Очень важные дела, Стелла Гринфилд

Последние дни Стеллы были просто волшебными. В кино, в книгах, просто в сказках часто фигурирую истории, в которых к ребёнку приходит в гости какое-нибудь волшебное существо, в существование которого никак не могут поверить взрослые. В этих фильмах и книгах дети, которые большую часть времени вынуждены жить в мире, функционирующем по законам взрослых, дети получают право, волшебный ценный шанс, пожить в мире, функционирующем по их, детским законам. Такой же шанс выпал и Стелле.
- Спишь, соня?- звонкий голос подруги пробудил девочку ото сна. Стелла с трудом разлепила сонные глаза, чтобы увидеть над собой улыбчивую довольную бледную девичью мордашку в круглых очках в тоненькой блестящей оправе, личико которой обрамляли красивые вьющиеся волосы. Это была Жаклин, девочка, которой нет. Её могли видеть только пациенты этой клиники, и то не все, а врачи и охрана в её существование не верили. Жаклин была на пару лет старше Стеллы, выше её на целую голову, а в её фигуре было намного больше женственности. Жаклин всегда приходила к Стелле когда та спала: ночью или после дневного сна, и всегда будила ёё, чтобы пойти вместе играть. Стелла уже многое знала о своей подруге: она не была пациенткой этой больнице, просто здесь лежала её мама, единственный оставшийся у неё родной человек, вот Жаклин и приходит сюда, чтобы навестить её. Она знает в этой больнице все тайные тропки, о которых не знает почти никто, а ещё, Жаклин знала тысячу и одну страшную историю, связанную с этим местом: о сатанинском культе, засевшем в ближайшей церкви, о мёртвом рыцаре, который карает нарушителей закона, о проводящихся над людьми опытах, о бродящих в ночи воющих безумцах, о безголовых чудовищах, о кухне, на которой готовят живых людей, о собаках-убийцах. Вчера Стелла сама слышала в ночи тот самый страшный вой.
- Давай, просыпайся, или ты собралась валяться весь день?
Жаклин отошла к тумбочке у кровати Сузанны, соседки по палате Стеллы, и взяла у неё со стола сидящую там куколку.
- Я вчера посмотрела один мультик. История игрушек называется. Оказывается, все эти игрушки живые, ты не знала?- спросила она, повернувшись к Стелле.- Они просто притворяются.
Сузанна сейчас спала, иначе бы она тут же расплакалась на весь разрисованный диснеевскими персонажами этаж, только увидев, что кто-то подошёл близко к её кукле, а уж увидев, что эту самую куклу кто-то так нагло вял в свои грязные руки, она бы даже, наверное, полезла бы драться.

Стелле нравилась Жаклин. Она всегда рассказывала такие интересные истории, что собственным языком можно было подавиться! Все эти собаки-людоеды, кровавые монстры, ослепленные фанатики... Особенно захватывающей была эта, про опыты над людьми. Стелла всегда зажмуривалась и представляла, как, должно быть, интересно там побывать и на все взглянуть ну хоть одним глазком! А еще, воющие безумцы...
Безумцы... Это слово тоже всегда интриговало девочку, так взрослые иногда называли тех, кто, обанкротившись, пускал пулю в лоб, или тех, кого показывали по новостям в криминальной сводке. Но Стелла была уверенна, "безумцы" - это совсем другие люди, не похожие на остальных, и у нее даже в пальцах кололо, так хотелось их увидеть. Здесь, в больнице Гордона Фэнси, пациенты совсем не походили на тех, других безумцев. Это были обычные люди, которые вели себя порою шумно, часто странно, а иногда и вовсе глупо. У многих из них не были зашиты глаза, они слышали и видели много интересных вещей, но они все равно были обычными людьми.
Да, Стелле нравилась Жаклин. Например потому, что люди с зашитыми глазами не могли ее видеть.

