Двое из Оргриммара. Летописи Азерота. Том третий., продолжение эпопеи, Кайрэ

Галерея, посвященная первой части.

Свернутый текст

Начало. Постоялый дом в Штормграде.
За окном жил своей жизнью город, чьи серо-голубые стены блестели на солнце. Уже не дерево, но камень. Жаль, что не белый - а то было бы как в песне. Интересно, кто же пел её?
Из окна виднелись невысокие каменные дома, и от этих домов девушку помимо окна разделяла небольшая река, воды которой также искрились на солнце. По реке проплыла лодка, управляемая двуногим... Разглядеть подробно не удалось - внимание переключилось на идущую по мостовой парочку. Она - невысокая, со светлой кожей почти как и у самой Эш, и он - намного выше неё, с кожей цвета закатного неба и длинными ушами, которые, кажется, вполне могли бы выколоть его спутнице глаза, будь она ростом повыше.


Место встречи с Джонатаном.
Они вошли во внутренний двор, в центре которого стоял небольшой фонтан с расставленными по его периметру лавочками. Солнца здесь было совсем мало - оно почти не проникало за пышные кроны деревьев.
Эльф подвёл её к одной из лавочек и жестом предложил сесть.


Фермерский домик.
Волк тоскливым взглядом проводил собственнолично пойманную добычу, и уныло поплёлся следом. До фермы они добрались быстро - и либо из-за того, что было утро, либо по каким-то иным причинам... На поле не было видно ни одного фермера, когда работы был непочатый край - поле заросло молодыми сорняками, словно его не пололи с неделю.


Тракт.
Сторожевой пост постепенно оставался позади - и вскоре совершенно исчез с поля зрения. Гром, воспротивившийся, было, тащить на себе корзинку, встал ровно, как только Лили тоже оказалась у него на спине - её он скидывать не пытался. Девочке же, видимо, понравилось ехать верхом на волке - после нескольких минут хода, найдя, наконец, самое удобное положение, она уже вовсю вертела головой по сторонам, осматривая лес, и то и дело гладила густую волчью шерсть, что-то весело приговаривая себе под нос.
Тракт постепенно уходил в сторону - и вскоре и мост, и речка совершенно скрылись за деревьями. Лес с его обитателями жил своей жизнью, и был спокоен и тих - ничего не намекало на те неприятности, о которых предупреждали стражники у моста.



Башня перед Красногорьем.
Остаток пути они бежали вместе. Лили просыпалась пару раз, но быстро засыпала без сил. Так было лучше - можно было не бояться, что девочка высунется из корзины, или начнёт отвлекать волчицу, прося еды или остановиться отдохнуть. Жестоко, но лучше.
Когда в лесу начало темнеть, они увидели вдалеке огни дозорной башни. Лесной тракт был пройден - впереди их ждало Красногорье, в которое так не советовали им идти стражники.


Приозерье.


Приозерье из пещеры в скалах


Вход в Пылающие Степи
Пока он говорил - уже намного серьёзнее и тише, они уходили все дальше, и впереди появились первые красно-оранжевые огни. Издалека казалось, будто по земле разлили вязкое клубничное желе - огни эти растекались по обеим сторонам тракта, после огибая подножия гор, которыми заканчивался коридор - и чудом не заползая на саму дорогу. И жар от них шёл невыносимый - проходя мимо, пришлось ускорить шаг, поскольку даже через подошву обуви девушка ощущала, насколько обжигает ноги земля рядом с этими огненными ручьями.
Красная жижа неприятно булькала.
А когда Красногорье окончательно осталось за спиной, перед путниками открылся вид завораживающий и пугающий одновременно.
Здесь было не так темно - всполохов лавы было достаточно, чтобы осветить чёрную выжженную землю, на которой тут и там встречались кипящие лужи - и часть этого огненного желе медленно стекала по склонам невысоких гор. Местами из земли торчали сухие скрюченные остовы деревьев - и кажется, эти чёрные деревья были единственной растительностью, за которую мог зацепиться глаз.
А конца и края огненной пустыне в темноте не было видно. Кажется, где-то далеко виднелись очертания гор, уходящих в небо - но даже беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что до тех - не один день пути. Не один день - по этим мертвым выжженным землям, где неизвестно, можно ли было найти хоть что-то съестное.



Окрестности пещеры троллей


На пути к Стальгорну.


Дворфовы тоннели.


