- Мы привезли ещё одного,- доложились по инфолинку.
- Какого чёрта?- устало буркнул Себастьян. В отличие от Микки, Себастьян был мужчиной «далеко за сорок», и от состояния «тощего дедка» его отделяли только какие-то формальности, вроде позитивного отношения к жизни и общей прыткости, из которых сегодня была заметна только прыткость.- Нам их уже скоро класть некуда будет,- хмуро заявил он, пряча руки в карманы медицинского халата.
- Ну, а нам куда их девать?- звуки голоса сопровождались соответствующими сказжениями волны на голограмме.- Вы так говорите, будто мы их убиваем.
- Нашли, кого спрашивать,- покачал он головой.- Везите,- связь обрубилсь, и он обратился к Микки.- Ты чувствуешь эту вонь?
Вонь, действительно, была. Вообще, в морге это было не таким уж частым являением, как некоторые думаю – современная аппаратура и выверенные условия хранения позволяли сохранять тела в надлежащем виде сколь угодно долго, а тут воздух определённо был заполнен сладковатым запахом разложения, и это рядом с кофе-аппаратом на цокольном этаже, а не в сломавшемся холодильнике.

- И так от сегодняшнего потока кусок в горло не лезет, так ещё и ты про вонь напоминаешь... - недовольно пробурчал Микки, набив за две щеки сендвич и выбирая себе кофе. День был очень тяжёлым - трупы поступали, как на конвейере, но, как говорится:"Война-войной, а обед - по расписанию", поэтому Сфинкс не торопясь "уничтожал" бутерброды, заготовленные ещё дома. За долгие годы работы он успел повидать всяких мертвецов, но сегодня его волновал не их внешний вид, а количество. С утра все только и говорили, как везде происходят убийства. Кто-то в непонятном порыве перережет горло жене, а после забьёт детей чем-нибудь тяжёлым. Кто-то прямо в офисе выколет ручкой глаз коллеге, а кто-то рядом выпрыгнет из окна этого же офиса. Поступающие с предприятий тяжёлой промышленности отдельная тема - инженеров привозили без рук, ног или вовсе распиленных на несколько частей. А место уже почти закончилось.
- Похоже, что сегодня ночуем здесь...

- Как бы в тетрис не пришлось на рабочем месте играть,- блеснул фирменным врачебным чёрным юморком Себастьян. Когда отдельных места для трупов не хватало, их запихивали друг к другу в ячейки, словно пытаясь забить любую возможную дыру, как это делается в тетрисе. При этом конечности мертвяков могли принимать самые разнообразные положения.- Если мы ночуем здесь, то по-любас нужно проверить вент...
Договорить он не успел, как как из вентилации вывалилась верхняя половинка крысы, уронив на пол с неимоверным грохотом железную добротную решётку, шмякнулась на кафель, а затем, громко пища, старательно перебирая лапками, поползла в сторону кофейного автомата, размазывая по полу кровь и теряя, по дороге, внутренние органы.
Себастьян некоторое время смотрел на ползущую половинку крысы, после чего задумчиво, в некотором оцепенении, отпил кофе.
- Мда...

Упоминание о возможной "игре в тетрис" заставило очередной кусок сендвича застрять в горле, но глоток кофе устранил "засор" и еда отправилась в желудок. И хотя Микки уже давно привык ко всем этим вещам и в процессе работы у него не возникало никакого отвращения, но любое упоминание о всех "гадостях" его профессии во время приёма пищи, вызывали небольшие приступы тошноты. Сфинкс собрался что-то ответить Себастьяну, но ему помешала чудная крыса, внезапно вклинившаяся в трапезу. Мужчина, на миг перестав жевать, с недоумевающим лицом и "играющими" бровями проводил удивлённым взглядом пищащее создание, а потом вернулся к обеду(я не знаю какое у нас там время, ну пусть пока будет обед), будто ничего и не произошло. Такими вещами должен заниматься низший персонал - уборщики вытрут пол, соберут ошмётки и займутся решёткой, а Микки ещё заниматься "упаковыванием"...

