никто в жизни не подарит... эх.
Рыжий гаэтец на лету поймал увесистый кошелек, натянул на лицо самую довольную ухмылку и учтиво поклонился Бьярте, представляя для успокоения собственной гордости как Файзу смачно стошнило прямо на голову этому уроду. На душе стало как-то приятнее.
- Премного благодарен, владыка. - с неподдельными нотками веселья в голосе, ответил он сыну Императора, оставив остальной кусок без комментариев, ибо, хоть обсуждали его лично, этот разговор был обращен уже к Инайа, ему и отвечать. Была бы на это воля самого Лето, он бы сам показал императору и его ребятам кое-что интересное... Иш, человекоделец нашелся!
Слезать с коня он пока еще не стал, тоже ожидая как будут развиваться события.
_________________


Риан
- Лето мне не слуга, Бьярте, - намеренно опуская титул произнес Инайа. В холодном голосе гаэтца явственно проскочило раздражение. - Спроси его сам. Захочет пойти к тебе — отпушу, а неволить не стану. То же самое скажу и о нашей прекрасной гостье. Пусть решает сама, хочет ли она обратно на скучное празднество или останется с нами. Если захочет идти, пусть идет, а за беспокойство Лето принесет тебе завтра подарок, госпожа.
Гаэтец ломал Бьярте шутку, всем своим видом показывая, что она ему наскучила, не успев начаться. Наследник владыки Дьярни, умевший читать людей не хуже своего отца только на мгновение усмехнулся краем рта и махнул рукой — пусть, мол, делает что хочет, мне-то что?
Будущий владыка Эркарата так и не мог понять, почему брата Инайа зовут Коварным, если его самого можно предсказать, как смену зимы и весны, весны летом, осени зимой. Бьярте знал слабую сторону, наверное, одну из немногих, но настолько большую... Бывший всю свою сознательную жизнь заложником Инайа очень болезненно переносил, когда в чем-то ограничивали либо подвластных ему людей, либо других, которые ему нравились. Поэтому нехитрый план увенчался успехом еще задолго до того, как подошел к своей развязки: гаэтец явно заинтересовался девчонкой.

Lainurol
Чего это Инайа? Файза удивилась ноткам раздражения в голосе мужчины. Который к тому же так и не отпустил ее и она продолжала стоять близко к нему, начиная потихоньку испытывать самую настоящую неловкость. До этого мужчины, кроме отца, ее так не держали и по мере отступления первого шока и удивления, особенно после речей Инайи о том, что она может уйти, девушка стала обращать внимание и на другие вещи. Пока Инайа раздражался по не совсем понятной ей причине, ставя наследника на место, по крайней мере со стороны так казалось, девушка отметила, что ей стало жарко. Это было так необычно... Благо была ночь и ее красные от смущения щеки не бросались в глаза. Вот он, первый опыт, да еще и какой! Она поняла, что оказалась к подобному совершенно не готова. Ей бы впору сейчас размышлять о причинах злости Инайа, о том, что сказать и решить. А она о чем думает? Кстати, хороший вопрос. Мыслей как таковых в голове не наблюдалось. Одни эмоции. Сжав волю в кулак, девушка кое-как вернула свои размышлизмы на тему, что же делать далее. И изрекла, попеременно глядя то на Инайу, то на Бьярте:
- Несомненно вы сумели повергнуть меня в растерянность, - Файза улыбнулась, хотя тут же спрятала улыбку, так как она ей показалась какой-то по-детски глупой, словно ей только что дали корзину конфет, и продолжила, стараясь казаться относительно нейтральной, - я с удовольствием проведу время в кругу столь интересных мужчин, если мне позволят возвратиться и взять в сопровождение прислугу...
Файза понимала, что шанс упускать нельзя. Но и компрометировать себя тоже.
Заодно есть повод поразмыслить, почему из всех выбрали именно ее. Если, конечно, все это - не продолжение игры и ей действительно позволят удалиться.
И все же нотки ликования и радости зарождались глубоко внутри девушки, несмотря на всю осторожность, куда же без толики девичьих мечтаний.
_________________


Aevil

Лето посмотрел сначала на Инайа, затем опять на Бьярте. Куда течет разговор ему совсем не понравилось. Нет, конечно замечательно быть "не слугой" своему князю. Но если он не служит одному, значит будет служить кому-то другому. Неужели Инайа считает что у него, Лето, действительно есть свобода выбора? Если уж у самого младшего сына архонта Архистрата ее в свое время не оказалось, то что говорить про простых смертных.
"- Уважил конечно, милый друг, большой поклон тебе до самой земли, я прямо спал сегодня и видел что самому Бьярте, сыну Императора, скажу "Нет". Он небось с роду такого слова не слышал... А вот возьму и скажу! Уж преданности меня точно не этим учить.."
Однако, говорить ничего не пришлось, Бьярте махнул на него рукой. И правильно сделал, Лето не питал иллюзий на счет наследника эркаратского трона. Пока он, Лето, на него бы "работал", тиская девок и обучаясь преданности как было обещано, Инайя останется совершенно один. Вот тут-то и пригодится неожиданный подарок, утешит и обогреет князя. Рыжий бы обязательно раскусил этот момент, ему не нужно было рассказывать о том, что красивая девушка - лучшее средство от одиночества, он на это средство давненько подсел и даже в какой-то степени уже привык к нему, так что на него оно уже действовало не так сильно. А вот Инайа... уже сейчас было видно, что эркаратская красавица произвела на него впечатление. Как бы голову не потерял, но если даже потеряет, Лето будет рядом, он никуда не собирался.
Рыжий посмотрел на Файзу без тени подозрения и дружелюбно улыбнулся.

Риан

- Милая госпожа Файза из Тиллари, помилуй нас с князем, что о нас подумает двор, если ты вернешься домой под утро, - под сдавленные смешки приближенных хитро сказал Бьярте. Боюсь, как бы моя царственная супруга не выставила меня из дому на ночь. А ты соблазняешь прогулками под луной. Жестокосердная! От таких предложений трудно отказаться. Но вот завтра днем, когда солнце будет высоко, я пришлю за тобой своего человека. Я хочу, чтобы ты сопровождала нас на конной прогулке. Кстати, милый друг мой Инайа, не попросишь ли ты совего не-слугу Лето слезть с моего коня и отвести его в конюшню, а то боюсь он мне откажет. Свободные люди — они такие непредсказуемые, - под неудержимое ржание в полный голос двух близнецов проговорил Бьярте со всей возможной любезностью. - И не забудьте проводить девушку домой.
С тем Бьярте развернулся и удалился, забрав с собой своих людей. Только тогда Инайа наконец очнулся и выпустил Файзу из своих рук.
_________________

Aevil

" Кажись это меня сейчас ему на голову стошнит." - подумал рыжий гаэтец, слушая весь этот разговор; из всей шутки ему понравилась только та часть про супругу, где Бьярте выставили из дому на ночь... всего на одну. Но он, разумеется, не стал смеяться над этим в открытую. Остальное было как-то совсем не смешно, но близнецы все равно ржали как кони, нельзя ж расстраивать будущего Императора. Лето, за годы жизни в Эркарате тоже научился смеяться когда это нужно, а не когда хочется, так что с этой точки зрения их положение ничем особенным не отличается. Или же у них прямо так плохо с чувством юмора. Так что он решил не принимать этот смех только на свой счет и отнесся к нему совершенно спокойно с виду, но запомнил на будущее.
Наконец, эти четверо отчалили по своим делам. Рыжий слез с коня и посмотрел на оставшуюся парочку, прикидывая стоит ли оставлять Инайя и провинциальную красавицу вдвоем, не потому что он чего-то опасался, а наверное из-за ревности. Но, поймав себя на этой мысли, он сразу принял решение.
"-Эх, надо было привезти ему невесту из Гаэты, Демир уж наверное как-нибудь договорился бы. Ну да ладно, не мне ж всю жизнь его утешать." - подумал он а в слух спросил.
- Я вам еще нужен, князь?

Lainurol

Бьярте оправдывал свою славу. Нахальный, самоуверенный, привыкший к безнаказанности человек. Что же. Нужно подыграть такому в разрезе своих собственных интересов. То, что это оказалась милая и невинная шутка в плане ее участи, обрадовало. А вот то, что Бьярте поступил так не спроста наводило на мысли. Ее персона имеет смысл. Приглашение на прогулку завтра - более, чем милость. Стало быть, выбор сделан. И теперь самое главное для нее, сделать так, чтобы они не пожалели о своем выборе.
И все же Файза не смогла не заулыбаться. Бьярте хоть и был нахалом, но довольно забавным и явно чувства юмора ему не занимать. В общем, человек, с которым скучно не будет. Репликой о жене, наследник невольно натолкнул Файзу на неожиданную мысль. Интересно, каковы шансы стать его женой, при условии устранения Илвы? Быть супругой будущего императора еще более радостно, нежели странного гаэтца и провести остаток жизни среди народа с другим миропониманием.
Файза бросила взгляд на не-слугу Лето. До чего ж забавная ситуация. Кстати, концентрация красивых мужчин в этом укромном уголке сада превышала все ее ожидания. Впрочем, полно думать о Лето. Сейчас самое главное - устроить свое будущее. А о любовниках можно подумать и попозже. К тому же, раз рыжий по бабам ходит, если, конечно, это правда, то наверняка знает толк в том, чего хочет женщина. Файза слышала, что знатные женщины не гнушаются подобных вещей, почему она должна?
Собственно, не всегда любовь и брак идут рука об руку, точнее, практически никогда. Она ведь не знает, в кого влюбиться может, а потому обо всем необходимо думать заранее. Страдать весь остаток жизни тоже не к сердцу. Но и унылое существование в серых буднях с низкого статуса человеком ей тоже не по нраву. Роскошь очень важна для Файзы. И власть. Только тайная, мягкая. Незаметная. И, безусловно, было бы замечательно, удайся ей совместить все эти вещи. Во всяком случае, Инайа и Бьярте ей приглянулись в равной степени. А к Лето они сами привлекли ее внимание. Во всяком случае, не заикнись о том Бьярте, Файза, быть может, и не повернула бы даже головы в его сторону, а теперь невольный интерес присутствовал. Но, в основном, в ее голове, ибо Файза позволила себе взглянуть на дружелюбно улыбнувшегося рыжего лишь единожды.
Наследник ускакал, Инайа отпустил ее. Девушка подняла взгляд на гаэтца и улыбнулась. Ведите, мол, сударь. Хотя ее терзали смутные сомнения, как это сам Инайа будет провожать ее домой? Или отправит Лето? Вообще, ей было бы куда гораздо комфортнее, дабы ее сопроводили к семье. Но не ей указывать венценосным... И пока не стоит слишком уж дерзить.


Риан

- Лето, ты мне нужен всегда, - немного с укором сказал Инайа. - Я хочу, чтобы к тому моменту, когда я провожу нашу очаровательную гостью до дома, ты ждал меня во дворце. Я очень не хочу, чтобы тебя поймали где-нибудь в городе и избили, воспользовавшись моим отсутствием, родственники вот этой вот прекрасной девы. А теперь отведи коня и с полстражи погуляй где-нибудь, поменьше попадаясь на глаза людям. Я уверен, будущая императрица Илва сегодня очень раздосадована, и на тебя уже точит зуб половина знатных особ империи.
Инайа повернулся к Файзе и сказал:
- Госпожа, позволь проводить тебя к домашним?

Лето

Когда Лето привел замученного коня Бьярте на конюшню, до его ушей вдруг донеслась родная речь. Правда, при виде его двое гаэтцев заткнулись и поспешили убраться за пределы слышимости, и тем не менее Лето отметил, что в конюшне прибыло новых лошадей, часть из которых была таврена гаэтскими клеймами Кратиппа — головой грифона. И когда Лето передал коня в руки конюшенного, к гаэтцу подбежал мальчишка лет тринадцати в одежде посыльного — один из многих в столице, и передал запечатанный пакет. На печати красовался крылатый конь, и уже без слов парня было понятно, кому это надо доставить.

Добавлено спустя 12 минут 54 секунды:

Файза

Надо сказать, что Инайа понятия не имел, о чем говорить с женщинами, к тому же, пока он пытался сказать хоть слово, внезапно обнаружил, что резко стал косноязычным, чего за ним прежде не водилось, потому что при дворе его считали неплохим собеседником. Он был совершенно очарован Файзой и ночью, или ночью и Файзой, или обеими вместе и совершенно не мог понять, что же ему делать. К тому же нехитрую дорогу до дома можно было пройти всего за одну двадцатую обычной стражи, но если тропками, то можно пройти этот путь за и целую вечность. Кто-то должен был начать говорить первым, ведь не зря же людям Боги дали голос.

Lainurol

- Почту за честь, - ответила Файза князю, улыбнувшись. К улыбке примешалось смущение против ее воли, так как она все же не ожидала, что именно он проведет ее. Несомненно, это было с ее точки зрения слишком смелыми надеждами. Зато вышло приятной неожиданностью. На фоне этого пришла мысль, что семья императора делает на не ставку. вот только следовало разузнать и понять достоверно, то ли из-за вражды с ее семьей, князю нарочито выбрали такую девушку, чтобы косвенно его принизить, либо же наоборот, оказать честь, забыв старые раздоры с ее семьей, и связать мысли Инайа с Эркаратом. Если дело в последнем, то не за горами встреча с монаршими... Где они по идее должны донести ей свои чаяния и ожидания на ее счет. Ведь просто ее подсунуть в таком случае недостаточно, это очевидно. Мало ли, вдруг ей Гаэта придется по вкусу и она начнет творить себе на уме. Или даже просто себе на уме. Ну что же, впереди трудности, но морально она себя к ним уже успела подготовить и настроиться.
Повисло неловкое молчание. Файза все гадала, уместно ли ей начать беседу первой. К тому же, неизвестно было, насколько сам князь сейчас к этому расположен. То, что в его взгляде читался к ней интерес, несомненно. Но это было явно не тем, чем стоило бы злоупотреблять. Впрочем, ничем не стоит злоупотреблять.
Поэтому Файза решила сделать по-хитрому. Старый, как мир, способ. Пройдя немного с Инайа, она вдруг оступилась и начала падать, рассчитывая на то, что он рефлекторно ее поддержит. Впрочем, если даже и не поддержит, она под конец попытается удержать равновесие и не шлепнуться наземь. Обосновать это было легко. До сих пор от страха пережитого коленки трясутся и подгибаются. а там уже и за беседу будет возможным зацепиться. И, быть может, он даже возьмет ее под руку, придерживая во избежание новых приключений.





Aevil

Про недовольных родственников Лето и сам догадывался, поэтому спорить с другом не стал, хотя он бы вовсе не прочь был бы свалить на оставшийся вечер и потратить полученное серебро, пока Инайа не вспомнил о долге за злосчастный кафтан. Но раз нужен, значит нужен, правда немного смущало слово "всегда". С одной стороны вроде как и похвально, с другой - когда же ему по девкам бегать? Это ж вообще никакой личной жизни. Лето в задумчивости поиграл в руке кошельком, слушая о том что он раздосадовал Императрицу. И как-то даже неожиданно для самого себя, пока парочка еще не ушла, окликнул Инайа, ловко подкинув ему свое сегодняшнее жалование - если у него не будет денег, то не будет и искушений их потратить.
- Подержи пока у себя.
- Госпожа... - рыжий учтиво поклонился Файзе с игривой ухмылкой, ему сложно было вести себя совсем серьезно с девушкой которую он вот почти только что похитил, и, взяв коня под узды, пошел в сторону конюшни насвистывая питейную песню.

Гаэтец не сразу даже распознал, что это была его родная речь, настолько неожиданно это оказалось. Еще больше его насторожило, что двое говоривших сразу же поспешили удалиться,оогшл как только его увидели. Люди Кратиппа, что им здесь понадобилось?? Парень быстро пристроил императорского коня и уже было хотел проследить за этими двумя, но его задержал посыльный. Расплатившись с ним мелочью, что осталась в карманах, Лето взглянул на пакет. Гривфоны с одной стороны, крылатые кони с другой и все одновременно - интересное стечение обстоятельств. Теперь оставалось решить, идти ли доставлять пакет сразу же - это значит вернуться прямо на праздник, где его ждут не дождутся родные похищенной девушки, либо, как и было приказано, подождать возвращения князя обратно и в то же время попробовать выяснить куда подевались эти два земляка. Рыжий спрятал пакет в одеждах и направился во дворец, чтобы оставить его в комнате Инайа...

Риан
Лето

Лето, наверное, понял все слишком поздно. То ли он был слишком обижен на Инайа, то ли пропустил его слова мимо ушей, то ли нужно было сильно разозлиться на себя, чтобы не понять приказа погулять где-то с полстражи и только потом идти во дворец, но возле покоев Инайа Лето уже ждали люди с нашивками личной стражи Дьярни. И только тогда до гаэтца дошло, что Бьярте вряд ли уже вернулся домой, а если вернулся, то едва ли спешил переговорить с отцом и изложить ему свою версию произошедшего. И теперь ему, Лето, придется объяснять, что такое ему примерещилось, что он украл благородную девицу не сказать, чтоб посреди дня, но и не поздно ночью. Он уже слышал, как среди придворных ходят шуточки о том, что у гаэтцев есть такой обычай: воровать девушек ровно в полночь. Потому как послушай он Инайа... словом, теперь ему оставалось только выть на луну и вспоминать, когда в последний раз тот не желал ему зла или давал дурные советы.
Сотник Халль, начальник личной стражи владыки, известный не только крутым нравом, но и тем, что совершенно не понимал шуток, молчал, глядя на Лето неподвижным взглядом. Только пакет, который подчиненные, нащупав что-то при обыске, вытащили у гаэтца из-за пазухи, вызвал в его глазах что-то вроде удивления, но Лето так и не услышал ничего, что могло бы разъяснить ему происходящее. Ничего, кроме сухого приказа следовать за ними.

Про Дьярни можно было сказать, что в свои пятьдесят пять он выглядел на сорок, а то, что у него до сих пор не было десятка сыновей — в том вина его женщин и бесконечных имперских походов. Высокий, основательный Дьярни Смелый сам сделал себя тем, кем является сейчас. Он был уверен в себе и своем превосходстве над окружающими настолько, что не нуждается ни в каких тому доказательствах; ореол властности, окружающий владыку, был ощутим настолько, что в его присутствии хотелось встать подальше и на всякий случай склонить голову. Тем более, что Лето знал наверняка: хоть Дьярни и любил посмеяться, шутить с ним осмеливался только один человек в империи — его собственный сын. Вдобавок гаэтцу сразу вспомнились слухи о жестоких казнях неугодных императору, и вспомнилось не зря: владыка был в гневе, и напоровшись на его взгляд, много более смелые люди, чем молодой гаэтец Лето, тут же исчезли бы с глаз долой, кабы их за их спиной не стояла личная стража, наглухо перекрывая пути к отступлению.
Сотник Халль вышел вперед и передал владыке пакет, доложив о чем-то вполголоса.
Владыка изучил печать на пакете и перевел на гаэтца взгляд, который можно было приравнять к подписанному приказу о казни.
- Вот оно как любопытно. Лето, сын Кира интересуется политикой. А мне докладывали, что он интересуется только бабами и второсортным пойлом. Ну что же, это в корне меняет дело. Я-то думал, это все еще шутки, а здесь уже государственные дела. Кто бы мог подумать...
От тона, которым было сказано это «Кто бы мог подумать», у начальника личной охраны что-то сверкнуло в глазах — не отсвет грядущей награды, не то отблеск огня в жаровне с углями.

