Странник
Владыка Тьмы
Сообщений: 5426
профиль
Репутация: 80
|
20 год от начала правления Дьярни Смелого, владыки Эркарата. Поздняя весна, 4 день 4 недели, дом Демира неподалеку от Дамирианы.
Наверное, все думали, что она сошла с ума, эта Ксанфия, когда она бесцельно ходила по усадьбе, избегая наступать на затертые темные пятна на полу из выскобленных светлых досок, словно на этих пятнах написаны чьи-то имена. Или когда сидела, забившись в угол, не откликаясь ни на чье имя, не принимая помощи, не пытаясь ни с кем заговорить. Так было несколько дней, а потом пришли слезы, а вместе со слезами и понимание случившегося. Понимание того, что она осталась одна среди людей, которые может и не показывают явной враждебности, но тем не менее ей и не друзья. Из полусотни бойцов Экрета в живых остались двенадцать, а лица остальных влились в хоровод призраков вместе со своим командиром, вместе с женщинами и детьми, убитыми в этом доме. Ксанфия снова и снова узнавала знакомые фигуры в силуэтах совершенно чужих людей, слышала, как за стеной, едва слышно, ведут разговор едва знакомые голоса, пока наконец какая-то женщина — а Ксанфия не запомнила ее лица — не сумела достучаться до нее, позвав заботиться о раненых.
Жрицы не делали различий между «Грифонами» и «Саламандрами», каждого лечили как родного, да многие тут и были родными, но за те дни, пока женщина переживала свое горе, из двенадцати раненых осталось только четверо — те, кого задело меньше, и кому прочили выжить наверняка.
- Не тревожься о нас, госпожа, никто из людей Демира не причинил нам зла, - только и сказал ей Ифимах, молодой сметливый сотник, глядя на вдову своего командира грустно, но и испытующе: поймет или нет? Лучше б не поняла...
В заботах, которыми Ксанфию теперь загружали так, чтобы ни минутки не осталось на то, чтобы дать волю памяти, минуло почти две недели — вечером пятнадцатого дня к гостье явился посланник от Демира.
- Завтра будет снаряжен отряд, госпожа, чтобы сопроводить тебя, Ифимаха и его людей в Мирринну; с вами отправят также тело полутысячника. Демир дал слово, госпожа, что вы доберетесь до столицы Кратиппа невредимыми, так быстро и удобно, как это будет возможно. Будь готова отправиться в путь завтра к полудню.
Он откланялся и вышел, оставив Ксанфию в пустой комнате (уже не той, где сперва поселили ее с мужем, и которую после резни она нашла с забрызганными кровью стенами). Все ее вещи, уцелевшие в погроме или подаренные хозяином дома, чтобы гостья ни в чем не нуждалась, были здесь — только сложи в дорожный сундук. Тело ее мужа, изрубленного насмерть одним из первых, ждало последнего путешествие на леднике. Ксанфии предстояло закончить свои дела и подготовить тело мужа, что хранилось сейчас на леднике, к последнему долгому путешествию к погребальному костру.
Добавлено через 6 мин. 0 с.
Кирик. 20 год от начала правления Дьярни Смелого, владыки Эркарата. Поздняя весна, 5 день 4 недели, дом Демира неподалеку от Дамирианы.
Предки Демира позаботились о том, чтобы их жилье способно было выдержать небольшую осаду — расположение на холме, надежный частокол и даже неглубокий ров; на плоской крыше галереи, соединяющей все жилые постройки, при надобности удобно размещались лучники. Тогда как раз подвезли плоский камень, чтобы укрепить им бревенчатые стены главного дома... начали работу, да так и не закончили, вон мужики отдирают эти закопченые камни и складывают горкой, чтобы вывезти прочь. Вместе с бывшей сторожкой, бывшим пристроем гостевого дома, бывшей беседкой, южной стеной казармы, прогоревшей до углей...
А еще две недели назад, отправляясь в путь с очередным свертком за пазухой, Кирик оставлял дом таким же, как всегда: многолюдным, радостным, жарко натопленным, за пять лет превращенным стараниями Мелины из места, где можно работать и спать, в уютное семейное гнездо. Не только для княжеских детей — десятки таких мальцов, каким был некогда (не так уж давно!) сам Кирик, росли здесь, видя больше счастья, чем горя. Демир редко бывал дома и еще реже задерживался надолго, но в поместье всегда было полно гостей — сотню их гостевой дом вмещал свободно. А гость в дом, как известно, хозяину радость...
Сейчас дом, в противоположность суете и гаму на дворе, встретил гонца тишиной, горьким духом пожарища и запустения, только откуда-то доносились стук и возня. Воин шел по знакомым комнатам мимо разломанной мебели и сорванных дверей. Местами полы уже были сняты, а где-то рабочие еще не добрались, и на светлых досках отчетливо виднелись несмываемые темные пятна, а на деревянных стенах можно было, приглядевшись, приметить зарубки, следы тех ударов, что не достигли цели. Тот ли это гостевой дом, где всегда можно было познакомиться с новыми людьми, откуда доносились песни и смех, куда челядь таскала
такую еду, что стоящие в карауле провожали взглядом не саму девушку, а тот душистый, укрытый полотенцем поднос у нее в руках...
- Воин, - послышался из-за спины смущенный голос. Человек не крался, просто это кто-то устал с дороги или чересчур увлекся воспоминаниями, чтобы обращать на него внимание здесь-то, в месте, которое мнилось самым безопасным на свете. Говоривший оказался средних лет человеком, в простой одежде, на которую налипли пыль и щепки; он переминался с ноги на ногу, глядел вроде бы слегка растерянно... В его мозолистых руках Кирит увидел до боли знакомый пакет — и все влиятельные особы в Гаэте заворачивали послания в ткань или кожу и запечатывали своим знаком. Человек протянул ему пакет, и Кирит узнал печать с грифоном — меткой Кратиппа Жестокого, властителя юга Гаэты. - Нашли, как полы снимать стали в покоях. Завалилось в щель небось...
Кирик.
Кирика распирало от злости. Она разгоралась медленно, пока гонец обходил, стараясь не мешать рабочим, занятым превращением разоренного подворья в кучи обгорелого дерева, и вовремя убираться с дороги своих же товарищей по сотне, что спешно собирались в дороге.
Злость на врага из ниоткуда, на тех, кто беспощадно расправился с женщиной и малышами, на то, что все смерти братишек из охраны усадбы и подвиг «Грифонов» оказались напрасны, но в первую очередь Кирик злился на самого себя за то, что был далеко. Он не мнил себя первым на мечах или на топорах, нет, в Сотне были бойцы много сильнее, но в этом мертвом доме гонцу думалось, что легче было бы сдохнуть, положив хоть пятерку тех ублюдков, чем теперь смотреть в глаза Демиру. И чем видеть разрушенным гнездо, которое — Кирик был честен с самим собой — ближе и роднее отчего дома, который он едва помнил, наезжая в гости два раза в год.
Он не заметил подошедшего, вздрогнул, возвращаясь к действительности: «А будь на его месте враг, ты уже перестал бы дергаться и хрипеть. Этак можно и домечтаться...
- Спасибо, дядя, что принес не медля, - откликнулся Кирик, разглядывая сверток и не понимая еще, что к чему, а рука сама нашарила кошель за пазухой. Пальцы ловко выудили простое кольцо — широкую полоску серебра, на такую можно долго жить семье из десяти человек. - Возьми за труды.
Едва разделавшись с поддержанием доброго имени, он тут же забыл о рабочем и жадно впился взглядом в пакет. Послание от самого Кратиппа - вон печать стоит, с грифоном. Если от Кратиппа и найдено в комнате полутысчяника, значит, у этой вещи есть хозяин. И что теперь прикажете делать с посланием, если получатель уже две недели как свободен от всех приказов? Кирик вертел сверток в руках, собираясь уже все-таки отнести его Экрету, как вдруг вспомнил, что у того осталась вдова, и она здесь! Она сегодня уезжает домой! Гонец заозирался, соображая, где может быть эта женщина, потом вспомнил: комнатка неподалеку от покоев, где жрицы устроили лечебницу.
Ему повезло: за дверью слышались шаги, вдова явно была здесь. Должно быть, собирает вещи.