- Так, это ненормально,- возмущённо пробурчал Себастьян.- Даже не знаю, чего мне меньше хочется, искать завхоза и вставлять ему люлей или принимать очередного жмурика.
Он внимательно посмотрел на Микки, предоставляя тому возможность сделать выбор, пока его более старший коллега делает глоток. По идее, навестить завхоза было делом куда более противным, так как завхоз Линдер имел отвратительный характер, но, с другой стороны, это была возможность отвлечься от монотонной работы с кучей бумаг в обществе не самых аппетитных не совсем живых клиентов.

Сфинкс в ответ что-то пробурчал, но из-за набитого едой рта было непонятно, что именно. Сделав несколько больших глотков, он добил бутерброд, вытер платком лицо и бодро воскликнул:"К Линдеру!". Завхоз был мягко говоря неприятным мужиком, но каждый разговор с ним заряжал Микки весельем до конца дня, а если учесть, что другой вариант - это оформление мертвецов, конца которым не видно, то "вставление люлей" идеально подходило в эту минуту для продолжения рабочего дня.

- С Богом,- ответил Себастьян, подняв в верх кулак.
Сфинксу потребовалось примерно пять минут, чтобы добраться до каморки завхоза. Нет, официально это считалось офисом, но, чёрт возьми, ни у кого просто язык не повернулся бы назвать халамлённое инструментом, всякими обрезками проводов и прислонёнными к стене деревяшками прокуренное помещение офисом. Именно каморка, так как несмотря на исходный размер помещения, оно казалось чрезмерно тесным.
- А тебе-то чего надо?- фыркнул завхоз, с противным звуком всосав длинную паклю лапши быстрого приготовления.

Обстановка в "офисе" завхоза просто бесила Сфинкса. Он привык, что на его рабочем месте всё всегда лежит на своём месте с точностью до миллиметра. Даже если бы отключился свет, Микки бы не растерялся и спокойно смог бы сориентироваться. У Линдера, как и у них был обед, но вместо пожелания приятного аппетита, он услышал лишь возмущенное:"Какого хера!?". Патологоанатом быстро обрисовал ситуацию, пока завхоз пережёвывал лапшу и не мог ответить. Сфинкс больше всего жаловался на ужасную вонь и неработающую систему вентиляции.
- Нам тут может весь день торчать - жмурики поступают с самого утра! Либо выдавай костюм с системой дыхания с замкнутым циклом, либо давай исправляй там всё!

- А я то тут при чём? Вентиляция два месяца назад чистилась,- отмахнулся завхоз, вновь погружая пластиковую вилку в пенопластовую тарелку с лапшой.- И где воняет больше всего?
Вопрос застал Сфинкса врасплох: он ведь не бегал по этажам и не принюхивался. Откуда он знал, где воняет больше, а где – меньше?

- Моя работа - кромсать трупы, а твоя - следить, чтоб у нас всё было чисто и уютно! - Феникс не кричал, но в голосе явно проступали нотки недовольства и крайней раздражённости. - Если говорю, что воняет, значит так оно и есть! Давай кидай свою лапшу и пошли нюхать! - бегать по всем этажам не было смысла. Система вентиляции в больнице для всех комнат была одна, поэтому если вонять, несмотря на всё оборудование, начало в одном месте, то скоро будет и везде.

- И что я, по-твоему, по всей вентиляции ползать должен?- не менее раздражённо ответил Линдер, который был возмущён настолько, что даже забы, что сейчас ел, и порция лапши сейчас висела в воздухе, капая бульоном в плошку.- Или твои пациенты так сильно жалуются?

- Ладно, - примирительным тоном произнёс Сфинкс и уже по доброму предложил. - Давай я тебе сейчас под стол насру и посмотрю, как ты будешь работать!? - Микки демонстративно огляделся и добавил. - Жаловаться-то некому! - выждав небольшую паузу, он продолжил. - Я же не заставляю тебя всё самому исправлять, пошли кого-нибудь из своих мальцов, пусть пошуршат и разберутся в чём дело!