Добавлено спустя 28 минут 23 секунды:

Файза

Инайа вежливо подхватил девушку, только она, похоже, переоценила свои женские чары. Если б в эту ночь чуть ярче светила луна, девушка смогла бы заметить тень неудовольствия, пробежавшую по красивому лицу князя. Впрочем, Файза была молода, и может быть, не почувствовала, где и когда она немного переиграла, причем самое себя — по тому как гаэтец поддержал ее, можно было ощутить, как между ними снова вырастает отчужденность. Он больше не был очарован прекрасной девой до самозабвения, неловким поступком она сама отрезвила его разум и осторожность пленника в чужой стране. По всему было видно, что Инайа не переносил, когда им пытались управлять, пусть даже женщины и пусть даже очень красивые. Нужно было проявить терпение.
- Осторожнее, госпожа, - сухо и вежливо произнес князь. - Ты и так много сегодня натерпелась.

Lainurol

- Благодарю, князь. - ответила девушка, когда ее придержали.
Промах... Сознание девушки хаотично заметалось, ища возможные причины. И их сразу же вывалилась масса. Начиная от того, что гаэтцам могут не нравится женственные, она, конечно, смутно понимала их уклад жизни, но сейчас кольнул страх, что, если она выйдет за него замуж, то хорошей жизни, возможно,и не видать, а нечто грубое варварское неуклюжее и неудобное, в шкурах, деревянных одежках и неотесанности. Тьфу... Что-то она преувеличивает. Наверное, перемена в тоне Инайа ударила по ее женскому самолюбию и вдруг стало обидно. Как бы там ни было за кулисами, она все же женщина. А, если бы, действительно оступилась? Тем более, коленки у нее и правда дрожат до сих пор. Хотя она старалась не обращать на это внимание. Так... тогда что? Может, все же выйти замуж за эркаратца и мысль с Бьярте самая сладкая. А в крайнем случае и знатный богатый человек подойдет... Как-то испугал ее Инайа в этот момент, как в свое время сказки старой гаэтки. И прямая ассоциация с этим суровым князем прошла в ее сознании. Кто знает, может, он ее заставит наравне с мужчинами превращаться в нечто суровое и сильное... Бррр... Файза в этот момент показалась себе бесконечно легкомысленной и глупой девчонкой. Так, а ну взять себя в руки. Срочно!
Нужно попробовать избрать иную тактику. Посмотреть его глазами. Поставить себя на его место...
Итак... она в заложниках. Выросла. Отношение хорошее к ней и все же. Так... навезли невест. Начнется суета. Кстати, а вопрос доверия? Насколько он доверяет окружающим? Стоп... не то. Давай сначала.
А пока Файза размышляла, пытаясь поставить себя на место Инайа, она выровнялась и несколько растерянно заметила:
- Коленки до сих пор дрожат... - Ага, не сделай они этого, она бы и не натерпелась, в общем-то.
Хотя на деле Файза обиделась на себя за свою опрометчивость. Хотя после бешеной скачки на лошади в необычной ситуации сразу и трезво начать думать проблематично. Это тебе не дома в спокойной обстановке вечером при свечах... Пора привыкать думать быстро.
Итак. Влюблялся ли когда-нибудь Инайа? Что она об этом знает? Ничего... Склонен ли к этому?... Возможно. Теперь, когда понаехало невест, князь испытывает, скорее всего, одно из двух чувств. Первое - наслаждается выбором, второе - раздражается навязыванию. Пожалуй, будь первое, он бы наслаждался всей этой начавшейся игрой невест, выбирая себе лучшую... Хотя, не исключено, что при переборе и это наскучивает. Таким образом, либо он устал от игр, наигрался и хочет отдохнуть, либо одержим идеей свободы выбора. И еще нюанс. Насколько в нем развито чувство завоевателя... В любом случае, если Файза станет сдержанной холодной особой, вероятно, это внесет свежую струю. Стоит проследить его реакцию на подобное поведение. По крайней мере у него исчезнет чувство навязывания, даже если не включится завоеватель. А, если он - игрок и ему нравится выбирать, завоеватель включится. Стоит попробовать.
Девушка продолжала идти, в дальнейшем храня молчание. Лезть первой к князю сейчас, тем более, не стоило. Собственно, не им единственным. Вообще, веди себя Бьярте так с ней, ей бы это тоже не понравилось. И по остаточному принципу получили бы, скорее всего, и все остальные.
Стоит найти доверенных слуг, преданных. И попробовать наводить справки о наследнике и суровом гаэтце. Вот только как определить преданность слуг... Купить? Посулить выгоды... Стоит попробовать.

Aevil
Как он мог, как он мог так откровенно сглупить?! Сказано же было погулять с полстражи! Чем он слушал?? Нет, ему приключений подавай! Лето захотелось просто провалиться сквозь землю, или сильно удариться головой об стену, чтобы потом сказать Инайа, что на него дескать напали и их было много. Но лучше бы, чтобы этого вообще не было.
Однако, сделанного не воротишь, рыжий раздраженно закрыл глаза, пока его обыскивал, взывая к своему терпению и здравомыслию. Он не стал бежать, дерзить или сопротивляться, прекрасно понимая что это только усугубит его положение, поэтому он молчал и усиленно соображал как бы выкрутиться.
Когда Дьярни заговорил с ним, Лето открыл глаза и посмотрел прямо на Императора.
- Могу ли говорить, Владыка? Вам все правильно докладывали, я не интересуюсь политикой, я лишь доставляю послания кому следует. Очевидно, что ваши люди успели вам доложить не только про мою личную жизнь, но и про то, что именно я получил этот пакет. Шутки-шутками, но я не совсем дурак и мне не нужны неприятности. Я все еще хочу быть полезен...

Риан

Дьярни выслушал гаэтца и засмеялся от души, а вот улыбка Халля едва ли показалась бы кому-то приятной. Когда император кивнул ему, сотник заговорил, разъясняя, что именно так порадовало господина.
- Поздравляю, юноша, тебе удалось развеселить владыку Дьярни, - проговорил сотник добрым вкрадчивым волосом. - Чем же может быть полезен пьяница, у которого даже сейчас двоится в глазах?

Aevil
Лето сдержал улыбку, отвел взгляд от властной персоны и посмотрел на Халля недовольно.
- Чем? Ну хотя бы тем, что доставил вам пакет вместо своего князя прямо в руки. Вы ведь меня не под забором с ним нашли и не искали по всему городу в течении двух дней, как некоторые. Я сам к вам пришел сразу же. По-моему, это достаточный показатель моего здравомыслия, разве нет? И вовсе не обязательно было меня с ходу молча лапать аки девку. Но спасибо, что хоть не побили.
Лето опустил голову и виновато буркнул.
- Прости, Владыка, мою несдержанность.



Риан
- Отлично! - Дьярни даже стукнул кулаком в ладонь. Он перестал смеяться, но теперь пребывал в прекрасном расположении духа. - Я хочу, чтоб и впредь все пакеты, письма и послания ты носил Халлю. Он вернет тебе то, что следует доставить Инайа. Также ты будешь приходить с докладом всякий раз, когда с моим воспитанником или наследником произойдет что-то любопытное. И запомни, Лето, - тут веселье закончилось, на гаэтца смотрел император, смотрел так, чтобы тот не забыл об услышанном даже на пиру у своих Предков. - Задумаешь играть в игры за моей спиной — очень огорчишь хозяина своим исчезновением.

Добавлено спустя 1 час 8 минут 50 секунд:

Файза

Инайа устал от одиночества. Он шагал рядом с красавицей, но думал о своем: холодных расчетливых дев вокруг него стараниями владыки вилось предостаточно, только вот никому во всем этом большом доме не было дела до того, что на душе у заложника Дьярни. Даже Лето — единственный друг, с которым гаэтский князь делил свое бессрочное заточение — с годами все больше отдалялся от него, пока наконец не начал видеть в друге хозяина, тем самым замкнув круг одиночества. Инайа порой ловил себя на мысли, что это жестоко — держать рядом с собой несчастного, который давно мог бы жить припеваючи на родине, и следовало бы отпустить его, но никак не находил в себе сил сделать это. Даже не сделать, а хотя бы предложить.

Сейчас, чувствуя в локте от себя девушку, которая какую-то сотню ударов сердца назад заставила его потерять голову своей чистотой и искренностью — как просвет, как глоток свежего воздуха, он тем острее чувствовал безнадежную тоску. От бесконечной лжи, от закрытой комнаты с чертежами и конвоем под дверью, от того, что каждый день похож на предыдущий, как ручные близнецы Бьярте друг на друга, и в этой череде не предвидится никакого просвета. От того, что вся его родня — брат с сестрой да племянники — далеко, и он не может передать им ни одного искреннего слова. А ему хотелось тепла, простого душевного тепла, не светских бесед, не красивых речей.
Надежда — глупое чувство, но без него человек не живет на свете...
- О чем ты мечтаешь, Файза? - спросил он вслух доброжелательно и спокойно.

Lainurol

Вопрос откровенно ошарашил девушку. Очередной подвох? При всем своем желании, не могла Файза видеть в монарших человечность, ибо те с самого рождения росли в особых условиях. И здесь дело не в привилегиях, как раз наоборот. Вся их жизнь строится на подвохах и чьих-то меркантильных расчетах. Вот и сейчас она оказалась настолько удивлена, что даже не успела это скрыть, с любопытством посмотрев на князя.
Своим вопросом он внес сумбур в ее мысли. Игра? Испытание? Просто желание развеяться? Можно подумать, его так беспокоят ее мечты. И попробуй теперь скажи что-нибудь не так. И о чем же она должна мечтать?
- О жемчужном ожерелье, которое я подарила сегодня счастливой жене наследника, владычице Илве. - девушка произнесла это совершенно серьезно и звучало довольно искренне. Тем более, что так оно и было. Затем она заулыбалась, давая понять, что это - шутка. И вообще, решение это сказать пришло неожиданно, рожденное из сумбура, вызванного вопросом. - Наверное, ты хочешь услышать что-то особенное... - она пожала плечами.


Aevil

Гаэтец с трудом выдержал суровый взгляд Императора, от него ему стало как-то не по себе; радоваться тому как ловко он выкрутился перехотелось, зато захотелось напиться, сильно. Может прав Инайа и ему стоит бежать прочь в Гаэту, чтобы не погубить князя своей глупостью? Это ж надо, сам себя своими же руками в такое говно окунуть. Оставалось только лишь утешать себя тем, что все могло быть еще хуже и что он как нельзя лучше сумел воспользоваться сложившимися обстоятельствами. Только вот пользы с этого сейчас было совсем не видать. пока что Лето отчетливо видел лишь то, что ему придется шпионить за другом и непонятно когда он сможет прекратить это делать... разве что когда исчезнет кто-нибудь из них. Что ж, придется набраться терпения и подождать чтобы выяснить кто же это будет. А пока нужно было жить дальше, приняв те условия которые ему предложили.
Лето взял этот злосчастный пакет обратно и поспешил откланяться. Теперь ему нужно было где-нибудь спокойно посидеть и подумать. желательно за кубком чего-нибудь покрепче.

Риан
- Всего одно ожерелье? И даже не хочешь власти над миром? - усмехнулся Инайа, по-доброму подначивая девушку. Красавицам простительна слабость к жемчугу, а красавиц, способных посмеяться над своими слабостями, можно счесть по пальцам одной руки. - Удивительные существа женщины. Не прошло и двух весен как я разговаривал здесь с владычицей Илвой и она сожалела о жемчужной диадеме, что стала подарком матери императора. Может быть, прекрасная Файза раскроет мне тайну связи между жемчугом и властью?

Lainurol

Похоже, у Инайа - одно на уме. Впрочем, в его то положении - не удивительно. Скверно ему здесь, пожалуй. Файза представила, каково бы ей было в чужой стране без толкового статуса. Если ее даже мысль отправить в Гаэту в качестве супруги князя пугает. Вернее, не вызывает особой радости и восторга. Впрочем, какое ей до этого дело. Поддастся слабости, ее растопчут мгновенно. Не Инайа, так другие. К тому же, кто знает, чего добивается князь. Особенно, если у него есть причины ходить как между торговыми рядами, выбирая лучшее. Удиви меня, Файза...
- Мир - слишком велик, чтобы моих сил хватило для власти над ним, ты мне льстишь, - она заулыбалась. - Тайну связи? - удивилась Файза. И даже остановилась, повернув лицо к мужчине. - На самом деле все просто. - несколько заговорщецки произнесла она, чуть склоняясь к нему, словно и правда поведывала великую тайну женщин, хотя видно было, что она шутит, - Крестьянки не носят жемчуга. - отстранилась и снова заулыбалась.

Риан
Лето

Выпровоженный за дверь покоев владыки, Лето был предоставлен только самому себе — иди куда хочешь, делай что хочешь, пока никто не видит. Вот только его страстное желание напиться нельзя было осуществить во дворце: хоть Инайа и считал Лето другом, эркаратцы верили в дружбу между князем и ординарцем еще меньше, чем в дружбу между мужчиной и женщиной —нет такого равенства, которое позволяет одному бить другого палкой. Посему в рыжем гаэтце здесь видели слугу, и никто не подпустил бы его к столу, накрытому после вручения даров для императорской семьи и приближенных. Доступ к винному погребу он тоже получил бы не иначе как с дозволения своего хозяина.
А хозяин, надо сказать, в этом походил на брата: над странной любовью Демира к молоку вместо вина каждый день, как это принято на материке, потешались и судачили только те, кто был всецело уверен в том, что гаэтский князь находится от них на безопасном отдалении. Другими словами, Инайа пил от души, но только под особое настроение, не чаще раз этак десяти в год. В остальное время предпочитал мыслить трезво и ясно, ничем не затуманивая свой разум, и тогда и не терпел в своих комнатах ничего крепче воды или чернил.

Во дворце гаэтцу не светило ничего, кроме ожидания в пустой комнате, но и снаружи было немногим лучше: едва ли кабаки, и днем-то закрытые ради покоя высоких особ, открылись в то время, когда столь многие господа хотят спать, желательно в тишине и безопасности. Однако Лето слишком долго прожил в Кригъяре, чтобы не знать пару мест, где всегда сбываются приметы и желания.
Например, в ветхом домике — три улицы к югу от рыночной площади — жила такая же ветхая пара в окружении рано осиротевших внуков. Примета гласила, что если по доброте душевной закинуть в окно этого бедного дома звонкую монету, копченый окорок, голову сыра, резной браслет, или, скажем, новый дорогой кафтан, то Боги немедленно вознаградят тебя за щедрость: прямо в руки тебе с неба свалится закупоренный кувшин браги, а может быть, и не один. Примета работала всегда, будь на дворе день или ночь, безветрие или буря.
Похожие чудеса происходили в пяти домах к северу от храма: там жил на редкость гостеприимный хозяин рыбной лавки: всякому, кто покупал у него копченую либо вяленую рыбку, он ставил в подарок кружку доброго пива — его дородная жена только успевала таскать подносы. Из-за непомерной своей щедрости хозяин всегда нуждался в деньгах и его лавка работала даже ночью, и даже ранним утром рядом с ней можно было видеть череду мучительно истосковавшихся по рыбке горожан.
Знал Лето и дома доброго десятка молодых сироток и не старых вдовушек, к которым частенько захаживали поклонники; женщины были гостеприимны, но строги нравом: выгнать гостя из дому не позволял обычай, но и засиживаться подолгу они, соблюдая приличия, не позволяли. Полстражи, от силы стража, а потом гость бывал выдворен в ночь, если, конечно, не приносил с собой особенно щедрых даров...
Да, все эти чудеса были хорошо знакомы рыжему, и везде его знали как человека надежного и весьма небедного — даже если такой оказался на мели сейчас, в будущем он непременно разживется деньгами и отдаст долг...


Файза

- Если женщина красива, скромна и способна родить хороших детей, то какая разница, кем родилась она сама? - полюбопытствовал Инайа вежливо, но вполне серьезно. Он не шутил, задавая этот вопрос девице благородного происхождения. - Я бы подарил мир женщине, которая принесет мне сына. И мешок жемчуга впридачу, не глядя, кто ее отец с матерью. Бывает так, что и крестьянки становятся владычицами, а бывает, и владычицы учатся доить коз.
Все гаэтцы верят в силу своих слов, но в этот миг Файза слышала в его голосе если не клятву, то зарок: если сказал, что подарит мешок, значит, это будет мешок, полный жемчуга, как зерна. И это сияющее мягким светом зерно Инайа, смеясь, высыпет прямо в колыбель...


Lainurol

Он что, издевается? Или это очередная провокация, или Инайа - идеалист и мечтатель?
- Желающих родить тебе сына вокруг так много. Достаточно одного твоего слова. Только позвали дочерей знатного происхождения. - Файза продолжила идти и говорила дальше, словно бы рассуждая вслух, - и в этот момент хорошая, красивая, скромная и искренняя девушка сидит, чистит камин, в душе мечтая о любви, даже помыслить не смея о тех благах, которые сулишь ты... - Файза с интересом поглядела на князя, на выражение его лица в этот момент. Вдруг покров ночи приоткроет завесу и явит что-то интересное и важное. - А вместо нее, по саду иду я, урожденная Кетльбьорн, знатная, богатая... - Файза сделала небольшую паузу. - Ведь может статься так, что мечты о милой простой девушке останутся мечтами, а рука об руку придется идти с той, которой никогда не довериться и не заслужить доверие в силу своего происхождения. Так зачем этот безумный маскарад, где искренность почитается за фамильярность? Товар в лавке на то и товар в лавке. Возможно ли преодолеть этот незримый барьер между ним и покупателем? - поинтересовалась вдруг она.
Файза говорила и несколько волновалась, если сейчас разозлит князя. Но он сам завел подобную тему. И увиливать было бы глупо и даже невежливо. Потому она решила просто говорить правду.


