Новый порядок, Отражение

С прикосновением к грубому плечу, из которого острой пластиной росло подобие плавника, жесткого и крепкого, Анейя ощутила, как на короткий миг все её тело пронзила острая боль, заставив пошатнуться, а затем исчезла, оставив после себя ноющее послевкусие. Заныли болезненно руки, грудь, спина - теперь это было куда терпимее, чем мгновение назад, но все же это ощущение пульсировало в ней с каждым ударом её сердца.
Это было похоже на то, как ощутила она мимолетное счастье поверженного рядом влага.
Стоило дёрнувшейся руке вернуться на плечо, как перед глазами вновь замельтешили чёрные мушки - сперва мешая, а потом... А потом девушка поняла, что эта чернота перед её глазами наложилась на те места на теле упавшего нхака, где того украшали кровоточащие раны.
Словно эти чёрные точки знали что-то. Что-то умели. И чего-то ждали.
Кожа под пальцами была твёрдой и крепкой. Кем бы ни были эти нхака, но они обладали живой защитой, для получения эффекта которой которой люди создавали доспехи - и впрочем, как и первое, так и второе, как оказалось, подводило своих владельцев.
Нхака медленно повернул лицо в её сторону. Костяная маска была измазана теперь и в грязи, и в крови, как впрочем и все его лицо, тонкие губы широкого рта были крепко сжаты, а темные поблескивающие в темноте глаза смотрели прямо на девушку с ещё оставшимся в них, но постепенно угасавшим сознанием.

Анейя закричала, почувствовав пронзившую её боль. Кажется... Кажется она почувствовала боль, которую чувствует сейчас нхака. И тогда... Радость.
Неужели она всегда это умела? Как же она жила с этим?
Девушка попыталась отдышаться от волны боли, когда заметила чёрных мушек.
Может... Может быть они сумеют вылечить это существо? Но как? Как заставить их делать то, что ей нужно?
Заметив же угасающий взгляд существа, Анейя почувствовала панику. Если этот тип сейчас умрёт, она же опять останется совсем одна!
В порыве чувств девушка схватилась за плечо нхака и второй рукой, как бы стараясь удержать его на этом свете.

Вместе с этим порывом на неё нахлынуло странное ощущение дрожи земли. Или даже не земли, нет... какое-то странное гудение наполнило её руки, расходясь выше, к шее, распространяясь на все тело...
Странный шёпот послышался со всех сторон, наполняя из ниоткуда тишину ночного сада - и сейчас, даже пожелай она отдёрнуть руки, вряд ли у неё получилось бы остановить то, что началось.
Началось.
Зашевелилась опавшая на землю чёрная листва - будто под той прошла морская волна, неровно поднимая листья и вновь их опуская. Мушки превратились в темные потоки, почти полностью заслоняя собой весь обзор - но не ослепляя, а лишь представляя все в ещё более чёрном цвете. Убаюкивающем чёрном.
Лишь через каких-то несколько мгновений Анейя почувствовала влажную вязкость вокруг - а затем увидела, как отовсюду, со всех концов сада, движется к ней темная, поблескивающая в лунном свете масса.
Совсем как та, в луже которой она очнулась не так давно.
Темные потоки вырвались из-под пожухлой травы и листвы, протянули свои лапы-ручейки к лежавшему на земле нхака, и во всем своём множестве устремились к многочисленным ранам на его теле, проворно забегая в них, и исчезая в истерзанной плоти. Тот словно впитывал в себя окружавшую его черноту, направленную к нему одним лишь взглядом девушки - прикрыв глаза, он тяжело дышал, и видимо ему это странное действо давалось также нелегко. Сжимались увенчанные когтями пальцы рук, загребая и измельчая в пыль листья, совершенно не намокавшие в этой странной чёрной жиже.
А потом все закончилось также, как и началось - непонятно, необъяснимо. И Анейя только лишь и поняла, что при совершенно бодром сознании тело её устало ещё больше, доводя чуть ли не до невыносимой грани, а правой рукой она каким-то образом уже сжимала горячую руку существа - которое теперь, задремав, мирно дышало, повернувшись на бок, а Анейе передавался исходивший от него покой.
И жесткость горячей ладони и уже не пугающих пальцев.