- Я, думаешь, не послал бы никого, если бы у меня было кого посылать?- злобно буркнул завхоз таким тоном, словно подозревал своего собеседника в идиотизме.- Я тут сейчас один на смене. Вы там разберитесь, где у вас там сильнее воняет, а я залезу и прочищу. Как будто я от работы отказываюсь,- он взмахнул рукой.- Короче, скажи мне, где воняет больше всего, а я прошуршу тот участок вентиляции.

Сфинкс быстренько объяснил, в каком месте он почувствовал вонь и поспешил удалиться из неприятной каморки, не забыв на прощание деликатно и по дружески предупредить, что если в ближайшее время ситуация с вонью не изменится в лучшую сторону, то морг пополнится ещё одним трупом, уже из персонала больницы. Возвращаться к работе не хотелось, но вечером его ждал очередной футбольный матч, на которые он ходил не так уж часто, и это немного согревало душу, поэтому Микки с вполне довольной рожей вернулся к Себастьяну.

Своего коллегу Микки нашёл лежащим на полу без единого движения, лицом вниз. Поза была несколько неестественная, но вполне доступная возможностям человеческого организма. Старик сейчас лежал рядом с каталкой, на которой была лишь скомканная простыня. Картина могла вызвать только недоумение, так как очевидного объяснения происходящему не было. Кроме, конечно, возможности розыгрыша. В конце концов, работники морга нередко разыгрывают так друг друга, но Микки не молодой интерн, чтобы пугаться такой глупости, а Себастьян уже не в том возрасте, чтобы развлекаться подобным образом.

Ещё в коридоре Микки "вооружился" чупа-чупсом, который лежал у него в кармане с самого утра. Долго мучаясь с плотной упаковкой, он наконец-то сумел добраться до желанной конфеты, как раз в тот момент, когда вошёл в морг. Застыв с открытом ртом и поднесённой к нему сладостью, мужчина несколько секунд в недоумении смотрел на товарища, лежащего на полу лицом вниз. Первой мыслью была - обморок - маловероятно, но возможно, что очередной труп был столь сильно обезображен, что даже стойкий старикашка не выдержал его внешнего вида, особенно если учесть стоящую вокруг вонь, которая тоже добавляла немалый дискомфорт, вызывая тошноту. Но решив не гадать почём зря и терять драгоценное время, Сфинкс закинул леденец в рот и кинулся к коллеге. Присев рядом с ним, он приподнял Себастьяна, просунув колено ему под поясницу. Голова "пациента" откинулась назад, уткнувшись затылком в грудь Микки, заставляя того отшатнуться, выкрикнув несколько матерных слов. Кадык был вырван, один глаз выколот, но Сфинкс сам не зная для чего, дрожащими, скорее не от страха, а от обиды за товарища, руками проверял пульс. Патологоанатомом быстро пришёл в себя и уложил старика на каталку, после этого укрыл труп простынёй и связался с диспетчером(не знаю, есть ли у нас в больнице охрана, но если есть, то сообщаю вначале им). Рассказывая о случившимся, Микки пошёл вымыть руки, а после связался со старшой мед. сестрой и попросил её сообщить о чрезвычайной ситуации начальству. Сам Сфинкс отправился к полке с инструментами для вскрытия, решив, что обязательно найдет виновного в случившемся.

Охрана пообещала разобраться и прислать парочку своих на место, на случай, если убийца бродит где-то рядом. В общем, в отличие от завхоза, парни, которым была поручена безопасность работников и пациентов клиники, проявляли удивительную сознательность. Закончив разговор, Сфинкс направился к полке. Там лежали как нестареющие скальпели, зажимы, щипцы и пинцеты, так и давно заменивший целый ворох инструментов хирургический плазменный резак. Лёгким движением, почти не задерживая взгляда, мужчина взял инструмент, а затем услышал, как что-то гремит. Обернувшись на звук, патологоанатом увидел, что один из контейнеров морозилки, где хранятся тела, аритмично дёргается, в такт невнятному звуку, который привлёк его внимание.

