А спец по сожженью ведьм, к пустому глазу прижмет лорнет

Хесус Севилья был слегка полноватым латиносом, года на три младше Картера. В звании детектива он был уже несколько лет. Джереми довольно много работал с ним, звезд с неба Севилья не хватал, но был по крайней мере опытным детективом, знавшим, чего ждать от этой работы.

Картера он выслушал молча и не перебивая, лишь вконце промычал:
— Да, дела... И как нам ловить этого кудесника, есть идеи?

- Да так же, как я предполагал. Госпитали, нелегальные хирурги, поставщик амулетов на Бенедикт. Ну еще и отнести амулет медэкспертам и проверить ДНК с той кожи. Что-то другое сказать сложно. Или есть еще какие идеи?

— Понял. Сначала в госпиталь? Просто чувствую, что у нас каждая минута может решить исход дела.

Севилья вместе с Картером вышел из участка, направляясь к машине. Тут планы детективов были прерваны самым прискорбным образом. Севилья скорчился, как от зубной боли, и пробормотал "Этой-то суке что здесь надо?".

Перед входом в полицейский участок, небрежно присев на капот своей машины, ждала Джоан Ордвик.

инфо

Непонятно, что занесло выпускницу факультета журналистики с восточного побережья в Новый Орлеан. В Нью-Йорке эта особа, еще может быть, и смотрелась бы отчасти естественно, но не на старомодном юге. Двадцати пяти лет, довольно высокая для женщины, явно отбеленные и бритые ежиком волосы. Джоан везде и всегда появлялась с заженной сигаретой, почти всегда — в черной мужской майке, выставив напоказ мощные татуированные плечи, она явно немало свободного от работы времени проводила в тренажерном зале. Поверх — всегда разпахнутая байкерская кожанная куртка. Последнее было чистой воды показухой, на мотоциклах Ордвик не ездила, предпочитала машины, притом не из дешевых.

Джоан Ордвик сотрудничела с одним из национальных каналов, когда не было ярких новостей (что бывало чаще, чем наоборот) — писала для газет, входящих в тот же холдинг. Выросщая в Нью-Йорке, знакомая с журналистикой по факультету журналистики, Ордвик была из тех, кто сказав слово "полицейский", слово "произвол" добавляет на автомате. Из тем ее интересовали: рассовая дискриминация, половая дискриминация, коррупция в полиции, скрытые интересы транснациональных корпораций; вот, пожалуй, и все.

Серьезными источниками информации Ордвик, похоже, не располагала, однако несколько раз полицейскому начальству из-за нее досталавалось. Личность она была довольно известная, но раньше сталкиваться с ней Картеру не приходилось.

Журналистка около секунды изучала вышедших из дверей участка двух детективов, словно сравнивая со словесным портретом, а потом соскочила с капота, и не вынимая сигареты изо рта уверенно направилась к Джереми.

— Детектив Картер, это вы участвовали в перестрелке на улице Сан-Бенедикт? Как эта перестрелка связана со сбежавшим из федеральной тюрьмы полицейским-убийцей?

Картер скорчил ту же самую рожу. Журналистка входила в комплект "как сделать свой день абсолютно хреновым". С ней следовало обойтись жестко и быстро, пока она не разогналась.
- Да. Никак. Прошу прощения, мисс Ордвик, мой рабочий день еще не закончен. Если вы готовы поболтать после моей смены и не по работе - буду рад вас послушать.
Он решительно отправился к машине, не собираясь отвечать на дальнейшие вопросы.

Сдаваться журналистка явно не собиралась, но остановить Картера ей не хватило не то наглости, не то прыти. Она лишь неуклюже попыталась затупить ему дорогу, дыхнув на него сигаретным дымом, но Картеру вполне удалось пройти мимо нее в машину.
— Почему полиция терроризирует уличных торговцев? Есть какая-то связь? — Только и успела выкрикнуть Ордвик, прежде чем Картер с напарником оказались в машине.
//Можно описывать, куда едете, что ищите, с кем пытаетесь говорить и т.п.

