Сказание о Стражах: Шёпот холодных ветров, Талья Бэилайс и Рион Элдердайн

- Ладно, рискнём, - покачал головой эрл. Он подошел первым делом к Дроуфу, привычным движением выхватил непривычные нити света, скрипя зубами и поминая про себя всех богов и богинь, умудрился сплести их в единое полотно с нитями духа. Глядишь, а какое-никакое омоложение и получится. А если боги будут особенно благосклонны - то и раны страдальца затянутся.

- Мы, конечно, не целители, но как-то так, - да, лекарь из Риона такой же, как из сержанта танцовщица, но... - если не повезёт, то тащить придётся еще и меня, - усмехнулся Элдердайн, помня, что он и так здесь чуть ли не главная обуза. И вообще, надо было слушать маму.
- Кьёр, а можешь сориентироваться - вон туда, - эрл указал рукой в сторону удаляющейся (и пока еще действующей) метки, - это какая сторона света?

Целительная магия, как известно, была отдельной, особо изнуряющей сферой. Поклонники "Творца", говорят, её кое-как овладели, а вот в Имнезии с ней было тяжело. Мало того, что известных заклятий раз два и обчелся, так еще изнуряли они так, что ни в бою не применить, ни в спешке, ни...

Посему, решение о том, что делать дальше, Рион отложил - если совсем легко пойдёт и Дроуфу второй заход будет не нужен, а Рион еще будет стоять на ногах, то... То до этого еще дожить надо и там будет видно.

От чар Риона Дроуф выгнулся дугой, отчаянно хватая ртом воздух. Рана медленно, миллиметр за миллиметром, начала затягиваться. Её концы потекли друг к другу. Кровотечение стало затихать. Да и сам раненый мужчина выглядел уже не таким бледным. Между делом Рион спросил у сержанта о стороне света, но ответ Кьёра был далек от точного. Мол, вроде бы юг, но пока метель не утихнет, сказать наверняка ничего нельзя. Элдердайну не оставалось ничего, как согласно кивнуть и вернуть всё внимание Дроуфу. И вдруг Рион почувствовал, как будто лопнула струна. Резкий звук, и освобождённые концы летят в разные стороны. То было плетение мага, которое вдруг с беззвучным хлопком рассыпалось. Самого Риона от этого словно молотом по груди ударили. ибра будто бы хрустнули, дышать удавалось с неимоверным трудом. В ужасе мужчина увидел, как начинают расходиться обратно ещё не до конца сомкнувшиеся концы раны Дроуфа. Кьёр, стоявший у Риона за спиной, выругался и помянул Соялу. Элдердайн по немногим остаткам попытался восстановить чары, но осколки ускользали, не желая вновь становится частью единого плетения. Кровь из раны хлынула, как поток горной реки. Обессилевший Элдердайн упал на колени. Вокруг засуетились остальные члены отряда. Но спустя несколько секунд Дроуф испустил дух.

- Так вот ты какая, Шоинова мать, - пронеслось в голове у Риона, которому казалось, что он сам испускает дух. И вместе с рвущимися чарами, рвётся всё его тело, развеваясь на миллионы частичек и разлетаясь на зимнем ветру по всей Имнезии. А еще ему, в последние мгновенья жизни, вспомнилось и о том, что права была старая карга, и надо было её слушать... И что, самое важное, до ужаса обидно помирать, когда испытал весь жар настоящей любви...

Интересно, боги сами судить будут покойничка или же не снизойдут до блудного эрла и передадут своё решение через каких-то прихвостней. Выгнувшись дугой вместе с пациентом, Рион плюхнулся на остывающее тело того будто мешок с сеном и на какое-то время замер, не веря в то, что остался жив. Но услышав голос Кьёра, решил, что представители пантеона не будут ругаться аки матёрый сержант, и немного воспрянул духом.

Воспрянул ровно настолько, насколько это возможно, когда несколько минут назад тебя самого чуть не разорвало вместе с ускользающим плетением.

- Помяни Шоин Дроуфа, до конца выполнившего свой долг воина, перед матерью своей и пускай хотя бы в её чертогах он обретёт всё то... - начал бормотать эрл заупокойную, прикрыл глаза покойника, да, пошатываясь, попытался встать сам. Для того, чтобы говорить что-то еще на душе было ну слишком гадко и паскудно. И лопары скребли.

