Время Огня

- За эти несколько часов наш противник развил существенный успех, - теперь, когда с ритуалами было покончено, и семеро оставшихся в живых чародеев свыклись с вновь обретенной силой достаточно, чтобы сосредоточиться на деле, Владыка Озарка превратил прием в военный совет. Карта земель от гор до Моря Скорби, выложенная мозаикой на спине за его стеной, покрылась паутиной границ, знаков и пятен. Из всего собрания как следует читать военные карты, тем более Озарка, умел один только Араш, и ему никто не запрещал ни слушать, ни смотреть, хотя и то, и другое требовало настоящего подвига от человека, который уже без всякого магического принуждения не мог даже сесть, не говоря о том, чтобы отколоть какой-нибудь волшебный трюк. Можно было даже сказать, что ему обеспечили покой, необходимый всякому, кто чудом выжил после удара в висок – позволяли сколько угодно лежать на полу у ног стоящей столбом Сайдалары, и пытаться вспомнить, что же случилось после того, как он попытался прикончить Тормейна.
Карта на стене существенно отличалась от той, что помнил Араш. Например, на ней больше не было такой страны, как Торран – ее поглотил разросшийся вдвое Кибах, и значки говорили примерно о том, что войска стягиваются для атаки сразу в двух направлениях – на Арасену и Озарк. Войск этих было существенно больше, чем числилось в кибахской армии, и откуда братья взяли солдат, оставалось только гадать. В столицах Арасены и Течимана уже шли бои – братья позаботились заранее разместить там «спящие» отряды. Столица Игналины, как и вся ее восточная половина, была уже под контролем Озарка. Мозаичная империя Эркхольм цвела, как весенний луг, противоборством не только двух крупных противников, но и попытками провинций отложиться, пока кто-то один не взял власть в свои руки. Не осталось ни одного клочка земли в этих краях, где можно было укрыться от войны и чьих-либо притязаний на власть.
- У нас нет точных сведений о том, какой из близнецов ведет войска на Арасену, а какой – на нашу южную границу. Вам предстоит выяснить это на месте. Господин Гакур и госпожа Нери отправятся в Арасену и присоединятся к нашим силам, чтобы перехватить войска на подходе. Господин Винкран усилит наши отряды в зачистке ее столицы. Господа Даретен и Риарат займутся тем же самым в Течимане и Игналине, где необходимо окончательное уничтожение сил противника. Госпожа де Тнаме и господин Камидас отправятся на южный фронт. Именно вы с вашими пленниками, скорее всего, встретите Белега лично. У вас не более пяти дней, чтобы подобрать ключ к его могуществу и его безумию.
Все, что вам понадобится для исполнения моей воли, вы сможете получить в точке прибытия и в любом месте, где утверждена власть Озарка. Вам будут оказывать любое возможное содействие. И помните, - лицо Владыки озарила улыбка, - я всегда рядом с вами.

Свет померк, на мгновение перехватило дыхание, затем мир наполнился прикосновениями холодного ветра, запахом леса и костров, ощущением пружинящей иглицы под ногами. Когда глаза привыкли к темноте, госпожа Иркта де Тнаме, господин Тормейн, а с ними Вивет, Араш и Сайдалара обнаружили себя на просторной поляне. Сквозь стволы сосен на востоке виделись огни, множество неподвижных огней, на севере звездное небо загораживала собой гора, у подножия которой и расположилось, по всей видимости, озаркское войско. Поляна была огорожена натянутыми меж сосен веревками, но не было ни часовых, ни хоть какого-нибудь встречающего человека.
Зато, как и обещал хозяин Озарка, его присутствие ощущалось вполне отчетливо. Как голос в голове безумца, молчащий до времени, но никогда не покидающий своего спутника насовсем.

Тормейн до сих пор чувствовал внутри себя огонь, который чародей подчинил и вобрал. Мощь, величие - теперь всё это вновь вернулось к Камидасу вместе с фантомным львом, бросившимся на чародея с руки правителя Озарка. Ни на секунду Тормейн не сомневался в успехе, ни единой нотки страха не было в его сердце, когда опасный свирепый зверь прыгнул ему в лицо. Камидас поймал зверя, приручил, а затем поглотил внутрь себя, вобрав заключённую в нём силу.
Теперь чародей чувствовал себя по настоящему живым. Правда присутствие Элхата где-то на дальних затворках разума постепенно начинало легонько зудеть, как покрасневшая кожа. Но это было справедливой платой за вновь обретённую силу. По крайне мере пока.
Внимательно, с лёгким налётом подозрения, Тормейн оглядел свою "напарницу", Госпожу де Тнаме. Ранее чародей с ней не пересекался, по крайне мере не помнил этого. Меч, который та вытащила, говорил о многом, но прежде всего о железной воле и воинственности этой дамы. Впрочем разве могло быть иначе, если ей предстоит встретиться лицом к лицу с Белегом, как считал правитель Озарка? Следом бегло Тормейн окинул взглядом Вивета. Ему чародей не доверял нисколько. Хоть тот и выбился к нему в "ученики", но Камидас не мог забыть фразы, которую Вивет бросил украдкой. Подумать только, он посмел шантажировать Тормейна! Это нельзя было так просто оставить.
- То, что обрёл ты - песчинка в море в сравнении с той силой, что вернулась ко мне,- холодно сказал Тормейн "ученику",- Ещё раз ты сочтёшь себя равным и я навсегда избавлю тебя от необходимости хранить какие-либо секреты.
В последнюю очередь, не без доли презрения, Камидас обратил своё внимание на Араша и Сайдалару. Они - ключи, которые ещё нужно будет поднести к замку. Но как только замок будет открыт и в ключах отпадёт надобность. И тогда...
- Если вы готовы, леди де Тнаме, то нам лучше выдвигаться к лагерю,- куда более тёплым, чем в отношении Вивета, голосом предложил чародей,- я бы не стал тратить дар на облегчение нашего недолгого пути, но выбор предоставляю вам.