- Веди к госпиталю, - сказал Картер напарнику, - покажем фото Мюррея в приемной, поспрашиваем, поступал ли кто похожий в реанимацию. Если ничего не даст, то отдаем амулет медэкспертам. Наконец, если и тут ничего, придется возвращаться на Бенедикт и трясти торговцев. Только на этот раз идешь ты, мне там, чувствую, удачи не будет.

— Тогда давай-ка переставим, раз по пути. Заодно и кореша проведаю.
Полицейский морг был на полпути к госпитаю, обслуживал он сразу несколько участков. Да и эксперты, естественно, помещались там, поближе к своим любимым трупам и подальше от надоедливых живых копов, которым вечно нужно было что-то как можно скорее.

Севилья уверенно прошел по знакомым коридорам, распахнул дверь с табличкой "только для авторизованного персонала" не встретив созражений, и попал в комнату, заставленную всяческим оборудованием, назначение которого идущий следом Картер представлял лишь примерно. Впрочем, Севилью интересовало не оборудование, а человек, сгорбившийся над микроскопом сидя спиной к двери.

— Привет старина! Скажи, зачем тебе сразу две лаборантки? — Эту шутку от Севильи Картер слышал уже раз пять. Похоже, она была такой же старой, как и сама дружба детектива с медэкспертом Клодом Фонтелем. Пару минут друзья позволили себе просто потрепаться пока Хесус не перешенл к делу. Из угла комнаты за вторженцами равнодушно наблюдали две лаборантки, в воздухе стоял густой запах не то спирта, не то формальдегида.

— Такое дело. Тут вот с этой кожи надо взять анализ ДНК. — Севилья забрал у Картера пластиковый пакет с амулетом.
— Ты хочешь знать родословную свиньи?
— Нет, ты не понял. Кожа, кажется, человеческая. И ее надо сравнить с теми трупами из морга...
— Да ну? С чего вы взяли?
— Мы — ни с чего. Сам директор СВР предполагает.
— Нашли кого слушать, блин. Пять баксов, что окажется не человеческой.
— Держу. Только побыстрее, если можешь.
— Вам всем вечно побыстрее. Как сделаю, так сделаю.

Севилья, явно довольный сделанным делом, повернулся к Картеру.
— Ну что, в госпиталь?
// Технический пост. Не хватает вдохновения на сцену в госпитале.

Картер пожал плечами.
- Пошли. Разве что по пути кофе возьмем, сегодня с утра не мог нормально позавтракать.

Дорога до госпиталя, даже с учетом покупки кофе и чего-то пожевать заняла около пятнадцати минут, с сиреной можно было бы доехать намного быстрее. Пройдя через те самые двери, на фоне которых был сфотографирован Мюррей (отсюда можно было бы даже прикинуть, в какой части парковки его поджидали следящие детективы) Картер и Севилья оказались в шумном холле. Вокруг были посетители, те кто способен прийти и уйти на своих ногах, пара широких пустых корридоров, увешанных предупреждениями "не заходить" и схематичными рисунками: санитары, везущие носилки сшибают человека с разинутым ртом.

С любой точки этого помещения был виден стол регистратора, к нему и подошли детективы. Средних лет креолка с интересом взглянула на Картера, похоже, ей нравилось хоть какое-то разнообразие в работе. Закончила стучать по клавиатуре, крикнула кому-то в коридоре, чтобы заткнулся и подождал, и взяла наконец фотографию.
— Такой?... Нет, вроде... Определенно нет, такой сегодня не поступал.
Севилья успел шепнуть напарнику "Зачем нам эта шестерка? Пошли, оторвем от дела какого-нибудь врача. Или еще повыше, мы при исполнении таки."

