Странник
Владыка Тьмы Сообщений: 5426 профиль
Репутация: 80
|
Сидеть перед господином, пусть даже чужим, на табуреточке, не показалось Гайшему хорошей идеей, однако, эта встреча состоялась не для того, чтобы препираться из-за правил приличия. В конце концов, после того, что он тут расскажет, все это, скорее всего, уже не будет иметь значения. На документы он даже не взглянул. - Добрый господин Бриан, я простой человек, и едва понимаю твои речи. Быть ли усобице, можно ли ее избежать – эти вопросы для тех, кто силен умом и рожден править. За меня же решает клятва, данная лет этак двадцать пять назад главе рода Шаан. Если мой господин велит мне собрать людей и укажет место в строю, я просто займу это место. Видят Боги, я не хотел бы воевать против своих. Против тебя. Но приказы, маршруты, назначения – все это я могу открыть лишь по его прямому приказу.
Сдается мне, господин, уезжая на войну, ты запомнил эти земли благополучными, и тебе, как любому, у кого есть сердце, больно видеть родной дом ограбленным. Только вот за эти три года граница нашей страны сжалась перед степью, что лужа в полдень. Многие из пограничных наделов потеряны, там теперь всюду шатры и овцы, и если те льеры вернулись с войны, то не застали вовсе никакого дома.
Столько шенов, как тем летом, я не видал за всю свою жизнь до того, господин. Большие и малые отряды воинов, одиночки, и просто шайки изгоев лезли через границу, как крысы, бегущие от паводка. Отчего бы кочевники стали отчаянно смелыми и лезут к нам, не страшась смерти? Умирают десятками, отрядами, но на их место тут же приходят новые. Жгут деревни, разоряют земли, убивают и воруют людей. Делают все, чтобы сперва трусливые, потом разумные, а после – и те, кто просто хочет жить, снялись с места и ушли вглубь страны. Стоянки, о которых ты говоришь, давно уж никто не считает, как и отдельных лазутчиков. Их слишком много и на твоей, и на нашей земле. Ты знаешь сам, что допрашивать пленных шенов толку мало – зная, что живыми их не отпустят, не больно-то они расположены говорить, тем более правду. Тогда я самовольно принял решение, никого о нем не известив. Отобрал среди своих ребят несколько вольнодумцев, пару полукровок, и послал их в степь. Были догадки, что хоть они и кажутся все одинаковыми грязными псами на лошадях, они все же люди, а значит, и среди шенов, как и среди нас, довольно нищеты, изгоев, мятежников. Тех, кого не защищает рука хана Найрэт, зато порой пребольно топчут копыта его коня. Через какой-то месяц у меня был с десяток осведомителей, готовых делиться новостями за пару кочанов капусты. Сейчас их с полста. Вот так, господин, произошел мой сговор с врагом. Тот, кто решит казнить меня за это, будет в своем праве. Но я стою и буду стоять на том, что немного провизии – невысокая цена за то, чтобы знать о замыслах врага и не обнаружить вдруг, что кто-то сумел собрать степь в кулак, и на Ближней стоит уже не десяток оборванцев, а настоящая армия. Так мы вскоре узнали, что они действительно бегут, но не от паводка. Должно быть, кто-то из этого народца изрядно прогневил Богов, потому что Великая пустыня вдруг принялась расти и оттяпала от степи больше половины зеленых земель. Бедолаги, которым негде стало пасти скот, ясное дело, двинулись на уцелевшие земли. Сперва Найрэт поддерживал порядок, но когда людей и скота в его владениях прибавилось вчетверо на прежних землях, а лето принесло с собой засуху, кровь полилась рекой. Пришлось вспомнить пару древних обычаев как раз для таких времен - семьи сами лишали жизни сперва стариков, затем маленьких детей. Постоянно ходят слухи о людоедстве. Сейчас лето, и есть хоть какая-то трава, но у них больше нет ни запасов, ни зимних пастбищ. Будет новая волна голода, так что осталось совсем мало времени до того, как на нас обрушится настоящая беда, по сравнению с которой все, чем шены промышляют сегодня, покажется мелочью. И распри забудутся, как детская ссора за свистульку из акации. Должен признаться, господин, я знаю все. Знаю, что они воруют людей и продают их в соседние феоды как пойманных в степи беглецов, потому что всем нужны рабочие руки и уже неважно, откуда они взялись. Знаю, что они пытаются заставить рабов собрать урожай с тех земель, которые отвоевали уже возделанными. Поджоги, убийства, устрашение – все это есть, и с каждым днем все больше. Но я, кажется, разучился ненавидеть, как прежде. Как всегда мы убивали их без жалости и говорили о том, что было бы славно зачистить всю степь от этих крыс, чтобы наконец жить спокойно. Мы сражаемся не с чудищами, не с бешеными животными, а с доведенными до полного отчаяния людьми. Но это не меняет того, что на всех не хватит ни еды, ни земли, ни власти.
|