Испуг, недоумение, любопытство, а затем радость. Радость от того, что у неё получилось! Она не знала как, не знала почему, но нхака из полутрупа превратился в здоровое существо. И это живое существо было рядом.
Интересно, надолго ли?
И интересно, как долго он теперь будет спать? Тащить нхака в дом не было никаких сил. Да и вообще силы куда-то подевались. Ей бы самой не помешало присесть или даже прилечь. Но и оставлять спасённого и возвращаться одной в мёртвый дом не хотелось. Анейя огляделась в поисках места, где можно было бы присесть. В голове роилась куча вопросов от того, что это за чёрная жижа, что втекала в нхака, до того, как же эти существа устроены, и неужели им удобно ходить в этой броне не снимая.

Окончательно привыкнув к темноте и осмотревшись, она поняла, что самое... относительно безопасное, и в то же время ближайшее место было тем, откуда она вышла совсем недавно. В этот же момент она осознала, что все ещё горящий факел лежит в стороне прямо на опавших листьях - но те не загораются, хотя судя по их виду, вспыхнули бы они легко, и спалили бы здесь тем самым все, что только можно.
Но листья не горели.
Безопасность, отдых... Мысли окончательно вернулись к тому дому, из которого Анейя вышла - и в следующий миг земля под её ногами пришла в движение.
Мягко, ненавязчиво, она, оказавшись в итоге все той же чёрной жижей, ставшей только в разы плотнее, подхватила собой двоих живых, и подобно морской волне сама подбросила к дому, словно знала, что сил у них самих не осталось совершенно. Неосторожная мысль о том, что спать посреди ночи на пороге явно не сравнилось бы со сном на просторной кровати - и чернота вплыла дальше, увлекая и девушку, и нхака в дом - при этом услужливо притолкнув за собой дверь.
Только вот ни порадоваться, ни удивиться этому Анейя не успела - уже запоздало она поняла, что с каждым движением чёрной жижи сама все больше теряет силы - и когда дверь скрипнула, смыкаясь с другой створкой, доведённое до предела тело решило разорвать все связи с разумом - и без того темный мир погрузился ещё больше во тьму.
Во тьме было тепло и уютно. Во тьме нечто обхватывало, обволакивало её сознание и укрывало уставшее тело. Во сне чувство безопасности было как никогда сильным - наверное это был самый крепкий сон за последние годы. Только вот что происходило в эти годы... Если бы хоть кто-то мог ей сказать.
В отдаленных картинках сна она видела высоких звероподобных людей, видела их удаляющиеся спины, их пышные гривы волос, перебираемые ветром. Видела луки за их спинами, видела наконечники копий, видела огромные походные корзины, из-под высоких крышек которых выглядывали юные нхака. Нхака без этой маски, выглядевшей как череп. Один из малышей, кажется, даже помахал ей, прежде чем вновь скрыться в недрах корзины - а затем один из древних поравнялся с ней - высокий, ладно сложенный, не имевший из одежды ничего, кроме набедренной повязки, и вложил что-то в её руку. Чуть раскосые глаза с вертикальными зрачками задержались на ней на несколько мгновений - за которые она успела с любопытством отметить незнакомые татуировки на лице спутника - а затем и он оставил её, уходя вперёд, к остальным.
А она знала, что видит его в последний раз.

Пришла в себя она от желтоватого света, пробивавшегося сквозь узорчатые бумажные проемы дверей и окон. Постепенно просыпаясь, она обнаружила себя лежащей на куче весьма аккуратно сложённой в одном месте самой разной одежды - а несколько чьих-то длинных роб прикрывали её сверху.
Вокруг - комната, в которой она узнала кабинет старого знакомого, о котором, увы, не могла больше ничего вспомнить.
Совсем недалеко от неё стоял низкий стол для письма - на котором лежало что-то... странное. Это походило на лапки очень большого жука, и лапки оторванные, разложенные на столе подобно обеденным блюдам. Там же обнаружилось нечто, напоминающее тело очень большого и очень незнакомого жука, и вся эта красота увенчивалась явно одной из тех штук-шнуров, что вчера вечером Анейя видела у нхака вместо волос.
Следов же ночного гостя видно не было. Да и что говорить... Она ощущала, что сейчас она здесь одна. Просто чувствовала.
Заурчало в желудке, запершило в горле, зачесалось тело - все эти весьма будничные проявления как-то не слишком вязались с тем, что произошло накануне.
Да, все что было накануне, она помнила весьма точно. Но, увы, что было до...
Осматриваясь, она краем сознания все же ощутила какое-то незнакомое, едва заметное ощущение чьего-то отдаленного присутствия. Чувствовала, и знала, что в этот раз это точно что-то очень важное. Как часть её самой, как её продолжение, покинувшее её тело, и вышедшее...прогуляться.
Или найти еду.
От обычного утро это отличилось ещё и тем, что ни одна птица не пела своих тонких трелей. Анейю вновь окружала полная тишина.