Картер жестом остановил напарника и оперся на регистрационную стойку, оказываясь таким образом ближе к регистраторше. Голос его стал мягким, а взгляд - заинтересованным по отношению к женщине. На лицо сползла успокаивающая полуулыбка. Не то, чтобы Картер был готов начать флиртовать с первой попавшейся женщиной, но, во-первых, с женщинами-информаторами Джереми старался быть вежливым, а во-вторых воспоминания о прошлой одинокой ночи заставили его хвататься даже за такой заведомо призрачный шанс. К тому же, для детектива это стало уже привычкой.
- Прошу прощения, что мы отвлекаем вас, но не могли бы вы ответить еще на один вопрос? Этот человек работал в этом самом госпитале. Вы встречались с ним по работе? Видели друг друга в коридоре? Или знаете тех, кто видел?

— Ой, и правда, это ж Пол. А я смотрю, лицо что-то знакомое, а чего оно мне знакомо, никак не соображу. — Креолка замолчала на секунду, что по ее меркам, видимо, было очень долго, похоже соображая, как же она могла не узнать знакомого. — Да я всех тут в лицо знаю, я же и отмечаю время прихода-ухода. А Пол работал куда поставят, как все медбратья, но обычно в реанимации, там где или экстренные, или безнадежные долеживают до конца.

- Никаких происшествий на работе? - Картер позволил себе чуть поубавить в шарме, чтобы сконцентрироваться и обдумать происходящее, - Ну, кроме разве что его ухода. Никаких скандалов, конфликтов с пациентами, с коллегами? Странности были? Звонки из ниоткуда, внезапные просьбы об отгуле, необычное время прихода или ухода?

— Да нет. А он что, ушел? — Регистраторша задала вопрос, но ждать ответа не собиралась, продолжая отвечать на уже заданные вопросы. Сказывалась профессиональная привычка одновременно отвечать на три звонка, заполнять карту и обращать внимание, кто появляется в холле. — Нет, по крайней мере не в мои смены. Я тут сорок часов в неделю. Вы, собственно? — креолка вопросительно посмотрела на детективов, но стоило Севилье отвернуть лацкан пиджака, на внутренней стороне которого была бляха, регистраторша продолжила тараторить, даже не изучив, свое ли удостоверение ей показал детектив. — Работал покладисто, когда ставили, тогда и дежурил. Никогда не возражал против ночных, даже предпочитал их.

- Тогда спасибо. Где у вас тут главврач?
Подождав, пока регистраторша укажет путь, Картер вместе с напарником отправились в кабинет.
- Стоит побольше поспрашивать про Мюррея. У любого в госпитале есть начальник, так что если это и не главврач, нужно найти его и допросить.
Он задумчиво осмотрел больничные коридоры.
- Слушай, Мюррей - весьма наглый псих, так что открыть огонь он не постесняется. Так что стоит поставить сюда офицера. Или двух. Как считаешь?

— В обычной ситуации в госпитале должно быть двое копов, как на нормальный жилой квартал. Другое дело, что тут редко что-то происходит, так что сюда обычно посылают как на отдых: или тех, кому недавно здорого досталось, или тех, кому совсем немного до пенсии. Можно попросить, эээ, к какому же из территориальных этот относится? — Севилья явно задумался. — Не важно, попросить местных ставить сюда нормальных копов дня два-три. Это легко. Вот бы попросить сюда поставить двух лишних, чтоб было четверо. Нас с этой идеей точно пошлют, может, Макховер и сможет договорится, если местный лейтенант ему недавно в карты проиграл. И то не факт.

Главврач оказался высоким и сутулым лысеющим белым мужчиной примерно пятидесяти лет. Он был одним из немногих, посвященных хотя бы в некоторые детали скандала с осквернением трупов, по крайней мере из тех, кто должен был об этом знать. Мюррея по фотографии он опознал, хотя и казалось. что как-то неуверенно. На вопросы он отвечал уверенно и толково:
— Да, работал здесь. Нет, не с каким-то конкретным врачом, когда кому-то из нас нужна помощь — мы нажимаем кнопку, работа медбрата оказаться через десять секунд там, где была нажата кнопка. Друзья? Да вроде нет. Даже когда на новый год все свободные от дежурства, и врачи и младший персонал куролесили на вечеринке он особо не запомнился. Я не знаю, с кем из коллег он общался помимо работы, не думаю, что хоть с кем-то. Нет, по работе к нему не было претензий. Вполне квалифицированный медбрат, хотя и слегка ленивый. Хотя ленивым здесь называется тот, кто прибегает через одинадцать секунд.

