Плоды скальной розы, мир вдохновения для Тигропанды (ЗТ)

Желудок принял подачку, но все равно продолжал тихо возмущаться, до тех пор пока его хозяин не забил его до отвала пельменями. Надо заметить это произошло уже довольно поздно, так что на чистом ясном небе кроме заходящего солнца и вышедшей ему в догонку луне, появилось несколько звезд. Ночь, по всей видимости, обещала быть красочной.

Выпив после очень позднего обеда бутылочку пива, Толик минут десять расслаблялся, глядя в открытое окно и отстреливаясь от комаров сигаретным дымом. Мир сейчас казался таким чудесным, добрым, ласковым, что становилось немного страшно. Когда он подумал, что лучше быть уже не может, сердце неприятно и болезненно сжалось. Вот ведь дурацкая человеческая природа! Зимой ругают холода и мечтают о лете, летом ждут зиму, а когда всё хорошо думают о плохом.
Тимошкин чертыхнулся, выбросил окурок в окно, установил на форточку раму с маскитной сеткой и открыл свой рабочий инструмент. Ноут привычно зажужжал своим вентилятором, подпуская тепла в и без того тёплый воздух.
Первым делом Толик занялся вычиткой уже написанного им куска. Перечитывал два раза и оба раза находил опечатки, ошибки и ляпы. После второй вычитки он решил, что этим лучше пусть редактор занимается, а он пожалуй что допишет рассказ. Тем более, что по пути в магазин он почти продумал концовку.
Еще раз перечитав последний написаный им абзац, Тимошкин немного подумал и продолжил.

окончание

И как это я раньше не понимал, что сырая рыба намного вкусней жареной или варёной. Ну, может быть я не отказался бы от щепотки соли, но под водой она всё равно растворилась бы до того, как я поднёс бы её к пойманной рыбине.
Я не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как я начал свою охоту, но вдруг я заметил, что стало темней. Я по прежнему видел любое движение вокруг себя, но очень устал. Выбрав местечко поукромней, я свернулся калачиком и заснул. Большая нора под берегом позволяла мне быть уверенным, что ночью меня никто не потревожит. Разве что голод, но утром я обязательно с ним разберусь.

Она появилась во время моей третьей охоты. Или не третьей, мне сложно было считать, да и не особо хотелось. Кажется, я и раньше замечал краем глаза эту крупную тень, но никогда не охотился ни на кого, кто был бы крупней моей ноги. Так что и в этот раз я не придал появлению тени никакого значения, а зря. Она двигалась быстрей меня и увела прямо из под моего носа крупную медленную щуку.
О, как же она была прекрасна! Она двигалась так, как будто всю жизнь прожила в воде. Странная мысль, я ведь тоже всю жизнь в воде…
Я погнался за ней, но никак не мог догнать. Она то исчезала, то снова появлялась там, где я совсем не ожидал её увидеть. А потом она пропала и очень долго не появлялась. До самой темноты я искал её, но когда вконец проголодался и устал, то поймал несколько не самых крупных рыбин и отправился в своё логово. Там она меня и нашла.

Спал я очень чутко, так что проснулся сразу же, как почувствовал чьё-то присутствие. Её запах я уже знал.
Вблизи она оказалась еще прекрасней, чем издалека. Её запах свёл меня сума, прикосновения к её чуть шершавой коже рождали целый сонм мурашек на моей спине, а её мягкие волосы и податливые губы стали для меня жизнью.
Утром мы охотились уже вместе. Не знаю зачем, но мы ловили очень много рыбы и большую её часть не съедали, а складывали в норе, которую мы совместно расширили и сделали длинней.

