Марина полезла в люк, на полдороги остановившись, чтобы осмотреться. Не заметив ничего подозрительного, она спустилась вниз и позвала Никиту. Коллектор был глубиной примерно 8 метров. Лестница действительно сильно гремела. Внизу кроме Марины было двое мужиков, с одинаково заросшими физиономиями, в испачканных машинным маслом куртках и потертых джинсах. Один из них, красномордый и довольно здоровый был человеком. Он сидел в углу и с довольной рожей жрал разрезанный пополам батон, на который толстым слоем было намазано масло и красная икра. Он громко чавкал и периодически запивал бутерброд из чайника, прямо через носик. - Пр... *непереводимые звуки*... вет. - поздоровался он с Мариной, помахав ей чайником. - Здорово, Жорик. Стервец, как дела? - ответила она. - Жорик, вали, нам покалякать надо. - сказал ему второй, человек (или вампир). Он стоял, прислонившись к стене коллектора. Возле него на полу стояла спортивная сумка, на которой лежал топор и дробовик.
Оглядев помещение Никита увидел: комната 3х4 метра, в обе стороны от которой шли узкие и низкие тоннели с теплотрассой, кучей проводов, стоками... Тоннели были перегорожены кирпичными стенками с люками. В комнате были стулья, холодильник, старый телевизор, несколько столиков, на одном из которых стоял ноутбук, шкаф, полки. На стенах было несколько разных выключателей. Жорик убрался из "элизиума", а второй спросил: - Кто это с тобой? - Мой потомок, Никита. Никит, знакомься, это Гоша Стервец, при жизни блатной, да и сейчас приблатненный. - шутливо представила клиента Марина. - Кончай базар. Блатного похоронили давно. Принесла? - резко оборвал разговор Гоша. - Да... - протянула Марина, отчего то очень удивленно и достала амулет. - Вот. Гоша достал из сумки пакет, перевязанный веревочкой и кинул Марине. Та передала его Никите, сказав пересчитать. В пакете было шестьдесят тысяч долларов стодолларовыми купюрами. - Шестьдесят косых. Всё твоё, благодарностей не надо. Гоша Стервец порожняк не гонит. - клиент достал из сумки шкатулку и поставил её на пол, сказав положить побрякушку туда.
Когда обмен был завершен, Гоша сунул топор в петельку на поясе, перекинул через плече дробовик и сумку и вышел через дверцу в тоннель махнув на прощание рукой.
Марина тут же торопливо зашептала: - Тут какая-то лажа. Во-первых, его фраза "блатного похоронили". Он всегда зверел, когда вспоминали про этот случай. Ну ты помнишь, я говорила, что он кладбищ боится. А тут сам вспомнил... И денег должно быть не шестьдесят, а пятьдесят тысяч. Чтоб он переплатил и усом не повел? Нереально! Тут что-то не так.
|