И тут Севилья решил сменить тему.
— Док, а если бы кто-то из врачей решил подпольно прооперировать пулевое ранение, что бы ему потребовалось?
— Здесь? Разве что умение становиться невидимым, вместе с пациентом. Тут везде видеокамеры, каждого пациента регистрируют, что и когда делает врач — тоже. Тут это исключено. Если где-то. Тут зависит от характера ранений. Если сквозное, в руку или ногу, то стерильные материалы, обезболивающее, скальпель, антибиотики и мозги. Все это достать нет проблем. Вот если полостное, тут сложнее. Желательно стерильное помещение. Если его нет — шанс успеха понижается, хотя тем, кто оперируется подпольно выбирать не из чего. Анастезия достаточно экзотична, но ее можно хоть здесь же прихватить — за всем, что нет смысла воровать для продажи следят не слишком строго. Антибиотики и стерильные материалы — из любой аптеки. Пожалуй, только кровь взять негде — ее нельзя купить, продажа нелегальна, тем, кому она нужна кровь предоставляется, за все платят страховые компании. Обычная полостная операция — это комплекта два как минимум, еще один положено иметь на случай непредвивенных обстоятельств. С пулевыми всегда идет намного больше, на тяжелого раненного может улететь и шесть комплектов.
// комплект = 250 мл

Картер задал свой вопрос почти не задумываясь, настолько он был очевидным:
- У вас не было в последнее время пропажи крови?

— Нет. — Быстро ответил врач, но Севилью, похоже, ответ не убедил.
— А если чуть-чуть подумать, док?
— Украсть комплект может любой врач, часто и медсетсра. Скажет, что проткнула раньше времени, думала сейчас понадобится. Ее поругают, комплект отправится в мусорку, никто не будет проверять, действительно ли его разгерметизировали. Так можно утянуть два-три в месяц. Может, и можно украсть за раз на оперцию, но украсть и не попастся — не выйдет.

Картер уже начал давить на главврача, чтобы получить нужный, а главное, чёткий ответ.
- А Мюррею могли дать в пользование пакеты с кровью? Даже если он и работал в ночную смену?

— В реанимации нет разницы день или ночь. Когда привезли экстренного, тогда и привезли. Нет, Мюррей имел доступа к крови не больше, чем любая медсестра. Когда идет внеплановая операция, из младшего медперсонала зовут первых попавшихся, кто свободен. — Ответ врача был вполне увереным, ни сомнений ни заметных попыток подобрать хитрые слова.

- Чтож, переведем всё на наш язык, если позволите. Если Мюррей хорошо разбирался в местной специфике и был крайне осторожным и хитрым - а он, судя по всему, таким и является - то у него могли быть хоть все необходимые для операции пакеты. Итак... Док, мы оставляем в госпитале патрульных на всякий случай. Если вы или персонал получит любую информацию о Мюррее - не откладывайте, и звоните мне. Мой телефон, - детектив похлопал себя по карманам и достал визитку, - здесь. Неважно, что - он появился в госпитале или просто позвонил кому-либо на рабочий. И уж точно звоните, если его доставят в реанимацию как пациента. Севилья, есть еще что добавить?

если Севилье сказать нечего

Уже выходя в двери, Картер вспомнил кое-что, обернулся к главврачу и быстро спросил:
- Ах да, последний вопрос немного не по делу. У вас работает доктор Вон? Джессика Вон? Просто знакомая, не помню точно, в каком учреждении она работает.