Откуда взялись неизвестные вояки было отчасти понятно. Было так же понятно, что Озарк попробует оттяпать кусок чужой земли, всё это было очевидно. Что совершенно не укладывалось в, кажется, распадающейся на части голове курьера, так это то, почему он жив. И это блеющий голос франта говорил, что Араш не доделал то, что собирался. В лучшем исходе было бы два трупа, но случился худший и оба живы, а этот негодяй даже не пострадал. Вестовому захотелось выругаться, но вместо этого его едва не вырвало от навалившейся волны тошноты. Не то Камидас его так сильно достал, не то по голове кто-то приложил от души. Подумать и исключить всех, не способных вырубить Араша было бы не трудно, но это занимало его меньше всего. Куда интересней было, почему Камидас оставил в живых Араша, ведь по всем канонам, маг должен был избавиться от того, кто пытался оторвать ему голову. В прямом смысле, между прочим. Но все эти вопросы оставались без ответа.
Слова Камидаса о том, что нужно куда-то двигаться, да ещё успеть за пять дней вызвали только булькающие потуги засмеяться, мгновенно сменившиеся болезненными спазмами и танцем кованных игл в голове. А отплясывали они как никогда. Курьер поморщился и медленно перевёл взгляд на стоящую соляным столбом Садалайру. Стоящую на сломанной ноге. Успеть за пять дней, аха. Узкие щелочки глаз, опухших от наливающихся черным мешков под ними, уставились в спину Камидасу. Присягнул Озарку, чужому богу, попытался убить и не добил Араша... рано или поздно любая из этих ошибок убьёт его. Надо дожить до этого момента и найти господина Белега. Да, это лучший план на сейчас. Главное, что простой. Араш поморщился и сплюнул тугой сгусток слюны в сторону, чтобы сказать. Нет, напоминать о себе не стоило, но если бывшая волшебница пойдет со сломаной ногой, закончится это всё заражением крови и гангреной.
- Сай..да.. ла... нога! - Араш вяло поморщился от очередного приступа тошноты. - Сломана. Не-льзя..
Сказано было это настолько громко и четко, что шелест мыши в подполье показался бы топотом рядом с этим шамканием.

Отказаться от принятия магии было для Вивета трудным решением, но уж слишом довольным был Владыка Озарка для человека, который бесплатно раздаёт дар тем, кто может предать его при первом удобном случае. Поэтому Вивет решил, что получение дара наверняка включает себя некоторые дополнительные обязательства, среди которых скорее всего есть и полное подчинение, которое он презирал даже больше, чем самого Владыку, всех его лизоблюдов и всю новоправящую верхушку. К счастью, если ты лишь незначительный ученик, то никто не следит за твоими действиями и не помнит, подходил ли ты к Огню Дара или нет, а от магии Вивету всё равно было ни горячо ни холодно, да и шанс умереть также был сильной причиной не рисковать. Дождавшись окончания переговоров и определения ролей в наступлении, стараясь быть как можно менее незаметным, впрочем, как и во время перемещения в военный лагерь.

В ответ на обиду Тормейна Вивет лишь усмехнулся:
- Прошу простить меня, "учитель", но мне нужно было убедиться, что мы всё ещё на одной стороне. Это требовала риска, так что для подстраховки мне пришлось пользоваться вашими приёмами, а не напоминать о спасении вашей жизни в надежде на ваше добродушие, в наличии которого я пока сомневаюсь.

Пока Тормейн разговаривал с леди де Тнаме, Вивет решил разобраться с пленниками. Больше просто некому, а оставлять их без присмотра после того, что учудил Араш, определённо не стоило. Слова о ноге Сайдалары , пусть и произнесённые так тихо, что их можно было спутать с шелестом травы, всё же нашли адресата. Вивет присел рядом с Арашем:
- Возможно, ты не заметил, но сейчас ты выглядишь гораздо хуже. Полежи, очухайся, проверь, можешь ли ходить, я пока разберусь с Сайдаларой и вернусь.

