Пыльные драпировки, мини-игра для Отражения

Леон нахмурился, и только молча кивал в такт двум потокам, изливавшимся на него в эти мгновения - потоку слов и потоку слез. Видимо, он все же имел некоторое представление об отношениях брата и Мартина, иначе сложно было бы объяснить то мрачное понимание, что заняло все его лицо, весь его взгляд.
Он несильно сжал ее ладони, словно веля девушке собраться с мыслями.
- Ваше положение, как и ваше состояние слишком непросты сейчас, чтобы разрешить их в одночасье. А потому, mi casa es su casa, Кристина, - произнес он медленно и отчетливо, словно опасался быть неуслышанным, - Моя супруга и слуги позаботятся о вас так долго, как вам потребуется. Я же должен выезжать, и выезжать немедленно, как бы ни хотелось мне продлить момент нашей встречи.
С этими словами он поднялся.

Кристина подскочила следом, размазывая слёзы по щекам.
- Позвольте мне поехать с вами! Я не прощу себе, если из-за меня с Жаном что-то случиться.

- А я не прощу себе, если что-то случится с младшей дочерью де Маре, едва объявившейся после стольких лет неведения, - покачал головой Леон, снова взяв ее за руки, словно она по-прежнему была его нареченной невестой, - А в том деле, что предстоит мне, лучшими спутниками будут холодный ум и жесткая рука.
Тут его голос несколько смягчился, и он даже позволил себе подобие улыбки.
- Не переживайте. Я сделаю для брата все, что будет в моих силах. Обещаю вам, Кристина.
За те несколько минут, что длилась их встреча, он столько раз назвал ее по ее родному, забытому имени, что невероятное доверие, зародившись едва-едва, уже разгоралось вовсю, не давая и повода сомневаться в этом человеке. Таким же был и его взгляд - глядя в эти глаза, можно было даже не сомневаться в том, что с собой ее не возьмут - как и в том, что Леон действительно готов поставить на карту все, что у него есть, чтобы помочь брату.

А ещё Кристина поняла, что наверное больше никогда не вернётся в тот тихий, уютный и безопасный дом Жана. Раз уж Леон ей поверил, поверят и родители. И вряд ли разрешат поселиться в доме постороннего мужчины. Даже если с Жаном всё будет в порядке.
- Только обещайте мне как можно скорее прислать весть о том, что там с Жаном, - попросила девушка, понимая, что это наверное большее, на что она может рассчитывать в данной ситуации. - И ещё... Меня уже несколько раз пытались убить... Я не знаю кто и почему. Но я не хочу подвергать опасности вашу семью.

На ее глазах с Леоном происходили разительные перемены. Мягкость и участие сменялись в его лице более жёсткими чертами. Впрочем, не столько жёсткими, сколько не терпящими возражений - было видно, что человек этот привык командовать больше, чем идти на уступки.
- Нет такого безумца в этих местах, что осмелился бы пробраться в стены этого дома, - произнёс Леон тоном повелительным и успокаивающим одновременно, - И поскольку мой брат направил вас ко мне, ныне вы под моей ответственностью и покровительством. Ни о чем не бойтесь. Франсуа! - позвал он прежде, чем Клэр смогла бы что-то возразить. Оказавшийся внезапно вездесущим, молодой франт молниеносно появился на пороге комнаты, и на него посыпалось целое море указаний - каких готовить лошадей, кого снаряжать в дорогу, когда выезжать, кого приставить к внезапно объявившийся гостье... Договорив, Леон ещё раз посмотрел на девушку, коротко ей кивнул, и быстрым шагом направился прочь из комнаты - в то время как навстречу девушке уже спешили две молоденькие служанки.

- Хорошей вам дороги! - Пожелала Кристина вслед так и не ставшему ей женихом мужчине.
А что ещё ей оставалось делать? Силой вырываться и бежать следом. Это выглядело бы глупо. Да и она действительно будет только путаться под ногами. Разве она сможет остановить взбесившегося Мартина? Раньше, до их разговора, наверняка могла бы. Но сейчас, когда он убедился в том, что она стала другим человеком.... И всё умения фехтовать и притворяться ей с этим не помогу. Или всё-таки помогут? Девушка лихорадочно соображала, что ещё она упустила, что поможет ей отправиться к Жану? И ничего не находила.