Пробуждение не принесло новых воспоминаний или приятных открытий.
Спасённый нхака сбежал, и это вызывало разочарование и раздражение. Спасибо хоть её не пришиб, а возложил на эту гору тряпья и оставил нечто то ли в качестве завтрака, то ли в качестве благодарности. Кажется этих лапок жука вчера на столе не было. Но спасала то она его не за этим!
К этому нерадужному настроению добавились ещё и естественные потребности организма, удовлетворить которые она тоже могла не целиком. Чистой воды вдосталь было на кухне. Там и помыться, и попить хватит. И если чистую одежду она ещё имела шанс дома найти, то с едой дела обстояли совсем худо.
Анейя поднялась. Разглядывать жучьи лапки вблизи не было никакого желание. Так что девушка отправилась первым делом на кухню, чтобы напиться и ещё раз проверить, ее осталось ли чего съестного. Вдруг она вчера что-то упустила.

Пустой от живых дом был неуютен - и в то же время спокоен и по-своему чист. Да, теперь, при свете утреннего солнца, пробивавшегося в покрытые тонкой бумагой оконные прорези, Анейя видела куда-больше, и в иное время картины застывших в вечном сне слуг и жителей дома произвели бы на нее более пугающее впечатление. Сейчас же - ей было просто неуютно. Где-то, когда-то, что-то произошло - что-то изменившее ее. Она знала и это - ровно так же, как не могла вспомнить наверняка, в чем же именно заключались эти изменения, и какой именно была она прежняя.
Понять, вспомнить и осознать предстояло еще многое - вот было главное понимание, преследовавшее её теперь.
С этими мыслями она и провела утро - найдя и чистую одежду, которой в закромах богатого хозяина дома было достаточно (выбирай хоть одежду слуг, хоть одежду господскую, вряд ли кто-то будет теперь против этого возражать), и вдоволь напившись воды, с которой, к счастью, действительно ничего не случилось.
Оставалось решить лишь проблему голода, который давал о себе знать все явственнее.
Черные мушки периодически хаотично мелькали перед глазами, живя своей, отдельной жизнью, к которой Анейя начинала постепенно привыкать, а ощущение чьего-то присутствия на краю сознания то затухало, то усилялось вновь. Часть ее словно отделилась прочь, и путешествовала где-то по округе, забыв, что нужно присутствовать рядом с хозяйкой. Хозяйкой? Нет, все же странная мысль. Хозяинам обычно принадлежал кто-то. Слуги, работники... Нет, кажется, раньше она никогда не думала о себе в подобном ключе.

Одежду Анейя выбирала ту, что казалась ей удобнее, не обращая внимание на то, принадлежала она слугам или хозяевам. И вот теперь интересное наблюдение. Неужели она была служанкой в этом доме? И в этом ли?
Вопросы как всегда остались без ответа. Да и если продолжать стоять на месте их будет только прибавляться. А вот еда здесь не возникнет волшебным образом. Хотя было бы неплохо. В общем, оставаться в доме не было никакого смысла. Так что девушка снова решила выбраться наружу. Но не просто выбраться, а отправиться куда-то дальше. Прочь из города. Она же не одна осталась во всём свете. Где-то есть и другие живые существа. Хотя бы те же нхака.
Правда, перед выходом Анейя взяла себе запасной комплект одежды и обуви и питьевой воды.
Хотелось надеятся, что еду она найдёт раньше, чем умрёт с голода.