Оставив Араша приходить в себя, Вивет направился к Сайдаларе. Уже привычным движением повесив её на плечо, Вивет решил всё же узнать её состояние:
- Если можешь говорить, то скажи: что ещё кроме ноги , повреждено, и насколько сильно? - пока на ней был этот ошейник, вежливость и манеры не имели никакого смысла, так что можно было сэкономить слова.

«Поставь меня обратно, деревенщина! – бесилась в безвольном теле женщина в красном. Эти несносные простолюдины! Совсем не умеют думать, а умеют только хватать и нести. Если б я могла тебе все это высказать в лицо! Тебе и твоему полоумному хозяину, а также этой игналинской вертихвостке, которая продалась за призрак былой роскоши. Тысячу раз был прав Белег, говоря о том, что магия – это пагубная страсть, и чародеи за Дар готовы отказаться даже от самих себя, а всех других готовы принести в жертву без счета. Вот они, добровольно надевшие на себя ошейник, ради того, чтобы лишь на несколько ударов сердца почувствовать себя «как прежде». Собственное могущество сыграло с ними злую шутку.
Но рассуждая об этих людях как о полных ничтожествах, Сайдалара готова была расплакаться от собственной беспомощности. И со стороны казалось, что Вивет издевается над ней своими вопросами «Могу ли я говорить?». Нет не могу, идиот! И у меня не сломана нога. Араш, ты тоже идиот! Да, мне больно, да я вас всех ненавижу!
Но с другой стороны, мне всех вас безумно жалко."
Это новое чувство, которое Сайдалара не испытывала никогда и ни к кому. Все равно, что пьяницу напоить брагой и убедить его, что он король. Сейчас они празднуют свою победу, но пробуждение будет жестким, и кажется, никому из них оно не понравится.
Вся эта буря эмоций, ломание копий, безнадежный бой за пропавшие души проходил лишь в голове бывшей чародейки. А на деле артефакт не давал ей не то что говорить – она не могла даже разрыдаться, горькими слезами оплакивая свое безволие и этих несчастных людей, которые возомнили себя властелинами.

Вспомнив о своем господине, Араш почти сразу ощутил беспокойство. Беспокойство о нем самом, которое посыльный не раз видел в глазах хозяина, когда возвращался после очередной «доставки» серьезно раненым или измотанным до предела. Может быть, когда-то давно Белег и оставил его в живых, только из нежелания спорить с братом. Может быть, Араша, как и всех прочих изрядно водили за нос и он мог только гадать, кто из близнецов был Белегом или Рейнардом в каждую из встреч, и были ли вообще эти двое разными людьми, или одним целым, разделенным на два тела. Но как бы то ни было, они привязались к нему настолько, насколько может позволить себе владыка, завязывая дружбу с человеком, которым в любой момент придется пожертвовать не без сожалений, но без колебаний. Тайные вылазки в город – посмотреть, как и чем живут люди на самом деле, расспросы о том, каким видится мир глазами простолюдина и рассказы о том, как он устроен на самом деле – все это не было наваждением или ложной памятью.
Хотел того Араш или нет, он был отмечен печатью верности, и зов находящегося на грани смерти сработал как надо. Едва ли хозяин помнил о нем миг назад, зато теперь пришлось отвлечься на мгновение от бдения над картами, раздачи приказов или, может быть, сна в палатке, и припомнить. Араш знал, что Белег способен и найти его, и прийти за ним, если посчитает нужным отплатить за верность верностью, а уж спросить о том, что случилось, не составит для него никакого труда, но сейчас это было похоже на попытку перекричать шторм. Слишком много врагов вокруг, слишком близко, и связь, установившаяся на мгновение, исчезла.

Идти? Ученик Камидаса явно уже усвоил чувство юмора благородного господина. Даже пожелай Араш как-то помогать Тормейну в поиске и убийстве Белега, он просто не смог бы оторвать своё измученное, обожженное тело от примятой и прохладной травы, будто специально созданной, чтобы царапать по свежим ожогам жесткими краями листов. Оставалось лишь лежать, пока есть время и кое о чем подумать. И опять не довелось.
Случайный зов к Белегу вырвался одновременно с прерывистым дыханием человека, едва не выпадающим в тёмный сумрак небытия. Или это сам Белег незримо коснулся поколебавшегося в своей решимости курьера? Как бы там ни было, этого далёкого воздействия оказалось достаточным, чтобы Араш принял решение и выбрал понятный только ему поворот на собственном пути. Нужно было собраться с силами, нужно было освободить единственного не-предателя из славной троицы, чтобы её опыт дал возможность использовать новые силы. Вот о чем сейчас по-настоящему жалел Араш, так это о том, что запас дикой магии он так бездарно отдал, обличив в Лиса и, естественно, лис убежал мышковать. А ведь можно было куда как более интересно использовать эти силы сейчас! Тот же артефакт на шее Сайдалары. Это же просто сгусток энергии, скучно и бессмысленно изливающейся в свою пленницу. Что за бездарное занятие для силы, ставшей Лисом...