- Госпожа! - окликнул Кирик через дверь, выждал немного, и только потом вошел. Склонил голову, не только потому, что приличия требовали приветствовать так высоких особ, но и для того, чтобы не смущать вдову более, чем это неизбежно. - Прости, госпожа, что вломился и побеспокоил тебя, но дело важное.
Не поднимая глаз, он протянул южанке пакет.
- Это нашли, когда снимали полы в твоих бывших покоях.
Joe
В дни тягостных раздумий и горестных утрат не хочется видеть ничьих лиц, в особенности чужих, озабоченных сочувствием, часто фальшивым и натянутым, слышать ничьих голосов, болью отдающихся в твоем осознании, и особенно слышать имя твое и того человека, чья утрата пустила трещину на казавшемся вылитом из цельной скалы и таком же незыблемом и нерушимом пути жизненном. Однако, вот она, трещина, пустила свои черные корни, разрасталась с каждым днем, пока на третьи или четвертые сутки (Ксанфия их не считала) образовала зияющую пропасть, в которую хлынул водопад соленых горьких слез. Женщина оплакивала свою утрату, проклинала судьбу за то, что она привела их в эти края и в этот дом, за то, что в смертный час она не была рядом с Таломоном и не разделила его участь. Ах, если бы она знала, что их здесь ждет… если бы ей в вещих снах и пророческих видениях Боги явили уготованную полутысячнику Экрету долю… Он бы прислушался к ее словам. Он всегда к ней прислушивался, и то, что до сих пор Ксанфия во всём его поддерживала, и ни разу не высказывала своих мнений по поводу принятых им решений, следуя им, как то полагается жене, с молчаливой верой в их силу, а в этот раз вдруг стала бы его отговаривать от поездки, должно было заставить задуматься Таламона и, возможно, переменить решение, пока не стало поздно. Но, увы, не было ни снов вещих, ни видений пророческих. Боги молчали. А безутешной вдове хотелось закрыть глаза и умереть, и не видеть больше белого света. И меньше всего она хотела, чтобы ее сейчас трогали.
Именно поэтому она накричала на добрую женщину, чей голос заставил ее вернуться на этот свет, вырваться из заточения мрака, из той черной пропасти, которую она не покидала эти дни. Ксанфия не разбирала собственных слов. Она просто кричала что-то ей в ответ, пока до нее чуть запоздало не дошел смысл сказанного той женщиной. Воспаленными от слез глазами она пыталась рассмотреть ее лицо, но черты расплывались. Наконец она кивнула и, тихо извинившись, отправилась за ней. Помочь тем воинам, что до последнего стояли, пытаясь защитить жизни тех, кто еще остался. И ее жизнь в том числе. Они не уберегли ее мужа, но во многом благодаря им осталась жива она. Хоть и желала Ксанфия разделить с ним смертное ложе, всё же понимала, что она нужна детям. Детям, которых лишили отца. Значительно хуже для них будет лишиться еще и матери. Стоит жить ради них. Ради Иринарха и Фебы.
Выжили только четверо «Грифонов». Только четверо, включая сотника Ифимаха, которого она часто видела, приходившего в дом Таламона с докладами и за поручениями. Она смотрела на обратившегося к ней молодого сотника распухшими глазами и только головой качала грустно, не находя в себе решительности ответить. Всё она понимала. Люди Демира не причинили им зла. Но вот по возвращении… ох, лучше не думать, что ждет по возвращении в Мирринну воинов, чья задача была защищать Экрета, и с которой они не справились. Кратипп не зря был прозван Жестоким, хотя это прозвище ему и досталось от врагов. Он справедлив, однако требователен, и ошибки, подобной случившейся, не простит ни одному своему человеку. Для выживших лучшей бы участью стало умереть в бою, пролив кровь за своего командира, чем вернуться в Мирринну с позором и быть казненными.
Этого дня она ждала уже с нетерпением. С нетерпением и страхом. Страхом того, что будет дальше. Еще две недели назад жизнь была для Ксанфии спокойной ровно в той степени, в какой ее спокойствие мог обеспечить Таламон. Всё казалось ясным, четким и определенным. Всё расставлено по своим местам. Муж, любимый и любящий. Дети, подарок Богов, близнецы, мальчик и девочка, укрепившие сразу оба их рода. Все ее заботы сводились к тому, что она выполняла свои исконно женские обязанности, заботилась о доме, воспитывала детей. Будущее было таким понятным и естественным. Наверно, это и есть счастье – когда ты живешь, радуясь каждому новому дню, и исполнена спокойствия за судьбу свою и своих близких. Теперь же всё обернулось для Ксанфии горем, непоправимой утратой. И дома, в Мирринне ее неизбежно ожидала новая доля. Будущее стало размытым и неизвестным. Что будет после погребального костра? Да, она продолжит растить Иринарха и Фебу, воспитает их так, чтобы Боги остались довольны, передаст им память и знания об их отце, которого они будут помнить только из ее рассказов и слов близких. Возможно, Иринарх пойдет по стопам отца и станет таким же славным командиром. Возможно, Феба породнит их род с родом самого Кратиппа – Ксанфия желала бы своей дочери, когда та вырастет, лучшего из лучших мужей Гаэты. Но что ждет саму Ксанфию? Она еще достаточно молода и хороша собой, чтобы на что-то надеяться. Только думала ли она сейчас об этом? Нет. Ей просто хотелось поскорее оказаться дома, среди своих, родных и близких сердцу людей.
Конечно же, она знала и об утрате Демира, проявившего себя добрым хозяином и понимающим человеком, вошедшего в ее положение и сделавшего всё, чтобы ее саму не терзали горестные воспоминания, и, если бы это было в его силах, то он бы ее и от кровавых кошмаров избавил, терзавших по ночам. В какой-то из дней, когда она уже смогла спокойнее воспринимать реальность и слезы кончились, не возникая каждый раз при упоминании дорогого сердцу имени, Ксанфия в нескольких словах выразила свое сочувствие, соболезнование и участие правителю севера Гаэты. Слова ей эти дались с трудом, но они были и не нужны. Два человека, в одночасье лишившиеся самых близких им людей, поймут друг друга без слов. А ведь у Демира еще и дети были, которых постигла та же участь, что и его жену, и мужа Ксанфии. Хуже смерти жены для мужчины только смерть детей, наследников и продолжателей его рода.
Она сделала последние приготовления перед отъездом, уложила все вещи в дорожный сундук, оставив только те, что могли понадобиться еще до выхода из дома, и сейчас разбирала небольшой пакетик засушенных трав, который ей дали с собой в дорогу здешние знахарки, разделяя их на те, что можно пить каждый день для поддержания бодрости и хорошего самочувствия, и на те, что даются больному в особых случаях, когда с хворью и жаром борются отварами, настойками и компрессами.
Ксанфия не успела ответить на мужской голос, раздавшийся за дверью, и против своей воли попятилась от открывающейся двери, будто за ней скрывался враг, желавший ее смерти. Сейчас она в каждой тени видела угрозу и слышала в каждом шорохе, объяснение которому сразу не находилось. Молча она смотрела на вошедшего. И только когда он протянул пакет, взглянула на его руки испуганно, словно бы он там держал маленькую змейку, которая могла оказаться в равной степени и безобидной, и ядовитой. А он так просто ее держал.
- Благодарю тебя, воин, - тонкие пальцы взяли пакет. Ксанфия взглянула на него, прочитала надпись и растерянно подняла взгляд на лицо мужчины, но не увидела его из-за того, что тот низко склонил голову. – Ты… можешь идти.
Пальцы ее дрожали, когда она с опаской распечатывала пакет. Возможно, стоило его сохранить и передать родственникам Таломона. Возможно. Но она по праву входит в его род. И имеет право первой узнать, какое послание получил умерший муж от правителя Кратиппа.
Добавлено через 6 мин. 28 с.
Кирик.
- Да, госпожа, - только и нашелся ответить Кирик. Ему следовало убраться и побыстрее — мало кто может сохранить лицо, получив этакую весточку из-за Грани. Он все-таки поднял голову перед тем как развернуться, встретился взглядом со вдовой, на мгновение, не больше, чтобы не смущать убитую горем женщину своим взглядом и присутствием - и вышел, притворив за собой дверь.