Вид с плотины, впоследствии разрушенной Катаклизмом.
Перед ней предстал огромный каньон, залитый красно-фиолетовыми лучами заходящего солнца. Она стояла на отшлифованной каменной поверхности, которая заканчивалась впереди меньше, чем в полуметре от нее - рыжий же сидел рядом, свесив ноги в бесконечную пропасть и крепко держа ее за руку - кажется, эта лапа была единственной гарантией того, что очередной порыв ветра не сбросит ее в пропасть, от одного взгляда в которую голова шла кругом.
Наверное, впереди и были те самые болота, в которые им предстояло отправиться - но в сумраке, да и на такой огромной высоте было сложно разглядеть хоть что-нибудь, кроме редких деревьев, неровных теней на болотистой траве, да небольших точек, передвигавшихся где-то там, вдали.
В скалах, являвших собой правую часть каньона, возвышался огромный замок, возведенный явно силами куда более высшими, чем руки любой из разумных рас. Врата мрачного замка стояли в тени скалы, прячась от закатного солнца - замок выглядел пугающим и мрачным, но эта же мрачность в очередной раз напоминала о том, что здесь - намного безопаснее и спокойнее, чем где-либо еще. Слева же виднелись холмы, и продолжение огромной стены, на которой сейчас находились они сами - и над пропастью из стены были вырезаны чьи-то лица - и солнечные лучи освещали их черты, делая те совсем живыми и даже немного пугающими - словно те защищали это место от всего плохого, что могло коснуться его. Плотина... Это была огромная плотина - за спиной Эш простиралось огромное озеро, которому не было видно конца и края - лишь одной стороной оно упиралось в тот лес, из которого они, наверное, и пришли.

История персонажей.
Лили

Свернутый текст

***
- Они сказали... сказали, что... что я – ушастая врунья, и что...что мама меня бросилаааа, - заходилась в рыданиях маленькая девочка, натягивая на самые глаза шапку, закрывавшую уши. Проклятые, острые уши! Почему они вдруг начали расти так быстро? Неужели Рик и остальные ребята были правы, и ее мама – вовсе не та, с кем они жили в маленьком фермерском домике, а та женщина с длинными ушами, что однажды привела ее сюда вместо мамы, на самом деле и есть... и есть... Не может быть, этого просто не может быть! Они врут, они сами врут. Все врут...
- ...Они сами врууут, - послышалось сквозь рыдания, - И про маму врут, и про тетю Эшану врут, и про Снежка, и про тебя...
И зачем она им рассказала про друга-тролля? Никто не верил ей с самого начала, а ведь он правда был! Настоящий, с огромными клыками, на которых можно было висеть, словно на ветке дерева! С целым сугробом снега на голове, и совсем, ни чуточки не злой... Почему они не верили ей? Зачем постоянно пугали, поджидая в темноте и с угрозами сожрать ее, приставив ко рту стащенные у кого-то с кухни кости? Почему?..
***
- Так это не мать твоя спуталась с эльфом, а бабка! – вперив в нее свои маленькие злобные глазки вещал Рик, пока остальные смотрели на нее, как на прокаженную,- Так ты вообще кто теперь? Грязнокровка? Как те дворняжки, что за старую кость готовы руки человеку вылизывать? Дворняжка... – рот злорадно усмехнулся, - Дворняжка ты! Ушастая врунья-дворняжка. Врунья-дворняжка, врунья-дворняжка - подхватило уже несолько голосов, и кто-то, подкравшись со спины, сорвал с нее шапку и больно схватил за оказавшееся на виду правое ухо, протащив за него в сторону, а затем больно толкнул в спину – и она упала на пыльную от долгой засухи землю, пачкая только что выстиранное теплое платье.
В лицо что-то прилетело – кажется, пучок засохших уже давно цветов.
- Я слышал, эльфы пыльцу едят... Значит и ты можешь, да? – пыльные сухие цветки сунулись ей прямо в лицо, словно на них могла быть еще хоть какая-то живая пыльца - Ну-ка ешь! А то как же оставить такую дворняжку как ты, голодной? Ха-ха-ха!
Несколько человек зашлись в смехе – а потом смех резко прекратился, и по толпе ребятни прошел шепот, пока сами они гурьбой отступали назад.
Державший же у ее лица цветок Рик вдруг удивленной ойкнул – и отступив на пару шагов назад, вдруг превратился в большую тучную овцу, громко заблеявшую на весь переулок. Дети завопили от ужаса – и бросились врассыпную, поднимая за собой клубы пыли.
Бледные сильные руки подняли ее с земли – но она тут же вырвалась, и со злостью посмотрела на подошедшего, боком отходя к валявшейся на земле шапке.
- Ненавижу тебя! – сквозь слезы выпалила девочка, поднимая из пыли головной убор, и со всех ног направляясь в сторону холмов – туда, где она любила побыть одна в тишине, и куда, напуганные рассказами о гноллах, которые, к слову, еще после устроенной ее дрегом-троллем зачистки оставили эти места, не осмеливался приходить никто из этих глупых, злых человеческих детей.
Шапка натянулась обратно на уши. Сначала правда о том, что родители давно были убиты, теперь – неизвестно откуда появившийся дедушка-эльф, свалившийся как снег на голову...
- Лучше бы ты не приезжал! – что было сил, выкрикнула она в сгущавшиеся вечерние сумерки, - Никогда, никогда не приезжал!
***
Она слышала тихий голос бабушки за дверью – и не менее тихий голос отвечавшего ей эльфа. Она несколько дней подряд думала о том, как это станно – что этот молодой эльф, на вид моложе, чем папа, каким она его помнила... пока еще помнила... что такой молодой эльф мог быть ее дедушкой. В голове не укладывалось – ровно до тех пор, пока бабушка не рассказала ей о том, что эльфы живут куда дольше – и стареют, взрослеют также куда медленнее, чем люди.
Она слышала их голоса – и не понимала ни слова. Кажется, бабушка называла это талассийским – языком этого длинноухого народа, представители которого (а Лили своими глазами видела только двоих) выглядели и похожими на людей... И совершенно другими одновременно. Они были красивее. Да, определенно, красивее... И иногда, в моменты хорошего настроения, когда она осмеливалась принимать часть их крови в себе, она могла часами стоять перед зеркалом, выискивая в себе хоть какие-то эльфийские черты.
Только вот самыми очевидными по-прежнему были уши. Уши... И кожа, цвет которой намного ровнее, чем у любого из ее сверстников, и которая иногда словно бы светилась изнутри. Нет, эти неотесанные чурбаны ей просто завидовали. Ни у кого не было таких ушей. Ни у кого не было родственников эльфов, вот они и... Они и...
В такие моменты настроение обычно портилось обратно.
Иногда она думала о том, чтобы никогда больше не надевать шапку – но на это решение словно не хватало сил. Почему-то становилось страшно.
А тот язык, на котором говорил ее новый родственник – с того вечера она принялась за него, и почему-то тайком от бабушки – словно боялась признаться ей в том, что постепенно принимает текущее положение дел... И возможно, может быть, совсем чуть-чуть прощает этого эльфа, который, если бы был рядом, наверняка не дал бы погибнуть ее родителям. Наверное...
А потом в поселение вернулись они - эльфийка, несколько лет назад проводившая ее сюда, и больше не скрывавшийся за обликом волка тролль. Она даже почувствовала какое-то странное ощущение победы, когда увидела глаза Рика, столкнувшегося с ней, шедшей за руку с настоящим, живым троллем – в этот раз «чистокровному» человеческому засранцу даже не нашлось, что сказать – он просто молча, с опустившейся в животу челюстью наблюдал за картиной перед его глазами.
И они втроем отправились в Громовой Утес – и это было первое в ее жизни путешествие на дирижабле. Бабушка обещала присоединиться к ним чуть позже...
Но так и не присоединилась.