Госпоже Иркте не нравились ни присутствие в голове владыки Озарка, ни то, что тот распоряжется ей по своему усмотрению. Но в этом новом сумашедшем мире это было меньшее из зол. К тому же в ближайшие пять дней им предстоит узнать много интересного. Госпожа Иркта осмотрела спутников. Оба пленника, маг, на которого напали, и тот, кто его спас. Учитель. Значит, ученик. Видно поэтому его и не назвали. Идти пешком или использовать силу? Искушение воспользоваться вновьобретенной силой было велико, но госпожа понимала, что дар еще может понадобиться.
-Вы правы, господин Камидас, не стоит тратить дар на такие мелочи. А с ним что делать будем,- госпожа кивнула на пленника, который ходить явно не мог.
Потом она обернулась к ученику, уже взвалившему на себя шлюху.
-Нет, она не может говорить. Ни говорить, ни двигаться без прямого приказа.

- Его может вести ученик,- пожал плечами Тормейн,- а она(небрежный кивок в сторону Сайдалары) пойдёт сама. Даже если у неё повреждена одна нога, то вторая-то с виду цела.
Сказано было с такой небрежной интонацией, словно речь шла о незначительной вещи. Чародея мало волновало благополучие его "пленников". Важно было лишь, чтобы в них горела хоть искорка жизни. А будут ли они при этом без ног или рук - какая в конце концов разница? Сейчас главное добраться до лагеря, а там уже можно будет взять лошадь и сложить эти туши на круп. Да и "ученику" не стоит излишне доверять эскорт этих...предателей. Ученику не стоит вовсе доверять.

Молчание Сайдалары вначале ввело Вивета в тупик, но, вспомнив, насколько жёсткие ограничения накладывало заклинания, осознал, насколько странно его действия выглядят со стороны. Раздавшиеся через секунду слова леди де Тнаме подтвердили его мысли. Значит, прямой приказ.

Жестокость слов Тормейна поразила Вивета. Всё-таки все здесь живые люди, не просто так достигшие определённого положения в обществе, а, учитывая, какое сейчас время, вспоминать старые обиды, сколько бы крупными они не были, довольно странно. Впрочем, вспоминая эпизод в лесу: чего ещё можно было ожидать от человека, который при первой же возможности решил переметнуться к более сильному врагу, мгновенно наплевав на всех окружающих? Но сейчас было неподходящее время для выбора между добром и злом. Есть куда более насущные проблемы.

- Учитель, если пленница последует за нами на своих двоих, то в лагерь мы придём лишь к утру, а, мне кажется, всем присутствующим необходим отдых, как физический, так и моральный, так что это явно не лучший вариант действий. Да и оставлять пленников без присмотра после случившегося в зале - плохая идея.

После сказанного Вивет подошёл к лежащему Арашу и протянул ему руку, помогая встать и опереться на себя:
- Извини, но моё плечо уже занято, так что придётся шевелить ногами. Постарайся не умереть по дороге, а то после всего пройденного это будет очень глупая смерть, - после чего повернулся к Сайдаларе и произнёс:
- Сайдалара, разрешаю отвечать на мои вопросы коротко и без лишней информации, ничего не утаивая. Теперь ответь: как твоё состояние и что ещё, кроме ноги, повреждено?

Она могла бы взбеситься вновь, услышав очередной бессмысленный приказ (с тем же успехом это деревенское полено могло "разрешить" заговорить вон той сосне), но у Сайдалары отлегло от сердца и даже злость на это сборище недоумков прошла. Ведь если ЭТО – лучшие, кого смог найти враг, то Белегу, ее любовнику и господину, ничего не угрожает. А с ней самой чванливые дураки в красивых ошейниках могут делать все, что им заблагорассудится. Это уже не имеет значения. Дело сделано, и победа в войне – вопрос ближайших дней. Будет грустно, если она не увидит нового мира, конечно, вряд ли ей позволят прожить так долго. Но Сайдалара не жалела ни о чем из того, что было сделано. Пять дней. Нужно продержаться пять дней, и чем больше времени они тратят на споры ни о чем, тем больше у нее шансов дожить до победы. У нее, и у этого посыльного, который хотя и не обладает даже крупицей мозгов, все же проявляет единственное доступное цепным псам ценное качество: верность их общему хозяину.

На зов Араша действительно откликнулось нечто, в чем ему нравилось видеть огненного лисенка, откликнулось и подобралось поближе. Если бы речь шла о животном, посыльный мог бы почувствовать, как мокрый черный нос обнюхивает его лицо и воняющий горелым мясом ожог на груди. Этот человек отличался от прочих, а для дикой магии ничто не имело такой привлекательности, как новизна, различия и многообразие. Поразмыслив, «лисенок» занял свое место в груди человека, отчего этот человек едва не превратился в труп, но Араш понял, что не может сейчас добиться от него никакого повиновения. Магия нового века требовала способности отдавать, а не брать, а отдать ему сейчас было решительно нечего.

