Костер для двоих, Обсуждение. Весна 2016

Раймон а не нужно бояться сделать выбор. Ты не можешь его сделать неверно - ты не можешь получить ошибку сегментации даже при том что все твои герои живут у тебя в голове. Ты уже сделал выбор - воздержался от того чтобы встать на чью-то сторону, когда стал писать от третьего лица. Но логика в событиях есть, автор её знает (если конечно он не дебил, описывающий вещи, в которых ничерта не смыслит), и всё дело в том, чтобы написать об этом. Рассказ, как по мне, ты выдал зачотнейший, жаль что взлетело не слишком высоко. Кстати, не скажу, что я угадал твою руку, но вот что-то такое, знакомое, мелькнуло. В отношении к чувственно-эмоциональной сфере персонажей. Ящитаю, это хорошо.

Надеюсь, меня хватит ещё на пару вспышек.
Хотя сейчас я чувствую себя выдохшимся.

хех. Знал бы ты как себя чувствую я. Знаешь, как когда тебя отпускает лихорадка и ты просыпаешься с ясной головой и жуткой жаждой. Вот примерно что-то в этом духе.

Не знаю, насколько и кому это будет интересно, но две следующие песни, должно быть, отчасти повлияли на меня в момент выбора идеи для рассказа.
К сожалению, конкретные варианты исполнения не самые удачные, но других на тытрубе не нашлось:

Канцлер Ги - Гийом де Ногаре

Константин Арбенин - Пепел Клааса

Корнелиус Бук.
Убийца костров.

