История повторяется, чтобы люди не заскучали, Нантийская сторона

Хамшир удивлено посмотрела на купца. На корабле он вел себя странно, а тут даже страннее. Девушка на мгновение представила, как встает изза стола, что бы пошептаться с кем то на лавочке сбоку. Даже не будь она госпожей, а он простолюдином, это выглядело бы более чем странно. Если не сказать подозрительно. И это тут и сейчас, когда ей надо продумывать каждый шаг, что бы не сказать что то лишнее, и где любую ее оплошность могут использовать против нее. Однако Хамшир все таки была женщиной, и такая женская черта как любопытство была ей не чужда. Вдруг купец хочет сказать что то важное? В этом месте у них так много врагов и так мало союзников, что человека набивающегося в друзья стоит по крайней мере выслушать. А там будет видно, стоят чего то его слова, или он весь такой.. необычный.
Хамшир покачала головой
-Не думаю, что сейчас время и место обсуждать испорченые платья. Но если у тебя найдется хорошая ткань, я с удовольствием на нее посмотрю после приема.
Изза беседы с купцом госпожа пропустила начало беседы даниарки и господина Лариата, но краем уха уловила, что речь там шла о наместнике.
-Повелитель собирался назначить наместником Ратеза из Найя. Но его все еще ищут на перевале,- как бы между прочим заметила Хамшир.
Увидев, что к означеному Ратезу подошла Ирида, госпожа кивнула. Хорошо, что она с ним заговорила. Жаль, что я не подумала о таком раскладе раньше и не попросила ее что то передать или узнать. Будем надеятся она сообразит, что тут опасно говорить открыто.

- Как ты справедливо заметил, я не твоя милая и не твоя дорогая, - отрезала Мира совершенно равнодушным тоном, но подчеркивая слово «твоя». – Не мое дело учить посла правилам вежливости и тонкостям искусства общения, но я бы советовала тебе тщательнее подбирать слова. За одно неверно сказанное слово порой головы летят с плеч. Что же до денег, позволь их считать казначеям моего будущего мужа, они лучше справятся с делом, которому обучены.
Она покосилась на купца, о чем-то переговаривавшегося с госпожой Акклеменской, выслушала ее и невольно метнула быстрый взгляд на Ратеза, который стоял на шаг сзади и справа от Миры, как то предписывал этикет. Хм, что нужно от него служанке?
- Достойный выбор, - данниарка кивнула госпоже Хамшир, - однако у Ратеза из Найа теперь обязательства перед Владыкой. Надеюсь, новый наместник позаботится о данниарцах до моего возвращения. А когда я вернусь, нам найдется о чем поговорить с Повелителем, - последние слова Мира сказала, глядя в упор на Лариата.
Мысль обратиться за помощью к имперцам посещала данниарку, ей очень хотелось вернуться домой, но теперь на кону стояло больше, чем ее собственная жизнь и свобода. Целая страна поставлена на карту. Ее родина.

Хамшир опустила взгляд, скрывая улыбку. В нападках даниарки так явственно сквозила попытка скрыть неуверенность, что даже госпожа ее почуствовала, сколь бы мало она ни разбиралась в людях. Впрочем, когда девушка подняла голову, улыбки на ее лице уже не было.
-У Ратеза из Найа все еще есть обязательства перед Теасом Дагрешем. Думаю, он сам решит какие обязательства ему выполнять.
Говорить о Ратезе так, словно его тут нет, было не правильно. Госпожа пожалела, что у нее самой нет такого удобного капюшона как у невесты Венда, тогда бы точно никто не заметил, как девушку напрягает этот разговор.
-Боюсь, если ты вернешься с остатками нантийского войска, разговор будет весьма короткий. Теперь у нантийцев нет ни купленого намесника, ни купленого полководца. А войск на побережье гораздо больше.
Слово "если" госпожа немного выделила. Девченка считает Даниар своим? Пусть. Надо ей внушить, что ее Даниару гораздо лучше будет с империей, чем с Нантой. Если удастся перетащить ее на свою сторону, может им все таки удастся выполнить невозможное задание Повелителя.