Порыв холодного ветра встретил Анейю в саду, жесткой ладонью коснувшись ее бледного лица и раскидав в стороны волосы. Теплая меховая накидка, явно зимняя, принадлежавшая, видимо, одной из женщин семьи, пусть и выбивалась из простого и удобного наряда слуги, но от такого ветра защищала хорошо. Пришлось слегка зажмуриться - солнце ярким белым диском стояло высоко, нещадно опаляя опавший сад с его облысевшими деревьями, что казались теперь застывшими с поднятыми к безмолвному небу ветвями-руками в вечной сухостойной агонии.
Пустой, тихий сад. Единственными следами вчерашней баталии остались раскиданые листья на месте схватки, да несколько темных пятен - сам павший накануне нхака исчез, оставив после себя лишь воспоминания.
Смысла оставаться здесь не было, что бы ни произошло накануне. Исследовав сад и все здания внутри высокой каменной стены, которой был обнесен этот двор, Анейя убедилась лишь в том, что всю еду здесь постигла одна и та же участь.
Вокруг по-прежнему не пела ни одна птица - да и тишина пустынного города настолько оглушала, что иногда становилось совсем неуютно.
Главные ворота, ведущие в этот огромный двор, служивший домом не одному семейству, она обнаружила запертыми изнутри. Кто бы как ни попал сюда... Либо делал он это не через двери, либо обладал эксклюзивным умением закрывать тяжелые двери на внушительные замки с обратной стороны. Впрочем, при определенной сноровке... очень определенной сноровке, можно было бы забраться по деревьям, что росли не так далеко от стен, допрыгнуть и попытаться перебраться наружу - но насколько Анейя помнила, раньше она такого точно не делала. Да и высота стен... составляла практически два ее роста.
Промелькнула мысль о том, что жившие здесь наверняка знали, что что-то произойдет. Иначе... Ворота запирались крайне редко. Даже на ночь.
Она оказалось запертой изнутри. Оказалась бы, если бы не стремление к поиску еды и тяге к приключениям... Нет, опять мысли улетели куда-то не туда.
Она осталась бы запертой, если бы более внимательное исследование территории не привело ее к большой зияющей дыре в одной из стен. Трудно было представить, как и чем можно было сделать такой пролом в мирное время - но пролом был, и судя по вывалившимся прочь на улицу камням, пробили его изнутри сада.
Пройдя между неровными каменными краями стены, она, наконец, ступила на мостовую города, оказавшись на широкой дороге с другой стороны, так же очерченной высокой стеной соседнего двора. По этим дорогам, очевидно, ходили телеги с... с чем угодно, наверное. Да и этот вывод она сделала, поскольку добравшись до перевернутой неподалеку повозки, рядом с которой лежал уже привычно почерневший возница рядом с почерневшей лошадью, а вокруг - в беспорядке, в полном хаосе рассыпались в пыли дороги рулоны ткани. Дорогой, красивой - и кажущейся теперь совершенно бесполезной. Распахнутые валялись на дороге тяжелые коробы, и украшения, которым позавидовала бы любая девушка из простой семьи, теперь так же валялись в пыли. Причем... Разбросано все было так, словно одним падением здесь не обошлось. В бардаке явно участвовали чьи-то руки. Живые руки.
Правда, насколько хватало взгляда - на длинной-длинной улице, заканчивавшейся совсем не близко, не было видно ни души.

Пустота безжизненного мира угнетала. Солнце и ветер - это всё, что у неё осталось. Но этого было катастрофически мало! Вот бы встретить хоть кого-нибудь! Хоть какую-нибудь обезьянку, чтобы чувствовать, что не вся жизнь ушла из этого мира.
А действительно ли это так? Или она - всё, что осталось от жизни?

Запертые ворота по началу испугали девушку. Это было бы жестокой шуткой, оставить её до конца жизни в этом мёртвом доме. Да только много ли той жизни?

Выбравшись наконец на волю, Анейя изучила дело чьих-то рук. Интересно, что они намеревались найти, перерывая рулоны тканей? Наверняка не украшения. Значит, кто-то искал тут еду. Нашёл или нет, но искать повторно видимо не имело смысла. Вот если бы найти того, кто искал...
Девушка подошла ближе к повозке и попыталась понять, идут ли от неё какие-нибудь следы. Вдруг она сумеет догнать этого кого-то.

К сожалению, она не обнаружила никаких следов, способных привести ее куда-либо. Но...
Приблизившись к сундукам, склонившись над россыпью украшений, она внезапно почувствовала, что здесь ТОЧНО было ЧТО-ТО важное. ЧТО-ТО очень важное, оказавшееся в руках того, кому лучше это что-то было бы не трогать совсем.
А особенно остро это почувствовали острые мушки, вновь закопошившиеся перед лицом, явно возбужденные полученной, пусть и до конца не понятой информацией. Они явно были в нетерпении, в ожидании чего-то... Чего Анейя пока не могла понять сама.
Только по всему телу прошлась легкая приятная ломота. Неосторожное прикосновение к крышке короба - и девушка буквально увидела слабый-слабый темный дымок, уходивший вдаль, на север - туда, где простиралась дорога дальше, также уложенная почерневшими телами.
И в этот же миг она почувствовала и живое разумное существо, которого ей так не хватало в этом пустом городе. Ровно в другой стороне, на юге, за обломками...
Да, улица позади нее была буквально завалена обломками разбитых стен - но пройти по ней все же было можно.
Осталось только решить, куда именно идти.