Риан
Ей показалось, что кто-то сыграл с ней злую шутку — несмотря на цельность пакета и печати, которая не вызывала сомнений, прочесть все, что было на бумаге, оказалось решительно невозможно. Гаэтцы писали рунами, для скорости на письме соединяя их между собой. Сочетание этих рун обозначало решительно ничего, словно кто-то вытняхнул руны из мешочка и в полном беспорядке, как они выпали, перенес на бумагу. С такими головоломками Ксанфия уже встречалась. Муж ее, помимо того, что был любимчиком своего хозяина, был еще и сам любителем подражать Кратиппу и часто писал ей письма, в которых знаки переносились на одну-две руны в сторону, и зная ключ, можно было прочесть сообщение, которое не предназначено для чужих глаз. В этот раз задача казалась совсем простой, и вроде бы даже удалось разобрать отдельные фразы, но все остальное так и осталось не до конца понятым. Из понятого осталось только несколько фраз: «Дамириана» «Приказ передать исполнителям непосредственно после получения условного сигнала», «Сигнал будет после начала атаки на поместье». Между этими фразами лежало много рун, и понять, что же имелось в виду, представлялось непростой задачей
Joe
Проводив воина, принесшего необычное послание, нетерпеливым взглядом, Ксанфия распечатала пакет. Она обратила внимание, что печать до сих пор была не тронута, а значит, пакет не вскрывали и письмо до нее никто не мог прочесть, включая самого Таломона, получателем которого он являлся, если верить написанному на пакете. Что могло значить одно из двух: или же пакет полутысячнику следовало вскрыть в урочный час, которого он не дождался, или же он не знал о его существовании, и тогда, возможно, его подкинули. Хотя странно всё это. Печать Кратиппа была узнаваема и едва ли кто-то мог ее так искусно подделать.
Дальше – больше. Бессвязно, на первый взгляд, переплетенные между собой руны, это был некий шифр, ключ к которому вдова Таламона Экрета не знала. Однако, некоторые фразы ей удалось различить по сходству с тем шифром, которым она пользовалась, переписываясь с мужем. И смысл прочитанного…
- Что… это?.. – выдохнула она. В глазах потемнело так же резко, как бывает, когда солнце на небе заходит за тучи, и Ксанфия вынуждена была сесть, чтобы не упасть, на застеленную постель. Женщина опустила руки с письмом на колени и теперь смотрела на него, вглядывалась в начертания рун и пыталась осмыслить то, что удалось разобрать из послания.
Из этого можно было сделать предположение, что Кратипп знал о предстоящей атаке на усадьбу Демира. Больше того, складывалось нехорошее впечатление, что он и организовал нападение. Хотя, возможно, он хотел предупредить о нем Таламона, а тот не успел прочесть послание. Нет-нет-нет, это всё какой-то бред! Она положила ладонь себе на лоб, закрыла глаза и покачала головой, которая от новости разболелась. Что же это послание значит: заговор против Демира или попытка уверить Демира в том, что Кратипп замышлял заговор? Письмо могли подбросить только теперь те, кому выгодно, чтобы между севером и югом Гаэты развязалась война, а атака поместья Демира была специально спланирована для этого. Расчет был на то, что нашедший послание работник отнесет его своему хозяину, и тот, убитый горем, сделает скороспешные выводы. Да, должно быть, так и есть. Южанка не хотела верить в то, что Кратипп с ее мужем были в сговоре против правителя Демира. Да и почему тогда письмо осталось непрочитанным? Подожди… А если его подбросили, почему не с сорванной печатью, чтобы сделать видимость, будто Таламон его читал? Вопросы, на которые нет ответов и от которых у бедной женщины голова только сильнее болит. Что она знает об отношениях между Демиром и Кратиппом? Они напряженные, но в целом повода для войны нет. И вот он – пожалуйста – она его в руках держит. И еще один момент. Кому больше всего выгодна междуусобная война в Гаэте? Правильно, Эркарату. Империя хоть и получила Гаэту обратно в свои владения, но ей недостаточно понадкусывать яблоко, она хочет съесть его целиком и получить в свои руки все гаэтские ресурсы.
Подумав немного, Ксанфия решила поступить честно по отношению к гостеприимному хозяину и не утаивать ничего, что могло бы навести его на след убийц ее мужа и семьи Демира. Она осознавала, на какой риск идет, ведь он может поверить написанному, а тогда и ей, и выжившим южанам грозит расплата за то, чего они не совершали и не умышляли даже. Ксанфия хотела поговорить с правителем Демиром и высказать ему свое мнение о письме. С тем она сложила письмо обратно в пакет и с ним в руках вышла из своей комнаты, окликнула кого-то из людей Демира и попросила, чтобы ему передали: вдова полутысячника Экрета хочет с ним поговорить.
Риан
- Прости, госпожа, - ответствовал Ксанфии стражник, к которому она обратилась, - это невозможно, поскольку владыка Демир уехал и вернется нескоро. Если тебе угодно, мы пошлем за Филфроном, главой посольства, который должен доставить тебя в Мирринну, или же проводим тебя... А вот, госпожа, и он.
Коридором гостевого дома действительно шел богато одетый незнакомец. Совсем молодой — едва двадцати лет, но осанистый и деловитый, как глава рода. Он явно направлялся к покоям вдовы; завидев приближение начальства стражник принял стойку и сделал вид, что его тут нет.
kupazoid.
Перенесено из филфроновой темы
Попрощавшись с гонцом Филфрон направился к вдове Экрета. Подойдя к ней на расстояние двух шагов, полусотник посмотрел на нее с сочувствием:
- Мне жаль. Это нападение лишило многих людей своих родственников. Более двух сотен лучших воинов погибло при защите поместья. Полусотники. Сотники. И даже полутысячник! - Филфрон сжал свои кулаки в злобе и с огнем в глазах выдал – мы обязательно найдем и уничтожим тех, кто сделал это! Всех! – руки расслабились и он продолжил уже более спокойным голосом – Меня зовут Филфрон и Демир назначил меня главным в сопровождении вас и четверых «грифонов». У нас на завтрашнее утро намечен выход в море на одном их самых лучших кораблей Гаэты – «Богатая невеста». Я должен. И мое уважение у твоему погибшему мужу вдохновляет меня на помощь вам при подготовки поездки домой. Поэтому скажи мне, что нужно, чтобы оказать вам все почести? Скажите мне – и я устрою все как надо.
Филфорн вопросительно посмотрел на вдову…
Joe
Послушав стражника, Ксанфия уж хотела было отказаться от услужливых предложений помочь ей иным способом, нежели доложить Демиру о ее просьбе о встрече, и вернуться к себе в комнату, где она могла бы еще подумать, что же делать с таинственным посланием. Однако глава посольства, названный Филфроном, сам показался в коридоре, и разговора с ним было не избежать, так как шел он явно к ней. Женщина незаметно спрятала пакет в складках одежды, под шаль из плотной шерсти, что грела ей плечи, и, сцепив перед собой пальцы рук, повернулась к человеку, подходящему к ней.
Слушала она его деликатно, молча, не пытаясь перебить и старательно скрывая эмоции, одолевавшие при его словах сочувствия, казавшихся столь же наигранными, сколь и он сам по возрасту подходил на должность главы посольства. Ксанфия поверила только в то, что этот человек искренне негодует по поводу резни, но не в его слащавые заверения в уважении к Экрету и желании оказать ей посильную помощь. А зачем он так расхваливает перед ней корабль, и будто бы намеренно, желая сделать ей больней, произносит его название, которое совершенно немыслимым образом противоречит ее нынешнему статусу… «Богатая невеста» для бедной вдовы, надо же… Ксанфию не покидало чувство, что Филфрон намеренно это сделал, чтобы ее унизить, показать ей ее место. Что ж, она не знает его совершенно и, возможно, ошибается, но тем не менее глава посольства вдове полутысячника сразу же не понравился. С первых же речей еще до того, как заговорила она сама.
- Меня зовут Ксанфия, - заговорила она ровно, пряча боль в голосе. Глаза чуть щурились, глядя прямо в глаза Филфрона. – Благодарю тебя, Филфрон, но владыка Демир заверил меня, что позаботится обо всём необходимом, и что тело моего мужа сохранится в целости до самой Мирринны, - голос женщины чуть дрогнул, и она отвела взгляд в сторону. Говорить о Таламоне так, как будто его больше нет, ей было всё еще тяжело. – Просто исполни его волю.
Новое знакомство несколько обеспокоило Ксанфию. Ведь с этим человеком ей придется проделать путь до Мирринны.
kupazoid.