И вновь молчание было ответом. Вивет устало вздохнул. Как же надоели все эти сверхпомешанные на безопасности аристократы! Неужели нужны такие сильные заморочки с заклинанием контроля? Почему нужно выдумывать такие сложные схемы для получения ответа на простые вопросы? Впрочем, он не одинок в своей дремучести. Вивет с некоторой усмешкой взглянул на Иркту:
- Похоже, я здесь не единственный, кто не знает работы этого заклинания, - после чего перевёл взгляд обратно на Сайдалару. - Ладно, последняя попытка. Сайдалара, ответь: можешь ли ты отвечать на вопросы по принципу "Да-нет"?

-Тебе- нет,- ухмыльнулась Иркта,- И нет необходимости выяснять самочуствие госпожи,- в голосе колдуньи прозвучала легкая насмеша,- прямо тут.
-Не будем терять времени, господин Камидас.
Госпожа двинулась в направлении лагеря.

Лагерь был поставлен в соответствии со всеми представлениями военных о красоте и порядке. Часовые перехватили гостей задолго до подхода к квадрату частокола и, вызвав подмогу, проводили к командиру. Аккуратные ряды палаток не меньше, чем на тысячу человек, расставленные как по чертежу костры – по одному на каждые восемь, надежная охрана, обустроенный быт, даже протоптанные дорожки говорили о том, что этот лагерь поставили здесь не вчера. Ради дорогих гостей не побоялись разбудить тысячника Риввата, тот поприветствовал господ, как равных, но настоял на том, чтобы все дела оставить на утро – в темноте-де все равно ничего не видно. На всю компанию им выделили полдюжины солдат в качестве сопровождения и прислуги, да три палатки поближе к центру - такие же, как у всех, ведь и жилище самого командира отличалось от прочих только развевающимся на верхушке флажком. Чтобы магам не было обидно, их палатки отметили другими флажками, со знаком Чародея. Подобные флажки развевались у восточной стены. Похоже, маги предпочитали держаться особняком от солдатни, и это было взаимно. Но господин Тормейн и госпожа Иркта могли бы сходу сказать, что здесь нет ни одного приличного чародея. Приставленные к войскам посредственности едва ли смогли бы всерьез навредить им, даже навалившись скопом. Как и всерьез помочь.
Утром было торжественное представление строю солдат и ознакомительная прогулка.
- Владыка прислал нам подкрепление в виде колдунов. Наконец-то он услышал наши чаяния.
Задача наша, господа магики, такова. Вон там виднеется каскадный перевал, который надо будет оборонять. Не дать пройти за него ни одной живой душе. Дело-то, конечно, простое, но проблема в том, что враг уже успел там закрепиться, и надо его оттуда вычистить.
Штурмовать этот перевал в лоб – чистой воды самоубийство. Проблема усугубляется тем, что там хозяйничают не только войска Белега, но и местные, которым не нравится усиление Озарка, а они знают эти горы лучше, чем мы. Посему выходит, что прибыли вы как раз вовремя. Все, что вам понадобится для работы, вам предоставят, если только смогут достать.


__________________________________________________

На ночь охрану и заботу о пленниках поручили солдатам, и те исправно несли службу. Даже слишком. Вивету позволено было только наблюдать за этими двоими, или заботиться о них, но не разговаривать или, тем более, снимать всяческие магические побрякушки. Впрочем, от ночи оставалось не так уж и много, а пленным выделили отдельную палатку, тюфяки и паек. На рассвете Вивета, как ответственного за этих двоих, позвали: пришел местный лекарь, требовалось проследить за его работой.
Солдаты подняли Араша, вывернули руки, чтобы не дергался и не мешал работать, хотя по-хорошему, его следовало держать, чтобы не упал. Лекарь попросту срезал лохмотья, в которые превратились куртка и рубашка, и вскоре вместо них посыльный был одет в этакий жилет и шапку из бинтов. В глотку влили горькое питье и позволили упасть обратно на тюфяк.

Огненный зверек, невидимый для всех этих людей, аккуратно выбрался из своего убежища, потоптался острыми, как у кота лапками и улегся прямо на загривок своему другу. Араш почувствовал тяжесть и легкое онемение, потом боль и дурнота начали понемногу отступать. Правда, его тело стало не вполне послушным, но и без того он едва ли мог бы встать самостоятельно. Посыльный знал, что дикая магия, как и обычная, не лечит, не способна лечить, даже ускорить заживление, но сейчас его главной проблемой был яд, источником которого стали обожженные кожа и мясо. А замедлить действие яда ей было вполне по силам.