- Я не сплю, - почти рефлекторно промямлила Стелла, когда подружка разбудила ее. Девочка попыталась продрать глаза от вязкой дремы и вернуть себе дар связной речи, но это было тяжело, потому что рот, казалось, был забит землей. Только что во сне мисс Гринфилд видела, как погружают заживо людей под толстый слой темной почвы, а с боковой стороны каждой могилы за погребенными наблюдают сквозь толстое стекло зрители. А погребенные начинают паниковать и кричать, и бить в стекло руками, и копошиться в своих ямах. А зрители все смотрят, словно это - реалити-шоу. Словно садок для червей.
Этот сон иногда возвращался, но каждый раз в немного разных формах.
Стелла тряхнула головой, стянула ноги с кровати и принялась спешно одеваться. За недолгое время знакомства с Жаклин она уже привыкла не терять времени попусту, ведь впереди их могло ждать столько нового и захватывающего!

- Я готова, - уже через несколько минут победоносно заявила девочка, - Куда пойдем?

Жаклин хмыкнула.
- Ну, ты и готовишься,- с лёгкой иронией произнесла она, поправляя очки указательным пальцем. Она несколько секунд задумчиво смотрела на куклу, а затем протянула её Стелле.- А разве ты не хочешь узнать, правда ли то, что все игрушки, на самом деле, живые?- она несколько рассеяно заозиралась.- Нам нужны ножницы, ножик или ещё что-то в этом роде.

- Мне ничего такого не дают...
Стелла с сомнением глянула на куклу в своих руках - та смотрела в потолок безжизненными глупыми глазами.
- Не знаю, когда им отрываешь голову, то внутри у них точно ничто не шевелится, а сами они не кричат... - девочка подняла взгляд на подружку и озорно улыбнулась, - Но ножницы наверняка можно найти у медсестер!

- Э-э-э…- отмахнулась подруга.- У ящерицы тоже хвост отваливается и ничего с ней не происходит. Это же защита у них такая: они могут собираться и разбираться вновь.
Жаклин постучала себе пальцем по виску, после чего утвердительно кивнула какой-то своей мысли.
- Да, надо будет раскроить кукле череп, чтобы потом обратно собрать нельзя было, вот тогда-то мы всё и узнаем, как оно есть на самом деле. Говоришь, у медсестёр должно быть?
Долго убеждать Жаклин в чём-либо было не надо. Она сама была готова в любую секунду сорваться с места, и вот уже стояла у дверей.
- Ну, так чего мы ждём? Пошли, тайно позаимствуем пару скальпелей для нашей операции.

Стелла с плохо скрываемым восхищением смотрела на свою посетительницу. И как она сама раньше не додумывалась вскрыть голову кукле, чтобы посмотреть, жива та или нет? Вот что значит, общаться с теми, кого никто не видит.
Она на минуту задумалась еще о чем-то своем, потом подскочила, когда ее позвали, и через мгновение уже спешила за Жаклин. Гринфилд не волновалась, но очень торопилась провести операцию нового типа. И отчего ее родители так заволновались, когда она сказала, что хочет быть патологоанатомом?
- А что будем делать с куклой потом? - вопрошала девочка на ходу, - Сузанна наверняка опять начнет размазывать сопли по всему этажу.

Жаклин фыркнула.
- А нам-то какое дело?- непонимающий взгляд подруги скользнул по спящей Сузанне.- Играться с Барби в её возрасте – это уже ненормально. Пусть уже взрослеет. И вообще, пергидрольная блодинка, торчащая от шопинга – не лучший ориентир для будущей женщины, так что мы оказываем ей ещё ту услугу.
Подруга часто использовала сложные словесные конструкции и обороты, хотя, порой, словно желая посмеяться над самой собой и Стеллой, вдруг превращалась из всезнающей бунтарки в нерешительную скромницу, строго подчиняющуюся правилам. Стелла уже начала улавливать определённую зависимость в поведении новой подруги, но всё ещё не могла предсказывать, когда какая ипостась Жаклин предстанет перед ней. Одно Стелла знала точно – та Жаклин, которая сейчас внимательно всматривается в тишину коридора, была бунтаркой, и у неё под языком была даже не пара булавок, а целый швейный набор. Вот сейчас подруга вновь взглянула через плечо своим пронзительным властным взглядом и улыбнулась улыбкой, в которой смешались озорство и азарт.
- Никого нет, все сейчас по делам разбежались. У нас есть пятнадцать минут до конца тихого часа, чтобы пробраться в сестринскую,- она игриво качнула головой в сторону выхода из палаты.- Давай,не рассиживайся.

