Восход за краем мира, светлая сказка для Кайрэ

Старый библиотекарь был прав. Но в общении с высшими мира сего всегда нужно подбирать слова. Шанти это и так знала, не знала лишь какие именно. Девушка вздохнула. Перелилиа ароматный напиток в посуду и подала Шехару.
- Я постараюсь, мастер, - заверила она старика.
Поход... она наконец-то вырвется из этого города. Возможно ее путешествие будет не таким уж и радужным, как ей всегда хотелось. Может оно будет куда хуже жизни в городе, а может и лучше. Кто знает? Пока не попробуешь - истина останется за стенами.

Дождливая апатия расползалась по библиотеке. Капли с глухим стуком падали на пальмовые листья на крыше, потом, тихо шурша, сползали вниз и звонко разбивались об лужи у порога. Мастер Шехар, выпив кофе, то ли задремал, то ли глубоко погрузился в одному ему ведомые мысли. Шанти снова разобрала карты, рассовала их по тубусам, отобрав попрочнее и покрасивее, села за начатую книгу. Сосредоточиться не получалось снова - мысли разбредались, а рука утрачивала твердость. Принцесса обещала прислать посыльного, но его пока не было видно.

Тогда Шанти решила не мучить пергамент и перо, а заняться более полезным делом и разложить книги, давно ожидавшие своей очереди, по полкам. Делала она это аккуратно, чтобы не потревожить хрупкий сон старца.

Стук копыт по улице, шаги на пороге - новый посетитель. На этот раз это был явно человек принцессы (или кто-то другой из дворца) - такие люди никогда раньше самолично не заходили в библиотеку. Молодой мужчина, судя по всему был северянином - невысок, широколоб, длинные заплетенные в косу волосы и мрачно поджатые губы. Поверх шелкового халата был небрежно накинут и едва подпоясан черный камзол, расшитый маленькими изображениями солнца. Нащупав взглядом Шанти, мужчина остановился и принялся демонстративно изучать убранство библиотеки.

//Какие они все суровые :)
Шанти как раз стояла с одной из книг в руках, прикидывая к какому разделу ее лучше отнести. Девушка склонилась в приветствии, не таком глубоком и почтительном, как перед тегиной, но довольно уважительном. Серые, сплетенные воедино, косы скатились со спины и повисли на плече. Девушка подождала, когда посетитель вдоволь налюбуется храмом знаний и поинтересовалась:
- Могу я чем-нибудь помочь господину?

//пафосные ))

- Я ищу девушку по имени Шаанти, ученицу библиотекаря. Ты? - говорил он с довольно заметным акцентом. Только после пояснения он посмотрел на нее, будто впервые заметил.

- Вы ее нашли, - Шанти выпрямилась. Разглядывать незнакомца она не стала, это было довольно неприлично по отношению к посетителям. И пусть этот не был в общем-то посетителем, но все же годы работы в библиотеке давали о себе знать привычками. Шанти отложила книгу на стол.

- Тогда сообщи мастеру, что ты уходишь.
Лаконично. Не просьбы, не цели, просто приказ.

Похоже, к этому придется привыкать. Да и что можно ожидать от иноземца. Шанти кивнула и пошла к мастеру Шехару, осторожно потормошила того за рукав.
- Мастер... Мастер Шехар. За мной пришел человек тегины. Пора идти.

Мастер приоткрыл глаза, ставшие к концу жизни почти прозрачными, махнул рукой в благословляющем жесте.
- Мне будет не хватать твоей помощи....

- А мне ваших мудрых советов, мастер, - почему-то казалось, что прощаются они навсегда, хотя экспедиция отбывала не в этот день, да и за картами еще нужно будет вернуться.
Девушка учтиво поклонилась старцу и отправилась к присланному человеку. Было немного боязно. Она видела дворец лишь издали, но туда ли ее поведут сейчас, она не знала. Шанти обула сандалии и изъявила о своей готовности.