С Сайдаларой лекарю пришлось повозиться – Вивету достаточно было приказать ей вытянуть ногу, но получить от госпожи Рил хоть какой-то ответ о том, где болит и насколько сильно, не удалось: в отличие от какой-нибудь бессловесной животины, она даже не дергалась. Итогом стала плотная повязка, из-за которой госпожа Рил должна была откровенно ковылять, не имея возможности поворачивать стопу, но и не причиняя себе такой боли.
- Здесь нет условий, чтобы лечить такие ожоги как следует, - сказал лекарь Вивету, собирая инструменты. - Давай ему побольше питья, заваривай эти травы, чтобы сбить лихорадку. Выкарабкается, если будет на то воля Владыки. Ну и если не замучаете до срока. На ближайшую неделю можете его не связывать – никуда не денется, но может метаться, кричать и бредить. С женщиной все в порядке, просто ушиблась и подвернула ногу.

Лекарь ушел. В дневном карауле осталось двое солдат, да и тот, видя, что пленники в силах сбежать разве что на тот свет, откровенно скучали, присматривая за палаткой снаружи. До того, как будет возиться с этими полутрупами ученик важного колдуна, им не было никакого дела. Все равно, даже если подранки выползут из своей палатки, им еще нужно будет пройти от центра до ближайшего выхода через лагерь, где любой солдат сперва притащит их командиру, и только потом будет спрашивать, чьи.

После всего, что произошло с Виветом сегодня, спокойное время было настоящей маной небесной. Да, он в лагере далеко не самого приятного народа, его жизнь зависит не от самых надёжных людей, а его магия сейчас... Ну, её просто нет. Но, по крайней мере, он ни с кем клятвенно не связан, его жизни в данный момент ничего не угрожает, и его передвижения никто не ограничивает, а это уже немало. Теперь можно наконец-то приступить к делам, от которых не зависит собственная жизнь.

Вивет наклонился к Арашу и тихо, чтобы не услышали охранники снаружи, сказал:
- Араш, я понимаю, что ты должен отдыхать, но мне нужна твоя помощь и твои знания. И не делай вид, будто ты тоже лишился магии. Сайдалара явно была не менее слабым магом, а теперь не способна даже пальцем пошевелить без приказа. Ты же в такой же ситуации оказался способен не просто двигаться, а совершить нападение на Тормейна. К тому же, у меня есть подозрения, что моя помощь нужна тебе не меньше, чем мне - твоя, так что это взаимовыгодный договор. Кстати, ещё я спас тебе жизнь, так что ты ещё и мой должник, в какой-то степени. Ну как, устроит тебя такое погашение долгов?

Госпожа Иркта рассматривала горы и пыталась привести мысли в порядок. В военном деле она не разбиралась и учиться не собиралась. И если бы не присутствие повелителя в голове, давно обьяснила бы этому вояке, что не дело приставать к господам магам с такими глупостями. Если только Белег самолично не засел на перевале, но такого подарка он им, конечно, не сделает. Мысли постоянно возвращались к пленникам. Они знают много, как бы еще это из них вытащить.
-Известно ли об обладателях дара среди засевших на перевале или их помощников?- поинтересовалась колдунья.

Похоже, у Владыки Озарка... Или, как считали некоторые, у Бога-Чародея все же были иные заботы, кроме как неотрывно подглядывать за своими подчиненными. Скорее, он заинтересовался, бы на что она хочет потратить силу, а как именно подчиненные решают поставленные перед ними задачи - это их собственное дело.
Знал ли об этом командир, или даже не догадывался, что его повелитель может в любой момент выглянуть из глаз этой женщины? Неизвестно, однако, он не казался взволнованным. Скорее, был удивлен.
- Госпожа, мы надеялись услышать об этом от вас, - отозвался он, очень стараясь быть вежливым с дамой. С дамой, которая может превратить весь его лагерь в огромную отару овец. - Все наши маги не многим отличаются от простых людей. Они говорят, сильный противник легко скроет от них свое присутствие.

До того, как сознание угасло в очередной раз, обожженное присутсвием чьего-то рыжего хвоста на задворках того темного спасительно места, куда снова провалился Араш, он понял, что мог бы предложить Лису прямо сейчас. Но, увы, успеть было уже невозможно. До того, как запах вековых сосен и мягкого мха под ногами были изъяты из глубин памяти, та снова коварно улыбнулась острозубой лисьей ухмылкой и исчезла...
...
-... вглбрш вррсну... ный договор. Кста... шмлнху хсфшнр... ты ещё и мой должник, в какошамнлху... - до него кто-то пытался добраться, говоря тихо, горячо, будто с раненным, казалось, настолько быстро, что смысл слов доходил отдельно от них самих и курьер сильно не поспевал. Араш хотел бы отстраниться, но почему-то жутко заныли суставы плеч и курьер только открыл сначала правый, затем левый глаз. Точнее, щелочки между отёками вокруг глаз стали блестящими и карие глаза стали казаться просто черными провалами между синяками. Вестовой облизнул растрескавшиеся от обезвоживания губы и попробовал ответить. Первым делом, какой такой должник, вторым, куда он может запихнуть свой договор.
- Шфоо... наафоо? - просипел он. Он снова вспомнил, что хотел предложить Лису - целый ворох из спутанных воспоминаний... всего на свете. Были там и забитые запахами и людьми шумные города с громоздящимися друг на дружку домиками, были и одинокие журавли у колодцев брошенных деревень, да пёстрые луга у подножия чужих гор, куда не каждый зверь заберется. Но какой в этом толк, когда мысли расползаются по ужасу боли во всём теле?

