На службе... силы зла?

От каменных стен и пола тянуло сыростью и холодом, несмотря на позднюю весну. Где-то медленно и размеренно капало – сторожевая башня, в подземной части которой располагалось их узилище, находилась на небольшом скалистом островке в нескольких сотнях локтях от берега и разбивающиеся об основание стен волны рано или поздно находили себе дорогу внутрь. По крайней мере грязный соломенный матрац, служивший здесь единственным местом, куда можно было бы присесть или лечь, был не просто брошен на пол, а лежал на грубо сколоченной раме. От старого ведра, приткнувшегося в дальнем углу, воняло. М-да. Вот и приплыли — ни отнять, ни прибавить.

Кажется, про них забыли. Или так увлеклись дележкой конфискованного – а таможенникам полагалась четвертина от стоимости найденного – что стало банально не до того. А может, просто ждали чего-то. Но чего? Двум пленникам оставалось только гадать, прижавшись друг к другу в темноте и дрожа от холода. Рассказывать друг другу истории, подбадривать и лгать, что все будет хорошо.

Первым был звук. Скрежет петель, с которым открылась дверь наверху и приглушенные ругательства. Вторым свет – мечущиеся отблики фонаря. И, наконец, запах – запах моря, выметающий застойное зловоние каземата. Дверь в камеру распахнулась, заставляя обоих жмурить отвыкшие от света глаза. Когда они проморгались, то обнаружили троих неизвестных в цветах делла Герардеска, которые бесцеремонно потащили их обратно наверх по узкой лестнице и в кордегардию.
Там было тепло. Гудел камин, на котором толстяк в засаленном фартуке и сползающих рейтузах варил похлебку для стражников, то и дело сплевывая на уголья и почесывая волосатое брюхо. Двое дремали на лавках в углу. За столом в центре, закинув на изрезанную столешницу ноги в туфлях, обретался мужчина с ухоженной рыжей бородкой и несколько лисьим выражением лица. Перед ним лежали кучей красные шелка одалиски и обе сабли, перехваченные шнурками с печатью у рукояти.

— Ага. Вот, значит, кто у нас тут установленный порядок нарушает.
Незнакомец указал глазами на скамью напротив. Куда пленников тут же аккуратно, но настойчиво усадили.
— Добрый день, синьор Чаритопуло и… синьорита Зита, если мне не наврали в донесении. Я, некоторым образом, занимаюсь расследованием вашего дела. Можете обращаться ко мне просто – Маркус.
Не нужно было особенно гадать, кто пожаловал – Ставросу уже доводилось слышать о человеке, который руководил в Семье вещами, о которых не принято говорить громко. Был он бастардом старого лорда, умершего в позапрошлом году и любил нарочито просто представляться. Что не делало его менее опасным.
— Итак. Позвольте мне кратенько обрисовать положение дел и перспективы. Перед вами лежат улики, указывающие на то, что вы, синьор Чаритопулос, либо коллекционер редкостей, либо лжец. Мой опыт подсказывает мне, что скорее второе. Потому что не далее чем вчера я получил письмо, в котором упоминалось недавнее происшествие в столице Султаната, в результате которого две юные девушки из числа гвардии султаны покинули службу. Спешно и тайно. И вот пожалуйста, с утра мне приносят все эти вещи и говорят, что задержали контрабандиста, который привез с Гранады много интересных и запрещенных штук, а заодно девицу, кою выдает за бедную сиротку. Что из всего этого следует? То, что у нас образовался обвиняемый в провозе контрабанды и шпионаже – потому что, естественно, бедные сиротки не таскают подобные одеяния, не носят с собой сабли и не соответствуют описанию беглянки. А может и не беглянки и все это подстроено. Как бы там ни было, это положение дел. Перспектива же довольно примитивна. Город обменивает одалиску на нескольких наших подданных, задержанных по подозрению, и преподает урок всем желающим заниматься контрабандой путем публичной казни одного из оных желающих.
Опустив ноги на пол, Маркус придвинулся ближе, сверля своих жертв глазами.
— Как вам нравится такая перспектива? А? Мне, если честно, не очень. Не люблю, знаете ли, разбрасываться людьми. Даже если они совершили ошибку. Всегда нужно давать второй шанс. Но какой? А это зависит… от того, что вы можете предложить. Я весь во внимании. Вас, синьорита, это тоже касается. Давайте попробуем что-нибудь придумать.

Хотя пребывания в каземате было не из приятных, по сравнению с четырьмя днями в крошечном тайнике, одна ночь в этом каменном мешке для Рози была чуть ли не комфортным отдыхом. С другой стороны, здесь, конечно, было холоднее... К счастью, после досмотра их всё же не стали переодевать в обычное для узников, которые остаются надолго, тряпьё, что, грело не только душу обещанием чего-то, всё ещё ждавшего их, но и тело. Хуже было то, что им так и не дали никакой еды и даже воды, но пока это было ещё терпимо. К счастью, слишком долго ждать не пришлось, и что-то наступило уже на следующее утро.

"Маркус" был явно неглуп. Его обтекаемые формулировки, явно оставленные в беседе намеренно, намекали на его профессиональную область деятельности, а то, что ему "донесли" про случившееся в чужих владениях, да ещё и случившееся тайно, уничтожало всякую необходимость в этих намёках. Агент делла Герардеска, причём, судя судя по виду — не из низких по чину... И несмотря на всё это, каким-то образом до него так быстро донеслись новости не только из Гренады, прибывшие сюда только чуть медленнее самой виновницы этих новостей, нет, это было неудивительно, ведь именно в этом, видимо, и заключалась его работа, удивительно было то, что он узнал о случившемся в порту. Вряд ли поймавшие их бывшие пираты и прочие люди чести и долга перед Пизой добровольно расстались бы с недешёвыми игрушками... А значит, вот этот паук с лисьей мордой развесил паутину с большим старанием, и внимательно следил за каждой стрункой... С ним нужно было быть осторожным. Ни в коем случае не доверять... Но какой у них сейчас был выбор?

А значит, нужно было попытаться подыграть. Даже если он и поймёт это (а надеяться на обратное, наверное, не стоило), то, вполне возможно, что пока результат его устраивает, он закроет глаза на всё остальное. Такова уж природа этой работы... Как она успела убедиться всего какую-то неделю назад.

Когда он поставил ребром свой вопрос, Розалия оценивающе посмотрела в его крохотные тёмные глаза, точно так же оценивающе смотревшие на неё.

— Синьор Маркус, — начала она спокойным голосом но сделав некоторый акцент на явно подложном имени, — Эта неприятная, как вы выразились, перспектива, открывалась бы для нас только если бы вчера на судне капитана Чаритопуло действительно нашли синьориту Зиту. А я же, видите ли, всего лишь Бланш, — произнесла она с таким же упором, — Меньше возможностей для обмена подданными, но зато куда больше возможностей для совместной работы. Нет всех этих неудобных привязок.

Да, это было опасным ходом, но... пожалуй, единственным возможным. Отпираться не было смысла, давить на жалость и человечность — наивно, откупиться им, когда всё, что осталось у них в собственности, это одежда, в которой они сейчас были, было попросту нечем... кроме как самими собой. Вряд ли их ожидала тихая работа в торговой конторе, но, учитывая другие варианты, это было, наверное, лучшим. Была вот только одна проблема...

— ...Кроме одной, — добавила она, набравшись смелости, и кивнула в сторону Ставроса.

Молодой капитан сидел молча, насупившись, буравя собеседника взглядом своих темных глаз из-под косматых бровей. Его обычно лоснящееся жизнерадостное лицо сейчас было хмурым и осунувшимся, как от переживаний, так и просто от голода. В сложившейся ситуации он терял значительно больше, чем его спутница. Которой, предположительно, после оставления за спиной дворцовой службы терять было попросту нечего. Кроме жизни, но этого-то, кажется, шпик делла Герардеска отнимать не собирался. Ему же, вольному торговцу, уже несколько лет бывшему хозяином своей судьбы после смерти дяди, Маркус мог предложить не так много. Кроме той самой жизни.