Лошадь незнакомца была ему под стать - невысокая, чалая, с заплетенной в множество косичек с бусинками и колокольчиками гривой, она недовольно грызла поводья, пытаясь достать до цветов за изгородью.
Не спрашивая согласия Шанти, мужчина подхватил ее и усадил в седло, быстро впрыгнув следом уже с поводьями в руках. Лошадь недовольно фыркнула, но тут же бодро ринулась вперед. Причем так бодро, что впервые оказавшейся в седле Шанти показалось, что они не едут, а кубарем катятся куда-то вниз.

Дворец показался внезапно, будто из ниоткуда. Белой горой он вырос из неопрятных крыш, окружив себя кольцом стен с ажурными бойницами, ступенчатой громадой поднимаясь в небо, и, когда они подъехали к самым воротам, ей показалось, что верхний шпиль вонзается в небесный свод.

От неожиданного перемещения с земли на лошадь, Шанти чуть ни пискнула, но сумела сдержаться. Когда же лошадь понеслась, девушка просто зажмурила глаза и не открывала до тех пор, пока темп не сбавился. Было очень страшно, вдруг еще упадет да разобьет себе что-нибудь. Тогда она не сможет уехать из города. А это было бы крахом всей ее мечты!
Шанти никогда так близко не подходила ко дворцу и не видела его в той величественной неземной красоте, в которой он предстал перед ней этим днем. Обитель шаха, она казалась неприступной громадиной, но не подобной неотесанной скале, а изящной и изысканной, внушающей трепет. конечно на многих зарисовках в древних книгах были изображены дивные дворцы, но никому же не ведомо, фантазия ли то автора или же правда, а дворец шаха вот он, смотрит на жалкую девчонку спокойными глазницами окон.

Шанти никогда не была так близко к дворцу - даже в детстве, когда сироты частенько убегали из приюта и гуляли по городу, городской рынок казался куда более прекрасным местом, нежели белые стены, окружавшие шаха. Сейчас же маленькая лошадка небрежно цокала по белым ступеням, потряхивая головой и звеня бубенчиками в такт. Стража безмолвно расступилась перед Шанти и ее спутником, то ли он показывал безотказный опознавательный знак, то ли его знали в лицо.

Перед самым дворцом они свернули и направились на восток, вдоль садовой ограды, густо увитой виноградом и крупным, лиловым вьюнком. Откуда-то из глубины сада доносился перебор ситара и мелодичное щебетание вторило таинственному музыканту. Наконец они остановились возле неприметной калитки во внутренней стене. Тут посыльный принцессы спешился, бесцеремонно, но довольно аккуратно снял Шанти с седла и показал жестом, что теперь ей стоит идти за ним.

Калитка была незаперта, и они очутились во внутреннем дворе. Здесь сад не был огорожен и вольно раскинул зеленые ковры своих лужаек, перевязанные лентами ярких цветов. Дворец уже не был неприступной скалой, а спускался рядом небольших узорчатых башенок и сетью хозяйственных построек, вроде конюшни, откуда выскочил молодой слуга и с почтением принял лошадь, стараясь не встречаться взглядом с ее хозяином, лишь коротко пробормотав "многие лета сиятельному господину!".

Городской рынок был более привычным, каким-то своим и даже родным. Суматоха, пыль, грязь, по которой бегали босиком, чуть ли не под колеса повозкам, лавировали среди людей, лавок, шумной стайкой неслись что есть ног. Такое развлечение было редкостью для Шанти, в основном из-за глупой старухи-сказительницы, которая своей повестью навесила на девчушку клеймо чужачки-волчицы. Возможно, поэтому девушка и ценила эти пробежки по городу, когда она могла чувствовать себя фактически равной остальным.
Дворец, он все же был чем-то иным, перенесенным словно из другого мира и от того вызывал тревогу. В лабиринте улочек было легче сориентироваться в любой ситуации, а тут, во дворце, она словно становилась заложником своей мечты - выбраться из города.
Шанти не предала бесцеремонности незнакомца никакого значения, бывало и куда хуже. Девушка лишь перевело взгляд со слуги на маячившую впереди спину северянина и молча последовала за посыльным принцессы, заправляя выбившуюся из косы серую прядь волос. Помощница библиотекаря украдкой рассматривала окружающее ее великолепие, столь отличное от сырой и прокопченной каморки на тесной улочке, где обитала.