Пока Картер говорил, Севилья неожиданно полез за сотовым, взглянул на экран, ухмыльнулся и молча протянул телефон Картеру. СМСка гласила "Пятерка твоя, кожа человека. ДНК будет через день-два".
Главврач взял визитку, и без особого энтузиазма выслушал замечание Севильи о том, что за кровью следовало бы последить потщательнее, хотя бы в ближайшие дни. У него явно было других дел не впроворот.

Уже уходя, он обернулся на вопрос Джереми о Джесике Вонг, казалось, задумался на полсекунды.
— Вон, Вон... Нет, в госпитале такого врача нет. Разве что среди совсем новых стажеров.

тех

[ 06.09.12 16:10:57 ] - bookwarrior бросил 4d10 с результатом - 22 (6+5+8+3). Комментарий: память доктора.

//примерно конец смены Картера. Можно заявлять, хочет ли он что-нибудь сделать неприменно сегодня: на работе, после работы. Если ничего важного — скипаю до завтра (новая сцена).

Картер кивнул врачу на прощание.
- Хорошо, спасибо. Нам пора. Извините, что отвлекли вас от работы.
Выйдя из кабинета главврача, детектив пошел к машине, по пути обратившись к напарнику:
- Итак, кожа всё-таки человеческая. Догадка подтвердилась, только вот куда она приведет, неясно... Слушая, Моргенштерн разрешил нам проверить архивные дела на магов. Стоит заскочить в архив до конца смены и просмотреть - может быть, найдем что-нибудь интересное. Ну, интересное помимо самого очевидного. Если повезет, найдем общее.
Потерев переносицу пальцами, он сказал между делом:
- Кстати, после смены что предполагаешь сделать? Я знаю неплохой бар неподалеку от участка. Стаканчик-другой не помешает.

В участке ничего не изменилось за время отсутсвия детективов.
Макховер на удивление легко согласился с идеей детективов поставить двух лишних офицеров в госпитале, пообещав добится этого от территориалов, и даже припугнуть Моргенштерном, если заартачатся. Обсуждать что-либо еще лейтенант был явно не расплоложен, но сообщил, что допуск к досье по магам у детективов теперь есть.

Пресловутое досье оказалось огромным собранием плохо упорядоченных материалов. Там были копии полицейских рапортов по эпизодам, про фигурантов которых были более или менее веские основания полагать, что они владеют магическими способностями. Аналитическая записка от эксперта ФБР Роберта Гавронски была посвящена оценкам того, какая же доля уголовных эпизодов с участием магов была отслежена в качестве таковых и попала в это досье. По самым оптимистичным оценкам выходило, что менее половины.

Отчетов были сотни, и читать их все не хватило бы никакого времени. Однако даже при беглом просмотре бросалось в глаза, что многие аресты встречали сопротивление подозреваемых, часто вооруженное или сверхестественное, часто заканчивались или побегом или смертью задерживаемого. Выходило, что даже мексиканские наркокурьеры сдавались живыми чаще магов.

Что же до аналитических отчетов, пытающихся как-то обобщать собранную информацию, то они явно оставляли желать лучшего. Картеру попалось подборка материалов по боевым способностям магов. Эксперты ФБР выделяли следующие часто встречающиеся группы:

Маг своей кровью наносил надписи на пули или гильзы патронов, которые потом использовал. Зафиксированы случаи, когда такие пули пробивали бронежилет класса защиты, заведомо непреодолимого для данного типа огнестрельного оружия. Высказывались предположения, что прицельная дальность оружия также существенно увеличивалась (не подтверждено, зафиксированные случаи могли быть простым везением). Установлено, что захваченные полицией боеприпасы с такой обработкой при следственных экспериментах никаких необычных свойств не проявляли. Всего нанесение надписей на пули зарегистрировано примерно у полусотни фигурантов (сообщения об особых свойствах этих боеприпасов есть далеко не во всех случаях), распределенно равномерно среди территорий США и среди национальных групп.