Они называли его Смертокрылом. Или же, так он называл себя сам – но недолго после того, как они покинули восточный континент, на мир обрушилась катастрофа, которую назвали после Катаклизмом. И Смертокрыл, огромный черный дракон, уничтоживший многое живое на континенте, был лишь частью пришедшего зла.
Огнем пылали земли.
Пожары унесли жизни огромного множества людей.
Гигантские цунами смыли с лица земли множество островов – среди которых была старая родина ее друга-Снежка.
Иногда казалось, будто они словно знали, что это наступит – и потому забрали ее с собой на Утес, чтобы защитить от грядушего.
Но легче от таких мыслей не становилось – потому что вскоре, когда земля успокоилась и пожары прекратились, ее дедушка вернулся уже один.
Без Адаманты.

***
Здесь она провела десять лет. Десять лет, наполненные пониманием и принятием ее такой, какая она есть. Эти забавные создания с копытами вместо ног и кровьими мордами вместо лиц оказались непривычно гостеприимными – а их детей совершенно не интересовало, какой формы были ее уши, и почему у Рокхары такие длинные клыки, в то время как сам он был похож скорее на человека, чем на тролля... Если не брать во внимание зеленый цвет кожи и непривычно высокий рост.
И правда, это было несколько странным. Это было как с ее ушами, которые пошли в рост не совсем сразу – так и стремительно растущий Рокхара, которого она впервые увидела, когда тому было шесть лет, с каждым годом становился все менее и менее похожим на своего отца. Не то что бы она разбиралась в троллях – а они все же иногда появлялись в Громовом Утесе, и возможность для сравнения все-таки была, но этот уже начал заметно от них отличаться. Куда менее тяжелый подбородок; массивный, но совершенно не тролльих размеров нос, слишком прямая для тролля спина, не такая вытянутая верхняя часть тела, отсутствие мха – одна лишь кожа, местами покрытая странными небольшими пятнами... Фигурой он больше походил на ее собственного деда, что выдавало в нем кровь его матери, а вот двух - и трехпалые конечности явно он «унаследовал» от отца. Возможно, если бы не клыки и не длинные уши – явно длиннее, чем у Эшаны, и определенно меньше, чем у Снежка – его можно было бы даже принять за орка... Ну, если в легком полумраке и особо не приглядываться. Но если в ней смешение разных кровей было заметно далеко не сразу, то этот был просто ходячим флагом перемирия двух рас, вражда которых была достаточно сильна, чтобы отравить ему существование в любой точке мира...кроме Громового Утеса, пожалуй.
Но он явно об этом не думал. Или не знал. Поскольку существом был настолько безбашенным, что вряд ли подобные мысли вообще могли зародиться в этой лохматой голове. О да, густотой и лохматостью белоснежной шевелюры он не уступал отцу.
И что он любил – так это издеваться над «сестрой». Не злобно, как это делали ее сверстники в Красногорье, а по-доброму, крайне редко переходя грань, когда шутки становились откровенно обидными. Чего только стоил тот раз, когда он обрызгал ей одежду чем-то так, что она, отправляясь на рынок, собрала вокруг себя целое стадо из так и норовящих забраться на нее куриц...
Когда намешал что-то ей в шампунь, отчего она неделю ходила с зеленой кожей – и такой же зеленой шевелюрой, отчего всю эту неделю Рокхара звал ее «амани-завоеватель»... Особенно когда «завоеватель» несся за ним среди шатров со шваброй в руках – и пару раз даже двинул этой шваброй по зеленой спине.
Или когда добавил ей в зубной порошок перца...
Когда тайком на скорую руку сшил горловины всех платьев, когда она торопилась на совет друидов, принять участие в котором ей разрешила Эшана...
Да и чего стоили засунутые в туфли листья крапивника, после чего этим же крапивником он получил от Снежка по пятой точке... И если она-то могла тогда хотя бы сидеть, то ему пришлось провести весь день, не присаживаясь даже на минуту...