Филфорн видя резкие движения вдовы немного смутился т.к. не ожидал ее увидеть растерянной... ей приходится ой как не легко. Видно что женщина была растеряна, но вела себя самоотверженно хоть и немного странно. Но поручение, данное Демиром ему лично, ясно говорило, что нужно помочь Ксанфии и причем во всех смыслах...
Войдя в дверь воин не сразу обратил внимание на охранника, который от его приближения стал похож на пескаря на сковородке. Это было понятно - ему необходимо было находиться на месте и охранять ее, а он что-то наверное напортачил и вот хочет чтоб никто ничего не заметил. Пятидесятник осмотрел комнату и вдову и не найдя ничего к чему надо было придраться решил немного расслабить охранника - и как известно, самое трудное это ожидание. Поэтому повернувшись к охраннику представитель Демира сказал:
- Принеси пожалуйста запасной платок и позови кого-то из женщин, заведующих складом этого поместья.
Он подозревал, что стражник пойдет выполнять задание и сразу не придет и поэтому у него было минут 10 для разговора наедине. Глава посольства обратился к Ксанфии еще раз и на сей раз он говорил спокойно и но было видно что эти слова он говорил без какой-то подготовки и поэтому немного я у себя в голове и не следил за реакцией вдовы:
- Я понимаю что для тебя я всего лишь молодой парень, который непонятно почему наделен властью. Я понимаю, что сейчас тебе хочется забыться и не думать о том что произошло и чтоб все окружающие разом пропали и оставили тебя в покое. Я подозреваю, что ты наверное подозреваешь Демира в том, что это нападение устроил он. Но это не так. Я его хорошо знаю и понимаю, что данный случай наколит отношения между ним и Кратиппом. Он бы не пошел на это. Я подозреваю, что тут замешаны руки Эркарата, но это только подозрения.
Филфрон сделал минутную паузу для того чтоб оставить мысли о нападении и наконец-то перейти к самой подготовке к отплытию. Он ясно понимал, что нужно женщине помочь. Но не знал как. Поэтому он просто посмотрел на Ксанфию осторожно сказал:
- Повторюсь, я понимаю твое горе. Но на всякий случай уточню: когда я направлялся к тебе, я был полностью уверен, что в обратный путь Экрета роль жрицы будешь выполнять ты и соответственно скажешь, что для него понадобиться. Но на эту почетную роль мы можем пригласить и наших жриц. Причем это будет очень умелая жрица и боги останутся довольны. Ведь нельзя же совсем без этого! - воин посмотрел на дверь и продолжил - Скоро в эту дверь войдет одна из женщин отвечающих за хозяйство в этом доме. И от тебя сейчас нужно сказать мне только одно: мне нужно найти жрицу, чтоб она занималась ритулом или ты проведешь его сама? В первом случае я назначу жрицу сам, а тебя завтра утром только проводят на корабль и ты сможешь спокойно отойти от горя. Во втором случае, ты возьмёшь ритуал на себя и все твои просьбы будут исполняться вошедшей женщиной и ее помощницами. Так что ты мне скажешь?
Глава посольства уже немного чувствовал не в своей тарелке за то, что пытался растолковать вдове элементарную вещь и надеялся, что неправильно понял ее недавнюю фразу.
Риан
Аркант не видел поместья иным, чем сейчас: когда сотник Эвмей привез его сюда, оставив собратьев по несчастью помирать от зависти на опостылевшей просеке, родовое гнездо Демира Коварного, владыки Гаэты, уже было разорено и облеплено рабочими, как оброненный комок каши — муравьями. Сходство усиливалось тем, что все эти люди не строили, а растаскивали на части пожженные дома, пристрои, частокол, рубили на дрова разломанную мебель и вообще вели себя так, словно хозяин решил стереть отчий дом с лица земли. В дороге никто не рассказывал солдату лично, что произошло, но все разговоры рано или поздно возвращались к резне в доме князя, и увидев этот дом своими глазами, Аркант уже знал, что здесь произошло.
- В Миррину отправляется большое посольство, и ты вместе с ними, солдат, - сказал ему Эвмей, после того, как — Аркант видел издали — поговорил со своим тысячником. От этой встречи у сотника сразу появилось столько забот, что до приказов солдату очередь дошла только через полторы стражи, когда солнце понемногу выкатилось из зенита. - Разыщи четверку людей владыки Кратиппа во главе с сотником Ифимахом и Ксанфию, вдову полутысячника Экрета. Ты будешь при них с этой минуты и до того, как они вернутся домой. Твое дело — следить, чтобы наши гости ни в чем не нуждались и выполнять их поручения. Кроме того, у тебя есть день, чтобы собрать их в дорогу и завтра к утру доставить на борт «Богатой Невесты» в гавани Мирры. Относись к ним с уважением — эти люди не только защищены словом владыки Демира, они проливали кровь, пытаясь защитить вот этот дом. С того мига, как посольство выйдет из этих вот ворот, - сотник явно имел в виду ворота у себя за спиной, точнее, два обугленных столба, на которых раньше висели ворота, - ты поступаешь в прямое подчинение командиру посольского военного отряда. Сейчас ступай ко вдове, - тут сотник отчего-то усмехнулся в усы, не солдату — своим замыслам. - Собери все вещи, что можно отвезти на борт заранее и сделай это. Вопросы, солдат?
General146
- Будет исполнено. - Лишь коротко ответил солдат. В его голосе почти не было эмоций, но тон голоса не был озлобленным или жестоким, он не хотел обозлить своих, если можно так сказать, спасителей. Да, он всё ещё чувствовал себя слугой, низшим существом, прислугой, и это очень тяжело было связать со словом солдат, но сейчас, надо было это всё проглотить, успокоиться и выполнять свою задачу, ведь он уже сделал первый шаг вверх, всего пару дней назад всё было ещё хуже. "Я смогу, я справлюсь, я поднимусь с самого дна и смогу показать себя тем, кто я есть, ха! Да я уже поднялся с самого дна, не высоко, но поднялся, нужно лишь время, всего лишь время...". - Звучала мысль в голове Арканта, от которой так и тянуло улыбнуться, но парень сдержал себя и быстрым шагом отправился искать тех, в чьё командование он теперь поступает. Улыбка сотника заставила солдата почувствовать себя очень неуютно, парень еле сдержал подозрительный взгляд, который так и напрашивался, однако долг звал и звал настойчиво.
Обстановка вокруг была ужасна, было тяжело представить то, каким это место было до разорения. Следы былого величия и красоты тщательно скрывались разрушением и людьми, которые словно добивали раненного зверя. В тоже время Аркант проникся уважением к тем, кто пытался защитить это место, жаль, что неудачно. А раз уважение к ним есть, служить будет немного проще.
Когда Аркант нашёл вдову Экрета, с ней уже беседовали, и солдат явно не собирался им мешать, он зашёл в помещение и встал недалеко от входа, ожидая окончания беседы, по началу он хотел убрать руки за спину, но мысль быстро испарилась из головы, стоило лишь представить, как кто-то посчитает, что он держит за спиной оружие и его быстренько прирежут, поэтому руки солдата располагались вдоль тела. Куда смотреть, он не знал, не впрямую же на Ксанфию, он лишь на мгновение взглянул на девушку, даже толком не успев её разглядеть и быстро упёр взгляд в дальнюю стену, ожидая, когда к нему обратятся, а пока он решил прикинуться статуей. Правильно он поступает или нет, Аркант не знал. Он никогда не общался с такими высокими особами, и никогда им не служил, поэтому, как к ним правильно обращаться он понятия не имел и действовал чисто интуитивно. "Ладно... Научусь, если не казнят раньше времени".
Добавлено через 6 мин. 59 с.
Joe
Поначалу Ксанфия пыталась проявлять сдержанность в чувствах и это ей во многом удавалось. Однако дальнейшее поведение полусотника Филфрона нарушило ее шаткое душевное равновесие, и брови женщины стремительно поползли вверх, когда Филфрон сначала отправил стражника с некими распоряжениями, оставшимися для нее загадкой, причем его показная вежливость в разговоре с подчиненным осталась ей совсем непонятна (ну какой командир просит простого солдата выполнить приказ?), а затем повел речи, сначала просто странные, а после ставшие для вдовы оскорбительными.