Ставрос не жалел о содеянном, если бы он сейчас вновь оказался в трюме, открывающим перегородку, он все равно не выдал бы юную одалиску. Не, он только постарался бы действовать поумней, прятать понадежнее, следить за остальными попристальнее... И эти проклятые тряпки! Захотел, понимаешь ли, сделать девочке приятный сюрприз. Вот и сделал, так что ее в момент раскрыли. Хотя нет худа без добра, если б не раскусили, то и бастард бы не заинтересовался, и сейчас они по-прежнему сидели бы в камере, думая как выпутаться. По разному могло бы повернуться. Но, кажется, от них ждут какой-то реакции?

- Не надо нас пугать, синьор Маркус, - хмуро проговорил грек, - Мы и так достаточно напуганы. Страх помутняет ум - а Вы, насколько знаю, именно его ищете в людях, которых готовы назвать своими. Когда я принимал решение позволить этой молодой женщине путешествовать на моем корабле, я не видел всех, как Вы называете, улик. И значит, привечал у себя бедную сиротку, - говоря все это, толстяк не смотрел в сторону Розалии. То, как она себя вела, как говорила, несомненно подтверждало ее подготовку как агента и шпиона. Но даже ее видимое предложение избавиться от лишнего свидетеля не поколебало уверенности моряка в правильности своих поступков. Бог ей судья.

- Я знаю гораздо меньше вашего. Даже хоть я и прямиком из Гренады, мне вовсе незнакомы те сведения, которыми Вы располагаете. Неизвестна мне картина и происходящего здесь. И что я могу предложить? Зато у Вас, уверен, есть четкое представление, на какие два места в этой сложной мозаике разместить еще два кусочка. А что при этом может стекло, которое художник уже примерил? Только не пытаться выскользнуть из пальцев. Только... как будет держаться? Страх хороший клей - до поры до времени. Но больший страх может сделать его негодным. И тогда хорошо иметь другое что-то, удерживающее весь рисунок в целости.

Контрабандист чуть откинулся назад, обвел глазами все их окружение, вновь сконцентрировался на шефе секретной службы Пизы, - Вы уже достаточно продемонстрировали кнута. Может быть, пора показать и кусочек пряника?

— Насчет страха вы правы, — заметил Маркус, — довольно часто так и получается. Правда, у всех рассудок мутится по разному. Некоторые на коленях ползают, умоляя не губить и обещая все, что угодно. А некоторые начинают вести себя вызывающе, представляя себя зажатыми в угол крысами, которые кусаются до последнего вздоха. Истина же в том, что есть большое поле между этими двумя крайностями. Немного страха никому не помешает. Что же касается мозаики и кусочков стекла... вы же имели людей в подчинении и прекрасно знаете, что это не кусочки косной материи, которые можно располагать, как угодно замыслу творца. Моя работа больше похожа на создание мозаики из нескольких десятков котят или щенков, которые не могут ни минуты посидеть спокойно и все время куда-то норовят расползтись. А то и укусить руку дающую.
Он помолчал, барабаня пальцами по столешнице и переводя взгляд со Ставроса на Розалию и обратно. Усмехнулся.
— Полагаю, вы не ожидали услышать из уст той, что втравила вас в передрягу, предложение избавиться от ненужного кусочка стекла, синьор Чаритопуло? Не жалеете? Может быть, хотите поквитаться? Ммм? Как вам такой кусочек пряника, для начала?

- Во-первых, не хочу. Я помог человеку от чистого сердца, как бы старомодно это не звучало. А как распорядиться этой помощью, воля не моя. И не мне осуждать молодую душу, которая. может никогда в жизни доброты не встречала. Красный Султанат - дело такое, - грек покачал головой, - Во-вторых, для вашей работы агент противника со всеми знаниями и умениями ценнее, чем еще один простой моряк и торговец. Нетрудно сообразить, кого Вы выберете... если придется выбирать между двумя.

Ставрос повернулся к девушке, неожиданно улыбнулся, - И потом, может мы с вами просто не поняли женской логики?

Когда про "предложение избавиться" заговорил "Маркус", Рози сначала не поверила своим ушам. Но когда Ставрос, вместо того, чтобы поправить его, продолжил этот фарс, она не выдержала и закатила глаза.

— О, dios mio, ни от кого я не предлагаю избавиться! — раздражённо ответила она, — Я спасти тебя пытаюсь... синьор! — пояснила девушка, едва удержавшись от гораздо менее нейтрального обращения, — На кой ляд мне это даже нужно-то?

Она помотала головой, словно бы сбрасывая с себя запылавшую эмоцию, глубоко вздохнула и продолжила уже действительно куда более спокойным голосом:

— Прошу прощения, синьор Маркус. Моё предложение заключалось в обратном — я готова предложить вам сотрудничество, но мне бы хотелось, чтобы капитану Чаритопуло также сохранили жизнь и свободу... Ну или, по крайней мере, если уж от контрабанды не отвертеться, не судили за перевозку рабов и уж тем более шпионаж. В любом случае, если мы всё же будем работать вместе, это создаст только лишние ниточки ко мне, не так ли?

— О-хо-хо. - рассмеялся Маркус, откровенно забавляясь ситуацией.
— А у маленькой Бланш, оказывается, острые не только клинки. Ну да, как я мог забыть, ведь она не училась в школе одалисок, где наверное не преподают умения высказываться намеками. Занятно, занятно. Итак, похоже пряником в этом случае оказываетесь вы, синьор Чаритопуло. Осталось понять, что же может быть пряником для пряника... кстати, если мы найдем общий язык, то это и будет вашим кодовым именем. Люблю такую иронию.
Повернувшись к повару, Маркус принюхался и несколько нахмурился. А после и вовсе встал и подошел в вплотную, заглядывая в котел. Увиденное его, кажется, не очень обрадовало - судя по отвешенной толстяку затрещине и тычку пальцем куда-то в сторону булькающего варева. Повар в ответ непонимающе уставился на бастарда. Тот зло сплюнул под ноги и вернулся к прерванному разговору.
— Вот каналья. Пихает что попало в котел, а потом на башнях никого нет, потому что все сторожа животами маются. Приплывай кто хочешь и бери что угодно. Глухая скотина. Ладно, о чем это мы говорили. Пряник, да. Скажем так. Прежней беззаботной жизни я вам, синьор, предложить не могу. Она закончилась в тот момент, когда вы решили побыть добрым самаритянином. Но жизнь как таковая продолжается - и кто сказал, что упав, нельзя снова подняться и дальше идти в гору? Мне нужны добрые и, самое главное, толковые люди, которые могли бы отправляться в разные части Италии, а может и за ее пределы и строить там мозаику из котят. Вполне вероятно, что бывалый морской волк, поднаторевший в провозе одалисок, тоже мог бы пригодиться... удобно иметь хороших знакомых, которые могут сказать на таможне, какой корабль можно не досматривать. Верно, синьор Пряник?

- Даже второсортное варево в горячем котле лучше, чем пустота в желудке на протяжении суток, - пробормотал толстяк, ни к кому особенно не обращаясь. Просить сейчас еды это лишь предлагать противнику очередную карту против себя. Поэтому он предпочел побыстрее вернуться к теме "пряников", - Конечно, я мог бы совершить ответный жест и просить в награду синьорину... Но боюсь, это будет неправильно воспринято. Да, конечно, иметь шепчущих знакомых - крайне полезно. Особенно если разумно предположить,что груз в трюме - Ваш. Разумеется, при этом напрашивается мысль, что нужен и сам корабль, чтоб входить в порт.

- Но мне кажется, я забегаю вперед и отвлекаюсь от насущной повестки дня. Коль Вы, синьор, говорите сейчас о путешествиях по Италии... Морских путей тут немного, и вряд ли имеется в виду один из них. Так каких итальянских котят нам необходимо заставить занять положенное место, и какими средствами - подманив кусочком мяса или взяв за шкирку? Разные котята, разная ценность их шкурки, синьор, - "Кнут", добавил он про себя. Вслух так шутить не стоило, Маркус вряд ли оценил подобную удаль "крысы".