Суета вокруг превратилась в смутно различимую мешанину звуков. То и дело из неё выныривал резкий голос Кьёра, но сознание Риона выхватывало лишь обрывки его фраз и суть всё равно ускользала прочь. Вдруг эрла резко подбросило в воздух. Он оказался на одном уровне с сержантом. Взгляд Кьёра был сильно встревоженным, губы шевелились, но теперь нельзя было уловить и отдельные слова. Мир ещё сильнее закружился перед глазами Элдердайна. Краски всё сильнее смазывались, словно кто-то стакан за стаканом, выливал на этот холст воду. А затем всё потухло.


Голова Риона гудела, словно в ней, колошматя друг друга о стенки черепа эрла, яростно дрались два бирнора. В глазах были ярко алые блики, а во рту всё пересохло. С трудом Элдердайн разомкнул веки. Ему прямо в лицо бил солнечный свет. Бледно-жёлтый шар висел высоко в ясном небе, было чуть больше полудня. Метель закончилась. Всё закончилось. Но Гацкан и Дроуф уже не встретят новый день.
- Ох! Вы очнулись, Ваша Светлость!- смерчем ворвался в сознание голос Кьёра и принялся его крушить,- Вы потеряли сознание после тех чар, лежали потом бледный, как... Уф! Эй, Тувьорн, принеси воды Его Светлости! Как вы себя чувствуете? Наверно вам пока не стоит вставать.

Наша Светлость последовал совету и не стал резко подниматься, а так и остался сидеть на снегу, держась - по сути дополнительно опираясь - за собственные колени. Да, новый день не встретит еще много кто.... Те же часовые, например. К слову о них.

- Часовые? - неуверенно подал голос Рион, всё еще отходя от такой вот суровой отключки и такого вот сурового разрыва собственных чар. Кстати о чарах. Плести что-то новое у эрла желания не было, но... нашлось кому старую меточку развеять? Или всё еще сигналит?

- Мертвы,- ответил сержант,- вам бы не помешало горло промочить, Сир. (Кьёр протянул флягу) Это конечно не бренди двойной прогонки, но в нынешних условиях,- он развёл руками, - не сочтите за грубость, конечно.

Метка всё ещё мелькала где-то на юге, маня за собой в Безымянные горы. Рион чувствовал её слабо, как пульс тяжело больного, но сигнал всё ещё был.

Рион кивнул, принимая флягу и пригубил каплю спирта. В иных условиях он бы поколдовал дабы создать хотя бы иллюзию вкуса, но после вчерашнего ни-ни!

- Упокой Сояла... - пробормотал он, хотя, будем реалистами, о судьбе часвых можно было давно догадаться.
- Если вдруг я не доберусь, передадите принцессе, что да, её величество была права и колдовать в этих местах не стоит. И что да, если решат продолжать - нам всё так же на юг. Лопары пришли оттуда... - принял эрл еще один глоток на грудь, но, помня всё то, что знает каждый имнезиец, решил не напиваться. Уж слишком недолговечен "сугрев" и слишком много опасностей он таит во время дальних переходов.

А еще Риона терзали мысли о том, как там Талья и остальной отряд. Не могли же до них добраться лопары? Или могли?

- ... хотя нет. Я доберусь. Все мы доберёмся, - усмехнулся он, возвращая свои уверенность и оптимизм. То ли спирт так действовал, то ли мысли о возлюбленной, - как только я смогу идти выдвигаемся? Или еще кого-то ждём?

- Ээ, конечно доберётесь. То магическое пламя, которое вы зажгли, здорово напугало этих тварей. Даже если где-то рядом бродит целая стая, им стоит хорошенько поразмыслить зачатками своих мозгов, прежде чем нападать снова!
- Жаль Дроуфа, но он умер смертью воина. Хорошей смертью. И..Сир, та попытка, которую вы совершили на гране собственных сил. Может мы и простые солдаты и наше мнение не больше, чем грязь на белом снегу, но знайте, что ваш поступок мы ценим и не забудем. Вы не такой, как большинство эрлов и даже порой тарлов.
- Как только вы будете готовы, мы отправимся в обратный путь, Сир.