Aevil

Хоть Лето был бы и не против сейчас вывести Инайу из себя, чтобы не пришлось смотреть ему в глаза, он решил что нужно непременно вручить ему послание как можно скорее, пока чего-нибудь еще не случилось - сегодня был явно не его день и лишать себя последней капли бдительности могло быть чревато еще болящими проблемами о которых тоже захочется забыть. И все-таки кружка пива с рыбкой это явно мало после разговора с самим Императором, да и мыль о том, чтобы "посидеть и подумать" за кувшином браги из ветхого домика на свежем воздухе в одиночестве показалась ему уже не столь правильной - о чем думать? О том как он будет шпионить, или о том как он до такого вообще докатился? Этак всей браги в Эркарате может не хватить. Нечего сопли распускать, что сделано, то сделано. А вот молодая вдова это то что нужно, такие обычно кошельки да кафтаны не воруют и сильно не задерживают. Как раз то что надо, чтобы через полстражи вернуться во дворец. Так он и поступил.
_________________

Риан
Файза

- О Боги, как мне опостылели ваши эркаратские придворные штучки, - вздохнул Инайа, смотря на Файзу и пытаясь осмыслить что-то в ее словах. Он снисходительно улыбнулся и сказал. - Все же наша традиция, позволяющая мужчинам жениться только с двадцати пяти весен, лучше вашей. У меня на родине, Файза, знатность рода у всех одна — каждый ведет свой род от богов. А род занятий не имеет значения. Прежде, чем взять девушку в жены, мужчина должен доказать, что он способен не только содержать жену и детей, но и преуспеть на поле ратном и показать себя в ремесле. И только после этого он сможет подыскать себе подругу. У вас же в Эркарате все непонятно. Вы грезите силой и властью, но при этом сами неспособны выбрать себе женщину или мужчину. Получается, что любая гаэтская крестьянка могущественнее и свободнее тебя, урожденная Кеттлбьорн.
Вы все время оглядываетесь на какие-то условности, которые, как вам кажется, придают вам важности. И сто человек могут отвести лошадь к воде, но ни один не способен заставить ее пить. Так и со свадьбой: не будет добра, рожденного в страхе и недоверии друг к другу. Потому-то все эти ваши смотрины знатных невест скучны донельзя. Если играть в брачные игры по вашим правилам, а я их изучил, то мне бы лучше подошла дочь или сестра владыки Дьярни, но ни того, ни другого у него нет. А те, кто есть подходящего возраста, либо плохо управляемы, или просто дурны собой. А теперь скажи мне, Файза, легко ли тобой управлять? Потому что красоту твою, право, оспаривать я не смею.


Lainurol

Файза посмотрела на Инайа несколько недоуменно. А она тут причем? Дальнейшее повествование о культуре в Гаэте ее несколько удивило, хотя она уже и слыхала что-то похожее. Но слышать от гаэтца - все же дело такое. Особенно, от князя, а не от няньки. Тем более, нянька ничего такого и не смела прививать Файзе, иначе ее бы очень в скором времени поперли из дома Кеттльбьорн.
Князь вывалил на нее столько информации, что она, словно одержимая, пыталась все это переварить и усвоить, дабы дать внятный и достойный ответ.
- Несомненно у Гаэты довольно интересная культура. В отличии от тебя, мне не с чем сравнивать. Я другой жизни не знала. Хотя идея чтить человека за его подлинные заслуги мне близка. Полагаю, я сумела бы выбрать себе достойного супруга... Тем более, если бы мне было позволено это сделать за его реальные заслуги и по сердцу. А пока выходит так, что ваши крестьянки свободнее меня и мне остается лишь надеяться, что союз неожиданно совместится с нежными чувствами. - она сделала паузу и далее продолжала так же спокойно, словно размышляла вслух. - Я уважаю культуру своего народа и все же твои речи вызывают во мне странные чувства, от которых к горлу подступает ком. Ты предлагаешь отбросить условности или мне показалось? Я с радостью. Только меня завтра не вздернут за это на виселице, как не прошедшую проверку и позволившую себе фамильярничать? Ведь я до сих пор не уверена в том, что ты не испытываешь меня на благородство манер. - она едва заметно улыбнулась. - Мне безгранично интересно познать, что же понимают люди Гаэты под управляемой женщиной? А относительно себя не мне отвечать на заданный тобою вопрос. Ведь я могу мнить о себе сколь угодно много и это не залог того, что я окажусь права. Ты выбираешь, ты и оценивай. Ведь я не родилась в Гаэте. - она улыбнулась и во взгляде появилась лукавинка, - а так, быть может, я бы еще подумала, стоит ли мне становиться твоей женой, - вредно пошутила она с соответствующей интонацией, уже вовсю улыбаясь.
Раз уж пошли такие беседы, Файза решила поддразнить князя.

Риан
Лето

Ночной Кригъяр был непривычно тих и притом многолюден — вместо гуляк, веселых девок, одиноких пьяниц, влюбленных парочек на улицах то и дело встречались патрули, и не хорошо знакомой Лето стражи из местных, а чужих людей с нашитыми гербами разных домов: расхаживали по мостовой, стерегли покой хозяев, глядя на каждого как на осужденного убийцу. Не было слышно привычных песен, заливистого смеха или нудных жалоб на жизнь, вечно спорящих в ночной темноте с разноголосой бранью из окон, только негромкие короткие фразы, мерные шаги, позвякивание доспеха, да порой еще цоканье подков по камню.
Когда Лето вышел из богатой части города к домам попроще, ему навстречу перестали попадаться патрули, но веселья не прибавилось: город словно бы не спал, а затаился, как мышиная семейка под полом при вкрадчивом звуке кошачьего мурлыканья. Гаэтец нашел знакомый до мелочей дом Милашки, темный, с закрытыми ставнями. Постучался — ему не открыли, но и условного знака о том, что гостей не ждут, не было. Наконец ответом на стук стала возня, как будто кто-то убирал запирающую дверь метлу, и наконец взгляду Лето предстала его давняя знакомая, какой он ее никогда прежде не видел — испуганная, растерянная, злая. Увидев и узнав его в свете от плошки с жиром, она округлила и без того большие голубые глаза, хотя в самом облике Лето не было ничего страшного.
- Ты что! Сдурел? - зашипела она, высматривая что-то за спиной гаэтца. - Тут в городе... Ходят кто-то, стучат в окна... Голоса злые, все мужики с оружием. Чужие. Невесть кого ищут, но как найдут — мало не покажется. Убирайся-ка поздорову, Лето. Куда хочешь забейся, а ко мне нечего беду водить!
И с тем закрыла дверь, медленно, чтобы не услышали. Тут же метла вернулась на место, а следом, Лето слышал, вдовушка приволокла не иначе как стол — подпереть для надежности.


Aevil

"Не иначе как по мою шкуру" - подумал Лето; поскорей бы уже князь девку до дому довел. "- Хотя он то небось думает что я тихонько сижу где-то возле дворца и ожидаю его возвращения и не спешит... я бы тоже не спешил".
Гаэтец посмотрел на закрытую дверь у себя перед носом.
"Интересные дела получаются, вдова дома вроде бы одна, и все же ей спокойнее без меня, чем со мной. У меня что на лбу написано что это меня ищут?Нет, не может знать она этого, сама так сказала и даже слова вставить не дала. Ну ничего, я это запомню"
Внутри закипело толи от обиды, толи просто из-за того что день сегодня такой паршивый и рыжий, недовольно пнув дверь, быстрым шагом пошел прочь, настроение ходить по этим двуличным эркаратским бабам пропало. К тому же уже пора было возвращаться.
Однако вернуться оказалось не так просто, вскоре Лето услышал чьи-то голоса и решил продолжать путь по крышам. Тогда же он заметил одну маленькую но очень интересную деталь - отсутствие городской стражи; а ведь еще утром их было хоть ж*пой жри. Интересно что бы это значило? С ходу напрашивалось два объяснения, либо людей перевели на что-то более важное чем охрана города, либо... готовится покушение. Нужно найти Инайа и сообщить что происходит что-то странное.

Риан

Файза

- А что, в Эркарате вешают невесту, если она не понравилась жениху? - искренне удивился Инайа. - Вот незадача. Если б я знал... Многие обычаи Эркарата мне до сих пор неизвестны. Но шутки шутками, милая Файза, - улыбка исчезла, лицо гаэтца стало сосредоточенным и жестким, властным, словно не о деве думал, а о войне, и говорил сейчас с возможным противником. - То, что я успел узнать о твоей стране, говорит только об одном: императору нужен брак, который на время обезвредит Гаэту, потому что как ни прискорбно, он считает нас своими врагами. Архонт Демир, мой старший брат, никогда не женится на эркаратке. Для этого у него есть младший сговорчивый братец, то есть я. Ни одна из ныне представленных девушек не сравнится с тобой ни в красоте, ни в родовитости, а если император посчитает, что ты будешь выполнять его волю, вопрос о свадьбе можно будет считать уже решенным. Или же я могу просто подойти к владыке Дьярни и назвать твое имя. И, как ты недавно говорила, твое желание или нежелание не будет иметь значения. А вот мы, кажется, и пришли. Так что подумай над моими словами, и реши, кто тебе ближе: твоя родня, которая мечтает заслужить прощение, или странный чужеземец, который это прощение может обеспечить. А пока прощай.
С этими словами Инайа покинул Файзу, оставив ее на дорожке на границе тени и света. Невдалеке ходили стражники, одетые в форму ее отца.

Добавлено спустя 56 минут 52 секунды:

Лето

Пока Инайа возвращался к себе, он, может, быть и размышлял о том, не слишком ли грубо поступил с девчонкой, но мысли отошли на задний план, когда стражники у дверей, сообщили, что заходил Лето, а потом того под охраной же и увели.
«Я же просил погулять где-нибудь недалеко половину стражи - пролетело в голове. - Пора признаться себе в том, что ты настолько заигрался в покорность владыке Дьярни, что тебя даже собственные друзья ни во что не ставят, и твои слова воспринимают как пустую болтовню.
Терпение и еще раз терпение, Инайа. Придет время, настанет день, когда можно будет не притворяться. А сейчас ты должен быть спокоен как никогда. Конечно, Дьярни ничего не стоит раздавить маленькую надоедливую муху по имени Лето, но он отлично понимает, что тем потеряет все те годы, которые вложил в меня и наши «добрые отношения». Нельзя позволить одному рыжему безродному наглецу сровнять с землей все труды двенадцати лет. Нет, владыка не то чтобы не посмеет — кто ему может запретить и что он может не посметь? Он прибережет этого рыжего негодяя для того момента, когда я восстану. Заложник для заложника! Что может быть горше такой судьбы? А пока Лето будут терпеть. Главное, чтобы рыжий не переиграл, тогда уже ничто не остановит вот хотя бы того же цепного пса по имени Халль от расправы над непутевым сыном Кира...»
Видят Боги, какие усилия понадобились Инайа, чтобы сесть и вернуться к своим чертежам. Не рвануть к Дьярни, не требовать ответа, а сесть и ждать, как какой-нибудь вдовушке, которая еще не знает, что она вдовушка.

...Таким и застал своего князя Лето, вернувшись ровно через полсмены после назначенного времени, без баб и браги, но вернулся живым и с вестями. Пробираясь по крышам в темноте, разбавленной только лунным светом, Лето изрядно подпортил свой праздничный наряд, но сам остался цел и невредим, кроме пары заноз и царапин, благо город был ему отлично знаком. Пару раз он слышал где-то вдали тревожный брех дворовых псов и настойчивый стук чем-то тяжелым в деревянные двери, но ему повезло не оказаться рядом и не встретиться лицом к лицу с теми, кто открыто ходит по летней столице Эркарата и ломился в дома как хозяева.

Добавлено спустя 1 час 36 минут 4 секунды:

Файза

Возвращения Файзы ждали, как прихода весны: едва она переступила порог их дома в Кригъяре, как на ее фигуре пересеклись взгляды отца, мамы, трех сестричек, и это не считая того, как тайком пялилась челядь; девушке оставалось только догадываться, что все они ожидали увидеть. Потом мать поднялась навстречу и обняла ее, прижала к себе.
- Файза, мы так волновались... Все хорошо?
Мать говорила искренне, за свою девочку она переживала больше, чем за благополучный исход смотрин, но в воздухе повисло нетерпение.
- Ступай переоденься, - велел отец, едва выслушав ответ. Он безусловно любил свою синеглазку, но сейчас происходило что-то еще более важное, чем чувства старшенькой дочки. Кивком головы отец указал на служанок из дворца, тихонечко ждущих чего-то в стороне. - Владыка Дьярни прислал за тобой. Он приглашает тебя явиться для разговора, немедля.
- Говорят, в Гаэте ужасно холодно, - сочувственно вздохнула сестричка Фрида, глядя на старшую с нескрываемой завистью...

- Такие дети появляются в хорошем роду и от хороших родителей, - заключил владыка, оглядев Файзу с явным удовольствием, как будто она была его собственной дочерью или творением его рук. Владычица Рагнает, сидящая рядом с мужем, мило улыбалась, не забывая между делом наблюдать за супругом. - Мы же, как-никак, родственники! Ну что, красавица, по вкусу ли тебе пришлись мои мальчишки? Не обижали ли?
\


Aevil

Лето не стал медлить и в том виде в котором был сразу явился к своему князю. Стражники снова встретили его недовольным взглядом, но впустили. Рыжий плотно закрыл за собой дверь, подошел к столу и молча положил пакет с печатью, после чего негромко заговорил.
- Это еще не все. Здесь были люди Кратиппа. Два человека, говорили по-нашему, лошади с его символикой, скрылись как только меня увидели...Городская стража тоже куда-то пропала. Что-то происходит.


Риан

Лето

- Лето! Проклятые Боги! Вижу, мои слова опять влетели в одно твое ухо и вылетели в другое. Я очень рад, что тебя не прикопали где-нибудь согласно местным обычаям, и не привалили тяжелым камнем. Хитрый и рыжий, как лисица, такой же живучий и вывернется из любой западни... - Инайа испытующе смотрел на Лето, надеясь на продолжение, хоть и прекрасно понимал, что быть верным порой трудно, скучно, а иногда — страшно, и выбор быть или не быть верным каждый делает сам. Верность заканчивается там, где начинается ложь, как всегда говорил Демир, и брат был с ним полностью согласен. Он взял пакет, прибытия которого они с Лето ждали вот уже полгода, но не вскрывал его, как бы пальцы сами ни тянулись сорвать печать — смотрел на друга, ожидая, какое тот примет решение.

Aevil

Никакой обыкновенной хитрой ухмылки от рыжего не последовало, наоборот он как-то стал серьезнее и отвел взгляд. значит ему действительно было что еще сказать, и он хотел, но пока медлил, не находя слов чтобы объяснить каким образом ему удалось выкрутиться. Повисла пауза.
-... Меня поймали вместе с посланием. - решительно прошептал он. - Пришлось предложить Владыке Дьярни сделку. На твоем месте я бы не сильно доверял тому, что там есть, потому что мне слишком легко вернули пакет обратно. Это значит что там нет ничего больше того что ты должен узнать.
_________________


Риан

Лето

- Сдеелку, - усмехнулся гаэтец, задумался на мгновение, потом глянул на друга и заметил. - Не буду спрашивать тебя, что за сделка, я просто прошу тебя говорить мне обо всем, что с тобою происходит: плохое это или хорошее, слухи или угрозы, я должен знать все. Если кто и захочет до меня добраться, то он пойдет самым легким путем, - князь ткнул пальцем в Лето, - через тебя, может, не прямо, а опосредованно, но тобою воспользуются, будь уверен. Да, воспользуются, не смотри на меня так, тобою и твоей тягой к ночным и дневным приключениям, - Инайа покрутил в руках пакет и положил обратно, на стол. - Я боюсь его вскрывать, честно, он неспроста появился здесь именно в этот день, как неспроста мне подсовывают эту эркаратскую девчонку. А, ладно, к воронам все, пошли кого-нибудь за выпивкой и жратвой на кухню, а то все эти приемы не рассчитаны на увеселения плоти...

Когда Лето вернулся с кухни, отдав распоряжения и сразу захватив большой оплетенный кувшин браги (а на кухне уже знали, что за пивом князь посылать не будет), хлеб и копченую рыбину с красным, как у дичи мясом, Инайа все так же стоял у стола, повернувшись к свету, и перебирал в руках листки, уставившись незрячим взглядом не на комнатку во дворце Дьярни — на события другого времени и места. Казалось, он смертельно ранен, тронь — упадет ничком: побелевший Инайа выглядел человеком, на которого обрушилось всей своей тяжестью небо. Внезапно, заметив Лето, он встрепенулся и поднял на него глаза.
- В налете на наш дом убиты Мелина с детьми и еще две сотни людей, - проговорил он глухим неживым голосом. Но не само знание о жестокой расправе поразило князя, нет, Лето знал его достаточно хорошо, чтобы угадать: он, как всегда, смотрит в будущее. - Твои не пострадали. Раз так, Лето, значит, я теперь наследую брату. Раз я наследую брату, значит, следующим будет Демир.
В этих словах сквозило такое отчаянье, словно Инайа смотрел в глаза своей собственной смерти. Что он мог сделать здесь? Заложник мира не может сбежать, не начав войны, но и остаться он не может — на его покорности и полезности владыке построен весь план такого удобного нового правителя Гаэты. Сперва северной, а потом... Инайа изменился снова, взял себя в руки. Ни тени от прежнего спокойствия, но потрясение уступило место той одержимой жажде деятельности, которая знакома каждому, кого хоть раз загоняли в тупик.
- Кого ты, говоришь, видел здесь? Людей Кратиппа? Я больше чем уверен, что Дьярни и Кратипп устроили все это. Но у меня нет доказательств, а даже если они будут, я не знаю, что мне делать. Впервые в жизни я не понимаю, что мне делать.


Aevil
Рыжий гаэтец недоверчиво посмотрел на князя; нет, дело было даже не в том, что им не могли воспользоваться. Наоборот, могли, и Лето намекнул Инайа про сделку именно для того, чтобы тот сделал необходимые выводы. Вопрос в другом: стоит ли ему знать обо всем, что происходит в жизни его покорного друга и соратника? В этом Лето сильно сомневался. Не будь он даже таким... чего уж греха таить, бабником и пьяницей, к нему бы все равно прицепились бы, нашли другой способ. Дело ведь даже не в нем, он никому и даром бы не нужен был со своими тягами и привычками, если бы не Инайа. И уж если князь вплотную решит интересоваться происходящим в жизни своего друга, то тогда точно найдется тот, кто сделает так, чтобы в ней всегда что-нибудь происходило. Просто чтобы Инайя было чем заняться.
"Нет уж, пусть разбирается с тем что у него в жизни творится, а я уж со своей как-нибудь сам" - подумал он, но для успокоения князя все-таки согласился последовать его совету; как можно было уже судить. это мало его останавливало от того, чтобы поступать по-своему.
Потрясения не заставили себя долго ждать. Лето вернулся с кухни, и увидев лицо Инайя, сразу уверился в правильности своих суждений - ему своих происшествий в жизни хватит с головой. Да еще каких, это ж надо жену Демира с детьми в собственном доме!
Он подошел к князю и по-братски его так обнял, похлопав по спине.
- Держись, брат, я очень сожалею.
Затем вернулся к столу, где оставил брагу с закуской, плеснул себе и протянул вторую кружку другу. Покрутил сосуд в руке, задумавшись.
- А может это и не Кртипповы люди вовсе а какие-нибудь прихвостни самого Дьярни. Пока наши будут между собой кровь проливать, он посадит свою стражу под шумок на лодочки и подгребет под себя все что плохо лежит, и никто ему будет уже не указ. Если будет война, то он единственный кто с этого больше всех поимеет. А она будет, потому что Демир сейчас в ярости и будет мстить, тут уж в воду не гляди. Тебе надо как-нибудь поговорить с братом.

Риан

Если бы в клетке Инайа были стены и решетки, он бросался бы на них до тех пор, пока не переломал себе ребра или не пробил путь на волю, но ему повезло много меньше иных пленников: через расстояние, обязательства и долг не пробиться силой. Если бы все было так просто!
Через пелену отчаянья и гнева голос Лето пробивался с трудом, и все Инайа его услышал и понял. «Не стоит принимать поспешные решения, они могут быть и не твоими», - всплыла из памяти старая премудрость.
- Ты и отвезешь послание, но сперва как следует разузнаем, что здесь происходит. На сегодня сон отменяется. Если люди Кратиппа, или кто там вместо них, еще не убежали обратно на острова, нужно проследить, кто они, чем заняты и с кем общаются. Даже если не услышишь слов. Запомни! Проследить, сделать выводы и не попадаться. Приступай. Я надеюсь на тебя, Лето.