Я не замечал, как вода становилась прозрачней и холодней – каждый день превратился для меня в охоту, а ночь в наслаждение.
Однажды утром, когда вода уже сделалась настолько прозрачной, что мог видеть вдаль больше, чем на двадцать стремительных бросков, она не вышла со мной на охоту. Она вообще последнее время стала двигаться намного медленней и перестала подпускать меня ночью. Это немного раздражало меня, но не на столько, чтобы я захотел уйти.
Забившись в самый дальний отнорок, она свернулась калачиком и почти не двигалась несколько дней. Я приносил ей рыбу и постоянно охранял её покой. Но однажды, когда я вернулся в наше логово, я её не нашел. Её не было на своём обычном месте, её не было и в двух днях пути в обе стороны от норы. Я перестал охотиться и занимался только поисками, но так и не нашел её. Зато нашел в норе несколько крупных икринок. С голодухи я сожрал их, упал от бессилия и заснул.

Я просыпался всего два раза и каждый раз выползал из логова, чтобы посмотреть, не вернулась ли она. Но она не вернулась. Когда я проснулся во второй раз, то заметил, что поверхность воды сделалась твёрдой, но особого значения этому не придал. Я просто снова лёг и заснул. А потом я забыл её.

Когда я проснулся в третий, раз, мне очень хотелось есть. От длительного голодания я потерял все свои силы и потому двигался очень медленно. Мне повезло, моя добыча тоже особо не жировала в то время, когда вода была твёрдой, так что я легко поймал крупного налима и сожрал его. Затем был следующий налим, а за ним крупная щука.
Жизнь быстро возвращалась в нормальное русло. Правда, на локте у меня вырос длинный шип, который постоянно чесался и мешал охотиться. Но вскоре я привык и к нему.

Вода постепенно нагревалась и мутнела. И через некоторое время я снова мог различать только движение и мутно видел неподвижные объекты.
Когда вода стала совсем тёплой, в неё полезли те, на кого я никогда не охотился. Некоторые были очень похожи на… Похожи на ту, которую я забыл за время сна, но сейчас почему-то вспомнил. Я плавал вокруг них, наблюдал и ловил ноздрями запах, который исходил от них. Я точно знал, что должен сделать. Знал и выбирал ту, которая будет похожа на неё, но никак не мог сделать выбор.

Наконец, мне это удалось. Стояла ночь, когда лёжа в своей норе я почувствовал очень знакомый запах. Я выплыл, чтобы посмотреть. Я думал, что она вернулась, но это была не она – это была другая, но от неё пахло также. Я проплыл под ней два раза, а затем резко метнулся вверх и воткнул в ногу шип. Вода окрасилась её кровью, стало очень шумно и суетно, и я уплыл обратно к себе в нору. Шип отвалился, когда я устраивался на сон в своём логове. Мне оставалось только ждать, когда она снова войдёт в воду. А в том, что она в неё войдёт, и войдёт очень скоро, у меня не было никаких сомнений.

Поставив последнюю точку, юный писатель достал сигарету, неторопливо отлистал к началу рассказа и, пока курил, перечитал его целиком.
- Нихрена не понятно, но забавно, блин! - решил он и всерьёз задумался. Думал он над тем, стоит ли показывать Димке или опасно. Страх боролся в одиночку против гордости и желания похвастаться и, разумеется, проиграл.
Через три минуты текст был выслан в Москву по электронной почте. А Толик открыл википедию и занялся прокачкой своих знаний в области альпинизма. Он не знал зачем ему это, но решил, что как писатель обязан разбираться во всём.

Через какое-то время Толик снова почувствовал знакомое ощущение толпы мурашей, пробегавших по его голым плечам. Вечерняя прохлада постепенно сменялась ночным холодом и сидеть просто так на веранде, даже занимаясь любимым ничегонеделанием становилось все менее комфортно. Зато когда он оторвал взгляд от монитора, то увидел за окном огромное звездное небо и большую стареющую луну, еще сохранившую свою желтую яркость.

- Еще один счастливый день подошел к концу, - немного грустным голосом сказал Толик, закрыл ноут и открыл вторую бутылку пива. Пиво кончилось, как всегда, неожиданно. Пиво вообще имело свойство кончаться в тот момент, когда этого меньше всего хочется. Тимошкин еще некоторое время порассуждал над привратностями судьбы, а затем время кончилось, и он затушил его в пепельнице.
Ложиться не хотелось, но он помнил, что утром рано вставать, а потому, выключил ноут, проверил, заперты ли двери и с чистой совестью и грязными ногами пошел спать.

