S03 E03 "Работа с ненадежными источниками", Игра Нормана Фурье

18 марта, суббота, 08:34, штат Нью-Йорк, город Нью-Йорк, Бронкс, госпиталь Сейнт Барнабас


...Кушетка, что ни говори, была твердой как доска и жесткой, как взгляд одного нью-йоркского детектива. Такую заботу о пациентах нельзя было не уважать, но вот спать на такой койке было практически невозможно - особенно Норману. Из-за швов в левом боку, лежать он мог только на правом, и поза эта для психиатра не была удобной никак. Вроде бы он никогда не спал в таком положении. Хотя, если подумать, он не мог четко вспомнить, как же он спал все эти года. Респектабельный психиатр Фурье почти всю жизнь спал крепким сном без сновидений. "Почти" - это до некоторых событий в конце января этого года.
Освободившееся время хотелось куда-либо занять, однако и с этим были проблемы. В отличие от бывшего сокурсника, Билл спал крепко и много, и потому было проблематично убивать время разговорами. Оставалось лишь лежать на боку, смотреть в окно справа от кушетки и предаваться мыслям. А уж их у охотника накопилось предостаточно...

...С впиской в госпиталь пришлось повозиться. Вопросы вроде медицинской страховки и того, покрывает ли она лечение мистеров Фурье и Рентона, были тривиальны, но серьезно отвлекали. Норману пришлось следить за двоих, поскольку Билл от потери крови уже плохо соображал, и заодно объяснять врачам предположительную версию происхождения ранений. С полицией было сложнее всего, ведь нужно было выдержать идеальный баланс между обеспокоенным за своё здоровье и имущество белым обывателем и беспечным белым обывателем среднего класса. Но своей работой Норман мог гордиться - он был уверен, что допрашивающий офицер передаст это дело в папку "нераскрываемо", которая наверняка пополняется на пару преступлений каждый день. Конечно, кто-то в полицейском управлении мог задать вопрос "а почему мистер Фурье второй раз попадает в госпиталь при подозрительных обстоятельствах?". Оставалось надеяться, что у полиции много дел и мало людей после того нашествия мертвецов.
Момента поговорить с Биллом не было - то его, то Нормана отправляли к хирургу, а остальную часть времени однокурсник больше спал. Единственный, с кем удавалось перемолвиться словечком - это неведомо как нашедший их Джейк. За короткий получасовой визит он рассказал Норману о Федоре (всё еще занимается с пленным), Адвокате (вместе с Анной и Тоби плотно занят каким-то "ульем мертвецов", если верить Тоби) и охотниках в целом (судя по недавним постам в хантер-нете, по всей Америке заметно странное затишье). Букворм признавал, что сейчас от него пользы особенно никакой, однако он был готов передать слова Норману кому-нибудь, если психиатр посчитает это нужным...

...Но вот утром этого дня Фурье наконец услышал голос Билла у себя за спиной:
- Доброе утро, Норман. Надеюсь, тебе тоже ничего не снилось, как мне.

Шаткость легенды сейчас волновала доктора не больше прошлогоднего снега. Пристальной проверки не выдержит ни одна легенда, всякая пассивная защита рано или поздно будет преодолена противником — это основной постулат стратегии. Рассчет был не на вечную легенду, а на то, что кто бы ни начал копать — откапывать он будет одновременно очень разные факты, в том числе и скрытые сейчас от человечества. А значит, станет потенциальной мишенью для тех, кого устраивает, что скрытое остается скрытым. Таким образом Норман и потенциальный коп-исследователь отчасти окажутся в одной лодке. И уж точно, у знающего истинное положение дел всегда будет некоторое преимущество. Если сегодняшний вечер напомнил об уязвимости позиции охотника, то точно не со стороны правоохранителей. Пуля, полученная в относительно простой ситуации это подтверждала. А ведь там даже ни одного чудовища не было, на активной стороне, по крайней мере. Вот с этим надо что-то делать. А копы — угроза десятая.

После всех осторожных ходов больничного ознакомления возможность поговорить с Буквормом была отдушиной. Наконец-то свой, с которым не нужно скрыватся, не нужно хитрить, и главное, можно хотя бы проговорить мысли. То, что кажется безукоризненным внутри головы, не всегда оказывается таковым при извлечении на суд второго, и наоборот, проблема, которая рисуется в мозгу непробиваемой глыбой, при введении в курс дела коллеги часто расцвечивается кучей сияющих трещинок, по которым так и хочется протянуть расколы будущего решения. Такое не заметишь сам, пока не начнешь рассказывать другому. Собственно, на этом и основана повседневная магия научного семинара. Увы, с тех пор, как какие-то идиоты изобрели словосочетание "учебный семинар", все больше людей начинают думать, что под двумя одинаковыми словами скрываются две одинаковых сущности, и уже и в академической среде все чаще встречаются обманутые, не понимающие, как это явление работает. Они видят форму семинара, но не понимают его сути, и потому не способны осознанно пользоватся его благами. Но Норман хотя бы знал, как оно должно быть, хотя и был в своей новой ипостаси по большей части лишен роскоши профессиональной среды. Тем больше было поводов не упускать хотя бы те крохи, которые судьба предоставляла.
— Затишье, или буря, которую мы, кажется, наблюдали что-то около десятого февраля, плюс-минус — все это попытка статистики без теории, телега впереди лошади. Пока мы не понимаем сути, регистрация частностей мало к чему ведет. А раз уж у нас нет нескольких лет для неторопливого исследования, что к чему, то позволь предложить чуть другой вариант изменения расклада сил. Надеюсь, завтра к вечеру мы отсюда выйдем. Так вот, как тебе идея удалить из нашего трофея инородные тела, а потом, скажем перед рассветом, вывесить тело над любой оживленной магистралью. С любой двухуровневой развязки, например. Обязательно так, чтобы можно было разглядеть, что тело не человеческое. Пока позвонят в полицию, пока до копов дойдет, что сообщение о теле монстра — не розыгрыш, пока приедут его снимать. А плотный поток это одна машина раз в две секунды, помножь на число полос, да в худшем случае на две минуты, а в лучшем и на двадцать. Выходит, на сотню-другую свидетелей можем надеется. Да, знаю что одна акция, даже такая, ничего не изменит. Но тут хотя бы есть шанс, что два десятка таких по разным мегаполисам перейдут критическую массу.