Aevil
Вместо ответа рыжий кивнул, наскоро осушил кружку, быстренько закусил хлебом с рыбой и, еще толком не прожевав, покинул комнату князя, вытирая руки прямо об одежду. Нужно было еще переодеться, кафтан хоть уже и был безвозвратно испорчен и его уже было не жалко удобнее от этого не стал. А потом... потом как говорят умные люди устами Инайа "если не знаешь с чего начать - начни с начала", поэтому первое что он сделал это пошел в конюшню, где впервые увидел тех двух.


Риан

Кригъярская императорская конюшня — огромная шкатулка с живыми драгоценностями внутри, - охранялась достаточно хорошо, чтобы попытавшись пробраться в нее незамеченным часовыми, Лето наверняка встретился бы с Халлем много раньше своих чаяний, конечно, к превеликой радости сотника. Но посещать коней личным слугам не возбранялось и ночью: мало ли, какой у тебя приказ и к какому сроку необходимо подать хозяину оседланную животину. Хотят господа ехать в ночь, ломая своим красавцам ноги — да кто ж им запретит?
Когда Лето постучал в запертую дверь, ему открыл сонный конюх, мужик в годах, не успевший даже вытряхнуть солому из волос, и спросил неласково и равнодушно:
- Чего надо, гаэтец?
Полутемная конюшня за его спиной дышала тишиной и покоем. Тишина, конечно, была не полной — сколько здесь жило коней и людей! Но в звуках дыхания, в сонном бормотании лошадей, в шорохе сена не было ничего необычного или тревожного: здесь просто пытались поспать все уставшие за этот долгий день. Лето видел и отсюда, что кони с клеймом грифона на шкуре, видимо, стоят на своих местах, если только их не заменили точно такими же, чудом отыскав близнеца каждой из дорогих южных лошадок.

Lainurol

Файза хмыкнула мысленно. Нет, не вешают... но позор гарантирован. В той или иной степени. В сущности, здесь даже вопрос культуры не имеет значения. Отвергнутый человек - есть отвергнутый человек и на него уже так или иначе будут смотреть косо. И чем больше людей знает о твоем поражении, тем это сквернее. Когда Инайа переменился в лице, Файза аж испугалась его. Сейчас каааак скажет что-нибудь и растопчет ее одним ударом. Девушка внутренне напряглась.
И он высказался... Чем вызвал в голове девушки сумбур. Какой смысл тогда говорить об этом, если уже все решено? Что за дешевый спектакль. Файзе показалось, что над ней просто посмеялись. Впрочем, если уже все решено, какое дело до заморочек Инайа и того, что он там подумает. Она не собирается из кожи вон лезть, подстраиваясь под культуру того человека, который не гнушается тем, чтобы открыто поносить ее собственную. Какой бы она ни была, как можно рассчитывать на доверие и уважение, если ты загодя поливаешь грязью этого человека? Хм...
О таких вещах и размышляла Файза, топая к дому. В общем, Инайа показался ей довольно таки странным человеком. Впрочем, если все это была игра на испытание ее самой, то не стоит и заморачиваться и искать какую бы то ни было логику и смысл, кроме этого. Во всяком случае, необходимо побольше информации и посмотреть, как он будет вести себя дальше с ней.
Файза одно усвоила точно. Она ему - враг. Это - раз. Здесь для него все враги. Возможно, за время плена человек мог немного помешаться разумом. А значит стоило ожидать чего угодно. В том числе и спонтанно проявляющейся агрессии с целью отомстить. Даже если он сам не всегда это будет понимать.
Далее. Князь четко дал ей понять, что не уважает ее.
Поэтому очень важной деталью должно быть то, чтобы император был уверен в ней - раз. Попытаться наладить с Инайа какие-то общие мосты. В крайнем случае можно будет просто жить в свое удовольствие и заниматься своими делами, избегая частых встреч с будущим мужем. Там будет видно, какую линию поведения она изберет. Если Инайа просто издевался над ней, возможно, в будущем он снизойдет и проявит себя.
Одно Файза для себя поняла отчетливо. Пока что князь не завоевал ее сердца. А потому у нее нет резона помогать ему и действовать в его интересах. Да и сложно увлечься мужчиной, который опускает тебя и те ценности, в которых ты выросла. Конечно, он - князь и у него есть причины ставить себя выше, но ведь он так высмеивает эту черту Эркарата. А сам не замечает подобного за собой. Что ж, его дело.
Хорошо, что у нее было время подумать прежде, чем ее нога переступила порог дома. Там уже все ее дожидались и сразу накинулись. Судя по последующим событиям, действительно, все решено. Ну что же.
- Все хорошо, матушка. - ответила она. Добавить, что с ней обращались хорошо не повернулся язык. Ведь это было не так. Далеко не так.
Файза кивнула отцу и бросила взгляд на сестру... Чему завидуешь, дуреха? Благам? Их еще необходимо заслужить и не дать себя растолочь между жерновами интриг.
Файза удалилась, привела себя в порядок, нарядилась согласно случаю. И отправилась во дворец.
Она стояла перед сильными мира сего и внимала. Она помнила, как в детстве мечтала заслужить благосклонность императора, и вот, кажется, ее мечта сбылась. Потому трудно было скрыть ее волнение и радость, связанную с этим. Наверное, не сдерживай ее этикет, она бы запрыгала от счастья и принялась бы танцевать по всему залу. Слова, которые говорил император, обрадовали ее еще больше и ее глаза сияли.
- Благодарю тебя, владыка, - скромно ответила Файза, несколько смущаясь, и улыбнулась. - Разве могут взращенные вашей мудрою рукою не понравиться. - звучало искренне. Похоже, эта девушка по-прежнему боготворила этого мужчину. Как венец великой жизни.

Aevil

Маловероятно, что конюхам докладывают о политической ситуации в мире, особенно о том что люди Кратиппа вырезали семью Демира, поэтому рыжий гаэтец решил воспользоваться первой пришедшей в голову причиной.
- Земляков ищу. Знаешь чьи лошади? - спросил он стараясь не выдавать голосом любопытства, чтобы вопрос звучал как можно менее подозрительно, словно ответ не имеет для него большого значения.
Он бросил взгляд за спину конюха, проверяя на мести ли вообще лошади и указал на них.
"- На кой им вообще лошади?? Они что по земле сюда добирались?" - подумалось ему.


Риан
Файза
Владыка был, похоже, тронут красотой, юностью и преданным взглядом сияющих глаз девушки - такое сочетание способно растопить сердце самого сурового мужчины, но когда Файза заговорила о мудрой руке, его отеческая улыбка куда-то исчезла. Похоже, Дьярни стало скучно.
- Отрадно слышать, девочка. Боги не дали мне дочери, которая могла бы стать женой гаэтского владыки. Тебе они не дали достойного происхождения. Я мог бы удочерить тебя, Файза, до тех пор, пока ты не выйдешь замуж. Но мои дети, запомни, верны мне. Быть верным — это значит всегда говорить любимому отцу правду, исполнять его волю, не делать ничего во вред семье и воспитывать внуков так, чтобы они выросли достойными, настоящими эркаратцами. Справишься с этим, девочка?

Лето
Конюх посмотрел на Лето и подозрительно принюхался.
- Парень, ты не пьян часом? Твои земляки ушли в город не меньше стражи назад, и не воротятся. Потому как этих коней они привезли в подарок владыке Дьярни. Так что эти лошади теперь его. А от кого подарок — не моего ума дело.


Aevil

- Чего сразу пьян то? Так.. немного горло промочил - нарочито обиженно буркнул Лето и снова вернулся к интересующей теме; по тому что он уже услышал получалось, что они ушли в город едва ли не сразу после того как рыжий их засек. Может они и не разговаривали ни с кем?
- Подарок говоришь. И как, понравился, или никто еще не видал?



Риан
- Боги с тобой, парень, откуда мне знать? - конюх, верно, уже совсем ничего не понимал. - Я думал, это ты мне расскажешь. Владыки Дьярни тут не было, ясно дело. Старший конюшенный лошадок принял, да и все. Но кони добрые, если посмотреть, как такие могут не понравиться. Да и кто б владыке других прислал? Вот что, рыжий, ежели тебе конь не нужен, иди-ка ты отседова поздорову. Нечего мне животину будить пустыми разговорами.


Lainurol
От удивления после услышанного у Файзы даже брови взметнулись вверх. Море противоречий враз накрыли ее с головой. Что же решить, что же делать? Файза не могла предать свою семью, более того, такие отзывы, льющиеся из уст самого императора, оскорбляли ее собственное достоинство. Впрочем, на фоне всего этого решение вызрело довольно быстро. Отомстить. Став дочерью императора больше никогда и ни одна сволочь не посмеет в ее присутствии сказать что-либо дурное. А остаться дочерью своей семьи, значит, покрыть ее еще большим позором, не принести ровно никакой пользы, заодно и свое будущее сломать. А это решение не изменит ее отношения к собственным родителям. Более того, любовь к императору не исключает любви к тем, кто тебя породил. Противоречие быстро ушло. Она понимала, что у императора были причины не доверять ее семье. Потому ей не стоит сталкивать их лбами в своем сердце. Необходимо глядеть в будущее, а не в прошлое. Будучи дочерью императора, она получит достойную жизнь для себя и своих потомков. Более достойную, чем унылое прозябание в процинции с сомнительным статусом предателей.
Однозначно, для брака с Инайей такое условие было одной из ступенек, хотя лично сама Файза не ставила императора и князя Гаэты в один ряд. Но Демиру и Инайе об этом знать не обязательно. Пусть считают себя равными. Это только на руку. И будучи для них ровней, разумеется, в их глазах, а не ее собственных, ибо будучи дочерью императора, она неизменно будет выше рангом, ей удастся более эффективно взаимодействовать с остальными. У дочери императора - гораздо больше возможностей. И Файза ответила с энтузиазмом и радостью, но предельно твердо и четко, дабы в ее словах никто не посмел усомниться:
- Твое предложение, владыка, - честь для меня. О радости стать тебе достойной дочерью я не смела даже мечтать. И сделаю все, что будет в моих силах.
Разумеется, Файза, как истинная эркаратка собиралась представлять интересы императора. Об ином не могло быть и речи. Осталось только понять, как наладить мосты с этим странным Инайа. И втереться в доверие.
_________________


Риан

Файза


- Хоть и дочь предателя, а кровь императорская, с огнем! - провозгласил Дьярни торжественно, но тут же его тон сменился на деловой. - Завтра в полдень, прилюдно, мы сообщим всему Эркарату, что ты моя новая дочь, Файза. Пусть твои отец с матерью явятся сюда и передадут тебя под мою опеку. А теперь ступай. Возвращайся домой, девочка, и сообщи им радостную новость...

Власть в Кригъяре сменилась незаметно. На город пала ночь, а вместе с ней исчезли, рассыпались в прах привычная жизнь, старый порядок и старый закон. Все новое еще не наступила, но и старое перестало существовать. И это безвременье шло вслед за темнотой, заглядывало в каждый дом и затронуло каждого в этом городе. А вслед за ним в город пришла смерть.
Первыми, как известно, бегут крысы с корабля, а если никакого корабля вовсе и нет, то бегут те, кто делает город упоительно прекрасным: сутенеры, контрабандисты, мелкие бандиты и вчерашние разбойники. Каким-то звериным чутьем они чуют запах перемен и растворяются вникуда задолго до того, как в город приходят те, кто намеревается навести в нем свои порядки... Чтобы потом вернуться.
На перемену указывало исчезновение патрулей на улицах: стражники просто взяли и ушли задолго до седьмой стражи. Даже привычный городовой не досаждал своими истошными криками о том, что все спокойно и ничего не происходит. И вроде никто не объявлял комендантского часа, да и праздник никто не отменял, и тем не менее город опустел вслед за стражей, словно получил какой-то невидимый знак. И пока в императорском дворце вовсю шло веселье, в предместьях города появились военные, больше похожие на разбойников, чем на регулярные части. Поначалу они разбивались на небольшие группы и расходились по разным направлениям, затем стали собираться большими отрядами, ожидая то ли приказа, то ли сигнала к действию. И некому было им противостоять, ни одного сигнала о надвигающейся опасности не пролетело по городу, если не считать жителей, которые повинуясь какому-то неизвестному порыву заперли изнутри все двери и окна задолго до того, как на город опустилась тьма.


Файзу сопровождали домой две служанки из императорской прислуги — чего бояться девушкам в двух шагах от дворца, в той части города, где каждый дом охраняет своя маленькая армия? Никогда не пробраться сюда воришке, грабителю или просто пьяному матросу из порта, некому здесь нарушить покой чистых широких улиц.
Безмятежная тишина, как будто все притомились после праздника да разошлись спать, царила над дворцом и над городом. Куда-то исчезли вечно спешащие слуги и бездельники, что часы напролет скучали под каждой дверью в доме владыки. На улицах все так же трещали факелы в руках патрульных, правда вот патрульные отчего-то поменялись. Прежде каждый дом стерегли люди в своих гербовых цветах, и почти все они были урожденными эркаратцами, как и личнопреданные семьи Кеттлбьорн, а теперь по улицам расхаживали разношерстные бойцы, собранные если не со всех концов света, то уж точно за пределами немаленькой империи, ибо Файза не слышала о народах, к которым они принадлежали. Странным было и их снаряжение — темные, рыже-бурые надоспешники, под которыми не разобрать брони; таких сроду не носила стража.
Сменилась и охрана ее собственного дома — на подходе и у дверей на часах вместо людей отца, каждого из которых девушка знала по имени, стояли такие же чужаки и незнакомцы. Светились только окна гостиной, но и в них не было видно ни одного движения, хотя обычно младшие сестрички Файзы доставляли челяди хлопоты до тех пор, пока не ложились спать...
Увидев девушек, один из стражи отдал какой-то приказ и направился к ним размеренным шагом человека при исполнении и не прикасаясь к оружию.

Lainurol

Файза учтиво распрощалась с императором и направилась домой. увы, странную стражу она заметила уже после того, как заметили ее. С одной стороны, это ожидаемо, ибо стражу тоже не где попало расставляют, с другой, повергло ее в беззащитное положение. Так бы она еще попыталась бы спрятаться и подслушать возможные беседы. Ну что же. Не теряя достоинства, Файза прошествовала навстречу страже, пытаясь понять, что вообще происходит.


Риан
Надо сказать, что боец, который очевидно сменил на посту начальника охраны старого Торольва, никак не оценил понятливости и благорасположения Файзы: сократив расстояние до вытянутой руки, он грубо схватил девушку за локоть, притянул к себе, посветил в лицо факелом — и отпрянул.
- Виноват, госпожа Файза, - проворил он, сразу присмирев, как пес, облаявший хозяина. У этого пса была темная кожа, черные, как небо, глаза, совершенно незнакомые девушке черты и диковатый говор. По-эркаратски он знал некоторые слова, но составить из них фразы то ли не мог, то ли не хотел. - Обознался. В городе неспокойно, госпожа. Иди за мной к отцу. У него сила. Не бойся.
- Мы оставим тебя, госпожа, - прощебетала старшая из сопровождавших Файзу служанок: они сдали девушку на руки отцовской стражи и на этом их приказ заканчивался. Стражник тем временем мягко, но настойчиво вел Файзу в дом, благо идти-то было шагов пять. Южанин открыл дверь, а с улицы послышался какой-то шум...

Здесь все было так же, как в последний миг, когда Файза обернулась, уходя во дворец. Похоже, ее не дождались. Отец спал прямо за рабочим столом, мать и сестры заснули, перебирая украшения из открытой шкатулки — уже думали, что надеть на свадьбу... Не сразу, не сразу даже при свечах Файза заметила, что из-под стола на пол натекла странная темная лужа, что из груди матери торчит оперенное древко стрелы, что одеяло, которым укрыты сестры, не просто потемнело, а пропитано кровью.
Южанин толкнул ее в спину, но когда Файза сумела приподняться и оглянуться, он сам уже стоял на коленях, оседая на пол, а из распоротого горла хлестала кровь, заливая одежду, пол и кромку подола ее лучшего платья. За ним возвышался другой воин, средних гаэтец в чешуйчатом доспехе с большим и хорошо заметным знаком грифона. Он жестом позвал за собой подкрепление, переступил через хрипящее тело и через девушку, и в дом ворвался десяток таких же «Грифонов». Кто-то потратил мгновение времени и рывком сдернул ее с дороги, чтобы не затоптали; подкованные сапоги уже грохотали в дальних комнатах и оттуда уже доносились звуки боя — не иначе кого-то нашли...
_________________


Lainurol
Файза испугалась не на шутку. В ее взгляде отчетливо был виден страх и непонимание. Но когда ее узнали и ослабили хватку, девушка успокоились. Правда, что это за люди? У Эркарата новые войска? Готовятся к военному походу? Но причем тут стража отца, куда подевалась? Или император решил так усилить бдительность относительно ее персоны? Вопросы, вопросы... Решив не гадать на кофейной гуще, Файза попыталась убрать руку.
- Благодарю, я сама.
Все же она госпожа!
И поспешила за стражником. Особенно мотивировал шум, доносящийся откуда-то...

Что произошло? Это была первая и последняя мысль Файзы, увидевшей это зрелище... Она гулом пульсировала в висках... Прежде чем девушка впала в забытье... Только на фоне еще успели запомниться грифоны и какой-то шум...


Риан
Файзу привел в чувство едкий, горький запах гари — кто-то опрокинул подсвечник на столе, а любовь матери к дорогим драпировкам облегчила огню путешествие по дому — насколько девушка видела сквозь дым, уже горели ковры и вышивки, пламя добралось до лежанки и уже охватило парчовое покрывало и одеяло, которым были укрыты сестры, перекинулось на деревянный пол...

Lainurol

Туго сейчас соображая, чему способствовала и гарь, она действовала исключительно инстинктивно. Оглянулась вокруг, если ли кто живой. Особенно, чужой. Прислушалась к себе. Не ранена?
Дом был пуст, а значит, можно бежать...
Файза подкралась как можно быстрее к двери, приоткрыла и выглянула в щелку, заодно прислушиваясь, что происходит на улице.
Только мельком прошла мысль о сегодняшнем презрении, которое выражал Инайа о местных традициях. Посмотрел бы он на своих... Животные!
_________________

Aevil

Рыжий задумался нужен ли ему конь, чтобы добраться до порта куда небось и ушли те двое. Так он может сэкономить время и успеть вернуться с докладом. Два часа пути туда, еще два обратно и еще столько же чтобы отплыть из порта в Гаэту - слишком много беготни и слишком мало информации. Интересно, родичи Файзы ищеек отозвали? А то еще чего гляди опять по крышам лазить. Эх, а ведь придется. Как иначе еще можно узнать чем заняты земляки и зачем здесь были?
"- Эх, почему я князем не родился, чтобы за меня кто-то так бегал?" - подумал он, отрицательно покачав головой, а вслух сказал.
- Обойдусь.
И пошел обратно во дворец сообщать князю, что собирается отлучиться в порт и заодно сказать, что пока ничего выяснить не удалось, кроме того что люди Кратиппа доставили два коня в подарок и сразу же ушли в город, скорее всего обратно в порт, учитывая что кабаки закрыты.

