Чужая земля, продолжение эпопеи.

Начало

С тех пор, как видение длиною в месяцы изменило её жизнь, сны её стали настолько живыми, что порой отличить их от реальности было невыразимо сложно. Иногда, просыпаясь, она подолгу приходила в себя, убеждаясь, что вокруг - не уютные деревья Дарнаса, а пыльные скалы Дуротара; что демоны, полчищами наступающие на цветущие земли, так же далеки, как душа того, кто когда-то принёс проклятье на землю её сородичей; что странное, огромное небесное тело цвета скверны, ворвавшееся в чистое небо - не больше чем иллюзия, а эльфы-предатели, променявшие свободу на силу, по-прежнему в заточении, и не представляют более никакой опасности...
Эта ночь вновь была полна снов, избавиться от которых хотелось как можно скорее. Отъезд сына и Лили чуть ли не в самую гущу смертельно опасных событий; её возросшее в разы одиночество, заключившее её в свои объятия после смерти старого тролля; возвращение в Луносвет к отцу и сестре, чтобы натолкнуться там на необъяснимые убийства и пугающие наблюдения сестры, обнаружившей на их землях странных, беспокоивших её своим видом чужаков; странный черно-фиолетовый коридор, воздуха в котором настолько мало, что грудь начинало сжимать в тисках, а искаженная магия крутилась в ногах, делая каждый шаг длиною в вечность...
Этот сон был, как и все предыдущие, до болезненного реальным. Головная боль пришла с пробуждением - неизменный спутник попыток отделить реальность от иллюзий, и сейчас это было не единственным ощущением, мучившим её - только вот поймать то, другое чувство никак не получалось, несмотря на всю его кричащую очевидность.
Прохлада, касавшаяся кожи из-за откинутого в сторону одеяла, хоть и помогала в пробуждении - но в то же время досаждала своей чрезмерностью - неприятных ощущений от слишком реального сна было более, чем достаточно. Даже чашка тёплого бульона способна была бы вызвать лишь отвращение и раздражение в такой момент, не говоря уж об этом почти что холоде.
Вдох-выдох...
Не проснувшиеся до конца глаза устремились на закрытые резной решеткой рыжие всполохи магии, факелом горевшие где-то там, на дальней стене. Стене из темного камня, переходившего в что-то светло-прозрачное справа и слева от неё. Её комната в отчем доме была совсем не похожа на себя.
Вероятно, потому, что это была не её комната - это было первой точной мыслью, сформировавшейся в не проснувшемся ещё, мутном сознании.

Галерея

Отрин

Джанга

Иссхошие

Помраченные

Дракон, продолжая свой безумный рев, взмывал все выше и выше, все так же рыча, устремляясь вперёд так отчаянно, словно от этого зависела вся его жизнь. Вскоре не осталось и следа от магии, делая ящера все более настоящим, плотным, осязаемым...
Угнаться за ним становилось все сложнее. Слишком высоко уходил полет, слишком холодным становился воздух, в то время как земля, руины, все внизу становилось неразличимо мелким - а затем и вовсе стало застилаться облаками.
Слишком высоко для совы, слишком тяжело.
Пожалуй, она не смогла бы угнаться за ним, не смени он траекторию. Полет синего ящера сперва был неровным, словно что-то в воздухе сбивало его с пути, но теперь он парил, направляясь куда-то к восточным скалам. К тем, кажется, скалам, в районе которых было жилище ушедшего в город Джанги.
Рёв становился все тише, хотя и не затихал до конца. Покружив у скал, синий вновь взмыл в воздух - и сова отдаленно узнала площадку, с которой Тель прежде хотел спрыгнуть вместе с ней.
И теперь он воплотил задуманное. Ящер сложил крылья, камнем падая вниз - и лишь незадолго до земли расправил их вновь, заставляя кроны деревьев дрожать от налетевшей на них волны воздуха.
Вновь взмыл вверх. Туда, на ту самую площадку с сохранившейся на ней системой телепорта - там он, не успев вовремя затормозить, почти с разбега врезался в скалу, и проскулив, замер на площадке, закрыв золотые глаза и опустив огромные крылья.

Сова плюхнулась на площадку рядом с драконом, правда она не врезалась, ее полет был уверенным и приземление отточенным. Спустя несколько секунд к дракону уже подходила эльфийка.
Ни следа той нервозной решительности и даже злости не осталось на ее лице, лишь какое-то мягкое и теплое беспокойство.
- Больно?- тихо спросила ушастая.- Дай посмотрю...
Чешуи коснулась теплая ладошка, которая теперь была такой маленькой.
- Где больше всего болит, хороший мой? Я помогу...