Предложение передать весточку было очень кстати, но что передавать зависело от реакции Джейка сейчас.
========================
С утра дело было чуть более сложное. Хотя, пожалуй, тоже не из тяжелоых, Билл все-таки был "своим", во всех отношениях.
Норман повернулся так, чтобы быть лицом к Биллу.
— Приветствую. Нам ли с тобой не знать: сны снятся всегда, просто не всегда проснувшись мы их помним. Но пожалуй, сейчас у нас есть занятие поинтереснее, чем обсуждать сным. Можем обменятся историями, как оба оказались причастны к одному весьма интересному сну, упорно не желающему исчезать по пробуждении.

Тут Норман примерно знал, что собирается делать. Рассказать свою часть, от встречи мертвеца до входа в дом тепла. Пожалуй, даже до первого выстрела, исключительно. Этого уже будет более чем достаточно, дальше можно слушать Билла.

Норман и раньше мог заметить, что Джейк не походил на беспристрастного книжного червя, коим пытался казаться в сети. За негромким голосом и невнушительной фигурой инвалида явно стоял чувствительный человек. При виде здорового психиатра Джейку очевидно полегчало, пусть и при виде человека, которого он увидел только позавчерашней ночью.. Либо Букворм хороший актер, либо его посты на хантер-нете были искренние.
Тем не менее, он не спешил сразу отвечать на предложение Нормана. Судя по всему, день у Джейка не задался, и выглядел он чуть болезненным. Прошло две минуты молчания и потирания висков, прежде чем Букворм ответил в нетипичной для него сухой манере:
— Проблема Эй. Вся операция потребует много времени. Работа с телом, поиск места, работы с "установкой". Это всё потребует труда знающего, и я ни на одном этапе помочь не смогу. Значит, придется искать и отвлекать других охотников. Никого кроме тебя, Федора и Кевина я не знаю, и все они заняты в последнее время. Я могу передать твое предложение кому-нибудь из них, но не гарантирую положительный ответ.
Он на секунду отвлекся на вид из окна, прежде чем продолжить:
— Проблема Би. Для операции нам придется расстаться с, скажем так, экспонатом. Стоит ли? Я не могу похвастаться медицинскими знаниями, но таких телесных изменений я точно не видел. Может, передать его кому-нибудь вроде Доктора? Я не разделяю его подхода к охоте, но если этот трофей мы можем лишь выставить на всеобщее обозрение, то ему он будет гораздо полезнее.
— Наконец, проблема Си. Чего мы добьемся? Сотни свидетелей? Допустим. Шумихи? Наверное. Но как люди поймут наши действия? Что мы хотим просветить остальных о неизведанном? Или что именно мы изуродовали тело и показываем его всему миру как некий акт хвастовства? Скорее уж последнее. В таком случае мы не ослабим контроль властей, а наоборот, скорее дадим им повод усилить хватку. Ну и проблема Ди, которую ты уже ответил. У нас нет "материала" для второго номера нашего журнала, если можно так выразиться. Придется либо идти за новым трофеем, либо надеяться, что наше знамя подхватят.
____________________________________________________________________________________________
— Ну, моя история явно не заслуживает экранизации, - с горькой усмешкой сказал Билл, - скорее уж буддисткого коэна. Ну, ты слышал наверняка такие. Интересно начинается, но специально заканчивается на самом интересном месте, оставляя тебя в замешательстве и в задумчивом состоянии.
Билл с трудом (опираясь лишь на одну руку) привстал на кушетке и сел, свесив ноги.
— Я как-то говорил тебе, что много разъезжаю по стране. Чаще всего едешь днем, но иногда приходится добираться из пункта А в пункт Би ночью. Ничего особенного или романтичного, просто много часов темной дороги, где ты понемногу решаешь, что же тебе надоедает больше: болтовня ночных диджеев или сборник лучших песен «Queen». Происшествия бывают... иногда. Заглохший двигатель у девушки, какой-нибудь нервный тинейджер, бегущий от родителей автостопом... Ничего особенного, такое может произойти в любой день на любой трассе. Но вот мне, похоже, в тот день выпала совсем неудачная карта.
Рентон встал, сделал пару шагов, разминая ноги, и прошел к окну. Зафиксировав свой взгляд на пейзаже утреннего Бронкса, Билли продолжил:
— В одну ночь я, колеся по Мэйну, свернул на одну из второстепенных трасс. Я не рассчита лдорогу, и потому пропустил поворот. Ладно, думаю, тут до мотеля всего ничего, рвану так. Где-то с час я как-то мог разбирать дорогу, а потом пошел снег. Указатели то ли убрали, то я их не видел.
Билл обдумал кое-что, прежде чем продолжить. После небольшой паузы Рентон добавил:
— В общем, мне повезло. Я наткнулся на местного - парень на пикапе, вроде работал механиком неподалеку... Сказал, чтобы я ехал за ним, и что он выведет меня на трассу. Он явно знал эти леса, поскольку ехал по этим дорогам быстро. Минут через двадцать, проезжая крутой поворот, он внезапно остановился. Выскочил из машины. Сказал, что у поворота посреди дороги стояла девушка. Я как раз и заметил сбитую девушку. Когда он подбежал к ней, чтобы пощупать пульс, она внезапно схватила его за руку и попыталась прижать к земле. Прежде чем я что-то сообразил, из леса выскочили еще несколько людей и бросились к парню. Я бросился к машине, хотел взять пистолет из бардачка... но тогда один из них обратил на меня внимание. Посмотрел прямо на меня. Я от света фар увидел, что у него пол-лица словно вырвано.