Плазменный резак фирмы Шофилд Тулс был не только удобным инструментом для горняков и медиков, но и ещё грозным оружием. Известно довольно много случаев, когда разочарованные работники хватались за импровизированное оружие и кромсали своих коллег на кусочки прямо на рабочем месте. Микки взял старый добрый скальпель в левую руку, пообещав себе, что если доберётся до убийцы раньше охраны, то с двумя глазами ему от патологоанатома не уйти. Правая ладонь легла на привычную рукоять резака. Активировав лазер, Сфинкс поигрался с направлениями "лезвия" - он всегда, когда держал этот инструмент, разворачивал его из вертикального в горизонтальное положение без остановок, а Себастьян каждый раз делал замечания, чтобы он не "жонглировал".
- Что за х***я! - вскрикнул мужчина, разворачиваясь на шум. Складывалось впечатление, что один из трупов ожил и пытался выбраться из контейнера, но Микки откинул эту бредовую идея, раздумывая над тем, что возможно это был убийца, который не успел уйти из морга, а услышав, как к сюда кто-то идёт, спрятался в морозилке. - Выбирайся сам тварь и, возможно, я тебя не нашинкую!

Дверца холодильника резко распахнулась, предварительно скрипнув выламываемым замком. В воздухе загорелась красным голограмма электронного запора, возвещающая об ошибке, суть которой была уже очевидна. На глазах у патологоанатома, из небольшой неудобной, тесной до клаустрофобии, камеры, выбирался труп, отчаянно помогая себе большим кривым когтем. Откуда рос этот коготь, мужчина разглядеть не успел, потому как создание ещё не выбралось до конца на холодный ровный свет электрических ламп.

Дверца продолжала стучать и Сфинкс начал медленно к ней приближаться, но вдруг она резко и, громко шумя выламываемыми замками, распахнулась, а мужчина дёрнулся в сторону на пару шагов. Он был не из пугливых, но не каждый день у тебя убивают хорошего друга, а сразу же после этого оживает Мертвец!Микки наверняка побил рекорд по скоростному произношению матов, так как буквально за мгновение он успел выкрикнуть все "плохие" слова, которые только знал. В страшных фильмах в такие моменты герой вначале думает, что он спит, а после кричит, чтобы тварь стояла на месте и не подходила, тыкая в неё дулом пистолета, но патологоанатом не сделал ни первого, ни второго. Микки отправил шесть зарядов плазменной энергии один за другим, наведя три синих лазера на вылезающего монстра, а затем бросился к полкам с дополнительными зарядами.

Он бросился бежать, оставляя за спиной чудовище, откочерыженные куски тела которого с каким-то глухим стуком падали на плитку у него за спиной. До зарядов было не очень далеко: нужно было выбежать в коридор, повернуть налево, а затем забежать во вторую дверь направо, открыв ключом замок. Сфинкс пробежал уже половину пути, как вдруг, из первой двери направо на него напрыгнуло бледное, чуть высохшее, тело с дырой в голове, отвисшей нижней челюстью и вываливающимся из открытого рта длинным сухим языком. Тело сразу же схватило мужчину за шиворот одной рукой, а другой, правой, широко замахнулось, держа в руке настольную лампу, основание которой явно метило в лоб патологоанатому.

Мысль о том, что это всё таки страшный сон, а сам он сейчас валяется где-то рядом с кофе-аппаратом на цокольном этаже, потеряв сознание от невыносимой вони, посещала мужчина всё чаще и чаще. Очередной труп с простреленной головой набросился совсем неожиданно, но воспитанный на постоянных драках Микки не растерялся - правой рукой он схватился за ладонь, перед этим выронив плазменный резак на пол, удерживающую его за шиворот и стал её выворачивать, а левой рукой поставил жёсткий блок, загораживаясь от лампы. После этого Микки собирался полоснуть мертвецу скальпелем по шее и добавить ударом с локтя, возвращая левую руку обратно.

