Время кинжалов

Печати были нарисованы правильно и точно, и в ритуале ошибки не было, но ничего не происходило. Мертвая женщина, лежащая на столе, оставалась все такой же мертвой, но в конце концов усилия Грегори, направленные на то, чтобы отдать свою силу, увенчались некоторым успехом. Энергия потекла из него, как вино из бочки, когда достанешь пробку из ее деревянного бока, у него даже появилось чувство, будто что-то жадно высасывает ее с другой стороны, а потом – что по этому потоку вверх, как лосось на нерест, поднялось нечто жадное, безумное, безжалостное, вцепилось мертвой хваткой… Энтони, слепо доверяющий своему другу и предводителю, заметно побледнел, покрылся испариной, и вдруг, пошатнувшись, рухнул на пол к ногам госпожи Иркты. Жертва была принята, хотя, быть может, и не так, которую Грегори собирался принести, но он начертил знак, он призвал силу, и теперь мог только наблюдать за тем, как эта сила творит свои темные чудеса.

Теодора вдруг забилась в судорогах, схватилась за горло, стала хватать ртом воздух, озираясь безумным, полным ужаса взглядом, а чуть придя в себя, с жалобным стоном и недоумением уставилась за то место над сердцем, где Грег нарисовал меньшую печать. Этот рисунок теперь дымился, прижженный коже вместе со всей одеждой, и отчетливо вонял паленым мясом. Глядя на это, Грегори сам ощутил жар на своей груди, разгорающийся до нестерпимого, невыносимого жжения. Через несколько секунд он стал обладателем такой же метки, но Теодора, трепетная Теодора, даже не повернула головы в его сторону. Она сидела на столе, скрестив ноги и устремив взгляд то ли на столешницу, то ли в саму Вечность.

Грег смотрел в ужасе на дело своих рук. Он пытался объединить тех, кого считал парой. Он Пытался сохранить обоих своих друзей . И теперь он обоих их потерял. Слезы катились по его щекам... Слезы горя и отчаянья.. Он не понимал что он создал. Лучше бы ушел он , а не Энтони. Им же суждено было быть вместе.. А теперь...

В городе и прежде не было тихо, но теперь воздух разорвало раскатами грохота, и весь дом, которому оказали последнюю честь быть местом проведения ритуала, содрогнулся, как собака, которой наступили на хвост. Все, что еще оставалось на полках, полетело на пол; на госпожу Иркту упал гобелен, и может быть, только это спасло ее, потому что следом на плотную ткань приземлился немаленький ломоть штукатурки и вместо того, чтобы расколоть череп игналинской чародейки, безвредно соскользнул на пол. Стены перекосило, и из окно с жалобным звоном вылетели стекла, дверь повисла, отклонившись назад, в вечном гостеприимстве. Подвешенная к потолку деревянная люстра долго раскачивалась и наконец упала, задев тело Энтони. Теодора, по-прежнему безучастная ко всему, не шелохнулась даже тогда, когда в пяди от ее ноги на стол упал, верно, вынесенный хозяевами на чердак чугунный котел и разлетелся острыми осколками. Многие из них поранили женщину, но те, что застряли в ранках, она не потрудилась даже вытащить.
С улицы доносились голоса друзей Грега, но шум стоял такой, что разобрать, о чем они кричат, было невозможно, потому что не кричали в этом городе только мертвые или безумцы.

Госпожа действительно не особенно внимательно слушала, считая слова просто средством отвлечь внимание жертв. Неужели то, что говорит мальчишка- правда? В груди бывшей колдуньи затеплился огонек надежды. Она подобралась, оживая на глазах и теперь и правда напоминала колдунью, или по крайней мере даму высшего света, а не полоумную. Женщина внимательно следила за ритуалом. Когда стало ясно, что он сработал, на миг лицо госпожи озарило торжество. Впрочем, она тут же взяла себя в руки. Иркта собиралась поднятся на ноги, когда началось неизвестно что. Землятрясение? Или последствия ритуала? В любом случае, тут делать больше было нечего. Госпожа выбралась из гобелена и, схватив Грега за руку, поспешила к двери.