Однокурсник замолк. Судя по его взгляду, он удержал при себе несколько подробностей той ночи.
— Я завел машину и бросил его там. Не знаю, как выехал к ближайшему городу. Всю ночь не спал, а потом пошёл к шерифу. Когда услышал от него ответ, я просто... уехал. С тех пор я иногда звоню тому шерифу. Он говорит, что тело до сих пор не нашли.
Судя по его ничего не выражающему лицу и монотонному голосу, Биллу было еще что сказать сейчас, прежде всего - себе.

Вид Джейка беспокоил Нормана. Еще не как психиатра, но уже, отчасти, близко к тому. Когда начинает казатся, что человек вывернулся нервами наружу — это повод насторожится. Именно так, не больше: насторожится и приглядывать. Лишнее паникерство тоже ни к чему.
— Джейк, у тебя все в порядке? Я понимаю, ты искал помощи, но вместо этого все помощники отвлеклись на историю, которая твоих дел впрямую не касается, но все же. Как-то я начинаю беспокоится, что ты полезешь предпринимать активный поиск своего объекта один. Слишком активный, если ты понимаешть, о чем я. Не надо, дождись хотя бы пока я развяжусь и смогу помочь. Что же до твоих возражений, то по порядку. Первое, операция вполне бюджетная по трудозатратам. Минут пятнадцать для хорошо знающего Нью-Йорк, чтоб выбрать место, максимум полчасика, чтобы купить альпинистскую веревку и карабин. Ну полчаса, чтобы заранее надеть на тело обвязку, проверить что хорошо висит, отмерить длину веревки. Дальше приехать, прицепить к перилам через карабин, сбросить, уехать. В промежутке еще мне прийдется вспомнить практику в морге, чтобы извлечь пули из тела, но это работа точно для одного, и в пределах часа, я бы сказал — оценка с запасом. Теперь дальше, мне показалось, что ты как хороший драматург самое серьезное приберег под конец, так что дальше это к более существенному. Да, у нас, как сказал бы полевой биолог, образец музейного качества, грех не повозится. Только что ты надеешься найти в подполье? Современные исследование — это уже не ушлый очкарик с лупой и саквояжем пробирок. Я, прости, поварился в этой среде какое-то время, я знаю. Это во вторую очередь — целые здания, набитые точным оборудованием. Мощные микроскопы, мощные спектрометры, возможность выращивать образцы культур. У кого-то из наших есть доступ к такому богатсву? Сомневаюсь, прости. Доктор вроде в бегах, по его постам. Но хуже того, я про все это сказал "во-вторых", потому что во-первых — это огромные штаты сотрудников, огромные ресурсы бросаемые на каждую по-настоящему новую проблему. Объяснить, как это работает? Сейчас, когда появляется новый штамм гриппа, его может одна лаборатория классифицировать за несколько часов, а знаешь почему? Потому что уже тысячи лабораторий классифицировали миллионы одних только гриппозных штамов, свели результаты своих исследований к общему стандарту и записали в общую базу. Вирусологи только об одной унификации системы классификации несколько лет договаривались. Кто бы сейчас ни взялся за работу, по любому вычлененному признаку к его услугам будет раздел базы данных о том, что это, у кого это встречается, что искать рядом. Уже 99% процентов работы по каждому новому образцу сделано прежде, чем этот образец впервые попался человечеству. Теперь подумай о нашей ситуации и пойми, что у нас такой роскоши нет. Мы должны все что нам нужно, открыть сами, с нуля. Это скорее всего миллионы лаборанто-часов работы. Это еще при том, что мы не знаем, что мы ищем, но даже если бы знали. Даже представь себе, что где-то есть один конкретный, хорошо очерченный факт про этих тварей, который нам был бы полезен. Это очень оптимистичные предположения, что есть "факт" а не система из полусотни фактов, но предположим что так. Задумайся, например, о том, что на кошачьих многие вещества действуют не так, как на людей, из этой огромной коллекции ты скорее всего только про валерьянку слышал. Окей, теперь представь себе, что к нам в руки попал первый в мире труп тигра, раньше никто из исследователей ни одну кошку не видел. Каков шанс у твоего Доктора раскопать, что эта тварь при жизни пьянела от валерьянки? С его оборудованием, с его одной парой рук. А? Пойнт тут в следующем: исследования это круто, это клево выглядит... на страницах фантастического романа. Добро пожаловать в реальность, коллега, на этом поле одиночки не воюют. А путь в привлечение к проблеме сотен лабораторий пока из нас двоих предлагаю я а не ты. Предложишь лучший — обсудим. Насчет чего мы добъемся. Сотни свидетелей — уже что-то. Шумиха — тем лучше. Да, это не мат в один ход противнику, но извини, мата в один ход тут и нет, это хотя бы путь. Хотя бы, те самые всесторонние лабораторные исследования начнутся, когда под шум СМИ странный труп заграбастают агенты какого-то из правительственных агенств. Да, я понимаю, что результатов мы не увидим, пока у нашего журнала, как ты выразился, не выйдет пары десятков номеров. Я понятия не имею, поддержат нас остальные охотники или нет, но есть хотя бы шанс. И кстати, чем больше шумихи после первой акции, тем больше шансов. И отдельно по твоему пункту Си. Что тело изуродовали мы уж точно едва ли кому покажется. Прости, но удлиннившиеся конечности, приросшие когти, видоизмененные челюсти — все это нельзя принять за работу ножом, это именно что следы мутаций, и всякому свидетелю это с первого взгляда очевидно. Так что единственно твое опасние, которое беспочвенно полностью — это что труп примут за работу пары хулиганов со скальпелями. Все остальное, что может им взбрести в голову в качестве первой версии меня полностью устраивает, лишь бы начали копать.
//продолжение следует, осталось отписать Биллу в другом времени.