Ничто порой не отвлекает от мыслей так, как посторонние звуки, а в особенности - чья-либо болтовня.
- Прошу госпожу проследовать за нами.
- Мое имя - Луиз.
- А я - Улали.
- Его светлость граф велели позаботиться о вас. Где вы остановились? Не следует ли послать за вашими вещами?
- Вашу комнату нынче готовят, это не должно занять много времени.
- Голодны ли вы?
Девушки выстреливали вопросы с такой скоростью, что думать о чем-то своем было просто невозможно. Обе они выглядели весьма похожи, и в обеих явно имелась еврейская кровь, придававшая их внешности особую красоту, очевидную даже без пышных нарядов, в которыми они обе наверняка и вовсе смотрелись бы королевами. Пожалуй, удобнее всего было различать их по росту и комплекции - назвавшаяся Луиз была выше и чуть тоньше, в то время как вторая служанка обладала телом куда более плотным - и наверняка, довольно сильным.

Некоторое время Кристина смотрела на девушек, непонимающе хлопая глазами. Как можно говорить о такой ерунде, когда на весах жизнь Жана? Но знали ли об этом девушки?
- Да, - обрадовано кивнула Кристина, сообразив, наконец, что и от служанок может быть польза. - Я остановилась на постоялом дворе Шаранта. Там осталось моя лошадь. И платье. Я хотела бы вернуть хотя бы лошадь. Я к ней успела привязаться.

- Передашь об этом Пьеру! - тут же выпалила высокая, обращаясь к более низкой товарке, которая не замедлила упереть руки в бока и при всём своём низком росте уставиться свысока на высокую Луиз.
- Ещё чего. Сама передашь, - возразила Улали, тотчас вцепившись в локоть Клэр, и ведя не куда-то за собой.
- Не переживайте, госпожа. Все будет сделано в лучшем виде, - с улыбкой победительницы добавила она, в то время как высокая служака, хмыкнув, поспешила в противоположную сторону. По их виду не было похоже, чтобы хоть одна знала об опасности, в которой находился Жан... Да и если знали бы, вряд ли это их тронуло. Господа господами, но у слуг, как ни крути, все же своя жизнь, в которой достаточно их собственных перипетий.

Клэр чувствовала себя неловко, когда служанки принялись её делить. Да и в целом роль госпожи была для неё неловкой, учитывая, что большую часть жизни она была служанкой. Но вида она постаралась не подавать, а просто пошла за служанкой-победительницей.
- Мне бы ещё платье где-нибудь почистить, - заметила девушка, вспомнив о своём неподобающем виде в таких дорогих комнатах. Даже служанки выглядели чище и опрятнее её.

- Как прикажете, - прощебетала служанка , продолжая уводить ее куда-то вдаль по многочисленным коридорам, - госпожа не расстроится, если ей придётся пообедать в одиночестве? Графиня вернётся лишь к вечеру, а его светлость граф отдали приказания не ждать его возвращения.

- Ничего страшного, - пробормотала Клэр. Интересно, когда она согласилась на обед?
То, что Л'ена не будет, она и так знала. А его жены выходит нет дома. Не поэтому ли он решил встретится с ней сегодня? Впрочем не важно. Ей бы дождаться, когда приведут лошадь.

Служанка прощебетала что-то о том, что уж у них-то здесь явно будут лучшие блюда во всем Ангулеме, и что в этом плане гостья может быть спокойна...
После долгих блужданий её, наконец-то, привели в комнату для гостей. То была весьма просторная спальня, выгодно отличавшаяся от тех мрачных, холодных комнат в особняке Жана, но... Несмотря на все великолепие густых ковров - явно дани последним новшествам, картин, дорогой мебели, иностранных тканей, комната эта казалось только ещё более холодной. Впрочем, если бы она была здесь не одна...
Огромная кровать под вычищенным балдахином явно была только что перестелена; для отдыха вполне можно было использовать длинный диван, стоявший у одной из стен. Полки с книгами, несколько больших окон, света проникавшего через которые хватало для освещения комнаты сполна. Несколько кресел, пара столиков... В этой спальне можно было устроить целый салон, и теперь эта спальня была в ее распоряжении. По крайней мере, пока не вернётся Леон. Крайне неприлично было бы нарушить законы гостеприимства с обеих сторон - и это одновременно делало Клэр узницей этого замка, и обеспечивало ей защиту, если вдруг... Если вдруг супруга его светлости графа будет иметь что-то против подобных гостей.
Буквально через минуту после того, как они оказались в комнате, внутрь вошёл ещё один слуга, державший в руках большую меховую накидку, в которую можно было бы завернуться, как в одеяло.
- Одежду отдать можете мне, вас никто не побеспокоит, пока вы не получите своё платье обратно, - улыбнулась девушке сопровождавшая ее служанка, и принимая гору меха у слуги, который тотчас поспешил удалиться, - Кроме меня и Луиз, конечно. Ведь кто-то должен же принести вам обед.
Клэр досталась одна из самых очаровательных улыбок, имевшихся в арсенале молодой женщины. Приглядевшись, можно было заметить, что гостья явно стала предметом немалого любопытства - хоть служанка и пыталась всячески скрыть свой интерес.