— Э нет, отобрать у меня одалиску будет не проще, чем отнять ту самую конфету у младенца, которую так никто и не осилил отобрать. Разбрасываться многообещающими подчиненными глупо, их не так просто потом найти. Тем более такого плана. Хотя некоторые опасения, что стоит вам выйти за порог, как синьорита Конфетка передумает и решит, что настало время убежать снова, имеются. Поэтому мне придется рискнуть и сперва посмотреть, на что же вы годитесь, как команда, без возвращения корабля. Кстати, вы забыли добавить вслух, но, полагаю, подумали - что там где поместится один груз, поместится и еще немножко... и я, как правило смотрю сквозь пальцы на подобные вещи, если они не идут вразрез с интересами города.
Раскрыв лежащую на лавке сумку, Маркус порылся в кипе бумаг, еще наполнявших. И, выудив оттуда карту Италии, всю в подозрительных пятнах, развернул перед собой.
— Но давайте к делу, раз, как я понимаю, вы готовы послужить этим самым интересам города. Как вы правильно подметили, котята бывают разные. В данном случае - породистые, но блохастые. Двое моих людей, Джакомо и Луиджи, выехали чуть больше недели назад в Болонью. Однако туда они не приехали. Что очень грустно и, конечно же, мне хотелось бы найти обоих. Дело в том, что они оба - нечистые и в данном качестве имеют доступ туда, куда обычного котенка не пошлешь. Мне нужно, чтобы вы разыскали их и вернули домой.

Пока "Маркус" объяснял суть да дело, Розалия всё же не смогла скрыть свои эмоции окончательно и облегченно выдохнула. То ли синьор шпион был в хорошем настроении сегодня, то ли обидевшее её непонимание действительно развеселило его, то ли дела у него обстояли хуже, чем он готов был поделиться, и предложение не окончившей толком обучение девчонки и пойманного на контрабанде контрабандиста и в самом деле было для него манной небесной... в общем, в чём бы ни была настоящая причина, он даже не попытался торговаться. Да, окончание "контракта" нигде не было упомянуто, но... чем, в конце концов, работа шпионом в Пизе так уж хуже, чем в Гренаде?

Выслушав, девушка пробежала глазами по карте ещё раз, и спросила:

— А через Лукку или Модену они проезжали? — ждать не стоило, раз уж всё пока складывалось так удачно, нужно было перейти непосредственно к делу — а то мало ли, у "Маркуса" переменится настроение...

— Нет, они собирались поехать более-менее напрямую, проехав на север до тракта, оттуда немного на восток и дальше через горы. Там много мелких дорог и тропок.

— Ни в коем случае не хочу сомневаться, но... — Рози замялась и, не найдя способа закончить эту фразу без того, чтобы оскорбить "Маркуса", просто продолжила, как ни в чём ни бывало, — синьор, ведь Болонья — уже не владенья Пизы. Насколько можно быть уверенным в том, что до туда они именно не дошли, а не пропали уже там? Раскрыли их на входе — если они нечистые, то внимание-то всяко привлекли бы, а там, ну, кто знает, может как-то дошло дальше до ихнего уже... собирателя мозаик. Не будет единственный случай на этой неделе. Ну или... кхм... сами... — она потерла пальцы, изображая монету.

— Во всяком случае, донесений от моих людей в Болонье не поступало. Либо они пропали где-то в пути, либо... возможно, что их могли перехватить на вьезде в Болонью, если заранее узнали об их прибытии. Правда, это маловероятно - Болонья была лишь перевалочным пунктом перед дальнейшей поездкой, так что тамошним властям незачем устраивать тайное... устранение и портить отношения с нами. Но исключать такое все-таки нельзя.

— Но есть и последний вариант. Что если в Болонью они действительно никогда не пришли, но по каким-то другим причинам? Скажем, смогли избежать тех, кому было зачем тайно устранить их... Куда они должны были направиться? Я понимаю, что вы, синьор, не упомянули этого не просто так, но, боюсь, другой возможности спросить у меня не будет.

Розалия понимающе пожала плечами и задумалась, глядя то ли на карту, то ли куда-то сквозь неё.

Вопросы возможных вариантов маршрута одалиска раскрыла весьма подробно и дотошно, и Ставрос не стал больше заострять на этом внимание. Как будем в дороге, так и карту поизучаем, какие именно деревеньки на пути лежат. Пока что требовалось полкучить сведения, без которых выполнение данного задания было крайне проблематичным:
— Нам нужны подробные словесные описания внешности этих двоих, еще лучше - портреты. Не для того, чтобы таскать с собой, разумеется. Но искать просто пару нечистых... Тем более, что может вообще найдется только один. Всякое случается на дорогах. И еще было бы неплохо знать, могли ли ваши люди использовать в дороге другие имена, кроме названных.
Грек прищурился, хитро глядя на Маркуса, и добавил, — А еще мне интересно, кого вы прочите нам в компанию. Из более проверенных ваших агентов. Слабо верится, что вы вот так просто отпустите новичков за границу своих непосредственных владений. Новички, они такие, и сами заплутать могут.

Добавлено через 2 мин. 57 с.
— Ах да, — осклабился Маркус, — спасибо, что напомнили. Он пока немного занят - наказывает нашалившего котенка - и прибудет ближе к утру. Мои ребята пока вас проводят, привести внешний вид в соответствии легенде. Вы ведь уже придумали, под видом кого собираетесь путешествовать, чтобы не вызывать лишних кривотолков? Только пожалуйста, без всех этих "я султанатский чиновник, путешествующий с наложницей". Мой бюджет не настолько велик.


- Легенда о гренадском чиновнике.., - контрабандист мечтательно поднял глаза к небу, но лишь на мгновение. Хотя когда он вновь обратил взор на собеседника, легкая улыбка еще играла на пухлых губах, - Много ли смысла придумывать сейчас историю пары, если скоро она соберет троих? Не зная личности, характера, да даже просто внешнего вида нашего "контролера", мы не можем грамотно с ним слиться в единый отряд. Разве что предполагается, что он едет сам по себе - но по той же дороге. Что довольно странно, учитывая относительную ее, этой дороги, малую оживленность. Торговые караваны через горы не ходят обычно.

Ставрос покачал головой, задумался, взглянул на спутницу в будущем путешествии. Продолжил, - Конечно, самые банальные варианты, например папаша с дочкой, рассматривать не стоит. Взрослая слишком синьорина Конфетка, чтоб Пряник приходился ей папой. Дядя или опекун... Все равно это не решает главного - почему эти люди интересуются двумя нечистыми, проходившими в этих местах. Да... Есть у меня одна идейка, прикинуться очередным безумным ученым, изучающим Черную Смерть. А конкретные эти двое были подопытными - можно подобрать и помягче слово, наверное. В общем, договорилисдь ехать с ними вместе, а они вперед уехали. Кто при этом будет синьорина Бланш... Или синьор Бланш... Надо подумать.

— Да уж, ничто не привлечёт к нам меньше внимания и не расположит остальных к нам, как представляться окружающим кем-то, кто работает с Чумой, — насмешливо заметила Рози и продолжила, комично понизив голос, — "Синьор, не видели ли вы моих подопытных? Видели? Ну, позвольте пожать вам руку!"

Девушка сама хмыкнула, представив такой сценарий, но тут же продолжила уже более серьёзно:

— Нет, думаю, заострять внимание на этом как раз не стоит. Я, конечно, не слишком хорошо осведомлена о порядках в здешних краях, так что, синьор Маркус, поправьте меня, если я ошибаюсь, но нечистым тут обычно не рады. Так что, уверена, среди них немало тех, кого такое отношение выдавило из городов на большие дороги, где в поисках хотя бы каких-то средств на существование они готовы на всякое... Необязательно на разбой, но вот на облапошивание доверчивых торговцев хламом? А мы, то есть доверчивый торговец, его... ну, попробую угадать, охранник, и я — племянница, приёмная дочь из сирот — тут уж неважно — ищем их, чтобы вернуть честно заработанное.