Утренний разговор был разговором двух друзей. Или двух психиатров, грань подчас слишком тонка.
— Ну чтож, добро пожаловать в клуб. Если интересует, для меня сначала по был странный получеловек-полумертвец, пытавшийся заманить мисс Гентал в секту, прямо во время моего с ней разговора. Причем окружающим он казался обычным человеком. Потом понеслось: вампир — глава секты, десятилетняя девочка, боящаяся призрака, который случайно оказывается не плодом ее фантазии, еще одна пачка странных существ, обитающая в Кингстоне. Если интересно — расскажу как-нибудь. Похоже, самое трудное каждый из нас сделал сам: мы оба поняли, что это не безумие и галлюцинации. Тут, похоже, наша профессия нам помогла. А дальше... Дальше, позволь спросить: ты получил способность видеть этих существ? Когда обычным людям они представляются кем-то повседневным, но ты видишь истинную их форму. Знаю, бредово звучит, но некоторые получают такую способность при первом контакте с чудищами.

- Ну, хорошо, что пока этот вопрос можно отложить, пока кто-либо из нас не сможет ходить, - с невозмутимым выражением подвел итог Джейк, - а насчет последнего... Боюсь, будет важно не то, как всё будет выглядеть по-настоящему, а как это предоставят. Тело могут увидеть сотни. А газеты, которые напишут о происшествии, будут читать миллионы, и уж в таком случае стоит ожидать того, что правду изменят до той степени, в которой нельзя будет извлечь хоть частицу правды. Пару сотен голосов не изменят ничего.
Букворм стал разворачивать кресло, чтобы было удобнее выехать.
- Подумай над этим. Потому что пока это мне кажется одиноким выстрелом в темноту.
______________________________________________________________________
- Мда, а я еще думал, что у меня интересная жизнь. - невеселой шуткой ответил однокурсник, - А насчет способностей, о которых ты говоришь... Еще один филосовский вопрос - могу ли я видеть этих существ, и как это проверить? Может быть, мне просто повезло или не повезло встречать их. В конце концов, обычно я получал девушек, с которыми было интересно проводить время, а ты - тех, с которых можно брать интересный материал на диссертацию.
Не дождавшись от Нормана улыбки, Билл ответил уже серьезным тоном:
- Нет, я не видел каких-либо существ, которые другим казались обычными людьми. Я смотрел по сторонам, вчитывался в газеты - что ты уже понял - и смотрел другим в глаза. И вот тут я уже мог найти то, что не видел в других людях. Я понял, что с тобой произошло что-то похожее, когда встретился с тобой в больнице. Сложно сказать, что я увидел. Скорее взгляд. Взгляд человека, который пережил нечто, после чего уже не может смотреть на мир теми же глазами. Это выделяет из толпы посильнее черной кожи на собрании ККК.