Талья Бэилайс

Солнце медленно уплывало с горизонта. Оно было красным от перенапряжения, но в конечном итоге светило пришлось сдать свою борьбу мутным холодным молочным облакам. Пройдёт ночь, настанет новый день и новое сражение за господство на небосклоне. Ветер провожал уходящее солнце жалобным свистом. В основном он прятался между снежных холмов, но иногда в яростных порывах из-за своего стыда обрушивался на лагерь имнезийцев. Пламя костров трепетало и хлопало, но всё же держалось под этим натиском. Солдаты, кутаясь в плащи, по большей части не обращали никакого внимание на очередной каприз природы. Большинство занимались привычными делами вроде починки амуниции или заточки оружия, кто-то с аппетитом уплетал ещё тёплую похлёбку, были и небольшие группки, развлекающие себя игрой в кости. Для них этот день ничем не отличался от предыдущего. Воспоминания от пережитого Катаклизма постепенно сглаживались, да забивать голову пустой философией не было никакого желания. Об этом пусть те, кто наверху - это в конце концов их обязанность.
Но мысли Тальи были куда более приземлёнными и обычными. Эти тревоги были как стая ненасытного комарья, и голове принцессы буквально зудела от множества укусов. Рион так пока и не вернулся. Пребывая на грани отчаяния, Талья была готова поднять людей и скорым маршем пуститься на его поиски. Но так она только растеряет все остатки достоинства. С большим трудом принцесса заставила себя проглотить остатки ужина. Она не ела весь день, но аппетит не пришёл и вечером. Еда на вкус была как пепел. Талья доковыряла серебряной вилкой тарелку и отставила её прочь с глаз. Тяжёло вздохнув, принцесса вышла посмотреть на закатное небо и подумать, что же ей делать дальше.

Несколько минут оставалось до того, как власть над здешними краями обретёт царство ночи. Небосвод был чист и на нём уже можно было разглядеть отдельные мерцающие звёзды. Ещё один день подходил к концу, ещё один день проведённый в пустоте и бессилии. Нет, как бы глупо это выглядело, завтра она поднимет всех на поиски. Плевать на гордость, на всё плевать! Несмотря на очевидное предостережение, Талья даже была готова прибегнуть к помощи чар. Пускай потом будет что угодно, лишь бы найти его. Да, завтра, как только солнце чуть себя явит, всем выдвинуться вперёд! Талья кивнула сама себе головой, бросила последний взгляд на чернеющий горизонт и развернулась обратно к лагерю. Вдруг что-то холодное и влажное ткнула её в руку, фыркнуло, а потом довольно заурчало. Принцесса резко развернулась - рядом с ней с гордо поднятой мордой стоял Валис. А за ним где-то там, далеко ли, близко, показались из-за холма несколько тёмных силуэтов. Людских. И среди них один, тот, кого она эти пару дней, показавшихся целой вечностью, так ждала. Надвигающаяся ночь не позволяла разглядеть отдельные черты, но Талья знала, что это Рион. Наконец-то он вернулся. В первое мгновение принцесса хотела рвануть на встречу, но взгляд её барса показался ей столь ехидным, что Талья, собрав в единое целое своё достоинство, по-королевски выпрямилась и стала гордо дожидаться встречи.

Рион Элдердайн

Хотя Рион позволил себе после разговора с сержант лишь один час отдыха перед отбытием, за остаток дня обратно до главного лагеря, добраться остаткам группы не удалось. Эрлу тянуть со своим возвращением не хотелось, но здравый смысл всё же диктовал ему условия. К тому же к этой горькой пилюле скоро добавилась одна, а затем и вторая ложки мёда. Сначала их отряд нашла другая группа разведчиков, направленных принцессой на поиски Элдердайна. Напрямую эрлу эти солдаты конечно не жаловались, но в "костровых" разговорах Рион смог краем уха зацепить суть. Талья по нему тосковала и из-за этого вела себя... не очень разумно. Чтобы было чертовски приятно. А уже совсем в сумерках появился и её барс. Впрочем, "эта ложка" была лишь наполовину с мёдом. Валис своим взглядом выразил Риону всё своё презрение и неудовольство его действиями. Так что этот кошак, хм, мог бы и не приходить.
Путь обратно занял весь следующий день. Главенство принял на себя барс и едва ли не физически подталкивал Элдердайна идти ещё быстрее. На то, что ещё совсем недавно эрл чуть не свалился за грань небытия, Валису было плевать. Возможно, его бы такой исход даже устроил. И всё же предвкушение скорого воссоединения, если не окрыляло, то уж точно придавало Риону сил. И никакой несносный барс этих приятных грёз развеять не мог. Когда солнце начало садиться, Валис наконец мягкими прыжками припустился во весь опор вперёд. Похоже, что до лагеря оставалось уже всего ничего. Вот и прекрасно. Во всех буквально смыслах.