Как и следовало ожидать, мертвец не чувствовал боли, потому, на выворачивание руки отреагировал со спокойствием буддийского монаха – то есть, никак. Предплечье отозвалось лёгкой болью от столкновения с рукой мертвеца, а затем скальпель вспорол глотку противника с такой лёгкостью, будто это был воздух, а кисть руки ощутила противное прикосновение к чуть влажному куску мяса, свисающему изо рта противника. Из дыры в шее начала нехотя сочиться алая жидкость, однако, Сфинкс не успел насладиться этим зрелищем, со всей дури вмазав по лицу мертвяку, и голова того запрокинулась назад.
Однако, толку от всех этих действий было никакого. Мертвец вновь занёс руку для удара, на сей раз уже над своей головой, на сей раз уже метя в темечко патологоанатому.

Это был труп и уже успевший подсохнуть, Микки почему-то был уверен, что силушки у него гораздо больше, чем у мертвеца. Продолжая выворачивать руку противнику, ему удалось чуть-чуть ослабить хват и, резким ударом лба "затолкать" нос твари ей же в голову. Таким образом, он не на сто процентов избегал удара лампой, но от прямого попадания в темечко точно увернулся. Рукой со скальпелем Сфинкс продолжал выставлять блок, а одновременно с этим нанёс удар ногой под углом сверху вниз(т.е. согнул и разогнул, скажем так, бью стопой), метя в коленную чашечку "зомби".

Обмен ударами был быстрым. Очень быстрым. Не прошло и пары секунд, как патологоанатом двинул по голове мертвецу, получил по голове сам, а затем ещё раз двинул противнику, но, на сей раз, по ноге. Толку было немного: противник был весьма цепким, а, кроме того, когда начал заваливаться вперёд, на Сфинкса, в результате того самого удара в колено, который пришёлся в момент, когда противник бил лампой, сам Сфинкс стоял на одной ноге, а потому, они вместе рухнули в коридор. Ставшая бесполезной лампа ударилась о пол, и покатилась в сторону со странным звуком, который, впрочем, по большей части заглушался хрипением наделённого смрадным, как запах из вентиляции, дыханием зомби, который в данный момент старался добраться своими подсохшими узловатыми скрюченными пальцами до горла живого соперника.

План был действительно не самым удачным, но уже было поздно. Хрипя не меньше, а может даже и больше, чем зомби, и периодически выкрикивая какое-нибудь ругательство, Микки схватился обоими руками за голову трупа. Ладонями он обхватил его виски, а большими пальцами стал выдавливать глаза. В памяти всплывали картины из фильмов ужасов про оживших мертвецов, которых отправляли обратно в Ад, повреждая голову, поэтому Сфинкс решил поступить так же, хотя если бы он был чуточку внимательней, то может быть и заметил бы, что голова монстра уже была прострелена. Патологоанатом, продолжая выдавливать глаза противнику, стал бить зомби затылком о пол, одновременно с этим вертя свой головой, чтобы противник не смог его задушить.

Горло болело. Болела и грудь: где-то внутри горели огнём протестующие лёгкие, которым с трудом удавалось глотнуть хоть немного кислорода. Теперь даже эта вонь казалась сладким запахом свободы. А выкалывать глаза пальцами оказалось сложнее, чем можно было бы подумать. Не зря в фильмах демонстрируют сложность этого процесса, ведь патологоанатому пришлось приложить немалые усилия, прежде чем большие пальцы прорвали защитную оболочку глазных яблок и вошли внутрь. Мужчина запустил их по вторую фалангу, но так ничего и не изменилось. Разве что в ушах зазвенело. Или это открылась ещё пара контейнеров с мертвецами? Не важно. Важнее, что зомби даже и не думал умирать или, хотя бы, ослаблять хватку.