— Наблюдателен, обставил меня. Впрочем, у меня есть железное оправдание, мне было что высматривать по сторомам все эти дни. Полагаю, я должен тебе некоторые ответы. Итак, некоторые из существ, прости, не знаю как их назвать лучше, неплохо умеют прикидыватся обычными людьми. Не у всякого живого трупа снесено поллица, а отсутсвие пульса и даже дыхания просто глазами распозняет далеко не каждый. В свою очередь, некоторые из нас получают при шоке первого открытия существ способность видеть их, и еще кое-какие, тяжело описать. Это дается огромным напряжением воли, и долго такую способность поддерживать нельзя, но иногда это незаменимо. Мне показалось, что ты не получил эту спосбоность, по тому, что произошло с обладательницей опасных когтей. Дело в том, что похоже в этом случае мы имеем дело с паразитом. Знаю, термин неточный, но точнее объяснить не могу. Паразит и хозяин-человек, в теле которого паразит вызывает мутации. Ты убил тело хозяина, но паразит просто выселился, остался рассеянным по зданию, как рой насекомых или колония бактерий. Ты его не заметил. Кстати, видимо прийдется вернутся туда и закончить работу, если бы еще знать, как. Упреждая очевидные вопросы: да, человек с русским акцентом и удивительной способностью вытащить оружие во-время тоже видит существ, и негр с университетским жаргоном на каталке тоже. Пожалуй, теперь я спошу: ты, как я понял, стал их целенаправленно искать. Как нашел последний экземпляр, как он вел себя до вашей встречи? Это может быть важно, потому что я понятия не имею, как прикончить паразита. Если не прийдет ничего лучше в голову — попробую пожар в заброшенном доме, но без гарантий, что это сработает.

- Значит, я всадил несколько пуль в маленькую девочку и всё зазря? Просто великолепно. А сам дом я нашел по чистой случайности. Когда я в очередной раз возвращался в город, я слушал радио. Там ночной диджей принимал звонки от всяких фриков. Один из звонков был крайне интересным с психиатрической точки зрения. Судя по голосу, звонящий был либо сумасшедшим, либо наркоманом, либо и тем, и тем. Но страх в его голосе был реальным. Раньше бы меня это не заинтересовало, но сейчас... Я собирался просто проверить, есть ли там что-то вообще. Найди я там бомжа какого - успокоился бы и ушел домой спать. Думал, в крайнем случае постреляю и убегу. Но это существо явно не было безмозглым. Даже больше скажу, оно было весьма хитрым. Оно загнало меня в подвал. Хотело расправиться со мной там. Хорошо, что у меня был способ уравнять шансы, - он слегка хмыкнул, - уже потом я и рассмотрел её тело... жуткая вещь. Но и ранить оно меня смогло. Я попытался как-то закрыть рану и выйти из здания, но меня на выходе ждали. Остальное ты знаешь.
Еще раз посмотрев в окно, он заметил, не глядя на Нормана:
- Если подумать, логично, что мы так быстро обнаружили их. Если знаешь об их существовании, примерно знаешь, где искать. В словах шизофреников, например. Или в страхах, которые пациенты могут рассказать тебе, если не успеют забыть о них до сеанса. Как думаешь, это можно считать революцией в психиатрии? Много психов в мире могут честно сказать, что их кошмары были настоящими, а им не верили.

— Не думаю что зря. Как я уже сказал, я не знаю, как уничтожить паразита. Значит, потребуется искать способ. А активная хищная тварь рядом едва ли совместима с поисками и исследованиями. Так что ты сделал необходимый первый шаг.
Тон Нормана сейчас был серьезен и далек от воодушевления:
— Думаю, до революции еще очень далеко. Ты не задумывался, как могло так случится, что человечество до сих пор в массе своей о монстрах не знает? При современных средствах распространения информации, при тотальной исследованности всего нового. Меньше десяти лет назад один ихтиолог на рыбном базаре в Дели увидел рыбину неизвестного семейства — сенсация, меньше чем за месяц нашлись деньги аж на три независимых экспедиции, отловили, описали, потом еще год пустозвоны трендели "как могло случится, что целое семейство оставалось незамеченным до девяностых годов". А тут, заметь, не в Индийском океане ниже глубины температурного барьера, а в самом что ни на есть густонаселенном штате США... Да и поверь, не только здесь, и не вчера появились. Я раскопал в сети сообщество людей, столкнувшихся с монстрами, проблема существует по всему миру, и явно старая. Но почему-то о ней мало что слышно. Вывод? Кому же, как не психиатру понять: есть некоторое вытеснение. Что-то мешает информации распространится. Что-то или кто-то. Возможно и а не или, возможно не единая сила, а несколько действующих синэргетически. Но в любом случае, не жди, что человечество готово услышать то, что ты скажешь. Сделать эту революцию будет непросто и небезопасно для революционеров.

- Ну, я пытался думать локально, со стороны нашей с тобой профессией. Я, конечно, знал, что ты довольно неформатен, но чтобы сразу перейти к мировой революции... Too commie, - на этот раз невозможно было сказать, шутит сокурсник или нет, - Хотя твоя эксцентричность стала очевидна в тот момент, когда ты пропустил конференцию из-за того, что был на суде. Из-за перестрелки в центральном парке.
Он сделал паузу, предоставив Норману самому сказать что-нибудь по этому поводу.
- Но если снова вернуться к локальному - что ты будешь делать сейчас? Я чувствую, что мне нужно что-то сделать с преследователями. В конце концов, если за тобой целенаправленно следует целая толпа нигеров с пушками, то здесь должна быть некоторая закономерность.