Грег последовал за ней. Его как раз накрывала волна безумия. От невозможности спасти тех, кто был рядом... Но Все таки,около самого выхода он обернулся и попрощался с Теодорой. Он не знал что за чудовище создал. Но уводить эту женщину от того, кто ее любил он не мог. Они должны быть вместе. Он отпускал ее..

Прощание не затянулось. Город продолжал содрогаться в агонии, и следующая его судорога превратила дом, в котором Грегори оставил треть своей прежней жизни, в руины.
Бежать в толпе было легко, трудно оказалось задавать направление своего бега. Грегори слышал голос Эразма, но не мог пробиться к нему и другим через людской поток или остановиться – его бы тут же затоптали насмерть, не говоря уж о миниатюрной госпоже Иркте. Справа и слева продолжали рушиться дома, иногда улица внезапно проседала под ногами, обнаружив подземные пустоты или размывшее землю течение вод.
В конце концов толпа вынесла их на одну из площадей столицы. Здесь было относительно спокойно, поскольку все, что могло упасть, уже упало, и люди мало-помалу приходили в себя, даже начинали собираться в небольшие компании тех, кто казался им ближе прочих в беде. Всеобщее внимание привлекала некая миловидная особа, которая взобралась на бочку и бодрым жизнерадостным голосом кричала раз за разом одно и то же:
- Не поддавайтесь отчаянию! Друзья! Все, кто причисляет себя к великой тайне магии! Поверьте! Ничто не потеряно! Бог-Чародей не оставит нас! Подходите сюда! Не поддавайтесь отчаянию…
Удивительно, но ее не трогали. Наоборот, к бочке подходили вроде бы случайные прохожие, задерживались послушать, но толпа отчего-то не прирастала, и наконец Грег и Иркта заметили: люди из числа собравшихся постоянно исчезают. Без шума, без столпов света или разлетающихся искр, просто раз – и перед бочкой освободилось место, которое тут же занимает кто-нибудь другой.

Какая дешевая уловка! Неужели на такое можно попасться человеку старше пяти лет? Вот она ни за что... Но тут госпожа Иркта поймала себя на том, что та самая часть ее, которая в храме отозвалась на магический зов хочет снова поверить в чудо. Разве она не видела только что, как сработал ритуал? Разве ей не нужно как то заполнить ту пустоту, что теперь занимает большую ее часть? И это, конечно, причина, снова сунуться в ловушку того, кто убил почти всех магов и отнял у нее самой самое дорогое, низведя до уровня животного. Ведь он же собирает выживших, что бы угостить конфетами! А мальчишка обратился к нему! И ритуал сработал! Мальчишка знает о нем больше. И она обращала внимание не на те вещи.
-Очередная ловушка?- полувопросительно сказала госпожа спутнику.

Грег с трудом сосредоточившись посмотрел на девушку на бочке, вернее он посмотрел на БОЧКУ,отследил конфигурацию площади и прикинул возможность расположения здесь очередной магической ловушки.
- Скорее всего да. Вернее это дорога к месту, где вам сделают предложение от которого нельзя отказаться. Мне надо найти своих людей, госпожа. Тех кто остался. У нас есть своя дорога. И до того как ударная волна армии империи превратит наши страны в единое целое, нам надо решить на чьей мы стороне...

Ни на земле рядом с бочкой, ни где-либо еще поблизости Грег и Иркта не увидели никаких сомнительных знаков. Если не считать того, что рядом с ней исчезали люди, эта женщина со своим пьедесталом ничем не отличалась от любого из сотен ярморочных зазывал – словно не магов созывала, а продавала платки и крендельки.
На беду, пока они оглядывались по сторонам, жрица Великой Бочки заметила что-то, отчего ее лицо прямо-таки просияло, и заголосила пуще прежнего:
- Смотрите! Смотрите! Вот он, отмеченный нашим господином! Явился на зов! Смотрите, смотрите! Он носит знак открыто, ничего не боясь! Смотрите, смотрите…
На Грегори, а точнее, к черному пятну ожога на его груди, тут же устремились несколько десятков взглядов. Никакого особого восторга в них не было, эти люди точно не собирались осыпать Грега цветами и нести его на руках, но он, определенно, вызывал любопытство.