На сердце отлегло, когда принцесса увидела вдали силуэты... И поэтому подавить в себе бурю чувств, Талья смогла легко. Да и Валис сдерживал ее отчасти, то и дело выпрашивая обратить на него внимание.

Но на самом деле хотелось рвануть к Риону со всех ног. Крепко обнять и сказать, что она очень ждала его, переживала и не находила себе места. Не зная как они там и эта невозможность как - то помочь, просто вводила ее в уныние....

Но все обошлось. Это главное.
А поговорить думаю время у них будет еще.

На сердце отлягло и у Риона. Значит живы. Значит всё впорядке. Значит до них... До неё лопары не добрались. И теперь ничто не мешало подбежать. Обнять. Поцеловать - наплевав на мороз. Сказать, что "Я вернулся" и добавить что-то еще, что-то предназначенное только для Тальи...

Ну да к нашей парочке мы еще вернёмся в будущем. Пока что же в самом деле надо было собирать военный совет и думать, что же дальше? Какой-никакой результат разведка дала - магия в этих местах работает непредсказуемо, лопары повылазили из детских сказок и бросаются на людей. И что остаётся нам? Героически ломиться в надежде засунуть лопаров в ту дыру, из которой они вылезли или же возвращаться за подкреплениями, снаряжаться исходя из того, что да, магии не светит и нужны как запасы лечебных зелий, так и бомб, и много чего еще.

Военный совет проводился в отдельном шатре, самом большом из имеющихся. Не считая тех, которые отводились Риону и Талье. На раскладном столе, приложенная по углам камнями, лежала карта местности вокруг гор. На другой были намечены проходы в самих горах. Но обе карты были старыми и надёжностью не отличались. Особенно вторая. Тем не менее ничего лучше в распоряжении Бохери не было. Кроме капитана на совете присутствовал Кьёр, больше как рапортующий, оба полевых чародея, лекарь и ещё два сержанта. Первый маг выглядел совсем дряхло. Он был примерно одного роста с Тальей, бледная кожа натянута на череп, так, что очень точно очерчивались все кости. Лицо заполняла жиденькая растительности желтовато-серого цвета - чародей имел страсть к частому курению табака. Волос на голове тоже было немного, как снега в середине весны. Глаза у старика, как и большинства имнезийцев были голубыми льдинками. Но в них отчётливо просматривалась сильная воля и не угасающая любовь к жизни. Звали мага Бариоф. Другой чародей был словно в противовес первому ещё совсем юн. Возможно ученик Бариофа, но ни Рион, ни Талья не имели желания разбираться во внутренней кухне отряда. С остальными членами отряда паренёк держался горделиво, с некоторым вызовом, но робел перед Бохери и Бариофом. У него были длинные светлые волосы, чуть угловатое, но в целом приятное лицо. И большие, какие-то женские глаза, с радужкой сапфирового цвета. Очень выразительные и запоминающиеся. На вид чародей был довольно крепок, физической силой не уступал солдатам. Правда мечом и топором, как случайно подметил Рион, наблюдая как-то раз за одной из тренировок, парень владел довольно скверно. Но его магические таланты были значительно выше, чем у Бариофа, пускай и заметно уступали возможностям Тальи и Риона. Звали паренька Кахирон.
Лекарь был мужчиной средних лет и что удивительно был маратурнцем. Он заметно выделялся оливковым цветом кожи, чёрными, цвета вороного крыла волосами, и раскосыми карими глазами. Лицо лекаря имело овальную, чуть вытянутую форму, выделялась мощная нижняя челюсть. Телосложение мужчина имел атлетичное, умел сражаться как мечом, так и стрелять из лука. Обычно лекарь держался в стороне и общительностью не выделялся. Аваргар - таково было его имя. Присутствующие на совете сержанты были внешне схожи. Оба коренастые и светловолосые, высокие с квадратными лицами. Первый - Луор, носил на лбу две тонкие полоски шрамов и ещё один у левой скулы. Волосы у него были короткими и торчали во все стороны, словно ощетинившееся копьями каре пехоты. Глаза были странного светло зелёного с голубым отливом цвета. Второго сержанта звали Ярдьорн. Глаза у него были привычно голубыми, шрамы на лице отсутствовали. Обращал на себя внимание разве что мясистый нос - как минимум один раз его ломали и сросся он не слишком ровно. Длинные волосы Ярдьорн заплетал во множество мелких косичек, причём, на концах некоторых были прикреплены крохотные ромбовидные лезвия. Рион сильно сомневался в эффективности подобного оружия, но с его военным опытом лучше было держать свои замечания при себе, дабы не упасть в грязь лицом.
Когда Кьёр закончил свой доклад о последних событиях лицах все участников совета приобрели задумчивое выражение. Бохери жестом отослал сержанта после чего взял первое слово.
- События приобретают опасный поворот. Особенно с учётом ограниченности возможностей. И меня одолевают дурные предчувствия. Но необходимо выяснить как можно больше об этих тварях. Это может быть очень рискованно. Поэтому я позволю себе высказать предложение, что Вашему Высочеству и Вашей Светлости стоит с частью отряда вернуться к кораблю, дабы не подвергать себя возросшей опасности. Я же с оставшимися людьми направлюсь в горы для сбора сведений.