На вопрос "какое нам дело?" у Стеллы было простое объяснение: не хочется, чтобы опять давали те препараты, от которых сил нет даже по комнате пройтись. Но услышав про услугу избавления от блондинки, девочка засмеялась, прижимая ладошку ко рту. Здоровый сон и моральные муки Сузанны сейчас, конечно, никого не волновали, но призывать воплями весь персонал было бы преждевременным.

- Давай, шуруй, - нетерпеливо подтолкнула подругу Стелла. Уже самой хотелось поскорее перерыть сестринскую и сделать трепанацию силиконовой блондинке.

Девочка, часто озираясь, быстро побежала на полусогнутых, склонив вперёд торс, как заправский заправский шпион в фильме вроде «миссия невыполнима», после чего прижалась спиной к стене у двери в сестринскую, под прикрытием раскидистых густых листьев папоротника, стоящих на высокой тумбе. Быстро стрельнув глазами по сторонам, она махнула рукой, призывая Стеллу повторить тот же маршрут, что и Жаклин. Маршрут был рискованным: Стелла уже успела обратить внимание, как трепетно здесь относились медсёстры к тихому часу, особенно когда его нарушала сама Стелла. Впрочем, прямо сейчас в коридоре не было никого, хотя девочка отчётливо слышала движение и приглушённые разговоры в одной из соседних палат. Кажется, кому-то из младших пациенток приснился дурной сон про «тётеньку с большим зубастым, как у пираньи, ртом от уха до уха».

Гринфилд вдохнула и ринулась в коридор, повторяя телодвижения и осанку Жаклин. И хоть на устах ее была озорная улыбка от уха до уха (прямо как у той тетеньки), она была готова в любой момент состроить дурочку, если ее кто-нибудь заметит. Если что - скажет, что ищет туалет. Или карандаш - эта просьба точно никогда не вызывала подозрений у медсестер.

Дождавшись, когда Стелла окажется в нужном месте, Жаклин ещё раз осмотрела пустой коридор, куда падали тени тех немногих взрослых, что сейчас находились в палатах, после чего толкнула дверь. Вопреки всем ожиданиям, дверь в сестринскую, которая была заперта на ключ почти всегда, кроме, разве что, тех моментов, когда в этой комнате находились сёстры. По недостижимости эта комната была сродни форту Нокс локального масштаба, и никто точно не знает, какие сокровища могли лежать внутри.
Дождавшись, когда подруга окажется внутри, Жаклин аккуратно закрыла дверь, стараясь не шуметь замком, чтобы не привлекать внимание.
- Эх, жаль это психушка, а не хирургическое отделение,- шмыгнула носом девочка, оглядывая исподлобья домашнюю обстановочку помещения, освещённого тусклым солнечным светом и неверным освещением работающего с выключенным звуком телевизора, по которому крутили какой-то клип.- Но замену скальпелю мы, кажется, уже нашли,- внезапно просияла Жаклин, указывая на столик с доской, на которой среди хлеба и сыра лежал столовый нож с зазубринами.

- Возьми себе, - бросила Стелла, - Если меня с ним заметят - опять будут долгие "задушевные беседы с добрым доктором".
Девочка в это время обходила и осматривала помещение, задыхаясь от волнения. Сестринская. Святая святых. Может быть и не кабинет главврача, но место скопления добрых тетенек, строящих из себя само целомудрие, дружелюбие и совершенство. Что за страшные тайны скрывает эта вечнозакрытая дверь? Какие грязные секреты прячут женщины в белом? Что за пазухой у этих сестер милосердия?

К сожалению, цепкий двичий взгляд мало что мог найти: это была комната отдыха, в которой мало кто вообще, в последнее время, отдыхал, хотя... помимо глянцевого журнала на столике и недочитанной книги «как бросить курить» с мятой бумажкой в клеточку в качестве закладки, здесь была вешалка, на которой помимо разнообразной верххней одежды висели и святая святых, дамские сумочки медсестёр.
- Ну, что ж, пора проводить операцию!- торжественно и, немного кровожадно, произнесла Жаклин, аккуратно откладывая в сторону сыр и хлеб в сторону, освобождая место для блондинистой пациентки. В этот момент её взгляд упал на болтающиеся на краю раковины резиновые перчатки.- Сестра, подотовьте пациента к операции,- деловито бросила подруга и направилась к вышеозначенной раковине, сжимая в руке пластиковую рукоять ножа.