— Для ученого вы недостаточно безумны, как мне кажется. Первый же соображающий в предмете встречный разоблачит в вас шарлатана - если, конечно, у вас нет скрытых талантов, о которых я пока ничего не знаю. Касающихся умения складно рассуждать на латыни о Чернилах и так далее. Поэтому второе предложение выглядит пока что более подходящим. По крайней мере, вы не предложили изображать бродячих музыкантов или артистов, как некоторые другие... - Маркус поморщился, - это делает вам честь.
Арлотто человек скучного образа, так что может сойти за слугу и так далее - по факту он будет не только и, в зависимости от того, как вы себя будете вести, не столько "смотрителем", сколько проводником. Он хорошо знает дороги и леса, но вот в общении с людьми испытывает определенные трудности. Или люди испытывают в общении с ним. Что ж...
Он достал из-под лавки пыльную бутыль и, вытащив зубами пробку, заозирался в поисках чего-нибудь, куда можно было б налить вино.
— Ну как всегда... Ладно.
Сделав глоток прямо из горлышка, Маркус протянул бутыль Ставросу.
— За успешное завершение дела.
— Вы были абсолютно правы, синьор Чаритопуло, когда упоминали пряник и кнут - поэтому давайте расставим сразу точки над i. Первое, что я от вас требую, это умения держать язык за зубами. В любых условиях. Даже если вас будут жечь каленым железом - изворачивайтесь, лгите, можете хоть мать родную обозвать ведьмой.. но о наших отношениях не должен знать никто. Второе, это инициатива. Я не могу контролировать все лично, поэтому от своих людей хочу видеть изобретательность и твердое намерение заканчивать порученное задание любой ценой. И третье. По завершении мне нужен полный и подробный отчет, в котором не будет опущено ни одной детали. Я ясно выразился? А теперь пряник. Пока вы работаете на меня, можете рассчитывать на определенный, не самый низкий уровень блгосостояния и защиту от людей, проблем и всяких призраков прошлого. Как видите, я не бросаю своих людей... и слов на ветер тоже. По рукам?

Принимая бутыль из рук бастарда, Чаритопуло подумал, не процитировать ли строку-другую из трактата, посвященного проблеме распространения Чернил вне мертвого тела. И как раз на латыни. Посмотрел на хитрое лицо этого наихитрейшего представителя правящей семьи Пизы, сделал внушительный глоток, под стать своим размерам - и не стал. Умение держать язык за зубами, это ведь и умение не рассказать нанимателю о себе слишком многого. Такого, что потом может позволить этого нанимателя и сменить, например. Не стоит.

— А что бы и нет? Торговец так торговец. Дело, по крайней мере, привычное. И выставлять себя дураком облапошенным... Не привыкать, - "после вчерашнего". Кажется, это вот продолжение мыслей про себя скоро войдет у него в привычку. Вот что значит - со шпионами поведешься... — Условия у Вас, скажем так, резонные. Так что грех жаловаться. По рукам.

Обсуждать сейчас вопрос о возможном прекращении сотрудничества в дальнейшем, и о полагающемся при этом выходном пособии, парень предпочел не поднимать. И так ясно, что определенные трудности возникнуть могут. Но по крайней мере Маркус не требовал клясться в верности до гроба. Всего лишь отчет об инициативах во время работы... И ни слова о ней впоследствии. При таком раскладе можно и попытаться освободиться. Когда-нибудь потом, в далеком светлом будущем. А у нас здесь и сейчас все еще помещения тюрьмы вокруг.

— По рукам, — подытожила согласие Розалия, пусть даже очередь до неё и не дошла ещё окончательно, и сразу перешла к делу, — Синьор Маркус, нам нужно будет подготовиться для путешествия и, боюсь, после неприятности в порту, в этом мы можем положиться только на вас. Кроме того, если речь идёт о пропаже, то терять времени нам нельзя — чем дальше, тем холоднее будет след.

Хотя находиться в одной комнате с "Маркусом" и впрямь было немного неуютно — от самого его существования по спине пробегали совершенно животные, не нуждающиеся даже ни в каком разумном объяснении мурашки — да и хотелось, наконец, привести себя в порядок после всей этой кутерьмы, поесть и хоть чуть-чуть размяться, у желания Рози поскорее взяться за дело была и другая причина: её первому настоящему заданию в качестве красной одалиски так и не суждено было сбыться... но сейчас появился почти что второй шанс. Этого она совершенно оне ожидала, когда строила свой непродуманный план побега. Конечно, условия были... не идеальными. Их наняли под, будем честны, угрозой смерти, а мотивы и методы "Маркуса", если задуматься, вряд ли окажутся лучше тех, которые и заставили её сбежать... Но пока он держал свои волосатые паучьи лапы подальше от неё и Ставроса... ну, кто знает, быть может, всё будет не так уж и плохо?

Добавлено через 6 мин. 12 с.
Маркус улыбался. Как обожравшийся сметаны кот или, скорее, сытый тигр - шутил, обзывался ласкательно-уменьшительно и щедро предлагал вино - ни словом не намекая, что двое безмолвно стоявших за спиной у новых сотрудников готовы вонзить тем клинки в печень при одном намеке на угрозу или просто по незаметному жесту. Еще по одной и обмоем сделку - чтобы под килем не было слишком мелко.

Следующее утро они встретили за городом - в небольшом и выглядящем снаружи разваливающейся халупой домишке, где однако оказались укрепленные изнутри стены и хорошо замаскированный, не хуже тайничка на "Лисице", подвал. Человек, который приехал на рассвете, привел с собой лошадей на всех и припасы в дорогу, на неделю пути. Платья и все прочее доставили еще вчера.
— Хватит дрыхнуть, — не здороваясь, буркнул незнакомец вида окровенно неприятного, зачерпывая воды из кадки и жадно глотая.
— Поехали. Ты уже придумал, с чего начнем поиски, жирдяй?
Он бросил кружку обратно и мрачно оглядел обоих с головы до ног.

Спала Рози, как это бывало обычно, довольно крепко. Не одну ночь в детстве она проклинала себя за то, что продолжала видеть сны, когда соседкам по спальне приходила в голову очередная "идея" того, как этим можно было воспользоваться. Даже её пребывание в красных одалисках, где готовность к действию в любое время и в любом состоянии могла оказаться невероятно важной, не слишком-то изменила этого. Вот и сейчас присутствие не удосужившегося хоть как-то представить гостя её затуманенный свинцовыми облаками разум осознал заметно позже, чем хотелось бы ей. Но это она поняла только после того, как резко уселась на кровати и уже сжав рукояти сабель, стоявших рядом. Видимо, это и был третий, после них двоих, человек "Маркуса", подосланный, чтобы следить за ними — другой цели его присутствия названо не было даже из вежливости. Как он вообще сюда попал? Дверь-то была закрыта изнутри... Явно не просто громила. Но и сама она была хороша — судя по шуму снаружи, он прискакал сюда, да ещё и привёл лошадей для них, вскрыл дверь, вошёл, даже не пытаясь скрываться, начал их будить, и даже тогда новоиспеченный агент пизанской секретной службы не проснулась сразу. А ещё представляла себе, как будет охранять в дороге Ставроса... Вкупе с двойным фиаско на "Лисице", волей-неволей задумаешься, не слишком ли рано обрадовался их сотрудничеству "Маркус"...

Впрочем, времени на угрюмые размышления должно было остаться предостаточно в дороге. Пока же и впрямь нужно было к ней начинать готовиться. Незнакомцу девушка ответила его же монетой и не стала обращать на него внимание, оставив эту неблагодарную работу Ставросу, благо у него опыта бесед с бандитского вида (и прошлого, а то и настоящего) личностями было куда больше. Хрустнув немного занемевшей на непривычной постели шеей, она потянулась, взяла свою походную одежду и вышла в сени, закрыв за собой дверь, оставивляя их наедине.

Хотя контрабандист спал чутко и потому не прозевал шума верховых снаружи, он не обратил бы большого внивания на это - домик стоял при дороге почти, мало ли кто ездит здесь - если бы не открывающаяся дверь. Ставрос не заметил никакого хитрого устройства, которое позволило бы такое провернуть, но впрочем, он ведь и не смотрел? Тем не менее, за тот промежуток времени, что прошел от начала "взлома" до появления незнакомца в доме, моряк уже успел взяться за один из своих положенных в изголовье пистолетов. И вновь положить его обратно, рассудив, что приехавший и вошедший как к себе домой тип не может быть никем иным, кроме как посланцем Маркуса. А они еще не были готовы стрелять в агентов своего работодателя. Не так скоро, не так близко от города.