"Провалиться бы вам всем: Венду, Империи, Данниару, Нанте, - на дно морское", - думалось Ратезу, пока владыка облекал свои мысль в обтекаемый приказ. Впрочем, Венд, похожк, считал, что событие прибытия послов от Самого таки тоже владыки, но Таррега должно было как-то его взволновать. Ну, положим, взволновало. Только с той точки зрения как быстро повелитель Таррега все умудрился обернуть, уж кто-кто, а Ратез лично постарался, чтобы у Таррега не осталось даже утлого суденышка. Вот и думай сейчас, так сложились обстоятельства или все же он это нарочно сделал. Хм. Пока большие игры северянина волновали мало, ему хотелось всего-то быть на свободе и откусить от Нанты и Таррега маленький данниарский пирожок. Мелочь, а приятно, но как быть если пирог пекли целым и пирожков не намечалось, вот это вопрос...
Между тем Ратез прекрасно понимал, что от него требуется на приеме: молчать и являть собой всем видом несостоятельность империи защитить ли своих подданных, удержать ли их у себя, кто поймет, но что-то такое. Все остальное же ему было не по чину. Не на той кровати родился и все такое. Северянин в свое время хорошо выучил на своей шкуре, где себя надо вести как следует, а где можно подурить. В этой встрече он решил себя вести как следует, поэтому когда глупая девчонка Ирида осмелилась на глазах у своих господ не просто говорить без разрешения, но и еще на чужом языке, он ответил на торговом холодно:
- Еще раз заговоришь со мной, девка, без разрешения - сломаю руку. Правую. Да еще так, что ты не только играть никогда на своей виолине не сможешь, кабы отрезать не пришлось.
В конце концов кто-то же должен девчонку поставить на место.
Вообще все происходящее напоминало Ратезу то, как мать отправила дочку на птичий двор птиц кормить, а та корм не донесла. Данари за дверь и все бросились к зерну, посбрасывав не только маски, но и остатки любых приличий. Совсем голову потеряли, господа послы. Себя не жалко, других бы хоть пожалели. Наемник вздохнул и уставился в одну точку. Ничему жизнь не учит. Чему не учит жизнь, тому и смерть не помеха.

Девчонка кидалась разьярённой куницей, которая защищает своих детёнышей. Похоже, она ненавидела Тарегг и его, Лариата, лично лютой ненавистью. И хотя господин посол понимал, чем эта ненависть вызвана, но вести себя так человеку, который рвётся во власть было глупо и неосмотрительно. С Нантой связываться можно было только в том случае, если у тебя есть войско вдвое большее, чем у них. Тогда можно пытаться дружить. А что может предложить эта девчонка, кроме себя? Глупо так собой торговать. Венд наиграется и найдёт другую молоденькую и красивую девчонку. И нужно быть дальновидным правителем, чтобы остаться рядом с Вендом. Вот как Данари. С владычицей и стоит пытаться договориться. Эта же Мира со своими большими запросами и острыми зубками не стоила большого внимания. Хотя Геинмаару, как мужчине, было любопытно заглянуть под все эти тряпки, чтобы оценить, действительно ли у девчонки есть, чем вскружить Венду голову, или владыка соблазнился лишь мыслью заполучить Данниар.
Для Тарега вдова Аркита тоже не представляла особого интереса. Разве что девчонка станет небольшой проблемой, если вернётся в Данниар и начнёт поднимать людей, заявляя о своих правах. Впрочем, не факт, что данниарцы пойдут за ней, будь она даже действительной их владычицей. Люди устали воевать и умирать. Да и некому там почти это делать. Неужели она не понимает, что все эти попытки "вернуть Данниару свободу" приведут только к тому, что количество данниарцев сократиться ещё больше? Или ей главное заполучить власть и не важно каким путём?
Впрочем, сейчас проблема стояла гораздо серьёзнее. Это Хамшир и её не в меру длинный язык. Если она и дальше будет рассказывать всем вподряд то, о чём стоит промолчать, их пребывание тут можно назвать бессмысленным.
- Я склонен согласиться с Вендом, что женщинам не место в посольстве и на престоле. Слишком много женщины привыкли говорить, - задумчиво заметил господин посол, кинув на Хамшир испепеляющий взгляд. Оставалось надеяться, что этого хватит и ему не придётся объяснять основы работы послов на глазах у нантийцев. - И ты снова всё перепутала, моя милая Хамшир, - Геинмаар вернул своё внимание Мире. - Повелитель согласен был поставить наместником Ратеза, личнопреданного Теаса Дагреша, а не Ратеза, слугу Венда. Впрочем, у этих двух Ратезов есть одна общая черта. Они совершенно не умеют вести себя рядом с господами. Нужно будет спросить у Венда, как он только терпит такого слугу. Кстати, за одно нужно будет поинтересоваться, не он ли приплачивал купленному наместнику и купленному полководцу за то, чтобы они продолжали изничтожать данниарцев. Ведь Повелитель не имеет привычки без веского повода убивать своих людей.
Говоря это, господин Лариат внимательно наблюдал за реакцией Миры. Действительно ли ей так дороги данниарцы или её волнует только власть?