Грег поднял глаза на девушку, грустно ей улыбнулся. И печально покачал головой. Запахнул остатки рубашки. Грустно вздохнул. Развернулся и побрел прочь с площади. Его спина согнулась под грузом боли утраты даже больше, чем эта утрата была. Он знал что передним расступаться - это хорошо. И еще он знал, что чем обречение будет выглядит, тем больше вопросов будет у тех, кто еще не попался на удочку к зазывале... Продвигаясь к выходу с площади он искал того, кто будет предназначен ему для разговора. Не важно с какой стороны...

Когда большую половину тебя отрезают это не очень способствует ясности мысли. Тем более что привычный мир как то сразу перестал существовать. Госпожа хотела одного: вернуть себе магию. А если бы нашелся кто то, кто смог бы одолеть божественного чародея, такому бывшая колдунья отдала бы все, что бы тот не попросил. Без магии же никакие стороны не имели смысла. Поэтому ей и нужен был мальчишка- он знал что то важное, про новый мир, что ей непременно надо было узнать. Потом он со своими людьми может принимать какую хочет сторону- все равно усилиями этого божка достойных сторон не осталось.
-Тяжела же отметина вашего господина,- заметила Иркта и последовала за Грегом, держась несколько в отдалении.

Жрица с бочки кивнула с гордостью, видимо, восприняв эти слова как комплимент, и снова заголосила:
- Ничто ценное не дается дар...
Грохот такой силы, что заложило уши, а сердце попыталось пробить ребра и выскочить на волю, сотряс город. Над восточной частью Эренсии уже совсем темное небо осветило зарево огненного облака, а за ним еще, и еще... Бочка заплясала и женщина полетела с нее прямо в руки своим слушателям. Люди, никогда не видевшие и не слышавшие взрывов, застыли, как пораженные громом. В отличие от них, и Грегори, и, конечно же, искушенная в науках госпожа Иркта видели, как при смешивании и нагреве разных веществ иногда выходит такое, что ни от исследователя, ни от его дома не остается камня на камне. Здесь, судя по силе взрывов, обосновалась целая армия тайных любителей алхимии и все они разом потерпели неудачу.
Пожар распространялся по городу быстрее, чем по степи в ветреную погоду, хотя казалось бы, гореть в столице из камня и черепицы особо нечему. У них был шанс выбраться отсюда через западные ворота, пробежав для того изрядное расстояние, или через южные, если бежать очень быстро и успеть туда до того, как пламя доберется до середины города.

Но Грег оглядевшись метнулся к ближайшей сторожевой башни внешней стены. Ему просто нужна была дорога на саму стену. А у ворот будет давка, в ввязываться в которую он не собирался, да и свои должны были уже уйти из города. ..

-Да куда ты..- догнав спутника, госпожа потянула его на запад.
Быстрей, пока и тут ничего такого не случилось.

По правде сказать, Грегори оказался единственным, кого сейчас интересовала крепостная стена. Двери башен не охранялись и даже не были заперты, стража побросала и оружие, и доспех, и вещи, давно уже смешавшись с толпой, а может быть, давно уже оказавшись за этой стеной. Пробираясь внутри нее, даже далекая от фортификации госпожа Иркта не могла не заметить, что стена эта... полая внутри. Кто-то изрядно сэкономил на защите города, и счастье, что стена ни разу не применялась для дела за все время существования столицы. У нее не было рва с утыканным копьями дном внизу, а зубцам недоставало размера, чтобы за них мог спрятаться защитник города. По ту сторону ее спокойно росли молодые деревья.
Никто не собирался держать здесь оборону. Стена высотой в три человеческих роста, почти идеально круглой формы была построена лишь с одной целью - не дать разбежаться жертвенным барашкам, когда настанет их час занять свое место в завитках магического знака.