- И тебе доброго утра, мил человек, - усмехнувшись, проговорил толстяк, вставая с кровати и потягиваясь. Смурная с утра Розалия шмыгнула в сени переодеваться, да и ладно. Неудивительно, что ей не хочется этого делать в подобной компании, Ставросу и так показалось, что она была не в восторге от того, что приходится делить комнату с "дядей". Ничего, в дороге будет еще сложней получить комфорт одиночества. Грек вновь заговорил с приезжим, - Приятно видеть, когда твой... охранник и проводник так скор на подъем и всегда готов послужить примером человека действия. Что касается плана, он не успел поменяться за прошедшую ночь, поскольку новой информации нет. Едем по пути, который нам сказали, ближе к вечеру попробуем найти корчму или трактир, где могли видеть их. Спрашивать здесь, рядом с городом, не вижу смысла. Или есть другие предложения, синьор..? - вопросительная интонация в конце фразы должна была даже тупому громиле показать, что от него ждут имя или хотя бы прозвище. А вошедший отнюдь не выглядел тупым.

— Гатти. — буркнул незнакомец. — Арлотто. Ты Ставрос?
Выходящую в сени Розалию он проводил хмурым взглядом, но ничего не сказал. Вероятно, перспектива изображать проводника при парочке его тоже не особенно прельщала. Однако с начальством не спорят и остается разве что немного выместить свою фрустрацию на тех несчастных, с которыми придется делить дорогу. Он шмыгнул носом и снова уставился на грека.
— Не. Мое дело маленькое. Трактир так трактир.

- Ставрос Чаритопуло собственной персоной. Ну, раз никто не против похода по трактирам, оно и ладно. Услышим что другое по дороге, авось и найдем вариант получше. Сейчас перекусим по-быстрому, и в путь. Здесь удобнее, чем потом в дороге, - поскольку, так получался, торговец оказался во главе отряда, хотя бы номинально, он не собирался отказываться от той толики комфортной жизни, к которой привык. Впрочем, и попросту дразнить "контролера" смысла не было, поэтому парень уже быстро одевался и собирал вещи. Смысла задерживаться более необходи мого нет. Да и Рози наверняка соберется быстро.

— Куда тебе еще жрать-то... - Арлотто не особенно обрадовался, что придется задержаться.
— Не забудьте ничего, возвращаться не будем. И останавливаться каждые полчаса на пожрать-посрать тоже. Надо до темноты успеть сегодня добраться хотя б до тракта. Пойду пока отолью и переседлаю свою, кажись там попало что-то под потник. Надеюсь, вы уже будете готовы, как вернусь.
Поддернув пояс с оружем, он развернулся и направился к выходу - явно не собираясь опять стучаться.

Впрочем, конфуза не вышло — Розалия ещё была занята со своей кожанкой, но уже успела надеть свою простую походную одежду, больше подходившую, конечно, молодому парню, чем девушке, но в эти времена далеко не каждый мог позволить себе следовать веяниям моды, и уж точно не кто-то, кому предстояло следующие дней пять провести в седле. Бросив короткий взгляд на него, когда дверь из комнаты открылась, она тут же вернулась к этому. Их обоюдно-угрюмое молчание сейчас вполне устраивало её. Имя его она услышала через дверь, так что, если что, это знала, а так как он её именем не поинтересовался, то наверняка уже знал его от "Маркуса". Интересно, он назвал её "Бланш" или нет? Однако, недостаточно интересно, чтобы спрашивать. Рози не слишком-то волновали причины столь очаровательного поведения этого самого Арлотто — настроение у него плохое, ноет к непогоде шрам, поутру в похлёбку наложили слишком много соли, или просто по жизни он такой — копаться у него в голове она не собиралась. В конце концов, первое впечатление произвёл именно он, ему же теперь и расхлёбывать. Ну или если Ставрос захочет — пусть разбирается.

- Раз останавливаться не будем, тем больше причин поесть сейчас. А до тракта добраться успеем, если ты не совсем уж дохлых кляч привел, - отпарировал грек. Надо сказать, слова Арлотто заставили его сделать мысленно пометку, не забыть проверить собственную упряжь. Такой типчик вполне может взять и то, что найдет у себя под седлом, сунуть товарищу в качестве милой шутки. Кстати, к вопросу о товарищах - Ставрос повернулся к открытой в данный момент двери, - Племянница, как у тебя в последнее время с верховой ездой? Лошади не кусают?

— Не довелось особенно частно на них ездить, но справлюсь, — ответила "племянница", — Кстати, дядя Ставрос, даже я, уж на что сирота, знаю, что так... не знаю, формально дяди не обращаются к своим племяшкам. "Бланши", или "Бланш" будет куда более уместно.

Спустя четверть часа они все-таки выехали - Арлотто, как проводник, ехал немного впереди (не то, чтоб эти его умения были нужны на довольно оживленной дороге, ведущей к северу), Ставрос и Рози скучающе следовали. По обе стороны дороги раскинулись уже вовсю расцветшие сады и виноградники. Еще совсем немного и будет первый урожай ранних сортов. Проходили в обе стороны люди, скакали курьеры и грохотали повозки. Наполняя воздух запахом крепкого мужского пота и фривольными походными песенками, промаршировала сотня флорентийских наемников - ощетинившаяся алебардами, флагами и страусиными перьями беретов. К вечеру спутники доехали до почти до перекрестка с основным торговым трактом - оставалось всего несколько тысяч брахий, но уже стемнело и Арлотто счел за лучшее заехать в первое попавшееся заведение.

Впрочем, туда все равно пришлось бы заезжать для расспросов. Как и в пару предыдущих. Названия у этого мелкого заведения не имелось и вывеску заменяла висящая на цепи у входа кружка. Куда доходчивее для всех, не обременненных умением читать. Окружающие домишки были вполне под стать жалкому виду трактира - чем дальше от города, тем мельче и беднее становились деревни - и только частокол вокруг них наоборот, подрастал.

— Заночуем здесь. Валите вперед, расспрашивайте и возьмите пожрать. Я пока с лошадьми разберусь.
Вопреки ожиданиям Ставроса, никаких колючек с утра он не обнаружил. Более того, с животными синьор Гатти был обходителен и каждый раз при остановке осматривал копыта всех троих лошадей, а на прошлой остановке играл на улице с собакой, пока Рози и Ставрос занимались расспросами. Конечно, менее грубым от этого его речь не стала, но бессловесным тварям неважно, что их называют оборотами, от которых монахини в обморок падают - главное, что ласково.

Пригибаясь, чтоб не стукнуться лбами о притолоку - даже Рози с ее невеликим ростом пришлось немного втянуть шею - они зашли внутрь. Закопченный потолок, покрытые отслаивающейся коркой из жира, пыли и неизвестно чего еще стены. Несколько искалеченных ножами столов и массивных, потрескавшихся лавок.
— Добрый вечер, синьор. Синьорина. — из полутьмы, едва разгоняемой тусклым огоньком в масляной лампе, вышла степенная женщина средних лет в переднике и чепце.
— Заходите. Похлебка еще не успела остыть. Что-нибудь еще желаете?
— Я! Я желаю! Еще вина! — хрипло крикнул кто-то из темного угла.
— Люсия, сходи налей. Только заплатит пусть вперед. — повернув голову к подошедшей следом девушке, одетой так же как ее старшая товарка, сказала матрона. Тут же поворачиваясь обратно к Ставросу с Люси и оглядывая их повнимательнее.
— Если синьор доплатит, мы можем повыгонять всех.

- И вам доброго вечера и долгих лет процветания, - с важным видом промолвил Чаритопуло, сам в ответ разглядывая владелицу заведения, - Покамест довольно и горячей еды, да выпить чего поприличнее. Не будем нарушать гостеприимства этого постоялого двора, начиная с выкидывания всех. Глядя на вас, мне не верится, что вы оставили у себя откровенный сброд, так что... И кстати, к вопросу о сброде. Я ищу парочку проходимцев, надувших нас. Не согласитесь ли ответить на вопрос-другой - после ужина? - торговец рассудил, что получив их монеты, хозяйка будет более словоохотлива. А место ночевки для них Гатти уже выбрал. Ставрос повернулся к "племяннице", спросил тоном, не предполагающим отрицательного ответа, - Как, Бланши, остановимся здесь?