Мельтешение мушек перед глазами вызвало приступ паники и раздражения. Анейя даже схватилась за виски, пытаясь придать зрению чёткость.
А вот мысли о чём-то важном вызвали удивление. Что такое важное могло быть в этом обозе? И почему она это знает?
Ощущение же живого и разумного вызвали острое желание оказаться рядом.
Но что важнее?
Анейя посмотрела на юг, на север.
Так хотелось чьего-то тепла. Но ещё больше хотелось разобраться в происходящем и вернуть всё как было. И возможно это важное и поможет в этом.
Девушка ещё раз с сожалением поглядела на юг, тряхнула головой и отправилась на север. Нужно было вернуть это нечто.
Почему нужно и сможет ли она с этим справиться Анейя не знала. Ноу неё была уверенность, что именно она должна отправиться и вернуть. Ведь если не она, то кто?

Вперед, и только вперед. Отказываться от живого было тоскливо, грустно, но...
Да, пожалуй, истина была важнее. И упустить пока на данный момент единственный шанс разобраться в произошедшем... Наверное, потом она пожалела бы об этом.
Улица меж дворов знатных семей отличалась от улиц нижней части города. Здесь были только стены, повороты, проломы в этих стенах... И повсюду стояла мертвая тишина.
И то тут, то там лежали черные тела, рядом с некоторыми из которых копошились маленькие, черные и все так же незнакомые ей насекомые
Через пару перекрестков она поняла, что не увидит здесь ничего нового - след же по ощущениям вел ее в торговую часть города. В ту часть, где улицы не были разделены стенами, где люди были повсюду... А значит теперь наверняка повсюду были эти черные трупы. С другой стороны... Дальше на север был дворец, в котором всегда были огромные запасы еды и еда эта хранилась в куда лучших условиях...
И оставивший след точно успел побывать в направлении дворца.
Прежде чем отправился в город.

Дворец! И почему она не подумала о нём раньше!?
Там ведь наверняка не только еда лучше храниться. Наверняка там остался и кто-то живой! Может быть даже кто-то, кто разбирается в происходящем.
Анейя прибавила шагу, направляясь ко дворцу.

Дворец. Сложно не знать, где находится место, куда не имеет права заходить никто, кроме приближенных Главы. Ну и гостей города, разумеется. И слуг... Слуг Главы.
Проще говоря, простолюдинам, всю жизнь положившим на одно ремесло, торговцам, ремесленникам туда был вход заказан.
Кажется, Анейя не входила ни в одну из этих каст.
Часть надежд подернулась дымкой в тот момент, когда она обнаружила, что обычно запертые ворота внешнего двора Дворца не были заперты.
Впрочем, она же уже знала, что таинственный “вор” успел побывать и здесь, а потому удивляться особо и не стоило. Но все же...
Во внутреннем дворе картина перед ней предстала все та же. Тела, черные тела, мертвые повсюду. Следовало пробраться дальше, за следующие ворота...
В одном из закрытых павильонов внешнего двора Анейя услышала какое-то движение.

Она никогда раньше не была во дворце. И может быть никогда бы и не побывала, если бы не произошло то, что произошло. Интересно, её выставят вон, если тут всё-таки есть живые?
Живые во дворце должны были быть. Хотя бы этот вор. Так что движение в павильоне Анею не удивило. Девушка направилась туда, стараясь однако не попадаться на глаза возможному наблюдателю. Хотелось сперва самой узнать, кто там, а уже потом знакомиться.

Вор-вор...
Из ее представлений о ворах воры должны были быть куда незаметнее и осторожнее, но учитывая ситуацию вокруг и количество трупов...
Переступив через несколько дворцовых девушек, потемневших и заснувших на камнях двора вечным сном, она тихо-тихо подобралась к павильону. Шевеление не останавливалось - вор явно не услышал еще одну гостью. Заглянув в резное окно, она обнаружила замотанную по самую голову фигуру, которая стояла спиной к окну, и явно опустошала сундуки с личными вещами прислуги.