Стелла поборола любопытство и не стала проверять сумочки взрослых женщин. Вместо этого она подошла к операционному столу и начала подготавливать беловласую пациентку. Аккуратно раскинув руки куклы в стороны, мисс Гринфилд прижала их указательными и средними пальцами, "чтобы пациент не рыпался". Большими пальцами девочка подперла подбородок кукле, дабы та держала нужный поворот головы. Ничего не скажешь - опыт...
- Мы готовы, - тихо выдохнула девочка, глядя в пластиковые глаза, кои были того же цвета, что ее собственные. Этот факт немного бесил Стеллу тем, что множество несозревших человеков считали, что синие глаза - эталон красоты...
- Приступайте, док, - подбодрила Стелла подругу, плотнее прижимая пациента к доске.

Жаклин уже натянула на руки перчатки и повязала себе на рот чью-то шаль на манер хирургической маски.
- Ну что ж, мы начинаем,- серьёзно и чуточку торжественно произнесла она, после чего подошла к столу и склонилась над пациентом. Несколько секунд она водила острием над куколкой, выбирая, куда же вонзить нож, после чего поддела лезвием ворот рубашки Барби и рванула вниз, обнажая грудь. Двумя небрежными движениями она раскинула полы непослушной одежды, а затем, хорошенько примершившись, погрузила лезвие в пластмассу чуть ниже шеи. Стелла почувствовала, как небольшое тельце дёрнулось у неё под пальцами, а затем увидела, как в месте надреза медленно начала набухать густая красная капелька, которая, затем, после очередного невидимого глазу, но вполне ощутимого пальцами, рывка, скатилась по шее на доску. Жаклин, как ни в чём не бывало, продолжала вести нож, ритмично передвигая его вверх-вниз, чтобы задействовать зубцы для разделения непослушной искуственной плоти содрогающегося от каждого её движения лёгкого бессильного пластмассового тела. Наконец, закончив продольный разрез, она начала примеряться для поперечного разреза в районе живота.

Округлив глаза, Стелла смотрела за появлением крови из куклы. Такого она в сознательном возрасте точно никогда не видела. Девочка не испугалась - скорее, удивилась. Она не собиралась напоминать "доку" об анастезиологе, а только еще плотнее прижала к доске неспокойного пациента. Если он вырвется и побежит по отделению, брызгая кровью во все стороны - это будет номер!
Еще раз выдохнув в сторону, Стелла приготовилась узреть содержимое пластикового лона.

Жаклин чуть поморщилась, сосредотачиваясь на надрезе: надпиленные края продольного разреза ходили туда-сюда под ножом, мешая проводить операцию, а потому самозванному хирургу-потрошителю пришлось двумя пальцами придавить разрез, чтобы хоть как-то зафиксировать мягкий подвижный пластик. Пальцы девочки сразу же окрасились в багрянец, потому как во время каждого движения ножа из разреза точками выдавливалась густая липкая несущая жизнь жижа. И вот, когда лезвие уже погрузилось на треть в живот, и Жаклин уже не требовалось прикладывать таких серьёзных усилий для того чтобы пилить вдруг ставшую такой податливой пластмассу, вкукла вдруг резко дёрнулась, настолько резко, что эето стало даже заметно глазу, изогнулась, выгибая спину так, что пальцы подруги Стеллы погрузились прямо в рану по первую фалангу, и истошно закричала своим слабым тоненьким, похожим на голосок Тинкер Белл из диснеевского Питера Пена, голоском.

Вот теперь настала пора вспомнить об анастезии.
Стелла резким движением зажала кукле рот, рискуя быть покусанной, но продолжала держать ноги пациентке.
- Непорядок... Так она всех сестер соберет.
Девочка принялась искать взглядом что-нибудь, чем можно будет прижать куклу или заткнуть ей рот. Можно было бы отрезать ей голову, но это ставило под сомнение чистоту эксперимента. Однако, свободные руки пациента ставили под угрозу аккуратность операции.