— Да, я уже так уста-а-а-ла, дядя, — протянула "Бланши", соответственно потягиваясь и сама, да ещё и зевая посреди слова. Не то чтобы это было совсем неправдой — день был долгим и действительно не из простых, хотя и всё ещё лучше каморки на "Сытой Лисице" — но лишний раз принизить свою значимость, чисто на всякий случай, не помешало бы, — Добрый вечер, синьориты, — сонно улыбнулась она хозяйке и её, видимо, дочери. Пока более встревать в разговор она не собиралась, этим пусть занимается Ставрос, сама же она стояла по левую руку от него (где к его поясу была прицеплена её вторая сабля) и оглядывала помещение и его посетителей. Оскорблять хозяев высказанным вслух недоверием действительно не стоило, но и полагаться на добропорядочность абсолютно незнакомых людей было, наверное, не лучшей идеей.

Девушка хихикнула, тут же буквально сдуваясь под строгим взглядом хозяйки и стремглав убегая исполнять порученное.
— Эк вы цветисто разговариваете, не иначе как издалека.
Дама проводила их за стол, шуганув из-за него парочку посетителей. Видимо, дела шли не то, чтоб очень хорошо и сидели здесь сейчас в основном местные забулдыги, которые могли весь вечер тянуть одну кружку за болтовней, а уж о том, чтоб получить с них сколь-нибудь прилично денег речи и вовсе не шло. Большинство проезжающих ехали медленнее из-за повозок с товарами и останавливались в трактире, который искатели миновали два часа назад. Там еще на двери висела табличка с кривой надписью "НЕЧИСТЫМ НЕЛЬЗЯ". Некоторые, как возможно поступила и их искомая парочка, не заморачивались по тем или иным причинам поисками крыши вовсе.
— Присаживайтесь, — пригласила хозяйка, представившаяся по пути к столу Чиарой, и быстренько вытерла со стола следы "пиршества". — Проходимцев-то у нас на любой вкус есть, никому нельзя верить без денег.
Последняя фраза явно была с намеком.

- Всецело с вами согласен, синьора, - подхватив Розалию под руку, бывший контрабандист прошествовал к освобожденному для них столику и уселся за него с таким видом, будто мог купить здесь всю гостиницу. Выудил из запрятанного, чтобы какой ловкач не срезал, кошеля несколько монет, которых, насколько Ставрос знал текущие расценки на еду и питье, должно было хватить в оплату их трапезы, - Итак, еды на троих. Сейчас подойдет наш компаньон, - толстяк чуть понизил голос и сообщил Чиаре заговорщицким шепотом, - Пренеприятнейший тип, зато боец отменный, потому и держу его.

Мнимый торговец откинулся на стену за своей спиной - хозяйка была так добра предоставить им боковой стол. И так, конечно, было проще оценить обстановку в таверне. Если тут и впрямь куча проходимцев, кто-то может решить, что чванливый торгаш лакомый кусочек. Впрочем, здесь было еще относительно спокойно, всего день езды от Пизы. Вряд ли грабители настолько наглы. Ставрос вздохнул и стал ожидать заказа, рассчитывая тогда и попытать счастья в расспросах. В очередной раз.

Обрадованная тем, что торговец не поскупился на выпивку, Чиара отошла к очагу - помешать варево и разлить по мискам. Люсия, к некоторому недовольству остальных посетителей, была отправлена за вином получше, хранившимся подальше от общего "зала".

И у путников оказалось немного совершенно свободного времени, чтобы осмотреться получше. Напротив них, сдвинув два стола вместе, сидела довольно большая по местным меркам компания - аж пятеро. Судя по дублетам с разрезными рукавами, оттопыренным гульфикам и прочим атрибутам вроде в изобилии валяющемуся на лавках оружию, наемники с севера. Надо полагать, направляются в Пизу на подработки между походами. Грубая немецкая речь, прерываемая хохотом и стук костей по столу... похоже, ребятки уже неплохо подгуляли.
Поближе к лампе, единственному источнику света здесь, не считая отблесков пламени от очага, примостился еврей совершенно классического вида, что-то писавший в толстую книжку in quattro, периодически отвлекаясь на глоток вина. А ближе всех к выходу обреталась группка местных, в основном девушек, окруживших немолодую женщину - та, хорошо поставленным драматическим шепотом гадала им и расхваливала некие чудесные зелья от всяческих женских хворей, нежелательной беременности и так далее.
Внезапно откуда-то, такое впечатление что из-под лавок, вынырнула беззубая старушечья физиономия в окружении облака выбившихся из неуклюжей прически седых косм. Направляясь аккурат к новоприбывшим.
— Господин, не поскупитесь на стаканчик вина для Флоры. — просипела старуха, приземляясь на стол перед Ставросом.
— Последней жрицы плодородия в этом проклятом богами месте. И воздастся вам за щедрость вашу.
Распущенный лиф платья сьехал, когда она наклонилась к греку, чуть ли не в лицо тыча свои усохшие прелести.

- Присядь, отдохни, матушка, - ласково обратившись к "жрице", грек привстал и аккуратно, но уверенно ссадил новую просительницу на скамью напротив, - Плодородия мне пока не надобно, а вот узнать о тех, кто ходит по земле, иногда хочется. Так что, если у тебя сейчас пересохло в горле... Флора... мы это можем поправить. Если, конечно, тебя интересует подобное предложение.

Ставрос запустил руку в кошель, чтобы нащупать там монетку на эту новую трату. Хотя на самом деле он скорее проверял, что деньги на месте. Некоторые пожилые дамы не утрачивают бойкости в подобных делах, а он только что оказался в опасной близости.

Старуха шмякнулась на лавку, подслеповато щурясь на грека.
— Как не надобно? Эээ... Вижу, вижу. Такую девочку красивую с собой везешь, а говоришь не надобно. Не наводи лиха на бедняжку, как потом в глаза смотреть будешь, а?
Двое ландскнехтов, выбывших из этого кона игры, повернулись при этих словах к столу новоприбывших. Не часто удается поглазеть на бесплатное представление в такой дыре.
— Забыли, забыли люди старых богов. Нет веры. Вот и страдают теперь от черной напасти - и никто не поможет. - продолжала трещать бабка. — А по земле напасть ходит и мертвые встают из могил, чтобы пожирать живых. Грядет день, когда придет, придет во главе войска несметного Черный Султан и содрогнутся травы, падая наземь под поступью тварей невиданных, алчно пасти ряззяввивших, что не пощадят ни старого ни младого, ни девицу ни купца ни попа!

- Нет веры. Забыли всех до единого, - тут же согласился толстяк, с хитрой улыбкой глядя на незваную проповедницу, - А чего их помнить, когда и не боги они вовсе, а так, божки местные да идолы? И Черного Султана чего приплетать, он далеко-о... Верю, верю, что купца, то есть меня, не пощадят, да только я в ту сторону и не собираюсь. Так ты, матушка, лучше скажи мне про отродьев поближе, да попроще. Ищу я парочку людей нечистых, тут проходивших, может видала?

Чаритопуло ни в коем разе не предполагал воспользоваться услугами старухи, ведя беседу лишь чтоб занять время, да в надежде на обрывок полезного слуха из уст беззубой. Пусть даже она жрица и вправду, пусть даже бесы послушают ее - только таким, как она,, эти отродья и могут принести подьзу, а над христианином лишь потешатся.

Один из ландскнехтов, залпом допив остатки вина, поднялся и под лязг и бряцание подошел к разговаривающим.
— Синьор, позвольте пригласить вашу спутницу на танец. — со страшным тевтонским акцентом он попытался изобразить политес и вежливость. И даже приподнял берет в знак почтительного уважения.
— Синьорина?