Иногда от его шуток было жутко – однажды он чуть не столкнул ее с подвесного моста вниз с утеса, напугав досмерти, хотя потом и успокаивал ее долго, утверждая, что у него было все под контролем.
Или когда подсунул мертвого паука – который оказался живым и весьма ядовитым, как выяснилось потом – но после того случая ни пауков, ни змей он в свои шутки больше не приплетал.
Как носился за ней с раскаленной иглой, намереваясь проколоть ухо – и оступившись, чуть не выколол этой иглой ей глаз... А в итоге проткнул себе ладонь насквозь – уж больно крепкой оказалась игла.
Скучно ей не было.
Хотя иногда не хватало привычных человеческих лиц. Нет, она прекрасно проводила время и с Рокхарой, и с тауренами-сверстниками – но как бы она ни привыкла к ним, не хватало все-таки чего-то более... очеловеченного. Чтобы кожа была чуть более светлой. Чтобы на лице не росло ничего...лишнего. Чтобы пальцев было пять, в конце концов, а не три – что у первого, что у вторых. Чтобы было, где спокойно заказать себе обувь – во всем поселении было лишь несколько человек, кто обувь вообще носил, поскольку тауренам с их копытами она совершенно не требовалась.
Даже к дедушке она более-менее привыкла – хотя никогда и не показывала своего к нему расположения. Таилась по-прежнему в глубине души обида – и кажется, вряд ли могла пройти так быстро.
Хотя и дедушкой его назвать было сложно.
Особенно теперь – когда она из ребенка стала двадцатилетней девушкой, а он за это время практически никак не изменился.
Двадцать.
Двадцать один...
Она значительно выросла. Догнала по росту Эшану – и даже немного перегнала ее. Причем... Перегнала уже года так три назад – и с тех пор перестала ощутимо меняться. Словно кто-то щелкнул переключателем роста, и она осталась такой же, какой справила свое восемнадцатилетие. Маланиор говорил, что дело в эльфийской крови – и может быть и так, что теперь она останется такой на много, много лет – несмотря на то, что ее отделяло от прямого родства целое поколение.
Интересно, будет ли так же с Рокхарой – в свои семнадцать он вымахал куда выше ее, что было вполне естественно – и казался даже выше отца, но ровно до тех пор, пока тот не выпрямлялся во весь рост. Тогда и становилось понятно, что до «полноценного» тролля ему все-таки далеко – и кажется, он тоже начал это понимать. Он стал несколько спокойнее, порой задумчивее, куда большее количество времени стал проводить на тренировочных площадках и в соседних поселениях, ища неприятности на свою зеленую задницу – но что-то подсказывало, что дело было не столько во времени, сколько в его поездках с отцом в Оргриммар, из которых он нередко возвращался мрачнее тучи, но всегда называл причиной смены настроения «проклятые гоблинские дирижабли», которым он, вроде как, не доверял. Да и если не доверял он, то скорее непосредственно гоблинам – которые давно уже прославились своей любовью к единственной вещи – звону монет, ради которого они были готовы пойти на все. Или почти на все.
А потом в Оргриммаре случилось восстание. Рокхара со светящимися от восторга и гордости глазами рассказывал ей, что народ выгнал из крепости ослепшего от ярости к другим расам Гарроша, и что теперь его место займет никто иной, как тролль.
- Тролль! Во главе всей Орды, представляешь! – воодушевлению полуэльфа.... или же полутролля? не было предела, - зуб даю, это начало нового времени. Времени, в котором будет место для таких, как ты... и я.
Тогда он впервые поднял эту тему. Поднял... И больше к ней не возвращался. Пока.
И теперь им предстоял переезд в Оргриммар. В столицу снова стали стекаться представители всех народов, что прежде были изгнанны оттуда – и город укреплялся и продолжал расти.
А для них... Для них это был важный шаг в будущее – так сказала им почти не изменившаяся с годами Эшана, и постаревший Снежок.
Еще не потерявший былую силу – но на вид сильно постаревший, и все чаще пропадавший вне дома, утверждая что теплая безопасная комната – не лучшее место для завершения жизненноого пути тролля.