Белый камень должно быть нестерпимо сиял под полуденным солнцем, ослепляя своим великолепием, но сейчас под хмурым дождливым небом он не был таким опасным. Красная пыль от садовых дорожек налипла на сандалии, и это будто бы отметило ее особым знаком - приближенной, посвященной в тайны дворца.

В залах дворца было сумрачно и прохладно. Змеистые арабески струились по стенам, истекая из лучей Божественного солнца, царящего на потолке, шелковые занавеси и нити стеклянных бус клубились дождевыми облаками, отгораживая небольшие переходы. Наконец ее спутник перепоручил Шанти невысокой седовласой даме в скромной вдовьей одежде.
- Это будущая спутница принцессы, - пояснил он. - Нужно ввести ее в свиту.
- Передай принцессе, что все будет сделано, сиятельный Эрхаан.
Ответила она сухо, с достоинством. Оба не обменялись никакими прочими знаками почтения, кроме кратких кивков.
- Пойдем, дитя мое, - так же сухо обратилась она к девушке, когда эскортирующий ее вельможа удалился, оставив дорожную пыль на мраморном полу.

Шанти не посмела спросить у дамы имени. Раз та не пожелала представиться, то так и надо. Девушка лишь исполнима уважительный поклон, каким обычно приветствовала каждого гостя в библиотеке, и выдавила свое имя. Она не знала ни положения дамы ни ее приближенности к принцессе. Оставалось лишь надеяться, что такое приветствие не оскорбит вдову. За удалением Эрхаана она лишь проследила краем глаза. "Сиятельный", это ж надо... Наверняка важная персона! И послан привести во дворец зачуханую помощницу библиотекаря.. Для него это по всей видимости было весьма неприятным поручением, ниже его сиятельного достоинства.
Девушка последовала за дамой , гадая, как же будет происходить "введение в свиту". Радовало одно, больно от этого навряд ли будет.

- Можешь звать меня госпожа Махир, дочка, - через спину бросила она девушке. - Ты ведь Шанти, бывшая помощница библиотекаря, а ныне - походный секретарь принцессы?

Несмотря на вопрос, интонация была утвердительной.

- Верно, госпожа Махир, - ответила девушка.
Фраза "бывшая помощница библиотекаря" больно резанула по сердцу. Хотя, женщина была права. Неизвестно, когда закончится их поход и вернется ли Шанти обратно, и будет ли еще жив старый библиотекарь. Но... Обратного пути уже не существовало, да и глупо оставаться в неприятном городе лишь из-за одного доброго человека. А может и не глупо? Может и стоило бы остаться приглядывать за единственным милым стариком в этой дыре, чтобы облегчить его старость, ведь он был так добр к девушке. Мысли были мрачны, таковым стало и настроение. Мрачность было не в силах разогнать даже все великолепие дворца.

- Я хотела бы быть тебе наставницей и доброй матушкой, но эта видимость сердечности лишь смутит тебя, если ты в самом деле умна и талантлива, то не дашь себя обмануть, - она откинула плотную темно-синюю занавесь за которой лучилось и играло на поверхности воды бледное солнце. Небольшой бассейн с мозаичным полом показался ей настоящим голубым лотосом в каменных стенах дворца.
- Для начала - омовение.

Махир застыла темно-красной статуей, лишь глазами следя за своей юной подопечной. После ее слов появились две молодые служанки, которые принялись аккуратно раздевать девушку, помогать ей в купании и омовении. После этого ее умастили розовым маслом, облачили в хитон из белого батиста, усадили в кресло с высокой спинкой и принялись заплетать длинные пепельные волосы. Все это время вдова не произнесла ни слова, будто бы уснула или окаменела. Наконец, когда ниспадая с головы Шанти, на груди ее красовались две крупные косы, перевитые серебристым шнуром, она удовлетворенно улыбнулась.
- Встань, пройдись... - повелительно кивнула она.