Похоже, что Араш и сам не осознавал до конца, что именно говорил. Впрочем, выражение глаз доносило мысли гораздо лучше любых слов. Вивет сел на стоявший рядом стул и откинулся на спинку, готовясь к долгому ожиданию. Времени у него было достаточно, так что можно было позволить себе некое подобие отдыха, ожидая, пока Араш отоспится и будет более готов к переговорам. А на крайний случай, если уж он упрётся лбом и прикинется безмолвным поленом, есть Тормейн. С ним нужно будет дольше договариваться, да и партнёрство будет слабже, но сделать это явно проще. Вивет улыбнулся своим мыслям и обратился к пленникам:
- Отдыхайте, аристократы, пока есть возможность, - после чего прикрыл глаза. Нужно будет не забыть напоить Араша отваром, когда очнётся...

Отдыхать Араш не планировал, по крайней мере, не сейчас. Курьер шевелил губами и языком, пока плотный комок слюны не смочил губы и горло. Закашлялся, несколько раз содрогнулся и перевернулся на бок. Надо было попить, но не только ему, а ещё одной девушке, про которую все вдруг забыли, как про красивый манекен в лавке богатого портного. Упор рук в пол, вот уже на боку сидит посыльный, ещё два десятка ударов сердца и он устроился на заднице, широко расставив грязные руки, упёршиеся в пол. Не без труда отыскал глазами присевшего "ученика" и, наконец, ответил.
- Фло... что за договор? - и затем взглядом поискал что-нибудь, содержащее воду. Надо отпиваться и чем быстрей, тем лучше.

Тормейн внимательно оглядел указанный перевал и недовольно скривил лицо. Чародей был не настолько искусен в полководческом деле и совершенно не знал разные тонкости занятия местности, укрепления, зачистки и прочего. Он был скорее штабным агентом, хотя немного и интересовался войной. В силу мальчишеских пристрастий. Но объективно оценивал себе профаном. Тем не менее что-то делать было надо.
- Сильный маг может скрыть своё присутствие и от другого сильного мага,- многозначительно заметил Камидас и тут же сменил тему,- сколько в вашем распоряжении лучников, имеются ли метальные орудия?
Первое, что пришло в голову Тормейна, это просто напросто закидать закрепившихся врагов огненными стрелами и валунами. Последние при желании можно было бы запитать магией, чтобы они взрывались при приземлении, осыпая всё вокруг градом мелких осколков.

Вивет достал из-за пазухи флягу с отваром, оставленную лекарем, и передал её Арашу. На пару дней её должно хватить, а потом придётся заваривать новую порцию.
- Я на вкус не пробовал, но, скорее всего, гадость, как и все лекарства. Что же касается "договора", то не беспокойся, я не в прямом смысле - никаких клятв, подписей кровью и прочей ерунды мне от тебя надо. Просто слово нравится. Мне же от тебя всего лишь нужна информация и помощь. Второе может подождать, а вот объяснения хотелось бы услышать прямо сейчас. Естественно, не за просто так.

Фляга была принята, самым придирчивым образом осмотрена и обнюхана. Пусть выглядело это странно, но сейчас меньше всего Араша беспокоило то, каким он казался окружающим.
- Сведения нужны? - после пары глотков осведомился Араш, закрывая ёмкость деревянной пробкой. - Что ты хочешь узнать? Кто из троих мог дать мне по голове, при том, что одного я душил, вторая была обездвижена, а третий был ты?
Улыбаться курьеру не хотелось, вместо этого он огляделся, поворачивая не голову, а всё тело целиком, нашел свою сумку и принялся в ней копошиться. Надо же, бутылка бренди цела. И нож на месте. Вестовой достал его и, раскладывая, обернулся к ученику Камидаса.

- Ты забыл о нескольких магах, охране и прислуге. Кстати, если ты думаешь, что успел бы убить Тормейна - ты ошибаешься: некоторые маги уже были готовы завершить заклинания. А так - ты жив, вас с Сайдаларой доверили мне, а не какому-нибудь солдату, а у Тормейна есть на одну причину больше доверять мне, которой я вполне могу воспользоваться.

Заметив, как Араш полез копаться в сумке, Вивет движением, замаскированным под почёсывание локтя, протолкнул ножик в руку, так, чтобы его не было видно. Как оказалось, не зря:
- А, и ещё кое-что: нападать на меня в твоём состоянии - глупая и недостойная тебя мысль, - параллельно с этими словами из-за пояса показательно появился топор и улёгся в правую руку:
- Мы можем сейчас дружно сделать вид, что ничего не произошло, или у тебя будет на несколько конечностей меньше. Без обид.