Риоша терпеливо выслушал Бохери, перевёл взгляд на Талью, мол будет ли у неё желание спорить первой или же можно брать слово... Получив молчаливое согласие возлюбленной, он встал, и разглядывая карту, возразил:
- Опасности с момента Катаклизма подверглась вся страна. И никто не знает, где безопаснее на случай повторных колебаний - в горах, в городе или еще где. Да и, допустим, мы разделились, допустим вернулись с подкреплением, допустим... Магические метки работать не будут. Погода зимняя и любые следы заметёт. Деревьев для зарубок чем дальше в горы - тем меньше... Второй отряд просто не найдёт первый. Так что, как мне кажется, есть два варианта. Или мы смирились с тем, что дорога сюда была зря и возвращаемся за подкреплениями... Или же, не ослабляя ни в коей мере отряд идущий вперёд, продолжаем идти на юг все вместе.

Талья тихонько вздохнула, поднялась со своего места, оглядела всех присутствующих, незаметно(как ей казалось) задержала взгляд на Рионе и начала говорить:

-Нам необходимо узнать намного больше о том, что же может ждать нас впереди. Эрл был прав, маленькие отряды посылать глупо. Считаю, что нам необходимо двигаться дальше, выслав на небольшом расстоянии от нас авангард, который, в случае опасности, сможет быстро вернуться к основной группе. Сейчас никуда выходить не будем. Необходимо перевести дух и поесть. Выдвигаться будем утром.

Взглянула на любимого и вышла из шатра.

С уходом Тальи в шатре повисла странная пауза. Речь принцессы вышла краткой и безапелляционной и сделала военный совет необычным. "Вот и обсудили" что называется. Остальные посмотрели на Риона. В конце концов здесь эрл по рангу был вторым после Тальи, кроме того успел последней вылазкой заработать себе репутацию среди солдат. Его уже не воспринимали как белую ворону, к его мнению стали прислушиваться. Но Элдердайн ещё не имел достаточно опыта и не нашёлся, как продолжить совет.
- Что ж, Её Высочество, выразилась предельно ясно,- снова взял слово Бохери,- Отряд разведчиков в авангарде, остальные держаться в трёх-четырёх часа пути. Выдвигаемся утром. А сейчас надо обговорить детали.

Риону оставалось лишь кивнуть.

Пускай большим экспертом по тактике или исследованию забытых гор он не был, но когда-то же начинать надо? В конце-концов, он тут действительно был вторым пускай по формальному, но рангу. И пускай даже в юности эрл иными воинскими науками пренебрегал, когда то же пора было и начинать? Почтительно кивнув Бохери, мол детали действительно стоит обговорить, эрл слушал то, что предлагают спутники. И прикидывал в уме, насколько всё это является самоубийственной затеей...

Совещание затянулось на долгих три часа. Какие-то общие вещи Рион улавливал: о разведке и темпе продвижения основной группы, о запасах пищи. Но целостную картину Элдердайну было непросто составить. От тонкостей планирования Эрл был всё ещё далёк. И всё же ему казалось, что Капитан Бохери знает, что делает. Как и его люди.