Картинная галерея третьей части. Обновлено 2016.12.03

Свернутый текст

Громовой Утес

Южные Врата Оргриммара

Картинная галерея персонажей

ЗанГеш

Лили

Системные данные по персонажам

Рокхара
11 ур.
Exp 360/2500
СЛ 40
ВН 20
ЛВ 6
ИНТ 20
ЛАК 8

ОЖ 159
ОМ 126

Б.СЛ 15
Б.ИНТ 5
Оружие 4д4
ББ 100
МАГИЯ 95
Изворотливость 65
Инженерное дело 70

Умения:
1) Столб света 3
(оружие+бинт)*4, урон 2 раунда=(оружие) Стоимость: ИНТ/2
2) Щит 2
Поглощение ВН*3 урона. Восстанавливает по исчезнавению ВН*1 ОЖ.
Стоимость ИНТ/2
3) Исцеление 3
(оружие+бинт)*3 ОЖ. Восстанавлиает друиду ОМ в размере 1/4 ВН цели в бою, 1/2 ВН в состоянии покоя. Стоимость ИНТ*1
4) Ярость светил 2
(оружие+бинт)*4, 4 цели. Стоимость ИНТ*1


Лили
9 ур.
Exp: 680/1500
СЛ 8
ВН 20
ЛВ 6
ИНТ 30
ЛАК 12

ОЖ 88
ОМ 85

Б.ИНТ 10
Оружие 3д4
ББ 90
МАГИЯ 90
Изворотливость 50
Алхимия 70
Травяной сбор 70

Умения:
1) Огненный поток 2
(оружие)*4+бинт, урон последующие 2 раунда=(оружие)
Стоимость: ИНТ/3
2) Овца 2
Превращает противника в тупую овцу на 2 раунда.
Стоимость ИНТ/3
3) Щит 2
Безвременный щит величиной ИНТ*1.5
Стоимость ИНТ/2
4) Ледяная волна 2
(оружие)*3+бинт, заморозка противника на 2 раунда и доп дамаг размером с (оружие)
Стоимость ИНТ/3
5) Ветер 1
(оружие)+бинт, толчок на 1 назад
Стоимость ИНТ/4

5) Нейтральная атака - дамаг= (оружие+бинт), затраты маны Уровень/3

Экономика

Экономическая обстановка (у.е – золото)
Доход от лаборатории (Эшана+Лили):
Чистый доход в месяц за всеми вычетами: 280-330
Доход от мужской половины (обеспечение, вылазки, пара учеников):
300-400

Приблизительные расходы:
Еда на одного (эконом-мод в месяц) 30
Еда на четверых 200 (в месяц)
Жилье в гостинице (день) 5/6/8
Жилье в гостинице (месяц) 66-70
Аренда дома (месяц) 160-330
Поесть в забегаловке 0.8/3/6
Одежда 3-8-3
Учеба (месяц) 50-100-200

Низкое жалованье 60
Среднее жалованье 70-80
Улучшенное жалованье 100

Примерный расчет подработки:
1 ученик 3 раза в неделю + определенное время личного занятия – 30 в месяц

Лаборатория:
Для чистой прибыли примерно в 350 золотых нужно продать порядка 550 зелий в месяц – около 18 зелий в день.

Часто продаваемые зелья (пример):
Восстанавливающее 1ур, 50 серебряных
Восстанавливающее 2 ур, 1 золотой
Магическое зелье 1ур, 1 золотой.
Магическое зелье 2ур, 3 золотой.

Персонажи

Мивана - тауренша, хозяйка постоялого двора.
Занга - одноногий воин, наставник Рокха
Маруд - орк-маг, наставник в Расселине Теней.
Уреда - орчиха-наставница там же.
Гиджа - орчиха-наставница. Несколько расистка.
Саррен - нежить-слуга в постоялом дворе.
Боргош - орк, хозяин "Пылающей наковальни"
Малгор - орк, напарник Грега
Грег - полуэльф, ученик кузнеца
Род - непонятный полукровка с закрытым наполовину лицом
Два таинственных хрена, говорящих на человеческом.
Марин - таурен, с которым решался вопрос о заколоченных шахтах

Лил, кажется, даже перестала дышать и вжалась в Грега.