Если разобрать всё, что он говорил, по фразам, то из речи Филфрона можно было целую книгу написать о человеческих странностях, которую бы лучше, для него самого, по-быстрому бросить в печь, чтобы ее не прочли старшие по званию и, главное, слух об этих странностях не дошел до владыки Демира. Ибо тогда полусотник стал бы простым солдатом, в лучшем случае. Это они могут себе позволить не думать, а просто исполнять приказы, хотя солдат со смекалкой всегда ценнее солдата без смекалки, а такие в рядовых солдатах долго не засиживаются.
А началось всё с его попыток оправдаться в ее глазах за то, что полусотник столь молод. И, если забыть про тот простой факт, что Филфрон не понял намека оставить ее одну и продолжал беседу, то неужели же он сам себя не уважает, что ищет каких-то оправданий? Это так… унизительно для него самого.
Дальше было всё только хуже. Ксанфия уже перестала чему-либо удивляться и просто молча дослушала его. Кого она подозревает – это ее личное дело, и тут Филфрон попал пальцем в небо. Как раз владыку Демира она меньше всего могла заподозрить в случившемся. Он, конечно, носит прозвище Коварный, но едва ли его коварность настолько коварна, чтобы сгубить собственных жену и детей. Это просто немыслимо.
Когда же полусотник заговорил о том, чтобы заменить ее другой жрицей на похоронах Экрета, Ксанфия сначала оторопело смотрела на него, не веря услышанному, а затем румянец тронул ее щеки, и кто-то, кто плохо ее знал, мог принять это за смущение, на деле же вдова была в гневе, и взгляд ее не сулил ничего хорошего оскорбившему ее мужчине. Впрочем, прикрыв на какое-то мгновение веки, женщина взяла себя в руки и следующий ее взгляд смягчился. Для нее было очевидно, что этот человек не на своем месте. И за какие такие заслуги он стал командиром пяти десятков? Владыка Демир должен узнать о том, как себя ведет его человек с почетными гостями.
- Ты заблуждаешься, - холодно ответила Ксанфия. – Ритуал проведу я. Уже в Мирринне. Ступай.
Потеряв к полусотнику всякий интерес, женщина повернулась к вошедшему солдату, что терпеливо ждал у дверей окончания беседы.
- Ты можешь говорить, солдат, - тон, которым она обратилась к нему, был намного более теплым, чем в обращении к Филфрону, хотя и оставался нейтрален.
General146
Разговор с полусотником шёл не в самой радужной обстановке, это Аркант успел заметить, правда это его сейчас не трогало, беседы высших особ сейчас были не для него. Единственное, что солдат понял, полусотник не вызвал у вдовы хоть какую-то приятную реакцию, это было даже заметно в оттенке голоса, который сразу же сменился, когда Ксанфия обратилась к солдату. Аркант сделал шаг небольшой шаг вперёд, при этом даже не взглянув на Филфрона, возможно он мог получить за то, что не проявил какого-то почтения к нему, но сейчас его спрашивал человек, к которому его приставили служить, более того, у солдата сейчас была куда как более важная проблема, - шапка. Зайдя в помещение и растерявшись он забыл её снять и только сейчас понял это. Мысленно выругавшись про себя, на себя, за свою глупость, Аркант снял шапку, при этом стараясь не выдать своё волнение из-за этой ситуации.
- Госпожа, - обратился солдат, при этом чуть склонив голову, в знак уважения, он всё ещё понятия не имел, как правильно обращаться и вести разговор с людьми такого чина, он лишь помнил, что обращаться надо с уважением и почтением.
- Меня приставили к вам и остальной части посольства для выполнения любых ваших поручений. Я буду с вами с этой минуты и до момента, как вы вернётесь домой, чтобы следить чтобы вы не в чём не нуждались, а ваши поручения были выполнены точно и в срок. - Отчеканил солдат, мысленно прикидывая в голове, не забыл ли он чего сказать. На какое-то мгновение ему показалось, что валить лес гораздо проще, чем нахождение в этом высоком кругу, в таком месте один неправильный взгляд мог натворить гораздо больше беды, но Аркант быстро себя одёрнул. "Ну уж нет, обратно я не вернусь, это просто немного другая система, я привыкну, я научусь, обучусь новым правилам игры, и тогда, тогда всё станет гораздо проще". - Думал про себя солдат. Эти мысли подбадривали, да и то, что он был одет не в грязные и ветхие одежды, а в парадную форму, тоже придавало уверенности, пусть форма была не лучшего пошива, достаточно простая и прочее, но это гораздо лучше, чем было раньше.
kupazoid.
То, что происходило в комнате очень сильно бесило полусотника. Сначала он видел женщину, которой была явно не в себе. У нее убили знаменитого мужа, без которого она сразу опуститься на ранг ниже как в достатке, так и в уважении. Она осталась жива, хотя спокойно могла тоже пойти под меч нападавшим. И самое странное она не знала того, чему учат девочек еще с юности, а именно жречеству. И потом она грубит человеку, который пришел помочь. Но она была гостем в поместье Демира и он должен был стараться быть с ней учтивым, хотя у него это явно не получалось.
Выслушав последнее распоряжение дамы, Филфрон явно пожалел что, ее не убили при штурме – намного было бы легче. Больше ему играть с ней в «вежливость» уже не хотелось, так как она была явно не в себе и ее стоило опустить на землю и не обращая внимание на вошедшего солдата, которого по какой-то причине тоже отправили помогать вдове он уверенным командным голосом сказал вдове:
- Во-первых, вы находитесь в гостях, а не у себя в поместье, чтоб распоряжаться кому приходить, а кому уходить! – он загнул мизинец – во-вторых, любая, даже самая глупая жрица знает, что ритуалы после смерти воина начинают проводиться с момента его смерти, а не прибытия на родину! Он был отличным воином, иначе его бы не назначили командиром пяти сотен воинов, а ты предлагаешь отвести его в Мирринн и там уже провести все ритуалы, как будто он какой-то предатель или явно позор человек, опозоривший род! И никакой стресс не может оправдать твое поведение. Поэтому сейчас придет одна из жриц данного поместья и она организует церемонию до того как мы приплывем в Мерринн, дабы не осквернить тело Экрета! Тебе должно быть стыдно!
После этой эмоциональной речи полусотник, не став слушать ее ответа, хлопнул дверью и вышел. И пройдя 10 метров от двери стал ждать прихода одной из заведующей склада.
Joe
О Боги, он еще здесь? Получив ответ солдата, Ксанфия всё же повернулась к Филфрону и выслушала его до конца. Гнев ее вскоре сменился удивлением, а затем тревогой и опасениями по отношению к полусотнику. В здравом ли рассудке человек владыки? Его речи, от первого до последнего слова, говорили об обратном. Что, если он болен и в его состоянии способен совершить всё, что угодно, любой необдуманный поступок, объясняя его себе своими какими-то соображениями, мало отличающимися от лихорадочного бреда? Ксанфия смогла вздохнуть с облегчением, когда полусотник вышел за дверь. Она почти уже не гневалась на него. Что толку гневаться на безумца? Они вызывают одно лишь сочувствие. Хотя, слова его больно резали слух и стоило немалых усилий воздержаться от резкого ответа. Вдова всякий раз, как ей хотелось это сделать, напоминала себе, что она выше по положению и такие вопросы ей нужно решать иначе.
Ксанфия опустила голову и вздохнула. Она пребывала в некотором смятении. Вот и что это было? Это… это просто немыслимо! И если до последнего она еще могла надеяться, что Филфрон заблуждался в чем-то, то теперь ей стало просто страшно. Страшно возвращаться на родину в его компании. Мало ли что взбредет в голову безумцу во время плавания? И потом, он ее многократно оскорбил. Да как! Обвинив в неуважении к покойному мужу, в незнании основ жречества… Так этого нельзя оставлять.
- Жди здесь, - обратилась женщина к солдату. – Я напишу письмо, а после хочу видеть управляющего. И… как тебя зовут, солдат? Готов ли ты подтвердить мои слова владыке Демиру обо всём, что видел и слышал здесь?
General146
Аркант молчал и слушал и ему было очень тяжело не выдавать своих эмоций по поводу всего происходившего, изображать из себя статую было сложно, глаза так и лезли на лоб, так и хотелось открыто посмотреть на полусотника, убедиться, что с ним вообще всё в порядке. Такое отношение к личной гостье Демира было удивительным, да понятное дело, попробуй солдат сказать хоть что-то подобное, его голова уже лежала бы где-то очень далеко от тела, но неужели для полусотника такое отношение может пройти "безболезненно"? "С ним будет сложно..." - Только и сделал для себя вывод солдат, после того, как Филфрон ушёл, а затем вновь взглянул на вдову.