Ночь пролетела в размытых бессвязных образах, быстро уступив в правах следующему дню. Правда на утреннюю электричку Толик все равно бы не успел, он все же сильно отличался от тех бабулек, студентов и прочих жаворонков, что спешили в столицу ни свет ни заря. Однако чтобы успеть на вторую и не опоздать к закрытию офиса издательства стоило поторопиться.

Он и поторопился. Он очень торопился, наспех умываясь, торопливо расчесываясь и очень быстро одеваясь.
Схватив ноут и паспорт, а также пять тысячь денег, он выскочил из дома. Выскочил и тут же вернулся обратно, чтобы через пару минут снова выскочить с трёхлитровой банкой в руках. Сунув в банку три конфеты и стольник, Тимошкин поставил её под крыльцо. Он помнил, что велел мальчишке не приходить сегодня, но вдруг придётся задержаться в Москве и не получится вернуться к завтрашнему утру. В общем, он решил, что лучше будет пить простоквашу, чем кого-нибудь расстроит или обидит.
А потом он побежал бегом на автобусную остановку.

Автобус, электричка, потом метро - и вот наконец, голодный и изрядно вымотавшийся Толик стоял перед входом в третий подъезд большого офисного центра. На этот раз Дима оказался так любезен, что выслал ему карту с полным списком маршрутов общественного транспорта и ему не пришлось тратиться на такси, да и просто петлять среди улиц белокаменной.

Решив, что в здании ему покурить наверняка не дадут, Толик достал сигарету и закурил, встав чуть в сторонке, чтобы особо не светит ся перед глазком видеокамеры.
Когда сигареты была скурена до самого фильтра, он выбросил окурок в ближайшую мусорку, разлахматил пятернёй свои кудри и, подойдя к двери, нажал на кнопку вызова.

Когда он вошел в кабинет своего редактора тот сидел за столом и с важным видом, даже немного высунув язык, что то усиленно стучал на клавиатуре.
- О, привет. Присядь, я сейчас, - бросил он Толику, лишь немного скосив на него взгляд и продолжил стучать. Из мест для посадки обнаружился стул и небольшой псевдокожаный диван. Кроме него здесь еще был стеллаж с книгами, которые были выпущены с подачи Дмитрия, пара сертификатов и дипломов, да вешалка. Небольшой кабинет, но зато свой собственный, просто мечта и предмет гордости для такого молодого и преуспевающего редактора.

Толик кивнул понимающе, и постарался выйти из поля зрения Дмитрия. чтобы не мешать ему работать. Тимошкин не знал, отвлекает ли это редактора, но зато точно знал, что сам терпеть не может, чтбы ктото находился в поле зрения во время работы.
Отойдя к полке с книгами, Толик встал перед ней и принялся читать названия на корешках. Он даже не вдумывался в то, что читает, он просто бесшумно убивал время.

- У! Есс! Да! - вдруг раздался радостный возглас Димы, когда Толик дошел до третьей полки. В основно это были разные детективы и прочее легкое чтиво, но периодически попадалось что-то серьезное. По крайней мере так можно было судить по названиям. Редактор тем временем с самым довольным видом потянулся и наконец обратил все свое внимание на гостя, - Отлично. Рад тебя видеть. Решился все таки?

Толик даже вздрогнул, когда Дмитрий закричал. Вздрогнул и удивлённо посмотрел на него.
- Да, решился всё-таки. Правда, я совершенно не представляю, что я буду делать в Турции, и что каких впечатлений можно нахвататься в этой курортной стране, - неуверенно улыбнувшись, ответил Тимошкин, подошел к стулу и сел на него лицом к хозяину кабинета.