Ратез окрысился. И это было не удивительно - Ириду он всегда недолюбливал. Хотя может быть он просто пытался выгородить себя. Или его так звуки эркаратского языка разъярили? Ведь мог же сделать вид, что не услышал или не понял, но не захотел.
Настаивать менестрель и не стала. Девушка лишь сделала вид, что не понимает, чем вызвана такая буря эмоций и отошла в сторону, поближе к госпоже.

Мира обратила внимание, что Ратез знаком с этой служанкой, говорившем на непонятном языке. Возможно, он знаком и с госпожой. Даже скорее всего, раз сам Повелитель хотел сделать его наместником Данниара. То-то госпожа проявляет столько заботы о нем, поминая, что у северянина остались обязательства перед Теасом Дагрешем. Было бы очень интересно узнать, так ли это и что связывает Ратеза с послами, но Мира всё же боялась, что и у стен найдутся уши, потому не хотела говорить открыто.
Дальнейшие слова Хамшир Акклеменской и Геинмаара Лариата вызвали тревогу у девушки. Под платком они не могли видеть, как лицо Миры потемнело от волнения, однако почувствовать его было не сложно. Да и продолжительное молчание после речи Лариата было лишним тому подтверждением. Она смотрела на посла, а видела данниарских мужчин, которым резали горло нантийские солдаты, и земляков, повешенных на родине по приказу наместника. Так велико стало волнение, что Мира не выдержала прямого взгляда и отвернулась. Ей надо выиграть немного времени, чтобы взять себя в руки и найти, что сказать в ответ.
- Поразительная наглость, - наконец едва слышно, будто это не предназначалось быть произнесенным вслух, сказала данниарка. Она снова поглядела на Геинмаара, сузив глаза. Если их подслушивают, то посол своими словами уже нажил себе забот. – Я передам Владыке, о чем бы ты хотел спросить у него. Возможно, он удостоит тебя ответами. На то его воля. Только боюсь, что ответ на второй вопрос тебе может не понравиться.
Потеряв всякий интерес к Лариату, Мира повернулась к Акклеменской и улыбнулась ей ласково.
- Кому как не послам Таррега знать, госпожа, что может сделать один опытный командир, если ему дать в распоряжение горстку побитых жизнью людей. Что же будет, если ему вручить отряд обученных воинов? Ратез, - обратилась она к воину, не поворачивая головы, - встречал ли ты раньше господ послов и… - тут она наклонилась ближе к нему и шепнула, чтобы никто, кроме него, не услышал, - можно ли доверять госпоже? Кивни, если так.
Мира решила проверить свою догадку.

А девчонка всё-таки беспокоиться о своих соотечественниках. Хотя и тут её неопытность была заметна. Даже та же Ирида скрывала свои чувства лучше, чем невеста владыки. И этим можно было воспользоваться.
Осталось только прозрачно намекнуть на некоторые обстоятельства.
- Прошу меня простить, что вмешиваюсь, милые дамы, - всё так же ласково проворковал Геинмаар, отходя к столу. - Но даже если один опытный... хм... командир получит в своё распоряжение опытных воинов и отправиться вызволять твоих... соотечественников... Данниарцы вновь окажутся между двух армий. Один знакомый купец, который часто ездит в южные страны, как-то рассказывал, что имел удовольствие наблюдать бой быков. Огромные, сильные, разярённые животные сталкиваются друг с другом на полной скорости, - Геинмаар отщипнул кусок хлеба, отправил его в рот. - Потрясающее по своей красоте зрелище. Но однажды на арену пробрался ребёнок. Животные его даже не заметили. А вот малыш... После боя то, что от него осталось мало походило на человека. Как ни печально это звучит.