-Аркант, - ответил солдат. - Да госпожа, готов. - Коротко добавил он. "Я здесь всего пять минут, и уже вляпался в какие-то интриги, быстро у них тут всё".
Аркант задумался, какой вес будет иметь его слово в такой ситуации, вряд ли, что большое, а вот проблем, за свои слова у него может быть очень и очень много, в любом случае, он видел то, что видел и скрывать правду не собирался.
Через какое-то время Арканту стало ужасно невыносимо дальше изображать истукана, после службы, которая у него было до этого, просто стоять и ничего не делать на протяжении такого количества времени было невыносимо.
-Госпожа, - начал солдат немного не уверенно, - С вашего позволения, я отправлюсь за управляющим. После чего солдат удалился.
Арканту пришлось изрядно побегать по незнакомой ему усадьбе, разыскивая домоправителя Ксанта по прозвищу Заяц, которого Демир оставил за себя руководить Дамирианой, подвозом продовольствия, строительными работами и всем прочим, пока его не будет дома. Этого неуловимого человека каждый видел совсем недавно — да он только что был здесь! Вот отдал указания и ушел... Казалось, он, как ветер, везде и повсюду, но солдат видел плоды его усилий, но никак не его самого... Пробежав кругом пару раз по всему поместью, Аркант понял, откуда взялась недревняя пословица «Зайца ноги кормят», над которой так ухохатывалась половина воинов, а на третьем круге один из них, ухмыляясь, выдал, что Ксант занялся любимым делом: взял пару бойцов, щит и топор, так что след ставить силки на Зайца на тренировочном поле.
За Стражницкими воротами, возле уцелевшего дома воинов, действительно, увлеченно крошили друг другу щиты сам Заяц и двое его боевых товарищей, причем со всех троих лил явно не второй и не третий пот, щиты были изрублены и годны теперь только в печь, а веселые подначки уже больше походили на покусы, говорившие о том, что люди устали.
Отвлекшись на подходящего к ним человека, один из троих, больше всего похожий по описанию на домоправителя, пропустил удар и проиграл, проиграл! Развел руками с досадой, бросил щит одному из своих соперников, и обернулся.
Ксант оказался не рыжим — русым, просто на солнце его волосы радостно золотились спелой рожью. Средних лет, крепкий, матерый мужик с коротко подстриженной бородой. Простое лицо, красное от жара, хоть и махались без доспеха. Прямой и ясный взгляд человека, который знает и держит в голове каждую крысу в этом большом доме, и каждая крыса у него ходит строем.
- Эй ты, поди сюда! Да-да, я к тебе обращаюсь! Ты кто такой? Я тебя не знаю. С какой сотни, как имя, и какого хрена ты ошиваешься здесь посередь бела дня? Работы мало?
Конечно, Заяц уже догадывался, что просто так незнакомый солдат по усадьбе шарахаться не будет, но покричать для порядку-то надо...
General146
"Да настоящего зайца голыми руками поймать проще чем этого!" - Мысленно ругался Аркант, носясь по поместью, это всё выглядело, как какое-то издевательство над солдатом. Когда в очередной раз выследить Зайца не удалось, парень остановился и с трудом себя сдержал от нервного смеха, ситуация действительно становилась комичной, он его может так до вечера ловить. Единственное, что радовало в такой ситуации, это то, что инициатива Арканта не оказалась бесполезной, пока он ловит управляющего, вдова успеет написать три письма, а если бы он начал искать зайца только после написания письма, Ксанфии пришлось бы доооооолго ждать, а так и он не стоит столбом, и девушка делом занята в это время.
Когда аркант узнал, что управляющий на тренировочном поле, он кинулся туда, как можно быстрее. "На этот раз ты от меня не уйдёшь!" - Решил для себя Аркант, и надо же! Действительно не ушёл. То что Ксант проиграл пусть и тренировочный бой из-за солдата, не обещало ничего хорошего, тому самому солдату, по крайней мере, так думал сам тот самый солдат, а крик зайца ещё сильнее в этом убедил. Благо Аркант был привычен к подобному обращению поэтому тут же спокойно, быстро и чётко ответил на все вопросы.
- Я из сотни Эвмея, имя Аркант, я приставлен к Госпоже Ксанфии и здесь я для того, чтобы передать, что она хочет тебя видеть. - Сказал парень подойдя поближе.
Риан
Ксант закатил глаза, выругался вслух и спросил:
- Что случилось? Вроде к этому делу господин приставил Филфре.. Филфрана, сына не помню кого. Идем, парень, по дороге расскажешь.
Домоправитель беспокоился, потому что Демир приравнял статус вдовы к своим домочадцам, и откровенно говоря, Зайцу было не по чину лезть в эти дела. К тому же за все, что касалось сборов посольства в дорогу отвечал все тот же Филфрон, и Ксант мог бы перехватить у него дела, но не хотел ссориться с Демиром без нужды. Однако, хоть домоправитель и отвечал за все, что происходит в этих стенах, просто так его никто дергать не станет: если порядок был нарушен, значит, что-то стряслось.
Добавлено через 7 мин. 22 с.
***Cкайп-сессия***
General:
-Вдова и Филфрон немного повздорили, я не очень хорошо во всём этом разбираюсь, но Филфрон явно вёл себя не достойно, Госпожа решила написать письмо и потребовала, чтобы ты явился к ней.
Ксант:
- Что значит «Немного повздорили»? Что именно было сказано, ты слышал или повторяешь мне с чужих слов?
General:
-Я слышал не всё, он предложил Ксанфии заменить её другой жрицей, во время прощания с её мужем, учил как где и когда надо проводить тризну.
***Конец скайп-сессии***
Заяц сперва не поверил своим ушам, остановился, глянул солдату в глаза; убедившись, что такое нарочно не придумаешь, выругался вслух. Поведение главы посольства не укладывалось у него в голове: этот Филфрон нарушил все приказы, порядки и обычаи сразу, одним махом. Не вредить семье эрпата? Обидим его гостью! Не вредить делу? Вот тебе готовый повод для войны — задетая честь вдовы кратиппова любимчика, издохшего Зверя. Быть почтительным со жрицами? Вот тебе оскорбление жены одного из первых людей в Мирринне, которая наверняка держит немаленький круг.
- Запомни, парень, упаси тебя Боги лезть в бабские дела, особенно если у бабы положение не ниже, чем у жены твоего владыки, - сказал он солдату, уже представляя, что здесь будет. Хоть и следовало признать, что Филфон был первым, кому, имея вместо головы горшок с кашей удалось забраться так высоко, и Заяц не знал точно, с каким грохотом тот полетит вниз. Обычно тех, кого Боги обделили умом, отсеивали значительно раньше, не позволяя ни подняться выше десятника, ни приблизиться к ставке князя. - Что же, владыка Демир будет счастлив услышать такие вести. Эй, ты! Да ты, солдат! - окликнул он вдруг проходящего мимо юношу, одетого, как и Аркант, в форму без знаков различий. Тот, хотя и тащил какой-то мешок, замер на месте и открыл было рот, чтобы оттарабанить положенные слова, но домоправитель только махнул рукой, приказывая заткнуться.
- Отыщи гонца по имени Кирик и пришли к гостевому дому, немедля. Пусть соберется в пеший путь и ждет меня у крыльца.
Ксанфия, вдова тысячника Таламона, встретила их полным спокойствием; разрешая домоправителю и солдату войти, она как раз скрепляла послание печатью своего мужа. Заяц преобразился, попав в общество высокой госпожи — его хозяйская уверенность в себе осталась неизменной, но перед женщиной домоправитель стал сдержан и учтив, так и не скажешь, что этот человек способен перекричать три десятка работяг, не сорвав голос. Первым делом попросив у госпожи прощения за все причиненные ей неудобства, Ксант выслушал ее внимательнейшим образом.
- Госпожа, это не моего ума дело, - сказал он Ксанфии, помедлив. - Твое письмо немедля отправится вслед за владыкой Демиром, госпожа. Заменить кем-либо Филфрона не в моей власти, но я сделаю все, чтобы эта история не повторилась и никто более не беспокоил тебя в этом доме до тех пор, пока я не получу приказов от архонта.