Риан

Файза

На улице было тихо, а может быть, Файза ничего не слышала из-за треска пламени у себя за спиной — когда она открыла дверь и свежий воздух ворвался внутрь, огонь разгорелся с утроенной силой, опалив ее спину жаром. Дым застил ей глаза, и даже лунный свет вместе с отблесками пламени не позволяли рассмотреть все как следует, но шагов на двадцать вокруг себя девушка видела множество людей — тех самых, что охраняли дом ее убитого отца; прямо у ее ног, скинутый кем-то с крыльца, лежал лицом вверх командир-южанин. Прочие остались там, где нашли свою смерть — на дорожке и прямо посреди улицы...
Живых видно не было, но вот в тени у стены дома напротив показалось какое-то движение. Из тени крадучись выступил человек, эркаратец, из тех оборванцев, которых приличная девушка может увидеть только случайно, проезжая со свитой мимо какого-нибудь рынка... Огляделся, особенно долго высматривая что-то со стороны дворца, мельком, с сожалением посмотрел на горящий дом, и ловким звериным движением метнулся к ближайшему неподвижному телу, ножом вспорол надоспешник и принялся искать что-то под ним; нечто в облике и повадках этого человека подсказывало Файзе, что это не лекарь, и он занят чем-то очень далеким от облегчения страданий раненого...


Лето
- Вот и славно, - с явным облегчением ответствовал конюх и захлопнул дверь: ходят тут всякие, выстужают конюшню...
Лето возвращался во дворец в полном одиночестве, по залитой лунным светом дорожке — словно не сквозь сад шел, а по усеянной рифами морской глади, да и многочисленные дворцовые постройки, отделенные друг от друга затейливыми тропинками и цветочными лужайками, вполне могли сойти за острова. Ночь стояла тихая, даже слишком — после долгой зимы ночной сад всегда служил местом тайных свиданий, и Лето сам не раз назначал здесь встречу возле какой-нибудь приметной каменной горки. А уж после праздника, когда господа повеселились да и разошлись спать, сами Боги велели взять свое тем, кто устраивал для императорской семьи всю эту красоту и веселье. Но сегодня не было ни шороха, ни шепота, ни тихой песни, словно гаэтец остался один во всем огромном саду. И в этой тишине он вдруг отчетливо услышал особый звук, которой способно выдавать хорошее дерево с наложенным на него рогом, будучи выгнуто тетивой до предела напряжения...
Он не мог бы сказать наверняка, откуда исходит этот звук — всюду вокруг громоздились невысокие причудливые нагромождения камней, а растущие на них горные кусты создавали все удобства для засады.

Aevil

Тело и чувства гаэтца тоже натянулись словно тетива, едва он уловил этот очень неприятный и даже пугающий звук, который нельзя было ни с чем спутать. Дуновение тревоги пронзило рыжего до самых костей и он не то что даже осознал или увидел, а скорее ощутил что здесь и сейчас в этой тишине нет больше никого кроме него и человека который в него целится. Лето сорвался с места и стрелой метнулся в элементы декора из камней и кустов.
Оказавшись за укрытием он не стал расслабляться, а лишь перевел дух, огляделся по сторонам намечая дальнейший маршрут побега, подобрал камень для веса кулака, и рванул зигзагами дальше, планируя добраться живым до дворца.
- СТРАЖА!!!! - заорал он на ходу.
Скорее всего это было глупостью с его стороны, ведь ему вполне могли бы не поверить сославшись на то что он опять слишком много выпил или что еще хуже все это было устроено людьми Императора, но когда тебя собираются продырявить из лука о таких мелочах думаешь в последнюю очередь.

Lainurol
Протирая от режущего дыма глаза, девушка приложила рукав к носу, спасая свою возможность обозревать пространство. сейчас это было важно, как воздух. Кстати, о воздухе. Файза сдуру забыла, что свежий поток воздуха для огня - прекрасная пища. Потому у нее практически не оставалось времени для созерцания в щелку. И все же она успела высмотреть человека. Самым лучшим решением было бы подождать, пока отвернется, а затем выйти, но огонь ее уже заботливо подгонял в спину. Испуганная от мысли, что загорится, Файза вылетела в дверь, чуть не споткнувшись о валяющийся там труп.
Зрелище было ужасающим... улица в дыму... похоже, не только их семья пострадала... Что же происходит... Что зацепило так много... во дворец сейчас явно не было смысла идти. Но куда же? Думать об этом было некогда. Девушка в ужасе отметила, что тот человек занимается таким вот непотребством... грабежом мертвых... Какой кошмар... вряд ли он там искал что-то конкретное.
Итак, что она смогла бы противопоставить мужчине? Еще и ослабевшая.
Но он навел ее на мысли. Потому девушка, рванула к ближайшему трупу с целью найти кинжал. Было противно от мысли о подобном занятии, от вида трупов то и дело становилось дурно и снова хотелось впасть в беспамятство, но она не могла этого себе позволить второй раз... Первый раз ее, возможно, и спас... Хотя... странно... Ладно, после подумает.
Кинжал нашелся не сразу, она даже понадеялась, что тот мужчина не будет ее трогать и все же... После пережитого она была, как затравленный зверь. Все чувства обострены. Ярость, жажда мести... Непонимание... Шок и отчаяние...
Она периодически оглядывалась на него. Но как только нашла кинжал, дала деру. В сторону подальше от дворца и от вора. Желательно куда-то в глушь сада или деревьев, в местечко потемнее, по памяти... в общем, куда-то, где тебя не найдут первое время и можно будет перевести дух и хоть как-то придти в себя и осмыслить происходящее. Ибо без этого она просто не понимала, куда же ей бежать... Что делать... И есть ли вообще теперь куда... От этой мысли стало уныло. но жажда жизни брала свое. Она еще вернется и отомстит. Обязательно отомстит!
Файза также следила, чтобы по возможности вовремя заметить людей и успеть избежать с ними встречи а также того, чтобы они ее заметили...


Риан

Файза нашла кинжал почти сразу — он был прицеплен к перевязи убитого. Блеснул, отражая пламя, чистый клинок; легкая, затейливо сработанная вещица со змеей, вырезанной на рукояти, легла в руку девушки, внушая ощущение силы и уверенности в себе. Но оглянувшись в очередной раз, Файза увидела, что мародер оставил свою добычу и смотрит на нее; она побежала, и он бросился следом...

Мародер заметил девку сразу, как только она выбралась из дома, и чуть было не присвистнул от удивления — ишь, смелая! Вперед его успела обшарить домишко, принарядилась по-господски и еще подожгла, курва! Можно было пойти отнять награбленное, но перебегать улицу ради сомнительной добычи он не решился: богатство и так лежало под ногами, к чему подставляться под стрелы? Однако следить за оторвой не перестал, краем глаза, не отвлекаясь от своих дел... И каково же было его изумление, когда девка огляделась да и потянула лапки к одному из убитых чужаков. К ЕГО добыче! Схватила — что-то и деру! А ведь девки-то в цене, покуда не уляжется смута...
В два бранных слова помолившись всем Богам, мародер ринулся бегом через улицу и прямо к девке. Она его, конечно увидела, но парень не сомневался в своей способности справиться с любой бабой, это для него было вовсе не в новинку, даже если они убегали или пытались отбиваться.

Гостевые дома не были частью города в полной мере: по приказу императора их выстроили похожими, как близнецы, и расположили так ровно, что пролетающим над Кригъяром птицам город мог показаться переплетением нитей на ткацком станке — такими ровными были улицы, сходившиеся под прямыми углами. Эти дома стояли на отдалении друг от друга, но места для садов рядом с ними почти не оставалось — просто каждый из домов украшал кусочек императорского сада с его камнями, горными цветами, подушками мха и низкорослыми кустами, в которых едва ли мог спрятаться взрослый человек. Все это могло бы, при большом везении, укрыть Файзу от случайных глаз, но не от наметанного глаза преступника, привычного высматривать опасность или жертву. Девушка петляла между домами, но ее преследователь не отставал, шлепанье кожаных башмаков по брусчатке становилось все громче... Небольшой лабиринт проулков между домами закончился и Файза увидела просвет — выход на улицу, параллельную той, на которой стоял ее дом. А по этой улице шли куда-то, не скрываясь, воины в таком же чешуйчатом доспехе, как у того, что стоял на пороге ее дома за спиной южанина с распоротым горлом. В просвет девушка видела семерых, и они не спешили, высматривали что-то, но пока не видели ее саму. Но она никак не успевала подождать, пока гаэтцы пройдут — оглянувшись, девушка видела, что мародер настигнет ее от силы через пять ударов сердца, если только она не выскочит на улицу.


Lainurol
У Файзы почва уплывала под ногами от непонимания происходящего.
Было время по дороге продумать все от начала и до конца. Первое. Кого защищала та стража южан, если в доме все уже были мертвы? Кого искали "грифоны" в их доме? В сознании всплыл тот факт, что кто-то из грифонов ее откинул в сторону. То есть, не убил... Почему? Кто из них друг, а кто враг? А, быть может, это - двойная игра?
Так. Если грифоны ее спасли, положим так, то почему оставили на откуп ворам, как вон тот, что сейчас усиленно гонится за нею? Что происходит в императорском дворце? Куда идти, к кому обратиться...
Если же южане - друзья, то почему они охраняли дом, полный трупов? От грабителей? Выходит, грифонам на руку, чтобы дома разграбили? Зачем?
К тому же, чужеземцы стояли, охраняя все дома... От кого?
В общем, хороший был вопрос. Почему ее не убили, а также, почему ее бросили. Возможно, посчитали мертвой... Но они же видели, что она живая и, судя по действиям первого грифона, убивать и не собирались. Почему тогда мертвая? Просто так оставили? Зачем оставили в живых? Вопросы, вопросы... а ведь знай она ответ, знала бы, стоит ли сейчас выскакивать на улицу либо же нет...
И да. Грифоны преспокойно ходят по улице. По крайней мере доспехи выглядят похожими на тех, кто настиг ее в их доме. Стало быть, либо они на стороне императора, либо император в не менее скверном положении, чем прочая знать...
Может... не выбегать, а этот когда подбежит поближе, резко развернуться и попробовать вспороть ему шею кинжалом? Если не получится, успеет закричать и привлечь внимание. Коль уж помирать в любом случае, то есть смысл проверить, убьют ли ее грифоны или кто там это есть... Пожалуй, от их руки погибнуть не так стыдно, как от руки этого животного.
И тут пришла другая идея! Сделать вид, что от ужаса упала в обморок! Грабитель может расслабиться и тогда она, используя эффект неожиданности, попробует вспороть ему шею или до чего дотянется... а не выйдет - закричит. Но тогда грабитель может успеть ее убить в такой позиции...
Надо упасть на спину и использовать руки, ноги, в общем, все, чем можно будет отбиться. Даже лоб. Ногти, зубы.
Поэтому она, на мгновение застыв в нерешительности, согнулась пополам, словно уже не могла перевести дыхание, и обмякла, упав на землю боком, переворачиваясь в процессе на спину. Все это делалось таким образом, чтобы выглядело естественно. А дальше она затаила дыхание и ждала, пока тот к ней подберется, намереваясь с ходу лупить его одновременно всем, что достанет до него.

Риан
Лето успел вовремя — он еще не достиг каменной горки, когда воздух над дорожкой прошила свистящая смерть. Следующая стрела бессильно оцарапала камень, но ответом на крик Лето была тишина. Долго, долго, целую вечность наедине с невидимым врагом, а может быть, всего несколько ударов сердца, прежде чем гаэтец услышал далекие звуки боя. Он не был прежде в гуще городских боев, видел только последствия — любой город после них выглядел так, словно по нему прошла лавина, оставив за собой изрубленные, растоптанные тела своих и чужих, позволив их крови смешаться на брусчатке в последнем братании так, что уже не отличить, кто здесь был враг, а кто друг. Сейчас, судя по тому, что слышал Лето, рядом прямо по любимому саду не одного поколения владычиц шла такая лавина, и двигалась в его сторону.
Потом он увидел из своего укрытия, как приближаются огни, как цепью идут, прочесывая сад частым гребешком, бойцы тяжелой пехоты с приметным таким знаком особой сотни Кратиппа у каждого, если только этот знак не был залит чьей-то кровью.
Шагах в десяти от горки, где прятался Лето со своим камнем, выскочил из укрытия и побежал человек, но его быстро догнали стрелы из-за спин первой шеренги. А гаэтцы, дойдя него, не стали любопытствовать, кто там пытается уползти, размазывая кровь по дорожке — просто один из «Грифонов» второго ряда, отстав на два шага, полоснул раненого по горлу и резво догнал своих. Они не спешили, но приближались к убежищу Лето неотвратимо, обшаривая на ходу каждую крысиную нору.

Добавлено спустя 51 минуту 13 секунд:

Едва успев прилечь на мостовую, Файза услышала, как приближаются шаги мародера справа от нее, из глубины переулка, и тут же донесся окрик с улицы и знакомый девушке посвист летящей стрелы и вскрик, тяжелый звук падающего тела и следом — еще стрелу, хриплое захлебывающееся дыхание... К далекому запаху гари примешался запах свежей крови. Приоткрой девушка глаза, она увидела бы, что ее преследователь больше не опасен для благородных дев: с торчащим из груди древком стрелы он мог только хрипеть и корчиться, не в силах даже закричать.
Приблизились шаги — двое или трое тяжелых мужчин ступали упруго, готовые к тому, что из темного проулка выскочит кто-то еще; сквозь прикрытые веки Файза увидела свет факела. Кто-то перешагнул через нее... Послышался шорох, и мародер затих.
Один из мужчин сказал что-то по-гаэтски, с презрением, ровно сплюнул, но слов девушка не поняла — не так уж хорошо она знала язык островитян, а может быть, воины вовсе обходились без тех слов, которым нянька обучила приличную девушку. Из всего, что было сказано над ее бесчувственным телом, она поняла только «вроде дышит». Ее рассматривали, Файза чувствовала на себе взгляды, потом чьи-то сильные руки подхватили ее, начали поднимать...
Девушка успела почувствовать прикосновение, когда ее волосы собирали в пучок, но не успела сделать что-то прежде, чем ей подняли голову, угрожая начисто выдрать все ее оставшееся богатство.
- Да это ж та девка, - удивился один из «Грифонов». Говорил он, конечно, по-гаэтски, но половину слов Файза понимала. Или думала, что понимает.
- Кто-кто? - елейным голосом переспросил третий, завернув в переулок улицы. - Мирон, ты мне что сказал? «Все чисто, десятник!», «Живых не осталось!». Тебе что, жить надоело?
- Виноват, командир, - смущенно прогудел тот, кого назвали Мироном. Кто-то выпустил из рук волосы Файзы. - Приказ был девок не убивать. А вообще пожалел. Красивая.
- А шкуру ты свою не пожалел? - ласково полюбопытствовал десятник.
Ответом ему было виноватое сопение. Про Файзу же словно забыли, впрочем, кто-то все еще держал ее под мышкой, как кошку, не заботясь, слышит ли и пришла ли в себя.
- Командир, а можно мы ее с собой возьмем?
- В казарму? - десятник издевался, конечно, но по голосу слышно было, что идея ему по душе. - Мирон, у тебя что, в детстве щенка не было? Вечно всякую дрянь в дом тащишь. То птичку, то котенка, теперь вот девку... А завтра ты мне подраненого эркаратца принесешь? И что скажешь — красивый?
Громовое ржание привело бы Файзу в чувство, даже если бы она взаправду потеряла сознание.


Aevil
Лето тоже хотел было побежать, дурной пример заразителен, но что-то его остановило, а уже через мгновение он увидел что происходит с теми кто поддается панике. Тетива внутри оборвалась не выдержав суровой действительности и он просто осел. Мысли бешено бились о стенки черепа, казалось за эти короткие мгновения гаэтец успел воззвать ко всем богам и надавать почти все возможные клятвы лишь бы что-то спасло его шкуру. Кажется ему еще ни разу в жизни не было так страшно, разве что во сне; происходящее действительно напоминало какой-то кошмар, рыжего даже затошнило, хотя он и был не робкого десятка и умел держать себя в руках. Мыли бешено колотились о стенки черепа.
Время шло, он все сидел, не решаясь даже дышать и вот уже солдаты приближаются к его укрытию.. А он не видит для себя ничего лучше, чем просто лечь и закрыть голову руками или притвориться мертвым, но глядя на то с какой холодной методичностью был добит тот несчастный, это закончилось бы настоящей смертью. Умирать трусом гаэтец не хотел, поэтому собрав все остатки своей воли, он сам шагнул навстречу "Грифонам", выйдя из укрытия.
- Спокойно, земляки... - обратился он к ним на родном языке, но осекся, потому что голос предательски сломался, однако, уже через мгновение продолжил уже совершенно спокойно. - Я из хороших парней, меня не нужно убивать.
Лето выдавил из себя чуток иронии и улыбку, показывая пустые руки, и дабы придать своим словам больше веса быстро добавил.
- Как поживает Клеарх?

Риан
Лето

- Кто ты такой, чтоб тебе отвечать, парень? - послышался в ответ недовольный голос. - А впрочем, не моего ума дело. Спросишь у тысячника сам. Взять его!
У Лето не было шансов справиться с тройкой отборных бойцов, хоть он и был обучен многому, эти люди выполняли команду «Взять!» не в первый и не в сто первый раз. Впрочем, ни бить, ни связывать парня они не стали, просто избавили его от ножа и повели туда, куда он сам недавно стремился попасть.

Запах, который иногда доносится безмятежным ветерком людям, повидавшим за свою жизнь больше, чем нужно, который вплетается в дым от печи, в аромат свежего хлеба, в уютный дух жилого дома, поднимая со дна памяти то, что следовало бы забыть. Этот запах ветер донес до ноздрей Лето в темноте, но слишком отчетливо, чтобы можно было принять его за мираж. Чем ближе они с «Грифонами» подходили к дому владыки, тем более явным был выворачивающий душу запах бойни. Кто-то заботливо убрал с дорожек тела, и свет факела выхватвал из тьмы только смутные фигуры тех, кто пытался убежать — слуги, стража, женщины и дети. И среди них — странные бойцы, чей доспех был скрыт рыже-бурыми накидками. Эти были совсем свежие, даже кровь не успела подсохнуть.
Провожатые обошли дворец стороной и вышли прямо на небольшую площадь перед ним, где уже стоял высокий и богатый, неуместный среди побоища и разоренного сада шатер в окружении охраны. На почтительном расстоянии от него собиралась толпа как явных воинов, так и людей в обычной одеже, но с выправкой и повадками бойцов. Некоторые из последних были эркаратцами или взяли что-то от обоих народов сразу. Лето и его конвоиры заняли свое место в очереди; чуть впереди себя рыжий приметил знакомую фигурку в голубом платье. Госпожа Кеттлбьорн была вымазана в грязи и крови, но сама девушка выглядела невредимой, даром, что ее держал под локоть такой же конвоир, как у самого Лето.