Шанти расценила слова госпожи как черствую вежливость придворных. Как часто те могли вот так без выражения извинить себя в глазах других за то, что не намерены или же не желают делать. Впрочем, ей этого и не нужно было. От части в таких распространенных объяснениях всегда содержалась правда - она бы действительно не поверила в добрые намерения малознакомого человека. Девушке было уже достаточно одного того, что женщина ее не упрекала в происхождении и относилась ровно как и ко всем.
Принимать чью- то помощь в купании и омовении оказалось весьма непривычным. Шанти то и дело смущалась и краснела, пытаясь все сделать сама и от того спешила, движения ее становились рассеянными и немного нервными. Время тянулось как тени на вечерних улицах и непривычная, немного стыдная процедура казалась бесконечной. Но все проходит, прошло и это.
Розовое мало по началу сильно ударило в нос, запах казался слишком терпким, но то лишь с непривычки, уже через некоторое время, девушка его почти не ощущала.
Шанти повиновалась и прошлась немного в сторону госпожи Махир.

- Спину прямо! Ты сопровождаешь принцессу и должна гордиться этим! - голос Махир был стальным и хлестким, так что повиноваться очень хотелось. Наконец, погоняв Шанти туда-сюда, она удовлетворенно кивнула.

- Прекрасно, дочь моя, ты - настоящая драгоценность, которая получит достойную оправу и огранку при госпоже. Сперва я была удивлена, что служанку библиотекаря возносят так высоко, однако теперь я понимаю. Позволь дать тебе один совет - храни верность госпоже, которая возвысила тебя. Предатели теряют свое доброе имя навсегда, как для преданных, так и для тех, кому они старались угодить. Навсегда.


Она умолкла.
- Теперь я тебя оставлю. Тебя препроводят в твои покои, они скромные, но ты пробудешь там недолго. Заодно, подумай, что тебе понадобится в дороге и отправь с запиской ко мне Айли (она указала на худую, темноволосую девушку, которая прислуживала ей).

Шанти старалась как могла, она привыкла стараться. Ходить с прямой как струна спиной было вновинку и неудобно. Слова госпожи Махир смущали - все было непривычно. О девушке никогда никто не говорил как о чем-то особенном, но в силу своей скромности Шанти не возгордилась, подобно большинству иных девиц на ее месте, она не чувствовала себя той драгоценностью, или изюминкой свиты тегины, с которой ее сравнивали. Девушка поблагодарила госпожу Махир за совет и, наверное, за покои, или за внимание, сбитая таким вниманием с толку, она и сама не совсем понимала за что конкретно и послушно подошла к Айли, ожидая от нее дальнейших распоряжений.

Махир величаво кивнула ей, оставшись на месте, снова превратившись в багровую скалу. Айли жестами показала, что стоит следовать за ней. На этот раз переход был не такой длинный, а коридоры были небольшие, узкие, с гладкими стенами и полом. Света в них практически не было, так что и украшать их никому в голову не приходило. Отведенный ей покой - небольшая округлая комната с голубыми стенами, мог похвастаться большим зарешеченным окном, пушистым ковром скромной кушеткой, двумя изящнейшими столиками и множеством узорчатых подушек.
- После заката вы предстанете в свите принцессы. Если хотите, то я принесу поесть. Если есть какое-то поручение, то лучше дать мне его сейчас - во дворце все заняты приготовлениями, - голос у девушки был тихий, звонкий, будто медный колокольчик, в который звонят, но не для забавы, а отдавая приказы.

Рассматривать было особо нечего, до тех пор, пока Шанти не зашла в комнату. По сравнению с ее лачугой, эти покои были просто великолепны. У привыкшей к серости обстановки девушки не было и в мыслях такого, что для нее будет приготовлена такая комната. Под впечатлением от всего происходящего с ней, Шанти восприняла слова Айли как очередной указ старшего и поспешила честно, учтиво и по возможности полно ответить:
- Я бы не отказалась поесть, - тихо и скромно ответила она, вспомнив, что сутра ничего и не ела-то. - Но мне нужно время, что бы подумать над тем, что может понадобиться в пути, я не могу предоставить список так сразу... - несколько замялась она и поспешила добавить: - Но к закату я все обдумаю, мне понадобиться лишь письменные принадлежности, чтобы записать и... и где я смогу вас найти, чтобы передать список?