- Наружу.- Сурово ответил Грег, по дороге подбирая качественное вооружение по руке. И даже имея возможность придирчиво, но быстро выбрать или заменить уже найдено на лучшее , если то подвернется дальше. Более того, Грег проверил башню на полное разгильдяйство в виде запасного выхода за стену , штатного, через дверь. Если таковой сходу не обнаружиться , то будем спускаться по веревке. Если в старожке будет замен рюкзак или иная сумка - прихватить. Так же как и бурдюк. Не важно пустой или полный(разбираться некогда.) ну и да если случиться счастье - то деньги. При Греге их было совсем не много. А пускать с торга украшения, тщательно подобранные на роль зажиточного горожанина, тоже не хотелось бы.

Впервые за этот проклятый день Грегори улыбнулась – хотя и весьма сдержанно – удача. Будь у него время как следует заняться мародерством, он мог бы стать богатым, хотя и мертвым человеком. Но и в той сумке, что он прихватил из незапертого кабинета какого-то небольшого начальника, бодро переговаривались бряцаньем не менее полусотни монет. Этого хватило бы, чтобы обеспечить весь отряд беспородными или горными лошадками, и еще осталось бы на пару недель ночлегов в трактирах поскромнее. Арсенал был заперт, но кто-то, видно, просто побросал часть своего вооружения - у стены на лавочке скромно лежал недочищенный меч, в углу притулилось копье. На столе, рядом с деньгами, лежал приличный нож, правда, без ножен и перепачканный в сыре и ветчине. Сыр и ветчина также скучали здесь, забытые навсегда.

Двери наружу не было – такая безответственность была бы уже за гранью всяческого приличия, и господам чародеям пришлось спускаться по веревке.
Вокруг города, насколько хватало глаз, царила темнота, изредка прорезаемая далекими искрами факелов или светом в окнах, и безмятежная тишина теплой летней ночи, да не возле столицы, где от взрывов содрогалась крепостная стена, а где-нибудь в глуши – самое время сидеть, обнявшись, смотреть на звезды и сперва говорить о любви, а потом воплощать ее в жизнь.
Будь они все по-прежнему вместе, Грегори уже знал бы, где и как выбрались из этого кострища его соратники, но теперь он не слышал ничего. Даже если его и звали где-то, город был слишком велик, чтобы голоса донеслись до Грега, если Эразм и компания вышли, к примеру, через западные ворота.
Отсюда просматривался Южный тракт - вдали, у города слабо освещенный заревом, а далее теряющийся во мраке. Те люди, что успели выбраться из Эренсии, старались отойти подальше, понимая, что сейчас будет, но их было мало, так мало...
Обернувшись на город, Грегори и Иркта увидели, как там, где они еще недавно стояли, глядя в низ, пляшет прямо на голом камне этот странный огонь, и, словно натыкаясь на невидимую преграду, останавливается, не нарушая границы стены. К счастью, эта же преграда оставляла внутри и звуки, и запахи, и разлетающиеся во все стороны обломки.

Оказавшись за стенами, Грег выдохнул, бросил в рот половину бутерброда и половину отдал спутнице (если она следует за ним). Убрал веревку, уже крест на крест вокруг корпуса. Размести снаряжение по походному. Выдохнул , полуприкрыл глаза и, по привычки водя руками в воздухе,как если бы он создавал иллюзорную карту, начал вспоминать ближайшие точки нычки \ лежбища\явки.. То есть места, куда его команда отправиться в первую очередь, если им понадобилось бы собраться не оговаривая место встречи после операции в городе, или где члены его ордена могли бы встретиться с информаторами.