Ящер промолчал. Огромное тело было напряжено до предела, несмотря на кажущийся покой. Только мощный хвост пошевелился, глухо ударив по площадке.
Дракон был крупный. Явно взрослый, уже немаленький, о чем говорили кристаллические наросты и немаленькие витые рога.
На своей спине он наверняка способен был унести немало.
Но и рассматривать он долго себя не дал. Тело вздрогнуло, принимаясь уменьшаться, меняться, искажаться... Облако окружавшей его магии скрывало сам процесс, и отступило лишь, когда на земле остался лежать бледный эльф, перевернувшийся после этого превращения на спину, и уставившийся в звездное небо над собой.
- Прости... - едва слышно прохрипел он, - Я, кажется, наговорил лишнего.

Эшана села рядом и погладила того по волосам, заодно осматривая, насколько сильно он треснулся головой. Вместо ответа, она стала тихо рассказывать:
- Когда я первый раз обернулась в волка, мне было страшно и больно. Словно тебе все кости ломают и вытягивают жилы, при этом перекручивая суставы. Ужасно неприятные ощущения. Я думала, что ну к демонам это друидство, чтобы я хоть еще раз...- она мягко улыбнулась и продолжила осторожно ощупывать лоб Теля.- А потом в нос ударили все запахи, я стала слышать как под листвой шуршит полевка, как хлопают крылья бабочек и зрение стало совсем другим. Эта скорость и сила в лапах, задор и стремительность... и ярость... Мой учитель вылавливал меня по лесам несколько дней, уговаривая вернуться в обычную форму,- усмехнулась она своим воспоминаниям.- А мне казалось, что вот она настоящая жизнь, быть свободным волком в огромном диком лесу.

Треснулся ощутимо. Хотя куда более видимой была боль другого рода, распространявшаяся не от травм, а от чего-то иного. Казалось, сознание едва удерживалось здесь, распираемое слишком огромным потоком...чего-то. И боль эта отражалась во взгляде, что он словно не мог сфокусировать на чём-то конкретном.
А потом из глаз через уголки, по вискам вниз потоками потекли слезы, в то время как само лицо оставалось совершенно неподвижным.
- Свободная волчица... - прошептал он, пьяным жестом перехватив её руку, - Чистое небо... Забери меня бездна, если я смог...
Он с усилием поднялся с камня площадки, и заключил её в просто удушающие объятья, а на щеке её сыростью отпечаталась непрошеная влага.
- Скажи мне, что все это - правда. Просто скажи.

- Тель... раздавишь...- прохрипела Эш.
Когда же тот отпустил, оказалось, что она все еще держала его в своих обьятьях. Эшана сделала жадный вдох и поглаживая синеглазого по волосам, совсем как маленького продолжила:
- Ты смог. Это все правда, Тель. Все хорошо,- словно утешая его прошептала эльфийка.- Но в тебе столько боли. Откуда столько?- она чуть отстранилась, положив ладошку на щеку длинноухому и заглянула тому в глаза.- Не физической, нет... Тебе больно, я вижу это, но не знаю, что мне сделать...- большой палец ласково погладил бледную щеку.- Ты что-то вспомнил? Можешь расскзать мне, я постараюсь помочь, а если это не в моих силах, тогда может хоть чуточку легче станет, если не держать это в себе.

Он смотрел на неё со счастливо-глупо-отчаянным видом. Не только смотрел - он принялся поспешно ощупывать её лицо, волосы, шею, плечи, руки...словно так он убеждался в её реальности.
- Слишком много, Эшана. Слишком много. Я расскажу тебе сам, когда придёт время, - произнёс он, с нескрываемой нежностью проведя кончиками пальцев по её щеке, - Сейчас важно лишь то, что я снова вижу тебя. Живой... О боги. Прости, это выше моих сил, - добавил он сорвавшимся голосом, и прильнул к её губам в неудержимом поцелуе, вновь прижимая её к себе, отчаянно, словно после долгих лет разлуки. Огня, жара в нем было на двоих, если не больше - и в нем она ощущала того, кого видела в своём странном сне. Там, в парящем городе.