Внутри шатер тысячника был обставлен не хуже, чем комната Инайа. Клеарх, еще крепкий, но уже пожилой воин, сидел за настоящим столом, заваленном ворохом свернутых карт; кроме него сидеть здесь дозволялось только одной душе — Файзе. Кто-то кинул в угол плащ, на котором девушка и устроилась, обхватив руками колени. Никто не удерживал ее, она не была ранена, даже одежда на ней была цела и не выглядела так уж сильно помятой, но девушка смотрела перед собой отсутствующим взглядом, ни на что не обращая внимания.
- Так-так. Рыжие патлы, в глазах испуг, но морда и речи наглее некуда, - проговорил Клеарх насмешливо. Лето встречал его, мельком, во время очередной гаэтской компании на материке, но не сказать чтоб знал как человека. Слышал только, что этот седой уже почти дед с держит в железном кулаке тысячу отборных воинов и никто не мыслит ему перечить. - Сразу видно сына хороших родителей. Где твой князь, Лето?

Aevil
Лето бы никогда не признал, что питает какие-то особенные чувства к Империи. Да он научился любить и ценить некоторые вещи и даже, чего уж греха таить, был бы не прочь остаться здесь в достатке, чем вернуться домой где его не ждет ничего определенного, и все же ему нравилось себя вести здесь словно гость, который злоупотребляет гостеприимством там где можно и нельзя и считает что так и надо, что они заслужили. Но, выхватывая взглядом из темноты очертания очередного бездыханного тела и чуя носом железный запах перемен, он не ощущал удовлетворения или радости... он чувствовал горечь утраты, которую не чувствовал так сильно, когда Инайа сказал ему сегодня о нападении. Двенадцать лет это все-таки очень большой срок, это считай почти вся жизнь. Жизнь, которую сейчас жгли, разрушали и вымывали кровью. Он снова чувствовал себя мальчишкой у которого отнимают все что он знал и даже Инайа теперь не было рядом. Хотя это было скорее хорошо, лучше так чем среди тел, как знакомая кухарка. Лето поспешно отвел взгляд и стал смотреть перед собой, тогда он и приметил Файзу в очереди. Он украдкой наблюдал за ней, лишь бы не видеть ничего другого, пока она не скрылась в шатре, который был такой же нелепый как и все вокруг.
"Как вообще могло появиться что-то подобное здесь?? Кто все это замыслил? Неужели Кратипп способен на ТАКОЕ?? Как он мог это скрывать до сегодняшнего момента?? Почему именно сегодня, что изменилось? Кто ему помог и чьи это люди в рыже-бурых накидках?" - об этом и о многом другом думал рыжий гаэтец, приближаясь ко входу в шатер, в котором его поджидал старина Клеарх с насмешкой и вопросом, который мог означать только одно - Инайа в комнате они не нашли или не нашли комнату.
- На охоте. - сказал он спокойно и несколько холодно, оглядываясь по сторонам.

Риан

Клеарх усмехнулся нехорошо, но по глазам видно — оценил не то шутку, не то смелость, с которой она была сказана. Он любил смелых, один из лучших и преданных военачальников Кратиппа. Всегда приятно иметь дело с тем, кто идет на смерть с достоинством, без воплей и слез.
Снаружи послышались быстрые шаги, знакомый голос отдал какой-то приказ (не разобрать через ткань), и, откинув полог, в шатер по-хозяйски вошел Бьярте.
Вроде бы все тот же, только праздничный наряд сменился доспехом, только чувствовалось в наследнике ожесточение и усталость, да еще от него несло кровью.
- Где Инайа? - отрывисто спросил он с порога.
- Сейчас узнаем, владыка, - ответил Клеарх, указав взглядом на рыжего.
Бьярте обернулся, и Лето не сразу поверил, что не обознался. Что-то умерло этой ночью в любимом сыне Дьярни. Не было больше злого шутника, не было бездельника и заводилы всех высокородных негодников столицы — на гаэтца холодно смотрел незнакомец, которого больше не забавляли насмешки над рыжим, и вообще едва ли что-то могло позабавить. Казалось, он не видит перед собой человека, в его глазах на месте Лето лежит запечатанный пакет с ценными и срочными сведениями. Пакет, который просто нужно открыть.
- Ты слишком долго прожил в Кригъяре, Лето, - вновь заговорил тысячник. - Задам тебе вопрос еще раз. В случае неправильного ответа можешь чего-нибудь лишиться. Где твой князь? Где Инайа?
Клеарх не дал повода сомневаться, что воплотит угрозу в жизнь, но в присутствии этого нового Бьярте даже его слова звучали не столь внушительно — тот просто смотрел и ждал, откроется ли пакет самостоятельно, или придется взять нож для писем...
_________________




Aevil

По глазам Клеарха Лето понял что его не ждет ничего хорошего если он не скажет того что от него хотят услышать; к сожалению или может быть к счастью для себя он и не смог бы сказать ему ничего определенного. Маловероятно что после всех кровавых успехов которые, рыжий видел по пути, "Грифоны" не смогли найти одного человека в его комнате. поэтому все что он мог бы сейчас честно ответить это "Не знаю", а это почти что не сказать ничего. С той лишь разницей что молчание это жест посильнее чем признание в собственной бесполезности. Поэтому он молчал.
Знакомый голос снаружи заставил парня внутренне напрячься, ему казалось что он вот-вот услышит голос Инайа.
Он не сразу узнал в вошедшем человеке сына Императора и дело даже не в том, что он не ожидал его здесь увидеть, Бьярте, которого он знал был способен на любую "шутку", но это был не тот Бьярте. Брови рыжего поползли вверх, он был удивлен и не мог этого скрыть; он даже не знал что думать.
Рыжий гаэтец перевел удивленный взгляд на тысячника, казалось что он не расслышал вопроса. Но это было не так. В его голосе послышалась агрессия, словно у волка которого загнали в угол.
- Мне откуда знать?! Вон ее спросите - рыжий кивнул в сторону Файзы, затем повернулся к Бьярте. - Ты же сам сказал мне отвести коня, я отвел. Они вдвоем остались, больше я его не видал!


Риан

- Начнем с уха, владыка? - деловито предложил Клеарх, выслушав рыжего и более его не замечая. Бьярте покачал головой, не отрывая от Лето холодного взгляда.
- Бесполезен как всегда, и другим не будет. И хотя весь Кригъяр давно мечтает увидеть, как с него спустят шкуру, в этом больше нет нужды. На рассвете должен прибыть Демир с войсками. Если он не увидит здесь своего брата, ты умрешь, Лето.
_________________


Aevil

От предложения Клеарха у рыжего Гаэтца засосало под ложечкой, он даже побледнел - уж лучше бы его избили. Трудно передать что он сейчас чувствовал, с одной стороны он хотел спасти свою шкуру, с другой не хотел доставлять Бьярте удовольствия созерцать как он может ползать и молить о пощаде. ну и конечно не стоит забывать об Инайа - ухо Лето еще мог бы пожертвовать ради друга, но не жизнь, единственное что вселяло глупую мальчишескую надежду это то что до рассвета все еще могло измениться в лучшую сторону, или в худшую. Парень был вовсе не уверен что когда придет время, он сумеет сохранить достоинство до конца. Вся эта внутренняя борьба хорошо читалась на его лице и вдруг внезапно исчезла, словно парень нашел у себя внутри какую-то точку опоры или просто смирился. Казалось он сейчас плюнет Бьярте в лицо, но он лишь злорадно усмехнулся.
- Ты говоришь прям как твой папаша и кончишь точно так же как он, от рук своего выродка.


Риан
У Лето была еще пара биений сердца, чтобы подумать над своими словами, прежде чем его без всякой команды окружили «грифоны». Удар в лицо — и вот он, полуоглушенный, летит прямо в руки кому-то другому; его хватают и держат так крепко, что на запястьях останутся синяки. Еще удар...
- Прекратить, - звучит негромкий, спокойный приказ Бьярте, прежде, чем люди Кратиппа превратят Лето в дрожащее окровавленное тело, а им на это не понадобилось бы много времени. Руки тут же исчезли, а без их поддержки парень попросту сел на каменные плиты двора. Бьярте подошел ближе, и схватив Лето за волосы, заставил его поднять голову. Лицо владыки было почти спокойно.
- У архонта Кратиппа есть один солдат, неисправимо дерзкий, - заметил Клеарх, не вставая из-за стола. - Тот уже десять лет сидит на цепи в тронном зале, развлекая гостей. Очень помогает воспитать в молодежи уважение к старшим.
- Он пока что не мой человек, - ровно ответил тысячнику Бьярте. Он сдерживал свой нрав, но гаэтец не мог не знать порядки империи: своего собственного воина или слугу на его месте владыка зарубил бы, не задумываясь. - Интересно, Лето. Как по-твоему? Может, я еще и Инайа убил?
_________________


Aevil
После первого удара, рыжий еще попытался было дернуться скорее машинально чем намерено, после второго сопротивление закончилось, мысли разлетелись в разные стороны и Лето просто повис на руках. И со стороны могло бы показаться что все вот вот закончится - со стороны потому что сам Лето теперь уже не думал вообще, он просто чувствовал как его бьют и все - но Бьярте распорядился иначе. Грифоны хорошо знали свое дело и все попытки рыжего собраться воедино вылились лишь в беспомощном копошении на каменных плитах и малоразборчивых гаэтских ругательствах.
Когда сын Императора взял его за волосы, он уже не сопротивлялся, ожидая еще один удар. Однако, за этим последовал лишь вопрос; Бьярте даже из такой простой ситуации умудрился сделать представление, Лето не сразу понял, что вообще от него хотят, к тому же после двух ударов он был не в том настроении и состоянии, чтобы удовлетворять любопытство.
- Нет, что ты, конечно ты никого не убивал - сквозь стиснутые зубы выдавил Лето из себя последние остатки сарказма. - Все это просто шутка... я знаю. У вас с Кратиппом отличное чувство юмора.

Риан
Обличающие речи Лето возымели действие: Бьярте просто разжал пальцы, но в этом простом движении была полная и безвозвратная потеря интереса к рыжему, ставшему бесполезным и к его дальнейшей судьбе. А Клеарх начал подниматься из-за стола, и не то чтобы он был великанского росту, но под взглядом тысячника время для Лето словно замедлилось, как для мышки, на которую в упор смотрит голодный и очень злой кот. Тысячник подошел в упор и ударил наотмашь, отчего рыжий полетел наземь, приложившись плечом и боком о каменные плиты двора.
- Парень, кажется, двинулся умом со страха, - проговорил Бьярте спокойно, направляясь к выходу. Через Лето он попросту перешагнул. - Посади его под замок на пару дней. Если Инайа не найдется, виру за обиду возьмешь с Демира.
Уже взявшись за полог шатра, владыка вдруг остановился и добавил:
- Не убивать, не калечить, не ломать костей.
- Как скажешь, владыка, - отозвался не слишком-то огорченный Клеарх, проводив его взглядом. Должно быть, по знаку сильные руки оторвали Лето от пола и снова поставили на ноги, но тысячник больше не задавал вопросов, он просто присматривался к рыжему, примеряясь, с чего лучше начать...
_________________


Aevil
Удар от тысячника выбил из рыжего последнее желание трепать языком, Лето распластался на земле и так на ней и остался пока Бьярте не покинул их, перешагнув через гаэтца словно через лужу, точнее через мокрое место. Затем сильные руки заботливо так снова вернули его в положение стоя, Лето посмотрел на Клеарха, не смог подавить вымученный стон и смиренно опустил взгляд.
"Поскорее бы все это закончилось" - подумал он глядя в пол.

Риан

Сердце Лето билось так громко, что он сам слышал его подобно боевому барабану, но ожидание затягивалось, пока наконец Клеарх не отступил, как отступает вожак собачьей стаи от того, кто вовремя упал лапами кверху и прилежно скулил. Вместо размаха для хорошего удара тысячник заложил руки за спину и брезгливо бросил своим:
- Убрать падаль с глаз. Да не забывайте приказ владыки.
Рыжего встряхнули, как мешок с репой, чтоб ровнее стоял на ногах и повели на двор, где должно было разыграться представление для всех, кто еще ждал снаружи приема у тысячника. Но какие бы нравы ни царили среди людей Кратиппа, бить покорного и безучастного — то еще удовольствие, и Лето повезло: среди его конвоиров не оказалось таких ценителей. Его увели в дом владыки — двое «Грифонов», тащивших на себе рыжего, быстро смешались с теми, кто выносил оттуда трупы, втолкнули в пустой чулан и заперли снаружи — в темноте, разбавляемой только полосками слабого света в щелях двери, наедине с пропитавшим дворец запахом смерти.

Лето не знал, сколько времени прошло, когда о нем наконец вспомнили — в коридоре не было окон, и узник даже не мог сказать, прошла ли одна стража или уже целая неделя. Ему не оставили ни воды, ни пищи, и только шаги да разговоры, которые время от времени доносились снаружи, говорили о том, что оскверненный резней дом не бросили навсегда, оставив его здесь на веки вечные. Но вот стукнул запор на двери и в чулане стало тесно от двоих «Саламандр». Кто-то плеснул рыжему водой в лицо. Дали напиться.

Демир ждал его один, почти один — охрана держалась на почтительном отдалении, отблескивая доспехом на ярком солнышке, как причудливые статуи в разоренном императорском саду. Лето подвели на четыре шага к владыке Гаэты и по знаку оставили их наедине. Князь был спокоен и собран, только по выражению темно-карих глаз можно было понять, что за буря бушует внутри.
Лето видел его всего несколько раз за жизнь, да и то издалека. Только теперь ему становилось ясно, на кого так часто пытался походить Инайа, он узнавал в старшем брате многие повадки младшего. Но все впустую, они не были схожи ничем — жесткий, напористый, даже сейчас подобный сжатой пружине Демир, на своем четвертом десятке зим очень похожий на Архистрата, каким тот остался в детских воспоминаниях рыжего, и мыслитель-Инайа, взявший больше от матери, чем от отца. И как бы Инайа ни злился, он всегда смотрел на Лето как на друга, на почти равного. Демир же словно бы видел перед собой подпорку, которая посмела сломаться и повалить целый дом из-за своей слабости.
- Лето, ты видел своими глазами, как владыка Бьярте убил своего отца? - спросил Демир, встретившись с рыжим взглядом. - А даже если видел, как у тебя мог повернуться язык сказать об этом кому-то кроме меня и брата, да еще и при свидетелях? Разве ты забыл клятву?


Aevil

Водяные процедуры вырвали Лето из забытья, парень резко пошевелился и сразу почувствовал последствия встречи с кулаками стражи и кистью тысячника, боль хоть и была несколько приглушенная, но все еще ощущалась достаточно остро. Жадно напившись рыжий отправился вместе с конвоем куда-то, он не спрашивал куда, а ему не говорили.
Однако, встреча с Демиром не оказалась неожиданной. Рыжий посмотрел по сторонам, ища глазами Инайа, но его не было и, судя по взгляду старшего князя, угроза смерти действительно была в силе. Не обошлось и без нравоучений, и, на сей раз, Лето уже не решился относится к ним с привычным легкомыслием, ведь именно Демир, по словам Инайа, давал советы его выпороть за все хорошее. Нужно было быть паинькой, насколько это возможно, воспитательных мер ему уже хватило выше крыши. Однако, взгляд он не опустил, разглядывая внимательно лицо Демира - неужели он зол на него больше чем на тех, кто убил его семью? Или он еще не знает?? Не может быть...
- Простите меня, князь... - буркнул он, все еще не отрывая удивленного взгляда. - Но, после тех вестей, что мы получили из дома, это еще самое меньшее, что я мог ему высказать; мне очень ясно и понятно объяснили, что со мной сделают на рассвете, еще до того как стали бить.
_________________

Риан

- Только глупец может класть на язык все, что приходит ему в голову, Лето. Если за каждого юнца, у которого язык длиннее ума, я буду выплачивать по четыре корабля виры, то через неделю останусь босым. Так что в следующий раз я просто вырву язык любому, кто повторит твою глупость, чтобы избежать дальнейших расходов. А стоимость этих кораблей мне вернет твой род, воин. Надеюсь, это научит тебя и всех болтунов говорить дурное о владыках только своему командиру наедине. Можешь идти, и лучше тебе не заставлять Инайа ждать.

Лето оставил родину ребенком, но Инайа позаботился о том, чтобы другу были известны гаэтские законы, к тому же здесь они ничем не отличались от имперских: теперь вся родова рыжего, то есть отец, братья и все потомки были должниками Демира, владыки Гаэты. Боевые корабли — низкие, широкие ладьи, которые могли нести вдоль берега и по рекам до полутора сотен бойцов каждая, стоили значительно больше всего имущества рода Кира, и князь был в своем праве отнять все, вплоть до ложки, когда ему заблагорассудится, или же позволить, затянув пояса, выплачивать долг постепенно.
_________________


Aevil

Сейчас рыжий уже сам не прочь был откусить себе язык, это ж надо четыре корабля виры!
- Помилуй, князь, в этом нет их вины, они меня почти двенадцать лет не видали и уж не захотят видеть после такого, я и так почти что чужой! Если мой язык стоит так дорого, то я готов самолично вручить его Владыке Бьярте с поклоном. - внезапно взмолился он. - Они и так собирались отрезать мне ухо за то, что я не сказал им где находится Инайа, так к воронам этот язык! Я бы никогда и слова не сказал Владыке, если бы не посчитал, что он пошел против моего дома, долга и меня. Бьярте мне не враг...

Риан
Демир, кажется, был удивлен: «Ты все еще здесь?». Он выслушал Лето, но чем больше тот говорил, тем меньше владыка походил на человека, склонного менять свои решения после того, как приговор озвучен.
- Осторожнее, парень. Не с тем огнем играешь. У тебя нет врагов кроме тех, на которых укажу тебе я, равно как и друзей. А теперь довольно блудословить. Если нечего сказать по существу, убирайся. Довольно испытывать мое терпение.

Добавлено спустя 1 час 47 минут 31 секунду:

Трудно найти более чужое место, чем свой же дом, оскверненный преступленеим. Дом, который не смог уберечь людей за своими каменными стенами. Горечь и легкое чувство вины знакомы всякому, кто забредал для чего-то в покинутое жилище, но если еще вчера ты видел здесь праздничную многолюдную суету, а сегодня с полу еще не успели отмыть кровь...
В их с князем комнатах все было перевернуто, разорвано и выпотрошено: искали поспешно, но тщательно. Инайа ходил среди своих разбросанных карт, как по полю битвы — медленно, бездумно, бесцельно, не пытаясь уже помочь никому и ничему. Обернулся, заметив пришедшего.
- А, Лето... - произнес он без всякого выражения. - Рад, что ты жив.
Он не был ранен, на первый взгляд, но на бледном лице читалась полная безучастность, как будто князь держался очень долго, но какой-то последний, совсем недавний удар в спину достал его, лишив всех сил своим вероломством. Рыжий видел уже похожие, хотя и не такие в точности лица и взгляды: у тех, кто выстояв в бою, увидел, сколько друзей осталось лежать в грязи. Лицо Инайа походило сейчас на истинное лицо победы.
_________________

Aevil

"Хоть кто-то этому рад" - подумал рыжий, бросив взгляд на своего князя и на бардак вокруг. От него не ускользнула и холодная безучастность на лице друга; Лето надеялся на немного другой прием, хотел выяснить что вообще происходит, но глядя на это лицо как-то замер в нерешительности. Вдруг это он его так расстроил - было бы не удивительно, учитывая чего он сумел добиться всего за один вечер.
"Если он отошедши меня в Гаэту, мне конец, я руки по локоть сотру выплачивая эту виру" - шептали мысли в голове.
-... Демир сказал, что ты меня ждешь - начал он после паузы с опаской. - Что случилось?
_________________


Риан
- Я думал это ты расскажешь мне, что случилось, Лето, - отозвался Инайа, повышая голос. Кто-то действительно сумел вывести князя из себя. - Иногда мне кажется, что это ты у нас князь. Потому что отчего-то я за тебя делаю твою работу. Потому что ты, являясь моим доверенным лицом способен встать перед одним из приближенных Кратиппа, и не имея ни малейшего понятия о том, что происходит вокруг, бросаться словами, которые любому другому стоили бы жизни. Ты опозорил и предал меня, Лето. Я упросил Бьярте оставить тебе жизнь, и все услуги, которые ты когда-либо оказал моей семье, зачлись тебе сейчас. Но поскольку империя перестала существовать и мое присутствие как заложника не является необходимым, ты можешь ехать домой, Лето. Впрочем, если тебе все еще небезразлично мое дело, то можешь остаться рядом. Но старому Лето места рядом со мной нет. Мне нужен соратник, а не шут. И прежде чем ты мне скажешь, что ты намерен делать, я тебе расскажу, что произошло на самом деле. Хотя, как ни странно, это должен был рассказать мне ты.