Иркта была вынуждена признать, что этот способ выхода наружу не такой и плохой. Это было быстро и она успела схватить нож и засунуть за пояс. И много раз проклясть того, по чьей милости должна сейчас карабкаться по стенам, вместо того, что бы просто сделать в этой самой стене дырку. За городом стало особенно очевидно, что то, что сейчас просходит было подготовленно очень, очень давно. Теперь, когда угроза жизни миновала, встал вопрос что же делать дальше. Госпожа подошла к медитирующему спутнику и сказала:
-Грег, наш договор больше не действущт, искарть брата сейчас бессмысленно. Расскажи, как у тебя получилось колдовать и мы разойдемся. Ты просто начертил знаки бога чародея и все?

Ближайшим от ворот условленным местом встречи был перекресток Южного тракта и дороги на Каннипону в часе от конного пути столицы, сперва обзаведшийся постоялым двором, а теперь уже превратившийся в небольшое селение. Место это было примечательно тем, что там всегда можно было встретить людей, которым заказан вход в Эренсию и обстряпать дела, которыми в самом городе могла слишком уж заинтересоваться стража, но беззаконие там никогда не доходило до того, чтобы кто-то решил покончить с этим праздником. Ведь не потащите вы, в самом деле, отряд наемников на смотрины прямо в дом благородного господина, живущего через улицу от дворца? Проехать же мимо этого места под благовидным предлогом посещения каннипонского святилища с его целебными водами и остановиться, чтобы размять ноги и выпить вина мог позволить себе даже человек с безупречной репутацией.
Люди Грегори должны были ждать его там, пытаясь наняться на работы и показывая себя такими убедительными тупицами, чтобы ни у кого не возникало вопросов «почему они еще здесь?». Прежде это срабатывало.

-Обычно- бросил Грег - Магия ни куда не делась. Просто из нас ее изъяли. Полностью. В чью то пользу. Судя по всему для какого то массированного заклинания. Ибо если это не оформить в импульс, не взять под осознанный контроль , то волна на городе остановиться. Тут везде будет выжженная магией пустыня. А так отделаемся столицами 5 государств, все равно их ничего хорошего не ждало бы. Драка магов со вторых ролей за трон, подстегнутая войсками империи, даст еще больше жертв. Так что если хотите произнести заклинания найдите того из кого вы можете извлечь силу. Лучше повязать себя с заклинанием кровавыми узами. Стабильней контур будет. А вот результаты... Как видите я не получил того, что хотел.И не смог остановиться когда нужно было. Мой вам совет. Хотите заниматься магией - организуйте сиротский приют для одаренных. Дети с даром будут рождаться. Если вы действительно хороший маг, то и их обучите и себе силы отянете. Но помните- лучше все таки сделать расчет так, что бы не убивать.
А теперь - мне надо ийти. Это война только началась.

Иркта внимательно выслушала спутника, умудряющегося сохранять спокойствие духа даже сейчас, когда мир распадается на кусочки. Сама госпожа пыталась взять себя в руки, но пока не очень успешно. Чуство, что ее ударили по голове чем то тяжелым, все никак не проходило. Трудно было думать, сопоставлять, строить планы. Дыра внутри болела почти физически. Одно колдунья знала твердо- сначала магия. Остальное потом.
-Что ж прощай. Удачи тебе в твоих делах.

Грег изящно поклонился своей спутнице и отправился на место условленной встречи...