- Во-первых не в Турцию, а в Грецию. Во-вторых Катя что-то говорила про какой то там экологический туризм.. Короче собственно в шикарном отеле в Афинах мы пробуем от силы дня три, а потом поедем куда-то на дикий остров. Или не очень дикий.. - ответил тот задумываясь над деталями, но потом махнул рукой, - А не важно. Зная Катюшку и умение находить самые странные места могу предположить там будет на что посмотреть и от чего впечатлиться.

- Ой, извини, я был уверен, что мы едем в Турцию, - извинился Толик и улыбнулся гораздо уверенней. Да, действительно, это меняло всё дело. Одно дело ехать в Турцию и совсем другое в Грецию. И чего он себе в голову вбил, что его в Турцию зовут? Кажется, он даже Элене написал, что в Азию едет. Ну, да ладно.
- Дикий остров - это хорошо, это интересно... Ты письмо с моим рассказом получил?

- Да ты что, что можно делать в этой дешевой парилке, кроме того что валяться на пляже и напиваться с нашими соотечественниками? - сделал скорбную мину Дмитрий, потом стал снова что-то щелкать мышкой, - Письмо? Какое письмо? А, это.. Да видел. Хм.. Но я лучше промолчу сейчас и дождусь когда ты его допишешь. Там и поговорим. А то опять бросишь.

- Да я потому и взял время на раумья, что не знал, чем в этой парилке можно заниматься, - ответил Толик, почёсывая подбородок.
- Не закончу? Он что, не целиком к тебе пришел? Хм, или там такая невнятная концовка, что ты принял его за неоконченый?

Дмитрий неожиданно нахмурился посмотрел на писателя, потом снова на монитор.
- Две части. Хочешь сказать это все? Да.. Серьезно, - он отпустил мышку, сложил руки перед собой и глядя куда то в за дверь добавил, - Понимаешь, Толь, это вода. Причем еще более мутная, чем та что у тебя там описана. Конечно сами по себе эти части очень даже ничего и образный ряд и даже стилистика - видно что старался. Но черт, в чем смысл то? Какие то две безсвязные зарисовки с таким таинственным смыслом, что если даже помрешь не узнав, то ничего страшного. Нет, миниатюры не твой формат, похоже. Негде развернуться.

Толик весело отмахнулся. - Да я знаю, что это муть, просто за что-то серьёзное браться до поездки не решился, а потренироваться вроде как надо. - Он налил себе воды из графина, стоявшего на столе, и залпом осушил стакан. - Жарко.
- Ну, в общем, я пытаюсь следовать твоему совету и искать свой собственный стиль.
- Так что там с поездкой? - сменил тему разговора Тимошкин и выложил на стол паспорт.

- А, ну раз так, то все шикарно, - облегченно вздохнул Дмитрий и снова заулыбался, - только в следующий раз комментарий пиши, чтоб я не нервничал. Ну а насчет поездки - как Катя все сделает, так и поедем. Думаю не больше недели займет, может даже меньше. Я тебе сразу дам знать как чего. Ты же никуда не собираешься? И, кстати, ты сейчас куда?

- Да вроде никуда не собирался, - не на долго задумавшись, ответил Толик и снова налил себе воды.
- Сейчас обратно в деревню поеду. На последний автобус точно не успею, но из города такси не сложно взять. Поторчу эту недельку у себя. Хозяйством займусь, может еще пару рассказиков для тренировки накатаю. Тебе, кстати, их высылать? Или не стоит тебя больше пугать? - спросил Тимошкин, достал из пачки предпоследнюю сигарету и помял её в руках. Ему уже не терпелось отправиться обратно. А еще очень хотелось прохладного молока или прохладного пива.

- Ну если напишешь что именно ты в них собрался тренировать, то шли, - кивнул Дмитрий, - Слушай, раз ты никуда не торопишься, то пошли по пиву выпьем? Я то уже с работой давно закончил, сидел тебя ждал.