Ещё бы служанка не любопытствовала. Приехала гостья отобедать, а вышло, что остаётся на несколько дней. Да ещё и хозяин срочно уехал.
Впрочем, это всё было не важно. И внимание служанки хоть как-то смягчало пустоту этой огромной комнаты. И как они только тут живут? У этих девушек комнаты наверняка гораздо уютнее этого леса.
Тем не менее Клэр принялась снимать плащ и верхнее платье, чтобы отдать их служанке. Затем завернулась в принесённую накидку.
- Благодарю, - коротко поблагодарила она девушку.
Говорить не хотелось. Клэр только боязливо косилась на окружающую обстановку, пытаясь замоскировать это под разглядывание картин и ковров.

Отобедать ей, действительно, пришлось в одиночестве. Зато уже к ужину ей удалось познакомиться с ее светлостью графиней де Сенье – женщиной, наиприятнейшей во всех отношениях, женщиной яркой, живой, умной – душа которой явно томилась в этой провинции. Женщиной, мечтающей о жизни в столице – но не согласной ни за что оставить своего мужа, даже если такая возможность им вдруг представится. Познакомилась и с их двумя детьми, очаровательными темноволосыми ангелочками вомьи и пяти лет от роду – и стоило только этим знакомствам совершиться, как дом ее несостоявшегося жениха перестал быть холодным и давящим. И пусть госпожа де Сенье была не без своих мелньких странностей – чересчур вычурное убранство дома и туалетов, на выборе которых она настояла для Клэр, пополнив гардероб той целой дюжиной невероятно дорогих платьев, в которых не стыдно было бы, пожалуй, и появится в самом модном салоне столицы, явно было устроено именно благодаря ей – бедная женщина, не имея возможности покинуть это семейное гнездо, изо всех сил делала его похожим на гнезда столичные, местами в этой своей задумке усердствуя просто чрезмерно.
Время потекло неторопливо, несколько волнительно – стоило Клэр остаться одной, как ее снова одолевали мысли о Жане и о том, что же все-таки случилось между ним и Мартином на самом деле. Днем и вечером эти мысли развеивались обитателями дома, прогулками, выездами, письмами...
Письмами ее родителям. Да, не без помощи госпожи де Сенье и ее связей, они смогли найти и ее родителей, и брата – который родился уже после того, как пропала сама Кристина-Клэр. Стоит ли говорить о том, сколько слез горя и счастья было пролито в роскошной гостинной замка де Сенье, когда семья, наконец, воссоединилась? О, описания подобного рода были бы слишком пошлы, и вряд ли хватило бы слов какого-либо языка, чтобы объяснить то волнение, ту палитру чувств, что испытывал каждый из этой семьи. Стоит сказать лишь, пожалуй, о том, что старшая ее сестра недавно покинула этот мир, признавшись перед уходом, что именно она стала причиной пропажи младшей сестры. Зависть, обиды – поступок, который она совершила, едва не лишив младшую сестру жизни в тот злосчастный день, отравлял каждый последующий день ее существования, но все это время ей не хватало сил и смелости признаться в том, что по ее мнению, было уже не исправить. Она не дождалась лишь каких-то пару месяцев... И как знать, быть может, Жан успел выяснить это, но не хотел расстраивать девушку подобными новостями. А может и не успел... Некому было ответить на этот вопрос.
Леон вернулся через неделю. Вернулся уставший, подавленный, мрачный, не желающий говорить ни слова о произошедшем, но через его жену Клэр удалось все же кое-что узнать.
Жан исчез. По крайней мере, так сказал ей муж, но также он сообщил своей супруге и то, что теперь его брата розыскивает церковь, как особо опасного преступника.
Леон приехал уже в опустевший дом. Нечто совершенно ужасное обнаружили в доме Жана явившиеся туда служители церкви с господином Мартином во главе – они выломали все запертые двери, и обнаружили неоспоримые доказательства его мрачных дел – одна из комнат была полна трупов молодых девушек, всех как одна похожих на его погибшую жену. То были трупы совершенно странные, пугающие – ни один из них не разлагался, а сами жертвы словно были покрыты слоем чего-то прозрачного и мягкого. Страшен был взгляд мужа, говорила госпожа де Сенье, когда он рассказывал ей об этом. На шее каждой из девушек, как говорил он, были следы удушения, а в последней жертве признали пропавшую буквально на днях дочь одного крестьянина, жившего неподалеку. Леон увидел их своими глазами, в одной из комнат на втором этаже – Мартин лично проводил его туда, а по ряду некоторых причин было понятно, что некоторые из трупов стояли там уже очень давно – что исключало какую-либо возможность подлога.
Исчезли и слуги. Одна лишь Ангесс была дома на тот момент, когда к особняку Жана подъехал Мартин – но и она таинственным образом исчезла, явно попытавшись устроить пожар, который ей, увы, не удался.
«Но что бы ни случилось, Жан по-прежнему остается моим братом» - услышала однажды Клэр слова Леона в его разговоре с женой.
По-прежнему остается его братом. Что бы ни случилось...
Они покинули вскоре замок де Сенье, расставшись с ними в теплых, дружеских отношениях. Леон, хоть и был расстроен, вовсе не винил ни в чем Клэр – или, как минимум, очень умело это скрывал, и выразил в очередной раз соболезнования насчет того, что все вышло так, как вышло.