Морщинистое лицо, обрамленное такой контрастной белоснежной шевелюрой и бородой вместе, выдавало в "старике" очень весомый груз лет за плечами - особенно если принять во внимание то, что ночные эльфы старели крайне, крайне медленно, а уж ей видеть стариков-ночных не доводилось и подавно. Он весьма смахивал на тролля со своим длинным, несколько крючковатым носом, с маленькими, бегающими по сторонам глазками, со скруглившейся спиной, прибавлявшей ему в годах еще больше...
Старик снова сказал что-то - кажется, он обращался именно к ним, впрочем угрозы в его голосе не было. Сказав же, он неторопливо побрел в их сторону, неотрывно глядя на Лили. Именно на Лили - Грега в его поле зрения словно и не существовало.
Кузнец же потянул девушку себе за спину - и одновременно принялся неторопливо пятиться назад.

Лил судорожно соображала, что она может сделать здесь, где магии почти не было. И единственным было пригрозить этому древнему эльфу, который явно был гораздо искусснее ее в магии, поджечь книги. Лили вынырнула из-за Грега и поднесла огонь к одной из полок.
- Стой!- выставила она свободную руку вперед. - А то подожгу!

Старик явно не обратил внимания на этот жест – он продолжил неторопливо идти вперед, только левая рука его описала в воздухе легкое, совершенно непринужденное для этого скованного старостью тела движение. Лили почувствовала сильный всплеск магии – визуально же ничего не произошло, только вот пламя факела как-то неестественно отклонилось в сторону от стеллажа, продолжая гореть уже по-косой. Старик что-то произнес – судя по тону он явно был вполне себе весел – несмотря на недавнее ворчание, а затем он широко улыбнулся – обнажив ряд зубов, остроте и белизне которых позавидовал бы любой тролль. Точнее, белизне-то может и не позавидовал бы – уж кому-кому, а троллям до таких мелочей дела не было. Все так же не отрывая взгляда от Лили, он порылся той же рукой под многочисленными слоями мантии, которая при ближайшем рассмотрении оказалась сшитой, залатанной из множества самых разных кусков – и затем протянул в ее сторону открытую ладонь, на которой лежал, поблескивая, небольшой кристалл, заключивший в себе все цвета закатного неба – фиолетовый, голубой, оранжевый в природной гармонии перетекали друг в друга, а в самом центре камня виднелось маленькое ядрышко, источавшее свет – и придававшее вещице красоту еще большую. Постояв так с пару мгновений, старик сделал еще шаг вперед – и протянул ладонь еще ближе к девушке, добавив к уже сказанному еще одну фразу – после чего он рассмеялся коротким, хриплым и заливистым смехом – чем на мгновение напомнил ей Снежка.

Лили растерялась. Она переводила взгляд с пламени на старика и обратно, а затем на камень. Когда же тот сделал шаг вперед, она сделала шаг назад.
- Что это?- спросила девушка, словно бы старик вдруг мог начать говорить на талассийском.
Брать камень она не спешила, да и вообще врядли собиралась вовсе.

Старик ответил ей, словно понимал ее - и сузил глаза, словно подозревал ее в чем-то не очень хорошем.
- Знакомство, - негромко произнес Грег ей на ухо, одной рукой продолжая удерживать свою подругу, другой - держать наготове оружие, - Не знаю, к чему это здесь, но он сказал что-то про знакомство.
Сзади послышались торопливые шаги - и она услышала голос говорящего на зандали Рокха. Причем, судя по интонациям, он еще и угрожать осмеливался этому старику.

-Ты его понимаешь, Рокх?- спросила Лил брата, пытаясь выглянуть из-за старика.

Спокойный тон сестры его несколько приструнил.
- Эм... - он притормозил шаг, - Мне отсюда не очень слышно хорошо... Но...
Старик повел плечами и тоже обернулся. Покачал головой, и едва заметно дернул свободной конечностью.
- Ты его понимаешь, Рокх? - повторил он скрипучим голосом с ее же интонациями, и повернувшись обратно, ухмыльнулся - добавив затем еще одно слово, снова ей незнакомое.
Грег, кажется, усмехнулся.

Теперь Лил озадаченно обернулась к Грегу. Похоже, она была единственной, кто не понимал тут ичего.

- Неучами обозвал, - негромко пояснил Грег, в открытую рассматривая старика, - Не похоже, чтобы он собирался нас есть...

Лили убрала факел подальше от книг. Потом приложила ладошку к своей груди.
- Лили.
Затем она указала на кузнеца:
- Грег, - а потом на брата. - Рокхара. А ты?- спросила она, указывая на старика.

Старец приподнял бровь, и хохотнул что-то себе в бороду.
- Атал. - коротко ответил он, сжал руку с камнем в кулак, потряс ею, снова раскрыл, и с еще большей настойчивостью протянул ту к Лили в очередной раз, не забыв вновь расплыться в весьма кровожадной улыбке. Целых несколько фраз выдал он следом - уже на другом языке, и в этот раз, подошедший ближе Рокх, уже смог услышать сказанное.
- Он говорит, что ты должна взять камень.. в знак доказательства отсутствия...дурных намерений, - не очень уверенно произнес он, все еще находясь на расстоянии от остальных. Грег тоже произнес что-то на смутном знакомом Лили зандали, но... Старик словно и не видел его здесь, и на реплику его он никак не ответил.