Маг наносит себе глубокий порез на руке, и пытается брызнуть свежей кровью на жертву. Жертва испытывает мгновенные симптомы удушья, теряет способность двигаться. Выжившие жертвы рассказывали о душащих их фигурах змееподобных монстров, ни свидетели применения этих способностей, ни, в двух случаях, видеокамеры ничего подобного не фиксировали. Редко встречающаяся способность. Зафиксировано четыре применявших ее мага, все — выходцы из Китая или стран Юго-Восточной Азии. На счету каждого из четверых есть смертельные исходы.

Маг создает сгусток или струю огня, как правило сопровождается характерными жестами или пением, однако эти атрибуты варьируются у разных магов. Огонь четко фиксируется любыми средствами видеозаписи. Будучи примененой против человека эта способность как правило наносит тяжелые ожоги, полностью соответствующие ожогам от огня, однако смертельные случаи редки. Зафиксировано чуть более десятка человек, обладавших этой способностью, относящихся к разным национальным группам, но по большей части в южных штатах. В частности, один из огнемагов был застрелен в Луизиане пять лет назад.

Маг причиняет жертве сильную кратковременную боль, часто ведущую к болевому шоку и кратковременной потере координации движений. Ни сторонние наблюдатели, ни жерва не видят никаких визуальных проявлений заклинания. Агент Малдер высказывал гипотезу, что данная способность является вариантом способности порождать пламя, указывая на внешнее сходство действий мага при использовании способности: пение и жесты; а также что существенная часть известных огненных магов также пользовались и этой способностью. Им же предложено название "призрачное пламя". Около двух десятков обладавших способностью. более половины из них в южных штатах. Равномерно среди этнических групп.
Двое обладающих данной способностью согласились сотрудничать с ФБР, находятся в настоящий момент под защитой программы защиты свидетелей.

Далее следовали пространные заключения экспертов о характерном психологическом и социальном портрете мага, использующего боевые способности. Психологи ФБР отмечали, что как правило это неуравновешенные и истеричные личности, живущие одним моментом, часто склонные к импульсивной трате денег, что ведет к финансовым проблемам, которые они решают с помощью насилия. Также у многих магов отмечались приступы неконтролируемой агрессии и практически животного поведения.

Разбирая все эти горы наукообразной писанины Картер и Севилья засиделись на полчаса за конец их рабочей смены. Голова давно уже шла кругом, даже и без этой экскурсии в неизведанную область день был более чем богат событиями.

- Вот жопа, - Картер наконец нашел в себе силы сказать что-то Севилье, настолько он устал, - что может быть лучше, чем мудак без жалости но с большой жадностью? Дать ему возможность убивать людей взглядом.
Он широко зевнул и продолжил:
- Если верить бумагам, то Мюррей скорее всего будет жарить всех огнем. Если так, то стоит готовиться к удару, если услышишь хоть что-то от Мюррея, не подходящего под категорию ругательств и оскорблений. Хотя, понятное дело, все эти предположение - те еще гадания.
Встряхнув головой, чтобы прогнать сон, он спросил:
- Может, сейчас по пиву?

Севилья, обложенный папками досье, как и Картер, вдобавок ко всему наверное уже в десятый раз читал отчет территориалов со вводной ориентировкой на Мюррея. Тот самый, устную версию которого Картер слышал около шести часов назад. Письменный, похоже, был не сильно полезнее устного. Хесус промычал что-то невнятное, было заметно, что он с чем-то не согласен, но мысль все никак не выкристализовывается в разумные доводы. Голова у второго детектива уже основательно превзошла свой рабочий ресурс на сегодня.

Вот от предложения пойти расслабиться Хесус никогда не отказывался.