Она вернулась домой. Старое родное поместье, полное жизни, музыки слов и самых разнообразных надежд. Ей еще не поздно было найти мужа, у нее теперь был брат, младше нее на семь лет – но уже почти взрослый, и в будущем явно достойный продолжатель дела отца, который за эти годы состарился почти до неузнаваемости. Как, впрочем, и мать – старики, к которым ей теперь приходилось привыкать заново. Не без боли, не без тоски... Но обрести их снова было лучше, чем не обретать больше никогда.
Ее комната. Ее родная комната в одной из башен. Сад с небольшой речушкой и лесом за ним; чуть дальше, чем в миле – их земли, на которых вовсю работали такие же полные жизни крестьяне...

Вечерело. Они принимали гостей – Клэр же, сославшись на головную боль, удалилась в сад после положенных по этикету приветствий и пары танцев. Голова у нее не болела, отнюдь – но слишком сложно было вот так вот сразу уйти от жизни служанки к жизни молодой аристократки, к которой наверняка будет свататься кто-то из прибывших. Хотя, может в этот раз и обошлось бы – бОльшая часть гостей мужского пола уже благополучно были женаты, а те пара холостяков, что затесались в этот пышный прием, поговаривали, приехали из Англии – а родители вряд ли согласились бы отдать дочь замуж за какого-либо иностранца, ведь они только что снова обрели ее, и вот так вот отправлять куда-то вдаль... Нет, вряд ли это было возможно.
Родители не настаивали на ее присутствии в большой гостиной, к тому же, что меж жильцами дома и его гостями уже завязались разговоры, что порой могут продлиться до утра – и в которых молодой девушке порой принимать участие нет ни смысла, ни интереса. И сейчас вряд ли могло быть что-то лучше тихого вечернего сада, поднимающейся над лесом луны, диск которой отражался в воде совсем неподалеку...
Она и не заметила, как на плечи ей вдруг опустилось что-то теплое и мягкое. Весна была в самом разгаре, но вечера все еще были холодны – и внезапно оказавшаяя накинутой на нее меховая накидка оказалась как нельзя кстати.
- Юный леди грустит о прошлый времена? – с ощутимым, но все же терпимым акцентом заговорил кто-то рядом, и обернувшись, она узнала одного из сегодняшних гостей. И верно, то был англичанин, завитые рыжие волосы которого аккуратно обрамляли лицо, а руки в белоснежых перчатках покоились на полах его верхнего платья.
- Вы позвольить? – добавил он, мягко улыбнувшись, и указал взглядом на ту же скамью, где сидела и она сама.