Однако, ручки куклы были слишком слабы, чтобы противопоставить хоть что-то мучителям. Лёгкие хлопки миниатюрных ладошек почти на ощущались, а пальцы куколки были недостаточно цепки, чтобы ущипнуть довольно толстую человеческую кожу, а потому она лишь панически дубасила и скользила ручками по пальцам обеих девочек. Жаклин небрежно отбросила испачканный ножик на седушку одного из кресел, а затем раздвинула пальцы левой руки, чтобы просунуть между ними один из пальцев правой. Губы хирурга изогнула жестокая игривая улыбка, которую можно увидеть у любого ребёнка, который увеличительным стеклом сжигает мягкое брюшко упавшего на спину жука. Мышцы на руках девочки напряглись, когда она согнула пальцы для лучшего хвата, а затем пластмассла легко и непринуждённо разошлась в разные стороны, открывая перемешанное неосторожными движениями детей содержимое игрушечного тулова.
В последний раз дёрнувшись от боли, Барби обессиленно уронила руки, лишь мелко подрагивая, не находя уже в себе сил на сопротивление, и теперь уже ничто не мешало изучить на удивление правдоподобную анатомию игрушки, отличающуюся от человеческой, пожалуй. Только тем, что внутри не было совершенно никакого скелета, из-за чего все внутренние органы просто лежали внутри, словно в контейнере. Совсем, как у насекомых.

- Ндэ... - голосом профессионала произнесла Стелла, - Действительно, живые...
Девочка для верности ковырнула мизинчиком внутренности куклы, после чего улыбнулась своей подруге:
- Ну что, трепанация?

Внутренности были мягкие, тёплые, податливые и весьма липкие. Жаклин задумчиво посмотрела на нож, а затем на голову куклы.
- Не знаю. Инструмент не шибко удобный, хотя... скальпировать куклу вполне можно. Оттяни ей волосы.
Крашенные веки куклы, находящиеся в этот момент в закрытом состоянии, вдруг резко распахнулись, и расширившиеся голубые глаза испуганно посмотрели на девочку.
- А там можно будет попытаться пересобрать.

Стелла оттянула волосы, как ее попросили, и прямо посмотрела в глаза куклы, готовясь увидеть в них чудо перерождения или смерти. Ведь каждый раз, когда мы смотрим на смерть, мы видим бога.
- Мы готовы, - повторила Стелла, не отводя взгляда.

В голубых глазах куколки застыли ужас и мольба. Неизвестно откуда, но там появились слёзы, стекающие по лицу вниз, на разделочную доску, служившую несчастной Барби операционным столом. Жаклин не удостоила мольбу в глазах игрушки особого внимания, и приставила нож к черепу куклы, после чего, примерившись, начала спиливать скальп. Как и в случае с торсом, поначалу процесс шёл весьма неохотно, однако, затем дело пошло даже быстрее. Пациентка пыталась кричать, но у неё не выходило ничего, кроме хрипа.
- Внешний скелет,- наконец, сказала подруга Стеллы, когда оттянуть скальп и заглянуть в голову, чтобы полюбоваться на мозг, было уже не проблемой.- Совсем, как у насекомых.
Девочка хитро улыбнулась и извлекла из кармана спичечный коробок.
- Я тут кое-что приготовила, как ты думаешь, сойдёт за замену внутренних органов?- поинтересовалась она, открывая коробок и позволяя Стелле взглянуть на копошащиеся рыжие спинки недовольных заточением тараканов.

Стелла не была расстроенна результатом вскрытия. Каждый раз, когда животное или человек умирает, он выплескивает в мир столько энергии, что хватило бы осветить целый штат. Каждый раз, когда живое существо испытывает мучения, оно являет на свет свою истинную природу. И эта природа частенько сильно отличается от того, что привыкли видеть остальные... Да, Стелла знала, как значительно отличаются маски от настоящей личины. И она теперь прекрасно видела, чем отличается личина куклы Барби от самой куклы Барби.

Увидев тараканов, девочка скривилась. Она хотела было сказать, мол "они быстро сдохнут", но потом вспомнила, насколько живучи и настырны сеи насекомые.
- Они не теплые... - задумчиво произнесла Гринфилд, - Но вполне могут сойти.