Еще до нашего с тобой рождения отец Дъярни и его родной брат сцепились за власть. В результате того, что мой отец Архистрат и его соратник Стратарх поддержали сперва старого императора, а затем Дьярни, та часть императорской семьи была почти уничтожена. Кроме одного человека. Он тогда был еще молодым и выглядел не очень смышленым. Его звали Кеттлбьорн. Дьярни послушал свою первую жену и советников, и единственная ветвь его родни была сохранена в этом мальчишке. Он даже проявил неслыханную для эркаратцев щедрость и не упек его в тюрьму. Он надеялся, что при должном воспитании парнишка если не забудет о мести, то хотя бы оставит эти мысли. Он никогда не доверял ему до конца, и как оказалось впоследствии, правильно делал. Единственное, в чем он просчитался — этот Кеттлбьорн был женат на далекой родственнице старой императорской семьи, и вся эта замордованная «старая» знать получила себе флаг и мученика. Одному Кеттлбьорн выучился хорошо. Это терпению и умению ждать, а еще держать своих сообщников в узде.
Этому заговору не один десяток лет! Это удивительно, что за все это время никто не проболтался. Выросло два поколения, а он зрел-зрел и упал, как созревший плод. Ты же знаешь, что в империи, как и в Гаэте, стольный город охраняют войска в течение полугода, а потом их меняют. Люди Кеттлбьорна внедрились в армию, дослужились до неплохих чинов, и в тот год, когда стало известно, что «Свирепые Волки» были переведены в Кригъяр, наш Кеттлбьорн воспрял духом. Осталось только выбрать день, когда владыка Дьярни получит по заслугам. Несмотря на то, что заговорщики усиленно скрывались, до владыки доходили сведения о том, что в армии не все в порядке, и есть некий разброд и шатание. В некоторых частях, которые принадлежали к окраинным провинциям и в частности к Тиллари.
Чем больше страна, Лето, тем больше ее окраины хотят стать независимыми. Эта проблема терзала Дьярни все его правление. И на этот раз он подумал лишь о том, что разговор идет об отложении окраин. Именно по этой причине на большой государственный праздник были собраны все владетели провинций, на тот случай, если кому-то захочется поднять бунт.
Похоже, наш владыка просчитался только в одном. Он верил в то, что его армия его не подведет.
За два дня до активных действий были совершенно случайно получены сведения о том, что готовится мятеж. И поскольку своих войск под рукой у владыки не было, он отправил за помощью на острова. Сведения о том, что с островов идут войска, заставили мятежников действовать быстро. Нам не хватило нескольких страж, чтобы накрыть всех заговорщиков. Владыка погиб, но Бьярте жив и он способен возглавить империю. Однако от всей империи осталось четыре провинции. Все, кто мог и хотел, отложились. Дело Дьярни рухнуло, не прожив и двух дней после его смерти.

А теперь представь, Лето, себя перед Бьярте и свои слова. У нашего вспыльчивого Бьярте оказался на редкость рассудительный ум, поскольку твоя голова при тебе. Он изменился, Лето, и он никогда не будет прежним. Я остаюсь в Кригъяре и вполне возможно возглавлю войска, которые брат привел с собой. События в Гаэте требуют его присутствия на месте. К тому же у брата есть мысли о том, что нападение на его дом и смерть владыки Дьярни — дело рук одних и тех же людей. А если это так, то не пройдет и трех дней, как крови прольется еще больше.

Aevil

По мере того как слово за словом достигали ушей рыжего он тоже менялся в лице. Видимо он хорошо сумел пред ставить то, что описывал ему его князь. Позор и предательство - эти слова резали словно по живому; хотелось кинуться князю в ноги и кричать что это все ошибка, что Бьярте и Кратипп вместо того чтобы объяснить хоть что-то сразу же стали угрожать отрезанием конечностей и смертью, чем только убедили его, Лето, в том что их первоначальная версия о сговоре Императора с Кратиппом является истиной. Неужели Бьярте не мог найти других слов?!
- Брат... выслушай меня, прошу... - трясущимся от волнения голосом взмолился Лето. - Тот человек, который стоял передо мной в шатре был НЕ Бьярте о котором ты рассказываешь; он смотрел на меня, как на пустое место и говорил, что на рассвете Я УМРУ. Что я должен был ПОНЯТЬ из этого? - рыжий тяжело задышал, его руки затряслись от волнение, но он сжал их в кулаки. - Я был готов принять смерть прямо там ради ТЕБЯ, а еще я не хотел мучиться, поэтому я сказал все ЭТО Владыке, лишь бы он в гневе убил меня раньше, чем солдаты Клеарха развяжут мне язык и отрежут уши. Это тебе твой эркаратский друг тоже поведал, а?! И я еще оказываюсь виноват и должен буду платить ему четыре корабля виры! Он меня подставил. И после этого ты ему еще сочувствуешь?? Хорошо, но не говори мне что Я тебя предал... Кто угодно, но только не ты!


Риан

- Прекратить нытье! - потребовал вдруг Инайа приказным тоном, которого Лето прежде не слышал от друга. - Воин ты или девица? Остался жив и невредим, но сейчас заплачет из-за пустой угрозы. И трижды прав я был, не доверяя тебе никаких важных знаний — это все едино, что носить воду в дырявом мешке. Ты не предатель, Лето? Не желал зла? Зато думал и сейчас думаешь только о себе, мой застрявший в детстве друг. Твоя голова все еще при тебе и уши тоже на месте. Так уймись и подсчитай. Если каждый корабль несет на себе до полутора сотен тяжелой пехоты, сколько воинов может высадиться на острова благодаря твоим страхам? Во сколько жизней обойдется нам оборона? Сколько людей сгинет, если она будет провалена? Посчитай.

Aevil
Лето тут же заткнулся сраженный невиданными переменами в голосе князя. Он чувствовал себя так, будто волною натолкнулся на твердую скалу, все что он пытался донести и выплеснуть буквально разбилось на тысячи кусочков, потеряв всю силу и значение. Он был обезоружен действительностью и ему ничего не оставалось как склонить голову, борьба даже не была вариантом, от этого бы все стало только хуже.
- Значит эти корабли не должны прибыть к островам. - решительно заявил он все еще борясь с волнением. - Я попрошу прощения у Владыки, если он захочет меня слушать, если нет, пускай... должно быть что-то, что я могу сделать, чтобы заслужить твое и его прощение. Только скажи как мне поступить и я сделаю!
_________________


Риан
- Другой разговор, - Инайа смягчился, когда его слова возымели действие и вместо обиженного ребенка перед ним появился провинившийся, но все же взрослый человек. Воин. Отчужденность князя, говорящего с бестолковым подданным, исчезла. Теперь Лето видел страшную, смертельную усталость: казалось, Инайа не спит только потому, что стоит на ногах. - Сделай так, чтобы у Бьярте больше не возникало желания отрезать чью-то рыжую башку, как только она мелькает поблизости. Ты попался вчера в самую простую ловушку. Готовься к тому, что будут и посложнее. Бьярте будет испытывать тебя не раз и не два. Я даю тебе разрешение при необходимости нарушить ту часть клятвы, что касается чести: можешь сказать обо мне дурное. Но только обо мне. Не о Демире.
Кроме того, помоги мне выяснить, что произошло этой ночью. Ты знаешь теперь о заговоре то же, что и я, Лето, и сам видишь, сколько прорех в сегодняшней кровавой истории. Закрой хотя бы некоторые из них. Добудь доказательства своим находкам. Скоро, очень скоро от нашей способности подкрепить каждое слово весомым доводом будет зависеть то, что пока еще можно назвать миром в империи.
_________________

Aevil

- Он не захотел моей головы тогда, значит не захочет и сейчас, пока я сам не суну ее под топор. Только боюсь слушать он меня не будет, я бы не стал после такого - поделился своими мыслями Лето, почесав затылок; он верил в то что Владыка сильно изменился, он видел это на его лице в шатре и просто не знал как он будет с ним говорить. - Ладно, что-нибудь придумаю, а ты попробуй хоть немного отдохнуть... паршиво выглядишь... Один вопрос, Бьярте в курсе мыслей твоего брата про общих врагов?


No4ka
- Здесь и сейчас убивают владык, Лето, - вздохнул Инайа. - Кто-то может подумать, что так оно и надо, что лучше жить самим по себе и брать, что плохо лежит. Скажешь, что тут плохого? Узнаешь, когда воцарится безвластие, - князь потер переносицу, пытаясь дать отдых глазам и собраться с мыслями. - Нужно быть полным идиотом, чтобы не видеть, что кто-то хотел отсечь голову империи, оторвать ей руки и ноги, а заодно поджечь хвост, чтобы некогда было заниматься чужими делами. Всегда ищи того, кому выгодно убивать владык и установить безвластие, так ты найдешь возмутителя спокойствия. Что до Бьярте...Если бы ты был поменьше занят своей обидой на весь мир, друг мой, ты бы заметил, что он может немного недобрый на дела и поступки, надменный и честолюбивый, но несмотря ни на что любил всего двух человек на этой земле: отца и мать. Покажи, что тебе небезразлична смерть его отца и будущее Эркарата - удивись, увидав другого Бьярте, которого ты никогда не знал.
_________________
Хийвэл бүү ай, айвал бүү хий


Aevil
Лето кивнул, хотя мало что вынес для себя из всего сказанного. Он не мечтал о безвластии, в его понимании они возможно только пока кто-то эту власть не возьмет, просто так лежать она никогда не останется, и эта борьба может отнять даже больше жизней чем тот против кого она направлена, каким бы паршивым человеком он не был. Кто бы это все не затеял, он желает этой борьбы, чтобы враги его обескровили друг друга и телами создали ему лестницу, чтобы подняться на самый верх. Это могло быть выгодно кому угодно, даже самому Лето, будь у него ресурсы и возможности - вот с этого и надо начинать. Как там говорят умные люди " выскочки обсуждают стратегию, победители - логистику". Или это не о том??
Лето задумчиво потер лицо.
- Ладно, тогда я пойду на него посмотрю... Чем раньше я это сделаю, тем меньше Бьярте заточит на меня зуб. Тебе что-нибудь еще нужно, поесть там или передать что-то? - обычно он не спрашивал такие банальные вещи, потому что Инайа сам говорил ему что и как, но сейчас он явно держался из последних сил.
_________________

Риан

- Ступай прямо в порт, не медля, и может быть, успеешь повидать владыку, - ответил Инайа, пропустив мимо ушей заботливые речи Лето. Может быть, он просто слишком устал, чтобы объяснять, что даже умирающий от голода и усталости не сможет ни есть, ни спать в этом пропахшем смертью месте.

Богатые улицы неподалеку от дворца наполнены были непривычной и скорбной суетой — вместо знакомых ребят из челяди и улыбчивых служаночек всюду сновали незнакомцы, занятые делом под присмотром: мужчины выносили и укладывали в ряд завернутые в ткань тела; в окнах мелькали женщины, вооруженные ведрами и тряпками.
Но чем дальше Лето спускался к порту, тем больше оживал город. На улицах снова появилась стража, пусть и с нашивками Демира, вернув в Кригъяр относительный порядок. Резня, прокатившаяся тремя волнами по домам знати, не коснулась простых людей: на улицах не было видно ни крови, ни следов погрома. В воздухе все еще висела тревога, и не зная, что случилось, страшась будущего, горожане выспрашивали друг у друга одно и то же, но любопытство в человеке сильнее страха. К тому же все понимали, что кто бы там ни был убит этой ночью, рыбаки должны выйти в море, ремесленники должны открыть мастерские, иначе очень скоро смерть придет и в те дома, где, правду сказать, никому не было дела до того, что за владыка правит империей.


Обычно торговые суденышки теснились в гавани Кригъяра, едва не толкаясь боками, как чайки, но сейчас гладь залива облюбовали иные птицы: крупные, приземистые, лишенные палуб боевые лодьи Гаэты красовались здесь в странном величественном танце. С обманчивой легкостью в несколько небрежных движений весел корабль причаливал к пирсу, выбрасывал сходни и к нему тут же устремлялись люди — Лето узнал на них цвета Демира, - быстро передавали по цепочке припасы и сами втягивались внутрь, рассаживаясь по веслам, и под едва слышный издали мерный барабанный бой корабль уступал место следующему, присоединяясь к уже выстроенной вдали флотилии.
Высмотреть в бесконечном людском потоке Бьярте оказалось нелегко, но в конце концов Лето заметил в стороне неподвижно стоящих людей, ту самую свиту, которая всегда сопровождает правителей и образует вокруг них оцепление из личной охраны, вестовых и прочих людей, которые всегда должны быть под рукой. Здесь таковых людей было вдвое больше нужного, и подойдя ближе, Лето узнал, что владыка Бьярте занят: обсуждает что-то с архонтом Демиром. Рыжему ничего не оставалось, кроме как любоваться гаванью и считать корабли — два десятка. Наконец Демир счел нужным спуститься к причалу, и один из близнецов позвал Лето подойти к владыке.

Все тот же холодный взгляд, но в краткой передышке между вчерашним боем и предстоящей войной к Бьярте вернулась тень его прежней пытливой и насмешливой натуры — ровно столько, чтобы проявить немного интереса к человеку, который, получив вчера пинка, решился зачем-то просить внимания владыки. Интерес этот нельзя было назвать добрым, скорее походило на то, владыка решил выслушать просителя только для того, чтобы отвлечься на мгновение от бездны государственных дел. Лето чувствовал на себе испытующие взгляды, хотя свита владыки и держалась на расстоянии. Прежний Бьярте, может быть, спросил бы, жестко усмехнувшись, не хочет ли Лето обвинить императора еще в каких-нибудь злодеяниях, а то корабли Эркарату лишними не будут, но сейчас владыка молчал, соблюдая обычай. Младший должен говорить первым.
_________________

Aevil

Лето так и поступил. Чуть меньше двух часов понадобилось ему на то чтобы добраться до порта и заценить по пути как Кригъяр зализывает раны; удивительная штука жизнь, еще недавно могло показаться что сам мир рушится, однако ж нет, Дьярни был мертв, но его город жил.
Ожидая когда у Бьярте появится время его выслушать, Лето наблюдал за людьми и кораблями и думал над тем что сказал ему сегодня Инайа, и над тем что он должен будет сказать Бьярте. И вообще о жизни: куда она течет и куда он сам бы хотел плыть. Ему всегда казалось, что освобождение Инайа из плена будет происходить как-то постепенно и сам он, Лето, так же постепенно построит свое будущее, рядом со своим князем. И вот, вдруг, за одну ночь это будущее наступило, а он так и остался прежним. Нет ни доброго имени, ни славы (разве что дурной), он даже не может считать себя свободным, потому что его стараниями он и его семья оказались в долгу у Демира. Хотя может так ему и надо, не считай он себя таким самостоятельным, он бы не посмел гавкать на самого Императора и ничего бы этого не было. За такими размышлениями его и нашел один из близнецов.
Рыжий почти сразу же заговорил с Бьярте.
- Благодарю, что согласился выслушать меня Владыка и благодарю тебя за твое терпение. Не каждый правитель будет так достойно принимать, то наглое пустозвонство, которое я позволил себе этой ночью. Страх затмил мне глаза и разум, но теперь я понимаю, что это слабое оправдание для мужчины и мне очень стыдно. - тут рыжий замялся, было видно что он сам готовил эту речь впопыхах и его ораторские способности были на исходе, а ему еще так много нужно было сказать. - Я плохо знал твоего отца, и своего тоже почти не знаю, поэтому мне трудно понять каково тебе сейчас, но сегодняшняя ночь на многое открыла мне глаза, я был несправедлив к вам. Надеюсь, что ты сможешь меня простить и принять мои соболезнования.

Риан
Бьярте очень долго смотрел на Лето холодным, полным цинизма взглядом, пытаясь понять, не напрасно ли он вчера не велел казнить казнить этого человека... С другой стороны, некоторые удовольствия лучше оставлять на потом. Наконец взгляд владыки немного потеплел.
- Пришел в себя наконец, Лето? - полюбопытствовал он. - Сейчас ты ведешь речи, более подобающие мужчине, чем вел до этого. Только отныне советую тебе следить за своим языком, потому что больше второго шанса я тебе не дам. И заступаться не буду. В будущем надеюсь на твою благодарность. Так что сослужи-ка мне службу. И не только мне, но и своим князьям. Отправляйся-ка в Мирринну, к архонту Кратиппу. Будешь представлять меня и Инайа на прощании с тысячником Таламоном Экретом. А заодно отвезешь ему письмо и мои дары, - владыка сдел паузу, внимательно наблюдая за тем, как и изменится разбитая физиономия Лето, - два корабля.
А еще, Лето, я хочу, чтобы ты стал моими глазами и ушами, пока будешь гостить у Кратиппа. Послушай, о чем говорят люди. Справишься — заслужишь мое прощение. А если нет... Я бы на твоем месте молился о том, чтобы корабль затонул на обратном пути. С Инайа мы уже все обсудили, так что это все. Можешь прямо сейчас идти на корабль. [/s]

Aevil

Лицо рыжего действительно изменилось, сегодняшний урок не прошел для него даром и он сразу же посчитал еще два корабля; в данном случае два корабля Бьярте, конечно, отдавал, но расчеты складывались все равно не в пользу Демира, такие подарки так просто не делаются. К тому же сам визит к человеку который держит самых дерзких на цепи вместо шута, мог бы быть чреват, Лето был готов биться об заклад что тот несчастный его в дерзости не переплюнет. Как бы не занять его места.
Но делать было нечего, Бьярте теперь Император, а им не отказывают; но как же Инайа? Если они уже все обсудили, то почему князь ничего не сказал ему сегодня утром ни про какую поездку, а сказал ему искать доказательства.
- Хорошо, Владыка - ответил он и откланялся.
Теперь нужно было выяснить когда корабль отправляется и есть ли у него время поговорить с Инайа. Может быть он сможет попасть на какой-нибудь другой корабль... ведь Бьярте сказал "можешь", это ведь дает право выбора, разве нет?