- Я принесу поесть через то время, которое достаточно, чтобы написать десять молитв. Письменные принадлежности там, где и должны быть, - она указала на один из столиков. - После заката я вряд ли сумею чем-нибудь помочь.

В ее словах был оттенок снисходительности, чувства собственной важности , но при этом скромности и почтительности. По всему было видно, что Айли уже давно живет во дворце - ее манера двигаться и разговаривать была такой же, как манеры всего здания, если можно было провести такое сравнение.

Шанти кивнула и направилась к столу. В дорогу ей не было нужно много вещей. Во-первых у нее их никогда не было, во-вторых, она никогда ранее не собиралась в длинный путь. Посему, помощница библиотекаря указала карты, которые они накануне отложили с мастером для похода, письменные принадлежности и все необходимое для выполнения своих обязанностей, некоторые предметы личной гигиены, которые следовало забрать из ее обиталища, послав туда гонца с письмом или дозволив ей самой сходить. Девушка несколько застопорилась на личных вещах. Одежду ей обещали выдать здесь, да и ее лохмотья будут явно коробить избалованный глаз Тегины. Тогда Шанти на всякий случай написала то самое письмо хозяйке своей комнатушки, в котором девушка говорила, что покидает город на неопределенный срок и что хозяйка вольна сдать ее каморку кому-нибудь иному, и в котором просила передать с посланцем определенные вещи и сохранить оставшиеся скудные пожитки до ее возвращения. Насчет оплаты она не волновалась, хозяйка всегда брала оплату вперед, то ли боялась, что девушка вконец обнищает, то ли просто не доверяла серовласой. Немного подумав, девушка записала в список просьбу позволить ей заглянуть в книги о славном Байсонкуре, хранящиеся во дворце. Они могли содержать более ценную и подробную информацию, чем те, что хранились в городской библиотеке.

Бумага, на которой ей пришлось писать простую записку, была выше всяких похвал - молочного цвета, толщиной в лепесток розы, слегка рыхлая, чтобы одинаково легко можно было писать как пером, так и кистью. На такой бумаге хотелось писать молитву Солнцу или письмо возлюбленному, но никак не такие обыденные вещи. Впрочем, даже этот список имел двоякое значение - она прощалась с прошлой жизнью.

Айли появилась бесшумно, неся поднос с едой: печеные овощи, холодный язык, халву и кувшин с чаем. Получив записку от Шанти, она вежливо поклонилась и исчезла, пожелав приятного аппетита и сообщив, что скоро вернется.

Шанти поблагодарила девушку. Пусть в глазах Айли она и выглядела неотесанной девицей, не умеющей обходиться с прислугой, но ведь это было правдой. Отдавать кому-либо поручения сохраняя вежливое превосходство - волчица такого никогда не делала и не умела. Впрочем, ее учили быть такой какая она есть и быть благодарной жизни за то, что имеешь. То ли так было правильно, то ли так считали воспитатели в приюте, но дети не должны были стесняться своего нищенского происхождения. Подобные чувства рождают недоброе в сердцах и склоняют к дурным поступкам. Вот и Шанти, хоть и чувствовала некую неловкость, но отнюдь не стыд за свое низкое положение.
Девушка отведала ужина. Кто бы мог подумать, что она когда-нибудь будет ужинать во дворце! Судьба была явно благосклонна к сироте. Завершив трапезу, Шанти подошла к окну, попивая чай (вероятно, вкуснейший в ее жизни) и поинтересовалась видом из предоставленных ей покоев.

За окном был виден кусочек сада, пустынный. Где-то вдалеке был слышен перезвон струн, солнце медленно клонилось к горизонту.

(сорри, что тормозила. Вообще ничего не происходит. Шанти сидит и ждет?)