Эш наблюдала за его странными действиями с некоторым удивлением и опаской, буд-то пытаясь понять, что он делает.
- Снова живой?- не поняла она.
Зеленоглазая только и успела сдавленно пискнуть и сжалась, словно камень. Пока не накрыли эти странные ощущения и воспоминания тех уютных объятий, которые так напоминали... да неважно... этот сладкий с неистовой кислинкой поцелуй, который вовсе не хотелось прерывать, вопреки всему. Чему?...
Мысли стали путаться, словно части их забывались, превращаясь в несвязанные оборваные ошметки и расползались в голове лениво, как клубы дыма под потолком. Она определенно точно отвечала на его поцелуй, как тогда... в парящем городе, только гораздо охотней

И как и тот, этот горячий, порывистый поцелуй закончился объятиями, в которых пробудившийся дракон прижимал её уже к своей неровно поднимавшейся груди, в которой все так же бешено колотилось сердце.
- Я люблю тебя, мое талассийское безумие, - тихо произнёс он, и прижался ненадолго губами к её макушке, - Где и когда бы я тебя ни встретил. Я понимаю... - теперь он успокаивающе гладил её по волосам, - Что тебе чужды эти чувства, но дай мне немного времени побыть рядом, и я ни словом не обмолвлюсь больше об этом.
Теперь он и вовсе прижался лицом к её голове, словно вдыхая запах волос. Боль и счастье сплелись здесь воедино - и это она тоже чувствовала совершенно ясно.

Эш в каком-то удивлении, словно это сейчас вовсе не он целовала остроухого, приложила ладошку к губам, пройдясь по ним пальчиками, потом кинула несмелый взгляд на Теля и посмотрела на ладошку. Внутри бушевало смятение, боль, стыд, и теплое, клубящееся и уютно окутывающее нечто. Обрывки фраз и воспоминаний.
" Я хочу, чтобы ты была снова счатлива. Ты должна...", " я не хочу быть единственным в твоей долгой жизни, это уныло. Хочется повеситься от одного осознания чего-нибудь подобного..." , " у тебя должно быть будущее и без меня..."... каждая его фраза всплывала в ее сознании, каждая его фраза, которую он говорил, каждый раз, когда они поднимали эту тему словно выжимала и выкручивала из нее боль. И она смирилась, отпустила его. Спустя пять лет, она наконец-то признала его правым и перестала так отчаянно цепляться за своего покойного зандалара.
А эти слова Теля, они прозвучали словно гром над всей той кокофонией, что творилась внутри, подхватив, словно осенний ветер листья, то волнение, которое она истывала за него, или уже не то. Нет...немного другое, тягучее и томное, что заставляет сердце сменить ритм или пропустить удар.
Маленький эльфийский кулачек стукнул разболтавшегося дакона в грудь, а в следующий момент, рученка зеленоглазой сграбастала Теля за ворот рубахи и притянула к себе.
- Дурак!- совсем тихо и нежно раздалось, перед тем как теперь уже она целовала его.

В этом новом поцелуе пролетела целая жизнь. Обрывки видений, миров, разрушенных войной земель, бескрайняя пустота космоса, бесконечное уменьшающаяся перед глазами фигурка, тонущая в огненно-желтой пустоте, страх, отчаяние... Боль, раздирающая грудь так, что едва вспыхнувшее вновь желание жить чуть не потухло снова. И оно потухло бы, если бы не та нежность, те тепло и огонь, что окружали её теперь, если бы не жадные, горячие прикосновения рук, кожа под которыми плавилась, перегреваясь, если бы не эти пальцы, зарывавшиеся в её волосы, и не найдя отпора, спускавшиеся к шее, и заползавшие под ворот платья...
В какой момент платье осталось на камне площадки - было уже неясно. Было ясно, ощутимо лишь то, как горячие влажные поцелуи покрывали её шею и грудь, каждый сантиметр которой открывался вслед раскрывающимся застёжкам рубашки. Горячие, жадные, но непривычно нежные... Совсем не такие, как когда-то...давно. Отрываясь от нежной кожи, он вновь возвращался к её губам, продолжая стягивать прочь одежду, и словно совершенно ни о чем больше не думая. Лишь когда рубашка держалась на одних лишь локтях, он вновь оторвался от её губ - и отстранился, глядя на неё с обжигающим желанием и нежностью.
- Я... - хрипло произнёс он, тяжело дыша, - Я... Если ты против... я пойму...

Эшана сжала губы, чтобы не рассмеятся. Как же он порой забавно выражался. И хорошо, что он не видел, каких усилий ей стоило, чтобы не рассмеятся.
- Оу... если я стану... то... ну... не каждый, но близко к тому,- заявила ушастая и снова каким-то хитрым движением отправила того на спину, а затем по-хозяйски расположила свою головку у него на плече.- Тут все же зависит от желаня обоих, а не только от твоего.

- Я понял, - на полном серьезе ответил Теллагос, прижав ее к себе, - Да, от желания обоих... Я...Я не ожидал, что ты согласишься. Я никогда не заходил так далеко с тобой, я даже и не думал об этом, пока не увидел твою сестру...
Он вдруг вздрогнул, и приподнялся на локте, все же придерживая Эш рядом.
- Твоя сестра! - на раскрасневшееся лицо вновь опустилось беспокойство, - Эшана, мы должны забрать ее оттуда. Он погубит ее, Эшана. Если она в одиночестве столкнется с правдой, она не будет верить больше никому, кроме демонов. Он предаст ее. Я знаю.