Вот Норман был несомненно серьезно.
— Я и говорю не о масштабах человечества, а о масштабах научного сообщества. Осторожнее, мы с тобой точно не двое первых, кто это заметил. Так что не торопись превратится в Прометея, которого поймали и приковали к скале. Думая о важности огня, который несешь, не забывай подумать, как не попастся. Это так, к слову. К слову же, погибшие в перестрелке в центральном парке людьми не были. Это та же отдельная история о Кингстонской группе, могу рассказать на досуге.
Норман прикинул, не стоит ли попытатся сделать их разговор хотя бы чуть более секретным. Эмоции орали "да", разум говорил — бесполезно. Случайный слушатель пройдет мимо, как проходит мимо всего, чему не находит простого объяснения. Разговор для непосвященного был слишком уж бредов. А неслучайный, если уж он тут — то он тут неспроста, так что от него и не спрячешься доступными средствами.
— К насущным делам. Преследователи. Как ты понял, надеялись добратся до меня, странно и непонятно, что через тебя. Надо пытатся раскручивать с этого конца: кто послал. У меня есть предположения насчет того, у кого на меня зуб. Острый такой, на клык больше похож.

- Вот уж в чем похвастаться не могу, так это в жертвенности, это уж ты явно давно понял. В конце концов, я же позвонил именно тебе, а не кому-то еще. Даже если бы с меня требовали что-то еще, ты был бы в первых номерах списках. Нечасто задается повод позвонить знакомому, не стесняющемуся принести с собой пистолет и воспользоваться им.
Билл встал и позволил себе нервно пройтись по палате, продолжая при этом разговор.
- Эти преследователи, видимо, имели среди контактов моё имя, и не могли или не собирались выходить сразу на тебя. Почему? Возможно, не знали, где и когда ты вообще можешь появиться. Или думали, что этот трюк сработает и ты придешь безоружным. Или они хотели взять именно нас двоих? Еще забавно бы узнать, что они подумали, когда увидели, что я выхожу окровавленным из здания. Наверняка их планы сбились... или наоборот, они подумали, что это самый подходящий момент? Черт, черт, черт... Твой русский приятель, надеюсь, сможет разговорить того пленника... хотя я боюсь представить, что он с ним сейчас делает.

Норман сам уже давно прокручивал в голове варианты решения этой головоломки. Понятно было только, что ничего пока непонятно.
— Мое имя они в любом случае знали, дальше есть телефонный справочник. Назначить психиатру встречу не сложно, сложно прийти на нее не одному, не вызвав подозрений. Но тоже не трюк, нашей фирме нужен специалист, который разберется в возникшей деликатной проблеме, например. Вот думать, что трюк сработает они вполне могли. Опять же непонятно, зачем дали тебе позвать меня с оружием, возможно опасались, что просьба прийти может вызвать подозрения, а при просьбе прийти с оружием подозревать нечего, в минусе оружие в плюсе беспечность жертвы. Тогда они очень тонкие психологи... А где тонко там и рвется. Но в любом случае, гадать сейчас можно бесконечно, когда будет информация от толстого друга поле поиска сузится на порядки.

- Или они не хотели просто поймать тебя и убить. Хотя это уже догадки родом из плохих детективов. Скорее всего, наиболее простая и логичная версия - они просто не продумали всё. Кем-кем, а гениями они точно не были...
Он нервно сел на свою кровать, в попытке успокоиться закрыл глаза и задумался.
- Ладно, и вправду, гадать пока бессмысленно. Надо отвлечься. Или перечислить всё, что мы точно знаем о сверхъестественном. Не знаю, начни ты. Расскажи, что там было дело с Меган. Получается, я вместо встречи с психиатром отправил её на встречу с какой-то сверхъестественной чертовщиной?

Норман принялся вдумчиво и не торопясь излагать события своей эпопеи со Скарлетт и ее миньонами, благо сам в уме прокручивал эту цепочку уже не раз, сначала надеясь обратить внимание на какую-то упущенную зацепку, потом просто по привычке.

Особый упор сделал на изложение фактов, косвенно указывающих на способность этих созданий скрывать свой настоящий облик. Существо, выглядящее при жизни абсолютно нормально для окружающих людей, но монстром для второго взгляда. Можно было бы не поверить этому взгляду, списать все на бред, если бы посмертная фотография не соглашалась именно с версией второго взгляда. Однако, что фотография оказалась не посмертной Норман тоже упомянул. Тварь, казавшаяся мертвой, скорее всего была жива.

- Итак... ты говоришь, что та вампирша, возможно, и не умерла в ту ночь. И недавно, возможно, возродилась. И решил это ты из исчезнувшей записи из газеты. Не думай, что я говорю с тобой, как с психом - привычка, поверь - однако я хоть и верю тебе, но не до конца верю всему, что ты видел и слышал. Себе я верю не больше в этом плане. Ну так вот - допустим, она и вправду недавно возродилась. Опустим вопросы вроде "почему так долго не возрождалась" - это вампир, в конце концов, вопросы "как?" и "почему?" здесь бессмысленны. Остаются другие вопросы. Например, чего она хочет?

Тут Норман ответил спокойно и уверенно, явно давно и не раз продуманное:
— Да я и сам в это не слишком верю, стараюсь использовать факты, добытые из сверхестественной лабуды, только получив хотя бы косвенные но мирские доказательства. Тут речь даже не в этом. Действует Скартелл или не она — а какая, собственно, разница? Если не Скарлетт а таинственный мистер Виккер, доказавший свое существование, как минимум тем, что спрятал клыкастый труп, то что меняется? В любом случае, пока наиболее рабочей ниточкой к действовавшему является наш гость, временно прибывающий в обществе русского друга, по этой ниточке и надо пойти, что бы ни было на другом конце. Чего он или она хочет? Опять же, праздный вопрос. Виккер звонил мне, но целей своих не назвал, естественный вывод — он считает, что его цели не совместимы с моими. Опять же, даже если мы говорим о Виккере а не о Скарлет, но для него я человек, почти убивший представителя его вида. Процентов пятьдесят вероятности, что он хочет за это убить меня, из оставшихся пятьдесят — что он понимает, что я предполагаю, что он может хотеть убить меня, а значит могу хотеть убить его ради своей безопасности. Продолжать цепочку?