До перекрестка оставалось с четверть часа неспешного ходу, а до рассвета – все три, когда Грегори заметил, что это поганое местечко, выглядит не так, как обычно. Селение в несколько домов терялось рядом с лагерем, что вырос на месте луга, где прежде пасли скот. Аккуратно, как по отвесам, очерченный периметр, ровные ряды палаток в одной стороне, здоровенный пустырь, весь занятый людьми – не иначе беженцами из города, на которых палаток не хватило. Люди жались друг к другу и к кострам, но на этих кострах грелись котелки, самое меньшее, с горячей водой. Между ними прохаживались другие люди, с оружием, но не похоже было, что они держат кого-то силой. Скорее следят за порядком. Разглядеть все это получше Грегори не успел, потому что впервые за весь путь на него обратили внимание встречные, двое солдат в одинаковом доспехе, но без опознавательных знаков. Один был родом из Озарка, другой – из Течимана.
- Эй, приятель, - окликнул Грега тот, что прибыл из Вольного Края, - сейчас не время шататься по дорогам. Дальше к югу хозяйничают псы из Кибаха. Они собирают выживших, чтобы скормить своему безумному владыке. Они обрадуются, увидев этакое украшение у тебя на груди.
- Лучше пережди в лагере, - поддержал второй. – Если сможешь работать, это будет отлично, если нет – тебе не дадут умереть от голода.
Впрочем, они не настаивали.
Сама деревенька тоже не осталась в стороне от перемен – солдат в ней было больше, чем жителей, и они явно охраняли чью-то ставку, устроенную в одном из домов. Грегори не видел, чтобы кого-то хватали или распускали руки, но местные все равно ходили по стеночке. Да и сама причина, по которой им пришлось куда-то ходить в глухую ночь, явно имела что-то общее с командованием этой безымянной армией.

Иркта осмотрелась. Она искала птичку, мышку, любое маленькое животное, на котором могла бы заново учиться колдовать.

-Народ, а вы вообще кто и чьи будите? И из Озарка тут где народ. Мне бы к своим примкнуть . - Спросил солдат Грегори еще раз поправляя рубаху и веревки на груди так, что бы она была запахнута и символа видно не было..

Вместо птички или рыбки, зайки или хотя бы медведя госпожа Иркта нашла коня, причем сразу трех. Ее заметил конный разъезд без знаков различия, но в доспехе и при оружии, и госпожа могла бы поклясться, что ее нельзя ни увидеть в тени деревьев, ни услышать, однако эти трое точно знали, куда идти и что они там найдут.
Прежде ей не составило бы труда превратить их всех в удобрение для растущих поблизости деревьев. Теперь ей оставалось только ждать, когда им надоест гарцевать, пугая женщину конями, каждый из которых был в холке выше ее невеликого роста.
Надоело старшему. Ее схватили за косу, как провинившуюся служанку, и вытащили на дорогу, чтобы удобнее было рассмотреть.
- Старовата, - разочарованно протянул один из троих, понятия не имеющий об истинном возрасте госпожи. – За такую много не заплатят.
- На мясо, командир? – поинтересовался второй с гораздо более живым интересом.
Вместо ответа командир вдруг спешился, развернул добычу к себе и пристально вгляделся.
- Я тебя самого сдам на мясо, - пообещал он сквозь зубы. – Разве ты не видишь, что госпожа родом из Игналины? Перед тобой чародейка высокого рода!
После этой пламенной речи он все-таки отпустил косу Иркты, и, приказом спешив одного из подручных, подвел ее к освободившемуся коню, впрочем, крепко держа за локоток.
- Госпожа, прошу простить наше невежество, и все же придется поехать с нами. Дело важнейшее, не терпит отлагательств. Владыка желает видеть тебя, а его воля для нас – выше даже, чем почтение к твоей особе и к памяти хозяйки Игналины.
Это похищение, сдобренное нелепыми солдатскими попытками вести себя с госпожой как подобает – нелепыми, потому что еще вчера единственным допустимым поведением для таких, как они, было слиться с пылью на дороге и молить всех богов о том, чтобы не привлечь к себе внимания, закончилось через час, когда троица сбавила ход перед въездом в лагерь, выросший ниоткуда рядом с перекрестком. Разглядеть его госпоже не дали – все время тащили куда-то, галдели, спорили о времени: успеем или нет. Посвятить же ее в то, куда следовало успеть, никто не удосужился. Ее просто привели на пустырь, где был уже выложен тысячей камней и камешков знак Врат. Знак, которым не пользовались так давно, что увидеть его было все равно, что встретить дракона. Ей же предстояло воспользоваться этим приветом из прошлого, уже почти ставшего сказками. И, как это зачастую бывает при встрече с чудесами, никто не спрашивал, желает она того, или нет.
В чрезвычайной спешке откуда-то пригнали толпу черни, расставили их по местам. Пролилась кровь, и на мгновение госпожа Иркта ощутила головокружение, а когда оно прошло, пустырь близ Эренсии вдруг сменился знакомым местом – тронным залом во дворце Повелителя Озарка. Здесь, правда, тоже было пустовато – всего полтора десятка человек или вроде того собрались послушать, что скажет им верный приспешник Бога-Чародея. И если судить по их виду – помятые, оборванные, некоторые откровенно грязные и в таких же прожженных одеждах, как у Грегори, - все они попали сюда тем же путем. Среди смутно знакомых лиц нельзя было не заметить госпожу Сайдалару Рил. Та выглядела ничуть не лучше прочих и явно не принадлежала к числу гостей. Скорее, к числу пленников, как и стоящий рядом с ней мужчина из Кибаха. В конце концов, даже в Озарке на гостей не надевают подавляющие волю дешевые побрякушки. Те, что болтались на шеях у этой парочки, назывались Слезами Барнуаны. Иркта знала об этом не понаслышке, ведь именно ее с полгода назад посылали договориться о продаже этих бросовых артефактов в Озарк…