Жена Леона оказалась очень приятной женщиной. Клэр даже казалось, что они подружились. И она очень радовалась за то, что её бывшему жениху так повезло с супругой. Да, дом Леона перестал ей казаться чужим и холодным, но беспокойство за Жана продолжало грызть девушку изнутри. И если днём она почти забывала об этом, ночами было совсем невыносимо. Иногда хотелось сбежать из этого гостеприимного дома и отправиться к Жану самой, но её останавливало то, что она огорчит этим хозяев, у которых она гостила.
Воссоединение с семьёй принесло радость и огорчение. Клэр была рада снова встретить родителей и познакомиться с братом. Но они совершенно изменились за это время. Впрочем, девушка и так их не очень хорошо помнила, хотя и испытывала нежные чувства к этим почти чужим людям.
Огорчила Клэр и смерть сестры. Она вовсе не разозлилась на неё из-за того поступка. Кристина хотела бы повидаться с сестрой даже несмотря на то, что именно та была причиной того, что её жизнь пошла вовсе не так, как было задумано. Так что известие о смерти привели Клэр в уныние.
Весть о пропаже Жана привело Клэр в ещё большее уныние. Так много вопросов было у неё к нему, которые остались без ответа. И новые вопросы только продолжали появляться. Она не верила в то, что Жан был тем мрачным убийцей, которым его представляли. Она не знала, откуда в его доме взялись трупы, но верить в то, что это дело рук Жана совершенно не хотелось.
Впрочем, выбора у неё не осталось совершенно. Она не могла вернуться к тому, кто исчез. Зато она могла вернуться в родной дом.
Кристина привыкала к старой новой жизни. Она старалась учиться всему, чему не сумела выучиться за свою жизнь, но что необходимо было знать девушке её положения. Ведь она не хотела ударить в грязь лицом перед гостями, чтобы родителям не приходилось за неё краснеть. Она старалась как можно больше помогать родителям по дому и при этом не скатываться в привычные обязанности служанки. Клэр старалась занимать себя хоть чем-нибудь, чтобы её мысли не скатывались к тому, что же всё-таки произошло в поместье Жана, куда он пропал и что было бы, если бы она сама к нему отправилась. Жан продолжал занимать её мысли. Постепенно отчаяние при мыслях о нём всё же отпускало девушку. Ей было ради кого жить, поэтому было бы глупо хоронить себя раньше времени. Да и вообще глупо себя хоронить. В конце концов, она могла и сама попробовать найти Жана. Как-нибудь, когда шум уляжется.
Вот мысли о том, что ей предстояло выйти замуж Клэр пугали. Нет, Мартин наверняка не появится на пороге её дома. Их последний разговор показал, что он совсем охладел к ней такой. Кристина и вовсе надеялась его больше никогда не увидеть. Ей конечно было жалко этого человека, который потерял всё, но... Но она не могла простить ему то, что из-за него пропал Жан.

Очередной вечер дома. Очередные гости, которых Клэр ждала с ужасом. Она, конечно, понимала, что ей полагается выйти замуж, родить детей. Что она ещё может попробовать составить выгодную партию. Но... Но ей очень не хотелось уезжать из вновь обретённой семьи и жить с каким-то посторонним мужчиной, которого она возможно даже не сможет полюбить.
Вечером в саду было особенно хорошо. Особенно хорошо было то, что здесь никого не было и можно было не стараться быть собой. Так что нарушение своего уединения Клэр восприняла с досадой. Впрочем, обижать гостя не хотелось, так что девушка ему вежливо улыбнулась и пододвинулась на край скамейки.
- Прошу вас. И я не грущу. Просто задумалась.

- Благодарью, - приезжий англичанин улыбнулся, усаживаясь рядом. Видимо, он тоже устал от насыщенного вечера - и наверняка от долгой дороги, этому вечеру предшествующей. Уж что-что, а свои путешествия верхом на лошади (да и не только верхом) Клэр помнила и по сей день - и не без содрогания.
- Мне показаться, что вы грустите, - произнёс он, непринуждённо оперевшись локтем о колено и открыто, без каких-либо ужимок рассматривая сидевшую перед ним девушку, - У вас грустный глаза. И не буду таить, вы напоминать мне одну леди, что я знать когда-то. Бывать ли вы когда-нибудь в Англии?