Араш прикинул пару вариантов в голове. По всему выходило, что этот человек догадываться не может, что Араш сознательно шёл на самоубийство, поскольку таков был прямой приказ - содержимое его памяти не должно попасть в руки противников дома Белега. Просто и лаконично, хоть язык глотай, хоть об стену расшибись, но сделай это ДО того, как память вскроют, как медвежатник старый замок, пусть и донельзя дорогой. Но причем тут топор? Араш непонимающе уставился на появившееся топорище, затем перевел взгляд на собственный нож и как мог, вымученно улыбнулся и показал нож. Безусловно, даже таким, складным походным ножом можно горло перерезать, только вот для боя он не годится. Кинуться там со спины или пырнуть в бок можно, но ни упора для пальца нет, ни толком ткань одежды и, тем более, брони, им не проткнуть, скорее прорвать. В общем, столовый нож и тот больше на оружие похож.
- Сдался ты мне, нападать. - С горечью заявил вестовой, не убирая нож. Соориентировался и медленно пошёл к стоящей истуканом Сайдаларе. Оттянул пальцем веревочку, чтобы подцепить её краем ножа и потянуть на себя. Щелкнув, кольцо бечевки превратилось в неровную линию и на пол упал уже бессильный амулет-паразит.

"На ближайшую неделю можете его не связывать" - пронеслись слова лекаря в голове Вивета. Похоже, что магия ещё и подлечивала Араша. Впрочем, эти мысли происходили на заднем плане. Тело же быстро оказалось за спиной Араша, стоило ему отвернуться. Не пригодившийся нож вернулся обратно в рукав, а освободившийся кулак огрел посыльного по макушке, заставляя его вновь терять сознание.
- Ничему не учится, - со вздохом произнёс Вивет, одновременно с этим пиная выпавший ножик подальше, достал моток кожаного ремня из котомки и аккуратно, но крепко, с опытом профессионального разнорабочего связал ему руки за спиной, после чего повторил это процесс с ногами. Подобрав откинутый Арашем ножик, сложив его и спрятав в другой ботинок, Вивет оттащил тело обратно. Осмотрев сумку на наличие других предметов, которые могут быть использованы не по назначению, Вивет вернулся на стул, по пути забрав обратно свою фляжку.

И опять свет погас, так и не дав понять, он закончил освобождение единственного человека, способного помочь в безвыходной ситуации или нет. Что теперь конкретно болело, Араш сказать не мог, если верить ощущениям, всё тело и к тому же, взгляду предстал хорошо утоптанный земляной пол палатки, а судя по соломе во рту - для младшего офицерства. Озаркцы часто посыпают ею пол, чтобы не было склизко ходить поутру.
- Мне снился удивительный кошмар. - просипел вестовой, осознавая, что никуда он из той проклятой палатки не делся и потому говорил просто в пустоту, надеясь, что его тюремщик тут. - Там был такой мерзкий тип с хером вместо носа. О, да он всё ещё тут.
И, булькая от собственной рвоты, внезапно и незаметно подступившей, Араш сначала засмеялся, а потом его тело исторгло весь тот отвар, что он, помнится, недавно выпил. Прямо перед собой и на себя. Это показалось совершенно и исключительно смешным и вестник прыснул сдавленным хохотом, мелко тряся головой и периодически отплёвываясь.

Вивет раздражённо вздохнул. Похоже, последние остатки разума Араша решили покинуть своего хозяина. Ну что же, не доходит через голову - будет приводить его в чувство другими методами. Вивет за ногу оттащил Араша в сторону, сел на него сверху,а затем , достав только что убранный складной ножик, примерился и резким движением воткнул его в правую руку между костей с тыльной стороны по самую рукоять, после чего вернул ножик обратно в ботинок. Говорят, что боль отрезвляет. Теперь же Вивету выпал реальный шанс проверить это.

Если этот умелец был тут для того, чтобы задавать вопросы, он начал бы избивать, сначала по печени, в пах, затем ломать пальцы и так далее. Причинять боль, а не ранить, потому как продырявленный допрашиваемый теряет силы вместе с кровью и залечить это сможет только искусный лекарь. Каленое железо, опять же, никто не отменял. Но этот даже вопросов не задавал, а принялся просто резать. Значит, цель убить, только не сразу, получить удовольствие от процесса? Араш не знал, но постарался не радовать тюремщика криками. Застонал, засипел часто-часто, но не столько от удара ножа, сколько от того, что лось этот уселся верхом на сожженную спину. Ну что же, кровотечение это хорошо. В таких неумелых руках есть вероятность сдохнуть быстро и не особо мучаясь.
- Фшшто тебе надо? - просипел Араш, что его едва можно было услышать.