Поразительный наглец чуть кивнул Мире и, скрестив руки на груди, насмешливо поглядывал за послом. Маленький мелочный пакостник, который способен все испортить, даже свою собственную никчемную жизнь. Что толку от угроз, которые ты не в состоянии выполнить.
- Не знаю, как быки, но я могу отделать любого посла, что он будет не очень похож на человека, если захочешь, госпожа. Для гостя он слишком много говорит неприятного про хозяев.
Северянину определенно хотелось куда-то деть свое дурное настроение. Это правда, что он не любил Геинмаара, но вдвойне правда, что на дух не переносил его кривляний, которые отчего-то назывались какой-то там матерью, очень похоже на ругательное слово.

Ратез не захотел говорить с Иридой. Возможно потому же, почему госпожа не захотела говорить с купцом. А может та сказала ему что то не то. Это было не так важно, как удар в спину, который нанес Хамшир Лариат. Девушка вздрогнула, но смолчала. Чего точно не стоило тут делать, так это скатываться в базарную ругань, на радость нантийцам. Да чего господин посол добивается, оскорбляя Ратеза и эту девченку? Хочет настроить еще двоих против себя? Потому что у них в Нанте так мало врагов и так много друзей? А еще куча телохранителей и войска Повелителя вот-вот подойдут. Причем чем дальше, тем более открытыми и грубыми становятся его выпады, и Венд не был обойден вниманием. А ведь их наверняка подслушивают. "Любое зло в отношении посла приравнивается к преступлению лично передо мной и может быть поводом для войны. Но и тебе, госпожа, придется быть такой же осторожной в словах."- прозвучал в голове голос Повелителя. Кажется госпожа не знала чего то важного про осторожность. А даниарка и правда разволновалась. Господин Лариат действительно нашел ее уязвимое место. Интересно, чем им придется заплатить за эту находку.
Впрочем, откровенная грубость Лариата похоже сыграла в пользу Хамшир, невеста владыки решила вести переговоры только с госпожой. И она шепчется с Ратезом. Значит, доверяет ему. Господин посол снова вмешался, и на этот раз Хамшир была ему благодарна. Он был прав, и даниарке стоит об этом помнить.
Не обращая внимания ни на посла, ни на Ратеза, который с ролью слуги совершенно не справлялся, Хамшир улыбнулась собеседнице
-Скорее уж люди, которым нечего терять, способны на многое даже против обученых воинов.
Госпожа на мгновение вспомнила их, пришедших просить поставить Ратеза наместником. Так, как доверяли наемнику эти люди, вряд ли будут доверять нантийские солдаты. Впрочем беседа заходила в тупик. У даниарки есть о чем подумать- вот и хорошо. Здесь и сейчас большего им не достичь.
-К тому же они все были даниарцы, а твой народ известен своим воинским искуством. И я могу лично засвидетельствовать даниарское гостеприимство.

- Еще раз прошу меня извинить, - прощебетала Данари, когда за ней прикрыли дверь. Неспешно вернулась на свое место, оглядела собравшихся и улыбнулась всем и каждому. - Итак, я собрала вас, чтобы рассказать о долгожданном переезде в зимнюю столицу. Халремме ждет нас. Прекрасный город, признаться, я люблю его больше этих неприветливых камней. Мы с Мирой, - девушке досталась мимолетная теплая улыбка и холодный взгляд, который мог видеть Ратез, но не посольство или посольская прислуга, - хотели бы скоротать зиму в вашем обществе.
Гонец с письмом добирается до нашей южной столицы за три дня, но мы не будем спешить и дорога займет неделю. Выезжаем на рассвете пятого дня.

Такая милая. Совсем как госпожа наместница. Наверно ей тоже надо так научиться. Пока они тут застряли, Хамшир было совершенно все равно где жить- в летней столице, зимней или осенней. Хотя возможно она чего то не учла. Можно ли будет перетянуть госпожу на свою сторону? В принципе, наверно, можно. Но это будет значить настроить против себя даниарку. Быть союзником их обеих... может и можно. Но для этого нужно быть очень уж умелым дипломатом. Вряд ли такое получится у Хамшир. Или одна или другая.
-Мы с удовольствием составим вам компанию. К тому же я никгода еще не была на нантийских свадьбах.