Ближе к полдню основной отряд отправился в путь. Первые доклады разведчиков ни о какой угрозе не говорили, но Бохери всё равно казался сильно напряжённым. Всё тянулось спокойной и неспешно. Даже погода наконец-то наладилась больше, чем на пару часов. Это давало хороший обзор. Впереди виднелись горы. Белые, с чёрными пятнами и неровными клыками вершин. А где-то в стороне, далеко-далеко, можно было увидеть тёмную гладь океана Ондемонио. Что удивительно, прозвали его так имперские мореплаватели, но в Имнезии название прижилось. Сами имнезийцы не имели стремления называть всё и всех. Об этом красноречиво свидетельствовали горы, к которым направлялись Талья и Рион.
Постепенно на горизонте стали проступать очертания старого шахтёрского посёлка - маленькие чёрные крапинки на розоватом, из-за заходящего солнца, фоне. Селение было давно заброшено. Добычу металлов в горах прекратили и людям больше не за что было цепляться в этом суровом краю вечной мерзлоты. К вечеру решила о себе напомнить непогода. Ветер поднялся и принялся ревностно трепать плащи солдат. Заброшенные дома казались неплохим местом ночлега. От нападок ветра они могли защитить куда лучше шатров и палаток. Бохери организовал дозоры, распределил людей по периметру. Один дом наполовину разобрали и пустили на топливо для костров. Вскоре по всему лагерю приятно застрекотало пламя. Недавнее нападение лопаров всё больше казалось чем-то вроде кошмарного сна. Ночь не предвещала ничего зловещего, кроме ленивой вьюги.

Да, Рион знал своё место и не высовывался с оригинальными ценными идеями и особо гениальными предложениями. Пускай лучше те, кто знает толк в планировании - планированием же и занимаются. Эрл же с принцессой, пускай даже оставленные без такой привычной и такой приятной магии, возьмут на себя бремя пастырей и знаменосцев. Тех, чье присутствие уже будет воодушевлять бойцов шагать сквозь мороз. Тех, чье доброе слово или вовремя поданная рука будут вдохновлять на подвиги не меньше, чем иная пламенная речь, произнесенная в совсем иных обстоятельствах.

Ну а о чем эрл с принцессой говорили наедине, вдали от чужих глаз... это касалось только их.

Морозный ветер бродил по заброшенному посёлку. Его колючие потоки, с неохотой вышвыривая в разные стороны снег, заглядывали под своды обретших временных хозяев домов. Время от времени слышался далёкий тоскливый вой. Сложно сказать, были ли это лопары или какие-то иные звери. Небо было ясным. На его тёмной и густой синеве сияли маленькие белёсые огоньки звёзд. Они как будто были свитой большого бледно-жёлтого лунного диска. Караульные попарно ходили мимо домов. Иногда останавливались, щурясь, пытались вглядеться куда-то вдаль. Всё казалось спокойным, но бдительности никто не терял.

Рион и Талья тихо разговаривали, устроившись перед вновь ожившим очагом одного из домов. Обиталище было скромным по всем возможным меркам: небольшая каморка, состоявшая из сеней и основной комнаты. Время от времени пламя в очаге потрескивало и покашливало, бросая в лица струйки чёрного дыма, но с этим было нетрудно мириться. Место для ночлега в доме было одно, если не считать широкой лавки в сенях. Но вряд ли такие мелочи сейчас заботили эрла и принцессу.

Была, наверно середина ночи. А может она уже и подходила к концу. Талья не помнила, какой сон ей снился и снилось ли вообще что-то этой ночью, но что-то вытянуло из насылаемых Итеусом грёз. Она лежала, тесно прижавшись к Риону. Голова Тальи покоилась на его груди, слушая ровное неспешное сердцебиение Эрла, её ноги лозой оплетали его. Ей было тепло, она чувствовала себя умиротворённой и защищённой. Но что-то на границе сознания тонким робким звоном серебряного колокольчика мешало ощутить всю полноту этих чувств. Этот звон медленно, но неумолимо нарастал.

Талья медленно, стараясь не разбудить Риона, встала. Звон настолько усилился, что стало трудно дышать. Руки затряслись и кажется полыхали огнем. Валис, мирно спавший где-то в углу, зашевелился. А потом и вовсе оказался у ног принцессы.

- Всё хорошо, родной - успокаивала она барса. Просто мне немного не хорошо, иди спи. Я выйду подышать немного.

Валис покорно послушался. Вокруг же была тишина, многие стражи спали. А звон не унимался ни на минуту. Даже усилился. Казалось она тут не одна такая...