— Парочку? Парочку?!
Старуха беззубо рассмеялась, выхватывая у подошедшей матроны кружку. Дорогой стеклянный бокал, в котором алело вино для Ставроса, та предусмотрительно взяла в другую руку, подальше от пьянчужки.
— Я не просто так намекала, что общество не самое элегантное, синьор. - извиняющимся тоном начала Чиара, но ее тут же перебил надтреснутый старческий фальцет неугомонной бабки.
— Да куда не глянь, всюду нечистые! Нечистые телом, нечистые языком, нечистые помыслами... и хуже всего, нечистые верой! Проходили, как же! И нечистые, и слуги зла в образе облеченных благодатью и волки в шкурах овечьих!

Видимо, местные слишком уж сторонились гостей с севера, раз обычно небедные крепкие мужчины с ароматом... ну, назовём это "духом приключений", лезли с предложениями к проезжим, когда девушки напротив как раз обсуждали способы получить удовольствие без последствий. С одной стороны, можно было попытаться воспользоваться возможностью расспросить их, они-то по долгу службы примечают возможные неприятности, а двое нечистых — как раз к беде, но ландскнехты тоже, скорее всего, были тут только проездом, так что вряд ли застали их в этой деревне. Да и приглашение на танец от изрядно уже подвыпившего и, видимо, желавшего проверить народную мудрость про то, что если не повезло с костями, то повезёт в любви, вряд ли подразумевало только танец, а такого продолжения Розалия не планировала.

— Простите, уважаемый герр, — развела руками она, — Я весь день провела в дороге и завтра нужно будет провести столько же, сейчас мне совсем не до танцев.

Вполне возможно, что вежливого отказа будет недостаточно — не все готовы к нему и в трезвом виде — но попытаться сначала всё же стоило. А пока стоило прикинуть, где же там запропастился Арлотто... Может быть, его видок будет более убедительным аргументом, если дело пойдет к рукоприкладству.

Ставрос поднял глаза на подошедшего немца, улыбнулся и ему, но совсем не так, как бабке, скорее скупо-формально, - Извини, воин. Синьорина и впрямь устала с дороги. Да и ты присядь, в ногах правды нет. Матушка Флора вот счас подвинется, верно матушка? Выпьем, поговорим... Может, слышал мой вопрос к этой почтенной даме? Может, ты подскажешь, где мне их искать?

Тут подошла и Чиара, и торговец обратился к ней, игнорируя на время словоохотливую бабку. Которая, похоже, даром что именовала себя жрицей плодородия, слов и фразочек набралась от своих католических товарок, безумных проповедниц Судного дня, - Не извиняйтесь, синьора, ничего страшного. Я много где бывал, видал всякое - и всяких. Лучше несите еду, у меня от аппетитного аромата уж слюнки текут. А потом авось и вы мне уделите минутку-другую, скажете, не проходило ль мимо парочки нечистых. Ищу я их... очень сильно.

— Жаль. — с грустной мордой обронил ландскнехт. — Случайные дорожные знакомства - лучшее, что может пожелать девушка в наши дни, прежде чем оказаться замужем за унылым сморчком вроде того жида по папенькиной воле. Ну, может свидимся еще, когда вы будете не такой уставшей. И спасибо за приглашение, но я, пожалуй, вернусь к своим.
Еще раз приподняв берет, он слегка поклонился и направился было к остальным наемникам, когда его настиг вопрос Ставроса.

— Нечистых? Не только вы ищете, синьор. Мы проходили два дня назад возле какой-то деревушки к северу, там несколько братьев из Святой Инквизиции, — вояка осенил себя знамением, — тоже шарахались в поисках каких-то нечистых. Полагаю, все нечистые в округе, что есть, сочли за нужное залечь на дно. На всякий случай. Сочувствую. Доброй ночи и удачи в поисках, синьор. Синьорина.

— Ну, вы сами слышали, — пожала плечами хозяйка, принимаясь расставлять на столе нехитрую посуду.
— Почтальон вчера тож самое сказал, так у нас кто из этих, собрали что есть да в лес подались на недельку. Пока все не утихнет. А то доказывай потом, что не заразитель какой и что не капал кровью в колодец. Может они что знают про ваших, да только непросто найти будет - и я вам тут не помогу.

Отряхивая дорожную накидку — снаружи начало накрапывать — в кабак ввалился Арлотто. Как обычно, непроницаемо-мрачный и молчаливый. Оглядев весь честной и не очень народ, он протопал к столу и сел на освободившееся быстренько подвинувшейся бабкой место.
— Гроза идет. Брысь, старая.

Рози не ожидала, что ей и в самом деле удастся убедить подвыпившего ландскнехта так просто, но, наверное, дело было в том, что ей особенно не нужно было притворяться усталой, а потому её слова были весьма правдоподобны. Она мысленно вздохнула с облегчением, но тут же раздосадованно закусила губу — как выяснилось, наёмник и впрямь слышал что-то, что могло оказаться первой их зацепкой. Конечно, про это слышали и остальные, да и вовсе необязательно, что это действительно было как-то связано с той сладкой парочкой, которую искали они, но все эти, в принципе, резонные доводы не отменяли того, что она чуть было не пропустила возможности узнать что-то важное. Хорошо, что Ставрос оказался умнее...

До того, как они выдвинутся завтра в дорогу, эту новость стоило бы обсудить — инквизиция мало того, что сильно осложняла им поиски, так ещё и их легенда с хитрыми пройдохами, облапошившими недалёкого торговца, тут уже вряд ли сработала бы, если только им бы не попался такой же недалёкий, только уже по-настоящему, инквизитор, которого можно было бы расспросить. Пока, увы, особенной возможности не предвиделось — говорить без чужих ушей тут было невозможно. Видимо, придётся сделать это уже отъехав немного из деревни.

- Увы, увы. Ну спасибо и на этом, авось что придет в голову за ночь, - горестно вздохнул торговец и принялся за еду, простую, но более чем съедобную. После дня-то в седле. Вновь подняв голову к еще не ушедшей Чиаре, грек облизнул губы и заговорил снова, - Синьора, уж ночь при дверех. Да и гроза надвигается. Думается, мы останемся здесь отдохнуть. Найдется ли у вас комната для нас с племянницей, или еще какой вариант придумается?

Просьба грека хозяйку не особенно удивила - не в первый раз проезжающие спрашивали подобное - так что ответ не заставил себя долго ждать.
— Я вам у себя постелю. Что-нибудь еще будете?
Пока суть да дело, Люсия отозвала Гатти в сторонку и о чем-то с ним беседовала. Или, скорее, торговалась. Наконец проводник кивнул и, вернувшись к столу, сгреб уже дремлющую бабку в охапку.
— Сюда, синьор. — сопровождаемые сухим стуком старухиной головы о косяк, они оба удалились наружу.
— Простите, она у нас чокнутая слегка. Особенно в такие ночи. На прошлой неделе разделась и убегла в поле в чем мать родила, "обряд плодородия проводить". Совсем из ума выжила. Хорошо, никаких инквизиторов проезжих или еще каких господ не случилось. Местные-то уже попривыкли. И вроде полоумная, а жалко. Ее ведь еще когда ничего была, взяли за колдовство типа, ну и испытывали. Сами знаете. Волосья сожгли везде, искали дьявольские метки, да пытали всяко - а под конец в реке притопили. Всплывет иль нет. Не всплыла. Насилу откачали, да только вот теперь с каждым годом она все больше в свои эти бредни ударяется. По весне так и вовсе.

Дверь снова распахнулась. С вошедшего лило - его лихо заломленный берет обвис, перо выглядело выщипанным, а ноги были заляпаны аж по колено. Он что-то громко скомандовал на немецком, и ландскнехты нехотя засобирались на выход. Следом потихоньку рассосались и местные, кто не ушел еще до начала дождя и остались только еврей, все так же уткнувшийся в свою писанину и цыганка, принявшаяся считать выручку.