- Я врядли, - покачала головой Клэр.
Не говорить же, что большую часть своей жизни она была служанкой, которая никуда не ездила. Правда, при мысли об Англии вспоминалась Кэтрин. Кристина ведь так и не узнала у Мартина причины её смерти. И врядли он будет с ней разговаривать по этому поводу теперь.
- В Англии умерла моя... подруга.
Кэтрин конечно же была подругой. Хотя Клэр чуть было по привычке не назвала её хозяйкой.

Брови англичанина поднялись в скорбно-удивленном жесте. Как же звали этого гостя... Стивен? Да, кажется представлялся он всем именно так. Непривычное имя вспомнить было сложно, а фамилия так и вовсе утонула в темноте безвестности.
- Я сожалею, - ответил мужчина, - О ваш подруге. И о том, что из-за это Англия представляться вам тёмный место. Но я надеюсь, что однажды вы иметь другие ассоциация с наша прекрасный страна.
Он улыбнулся - и в полумраке вечера на миг что-то хищное проскочило в его улыбке. Хищное, и.. живое. Да, живости этот человек точно не был лишен.

Клэр от чего-то даже залюбовалась этой хищной улыбкой.
- Да, надеюсь, я когда-нибудь смогу вспоминать о вашей стране что-нибудь доброе и светлое, - девушка тоже улыбнулась, но дежурно.
На самом деле она всё же надеялась, что ехать в Англию ей никогда не придётся. Что ей вообще не придётся куда-то уезжать из дома надолго.

Рыжий удовлетворенно улыбнулся, и кивнул своей спутнице.
- У вас прекрасный сад. Мисс не откажете мне в удовольствии проходить по нему? Франция знать толк в красоте, а красота в компания такой красавицы, как вы, сделать этот вечер и вовсе незабываемый.
Еще одна хищно-живая улыбка, и рука, облаченная в практически светящуюся в полумраке перчатку протянулась к Клэр, в то время как сам мужчина поднялся со скамьи, и легким поклоном продублировал свою просьбу.

Идти никуда не хотелось. Как и развлекать гостя. Даже несмотря на улыбку. Но англичанин всё-таки был гость в её доме. Так что ей нужно было его развлекать.
Клэр вложила свою ладошку в руку мужчины и поднялась.
- Я не представляю себе дома без сада. Это очень важная его часть. И как часть дома он должен быть ухожен.

Они пошли весьма неторопливо - но отчего-то ее не покидало ощущение, что скорее англичанин ведет ее, указывая дорогу, нежели она сама. Зато собеседником он оказался весьма приятным - если первые минуты его присутствие все еще было несколько в тягость, то вскоре и Клэр втянулась в разговор - и, что было еще удивительнее, даже рассмеялась в ответ на пару шуток, юмора для нее непривычного, но все же забавного. Они прошли немалую часть сада - и теперь, определенно, направлялись к беседке в конце оного. В неплохой компании вечер не казался уже таким напрягающим - и даже все больше сгущавшиеся сумерки не пугали, и не портили настроения. За разговором она и не заметила, как уселась на лавочку в беседке, стены которой были обвиты плющом, вполне способном скрыть от посторонних глаз то, что происходит внутри - особенно в темное время суток.
Собеседник же ее оставался стоять, и с увлеченным видом рассказывал ей, как в одно из своих путешествий они наткнулись на пиратское судно, и чудом избежали трагического финала у этой не самой приятной встречи...
На полуслове он остановился, и в задумчивости посмотрел в темноту рощи, располагавшейся неподалеку отсюда.
- Чуть не забыл. - произнес он с задумчивой улыбкой, совершенно отвлекаясь от разговора, - Я приготовить вам небольшой сюрприз. Мисс придется подождать здесь пару минут, не больше, - добавил англичанин, и нагнувшись, тут же прижал указательный палец к губам Клэр. От перчатки приятно повеяло духами, которыми был надушен их гость.
- Ничего не говорите. Просто ждите. - добавил он, и с таинственным видом бесшумно скользнул прочь из беседки, быстрым шагом направившись в сторону той части сада, где обильно росли плодовые деревья - и оставив Клэр одну в вечернем саду. А она только спустя несколько секунд поняла, что последние слова были сказаны на чистейшем французском, без какого-либо намека на акцент.