- Пошли, - согласился Тимошкин и посмотрел на часы. - У меня чуть больше двух свободных часов, а потом на вокзал надо. От пива отказаться ну никак не могу.
Взяв со стола свой паспорт, он вручил его Дмитрию. - Убери куда-нибудь, а то забудешь.

- Я такие вещи не забываю, - укоризненно заметил Дмитрий, поднялся, снял пиджак с вешалки, сунул во внутренний карман паспорт, достал ключи и кивнул, - Пошли, тут не далеко. Потом я тебя до вокзала подвезу.
Они зашли в приличного вида спортивный бар неподалеку. Дима взял себе дорогого темного пива и пачку сигарет.
- Вот скажи, Толик, ты чувствуешь себя счастливым? - спросил он, после того как заказ им принесли и первый тост "за встречу" были сделан.

- Хорошо, что не забываешь, а я вот рассеянный очень.
Толик тоже заказал себе сигарет, а в нагрузку к ним бутылку чёрного туборга.
Не сказать, чтобы вопрос Дмитрия поставил Тимошкина в тупик, но задуматься заставил. Толик знал на него ответ, но ему показалось, что слишком бысто отвечать будет не слишком вежливо.
- Да, я самый счастливый человек в мире. Мне даже немножко страшно от этого, - ответил он, выдержав пологающуюся паузу.

Дмитрий следил за мыслительным процессом, отражающимся на лице Толика, но когда когда получил ответ на свой вопрос, то как то грустно вздохнул, возможно даже слишком поспешно ответил:
- Вот и я тоже. Особенно после того как женился, так вообще счастливей меня сложно найти, - он отпил еще и закурил сигарету, после чего добавил, - Вот скажи тогда, какого черта мы, два самых счастливых человека на Земле, продолжаем рыпаться? Вот хоть ложись и помирай, честное слово. Или ждем неприятностей, после которых можно сидеть и вспоминать как классно было раньше?

- Эмм... - ответил Толик, нахмурился и тоже закурил.
- Если честно, то я об этом не думал. Но если без особых рассуждений и раздумываний, то я хочу найти своё место в жизни и хоть чего-нибудь добиться. - Он сделал паузу на глоток пива и несколько затяжек, а затем подвёл итог своим рассуждениям: - Честолюбие, наверно...
- А глубже я потом покапаюсь.

Теперь задумался Дмитрий. Да так серьезно, что не заметил как у него истлело пол сигареты.
- Да уж. Похоже я и правда слишком много думаю, - улыбнулся он наконец.
Остальное время они просидели беседуя о менее значительных вещах, таких как мелочи издательского дела или особенности починки крыши. Оказалось что у Щелкова была дача, правда он почти ничего не делал там сам. Даже дрова не колол. Поэтому подробный рассказ о прелести домашней работы его сильно заинтересовал. Через два часа, как и обещал, он отвез Толика на вокзал.
- Ну ладно, как все точно определится я тебе позвоню. Ну или напишу. Так что не пропадай, а то документы твои у меня останутся, - сказал Дима на прощание.

- Хех, вот только в рабство меня п одавать не надо, - с весёлой и немного пьяной улыбкой на лице пошутил Толик, пожал другу руку и запрыгнул в электричку.
Три часа в электричке нужно было чем-то занять, а у него с собой был ноут. Правда, это всего два часа, но хотя бы они пролетят быстро.
Минут пять Тимошкин медитировал на пустой вордовский файл, затем весело хмыкнул и пиринялся резво стучать двумя указательными пальцами по клавишам.
Перечитав