Чуть позже, простившись с женщиной и вздохнув свободно, Ксант и Аркант вышли на крыльцо гостевого дома. Здесь их уже ждал ровесник солдата, такой же рыжевато-русый, как и Заяц, полностью одетый в дорогу; нашивка в виде саламандры на его рукаве и серебряная гривна с тем же зверем говорили о службе в Сотне, другая нашивка — руна, обозначающая птицу, и котомка из крашеной в алый цвет кожи выдавали в парне гонца при высшем командовании войск Демира.
- Вестовой Кирик, солдат Аркант. - обратился к нему Заяц, напустив на себя строгий вид, - властью, данной мне архонтом Демиром, освобождаю вас от службы в посольстве для выполнения следующего поручения. Кирик, тебе поручено доставить владыке Демиру это письмо в кратчайший срок, а также проводить к нему солдата по имени Аркант, - домоправитель кивнул самому себе и слегка подтолкнул названного в спину. Письмо, тем временем, исчезло в котомке. - Аркант, ты пойдешь с Кириком в ставку владыки Демира и расскажешь ему все, что видел, если он тебя спросит. Вопросы есть? Если нет, выполняйте живей.
General146
"Не лезь в бабские дела - хороший совет, тут даже от статуса не зависит, в любом случае, лучше не лезть". - Мысленно согласился Аркант с Зайцем и кивнул на эту фразу. За тот небольшой путь, который Аркант прошёл с управляющим, солдат проникся к нему уважением, человек действительно знал, что делать, как делать, он всегда уверен в себе и это подкупало. Хотелось стать кем-то похожим на него, но сразу было понятно, проблем у таких людей выше крыши. За всё это время солдат не сказал и слова, в таких ситуациях лучше молчать, слушать и вникать.
Встретив Кирика, Арканту стало как-то проще дышать, Кирик был тоже молод и возможно с ним будет проще найти общий язык и Аркант не будет чувствовать себя немного придавленным людьми высокого статуса вокруг.
Получив несильный толчок в спину, Аркант сделал пару шагов вперёд и поприветствовал Кирика, после чего взглянул на Зайца.
- Будет исполнено, - кивнул Аркант, после чего взглянул на Кирика.
- Идём? - Спросил он гонца, на мгновение пожалев, видимо молодость гонца действительно слегка развязала язык.
Риан
Филфрону пришлось изрядно поскучать, поджидая, когда к гостевому дому подойдет кто-то из управляющих складами, но тягостное ожидание его было в полной мере вознаграждено: через какую-то треть смены мимо прошел всамделишный домоправитель поместья Дамириана — Ксант по прозвищу Заяц. Всего-то сотник (и мало кто видел ту сотню своими глазами), он был, без преувеличения, вторым человеком в этих стенах; его гражданский чин был достаточно высок, чтобы называть его господином при обращении. Его интересовало все, что происходит в усадьбе, и каждого из ее постоянных жителей он знал в лицо, включая, конечно, и Филфрона.
Филфрон наблюдал, как к крыльцу гостевого дома спешно подошел полностью снаряженный в дорогу Кирик, а вскоре ему навстречу вышел сам Ксант вместе с солдатом при вдове, и поставив молодцев перед собой, Заяц начал... Да-да, ни много ни мало, отдавать этим двоим приказы по всей форме! На самого Филфрона, который стоял неподалеку и слышал каждое слово, он глянул раз и далее не обращал внимания: де, понадоблюсь — сам подойдет.
Кирик.
К великому разочарованию Кирика, он не успел ни отыскать подходящего человека, ни тем более приступить к воплощению своего хитрого плана: упасть на хвост кому-нибудь, кто поедет с важным делом за пределы поместья (а еще лучше — повезет на корабль вещи и припасы), заехать за запастись в дорогу чем покрепче, чтобы несколько дней в дороге «Грифонам» было чем заняться, кроме как гадать, какую именно смерть выдумает для них любимый хозяин, когда узнает о смерти своего приближенного и единомышленника. Приказ домоправителя перекрывал по значимости дозволение Филфрона гулять до завтрашнего рассвета, а даже если бы нет, вестовой не стал бы увиливать от дела — он знал, слишком хорошо знал, что срочный приказ явиться обычно значит, что где-то стряслась беда, и много реже доставлял добрые вести.
Вторым огорчением стало уточнение о пешем пути — ходить волчьим шагом парень умел, но не любил. Оно, конечно, легче верховой езды, да больно уж медленно получается. Впрочем, Кирик мог сокрушаться сколько угодно, а в дорогу собирался споро: двойной запас воды, сухарей с вяленым мясом, плащ накинуть, хоть и не холодно уже — вдруг придется заночевать в поле; забрал свое оружие из арсенала — топорик и лук со стрелами, да ножик в сапог спрятать.
Когда Кирик дождался у крыльца домоправителя Ксанта вместе с незнакомым солдатом, на его лице было написано разочарование неудачей, беспокойство и терпеливая готовность к работе; была и толика праздного любопытства, и интерес к этому новому человеку. Не его ли поутру привез Эвмей?
Приказ сам по себе не удивил — найти Демира, эка невидаль! Он же с цельным войском утопал, его и слепой догонит... к вечеру, а вот прочее вестовому совсем не понравилось. Не то чтобы он был в восторге от своего командира Филфрона, но переподчинение означало, что стряслась беда. Потому что своим правом наводить порядок Заяц пользовался только в самом крайнем случае. Кирик вопросительно покосился на своего бывшего начальника — как де так получилось? Но все это интересовало его меньше, чем нежданный спутник на голову: «Экая забота, дружок, что ж мне с тобой делать-то? Один бы я скорей обернулся»
- Нет вопросов, господин Ксант, - ответил он вслух, принимая у домоправителя верительные бирки. Одну отдал солдату, и склонил голову в знак того, что и впрямь понял приказ. - Идем, - согласился он с солдатом, обратив теперь все внимание на него. Ровесник — это хорошо, Кирику было неприятно командовать людьми старше себя, крепкий и не тяжелый — не выдохнется через два выстрела, и лицо не злое. Пожалуй, дорога не покажется слишком долгой.
- Идем, - согласился он с солдатом, развернувшись на пятке, а отойдя чуть, добавил опасливым шепотом:
- И лучше поскорее, не то Заяц осерчает, - но сохранять серьезный вид Кирик умел не дольше вдоха, и невольно улыбнулся, сделался деловитым. - Тебя Аркантом звать? А я Кирик, ну жрицы как в воду глядели*. Гляди, солдат, нам с тобой надо войско догнать. Ежели все сладится, будем в ставке засветло, но рассчитывать надо на два дня. Где тут арсенал, знаешь? Сходи. Покажешь бирку, получишь оружие. Если своего нет, подберут на месте. Я на кухню, возьму на тебя еды. Встретимся у стражницких ворот через восьмушку смены.
* это имя и означает «Гонец».
General146
Аркант улыбнулся фразе Кирика, по поводу Зайца, похоже он не ошибся в своём мнении об этом парне, человек он не сложный, не тяжёлый и они смогут найти общий язык. Разумеется забывать о том, что он в подчинении гонца, солдат не собирался, но это было единственным ограничением, но в целом всё шло гладко. По своему скромному мнению Аркант решил, что показал он себя не плохо, ничего выдающегося он конечно пока не сделал, но уже был закручен в неслабый водоворот событий. "И это только первый день, всего лишь начало моего пути." - Подумал солдат, пока всё шло гладко, что очень радовало и даже слегка удивляло Арканта.
- Догоним. - Спокойно и в тоже время твёрдо и уверенно сказал солдат, это было единственное, что он сказал по поводу их задания, он уже просто привык так, есть цель, есть задание и есть волшебное слово "надо" - этого достаточно, если надо, значит будет сделано - всё просто. То, как оно будет сделано, это уже конечно другой вопрос, но сейчас это особой роли не играло. Солдат кивнул и отправился в сторону арсенала, пока он "охотился" за Зайцем, он успел несколько раз пробежаться по поместью и прекрасно запомнил что у них и где. Душа тихонько пела, от одного слова "арсенал" и "оружие" наконец-то он будет хоть немного похож на боевую единицу, а не на простого слугу и помощника.
Добавлено через 7 мин. 57 с.