Разговор оказался внезапно весьма приятным. Этот вечер можно было считать удачным, если бы он не закончился так внезапно.
Стивен конечно был милым парнем, но Клэр не могла ему доверять. По-этому такой внезапный сюрприз настораживал. Она, конечно у себя дома, но...
Девушка поднялась и прошлась по беседке из стороны в сторону. Если этот сюрприз не появится в ближайшее время, она пойдёт домой. Правда, Клэр боялась оказаться жертвой глупого розыгрыша.

Вскоре фигура человека исчезла среди деревьев - и воцарилась тишина.
Впрочем, недолгая. Тихий шорох платья по полу беседки нарушал эту тишину - а вскоре к этим спокойным, тихим звукам, прибавились и другие. Еще один шорох. Тихий хруст, снова тишина...
Слишком коротким было время между последним шорохом и тем, как появившаяся откуда-то со стороны рука резко зажала ей рот - и спина ее вжалась во что-то мягкое. Эту руку она узнала бы и в полной темноте - сейчас же лунного света было достаточно, чтобы разглядеть эти знакомые вздувшиеся жилы, и сильные пальцы, не дающие теперь ни возможности издать ни звука.
- Тихо, тихо, Кристина. Все в порядке. Доверьтесь мне, хорошо? - услышала она до боли знакомый, невероятно тихий голос Жана у себя над ухом. Одной рукой он закрывал ей рот, другая крепко обхватила ее за талию - не позволяя ни позвать на помощь, ни убежать.
Но и в голосе не было ничего похожего на угрозу.

Клэр ожидала подвоха, а получила то, о чём не смеяла и мечтать. Неужели она не ошиблась и её так сильно прижимает к себе Жан? Девушка покраснела и радостно закивала на слова мужчины. Убегать она вовсе не собиралась. Она хотела лишь обернуться и удостовериться, что её никто не разыгрывает.

- Как только я разожму руки, моя жизнь будет находиться полностью в вашей власти, - все так же негромко произнёс он после её активного кивания, - Но какое бы решение вы ни приняли, оно не будет основываться на испуге - это всего, чего я хотел добиться подобным появлением.
И действительно - стоило ему договорить, и не прошло и трёх секунд, как обе державшие её руки расслабились. Тут-то ей и удалось обернуться, и увидеть лицо на первый взгляд незнакомое - но совершенно точно принадлежавшие Жану глаза, отсвечивавшие в темноте, и темно-рыжие локоны, почти как у того англичанина, что привёл её сюда.
Знакомые глаза смотрели на неё серьёзно - они были полны какого-то необъяснимого ожидания.

Клэр некоторое время разглядывала незнакомое лицо Жана, пытаясь понять, не обманывают ли её. Действительно ли перед ней тот, о ком она не переставала думать все эти дни.
Да, это был он. Несомненно он!
Девушка нахмурилась и стукнула мужчину кулачком по груди.
- Зачем вы отправили меня к Леону? - тихо возмутилась она. - Мне нужно было ехать к вам! Нужно было остановить Мартина с его безумными идеями! А я... я не успела... - совсем тихо добавила она.

Напряжённый взгляд Жана заметно расслабился, и девушке досталась усталая, но все же настоящая улыбка - из тех, что она не видела уже и последние дни, проведённые в его доме.
- Я не отправлял вас так скоро, но... Нет, в определённом смысле, конечно, ответственность за это лежит в том числе и на мне. Но и мой брат, и Мартин, и все остальное...сейчас это уже не имеет значения - тогда все это было лишь вопросом времени, а сейчас - лишь пройденный этап.
Он поправил сбившуюся на ней меховую накидку, потеплее укутывая в неё Клэр. Каждое его движение было насквозь пронизано заботой - и радостью от долгожданной встречи, о чем он хоть и не говорил вслух, но движения говорили за него.
- Я рад, что вы все же обрели свой дом. Быть может, не окажись вы рядом с моим братом, к этому пришлось бы идти ещё дольше. Я же... Я не смог отказать себе в возможность вновь увидеться с вами, мой милый друг.

Он снова был рядом. И с ним снова было хорошо и уютно. Какие бы там ужасы про Жана не рассказывали.
Поддавшись порыву, Клэр обняла Жана и уткнулась носом в его грудь. Пусть это и было несколько неприлично, их всё равно никто сейчас не видел.
- Только не говорите, что вы сейчас снова собираетесь исчезнуть.