получившийся текст

Это был семнадцатый день в его еще совсем короткой жизни. В этот день он должен был стать взрослым.- Здравствуй, солнце! - поздоровался он, глядя на розовое светило своими огромными ораньжевыми глазами с четырьмя зрачками в каждом.- Здравствуй небо! - большие глаза маленького существа покрылись сиреневой влагой и посмотрели на бледно-розовое небо.- Вы сегодня очень красивые, я рад вас видеть. - произнёс забавный, по человеческим меркам, зверёк и поклонился так низко, что все шесть хваталок коснулись земли.Кетцаль, а именно так звали это забавное существо, протёр свои воспринималки, пошевелил ходилками, разгоняя по ним застоявшуюся за ночь кровь, и отправился в своё первое в жизни путешествие.- Доброго тебе путешествия и лёгкого квеста, маленький Кетцаль.- Не подведи свой род, малыш Кетцаль.- Удачи тебе, маленький Кетцаль.- Береги свои ходилки и не хватайся за что ни поподя своими хваталками... - Добрые пожелания и полезные советы сыпались на повзрослевшего сапури со всех сторон и чуть было не завалили его по самую макушку, но малыш Кетцаль успел добраться до большой норы и тем самым спас себя от этой незавидной участи.Наверное, сейчас самое время рассказатть о том, кто такие сапури, но я не буду этого делать. Я расскажу о них всё, что знаю одновременно с историей малыша Кетцаля.- Доброго времяпрепровождения и множества мудрых мыслей тебе, великий старейшина всего племени сапурей. - От большого волнения говорилка юного сапури плохо слушалась, и он чуть было не завалился на приветствии, но сильный характер и тренированная воля позволили ему вовремя взять себя в хваталки и громко и выразительно закончить сию знаменательную речь.- Приветствую и я тебя, малыш Кетцаль. Не утруждай себя соблюденим всего цереймониала, я и так знаю за чем ты пришёл. - Самый древний, самый седой и самый длинномётлый сапури очень по доброму улыбнулся и пригладил одной из хваталок свою седую метлу. Он не мог смотреть на своего самого младшего правнука без улыбки.- Здесь никого нет и нас никто не услышит. - прошептал старик, чуть наклонившись вперёд. - По этому я предлагаю тебе чуть схитрить и сыграть в открытую. Ты согласен?- Прости меня, деда, но я хочу получить свой квест таким же путём, как и все, кто получали его до меня. - Кетцаль чуть виновато улыбнулся, но, увидев гордую улыбку на лице своего великого прадеда, заулыбался широко и уверенно.- Ты молодец, малыш,и да прибудет с тобой сила Ропанга. Пройди в отнорок выбора испытаний и получи свой квест. - Деревянное кресло на котором сидел старик сапури скрипнуло, дрогнуло, жалобно крякнуло и попятилось назад.- Да пребудет с тобой сила великого Рутинка! - еще раз повторил старейший всего племени и скрылся вместе с креслом за цветастой зановесочкой...

, он едва сдержал рвущийся на ружу смех. Писать такую вещь было весело, но запал как-то быстро иссяк.
Пришлось убивать время при помощи главного убийцы времени - интернета.
Очень хотелось курить, но курилок в электричке не было.

Народ в электричке странно косился на кудрявого парня судорожно хихикавшего и при этом барабанившего что-то на ноуте. Правда долго машина не проработала - аккамулятора не хватило и на два часа, поэтому остаток дороги Толик мог лишь радовать народ своей расслабленной и немного туповатой ухмылкой.
На такси до дома он практически долетел, а не доехал. Простокваши под крыльцом не оказалось, как и молока, хотя банка стояла не тронута. Зато в старом советском холодильнике нашлись остатки провианта, так же никем и ничем не тронутые. А за окном тем временем снова наступала ночь.

- Вот и еще один счастливый день закончился, - машинально отметил Толик, доедая макароны сверенные вместе с пельменями, открывая оставшуюся от былой роскоши бутылку пива и выходя на крыльцо.
Усталость, немного вечерней грусти, сытость, прохладное пиво, хорошая сигарета, банка с конфетами и деньгами под крыльцом и комары - не это ли счастье?
Не смотря на усталость, Тимошкин не собирался ложиться спать. Точней, собирался, но тогда, когда попросту вырубится. Ноут он поставил на зарядку сразу по приезду, и собирался поторчать в интернете сразу после того, как докурит сигарету. Сидел, курил, гонял комаров и собирался.