Риан
Под оружейную в поместье был выделен целый дом, охраняемый усиленным караулом. Сами бойцы, и тем более солдаты, до оружия не допускались — показывали свою половину бирки на оружие и ждали в прихожей, пока смотритель, выспросив точно, из какого отряда и что за вещи, выносил нужное из-за закрытой двери. С Аркантом все было проще: глянув на его бирку, седой смотритель окинул солдата цепким взглядом — словно мерки снимал, примечая длину рук, размах плеч, ширину шага... Потом вышел и вскоре вернулся с новеньким топором — привычным, как нательная рубаха, оружием любого солдата.
- На-ка, примерь по руке. Щит будешь брать?
Для примерки здесь же, рядом, стояла высокая деревянная колода, на которую нацепили изрубленный доспех. Первый топор оказался тяжел для юноши; смотритель покачал головой, забрал оружие, унес, оставив дверь открытой, чтоб было светлее — все равно она охранялась четверкой воинов.
За дверью взгляду Арканта открывалось настоящее богатство — целая комната, занятая оружием. Разделенная на части для разных отрядов, она была сейчас полупустой, и все же солдат никогда не видел в одном месте столько орудий для убийства. То, чем Гаэта славилась много громче, чем стеклом или тонкими тканями. Топоры всех видов и размеров занимали большую часть стен, но были среди них мечи под хват одной рукой, двумя и под полуторный, скучали прислоненные к общей длинной подставке булавы, попадались на глаза диковинные клинки нездешней работы — длинные, тонкие, для чего-то изогнутые, всевозможные ножи и кинжалы. Отдельно были разложены на крючьях луки, охапками торчали увязанные пачки стрел; свисали с жердей ремни, колчаны и перевязи... Мимо всех этих сокровищ старик прошел к подставке с новыми, ничьими топорами, поставил свой на место, покачал новый в руке — не понравилось, выбрал третий...
_________________
General146
Аркант с каким-то особым трепетом подходил к арсеналу, наконец он перестанет быть просто работягой. Зайдя в помещение и отдав бирку Аркант начал ждать пока его тщательно осмотрят и выдадут оружие. Топор, да знакомый и уже чуть ли не родной инструмент, но не самый удачный вариант для боя, особенно для Арканта, да он был крепким юношей, и всё же не достаточно сильный, особенно для первого топора, который он получил первым, после него даже как-то и думать не хотелось о щите и всё же, в бою щит можно откинуть в сторону, а защитится от стрел в начале битвы он может пригодиться.
-Щит? Ну...да наверно возьму. - Сказал Аркант, почти не думая о том, что он там говорит, открытая дверь словно вела в другой мир, в который солдат, как мальчишка окунулся с головой. Столько потрясающего оружия, и не только топоры, но и луки, мечи, всё что угодно. Именно меч, как считал Аркант, ему прекрасно подойдёт, более лёгкий, более удобный, им легче парировать, контратаковать, используя силу противника против него самого, с таким оружием Аркант был бы куда более подвижным и от более полезным в бою.
-А...а можно мне меч? - Вдруг спросил парень, совсем забывая где он и кто он. В его глазах загорелся некий огонёк, наверно немного детский огонёк восхищения, да и если бы он получил такое оружие, он больше бы не чувствовал себя непонятно кем с топором, он бы чувствовал себя настоящим воином.
_________________
General146
Услышав этот голос, старик обернулся хмуро: «Кто это там канючит?», сверкнул не по седым летам зоркими глазами. Таким, как этот молодец, выбирать не положено — бери, что дают, носи, что дают и живи, пока дают, но этот солдат похож был на мальчишку, впервые попавшего на ярмарку — глаза что твои блюдца, и все бы забрал с собой, что видит, спал бы в обнимку с такими сокровищами... ну, или хотя бы с вон тем резным медведем — сказочным зверем!
- Рот закрой — ворона залетит, - отозвался дед сварливо, но вместо очередного топора вынес два деревянных меча. Деревянные, из тренировочных, с рукояткой, отполированной множеством рук; один протянул солдату, держа за клинок. Кивнул на чучело, - Покажи все, чего умеешь. Ежели увижу, что довольно — получишь настоящий, а на нет и суда нет.
Риан
От фразы старика, Аркант быстро захлопнул рот, но почти сразу солдат снова широко улыбался, сам не понимая почему, каким бы не был суровым голос старика, злобы в нём не чувствовалось. Однако, когда старик вынес два деревянных меча, солдат поначалу подумал, что он решил так пошутить, мол хотел мечи - на держи, целых два. Улыбка быстра исчезла с лица юноши, но когда дед кивнул в сторону манекена, у Арканта дико забилось сердце и участилось дыхание, он даже не верил, что у него правда есть шанс получить такое оружие.
- Легко! - звонко отозвался парень, и буквально впился в рукоять тренировочного меча, но по пути к манекену попытался ослабить свою хватку. "Нельзя держать так крепко оружие, рука должна ходить свободна". - Напоминал себе Аркант, это он понял ещё когда первый раз с отцом рубил дрова, потом это знание только подтвердилось. Дикое волнение становилось сильнее с каждым шагом к манекену, Аркант выдохнул встав за несколько шагов от него и сделал два резких, быстрых перекрёстных движения мечом, привыкая к нему. После чего сделал быстрый шаг к манекену и нанёс первый удар по диагонали в район шеи, примерно таким движением, только вдоль, Аркант много раз разрубал полено пополам. От волнения и желания показать себя во всей красе, солдат немного переборщил с силой удара, поэтому руку слегка откинуло назад, чтобы не потерять равновесие и не завалится после первого удара, Арканту пришлось сделать шаг назад, но сдаваться он не собирался, на развороте солдат нанёс новый удар, на этот раз поперёк шеи манекена, перерезая глотку. "Удар-Удар-Блок". - Вспоминалось Арканту из тренировок, и он тут же перешёл в защитную стойку от верхней атаки, примерно также защищались и щитом, но и меч для такого блока неплохо сойдёт. Из верхнего блока, Аркант резко перевёл тренировочное оружие в вниз и сделал шаг в сторону, словно отводя несуществующие оружие противника в сторону, от себя. Теперь Враг был открыт для колющего оружие, почти как копьём. Сделав шаг в сторону противника, всё также оставаясь немного в справа от него Аркант нанёс сильный колющий удар прямо в центр манекена, а затем, немного увлечённый битвой, ещё один такой же, с уст Арканта сорвался не громкий боевой клич, словно он сейчас действительно прошиб живого человека мечом насквозь.
Учитывая, что в воображении солдата враг был уже мёртв, он остановил бой, да и он даже не представлял, что он может ещё показать, похоже знания боя у него на этом закончились, Аркант немного растерянно отошёл от манекена и взглянул на старика, стараясь не замечать, как дрожат собственный колени от ожидания вердикта.
Смотритель стоял неподвижно, наблюдал за Аркантом с легкой усмешкой; ему нравилась и трогательная мальчишеская страсть к оружию, и похвальное стремление вверх, изрядно смешанное с наглостью, но глядя ему в глаза, солдат не видел согласия.
- Молодец, парень, - сказал дед серьезно, с чувством. - Ты победил пень. Но если не хочешь воевать с колодами до конца жизни, бери топор по руке, щит и проваливай. Меч на выход получишь, когда научишься им владеть.
С этими словами он принес Арканту поочередно три новых топора и два уже бывших чьими-то, раньше — украшенных, многажды переделанных для удобства владельца; один старый и один новый оказались солдату вполне по руке. Арканту предоставили возможность выбрать щит подходящего размера, и убедившись, что солдат собран в дорогу, дед поменял его половину бирки на свою, с другим рисунком: она означала, что этот человек получил на руки оружие в арсенале поместья Дамириана, и служила готовым ответом на вопрос «Где ты это взял?».
Когда, получив все необходимое, Аркант вернулся к воротам, вестовой уже ждал его там, и ждал явно дольше, чем собирался — сам же отвел времени в обрез.
Кирик.
Возможно, его подводила спешка: очень уж не хотелось Кирику тащиться по темноте, хоть он и понимал, что остановившись на ночлег, войско до утра никуда не денется, да и мимо лагеря они не пройдут. Но солнце уже вы
|
Архив.2. Со щитом, а может быть - на щите..., Фрасиклит, Ксанфия, Аркант и Кирик
Список форумов · Кладбище · Городское кладбище · Долгая Дорога Домой