Интересно, зачем ему грабить сундуки прислуги, если там дальше целый дворец? Или он тоже не может пройти дальше?
Анейя аккуратно подошла ко входу в помещение и вошла внутрь. Интересно, как отреагирует на неё вор?

Ей пришлось пошаркать ножкой, чтобы вор ее услышал. Тот как раз вытаскивал из рюкзака всякие украшения, распихивая их по своим карманам. Воришка оглянулся, запихал уже схваченное еще поглубже, и снова вернулся к своему занятию.
- Присоединяйся, - прозвучал беспечный звонкий голос, принадлежавший явно молодой девушке, и через буквально пару мгновений в Анейю прилетел мешочек, весело звенящий монетами, - Тут на всех хватит. Им это все точно уже ни к чему.

Украшения? Зачем? Вот если бы здесь была еда или питьё, Анейя бы поняла, а так...
Девушка даже не попыталась поймать мешочек.
- А тебе это сейчас зачем? - мрачно поинтересовалась она.

- Ну как зачем? Все можно пустить в дело, если знать, как, - все так же беспечно ответила воришка, а девушка заметила, что та засовывала в свои карманы далеко не все, словно выбирая что-то специально.
- Тут времена такие, каждый защищается, как умеет. Вот ты ведь тоже как-то защищаешься, раз дошла сюда, верно?
Воришка снова обернулась, и на Анейю уставилась пара ярко-ярко голубых, ненормально голубых глаз.

Интересно всё же, почему эта воришка сумела выжить в отличии от многих других?
- Где то, что ты взяла в фургоне? -
Анейя не верила, что воришка просто отдаст, но попытаться стоило.

- В фургоне? - заинтересованность воришки была весьма искренней... И по правде сказать, на этой девушке действительно не было "отпечатка" пропавшей вещи. Она была в этом уверена. Да, вокруг этой голубоглазой действительно ощущалось что-то странное, и темные мушки в глазах снова начинали беспокойно мельтешить, но все же это было что-то не то.
- О чем ты? - за напускной беспечностью проглянула серьезность, тут же спрятавшаяся вновь, - Ты видела что-то... Интересное?

- Не видела, - постаралась отмахнуться Анейя, теряя интерес к девушке. - Знаю. У тебя нет этой вещи.
Девушка развернулась было, чтобы уйти, но остановилась, вспомнив о ещё одной важной вещи.
- У тебя есть еда?

- Здесь - нет, - ответила голубоглазая многозначительно, - А вообще есть. А что ты там говорила про фургон? - не отставала она, - Не сочти за излишнее любопытство. Просто так такие вопросы не задаются, не правда ли?

Наверное стоило начать самой отвечать на вопросы, чтобы получать ответы на свои. Вот только можно ли было доверять первому встречному? Впрочем, сама Анейя знала немного.
- Не задают, - кивнула девушка. - Там, в фургоне было что-то ВАЖНОЕ. Вот хотела узнать, что и чем так важно. А где говоришь еда есть?

- Там, куда не дошла черная чума. Не так далеко от города, - обменялась "информацией" на информацию голубоглазая, возвращаясь к сундукам, - Значит, тоже что-то знаешь такое, что не дало тебе умереть от чумы, да? - как бы между делом задала она вопрос, - Нас таких немного здесь. Ну, по крайней мере неподалеку. Кстати, здесь еду искать бесполезно. Как ни прячь, чума убивает все.

- А что за чума? Откуда она взялась? - вопросов у неё было много.
Радовало, что не всё вокруг умерло. Значит, где-то продолжается нормальная жизнь. Ну или почти нормальная.

- Ну вот знать бы если, было бы неплохо.
Девушка вздохнула, закрыла первый сундук, и пошла ко второму.
- Одежда у тебя странная. А ты что, сама не видела этот черный дым? Тут весь город в нем был. Зрелище... Ну не из самых приятных, честно тебе скажу.
Она все же порылась в одном из заплечных мешков, и вытащила оттуда сверток, который протянула Анейе.

Анейя взяла свёрток.
- Спасибо. Я проснулась вчера. Все кругом мёртвые. А что было раньше, я не помню.
Девушка развернулась, чтобы пойти искать то важное, а по дороге разворачивая свёрток.