Лил сделала шажок навстречу старцу и протянула ладошку.
- Если случиться что-нибудь нехорошее бегите, ладно?- сказала она обоим свои спутникам и, смотря старику прямо в глаза взяла камень.

- Если... – начал возражать Грег, но возражение это потонуло где-то вдалеке, прозвучав словно через толщу воды. Лили вдруг увидела над собой женское лицо... Практически забытое лицо матери, розовощекое, улыбающееся, глядящее на нее с той любовью, которая свойственная почти каждой матери, держащей на руках свое дитя. Ферма, лес близ столицы, отец в рабочей куртке...
Она словно заново увидела все картинки своей жизни. С самого детства, вспомнив все, что успела уже давно забыть – и родителей, и подвал, и Эш с совсем еще молодым Эрджином, и бабушку, и Рика с его неприятными дружками, и переезд на Громовой Утес... Маленького Рокха, их совместное взросление, дедушка, обучение магии... Картинки эти крутились очень быстро, освещая в памяти все. Все, что когда-либо происходило. Все, что когда-то было кем-либо сказано. И проводили ее эти видения ровно до того момента, как ее рука коснулась того удивительно красивого камня – в следующий миг она поняла, что эта огромная комната сменила свое положение относильно нее... Или же это она приняла лежачее положение. И не самое удобное, к слову. Жесткий пол под пятой точкой, затекшая спина, что-то относительно мягкое под затылком... И сидящий прямо на полу в нескольких шагах от нее старец, глаза которого были закрыты, а выражение лица – сосредоточенным.

Вспомнить лицо матери и отца, было волнующе. Такие живые и такие близкие... а затем, словно смотришь за своей жизнью со стороны, всеми ее хорошими и не очень моментами. И все бы ничего, но, выходит, что старик тоже все это видел? Все-все? И то как они с Грегом... Внутри проскочило что-то тревожное. Лили повернулась на бок и попробовала привстать, оперевшись на локоть. Грег и Рокхара... Где они? Все ли с ними хорошо?

Грег обнаружился прямо под ней. Собственно, смягчившее не слишком удобную позу тело кузнеца и оказалось чем-то относительно мягким под затылком. Точнее, не тело - а скорее, сам кузнец, который... мирно спал себе прямо на полу, негромко и весьма блаженно похрапывая.
Как и Рокх - оба они спали затылок к затылку, растянувшись во весь рост, как ни в чем не бывало - и головы обоих охватывало едва заметное зеленоватое сияние.
Кроме нее никто здесь не двигался.

- Грег, Рокх...- Лили попыталась растормошить спящих, хотя природа их сна была явно не естесвенной. Как развеять это заклинание она не знала, а посему лишь попробовала сотворить защиту на обоих.

Оба полукровки не выглядели так, словно были в опасности. Какое-то младенческое умиротворение было в этом сне. Рокх так и вообще улыбался так широко, словно в этом его сне сбылись все его детские и юношеские мечтания, после чего просыпаться вряд ли захотелось бы
Они и не просыпались - продолжали себе лежать бревнами, хоть и бревнами вполне себе здоровыми на вид.
Защита благополучно на них легла.
- Д‘ана‘су, Лили - проскрипел в этой умиротворительной полу-тишине глубокий, спокойный голос старца, - Дор д‘иель осса ис'сну.

Удивительно... у нее получилось, не смотря на то, что магический фон был здесь слишком слаб. Лили резко обернулась, пытаясь заслонить собой спящих.
- Я не понимаю, что ты говоришь,- опасливо наблюдая за стариком ответила Лил.- Не трогай их!
Если бы она могла собрать этих двоих в охапку, но ее силы не позволяли ей даже приподнять хоть кого-то одного.

Старик рассмеялся в бороду, и открыл глаза. Ярко-желтые, почти что волчьи. Впрочем, и пасть у него была этим глазищам вполне под стать. Да и когти на пальцах тоже. Он бросил взгляд на спящих - взгляд, в котором не читалось совершенно никакого интереса. На саму Лили он смотрел как-то иначе. Там был не интерес, не любопытство - пожалуй, ведь он уже знал про нее все, что мог узнать. Нет, в этом взгляде было какое-то решение и ожидание.
- Ней‘Шаари, - повторил он уже точно сказанное прежде слово, ткнул в сторону девушки скрюченным пальцем, облизнулся совсем по-звериному, и поднялся на ноги - после чего неторопливо зашагал явно к той куче книг, которую она хоть и приметила уже, но просмотреть пока не успела. Спиной к ней поворачиваться он явно не боялся.

Да и чего ее бояться, ей ли трескаться с этим стариком, она даже заклинаний таких не знает, которые тот применяет. Все, что оставалось ей, так это ждать, что будет. Тона принесла у голов спящих, поглаживая тех по волосам и соображаю, что же ей делать.