Риан

Когда все отплывающее войско во главе с императором погрузилось на корабли и те медленно растаяли в дымке над морем, а на их место стали возвращаться торговые суденышки, два боевых корабля под флагом империи и личным флажком Бьярте все же остались в порту. Не то чтобы Лето знал наизусть весь флот архонта Демира, но эти два корабля были совершенно новыми и походили на уже отбывшие суда как братья. Они были готовы к отплытию достаточно, чтобы быстро поднять паруса и выбраться из гавани, Лето видел, что поблизости прогуливаются и откровенно скучают люди, похожие на гребцов, видел, что припасы для недолгого плавания уже погружены и как следует привязаны к ребристому от скамеек нутру корабля. Похоже, здесь кого-то ждали и готовы были ждать, сколько понадобится, но это никак не улучшало настроения моряков, с виду эркаратцев или жителей побережья из тех, в ком не разобрать, чьей крови больше.
_________________


Aevil

Раз так, рыжий решил по быстрому сгонять обратно к Инайа, рассказать ему все; что-то подсказывало что князь на самом деле не шибко в курсе событий. Ну и заодно взять денег, а то мало-ли что.

Риан

Рыжего пропустили к князю, не задавая вопросов: кто бы ни нес караул рядом с Инайа, эркаратцы ли, «Грифоны» или «Саламандры», положение доверенного лица Лето оставалось неизменным. Растрепанный и помятый, как всякий, которого только что лишили возможности поспать хотя бы четверть стражи, князь какое-то время глядел на друга со смесью тревоги и недоумения.
- Я думал, ты уже на полпути к Мирринне, - заметил он, оценив, что рыжий вроде как не ранен, его голова все еще на плечах и не похоже, чтобы он успел попасть в новую переделку. - Что стряслось, Лето?
_________________

Aevil
- Так ты в курсе? - буркнул Лето, готовясь к следующей порции негодования. - Бьярте не просто отправляет меня в Мирринну, он хочет вместе со мной доставить два корабля Кратиппу, и я должен буду погостить у него некоторое время. Владыка хочет узнать, что там происходит. Мне показалось странным, что ты не предупредил меня об этом сегодня утром, поэтому я вернулся... ну и чтобы вещи кое-какие собрать. Я не хочу появляться в Гаэте вот так - рыжий развел руки продемонстрировав все ту же одежду в которой он этой валялся на земле в шатре и провел остаток ночи в подвале. - Чтоб меня еще отмывали...

Риан
Халль, сотник личной стражи императора

Если Бьярте и переживал смерть своего отца, то определить это можно было только опытным взглядом человека, который не раз наблюдал людей в горе. Для этого места новый владыка был слишком аккуратно одет для забитого войсками порта, чересчур собран и слишком спокоен. Его выдавала легкая испарина на лбу, вертикальная морщинка, пересекшая лоб между самыми бровями, непроницаемый взгляд, слишком непроницаемый, чтобы говорить о душевном равновесии, нет-нет да бьющаяся на висках жилка и сложенные за спиной друг на друга руки. Халль мог бы поклясться, что они скорее всего дрожат.
И все же Бьярте держался. Для избалованного мальчишки, которому в прямом смысле на голову свалилась империя, он держался неплохо.
- Сотник, - нарушив правила приличия, первым произнес молодой император, - я надеюсь, хоть ты принес мне хорошие новости? - Он выдержал паузу. - Рагнает мертва?
Как ни старался наследник Дьярни сказать это спокойно, в его голосе все же проскользнуло былое нетерпение. Он ненавидел мачеху, так и не смог простить своему отцу, что тот женился на другой, хотя мать его умерла достаточно рано и едва ли единственный сын помнил ее лицо. Но Халль мог понять нетерпение нынешнего владыки. Можно было бы пожалеть несчастную вдову, подождать месяц или два, чтобы удостовериться точно, что она не в тягости. Но если бы Бьярте сделал так, он не был бы сыном Дьярни. Его жена была беременна, и если учесть, что все летит в тартарары уже сейчас, владыка не мог позволить себе еще одного претендента на трон.
Что же, Халлю было чем обрадовать владыку, по крайней мере с этой угрозой справиться оказалось намного проще, чем со всеми остальными. Сотник открыл было рот, но Бьяре прервал его.
- Поезжай в Мирринну. Я отправил туда как своего представителя рыжего гаэтца Лето. Но я не могу ему доверять, особенно после недавней выходки. Несмотря на то, что он слезно просил у меня прощения и клялся в своей едва ли не возвышенной преданности. Мне нужно будет прикрытие, чтобы ты занялся делом. Я хочу, чтоб ты нашел того, кто заплатил за покушение. Кеттлбьорн, может, и неглуп, и хитер, и способен, но денег у него никогда не было, а деньги - молоко политики, и ты это прекрасно знаешь. И в первую очередь я хочу начать искать с островов. Ни мой отец, ни мой дед ни на миг не обманывались покорными речами, и нет никаких сомнений, что при первой возможности Гаэта отложится от империи, как это было уже не один раз. Когда-нибудь и до нее дойдут руки. Это вопрос времени и терпения. Но сейчас, пока они изображают верных союзников, мы должны быть вежливыми лицемерами в ответ. Так что дело будет деликатным и непростым. Ты поедешь к тому, кого все подозревают во всех грязных делишках, творящихся независимо от того, украли ли у кого-то корову, похитили дочь или зарезали императора. Кратипп Жестокий не дурак. Если он хоть на мгновение усомнится в том, что мы считаем его нашим другом, его армия и армия Демира ударят нам в спину. Поэтому не подведи меня, Халль. Сейчас мы слабы. Но это временно.

Лето, сын Кира

- Тебе что, водички в баню натаскать? Спину потереть? - осведомился Инайа устало. Он уже даже не злился на рыжего, только недоумевал, где была допущена слабость, как вышло, что из князя сын Архистрата в чьих-то глазах превратился в заботливую мамашу. - Может, тебе бабу прислать туда? Что еще нужно было сделать, чтобы ты подумал о своем облике до того, как идти к императору? - Инайа растер ладонями лицо и взлохматил волосы, пытаясь проснуться. Поучать друга ему явно наскучило. - Ступай, Лето, ступай. Я подтверждаю приказ. В дороге можешь поразмыслить о том, почему тебя не предупредили и заставили воспользоваться своей собственной головой. Кстати, Бьярте решил, что тебе необходим надежный спутник. Поэтому с тобой поедет сотник Халль.
Инайа дал рыжему время осознать эту новость, полюбовался его лицом и решительно вскинул руку в запрещающем жесте прежде, чем Лето открыл бы рот, чтобы выразить все свои чувства. Во взгляде самого князя не было ни злорадства, ни сочувствия: он мог, как и весь Кригъяр, недолюбливать жестокого пса Дьярни, о котором по городу ходили самые ужасные слухи, но единственным недостатком Халля как защитника семьи оказалось лишь то, что тот не смог разделиться надвое, чтобы уберечь всех своих хозяев.
- И теперь я с ним согласен, Лето, - закончил Инайа спокойно. - Сотник ждет тебя на корабле, и на сей раз тебе действительно лучше поторопиться.



1 год от начала правления Бьярте, владыки Эркарата, 2 день 1 недели второго месяца. Кригъярский порт.

Когда на причале показалась хорошо знакомая сотнику фигура, увенчанная рыжей макушкой, солнце уже стояло в зените, и подходил последний срок выхода в море - если сейчас, навалившись на весла в две смены гребцов, еще можно было успеть в Мирринну до темноты, то помедлив еще половину стражи, об этом можно было забыть. И ожидание в две стражи - а это, без малого, треть светлого дня, - не делало команду корабля веселее. Для Халля, который мог сесть на гребную скамью разве что по своему собственному желанию, это была первая за два дня возможность отдохнуть дольше ста ударов сердца подряд.
- Лето, сын Кира? - новый капитан «Гордого», полуседой, насквозь провяленный и просоленный эркаратец по имени Онар с хитрым и неласковым взглядом голубых глаз обращался скорее к Халлю, чем к самому Лето. Слово начальника личной стражи императора имело достаточный вес, чтобы, укажи он как на своего спутника на девку из ближайшего кабака, ее без лишних вопросов затащили бы на корабль и подняли паруса. Пытаясь совладать с нетерпением и гневом, капитан похлопал «Гордого» по борту, как любимую лошадь по шее. Корабли и впрямь были хороши, Демир не скупился, отдал, верно, лучшие из новых судов своего флота — казалось, эти приземистые, неповоротливые с виду лодьи вот-вот взлетят, расправив крылья-весла, помчатся по водной глади...
Моряки уставились на Лето, как один, кто оскалившись, кто ухмыляясь. Разбитая физиономия рыжего за полдня расцвела парой ярких синяков, ссадины воспалились - лечить его было некому и некогда, вся помощь в Кригъяре доставалась сейчас раненым в обороне города.
- Говорят, владыка Бьярте хотел дать им другие имена, - послышался ехидный голос с кормы, но тут же осекся. Не иначе шутник вспомнил, что на носу корабля уже четыре часа скучает тот самый человек, о котором говорят, что он вырывает болтунам языки не через рот, а через специально проделанную дыру в горле.
_________________


Aevil

"Что мне мешало?! О Боги... ну он же сам сказал "ступай не медля". Я сделал как мне велели, в чем теперь беда??" - подумал рыжий, прикусив язык и опустив пылающий обидой взгляд в пол. Пусть делают, что хотят и посылают кого вздумается, спорить и что-то доказывать себе дороже.
- Хорошо, князь - буркнул он официально, стараясь сохранять спокойствие и достоинство. - До встречи...
И, после прощания, пошел собираться в дорогу.
С котомкой за плечами Лето появился в порту как раз в последний момент, когда, судя по недовольным взглядам, ожидание уже полилось через край.
- Он самый - ответил он капитану, зыркнув в сторону откуда донеслась реплика шутника, но воплощать свои мысли в действие не стал. Вместо этого рыжий без принуждения поднялся на борт и пошел прямиком к сотнику, чью фигуру на носу корабля было сложно не заметить.
- Прости что заставил ждать - пользуясь правом младшего начать разговор, заявил Лето, чтобы у сотника ненароком не возникло желания еще раз потаскать его за волосы.


Waron
Халль медленно выдохнул воздух, который он набрал в лёгкие, чтобы ответить владыке. Коротко кивнул и уличив подходящий момент и раздав все необходимые распоряжения, отправился в порт.
Ожидание и подготовка длились долго. Достаточно долго, чтобы сотник начал подумывать, что лучше, вырвать рёбра и скормить голодным волкодавам, или медленно отрезать по кусочку и прикармливать донных крабов... Все эти размышления относились к тому, с кем предстояло отправиться в Мирринну и вести "дипломатические" переговоры.
Халль с трудом отгонял мысли о том, что стало с Рагнает, и как бы он сообщил императору об этом... Сказал бы правду или соврал? Всё таки он присягал на верность Дьярни...
Рыжая голова появилась в порту, когда сотник уже скармливал печень донным обитателям...
"Жаль. Хорошая приманка для морских раков пропала..." Подумал воин и утвердительным кивком ответил на вопрос капитана. Как и все, он услышал отпущенные, кем то из моряков, шуточки. Повернулся и одарил гребцов многообещающим взглядом.
"Ничего, посмотрим как вы будете шутить и зубоскалить, когда прикажу увеличить взмахи вёслами в двое... втрое... в четверо." В слух же он ничего не произнёс. Не стал опускаться до перепалки с матроснёй. Отвернулся, положил руки на борт и сжал пальцы на фальшборте. Древесина тихонечко застонала.
- Капитан Онар, если погрузка окончена, можете командовать отплытие.
Прохладный ветер, налетевший с моря, тряхнул светлые пряди волос и Халль оттолкнувшись от борта повернулся в сторону порта. Как знать, как сложиться это мероприятие, возможно он видит его в последний раз.
"Извини? Такая рыбалка сорвалась... Лучше бы ты опоздал ещё немного..." Не без доли злорадства и сожаления подумал Халль, в слух же произнёс:
- В следующий раз, за подобное, я отрежу тебе ноги. Это будет достойным оправданием твоего опоздания. Отведя взгляд в сторону, он дал понять что на этом "обмен любезностями" окончен, и пока Лето может почувствовать себя в относительной безопасности, на сколько это вообще возможно находясь рядом с сотником.

Aevil

- Я не оправдываюсь, Хааль, я извиняюсь. - мягко указал рыжий. - Я не знал что ты меня ждешь, пока не вернулся за вещами. Но это твое право, ты тут у нас надежное лицо, тебе виднее как поступить... я только одного не понимаю, это ты меня сопровождаешь или я тебя?
Ни один мускул не шелохнулся на вспухшем от побоев лице, Лето говорил совершенно спокойно и было сложно понять издевается ли он или действительно просто интересуется. Парень закинул котомку под лавку и сел на место гребца.
_________________



Waron
Халль тоскливо посмотрел на воду, потом на Лето... Тяжело вздохнул. Перспектива неудачной рыбной ловли вновь замаячила на горизонте, и настроение несколько улучшилось. Ведь если наловить донных крабов, да отварить, да под пенный напиток... Сотник украдкой сглотнул и расплылся в широкой улыбке, лукаво поглядывая на парня.
- Я то лицо надёжное, а вот ты лицо... Кхм... Ты что, разворошил пчелиный улей и сунул туда голову, чтобы посмотреть, как там обстоят дела? Ну и как? Много узнал?
Халль поднял обе руки обрывая предполагаемый ответ.
- Лучше не говори, пусть это останется твоим маленьким секретом, что тебе пчёлки на ушко нашептали. Но с такой рожей... давай уж ты тихонечко за меня спрячешься, а то оконфузиться наше дипломатическое посольство...
Сотник весело хмыкнул и прикрыл кулаком улыбку.
_________________


Aevil
Рыжий посмотрел на Хааля с удивлением.
- Как скажешь, правда никакого секрета тут нет, спроси хоть вон того болтуна, он тебе расскажет что и как; он знает даже то, что мне не ведомо, а то что знают двое - знает и свинья. Так что мой вид едва ли кого-то удивит, к тому же Владыка повелел мне лично все уладить. Я справлюсь.
_________________


Waron
Сотник медленно повернулся корпусом в указанном Лето направлении, оценивающим взглядом скользнул по гребцам и принялся уже более тщательно рассматривать каждого из них. Цепляясь к каждой морщинке, ямочке на щеках, родинке или шраму. Словно репей, его взгляд колол и царапал души... Дошла очередь и до Лето.
- Поосторожнее со словами, а то за сравнение со свиньями тех, кто окажется в курсе твоих приключений, можно получить не малое количество проблем.
Халль демонстративно провёл пальцем по горлу.
- В прочем, если владыка счёл нужным доверить это дело тебе, то тебе и отвечать своей головой за успех всего предприятия... Начальник личной охраны владыки испытующе посмотрел на молодого дипломата.
"Зарекалась сорока говна не клевать... Справится он... С языком своим справится не может, а всё туда же..." Усмехнувшись, воин хлопнул Лето по плечу.
- Если будешь работать веслом так же, как языком, то мы придём в порт очень скоро... И у нас будет время промочить горло в портовом кабаке.
Да, пожалуй сейчас бы не помешало выпить. Путь не близкий, а развлечений совсем нет. Возможно стоит присесть и вздремнуть. События минувших дней не способствовали отдыху и расслаблению.
_________________


Aevil
Лето конкретно ни на кого не указывал, видимо имея в виду того шутника, который отвесил комментарий про новые имена для него и для его отца от самого Императора; не иначе как сам лично с Бьярте выбирал.
- Так это не мои слова, а умных людей, пусть с них и спрашивают - пожал плечами рыжий,
Он не ответив на испытующий взгляд сотника, он вообще почти на него не смотрел, но ощущения что он его избегает тоже не возникало, гаэтец просто не был так сильно внимателен к разговору, как могло показаться. Единственное что смогло его заинтересовать это обещание промочить горло. В глазах промелькнул немой вопрос.
"Небось напоить меня хочет..." - подумал парень. - "С чего вдруг он вообще со мной такой добренький? Не, не буду пить... я бросил."
- Горло промочить это можно - согласился Лето, усмехнувшись.
_________________


Waron
- Ишь ты, шустрый. Как тепло стало, сразу руки отдёрнул, что бы не обжечься... Халль добродушно улыбнулся и отойдя в сторону стал копаться в своих вещах. Вытащил небольшой глиняный кувшинчик, накрытый куском кожи и перетянутый верёвкой. Приблизился к Лето.
Сняв верёвку и кожу, в нос пахнуло мерзким запахом. Взяв парня за подбородок, сотник силой повернул его лицом к себе, окунул палец в дурно пахнущую жижу и короткими мазками принялся намазывать на раны и ссадины.
Пальцы у воителя были жесткие, привыкшие держать оружие и не боящиеся тяжелого труда, движения короткими, резкими и подчас болезненными, словно наждачкой по коже проводили.
- Сиди смирно и не дёргайся. как селёдка на нересте. Надо тебя в порядок привести, а то всех "невест" в порту распугаешь своим неотразимым обликом... Экзекуция закончилась так же быстро и неожиданно, как и началась. Закрыв кувшинчик, сотник убрал его обратно. Лето сидел перепачканный мазью и вонял так, что даже портовые мухи уходили в крутое пике, когда подлетали ближе чем на пол метра. Тем не менее, мазь была что надо, из выпаренной коровьей мочи, жира и смеси трав. Она не только являлась хорошим антисептиком снимала воспаление, но и помогала быстрее заживлять раны. За те стражи, что они будут в пути, можно и потерпеть мелкое неудобство в виде запаха, ради придания лицу человеческих очертаний.
_________________

Aevil

Увидев кувшин Лето было подумал что сотник решил выпить прямо тут. Пока он думал над тем выпит или нет, сотник успел подойти и... Лето не дернулся, он просто остолбенел от таких отцовских жестов со стороны этого человека. И вроде бы Халль даже не шутил, смущал разве что запах. Как это понимать??
-...
Рыжий закрыл рот, так ничего и не сказав, лишь поморщился недовольно от запаха. Однако, уже через мгновение дар речи к нему вернулся.
- Повезло тому, кто сядет со мной рядом.
_________________


Waron
Сотник хмыкнул, поджав уголки губ. Отошел к своим вещам.
- Ты себе даже не представляешь, как будет рад этот счастливчик...
Скинув плащ и верхний камзол Халль вернулся к гребцам и присел рядом с Лето.
- Ну чего смотришь? Навались на весло, или мне одному до самой Мирринны грести?
Если бы это был не военный корабль, скорее всего мужчина бы отправился отдохнуть. Но на военном корабле все равны. Каждая пара рук важна, как на драккаре. Все воины, и в случае чего, должны быть способны держать оружие. Если рук будет недостаточно, гребцы устанут, и воинов будет в половину меньше. Если гребцы не устанут, в бой вступит вся команда. Да и признаться, сам Халль не был белоручкой и неженкой, не боялся ни тяжелой работы, ни мозолей, ни неприятного запаха мази, которой его самого не раз намазывали, да и сам он частенько мазал воинов после кровопролитных сражений. Так что даже аппетит ему запахом было невозможно испортить, а вот размять тело и заняться чем-то полезным, было в самый раз. Первую стражу с Лето они проведут на вёслах, вторую отдыхая, и в порт они прибудут не уставшими.