Сначала появилась искра. Родила пламя. Дым от него окутал помещения судебного зала.
Казалось в дыму этом танцуют неведомые призраки. Словно мысли автора, которые трудно различить, невозможно ухватить.
Судья и сам будто из тумана появился. Маленький, угрюмый. Лицо похоже на засохший апельсин.
- Введите этого сук... подсудимого! Введите его!
Вошёл, подняв голову. Не от гордости. От дыма, который лез в лицо.
- Что, подсудимый? Правда щиплет глаза?
Тот промолчал. Сдержался. Знал, что это ловушка.
Судья крякнул, указал скрюченным пальцем на стену.
- Видите это, господин хороший? Что весит там, можете разглядеть?
- Ну, - пробурчал подсудимый.
Судья скривил лицо.
- Это ружья, господин хороший. Всего их девять. И они заряжены. Все. Один неправильный ответ из ваших уст, и они выстрелят.
Подсудимый прошептал что-то, но его никто не услышал. Дым рассеивался, уступал место солнечному свету. Тут и там у стен стояли люди. Они пришли, чтобы увидеть шоу. И они его получат, подумал судья. И они станут его частью, знал подсудимый.
- Начнём!
Дым пропал. Гул голосов стих. Тишина будто упала на зал, придавила. Стало трудно дышать.
- Вы придумали мир, - прокряхтел судья. - Красивый, яркий. Живой.
- Так оно и есть.
- И вы считаете, он, кхм, имеет отношение к фэнтези?
- А почему нет? - удивился подсудимый. - Если это не фэнтези, то что тогда? Тролли, живущие под мостами? Орки, разгуливающие по рынкам? Эльфы, пардон, одних полов, живущие по модным нынче веяниям друг с другом? Вы мыслите странно, ваша честь. Фэнтези - это не просто арбузные эльфийские груди. Это может быть мир, живущий по своим законам, отличным от наших...
- Достаточно, - перебил его судья. - Думаю, героев ваших винить глупо. Они поступали так, как того хотели вы.
Подсудимый склонил голову.
- Вы и только вы отвечаете за то, что сделали герои.
- Пардон, ваша честь, вы обвиняете меня в нарушении логики?
- Нет же. Нет! Здесь вам, кхм, повезло...
- Язык?
- Нет.
- Динамика?
- Кхм...
- Матчасть? Композиция? Сюжет?
- Вот! - закричал судья. - Да! Банальный сюжет! Пришла девица, переспала с героем, сделала ему подлое предложение, получила отказ! Погибла! Что это такое? Что?
Не ответил подсудимый. Он боялся, дрожал. Пот блестящими каплями стекал по его шее, оставлял на одежде маленькие тёмные полоски. Точно шрамы.
- Не можете ответить? Не можете? Ха-ха!
Судья вскочил на ноги.
- Я так и думал! Так и думал! Помните, мой хороший, одно неверное слово, и ружья выстрелят! О, будьте уверены, они не промахнутся.
Люди зашептались, предчувствуя скорый конец. Подсудимый не отвечал, он ждал.
- Господин хороший, что же вы медлите? Если нечего сказать, то...
- Подождите! - громогласный крик разнёсся по залу, засел чуть ли не в каждой щели в полу. - Не спешите!
- Кто это? - разозлился судья. - Кто его сюда пустил?
- Ваша честь, у вас проблемы с памятью, - засмеялся невесть откуда появившийся незнакомец. - Я был здесь. Всегда. До вас и ваших самодельных ружей! Я защищал авторов, обвинённых в ереси и вторичности, глупости и предсказуемости! И вот что я вам скажу...
Народ у стен охнул, подался вперёд.
- Вы вот говорите, что герои, как бы помягче, картон. Имбецылы. Ни на что решиться не могут. Яиц у них нет. Смелости не хватает. Ваша честь, я вас спрошу, а в жизни такие вот герои разве не встречаются? Разве не совершают они в жизни нелепости? Не боятся трудных решений? Уходят от ответственности? Не лукавят? Не ведут двойную игру? И неужели каждый рассказ должен напоминать голливудский триллер-боевик с кучей "вотетаповоротов" и крутыми суперагентами? Увольте, ваша честь. Да от обилия голливудщины любые герои только потеряют свои характеры, свои особенные черты. И вот ещё, дорогие зрители, кто из вас в жизни совершал странные поступки?
Почти все, стоящие в зале, подняли руки.
- Интересно, - продолжил незнакомец. - интересно. Как говорится, каждый рассказ, и мир, и герои - это отражение нашей жизни. Искаженное, изменённое, но всё же. Как и жизнь, не каждый рассказ должен быть весёлым или умопомрачительным. Нет. Он может быть тёмным, вязким, тоскливым. Таинственным. Жестоким. Даже предсказуемым. Но делает ли этого его плохим? Я так не думаю. Главное, чтобы он нашёл своего читателя. Он может и не быть победителем, но уж точно он не жертва. И, если у вас больше нет возражений, то рекомендую вам отпустить подсудимого. Я за него ручаюсь.
Судья, казалось, превратился в статую. Того и гляди, голуби сядут. Народ, удивлённый, точно громом поражённый, боялся пошевелиться. Ружья, висящие на стене, теперь казались ненастоящими, бумажными.
- Как, - слова давались подсудимому с трудом, - как зовут тебя, чёртов безумец?
Тот улыбнулся, поправил плащ.
- А разве это важно? Разве моё имя тебе что-то скажет? Откроет тебе какой-то неведомый секрет?
- У каждого человека должно быть имя, - проговорил подсудимый.
- Тогда дай мне его, - предложил незнакомец.
И солнце, будто испугавшись, спряталось за тучи. Но ветер не налетел. Нет. Только ружья угрожающе качнулись на стене.
- Ты зришь в корень, - сказал подсудимый. - Значит, Корнелиус. Ты защищаешь тех, кто пишет книги. Значит Бук. Корнелиус Бук.
Незнакомец пожал плечами.
- А мне нравится. Только не защитник. Защитников хватает и без меня. Я - охотник. Охотник по имени Корнелиус Бук, которому предстоит долгая и опасная Охота.
- На кого? - удивился подсудимый.
- Скоро узнаешь. Если не повезёт. А если всё же повезёт, то не узнаешь. Не говорю прощай. Говорю, до встречи. В другом месте, в другое время. И в другом рассказе. Живи долго и многабукафно. И умри в каком-нибудь шедевре, граф О'Ман.
И больше ничего ему не сказал. Только махнул рукой.
И девять ружей, висящих на стене, одновременно выстрелили.
Но не в подсудимого.

Близился вечер, и до Охоты Корнелиуса Бука оставалось совсем немного.


Добавлено через 4 мин. 18 с.
Раймон, я твой "ненамёк" уловил, но будить Корнелиуса уж очень не хотелось) Не люблю я такое дело.
Будем считать это приквелом. Спин-оффом. Кроссовером
Надеюсь, за использование своего персонажа в суд на меня не подашь)
А если и подашь, то у меня есть ружьё
Ладно, на этом всё. Точно уже. Не заставляйте будить этого дурацкого охотника, а то спросонья его и убить могу)

Sergio King
Спасибо огромное! Это было круто!
Извини, если заставил заниматься неприятной для тебя работой.

До нового сезона охоты ))))

Извини, если заставил заниматься неприятной для тебя работой.

Дальше сопли, посторонним не читать!

Да нет, я это к чему написал: "но будить Корнелиуса уж очень не хотелось) Не люблю я такое дело".
Я имел в виду, что по сюжету КБ вроде как сгинул в крысоловке, и возвращать его пока не хочется,
а вот приквел написать оч вполне можно, к тому же он отлично укладывается в канву рассказа, и граф так кстати подвернулся)

Послушала песенки. Депрессивненько. Многое теперь ясненько.
А вы еще мою магию недоброй назвали. А сами девушку на костер отправили.
Вам неловко лезть в душу вашему герою, тогда разрешите мне. Предлагаю следующее: вы пишете, что гг слегка любопытен Риш как мужчина. Но это только вначале. Любопытство постепенно переходит в сильный интерес и в ответную страсть. Он горяч, чист помыслами, наделен огромными внутренними резервами, стремится иметь идеалы, чтобы любить и служить им.
Я думаю, таких разных людей обязательно должно быть что-то общее, иначе они просто не смогут сблизиться. И это что-то есть у всех троих: у Риш, у гг и у его невесты. Лаиса возвращает кольцо потому, что он предал и сгубил одного из них.