В какой-то момент она обратила внимание, что трофейного оружия Грега при нем как-то не было видно. Как вообще какого-либо оружия - что у него, что у полутролля.
Зато камень небесных оттенков все так же был у нее в руке.
Старик вернулся довольно быстро - и дойдя до нее, положил перед ней на пол две книги - одну на талассийском, а другую уже - на дарнасском, видимо. И если про вторую книгу было не слишком понятно, о чем она - то весьма длинное название первой сообщало о том, что книга эта посвящена защитной тайной магии.
Сам же старик снова уселся на пол, принимаясь наблюдать за Лили снова.

Лили глянула на книги. Она открыла обе. Могло ли быть, что содержание у них одинаковое и используя их как словарь она могла бы начать понимать старика и то что он от нее хотел. Камень в руке мешал переворачивать страницы и его девушка отложила.

Старик тут же забрал его обратно. Он не торопился - вернуть камень себе для него было делом может и не первой важности, но он все-таки его вернул.
А вот мысль, зародившаяся в ее голове, была весьма похожа на правду. Некоторые слова в этих ставших чужими языках были все-таки очень похожи... И кажется, содержание их было идентичным.
Старик так и не сводил с нее взгляда волчьих глаз. Не слишком уютным был его взгляд - угрозы в нем хоть и не было, но и приятного тоже чувствовалось мало. Было в нем, в его внешности, в его лице что-то чисто инстинктивно пугающее. Ни клыками, ни старостью, ни жуткими знаниями... Было в этом существе нечто потусторонее. Было в нем что-то от Древних Богов - по крайней мере того, как тех изображали в иных преданиях.
- Тероаль. - кивнув, произнес он, указав крючковатым пальцем на каждую книгу по очереди.

Лили сравнивала тексты, пыталась произнести некоторые слова, периодически все же кидая опасливые взгляды на старика, а когда услышала произнесенное попыталась найти такое слово в книге и его перевод в другой.

Старик, заметив, что она приступила к своеобразной учебе, оставил ее наедине с книгами – и со спящими. Сам же он удалился обратно к своему столу, со стороны которого теперь то и дело доносилось незнакомое бормотание на чужом ей языке, шорох бумаги, скрип пера да звуки перекладываемых с места на место предметов.
Книга же, оказавшаяся в ее руках, целиком и полностью была посвящена разного рода защитам – то были щиты самых различных формул, барьеры физической направленности – которые не под силу было бы создать одному магу, но которые смогли бы защитить целый город от банальной атаки катапультами; барьеры магические – в пределах которых невозможно было бы пользоваться магией, за которыми было бы не видно истинного положения вещей; барьеры временные, через которые невозможно было пройти, не знай идущий его формулу и способ пробиться сквозь хитросплетенные нити магии... Здесь же была информация о том, как создаются защитные артефакты, как перенаправить на стабильное питание источники магической энергии... И огромное, огромное количество пространных размышлений – и в то же время истории. Исследования того, кто писал эту книгу, переплетались с огромным количеством событий на практике – здесь был и бесконечный поход высших эльфов в чужие земли в поисках новой родины, и войны троллей, и первое открытие Темного Портала...
В принципе, найти похожие слова было вполне возможно. Найти, угадать их смысл... Но незнание правильного звучания этих слов все же сильно тормозило дело.
В животе тем временем заурчало. При том не только у нее в животе – спящие тоже благополучно испытывали голод, только вот их сну это ни разу не мешало. А сколько времени прошло с тех пор, как они попали сюда... Это точно был тот вопрос, на который никто кроме старика не мог знать ответа.

Надо было поесть. У них еще оставалась еда. Только вот как разбудить Грега и Рокха. Лили стала искать подходящие слова в книге, чтобы попросить старика, ведь эти оба не причинят вреда ни ему ни его библиотеке.

Слов было много, самых разнообразных. И про безопасность можно было найти в нужных местах, и даже про сон - чего только не было в пространных размышлениях автора этой книги. Только вот... Их надо было найти и как-то старику передать. Его-то, кажется, голод вовсе не тревожил, он продолжал ковыряться себе в своих записях, не проявляя к происходящему никакого интереса.

Лили нашла нужные слова и сделала несколько закладок из лоскутков бинтов, после чего подошла к старику, кашлянула привлеая его внимание и стала показывать на слова к нужном ей порядке.

Старик повёл длинным рваным ухом, и повернулся к девушке. Волчьи глаза уставились в книгу, и старый эльф снова оскалился. Большая морщинистая ладонь с жуткими крючковатыми пальцами опустилась ей на голову, словно в поощряющем жесте, и седовласый неторопливо пошёл к спавшей в стороне парочке, продолжая что-то говорить Лили, что-то по-прежнему непонятное. А может он и не ей говорил вовсе...
Дойдя до спящих, он опустился на корточки, и протянул правую руку к головам друзей. Несколько совершенно обычных на вид движений, почти никакого ощущения магии - и парочка заворочалась, пробуждаясь ото сна.
Старик поднялся, и в задумчивости уставился на нахмурившегося от пробуждения полутролля.