Бар, не ближайший к полицейскому участку, но часто посещаемый офицерами. Ближайщий неофициально носил титул официального бара участка, и назывался среди убойников просто Бар. Сюда же намного чаще заходили гражданские посетители, не чувствуя себе здесь как на чужой вечеринке. Еще тут было много мореного дерева, не было двух одинаковых стульев — каждый был вырезан из искривленного болотом дерева немыслимой формы, было неплохое местное пиво, и что уж совсем редкость, бармен-индеец. Индейцы, не державшиеся от выпивки как можно дальше обычно долго не живут, но этот был исключением, подтверждающим правило. В участке говорили: если убойник не пьет в Баре — значит он пьет в Корягах.

Здесь было гораздо спокойнее. Пару раз двух детективов приветсвовали коллеги по участку, неизменно спрашивая, что с Салаганом. Это было скорее выражением солидарности чем поиском новостей, весь участок давно знал то же самое, что и Картер: что Салаган легко отделался, сквозное через мягкие ткани, ни ключица ни серьезные сосуды не задеты. Значит, максимум на следующий день выйдет из госпиталя, поотдыхает дня два-три и вернется на службу.

Вечер был тихим, уставшим и каким-то апатичным. Казалось, слишком много уже произошло за сегодня, чтобы еще хоть что-нибудь могло случится. На улице шел весенний дождь, напоминая, что впереди пять месяцев коротких ливней и жаркого солнца.
// скип?

В это время в другом месте.
Это место лишь в насмешку может именоваться парком. Большой ухоженный парк рядом с университетом — да, это парк среди кварталов богачей. А это место — пустырь рядом с бесконечными складами, кольцом окружающими речные доки. Вдалеке расположены, пожалуй, самые бедные кварталы Нью-Орлеана, гетто из гетто. Их жителям не нужны парки. Просто этот пустырь не прельщает ни одного застройщика, поэтому он и сохранился парком.

Едва ли здесь много кто отважится прогуляться, даже до заката, а ночью надо быть просто самоубийцей. Здесь мало фонарей, много неубранного мусора, и потому много бездомных собак. Этой ночью собаки отчаянно воют. На их вой ориентируется одинокий человек, уверенно идущий ночью сквозь это парк. Он приближается к центру собачьего воя, потом уже может расслышать, что собаки воют по краям круга, не решась приблизиться к тому, что их манит и пугает. Последние сотни яродов человек слышит, как плывущие в темноте невидимые источники воя оказываются вокруг него со всех сторон. И он находит то, что искал. Под деревом, едва защищающем от дождя, вдалеке от ближайщего фонаря, но и не так чтобы быть в кромешной тьме, полусидит прислонившись спиной к стволу гигант с бритым черепом и грудью, превращенной в кровавое месиво тремя пулевыми отверстиями. Раненный направляет пистолет на подходящего. Фигуру под деревом трясет крупная дрожь, пистолет заметно плящет в ее руке. Губы человека кривит презрительная ухмылка, и он подходит ближе.

Внезапно раненный под деревом опускает пистолет и силиться выговорить, захлебываясь сиплым кашлем:
— Пп... По...
— Ничего не говори. Ты теряешь силы. — Человек подошел вплотную, и поймал стекающую с листьев струйку воды в ладонь правой руки, сложенную чашкой. Минуту он стоит неподвижно, потом выливает воду на голову раненного.

Абсолютно ничего не происходит. Не закрываются раны, даже не перестает медленно сочиться кровь, все таким же сиплым остается дыхание.
— Все равно умрешь без медицинской помощи.
— Пожалуйсто... Позвольте мне взять ваши волосы.
Пришедший человек совсем не похож на хиппи. Однако волосы его достают до середины спины. Откуда то появившемся в руке ножом от отрезает несколько прядей, и дает их верзиле.
— Мое имя М...М... — сиплый кашель мешает верзиле закончить фразу.
— Мне наплевать как тебя зовут. Ты сделаешь кое-что.

Через несколько минут человек идет прочь, через ночь, дождь, собачий вой и темноту криманальных задворок Нью-Орлеана. Через полчаса раненный с трудом поднимается и ковыляет к ближайшим городским огням, отдыхая через каждые сто-двести метров.

Свернутый текст

За сцену картер получает +2 опыта.