Билл видимо успокоился, его интонации из запуганных и немного любопытных перешли в любопытные и немного запуганные.
- Ну, ты как минимум упускаешь одну возможность. Что всё это дело рук оставшихся культистов. Ты же не мог выследить каждого из них и проверить, что все они наложили на себя руки? В конце концов, тебя же тот Падальщик нашел. Это во-первых. А во-вторых... меня кое-что беспокоит во всей этой истории. Я понимаю, что у тебя не было выбора и приходилось стрелять. Но всё же... в итоге куча людей покончила с собой. Не говоря о том, что по твоим словам, она проводила своего рода терапию. Свою, но всё же терапию... Стоило ли это всё делать?

— Возможно, культистов. Есть и еще куча возможностей. По этому я и хочу идти не со стороны предположений, а со стороны разговорчивого исполнителя.
Норман улыбнулся, настолько что-то уютное и родное напоминал этот разговор. Спор еще совсем молодых идеалистов-аспирантов, когда один по жребию тянет, какую бы позицию позащищать. Бессмысленно но так приятно, черт возьми.
— Ну знаешь, тогда и героин — тоже своего рода терапия.

- Да ты меня просто на лопатки положил своим аргументом, - судя по вернувшемуся сарказму Билла, он начал по-настоящему приходить в себя, - особенно если учитывать твою профессию. По сравнению с нами, действительно, героин и вправду терапия. И даже денег берет меньше. Однако это не отменяет того, что куча народа поубивала себя, а ты просто отряхнулся от грязи и забыл про всё. Мы недавно убедились, что самые безумные страхи параноиков оказались более чем реальными. Так что лучше уже обдумывай план терапии для повстречавшихся с вампиром.

Норман с удивлением посмотрел на бывшего однокурсника, пожал плечами, и с видом "прийдется объяснять" начал:
— Да, куча людей покончила с собой. Так и если перекроют крупный канал поставки героина, то куча людей загнется от ломок, далеко не все попадут в лечебницы, где им квалифицированно помогут. Это что, повод не боротся с импортерами героина? Наоборот, это повод усилить борьбу. Кстати, если уж заговорили об аналогии с наркотиками. Ты, если еще не забыл курс фармокологии, должен помнить такой не сильно афишируемый факт: метамфитамин сам по себе для всего кроме центральной нервной системы абсолютно безвреден. А знаменитая почечная недостаточность, убивающая амфитаминистов в среднем меньше чем за год — следствие не самого метамфитамина, а примесей, от которых его не способны очистить подпольные лаборатории. И что с того, сделать доступным чистый, чтобы наркоманы перестали гибнуть? Ни в коем случае, потому что тогда на эту гадость сядет в сотни раз больше людей. Сейчас общество сознательно жертвует жизнями немногих подсевших, ради сохранения здоровья не пробовавших. И это, заметим, абсолютно легитимная, демократически принятая позиция, подкрепленная голосами миллионов избирателей, высказывающихся против пресловутого легалайза. Возражения? Чем ситуация с вампирами отличается — не вижу. Насчет плана терапии — с таким же успехом можно обдумывать нервуню систему андромедянина. Есть пациент, за котороым можно наблюдать — есть пища для размышлений. Пока думать, увы, не над чем, я ученый а не оракул.

Свернутый текст

скипать можно с любого места, как диалог исчерпает себя.
Из заявок на будущее: Норман узнает, хочет ли Билл, чтобы его держали в курсе развития истории с взятым в плен бандитом, насколько Билл готов учатсвовать сам. Норман дожидается выписки и едет допросить пленного, с оружие с собой.

- Ты что, отобрал у местных врачей пару книжек, пока я спал? - с сарказмом спросил однокурсник, аккуратно ложась на кровать, - Но ладно. Допустим, сравним наших кровососов с метом. Мол, пока они неизвестны, обычным людям грозят осложнения вроде малокровия, обсессивного поведения и фанатизма. Значит, знания о вампирах надо держать в тайне? Ведь если люди узнают, что вампиры реальны, кучи фанов побежит к ближайшему носферату.

— Я просто не халявил на занятиях по органической химии. — Подколол однокашника Норман. — И если уж продолжать аналогию, то продолжается она, заметим, однозначно. Продавец героина должен быть уничтожен. Без вопросов, без вариантов. Плевать, сколько его бывших клиентов загнется от ломки. Да, было бы неплохо сделать так, чтобы максимально возможное число из них было спасено, но это именно вторая задача. Первая и главная — уничтожение канала. Объяснять дальше, или уже понятно? Вампир должен быть уничтожен. Смягчить последствия этого уничтожения — достойная второстепенная задача. Именно второстепенная, которая не должна решатся в ущерб первостепенной. Насчет информации — с точностью до наоборот. Как если бы ты пытался боротся с наркотиками, полностью удалив из СМИ информацию о том, что они делают с человеком. Каждый вампир найдет себе пищу, по крайней мере, пока о них мало кто знает — у них не заметно больших проблем с едой. Значит изменить ситуацию может только открытое распостранение информации. Что может быть проще, чем больше вампиров уничтожить — тем меньше останется. Незнания еще никому никогда не помогли, а вот знания заменили в наших руках каменный топор на компьютер и автомат. Не бойся, здоровых людей всегда больше. Сотня торчков, бегущих в одном направлении только послужит наводкой для взвода автоматчиков.