* * *

Гатти вернулся только к утру, в своей обычной манере вломившись без стука спозаранку. Вернее, попытавшись, потому что дверь в хозяйскую комнату тоже была с засовом, но в отличие от того домика в пригороде Пизы не было никакого потайного способа открыть ее. Пришлось тарабанить в дверь, обзываться нехорошо и торопить в путь.
Проехали они недалеко. Буквально в пяти минутах езды обнаружились вчерашние ландскнехты из кабака. Да не одни. Неподалеку от расположившейся у обочины троицы лежала целая груда порубленных на куски мертвецов. Большей частью старых, с полуслезшей плотью и сгнившими глазами, но было и несколько посвежее. Один, совсем свежий, был хорошо знаком Рози и Ставросу. Именно тот парень, что подходил с просьбой потанцевать. Сейчас его голова лежала отдельно от тела, а на лодыжке виднелась рана, где зубы затаившегося в траве умертвия вырвали кусок плоти.
— Хэй, добрые путники! — поприветствовал подъезжающих один из наемников.
— На север путь держите? Дорога чиста. Нашими трудами - так не затруднитесь, пожалуйста, и вы поделиться на пенсию для безутешной вдовы и детей сложившего за вашу безопасность голову воина.

Ситуация была неприятная. Мало того, что появление группы мертвяков так близко от цивилизованных мест могло осложнить их продвижение, особенно вне больших дорог. Так еще и люди, нанятые этих самых мертвяков упокаивать, предпочитали похоже заниматься честным разбоем. А ведь еще оставалась их подлинная миссия, что требовало в том числе изучать и возможные останки нечистых. Бррр...

- Ай-яй-яй, какая беда приключилась, - всплеснув руками, мнимый торговец придержал поводья, переводя свою лошадь на шаг вместо неспешной рыси, и съехал с дороги, направляясь к куче останков. Конечно, троицу при этом приходилось объехать - справа, с дальней от дороги стороны - но вряд ли подобное действие могло быть расценено как недружественный акт или попытка к бегству. Хотели бы, просто пустили коней в галоп - так должны были рассуждать наемники. Ставрос, а за ним и Розалия, которой он мотнул головой, будто заставляя не желающую столь близкого соседства с мертвечиной девушку следовать за собой, подъехали почти к самой куче, оставив до нее всего несколько метров (до троицы, конечно, тоже при этом было недалеко), после чего толстяк весьма неуклюже спешился. Слева от лошади, так что для стрелков, засевших в засаде дальше по дороге в кустах справа, он оказывался весьма затруднительной мишенью. Присмотрелся, зацокал языком, повернулся к спутнице, подал ей руку, приглашая спуститься и тоже присмотреться. А также тоже скрыться за крупом коня, да и оказаться на нужной позиции, чтобы воспользоваться своими саблями - обеими.

- Смотри, Бланши, это вот тот самый кавалер, что подходил к нам вчера. Беда, беда. Но, хорошо, - моряк еще раз быстрым взглядом окинул всю эту свалку, - что по крайней мере тех нет. Иначе как бы мы получили свои вещи обратно? - Грек повернулся к вожаку этой ватаги, продолжид речь, спокойно и неторопливо, но в ней появилась и нота усмешки, - Весьма прискорбное событие, гибель этого молодого человека. Только... вдова, пенсия? А как же он предлагал вчера моей племяннице романтическую встречу? Женатые люди так не поступают, - Ставрос печально покачал головой, - Ну, об умерших или хорошо, или ничего. Так что... А как звали его? Вот, - контрабандист порылся в кошеле, выудил полновесную монету в пять флоринов, всей этой шайке хоть залейся дешевым элем, и перекинул ее главарю. Уж наверное, поймает, - Выпейте за упокой его души, да и мы тоже помянем потом. Не нехристь же какой. Да, и не забудьте поделиться с вашими товарищами, что сейчас отошли. Нелегко, должно быть, ружье-то на весу держать столько времени, - тут грек лучезарно улыбнулся.

Толстяк взялся за седло, словно намереваясь вновь садиться верхом. Рука его при этом оказалась рядом с притороченным пистолетом. Он обернулся, внимательно поглядел на ландскнехтов, - Ну что же, не будем отвлекать вас от столь занимательной и опасной охоты. Хмм?

Зрелище груды изрубленных тел, облитых каким-то едким алхимическим составом, не произвело на бывалого контрабандиста никакого эффекта - едва бросив мимолетный взгляд на мертвецов, Ставрос перешел к более важному сейчас делу - торговле. Вернее, убеждению главаря ландскнехтов, которые и устроили всю эту бойню, в том, что дело в общем-то пустячное и вообще раз погибший клеился вчера к Рози, то и никакой пенсии его супруга и отпыски не заслужили по причине отсутствия таковых... а всем прочим заинтересованным довольно будет и по флорину на нос.
Убеждал Ставрос, конечно, лихо - и весьма вероятно, что после некоторой торговли он сошелся бы с тевтонцем в цене. Ну, не на пяти флоринах, конечно, но двадцать того могли бы и устроить. И уж всяко двадцать флоринов не стоили того, чтоб устраивать драку с риском получить ранение или что похуже. Гатти помалкивал, предоставив вести переговоры другим. Когда их спутник открывал рот, то его очень хотелось вымыть с мылом, но, по счастью, был он не болтун и не полный дурак, так что предпочел подъехать поближе к одному из стрелков на тот случай, если дело примет скверный оборот.
И ландскнехт действительно начал было на ломаном флорентийском убеждать, что право позвать девушку потанцевать никак не мешает иметь покойному Генриху семью дома, а стало быть пять флоринов не хватит даже для того чтоб послать его прах и вещи вдове... но тут случилось непредвиденное обоими сторонами.

Дуновение ветра, донесшее до ноздрей грека "аромат" алхимического средства, несколько насторожило - в резкий запах вплелись нотки, которых там быть по хорошему не должно. Как если бы уксус вдруг запах прелыми листьями. Он оглянулся на кучу... и сам бы не заметил ничего, если б не Рози, к которой медленно подкрадывалась мысль о тщетности бытия. В котором симпатичный молодой парень, с которым разговаривали всего несколько часов назад, может так бездарно и внезапно превратиться в груду мяса. И его мертвая голова, лежащая на куче, будет взирать на все... постойте-ка, взирать?
Глаза мертвеца были не только открыты. Они следили за происходящим. И поняв, что его заметили, чудовище с хлюпаньем и влажным треском начало подниматься над землей, на ходу вбирая в себя все новые части чумной плоти.

Карта и механика:

Свернутый текст

Ландскнехты L1 и L2, вооруженные мушкетами, притаились в кустах.
Ландскнехты L3 т L4, с алебардами, ожидали на дороге
Ландскнехт L5, вооруженный гросс мессером (двуручник), вел переговоры.
Все, кроме L4 и L5 проваливают бросок от ужаса при виде твари и будут действовать сообразно.
(на своем ините)
Лошади так же проваливают и бросаются врассыпную.
А - проваливает, но он дикая карта и, бросив по таблице страха, оказывается в шоке

Инициатива:
1. Арлотто (джокер)
2. Алебардщики
* L3 бросает оружие и пускается наутек
* L4 откладывает действие
3. Монстр
4. L1 и L2 - в шоке.
5. L5
6. Рози
7. Ставрос

Первым опомнился их мрачный спутник — и, супротив того, что можно было б ожидать от человека с такой рожей и манерой себя вести, он не стал убегать. Спрыгнув с шарахнувшейся в сторону лошади, Гатти вытащил из ножен меч и перехватил поудобнее баклер, собираясь атаковать чудовище.
Ландскнехты оказались не столь стойкими. Лишь двое, переглянувшись, с боевым кличем бросились на врага. Остальные кто пятился, осенняя себя крестным знамением, кто и вовсе бросился убегать наперегонки с взбесившимся и понесшими лошадьми.
Двуручная сабля главаря полоснула по истекающей гноем плоти, глубоко врубаясь в тушу продолжающего подниматься монстра. Алебарда второго отлетела в сторону, отбитая мощным ударом обретающей форму когтистой лапы конечности твари. Которая не заставила себя долго ждать, перейдя в контратаку. Проигнорировав удар от Рози, оставивший лишь тут же затягивающийся порез, то, что еще недавно было Генрихом, набросилось на людей, размахивая многочисленными "руками". По счастью, освоиться с новообретенным телом оно еще не успело, и никто, включая чудом успевшего увернуться Ставроса, не пострадал. Пока.

Карта:

Свернутый текст