Кровь из горла мертвеца капала на лицо Микки, который хлопал ртом, жадно пытаясь глотнуть хоть капельку кислорода, словно рыба выброшенная на берег. Зомби не чувствовал боли, но физиологию никто не отменял. Сфинкс правой рукой нащупал скальпель, валяющийся рядом, поднял и нанёс сильный скользящий удар по внутренней стороне руки ожившего трупа, чуть-чуть ниже подмышки. В этом месте находятся плечевая артерия, и над участком этой артерии находятся несколько основных нервных окончаний. Повреждения ножом хоть одного из них приводит к стопроцентному параличу всей руки, а в некоторых случаях и к смертному исходу от сильного кровотечения. Если не обученный человек одним случайным ударом может повредить не просто одну из этих точек, а все сразу, то что уж говорить о профессиональном патологоанатоме!? Оставалось лишь надеяться, что отсутствие боли у мертвеца единственный плюс в этой драке, если не считать относительного бессмертия...

Ошибка. Очередная ошибка. И плата за неё могла стать слишком высокой, если верить размывшимся краскам окружающего мира, который, отчего-то, отдалился. Патологоанатому казалось, что он проваливается куда-то в параллельный мир, где нет ничего, кроме рук мертвеца, а то, что он видит своими глазами – лишь смазанная картина какого-то нереального мира. Мира, где мёртвые ходят, не благодаря функционирующей нервной системе, а вопреки её работе. Таким надо не по нервам бить, и не надеяться на то, что они истекут кровью. Сухожилия надо резать: это уже не нервная система, не могут же трупы жить нарушая вообще все законы этого нереального мира.

Оказавшись в подобной ситуации, нормальный человек до самого последнего момента не верит в происходящее, а заодно соображает слишком туго, чтобы до него доходили такие банальные мысли, как неработающая нервная система у ожившего мертвеца. В глазах потемнело, и Микки видел перед собой какой-то размытый силуэт, а не лицо посиневшего и истекающего кровью трупа. Проклиная про себя службу безопасности больницы, которая добиралась до морга чертовски долго, при этом не забывая, как следует обматерить вонючего зомби, Сфинкс попытался перерезать сухожилия противнику, и если уже и это не поможет ослабить хватку, то вряд ли патологоанатом ещё когда-нибудь покромсает в обед трупы, а на ужин сходит на футбольный матч.

Наконец, он смог добиться хоть чего-то. Законы физики всё ещё действовали на мертвеца, и, как только лезвие скальпеля прошло по сухожилиям существа на предплечье, его хватка ослабла и мужчина смог отпихнуть его от себя. Действие это было не столько разумное, сколько инстинктивное: человеку была нужна передышка, хоть небольшая. Он отчаянно хватал ртом воздух, пытаясь вновь прийти в сознание. Картина медленноп рояснялась, позволяя Сфинксу разглядеть вновь поднимающегося на ноги мертвеца, а голова болела в районе затылка, но не от удара, а от прыгающего давления.

Когда картина перед глазами стала вновь проясняться, Сфинкс начал быстро отползать к противоположной стене. После удушения почему-то очень захотелось выпить самой обычной холодной воды. Мужчина вспомнил о леденце на палочке, который выпал у него из рта во время драки. Сейчас конфета валялась возле ног мертвеца в небольшой лужице крови, того самого ожившего трупа. Громко матюкнувшись, Микки встал на ноги и бросился к плазменному резаку. Продолжать мериться силой с зомби у него не было настроения, поэтому он решил попытаться заполучить оружие и продолжить путь к боеприпасам, чтобы потом нашинковать монстра на мелкие кусочки.

Оружие легко легло в руку патологоанатома, а вот остановиться во время он не успел, вынужденно затормозив предплечьем об стену. Едва оказавшись в руке мужчины, оружие тут же отобразило на голографическом дисплее количество зарядов: шесть штук. Ровно половина обоймы, которую уже было в кого расстрелять: с одной стороны неторопливо поднимался уже знакомый, даже более тесно, чем хотелось бы, зомби, а с другой – прямо из комнаты с холодильниками показался весьма стрёмный, на вид, урод, который, когда-то, был весьма хорошо одетой женщиной. Вот только одежда этой женщины была испачкана кровью и трупными выделениями, нижняя челюсть распалась на две части, шея неестественно удлинилась, руки были задраны вверх и превратились в какие-то клешни богомола, ноги окончательно отучились от красивой походки, а под полоской ткани, каким-то чудом ещё прикрывающей грудь женщины, торчали две маленькие, уродливые, похожие на ручки новорождённого, конечности. Заметив Сфинкса, она издала победоносный клич и как-то неуклюже, но жутко быстро, помчалась прямо на мужчину, размахивая верхними конечностями.