- К сожалению, применимо к вампирам любое подтверждение их существования может восприниматься как реклама. В конце концов, даже если ты не читаешь все эти томики в нижних полках книжных магазинов ты понимаешь, что к ним уже относятся с благоговением. Если не хочешь, чтобы все подсели на этот наркотик, то тебе придется придумать, что делать до твоей операции. Да и вообще...
Реплику Билла прервал звонок. Мобильник Нормана высветил незнакомый номер, однако на том конце провода был узнаваемый голос с русским акцентом:
- Это Фёдор. Можешь говорить?

Норман ответил, опять же, как заранее продуманный аргумент:
— Ну, знаешь ли, фильмы о тарзане кинозалы собирали, как не снилось всяким там "Титаникам". И представь себе, в реальные джунгли от этого городское население не потянулось переселятся. В этом роль массового искуства: оно служит безопасным способом удовлетворять желания. Обыватель злится на свой компьютера за то, что сам не способен освоить эксель — обыватель идет читать комикс о Конане Варваре, у которого не было экселя. Зато в следующий раз он тоже не грохнет кулаком в дорогой монитор. Тут от намерения до действия достаточное число сдерживающих механизмов.

Вот завонок явно все изменил.
— Норман Фурье. — Короткий, автоматический ответ. Через секунду, уже расслышав, кто звонит. — О, приветсвую. Да, могу говорить.

- Хорошая новость и плохая новость, - голос русского был спокоен, но можно было предположить, что он сейчас занят, а трубку прижал плечом, - хорошая. Наш общий знакомый готов нам кое-что рассказать.
В трубке послышалось сдавленное мычание - видимо, от пленного неподалеку.
- Плохая новость. У хозяина моей квартиры появились проблемы с полицией, так что мне нужно срочно съезжать с багажом. До завтрашнего вечера я еще могу его подержать, а потом мусор нужно выкинуть. Так что говори время встречи, а место я как-нибудь смогу найти.

Все-таки жизнь наделенного давала удивительное спокойствие смотреть на то, что обычным обывателем воспринялось бы как проблема.
— Пока с моей стороны никакого дополнительного напряжения. По моему состоянию, сегодня меня точно выпишут, так что к шести смогу подъехать куда угодно. Если критично, могу поискать, с кем здесь поприпиратся, может ускорит на пару часов. Но, судя по тому, как ты об этом говоришь, на твоем конце провода проблемы серьезные. Я могу чем-либо помочь?

Норман услышал в трубке звук захлопывающегося багажника.
- Вряд ли. Сейчас главная проблема исходит не от чего-то неизвестного. Скорее наоборот. Она исходит от очень простого и понятного, но злого и опасного мужчины по имени Igor, с которым сложно договориться и проще откупиться. И истории с ним походят не столько на фильмы ужасов, сколько на криминальные драмы. Так что когда всё станет ясно, звони на этот номер и говори время.
Судя по всему, русский завел двигатель автомобиля.
- Отбой.

18 марта, суббота, 18:53, штат Нью-Йорк, пригород Нью-Йорка

Сложно было сказать, почему русский выбрал именно такое место для встречи. Возможно потому, что в этот лес относительно недалеко от трассы можно было легко попасть. Может быть потому, что несмотря на близость к цивилизации, никто не и не услышит происходящие в лесу крики - всё равно все проносятся на большой скорости с закрытыми окнами. Может быть и потому, что в сумерках лес выглядел жутковато и заставлял вспомнить похожие лески в фильмах ужасах или криминальных драмах - в тех, где обреченная на смерть жертва итальянской мафии вывозилась за город и под дулом пистолета копала собственную могилу. Или просто потому, что в этой земле можно было легко спрятать труп.
Вот только наблюдая за деловитостью Федора, спокойно и без спешки вытаскивающего пленника из багажника на холодную землю, сложно было остановиться на какой-то одной догадке, с такой хладнокровностью он всё проводил. Ар Джей пытался хныкать и что-то говорить в кляп, затыкающий рот, но охотник не спешил его вытащить - наверняка уже знал, что тот хочет сказать. Оттолкнув негра на метр от зажженных фар обоих машин, он заставил его встать на колени и отошел к машине, не позволяя ему рассмотреть себя из-за слепящего света.
- Ты правда уверен, что он такой же охотник, а не лейтенант русской мафии? - нервно спросил Билл, потирая зашитую руку, - Думай обо мне что угодно, но у этого бедняги вид, словно его знали, как пытать.
Ар Джей действительно выглядел неважно. Синяки по лицу и шее, следы нескольких ожогов на руках и запекшаяся кровь у носа.
- Итак, - медленно сказал Федор, намеренно сделав русский акцент еще "гуще", - о чем мы хотим сегодня поговорить с мистером Робином Джексоном?
Хотя пленник этого не видел, взгляд у русского был не сколько хладнокровным, сколько заинтересованным. Он даже глянул на Нормана и кивнул на связанного - мол, пока поиграй роль.