Всё казалось...обычным. Луна висела на небе, благословляя скупым сиянием запорошенный снегом лагерь. Мимо принцессы прошествовал одинокий дозорный. Вид его был сонным, но мужчина старался не терять бдительности. Он с почтением поклонился Талье и продолжил обход. Всё было тихим, умиротворённым. Еле-еле посвистывал ветер, тут и там до ушей принцессы доносился приглушенный солдатский храп. И всё-таки ощущение тревоги не оставляло Талью, а наоборот лишь усиливалось. Шерсть на загривке Валиса тоже поднялась. Либо барсу передалось состояние хозяйки, либо и он что-то почувствовал.
Принцесса начала вглядываться в темноту. Стук её сердца отмерял уходившие секунды. Где же... Ничего, всё спокойно. Возможно, просто какой-то неспокойный сон, зажавший её сознание в своих тисках и после пробуждения. Талья закрыла глаза. Глубоко вздохнула, попытавшись успокоиться. Подействовало. Её сознание действительно прояснилось. И вдруг...она поняла. Поняла природу "звона", поняла отчего возникла её тревога. Даже поняла настороженность Вариса. Инстинкты мага никогда ему не врут. Со стороны гор на лагерь надвигалась огромная завеса чар. Скрывающих что-то...или кого-то. Барс грозно зарычал.

Необходимо было что-то предпринять. Будить всех? Нет, не стоит наводить панику. Тем более явно надвигается магия. Значит справиться Талья должна в одиночку.

- Тссссс - прошипела она барсу - пойдем посмотрим, кто или что там.

Подходя ближе, Талья начинала собирать стихийный клубок, добавляя в него достаточно нитей и стихий, и духа, чтобы развеять надвигающиеся чары. Вобрав в себя побольше сил, принцесса ударила волной своей магии по надвигающейся завесе.

Полотно завесы прогнулось под мощью направленных принцессой чар. Воздух задрожал, Талья услышала что-то похожее на удивлённое хмыканье. Затем раздался глухой хлопок и маскировочные чары рассыпались. Менее чем в версте от принцессы стоял огромный косматый монстр. В высоту не менее десяти метров он отдалённо напоминал человека. Нищего в лохмотьях, со спутанными клоками сине-чёрных волос, кривыми выступающими зубами кофейного цвета. Великан развёл руками, как будто проверил действительно ли его колдовство разрушили. А затем, со свистом набрав воздуха в грудь, яростно зарычал. Дикий животный рёв, полный ярости ударил по лагерю и его окрестностям. Задрожала ткань палаток, мгновенно потухли редкие костры. Всё вокруг Тальи тотчас пришло в движение. Её люди полуодетые выскакивали из укрытий, на ходу обнажая оружие. Лагерь наполнился криками, лязгом стали.
Великан не обратил никакого внимания на устроенную им суматоху. Его взгляд был прикован к принцессе. Что-то замерцало перед ним в воздухе и огромная вдруг возникшая ледяная глыба полетела в сторону Тальи.

Создав несколько шаров из нитей огня и воздуха, Талья разнесла глыбу на мельчайшие ледяные снежинки. Которые представляли далеко не радужный вид и готовы были вонзится в монстра как иголочки, проникая глубже в тело и оставляя в нем лишь пронзающую боль, парализующие его.

Она несколькими движениями привела снежинки в смертоносный вихрь, которые несколько минут назад были ледяной глыбой, но теперь направились к великану.

Паника же позади принцессы лишь усиливалась. Отвлечься на них она не могла и надеялась, что Рион скроет чарами либо ее и великана, либо их самих, чтобы люди пришли в себя и могли укрыться подальше от того, что сейчас происходит.

... конечно, какое-то время прошло между тем, как Рион приоткрыв один глаз заметил исчезновения Тальи и почуял неладное. Конечно, еще несколько мгновений прошло перед тем, как эрл оказался рядом с рвущейся в бой принцессой. Принцессой, наплевавшей на все возможные предосторожности ради того, чтобы защитить своих людей ...

Только вот господину Элдердайну очень не понравилось, как немытая громадина смотрит на его девушку. Захотелось ему эту самую громадину проучить... Не просто испепелить радужными молниями или затравить призванными животными, а сделать это... с особым цинизмом. Эрл смекнул, что сегодня магический фон не настолько нестабильный как в прошлый раз - ведь и великану удалось маскироваться до последнего, и первые заклятья Тальи сработали как и должны были...

Пробормотав себе под нос молитву Версану, Рион призвал с детства знакомые нити чистого духа и заботливейшим образом начал окутывать великана. И если резист не выкинет удача улыбнётся, через несколько секунд дикарь превратится мелкого зверька. Хотелось бы в совсем мелкого - вроде хомячка, но что слишком - то слишком. Где его потом для добивания-то выискивать?