Наведя лазерный прицел на знакомого мертвеца, Микки собрался спустить курок, как вдруг, на сцене появился новый "актёр" - ужасного вида женщина, точнее больше не женщина, а какой-то мутировавший зомби, явившийся прямиком из Ада. Решив, что тварь с острыми клешнями богомола будет гораздо опасней, чем подсохший труп, который только поднимался с пола, Сфинкс сбил последнего подсечкой и нацелил оружие на приближающуюся опасность. При виде подобного нервы могли сдать у любого - плазменный резак предательски плясал в вспотевших ладонях, а мужчине показалось, что будет легче застрелиться и не мучиться. Взяв себя в руки, патологоанатом выпустил половину оставшихся патронов в зомби и рванул в противоположную сторону, спасаясь бегством, на ходу восстанавливая связь с охраной:
- Эм... у меня здесь... - Микки сам понимал, как прозвучит фраза про оживших мертвецов, поэтому он просто соврал. - У меня здесь убийца Себастьяна! Где вы мать вашу ходите!? Он гонится за мной, срочно пришлите кого-нибудь!

Зомби послушно рухнул к ногам Сфинкса, а вот стрельба... она имела куда меньший успех. Женщина двигалась быстро. Слишком быстро для таких иронично кривых ног, а потому, патологоанатом пальнул почти наугад, откочерыжив ей правую клешню чуть... кхм... повыше локтя, отхватил добрую треть черепа и разрезал плоть в районе груди вместе с тем куском тряпки, который эту грудь прикрывал, но ничего из этого не остановило бешенно несущуюся на него уродину. Он слишком поздно начал стрелять. Слишком поздно закончил. Слишком поздно развернулся, а потому и помчался прочь, ощущая как вонзившаяся в спину клешня, ударившаяся об лопатку, входит всё глубже и глубже, как из-за его рывка натягивается кожа и мышечный покров, как рвётся его осбственная плоть вместе с одеждой, а затем им, словно выстрелило вперёд, с такой скоростью, что он не удержался на ногах, вынужденно касаясь ладонями пола, чтобы тут же оттолкнуться. Он почти не чувствовал боли, придушенной катастрофическим выплеском адреналина в кровь.
- Вас понял, сейчас мы уже спускаемся,- последовал ответ безопасников.

Микки почувствовал боль лишь во время удара, а позже всплеск адреналина не дал жгучему чувству охватить организм мужчины, что непременно привело бы к бездействию человека и скорой смерти. Патологоанатом хорошо понимал, что у него есть всего пару минут, потом эмоции начнут утихать и на их место придёт травматический шок, поэтому нужно было действовать быстро. Стиснув зубы и мысленно громко матерясь, Сфинкс помчался навстречу охране. Удар монстра послужил, как пинок под зад, и человек отметил про себя, что так быстро он ещё никогда не бегал, хотя возможно ему это показалось из-за переизбытка чувств.

Мужчина побежал со всех ног, буквально спиной чувствуя присутствие той самой женщины. Она не унималась: шлёпала ногами по полу, махала клешнёй, заставляя воздух свистеть, тихонько поскуливала, но всё это делала, неприменно, прямо за спиной патологоанатома. Сфинкс резко развернулся на бегу, схватившись за угол, буквально в полёте изменив направление, и краем глаза увидел, как мимо него пролетела та самая женщина, со всей дури вгоняя клешню в пол в том самом месте, где он только что стоял. Плитка выдержала удар стойко, лишь обиженно звякнув и треснув, однако, сам удар оттого менее опасным не выглядел.