Двумя пальцами Жаклин вытащила из головы куклы мозг и небрежным движением бросила его в стоящую рядом урну. Стелла отметила про себя, что операция уже довольно сильно затянулась и девочки рискуют быть застуканными за столь нелицеприятным занятием, потому как дверь в сестринскую была лишь прикрыта, а не закрыта.
Тем временем доморощенный хирург одного за другим запихнула несколько тараканов в пластмассовую голову и злобно захихикала.
- У этих блондинок всегда тараканы в голове.

Стелла захихикала, потому что подруга озвучила ее мысли на этот момент.
- Надо чем-то заштопать, - девочка поискала глазами в округе что-нибудь, вроде ниток и иголки, хотя надежды на это было мало. Скорее всего, нитки вот здесь, в верхнем ящике стола... Женщины, даже если им вынуть мозг, всегда прячут нитки в шкатулку и в верхнюю часть стола. Ну вот будто безусловный рефлекс такой - хранить нитки в верхнем ящике стола!
Оставлять пациента было опасно, но мисс Гринфилд все-же решилась на это, чтобы проверить свои подозрения. И без того было ясно, что "долгих бесед с врачиком" не избежать, а так она найдет хотя-бы степлер для блондинки, чтобы тараканы не разбежались...
Чтобы тараканы не разбежались! Умора!
Помимо поисков штопательного инструмента, у Стеллы было еще кое-что на уме. Она собиралась спрятать и сохранить мозг куклы, чтобы потом рассмотреть подробнее. Для этой цели мог бы сгодиться и спичечный коробок, и целлофановый пакет, да и просто кусок бумаги. Но как потом от удивления раскроет рот Жаклин, когда узнает, что Стелла узрела неведомых паразитов в псевдомозгу блондинки!

С целафанчиком всё оказалось очень просто: буквально на уровне глаз девочки на полке шкафа лежала упаковка файликов, которые могли одинаково хорошо защитить и бумагу от промокания, и своё содержимое от протекания. Степлер, в принципе, тоже нашёлся, однако, прежде чем Стелла успела его взять, Жаклин дала со своего места совет, лишь на секунду отвлекаясь от процесса заталкивания тараканов в живот пациентки.
- Жигу возьми,- она кивнула на лежащую рядом с пачкой сигарет жёлтенькую одноразовую зажигалку.

Гринфилд выхватила файл из стопки, представляя себе, как будет выглядеть эта картина: десятилетняя девочка с мозгом в прозрачном целлофане. Однако, доктор-хирург подсказала выход. Недолго думая, Стелла вынула из мусорки злосчастный мозг пациентки, забросила его в файл, вытряхнула из пачки сигареты и засунула туда получившуюся упаковку с мозгом. Куда проще, когда тебя обвиняют в курении, чем в противозаконном вскрытии. Прихватив степлер и зажигалку, она тут же оказалась возле операционного стола.
- Зачем тебе? - девочка не совсем поняла намерений Жаклин, но протянула зажигалку подруге.

- А как ещё можно быстро наложить швы на пластмассу?- изогнув бровь спросила она. Жаклин явно была довольна своей придумкой и, со второго раза умудрившись зажечь на зажигалке пламя, которое не потухло сразу после начала движения рукой, начала обжигать края ран, лишь местами оставляя небольшие щёлочки, чтобы несчастные насекомые не задохнулись раньше времени. Судя по тому, в какое бурное движение пришло содержимое куклы, близость пламени небольшим рыжим насекомым совершенно не нравилась.- У нас просто нет времени возиться. Войти могут в любую секунду.
Подруга бросила короткий взгляд на прикрытую дверь.

Стелла с досадой отбросила в сторону степлер, еще раз поражаясь догадливости Жаклин. Вот так кто-то ловко сумел обойти ее в деле вскрывания животных, кукол, насекомых и прочих тварюшек...
Гринфилд хотела было что-то сказать, но лишь затравленно глянула на дверь операционной. Делать было решительно нечего, и с дверью что-то поделать тоже не представлялось возможным. Если вдруг девочку застукают здесь, то "отмазаться" она уже никак не сможет. Жаклин нет для персонала, а значит, все шишки падут на Стеллу. Подпирать или закрывать дверь казалось еще худшим решением, потому что сестры просто взбеленятся. Поэтому девочка на всякий случай придержала куклу за ноги, чтобы она не уползла. Девочке вдруг пришла в голову мысль, что пациентку надо будет забрать, дабы посмотреть за результатами исследования.