Эш не была готова к такой смене темы. Она растерянно смотрела на дракона.
- С правдой? С какой правдой? Я... не понимаю, Тель...
Одного слова"сестра" было достаточно, чтобы ее взгляд снова стал тревожным.

- Он не любит ее, Эшана. Не любил... Но он был единственным, кому она доверяла во всем Сурамаре.
Эльф поморщился, словно припоминая что-то.
- Я плохо помню... Оно ускользает, но... Кажется, он спас ее. Да, она свалилась с неба в воду, и именно он ее вытащил. Только рядом с ним она соглашалась на чтение своей памяти, только с ним она соглашалась работать рядом... Только ему она рассказывала обо всем лично, и... Я не помню, - дернув головой, произнес он, - Но он сделал что-то, из-за чего она сама примкнула к демонам легиона, ненавидя не только всех нас, но и его в том числе. Еще не поздно. Нельзя допустить этого снова.

- Нас? За что ей ненавидеть нас?
Эшана села, обхватила голову Теля ладошками и напряженно уставилась ему в глаза.
- Что он сделал, Тель? Вспоминай! Ты сможешь! Я верю, ты сможешь!

Ощущение боли вернулось. Вместить невместимое, вспомнить невмозножное... Казалось, память его разрывалась на кусочки, впуская в себя нечто чужое; то, чего там не должно было быть.
- Мы хотели помочь вам. Дать вам шанс не умереть без энергии колодца... - спустя целую минуту тишины произнес он, - Наш принц нашел способ, давший вам новую жизнь, а что сделали вы? Вы уничтожили того, за кем было будущее... Будущее нашего...народа...
Чувствовалось, что каждое слово давалось ему с трудом. Остекленевшие глаза смотрели сквозь Эш, не видя ее, и сияние в них было все слабее.
- Вы не понимаете, что этот мир обречен. Но я видела это. Мы все видели это... - продолжал он ослабевшим голосом,- Раскройте же глаза. Увидьте его агонию - и мы уйдем вместе. Туда, где скверна поможет нам уничтожить этот мир. И создать миры новые. В сотни, тысячи раз лучше того, за который вы так цепляетесь зубами.

Этот его взгляд снова вызвал не просто волнение, она не на шутку испугалась. Эшана буквально бросилась ему на грудь, прижимая его к себе, словно боясь потерять.
- Нет, Тель не надо! Прошу, не надо! Тебе больно! Остановись! Остановись, милый!

- Там будет место для всех нас... - послышалось уже совсем тихое, и эльф неровно вздохнул, постепенно приходя в себя - и отвечая объятием на ее испуг.
- Со мной все в порядке, - успокаивающе произнес он, вновь ложась на пол, и увлекая ее за собой, - Я не помню многих вещей... Нужно время... Но я помню лишь, что нам нужно не дать ему предать Альраи. Пусть я и не помню, в чем...
Он мягко погладил ее по обнаженной спине.
- Но мы должны вернуть твою сестру. Я уверен, однажды она вспомнит тебя. Как вспомнил я.

Эш успокоилась лишь удостоверившись, что все действительно в порядке.
- Бродяга скоро вернется с вестями и мы сможем забрать ее... Если этого будет достаточно, чтобы она вернулась домой. Пусть даже она будет ненавидеть меня, но пусть ненавидит дома...
Она задумалась над его словами.
- Я... не думаю, что я понимаю, как ты меня "вспомнил" . Мы ведь встретились всего несколько дней назад впервые... ты говорил, что-то про время, но это невозможно. Да, я видела тебя в будущем в видении, но это лишь видение, а тут... тут мы в реальности...- кажется Эш совсем запуталась.

Он положил ладонь ей на глаза.
- Не думай об этом. Это слишком сложно, и... Это может напугать. Не стоит.
Какое-то время он просто молча обнимал ее, а затем поднялся, помогая сесть и ей тоже.
- Ты говорила, что прежде вы с сестрой были очень близки...
Он нашарил рубашку, и накинул ей на плечи. Весьма вовремя - ведь теперь порывы ветра, гулявшие здесь, становились все более ощутимы.
- А значит у нее причин для воспоминаний будет куда больше. Не правда ли? И думаю, бродяга сможет выяснить куда больше меня. На то он и...бродяга.

- Мы были близки до того, как я удрала из Луносвета. Потом много чего стряслось. Последние годы все чаще напоминали прежние времена. Хотя мне казалось, что Аль решила быть мне нянькой. Она старалась быть везде, чтобы я как можно реже оставалась одна. Иногда это порядком раздражало, хоть я и понимала, что она просто боиться...