Вопреки ожиданиям Тальи её люди отнюдь не ударились в панику. Наоборот, они неслись в бой, не обращая внимания ни на мороз, кусавший их легко одетые тела, ни на размеры ужасного монстра. Боевые кличи рвали воздух, снег скрипел под тяжёлой поступью воинов.
За честь снежного барса! За Имнезию! За Королеву! За Принцессу Талью!
Они не думали о смерти. И не думали о жизни. Священный долг заполнил их естество и направил в эту отчаянную атаку. Великан махнул рукой. Чары Тальи и Риона, летевших на монстра людей отшвырнуло в сторону, словно мошкару. Кличи перемешались с треском ломающихся костей. А великан вновь ударил по принцессе. Не было мерцания, не было летящих ей в лицо ледяных глыб. Талья почувствовала, как цепкие нити плетения великана начинают опутывать её тело, обжигая холодом.

В воздухе стоял запах боли и смерти. Барс рычал и пытался напасть на великана, но все его попытки были провальны.
Талья замерла от боли....
Она пронзала ее настолько, что глаза стали буквально ледяными. В голове пульсировала мысль, что нужно что-то срочно предпринять. Но принцесса была скована, будто ледяными цепями и любое движение обжигало ее холодом.

Талья закрыла глаза. Вобрав в себя силы земли, тепло потихоньку стало разливаться по ее венам. Руки покрылись нитями огня, тело окружила огненная вуаль, словно мантия и мягко опустилась на плечи. Глаза ее все еще были закрыты. Тело наполнилось такой неимоверной силой, что казалось Талью сейчас просто разорвет на куски. Заодно и в радиусе 100 метров все разнесет остальное.

Вдох. Выдох. Глаза открылись и огненная секира устремилась в великана.

Встревать в чужую магическую дуэль обычно считалось дурным тоном, но... но в боях за отчизну и за близких можно и наплевать на иные глупые традиции?

Лихо ухмыльнувшись, эрл первым делом поддержал Талью исцеляюще-развеивающими фокусами, а затем в мгновение ока выставил магические щиты - сначала Талье, похоже забывшей об этой предосторожности, а потом и себе любимому. Сам Рион догадывался, что будет немного послабее Тальи в стихийке, так что предпочел пока не бросаться стихийными подарками, а сосредоточиться на поддержке и защите. В конце-концов, кто-то же должен и развеивать иллюзии великана для остального отряда, и не давать коварному врагу окончательно опутать девушку своей проклятой магией?

Талья закрыла глаза.
Сила заполнила каждую частицу, каждую клетку принцессы. Звуки стали невыносимо громкой какофонией, в ноздри ударил металлический запах чужой крови. Холод продолжал терзать тело Тальи, невидимые цепи неумолимо давили. Руки и ноги начинали коченеть под силой чар великана.
Вдох.
Нити пламени окутали Талью. Легонько обняли, как робкий друг. Морозные чары сожгло менее чем за удар сердца. Принцессе продолжила сплетать огонь, наращивая и наращивая мощь собственного плетения. Ещё усилие. Вот он момент.
Выдох.
Талья открыла глаза.
Гигантская пламенная секира, оставляю на снегу чёрный шлейф, устремилась от принцессы к великану. Глаза монстра расширились. То было возмездие.

Огненное лезвие вонзилось в грудь великана. Тяжёлый хрип, вонь горелой плоти. Монстр упал на колени. Кровь заполнила его пасть, тонкими струйками потекла из уголков губ. Болезненный оскал. Ещё одна, последняя попытка раздавить Талью цепями холода, в тот момент, когда она полностью вложилась в ответную атаку. Чары устремились к принцессе. И разбились о непроницаемые барьеры воздвигнутые Рионом. Великан закрыл глаза и рухнул лицом в обугленную землю.
Всё затихло. Мгновения абсолютной тишины, поглотившей все звуки. Щёлк. Время словно на короткий миг остановилось. Воины в недоумении смотрят на труп монстра. Валис застыл, присев на задние лапы, готовый к прыжку. Рион с волнением смотрит на Талью. Взгляд принцессы обращён в бесконечную даль. Щёлк. Крики радости, победного триумфа разрывают оболочку тишины, заполняя собой пространство. Те, кто способен, вскидывают к небу руки. Шерсть барса постепенно опускается, вновь становясь мягкой и бархатной. На губах Элдердайна появляется усмешка.
Капля крови, такая алая, такая чистая, падает на снег. Застилаемая туманом, Талья подносит к лицу ладонь. Колени принцессы подкашиваются, сознание заполняет тьма. И Талья падает в снег.

***

Что-то влажное и чуть шершавое касается щеки Тальи. Где-то в отдалении слышаться голоса. Но слова не разобрать. Веки будто присыпали песком, но их можно поднять.