Эрни все понял и вопросов задавать не стал.
Он вполне мог бы завоевать Риш, ее художник еже успел поистрепаться.
Но страсть к эпическим свершениям оказалась сильней.
"Я радетель за чистоту людских душ, серп всех сожни, а не наложник!"

Я так смотрю, у наших рассказов много общего. И пепел, упавший на мостовую/асфальт, и внезапная страсть, и любовь, перешагнувшая и смерть, и время, и разницу эпох/реальностей. И даже погребальные костры. (Погибших на Курукшетре сожгли на братском погребальном костре вместе с разбитыми колесницами и и оружием). Но вы стреляли в читателя горем. Получилось сильно. Мне хотелось выстрелить счастьем, насколько получиться.

Макавити
Что ж, спасибо за честное мнение. Но если вы думаете, что выписывать героиню, заранее зная какая участь её ждёт - легко, то вы ошибаетесь. Впрочем, это всё лирика.
И ещё. Не было на тот момент у Энрика "страсти к эпическим свершениям". Он просто хотел банального человеческого счастья. Но не сумел за него побороться. А то, что общее у всех трёх героев есть - тут, пожалуй, соглашусь.

Кто-то, читая ваш рассказ припомнил Вену двадцатых прошлого века. Это, конечно, да, но И Москва девяностых тоже узнается.

Скажем так, пусть не к "эпическим свершениям", но к самореализации на ниве общественной деятельности. Яростная, неукротимая страсть, которая и составляля основу его личности. Он мог ее не сонавать и простодушно мечтать о банальном человеческом счастье. Но эта страсть в нем была всегда, иначе он сломался бы сразу после утраты Риш. А он прожил долгую деятельную жизнь, сохранил силы, волю и разум до последнего дня. Ну не может, просто не может даже очень сильный человек всю жизнь заниматься тем, что не питало бы все его существо и прожить так долго. Банальное человеческое счастье... Даже Самые пламенные революционеры, самые отпетые религиозные фанатики иногда мечтают о собственном таком вот счастье. И порой видят недолгие золотые сны. И в эти мечты они также вкладывают всю горячность своей натуры. Потому и мстят так жестоко, если обманутся, и страдают тяжко и помнят всю жизнь.
Думаю, эта жажда самореализации в служении тому, что кажется светом, и было то самое общее, что объединяло всех троих. Просто проявлялось по-разному.

Полагаю, такая страстность может быть средством постоянного самоочищения, этаким перманентным внутренним костром. Поэтому и судить ваших героев как-то не получается, их неподсудность людскому суду, одна из центральных тем вашего рассказа, как мне кажется.
Очень не советую вам править рассказ. Воздержитесь. Правка может случайно уничтожить нечто более ценное,чем художественность и гладкость текста.

Добавлено через 9 мин. 31 с.
"Сколько выспоренных поз,
Сколько сломанных роз,
Сколько песен, признаний и слез!
Как сияют венцы!
Как банальны концы!
Как мы все в наших чувствах глупцы!
Но зато разлюбя,
Столько чувств загубя,
Как затем мы жалеем себя!
Как нам стыдно за ложь,
За сердечную дрожь,
И какой носим в сердце мы нож!

Вертинский, "Дни бегут".

Макавити
Спасибо... )))
Да, в Энрике боролись личное (эгоцентричное) и социальное начала. Последнее, впрочем, тоже было завязано на эго. И то, что победило одно из них - следствие конкретного стечения обстоятельств.
Он хотел обывательского семейного счастья, но был несвободен от страстей. Он хотел служить "правому делу" - и оказался в этом служении по уши. Он был всего лишь человеком, а не супер-пупер-героем. Наверное, поэтому эта история - из-за своей приземлённости - и вызвала столько негативных отзывов.

Думаю, вы мастерски справились с поставленной задачей. Страсть и ярость остались за кадром, а конфликт разрешается в камерно-интимной обстановке самых узнаваемых человеческих эмоций.

Тепло постели и плиты
Средь жертвы ищущей зимы

Жалко Риш. Выходит, что оба раза ее предали мужчины, за свободу отношений с которыми она так ратовала. Верна осталась лишь подружка.

Творческих вам успехов!

У Канцлер Ги, кстати, есть песня и про Карну. Так и называется "Карна". Не умею делать ссылки.