Повелитель приветствовал ее взглядом, дал ей несколько ударов сердца найти себе место в зале, и обратился к собранию.
- Все мы, собранные здесь – последние осколки магического искусства, и все мы скорбим об утрате. В один день наша земля потеряла лучших из лучших. Всякий, кто знаком с Даром, знает и то, что случайных обстоятельств. И видимо не лучшим из лучших, но лучшим из оставшихся предначертано построить новый порядок и возвести новую башню из знаний о тайнах этого и других миров. Но для того, чтобы говорить о будущем, необходимо сперва покончить с прошлым. У прошлого есть имя, и это имя всем известно.
Владыка в своей безграничной милости готов тех, кто желает вернуть все на круги своя, обучить, как и прежде, пользоваться властью, что принадлежит от рождения. Однако дар этот временный - тем, кто выбрал этот путь. Тем, кто преданно и неотступно следует Его воле. Остальным и прочим придется доказать свою верность Владыке, чтобы стать учениками, начать все с начала. Однако это – не ранее, чем с помощью самых отважных, решительных и сильных духом оба предателя, Белег и его брат-близнец, предстанут перед Богами.

У Иркты хватило выдержки, что бы стиснув зубы вытерпеть самое сильное унижение в своей жизни и даже сохранить при этом подобающей госпоже вид. Настолько, насколько такой вид вобще можно сохранить, когда тебя куда то волокут, как какой то скот. Ну конечно, Озарк. Видно, божественный чародей ни одного мага не оставит в покое.
Иркта поприветствовала повелителя легким поклоном. Занимая место среди оборванных колдунов, госпожа постаралась стать так, что бы ее не прожженная одежда не очень бросалась в глаза. Она примет метку если придется, но пока ее не принуждают она обойдется без богов.
После увиденного в городских стенах пассаж про случайных обстоятельств не бывает показался колдунье особенно прекрасным. Да, обстоятельства, к которым начинают готовится за несколько десятков лет, трудно назвать случайными. Новый порядок построенный кем? Полутора десятками не самых сильных магов под контролем божественного? Иркта не была уверена, что хочет знать, что это за порядок. Особенно учитывая царившее в Озарке. А вот предложение Повелителя колдунью заинтересовало. Получается, Белег жив? И не просто жив, а сумел скрыться от озарского божка? А брат его разве был магом? Про это стоило узнать подробнее.
-О повелитель, прости мне мою невежественность, но разве проклятый Белег еще топчет эту землю?

- Да вот же мы. Из Озарка. Поскольку власти империи больше нет, повелитель Вольного Края Элхат Берон Гар Нарин устанавливает здесь свою власть ради сохранения мира и порядка на этих землях.

\\повелитель Вольного Края Элхат Берон Гар Нарин - что Грег об этом товарище слышал до катаклизма...